Долг коммуниста

Я был солдатом города-фронта, одним из миллионов и десятков миллионов рабочих войны — как все мы. И я еще был коммунистом, парторгом, а партийная работа понималась нами в то время просто: чем больше ты сумел сделать для фронта, тем лучше выполнил свой долг коммуниста. Любой рассказ о выполнении коммунистами партийных поручений на войне — это фактически рассказ о выполнении боевых заданий командования.

Треть века прошло, и память моя уже не удерживает всех имен, но меня не покидает надежда, что, прочтя эти записки, отзовутся оставшиеся и расскажут то, что известно им.

Я расскажу о нескольких эпизодах тех лет. Я был членом оперативной группы, задачей которой при монтаже и установке броневых дотов были руководство и организация работ.

...Устанавливали броневой артиллерийский дот на Московской Славянке. Вес его составных частей — десятки тонн. Рядом — линия фронта; «рядом» — не где-то близко, а непосредственно вплотную, этот фактор необходимо учитывать. Руководил операцией член оперативной группы А. С. Коршунов.

Монтаж был произведен, но командир полка, принимавший дот, попросил врезать в крышу трубу для оптического визира. Броневая плита поддается только газовому резаку, — его вспышки были засечены, последовал артналет. Когда же приваривали трубу под визир, над нами повисли бомбардировщики, перепахали все кругом. Осколки влетели в амбразуры, туго вбивалась внутрь взрывная волна, затем всех оглушил взрыв — бомба попала в крышу, а ведь вблизи дота лежали баллоны с кислородом и ацетиленом, артснаряды в легонькой пристройке. После налета местность была неузнаваема. Баллоны валялись разбросанные — по счастью, не взорвались, не было в них прямого попадания... А дот выдержал испытание! Командир полка был доволен.

...Невская Дубровка: правый берег Невы наш, левый — у фашистов. Задача: укрепить правый берег так, чтобы форсировать Неву по льду враг не смог. Решили [145] установить несколько дотов возможно ближе к кромке берегового обрыва, чтобы сектор обзора и обстрела захватывал всю ширину акватории с минимальным «мертвым» пространством.

Лес на правом берегу отстоял метров на триста от реки. Доты доставили скрытно в лес, установили на специальные салазки. Ночью с помощью такелажных приспособлений, подводя под салазки деревянные кругляки, стали подтягивать доты к месту установки. Немцы услышали шум, высветили район ракетами и открыли минометный огонь. Работа прервалась. Тогда наша арт-батарея (переместившись с основной позиции, чтобы та оставалась нераскрытой) открыла контрбатарейный огонь, подавляя противника; под эту канонаду к утру закончили посадку и маскировку дотов. Этой операцией руководил член оперативной группы военинженер 3-го ранга Я. Ф. Шаров.

Не только с дотами имели мы дело. Нужды войны разнообразны и безотлагательны. И люди оказываются способны выполнить то, о чем ранее могли и не подозревать.

Воентехник 1-го ранга М. А. Розанов в феврале 1942 года получил задание эвакуировать два танка КВ, затонувших в болоте под станцией Лигово в нейтральной зоне.

Опасность работы была велика, доверили ее только добровольцам. В распоряжении Розанова находились взвод саперов младшего лейтенанта Л. А. Кейделя и такелажник с Адмиралтейского завода М. А. Пантелеев. Оборудование несложное: две лебедки, тали, тросы, блоки.

Местность просматривалась и простреливалась противником насквозь.

Перед танками возвели невысокий вал — за ним могли работать лежа и сидя. Трижды заводили тросы, тянули лебедками — и все неудачно: корпуса сидят прочно на сваях, тросы перебивает осколками мин. Не идут танки...

А если вытолкнуть их из болота взрывом?.. Предложение дерзкое и необычное.

Тщательно рассчитывали заряд. Ночью один из саперов в водолазном костюме залез в болото и заложил [146] заряд в намеченное место. Выброшенный взрывом танк перевернулся в воздухе и точно стал на гусеницы, лишь башня отлетела... Через несколько дней, отремонтированные рабочими Кировского завода, оба тяжелых танка вернулись в строй.

Предприимчивость, выдумка, хитрость — немаловажные слагаемые успеха на войне: уметь воевать лучше противника — это значит уметь и лучше думать.

На Пулковских высотах оставалась в нейтральной полосе артиллерийская батарея: десять тяжелых морских орудий на стационарных установках. Неоднократные попытки как-то вытащить орудия вели лишь к потерям... Начальник штаба оперативной группы П. Г. Котов представил командованию детальный план операции и получил «добро». Изготовили пять макетов орудий — точные копии настоящих. С командующим артиллерией 42-й армии генерал-майором М. С. Михалкиным, ныне генерал-полковником в отставке, согласовали техническое и огневое обеспечение операции. Непосредственное руководство ею было возложено на военного инженера 2-го ранга А. М. Зипперта. В операции принимал участие воентехник 2-го ранга А. С. Куроптев.

Все оборудование (баллоны, резаки и прочее) забросили к орудиям ночью. И вообще вся работа велась по ночам, кроме газорезки, — ее пламя выдало бы сразу. С рассветом все уходили в укрытия, вставало солнце, и тут при ярком свете, который тоже может маскировать, газорезчик срезал крепления орудий к фундаменту.

Ночью заводили тросы, подгоняли на малом ходу тягач, стаскивали орудие и заменяли его деревянным макетом. За батареей уже были поставлены минные поля, саперы проделывали проходы, но колышки ограждения ночью из тягача, конечно, не разглядеть, и техник П. А. Клочков шел впереди, а механик вел за ним тягач, буквально упираясь радиатором ему в спину.

Так работали месяц — двадцать восемь дней и ночей. Противник догадался о происходящем у него под носом, лишь когда на высоте остались одни деревянные макеты. [147]