Содержание
«Военная Литература»
Мемуары
П. С. Носов, полковник-инженер в отставке. Начальник производственно-технического отдела 29-го управления оборонительного строительства Ленинградского фронта

Кодовое название «Ижора»

В мае 1943 года Военный совет Ленинградского фронта принял решение в кратчайший срок возвести новый железобетонный оборонительный рубеж на второй линии обороны 42-й и 54-й армий по южному обводу города протяженностью до 25 километров. Рубеж получил условное название «Ижора». Начальник инженерных войск фронта генерал [90] Б. В. Бычевский и его штаб разработали план и график работ. Во главе работ было поставлено 32-е управление военно-полевого строительства, начальником которого был инженер-полковник Ф. М. Грачев.

Рубеж «Ижора» должен был состоять из системы долговременных железобетонных огневых точек. Задача перед нами стояла нелегкая. В кратчайший срок нужно было построить 119 фортификационных сооружений на расстоянии от 800 метров до 5 километров от переднего края противника. К будущим огневым точкам требовалось провести около 40 километров подъездных дорог. Все работы предстояло вести на лишенной растительности равнине, которая отлично просматривалась гитлеровцами. Единственным укрытием здесь могли служить отдельные развалины зданий, остатки железнодорожных насыпей.

Дороги к объектам строили под непрерывным минометным и артиллерийским огнем фашистов. Почти все земляные работы велись вручную.

Арматура, закладные детали, опалубка изготовлялись центральными мастерскими, которыми руководил инженер-майор Л. П. Беляев. Бетон приготовлялся на центральном бетонном заводе, начальником его был инженер-майор П. И. Городецкий. Под бетонный завод и мастерские использовали площадку и уцелевшее оборудование существовавшего до войны завода «Стройдеталь». Были восстановлены лесопильный завод и деревообделочный цех. Бетонный завод создали заново: установили на деревянные эстакады бетономешалки общей производительностью 800 кубометров бетона в сутки. Но этого было недостаточно. Тогда командование 29-го управления оборонительного строительства обратилось за помощью на завод «Баррикада». Несмотря на то что «Баррикада» обеспечивала бетоном строительство другого крайне важного объекта «Нева», рабочие завода нашли силы и резервы для выполнения наших заявок. Так было повсюду: ленинградские предприятия выполняли фронтовые заказы без задержки.

Работа на центральном бетонном заводе шла круглосуточно, в две смены.

На заготовительных работах было занято до 500 человек и 60 автомашин. Все это надо было хорошо [91] скрыть от глаз противника. Проект маскировки завода был разработан при непосредственном участии инженер-капитана С. Л. Пермута. Маскировка завода и сооружаемых объектов (общая площадь которых составляла 123500 квадратных метров) выполнялась под руководством энергичного и знающего командира маскировочной роты инженер-капитана И. С. Позднякова; ею занимались также специальные бригады во главе с ленинградскими художниками-декораторами. Кроме основных объектов, маскировались и железнодорожные пути, шоссейные дороги, склады материалов и готовых изделий, эстакады, механизмы. Основными средствами в маскировке были камуфляжная окраска, вертикальные и горизонтальные сети, поперечные экраны, заборы, разрисованные под окружающую местность. Территория бетонного завода была скрыта сеткой с нашитой на нее разного цвета и формы мешковиной. С вышки, что была на заводе, открывалась панорама обширного луга, поросшего цветами и мелким кустарником. За этим мирным пейзажем скрывались от глаз врага огромные штабеля песка, гравия, склады и механизмы.

Долго думали мы, как выстроить одну из огневых точек. Место для нее было выбрано на фоне нового светлого здания в зоне постоянных обстрелов. Один из войсковых разведчиков сказал, что на закате ясного дня лучи солнца, отражаясь от стен и окон здания, слепят противника, и вся прилегающая к зданию местность становится для него невидимой. Этим и воспользовались строители рубежа.

Предварительно ближайшие к объекту участки дорог в открытых местах были замаскированы вертикальными и горизонтальными масками. В знойный июльский день рабочие небольшими группами пробрались к зданию и начали готовить объект к бетонированию. Все волновались, как бы не набежали тучи, тогда работа будет сорвана. Но вот солнце склонилось к горизонту, и яркие лучи ударили в окна и на стены дома. Быстро стали подходить одна за другой машины с бетоном. Не производя лишнего шума, люди работали изо всех сил, и объект к утру был закончен.

Другое, ровное, как стол, место. Кое-где торчат черные кирпичные трубы — деревянные дома сгорели. Здесь [92] одна из целей артиллерии противника — бывшая котельная с каменной 12-метровой трубой, отличный ориентир для обстрелов. А по схеме вблизи котельной должна быть построена железобетонная огневая точка. И снова выручила смекалка: решили во время очередного обстрела взорвать трубу. В назначенный день, как только снаряды стали рваться рядом с котельной, раздался взрыв, труба рухнула и вместе с котельной превратилась в груду обломков. Немедленно вокруг них возвели забор, раскрашенный под развалины. Обстрелы котельной прекратились. Именно это и требовалось нам! Огневая точка была сооружена в короткий срок. Теперь уже она не давала гитлеровцам поднять головы из окопов.

Некоторые объекты «Ижоры» строились непосредственно в существовавших зданиях, которые в таких случаях служили постоянной маскировкой объекта. Открытые участки дорог, ведших к этому зданию, маскировались вертикальными и горизонтальными масками и экранами. Подача материалов происходила с тыловой части здания; люди, работавшие в нем, были невидимы для противника. Частью общих строительных работ было устройство различных ложных объектов.

Непрерывным потоком шли к «Ижоре» грузовики с бетоном. Работа не прекращалась круглые сутки. В среднем ежесуточно бетонировалось 3–4 объекта общим объемом до 600 кубометров, и это количество бетона требовалось перебросить на расстояние от 4 до 20 километров. Нельзя было допускать скопления автомашин. На объекты, наиболее близкие к переднему краю врага, грузовики выпускались с завода со значительными интервалами. В среднем, при нормальной обстановке, автомашины отправлялись в рейс с интервалами 10–15 минут. В подобных условиях автотранспорт должен был работать предельно четко. Немалая заслуга в этом принадлежала технику-лейтенанту М. С. Лурье, ведавшему транспортными средствами стройки.

Днем и ночью не прекращались работы на объектах, нельзя было терять ни одной минуты. График работ был исключительно жестким. Ночью энергию для освещения участков давали передвижные электростанции, за их работу отвечал инженер-майор В. К. Константинов. [93] Лампочки синего света были скрыты в глубоких колпачках рефлекторов, не рассеивавших свет. Чтобы не выдать места работ звуком, в отдалении от объектов размещали ложные источники шумов.

На эстакаде устанавливались слабые фонари, обозначавшие ее контуры, чтобы шоферы могли ориентироваться при въезде на эстакаду. На особо сложных участках, где нельзя было применить освещение, шоферы заранее, днем, изучали подъезды к объектам...

Обмануть врага, не позволить ему раньше времени обнаружить новый железобетонный рубеж, предельно снизить потери среди наших строителей — в решении этих первостепенных вопросов нам помог метод скоростного строительства. Самые жесткие графики выполнялись досрочно. Сроки строительства железобетонных огневых точек были сокращены на 60 процентов... И в тяжелейших условиях постоянных обстрелов, работая буквально под носом у врага, строители за все время работ потеряли убитыми и ранеными всего лишь около 30 человек.

Коллективы военных строителей и труженики города Ленина с честью и в назначенный срок выполнили приказ командования Ленинградского фронта. Они создали долговременный оборонительный рубеж «Ижора», непреодолимый для врага. Рубеж был занят частями 42-й армии.

Дальше