На боевом посту — радиолокаторы

Эти воспоминания относятся к первым шагам радиолокации для управления зенитным огнем в частях противовоздушной обороны Краснознаменного Балтийского флота в годы Великой Отечественной войны.

В конце февраля 1942 года группа из десяти курсантов училища противовоздушной обороны ВМФ направилась в Москву. В числе них был и я. Мы являлись не совсем обычными курсантами, так как до поступления в училище ПВО окончили высшие гражданские учебные заведения и имели диплом инженеров.

В Наркомате ВМФ нас обязали в течение месяца изучить новый вид техники, поступавшей на вооружение противовоздушной обороны, — радиолокационную станцию орудийной наводки (сокращенно СОН-2). Эта станция позволяла обнаруживать воздушные цели на расстоянии до 50 км в любых условиях видимости (ночью, за облаками, в туман) и с расстояния 30 км определять [208] с высокой точностью их координаты: дальность, азимут, угол места. Эти данные вводились в приборы управления стрельбой, и зенитная артиллерия могла вести сопроводительный огонь по воздушной цели, ненаблюдаемой оптическими приборами. Радиолокационные станции такого типа должны были совершить переворот в тактике зенитной артиллерии, значительно повысив эффективность ее огня.

Первая станция СОН-2 была установлена в январе 1942 года под Москвой в районе Верхних Котлов и входила в одно из подразделений Московской зоны ПВО. Эту станцию нам и предстояло изучить. Занятия проходили в условиях частых воздушных тревог. По тревоге обучавшие нас офицеры занимали свои места на боевых постах, а занятия, естественно, прерывались. На изучение планировалось 20 дней. За этот срок мы в основном изучили станцию, но оставалось еще много вопросов, которые предстояло доработать и познать в процессе эксплуатации.

После окончания программы изучения СОН-2 нам присвоили воинское звание лейтенанта.

Таким образом, в Военно-Морском флоте появился первый отряд офицеров радиолокационной специальности. Вот их фамилии: П. М. Авдеев, С. И. Каплин, Р. П. Лошаков, Г. М. Морген, В. И. Елисеев, Н. В. Никольский, И. М. Пахомкин, И. Ф. Рудницкий, А. Л. Собченко, С. А. Устинов.

В Наркомате ВМФ решили направить нашу группу на Северный флот в г. Полярный. Там же должны были установить первую радиолокационную станцию СОН-2, учиться на ней работать и пройти стажировку перед направлением на самостоятельную работу. Руководителем группы Наркомат назначил преподавателя Военно-Морской Академии инженер-капитана 3 ранга Абрама Львовича Генкина. Это был энергичный, хорошо знающий радиотехнику офицер с богатой инженерной эрудицией. В таком руководителе мы и нуждались. Абрам Львович всю дальнейшую службу занимался радиолокацией и, будучи на высоком руководящем посту, внес большой вклад в развитие радиолокации в Военно-Морском флоте.

11 апреля 1942 года мы прибыли в Полярный. Вражеская авиация в тот период совершала постоянные налеты на город. Перед нами поставили задачу в кратчайший [209] срок развернуть в районе города СОН-2 и освоить работу на ней.

Для нормальной работы СОН-2 требовалась ровная площадка радиусом 50 м. Найти такую площадку оказалось делом трудным, так как местность там гористая. Выбрали более или менее подходящую площадку на сопке «Вестник», куда и доставили СОН-2. Начался этап ее развертывания и настройки. Отрабатывалась также организация связи СОН-2 с зенитными батареями и изучались условия эксплуатации станции. Такая стажировка продолжалась около месяца и безусловно принесла нам большую пользу. Для изучения СОН-2 из Ленинграда в Полярный прибыл также офицер штаба ПВО КБФ старший техник-лейтенант Константин Владимирович Голев.

15 мая пришел приказ о назначении на Краснозаменный Балтийский флот меня и лейтенанта И. М. Пахомкина.

19 мая Пахомкин и я приехали на берег Ладожского озера, через которое пролегала «Дорога жизни».

Пристроившись на одной из барж с продовольствием, мы переправились на западный берег Ладожского озера, а затем поездом доехали до Ленинграда. Больно сжалось сердце, когда нашему взору представились разбитые бомбами и снарядами здания, мертвые трубы заводов, редкие прохожие с исхудалыми, желтыми лицами. Стояла необычная для Ленинграда тишина. Всего год назад я часто проезжал площадь перед Финляндским вокзалом, всегда многолюдную и шумную. Люди толпились на остановках, пересекали площадь, торопясь на пригородный поезд или с поезда домой. Это была жизнь без ужасов блокады, голода, войны.

В штабе ПВО КБФ, который размещался на набережной Карповки, принял нас только что назначенный начальником штаба подполковник Павел Тихонович Гельгиссер. Он с интересом расспрашивал нас о СОН-2 и сказал, что в ближайшее время ожидается прибытие двух станций. Первая из них предназначена для 1-го зенитного полка в Кронштадте, вторая для 9-го отдельного зенитного полка в Ленинграде. Подобрать и обучить команду для первой СОН-2 мы должны были в Кронштадте.

Переправы в Кронштадт все время находились под обстрелом вражеской артиллерии. Мы прибыли на Лисий [210] Нос и ночью на буксире, который тянул две баржи, вышли в Кронштадт. На переходе нас дважды обстреляли, но все обошлось благополучно.

Легендарный Кронштадт с многочисленными фортами всегда был и оставался неприступной крепостью, защищавшей Ленинград с моря. Ни непрерывные налеты вражеской авиации, ни артиллерийский обстрел, ни блокада не могли сломить стойкость и мужество защитников этой балтийской твердыни. Мы гордились тем, что нам выпала честь быть в рядах защитников легендарной крепости.

Команду для радиолокационной станции подобрали в гарнизоне из бойцов и младших командиров, имевших хорошую общеобразовательную подготовку. В первых числах июня я получил приказ прибыть в Ленинград вместе с командой и начать ее обучение на станции СОН-2, только что прибывшей для Ленинградской армии ПВО. Организовать такие занятия оказалось делом весьма трудным. Станция еще не была развернута, так как никто из офицеров не имел понятия о ней. Поэтому в первую очередь пришлось обучать офицерский состав армии ПВО и помогать в развертывании станции на позиции. Большую помощь оказал старший техник-лейтенант К. В. Голев, с которым мы разделили обязанности по подготовке офицерского состава и одновременно обучали свою команду. Такие занятия длились 10 дней.

В это же время И. Пахомкин с большими трудностями, под вражеской бомбежкой переправил поступившую для ПВО флота СОН-2 через Ладожское озеро и доставил ее на Лисий Нос, чтобы транспортировать дальше в Кронштадт. Переправы через залив в Кронштадт всегда организовывались ночью. Станцию орудийной наводки, разместившуюся на трех автоприцепах, замаскировали до наступления ночи в лесу. Но вечером начался артиллерийский обстрел, разрушивший причал. До его восстановления погрузить станцию на баржу не было возможности. Приняли решение переправить ее в Кронштадт прямо из Ленинграда. Это было рискованно, так как артиллерия фашистов пристрелялась по фарватеру. Но все обошлось благополучно — радиолокационную станцию в полной сохранности доставили в Кронштадт.

Вторая станция предназначалась для 9-го отдельного [211] зенитного полка, дивизионы которого дислоцировались в черте Ленинграда и имели задачу — прикрыть от воздушного врага корабли флота, рассредоточенные в дельте Невы. Станция включалась в состав 95-го зенитного дивизиона, которым командовал майор Никифоров. Начальником станции назначили меня.

Требовалось срочно найти позицию для размещения СОН-2 и укомплектовать команду. Позиция должна была находиться вблизи батарей дивизиона и представлять собой, как уже отмечалось, ровную площадку с малыми углами закрытия. Батареи дивизиона занимали огневые позиции на территории зоопарка, на стрелке Васильевского острова у здания Военно-морского музея и на берегу Невы около 1-й линии.

Командир 9-го зенитного полка подполковник Г. Г. Мухомедов, старший техник-лейтенант К. В. Голев и я обследовали весь прилегающий к батареям район и остановили свой выбор на двух позициях: основной во дворе юридического института, запасной — на стадионе имени В. И. Ленина. Ровное поле стадиона удовлетворяло всем требованиям, но он находился дальше от батарей, чем выбранная основная позиция.

Я срочно занялся комплектованием команды. Выделили мне отличных младших командиров из радистов с большим практическим стажем, а остальной личный состав в количестве 30 человек — частично из старослужащих краснофлотцев и частично из нового пополнения.

29 июля офицер штаба ПВО капитан Е. И. Раздольский доставил СОН-2 с восточного берега Ладожского озера в Ленинград. Установили ее сначала на основной позиции. Но выяснилось, что здесь она работать не могла из-за помех. Поэтому ее передислоцировали на запасную позицию — стадион им. В. И. Ленина.

Устанавливать станцию в центре основного поля стадиона мы посчитали нецелесообразным, так как она была бы слишком заметна с воздуха, а вражеские самолеты-разведчики ежедневно летали над Ленинградом. Выбрали позицию на тренировочном поле, около которого стояли невысокие строения, и станция не так выделялась.

Моим помощником по технической части стал старший лейтенант Илья Данилович Гелюх, человек с хорошей инженерной эрудицией, позволившей ему довольно [212] быстро освоить основные принципы работы станции и ее схему. По характеру Илья Данилович был человеком спокойным, уравновешенным, высказывался всегда конкретно и весомо. Мы с ним быстро нашли общий язык, работали и жили дружно.

Начались дни упорных тренировок личного состава. Использовали для этого полеты своих самолетов. Мастерство операторов в пеленговании целей росло, но взаимодействие с зенитными батареями отрабатывалось довольно медленно. Надо сказать, что многие командиры зенитных батарей скептически относились к радиолокации, не верили в ее возможности, а поэтому и тренировкам личного состава уделяли недостаточно внимания.

В летние месяцы 1942 г. в светлое время суток активность фашистской авиации под Ленинградом была невысокой. Бомбовые удары по городу и кораблям, стоявшим на Неве, наносились главным образом ночью. Не прекращался интенсивный обстрел города из дальнобойной артиллерии. Поэтому остро встал вопрос об обучении стрельбе зенитчиков по данным СОН-2 в любых условиях видимости.

15 августа 1942 г. в приказе по 9-му зенитному полку было объявлено о вступлении в строй радиолокационной станции СОН-2, а батареи 95-го и 82-го дивизионов обязывались в условиях плохой видимости и ночью вести огонь только по данным СОН-2. Это накладывало на личный состав станции большую ответственность. Тренировки операторов в слежении за воздушными целями продолжались как по своим самолетам, так и по вражеским самолетам-разведчикам, летавшим днем над Ленинградом на больших высотах. Для проверки точности работы станции старший лейтенант Гелюх организовал подъем на аэростате специального контрольного передатчика. Проверка показала, что точность работы СОН-2 не хуже точности оптических приборов.

Первая боевая стрельба зенитной артиллерии по данным СОН-2 состоялась в конце октября 1942 года. Днем поступило сообщение, что с западного направления к городу приближаются два вражеских самолета на высоте 5000 м. Обычно днем при хорошей видимости СОН-2 в работу не включалась. Но на этот раз командир 95-го дивизиона майор Никифоров приказал батареям вести огонь только по данным СОН-2. [213]

При первом же обзоре пространства в заданном секторе операторы станции обнаружили цель в 40 километрах. На экранах индикаторов отчетливо просматривались два импульса, которые быстро перемещались в сторону Ленинграда. С дальности 30 км со станции стали выдаваться точные координаты ближнего самолета. Когда он вошел в зону огня все три батареи 95-го дивизиона по данным СОН-2 открыли огонь. Белые облачка разрывов кучно легли перед самым носом самолета. Он круто развернулся и со снижением ушел обратно. Вслед за ним, не дойдя до города, вынужден был повернуть обратно и второй самолет.

Хотя самолеты и не были сбиты, но это был успех. Успех над неверием в возможности радиолокации, которое имело место у части офицерского состава. Теперь все наглядно убедились в точности стрельбы зенитной артиллерии по данным СОН-2.

В ноябре 1942 года фашистская авиация на Ленинградском фронте и Балтийском театре снова начала действовать активно, главным образом, небольшими группами и ночью.

Ленинградская армия ПВО к этому времени имела две радиолокационные станции СОН-2, но они не действовали. Одну разбило вражеским снарядом при обстреле города, вторая, установленная на острове Голодай, находилась в стадии наладки. Поэтому в ночное время зенитные части Ленинградской армии ПВО при отражении налетов авиации врага использовали для поиска прожекторы и ставили заградительный огонь. Таким образом, наша СОН-2 была единственной действующей станцией. Кроме зенитных батарей 95-го дивизиона к ней подключили батареи еще двух дивизионов 9-го полка, а также расположенные близко батареи Ленинградской армии ПВО.

В первый ноябрьский налет на Ленинград (не помню точно дату) вражеские самолеты были встречены огнем зенитных батарей 9-го полка, стрелявших по данным СОН-2. Произошло это следующим образом.

Около 12 часов ночи с главного пункта ВНОС пришло оповещение о приближении к городу с юго-запада двух вражеских самолетов. На станции объявили боевую тревогу. Личный состав занял свои места и в заданном секторе начал поиск целей. В 45 километрах обнаружили две цели, быстро приближавшиеся к Ленинграду. [214]

Примерные координаты обнаруженных самолетов я доложил на КП 9-го полка и 95-го дивизиона. С КП полка последовала команда — 95-му и 82-му дивизионам производить стрельбу только по данным СОН-2.

Самолеты быстро приближались. Когда они находились в 30 километрах на станции включили систему точного определения координат. Первый самолет был запеленгован.

Вдалеке били зенитки. Это батареи Ленинградской армии ПВО ставили заградительный огонь. По небу забегали лучи прожекторов. На индикаторе станции было видно, что самолеты резко увеличили высоту, изменили курс и шли явно в обход завесы заградительного огня. В это время по данным СОН-2 открыли огонь батареи 95-го и 82-го дивизионов. Плотная огненная стена разрывов зенитных снарядов появилась в небе и двигалась вслед за самолетом, накрывая его. Оператор доложил:

— Самолет резко теряет высоту.

Смотрю на индикатор: самолет падает. Докладываю на КП полка: «Самолет сбит. Перехожу на пеленгование второго самолета».

Разрывы появились в другом направлении. Значит зенитки били по второму самолету. На индикаторе видно, что он развернулся и лег на обратный курс. Около импульса самолета появились короткие всплески — отраженные импульсы от сброшенных бомб над Финским заливом, которые никому не могли уже принести вреда.

Так в ноябре 1942 года впервые на КБФ по данным СОН-2 был ночью сбит зенитной артиллерией 9-го полка ПВО самолет врага.

Этот боевой эпизод укрепил доверие к радиолокационной станции, полностью рассеял сомнения в эффективности такого метода стрельбы по невидимым целям у личного состава других частей и соединений ПВО, в том числе и Ленинградской армии ПВО.

Приподнятое настроение в связи с боевым успехом омрачилось тем, что пришлось расстаться с моим помощником Ильей Даниловичем Гелюхом. Он переводился в специальную конструкторскую группу при дивизии ПВО КБФ, которая переделывала старые установки РУС-1 в современные радиолокационные станции по типу РУС-2. Руководил этой конструкторской группой К. В. Голев.

Моим новым помощником был назначен лейтенант [215] Григорий Моисеевич Косов. Он уже хорошо знал СОН-2, быстро вошел в круг своих обязанностей и за техническое состояние станции можно было не беспокоиться.

С приобретением боевого опыта использования СОН-2, зенитные батареи 9-го полка ПВО стали для самолетов врага особенно опасными. В начале декабря 1942 года батареи полка по данным, поступавшим с СОН-2, ночью сбили второй фашистский самолет. Его обломки так же, как и первого, валялись на льду около большой полыньи в устье Невы.

Появление в Ленинграде радиолокационной станции орудийной наводки вражеские летчики заметили очень скоро. Прицельный огонь батарей, связанных с СОН-2, был весьма действенным. Радиоразведка врага, как выяснилось позже, также обнаружила излучение нашей радиолокационной станции.

С целью уничтожения станции фашисты нанесли два бомбовых удара по позиции СОН-2. В середине декабря две группы вражеских самолетов ночью шли на Ленинград. Станция была нацелена на западную группу, которая под точным огнем зенитной артиллерии резко снизила высоту и повернула обратно. Вторая группа фашистских самолетов, подходившая с юга, прорвалась через зону заградительного огня к центру города и на Петроградской стороне, вблизи стадиона, сбросила бомбы. Были разбиты два дома на проспекте Льва Толстого, но радиолокационная станция не пострадала. Бомбы упали сравнительно далеко, но все же мы насторожились, приняв дополнительные меры к маскировке и категорически запретив включать станцию в дневное время при хорошей оптической видимости.

В первых числах января 1943 г. в темное время суток зенитные батареи по данным СОН-2 вновь сбили самолет врага.

Можно прямо сказать, что ни один ночной налет вражеской авиации на Ленинград с западного и юго-западного направления в зоне действия радиолокационной станции не проходил безнаказанно. Самолеты или сбивались зенитной артиллерией, или резко меняли курс, беспорядочно сбрасывая бомбы.

Второй налет на позицию СОН-2 фашисты произвели в январе 1943 года. Этот налет не обошелся без участия вражеских шпионов-»ракетчиков», окопавшихся в Ленинграде. Около 12 часов ночи две группы самолетов с [216] разных направлений шли на город. На одну из этих групп была нацелена СОН-2, а перед второй поставили завесу заградительного огня, но все же отдельные самолеты прорвались к городу. Внезапно из развалин дома в непосредственной близости от позиции станции вылетела белая ракета. Я немедленно послал туда вооруженных матросов с задачей все обыскать и поймать «ракетчика». В это же время самолеты фашистов сбросили шесть бомб. Четыре из них упали в Неву и каналы, с трех сторон окружавшие стадион, а две — на сушу. Одна разорвалась в 70 метрах от станции на центральном поле стадиона, вторая — на берегу канала.

Кабины станции получили сильные удары от взрывных волн, и аппаратура вышла из строя. Осколки бомб в нескольких местах пробили приемную кабину, нарушился монтаж. Все кабели связи оказались перебитыми. Повреждение получило здание, где размещался личный состав. Люди не пострадали, так как находились в блиндаже, а операторы, работавшие в кабинах, были только оглушены. Фашистского разведчика, пустившего ракету, так и не нашли, хотя развалины дома обыскали весьма тщательно.

Потребовалось три дня напряженной работы для ликвидации последствий налета. Личный состав проявил максимум энергии для введения станции в строй. Руководил работой мой помощник лейтенант Г. М. Носов. Хорошее знание устройства аппаратуры и опыт, накопленный при эксплуатации станции, позволили ему справиться с этой трудной задачей. Через три дня СОН-2 снова вступила в строй и продолжала нести боевую вахту.

В январе 1943 года в составе зенитных частей Ленинградской армии ПВО действовало уже несколько станций СОН-2. Теперь не только при дневных, но и при ночных налетах вражеской авиации на город огонь зенитных батарей стал исключительно плотным и точным. В ночном небе видны были уже не отдельные вспышки разрывов, а движущиеся огненные завесы. Увеличилось количество сбитых фашистских самолетов. Трудно стало определить, какая зенитная часть сбила самолет — флотская или армейская. Да и не это главное. Важно было то, что самолеты сбивались и врагу не удавалось безнаказанно с любого направления прорваться к городу. [217]

В марте 1943 года 9-й полк ПВО КБФ получил еще одну СОН-2. Ее передали в непосредственное подчинение 9-му дивизиону, которым командовал майор А. А. Черный. Начальником новой станции назначили меня. Новую СОН-2 установили на поле ленинградского ипподрома.

Обе станции успешно продолжали боевую работу. С марта по июль 1943 года позиции станций неоднократно подвергались артиллерийскому обстрелу. Осколки снарядов выводили из строя аппаратуру и связь. Стараниями личного состава, самоотверженно выполнявшего боевую службу, последствия огневых налетов быстро ликвидировались и станции вновь вводились в строй.

Во время одного из таких обстрелов погиб лейтенант Л. И. Бобыль, сменивший меня на первой станции. А несколько позже при одной из бомбежек погиб наш связист старшина С. Н. Баранов.

Я коротко рассказал о боевой работе только одной станции, которая первой включилась в боевую работу в частях ПВО КБФ и первая открыла счет сбитых по ее данным вражеских самолетов. Но эта станция не была единственной, вошедшей в историю развития радиолокации в зенитных частях ПВО КБФ. Одновременно с освоением СОН-2 в 9-м полку в Ленинграде, такая же работа проводилась в 1-м зенитном полку КБФ в Кронштадте. Начальником этой станции был лейтенант И. М. Пахомкин, а его помощником — лейтенант В. А. Никитин.

СОН-2 в Кронштадте вступила в строй в сентябре 1942 года и сыграла значительную роль в повышении эффективности огня зенитной артиллерии не только полка, но и всей дивизии ПВО, дислоцированной в крепости.

В январе 1943 года во 2-й гвардейский зенитный полк поступила еще одна станция орудийной наводки. Ее начальником назначили лейтенанта В. А. Никитина. Опыт, приобретенный при наладке и введении в строй первых двух СОН-2, позволил в кратчайший срок ввести в строй и новую станцию. Самолеты врага, сбитые зенитной артиллерией на подходах к Кронштадту, а также самолеты, отогнанные прицельным огнем, могут по праву считаться и на счету этих станций орудийной наводки. [218]