Глава первая.

Боевой опыт и основные рода войск

I. Пехота{1}

1. Назначение и задачи

Основываясь на этом принципиальном положении бывшего немецкого устава «Вождение и бой пехоты» от 18 января 1940 г., немецкая пехота начинала кампанию во Франции и затем в России. Вопреки этому, а также невзирая на то, что две крупнейшие сухопутные державы минувшей войны — Россия и Германия — даже в 1945 г. имели полевые армии, состоявшие на 80 % из пехотных (стрелковых) дивизий, в военной литературе последнего десятилетия пехоте отводится второстепенная роль. Действительно ли пехота перестала играть решающую роль в бою?

Остается ли она и сейчас основным родом войск? К началу Первой мировой войны существовали три основных рода войск: пехота, артиллерия и кавалерия.

Во Второй мировой войне большое значение приобрели военно-воздушные силы и выросшие из кавалерии [10] бронетанковые войска. Пехота с ее повозками и скоростью передвижения три-четыре километра в час, недостаточно оснащенная средствами противотанковой и противовоздушной обороны, стала жертвой технического прогресса — танков и авиации.

Данные о потерях в минувшей войне неопровержимо доказывают, что пехота действительно несла на себе основную тяжесть боя. Например, одна из пехотных рот в течение первых трех лет войны в России потеряла 1500 человек убитыми и ранеными. При численности роты примерно в 100 человек это означает, что средняя «продолжительность жизни» пехотинца на переднем крае составляла всего два с половиной месяца. Едва ли найдется хотя бы одно танковое, авиационное или артиллерийское подразделение, которому приходилось нести близкие к этому потери.

Однако значение того или иного рода войск нельзя рассматривать только со стороны такой «нагрузки». Любая карта с обстановкой на Восточном фронте покажет, что как на главных направлениях большинства оборонительных сражений, так и на участках многочисленных прорывов действовали прежде всего пехотные дивизии. Пехотинец ставит свою ногу на то место, которое должно быть захвачено. Только он, и никто иной, может захватить и удерживать местность. Это положение, по крайней мере в ближайшем будущем не может быть изменено ни атомной бомбой, ни напалмом, ни каким-либо другим новейшим оружием или боевым средством. В этой связи будет уместным привести высказывание Черчилля о том, что «Англия не будет потеряна до тех пор, пока над бомбоубежищами Лондона не послышится топот сапог немецкой пехоты».

Однако в будущем бой пехоты будет определяться рядом новых моментов.

Во-первых, он будет зависеть от элемента подвижности. Для достижения высокой подвижности необходима моторизация всех пехотных частей при полной вездеходности машин.

Вторым моментом является оснащение пехоты танками и самоходной артиллерией. В будущем на решающих направлениях не удастся провести ни одного оборонительного или наступательного боя без достаточного количества [11] танков и самоходной артиллерии, органически входящих в состав пехотных частей и соединений.

В-третьих, бой пехоты будет определяться решением вопросов противотанковой и противовоздушной обороны. Однако поскольку творческая мысль непрерывно создает новые, более совершенные образцы танков и самолетов, полного разрешения этих проблем достигнуть не удастся. Несмотря на это, должны быть подготовлены такие современные средства обороны, которые могли бы обеспечить удержание позиций пехоты от натиска большого количества танков противника и достижение хотя бы некоторого равенства сил в воздухе.

Если будут выполнены эти условия, то пехота, неся более или менее нормальные потери, сможет и в дальнейшем выполнять свою главную задачу — не только сковывать противника, но также и наступать, прорывая достаточно мощную оборону. Кроме того, в ходе обороны она будет способна успешно вести боевые действия на широких, подчас сильно растянутых участках.

Если пехота будет в состоянии выполнить эти задачи, то она снова явится родом войск, решающим исход боя. Однако необходимо подчеркнуть, что в век самолета и танка пехота больше не может быть главным родом войск, господствующим на поле сражения. Она, пожалуй, останется всего лишь царицей пехотного поля боя.

2. Немецкая пехота во Второй Мировой войне

Не подлежит сомнению, что из двух крупнейших сухопутных держав периода минувшей войны — России и Германии — немецкая сухопутная армия как в начале, так и в конце войны располагала наиболее боеспособной пехотой. Однако по ряду важных вопросов боевой подготовки и вооружения русская пехота, особенно на начальном этапе войны, превосходила немецкую. В частности, русские превосходили немцев в искусстве ведения ночного боя, боя в лесистой и болотистой местности и боя зимой, в подготовке снайперов и в инженерном оборудовании позиций, а также в оснащении пехоты автоматами и минометами. Однако немцы превосходили русских [12] в организации наступления и взаимодействия между родами войск, в подготовке младшего командного состава и в оснащении пехоты пулеметами. В ходе войны противники учились друг у друга и сумели в некоторой степени устранить имевшиеся недостатки.

В последующем мы попытаемся установить, исчерпала ли немецкая сторона все возможные средства для того, чтобы обеспечить пехоте максимальную ударную силу.

Вооружение немецкой пехоты

Самозарядная винтовка{2} была изобретена в Швейцарии в 1903 г. В 1923 г. была создана первая автоматическая винтовка{3}. [13]

В 20-х годах в Германии были, конечно, прогрессивные пехотные офицеры, которые помнили уроки Первой мировой войны и стремились учесть их в своей работе. Так, в одном пехотном полку, известном богатыми традициями, служил офицер, который еще в 1926 г. выступал за перевооружение пехоты новыми образцами оружия ближнего боя и особенно за введение автомата в качестве основного оружия стрелка. Но от момента принятия решения о перевооружении до поступления нового оружия в войска проходит значительное время. Быстро развивавшееся вооружение Германии требовало выпуска большого количества оружия. Снятие с вооружения винтовки образца 1898 года и принятие нового автоматического ручного огнестрельного оружия потребовало бы произвести коренную перестройку военной промышленности. Поэтому в интересах поддержания массового производства пришлось пожертвовать ручным автоматическим оружием.

В результате этого немецкая пехота в 1939 г. вступила в войну с оружием, состоявшим на вооружении с 1898 г., принятым в то время еще на основе опыта кампаний 1864, 1866 и 1870/71 гг.

То, что к началу войны ни Россия, ни Америка не имели лучшего образца стрелкового оружия, является лишь слабым утешением. Созданная в годы Второй мировой войны немецкая штурмовая винтовка не могла своевременно и в достаточном количестве поступить в войска. Введение ее на вооружение задерживалось в связи с необходимостью производства новых боеприпасов{4}. [15]

Пулемет 1942 г., состоявший на вооружении немецкой армии являлся лучшим в мире образцом этого оружия. В конце войны он был значительно модернизирован. Вес пулемета был снижен с 11 до 6,5 кг, а скорострельность увеличена с 25 до 40 выстрелов в секунду.

Однако к концу войны имелось только три пригодных к использованию в боевых условиях и готовых к серийному производству образца этого пулемета (MG-42v или MG-45).

Недостаток хорошо оправдавших себя в бою штурмовых орудий объяснялся не зависящими от армии причинами. Количество танков в бронетанковых войсках было также далеко не достаточно. В то же время в конце войны контратаки пехоты, не поддерживаемые достаточным количеством штурмовых орудий, заранее обрекались на неудачу.

Противотанковая оборона, без сомнения, является самой печальной главой в истории немецкой пехоты. Путь страданий немецкой пехоты в борьбе против русских танков Т-34 идет от 37-мм противотанкового орудия, прозванного в армии «колотушкой», через 50-мм к 75-мм противотанковой пушке на механической тяге. Видимо так и останется до конца неизвестным, почему в течение трех с половиной лет с момента первого появления танка Т-34 в августе 1941 г. до апреля 1945 г. не было создано приемлемого противотанкового средства пехоты. В то же время были созданы и переданы фронту прекрасные танки «Тигр» и «Пантера». Создание реактивного противотанкового ружья «Офенрор» и динамо-реактивного гранатомета «Панцерфауст» можно рассматривать лишь как временную меру в разрешении проблемы противотанковой обороны пехоты.

3. Русская пехота во Второй Мировой войне

Русский стрелковый батальон, согласно данным, известным из опыта Второй мировой войны, состоял из штаба, трех стрелковых рот, пулеметной роты, минометной роты, взвода противотанковых орудий и взвода противотанковых ружей. Всего в батальоне было 572 человека, в том числе 46 офицеров. Численность каждой стрелковой роты составляла 118 человек. Следовательно, всего в трех [16] стрелковых ротах было 354 человека. Вооружение роты состояло из 8 ручных пулеметов, 24 автоматов, 64 карабинов и 22 пистолетов. В пулеметной роте имелось 9 станковых пулеметов, 20 карабинов и 15 пистолетов. Личный состав пулеметной роты состоял из 47 человек. На вооружении минометной роты имелось 7 минометов калибра 122 мм{5}, 12 автоматов, 22 карабина и 12 пистолетов; численность роты составляла 51 человек. Взвод противотанковых орудий имел 20 человек личного состава, два 76,2-мм орудия, 12 автоматов и 6 пистолетов. Вооружение взвода противотанковых ружей состояло из 9 противотанковых ружей, 6 автоматов, 7 карабинов и 4 пистолетов; численность взвода — 17 человек. В штабе и штабных подразделениях находилось 83 человека, вооруженных тремя ручными пулеметами, 20 автоматами, 30 карабинами и 30 пистолетами. [17]

В организации русского стрелкового батальона обращает на себя внимание:

— наличие значительного количества автоматического оружия;

— большой калибр минометов;

— отсутствие тяжелого оружия в пехотных ротах при наличии двух рот тяжелого оружия в батальоне;

— большое число офицеров как в абсолютных цифрах, так и в сравнении с малой численностью рядовых;

— сильное вооружение при сравнительно малом количестве личного состава.

Характеристика русской пехоты должна быть дополнена тем, что она показала большое умение окапываться и маскироваться, оборонять населенные пункты и проводить атаки ночью.

4. Тактика пехоты в будущем

В последнем периоде боевых действий на Восточном фронте (1943—1945) у обеих воюющих сторон имела место настолько резкая диспропорция сил пехоты, артиллерии, танков и авиации, что далеко не весь [18] опыт того времени может быть использован при определении тактики пехоты в будущем. К тому же немецкие войска были недостаточно подготовлены и оснащены, а также не имели полноценного руководства. С другой стороны, использование боевого опыта пехоты армий западных стран-победительниц может легко привести к ложным выводам. Опыт этих армий относится главным образом к заключительному периоду войны, когда немецкие войска были уже сильно потрепаны или же вели боевые действия на сильно растянутом фронте в условиях подавляющего материального превосходства противника. Например, один полк, оборонявшийся в Нормандии на направлении главного удара англоамериканских войск севернее Сен-Ло, вынужден был удерживать участок обороны на фронте в 24 км. Не вызовет удивления, если на основании такого опыта на Западе сделают вывод о том, что в будущем тактика пехоты будет напоминать «полицейские действия».

Поэтому дальнейшее исследование наряду с опытом немецкой армии должно в первую очередь базироваться на взглядах, господствующих в России — второй крупной сухопутной державе, активно участвовавшей в минувшей войне. [21]

В будущем наступлению, как наиболее эффективному виду боя, так же как и прежде, будет принадлежать решающая роль. При этом исход боя пехоты будет решаться атакой. В свете этого важно определить, какие факторы в современных условиях оказывают влияние на ведение пехотой наступательного боя. После Второй мировой войны неизвестно никаких новых боевых средств, кроме напалма и радара, которые оказали бы существенное влияние на тактику пехоты, ведущей бой в непосредственном соприкосновении с противником. Непосредственное соприкосновение с противником, по крайней мере в настоящее время, является некоторой защитой от атомного оружия и ракет дальнего действия. Однако по сравнению с прошлым количество пехотного оружия, участвующего в бою, и его скорострельность неизмеримо возросли. Огневые возможности современного пехотного батальона, имеющего 50 пулеметов и 500 автоматических винтовок, теоретически составляют примерно 5000 выстрелов в секунду, в то время как пехотный батальон 1945 г. мог сделать около 1000 выстрелов в секунду. Увеличение количества минометов и их калибра, а также улучшение боекомплекта обеспечивают повышение огневой мощи тяжелого оружия батальона примерно в такой же пропорции. Повышение огневой мощи пехоты выгодно в первую очередь обороняющемуся, так как система огня является основой обороны. Наступающий, наоборот, в первую очередь должен использовать в своих интересах элемент подвижности.

Новые возможности пехоты

Какие же новые возможности в сравнении с 1945 г. дает в этом отношении современная техника?

Моторизация. Моторизация позволяет доставлять пехоту к полю боя на автомобилях повышенной проходимости. Благодаря этому пехота получает возможность вступить в бой свежей и полной сил.

Танки. Ни одной атаки пехоты не должно проводиться без достаточной поддержки танками и штурмовыми орудиями! Необходимые предпосылки для этого создают возможности современной танковой промышленности. [22]

Вооружение и снаряжение бойца. Условия современного боя требуют, чтобы пехотинец был легко вооружен и подготовлен к самостоятельным, инициативным действиям. Он должен умело приспосабливаться к местности. Пехотинца не следует перегружать, так как перегруженный пехотинец быстро устает и теряет боеспособность. В отличие от прежней выкладки весом в 30 кг в наше время ни один солдат стрелковой роты не должен нести на себе более 10 кг вооружения, снаряжения и продовольствия. И это требование необходимо выполнить, несмотря на огромное увеличение огневой мощи пехоты. Нейлоновые защитные жилеты, хорошо оправдавшие себя во время войны в Корее, призваны избавить атакующего бойца от чувства беззащитности перед огнем противника и существенно снизить потери пехоты.

Подвоз боеприпасов и эвакуация раненых. Легко бронированные вездеходные гусеничные машины должны доставлять пехоте боеприпасы до рубежа, обеспечивающего маскировку от наземного наблюдения противника. На обратном пути они обязаны эвакуировать раненых. Оба эти момента имеют важное психологическое и практическое значение.

Выполнение всех вышеперечисленных условий — непременное требование к современной пехоте и элементарная предпосылка для того, чтобы в современных условиях требовать от пехоты ведения наступательного боя.

Что же может сказать тактик по поводу новой ситуации, сложившейся в связи с дальнейшим развитием техники?

Наступление

В современных условиях могут иметь место три способа ведения наступления с участием пехоты.

«Полицейские действия». Перед началом наступления авиация, танки, артиллерия, в том числе самоходная, минометы и другие средства интенсивным сосредоточенным огнем подавляют противника в достаточно широкой полосе на всю глубину обороны.

Пехота, продвигаясь от рубежа к рубежу за огневым валом, который часто в течение целого дня чередуется [23] с ее бросками, очищает захваченные участки местности от остатков обороняющихся подразделений противника или же достигает цели наступления вовсе без боя. Это, несомненно, идеальный метод ведения боевых действий. Однако против сильного, самоотверженного и хорошо подготовленного к обороне противника он, по крайней мере на начальном этапе войны, неприменим.

«Просачивание». Если для организации наступления отсутствуют соответствующие средства поддержки, а противника необходимо ввести в заблуждение относительно собственных намерений или же требуется создать исходные позиции для последующего [24] прорыва, то «просачивание» часто может быть лучшим способом для достижения таких целей. Суть «просачивания» состоит в том, что мелкие группы наступающего проникают в глубину обороны противника, закрепляются там и с началом наступления атакуют огневые позиции, командные пункты или даже целые участки обороны. Отдельные бойцы или пары стрелков могут короткими бросками с интервалами в несколько минут постепенно сближаться с противником, пока через несколько часов, а иногда и через несколько суток, на рубеже атаки не накопятся целые подразделения или даже части. В этом случае прежде всего учитываются возможности укрытия, а затем возможности ведения огня.

Ночь, туман, труднопроходимая местность или снег благоприятствуют осуществлению подобных действий, которые требуют большого упорства, значительного времени и отличной выучки войск. Такой способ наступления дает хорошие результаты. Однако если рассматривать эти результаты в масштабе операции, то они слишком незначительны. Поэтому «просачивание» следует рассматривать лишь как вспомогательный способ ведения наступательного боя.

Прорыв обороны. В ходе минувшей войны немецкая пехота прорыв подготовленной обороны противника часто осуществляла следующим образом.

Исходное положение для наступления занималось или в траншеях, созданных в ходе предшествующих оборонительных боев, или непосредственно за ними. Удаление исходного положения от переднего края обороны противника, как правило, не превышало нескольких сотен метров.

Артиллерия скрытно осуществляла пристрелку в течение нескольких дней перед наступлением. Непосредственно перед началом наступления, как правило на рассвете, проводилась короткая артиллерийская подготовка продолжительностью 15—30 минут в виде короткого огневого налета всей имеющейся в наличии артиллерии. Огонь велся в основном по первым траншеям противника. Затем пехота переходила в атаку. Ей ставилась [25] задача прорвать оборону противника на всю глубину. Подобный способ прорыва полностью оправдал себя в 1941-м и даже в 1942 г.

Современные условия требуют внесения в него определенных корректив, что мы и постараемся сделать в дальнейшем.

В настоящее время решающее значение имеют два момента. Во-первых, артиллерийская подготовка в виде короткого огневого налета при современном вооружении и эффективности огня обороняющегося во многих случаях может оказаться недостаточной. Потребность в боеприпасах на артподготовку увеличится не менее чем в два раза. Ее главная задача будет состоять в создании благоприятных предпосылок для последующего ближнего боя. Однако от артиллерийской подготовки нельзя ожидать, полного разгрома противника, обеспечивающего возможность ведения «полицейских действий». Во-вторых, в условиях современного боя лишь в очень редких случаях удастся уничтожить или подавить огневые средства обороняющегося настолько, чтобы пехота имела возможность под наблюдаемым огнем противника приблизиться к нему с расстояния 1000 м на дистанцию атаки, равную примерно 100—200 м. [26]

Исходя из этого, решающее значение для пехоты приобретает атака ночью или в условиях ограниченной видимости. Дневную атаку необходимо обеспечивать постановкой дымовых завес, которые в течение нескольких часов могли бы создать на участке достаточной ширины и глубины условия видимости, близкие к ночным.

Таким образом, порядок подготовки и проведения атаки можно сформулировать следующим образом:

а) накануне атаки все виды оружия ведут борьбу с артиллерией противника и уничтожают его оборонительные сооружения на переднем крае;

б) в ночь перед атакой пехота при непрерывной поддержке огневых средств выходит на рубеж атаки, окапывается и готовится к атаке;

в) на рассвете пехота, стараясь не открывать огня, стремится как можно быстрее выйти на рубеж атаки. После достижения этого рубежа немедленно начинается атака, сопровождаемая ружейно-пулеметным огнем.

Само собой разумеется, что третий способ наступления — прорыв обороны — нельзя принимать за шаблон и применять его в любой обстановке. На разных направлениях и различных этапах наступления может практиковаться чередование «просачивания» и прорыва обороны или применяться новый, промежуточный между ними способ ведения наступательного боя. Оба этих способа охарактеризованы отдельно лишь для того, чтобы резче подчеркнуть разницу между ними. [27]

При прорыве глубоко эшелонированной обороны противника пехота должна быть сосредоточена на узком участке и иметь глубоко эшелонированный боевой порядок. Часто может возникнуть необходимость осуществления прорыва обороны путем последовательного ввода в бой одной роты задругой при поддержке массированного огня тяжелого оружия батальона.

На основании изложенного можно также определить и порядок наступления с ходу на противника, поспешно перешедшего к обороне. Этот вид наступательного боя может применяться и в настоящее время, особенно моторизованной пехотой после удачного прорыва, при нанесении ударов по флангу или в тыл, а также в ходе уничтожения окруженного противника. Наступление с ходу всегда было сильной стороной немецкой пехоты. В нем должны особенно ярко проявляться оперативность управления, высокий уровень боевой подготовки и наступательный порыв войск.

Оборонительный бой

Оборона представляет собой главным образом огневой бой артиллерии и тяжелого оружия пехоты. Огонь обороняющегося должен заставить захлебнуться атаку противника перед передним краем или между опорными пунктами первой позиции и во всяком случае не дальше, чем на линии опорных пунктов, прикрывающих район огневых позиций артиллерии. Поэтому пехота, обороняющая узлы сопротивления или опорные пункты, открывает огонь из автоматического оружия только на дальности действительного огня.

Огневые точки и отдельные стрелки в окопах должны поддерживать друг друга огнем с таким расчетом, чтобы создать зону сплошного огня, непреодолимую для атакующего противника.

Хорошо окопавшиеся и замаскированные стрелки могут вести огонь из укрытий или из засад. В этом случае их трудно обнаружить. Необходимо стремиться заставить противника распылить свои силы и вынудить его вести ряд отдельных боев за каждую огневую точку. В этом случае противник попадает под фланговый огонь и огонь с тыла. [28]

В таком бою, когда пехота один на один сталкивается с пехотой противника, успех зависит от выдержки и упорства каждого стрелка.

Каждое оборонительное сооружение должно быть оборудовано для ведения круговой обороны с тем, чтобы в случае окружения имелась возможность вести бой с противником, наступающим с любого направления.

Прорвавшегося противника необходимо немедленно и решительно контратаковать даже самыми мелкими подразделениями с задачей, используя все имеющиеся средства, уничтожить его еще до того, как он успеет закрепиться. С началом боя взводы и роты выделяют силы и средства для проведения немедленных контратак. Выделенные для контратак подразделения, действуя при поддержке танков и штурмовых орудий, должны отбросить вклинившегося противника и восстановить положение. Длительные приготовления и нерешительность при проведении контратак ведут к опасной потере времени. В этом случае дорога каждая минута.

Если противник атакует с танками, то огонь пехоты сосредоточивается в первую очередь на пехоте противника. Если пехоту противника удалось отсечь от танков и подавить, все усилия сосредоточиваются на борьбе с танками. Каждое оборонительное сооружение должно быть обеспечено достаточным количеством противотанковых средств ближнего боя. Ведя борьбу с танками, необходимо помнить, что они взаимно прикрывают друг друга. При этом следует использовать любую возможность для поражения танков сбоку или сзади. Для этой цели лучше всего могут быть использованы изгибы траншей, ходы сообщения и противотанковые рвы. Танки противника, сохранившие способность к передвижению, должны уничтожаться сосредоточенным огнем со всех направлений.

Если подразделения, оборонявшие отдельные узлы сопротивления, получили приказ на отход, огонь из опорных пунктов, прикрывающих отход, должен быть в первую очередь направлен по флангам и тылу наступающего противника. Отход пехоты без использования укрытий обрекает ее на уничтожение. [29]

5. Выводы по организации, вооружению и боевой подготовке

Организация и вооружение

В будущем из пехотных частей и подразделений моторизованной дивизии, по-видимому, будут создаваться боевые группы непостоянного состава. В зависимости от обстановки они могут быть усилены танками, штурмовыми орудиями, противотанковыми подразделениями, саперами и т. д. Заблаговременное включение средств [30] усиления в состав боевых групп противоречит принципу сосредоточения сил и средств на направлении главного удара. Это, кроме того, затруднило бы и организацию боевой подготовки.

Структура пехотного батальона нуждается в коренных изменениях. Ядром батальона, как и прежде, будут пехотные роты. Поэтому прежде всего необходимо рассмотреть организацию пехотной роты. В будущем перед пехотной ротой будет стоять одна задача — преодолеть последнее сопротивление противника в наступлении и сдержать его натиск в обороне. Огонь на дальние, средние и малые дистанции, широко практиковавшийся раньше в наступлении, как правило, не будет использоваться. Рота будет стремиться, не открывая огня, незаметно сблизиться с противником (схема 1). Сближение должно проводиться при умелом использовании местности по возможности ночью или под прикрытием дымовой завесы. Средства усиления должны находиться в постоянной готовности поддержать пехоту мощным огнем. Оборона также будет строиться, исходя из обеспечения скрытности и внезапности. Стрелки будут находиться в подготовленных для круговой обороны взводных или ротных опорных пунктах. Опорные пункты будут оборудоваться в укрытых местах или на обратных скатах. Укрытые от наблюдения и огня противника пехотинцы должны быть в готовности к отражению атаки противника, который к этому времени уже понесет потери от огня оружия поддержки.

Для того чтобы пехотная рота была способна выполнить задачи, стоящие перед ней в наступлении и в обороне, она должна быть оснащена всем необходимым для боя. Вместе с тем ее следует освободить от всего лишнего и ненужного. Пехотная рота состоит из определенного числа одиночных бойцов, т. е. людей, которые могут вести бой самостоятельно, без посторонней помощи, используя при этом какой-либо один вид оружия. Рота является в полном смысле слова основным пехотным подразделением. Батальон же, в котором представлено несколько родов войск, в отличие от роты является общевойсковым подразделением. [32]

В свете новых задач, стоящих перед пехотной ротой, было бы ошибкой вооружать ее с целью повышения огневой мощи минометами, станковыми пулеметами и другим тяжелым оружием. Командиры рот и взводов должны снова вернуться к выполнению своей основной задачи — вести подчиненные подразделения в атаку или руководить отражением атаки противника (схема 2). В условиях современного боя командир роты не в состоянии одновременно вести взводы в атаку и управлять огнем тяжелого оружия. К тому же темп продвижения подразделения при сближении и в момент атаки в значительной степени зависит от продвижения других подразделений. В современном оборонительном бою, наоборот, необходимо иметь возможность в любой момент немедленно сосредоточить огонь поддерживающих огневых средств. Это будет обеспечено благодаря наличию в поддерживающих подразделениях современных средств связи.

Таким образом, из пехотной роты должно быть изъято все тяжелое оружие. Что же нужно дать ей?

Штурмовую винтовку, которая станет основным вооружением пехотинца. Преимущества этой винтовки заключаются в достаточной скорострельности (пять — шесть выстрелов в секунду) и в самозарядности, благодаря чему стрелок может вести непрерывное наблюдение за полем боя, не отвлекаясь на перезаряжание оружия. Немецкая штурмовая винтовка образца 1944 г. при весе 4,2 кг на дистанции до 300 м обладала такой же меткостью огня, как и винтовка образца 1898 г., и лишь при дальности стрельбы до 600 м несколько уступала ей. Дульная энергия штурмовой винтовки равнялась 197 кгм, в то время как у автомата она не превышала 98 кгм (винтовка образца 1898 г. обладала дульной энергией в 350 кгм). Благодаря значительной дульной энергии огнем штурмовой винтовки могли быть поражены любые не защищенные броней живые цели.

Роте необходимо также дать пулемет. Для его обслуживания в настоящее время требуется один человек. Если пулемет MG-42 весил более 10 кг, а пулемет MG-42v имел вес 6,5 кг, то вес современного пулемета равен всего 5 кг. [34]

Таким образом, сейчас пулемет лишь немного тяжелее штурмовой винтовки.

В настоящее время назрела необходимость потребовать от военной промышленности унификации боеприпасов для пулемета и штурмовой винтовки. Как видно из приведенного сравнения, разница между этими видами стрелкового оружия невелика. Дальнейшая проблема состоит в том, чтобы при сохранении веса 4 кг добиться повышения дульной энергии винтовки до 250 кгм, а у пулемета при той же дульной энергии увеличить скорострельность до 40 выстрелов в секунду и обеспечить безотказность действия. Вес патрона в настоящее время не имеет большого значения, так как пехота моторизована и гусеничные бронетранспортеры могут доставлять боеприпасы непосредственно на передний край.

Однако возникает вопрос: нужен ли сейчас пулемет? Дело в том, что еще в 1945 г. многие опытные фронтовые офицеры считали пулемет пройденным этапом в развитии стрелкового оружия. Нет сомнения, что пулемет больше не является основным оружием стрелковой роты. Однако в современном виде при незначительно большем весе он пока имеет в сравнении со штурмовой винтовкой три преимущества, заключающиеся в том, что:

— один пулеметчик в течение одного и того же времени может выпустить из пулемета по противнику в пять раз больше пуль, чем пять стрелков, вооруженных штурмовыми винтовками;

— высокая скорострельность оказывает на противника сильное моральное воздействие;

— пулемет может быть легко приспособлен для стрельбы ночью в условиях ограниченной видимости.

Количество штурмовых винтовок и пулеметов в пехотной роте и их соотношение будут зависеть от структуры роты. Рота в составе трех взводов по три отделения (каждое из семи человек) будет достаточно сильной. Кроме пехотных отделений, в каждом взводе необходимо иметь огневую группу, вооруженную двумя пулеметами. В обороне целесообразно каждому пехотному отделению дополнительно придавать по одному пулемету. [35]

Особого внимания заслуживает проблема снайперов. Ни в каком другом вопросе, связанном с боевыми действиями пехоты, нет таких больших противоречий, как в вопросе использования снайперов. Одни считают необходимым иметь в каждой роте или по крайней мере в батальоне штатный взвод снайперов. Другие предсказывают, что наибольший успех будут иметь снайперы, действующие парами. Мы попытаемся найти решение, удовлетворяющее требованиям обеих точек зрения.

Прежде всего следует различать «снайперов-любителей» и «снайперов-профессионалов». Желательно, чтобы в каждом отделении имелось по два нештатных снайпера-любителя. Им необходимо дать к штурмовой винтовке оптический прицел четырехкратного увеличения. Они останутся обычными стрелками, получившими дополнительную снайперскую подготовку. Если использование их в качестве снайперов не представится возможным, то они будут действовать как обычные стрелки. Что касается снайперов-профессионалов, то их следует иметь по два в каждом взводе или шесть в группе управления роты. Они должны быть вооружены специальной снайперской винтовкой, имеющей начальную [36] скорость пули более 1000 м/сек, с оптическим прицелом шестикратного увеличения большой светосилы. Эти снайперы, как правило, будут вести «свободную охоту» на участке роты. Если же в зависимости от обстановки и условий местности и возникнет необходимость использования взвода снайперов, то это будет легко осуществимо, так как в роте имеется 24 снайпера (18 снайперов-любителей и 6 снайперов-профессионалов), которые в этом случае могут быть объединены вместе.

Вопрос противотанковой обороны пехоты в течение пяти лет минувшей войны так и не был разрешен. И в настоящее время в этой области техника еще не сказала последнего слова. Правда, в развитии винтовочных гранат, реактивных противотанковых ружей, безоткатных орудий и противотанковых управляемых реактивных снарядов удалось достигнуть значительных успехов. Современная пехота нуждается в надежной противотанковой обороне, способной задержать основную массу танков противника на удалении 1000 м от ее позиций.

Боевая численность пехотной роты, состоящей из трех взводов по три пехотных отделения и одной огневой группы в каждом и групп управления взводов и роты, в которых находятся также снайперы и истребители танков, составит примерно 120 человек.

Необходимо отметить, что вследствие наличия большого количества автоматического оружия рота останется боеспособной даже в том случае, когда в результате понесенных потерь численность ее сократится до 80—90 человек.

Станковый пулемет периода Второй мировой войны в настоящее время по своей эффективности уже не оправдывает затрат личного состава и средств. Наиболее мощным тяжелым оружием пехотного батальона является миномет.

Перед войной миномет был принят на вооружение пехотной роты. Его рассматривали как боевое средство, которым командир роты мог оказывать влияние на ход боя. Организационно 6 минометов входили в состав пулеметной роты. Однако на время боя их, как правило, подчиняли командирам пехотных рот. Тогда миномет еще [37] не нашел признания и в войсках считался пасынком, в то время как пулемет продолжал оставаться всесильным.

Причина этого заключалась в недоверии к новому оружию, плохом качестве приборов для стрельбы и в отсутствии надежных средств связи. Война ликвидировала это предубеждение. К концу войны 81-мм миномет зарекомендовал себя как прекрасное стандартное оружие. Однако возможности, заложенные в миномете, полностью исчерпаны не были.

Дальнейшее развитие этого вида оружия, играющего исключительно важную роль в пехотном батальоне, должно идти по пути повышения веса мины, улучшения методов снабжения боеприпасами, создания надежных средств связи и разработки миномета с круговым обстрелом.

Трех- и шестикилограммовые 81-мм мины больше не отвечают современным требованиям. Это подтверждается не только тем, что на вооружении русского стрелкового батальона состоит 122-мм миномет, но и необходимостью иметь оружие, достаточно эффективное в условиях значительного рассредоточения боевых порядков, способное разрушать полевые укрепления легкого типа. Современным требованиям соответствует мина весом от 10 до 12 кг с ударным взрывателем, имеющим установки на мгновенное и замедленное действие, или взрывателем, обеспечивающим разрыв мины над землей. Остается в силе старое требование о разборке миномета на три вьюка для переноски на значительные расстояния. Поэтому общий вес миномета не должен превышать 60 кг. Можно допустить некоторую уступку в вопросе наибольшей дальности стрельбы, которая при незначительном рассеивании мин все же должна быть не меньше 3000 м. Совершенствование миномета должно заключаться также в обеспечении кругового обстрела без перестановки опорной плиты.

Снабжение минометных подразделений боеприпасами и их оснащение средствами связи в настоящее время, разумеется, должно осуществляться иначе, чем прежде. Боеприпасы должны доставляться автотранспортом непосредственно на огневые позиции. Необходимо, чтобы [38] каждый миномет имел радиосвязь с командиром взвода, а также с передовым наблюдателем.

С точки зрения организации наиболее целесообразно было бы иметь минометную роту, состоящую из трех взводов, по четыре миномета в каждом. Огневой единицей должен быть взвод и лишь в исключительных случаях рота или отделение, состоящее из двух минометов.

Боевая подготовка

Во время минувшей войны на подготовку немецкого пехотинца первоначально отводилось двенадцать, а позднее всего шесть недель. Опыт войны показал, что в мирное время для одиночной подготовки современного пехотинца требуется шесть месяцев. К этому времени необходимо добавить три месяца на сколачивание отделения, взвода и роты и три месяца для сколачивания батальона и полка. В этом случае обучение солдата должно продолжаться параллельно с подготовкой подразделения, и в особенно широких масштабах после ее завершения. После первых шести месяцев обучения солдат как одиночный боец [39] уже достаточно подготовлен для действий в составе хорошо сколоченной кадровой или полевой части. Однако одиночная подготовка, лежащая в основе всей боевой подготовки, должна углубляться и совершенствоваться на всем протяжении службы солдата в армии.

Вечно справедливое изречение о том, что «во время войны только самое простое имеет успех», относится в первую очередь к боевой подготовке. Это справедливо не только в отношении всей пехоты в целом, но и для каждого бойца в отдельности. Не следует требовать от пехотного командира наряду с чисто пехотной подготовкой тратить свои силы и уделять много внимания изучению особенностей действий многочисленных специальных подразделений (самоходных орудий, саперных подразделений, подразделений связи и т. д.). Как показывает опыт войны, это не приносит успеха и не делает командиров более искусными в руководстве общевойсковым боем. Успеха в подготовке к руководству боем легче и надежнее всего можно достигнуть путем проведения периодических учебных сборов командиров батальонов и боевых групп. В мирное время более высокий уровень обучения при наименьших затратах времени и средств может быть достигнут в том случае, если до начала батальонных учений боевая подготовка пехоты будет проводиться отдельно от подразделений других родов войск. Оружие поддержки должно придаваться пехоте лишь с началом учений в составе батальона и выше. Однако для того чтобы избежать односторонней подготовки, необходимо, чтобы каждый пехотный командир, от командира взвода и выше, не менее трех месяцев стажировался в танковых и артиллерийских частях. Это в равной мере относится и к стажировке танкистов и артиллеристов в пехотных подразделениях.

В интересах упрощения организации подразделений следует расширить специализацию солдата. В современных условиях каждый боец должен умело владеть основными видами оружия пехоты: штурмовой винтовкой, пулеметом, ручной гранатой и противотанковыми средствами ближнего боя. Современные средства связи, за исключением телеграфных аппаратов, в настоящее время [40] достаточно широко распространены и настолько просты по своему устройству, что каждый может научиться обращению с ними. В результате более широкой специализации в пехотном батальоне будет совсем мало людей, которых можно будет назвать «специалистами». Такими останутся лишь минометчики, истребители танков и саперы.

Чему же должен быть обучен солдат пехоты?

Во-первых, он должен уметь скрытно как днем, так и ночью передвигаться на местности, вести разведку, нести службу охранения, окапываться и маскироваться.

Во-вторых, он должен быть обучен в любой обстановке умело применяться к местности.

В-третьих, любой пехотинец должен быть натренирован передвигаться с максимальным напряжением всех физических сил как перед боем, так и в бою.

Наконец, он должен умело владеть основными видами оружия пехоты, уметь применять свое оружие в нужный момент, в нужном месте, по нужной цели.

Как и где должно проходить обучение пехотинца?

Казарменный двор следует использовать лишь для построений и спортивных занятий. Современный пехотинец должен обучаться там, где ему придется воевать, т. е. на местности. Тогда он научится использовать в своих интересах свет и тень, ночь и туман, ветер и непогоду.

Основу боевой подготовки составляет тактическая подготовка в сочетании с огневой подготовкой. Изучение материальной части оружия, общеобразовательная подготовка и спортивные занятия относятся к вспомогательным дисциплинам. Строевая подготовка должна проводиться с целью отработки форм и способов движения подразделения или части в целом, а также каждого военнослужащего в отдельности. Кроме того, целью строевой подготовки является обучение умению вести себя при нахождении вне части. Строевая подготовка должна быть ограничена до необходимого минимума.

Вся боевая подготовка должна проводиться в условиях, приближенных к боевым. У солдата необходимо выработать привычку спокойно выполнять свои обязанности в любой обстановке, когда через его голову ведется [41] огонь из различных видов оружия, когда над ним проходят танки, когда командир выбывает из строя. Солдат должен быть приучен к длительному пребыванию в окопах. Занятия необходимо проводить при обязательном обозначении противника. С этой целью вначале достаточно указывать, например, так: «Высота, прямо 300 м, занята противником».

При изучении материальной части ненужные вопросы теории должны быть исключены. Пехотинца мало интересует устройство штурмовой винтовки или пулемета. Современное оружие действует безотказно и очень просто в обращении. Он должен уметь содержать оружие в чистоте, научиться стрелять из него и поражать цель.

Не следует скупиться на средства для боевой подготовки и ограничивать методы обучения. Неограниченное расходование боеприпасов, использование учебных фильмов, обучение ближнему бою и бою в лесу являются лишь некоторыми из требований современной боевой подготовки.

6. Штурмовые орудия

История создания и использования штурмовых орудий

Впервые штурмовые орудия появились в период Первой мировой войны. При прорыве обороны выявилось, что путем сосредоточения мощного артиллерийского огня на узких участках невозможно полностью подавить все очаги сопротивления пехоты. Как только пехота переходила в атаку, а артиллерия переносила огонь в глубину обороны противника, атакующие подразделения попадали под огонь отдельных пулеметов, оставшихся неподавленными, и несли большие потери. Для того чтобы уменьшить потери пехоты во время атаки, вместе с ней продвигались орудия или батареи сопровождения на конной тяге. Орудия сопровождения пехоты, ведя огонь прямой наводкой, уничтожали уцелевшие или ожившие огневые точки противника. Однако, несмотря на мужество орудийных расчетов, [42] добиться решающих успехов все же не удавалось. Лошади быстро гибли от огня противника, а орудия застревали на изрытом воронками поле боя.

С развитием техники появилась возможность установить орудие на самоходном гусеничном лафете, а также прикрыть его и расчет броней. Это обеспечило возможность передвижения орудия на поле боя под огнем противника.

Так появился первый танк. В немецкой армии его вначале называли «штурмовой машиной». Такое название очень хорошо характеризовало задачи танка на данном этапе развития. Танк того период» независимо от того, был ли он вооружен пулеметом или орудием, по характеру выполняемых задач являлся оружием сопровождения пехоты, т. е. «штурмовым орудием».

Перед Второй мировой войной на основе опыта Первой мировой войны в составе артиллерии немецкой армии были созданы подразделения штурмовых орудий. Первые три семиорудийные батареи штурмовых орудий применялись во время кампании во Франции. К началу Восточной кампании немецкая артиллерия уже имела двенадцать трехбатарейных дивизионов штурмовых орудий. В 1944 г. на их базе были сформированы бригады. Количество орудий в батарее было увеличено до десяти. Кроме того, в состав бригады по штатам военного времени были включены пехотная [43] рота и саперный взвод. К концу войны в немецкой армии имелись 54 такие бригады, в которых было 1500 штурмовых орудий. Бригады находились в резерве главного командования и придавались дивизиям, выполнявшим важные оперативные задачи. В свою очередь дивизии придавали эти бригады своим пехотным полкам.

Ввиду того, что германская промышленность не могла обеспечить производство достаточного количества штурмовых орудий, бригад было очень мало. Это обстоятельство и постоянный недостаток противотанковых средств пехоты привели к тому, что штурмовые орудия большей частью использовались не по своему назначению. Насколько далеко отклонились штурмовые орудия от выполнения своих непосредственных задач по поддержке атаки пехоты с дистанции 300 м, говорит хотя бы тот факт, что до конца 1943 г. ими было подбито свыше 13 000 танков.

Многочисленные прорывы и вклинения противника заставляли использовать бригады штурмовых орудий для решения так называемых «пожарных» задач, что никак не соответствовало их назначению. Несмотря на это, в прошедшей войне штурмовые орудия себя все же полностью оправдали. Это объясняется, с одной стороны, высоким боевым духом их экипажей и, с другой стороны, постоянной потребностью в обеспечении пехоты таким оружием.

Принципы использования штурмовых орудий в будущем

В будущем батальоны штурмовых орудий, являясь постоянной и самостоятельной составной частью дивизии, могут выполнять свои задачи лишь в тесном взаимодействии с пехотой. При этом задачи штурмовых орудий должны быть четко разграничены с задачами танковых подразделений. По-видимому, даже вооруженная по последнему слову техники армия будет иметь в составе дивизии не более одного батальона штурмовых орудий (около 70 боевых единиц).

Батальон штурмовых орудий пехотной дивизии является средством, используемым на решающем направлении. Поэтому он должен использоваться в полном составе и придаваться боевой группе, действующей на [44] главном направлении. Опыт войны показывает, что массированное использование штурмовых орудий всегда приносило успех. Если штурмовые орудия должны решать несколько боевых задач, то их следует выполнять последовательно, в порядке очередности.

Батальон штурмовых орудий воздействует на противника главным образом гибким .массированным огнем, который в сочетании с броневой защитой позволяет прямой наводкой уничтожать на поле боя любую ближнюю цель. Батальон штурмовых орудий является наступательным средством. Несмотря на это, его нельзя приравнивать к танковому батальону. В отличие от последнего он не является самостоятельным средством прорыва, а ведет бой в тесном взаимодействии с пехотой и обеспечивает огнем выполнение ее боевых задач.

То, что батальон штурмовых орудий часто может получать задачи по обеспечению противотанковой обороны, не меняет его основного назначения. При отражении атак противника, имеющего превосходство в танках, задачи по противотанковой обороне часто будут стоять на первом плане, тем более что в современных условиях под [45] танковой атакой следует понимать совместную атаку танков и пехоты. Только тесное взаимодействие пехоты и штурмовых орудий может обеспечить уничтожение противника, представляющего в каждом конкретном случае наибольшую опасность для пехоты. С технической точки зрения, штурмовые орудия являются сложным и чувствительным боевым средством. После длительного боя они нуждаются в осмотре и техническом обслуживании, проводимом обычно ночью. Поэтому применение штурмовых орудий в ночное время может быть оправдано лишь в случае крайней необходимости. Кроме того, при использовании штурмовых орудий пехота должна учитывать, что каждое орудие может иметь в боеукладке не более 100 снарядов. Если подвоз боеприпасов будет осуществляться специальными машинами непосредственно на позиции, то отпадет необходимость отхода штурмовых орудий в тыл для пополнения боеприпасами.

В ходе боя штурмовые орудия должны тесно взаимодействовать не только с пехотой, но и с частями и подразделениями других родов войск дивизии. Благодаря оснащению средствами радиосвязи они могут использоваться для целеуказания и корректирования огня артиллерии. Действия штурмовых орудий должны отражаться в плане противотанковой обороны.

Вооружение и организация. Какое же вооружение должен иметь батальон штурмовых орудий и какова должна быть его организация для успешного решения стоящих перед ним задач?

Стандартное штурмовое орудие должно иметь калибр не выше 90 мм при весе установки не более 30 г. Орудие должно обеспечивать поражение пехотных целей на расстоянии до 2000 м и любого известного танка на дальности до 1000 м. Штурмовое орудие следует создать на базе состоящего на вооружении среднего танка. От вращающейся башни можно отказаться, усилив за счет этого лобовую броню и увеличив боекомплект орудия. Особенно важным свойством штурмового орудия, созданного на базе среднего танка, являются небольшая высота и сравнительно хорошая проходимость. Кроме главного орудия калибром до 90 мм, следует предусмотреть установку 20-мм [47] пушки, предназначенной для стрельбы по легким, небольшим целям. Временно, до отработки штурмового орудия на шасси стандартного среднего танка, в качестве базы может быть использован любой танк, имеющий малые габариты по высоте.

Батальон штурмовых орудий целесообразно иметь в составе четырех рот. Каждая рота в свою очередь должна состоять из четырех взводов по четыре орудия в каждом. Первые два взвода следует вооружить стандартными штурмовыми орудиями с перечисленными выше характеристиками. В третьем взводе желательно иметь 105-мм гаубицы или, что еще лучше, многоствольные минометы. Этот взвод должен иметь возможность поражать достаточно прочные цели, в том числе долговременные бетонированные огневые точки. На вооружении четвертого взвода должны состоять счетверенные зенитные установки. Эти установки, как показал опыт, могут успешно применяться не только по воздушным, но и по наземным целям.

Зенитные установки могут быть смонтированы на базе современного бронетранспортера, если с целью унификации не окажется более целесообразным использовать базу среднего танка. Таким образом, с учетом командирских машин батальон изложенной выше организации будет иметь 75 орудий и по своей боевой мощи не уступит танковому батальону.

Поскольку батальон штурмовых орудий будет органически входить в состав пехотной дивизии, то становится очевидным, что необходимость в переподчинении его разным дивизиям отпадет. В связи с этим можно будет отказаться от включения в его состав пехотных подразделений. Вместо этого представляется целесообразным включить в состав батальона саперный взвод, так как в бою придется постоянно сталкиваться с различного рода заграждениями, в том числе с минными полями.

Батальон штурмовых орудий в наступлении. Вооружение, организация и оснащение батальона штурмовых орудий позволяют использовать его как поротно, так и в полном составе.

Опыт показывает, что следует стремиться использовать батальон в полном составе, так как это обеспечивает [48] максимальный эффект. Однако в отдельных случаях в зависимости от боевой задачи и характера местности может оказаться более выгодным применять штурмовые орудия поротно. Такое применение батальона штурмовых орудий может иметь место при наступлении с ходу на противника, поспешно перешедшего к обороне, а также при преследовании или отходе, при ведении боевых действий ночью, в населенных пунктах, в лесу и т. д.

При наступлении с планомерной подготовкой и при проведении контратак батальон, как правило, используется централизованно под руководством своего командира. При этом батальон взаимодействует с пехотной боевой группой, наступающей на направлении главного удара дивизии. Батальон штурмовых орудий обычно поддерживает один пехотный батальон. Так как ширина полосы наступления батальона штурмовых орудий в среднем составляет примерно 1000 м, то в виде исключения возможна одновременная поддержка наступления двух пехотных батальонов. Для этого необходимо, чтобы задачи обоих пехотных батальонов и местность допускали совместное ведение боя. В других случаях поддержку пехотных батальонов придется осуществлять поочередно. Это потребует установления различного времени начала атаки для каждого батальона. В любом случае при постановке новых задач необходимо избегать поворота батальона штурмовых орудий на 180°. После успешного вклинения в оборону противника батальон, как правило, будет действовать на участке вклинения, обеспечивая эффективную поддержку пехоты. При этом необходимо предусмотреть прикрытие штурмовых орудий пехотой. Для батальона штурмовых орудий наиболее характерным является боевой порядок «углом назад». При таком построения две роты располагаются в линию в первом эшелоне. Остальные роты, эшелонируясь на узком фронте в глубину, следуют сзади. Роты строят свой боевой порядок по такой же схеме, как и батальон. Такое построение позволяет создать широкий фронт огня и обеспечивает возможность массированного использования огня большей части орудий. Роты ведут бой, как правило, в полном составе в соответствии с поставленной боевой задачей. [49] Основной огневой единицей является взвод. В ходе боя нельзя допускать дробления сил. Штурмовые орудия ведут бой, сочетая огонь с маневром. Темп продвижения их зависит от темпа наступления поддерживаемой пехоты. Взаимодействие с пехотой ни в коем случае не должно приводить к скоплению пехотинцев около орудий. В отдельных случаях, например при преследовании, пехота может быть посажена на броню штурмовых орудий или следовать за ними на автомобилях.

Придание штурмовых орудий пехотным батальонам в ходе минувшей войны себя не оправдало. Оно и не является необходимым, если представитель одного рода войск будет знать специфику и основы боевого использования другого рода войск и оба не будут жалеть сил для достижения общего успеха. Постоянное личное общение командиров и поддержание связи по радио гарантируют успешное ведение совместных боевых действий даже в условиях быстро меняющейся обстановки. Штурмовые орудия действуют всегда там, где наносится главный удар. Поэтому для того, чтобы исключить использование штурмовых орудий на неблагоприятной для их действий местности, следует своевременно заслушивать предложения командира подразделения штурмовых орудий по поводу проведения атаки. Следует иметь в виду, что направление начатой атаки, поддерживаемой штурмовыми орудиями, изменить очень трудно. В этом состоит отличие атаки пехоты со штурмовыми орудиями от атаки танковой боевой группы.

Основная трудность взаимодействия штурмовых орудий с пехотой заключается в разной скорости движения. Однако поскольку штурмовые орудия, как правило, ведут огонь с остановок, пехота имеет возможность не отставать от них.

Батальон штурмовых орудий в обороне. В обороне перед батальоном штурмовых орудий ставится задача по поддержке контратак пехоты. Командир дивизии обычно вводит его в бой на решающем направлении. Чтобы исключить лишние передвижения, батальон располагается в центре полосы обороны вместе с общим резервом.

При ликвидации небольших прорывов для поддержки контратакующих подразделений могут выделяться [50] роты штурмовых орудий. После выполнения задачи они должны быть немедленно возвращены в состав батальона. Для успеха контратак необходимы тщательная и своевременная рекогносцировка местности и тесная связь с пехотными командирами. При этом не следует пренебрегать и пешей разведкой.

Исходный район должен по возможности находиться вне пределов досягаемости огня артиллерии противника. Подразделения в исходном районе должны располагаться рассредоточенно, с тем чтобы исключить поражение основных сил и средств от огня артиллерии и ударов авиации противника. Действуя в системе противотанковой обороны, штурмовые орудия усиливают главным образом ее глубину.

Для обеспечения своевременного ввода батальона штурмовых орудий в бой и наблюдения за полем боя вперед могут быть выдвинуты отдельные взводы, которые при скрытном расположении будут играть роль передовых наблюдательных пунктов. Нахождение их в боевых порядках пехоты придаст ей уверенность и окажет моральную поддержку. От использования штурмовых орудий поорудийно следует отказаться, так как это ведет к распылению сил. В остальном при поддержке контратак штурмовые орудия действуют так же, как и в наступлении с занятием исходного положения.

После восстановления положения штурмовые орудия остаются в боевых порядках пехоты до тех пор, пока не будет полностью восстановлена способность пехоты продолжать оборонительный бой. Лишь после этого они отходят в тыл для пополнения боеприпасами и горючим.

Выводы

В двух кровопролитных войнах немецкая пехота понесла большие потери. Сил нашего народа не хватит для того, чтобы принести такие жертвы в третий раз. Поэтому в будущем немецкая пехота должна идти по новому пути.

При создании новой пехоты необходимо исходить из того, что она и в дальнейшем будет являться фундаментом [51] в общем здании сухопутных войск и в тесном взаимодействии с другими родами войск будет решать исход боя.

Опыт прошлых лет обобщен. Современная обстановка, заставляющая начинать все заново и на пустом месте, предоставляет нам единственную в своем роде возможность практически реализовать тот опыт, который был приобретен такой дорогой ценой.

При создании новой пехоты — пехоты завтрашнего дня — в первую очередь необходимо исходить из следующих требований:

— самый тщательный отбор личного состава и предпочтительное материальное обеспечение;

— основательная и приближенная к реальной обстановке боевая подготовка с обязательной целью — максимально уменьшить потери;

— спартанское воспитание и высокий моральный дух, в основе которого должны лежать оправдавшие себя традиции старой пехоты и связанные с моторизацией традиции кавалерии.

Уроки минувшей войны настоятельно требуют выполнения этих высоких требований к личному составу, боевой подготовке и оснащению пехоты в мирное время.

II. Бронетанковые войска

1. Назначение и задачи

Массовое производство танков и автомобилей позволило к началу Второй мировой войны иметь войска, которые, продолжая выполнять традиционные задачи тяжелой кавалерии, обладали способностью проводить крупные операции.

Задача бронетанковых войск — наступательными действиями решать исход боя. Эту задачу они выполняют путем нанесения внезапных ударов по наиболее уязвимым местам обороны противника — по флангам, тылу, незанятым участкам фронта и т. п. Нанося удары на большую глубину, бронетанковые войска преследуют цель — захватить важные оперативные объекты, окружить и [52] уничтожить противника. Свои задачи в обороне они в большинстве случаев решают также при помощи наступательных действий.

Внезапный танковый удар достигает наибольшего эффекта, если он наносится по противнику, находящемуся в движении. Фронтальный удар по противнику, обороняющемуся на заранее подготовленных позициях, обещает меньшие шансы на успех. Наступление танков на полевые укрепления, насыщенные современными противотанковыми средствами, приводит к очень большим потерям.

Маневренная война — стихия танков. Танки предназначаются для действий на широких пространствах. Благодаря высокой маневренности и огневой мощи они способны:

— быстро и внезапно использовать свою ударную силу на решающем направлении;

— глубоко и стремительно вклиниваться в расположение противника.

Важнейшими предпосылками для успеха боевых действий танков являются неудержимый наступательный порыв, массированное их использование и благоприятная местность.

Распыление бронетанковых сил недопустимо. Если перед ними ставится ряд боевых задач, то решение их должно осуществляться последовательно. Очередность выполнения задач в этом случае определяется старшим начальником.

Факторами, ограничивающими эффективность боевых действий танков, являются:

— господство противника в воздухе;

— сильно пересеченная или закрытая местность, а также препятствия всех видов;

— неблагоприятные метеорологические условия.

Танковая дивизия состоит из частей и подразделений различных родов войск. Она обычно действует в составе танкового корпуса, состоящего из нескольких танковых и мотопехотных дивизий. Танковые и мотопехотные батальоны, входящие в состав танковой дивизии, являются наименьшими самостоятельными боевыми [53] единицами, не делимыми в бою, имеющими свои органы снабжения. Несколько батальонов могут сводиться в так называемые «танковые боевые группы».

2. Немецкие бронетанковые войска во Второй Мировой войне

Кампания 1940 г. во Франции и наступление 1941 — 1942 гг. в России показали, что бронетанковые войска при массированном и маневренном использовании их могут обеспечить быстрое уничтожение противника и достижение крупных оперативных успехов.

Молодые немецкие бронетанковые войска, имевшие на вооружении преимущественно легкие и лишь в небольшом [55] количестве средние танки, добились значительных успехов в боях с противником.

Несмотря на большое количественное и качественное превосходство противника, немецкие бронетанковые войска сумели продвинуться в глубь России до Ленинграда, Москвы и Сталинграда. Эти успехи еще раз подчеркивают правильность принципов, которыми мы руководствовались при создании бронетанковых войск. Основными принципами, на которых строились немецкие бронетанковые войска, были:

— максимальная гибкость организации и прежде всего тактики бронетанковых войск;

— сосредоточение основных сил на решающих направлениях;

— проведение смелых и решительных действий.

В ходе летнего наступления 1943 г. немецкие бронетанковые войска потерпели неудачу. В операции «Цитадель»{6}, проходившей с 3 по 27 июля 1943 г., на Курск с юга и севера одновременно наступали 16 танковых и 23 пехотные дивизии. После незначительных первоначальных успехов это наступление было остановлено. За четыре года Восточной кампании это была единственная крупная наступательная операция немецких войск, не увенчавшаяся успехом.

Главную группировку немецких войск в операции «Цитадель» составляли бронетанковые соединения. Это обстоятельство послужило маршалу Коневу, командовавшему под Курском русскими войсками, поводом для заявления о том, что летняя битва на Курской дуге была «лебединой песней» немецких бронетанковых войск. Это утверждение не было точным ни с точки зрения потерь, ни с точки зрения цели наступления. Конечно, потери были тяжелыми, но они лишь незначительно превышали количество танков и штурмовых орудий, ежемесячно выпускаемых в то время нашей промышленностью.

Анализируя неудачный исход битвы под Курском, необходимо отметить, что в каждой из трех наступавших [56] армий первый эшелон на направлениях главных ударов составляли почти исключительно танковые дивизии, имевшиеся в распоряжении этих армий.

Действуя в большинстве случаев самостоятельно, они в течение первых пяти дней прорвали две, а на некоторых участках даже три глубоко эшелонированные оборонительные позиции, занятые крупными силами противника, и продвинулись на отдельных участках до 25 км. Наступление танковых дивизий было ослаблено лишь в результате контрударов превосходящих сил противника{7}, нанесенных по открытым флангам. Танковые дивизии вследствие отсутствия достаточных сил пехоты были вынуждены выделять из своего состава значительные силы для прикрытия этих флангов.

Однако решающее значение для поражения имел неудачный в целом план операции. Гитлер, являвшийся высшим политическим и военным руководителем, лично отдал приказ о проведении этого наступления. Он до мельчайших подробностей определил время начала наступления, участки прорыва и группировку войск. Поэтому, вопреки советам военных специалистов, противник был атакован в самом сильном месте и буквально «взят за рога», а лучшие бронетанковые соединения оказались втянутыми в лабиринт русских полевых укреплений. К [57] этому следует добавить, что элемент внезапности как в отношении времени, так и в отношении места нанесения ударов достигнут не был. Очевидно, что неудача наступления танковых соединений в таких условиях не дает оснований сомневаться в ценности бронетанковых войск и тем более называть эту операцию их «лебединой песней».

Причины поражения в операции «Цитадель» следует искать не в танковых соединениях и вообще не в войсках, участвовавших в операции. Неудачи немецких бронетанковых войск в наступательных и контрнаступательных операциях 1944—1945 гг. создали в военной литературе и в широких кругах немецкой общественности мнение, что время танков прошло и они пережили себя.

Этот неправильный вывод опровергается следующими фактами.

Стратегическая инициатива в этот период перешла к русским. Они проводили наступательные операции на фронте в 3000 км. На этом фронте находилось примерно 150 немецких пехотных дивизий, которые строили оборону по принципу опорных пунктов, не развивая ее в глубину. Русские проводили наступательные операции на непрерывно изменяющихся направлениях главных ударов. При этом они наступали прежде всего на пехотные дивизии, которые были не способны организовать надежную противотанковую оборону. В конце войны русские часто осуществляли несколько одновременных прорывов, расширяя их по фронту и в глубину.

Если на поле боя, хотя бы в приблизительно достаточном количестве, появлялись подготовленные для проведения [58] контратак танковые части, то успех обороны в большинстве случаев был обеспечен. Но едва ликвидировалась угроза на одном направлении, как возникала тяжелая обстановка на другом. Новое направление часто бывало удалено от первого направления на несколько сот километров. В результате этого около 25 немецких [59] танковых соединений, не щадя людей и техники, непрерывно метались вдоль фронта. Контратаки танковыми дивизиями в полном составе проводились все реже и реже. Обычно по прибытии первых танковых частей на угрожаемый участок фронта обстановка бывала настолько тяжелой, что, вопреки всем принципам, становился неизбежным ввод их в бой побатальонно.

Вынужденные действовать на большом пространстве против численно превосходящего противника, немецкие бронетанковые войска дробили свои силы. Таким образом, лучшее оружие сухопутных войск теряло свои главные преимущества.

Попытка немецкого командования ликвидировать неблагоприятную оперативно-тактическую ситуацию путем проведения организационных мероприятий не увенчалась успехом, ибо для этого отсутствовали необходимые предпосылки. Хотя немецкие бронетанковые войска в период последней войны произвели революцию в методах ведения боевых действий, однако их организация не была передовой. Еще в 1940 г. бронированные машины составляли лишь небольшую часть танковой дивизии. В то время на 300 танков приходилось около 3000 небронированных колесных машин, не способных двигаться вне дорог. Вместо того чтобы перед нападением на Россию усилить танковое ядро дивизии, Гитлер настоял на сокращении численности танков в дивизии до 200 единиц. [60]

В 1944 г. делалась попытка исправить эту ошибку путем формирования танковых корпусов. Но главное исправлено не было. В танковых корпусах так же, как и в дивизиях, было мало танков. В каждом из трех сформированных танковых корпусов («Великая Германия», «Герман Геринг» и «Фельдхеррнхалле») имелось в двух дивизиях лишь по одному слабому танковому полку, в котором в большинстве случаев было не более 50—100 боеспособных танков. Конечно, эти корпуса сыграли большую роль, но по соотношению между танками и остальным вооружением дивизий они не соответствовали требованиям, вытекавшим из боевого опыта. Особенно резко это проявлялось в тех Случаях, когда в ходе наступления передовые танковые части вынуждены были останавливаться только потому, что вторые эшелоны и тылы, следовавшие за ними на колесных машинах, застревали в грязи. Наличие таких совершенно различных по скорости и тактическим возможностям средств, как танки и колесные машины, постоянно приводило к разрыву дивизии на несколько частей. Часто бывало так, что колесные машины, двигаясь по обычным дорогам или автострадам, далеко уходили вперед от танков. В других случаях танки, продвигаясь вне дорог, отрывались от следующей за ними мотопехоты или были вынуждены двигаться со скоростью пехоты, что явно противоречило основным принципам использования бронетанковых войск. [61]

В последний период войны русские настолько усовершенствовали методы быстрой организации противотанковой обороны, что преодолеть ее можно было лишь в результате совместного наступления танков и мотопехоты. Но для этого не хватало бронетранспортеров, на которых мотопехота могла бы наступать вслед за танками, ведя бой в тесном взаимодействии с ними.

Батальон бронетранспортеров имелся лишь в некоторых танковых дивизиях. Впрочем бронетранспортер того времени представлял собой лишь импровизацию: на шасси тягача укрепляли броневые листы, превращая его в бронированную машину для перевозки личного состава. Это не был бронетранспортер в полном смысле слова. Недостаток стали и другие узкие места немецкой военной промышленности не позволяли существенно увеличивать количество и повышать качество танков и бронетранспортеров.

Русские бронетанковые войска ни в чем не ощущали недостатка. В последний период они действовали по немецким принципам и при осуществлении крупных прорывов в 1944 и 1945 гг. доказали, что, несмотря на резко возросшую эффективность противотанковой обороны, танковые соединения, используемые оперативно, являются решающей силой в сражении.

Трагедия немецких бронетанковых войск состояла в том, что они, являясь создателями методов ведения танковой войны, оказались в таком положении, когда ослабевшая военная промышленность уже не могла дать им оружие и средства, необходимые для нанесения ударов, которые могли бы оказать влияние на результаты войны.

3. Русские бронетанковые войска во Второй Мировой войне

Принципы управления и методы ведения боевых действий русскими бронетанковыми войсками подробно изложены во второй и пятой главах. Поэтому в данной главе этот вопрос не освещается. Тем более что в последний период войны методы ведения боевых действий русских бронетанковых войск представляли собой в значительной [62] степени скопированные немецкие методы, приспособленные к русским условиям.

Особенностью организации русских бронетанковых соединений является наличие сильного танкового ядра. Так, в конце войны механизированная армия имела две танковые и одну или две механизированные дивизии. Танковая дивизия состояла из двух танковых, мотострелкового, минометного и зенитного артиллерийского полков, артиллерийского дивизиона, разведывательного и саперного батальонов, батальона связи и тыловых служб. Кроме того, в механизированной армии, как правило, имелись артиллерийская бригада, зенитная артиллерийская дивизия, полк реактивной артиллерии, инженерно-саперный полк, полк связи и тыловые службы. [63]

Русская танковая дивизия при численности личного состава в 10 000 человек имела в два раза больше танков, чем немецкая танковая дивизия, насчитывавшая около 15000 человек{11}.

4. Организация, вооружение и тактика в будущем

Общие положения

Анализируя организацию и тактику немецких бронетанковых войск периода Второй мировой войны, можно отметить наличие двух тенденций в их развитии: первая тенденция выражалась в стремлении к сведению бронетанковых соединений в танковые корпуса и танковые армии, вторая тенденция проявилась в создании в дивизиях танковых боевых групп, предназначенных для решения самостоятельных боевых задач. [64]

Если проследить за ходом операций на различных фазах Второй мировой войны, то можно установить, что в кампании 1940 г. на Западе, а также во время крупных немецких наступательных операций 1941 —1942 гг. и частично 1943 г. на Востоке состав корпуса изменялся очень мало. Начиная с 1943 г., наоборот, состав корпуса и даже дивизии изменялся весьма часто. Что же явилось причиной отказа от принципов, так хорошо оправдавших себя в первой фазе войны? Ответ на этот вопрос в большой степени определяется двумя обстоятельствами.

1. В первой фазе войны, характеризовавшейся стратегическим превосходством — стратегической инициативой германских вооруженных сил, немецкое командование ни в чем не ощущало недостатка и могло навязывать свою волю противнику. Поэтому не было необходимости в «перемешивании» соединений.

2. Во второй фазе войны, после потери стратегической инициативы, немецкая армия вела оборонительные действия. В ходе стратегической обороны основная концепция Гитлера — удерживать каждую позицию, каждый населенный пункт, каждый метр земли до последнего — вновь подтвердила правильность слов Фридриха Великого: «Кто обороняет все, тот не обороняет ничего».

Гитлер стремился осуществлять линейную, стабильную, позиционную оборону. В ходе таких боевых действий ценные своей высокой подвижностью и боевой мощью танковые соединения зачастую использовались побатальонно, то есть дробились и расходовались по частям. Этим самым противнику делалась любезная услуга. При таком использовании танковых соединений противник имел возможность легко «давить» их массами своих войск вместо ведения крупных танковых сражений. Отсутствие крупных танковых сражений объяснялось еще и тем, что немецкая армия на Востоке почти на 80 % состояла из немоторизованных пехотных дивизий, не располагавших достаточным количеством противотанковых средств. В результате этого постоянно создавалась тяжелая обстановка на многих участках фронта. Вследствие этого приходилось непрерывно [65] перебрасывать танковые соединения и части с одного участка фронта на другой. Потери бронетанковых войск, несмотря на то что они и не наносили решающих ударов, были огромными. При таком использовании танковых соединений их успехи обычно ограничивались местным, чисто тактическим значением. В оперативном масштабе они в большинстве случаев не играли никакой роли. Такое положение сложилось вопреки тому, что бронетанковые войска создавались для выполнения задач, которые должны были оказывать решающее влияние на исход как наступательных, так и оборонительных сражений.

Современный бой характеризуется непрерывным изменением обстановки, ежедневным, а зачастую и ежечасным чередованием наступательных и оборонительных действий. В этих условиях бронетанковые силы являются основным элементом, ядром группировки войск при проведении любого вида маневра, основой активных наступательных действий. Следовательно, они будут главной силой, решающей исход сражения. Их задача состоит в том, чтобы, сосредоточив основные силы на решающем направлении, нанести сокрушительный удар по противнику, затем, не прекращая боевых действий ни днем, ни ночью, окончательно сломить его сопротивление и в результате решительного продвижения вперед нарушить всю систему обороны. Сочетание огневого боя с маневром должно быть обеспечено при ведении боевых действий как в тактическом, так и в оперативном масштабе. Этому требованию должны соответствовать организация и тактика бронетанковых войск будущего.

Танковый корпус

Танковый корпус объединяет до трех танковых соединений с целью сосредоточения их ударной силы на узком участке фронта. Корпус, как правило, будет наступать в полосе шириной от 10 до 15 км. При наступлении в оперативной глубине обороны противника танковый корпус может действовать в полосе шириной до 20—30 км. Танковая [66] дивизия слишком слаба для ведения самостоятельных наступательных действий. Ширина полосы наступления ее обычно будет небольшой. Поэтому при продвижении дивизии вперед может создаться угроза охвата ее флангов. Это приведет к значительному ослаблению основных усилий на направлении наступления.

При наступлении на одном направлении одновременно двух танковых корпусов можно оставлять некоторый промежуток между их смежными флангами. Противник, обороняющийся в этом промежутке, будет уничтожаться в ходе боя попутно с выполнением основной задачи.

Как показывает опыт боевых действий, следует стремиться как можно реже изменять состав танкового корпуса. Штаб корпуса, руководивший боевой подготовкой дивизий в мирное время, во время войны должен управлять боевыми действиями тех же дивизий. Однако стабильность корпуса нельзя смешивать с постоянным штатным включением тех или иных дивизий в состав определенных корпусов. Последнее означало бы, что вопросы боевого использования и материально-технического обеспечения танковой дивизии осуществлялись бы всегда в рамках только того корпуса, в состав которого входит данная дивизия. Такое положение находилось бы в противоречии с требованием обеспечения большой «гибкости» организационной структуры соединений бронетанковых войск.

Танковая дивизия

Танковая дивизия является самой крупной организационной единицей бронетанковых войск, имеющей постоянный состав. В составе танковой дивизии находятся части и подразделения всех родов войск. Для обеспечения высокой маневренности и тесного взаимодействия с другими родами войск организация танковой дивизии должна допускать возможность быстрого проведения любых перегруппировок частей, не нарушая управления, связи и снабжения. В начале войны танковые дивизии состояли из полков. В состав полка входили подразделения какого-либо одного рода войск — танков, мотопехоты или артиллерии. Общевойсковое управление осуществлялось в масштабе [67] дивизии. В конце войны обычным явлением стало расчленение танковых и мотопехотных полков на отдельные подразделения и создание из них танковых боевых групп, состоявших из подразделений различных родов войск.

Отличительной особенностью штаба боевой группы является способность управлять подразделениями любых родов войск, имеющихся в дивизии. Таким образом, в дивизионном звене было достигнуто осуществление требования о необходимости максимальной гибкости организации войск. Преимущества, связанные с созданием танковых боевых групп, заключаются в следующем.

1. Штаб боевой группы является в полном смысле органом, руководящим боевыми действиями и боевой подготовкой подразделений. Он освобожден от решения трудной проблемы одновременного управления подразделениями разного масштаба — батальонами и ротами (в данном случае имеются в виду отдельные роты полка). Батальоны остаются во всех отношениях самостоятельными. Если потребует обстановка, они могут быть легко переданы из одной боевой группы в другую. Работа штаба боевой группы в сравнении со штабом полка значительно облегчается. Он полностью может посвятить себя вопросам организации управления и боевой подготовки подчиненных батальонов.

2. Создание боевых групп, состоящих из полков, противоречит принципу обеспечения высокой маневренности. Батальон является подразделением, располагающим всеми необходимыми видами тяжелого оружия, которое в случае необходимости может быть сосредоточено в масштабе боевой группы под единым командованием.

3. Современный бой требует самого тесного взаимодействия танков с мотопехотой и артиллерией. В мирное время подразделения танков и мотопехоты, входящие в состав боевых групп, размещаются в одних и тех же казармах, проводят совместные занятия по боевой подготовке, вместе участвуют в различных учениях. Благодаря этому они становятся настолько тесно связанными между собой, что по сути дела превращаются в один род войск и имеют лишь различные наименования. На период даже небольших учений в состав боевой группы необходимо включать также и артиллерию. Это вытекает из того, что [69] состав танковой боевой группы будет полным лишь при наличии в ней танков, мотопехоты и артиллерии.

Танковая боевая группа обычно будет действовать в составе дивизии. В случае необходимости она будет способна выполнять также и самостоятельные боевые задачи. При этом она, как правило, будет взаимодействовать с другими боевыми группами.

Участок прорыва боевой группы сравнительно мал, а темп наступления очень высок. Поэтому после осуществления прорыва противник сможет закрыть брешь, образованную боевой группой. Поворот в ходе боя на 180° — гибель любой танковой атаки. Эта опасность может быть исключена, если бой на одном участке будут вести по крайней мере две танковые боевые группы, действующие в составе дивизии. Дивизия в свою очередь будет выполнять задачи в составе танкового корпуса, состоящего из трех танковых дивизий. Танковая дивизия должна иметь три штаба боевых групп еще в мирное время. Ее боевой состав может выглядеть следующим образом:

— первая танковая боевая группа состоит из двух танковых батальонов и батальона мотопехоты на бронетранспортерах;

— вторая танковая боевая группа объединяет два батальона мотопехоты на бронетранспортерах и танковый батальон;

— третья танковая боевая группа включает танковый батальон и батальон мотопехоты на бронетранспортерах.

Кроме того, в составе танковых боевых групп следует иметь соответствующее количество артиллерии, саперов, зенитных средств и т. д.

В бою в зависимости от обстановки и условий местности боевые группы могут иметь и другой состав. Так, например, может возникнуть необходимость создания в дивизии только двух сильных боевых групп. Штаб третьей боевой группы должен находиться в готовности на случай выполнения особых задач, например для управления передовым или тыльным отрядом, для регулирования движения и других подобных задач.

При создании боевых групп необходимо учитывать, что весьма важным фактором как в моральном, так [70] и в практическом отношении является знание личных качеств подчиненных командиров и возможностей руководимых ими подразделений. Эффективность боевой техники и моральное состояние войск будет выше в тех частях и подразделениях, где сколочены боевые коллективы, в которых свободная воля к взаимной поддержке основана на боевой дружбе. Поэтому необходимо стремиться к тому, чтобы боевые группы использовались всегда в одном и том же составе, под руководством одних и тех же командиров. Однако основу успеха боя составляют гибкость управления и сосредоточение основных усилий на решающем направлении. Например, в боевой обстановке может потребоваться сосредоточение нескольких танковых батальонов на одном участке и их массированное использование. При этом будет целесообразно объединить их в единую группу под руководством одного штаба. Такая необходимость будет иметь место особенно часто в тех случаях, когда противник недостаточно подготовлен к бою, а местность допускает массированное применение танков. Такое сосредоточение танковых батальонов будет производиться тогда, когда ожидается танковый бой с большим количеством танков противника.

Таким образом, для ведения боя в танковой дивизии могут быть созданы танковые боевые группы смешанного состава, включающие подразделения всех родов войск, или однородные танковые боевые группы, состоящие только из танков и мотопехоты. Однако, как правило, целесообразнее создавать боевые группы смешанного состава.

В принципе любая танковая боевая группа должна усиливаться артиллерией, саперами и зенитной артиллерией. Это вытекает из требования обеспечения самостоятельности боевой группы при ведении боевых действий в составе танковой дивизии.

Танковая боевая группа

В современных условиях основной тактической единицей танковой дивизии является боевая группа. Это объясняется следующими причинами: [71]

— сильные по составу боевые группы вследствие роста возможностей танковых подразделений, связанного с увеличением количества и повышением качества вооружения, а также с улучшением маневренности боевых средств, часто смогут выполнять задачи, возлагавшиеся ранее на танковую дивизию;

— командование дивизии зачастую будет не в состоянии управлять боем с учетом детального анализа боевой обстановки; это является следствием большой скоротечности боевых действий и высокой подвижности частей и подразделений в бою;

— командование танковой дивизии не в состоянии детально организовать взаимодействие между танками и мотопехотой, являющееся решающим фактором современного боя;

— взаимодействие между танками и мотопехотой в смешанной боевой группе может быть различным.

В зависимости от задачи, обстановки и условий местности способы взаимодействия между ними могут быть сведены к пяти основным вариантам.

1. Танки — впереди. Мотопехота на бронетранспортерах следует непосредственно за танками или на флангах их боевого порядка (схема 3). Такой способ взаимодействия применяется в следующих случаях: [72]

— на благоприятной для наступления танков местности и при наличии хорошего обзора;

— если танковые подразделения составляют большую часть боевой группы; например, когда боевая группа состоит из двух танковых батальонов и батальона мотопехоты на бронетранспортерах;

— когда противотанковая оборона противника подавлена огнем артиллерии.

При таком варианте исход боя решают танки. Действия танков поддерживаются сосредоточенным огнем всей артиллерии. В этом случае боевой порядок строится, как правило, в два эшелона (схема 4).

Первый эшелон танков, ведя огонь из орудий и пулеметов, на предельной скорости сближается с противником, стремительно прорывает его оборону и уничтожает противотанковые средства.

Второй эшелон танков вместе с приданной мотопехотой, находящейся на бронетранспортерах, ведя с закрытых позиций огонь по передовым огневым точкам противника и его противотанковым средствам, осуществляет огневую поддержку первого эшелона. Как только первый эшелон прорвется в расположение противника, немедленно начинает движение второй эшелон, который совместно с приданной мотопехотой завершает уничтожение противника и расширяет участок прорыва по фронту. Основные силы мотопехоты в зависимости от обстановки и условий местности следуют за флангами первого или второго эшелона танков с задачей обеспечить расширение прорыва по фронту и прикрытие флангов. Состав сил и время нанесения удара по глубине главной полосы обороны с целью уничтожения артиллерии противника определяются в зависимости от условий обстановки и местности. Атаку целесообразно проводить немедленно, стремясь использовать внезапность и результаты морального воздействия на противника, достигнутые при прорыве переднего края. Иногда при нанесении удара в глубину придется изменять построение боевого порядка. Например, при внезапной встрече противотанкового рубежа или невыявленных минных полей в глубине обороны противника может возникнуть [74] необходимость вывести вперед мотопехоту, которая в случае необходимости будет действовать в спешенном боевом порядке.

2. Мотопехота на бронетранспортерах — впереди. За мотопехотой следуют танки (схема 5). Такой вариант применяется при наступлении на закрытой или труднодоступной для танков местности, при наличии минных полей и противотанковых рвов, а также в условиях ограниченной видимости (ночью, в сумерках, в тумане и при снегопаде).

При таком способе взаимодействия мотопехота, наступающая в основном на бронетранспортерах, прокладывает путь танкам, обеспечивает их от неожиданностей и, вклинившись в расположение противника, создает танкам условия для прорыва в глубину обороны. Танки поддерживают наступление мотопехоты. Они огнем из пушек и пулеметов подавляют действующие огневые точки, а также противотанковые средства противника и совместно с мотопехотой расширяют участок прорыва. В дальнейшем, нанеся удар в глубину, препятствуют подходу резервов и, уничтожив артиллерию, нарушают всю систему обороны противника. Основная масса артиллерии поддерживает действия мотопехоты. [75] При этом особенно важно уничтожить танки и подавить противотанковые средства противника, а также обеспечить фланги наступающей боевой группы.

3. Танки и мотопехота наступают с разных направлений (схема 6). Этот вариант особенно эффективен, когда наступление проводится внезапно для противника. Он позволяет нанести одновременный удар большой силы и вынуждает обороняющегося рассредоточить огонь. Возможность осуществления такого способа взаимодействия в значительной степени зависит от условий местности, наличия хорошего обзора и требует тщательного планирования. Наступление с двух направлений могут вести лишь хорошо подготовленные войска, имеющие соответствующий боевой опыт. Артиллерийская поддержка в этих условиях связана с особенно большими трудностями, так как необходимо будет сосредоточивать огонь как перед отступающей мотопехотой, так и перед танками.

4. Впереди — спешенная мотопехота. Танки следуют за мотопехотой (схема 7). Этот вариант применяется, как правило, лишь в тех случаях, когда танковые боевые группы вынуждены наступать:

— на заранее подготовленную оборону противника, усиленную полевыми или долговременными оборонительными сооружениями;

— с форсированием реки;

— в лесу, на болотистой местности, ночью или в условиях ограниченной видимости (при видимости менее 50 м); [76]

— в теснинах, в горной местности и т. д. В большинстве случаев такое наступление будет связано со значительными потерями в живой силе и технике.

Однако и в ходе наступления, осуществляемого по одному из первых трех вариантов, вся мотопехота или часть ее будет вынуждена на отдельных участках спешиваться и некоторое время вести бой в пешем строю. В этих случаях артиллерийская поддержка мотопехоты имеет исключительное значение. В основном она будет проводиться по принципу поддержки наступления обычной (немоторизованной) пехоты.

5. Мотопехота ведет наступление самостоятельно. Танки обеспечивают огневую поддержку (схема 8). Этот вариант менее всего характерен для бронетанковых войск, так как при нем не используются высокая подвижность и моральный эффект атакующих танков. Танки в этом случае по существу превращаются в бронированную артиллерию. Такой вариант взаимодействия может быть целесообразным лишь тогда, когда из-за недостатка артиллерии ее задачи приходится возложить на танки.

Приведенные варианты тактического взаимодействия в танковой боевой группе нельзя рассматривать как неизменную [77] схему. В ходе наступательного боя могут применяться два или три различных варианта. Однако для любого варианта постоянными и решающими являются два условия. Первое условие заключается в том, что все офицеры, унтер-офицеры и рядовые должны быть обучены взаимодействию. Они должны понимать, что от успешного выполнения боевой задачи каждым военнослужащим зависит успех боя всей боевой группы в целом. Второе условие состоит в том, что все командиры от командира батальона до командира взвода должны иметь радиосвязь взаимодействия с соответствующими мотопехотными или танковыми командирами.

В заключение необходимо подчеркнуть, что из всех родов войск, входящих в состав боевой группы, артиллерия обладает наибольшей силой огня. Без превосходства в артиллерийском огне в современных условиях крайне трудно осуществить танковое наступление. Артиллерия способна наблюдаемым или ненаблюдаемым сосредоточенным огнем подавить на продолжительное время одиночные или групповые цели всех видов. Это не может быть достигнуто ни танковыми пушками вследствие большой настильности огня и ограниченного [78] количества возимых с собой боеприпасов, ни тактической авиацией ввиду ограниченного времени налета. Артиллерия, особенно после создания бронированных самоходных орудий, способных в любое время следовать вплотную за наступающими танками в постоянной готовности к открытию огня, стала средством, которое расчищает путь для любого танкового наступления. Эффективность действий артиллерии повысится, если ее наблюдатели, укрытые броней, смогут следовать совместно с наступающими танками первого эшелона, имея непосредственную радиосвязь с танковыми и мотопехотными командирами.

На основе изложенного можно сделать вывод о том, что на современном поле боя решающих успехов может добиться лишь такая боевая единица, в которой тесно взаимодействуют все рода войск. Танковая боевая группа является идеальным примером такой боевой единицы, рожденной опытом минувшей войны. Ее составные части, взятые отдельно, действуют как широко расставленные пальцы вытянутой руки, а взятые вместе обладают ударной силой сжатого кулака.

Танковый батальон

Вооружение и организация. В качестве стандартного образца вооружения танкового батальона и бронетанковых войск вообще можно принять средний танк весом 40 т с дизельным двигателем воздушного охлаждения, имеющим удельную мощность порядка 20 л. с. на тонну веса. Опыт немецкой армии показывает, что следует отдать предпочтение маневренности и подвижности танка, а также бронепробиваемости танковой пушки, нежели броневой защите. Танк с 90-мм пушкой и бронекорпусом соответствующей формы будет превосходить подобные танки противника по эффективности вооружения, не уступая им по другим характеристикам. Дальнейшее увеличение калибра пушки привело бы к уменьшению подвижности танка и возимого боекомплекта, что не может быть компенсировано ни большей дальностью стрельбы, ни более эффективным одиночным выстрелом. Преимущества, [79] вытекающие из дальнейшего увеличения калибра, могут проявиться лишь в период сближения танков перед боем, а недостатки могут быть компенсированы увеличением маневренности и умелым использованием местности. Однако слабые стороны танков с более крупным орудием будут сказываться на всех этапах боя и при различных способах их боевого применения.

Наряду со стандартным типом танка на вооружение может быть принят тяжелый танк весом около 55 т с более мощным вооружением и более сильной броневой защитой. Тяжелые танки, являясь основным ударным средством танкового батальона, должны составлять его ядро и обеспечивать поддержку рот средних танков. Лобовая броня тяжелого танка должна обеспечивать защиту от огня противотанковых орудий любого калибра на любой дистанции. Необходимо, чтобы калибр пушки тяжелого танка был не менее 105 мм.

Если у противника будет иметься более мощный танк, то следует создать тяжелый истребитель танков, отказавшись от вращающейся башни и тяжелой бортовой брони в пользу увеличения калибра пушки и усиления лобовой брони.

Из этих требований к среднему и тяжелому танкам логически вытекает вывод о рациональной организации танкового батальона. Он должен состоять из трех рот средних и одной роты тяжелых танков по 15—20 машин [80] в каждой. С учетом командирских и штабных машин такой батальон будет иметь в общей сложности около 80 танков.

Влияние местности на маневр и бой. Характер местности особенно сильно влияет на маневр и бой танкового батальона. Ведению боевых .действий танков благоприятствуют равнинная или холмистая местность без крутых склонов, легкопроходимый или среднепроходимый грунт, отсутствие естественных укрытий. Проходимость местности в значительной степени зависит от метеорологических условий. Дождь, снег или гололедица могут проходимую местность сделать непроходимой. Мороз, наоборот, непроходимую в обычных условиях местность делает проходимой. Поэтому в каждом случае перед применением танков необходимо оценить местность по карте, аэрофотоснимкам, по данным разведки, по сведениям, полученным от местных жителей и прежде всего на основе личных наблюдений.

Огонь танкового оружия. Огонь из танковой пушки ведется на большие дистанции. При этом решающее значение имеет сосредоточение огня взвода, а зачастую и роты по одной цели. Эффективная дальность стрельбы танкового орудия бронебойными снарядами по танкам составляет 1200—2000 м. При стрельбе осколочно-фугасной гранатой незащищенные цели могут быть успешно поражены на дальности до 4000 м. Из пулеметов можно вести огонь по неукрытым целям значительных размеров при стрельбе с места на дальности до 1200 м и при стрельбе с ходу — до 400 м. Одиночные стрелки в окопах могут быть обнаружены из двигающегося танка при закрытых люках лишь на расстоянии около 100—150 м, а при хорошей маскировке противника на совсем незначительном удалении. Для борьбы с истребителями танков в ближнем бою танк имеет автоматы, пистолеты и ручные гранаты.

При использовании танков без необходимой предварительной подготовки или для решения практически невыполнимых задач неизбежны неоправданно большие потери. В этих случаях танки не могут оказать решающего влияния на ход боя. [81]

Основы управления. Управление танковыми подразделениями организуется с учетом условий местности с наиболее удобного пункта. Скоротечность боевых действий требует умения быстро оценивать обстановку и принимать соответствующие решения. В любом случае для выполнения боевой задачи следует продумать несколько возможных вариантов ее решения. Самым правильным в большинстве случаев бывает смелое решение. Командир батальона в соответствии с поставленной боевой задачей при подготовке боя проводит следующие мероприятия:

— высылает разведку и проводит рекогносцировку местности;

— организует подход батальона к полю боя, намечает рубежи развертывания или исходное положение для наступления;

— ориентирует подчиненных командиров на местности;

— устанавливает связь с приданными и поддерживающими подразделениями;

— знакомится с последними данными аэрофоторазведки;

— проверяет организацию связи и материально-технического обеспечения;

— непосредственно перед наступлением проводит короткий технический осмотр танков.

Эта подготовка может быть ускорена путем отдачи предварительных распоряжений и заблаговременного проведения рекогносцировки.

При подготовке наступления и в ходе его необходимо придерживаться следующих основных положений:

— отдавать короткие и четкие приказы;

— иметь конкретный план боя, отраженный в плане огня и в плане маневра;

— избегать шаблона в ведении боевых действий;

— умело вести борьбу с танками и противотанковыми средствами противника;

— быстро сосредоточивать танки на решающем направлении.

Развертывание, ведение наступления, огневой бой и т. д. осуществляются в соответствии с общими принципами вождения войск и с учетом некоторых особенностей построения боевого порядка. [82]

В зависимости от задачи, условий обстановки и местности танковый батальон может принимать следующие варианты походного, предбоевого или боевого порядка.

а) Походный порядок:

— первый вариант: батальон следует в одной колонне, каждая рота в составе батальона также строится в одну колонну; глубина походной колонны батальона в этом случае составляет около 5000 м;

— второй вариант: батальон двигается двумя колоннами, в каждой колонне по две роты, следующие одна за другой, каждая рота следует одной колонной; глубина походного порядка батальона при этом составляет 2600 м;

— третий вариант: походный порядок батальона строится так же, как и во втором варианте, однако каждая рота двигается двумя параллельными колоннами; глубина построения батальона при этом варианте составляет 1300 м.

б) Предбоевой порядок в предвидении встречного боя или при неясной обстановке:

— первый вариант: головная рота продвигается в боевом порядке углом вперед (один взвод — впереди, два другие — справа и слева сзади), остальные роты следуют во втором эшелоне в походных порядках; в этом случае фронт предбоевого порядка батальона составляет до 800 м, глубина — до 2000 м;

— второй вариант: батальон строит предбоевой порядок углом вперед (одна рота — впереди, две другие роты — справа и слева сзади), каждая из этих рот также имеет боевой порядок углом вперед, четвертая рота следует в походном порядке в центре батальона за первой ротой; фронт предбоевого порядка батальона при этом варианте составляет 1500 м, глубина — до 1000 м.

в) Боевой порядок для наступления на открытой местности при занятии исходного положения на широком фронте:

— первый вариант: боевой порядок батальона строится в два эшелона, в первом эшелоне — две роты в боевом порядке углом назад (два взвода — впереди, один — сзади между ними), во втором эшелоне — две роты, причем каждая из этих рот — в двух колоннах, штаб батальона [83] располагается в центре боевого порядка между первым и вторым эшелонами; фронт такого боевого порядка равен 1000—2000 м, глубина — 800—1000 м;

— второй вариант: боевой порядок состоит из одного эшелона; три роты располагаются в линию, имея все взводы в первом эшелоне, четвертая рота, находясь в резерве, следует в двух колоннах вместе со штабом батальона за первыми тремя ротами; ширина такого боевого порядка по фронту составляет 1800—2000 м, глубина — 800—1000 м.

Фронт и глубина боевого порядка зависят от воздушной обстановки, характера местности и силы сопротивления противника. В ходе боя как фронт, так и глубина боевого порядка могут изменяться.

В оборонительном бою танковый батальон используется исключительно для проведения контратак.

Мотопехотный батальон

Боевое назначение и задачи. При формировании танковых дивизий руководствовались положением о том, что «одни танки или танки, приданные пехоте, не могут иметь решающего значения... танки могут быть использованы наиболее эффективно лишь тогда, когда всем остальным родам войск, поддерживающим танки, будет придана такая же скорость и проходимость»{12}.

Несмотря на это требование, выдвигавшееся еще до войны, развитие технического оснащения родов войск, поддерживающих танки, прежде всего развитие вооружения и боевой техники мотопехоты, продвигалось очень медленно. Первоначально это, по-видимому, было следствием недооценки значения других родов войск, а может быть даже и переоценки танков. Позднее, во время войны, это было связано с недостаточной мощностью немецкой промышленности. Вследствие этого в течение войны немецкая армия имела лишь небольшое количество батальонов мотопехоты, оснащенных бронетранспортерами. Большая часть этих подразделений и частей [84] только носила название мотопехоты, а в действительности являлась не чем иным, как обычной пехотой, посаженной на автомобили. Немногие батальоны мотопехоты, имевшие на вооружении бронетранспортеры, сыграли исключительную роль.

При возросшей огневой мощи противника неприкрытая броней мотопехота не могла успешно взаимодействовать с танками. Она, наоборот, тормозила наступление танков и не могла достаточно быстро развить успех или закрепиться на достигнутых рубежах. Но, с другой стороны, танки по мере совершенствования средств противотанковой обороны все больше и больше нуждались в прикрытии со стороны мотопехоты. В одном из отчетов по обобщению опыта боевых действий за 1943 г. отмечалось, что «отсутствие в танковых соединениях настоящей мотопехоты сказывалось очень сильно; хотя танковое соединение вводилось в бой в полном составе, имея до 300 танков, его наступление часто оканчивалось неудачей, а подразделения несли большие потери».

Из богатого и в то же время горького опыта минувшей войны мы можем извлечь для себя следующие выводы на будущее.

Танки были и остаются основой танковой дивизии. В дальнейшем, как и прежде, они будут принимать на себя основную тяжесть боя. Поэтому все остальные силы и средства дивизии должны быть использованы для поддержки танков{13}.

Несмотря на широкое внедрение новейшей техники, на наличие современных танков, атомной артиллерии и авиации, последнее и решающее слово в бою по-прежнему остается за пехотой. Как и прежде, пехота будет захватывать и удерживать позиции. Танки, артиллерия или авиация выполнить эту задачу не в состоянии. Это может сделать лишь пехота. Наметившийся или достигнутый [85] успех танков может быть развит лишь мотопехотой. Используя ударную силу и мощь огня танков, мотопехота уничтожает противника в ближнем бою, так как одни танки этого сделать не могут.

Дальнейшее развитие противотанковых средств ближнего боя (типа «Панцерфауст», «Базука» и т. п.) и возможность массового применения их в будущем представляет значительную опасность для танков, имеющих сравнительно ограниченный обзор и небольшие возможности для ведения ближнего боя. Поэтому возникает необходимость значительного усиления прикрытия танков, особенно при действиях на закрытой местности, а также в условиях ночи или тумана. Следовательно, в рассмотренных условиях танки не смогут вести боевые действия самостоятельно, т. е. без соответствующего прикрытия. Для обнаружения и уничтожения или подавления противотанковой обороны противника они нуждаются в поддержке со стороны мотопехоты.

Чем теснее взаимодействие танков и мотопехоты, тем большим будет успех и тем меньшие потери они понесут в бою. Для этого прежде всего необходимо, чтобы мотопехота была действительно способна наступать совместно с танками, чтобы она не только не снижала их ударную силу, а, наоборот, поддерживала и даже увеличивала бы ее.

В связи с этим мотопехота должна отвечать следующим требованиям:

— обладать по меньшей мере равной с танками скоростью движения и проходимостью;

— иметь достаточную броневую защиту;

— обладать большой огневой мощью на больших и малых дистанциях, как в спешенных боевых порядках, так и в движении на бронетранспортерах;

— быть способной вести ближний бой, не спешиваясь с бронетранспортеров;

— наконец, быть в достаточной степени оснащенной средствами управления.

Противник, имеющий сильную противотанковую оборону или успевший создать укрепленные полосы, а также естественные противотанковые препятствия (реки, леса, [86] болота и т. д.) или инженерные заграждения (минные поля и др.), являются серьезной преградой на пути наступления танков и мотопехоты на бронетранспортерах.

Вышестоящее командование, конечно, будет стремиться избегать применения танковых дивизий в неблагоприятных для них условиях. Однако обстановка часто может сложиться так, что использование танков окажется необходимым и при неблагоприятных условиях. В этом случае спешенная мотопехота должна взломать оборону противника, во взаимодействии с саперами преодолеть препятствия и проделать проходы в заграждениях, создав тем самым условия для ввода в бой танков. После этого мотопехота должна снова сесть на бронетранспортеры и быстро следовать за введенными в бой танками.

В ближнем бою, при уничтожении противника в укрытиях или на обратных скатах высот также может возникнуть необходимость временного спешивания части мотопехоты для ведения боя в пеших боевых порядках. Такая необходимость может возникнуть и при выполнении некоторых других задач, например при закреплении на достигнутом рубеже.

Таким образом, организация, вооружение и боевая подготовка мотопехоты должны обеспечить ей способность вести бой как на бронетранспортерах, так и в пеших боевых порядках. Мотопехота, имеющая на бронетранспортерах тяжелое оружие, сочетающая боевые действия в пеших боевых порядках с действиями на бронетранспортерах и взаимодействующая с танками, придает пехотному бою особый специфический характер.

Разносторонние задачи и свойственные лишь мотопехоте способы ведения боевых действий требуют от командования и войск исключительно высокой боевой выучки и четких действий на поле боя.

Мотопехотные подразделения должны быть хорошо подготовленными штурмовыми подразделениями танковой дивизии. Они образуют вместе с танками сколоченный боевой коллектив. Самостоятельные задачи мотопехотных подразделений решаются смелыми, быстрыми и энергичными действиями. Мотопехота должна отличаться высоким наступательным порывом и отвагой в [87] сочетании с молниеносным принятием решений и большой маневренностью.

Бронетранспортеры. Главным боевым средством мотопехоты является бронетранспортер. Он должен быть не только бронированным транспортным средством, а в полном смысле боевой машиной. Средний бронетранспортер периода прошлой войны был лишь импровизацией. Несмотря на это, он в основном оправдал себя. Однако недостаточная проходимость его, особенно по грязи и снегу, малая удельная мощность двигателя (менее 14 л. с. на тонну веса), слабое вооружение и прежде всего недостаточная бронезащита не могут удовлетворить требованиям будущей войны.

Для мотопехоты необходима боевая машина, не уступающая по проходимости танку. Такой машиной может быть лишь гусеничная машина, обладающая высокой скоростью, порядка 70 км/час, хорошей приемистостью и большой подвижностью. Кроме этого необходимо, чтобы удельная мощность двигателя была не менее 20 л. с. на тонну веса, а запас хода при движении вне дорог составлял около 400 км.

Броневая защита должна быть значительно мощнее, чем у старых бронетранспортеров. Это определяется тем, [88] что при наступлении мотопехоты совместно с танками должна быть обеспечена достаточная броневая защита ее. Для этого необходимо, чтобы лобовая броня бронетранспортера защищала от огня противотанковых орудий, а бортовая и кормовая — от огня противотанковых ружей и осколков снарядов. Уменьшение веса при сохранении равной броневой защиты может быть достигнуто за счет придания корпусу бронетранспортера обтекаемой формы. Высота бронетранспортера не должна превышать 2 м.

При обеспечении надежной защиты десанта бронетранспортера от поражающего действия атомного оружия следует учитывать необходимость ведения кругового наблюдения и возможность ведения огня из-за бортов. Только в этом случае мотопехота сможет, не спешиваясь, эффективно поддерживать бой танковых подразделений и вести борьбу с истребителями танков. Не уничтоженные танками очаги сопротивления должны уничтожаться мотопехотой с бронетранспортеров. В ближнем бою нельзя терять времени на высадку. Противника следует уничтожать огнем с бронетранспортеров. Быстрое спешивание для ведения ближнего боя допустимо лишь в исключительных случаях.

Для защиты от поражающего действия ударной волны и светового излучения при атомных взрывах, а также от обстрела с самолетов и воздушных разрывов артиллерийских [89] снарядов необходимо, чтобы открытые бронетранспортеры могли быстро закрываться подвижной бронекрышей. Выдвигаемое в последнее время требование, чтобы бронетранспортер был наглухо закрыт, показывает незнание назначения, задач и способов боевых действий мотопехоты. Такой бронетранспортер является не боевым средством, а бронированной транспортной машиной. Мотопехоте, оснащенной такими бронетранспортерами, для ведения боя приходилось бы спешиваться, а действия танков, как и прежде, были бы связаны медленно продвигающейся пехотой. Это означало бы отход назад не менее чем на 20 лет. Ввиду ограниченности обзора и наличия мертвого пространства закрытый со всех сторон бронетранспортер был бы не в состоянии защитить от противотанковых средств ближнего боя ни себя, ни поддерживаемый танк. Мотопехота просто не могла бы вести бой на таком бронетранспортере, хотя действие с машины является важнейшей задачей мотопехоты. Итак, еще раз: мотопехоте необходим бронетранспортер, с которого можно было бы вести бой, а не «бронированный гроб на самоходном лафете». [90]

Стандартный бронетранспортер для мотопехоты должен иметь бортовой крупнокалиберный пулемет, приспособленный для ведения огня по наземным и воздушным целям. Помимо двух мест в кабине необходимо иметь боевое отделение на 8 человек, в котором можно было бы также разместить боеприпасы и различное имущество.

На бронетранспортере необходимо иметь в качестве бортового вооружения также и другие виды тяжелого оружия мотопехоты. Бортовое вооружение должно быть установлено так, чтобы его можно было быстро снять и использовать для ведения боя в пеших боевых порядках.

Каждый бронетранспортер необходимо дополнительно снабдить еще одним пулеметом, причем на бронетранспортерах, вооруженных минометом, этот пулемет следует устанавливать на носовой части.

Само собой разумеется, что бронетранспортер должен быть оснащен самыми современными радиосредствами, приборами ночного видения и оборудованием для постановки дымовых завес. [91]

В результате выполнения изложенных требований мотопехота получит настоящую боевую машину, соответствующую ее назначению и задачам.

Тяжелое оружие мотопехоты. Танки в большинстве случаев оказывают мотопехоте мощную поддержку огнем. Мотопехота в свою очередь должна поддерживать танки в борьбе с противотанковыми средствами и при ведении ближнего боя. Для подавления пехотных целей с бронетранспортеров и для ведения самостоятельных боевых действий мотопехота нуждается в собственных мощных огневых средствах. Даже мощная артиллерия при гибком управлении ее огнем не в состоянии так быстро, как это требуется в современном бою, уничтожать цели и прежде всего противотанковые орудия, внезапно появляющиеся на короткое время.

В будущем, когда вследствие массового применения противотанковых средств всех видов противодействие противника значительно возрастет, для обеспечения быстрых и высокоманевренных действий мотопехоты далеко не достаточно иметь одно лишь легкое пехотное оружие. Поэтому в настоящее время бронетранспортер с одним легким пулеметом, установленным в носовой части, устарел так же, как и танк с 37-мм пушкой.

В качестве стандартного бортового вооружения бронетранспортеров необходимо принять оружие, с помощью которого можно было бы уничтожать одиночные цели при стрельбе с коротких остановок на дальности до 1500 м, а при ведении огня с ходу—до 250 м или подавлять эти цели соответственно на удалении до 2000 и до 1000 м. Это оружие должно быть приспособлено для стрельбы по наземным и воздушным целям и иметь круговой обстрел. В бою, который развивается быстро, например при поединке с противотанковым орудием, бронетранспортер должен иметь возможность вести прицельный огонь с ходу и добиваться максимального числа попаданий при минимальной затрате времени. При этом необходимо учитывать, что вероятность попадания при стрельбе с ходу повышается по мере увеличения скорострельности.

В качестве противотанкового оружия предлагается безоткатное орудие калибра порядка 100 мм. При таком орудии можно было бы уничтожать танки противника на дальности [92] до 1000 м. Разработка достаточно легких безоткатных орудий еще не закончена. В будущем, вероятно, удастся создать безоткатное орудие небольшого веса с большей, чем указанная выше, дальностью действительного огня. Необходимо, чтобы для ведения боя в пеших боевых порядках легкое безоткатное орудие могло быть снято с бронетранспортера. Введение в боекомплект осколочно-фугасных гранат сделает безоткатное орудие многоцелевым. Однако и после этого оно все еще будет иметь существенный недостаток — пламя и дым, демаскирующие его при выстреле.

Минометы оправдали себя полностью. В масштабе роты с точки зрения дальности и эффективности огня достаточно иметь миномет калибра примерно 80 мм при условии, что мотопехотный батальон в качестве усиления получит несколько 120-мм минометов. Минометы будут редко сниматься с бронетранспортеров. Они, как правило, будут вести огонь непосредственно с машин. Минометы, установленные на бронетранспортерах, в любое время готовы к открытию огня, так как для стрельбы их не надо устанавливать на огневой позиции. Однако для создания самоходных минометов еще необходимо разрешить ряд технических проблем.

Несмотря на наличие мощной артиллерии и широкое внедрение в войска минометов, не следует отказываться от тяжелых реактивных установок. Однако дальность стрельбы немецких установок, составлявшая 2200 м, должна быть увеличена. Это объясняется тем, что для поражения целей, расположенных на значительной площади, у мотопехоты нет лучшего оружия, чем тяжелая реактивная установка. Массированный огневой удар напалмовыми и даже осколочно-фугасными или зажигательными реактивными снарядами оказывает эффективное действие как в наступлении, так и в обороне.

В ближнем бою хорошо себя зарекомендовали огнеметы, применявшиеся для быстрого уничтожения очагов сопротивления и поражения живой силы в блиндажах и долговременных огневых сооружениях. Однако дальность огнеметания прежних огнеметов, равная 40 м, была недостаточной. В будущем дальность огнеметания необходимо довести до 100 м. [93]

Легкое пехотное оружие. Для ведения боя с бронетранспортеров или спешившись мотопехота помимо тяжелого оружия должна иметь также пулеметы, автоматы, ручные гранаты, винтовки с оптическим прицелом и винтовочные гранатометы. Полностью себя оправдало вооружение мотопехотного отделения двумя пулеметами. Ввиду многообразия боевых задач мотопехотных подразделений от этого сильного оружия не следует отказываться и при бое в пеших боевых порядках.

Противотанковое оружие ближнего боя. Для борьбы с танками каждое отделение должно иметь по меньшей мере одно противотанковое ружье «Базука». При спешивании, если в нем нет необходимости, оно может быть оставлено на бронетранспортере.

Организация. Основные причины, требующие принятия в бронетанковых войсках четверичной организации батальона и троичной организации роты, были изложены выше.

Как же следует распределить по подразделениям тяжелое оружие? Сосредоточить ли его в батальоне или дать в каждую роту?

В отличие от обычной пехоты в мотопехоте нецелесообразно сосредоточивать все тяжелое оружие в батальоне. При значительной ширине боевого порядка мотопехотного батальона в условиях скоротечного боя командир роты не может обойтись без собственных минометов и противотанковых средств, так как своевременная огневая поддержка роты средствами батальона при быстро меняющейся обстановке в большинстве случаев будет невозможной. Минометы и безоткатные орудия, сосредоточенные в батальоне, для боя, как правило, придется распределять по ротам. Поэтому их целесообразно организационно ввести в состав роты. Это даст командиру роты возможность лучше изучить людей, которых ему придется вести в бой, и усилит среди личного состава роты чувство единого коллектива. Поэтому в состав мотопехотной роты следует включить минометное отделение из двух 81-мм минометов и отделение из двух безоткатных орудий.

120-мм минометы, наоборот, должны быть сосредоточены в руках командира батальона для того, чтобы он [94] имел возможность их огнем влиять на ход боя. Для этого в батальоне достаточно иметь один шестиминометный взвод. Группа управления взвода 120-мм минометов должна быть в состоянии при массировании огня управлять также и огнем отделений 81-мм минометов, временно сосредоточиваемых в руках командира батальона. Благодаря маневренности минометов и наличию средств радиосвязи управление огнем минометов в этом случае не будет затруднено. Таким образом, при выполнении перечисленных требований мотопехотный батальон мог бы иметь примерно следующую организацию:

— штаб батальона;

— штабная рота, состоящая из отделения связи, отделения разведки, минометного взвода в составе шести тяжелых минометов и саперного взвода;

— четыре мотопехотные роты, состоящие каждая из отделения управления, минометного отделения (два 81-мм миномета), отделения безоткатных орудий (два орудия) и трех мотопехотных взводов по три мотопехотных отделения;

— рота снабжения.

При предлагаемой организации и вооружении в мотопехотном батальоне имелось бы более 80 бронетранспортеров. Такой батальон по составу, маневренности, силе удара и огня явился бы достойным соратником танкового батальона.

Основы боевого применения. Техника дала мотопехоте скорость, проходимость, броневую защиту, большую мощь огня и средства радиосвязи. Благодаря этим пяти факторам мотопехота получила все возможности для ведения успешных боевых действий. Рассмотрим влияние каждого из них на боевое применение мотопехотных подразделений.

Первый фактор — скорость. В современных условиях марш и маневр мотопехоты проводятся при движении со скоростью, в пять, десять, пятнадцать раз превышающей четырехкилометровую скорость пехотинца. При таких скоростях авангард походной колонны пехоты, например при обнаружении противника на расстоянии 300 м, располагает для принятия решения уже не 4,5 минуты, как [95] это было прежде, а лишь 36 секундами. Поэтому в зависимости от обстановки он в данном случае или попадет в ловушку, или уничтожит противника внезапным ударом. Главным силам походной колонны для совершения охватывающего маневра, т. е. на преодоление расстояния в 4 км, при современных скоростях движения потребуется уже не 1 час, а всего 8 минут. В течение этого времени они смогут без особого физического напряжения личного состава обойти противника и внезапно атаковать его.

Как показывают эти простые примеры, большая скорость выдвигает перед мотопехотой два основных требования.

Первое требование заключается в необходимости предвидеть обстановку и быстро принимать решение, в умении на основе принятых решений быстро отдавать приказы и претворять их в жизнь.

Второе требование состоит в том, что при принятии решения следует учитывать скорость машин, на которых перебрасывается мотопехота, с таким расчетом, чтобы обеспечить внезапность нанесения удара по противнику и достижение полного успеха боя.

Второй фактор — проходимость. Зависимость бронетанковых войск от условий местности изложена выше. Правильная оценка местности существенно влияет на исход боя. Поэтому каждый раз необходимо проводить рекогносцировку местности. Однако при этом необходимо учитывать, что высокая проходимость бронетранспортеров позволяет действительно широко использовать особенности местности для проведения маневра и достижения успеха боевых действий. Если же местность непроходима или на пути бронетранспортеров имеется преграда или препятствие, которое невозможно обойти, мотопехота может спешиться и не только продолжать марш, но и вести бой. Как только будет достигнута местность, благоприятная для движения, мотопехота снова садится на бронетранспортеры и продолжает марш или, если это необходимо, ведет бой уже на бронетранспортерах.

Третий фактор — броневая защита. Броня современного бронетранспортера обеспечивает защиту от осколков снарядов и мин, огня стрелкового оружия и противотанковых [96] ружей. При движении на бронетранспортерах можно не обращать внимания на ружейно-пулеметный огонь противника. Но броня все же не обеспечивает стопроцентную безопасность экипажа. Танки и противотанковые орудия, особенно при ведении ими флангового огня, а также противотанковые средства ближнего боя при прямых попаданиях являются основными противниками бронетранспортеров. Поэтому необходимо стремиться своевременно их обнаружить и уйти от их огня. Это может быть достигнуто путем использования местности и маскировки, непрерывного наблюдения за полем боя и проведения соответствующего маневра.

Бронетранспортер имеет довольно большие размеры (площадь поперечного сечения его составляет около 4 кв. м). Поэтому на открытой местности он может быть обнаружен противником на большом удалении. Стоящий на месте бронетранспортер даже на большом расстоянии представляет собой хорошую мишень. В движении же поразить его гораздо труднее, особенно если он продвигается от укрытия к укрытию. Поэтому мотопехота и в наступлении, и в обороне должна придерживаться принципа: «Движение — победа, остановка — уничтожение!»

Относительная слабость брони бронетранспортеров в сравнении с бронепробиваемостью танковых пушек и противотанковых средств заставляет мотопехоту при встрече с более сильным противником применять в зависимости от условий различные способы боевых действий.

Если местность, обстановка и поставленная задача позволяют, используя скорость движения, уклониться от лобового столкновения с противником, то наступление может быть предпринято с другого направления, т. е. мотопехота должна вести боевые действия по принципу: «Не пробивать стену головой, а искать открытую дверь!» Эта возможность, к сожалению, пока что еще мало реализуется.

Если мотопехоте, вопреки основным правилам, все же придется вести наступление на противника, имеющего сильную противотанковую оборону, или продвигаться через минные поля, то слабая броневая защита может вынудить ее спешиться и временно вести бой в пеших [97] боевых порядках. Танки, бронетранспортеры и артиллерия в этом случае должны поддерживать мотопехоту своим огнем.

Четвертый фактор — огневая мощь. В мотопехотном батальоне, кроме шести тяжелых минометов и бортового вооружения 80 бронетранспортеров, имеется по два безоткатных орудия и по два средних миномета а каждой роте. Все огневые средства должны находиться в постоянной готовности к открытию огня.

Такая насыщенность огневыми средствами позволяет не только теоретически, но и практически сломить любое сопротивление не защищенного броней противника или по крайней мере подавить его, если он находится в укрытиях полевого типа. По целям, расположенным в укрытиях легкого типа и вне их, огонь ведут минометы; по целям, находящимся в прочных укрытиях, — тяжелые реактивные установки. В ближнем бою огонь минометов и реактивных установок усиливается большим количеством пулеметов и штурмовых винтовок, а также огнеметов и ручных гранат.

Но все же главная сила бронетанковых войск заключается в сочетании огня и маневра! Маневр — важнейший элемент их боевых действий. Только маневр обеспечивает полное использование огня для уничтожения противника. Огонь подготавливает и обеспечивает его проведение. Следовательно, у бронетанковых войск огонь является лишь составной частью маневра. Поэтому мотопехота ведет огневой бой, сочетая движение с короткими остановками для ведения огня. Короткими очередями с ходу достигается подавление противника. После этого подавленного противника уничтожают прицельным огнем с коротких остановок. На дальностях до 250 м уничтожение противника может быть достигнуто и при стрельбе с ходу. Мотопехота сближается с противником при поддержке собственных огневых средств!

Значительная протяженность боевого порядка батальона по фронту и скоротечность боя не позволяют организовать централизованное управление огнем всего батальона. Поэтому роты, взводы, а иногда и отдельные бронетранспортеры ведут огневой бой самостоятельно [98] в рамках своих боевых задач. В масштабе взвода сосредоточение огня может быть быстро осуществлено в любое время.

Для усиления огня на важнейшем направлении командир батальона имеет лишь взвод тяжелых минометов. Подвижность бронетранспортеров, на которых устанавливаются минометы, позволяет производить быструю смену огневых позиций и сосредоточение огня на любом участке. Тяжелое оружие, поддерживающее наступление, ведет огонь с часто меняемых полузакрытых иди закрытых огневых позиций.

Если часть подразделений или весь мотопехотный батальон вынуждены действовать в пеших боевых порядках, то огневой бой мотопехотой ведется так же, как и обычной пехотой. В этом случае оставшиеся сзади бронетранспортеры поддерживают бой спешившихся подразделений сосредоточенным огнем бортового оружия. Если исключительные обстоятельства заставляют мотопехоту спешиться для обороны, то бронетранспортеры поддерживают ее огнем бортового оружия, часто меняя позиции. Основная масса бронетранспортеров находится где-либо в укрытии в готовности к контратакам. Ни в коем случае нельзя допускать длительного пребывания бронетранспортеров на одной и той же позиции.

Наконец, пятый фактор — средства радиосвязи. Наличие достаточного количества средств радиосвязи позволяет обеспечить связью отдельные бронетранспортеры, взводы и роты как между собой, так и с другими подразделениями боевой группы. Работа радиосвязи возможна в любое время, в любой обстановке и на любом расстоянии. Только такая связь может обеспечить оперативность в управлении и необходимое взаимодействие между всеми подразделениями мотопехоты.

Подобно скорости движения бронетранспортеров скорость распространения радиоволн предъявляет к мотопехоте два главных требования. Первое требование заключается в том, чтобы связь была непрерывной. При этом ее следует использовать для передачи приказов и донесений, а также для переговоров. Второе требование состоит в том, что при оценке обстановки и принятии решения необходимо [99] учитывать возможности радиосвязи для того, чтобы использовать ее в интересах обеспечения более маневренных боевых действий и быстрого достижения успеха боя.

Таким образом, технические предпосылки, выраженные рассмотренными выше пятью факторами, позволяют мотопехоте успешно выполнить стоящие перед ней задачи. Вместе с тем мотопехота обязана при выборе способа боевых действий полностью учитывать все имеющиеся технические предпосылки. Каждая из этих предпосылок в отдельности важна сама по себе. Любой недостаток в техническом оснащении или в подготовке личного состава приводит к значительному снижению боеспособности или полному подрыву ее. Лишь разумно организованное взаимодействие всех технических средств, подкрепленное высоким моральным духом личного состава и умелыми действиями командиров и войск, может обеспечить успех в бою.

Принципы боевых действий мотопехоты могут быть кратко сформулированы так: маневр — стихия мотопехоты, в наступлении — ее сила. С учетом этого и должна быть построена тактика мотопехоты. Эти же принципы командование должно учитывать при постановке мотопехоте боевых задач.

5. Танковая разведка

Основной принцип боевого применения бронетанковых войск заключается в том, что решающий успех приносит внезапный глубокий удар, наносимый по слабому месту противника. Необходимые данные для организации таких боевых действий и управления ими наряду с воздушной разведкой может дать хорошо организованная наземная разведка, проводимая на бронированных машинах. Без тщательного изучения местности и противника невозможно добиться успеха.

Благодаря высокой маневренности разведывательных подразделений, оснащенных бронированными машинами, разведку можно с успехом вести на больших пространствах. При этом ограничение и установление пределов района разведывательных действий отрицательно сказывается на успешном решении задач разведки. [100] Часто необходимые данные могут быть получены лишь при установлении соприкосновения с противником и бое разведывательных подразделений.

Разведывательный батальон, имеющий соответствующую организацию и вооружение, является важным средством ведения разведки в руках командования танковой дивизии. Он должен быть способен проводить разведку на значительную дальность, вести бой для получения требуемых разведывательных данных, быстро сосредоточивая для этого имеющиеся силы, а также точно и своевременно сообщать командованию результаты разведки, используя для этого радиосвязь.

Своеобразие способов боевых действий разведывательного батальона требует использовать его в полном составе. Дробление батальона затрудняет взаимодействие между подразделениями и отрицательно сказывается на его действиях. Неправильное использование разведывательного батальона, постановка двух и более задач одновременно ведут к быстрому истощению сил. Если после выполнения разведывательных задач батальону, вопреки принципам его боевого использования, ставятся задачи, свойственные боевой группе, то после их выполнения он окажется не в состоянии выполнять свои непосредственные разведывательные функции. Танковую разведку должны вести не только специальные разведывательные, но и другие подразделения разведывательного батальона.

Ни в коем случае нельзя отрывать подразделения, выполняющие задачи по разведке наблюдением или дозорами, от подразделений, выполняющих задачи по ведению боевой разведки. Такой отрыв может привести к тому, что боевые подразделения разведывательного батальона лишатся глаз, а подразделения, ведущие разведку наблюдением или дозорами, потеряют боевую поддержку. Поэтому нельзя подразделять задачи разведывательного батальона на разведывательные и боевые. Танковая разведка — это бой. Перед разведывательным батальоном могут быть поставлены и такие задачи, как обеспечение открытого фланга или преследование отходящего противника. Эти задачи батальон также будет решать в соответствии с особенностями своей тактики. [101]

Главная задача разведывательного батальона при любом виде боя заключается в отыскании сильных и слабых мест в боевом порядке противника. Никогда не следует завязывать бой там, где противник силен. Однако, если в боевом порядке противника будет найдено слабое место, необходимо смелыми и решительными действиями захватить исходное положение для нанесения в последующем массированного удара силами всей танковой дивизии. Это положение в равной мере справедливо как для наступления, так и для обороны. Если в наступлении разведывательный батальон вбивает первый клин в слабое место обороны противника, то в обороне его действия подобны концам клещей, которые нащупывают место, удобное для решительной контратаки во фланг вклинившейся группировки противника.

Разведывательные батальоны немецких танковых дивизий во Второй мировой войне

В 1941 г., когда немецкие разведывательные батальоны, наступая впереди своих танковых дивизий, проникли в глубь России, они столкнулись с совершенно новой обстановкой. Трудности, связанные с тяжелыми, несравнимыми с европейскими условиями дорог, предъявлявшие к личному составу и технике исключительные и совершенно новые требования, а также специфическая тактика противника заставили немецкие войска применить новые способы ведения наступательных действий.

Умение противника хорошо маскироваться делало его незаметным даже тогда, когда немецкие разведчики находились непосредственно перед его окопами. Это во многих случаях делало разведку, проводимую одними дозорами разведывательного батальона, безуспешной. Одного «прощупывания» противника было уже недостаточно. Действия разведки для достижения требуемых результатов должны были быть смелыми и решительными. При этом они были особенно эффективными в тех случаях, когда по противнику одновременно наносились мощные огневые удары и осуществлялись стремительные охваты. [102] При той организации, какую в то время имели разведывательные батальоны, для таких действий не было необходимых сил и средств. Поэтому неизбежно возникала необходимость тесного взаимодействия разведывательного батальона с самым мобильным подразделением танковой дивизии — мотоциклетным батальоном.

Обобщение опыта боевых действий в начале Восточной кампании привело в конце 1941 г. — начале 1942 г. к решению сделать разведывательный и мотоциклетный батальоны однотипными по своему составу. До этого в составе разведывательного батальона имелись две роты бронеавтомобилей, мотоциклетная рота и рота тяжелого оружия. Мотоциклетный батальон состоял из трех мотоциклетных рот, вооруженных ручными пулеметами, мотоциклетной роты, вооруженной станковыми пулеметами, и роты тяжелого оружия.

Новый батальон состоял из роты бронеавтомобилей, трех моторазведывательных рот, роты тяжелого оружия и роты снабжения.

Рота бронеавтомобилей предназначалась для ведения разведки наблюдением и дозорами. Моторазведывательные роты были оснащены мотоциклами или легковыми автомобилями повышенной проходимости, а в ряде случаев одна из таких рот имела легкие бронетранспортеры. Эти роты предназначались для ведения боевой разведки.

Дальнейшее развитие военных событий привело к тому, что в 1943 г. была проведена новая реорганизация разведывательных батальонов.

После реорганизации 1943 г. разведывательный батальон состоял из роты бронеавтомобилей, роты бронетранспортеров, двух моторазведывательных рот, роты тяжелого оружия и роты снабжения. Рота бронеавтомобилей имела те же бронемашины, что и в 1942 г. Рота бронетранспортеров оснащалась легкими бронетранспортерами и предназначалась для усиления роты бронеавтомобилей при ведении разведки наблюдением и дозорами. Моторазведывательные роты предназначались по-прежнему для ведения боевой разведки. Они имели автомобили легкого типа. В некоторых случаях одна из моторазведывательных рот получала легкие бронетранспортеры. [103]

Основная идея последней реорганизации заключалась в том, чтобы организационно закрепить за каждым подразделением соответствующие функции. При этом ставилось целью создать батальон смешанного типа, который был бы способен собственными силами вести как разведку, так и бой. Нет сомнения, что эта идея принципиально соответствовала боевому опыту и была правильной. В разведывательном же батальоне организации 1942 г. сил для ведения разведки наблюдением и дозорами было явно недостаточно.

Однако немецкая военная промышленность, доведенная до крайнего напряжений, не могла обеспечить разведывательные батальоны необходимой боевой техникой. До самого конца войны разведывательные батальоны оснащались машинами, малопригодными для ведения разведки. Роты бронеавтомобилей не обладали требуемой проходимостью. В 1943 г. с целью замены бронеавтомобилей быстроходными и вездеходными гусеничными машинами, имеющими небольшую высоту, началось формирование рот, оснащенных легкими бронетранспортерами. Однако и это не решило проблемы. Моторазведывательные роты, оснащенные мотоциклами или автомобилями легкого типа, не могли должным образом выполнять стоящие перед ними задачи. Высокая маневренность при движении по дорогам и при благоприятных метеорологических условиях сводилась на нет, когда им приходилось действовать вне дорог. Вести бой на машинах они не могли. В пешем боевом порядке они также не имели возможности успешно выполнять разведывательные задачи, так как для этого необходимо было вести внезапные и решительные боевые действия. Лишь разведывательные батальоны, имевшие роту легких бронетранспортеров, были способны хотя бы частью своих сил вести бой на машинах. Такой бой в большинстве случаев бывал успешным, хотя легкий бронетранспортер как боевая машина мог рассматриваться только в качестве временного средства.

Боевой опыт показывает, что для ведения разведки необходима гусеничная машина.

Вооружение разведывательных батальонов танковых соединений было недостаточным. Это отчасти явилось [104] следствием того, что они были оснащены машинами, на которых нельзя вести бой. Единственный пулемет, установленный на легком бронетранспортере, не мог обеспечить возможности ведения боя на машинах. Не хватало 20-мм скорострельной пушки, способной вести борьбу с бронированными целями.

Наиболее слабым местом разведывательного батальона танковой дивизии было недостаточное оснащение противотанковыми средствами. Для ведения самостоятельных боевых действий необходимы были высокоподвижные и эффективные средства борьбы с танками противника. Если батальон не усиливался штурмовыми орудиями или самоходными противотанковыми пушками, он не мог вести успешную борьбу с танками. Вооружение бронеавтомобилей 75-мм пушками не привело к каким-либо существенным изменениям в этом вопросе. Большая высота машины и ограниченная проходимость препятствовали успешному использованию ее для борьбы с танками. Вместе с тем и бронепробиваемость 75-мм пушек была явно недостаточной.

Опыт боевого использования немецких разведывательных батальонов

Приведенные выше факты отрицательно сказывались на боевом использовании разведывательных батальонов танковых дивизий. Недостаточное оснащение рот, их разная подвижность и проходимость приводили к неизбежному дроблению батальонов. Командиры батальонов всегда боролись за использование своих подразделений по назначению и в полном составе. Однако им не всегда удавалось выигрывать в этой борьбе. Разведывательные батальоны часто использовались не по назначению и привлекались к выполнению таких задач, которым не соответствовали ни организация, ни их подготовка. Боевые подразделения батальона иногда придавались другим частям для усиления, а подразделения, предназначавшиеся для ведения разведки наблюдением и дозорами, оставались в распоряжении штаба дивизии. В большинстве случаев с этого начинался конец существования разведывательного батальона. [105]

Роты бронеавтомобилей при таком использовании несли потери, ставившие под угрозу их существование, а моторазведывательные роты, назначение которых состояло в ведении разведки наблюдением и дозорами, бездействовали, находясь в тени штабов дивизий. Снабжение и поддержка с тыла отсутствовали, так что боеспособность подразделений быстро падала и их действия были неудачными. Недостаточно четкая постановка боевых задач, использование не по назначению и необоснованно высокие требования в большинстве случаев окончательно решали их судьбу. Танковые дивизии, отказывавшиеся от своего основного средства разведки — разведывательных батальонов — и пытавшиеся добиться успеха силовыми ударами вслепую, всегда несли большие потери.

Несмотря на высокую боеспособность, танковые дивизии весьма уязвимы и чувствительны. Танковая дивизия — не секира, а всего лишь шпага, острота которой сохраняется только тогда, когда она используется умело. Поэтому она больше, чем любое другое соединение, нуждается в хорошей разведке. Тезис о том, что по способу использования разведывательного батальона можно судить об оперативных способностях командования танковой дивизии, не так-то легко опровергнуть. Ход боев во второй фазе Русской кампании особенно сильно способствовал тому, что разведывательным батальонам танковых дивизий ставились самые разнообразные и очень тяжелые задачи.

Подавляющее превосходство противника и негибкое управление немецкого высшего командования в последние годы войны, лишавшие танковые соединения всякой инициативы и связывавшие их боевые действия определенными пространственными рамками, не позволяли использовать разведывательные батальоны в соответствии с их назначением. Реорганизованные в боевые группы, они расходовали силы для решения невыполнимых задач.

Разведывательные батальоны вместе с другими частями шли тернистым путем немецких бронетанковых войск. То, что они, несмотря на недостаточное оснащение и неправильное боевое использование, все же отлично справлялись со своими задачами, свидетельствует о высоком [106] моральном состоянии и боевых качествах их личного состава. Смелостью, импровизацией и самоотверженными действиями они заменяли то, чего им не могли дать.

Русская танковая разведка

Русские имели в танковых дивизиях разведывательные батальоны, но они не использовали их как средство ведения высокоманевренных боевых действий на больших пространствах.

Русские разведывательные батальоны имели смешанный состав.

Разведывательный батальон как танковой, так и механизированной дивизии состоял из штаба со взводом связи, роты средних танков Т-34/85, двух мотоциклетных рот, двух рот бронеавтомобилей, противотанковой роты и подразделений снабжения. Общая численность личного состава составляла около 700 человек. Для ведения тактической разведки русские высылали разведывательные дозоры, отдельные разведывательные дозоры и разведывательные группы.

Разведывательный дозор выделялся в составе отделения мотоциклистов или моторизованной пехоты и действовал на глубину 5—7 км. В составе отдельного разведывательного дозора обычно находилось усиленное танковое отделение. Он выполнял задачи на удалении 10—12 км от главных сил. Разведывательная группа обычно состояла из усиленной танковой роты и действовала на дальность 15—20 км.

Для русской танковой разведки характерно дробление разведывательного батальона на отдельные элементы и установление границ их действия.

Способы ведения боевых действий, организация и вооружение разведывательного батальона в будущем

Изучение боевого опыта, особенно боевого использования разведывательных батальонов танковых дивизий во второй фазе Русской кампании, приводит к самым различным выводам о значении и задачах танковой разведки. [107]

Высказанные сомнения касаются не только организации и вооружения батальонов, но также и самого права их на существование. Если взять за основу опыт последних лет войны, то эти сомнения окажутся правильными.

Современный бой танковых дивизий, который больше, чем когда-либо, должен вестись путем постоянного чередования маневра и решительных схваток, требует еще более сильной, чем прежде, танковой разведки.

Разведывательные батальоны как средство, подготавливающее достижение успеха, должны и в будущем быть неотъемлемой составной частью танковой дивизии. Неправильное использование и легкомысленное расходование этого ценного средства будет оплачиваться большими потерями танковых дивизий.

На основе этого могут быть выдвинуты следующие принципиальные требования к боевому использованию, организации и вооружению современных разведывательных батальонов танковых дивизий.

1) Командир разведывательного батальона должен мыслить в масштабе дивизии и выше. Он обязан действовать в тесном контакте с командованием дивизии, которое должно привлекать его к совместному обсуждению обстановки и совместному принятию решений.

2) Порядок действий батальона и высылаемых дозоров необходимо определять, как правило, самому командиру батальона.

3) Следует всячески избегать дробления батальона и одновременной постановки ему нескольких задач. Батальон будет успешно действовать лишь тогда, когда он используется в полном составе.

4) Разведывательному батальону не следует как боевой группе ставить задачу по нанесению ударов в глубину обороны противника. В интересах обеспечения дальнейших боевых действий дивизии батальон необходимо беречь как средство танковой разведки.

5) Разведывательный батальон должен обладать в сравнении с другими частями бронетанковых войск более высокой скоростью передвижения и большей проходимостью. Он может выполнить свои задачи лишь в том случае, если будет самым быстроходным и самым [108] подвижным подразделением наземных войск. При этом важно, чтобы все подразделения батальона обладали одинаково высокой подвижностью и проходимостью.

6) Все стремления при решении вопроса будущей организации и вооружения батальона должны быть направлены на то, чтобы соединить высокую подвижность с большой силой огня. Любой балласт в организационной структуре батальона следует выбросить за борт. Преобладающим должно быть ведение боя на машинах. Это необходимо учитывать при оснащении батальона машинами и вооружением.

7) Ведение разведывательными батальонами стремительных маневренных боевых действий и постоянная непосредственная связь их с танковыми дивизиями возможны лишь при условии достаточного оснащения средствами радиосвязи.

8) Во всех случаях должно осуществляться тесное взаимодействие с авиацией. При разведывательном батальоне следует иметь офицеров связи от авиации. Взаимодействие с авиацией должно предусматривать постановку общих задач для воздушной и наземной разведки.

9) Батальон должен быть обеспечен достаточным количеством эффективных противотанковых средств, органически входящих в его состав; любое решение этого вопроса вспомогательными средствами должно быть отклонено.

Способы ведения боевых действий. Разведывательный батальон ведет бой с целью получения разведывательных данных. Для этого он использует подвижность всех своих подразделений.

Основной способ ведения боевых действий батальона заключается в непрерывном чередовании наблюдения и боя. Хотя подразделения батальона и имеют различную организацию, в бою они представляют единый ансамбль, составные части которого, дополняя друг друга, добиваются общей цели. Боевые действия батальона заключаются в поисках места и направления для нанесения внезапного удара силами танковой дивизии. Способность вести разведку на больших пространствах, стремительная реакция и быстрое сосредоточение сил в решающем месте обеспечивают успех действий батальона. [109] Использование этого успеха обеспечивается непосредственной постоянной связью с дивизией.

Если роты бронеавтомобилей, предназначенные для ведения разведки наблюдением и дозорами, прощупывают противника и, сосредоточивая усилия на важнейшем направлении, подготавливают успех разведки, то разведывательные роты предназначены для ведения боевой разведки, т. е. для маневренного боя, который ведется на машинах при умелом использовании местности. Успех этого боя зависит от внезапности действий.

Для боя разведывательного батальона не может существовать никакой схемы. Он ведет бой без рецепта. Любой шаблон противоречит своеобразию его боевых действий и ведет к неудаче.

После постановки задачи на разведку управление батальоном осуществляется на основе получаемых донесений путем отдачи коротких приказов по радио.

Поэтому успех батальона в значительной степени зависит от непрерывности связи, способности командира и каждого разведчика в отдельности быстро принимать нужные решения, а также от умения действовать смело и решительно. При благоприятной обстановке следует действовать, не ожидая приказа. Каждый разведчик должен знать, что он должен делать. Любой разведчик может оказаться в положении, когда решение, принятое быстро по собственной инициативе, будет иметь исключительно важное значение. Танковым разведчикам следует мыслить и действовать по-егерски. Они должны обладать богатой фантазией и быть бесстрашными. В их рядах не место малодушным натурам.

Принципы боевых действий разведывательного батальона в современных условиях могут быть сформулированы так.

1) Танковая разведка заключается не в осторожном постукивании в дверь, а в решительных действиях. В некоторых случаях, когда есть шансы на успех, эта дверь будет вышибаться внезапно, резким толчком. При ведении разведки это надо всегда иметь в виду.

2) Слишком поспешное начало действий батальона является первым шагом к неудаче. Задачи следует тщательно [110] продумывать и ставить их спокойно. Приказы командирам дозоров должны отдаваться четким и ясным языком.

3) В любом виде боя необходимо избегать распыления сил. Высокая подвижность батальона позволяет в любой момент создать необходимые резервы. Это особенно важно при действиях на широком фронте. Лишь тот командир батальона, который располагает достаточными резервами, может принимать соответствующие меры при неожиданно изменившихся условиях и использовать в своих интересах благоприятно сложившуюся обстановку.

4) Если представляется возможность быстрыми и энергичными действиями добиться успеха, который может оказать решающее влияние на ход дальнейших боевых действий, то следует немедленно действовать. Всякое промедление ставит успех под вопрос и может привести к неоправданным потерям в результате контрмер противника.

5) В принципе разведку интересуют больше слабые места противника, чем сильные. Именно в слабом месте можно добиться большего успеха. Ввязываться в бой с сильным противником не следует, так как это заставляет сосредоточивать внимание и силы на одном участке и не там, где это необходимо.

6) Маскировка в любой форме должна сопровождать бой батальона. В комплексе с мероприятиями по введению противника в заблуждение она создает условия для достижения внезапности. Ночь также может стать надежным союзником в действиях батальона.

В динамике боя разведывательного батальона танковой дивизии, как правило, ясно вырисовываются четыре фазы.

Первая фаза — выдвижение нескольких разведывательных дозоров для выяснения обстановки и характера местности в районе предстоящей разведки. При подготовке задач дозорам сообщаются имеющиеся данные воздушной разведки, сведения, полученные из показаний пленных, а также данные агентурной разведки. Вновь поступающие разведывательные сведения немедленно [111] сообщаются дозорам с тем, чтобы они могли их использовать при дальнейших действиях.

Вторая фаза — выдвижение последующих дозоров для усиления разведки на наиболее важных направлениях. Необходимость выдвижения этих дозоров, а также их состав и задачи определяются на основе данных, полученных от ранее высланных дозоров и от других органов разведки (от воздушной разведки и других видов разведки). Эта фаза складывается из выдвижения подразделений на главное направление для ведения боевой разведки и из возвращения ранее высланных дозоров. Ранее высланные дозоры возвращаются, как только отпадет надобность в дальнейших действиях на прежнем направлении и потребуется использование их на главном направлении.

Третья фаза — обеспечение успеха разведки. Роты, ведущие разведку наблюдением и дозорами, стремительно продвигаясь вперед, обеспечивают успех разведки. Дозоры, стремясь ввести противника в заблуждение и используя свои огневые средства, поддерживают продвижение подразделений, ведущих боевую разведку. После этого дозоры сосредоточиваются и готовятся к выполнению новых задач. Если имеется возможность, они могут быть использованы для развития успеха. Одновременно выдвигаются вперед боевые группы танковой дивизии с целью использования успеха разведывательного батальона.

На четвертой фазе главные силы танковой дивизии, пройдя рубеж, достигнутый разведывательным батальоном, наносят удар в глубину расположения противника. Разведывательный батальон выводится из боя и готовится к выполнению новых боевых задач.

Организация и вооружение. Способы боевых действий разведывательного батальона определяют характер его организации и вооружения.

Организация должна быть простой. Соотношение между подразделениями, ведущими разведку наблюдением и дозорами, и подразделениями, ведущими боевую разведку, должно обеспечивать возможность устойчивого взаимодействия. [112]

Равная скорость движения и одинаковая проходимость всех подразделений батальона являются обязательными условиями, обеспечивающими возможность ведения маневренных боевых действий. Для разведывательного батальона мало пользы от того, что отдельные машины будут обладать очень большой скоростью, но малой проходимостью, а другие — высокой проходимостью, но малой скоростью. Для ведения боевых действий необходимо, чтобы все подразделения батальона имели одинаковую скорость движения и обладали равной проходимостью.

В принципе маневренность для разведывательного батальона имеет более важное значение, чем броневая защита. Оснащение разведывательных батальонов неуклюжими, хотя и хорошо защищенными броней машинами, противоречило бы требованиям, вытекающим из особенностей ведения ими боевых действий.

Разведывательному батальону необходима невысокая открытая гусеничная машина, имеющая высокую скорость и хорошую проходимость. На такой машине достаточно иметь противоосколочное бронирование. Если подобная машина будет создана, то ими могут быть оснащены все подразделения батальона.

Вооружение батальона определяется требованием иметь большую огневую мощь. Огневая мощь батальона наряду с маневренностью является важнейшей предпосылкой для успешного ведения боя на машинах. Разведывательный батальон должен иметь возможность вести эффективную борьбу с живой силой и отражать атаки танков противника. Поэтому главным его оружием должны быть 20—30-мм скорострельная пушка и 75-мм длинноствольная пушка.

Все разведывательные подразделения батальона должны быть способны успешно противостоять атакам танков. Для этого они должны быть вооружены необходимым количеством 75-мм пушек. При этом необходимо подчеркнуть, что вооружение обычными 75-мм пушками не является идеальным решением проблемы противотанковой обороны батальона. Техническая мысль должна быть направлена на то, чтобы все боевые машины [113] были оснащены простыми в обращении и легкими по весу противотанковыми средствами.

Главным средством управления подразделениями батальона должна стать радиосвязь. Необходимо создать такие условия, чтобы управление подразделениями могло осуществляться исключительно по радио. Кроме того, батальон необходимо обеспечить радиостанциями, с помощью которых можно было бы поддерживать связь на большие расстояния. Действия батальона на больших пространствах, а следовательно, необходимость поддержания постоянной связи с дивизией, а также потребность в связи с авиацией и дозорами, высланными на большие удаления, подтверждают правильность этого требования.

Таким образом, будущая организация и вооружение разведывательного батальона танковой дивизии должны отвечать следующим требованиям:

— правильное соотношение между подразделениями, ведущими разведку наблюдением и дозорами, и подразделениями, ведущими боевую разведку;

— одинаково высокая подвижность и проходимость всех подразделений;

— большая огневая мощь всех подразделений батальона, их способность создать надежную противотанковую оборону;

— достаточное оснащение средствами радиосвязи.

Этим требованиям будет отвечать разведывательный батальон, состоящий из штаба и штабной роты, в состав которой входят саперный взвод и взвод связи, двух рот для ведения разведки наблюдением и дозорами, двух-трех рот для ведения боевой разведки и роты снабжения.

В заключение необходимо отметить, что правильное использование разведывательного батальона в современном бою является решающим фактором для достижения танковым соединением успеха. Пренебрежение к вопросу оснащения и неправильное использование батальона неизбежно снижают его возможности по выполнению своих непосредственных задач. [114]

Выводы

Успехи немецких бронетанковых войск во Второй мировой войне объясняются прежде всего массированным применением их на решающих направлениях и полной моторизацией, а также высоким наступательным духом, унаследованным бронетанковыми войсками от кавалерии.

Несмотря на это, новые виды оружия и боевые средства требуют дальнейшего совершенствования танковой дивизии. При этом особое внимание должно быть обращено на то, чтобы все танковые соединения имели в качестве боевых машин только бронированные гусеничные машины, а в качестве транспортных машин — вездеходы. В результате этого они станут независимыми от дорог и менее уязвимыми с воздуха. Это также означает, что танковые соединения смогут рассредоточивать части по фронту при сближении с противником и выбирать выгодный в тактическом отношении участок для нанесения сосредоточенного удара, т. е. применять в современных условиях положение Мольтке: «Двигаться порознь, драться вместе».

III. Артиллерия

1. Назначение и задачи артиллерии

Во Второй мировой войне артиллерия зарекомендовала себя как классическое оружие поддержки пехоты и танков. Задача артиллерии в бою заключается в постоянной поддержке войск огнем. Чем быстрее развивается бой, тем быстрее должна следовать за войсками артиллерия для того, чтобы своевременно оказывать им необходимую поддержку.

В век науки и техники огневая мощь артиллерии значительно повысилась. В Первой мировой войне артиллерия в основном прокладывала пехоте дорогу в бою за укрепленные позиции. Повысившаяся мощь огня обеих сторон тогда значительно ограничивала возможности ведения маневренных боевых действий. Разработка способов [115] и средств ведения маневренных боевых действий началась после Первой мировой войны.

Средствами для этого явились танки, моторизация войск и новые средства связи. В целях дальнейшего развития немецкой артиллерии необходимо было с помощью новых технических средств повысить ее подвижность, использовать большой опыт управления огнем, полученный в период Первой мировой войны, и применить его в маневренной войне с участием танков. Оснащение новой техникой и усовершенствование организации сделали этот род войск, в том числе и артиллерию крупных калибров, более подвижным. Кроме того, в результате этого были созданы условия для массированного использования артиллерии в маневренной войне.

Совершенствование вооружения, тактики и стрельбы артиллерии было подчинено одной цели — сделать ее способной обеспечивать успех боя.

2. Немецкая артиллерия во Второй Мировой войне

К началу Второй мировой войны немецкая артиллерия находилась на уровне, достигнутом за весьма короткий срок предвоенного строительства вооруженных сил. Основу тактики артиллерии составляло тесное взаимодействие с пехотой и танками, а по возможности также и с авиацией. Артиллерию необходимо было подготовить к действиям в условиях быстро меняющейся обстановки. Она должна была быть способной открывать огонь без длительной предварительной подготовки и быстро осуществлять переносы огня. Сокращение времени на подготовку огня и повышение гибкости управления огнем было достигнуто вследствие усовершенствования приборов и методов стрельбы.

Формирование многочисленных артиллерийских частей, проводившееся в короткие сроки перед войной и непосредственно во время войны, имело свои отрицательные стороны. Они являлись следствием того, что в условиях быстрого формирования многих частей нельзя было надлежащим образом организовать основательную [116] боевую подготовку. Кроме того, снаряжение и оснащение артиллерии не были приспособлены для использования в условиях Восточного театра военных действий.

Основные образцы немецких орудий

Основным орудием дивизионной артиллерии немецкой армии была 105-мм легкая полевая гаубица образца 18 на лафете с раздвижными станинами, имевшая наибольшую дальность стрельбы 13 000 м. Калибр, дальность стрельбы и горизонтальный угол обстрела вполне обеспечивали выполнение главной задачи, возлагавшейся на эти орудия, — поддерживать пехоту и танки.

150-мм тяжелая полевая гаубица образца 18 с дальностью стрельбы 13 325 м хорошо зарекомендовала себя как орудие, предназначенное для борьбы с артиллерией и уничтожения танков противника на исходных позициях. Это орудие использовалось на главных направлениях.

211-мм мортира с дальностью стрельбы 16000 м состояла на вооружении артиллерийских частей резерва главного командования. Она применялась во всех видах боя и как орудие большой мощности показала высокие боевые свойства. По характеру траектории и дальности стрельбы 211-мм мортира более походила на тяжелую гаубицу. Это орудие в наступлении и в обороне использовалось преимущественно как средство усиления войск, действующих на важнейших направлениях. [117]

105-мм пушка образца 18/40 на механической тяге состояла на вооружении артиллерийских частей резерва главного командования. Иногда отдельные батареи этих орудий включались в состав танковых дивизий. Наибольшая дальность стрельбы 105-мм пушки составляла примерно 21 000 м. Поэтому она использовалась преимущественно для поражения глубоко расположенных целей, с которыми не могла бороться дивизионная артиллерия. [118]

150-мм пушка образца 18, имевшая дальность стрельбы 24 700 м, состояла на вооружении артиллерийских частей резерва главного командования. Она в основном использовалась для поражения целей, расположенных в глубине обороны противника на удалении, приблизительно вдвое превышающем дальность стрельбы дивизионной артиллерии. Ее тактико-технические данные были значительно выше данных 105-мм пушки. При стрельбе из этого орудия по узким и неглубоким целям, а также по батареям, расположенным в глубине боевого порядка противника, достигался высокий процент попаданий.

Средства тяги

Конная тяга обеспечивала передвижение дивизионной артиллерии на среднепересеченной местности. Однако на Восточном фронте с его тяжелыми дорожными и климатическими условиями такая тяга для переброски артиллерии на большие расстояния уже не годилась. В результате этого часто возникал ощутимый недостаток в более маневренных подразделениях дивизионной артиллерии. Тягачи в условиях того же фронта, наоборот, как средство тяги легких и тяжелых орудий показали свои явные преимущества. Однако разработанный во время войны гусеничный трактор типа «Ост» как артиллерийский тягач себя совершенно не оправдал. [119]

Из орудий самоходной артиллерии в период войны были созданы два образца: 105-мм самоходная гаубица «Весне» («Оса») и 150-мм самоходная гаубица «Хуммель» («Шмель»). Эти самоходные орудия были способны в любой момент открыть огонь, имели высокую проходимость и хорошую маневренность, то есть обладали качествами, необходимыми для поддержки танков. Несмотря на отдельные технические недостатки, самоходная артиллерия, как артиллерия поддержки и сопровождения, в боях танковых соединений себя полностью оправдала. В будущем она, несомненно, займет подобающее ей место.

Реактивные установки

Реактивные установки, созданные для стрельбы химическими минами, в ходе войны в основном использовались для ведения залпового огня осколочно-фугасными минами. Способность молниеносно накрыть цель большим количеством тяжелых мин придала этому оружию резко выраженный артиллерийский характер. Наибольшая эффективность применения реактивных установок [120] достигалась при ведении залпового огня в составе полка или бригады, и во всяком случае не менее чем в составе трехбатарейного дивизиона.

В наступлении огонь реактивных установок предусматривался планом огня артиллерии. Огонь открывался точно в намеченное время и обычно планировался на направлении главного удара. В динамике боевых действий огонь реактивных установок использовался на наиболее ответственных этапах или в критические моменты боя. В составе артиллерийских полков некоторых танковых дивизий имелось по одной батарее реактивных установок.

Боеприпасы артиллерии

Основным артиллерийским снарядом являлась осколочно-фугасная граната со взрывателем ударного действия, применявшаяся для подавления и уничтожения живой силы противника. Осколочно-фугасная граната была достаточно эффективной также и при стрельбе по бронированным машинам при условии создания достаточной плотности огня.

Эффективность гранаты значительно повышалась при стрельбе на рикошетах. Получение рикошетов обеспечивалось при установке взрывателя на замедленное действие. Стрельба на рикошетах была наиболее надежным методом стрельбы для поражения укрытых в окопах целей. При стрельбе на средние дальности и среднем грунте в районе цели рикошеты могли быть получены при углах встречи не более 20°. В немецкой артиллерии стрельба на рикошетах являлась обычным видом стрельбы по живой силе и другим целям, расположенным открыто или в окопах без перекрытия. Высокая эффективность снаряда при разрыве на небольшой высоте полностью подтвердилась практикой войны.

Первоначально осколочно-фугасные и фугасные гранаты при установке взрывателя на замедленное действие применялись лишь для пробивания легких и средних перекрытий. Однако впоследствии они стали использоваться также и для разрушения более прочных целей. Однако [121] стрельба на разрушение практиковалась только в тех случаях, когда большой расход снарядов, связанный с невысокой вероятностью попадания в цель малых размеров, и значительное время, необходимое для выполнения огневой задачи, были оправданы с тактической точки зрения.

Для стрельбы по танкам прямой наводкой применялся снаряд с ударным взрывателем. Кроме того, в годы войны был принят на вооружение противотанковый кумулятивный снаряд. Обеспечению артиллерии достаточным количеством этих снарядов придавалось большое значение.

Дымовые снаряды применялись для ослепления наблюдательных пунктов, задымления позиций противотанковых орудий и затруднения передвижения танков противника. Кроме того, они использовались для постановки дымовых завес на участках форсирования водных преград и ослепления наблюдательных пунктов противника, расположенных на противоположном берегу. Применение этих снарядов для задымления артиллерийских позиций противника иногда приводило к самым неожиданным результатам. Дымовые снаряды применялись также для определения [122] района разрывов своих снарядов при пристрелке по наблюдению знаков разрывов, особенно на местности, где условия наблюдения были неблагоприятными.

Расход снарядов для выполнения той или иной задачи исчислялся в так называемых «боевых нормах» («Kampfsatz»). За «боевую норму» принималось количество выстрелов, которое может произвести данное орудие в течение минуты, исходя из его скорострельности. Например, «боевая норма» 105-мм гаубицы составляла 6—8 выстрелов, а 150-мм гаубицы — 4 выстрела. Пользуясь этим, при постановке той или иной задачи расход снарядов указывался в «боевых нормах» на орудие. Например, указывалось: «Расход снарядов — половина нормы» или «Расход снарядов — две нормы». Такой метод определения расхода снарядов оказался весьма удобным и полностью себя оправдал в годы войны.

Средства связи

Немецкая артиллерия располагала необходимым количеством средств телефонной связи и средств радиосвязи. Этого количества было достаточно для обеспечения управления огнем -артиллерии.

В батарее имеющимися средствами можно было обеспечить радиосвязь огневой позиции с основным наблюдательным пунктом и одним-двумя вспомогательными [123] (передовыми или боковыми) наблюдательными пунктами. Кроме того, штатные средства позволяли проложить проводную связь от двух наблюдательных пунктов на огневую позицию батареи.

В дивизионе имелся взвод связи. Этот взвод при ведении огня обеспечивал связь между командиром дивизиона и тремя подчиненными командирами батарей. При маневренных боевых действиях взвод связи дивизиона использовался для поддержания связи между командным пунктом дивизиона и наблюдательными пунктами трех батарей.

В составе артиллерийского полка также имелся взвод связи. Этот взвод обеспечивал связь командира полка с четырьмя—шестью дивизионами.

Дивизионный артиллерийский полк

Дивизионный артиллерийский полк обычно состоял из трех легких дивизионов, вооруженных 105-мм легкими полевыми гаубицами образца 18, и одного тяжелого дивизиона, вооруженного 150-мм тяжелыми полевыми гаубицами образца 18.

В подчинении штаба артиллерийского полка находились взвод связи, метеорологический взвод и картографическое отделение. В распоряжении штаба каждого дивизиона имелись взвод связи и топографическое отделение.

Артиллерийский полк обычно имел 12 четырехорудийных батарей.

В составе артиллерийского полка танкового соединения, кроме перечисленных подразделений, часто имелась батарея артиллерийской инструментальной разведки, а также батарея реактивных установок.

Командир артиллерийского полка должен был докладывать командиру дивизии свои соображения по вопросам боевого использования артиллерии, информировать его о боевой деятельности артиллерии, оценивать обстановку с артиллерийской точки зрения и помогать командиру дивизии в принятии правильного решения. Выводы командира полка по этим вопросам должны были обеспечить правильное планирование боевых действий артиллерии в соответствии с решением командира [124] дивизии, общим планом боя, а также с учетом сил противника и характера местности.

Считалось необходимым, чтобы боевые задачи, которые ставились артиллерии, не содержали общих формулировок, а были конкретными и отвечали общему замыслу боя. Неприемлемыми были, например, такие формулировки: «Поддерживать наступление...» или «Прикрывать продвижение вперед...» Задачи ставились более конкретно. При постановке задач указывалось, например, так: «Подавить противника на опушке леса X...», «Подавить фланкирующие огневые точки на высоте К...» или «Не допустить занятия противником исходного положения южнее У..» Эти детали той части боевого приказа дивизии, в которой ставились задачи артиллерии с указанием времени открытия и продолжительности ведения огня, были важны также для пехотных и танковых частей.

Командиру полка часто приходилось отдавать приказ четырем-шести дивизионам, в том числе четырем дивизионам полка и одному-двум дивизионам, приданным из состава артиллерии резерва главного командования. В ходе войны стало правилом для обеспечения тесного взаимодействия артиллерии с другими родами войск каждый легкий артиллерийский дивизион придавать пехотному полку или танковому батальону. В непосредственном подчинении артиллерийского полка оставалось от двух до четырех дивизионов. В зависимости от обстановки огонь [125] всего полка или его большей части, включая приданные дивизионы, сосредоточивался для обеспечения выполнения задачи дивизии в целом.

Принципы боевого использования артиллерийских полков танковых дивизий были аналогичны принципам боевого использования артиллерийских полков пехотных дивизий. Особенности управления и боевых действий полка обусловливались спецификой ведения боя подвижными соединениями. Эти особенности заключались в необходимости быстрого принятия решений, широкого использования маневра для того, чтобы иметь возможность своевременно сосредоточить огонь всего полка для поддержки действий танковой дивизии.

Артиллерийский полк в наступлении. При наступлении с ходу в боевом приказе особо подчеркивалась необходимость тактически правильного взаимодействия с пехотой и танками. Если требовала обстановка, командиры дивизионов должны были действовать самостоятельно. Решение о занятии и смене огневых позиций и об открытии огня артиллерийскими дивизионами, непосредственно поддерживавшими наступающие подразделения и части, принимали главным образом сами командиры дивизионов, исходя из конкретно сложившейся обстановки. Командир полка в этом случае следил за своевременным занятием огневых позиций дивизионами, оставшимися в его непосредственном подчинении. Однако управление огнем [126] при этом оставалось централизованным, так как сильное сопротивление противника могло быть подавлено лишь мощным массированным огнем артиллерии. При прорыве подготовленной обороны противника проводилась планомерная подготовка до начала наступления и артиллерийская поддержка войск в ходе наступления. Объем подготовительных мероприятий был очень большим, а их характер чрезвычайно разнообразным. По времени подготовка наступления могла продолжаться от нескольких часов до нескольких суток при ведении маневренных боевых действий или даже до нескольких недель при наступлении на сильно укрепленные позиции противника. В этом виде наступательного боя полностью проявлялось искусство управления огнем. Разведка целей, организация надежно действующей связи и подготовка стрельбы должны были проводиться в короткие сроки. Это обеспечивало возможность гибкого управления огнем всех подразделений полка.

Смена огневых позиций в ходе наступательного боя производилась подивизионно. Дивизионы, выделенные для непосредственного взаимодействия с пехотой и танками, перемещались, как правило, самостоятельно, в зависимости от обстановки. В полк посылалось донесение о перемещении огневых позиций в новый район. Дивизионы, оставшиеся в непосредственном подчинении командира полка, меняли огневые позиции по его приказу. Смена огневых позиций дивизионов, находящихся [127] в распоряжении командира полка, проводилась с целью сосредоточения артиллерийских средств на решающем направлении для обеспечения выполнения задачи дивизии. При перемещении артиллерии учитывались условия наблюдения, характер местности и состояние дорог. При перемещении в динамике наступления предусматривалось, чтобы на старых огневых позициях оставалось достаточное количество артиллерии для обеспечения непрерывной поддержки наступающих подразделений. С другой стороны, в ходе наступления необходимо было перемещать полк компактно, чтобы при организованном сопротивлении противника иметь возможность быстро сосредоточить огонь нескольких дивизионов.

Артиллерийский полк в обороне. Артиллерия в Русской кампании должна была быстро переходить от наступления к обороне. Ее действия были тем эффективнее, чем дольше она находилась на одних и тех же огневых позициях.

При переходе к обороне главная задача артиллерии состояла в том, чтобы остановить, а затем уничтожить наступающего противника. При этом особую роль играли маневр огнем, взаимная огневая связь по фронту и корректирование огня основной массы артиллерии. На направлениях вероятных атак противника заблаговременно подготавливался заградительный огонь. Выполнив задачу дня, артиллерия должна была до наступления темноты пристрелять на наиболее угрожаемых направлениях несколько участков заградительного огня.

При длительном нахождении в обороне командир полка на местности или по карте намечал дополнительные объекты или участки, по которым командиры подразделений должны были подготовить данные для стрельбы и провести пристрелку.

Подготовка огня слагалась примерно из следующих мероприятий. Командиры батарей, поддерживая тесный контакт с командирами пехотных подразделений, самостоятельно проводили пристрелку целей, а также участков и рубежей заградительного огня. О пристрелянных целях, участках и рубежах заградительного огня, а также о начертании переднего края своих войск докладывалось [128] командиру дивизиона, который в свою очередь сообщал эти данные в полк. Командир полка и командиры дивизионов, исходя из общей обстановки и необходимости прикрытия стыков и флангов своих войск, назначали для батарей дополнительные участки и рубежи заградительного огня. Этим достигалась возможность сосредоточения мощного огня на вероятных направлениях атак противника как на участке обороны поддерживаемой части или подразделения, так и за его пределами.

После согласования вопросов взаимодействия в низших звеньях в соответствии с приказом старшего начальника составлялся план огня. В плане огня указывались секторы наблюдения и секторы огня артиллерийских батарей и подразделений тяжелого оружия пехоты, отдельные цели, а также рубежи и участки заградительного огня. Из плана огня было ясно видно, какой вид оружия и какие подразделения должны вести огонь по тем или иным целям или участкам. Этот план одновременно помогал осуществлять эффективное управление огнем артиллерии и позволял контролировать выполнение огневых задач.

Для обеспечения наблюдения всех участков местности наблюдательные пункты распределялись по всей полосе обороны дивизии. На важнейших направлениях оборудовалось большое количество наблюдательных пунктов. Секторы наблюдения постоянно уточнялись, а при необходимости и изменялись или дополнялись приказами командира полка. При длительном нахождении артиллерийского полка на одном участке обороны его огневые возможности увеличивались в результате более [129] тщательной подготовки стрельбы и планомерно проводимой разведки.

На Восточном фронте дивизия обороняла участок фронта протяженностью 20—30 км, а иногда и более. Большая ширина полосы обороны и слабость пехоты возлагали на артиллерию большую ответственность за устойчивость обороны. Нередко главная полоса обороны состояла из отдельных опорных пунктов. Однако артиллерия должна была готовить неподвижный заградительный огонь перед всем фронтом обороны дивизии. Для этого необходимо было привлекать все артиллерийские системы, угол горизонтального обстрела которых позволял проводить маневр огнем по фронту, кроме 150-мм пушек и 211-мм мортир. Отдельные участки заградительного огня обозначались номерами или условными названиями. Благодаря этому по тому или иному участку можно было быстро открыть огонь нескольких батарей.

При обороне на более широком фронте в ходе войны пришлось перейти к ведению неподвижного заградительного огня подразделением или частью не по одному участку, а по нескольким участкам с последовательным переносом огня по фронту. При такой организации огня можно было вести заградительный огонь не на отдельных участках, а на любом участке перед фронтом обороны дивизии или полка. Так как в условиях пересеченной или лесистой местности русские имели обыкновение выдвигать исходные позиции для ведения [130] наступления далеко вперед, то часто представлялось возможным накрыть заградительным огнем изготовившиеся войска еще на исходных позициях.

Русские, как правило, наступали не сплошным фронтом, а на нескольких узких участках, между которыми имелись большие промежутки. Это позволяло после определения направления удара пехоты и танков быстро сосредоточивать по ним огонь нескольких батарей. В таких случаях огнем управлял командир полка. При этом для сосредоточения огня использовались данные, подготовленные по участкам заградительного огня, и результаты пристрелки батарей, полученные в ходе оборонительного боя.

Артиллерийский дивизион

Артиллерийский дивизион состоял из штаба, взвода связи, топографического отделения, трех огневых батарей и тыловых подразделений.

Основная обязанность командира дивизиона заключалась в том, чтобы в соответствии с боевой задачей своевременно сосредоточить огонь трех батарей для подавления важных целей и обеспечить пехоте и танкам непрерывную артиллерийскую поддержку даже в условиях быстрого развития боевых действий. Троичная организация дивизионов себя вполне оправдала.

Топографическое отделение дивизиона использовалось для ускоренной привязки огневых позиций. При наличии хороших карт в его задачу входило определение точек стояния основных орудий батарей и провешивание основного направления с использованием карты. При отсутствии карт или недостаточно точных и достоверных картах привязка боевого порядка дивизиона проводилась в условных координатах по планшету масштаба 1:25 000.

В дальнейшем топографическая основа дивизионов в условных координатах объединялась топографической батареей полка в единую топографическую основу артиллерии дивизии на базе созданной этой батареей сети опорных точек. Созданная таким образом единая топографическая основа в полосе дивизии использовалась [131] для управления огнем артиллерийского полка. Топографическое отделение дивизиона производило также привязку запасных огневых позиций батарей, позиций кочующих орудий и топографическую разведку позиционного района до занятия его дивизионом. После окончания топографических работ отделение использовалось для выполнения вычислительных работ на пункте управления огнем дивизиона.

В случае, когда командир дивизиона не мог лично находиться вместе с командиром поддерживаемой пехотной (или танковой) части, от штаба дивизиона высылался офицер с отделением связи. В обязанности этого офицера входила информация командира поддерживаемой части о задачах и боевых возможностях дивизиона. Командиру дивизиона он должен был докладывать об обстановке, боевых задачах и решениях командира поддерживаемой части. В его распоряжении обычно имелась радиостанция. Во время длительного боя на одном участке офицер — представитель артиллерийского дивизиона обеспечивался также и телефонной связью. Он находился непосредственно при командире поддерживаемой части. Если дивизион действовал с танковой дивизией, то офицер — представитель артиллерийского дивизиона обеспечивался разведывательной бронемашиной, с которой он обычно находился вблизи танкового командира. Однако в зависимости от обстановки и задачи он мог перемещаться отдельно от командира поддерживаемой танковой части, не теряя с ним связи.

Огневая батарея

Батареи дивизионной артиллерии немецкой армии как на конной, так и на механической тяге имели единую организацию. В состав батареи входили: группа управления, отделение связи, вычислительное отделение, огневые взводы, два отделения боепитания и, кроме того, в батареях на механической тяге — ремонтное отделение. При такой организации и обеспеченности материальными средствами и личным составом батарея являлась подразделением, способным выполнять самостоятельные огневые задачи. [132]

Батарея могла создать один основной и один-два вспомогательных (передовых или боковых) наблюдательных пункта. Благодаря этому она была способна применять любой вид стрельбы при наблюдении с наземных наблюдательных пунктов. С помощью вычислительного отделения батарея могла также готовить огонь и вести пристрелку с использованием планшета или карты. Имея достаточное количество средств связи, батарея могла принимать участие в сосредоточении огня дивизиона или полка.

Обычно батарея действовала в составе дивизиона. Использование отдельных батарей для поддержки подразделений пехоты или танков или в составе передовых отрядов ограничивалось исключительными случаями, которые обычно имели место при ведении маневренных боевых действий. Командир батареи отвечал за готовность батареи к быстрому открытию действительного огня. Это целиком зависело от его находчивости и артиллерийско-стрелкового мастерства.

В ходе боя командир батареи должен был действовать инициативно. Если связь батареи с командным пунктом дивизиона нарушалась, он был обязан самостоятельно принимать решения. Основная задача командира батареи состояла главным образом в обеспечении ведения эффективного огня. Боевые возможности батареи использовались полностью лишь тогда, когда ее командир действовал в соответствии с общей задачей дивизиона, поддерживающего подразделение пехоты или танков. При [133] этом для достижения успеха решающее значение имел личный контакт командира батареи с командиром поддерживаемого подразделения.

В начале войны батарея была основной огневой единицей артиллерии. Дивизион тогда еще являлся в значительной степени тактическим звеном управления огнем. В ходе Второй мировой войны основной огневой единицей стал дивизион. Однако это не сняло с командира батареи ответственности за принятие самостоятельных решений при отсутствии связи с командиром дивизиона.

Огневые позиции батареи оборудовались с учетом возможности ведения круговой обороны. Орудийные окопы или площадки подготавливались для ведения кругового обстрела. При длительном пребывании на одной огневой позиции она превращалась в опорный пункт. При хорошем оборудовании орудийных позиций и укрытий для расчетов огневая позиция батареи бывала мало уязвимой даже во время сильного обстрела артиллерии противника.

Кроме основной огневой позиции каждая батарея должна была подготовить хотя бы одну запасную позицию. При постановке минных и проволочных заграждений учитывалось, чтобы они не мешали производить быструю смену огневых позиций. Во всех случаях предусматривалась тщательная маскировка.

Кроме постоянных наблюдательных пунктов в батарее часто выделялись и выдвигались вперед подвижные наблюдатели. В ряде случаев в качестве передового подвижного наблюдателя действовал сам командир батареи. В наступлении передовые наблюдатели находились в боевых порядках поддерживаемого подразделения, осуществляя тесную связь с ее командиром. Передовые наблюдатели обеспечивались средствами радиосвязи. После согласования вопросов взаимодействия с командиром поддерживаемого подразделения передовые наблюдатели самостоятельно управляли огнем батареи. Кроме того, они периодически информировали своего начальника о ходе боя и изменениях обстановки. Исключительно большое значение имело быстрое установление радиосвязи между передовыми [134] наблюдателями и огневой позицией батареи. Иногда удавалось поддерживать связь также и на ходу. Однако при этом возникали значительные трудности, связанные с громоздкостью и большим весом радиостанций.

Наблюдатель на бронированной машине обычно находился в поддерживаемом танковом подразделении, имея радиосвязь с огневой позицией батареи. Он должен был знать боевую задачу, направление наступления поддерживаемого подразделения и местонахождение танкового командира. Считалось необходимым, чтобы передовой наблюдатель находился в непосредственной близости от командира поддерживаемого танкового подразделения.

Артиллерия резерва главного командования

Организационной единицей артиллерии резерва главного командования являлся отдельный дивизион трехбатарейного состава. Кроме того, существовали также и отдельные батареи РГК. Части и подразделения артиллерии РГК были вооружены орудиями почти всех типов и калибров, имевшихся в немецкой армии. Однако в этих частях имелись преимущественно тяжелые дальнобойные или специальные орудия, которых не было в дивизиях. Дивизионы РГК [135] объединялись в группы. Управление группой артиллерии РГК осуществлялось специальным штабом, эквивалентным штабу артиллерийского полка.

Артиллерия резерва главного командования как в обороне, так и в наступлении обладала способностью создавать мощный сосредоточенный огонь на решающих направлениях. Этим определялась ее роль в бою.

Обычно артиллерийские части РГК придавались дивизиям. В отдельных случаях артиллерийские группы РГК подчинялись командующему артиллерией корпуса. Что же касается отдельных батарей особого назначения, вооруженных дальнобойными орудиями, то они обычно находились в распоряжении командующего артиллерией армии.

Общевойсковое командование могло оказывать решающее влияние на ход боя, перебрасывая артиллерию РГК с одного участка фронта на другой. Такое использование артиллерии резерва главного командования нашло широкое применение в последние годы войны.

Командиры частей и подразделений артиллерии резерва главного командования не только были обязаны хорошо знать свою специальность и отлично владеть техникой стрельбы, но также должны были уметь быстро ориентироваться в новой для них тактической обстановке.

«Артиллерийские корпуса народного ополчения», которые начали создаваться в 1944 г., состояли из отдельных частей, использовавшихся в качестве средства усиления войск на важнейших направлениях. Создание артиллерийских корпусов народного ополчения явилось следствием господствовавшего мнения о том, что управление [136] артиллерийскими частями резерва главного командования должно быть централизованным. Такой корпус был полностью моторизован и состоял из пяти артиллерийских дивизионов. Дивизионы были различными как по вооружению, так и по организации. Первый дивизион состоял из трех шестиорудийных батарей и был вооружен 75-мм противотанковыми пушками. Второй дивизион имел на вооружении 105-мм легкие полевые гаубицы. Он также состоял из трех шестиорудийных батарей. В составе третьего дивизиона имелись две четырехорудийные батареи 105-мм пушек. Четвёртый и пятый дивизионы имели трофейную материальную часть. Один из этих дивизионов имел на вооружении русские 122-мм полевые гаубицы, а другой — русские 155-мм гаубицы{14}.

Эти дивизионы имели идентичную организацию. Каждый из них состоял из двух четырехорудийных батарей.

Органом управления такого корпуса являлся штаб, по составу примерно соответствующий штабу бригады. В распоряжении штаба имелись штабная батарея и взвод связи, располагавший достаточным количеством средств связи. Штатами корпуса была также предусмотрена батарея управления, которую предполагалось оснастить вновь разработанным прибором управления огнем. Однако такого прибора она во время войны не получила. Кроме того, в составе корпуса имелась батарея артиллерийской инструментальной разведки, состоявшая из взвода оптической разведки, звукометрического взвода и топографического взвода. [137]

Обычно артиллерийский корпус народного ополчения придавался армейскому корпусу и подчинялся командующему артиллерией. Он предназначался для усиления артиллерии на направлении главного удара поддерживаемого армейского корпуса. Позиционный район корпуса народного ополчения занимал по фронту 8—15 км. Управление огнем и маневром осуществлялось командиром артиллерийского корпуса в соответствии с боевой задачей и конкретно складывающейся обстановкой. Размещение наблюдателей в полосах дивизий обеспечивало получение необходимых для управления огнем корпуса сведений о противнике.

Преимущества артиллерийского корпуса состояли в централизованном управлении артиллерией и единой системе снабжения всех частей. При централизованном управлении корпусом создалась возможность наносить мощные огневые удары по противнику и подавлять его артиллерию. Недостатком корпусной организации артиллерии являлось отсутствие четкого порядка подчиненности и дублирование задач артиллерийского корпуса и артиллерии дивизий. Нередко части дивизионной артиллерии и части артиллерийского корпуса, действуя на одном участке, выполняли одни и те же или почти одинаковые боевые задачи. Донесения с наблюдательных пунктов артиллерийского корпуса и с наблюдательных пунктов дивизионной артиллерии, расположенных в одном и том же районе, по разным каналам попадали на два различных командных пункта, где обстановка часто [139] оценивалась неодинаково. Это затрудняло сосредоточение огня артиллерии дивизии и артиллерийского корпуса. Упорядочение системы подчиненности так до конца войны и не было закончено.

Дивизион артиллерийской инструментальной разведки

Артиллерийская инструментальная разведка развивалась одновременно со всей артиллерией и стала неотъемлемой составной частью этого рода войск. В дивизионе артиллерийской инструментальной разведки были сосредоточены все имевшиеся технические средства разведки. Дивизион АИР состоял из штаба, звукометрической батареи, батареи оптической разведки, топографической батареи и метеорологического взвода. В составе некоторых дивизионов АИР имелась также батарея аэростатов наблюдения. Оснащение радиосредствами, полная моторизация подразделений и механизация вычислительных работ дали немецкой артиллерии оснащенную по последнему слову техники, быстро работающую службу артиллерийской инструментальной разведки, которая в начале войны была, пожалуй, самой лучшей в мире. При наличии высокого уровня специальной подготовки и практического опыта личного состава результаты разведки почти [140] всегда бывали точными. То, что дивизионы АИР в начале войны формировались как резервные подразделения, было ошибкой немецкого командования.

Звукометрическая батарея при средних метеорологических условиях давала достоверные данные о расположениях крупных группировок артиллерии противника и обеспечивала проведение пристрелки нашей артиллерии. Звуковая разведка позволяла при большом количестве засеченных батарей противника определить калибр и количество орудий в каждой батарее. Кроме того, удавалось определить, является ли засеченная позиция основной или запасной или же это позиция кочующего или пристрелочного орудия. Точность засечки орудий противника по звуку выстрела и пристрелки со звукометрической батареей была значительно выше точности определения координат целей и пристрелки с помощью самолета-корректировщика или при наблюдении с аэростата. Пристрелка со звукометрической батареей бывала успешной при стрельбе достаточно мощными снарядами. Поэтому для стрельбы с помощью звуковой разведки выделялись обычно орудия калибра не менее 150 мм. Возможности звукометрической батареи снижались при неблагоприятных метеорологических условиях, а также в случаях внезапного открытия огня большого количества не засеченных ранее батарей противника, т. е. именно тогда, когда немедленное подавление его артиллерии было особенно необходимым, например в период подготовки противника к атаке. В последнем случае звукометрическая батарея [141] могла лишь приближенно определить район огневых позиций новых батарей или подтвердить деятельность ранее засеченных батарей противника. Определить координаты стреляющих минометов противника при имевшейся тогда звукометрической аппаратуре батарея не могла. Звукометрической батарее придавалось особенно большое значение тогда, когда необходимо было иметь основные отправные данные для подготовки наступления. В условиях длительного пребывания в обороне звукометрическая батарея могла определить координаты большого числа батарей противника, облегчая тем самым борьбу с его артиллерией.

Батарея оптической разведки могла действовать на равнинной местности и в условиях темноты. Ведению оптической разведки благоприятствовала равнинная местность России. При ведении борьбы с артиллерией противника успешно применялась пристрелка на высоких разрывах. Дистанционную пристрелку можно было проводить снарядами небольшого калибра, эффект взрыва которых был недостаточен для пристрелки с помощью звукометрической батареи. В дневное время основная задача батареи оптической разведки заключалась в наблюдении за полем боя. Кроме того, она обеспечивала пристрелку на высоких разрывах целей, расположенных на большом удалении. Пристрелка на высоких разрывах давала значительно большую точность, чем любой способ пристрелки по планшету. Во время войны себя оправдало создание наблюдательных пунктов, обслуживаемых силами взвода оптической разведки.

Пристрелка и стрельба на поражение батарей противника проводились с теми же средствами разведки, которые использовались для определения координат цели. Это правило было записано в уставе, и оно себя оправдало. По опыту Второй мировой войны расход боеприпасов для уничтожения батареи противника составлял: для 150-мм орудий — 180 снарядов и для 105-мм орудий — 240 снарядов. Особо ценным преимуществом стрельбы со средствами звуковой разведки являлось то, что в ходе ведения огня на поражение можно было определить координаты разрывов своих снарядов [142] и в случае необходимости внести требуемые корректуры. Однако опыт показывает, что эти корректуры обычно бывали незначительными.

Основное назначение топографической батареи состояло в подготовке единой артиллерийской топографической сети для огневых подразделений и подразделений артиллерийской инструментальной разведки. Топографическая батарея наиболее успешно действовала в условиях, когда положение войск в течение определенного периода времени было стабильным. Привязка боевых порядков артиллерии и артиллерийской инструментальной разведки обычно производилась последовательно: первоначально — приближенно, а затем — в единой системе координат. При занятии боевого порядка точки стояния основных орудий, координаты наблюдательных пунктов, звукометрических постов и постов оптической разведки определялись непосредственно в подразделениях, независимо друг от друга. В дальнейшем топографической батареей создавалась единая топографическая основа в масштабе артиллерии дивизии или даже в более обширном районе. В результате этого создавалась единая система опорных точек, имеющая общую нумерацию. Опорные точки наносились на карту или планшет масштаба 1:25 000 или 1:50 000. Это обеспечивало управление огнем артиллерии по карте или планшету, а также передачу данных для стрельбы из штабов одновременно нескольким батареям.

Батарея привязных аэростатов дополняла другие органы разведки, выполняя задачи по ведению наблюдения на большую глубину. Кроме того, при наблюдении с аэростатов осуществлялись пристрелка и стрельба на поражение по целям, расположенным на большом удалении от переднего края, в том числе по батареям противника, железнодорожным станциям и портам (например, в 1942 г. по Ленинграду). С привязных аэростатов делались перспективные аэрофотоснимки поля боя, ценность которых подтверждена опытом войны. Перспективные снимки обеспечивали значительно большие, чем карта, возможности для выяснения действительного характера местности в данный момент и позволяли более [143] правильно оценить обстановку как в наступлении, так и в обороне. Основными недостатками привязных аэростатов являлись большая уязвимость от авиации противника и зависимость наблюдения от метеорологических условий. Истребительная авиация, как правило, редко обеспечивала надежную защиту подразделений аэростатов наблюдения. Противник в период подготовки к наступлению для борьбы с аэростатами обычно использовал истребительную авиацию. Это было еще одним подтверждением наших предположений о готовящемся наступлении противника. Однако требованиям современной войны привязной аэростат, наполненный легковоспламеняющимся газом, не отвечает.

Метеорологический взвод дивизиона АИР предназначался для определения метеорологических условий и расчета влияния их на акустику и полет снаряда. Влияние атмосферных условий на скорость распространения звуковых волн необходимо было особенно точно учитывать в тех случаях, когда требовалось получить точные координаты цели и обеспечить огневые батареи достоверными данными для стрельбы с помощью планшета или карты. Кроме того, метеорологический взвод был обязан информировать подразделения звуковой разведки относительно того, насколько метеорологические условия благоприятствуют ведению звуковой разведки. В этом направлении в течение войны был получен очень большой опыт.

Для расчета поправок стрельбы на метеорологические условия огневые батареи использовали данные бюллетеня артиллерийского метеорологического поста, которые в определенные часы передавались по радио. Передача метеорологических бюллетеней по радио себя полностью оправдала. Наряду с получением метеорологических данных, содержавшихся в бюллетене, огневые батареи производили метеорологические измерения своими средствами.

Задача наблюдения за полем боя возлагалась в первую очередь на батарею оптической разведки. Посты оптической разведки были специально подготовлены для выполнения многочисленных задач наблюдения. В динамике боя подразделения оптической разведки выполнили [144] свои задачи, непрерывно перемещаясь вместе с войсками. Оптическая разведка являлась также одним из важнейших источников получения сведений, необходимых общевойсковому командованию для принятия решений и управления войсками.

Данные артиллерийской разведки существенно дополняли общую картину о противнике. По группировке и огневой деятельности артиллерии противника иногда удавалось настолько точно определять место и время готовящегося наступления, что командование использовало эти данные за основу при принятии решений. Поступающие разведывательные сведения обычно сосредоточивались на пункте обработки данных артиллерийской разведки дивизиона АИР. Обобщенные разведывательные данные составляли основу для оценки обстановки командующим артиллерией дивизии и вышестоящими артиллерийскими начальниками. Они также учитывались при оценке обстановки общевойсковыми командирами. Опыт показывает, что для обработки данных артиллерийской инструментальной разведки желательно использовать тактически грамотного и опытного артиллерийского офицера.

В период подготовки крупных наступательных операций подразделения АИР засекали большое количество батарей противника. Однако подавление этих батарей обычно проводилось не в порядке очередности засечки, а в строгом соответствии с планом огня. Часто как в наступлении, так и в обороне дивизионы АИР придавались артиллерийским полкам дивизий, действовавших на главном направлении. Опыт войны в России заставил отказаться от выработанных в мирное время принципов использования подразделений АИР. Чтобы иметь возможность вести разведку в широкой полосе, батареи дивизиона АИР располагались в линию. Данные артиллерийской инструментальной разведки бывали точными и полными лишь при правильном размещении постов наблюдения и засечки. Звукометрические посты должны были размещаться непосредственно за районом основных артиллерийских позиций, примерно в 5—6 км от переднего края, а посты предупреждения [145] звукометрических батарей или взводов — в 1—2 км от переднего края своих войск.

Посты оптической разведки и другие пункты визуального наблюдения за противником располагались в районе основных наблюдательных пунктов огневых батарей. При таком расположении общий фронт боевого порядка батареи артиллерийской инструментальной разведки составлял 5—7 км, а глубина разведки средствами батареи — 7—10 км.

Характер использования дивизионов АИР зависел от конкретно складывающейся боевой обстановки. В крупных наступательных операциях, проводимых силами нескольких корпусов, армии придавалось несколько дивизионов АИР, которые использовались в основном для обеспечения контрбатарейной борьбы. Дивизионы АИР в этом случае подчинялись командующему артиллерией армии.

В ходе войны в состав многих артиллерийских полков танковых дивизий были введены звукометрические батареи и взводы оптической разведки. В ходе боя звукометрические батареи артиллерийских полков танковых дивизий перемещались повзводно от рубежа к рубежу, тесно взаимодействуя с огневыми подразделениями своего полка.

В заключение необходимо отметить, что ограниченное количество дивизионов артиллерийской инструментальной разведки заставляло часто перебрасывать их с одного участка на другой. Это создавало многочисленные трудности и ставило дивизионы АИР перед необходимостью быстро приспосабливаться к новым условиям. Несмотря на это, дивизионы АИР при правильном использовании и обеспечении их всем необходимым часто способствовали решению наиболее трудных задач. Однако организационная структура этих дивизионов нуждалась в некотором изменении и улучшении.

Противодействие артиллерийской разведке противника

В начале Русской кампании артиллерийская разведка противника была слабой и особой необходимости в принятии мер по борьбе с ней не было. Но после того, как [146] в ходе войны она значительно улучшилась и стала довольно эффективной, потребовалось проведение необходимых специальных мероприятий по противодействию. Против воздушной разведки противника достаточно надежным средством считалась маскировка. Засечка стреляющих батарей по вспышкам выстрелов в темное время затруднялась применением в зарядах химических пламегасителей, которые в момент выстрела ликвидировали дульное пламя. Для воспрещения ведения противником звуковой разведки и прежде всего для маскировки огневых позиций своей артиллерии необходимо было изыскивать новые средства и способы. Один из таких способов заключался в том, что огонь открывали одновременно несколько орудий. В этом случае звуковые волны от выстрелов нескольких орудий достигали района постов звукометрической разведки противника примерно в одно и то же время. Такой способ применялся в немецкой артиллерии. Наряду с огневой маскировкой при применении этого способа также учитывалось, что при одновременном ведении огня дивизионом или полком достигалось наиболее эффективное поражение живой силы.

При активных действиях артиллерийской разведки противника, особенно при благоприятной для ведения звуковой разведки погоде, ведение огня отдельными орудиями с основных огневых позиций полностью исключалось. Поэтому для пристрелки, стрельбы на поражение, ведения беспокоящего огня и т. д. специально выделялись отдельные орудия, которые вели огонь с запасных огневых позиций.

Ведение огня дивизионом и полком

Существует несколько методов ведения артиллерийского огня дивизионом или полком.

В период Русской кампании немецкая артиллерия в основном применяла сосредоточенный огневой налет нескольких батарей, огонь на поражение отдельных целей, расположенных на определенном удалении друг от друга, и стрельбу на поражение артиллерии противника.

Сосредоточенный огневой налет являлся наиболее характерным способом воздействия артиллерии на противника. [147] В нем наиболее полно проявлялись особенности артиллерии как рода войск, обладающего наибольшей огневой мощью В настоящее время артиллерия после атомного оружия является самой мощной ударной силой сухопутных войск.

Огонь на поражение отдельных целей применялся в случае, когда эти цели были удалены на значительное расстояние одна от другой и не могли быть объединены в общий участок, по которому можно было бы вести сосредоточенный огонь. Кроме того, огонь по отдельным целям применялся для поражения бронированных машин. В этом случае орудия всех калибров вели огонь прямой наводкой на малые дальности. Однако опыт показывает, что следует стремиться к ведению сосредоточенного или массированного огня, избегая рассредоточения огня по отдельным целям.

Стрельба на поражение артиллерии противника велась с целью подавления или же с целью уничтожения батарей. Обычно стрельбе на подавление или уничтожение батарей предшествовала пристрелка с помощью средств артиллерийской инструментальной разведки. Однако в случае необходимости поражение батарей осуществлялось без пристрелки при подготовке установок по карте или планшету.

Общим основным требованием было то, чтобы каждая батарея как легкой, так и тяжелой артиллерии была способна выполнять любые огневые задачи. Обучение артиллеристов стрельбе и управлению огнем было единым для всех видов артиллерии. Батареи всех калибров должны были быть подготовлены самостоятельно вести точную корректируемую стрельбу и в то же время находиться в постоянной готовности к быстрому сосредоточению огня в масштабе дивизиона или полка.

Пристрелка и стрельба на поражение

В зависимости от конкретных условий установки для стрельбы на поражение определялись одним из следующих трех способов:

— непосредственной пристрелкой цели или переносом огня от пристрелянного репера; [148]

— подготовкой данных по карте или планшету;

— путем использования данных пристрелочных орудий или батарей.

Пристрелка. В зависимости от вида наблюдения различали пристрелку с наземным наблюдением и пристрелку с воздушным наблюдением.

Пристрелка с наземным наблюдением могла проводиться при непосредственном наблюдении с пунктов стреляющего подразделения или с помощью средств артиллерийской инструментальной разведки. При пристрелке с односторонним наблюдением стреляющий находился на неподвижном наблюдательном пункте или же на специальной бронированной машине, используемой в качестве подвижного наблюдательного пункта. Кроме этого, практиковалась пристрелка при засечке цели и разрывов с нескольких наблюдательных пунктов (сопряженное наблюдение). Такое наблюдение применялось во всех случаях, когда велась пристрелка на высоких разрывах. При сопряженном наблюдении часто осуществлялась централизованная подготовка исходных данных в масштабе полка или дивизиона.

Из средств артиллерийской инструментальной разведки для обеспечения пристрелки с наземным наблюдением привлекались звукометрические подразделения и подразделения оптической разведки{15}.

Пристрелка с воздушным наблюдением проводилась при помощи самолета-корректировщика или аэростата наблюдения. Самолет-корректировщик, обслуживавший пристрелку, имел радиосвязь со стреляющим подразделением (батареей или дивизионом). Для пристрелки с аэростатом использовались аэростаты наблюдения из состава дивизиона артиллерийской инструментальной разведки.

Стрельба на поражение без пристрелки с подготовкой установок по карте или планшету применялась в случае невозможности проведения пристрелки, например [149] при плохих условиях наблюдения, или в случае отказа от пристрелки с целью достижения внезапности поражения. Результаты стрельбы без пристрелки зависели от точности определения установок. Требуемая точность установок для стрельбы на поражение достигалась при наличии точных координат огневой позиции и цели, а также при полном учете поправок на баллистические и метеорологические условия стрельбы. При этом обеспечивалось внезапное и быстрое поражение цели при сравнительно малом расходе боеприпасов. Если установки для стрельбы на поражение определялись с нарушением этих условий, то они были недостаточно точными. В этом случае приходилось вести огонь по площадям с искусственным рассеиванием (на нескольких установках прицельных приспособлений), что было сопряжено с увеличением расхода снарядов.

С целью повышения точности определения установок для стрельбы на поражение при отсутствии точных координат огневой позиции и цели или при невозможности полного учета поправок на отклонение условий стрельбы от табличных практиковалось уточнение данных, определенных по карте или планшету, пристрелкой наземного или воздушного репера. Этот метод подготовки установок для стрельбы на поражение при наличии хороших карт по точности не уступал расчету установок на полной топографической основе с учетом баллистических и метеорологических условий стрельбы.

Подготовка установок для стрельбы на поражение с использованием данных пристрелочных орудий или батарей применялась в тех случаях, когда необходимо было произвести внезапный сосредоточенный огневой удар нескольких батарей одновременно. Суть этого метода заключается в том, что выделенная пристрелочная батарея (пристрелочное орудие) пристреливает обычным порядком репер или цель. Остальные батареи готовят установки по карте или планшету, уточняя их по результатам пристрелки пристрелочной батареи (пристрелочного орудия).

Пристрелка могла вестись как по наземному или воздушному реперу, так и непосредственно по цели. [150]

При определении установок для стрельбы на поражение с использованием данных пристрелки все батареи, участвовавшие в огневом ударе, вели огонь внакладку, на одной установке прицела. При этом требуемая площадь поражения накрывалась за счет рассеивания снарядов и индивидуальных ошибок подготовки установок каждой батареи.

Оценка способов стрельбы

Для достижения максимальной эффективности огня артиллерии необходимо было владеть всеми методами пристрелки и стрельбы на поражение и применять их в соответствии с конкретными условиями. Стрелковое мастерство артиллериста считалось достаточно высоким тогда, когда он умело действовал в любой, и прежде всего в незнакомой, обстановке, а также когда он при любых обстоятельствах умел использовать свое оружие с наибольшей эффективностью.

Особого мастерства требовала стрельба, корректируемая с наземных наблюдательных пунктов. Для успешного проведения такой стрельбы артиллерист должен был иметь большие навыки в ведении наблюдения и хорошо знать правила стрельбы. Во время войны иногда применялись так называемые «свободные способы» стрельбы — такие, как провешивание с помощью воздушных разрывов траектории, использовавшееся на незнакомой местности при отсутствии карт, а также в лесистой местности, или последовательное приближение разрывов к переднему краю своих войск путем уменьшения установки прицела. Эти методы также были отражены в правилах стрельбы артиллерии.

Стрельба с подготовкой исходных данных по карте или планшету, как показывает опыт, была достаточно точной и эффективной для обеспечения успеха боя.

Артиллерийское наблюдение

Задача артиллерийского наблюдения состояла в том, чтобы обнаружить цель, на основе знания тактики противника правильно оценить ее, а также определить положение [151] разрывов своих снарядов по отношению к цели и обеспечить быстрое проведение пристрелки.

Часто первые впечатления наблюдателя об изменениях боевой обстановки создавались на основании одних лишь акустических восприятий. Первоначальное представление о «силе удара противника», особенно при действиях в лесистой местности, складывалось в основном в результате ощущения шума, создаваемого легким и тяжелым оружием противника, разрывами артиллерийских снарядов, а также работающими двигателями и лязгом гусениц танков. Это объяснялось тем, что в начале боя наблюдатель часто не видел ни пехоты, ни танков противника.

Определив на слух, откуда и с какой интенсивностью противник ведет огонь, наблюдатель мог судить, где противник сосредоточивает свои основные усилия. Задача артиллерийского наблюдателя в этом случае состояла в том, чтобы связать свои акустические восприятия с хорошо наблюдаемыми участками местности, которые уже пристреляны или которые необходимо пристрелять.

Русские даже на сравнительно открытой местности умело маскировали свои оборонительные сооружения. [152]

Для того чтобы установить «подозрительные места» в обороне противника и определить передвижение его войск, необходимо было перед возобновлением захлебнувшейся атаки тщательно изучить местность при помощи бинокля или стереотрубы. Через некоторое время на основе кажущихся на первый взгляд незначительных деталей с учетом направления, откуда доносятся звуки выстрелов огневых средств противника, можно было сделать необходимые выводы о расположении его оборонительных сооружений. Но, чтобы получить единую и полную картину о противнике, необходимо было использовать возможно большее количество наблюдателей, равномерно распределенных по фронту и обеспечивающих непрерывное наблюдение в течение всего наступательного боя. Суммируя данные, сообщавшиеся наблюдателями, командование получало необходимые для управления огнем сведения о противнике.

Для наблюдателей, находившихся в специально оборудованной для разведки бронированной машине, восприятие звуков и шумов было затруднено. Однако танки действовали, как правило, на хорошо просматриваемой местности, удобной для визуального наблюдения. Поэтому для управления огнем оказывалось достаточным ведения одного лишь визуального наблюдения из бронированной машины. Это себя вполне оправдало. Своеобразие работы наблюдателя в данном случае состояло в том, что он должен был, находясь в движении, быстро определять точку своего стояния и корректировать огонь. На непросматриваемой местности наблюдатель часто был вынужден покидать машину и вести наблюдение, находясь вне ее.

Управление огнем

Гибкое и тактически правильное управление огнем дивизиона, полка и артиллерийской группы являлось «высшей школой артиллерии». Большое значение управления огнем артиллерии сохранится и в будущем. При этом основное внимание должно быть обращено на умение сосредоточивать огонь максимально возможного числа батарей по одному району целей. [153]

Средством получения информации о ходе боя и передачи артиллерийских команд является связь, которая должна работать бесперебойно. Управление огнем обеспечивается проведением подготовительных мероприятий, включающих распределение между артиллерийскими подразделениями целей и реперов в соответствии с предполагаемым развитием боя и назначение условной линии для целеуказания по карте, а также предварительное определение установок для стрельбы на поражение путем проведения пристрелки или расчетным способом.

Управление огнем складывается из целеуказания, подготовки установок для стрельбы на поражение, выбора порядка ведения огня и определения расхода снарядов. Целеуказание может осуществляться непосредственным показом цели на местности или разрывами пристрелявшейся батареи. В последнем случае дающий целеуказание обязан предупредить принимающего устно, по телефону или по радио об ориентировочном районе разрывов. Кроме этого, целеуказание можно давать по карте или по аэрофотоснимку в прямоугольных координатах или от условной линии.

Артиллерийские цели наносились на прилагаемую к плану огня схему целей, которая выполнялась на бумаге или кальке. Одновременно в плане огня указывались виды и способы ведения огня на поражение каждой цели.

Подготовка установок для стрельбы на поражение производилась в батареях или на вычислительном пункте дивизиона или полка. Наиболее точно установки для стрельбы группы батарей определялись одним из следующих способов:

— путем непосредственной пристрелки цели всеми батареями или путем расчета установок для стрельбы на поражение по данным пристрелки пристрелочного орудия;

— путем подготовки данных по карте или планшету с учетом поправок на баллистические и метеорологические условия стрельбы;

— путем переноса огня батарей или дивизионов от ранее пристрелянных целей (реперов).

Порядок ведения огня дивизионом, полком или артиллерийской группой определялся в каждом конкретном [154] случае в зависимости от обстановки и характера цели. В ходе войны применялись самостоятельное ведение огня каждой батареей по мере готовности, залповый или беглый огонь всех батарей, участвующих в огневом налете, и ведение огня по времени, определенному в прилагаемой к плану огня таблице.

При самостоятельном ведении огня каждая батарея, участвовавшая в огневом ударе, открывала огонь немедленно по мере готовности и вела его независимо от других батарей.

При залповом или беглом огне артиллерийский командир стремился к тому, чтобы цель была одновременно накрыта разрывами всех батарей, участвующих в огневом нападении.

В этом случае батареи открывали огонь по команде, передаваемой с пункта управления огнем, или по времени, указанному при постановке задачи. При определении времени открытия огня артиллерийский командир, управляющий огнем, обычно учитывал полетное время снаряда для каждой батареи, добиваясь тем самым одновременности залпа дивизиона, полка или артиллерийской группы. [155]

Одновременный огневой удар нескольких батарей или дивизионов обеспечивал наибольшую эффективность огня. Кроме того, при таком порядке ведения огня звукометрическая разведка противника не могла производить засечку стреляющих батарей. Поэтому этот порядок ведения огня во время войны применялся наиболее часто. В некоторых случаях, несмотря на необходимость немедленного открытия огня, бывало целесообразным пойти на некоторую потерю времени с тем, чтобы все батареи могли подготовить огонь и открыть его одновременно.

Определение расхода снарядов являлось тактическим мероприятием, так как снаряд является тем элементом артиллерийской системы, который непосредственно наносит поражение противнику. Расход снарядов зависел от требуемой плотности огня и наличия боеприпасов. Оба этих фактора необходимо было учитывать в любом случае.

Выбор того или иного метода управления огнем определялся характером боевой обстановки, наличием времени и уровнем артиллерийско-стрелковой подготовки личного состава. Лучшим считался тот метод, который обеспечивал своевременное открытие точного огня.

Опыт управления огнем артиллерии

Независимо от метода управления огнем для нанесения мощных огневых ударов как в наступлении, так и в обороне необходимо было стремиться привлечь максимальное количество имеющейся артиллерии, широко используя маневр огнем. Доворот орудий на угол до 60°, а при сложном начертании линии фронта иногда и более 60°, должен был производиться в считанные минуты. Для выполнения этого требования была необходима соответствующая подготовка орудийных окопов.

Мощный сосредоточенный огонь артиллерии исключительно эффективен при стрельбе по подвижным неукрытым целям — по пехоте или танкам на исходных позициях и в ходе наступления. Он оказывал парализующее действие также и на артиллерию противника. Однако такой метод ведения огня не всегда был целесообразным. Иногда, даже при повторении мощных огневых налетов, [156] не удавалось нанести противнику сколько-нибудь значительные потери. Русские обладали замечательной способностью в короткие сроки создавать малоуязвимые позиции. Зачастую даже мощные огневые налеты по району цели не гарантировали попадания в малоразмерную цель. В этом случае необходимо было каждой батарее вести точную наблюдаемую пристрелку.

Огонь по отдельным целям применялся в следующих случаях:

а) Когда противник оказывал упорное сопротивление, опираясь на долговременные оборонительные сооружения. В этом случае наступлению обычно предшествовала разведка оборонительных сооружений и корректируемая стрельба по выделенным для каждой батареи целям и участкам поражения. Затем с учетом результатов этой стрельбы открывался сосредоточенный огонь дивизионов.

б) Когда противник оборонялся в населенных пунктах, используя прочные постройки. При бое за русские деревни иногда задача могла быть выполнена путем последовательного разрушения отдельных домов одиночными выстрелами.

в) Когда командир, ответственный за управление огнем, не мог точно определить, где находится свой передний край и где передний край противника.

г) Когда цели находились в непосредственной близости от своих войск. Артиллерия вела огонь по ближним целям даже в тех случаях, когда они находились в радиусе действия тяжелого пехотного оружия, особенно если пехота понесла большие потери, а условия наблюдения и неясное начертание переднего края своих войск не позволяли вести сосредоточенный огонь по площади.

В критические моменты боя на хорошо просматриваемой местности основным видом огня артиллерии являлся огневой налет. Для огневого налета привлекался полк и лишь иногда дивизион. В таких случаях наблюдаемая стрельба отдельных батарей уступала место массированному огню. Однако в начале оборонительного боя заградительный огонь батареи открывали самостоятельно. В ходе боя каждая батарея также имела право самостоятельно вести корректируемый огонь по атакующему противнику. [157]

Управление огнем в артиллерийском полку обеспечивалось хорошо организованным наблюдением и бесперебойно действующей связью. Задача наблюдателей состояла в том, чтобы непрерывно докладывать о ходе боя и в необходимых случаях (для обеспечения действий поддерживаемых войск) по своему усмотрению вызывать огонь одной или даже нескольких батарей. Иногда передовой наблюдатель не покидал своего места даже тогда, когда противник, опрокинув нашу пехоту, обходил его. Поддерживая связь по радио, он вел огонь по целям, расположенным за его наблюдательным пунктом, и действовал до тех пор, пока его не освобождали в результате контратаки или пока он не погибал или попадал в плен.

Взаимодействие в бою

Управление огнем должно было обеспечить последовательное выполнение тактических задач. Командир, управляющий огнем, нес ответственность за огневую деятельность подчиненной ему артиллерии.

Управление артиллерией было централизованным, когда артиллерийские части (подразделения) взаимодействовали с другими родами войск (поддерживали их), оставаясь в подчинении артиллерийского командира, и децентрализованным, когда артиллерийские части (подразделения) передавались в подчинение командиров других родов войск. В зависимости от обстановки и замысла боя использовался тот или иной вид управления артиллерией. Опыт показывает, что конечные результаты взаимодействия при сохранении подчинения артиллерийских частей и подразделений артиллерийскому командиру были лучше, чем при подчинении их командиру другого рода войск. Для взаимодействия с частями (подразделениями) других родов войск считалось целесообразным выделять те артиллерийские подразделения, которые взаимодействовали с ними в предыдущих боях.

Централизованное управление оправдывало себя в большей степени, так как использование артиллерии в этом случае не ограничивалось рамками выполнения частных задач. В случае необходимости артиллерийские [158] подразделения могли быть привлечены для сосредоточения огня в интересах достижения общего успеха дивизии. Командир дивизиона, взаимодействующего с пехотой или танками, мог на основе поставленных задач и заявок на огневую поддержку осуществлять управление огнем по собственному усмотрению. Путем постоянного поддержания связи между артиллерийскими командирами и командирами поддерживаемых подразделений и частей достигалось устойчивое взаимодействие, которое отвечало условиям быстро меняющейся обстановки.

Придание артиллерийских подразделений пехотным или танковым частям (подразделениям) было целесообразным только при ведении боевых действий в особых условиях и на широком фронте, когда смешанные боевые группы действовали на разобщенных направлениях. Как только в ходе боя интервалы между боевыми группами начинали сокращаться, командир артиллерийского полка должен был предложить изъять из подчинения командиров других родов войск артиллерийские подразделения и организовать взаимодействие по принципу поддержки, что обеспечивало централизованное управление дивизионами и давало возможность использовать их для нанесения мощных огневых ударов. В этом случае задачи артиллерии ставились уже не в форме приказов, определяющих перемещение, занятие огневых позиций и методы ведения огня, а в виде заявок на открытие огня.

Правильная организация взаимодействия достигалась взаимным пониманием и доверием между пехотными и артиллерийскими командирами.

3. Русская артиллерия во Второй Мировой войне

Материальная часть артиллерии

Во время Второй мировой войны русская артиллерия имела на вооружении очень хорошую современную материальную часть. Как по качеству орудийной стали, так и по своим конструктивным характеристикам она отвечала требованиям того времени. Огромное [162] количество орудий, производимых в России, позволяло Красной Армии формировать большое число артиллерийских частей самого различного назначения.

Основными типами орудий русской дивизионной артиллерии являлись 76-мм пушка и 122-мм полевая гаубица. Сравнение показывает, что русские дивизионные орудия по калибру несколько уступали немецким 105-мм и 150-мм орудиям. Однако русские орудия были хорошо приспособлены к местным условиям. Несколько меньшая мощность снарядов возмещалась более высокой подвижностью этих орудий. Таким образом, дивизионная артиллерия русских имела на вооружении материальную часть, наиболее пригодную для использования в условиях России.

76-мм пушка с высокой начальной скоростью снаряда и подвижностью, отвечавшей условиям восточноевропейской местности, более всего подходила для выполнения задач непосредственной поддержки пехоты и ведения борьбы с танками. Для выполнения таких задач эти пушки иногда сосредоточивались в большом количестве на одном [163] участке. В других случаях 76-мм дивизионные орудия использовались для ведения огня прямой наводкой и всегда достигали хороших результатов. В обороне они использовались главным образом в «противотанковых заслонах», делая противотанковую оборону настолько прочной, что она могла быть сломлена лишь методическим артиллерийским огнем по отдельным целям. Противотанковые дивизионы русских дивизий также были оснащены 76-мм орудиями и организационно входили в состав артиллерии.

Несмотря на указанные преимущества 76-мм пушек, этот калибр для современной дивизионной артиллерии уже недостаточен. В современных условиях от дивизионной артиллерии требуется значительно более высокая степень поражающего и морального действия снаряда в сравнении с тяжелым оружием пехоты. В настоящее время калибр дивизионных орудий должен быть по крайней мере не менее 100 мм.

Для выполнения более сложных задач дивизионная артиллерия русских усиливалась артиллерией резерва [164] главного командования, имевшей на вооружении орудия более крупных калибров.

122-мм полевая гаубица была современным орудием и применялась для решения самых разнообразных задач. Русская артиллерия, используя это орудие, добивалась мощного огневого воздействия на немецкие войска. Характерными особенностями 122-мм гаубицы являлись: лафет с раздвижными станинами, большой угол горизонтального обстрела и высокая подвижность при механической тяге. Хорошие баллистические свойства обеспечивали достаточную маневренность огнем и дальность стрельбы до 12 км при снаряде, примерно в полтора раза более мощном, чем у 105-мм немецкой полевой гаубицы. Достаточно сильный звуковой эффект разрыва снаряда обеспечивал возможность пристрелки 122-мм гаубиц со средствами звуковой разведки. Благодаря этому 122-мм гаубицы успешно использовались также и для борьбы с артиллерией противника.

К другим образцам орудий русской полевой артиллерии относились 152-мм полевая гаубица с дальностью стрельбы 13 км, 170-мм пушка с дальностью стрельбы 26 км и 203-мм мортира (по русской терминологии — полевая гаубица) большой мощности, имевшая наибольшую дальность стрельбы 16 км. Эти артиллерийские системы состояли в основном на вооружении артиллерии резерва главного командования и обладали большой мощью огня.

82-мм и 132-мм реактивные установки использовались для ведения залпового огня. Смонтированные на шасси автомашин повышенной проходимости, они обладали довольно высокой подвижностью. К недостаткам их следует отнести большие габариты по высоте. Эффективность огня этих установок по технике и живой силе была различной. Залпы отдельных установок по обстрелянным войскам обычно были малоэффективными, хотя в первое время на отдельных участках фронта они оказывали сильное моральное воздействие. Реактивные установки были особенно эффективными при их массированном применении. В артиллерийской подготовке крупных наступательных операций 1944—1945 гг. иногда участвовало до нескольких сотен реактивных [165] установок. Сосредоточение огня такого количества реактивных установок на направлении главного удара против противника, ослабленного в предыдущих боях, давало особенно высокие результаты.

Русская артиллерия резерва главного командования, кроме этого, располагала самоходными артиллерийскими установками, имевшими мощную броневую защиту и вооруженными легкими и средними пушками калибром до 120 мм. Самоходные артиллерийские установки использовались примерно так же, как и немецкие штурмовые орудия.

В отличие от немецкой артиллерии к русской дивизионной артиллерии относились также минометные подразделения, вооруженные 120-мм и 160-мм минометами с наибольшей дальностью стрельбы соответственно 5670 и 5000 м. Ввиду простоты производства минометов русские имели возможность сформировать большое количество чисто минометных подразделений и частей. Так возникли минометные дивизионы, полки и бригады, которые входили в состав дивизий или в состав артиллерии резерва главного командования. Использование минометов в качестве артиллерийского средства объяснялось еще и тем, что они имели достаточно большую дальность стрельбы и мощную мину, что обеспечивало возможность выполнения задач непосредственной поддержки войск. Огонь минометов включался русскими в план огня артиллерии. При ведении маневренных боевых действий минометные подразделения почти всегда следовали за пехотой. При ведении боевых действий в условиях стабильного фронта характерной особенностью использования минометов являлось сосредоточение минометного огня по пехоте. Огонь минометов наносил большие потери немецкой пехоте также и в том случае, если он велся рассредоточенно.

Организация и управление

Русская дивизионная артиллерия состояла из батарей, дивизионов и полков подобно артиллерии германской армии. Артиллерийский полк организационно входил в состав дивизии. Он состоял из трех-четырех дивизионов, [166] вооруженных 76-мм пушками и 122-мм гаубицами, и одного минометного дивизиона. Противотанковый дивизион, вооруженный 76-мм пушками, также являлся составной частью артиллерийского полка. Командир артиллерийского полка считался старшим артиллерийским начальником дивизии. При значительном усилении дивизии артиллерией резерва главного командования специально назначался командующий артиллерией дивизии, имевший свой штаб. В этом случае командир артиллерийского полка входил в его подчинение.

Артиллерия резерва главного командования русских имела на вооружении легкие, средние и тяжелые орудия, а также орудия большой и особой мощности, которые были сведены в дивизионы, полки, бригады и артиллерийские дивизии. В состав артиллерии резерва главного командования входили также части реактивных установок и самоходных орудий. С помощью этой мощной артиллерии русские в последние годы войны достигали на важнейших направлениях значительного превосходства. В конце войны их артиллерия резерва главного командования была во много раз мощнее всей артиллерии, входившей в состав дивизий.

Артиллерийские дивизии русских, появившиеся в начале 1943 г., состояли из артиллерийских частей. Они предназначались для использования в полном составе на направлении главного удара в наступлении и на важнейших участках в обороне. Организационно артиллерийские дивизии обычно состояли из двух бригад по два полка в каждой. На вооружении артиллерийских дивизий состояли различные артиллерийские системы (76-, 122-, 155- и 170-мм орудия). Однако бригады или в крайнем случае полки были однотипными. Артиллерийские дивизии обладали чрезвычайно большой огневой мощью и были способны обеспечить огневое превосходство в намеченном районе. Ввод в бой таких крупных артиллерийских группировок на ограниченном участке фронта требовал определенного времени и наличия превосходства в воздухе. А это было возможным лишь в условиях стабильного фронта при планомерной подготовке крупной наступательной или оборонительной операции. При ведении маневренных боевых действий возможности взаимодействия крупных [167] артиллерийских соединений с поддерживаемыми войсками и их способность быстро следовать за передовыми частями ставились под вопрос.

Для разведки батарей противника и ведения пристрелки русская артиллерия имела подразделения звуковой и оптической разведки. Иногда для ведения наблюдения на большие расстояния использовались также и привязные аэростаты. Подразделения артиллерийской инструментальной разведки действовали преимущественно на тех участках, где ощущалась особая необходимость в подавлении немецкой артиллерии. Однако до конца 1943 г., за исключением отдельных случаев, не отмечалось сколько-нибудь активных действий артиллерийской разведки русских. Также не было и контрбатарейной борьбы. Только в 1944 г. деятельность русской артиллерийской инструментальной разведки стала более активной и заставила немецкую артиллерию проводить необходимые мероприятия по своей обороне и маскировке. Этот пример еще раз подтверждает, что полное использование возможностей современных технических средств разведки требует большого опыта, тщательной подготовки личного состава и не допускает импровизации.

Эффективность огня

Боевая мощь русской артиллерии на разных этапах войны была различной. Во время маневренных наступательных операций немецкой армии в 1941—1942 гг. русская артиллерия была не в состоянии, по крайней мере в ходе быстро развивающихся боевых действий, обеспечить превосходство в огне. Для Красной Армии характерно тесное взаимодействие дивизионной артиллерии с пехотой и танками, однако при ведении боевых действий оно не находило своего полного воплощения.

Командующий артиллерией оказывал большое влияние на управление боем, особенно на последующих этапах войны, когда наспех подготовленная русская пехота требовала от артиллерии более мощной поддержки. Огневая поддержка пехоты часто осуществлялась путем использования дивизионной артиллерии подивизионно и [168] побатарейно. В течение первых двух лет Восточной кампании артиллерия русских, как правило, не являлась серьезным препятствием на пути наступления немецкой армии. Причины этого следует искать в недостаточной оснащенности русской артиллерии средствами связи и в слабости ее органов управления. Недейственным оказалось также стремление к сосредоточению мощного огня с ходу. Русские, по крайней мере в начале войны, недооценивали необходимость высокого уровня подготовки и оснащения органов управления для обеспечения в любой обстановке наиболее эффективного использования артиллерии. Однако, как только прекращались маневренные боевые действия и на .некоторое время фронт стабилизировался, русским удавалось создавать мощные артиллерийские группировки и таким образом добиваться значительного повышения огневой мощи, хотя большой расход боеприпасов не всегда был тактически оправданным. В русской артиллерии практиковалась как стрельба по наблюдаемым целям при наблюдении разрывов, так и стрельба по ненаблюдаемым или наблюдаемым целям с использованием карты или планшета. Артиллерийские наблюдатели были внимательны и довольно искусны в стрельбе. Это позволяло им успешно корректировать огонь батарей, которые подчас наносили внезапные и [169] меткие удары. Наблюдатели умело маскировались, и их было трудно обнаружить. Но, несмотря на это, русская артиллерия в ходе быстротечного боя при воздействии огня немецкой артиллерии часто бывала не в состоянии широко применять стрельбу по карте, планшету и сосредоточивать огонь нескольких батарей. С выходом из строя проводной связи стрельба значительно затруднялась ввиду отсутствия достаточного количества средств радиосвязи. Иногда русские пробовали управлять артиллерийским огнем с помощью снабженных радиостанциями наблюдателей, которые проникали за линию фронта немецких войск и оттуда корректировали огонь своих батарей по огневым позициям немецкой артиллерии. В этих случаях они добивались успеха и наносили потери, но решающего влияния на исход боя не оказывали. Такой способ использования наблюдателей вытекал из склонности Советской Армии к ведению войны партизанскими методами.

Русские несколько шаблонно использовали стрельбу по карте (планшету). Особенно ярко это выражалось при использовании крупных артиллерийских соединений на стабильном фронте. При стрельбе по карте (планшету) русская артиллерия, располагая большим количеством боеприпасов, вела огонь по площадям, не определив с достаточной точностью исходного района наших войск. Этот метод стрельбы применялся при ведении массированного огня, а также при ведении дальних огневых нападений.

Такая шаблонная практика ведения огня по карте (планшету) начала проявляться примерно с конца 1942 г. при проведении русскими артиллерийской подготовки во время наступательных операций. Русские уделяли большое внимание составлению тщательно разработанного плана огня, согласно которому огонь открывался одновременно и продолжался от получаса до нескольких часов.

В последний год войны для обеспечения наступательных операций русские сосредоточивали огромное количество артиллерии{16}. [170]

Получая большое количество боеприпасов, они имели возможность вести ураганный огонь по типу огневого вала. Огонь при этом накладывался в основном на оборонительные сооружения пехоты, наблюдательные и командные пункты и на районы сосредоточения резервов. Для русской тактики был характерен неоднократный перенос огня в глубину и по фронту. В плане огня указывались задачи по подавлению немецких батарей и ведению непрерывного беспокоящего огня по путям подхода резервов.

Характерным для взаимодействия артиллерии с пехотой и танками при ведении русскими наступательного боя являлось следующее.

В период артиллерийской подготовки русская пехота продвигалась отдельными узкими «ударными клиньями» на широком фронте, очень тесно прижимаясь к разрывам своих снарядов, а иногда следуя почти в районе действия огня своей артиллерии. Это делалось для того, чтобы, следуя непосредственно за разрывами, ворваться в расположение немецких позиций. За пехотой часто двигались танки, которые в большинстве случаев составляли второй эшелон наступающих.

После начала наступления русская артиллерия в течение определенного времени продолжала вести огонь согласно плану огня. Если задачи, указанные в плане огня, были выполнены, то массированный огонь прекращался. Повторение массированных огневых ударов после выполнения задач, указанных в плане огня, отмечалось редко. [171]

В первые годы войны (до 1944 г.) русской артиллерии в ходе наступления удавалось лишь частично подавлять немецкие батареи. В последний год войны немецкая сторона располагала лишь жалкими остатками артиллерии, а подчас не имела ее вовсе. Поэтому нет необходимости говорить о подавлении немецких батарей в этот период.

Если в результате успешного прорыва русское наступление переходило в беспрепятственное движение войск, то огневая поддержка осуществлялась главным образом тяжелым оружием пехоты, огнем танков и самоходных артиллерийских установок. Сосредоточение огня в короткие сроки без предварительной подготовки наблюдалось редко. Глубокий прорыв танков с десантом пехоты проводился часто без непосредственной артиллерийской поддержки.

В обороне русская артиллерия эшелонировалась на очень большую глубину. В районе огневых позиций дивизионной артиллерии размещались 76-мм пушки, предназначавшиеся для создания «противотанковых узлов» и «противотанковых рубежей». Огневые позиции этих дивизионов располагались на большую глубину и оборудовались для ведения огня по танкам прямой наводкой. При этом предусматривалась необходимость взаимной огневой поддержки между отдельными орудиями и целыми батареями. [172]

Такая организация противотанковой обороны проводилась русскими систематически и умело. Иногда наряду с основными позициями оборудовались также и ложные огневые позиции, которые вводили в заблуждение немецкую воздушную разведку. Однако подлинность огневых позиций могла быть установлена путем сопоставления данных воздушной разведки с данными звукометрической и оптической разведки.

Засечка русских батарей облегчалась тем, что они, казалось, не принимали мер маскировки от звукометрической и оптической разведки. В целях избежания больших потерь от артиллерийского огня русское командование в обороне располагало свои батареи на очень большую глубину. В этих случаях отдельные немецкие батареи или огневые взводы артиллерии среднего калибра выдвигались вперед на временные огневые позиции для подавления удаленных батарей противника. Пристрелка батарей в этих случаях проводилась при помощи средств оптической или звукометрической разведки.

Если немецкие войска располагали достаточным количеством артиллерии, то при проведении наступательных операций часто удавалось подавить русскую артиллерию или же нарушить управление ее огнем.

Заключение

Русская артиллерия в ходе войны из года в год повышала свою активность. Использование ее постепенно становилось более целеустремленным и гибким, чем в первый год войны. Чем больше сокращалась протяженность фронта на Восточном театре военных действий и чем ниже становились боевые качества русской пехоты, тем большее значение приобретала русская артиллерия, особенно при проведении наступлений с форсированием рек, например таких, как Висла или Одер. Русские при создании мощных артиллерийских группировок и обеспечении их боеприпасами не считались со временем, хотя для этого иногда требовалось до нескольких недель. Если при стабильном фронте русская артиллерия могла провести планомерную артиллерийскую подготовку [173] и, создав значительное огневое превосходство, проделать бреши для танковых прорывов, то при ведении маневренных боевых действий на широком фронте эффективность действий артиллерии уменьшалась. Вообще же русская артиллерия, несмотря на некоторые недостатки, была родом войск, обладавшим огромной силой огня и высокими боевыми качествами.

4. Роль и задачи артиллерии в будущем

После Второй мировой войны оснащение армий развивалось в направлении усиления моторизации войск и увеличения количества танков. Если во Второй мировой войне танки применялись массированно лишь на направлениях главных ударов, т. е. на отдельных участках фронта, то в будущем следует ожидать их повсеместного использования обеими воюющими сторонами. Это обстоятельство окажет решающее влияние и на будущие задачи артиллерии.

Каждый танк вооружен пушкой. С появлением танка пушка, как огнестрельное оружие, превзошла по своему значению пулемет и винтовку. Пехота, вооруженная автоматическим стрелковым оружием, продолжает играть роль ударной силы и ее действия будут иметь решающее значение для достижения конечного успеха.

В чем же состоит значение и каковы задачи артиллерии в будущем?

Танки, являясь наступательным оружием, ведут бой смело и решительно, широко используя маневр и выгодные условия местности. В ходе боя они сочетают маневр с огнем. Их сила заключается в движении. При этом танки ведут огонь по целям, непосредственно наблюдаемым из танка, а артиллерия обеспечивает их своим огнем на всем обширном просматриваемом пространстве. Артиллерия обеспечивает высокий темп и размах наступления танков. Задачей артиллерии является: непрерывно следовать за танками, внимательно следить за полем боя и находиться в постоянной готовности своей огневой мощью подавить сопротивление противника. Чем сильнее противотанковая оборона противника, тем более [174] мощной должна быть артиллерийская поддержка, тем теснее должно быть огневое взаимодействие всех видов оружия, участвующих в танковом бою.

Взаимодействие артиллерии с боевыми группами

В связи с широким применением танков значительно возрос объем задач артиллерии. В современных условиях перед артиллерией выдвигаются два основных требования: во-первых, поддерживать атаки своих танков и, во-вторых, отражать атаки танков противника.

Взаимодействие артиллерии с боевыми группами дивизий состоит, в частности, в следующем:

а) В непосредственной поддержке боевых групп артиллерийскими дивизионами, имеющими на вооружении орудия на самоходных лафетах. Эти орудия продвигаются непосредственно за наступающими подразделениями. От поддерживающих артиллерийских дивизионов в боевые порядки наступающих подразделений высылаются специальные наблюдатели и офицеры связи. Кроме того, командиры дивизионов поддерживают непосредственную связь с командирами боевых групп.

б) В сосредоточении мощного огня нескольких дивизионов. В период артиллерийской подготовки и в начале наступления огнем управляет командир артиллерийского полка. В ходе боя сосредоточенный огонь должен вестись без длительной предварительной подготовки. Для этого первоначально используются дивизионы, не участвующие в непосредственной поддержке, а позже и вся дивизионная артиллерия.

Эти основные формы взаимодействия должны применяться в соответствии с конкретно складывающейся обстановкой и так, чтобы всегда имелась возможность поддержать боевые действия танков и мотопехоты мощным сосредоточенным огнем.

Действия артиллерии при наступлении танков с ходу

Наступление на поспешно или не полностью подготовленную оборону противника проводится или с ходу или после занятия исходного положения на короткий [175] срок. В этом случае для сохранения внезапности артиллерийская подготовка атаки не проводится.

С началом атаки рекомендуется одновременно открыть артиллерийский огонь и поддержать танки, наступающие с фронта, а в случае необходимости также и прикрыть их фланги. При этом бывает целесообразной постановка дымовых завес.

Если при наступлении после занятия исходного положения времени для проведения точной разведки целей недостаточно, то может оказаться целесообразным открытие сосредоточенного огня после короткой подготовки. Будет ли организован такой огонь и в какой форме он будет применен, должен решить танковый командир в соответствии с замыслом боя.

С началом наступления взаимодействие артиллерии с танками должно быть организовано следующим образом:

а) От каждого артиллерийского дивизиона выделяются подвижные наблюдатели, по возможности обеспеченные бронированными машинами. Подвижные наблюдатели следуют за обоими эшелонами наступающих танков. Наблюдатели от дивизионов, поддерживающих подразделения первого эшелона танков, продвигаются преимущественно вместе с этим эшелоном, а наблюдатели остальных дивизионов — в основном со вторым эшелоном, сосредоточивая все свое внимание на наблюдении за полем боя на направлении главного удара.

б) Огневые взводы артиллерийских дивизионов непосредственной поддержки следуют вплотную за наступающими танковыми группами, обычно позади их второго эшелона. При этом командиры дивизионов находятся вблизи командиров танковых групп, не связывая себя с последними; а командиры батарей — вблизи командиров танковых батальонов. Один командир батареи назначается ответственным за руководство перемещением огневых взводов всех трех батарей.

в) Остальные подразделения дивизионной артиллерии, а также подразделения, приданные дивизии из состава артиллерии резерва главного командования (обычно один-два дивизиона), составляют артиллерийскую группу. Они находятся на огневых позициях и с неподвижных [176] наблюдательных пунктов или при помощи подвижных наблюдателей ведут наблюдение за полем боя. Если наступающие танки не встречают особо сильного сопротивления со стороны противника и наступление проходит успешно, эта артиллерия не должна отрываться от наступающих танков, а следовать за ними.

При встрече с превосходящими силами противника артиллерия решает свои задачи следующим образом:

а) Дивизионы, приданные боевым группам, быстро занимают огневые позиции и немедленно открывают огонь.

б) Подразделения артиллерийской группы, находящиеся на огневых позициях, также открывают огонь. Огнем этих дивизионов управляет командир артиллерийского полка. На основании данных, получаемых с наблюдательных пунктов, командир полка использует огонь артиллерийской группы для усиления огня дивизионов, приданных танковым боевым группам, или для поддержки какой-либо одной боевой группы.

в) В соответствии с замыслом командира дивизий и с учетом сложившейся обстановки артиллерийский полк в полном составе, а также приданные и поддерживающие дивизионы резерва главного командования сосредоточивают свой огонь главным образом по центру боевого порядка противника или по его флангам. В этом случае огнем управляет также командир полка.

Если в ходе наступления удалось сломить сопротивление противника, то самоходные артиллерийские дивизионы, выделенные для непосредственной поддержки танков, немедленно выдвигаются за наступающими подразделениями. В зависимости от дальности стрельбы и условий наблюдения часть подразделений артиллерийской группы остается на огневых позициях, чтобы иметь возможность немедленно поддержать наступающие танки. Артиллерийская группа меняет свои огневые позиции подивизионно, с таким расчетом, чтобы не менее одного дивизиона находилось на огневых позициях в готовности к открытию огня. Если ожидается усиление сопротивления противника, то подразделения артиллерийской группы должны своевременно занять огневые позиции и быть в готовности к открытию огня. Необходимо стремиться к тому, чтобы дивизионы [177] артиллерийской группы следовали по тем же дорогам, по которым прошли наступающие части.

Рассмотренный порядок использования артиллерии при обеспечении танкового наступления не должен быть шаблоном. Любое мероприятие может быть обоснованным только тогда, когда оно обеспечивает в нужный момент достижение максимальной эффективности огня всей артиллерии. Поэтому необходимо всегда стремиться к тому, чтобы артиллерия, воодушевленная успешным наступлением танков, следовала непосредственно за наступающими войсками. Она должна своевременно занимать огневые позиции и своим огнем обеспечивать прикрытие наступающих танков от огня артиллерии противника. Для обеспечения непрерывности наступления артиллерийский полк должен быть в состоянии в любое время быстро сосредоточить огонь всех своих подразделений.

Предпосылкой для этого может служить тесная личная связь командира полка с командиром дивизии, быстрое принятие решений и своевременное отдание боевых приказов. В управлении боем следует стремиться к такой согласованности действий, когда одной короткой команды иди одного сигнала по радио было бы достаточно для того, чтобы за этим последовали правильные действия артиллерийских подразделений.

Действия артиллерии при наступлении танков после занятия исходного положения

Первый вариант: танки наступают впереди, мотопехота следует за ними на машинах.

В этом случае огневые подразделения артиллерии находятся на огневых позициях, а наблюдательные пункты и линии связи подготовлены заблаговременно. Перед началом наступления проводится артиллерийская подготовка атаки. План огня согласуется с планом боя танковой дивизии. Он предусматривает мероприятия, которые необходимо провести в течение некоторого времени после начала наступления, и содержит задачи по подавлению противника огнем артиллерии и по поддержке наступления своих танков. Если дивизионная артиллерия [178] достаточно усилена приданными средствами, то выделенные для непосредственной поддержки боевых групп артиллерийские дивизионы могут быть с самого начала использованы для сопровождения наступающих танков и не привлекаться к участию в артиллерийской подготовке. Подвижные наблюдатели должны находиться в боевых порядках наступающих боевых групп.

Огневые взводы артиллерийских дивизионов, приданных танковым боевым группам, продвигаются за вторым эшелоном в готовности при возобновлении сопротивления противника немедленно открыть огонь. В это время артиллерийская группа, действующая на направлении главного удара, ведет наблюдение за продвижением танков. Она начинает смену огневых позиций, как только ее возможности по поддержке продвинувшихся вперед войск станут недостаточными. В дальнейшем огонь и движение координируются в соответствии с указанными выше положениями, касающимися наступления с ходу.

Танковая дивизия, как правило, не используется для прорыва сильно укрепленной оборонительной полосы. Если она вводится в бой для нанесения удара в глубине (после успешного прорыва обороны противника другими дивизиями или после вклинения их в оборону), то артиллерия танковой дивизии выполняет такие же задачи, как и при наступлении с ходу.

Если танковая дивизия вводится в прорыв через боевые порядки впереди действующих войск, то артиллерия последних переподчиняется командиру артиллерийского полка танковой дивизии. В зависимости от плана боя и сил противника перед вводом или с началом ввода танковой дивизии проводятся мощные огневые налеты в основном на главном направлении с целью подавления очагов сопротивления, обеспечения флангов своих войск, а также поражения противника, сосредоточившегося в глубине обороны. Первоначально непосредственно за наступающими боевыми группами танковой дивизии следуют лишь самоходные артиллерийские дивизионы, а в дальнейшем и весь артиллерийский полк. После смены полком огневых позиций и его продвижения вперед артиллерия войск, в полосе которых [179] вводилась танковая дивизия, выходит из подчинения командира артиллерийского полка этой дивизии.

Второй вариант: мотопехота на машинах наступает впереди, танки следуют за ней.

При таком варианте наступления танковой дивизии основные усилия артиллерии должны быть направлены на поддержку мотопехоты, а затем на поддержку танков. Наступление мотопехоты впереди танков может иметь место при хорошо подготовленной обороне противника, наличии у него противотанковых заграждений и на плохо просматриваемой местности. В этом случае мотопехота вклинивается в расположение противника с задачей проложить дорогу наступающим за ней танкам, которые в дальнейшем развивают прорыв. Поэтому артиллерийских наблюдателей следует высылать непосредственно в боевые порядки мотопехоты. Артиллерийские командиры должны поддерживать связь с мотопехотными командирами.

С началом движения передовых подразделений наблюдательные и командные пункты ведут наблюдение, а огневые взводы находятся на огневых позициях в готовности к немедленному открытию огня. Наблюдатели артиллерийских дивизионов, выделенных для непосредственной поддержки боевых групп, находятся в боевых порядках последних, следуя в бронированных разведывательных машинах. Наблюдатели других артиллерийских дивизионов распределяются по батальонам мотопехоты, наступающим на направлении главного удара.

Командиры дивизионов поддерживают тесную связь с мотопехотными командирами. Так как при таком варианте наступления местность не всегда позволяет вести наблюдение за полем боя с наблюдательных пунктов, то задача корректирования огня возлагается на выдвинутых вперед наблюдателей. Для подавления отдельных узлов сопротивления, задерживающих продвижение мотопехоты, необходимо сосредоточивать огонь нескольких батарей. Управление огнем дивизиона или артиллерийского полка организуется с таким расчетом, чтобы обеспечить ведение массированного огня возможно большего количества батарей и быстрый перенос его на различные участки фронта. Каждый огневой [180] удар должен способствовать непрерывному продвижению мотопехоты.

Момент, когда танки, выйдя с исходных позиций, проходят через боевые порядки мотопехоты, является особенно ответственным для артиллерии. Заблаговременно (еще при нахождении танков на исходных позициях) в танковые подразделения должны быть высланы наблюдатели на бронированных машинах. В ходе наступления эти наблюдатели обязаны следовать вместе с танками. Выход танков с исходных позиций обеспечивается мощными огневыми ударами, наносимыми в соответствии с планом огня. Огнем управляет командир артиллерийского полка. Когда наступающие войска продвинутся вперед настолько, что дальность стрельбы дивизионов, выделенных для непосредственной поддержки, становится недостаточной, начинается смена огневых позиций. При перемещении огневые взводы двигаются за вторым эшелоном танков. Остальные дивизионы продолжают оставаться на огневых позициях, в то время как большинство наблюдателей, выделенных от этих дивизионов, следует с наступающими танками и ведет наблюдение за их продвижением. Дальнейшее подтягивание артиллерии и ведение огня в ходе развивающегося танкового боя осуществляется по ранее рассмотренному варианту. В ходе глубокого прорыва может также возникнуть необходимость подавления артиллерии противника огнем, корректируемым наблюдателями, продвигающимися на бронированных машинах.

Третий вариант: мотопехота и танки атакуют один и тот же объект с разных направлений.

При этом варианте необходимо особенно четкое взаимодействие. Артиллерия должна поддерживать одновременно атаку мотопехоты и атаку танков. Возможности артиллерии зависят от условий наблюдения, расположения огневых позиций, а также от характера боевых действий.

С началом движения танков и мотопехоты с исходных позиций часть артиллерии может провести короткую огневую подготовку, в то время как другая часть будет продвигаться за наступающими подразделениями с тем, чтобы [181] в случае сильного сопротивления противника быстро развернуться и занять огневые позиции. Принимая такое решение, необходимо учитывать силы противника, план боя и удаление объекта атаки. Для того чтобы иметь возможность оказывать огневую поддержку одновременно и танкам, и мотопехоте, необходимо провести тщательную подготовку к управлению артиллерийским огнем. Для поддержки танковых или мотопехотных подразделений, действующих на самостоятельном направлении, необходимо выделить один дивизион. Остальные дивизионы следует сосредоточить в одной группе под командованием командира артиллерийского полка. В ходе боя командир полка использует их для ведения сосредоточенного огня на решающих направлениях. Дивизионы, приданные боевым группам, непрерывно поддерживают радиосвязь с командиром артиллерийского полка. В случае необходимости командир полка для ведения сосредоточенного огня может привлечь все дивизионы полка.

Если танковые и мотопехотные боевые группы атакуют с участков, удаленных друг от друга на значительное расстояние, то для одновременной поддержки боевых групп, наступающих с разных направлений, может не хватить артиллерии. В этом случае целесообразно усилить ту боевую группу, которая ведет наступление на местности, обеспечивающей наилучшие условия для использования артиллерии. Задача командира артиллерийского полка в этом случае будет состоять в том, чтобы по мере подхода обеих боевых групп к объекту атаки объединить самостоятельно действовавшие артиллерийские дивизионы полка, сектор огня которых начинает перекрываться, для нанесения решающего удара и достижения конечной цели наступления.

Подвижные наблюдатели всех дивизионов постоянно следуют с танковыми и мотопехотными боевыми группами. Регулярные донесения их о ходе боевых действий танков и мотопехоты являются особенно важными, так как часто невозможно с одного наблюдательного пункта видеть продвижение своих войск и действия противника. Командир полка помимо управления огнем должен следить за тем, чтобы при непрерывном ведении наступления [182] какая-либо боевая группа не оказалась под огнем собственной артиллерии.

Четвертый вариант: спешенная мотопехота наступает впереди, танки прикрывают ее огнем.

Этот вариант по существу ничем не отличается от наступления обычной пехотной дивизии. В этом случае мотопехота является основной силой наступления. Поэтому действия артиллерии по поддержке наступления мотопехоты будут такими же, как и при обеспечении наступления обычной пехоты. Подвижные наблюдатели от артиллерии должны находиться в мотопехотных батальонах. Это особенно необходимо тогда, когда обстановка требует быстрого занятия наиболее важных участков местности. С каждой мотопехотной группой должен взаимодействовать хотя бы один артиллерийский дивизион. Только в этом случае мотопехота будет иметь своевременную и эффективную артиллерийскую поддержку.

Перед наступлением на заранее подготовленную оборону артиллерийский начальник должен совместно с общевойсковым командиром разработать детальный план огня. Артиллерийская поддержка, проводимая в соответствии с планом боя, должна быть обеспечена при любой обстановке. Для достижения внезапности пристрелку следует проводить незаметно для противника. В данном случае особое значение приобретает тщательная разведка целей, правильное распределение и строгая последовательность поражения их. Если пристрелка не проводилась, то установки для стрельбы на поражение определяются путем введения рассчитанных поправок. В качестве целей выбираются оборонительные сооружения пехоты, огневые позиции противотанковых орудий и других противотанковых средств, пехота и танки на исходных позициях и путях подхода, а также командные и наблюдательные пункты.

Заблаговременно подготовленная и сильно развитая оборона противника требует более длительной артиллерийской подготовки и большего расхода боеприпасов. По каким целям и в какое время должен быть сосредоточен огонь основной массы артиллерии, зависит от сил противника и плана боя. На отдельных этапах боя артиллерия [183] путем переноса огня по фронту и в глубину обеспечивает огневое окаймление наступающих войск. Уничтожение и подавление засеченных батарей противника необходимо закончить до начала наступления с тем, чтобы в период атаки и в ходе наступления артиллерия противника была бы по крайней мере подавлена. Непосредственно перед атакой целесообразно провести сильный огневой налет по переднему краю обороны противника. После переноса огня артиллерии в глубину наступающие боевые группы должны немедленно использовать его результаты. Для этого они должны быть детально знакомы с планом огня.

Вопрос о том, как долго после начала наступления следует придерживаться плана огня, зависит от последующей разведки целей, глубины и прочности обороны противника. При наличии широких возможностей управления наступательным боем какие-либо шаблонные действия недопустимы, а повторение однажды примененного метода может привести к неудаче.

Для повышения мощи огневого удара на первом этапе наступления в плане огня желательно предусмотреть задачи тяжелого оружия пехоты. Однако вопрос о его использовании следует решать вместе с командирами боевых групп. Если основной задачей танков, наступающих за мотопехотой, является обеспечение ей огневой поддержки, то их огонь с закрытых позиций также может быть включен в план огня артиллерии.

Контрбатарейная борьба

Организация контрбатарейной борьбы в наступлении с участием танков является обязанностью командира артиллерийского полка дивизии. Для ведения артиллерийской разведки полку может быть придана батарея артиллерийской инструментальной разведки. Эта батарея может вести оптическую, звуковую и радиолокационную разведку. Командир полка должен согласовать деятельность органов боевой и артиллерийской разведки с боевой задачей и планом боевых действий. Наблюдатели взвода оптической разведки размещаются в местах, откуда [184] обеспечиваются наилучшие условия наблюдения. Днем они ведут наблюдение за полем боя, а ночью работают на постах артиллерийской инструментальной разведки. Звукометрический взвод выделяется для взаимодействия с дивизионом 150-мм гаубиц. Подвижные посты предупреждения высылаются на благоприятные для ведения звукометрической разведки участки местности. Используя данные звукометрической разведки, необходимо как можно быстрее разведать и подавить батареи противника. В ходе наступления ведение контрбатарейной борьбы может быть возложено на дивизион гаубиц среднего калибра в качестве дополнительной боевой задачи. Обычно все артиллерийские дивизионы должны привлекаться как для борьбы с артиллерией противника, так и для поддержки танков и пехоты. Только при значительном усилении артиллерии дивизии и при наличии у противника мощной артиллерии можно рекомендовать выделение специальной артиллерийской группы для ведения контрбатарейной борьбы. Подавление батарей, разведанных непосредственно перед наступлением пехоты и танков на заранее подготовленную оборону противника, также следует включать в план огня. В этом случае огонь на подавление этих батарей ведется с началом движения танков с исходных позиций без предварительной пристрелки.

Управление артиллерией в обороне

При организации управления артиллерией в обороне следует учитывать, что наступление пехоты противника, как правило, будет поддержано танками. Последние могут быть использованы как для сопровождения пехоты, так и для самостоятельного нанесения удара по объектам в глубине обороны. Общие принципы построения боевого порядка артиллерии в обороне остаются неизменными.

Основными требованиями, предъявляемыми к огневым позициям, являются глубокое эшелонирование их и по возможности обеспечение для всех батарей условий ведения стрельбы как в полосе своей дивизии, так и вне ее с целью создания плотного, централизованного управляемого огня. [185]

Наблюдательные пункты необходимо располагать так, чтобы их секторы наблюдения взаимно перекрывались. Система наблюдения должна обеспечивать просмотр местности перед всем фронтом обороны. Наблюдательные пункты по возможности следует размещать вблизи командных пунктов других родов войск. Расположение артиллерийских командных пунктов и организация связи должны обеспечивать непрерывное управление огнем, передачу и получение информации о ходе боя и возможность сосредоточения огня всего полка.

Управлять огнем дивизионной артиллерии в обороне — это значит своевременно обнаружить и уничтожить противника (прежде всего танки) еще при нахождении его на исходных позициях для наступления. Атака танков противника должна быть остановлена плотным заградительным огнем. Стрельба по танкам, прорвавшимся в район огневых позиций артиллерии, ведется прямой наводкой. Все огневые позиции следует подготавливать для противотанковой обороны и располагать так, чтобы вся танкодоступная местность простреливалась огнем прямой наводкой. В плане противотанковой обороны следует предусматривать взаимодействие дивизионной артиллерии с противотанковыми огневыми средствами.

При поддержке контратак с участием танков необходимо согласовывать с контратакующими подразделениями время нанесения мощного короткого огневого налета. При этом контратака должна начинаться одновременно с огневым налетом, иначе огонь артиллерии может оказаться бесполезным.

Выводы

В будущем организация и вооружение артиллерии должны обеспечивать возможность быстрого сосредоточения огня значительного числа батарей. Централизованное управление огнем не должно стеснять инициативы отдельных артиллерийских наблюдателей. [186]

Дивизионная артиллерия

В состав танковой и пехотной дивизий необходимо ввести по одному артиллерийскому полку, состоящему из двух-трех легких и одного среднего дивизионов. Для облегчения централизованного управления огнем дивизионной артиллерии, пожалуй, было бы целесообразно ввести новую организацию полка. В этой новой организации можно было бы вместо традиционных батарей и дивизионов создать отдельно огневые подразделения и независимые от них органы управления со средствами разведки и связи. Органы разведки и подразделения связи должны быть настолько подвижны, чтобы в зависимости от обстановки их можно было придавать различным боевым группам или батальонам других родов войск. Ответственность за выбор и занятие огневых позиций, а также за ведение стрельбы огневыми подразделениями должна возлагаться на специально назначенных командиров. В результате этого дивизионная артиллерия стала бы единым стреляющим инструментом с централизованным управлением. Отдельные наблюдатели и огневые батареи стали бы ее частями, механически работающими под централизованным управлением, но не имеющими органической связи между собой. Для ведения пристрелки можно было бы связать с наблюдательным пунктом любую находящуюся поблизости или свободную от ведения огня батарею. Сосредоточение огня всех подразделений полка могло бы надежно осуществляться при помощи существующих технических средств. Но это означает ликвидацию существующего в настоящее время деления артиллерийского полка на дивизионы и батареи. Ликвидация такой оправдавшей себя боевой единицы, как батарея с ее подразделениями разведки, связи и огневыми взводами, и создание артиллерийских групп привели бы к тяжелым последствиям. Способ ведения боевых действий современных подвижных соединений требует как от младших командиров, так и от наблюдателей полевой артиллерии проявления решимости и инициативы. Централизация управления артиллерией не должна заглушать этих хороших качеств. [187]

Батарея

Сознание личной ответственности за результаты стрельбы особенно ярко проявляется в том случае, когда командир батареи находится в «своей батарее», за ведение огня и управление которой он как командир отвечает. Это, однако, не исключает возможности использования батареи для стрельбы, которую будет корректировать наблюдатель из другой батареи. Во время войны подобная практика себя полностью оправдала. Однако ее нельзя рекомендовать на все случаи жизни. Опыт войны показывает, что сплоченность личного состава боевого подразделения и забота командира о своих подчиненных являются важнейшими элементами боевой готовности и боевой мощи всей части.

Опыт войны выдвигает также требование о том, чтобы наблюдатель нес личную ответственность за корректируемую им стрельбу. Он должен не только докладывать о появлении цели и сообщать о положении разрывов при пристрелке, но и лично вести стрельбу. Это относится как к пристрелке с использованием пристрелочного орудия или пристрелочной батареи артиллерийской группы, так и к стрельбе отдельных батарей на поражение, хотя последнее должно рассматриваться как исключение. Принципиальное деление ответственности за результаты стрельбы между наблюдателем и пунктом управления огнем может привести к превращению стрельбы в механический процесс, причем наблюдатель перестанет ощущать свое участие в нем. Опыт минувшей войны говорит о том, что кроме требования о строгой централизации управления огнем необходимо заботиться о развитии инициативы и самостоятельности подчиненных командиров и всего личного состава. Задача командования дивизиона и артиллерийского полка заключается в том, чтобы создать из подчиненных подразделений единый спаянный коллектив, способный выполнять любые огневые задачи.

Наблюдательные пункты. Прежние понятия «основной наблюдательный пункт», «передовой наблюдательный пункт» или «боковой наблюдательный пункт», как показал [188] опыт войны, часто мало чем отличались друг от друга. Исходя из этого, в будущем каждая батарея, как правило, должна будет оборудовать два-три наблюдательных пункта. Каждый из них в зависимости от обстановки может стать основным. Командир батареи находится на том наблюдательном пункте, с которого удобнее выполнять наиболее ответственную задачу. Все наблюдательные пункты имеют радиосвязь с огневыми позициями, которая в минимально короткие сроки должна быть дублирована проводной связью. Неподалеку за наблюдательными пунктами оборудуется узел связи батареи.

В непосредственной близости от огневой позиции следует оборудовать пункт управления огнем, который будет решать те же задачи, что и прежний вычислительный пункт, — привязка огневой позиции, подготовка исходных данных и запись стрельбы. Благодаря непосредственной связи с командным пунктом дивизиона значение пункта управления огнем существенно повышается.

Огневые позиции, как правило, оборудуются с учетом возможности ведения круговой и противотанковой обороны и являются опорными пунктами обороны дивизии в ее глубине. Необходимо широко использовать запасные огневые позиции и кочующие орудия.

Артиллерийский дивизион как огневая единица

В настоящее время дивизион, состоящий из трех одинаковых подразделений — батарей, в значительно большей степени, чем прежде, должен рассматриваться в качестве огневой единицы. Занятие и смена огневых позиций должны проводиться, как правило, всем дивизионом. Побатарейное использование артиллерии целесообразно лишь в исключительных случаях, вызванных специфическими условиями местности или боевой обстановки. Связь дивизиона с батареями должна осуществляться непрерывно при помощи радио и проводной связи и не прекращаться даже при смене огневых позиций. Если дивизион занимает боевой порядок, батареи должны иметь собственную связь от наблюдательных пунктов [189] к огневым позициям. Кроме того, между батареями необходимо иметь связь взаимодействия для обмена разведывательными данными и информацией, а также для ведения совместной пристрелки. Эту связь на первый взгляд было бы целесообразнее организовать централизованно в масштабе дивизиона с таким расчетом, чтобы в случае необходимости можно было бы связать любой наблюдательный пункт с любой огневой позицией. Однако такая практика противоречила бы опыту войны. Подобная организация связи чрезвычайно усложнила бы управление дивизионом. Одни и те же линии связи использовались бы для передачи результатов наблюдения, для информации дивизиона батареями, для постановки задач батареям и, наконец, для управления огнем. Кроме того, такая централизованная система связи чрезвычайно уязвима и вряд ли сможет быть устойчивой и бесперебойной. В случае выхода из строя узла связи дивизиона огневая деятельность последнего была бы полностью парализована. Поэтому необходимо, чтобы каждая батарея имела собственную связь. При длительном нахождении батарей на одних и тех же огневых позициях возможно установление параллельных линий связи с тем, чтобы при выходе из строя одной из линий можно было бы продолжать управление огнем по другой, параллельной, линии. Батареи, имея взаимную связь, смогут принимать участие в сосредоточении огня даже тогда, когда командный пункт дивизиона будет полностью выведен из строя.

Управление огнем дивизиона основывается на правильном распределении секторов и полос наблюдения, на донесениях наблюдателей батарей, а также на личном наблюдении командира дивизиона. Основной целью управления боевой деятельностью подразделений дивизиона является сосредоточение огня батарей. Чтобы обеспечить быстрое открытие огня, пункт управления огнем дивизиона передает на огневые позиции готовые команды. В современных условиях пункт управления огнем дивизиона приобретает особенно важное значение, так как дивизион в большей степени, чем прежде, является огневой единицей. Поэтому особое [190] внимание следует обращать на материальное оснащение и укомплектование пункта управления огнем личным составом.

Полк полевой артиллерии

Для эффективного участия в огневом бою полк полевой артиллерии должен быть оснащен необходимыми средствами управления. В подвижных формах боя активная огневая деятельность полевой артиллерии сосредоточивается главным образом в дивизионах. На этом этапе задачи полка ограничиваются контролем за действиями дивизионов, а также ознакомлением с боевыми донесениями подчиненных подразделений и информацией с наблюдательных пунктов полка. Одновременно с этим обеспечивается постоянная связь со всеми подчиненными подразделениями, что является предпосылкой для быстрого взятия полком управления огнем в свои руки. Для того чтобы полк был всегда готов к решению этой задачи даже в условиях непрерывного движения, личный состав полка должен иметь соответствующую подготовку.

Штаб полка представляет собой подвижный пункт управления, имеющий важное значение также и для дивизии. Он является как бы «пультом управления», откуда можно быстро осуществлять централизованное управление огнем дивизионов. Возможность в кратчайший срок сосредоточивать огонь всего полка позволяет наносить в нужный момент сильные огневые удары, например в случае, если почему-либо замедлилось продвижение танков или если необходимо прикрыть контратакуемый фланг. При этом для командования полка будет, конечно, удобнее, если боевые группы дивизии будут вести бой не на широком, а на узком фронте. При действиях боевых групп на широком фронте следует заранее продумать вопрос о том, каким путем в условиях больших интервалов между дивизионами и разведывательными подразделениями добиться такого распределения артиллерии, чтобы там, где это потребуется, было обеспечено достаточно мощное сосредоточение огня. [191]

Для этого необходимо иметь достаточное количество средств связи, обеспечивающее связь с подчиненными дивизионами и другими родами войск, в том числе с авиацией. Кроме того, надо правильно распределить обязанности в штабе артиллерийского полка, который должен быть полностью укомплектован и располагать всеми техническими средствами, необходимыми для руководства боем, организации разведки, управления огнем и обеспечения бесперебойного снабжения. За контрбатарейную борьбу должен отвечать специально выделенный офицер штаба полка. Чтобы управление огнем сделать более оперативным, штаб полка должен быть способен подготовить и передать на батареи готовые установки для стрельбы на поражение.

Артиллерия резерва главного командования

Артиллерия резерва главного командования предназначается для усиления дивизионной артиллерии. В отдельных случаях некоторые ее части могут быть сведены в отдельную артиллерийскую группу и приданы корпусу. Артиллерия резерва главного командования выполняет задачи по ведению контрбатарейной борьбы и по поддержке пехоты и танков. Для обеспечения централизованного управления и снабжения желательно, чтобы артиллерия резерва главного командования имела полковую организацию.

Артиллерийская инструментальная разведка

Средства артиллерийской инструментальной разведки стали неотъемлемой составной частью артиллерии. К звукометрическим и оптическим средствам в настоящее время прибавились радиолокационные. Последние позволяют определять положение стреляющих орудий и минометов даже в сложных метеорологических условиях, когда оптические и звукометрические средства бессильны. Радиолокационная разведка не нуждается в большом количестве приборов, как другие виды артиллерийской инструментальной разведки. Радиолокационные [192] посты могут быстро развернуться и начать свою работу, обеспечивая огневые батареи данными достаточной точности. Поэтому радиолокационная разведка является ценным дополнением к известным ранее средствам артиллерийской инструментальной разведки.

Техника обработки данных звукометрической разведки должна быть улучшена. Обработка записей звуковых сигналов на ленте осциллографа и разности времени восприятия звука различными звукопостами, а также вычисление по этим данным координат целей должны быть ускорены путем дальнейшей механизации и автоматизации этих процессов.

Говоря о будущей организации артиллерийской инструментальной разведки, следует отметить, что в дальнейшем дивизион АИР должен уступить место мелким смешанным подразделениям, обладающим большей подвижностью. Более мелкие, чем дивизион, подразделения артиллерийской инструментальной разведки, например батареи АИР, имевшиеся в артиллерийских полках некоторых танковых дивизий, в ходе Второй мировой войны себя полностью оправдали. Как правило, данных, полученных взводами звукометрической, оптической и радиолокационной разведки, достаточно для обеспечения маневренного боя современной дивизии. В рамках батареи АИР, входящей в состав дивизии, различные средства разведки могут дублировать друг друга на наиболее важных участках или использоваться для усиления разведки на флангах. В ходе маневренного боя использование средств артиллерийской инструментальной разведки повзводно позволяет вести непрерывное наблюдение за полем боя и артиллерией противника, так как при таком их использовании (в сравнении с батареей прежнего дивизиона АЧР) сокращается время готовности к засечке целей. Объединение трех батарей АИР в дивизионы будет иметь смысл лишь тогда, когда необходимо обеспечить единую систему боевой подготовки и снабжения.

В условиях мирного времени очевидна целесообразность подчинения дивизиона АИР начальнику артиллерии корпуса. Поскольку полевая артиллерия ведет [193] огонь главным образом в интересах обеспечения боевых действий дивизий, то на время боя каждая батарея дивизиона АИР может быть придана какой-нибудь дивизии и подчинена ее начальнику артиллерии. В отдельных случаях начальник артиллерии корпуса может оставить одну батарею в своем распоряжении. Вполне возможны и другие варианты боевого распределения батарей АИР: здесь не может быть какой-либо шаблонной схемы. Распределение подразделений АИР должно преследовать одну цель — обеспечение данными разведки, необходимыми для подавления артиллерии противника.

Предпосылкой для успешного выполнения задач артиллерии в современном бою является ведение тщательного наблюдения в обширном районе боя. Опыт войны показывает, что данные батареи АИР могут быть точными лишь тогда, когда ее личный состав достаточно хорошо подготовлен. Личный состав батарей АИР должен выполнять свои непосредственные функции и только в исключительных случаях вступать в бой. В отличие от личного состава подразделений, ведущих боевые действия, разведчики подразделений АИР не находятся под непосредственным впечатлением боя и поэтому могут давать более объективные сведения. Быстрая передача результатов наблюдения и их обработка являются основой для своевременного принятия командиром обоснованных решений, имеющих своей целью сохранение инициативы в бою.

Хорошие результаты дает взаимодействие подразделений АИР с авиацией, выделенной для поддержки наземных войск. Взаимный обмен данными необходим для того, чтобы воздушной разведкой подтвердить наличие артиллерийских целей или избежать нанесения ударов по ложным или незанятым позициям противника. С другой стороны, батарея АИР может сообщать авиации местонахождение выявленных батарей противника с целью их подавления авиацией независимо от того, включены они в план огня заблаговременно или засечены уже в ходе боя. [194]

Корректировочно-разведывательная авиация

Разведывательным самолетам, приданным полку полевой артиллерии или назначенным для взаимодействия с ним, в приказе полка ставятся задачи:

— по разведке важных целей в районе боевых действий, в особенности в глубине;

— по обеспечению полка аэрофотоснимками, желательно цветными, дополняющими карту и служащими в виде фотоплана в качестве огневого планшета;

— по обеспечению пристрелки целей, выявленных воздушной разведкой или другими средствами разведки. (В этом случае самолеты поддерживают непосредственную связь с одним из артиллерийских дивизионов).

Вооружение артиллерии

Средства механической тяги сделали достаточно подвижными даже орудия крупного калибра. Это позволило использовать их также и в маневренном бою. Боевое использование таких орудий будет зависеть от возможностей подвоза боеприпасов. Целесообразно принять следующую новую классификацию орудий:

1. Полевые гаубицы:

а) легкие полевые гаубицы, калибр до 105 мм;

б) средние полевые гаубицы, калибр до 155 мм; [195]

в) тяжелые полевые гаубицы, калибр до 210 мм. 2. Полевые пушки:

а) легкие полевые пушки, калибр до 100 мм;

б) тяжелые полевые пушки, калибр до 155 мм;

в) сверхтяжелые полевые пушки, калибр более 155 мм.

Полевые гаубицы с переменными зарядами и гибкой траекторией показали себя как наиболее практичные орудия дивизионной артиллерии. Для легких и средних полевых гаубиц необходимо увеличить заряд, что позволило бы повысить их дальность стрельбы до 14 км, а также увеличить начальную скорость снаряда для повышения бронепробиваемости. Кроме того, орудия всех калибров должны иметь дульный тормоз с достаточно высоким коэффициентом поглощения. Лафет с раздвижными станинами также оправдал себя. В настоящее время необходимо увеличить сектор горизонтального обстрела и скорость горизонтальной наводки орудий. Тяжелые полевые гаубицы целесообразнее использовать для вооружения частей артиллерии резерва главного командования.

Полевые пушки будут использоваться для поражения целей, находящихся за пределами досягаемости дивизионной артиллерии. Имея большую дальность стрельбы, они вполне отвечают требованиям, предъявляемым к ним условиями маневренных боевых действий.

К современной артиллерии, кроме того, относятся атомные орудия и реактивные установки калибра от 150 до 300 мм, а также безоткатные орудия, предназначаемые для вооружения горнострелковых и воздушно-десантных соединений. Дальность стрельбы реактивных установок и безоткатных орудий должна быть увеличена путем дальнейших технических усовершенствований. Это значительно расширит область их применения. Оснащение войск этими видами орудий значительно усилит обычную полевую артиллерию.

Было бы желательно, чтобы вся артиллерия танковой дивизии была самоходной. Самоходные орудия должны обладать такой же проходимостью, как и танки. Следует уменьшить габариты самоходных орудий по высоте, но так, чтобы это уменьшение ни в коей мере не ограничивало угла горизонтального обстрела. [196]

Наряду с существующими в настоящее время взрывателями необходимо иметь неконтактный взрыватель, который позволял бы вести эффективную стрельбу (подобную стрельбе на рикошетах) для поражения живой силы.

В качестве средства механической тяги полевой артиллерии гусеничный тягач обладает наибольшей проходимостью. Но современные колесные тягачи с тремя ведущими осями и двойными окатами также могут служить средством тяги полевой артиллерии.

Бронированная разведывательная машина должна иметь кабину, в которой могли бы поместиться хотя бы четыре человека с радиостанцией и соответствующими оптическими приборами. Она должна быть хорошо бронирована и иметь низкую конструкцию.

Термины, употребляемые при постановке задач артиллерии

Общевойсковые командиры ставят задачи артиллерии, указывая, что необходимо выполнить, т. е. нарушить, ослепить, преградить, подавить, нейтрализовать, уничтожить, поразить или разрушить. Слишком общими выражениями «подготовить», «поддержать» и т. д. следует пользоваться по возможности реже.

Артиллерийские командиры, получив ту или иную задачу, решают, как ее выполнить, и определяют виды и методы ведения огня: огневое нападение (огневой налет), беспокоящий огонь, огонь на ослепление, огонь на подавление, огонь на поражение, огонь на разрушение, огонь на уничтожение, огневой вал, заградительный огонь.

Огонь на уничтожение — сосредоточенный огонь нескольких батарей, ведущийся ограниченное время с максимальным темпом. Он применяется по целям, требующим немедленного уничтожения. Для уничтожения целей, расположенных на площади примерно 200 х 300 м, потребуется не менее 12 орудий. Для уничтожения целей, расположенных на большей площади, потребуется соответственно большее количество орудий. При ведении огня на уничтожение каждое орудие должно выпустить определенное количество снарядов в течение одной минуты. [197] Может оказаться необходимым повторение огня на уничтожение.

Огневым валом называется заранее спланированный по времени и месту, ведущийся в высоком темпе непрерывный артиллерийский огонь большого числа батарей. Он представляет собой огневую завесу, двигающуюся впереди наступающих войск. Огневой вал переносится от рубежа к рубежу в соответствии с темпом продвижения войск. Он применяется в исключительных случаях.

Огневое нападение (огневой налет) — это огонь, который начинается внезапно, ведется с максимальной интенсивностью и не ограничивается пространством, временем и количеством орудий, как это делается при ведении огня на уничтожение. Наибольшая эффективность достигается в том случае, если все орудия, участвующие в огневом нападении, открывают огонь одновременно.

Огонь на ослепление ведется с целью затруднить противнику наблюдение на время, установленное командованием, особенно в решающие моменты боя или в момент открытия противником огня.

Огонь на подавление ведется с целью заставить противника уйти в укрытия и лишить его возможности использовать свое вооружение. Этот огонь ведется в установленное командованием время, преимущественно в решающие моменты боя. Расход боеприпасов, момент открытия и продолжительность ведения огня на подавление зависят от обстановки.

Огонь на поражение ведется с целью уничтожения противника и вывода из строя его материальной части. Поражение отдельной цели требует большого расхода боеприпасов. Огонь на поражение может вестись или как огонь на уничтожение, или как огонь на разрушение.

Беспокоящий огонь ведется через неравные промежутки времени для изнурения противника и затруднения его маневра, особенно ночью. Беспокоящий огонь ведется по путям подвоза, командным пунктам, занятым противником населенным пунктам и т. д. По разведанным батареям противник" такой огонь применяется лишь тогда, когда для их поражения нет достаточного количества боеприпасов. Необходимость [198] такого огня обусловливается боевой обстановкой, наличием времени и боеприпасов.

Огонь на разрушение ведется после точной пристрелки, проведенной с наземным наблюдением или с помощью других средств. Он применяется для приведения оборонительных сооружений и искусственных заграждений в негодное состояние. В критические моменты боя, когда требуется оказать сильное моральное воздействие на противника, находящегося в оборонительных сооружениях, интенсивность огня доводится до максимума.

Заградительный огонь применяется для отражения атак противника и ведется с максимальной интенсивностью. Для постановки заградительного огня привлекается как можно больше батарей. Заградительный огонь ставится, как правило, по рубежу, расположенному на особо опасных направлениях в непосредственной близости от переднего края или на участках, не простреливаемых другими огневыми средствами. Огонь открывается немедленно по сигналу или команде и ведется с максимальным темпом в течение двух минут. Повторение заградительного огня осуществляется по дополнительной команде.

Выводы

Основные положения старого боевого устава артиллерии немецкой армии могут остаться действительными и в будущем. К таким положениям относятся: «Гибкость, дальность действия и возможность маневра траекторией позволяют артиллерии быстро приспосабливаться к любой тактической обстановке; для артиллерии характерны разрушающая сила огня и моральное воздействие разрывов снарядов. Способность наносить внезапные удары и вести массированный огонь, а также высокая скорострельность повышают ее возможности. Полное использование всех возможностей артиллерии в бою достигается только теми артиллерийскими командирами, которые проникнуты желанием быстро и всеми средствами добиться огневого превосходства над противником с тем, чтобы лишить его инициативы и сломить способность к сопротивлению». [199]