137 футов

В программу приемных испытаний подводной лодки «Сиг» входило погружение на проектированную максимальную глубину — 150 футов (около 46 м. — Ред.). Тридцать лет назад (1905 г. — Ред.), так же как и теперь, нельзя было заранее убедиться в надлежащей прочности корпуса и приходилось погружаться со всем личным составом, рисковавшим в случае несчастья остаться на дне моря вместе с подводной лодкой.

На случай, если «Сиг» не выдержит давления воды на такой глубине (75 фунтов на каждый кв. дм поверхности корпуса), под него подвели 12-дюймовый канат, взятый петлей над рубкой.

В тихий и ясный летний день киллектор — небольшой пароходик, приспособленный для постановки и уборки рейдовых бочек и их мертвых якорей, — вышел в море. Найдя глубину 23 сажени (138 футов. — Ред.) милях в двадцати от берега, он стал на якорь с кормы. 12-дюймовый канат с его лебедки завели в петлю на подводной лодке и соединились с ней телефоном.

Конечно, эта мера была исключительно морального характера, так как в случае большой течи, не позволявшей лодке всплыть своими средствами, киллектор не смог бы поднять ее на поверхность и «Сиг» все равно погиб бы со всем личным составом.

Когда все было готово, лейтенант и мичман перешли на «Сиг» представителями нашего Морского министерства. Главный корабельный инженер Пикок пошел на лодке, имевшей, как обычно, смешанную русско-американскую команду...

— Готово?

— Готово!

— С Богом!..

Заработали бензиномоторы, накачивая воду в надстройку. «Сиг» погрузился по палубу.

— Стоп бензиномоторы! Дымовую трубу убрать!

Люк в рубке захлопнулся, лодка начала уходить под воду. Наблюдательный колпак скрылся, и только медленно разматывавшийся толстый канат и телефонный кабель указывали на ее присутствие. [42]

Лившийся через иллюминаторы зеленоватый свет все темнел и темнел. Стоя на своих местах, все внимательно следили за показаниями глубиномеров.

50, 60, 70, 80, 100 футов... (15,2; 18,3; 21,3; 24,4; 30,4 м. — Ред.)

Где-то в корме послышалось журчание воды. Бросились выяснять причину.

Оказалось, что один из швов обшивки корпуса пропускает воду.

— Велика ли течь? — спросил Пикок.

— Нет!..

— Можно продолжать погружение!

120 футов... (36,6 м. — Ред.)

— В носу слезятся несколько заклепок! — послышался чей-то голос.

— Отметьте место! — спокойно приказал главный корабельный инженер.

В этот момент на мичмана, стоявшего под рубкой, широкой струей полилась вода. Подняв голову, он увидел, что из полуторадюймовой трубы с автоматическим клапаном хлещут целые потоки, так как наружное давление равнялось 60 фунтам на кв. дм.

Заглушки не было.

Недолго думая, мичман выхватил носовой платок и стал запихивать его в трубу. Сначала ничего не выходило, потом клапан стал на место, и течь прекратилась.

Тем временем «Сиг» продолжал погружение и остановился на глубине 137 футов (41,76 м. — Ред.).

— Ол райт! Мы уже на дне! Хорошенько осмотреть всю лодку! — приказал Пикок.

Кроме отмеченных раньше мест, нашли еще несколько слезящихся заклепок и пазов, которые обвели чернильным карандашом. Лейтенант сообщил главному корабельному инженеру о замеченном.

— Ура!.. Гип-гип-ура! — завопил американец. Остальные подхватили, и долго еще на дне моря под слоем воды в 23 сажени гремело радостное «ура».

Лейтенант передал по телефону о всех неисправностях и получил разрешение остававшейся на киллекторе приемной комиссии начать подъем на поверхность.

Главный корабельный инженер схватился за клапан продувания [43] средней цистерны, зашипел сжатый воздух, выгоняя из нее воду, и подъем начался.

Откачав воду из надстройки и внутренних цистерн, «Сиг» дал ход. Подходя к заводу, Пикок во всю стену рубки написал мелом — «137».

С пристани неслось приветственное «ура!».

— Гип-гип-ура! — отвечали с подводной лодки.

Американцы и русские, довольные, что все обошлось благополучно, сошли на берег и разошлись по домам. [44]