Город-фронт
В сражавшемся Севастополе не было тыла: город и фронт жили одной жизнью, одной судьбой. Во время войны, пожалуй, нигде, кроме Ленинграда, не проявились так ярко связь и единство города и фронта, как в Севастополе.
С первых дней боев городской комитет обороны, горком партии, партийные и комсомольские организации мобилизовали трудящихся на всемерное оказание помощи защитникам города.
Когда с передовой начали поступать раненые, на предприятиях, в учреждениях, среди домохозяек стали формироваться санитарные дружины. Они доставляли раненых с передовой в госпитали, ухаживали за ними, сопровождали их на Большую землю. Санитарные дружины оказывали первую помощь и жителям города, пострадавшим при бомбежках и артобстрелах.
Во фронтовом городе, находившемся под непрерывными ударами вражеской авиации и артиллерии, невозможно было наладить нормальную работу предприятий. По решению Военного совета Черноморского флота городской комитет обороны и горком партии за короткий срок организовали подземные промышленные предприятия — спецкомбинаты.
Спецкомбинат №1, разместившийся в штольнях Троицкой балки, стал выпускать минометы и мины к ним, гранаты, противопехотные и противотанковые мины, а позднее и мелкие авиабомбы.
В подвалах Инкерманского завода шампанских вин был развернут спецкомбинат №2. Здесь шили обмундирование, белье и обувь для воинов Приморской армии.
К станкам стали женщины, пожилые люди, подростки. Работая в тяжелых условиях, на старых, изношенных станках, они выполняли в сутки по нескольку производственных норм. Трудились, не считаясь со временем, с усталостью.
Только в декабре, когда у самого города шли ожесточенные бои, а Севастополь подвергался непрерывным ударам бомбардировщиков [118] и артиллерии, спецкомбинат №1 вместе с мелкими предприятиями города произвел и отправил на передовую 429 минометов, 19750 ручных гранат, 52390 мин и много другого военного снаряжения.
Военная продукция севастопольского подземного арсенала была существенной помощью фронту, особенно в дни, когда защитники города испытывали острый недостаток в боеприпасах.
Мужество стало неотъемлемой чертой не только бойцов, сражавшихся на передовой, но и жителей города, работавших на предприятиях, несших вахту в командах МПВО, устранявших последствия бомбардировок.
В особенно трудных условиях работали предприятия, не укрытые в штольнях. Рабочие трудились под бомбежкой и артобстрелом. Во время налетов тушили «зажигалки», а когда улетали самолеты, оказывали помощь раневым, ликвидировали пожары, приводили в порядок рабочие места и — снова за работу.
Многое, что делали севастопольцы в те дни, сейчас вызывает удивление и восхищение. Они ремонтировали боевую технику прямо на боевых позициях, снимали орудия с потопленных кораблей, под огнем врага, рискуя ежесекундно взлететь на воздух, возили через бухту взрывчатое вещество для начинки мин и гранат, обезвреживали неразорвавшиеся бомбы.
Когда на 30-й башенной батарее береговой обороны, — одной из двух самых мощных батарей Севастополя, — в результате интенсивной стрельбы вышли из строя стволы 305-миллиметровых орудий, встал вопрос: как срочно заменить их? Подъемных кранов и необходимых приспособлений не было. До позиций врага — всего несколько сот метров, батарея — под прицельным огнем вражеских орудий в минометов. И все же бригады мастеров Семена Прокуды и Ивана Сечко под руководством военного инженера Андрея Алексеева вместе с артиллеристами батареи восстановили орудия. Ввели их в строй за небывало короткий, срок, и вскоре вновь раскатисто загрохотали выстрелы «тридцатки».
«Если бы до войны сказать специалисту, что за шестнадцать суток без применения специальных кранов артиллеристы и рабочие могут заменить стволы такой батареи, как ваша, то у него, наверное, очки полезли бы на лоб от удивления, — сказал в своем выступлении после введения в строй батареи командующий Черноморским флотом вице-адмирал Ф. С. Октябрьский — вы не только храбрые воины, вы совершили и трудовой подвиг, равный которому трудно найти в историй».
Грозой для врага был бронепоезд «Железняков». Фашисты прозвали его «Зеленым призраком». В разгар боя бронепоезд нередко появлялся на передовой, поддерживая огнем из орудий, [119] минометов и пулеметов приморцев и морских пехотинцев и, выполнив боевую задачу, тут же исчезал. Построили его морзаводцы. В состав команды бронепоезда входили севастопольские в симферопольские железнодорожники. И командовал бронепоездом морзаводец капитан-лейтенант М. Ф. Харченко, который в годы гражданской войны тоже сражался на бронепоезде и за героизм был награжден орденом Красного Знамени.
Как и на передовой, в городе были свои герои — люди, которыми севастопольцы гордились. О них знали не только на предприятиях и в убежищах, но и в воинских частях. Среди них — Антонина Алексеевна Сарина. Эта необычайно, энергичная женщина в трудные дни обороны, будучи секретарем горкома партии, возглавляла партийное руководство промышленностью — один из самых сложных и трудных участков работы.
Первый секретарь горкома комсомола Саша Багрий был болен туберкулезом. Болезнь, чрезмерное напряжение забирали последние силы. Но обстановка требовала: надо быть сильным, крепким, уверенным в своих силах. Н он был таким, зажигая своей энергией, жизнерадостностью других. Под стать ему были и секретарь горкома комсомола Надя Краевая, и секретарь Корабельного райкома комсомола Костя Гармаш, погибший на боевом посту. Примеры трудового героизма подавали комсомолец токарь Михаил Головин, инициатор соревнования за выполнение пяти производственных норм в сутки, стахановка комсомолка Паша Поезд, Ефросинья Ивановна Гуленкова, домохозяйка, заменившая на рабочем месте трех мужчин — мужа и двух других электриков, ушедших на фронт, штамповщица Анастасия Чаус, которая и после тяжелого ранения (осколком бомбы ей оторвало руку) осталась в Севастополе, и, штампуя одной рукой детали для гранат, выполняла по две — две с половиной производственные нормы, и многие, многие другие.
Фашистским летчикам, которые в бессильной злобе варварски бомбардировали город, хорошо была видна с воздуха надпись, выложенная белым камнем на городском холме: «Севастополь был, есть и будет советским!» — такова была клятва севастопольцев.
После отражения второго штурма относительное затишье, установившееся на фронте, стало относительным затишьем и для израненного города. Реже стали артиллерийские обстрелы и налеты вражеской авиации.
И хотя фронт по-прежнему был рядом, — за время декабрьских боев огневая линия придвинулась еще ближе, — севастопольцы были уверены, что город врагу не взять, и отказывались эвакуироваться на Большую землю. [120]
Многие из жителей покинули подземные убежища и переселились в уцелевшие дома. Несмотря на острую недостачу сырья и топлива — каждый килограмм металла и угля был на строгом учете, — предприятия увеличивали выпуск необходимого для фронта вооружения.
Возобновились прерванные в ноябре во время наступления врага занятия в школах, — теперь они уже располагались под землей, в штольнях. В мае 1942 года заведующая городским отделом народного образования Н. Н. Донец докладывала партактиву: «В городе работает девять школ, в которых обучается 2422. человека. Открыты детсады, организован детинтернат… Силами учащихся на постройку танка «Таня» собрано 40 000 рублей. Собрано цветного металлолома 2,5 тонны. Двести пионеров в свободное от учебы время работают на предприятиях по изготовлению боеприпасов…».
Хорошо учиться и помогать родному городу в борьбе с врагом — в этом севастопольские школьники видели свой долг. «Пусть фашист как хочет, так и бомбит, — писал в те дни в своем сочинении ученик 6-го класса Кравчук, — а в школу мы ходить будем и назло врагу, на радость своим героям-отцам учиться будем только на «отлично».
Пионеры ухаживали за ранеными, собирали металлолом, бутылки для зажигательной смеси, тушили «зажигалки» во время бомбежек. Ученики 6-й школы Вера и Виктор Снитко, например, спасли от пожара здание своей школы. Брат и сестра за мужество были награждены медалями «За боевые заслуги».
Юные герои сражались в частях на передовой, в Севастопольском партизанском отряде.
А какой трудовой героизм проявляли женщины Севастополя! Они строили оборонительные сооружения и изготовляли гранаты, шили обмундирование и стирали фронтовикам белье, ухаживали за ранеными и отдавали им свою кровь, тушили пожары и на пустырях выращивали для воинов зелень, чтобы предупредить заболевание цингой. Многих из них защитники Севастополя знала в лицо: в составе делегации они были нередкими гостями на передовой.
Такой же мужественной жизнью осажденного фронтового города жила и Балаклава, «маленький Севастополь», как называли ее в те дни севастопельцы.
Бывший начальник штаба Приморской армии дважды Герой Советского Союза Маршал Советского Союза Я. И. Крылов вспоминал: «Самые будничные факты из жизни Севастополя в осаде приобретают, доходя до войск (в этом неоднократно [121] доводилось убеждаться), огромную агитационную силу. Да в на командном пункте армии известия из города, касающиеся чего-нибудь совершенно обыденного по прежним понятиям, часто вызывают восхищение и гордость, напоминают о нашей солдатской ответственности перед мирными людьми, живущими рядом».
Город не только снабжал фронт всем необходимым, но и направлял ему бойцов. Большинство коммунистов севастопольской партийной организации, 1500 комсомольцев сражались с врагом с оружием в руках. В тылу немецко-фашистских войск в прифронтовой полосе с первых дней обороны смело и активно действовал Севастопольский партизанский отряд, оказывавший вместе с другими партизанскими отрядами Крыма большую помощь защитникам города. Он насчитывал около двухсот патриотов, восемьдесят из них были, коммунистами и около шестидесяти — комсомольцами. В мае, накануне третьего вражеского штурма, в боевые дружины были мобилизованы все оставшиеся в Севастополе коммунисты и комсомольцы, которые позднее приняли участие в последних боях за город. [122]