Содержание
«Военная Литература»
Мемуары

Финал великой битвы

Настало историческое утро 19 ноября 1942 года.

В 7 часов 30 минут, когда лишь приближался рассвет, в заснеженных донских степях северо-западнее Сталинграда загрохотали тысячи орудий и гвардейских минометов.

На участках прорыва войск Юго-Западного и Донского фронтов была создана самая крупная артиллерийская плотность со времени начала Великой Отечественной войны. Грохот орудии продолжался примерно час. И войска Юго-Западного фронта под командованием генерала Н. Ф. Ватутина при поддержке артиллерии прорвали оборону противника и вышли на оперативный простор. В полосе соседнего Донского фронта успешно вела наступательные боевые действия 65-я армия генерала П. И. Батова.

Конечно, было досадно, что из-за плохих метеорологических условий авиации дальнего действия в этот день не удалось поработать. А на следующий день, 20 ноября 1942 года, южнее города-героя перешли в наступление войска Сталинградского фронта, которыми командовал генерал А. И. Еременко. В тот день погода еще более ухудшилась. Усилился снегопад. Все вокруг было окутано густой пеленой тумана. Из-за плохой видимости даже артиллеристы вынуждены были дважды откладывать начало артподготовки. Их успеху способствовали боевые действия фронтовой авиации.

23 ноября 1942 года танковые и механизированные соединения Юго-Западного и Сталинградского фронтов соединились в районе Калач, Советский. В гигантском кольце окружения оказалась 330-тысячная группировка немецко-фашистских войск.

Это свидетельствовало о возросшем полководческом искусстве наших военачальников, о массовом героизме и непревзойдённых морально-боевых качествах советских солдат, сержантов, офицеров и генералов. [245] В конце ноября погода на некоторое время немного улучшилась, и авиация дальнего действия возобновила боевую деятельность, нанося удары по оперативным резервам противника, по вражеским аэродромам и железнодорожным узлам.

Оправившись от первого шока, немецко-фашистское командование поспешило организовать воздушный мост, для чего перебросило на сталинградское направление большое количество транспортных самолетов Ю-52. Гитлеровцы использовали для воздушных перебросок бомбардировщики Хе-111, Ю-290 и даже обладавшие недостаточной грузоподъемностью Ю-86. По данным нашей разведки, за внешним кольцом окружения на аэродромах Морозовский, Тацинская, Котельниково, Зимовники и другие были сосредоточены сотни немецких самолетов, предназначенных для доставки различных грузов в сталинградский котел.

Обстановка потребовала как можно быстрее нарушить авиационные перевозки противники, организовать прочную и планомерную воздушную блокаду окруженных в Сталинграде немецко-фашистских войск.

Разгорелись напряженные бои. В полевых госпиталях на Донском фронте скопилось много тяжелораненых, которые размещались в больших палатках. Полостные, то есть раненные к живот, грудь, голову, лежали на соломе, постланной на земляном полу. Были и другие трудности.

Мы получила задание эвакуировать тяжелораненых на самолетах. Эту сложную, но благородную задачу я возложил на 1-ю авиадивизию, летавшую на самолетах Ли-2. Самоотверженно работали экипажи этого соединения. Командиры авиачастей АДД стремились так четко организовать перевозку раненых, чтобы люди как можно меньше времени находились на холоде. По прибытии на аэродром санитарных машин в стоявшие наготове самолеты Ли-2 немедленно перегружали больных, раненых, и экипажи сразу взлетали. Если представлялась возможность, то машины прямо с места начинали разбег и поднимались в воздух. Полет по маршруту проходил преимущественно на малой высоте. После посадки самолеты мгновенно разгружались, и санитарные машины развозили раненых по госпиталям.

На Донском фронте мне приходилось посещать эвакоприемники и полевые подвижные госпитали. Всякий раз, когда я видел раненых, ожидавших эвакуации, [246] тяжелое чувство долго не покидало меня. Искренне хотелось сделать все возможное, даже невозможное, чтобы скорее переправить их по воздуху в глубокий тыл, в какой-то мере облегчить страдания и сохранить жизнь героям Сталинградской битвы.

Много волнений доставлял извечный наш противник — нелетная погода. Порой все готово к вылету, экипажи ждут разрешения, но нет улучшения метеорологических условий, и после долгих ожиданий дается отбой. Экипажи покидают аэродром с чувством неудовлетворенности, даже какой-то виноватости...

Группа немецко-фашистских армий "Дон" под командованием Манштейна предпринимала отчаянные попытки деблокировать сталинградский котел и вывести из окружения группировку Паулюса. По усилия врага оказались тщетными.

Красная Армия наращивала удары. В середине декабря войска Юго-Западного фронта и левого крыла Воронежского фронта начали наступательную операцию, получившую условное название "Малый Сатурн". В ходе наступления 24-й танковый корпус генерала В. М. Баданова ворвался на вражеский аэродром в районе Тацинской и уничтожил там много транспортных самолетов противника и эшелон с авиационной техникой. При первой же возможности я постарался побывать на этом аэродроме и воочию убедился, что и наши ночные бомбежки оказались довольно эффективными и нанесли гитлеровцам значительный урон.

После того как все попытки противника прорвать внешний фронт окружения и вызволить группировку Паулюса полностью провалились, Государственный Комитет Обороны и Ставка поручили войскам Донского фронта под командованием генерала К. К. Рокоссовского окончательно ликвидировать сталинградский котел.

АДД было приказано поддерживать боевые действия Донского фронта и сосредоточенными бомбардировочными ударами уничтожать окруженные под Сталинградом немецко-фашистские войска. В связи с новым заданием мне пришлось переселиться на хутор Заварыкино, где находились представители Ставки и командование Донским фронтом. В двух избах размещалась оперативная группа командующего ВВС Красной Армии, а рядом с ними — группа АДД. [247] Наиболее активно действовали 17-я авиадивизия, базировавшаяся в районе Камышина, и 50-я авиадивизия, летавшая с аэродрома, расположенного на побережье Каспийского моря. Здесь сохранились довольно благоприятные погодные условия. Другие наши соединения были прикованы к аэродромам из-за обильных снегопадов, туманов и ограниченной видимости.

В конце декабря 1942 года на Донской фронт прибыл представитель Ставки Верховного Главнокомандования генерал-полковник артиллерии Н. Н. Воронов. Ему предстояло всецело заниматься операцией "Кольцо" — по окончательной ликвидации окруженной в районе Сталинграда группировки противника.

Мое знакомство с Николаем Николаевичем Вороновым произошло в несколько необычных условиях. Нам довелось ехать с аэродрома вместе на одних санях-розвальнях. Я первым делом представился и доложил:

— Заместитель командующего АДД генерал Скрипко. Воронов с нарочитым удивлением переспросил:

— А что представляет собой АДД? Вы же летчик?

— Так точно, летчик. Хотя был и артиллеристом.

— Тем более вы должны знать, что у "бога войны" существует АДД, то есть артиллерия дальнего действия, — пояснил Николай Николаевич.

Докладываю ему, что Государственный Комитет Обороны около года назад учредил авиацию дальнего действия, которая во всех официальных документах так сокращенно и именуется: АДД.

— Это мне известно, — с хитроватой усмешкой признался Николай Николаевич.— Официальные документы мне тоже приходится читать. И с вашим Головановым знаком. Но мне, старому артиллеристу, обидно, что вы чужое название себе присвоили.— Воронов поспешил скороговоркой добавить: — Впрочем, говорю это в шутку. Помиримся мы с вами и сработаемся. Вместе повоюем...

Наступление нарастало. Войска Юго-Западного и Сталинградского фронтов, разгромившие вражескую группировку Манштейна, отодвинули внешний фронт окружения ни 100 -150 километров на запад. Положение немецко-фашистских войск, очутившихся в сталинградском котле, стало безвыходным.

Летчики 8-й, 16-й воздушных армий, 102-й истребительной авиадивизии ПВО охраняли сталинградское небо, [248] сбивая транспортные самолеты врага. Воздушная блокада все более усиливалась. Фронтовые легкие бомбардировщики У-2 бомбили аэродромы, посадочные площадки противника. Авиация дальнего действия также вносила свою долю в это дело, уничтожая транспортные Ю-52, базировавшиеся на отдаленных немецких аэродромах.

Под Сталинградом провалились авантюристические замыслы Гитлера о мировом господстве. Дорвавшиеся до берегов Волги фашистские вояки сидели в подземных убежищах, горюя о том, что рождественский и новогодний праздники они проводят в печальной обстановке. Из немецкого тыла в сталинградский котел шел встречный поток также далеко не вдохновляющих сообщений о бомбардировочных ударах советской авиации, непрерывно ухудшающейся в Германии жизни и безрадостной встрече Нового года.

А у нас дела шли веселее. Советский народ и его защитники готовились встретить новый, 1943 год в обстановке небывалого патриотического подъема, вызванного выдающейся победой на Волге. Минувший год был необычайно трудным, полным тяжелых испытаний. Однако все невзгоды, лишения и испытания мы преодолели, все выдержали.

Советское командование прочно взяло стратегическую инициативу в свои руки. Вслед за могучим контрнаступлением под Сталинградом в районе восточное Великих Лук и западнее Ржева начали наступательную операцию войска Западного и Калининского фронтов. И почти всюду принимала участие наша АДД.

В канун нового, 1943 года по всей стране развернулось патриотическое движение по сбору средств на вооружение для Красной Армии. В этом благородном деле принял активное участие и личный состав авиации дальнего действия. В ответной телеграмме командующему АДД генералу А. Е. Голованову и члену Военного совета генералу Г. Г. Гурьянову Верховный Главнокомандующий писал: "Передайте летчикам, штурманам, техникам, командирам, политработникам и бойцам частей авиации дальнего действия, собравшим 6 357 745 рублей на строительство дальних бомбардировщиков, мой боевой привет и благодарность Красной Армии. [249] Желание личного состава частей авиации дальнего действия будет исполнено"{46}.

Вот в такой обстановке мы готовились встретить новый год в маленьком заснеженном хуторке Заварыкино, где находился КП Донского фронта.

Незадолго до новогоднего выступления М. И. Калинина по радио передали Указ Президиума Верховного Совета СССР о награждении Героя Советского Союза гвардии капитана А. И. Молодчего второй медалью "Золотая Звезда". Одновременно звание Героя Советского Союза было присвоено 19 храбрейшим летчикам и штурманам АДД. Диктор назвал фамилии майоров В. А. Борисова, А. М. Краснухина, С. И. Куликова, капитанов И. Ф. Андреева, А. Д. Гаранина, Г. И. Несмашного и других отважных сынов Отчизны.

Большое впечатление на всех произвело сообщение Совинформбюро об итогах шестинедельного наступления наших войск на подступах к Сталинграду.

Фашистское командование, бессильное помочь окруженным на Волге гитлеровцам, вынуждено было подкреплять переброшенными с запада резервами группы немецких армий "Север" и "Центр", которые также испытывали мощный натиск Красной Армии, перешедшей в наступление на различных операционных направлениях. Так, например, в декабре 1942 и в январе 1943 года АДД поддерживала боевые действия наших войск под Ленинградом, в районе Демянска, Великих Лук, под Ржевом и Воронежем. Наши соединения наносили удары по железнодорожным узлам и скоплениям войск противника, нарушая его перевозки и передвижения в оперативном тылу. АДД часто бомбардировала и немецкие аэродромы.

Из-за плохой погоды мы далеко не каждый день вылетали на бомбардировку котла, но, как только представлялась возможность, наносили вместе с фронтовой авиацией удары по вражеским войскам в их тактической глубине. Это особенно относится к операции "Кольцо".

Во избежание напрасного кровопролития советское командование 8 января 1943 года предъявило окруженным под Сталинградом гитлеровцам ультиматум.

Командование 6-й немецкой армии отклонило наши предложения и скрыло их от находившихся в окружении рядовых солдат, унтер-офицеров и офицеров. Тогда [250] листовки с текстом ультиматума, подписанного представителем Ставки Верховного Главнокомандования Красной Армии генерал-полковником артиллерии Н. Н. Вороновым и командующим войсками Донского фронта генерал-лейтенантом К. К. Рокоссовским, были напечатаны на немецком языке и в больших количествах разбросаны с самолетов над котлом. Одновременно содержание ультиматума передавалось через выдвинутые на передовые позиции мощные громкоговорящие установки.

В связи с тем, что немецкие генералы отклонили ультиматум советского командования, 10 января 1943 года после артиллерийской подготовки войска Донского фронта перешли в наступление на укрепленные позиции окруженного противника. В ходе упорных боев удалось срезать так называемый мариновский выступ и занять опорные пункты Песчаный карьер, Карповка, Старый Poгачик, Малая Россошка и другие. Противник лишился многих аэродромов. В его распоряжении осталось лишь несколько посадочных площадок.

Учитывая, что в кольце окружения почти не осталось истребителей противника, способных подняться на перехват наших бомбардировщиков, а основные немецкие аэродромы находились на большом удалении, было принятот решение нашим соединениям бомбить котел днем, не отказываясь и от ночных полетов.

Генерал Н. Н. Воронов и генерал А. А. Новиков одобрительно отозвались о смелом решении. При уточнении боевой задачи на 12 января они горячо поддержали наше предложение применить бомбы ФАБ-500 и ФАБ-250 не только для разрушения немецких оборонительных сооружений в котле, но и для того, чтобы ударами большой разрушительной силы подкрепить ультиматум советского командования, морально подавить вражеских солдат и офицеров, заставить их понять, что никакие подвалы, убежища и подземные норы не спасут врага и могут стать могилой для сопротивляющихся гитлеровцев.

Утро 12 января 1943 года выдалось, как предсказывала метеослужба, ясным, безоблачным. Светило солнце, искрился снег, и только над районом, занимаемым окруженным противником, подымались темные фонтаны от артиллерийских разрывов наших снарядов.

Зенитная оборона врага в районе котла в основном была подавлена. Авиация дальнего действия впервые получила возможность сделать дневной вылет. И вот в [251] 9 часов 45 минут утра в дело включились дальние бомбардировщики 3, 17, 53 и 62-й авиадивизий АДД. В течение всего дня-до 22 часов 30 минут вечера — они наносили бомбардировочные удары по оборонительным сооружениям немцев в пригородных поселках и занятых противником некоторых городских районах Сталинграда.

Поскольку зенитная оборона противника была подавлена, экипажи бомбардировщиков действовали почти как на полигоне, прицельно поражая живую силу и технику врага. Но три наших самолета были все же атакованы прорвавшимися гитлеровскими истребителями и получили пробоины. Однако экипажи сумели благополучно дотянуть до своих аэродромов.

12 января 1-я авиадивизия выполняла транспортные задания. На 76 самолетах Ли-2 доставлялись преимущественно войскам Донского фронта и отчасти Южного остродефицитные боеприпасы, горючее, медикаменты. Кроме того, из тыла страны были переброшены на фронт 277 человек медицинского персонала и обратным рейсом вывезены 287 тяжело раненных солдат, сержантов и офицеров. Это соединение и в дальнейшем выполняло подобные задания.

К вечеру 12 января из Москвы на Донской фронт прилетел Голованов и сказал, что остается под Сталинградом вместе с представителями Ставки. Мне было предложено возвращаться в Москву.

— Вы давно уже не были в столице, пора отдохнуть, — участливо обратился ко мне Александр Евгеньевич и, улыбнувшись, продолжил: — Только отдыхать не придется. Нужно готовиться к боевым действиям на других направлениях.

Признаться, я без особого восторга встретил его предложение вернуться в Москву. На 13 января намечался бомбардировочный удар авиации дальнего действия по окруженной группировке немцев. Он должен был происходить одновременно с мощным артиллерийским ударом по оборонительным позициям противника. И я попросил у генерала Голованова разрешения задержаться на денек и с самолета У-2 понаблюдать за артиллерийским и авиационным ударами по котлу.

— Сидел все время на земле, теперь есть возможность посмотреть на боевую работу с воздуха, — сказал я. — Подобный случай представится нескоро.

Александр Евгеньевич, дал согласие. [252] В то утро выдалась отменная погода. К началу артобстрела и бомбардировки неприятельских позиций я на самолете У-2 находился уже в воздухе и с высоты 400— 500 метров наблюдал картину настолько внушительной авиационной и артиллерийской обработки вражеских позиций, что из-за разрывов снарядов, мин и бомб, а также поднятой пыли трудно было увидеть поражение каких-либо конкретных целей.

Немецкие истребители на этот раз не появлялись, их не допустили летчики 16-й воздушной армии генерала С. И. Руденко, прочно захватившие господство в небе Сталинграда.

До 23 часов 132 самолета 3, 17 и 24-й авиадивизий бомбардировали оборонительные сооружения противника в Городище, Гумраке и Каменном Буераке. Основной удар по центру котла нанесла 17-я авиадивизия генерала Е. Ф. Логинова.

Так завершилось мое пребывание в героическом Сталинграде, начавшееся 23 августа 1942 года и продолжавшееся несколько трудных месяцев.

На заключительном этапе битвы на Волге сосредоточилось довольно большое количество частей и соединений авиации дальнего действия. Даже 3-я авиадивизия, которая считалась нашей главной ударной силой на западном направлении и с первых дней войны сражалась под Смоленском и Москвой, в конце 1942 года переключилась на Сталинградское.

Здесь умножил свою боевую славу один из старейших летчиков дивизии майор Алексей Евлампиевич Матросов, ставший Героем Советского Союза. Бесстрашный и хладнокровный, по два-три и более боевых вылетов в сутки совершал этот летчик, добиваясь высокой эффективности бомбометания.

Исключительно метко поражал цели штурман майор Василий Васильевич Шаронов. Он получил боевое крещение еще на Халхин-Голе, затем зимой 1939/40 года воевал на Карельском перешейке и с июня 1941 года сражался на фронтах Великой Отечественной войны.

— Я всегда в боевой форме. Перерывов в летной работе у меня нет! — шутил Шаронов.

Под стать ветеранам соединения были капитаны Герой Советского Союза Анатолий Рубцов, Афанасий Рудницкий, другие летчики, отличившиеся в великой битве на Волге. [253] Хорошо воевал под Сталинградом личный состав 752-го авиационного полка, заслужившего вскоре гвардейскую славу. В те дни когда мы вели активную борьбу с транспортной авиацией врага и участвовали в воздушной блокаде окруженной группировки гитлеровцев, летчик Иван Тимофеевич Гросул и штурман Леонид Петрович Глущенко обнаружили немецкий аэродром, на котором скопилось большое количество транспортных самолетов Ю-52.

На другой день, когда авиаполк должен был нанести удар по скоплению вражеской авиации, выяснилось, что неприятельский аэродром пуст. Радировав об этом командиру части, старший лейтенант И. Т. Гросул приступил к войску запасного немецкого аэродрома. Искал он долго, упорно, пока позволяло горючее, все-таки нашел. Доложив командиру о крупной авиабазе транспортных самолетов противника и сообщив ее координаты, экипаж лег на боевой курс. Штурман Л. П. Глушенко точно сбросил серию бомб на взлетно-посадочную полосу и самолеты гитлеровцев. Тогда на перехват дальнего бомбардировщика, действовавшего без прикрытия, бросились четыре фашистских истребители. Отражая воздушного врага огнем, экипаж Гросула ушел в облака и сумел уклониться от преследователей.

А тем временем к замаскированному вражескому аэродрому подошли основные силы 752-го авиаполка и нанесли по нему сосредоточенный бомбардировочный удар.

Поздно вечером 14 января 1943 года я был уже в Москве, в штабе АДД, и вскоре подписал донесение в Ставку о боевых действиях авиации дальнего действия за минувшие сутки, наиболее значительные из которых мне довелось самому наблюдать с борта самолета У-2.

В ночь на 14 января на сталинградском направлении наши соединения действовали по аэродромам противника. В районе Дубинского наши экипажи уничтожили три немецких транспортных самолета Ю-52.

Следующей ночью 17-я авиадивизия бомбардировала очень важный для окруженных гитлеровцев аэродром в районе Питомника, где разгружались немецкие самолеты, подвозившие продовольствие. Здесь были сожжены 6 транспортных Ю-52.

Однако на аэродроме "Опытная станция" самолетов противника не оказалось. Гитлеровцы, подвергавшиеся дневным и ночным ударам АДД и фронтовой авиации, часто прибегали к аэродромному маневру. Они тщательно [254] маскировали технику на многочисленных запасных площадках и базировали основные силы немецких ВВС за внешним фронтом окружения. В самом котле Ю-52 долго не задерживались. Вот почему каждому нашему налету на вражеские аэродромы обычно предшествовала дополнительная разведка.

Совершая налеты на вражеские аэродромы, 3, 24, 53 и 62-я авиадивизии выполняли также много боевых заданий в интересах войск Донского фронта. Почти не встречая противодействия с земли, они наносили удары по скоплениям танков и автомашин противника, по оборонительным сооружениям гитлеровцев на окраинах Сталинграда, в районе населенных пунктов Гумрак, Городище, Каменный Буерак и берегов реки Царица.

Действовали, как правило, ночью, а в светлое время суток летала 1-я авиадивизия, выполнявшая транспортные задачи. Экипажи соединения доставляли войскам Донского и Южного фронтов остро необходимые грузы. Обратным рейсом они вывезли 328 тяжелораненых. Из-за бездорожья, вызванного снежными заносами, транспорт работал с большими перебоями, и авиации дальнего действия в этих условиях все больше и больше приходилось заниматься транспортными перевозками. Мы вынуждены были переключить на это дело и 3-ю авиадивизию, которой командовал полковник И. В. Георгиев. Экипажи ТБ-3 доставили большое количество грузов войскам Южного фронта.

Ночь на 16 января выдалась для нас очень напряженной. Наши экипажи подвергли интенсивной бомбардировке окруженных гитлеровцев на окраинах Сталинграда, в населенных пунктах Гумрак, Городище, Александровка, Каменный Буерак, Уваровка. Ставка потребовала, не снижая усилий по оказанию помощи войскам, сражавшимся под Сталинградом, бомбардировать железнодорожные узлы Вязьма, Колодня (Смоленск), Невель, Ростов-на-Дону и тем самым нарушить перевозки войск противника к фронту. Эта задача была выполнена.

Одновременно наши экипажи сбросили большое количество листовок над Харьковом, Изюмом, Балаклеей, Змиевом, Купянском.

В ночь на 17 января в районе Сталинграда сохранялась безоблачная погода. Хотя на маршрутах и встречались снегопады, авиация дальнего действия нанесла массированный удар по окруженной группировке [255] гитлеровцев. Тяжелые фугасные авиабомбы буквально вспахивали оборонительные сооружения противника в районе Студеная Яблоновка, Верхняя Ольшанка, других населенных пунктов.

По этим же целям наши соединения действовали и в последующие несколько суток. Выполнялись и транспортные задании. Так, например, 20 января экипажи АДД вывезли из госпиталей Донского фронта 507 тяжелораненых, доставив в войска остро дефицитные боеприпасы, обмундирование, медикаменты, топокарты.

К 21 января 1943 года войска Донского фронта при поддержки авиации 16-й воздушной армии и соединений АДД в основном закончили ликвидацию окруженной группировки немецко-фашистских войск. Как сообщало Совинформбюро, не ликвидированными остались две разрозненные и изолированные друг от друга небольшие группы гитлеровцев общей численностью примерно 12 тысяч человек.

АДД постепенно свертывала свою боевую деятельность в районе Сталинграда. По приказу Ставки Верховного Главнокомандования мы переключились на боевые действия по срыву воинских перевозок противника по железным дорогам на западном и частично на южном направлениях.

В ночь на 25 января 77 экипажей нанесли мощный удар бомбами крупного калибра по железнодорожным узлам Брянск-2 и Вязьма. На следующую ночь нам была поставлена более сложная задача — бомбардировать железнодорожные узлы Витебск, Вязьма, Ярцево, Брянск, Ростов-на-Дону. По данным воздушной разведки, противник усилил через эти узлы перевозки своих войск, и нашим соединениям надлежало как можно скорое нарушить их.

Спустя несколько дней штаб АДД получил от члена Военного совета Западного фронта генерал-лейтенанта Н. А. Булганина сообщение, что налетом нашей авиации в ночь на 26 января в Брянске разрушено много военных объектов. На железнодорожной станции Брянск-1 разбито депо, повреждены пути, уничтожено несколько вражеских эшелонов с живой силой и техникой. Разрушен железнодорожный мост через реку Снежеть. На участке железной дороги Брянск — Орел уничтожено 2 эшелона противника. [256] Затем к нам поступил документ Главного разведывательного управления Генерального штаба Красной Армии. В нем говорилось: "Бомбометанием нашей авиации в ночь на 30 января на железнодорожном узле Гомель была разбита железнодорожная станция, уничтожены 3 воинских эшелона и бензохранилище".

В конце января в Москву вернулся генерал А. Е. Голованов, так и не дождавшись завершения Сталинградской битвы.

А вечером 2 февраля 1943 года всю страну и весь мир облетела радостная весть — боевое донесение штаба Донского фронта, подписанное представителем Ставки Н. Н. Вороновым, которому только что присвоили звание маршала артиллерии, командующим войсками Донского фронта генерал-полковником К. К. Рокоссовским, членом Военного совета генерал-майором К. Ф. Телегиным и начальником штаба фронта генерал-лейтенантом М. С. Малининым. В донесении Верховному Главнокомандующему сообщалось:

"Выполняя Ваш приказ, войска Донского фронта в 16.00 2.11.43г. ЗАКОНЧИЛИ РАЗГРОМ И УНИЧТОЖЕНИЕ ОКРУЖЕННОЙ СТАЛИНГРАДСКОЙ ГРУППИРОВКИ ПРОТИВНИКА... Захвачено свыше 91 000 пленных, из них более 2.500 офицеров и 24 генерала, из которых: генерал-фельдмаршал — 1, генерал-полковников — 2, остальные — генерал-лейтенанты и генерал-майоры.

В связи с полной ликвидацией окруженных войск противника боевые действия в городе Сталинграде и в районе Сталинграда прекратились"{47}.

Я очень сожалел, что не пришлось увидеть заключительного аккорда сталинградской эпопеи. Но мы сознавали, что в этом ожесточенном сражении в дело победы над врагом был вложен героический труд летчиков, штурманов, воздушных стрелков-радистов и всего личного состава частей и соединений АДД.

Сталинград стал могилой не только для армии генерал фельдмаршала Паулюса, но и для многочисленных эскадр рсйхсмаршала Геринга. Здесь понесли потери 4-й германский воздушный флот, 8-й отдельный авиационный корпус, транспортная авиация гитлеровцев.

В ходе воздушной блокады в течение декабря 1942 и [257] января 1943 года на аэродромах и в воздухе было уничтожено 1100 боевых и транспортных самолетов врага.

Катастрофа, постигшая немецкую армию, потрясла фашистский блок, вызвала разброд в стане сателлитов. По всей Германии был объявлен траур, и с 3 по 6 февраля там разносился унылый колокольный звон. "Поражение под Сталинградом повергло в ужас как немецкий народ, так и его армию, — писал генерал З. Вестфаль. — Никогда прежде за всю историю Германии не было случая столь страшной гибели такого количества войск".

Красная Армия вновь захватила стратегическую инициативу и уже не выпускала ее из своих рук до полного разгрома гитлеровцев. [258]

Дальше