{1} Крейсер 2 ранга «Изумруд» (однотипный с «Жемчугом») построен на Невском судостроительном и механическом заводе в Санкт-Петербурге в соответствии с кораблестроительной программой 1898 года по усовершенствованному проекту крейсера «Новик» фирмы «Шихау». Водоизмещение (норм.) 3350 т. Алина наибольшая 111,0 м, ширина 12,8 м, осадка 5,0 м. Энергетическая установка: три вертикальные паровые машины тройного расширения общей мощностью 18 000 л.с.; 16 водотрубных котлов системы «Ярроу». Скорость хода 24 уз. Запас угля 500 т. Дальность плавания экономическим ходом 10 уз — 4500 миль. Вооружение: восемь 120-мм, шесть 47-мм, два 37-мм орудия; один кормовой и два бортовых минных (торпедных) аппарата. Бронирование: палуба 30 мм (скосы 51 мм), боевая рубка 30 мм. Экипаж: 15 офицеров, 324 матроса.

{2} Спуск на воду крейсера «Изумруд» состоялся 9 октября 1903 г.

{3} Явная ошибка, возможно, связанная с незавершенностью постройки корабля на момент дневниковой записи. «Изумруд» имел три мачты, две из которых, легкие фок — и бизань-, были установлены по опыту эксплуатации «Новика» для повышения надежности флажного сигналопроизводства.

{4} Отличия «Изумруда» и «Жемчуга» от прототипа заключались также в увеличении ширины корпуса на 0,6 м, количестве и типе паровых котлов, установке разобщительных муфт на линиях гребных валов. Количество минных аппаратов, напротив, уменьшено по сравнению с «Новиком» с пяти до трех.

{5} Основные силы 2-й Тихоокеанской эскадры (официальное название — 2-я эскадра флота Тихого океана) вышли из Кронштадта в Ревель 29 августа 1905 г.

{6} Мост Императора Александра II, ныне Литейный.

{7} Главный командир Кронштадтского порта вице-адмирал А. А. Бирилев.

{8} Впоследствии при прорыве 15 мая 1905 г. «Изумруд» в течение трех часов шел со скоростью около 24 уз, несмотря на износ механизмов и обрастание корпуса в длительном плавании. Недобор проектной скорости на испытаниях объясняется, главным образом, отсутствием времени на доводку механизмов из-за сокращения программы испытаний в условиях войны. «Новик» выходил на мерную линию 17 раз, и его скорость в первом пробеге составила только 22 уз. Перегрузка «Изумруда» по сравнению с «Новиком» составляла около 270 т.

{9} Военный порт Императора Александра III в Либаве, построенный в 1890–1907 гг. в качестве незамерзающей военно-морской базы Балтийского флота.

{10} Сравнение достаточно условное. Дальние походы и особенности Тихоокеанского театра, безусловно, способствовали более высокому уровню морской выучки, однако корабли, плававшие в дальневосточных водах, как и Балтийского флота, из-за «ограниченности кредитов» не занимались круглогодичной боевой подготовкой, несмотря на наличие незамерзающей базы. Накануне войны в октябре 1903 г. эскадра в Порт-Артуре окончила семимесячную [216] кампанию и вступила в «вооруженный резерв», было произведено перемещение части офицеров, уволено в запас 1,5 тысячи выслуживших срок матросов — наиболее опытная часть рядового состава. На кораблях 2-й Тихоокеанской эскадры число призванных из запаса нижних чинов составляло от 15 до 23%. Учитывая, что срок пребывания в запасе в то время составляет всего три года после семи лет действительной службы, запасных нельзя было считать совершенно отвыкшими от моря и потерявшими квалификацию. Предстоящий поход был более чем достаточен для восстановления необходимых навыков при грамотной организации боевой подготовки. Достаточно высок был и моральный дух рядового состава — предстоящие опасности войны не вызвали роста дезертирства. Случаи нарушения дисциплины в походе (за исключением пьянства в увольнении на берег) были сравнительно редки. За весь период похода при общей численности нижних чинов около 16 тыс. чел. только 46 дисциплинарных проступков стало предметом расследования и только 11 из них закончились судом. Оба случая заявления претензий во фронте были вызваны плохим питанием. В бою нижние чины, как правило, сражались храбро и самоотверженно.

{11} Имеется в виду поражение русской эскадры в бою в Желтом море 28 июля 1904 г.

{12} Крейсер 1 ранга «Олег», представитель наиболее крупной и удачной серии российских крейсеров 1 ранга (типа «Богатырь»), выгодно отличавшейся улучшенной защитой главной артиллерии и расположением концевых орудий в двухорудийных башнях. Заложен в Новом Адмиралтействе в Санкт-Петербурге 6 июля 1902 г., спущен на воду 14 августа 1903 г. Водоизмещение (полн.) 7400 т. Длина наибольшая 134,1 м, ширина 16,6 м, осадка 6,3 м при нормальном водоизмещении 6440 т. Мощность механизмов 19 500 л.с. Скорость хода 23 уз (на испытаниях в октябре 1904 г. достигнута скорость 21 уз при полном водоизмещении). Дальность плавания экономическим ходом 12 уз — 3000 миль. Вооружение: по двенадцать 152-мм и 75-мм, восемь 47-мм, два 37-мм орудия; два бортовых минных (торпедных) аппарата. Бронирование: палуба 35 мм (скосы 70 мм), башни 89–127 мм, казематы 35–80 мм, боевая рубка 140 мм. Экипаж: 21 офицер, 559 матросов.

{13} На самом деле ночью с 8 на 9 октября в районе Догер-банки корабли 2-й Тихоокеанской эскадры обстреляли английские рыболовные траулеры, пересекавшие без огней ее курс и ошибочно принятые за японские миноносцы. За 10 мин было выпущено более 500 снарядов. Один из траулеров был потоплен, и четыре повреждены, имелись человеческие жертвы. Пять попаданий случайными снарядами получил крейсер «Аврора». Так как траулеры были приписаны к порту Гулль, то инцидент, ставший предметом разбора Международной следственной комиссии, получил название Гулльского.

{14} Вероятно, лейтенант Г. М. Добролюбов; списан со вспомогательного крейсера «Терек» 5 ноября 1904 г. в распоряжение берегового экипажа.

{15} Учебное судно «Океан». Построено в Германии на верфи «Ховальдтсверке» в Киле в 1901–1903 гг. Водоизмещение 11 675 т, длина между перпендикулярами 143,7 м, ширина 17,4 м, осадка 7,6 м, скорость 18 уз, экипаж 250 чел. Принимало участие в походе 2-й Тихоокеанской эскадры до Танжера в качестве транспорта. Под наименованием «Комсомолец» (переименован 15 октября 1922 г.) эксплуатировалось до 1961 г.

{16} Добровольный флот — одна из крупнейших судоходных компаний России последней четверти XIX — первой четверти XX века. Основан в 1878 г. по инициативе Императорского общества содействия русскому торговому мореходству. Комплектовался быстроходными товаро-пассажирскими судами, [217] которые в мирное время использовались на коммерческих рейсах, а в военное могли вооружаться и вводиться в состав военно-морского флота в качестве вспомогательных крейсеров. Пароходы Добровольного флота закупались на средства, собранные по подписке, и традиционно получали названия российских городов, в зависимости от величины ич взносов. При этом компания получала государственную субсидию и выполняла ряд важных правительственных заказов, как правило, на дальневосточных линиях. В годы Русско-японской войны значительная часть Добровольного флота была мобилизована и использовалась в военных целях.

{17} «Громкий», «Грозный», «Пронзительный», «Прозорливый» и «Резвый».

{18} Снабжение 2-й Тихоокеанской эскадры углем обеспечивалось по контракту германской Гамбургско-Американской пароходной компанией (HAPAG).

{19} Японская агентура в европейских странах усиленно нагнетала слухи о готовящихся диверсиях, нападениях на 2-ю Тихоокеанскую эскадру миноносцев и подводных лодок по всему маршруту ее следования. Эти слухи, дополнительно усиливавшиеся развернутой российской агентурной сетью, старательно отрабатывавшей свое содержание, держали командование эскадры и экипажи кораблей в постоянном нервном напряжении (что прекрасно прослеживается в записях автора), в значительной степени и спровоцировали Гулльский инцидент.

{20} В мируА. Рукин. В Танжерский госпиталь был помещен 16 октября 1905 г.

{21} 3 марта 1897 г. во время учебной стрельбы в 10 милях от бухты Суда в кормовой башне броненосца «Сисой Великий» произошел взрыв, которым была сорвана крыша башни, убито 16 человек и тяжело ранено 15 человек (шестеро из них впоследствии скончались). Причиной трагедии стало производство выстрела при неполностью закрытом замке орудия.

{22} После захвата 23 ноября 1904 г. горы Высокая японцы получали возможность корректировать огонь тяжелой осадной артиллерии по кораблям 1-й Тихоокеанской эскадры, стоящим в Западном и Восточном бассейнах Порт-Артура, боеспособность которых к этому времени была серьезно снижена передачей для нужд обороны крепости значительного количества орудий среднего и малого калибра, боезапаса и большими потерями моряков на сухопутном фронте. В течение последующих четырех дней почти все крупные корабли были потоплены в мелководных гаванях. Броненосец «Севастополь», по инициативе командира, капитана 1 ранга Н. О. Эссена, выведенный на внешний рейд в бухту Белый Волк для подготовки к прорыву, получил повреждения в результате атак японских миноносцев и был затоплен. В ночь на 20 декабря, накануне капитуляции, в Чифу и Циндао прорвались эскадренные миноносцы «Смелый», «Бойкий», «Скорый», «Властный», «Сердитый» и «Статный». На последнем были вывезены боевые знамена частей крепости и секретные документы.

{23} В конце июня — начале июля 1904 г. вспомогательные крейсеры «Петербург» (командир капитан 2 ранга И. Г. Скальский) и «Смоленск» (командир капитан 2 ранга П. А. Троян) задержали в Красном море английские пароходы «Малакка», «Ардова», «Формоза» и германский пароход «Скандия» с грузом военной контрабанды для Японии. Все задержанные суда с призовыми командами были направлены в Либаву. Эти действия вызвали бурные политические протесты со стороны Великобритании под предлогом того, что вспомогательные крейсеры, бывшие пароходы Добровольного флота, вышли из Черного моря через проливы под коммерческим флагом и установили вооружение уже в открытом море, а следовательно, их действия в качестве военных кораблей не могут считаться законными. Под давлением Великобритании, [218] угрожавшей разрывом дипломатических отношений и направившей военные корабли для защиты своего судоходства в Красном море, все захваченные суда были освобождены, и крейсерские операции в этом районе свернуты. Инцидент с пароходом «Малакка» стал крупным политическим поражением России.

{24} Вероятно, лейтенант В. В. Романов.

{25} Слух оказался ложным. Два японских вспомогательных крейсера действительно совершили в декабре 1904 г. поход в район Сингапура и Батавии, но окончился он безрезультатно.

{26} Миноносцем «Резвый» командовал лейтенант А. В. Хохлов.

{27} Отдельный отряд судов в составе устаревших кораблей (эскадренный броненосец «Император Николай I», крейсер 1 ранга «Владимир Мономах» и броненосцы береговой обороны «Адмирал Сенявин», «Адмирал Ушаков», «Генерал-адмирал Апраксин»), иногда называемый 3-й Тихоокеанской эскадрой. Сформирован по инициативе главного командира Балтийского флота вице-адмирала АЛ. Бирилева и под давлением общественного мнения для усиления 2-й Тихоокеанской эскадры. Вышел из Либавы 2 февраля 1905 г. под командованием, контр-адмирала Н. И. Небогатова.

{28} Крейсер 1 ранга «Аврора» заложен 23 мая 1897 г. на стапеле крытого эллинга Нового Адмиралтейства в Санкт-Петербурге. Спущен на воду 11 мая 1900 г., вступил в строй 18 сентября 1903 г. Водоизмещение (полн.) 6731 т. Длина наибольшая 126,8 м, ширина 16,8 м, осадка 6,4 м. Мощность механизмов 11 971 л.с. Скорость хода 19,1 уз. Дальность плавания экономическим 10-узловым ходом 4000 миль. Вооружение (на 1904 г.): восемь 152-мм, 24 75-мм, восемь 37-мм орудий, носовой надводный и два бортовых подводных минных аппарата. Бронирование: палуба 38 мм (скосы 51–63 мм), боевая рубка 152 мм. Экипаж: 20 офицеров, 550 матросов. «Аврора» в 1904 г. была хотя и новым, но несколько устаревшим кораблем. Основными недостатками проекта являлись низкая скорость хода, слабое вооружение, отсутствие броневой защиты артиллерии. Вместе с тем, «Аврора» была крупнее японских бронепалубных крейсеров и по вооружению превосходила большинство из них (кроме «Титосе» и «Касаги»).

{29} Эта трагедия имела место 30 декабря 1904 г. на вспомогательном крейсере «Урал», тогда погиб прапорщик по механической части А. А. Попов.

{30} Ревизором транспорта «Иртыш» был в это время мичман Г. К. Граф (1885–1966), впоследствии в годы Первой мировой войны служивший в должности минного, а затем старшего офицера эскадренного миноносца «Новик». Автор книги «На «Новике». Балтийский флот в войну и революцию». (1922 г.; переиздана издательством «Гангут» в 1997 г.). После революции Г. К. Граф — один из видных деятелей русской морской эмиграции, начальник политической канцелярии великого князя Кирилла Владимировича. «Путешествие solo с большим мешком золота» из Порт-Саида в Сайгон увлекательно описано им в ряду других событий похода транспорта «Иртыш» в составе 2-й Тихоокеанской эскадры в книге воспоминаний «Моряки» (1930 г.; переиздана редакцией альманаха «Корабли и сражения» в 1997 г.)

{31} Снова ложный слух. Японские боевые корабли в начале 1905 г. в Индийский океан не заходили.

{32} Приказание о необходимости удаления с кораблей эскадры деревянной отделки помещений, шлюпок и других горючих материалов так и не было отдано до начала боя, что признается одним из серьезных просчетов командования по подготовке к нему, приведшим к катастрофическим пожарам на многих кораблях эскадры («Князь Суворов», «Император Александр III» и др.). С отдельных кораблей деревянные части удалялись самостоятельно, [219] по инициативе командиров (крейсера «Аврора», «Адмирал Нахимов» и др.)

{33} Здесь и далее под «сетями минного заграждения» подразумеваются противоторпедные сети. В дореволюционном российском флоте торпеда называлась самодвижущейся миной Уайтхеда.

{34} Начиная с ноября 1902 г. России неоднократно поступали предложения приобрести в Италии на верфи «Ансальдо» броненосные крейсеры «Ривадавия» и «Морено», строившиеся по заказу Аргентины, впоследствии аннулированному. Однако, несмотря на обострение политической обстановки на Дальнем Востоке, Морское министерство по ряду причин от сделки отказалось, сославшись на отданное в 1901 г. указание Николая II осуществлять постройку военных кораблей только в России, несмотря на то, что немалое их число было заказано в Германии, США, и Франции. Иначе рассудила Япония, деятельно готовившаяся к войне и использовавшая предоставившуюся возможность быстрого усиления своего флота. В декабре 1903 г. крейсеры были куплены и в марте 1904 г. вошли в состав японского флота под именами «Ниссин» и «Касуга». Впоследствии эти корабли в составе 1-го броненосного отряда принимали участие в боевых действиях по блокаде Порт-Артура и обоих генеральных сражениях — в Желтом море и в Корейском проливе. Уже в ходе войны Россия начала переговоры через «третьих лиц» в Европе о покупке четырех крейсеров (в том числе однотипных «Ниссину» и «Касуге») в Аргентине и трех крейсеров в Чили. Однако в целом политическая обстановка в мире складывалась неблагоприятно для России, и правительства южноамериканских стран от сделки отказались. Провал попытки усиления эскадры «экзотическими» крейсерами стал известен З. П. Рожественскому уже на Мадагаскаре, но эта информация осталась засекреченной, и слухи о возможных подкреплениях еще долго муссировались на эскадре.

{35} Купец I гильдии М. А. Гинсбург с конца XIX века занимался снабжением кораблей российского флота на Дальнем Востоке. Он же организовал поставки для 2-й Тихоокеанской эскадры по всему маршруту перехода. При этом во многих вопросах он проявлял больше оперативности, чем руководство Морского ведомства.

{36} Вероятнее всего, лейтенант М. А. Кедров.

{37} Подробности сражения в Желтом море, сообщенные «артурским лейтенантом», не подтверждаются другими источниками. Отчасти это можно отнести за счет искажения информации при многократном пересказе уже на 2-й Тихоокеанской эскадре.

{38} Сосредоточение крупных сил российского флота у берегов Индокитая, всего в 2500 милях от Японских островов, само по себе было крупным успехом и могло использоваться в качестве сильного аргумента на мирных переговорах. На желательность такого исхода намекал в своих телеграммах и З. П. Рожественский, лучше других представлявший боеготовность вверенной ему эскадры и, что особенно важно, не чувствовавший себя в состоянии решить поставленную задачу — прорваться во Владивосток и завоевать господство в Японском море. Однако высшее политическое руководство Российской империи продолжало надеяться на перелом хода войны в свою сторону.

{39} На самом деле опасения атак подводных лодок во время перехода 2-й Тихоокеанской эскадры на Дальний Восток были беспочвенны. Япония действительно закупила в США несколько подводных лодок Холланда, но они вступили в строй уже после окончания боевых действий. При этом записи автора красноречиво свидетельствуют о том, какое сильное моральное воздействие оказывала на экипажи кораблей сама возможность применения оружия из-под воды невидимым врагом. [220]

{40} Вопрос о присоединении к эскадре крейсеров «Россия» и «Громобой», экипажи которых имели боевой опыт, даже не поднимался З. П. Рожественским, хотя в период стоянки у берегов Индокитая это было возможно и целесообразно. Что касается третьего крейсера — «Богатырь», то он уже около года находился в ремонте после навигационной аварии 2 мая 1904 г.

{41} На крейсере «Олег» держал флаг младший флагман (он же командующий отрядом крейсеров) 2-й эскадры флота Тихого океана контр-адмирал О. А. Энквист.

{42} Поддержка своих миноносцев при выходе в атаку была одним из назначений крейсеров этого типа при их проектировании. Если такое «предписание» и было в период похода, то впоследствии в бою 14 мая по приказанию З. П. Рожественского «Жемчуг» и «Изумруд», напротив, должны были защищать свои флагманские корабли от возможных атак японских миноносцев. Своим немногочисленным миноносцам была отведена не свойственная им роль спасательных судов, и каких-либо попыток организовать минную атаку японских кораблей предпринято не было.

{43} Характерно, что нерациональность принятой на кораблях эскадры окраски (черный корпус, желтые трубы и шаровые мачты) была очевидна даже для далекого от тактических вопросов судового врача В. С. Кравченко. Если цвет корпуса еще можно было обосновать стремлением командующего сохранить скрытность прежде всего в ночное время, опасаясь минных атак, то желтые трубы в эту концепцию совершенно не укладываются. Аргументы З. П. Рожественского против защитной окраски — «трудно возобновлять» и «должны же мы чем-то отличаться от японцев», высказанные после присоединения «догоняющего отряда» в беседе с командиром крейсера «Олег» капитаном 1 ранга Л. Ф. Добротворским, выглядят малоубедительными. Впрочем, судя по господствовавшему на эскадре настроению мрачной решимости и готовности к самопожертвованию, граничащей с обреченностью, предстоящий бой воспринимался больше как «последний парад».

{44} Туманные картины — изображения, проецируемые на экран при помощи «волшебного фонаря», прообраз современных слайдов. Для демонстрации «туманных картин» два проекционных аппарата соединялись вместе таким образом, чтобы их лучи сходились на одном и том же участке экрана. При медленном закрытии объектива одного аппарата и открытии объектива другого возникал эффект, когда одно изображение как бы пропадало в тумане, из которого постепенно возникало другое. Во время демонстрации одной картины заменялся диапозитив другой, и цикл повторялся.

{45} Пароход «Ольдгамия» под командованием прапорщика по морской части А. С. Трегубова при попытке пройти в Охотское море проливом Фриза в условиях густого тумана сел на камни у острова Уруп. Убедившись в невозможности снять судно с мели, экипаж уничтожил его и на шлюпках добрался до Сахалина, где попал в японский плен.

{46} Имеются в виду соответственно острова Рюкю и Мияко.

{47} Вспомогательные крейсеры «Терек» и «Кубань» были отправлены в отдельное крейсерство у восточных берегов Японии для отвлечения части японских сил от Корейского пролива. За период с 9 мая по 16 июня 1905 г. «Терек» досмотрел несколько десятков пароходов, два их них, груз которых был признан военной контрабандой, потопил. Крейсерство «Кубани» закончилось безрезультатно. На дислокацию сил японского флота накануне Цусимского сражения действия вспомогательных крейсеров не повлияли.

{48} Моральная усталость и желание «скорейшего разрешения своей судьбы», видимо, действительно стали одной из основных скрытых причин выбора [221] для прорыва в Японское море кратчайшего пути через Корейский пролив. Между тем варианты маршрута через Сангарский пролив или пролив Лаперуза. более протяженные и опасные в навигационном отношении, давали эскадре ряд важных преимуществ, в частности, позволяли рассчитывать при удачном стечении обстоятельств на прорыв без боя или бой на подходах к Владивостоку. Именно через пролив Лаперуза намеревался следовать со своим отрядом контр-адмирал Н. И. Небогатов в случае, если бы ему не удалось встретиться с эскадрой З. П. Рожественского. Путь через Корейский пролив позволял достичь Владивостока без дополнительных погрузок угля, но делал встречу с противником неизбежной, причем встречу в заведомо невыгодных условиях, с предоставлением инициативы противнику. Однако альтернативные варианты командующий ни со своим штабом, ни с младшими флагманами не обсуждал.

{49} «Рион» и «Днепр» должны были действовать на коммуникациях противника в южной части Желтого моря и также отвлекать часть его сил. «Днепр» в назначенный район не прибыл, «Рион» потопил 16 мая, то есть уже после сражения, германский пароход «Тетартос» с военной контрабандой для Японии. В целом демонстративные действия вспомогательных крейсеров были начаты с опозданием и оказались безрезультатны.

{50} Решение оставить при эскадре транспорты практически всеми исследователями Цусимского сражения признается серьезной ошибкой адмирала З. П. Рожественского и свидетельствует о недооценке им как угрозы транспортам со стороны противника, так и их сковывающего влияния на маневрирование эскадры.

{51} На самом деле соотношение сил после присоединения отряда Н. И. Небогатова не выглядело столь безнадежно для русской эскадры и позволяло надеяться если не на победу, то, по крайней мере, на успех прорыва во Владивосток ценой приемлемых потерь. Количество броненосных кораблей в составе главных сил было одинаково — по 12 ед. При этом действительно устаревшими можно было считать только два корабля: «Император Николай I» и «Адмирал Нахимов». 2-я Тихоокеанская эскадра превосходила Соединенный флот в количестве орудий крупного калибра (254–305 мм) более чем вдвое (41:17), уступая 8:30 в промежуточном (203–229 мм) и 80:162 в среднем (120–152 мм) калибрах. Броненосцы типа «Бородино», составлявшие ядро главных сил русской эскадры, имели лучшую защиту корпуса по ватерлинии и артиллерии среднего и малого калибров, чем любой из кораблей противника. Ощутимое превосходство японцев в легких силах (по количеству крейсеров и миноносцев) не могло иметь решающего значения в дневном бою главных сил; большинство японских крейсеров уступало, по боевым качествам по крайней мере, «Олегу» и «Авроре».

Большими преимуществами японцев было наличие боевого опыта и разветвленная и хорошо оборудованная система базирования, но в любом случае исход боя зависел от выучки экипажей и искусства флагманов. Простой «подсчет сил» не мог в данном случае дать оснований для подобной обреченности.

{52} Опасаясь ночных минных атак, З. П. Рожественский стремился форсировать Корейский пролив в светлое время суток и назначил проход самой узкой его части на полдень 14 мая. Что касается возможного выхода владивостокских крейсеров, в это время рассчитывать на них уже не приходилось. После подрыва «Громобоя» на мине 11 мая 1905 г. во Владивостоке остался единственный боеспособный крейсер — «Россия».

{53} На самом деле в этот момент 2-я Тихоокеанская эскадра еще не была обнаружена противником. Это произошло только следующей ночью. [222]

{54} Яркое освещение госпитальных судов действительно предопределило обнаружение русской эскадры в 2 ч 45 мин 14 мая вспомогательным крейсером «Синано-Мару».

{55} Отказ от атаки разведчиков противника З. П. Рожественский впоследствии объяснял нежеланием «увлечься погоней в сторону возможного нахождения главных сил японского флота».

{56} К сожалению, это распространенное заблуждение. Радиостанция крейсера «Урал», предназначенная для связи 2-й Тихоокеанской эскадры с Владивостоком, имела большую дальность не столько за счет высокой мощности, сколько за счет использования более длинноволнового диапазона, что определялось размерами его антенной сети. Повредить неприятельские приемники такая станция не могла, а задачу подавления переговоров противника могла успешно решить штатная радиостанция любого из кораблей эскадры. Подробнее по этому вопросу см. Партала М. Л. «Кто-то мешал переговорам» (из истории радиовойны на море) // «Гангут» 1996. Вып. 11. С. 61–67.

{57} На самом деле речь идет о 5-м боевом отряде вице-адмирала С. Катаока: корабли береговой обороны «Мацусима», «Ицукусима», «Хасидате» и трофейный китайский броненосец «Тин-Эн».

{58} Соблюдение радиомолчания, вполне обоснованное накануне соображениями скрытности, теперь, после обнаружения эскадры противником, действительно потеряло смысл. Нарушение радиосвязи противника было, безусловно, целесообразно и могло заметно затруднить сосредоточение японских сил. Опыт подобных действий был накоплен 1-й Тихоокеанской эскадрой и Владивостокским отрядом крейсеров и, что важно, достаточно известен, однако по труднообъяснимым причинам он оказался совершенно не востребованным. В материалах исторической комиссии по описанию действий флота в войну 1904–1905 гг. говорится: «Несколько мощных, умело примененных, радиотелеграфных станций на русской эскадре, нарушив связь между отрядами (противника] , сделали бы большее дело, чем десятки пушек».

{59} Первый случайный выстрел, принятый за сигнал к открытию огня, был сделан из 152-мм орудия броненосца «Орел».

{60} К сожалению, это ошибка, вполне объяснимая возбуждением перед долгожданным боем. Ни одна из сторон в этой перестрелке на дальней дистанции попаданий не добилась.

{61} В момент открытия огня на траверзе «Осляби» находился уже четвертый броненосец в строю — «Орел». Однако качественно картина маневрирования русской эскадры в начале боя представлена верно. Чтобы пропустить корабли 1-го броненосного отряда, «Ослябя» действительно вынужден был стопорить ход, а следующие за ним корабли уменьшать скорость и выходить из строя во избежание столкновений. В целом это резко отрицательно сказалось на эффективности огня русских кораблей в первые минуты боя, одновременно облегчив японцам пристрелку по высокобортному и сравнительно слабо забронированному «Ослябе».

{62} Шестой, не упомянутый крейсер — «Адзума».

{63} Интересно отметить, что находившийся на японской эскадре английский наблюдатель коммодор Пэкинхэм, напротив, оценивает огонь русских как беглый по сравнению с медленной стрельбой японцев.

В целом за весь дневной бой 14 мая японские корабли выпустили 11 159 снарядов крупного и среднего калибров, а русские — около 5200.

{64} Из почти 900 человек, находившихся на борту «Осляби», было спасено из воды 405 чел., в том числе девять офицеров. [223]

{65} Впечатление очевидца, связанное, главным образом, со слабым эффектом разрыва русских снарядов. На самом деле через 20 мин после открытия огня попаданием 305-мм снаряда было нарушено рулевое управление на броненосном крейсере «Асама», который на 40 мин вышел из строя. В первые 17 мин боя в «Микасу» попало 19 снарядов крупного и среднего калибра (из 32 попаданий, полученных за весь бой), в том числе пять 305-мм. От подводной пробоины на нем была затоплена угольная яма, выведено из строя 54 чел. убитыми и ранеными. Однако распределение попаданий оказалось благоприятным для японского флагманского корабля, и его боеспособность существенно не снизилась.

{66} На самом деле это был 4-й японский боевой отряд контр-адмирала С. Уриу: «Нанива», «Такатихо», «Акаси», «Цусима». Несколько позднее к нему присоединился 6-й боевой отряд контр-адмирала Того-младшего: «Сума», «Тийода», «Акицусима».

{67} «Ниссин» и «Касуга» на протяжении всего боя находились в строю японского 1-го боевого отряда. Однако во время поворотов «все вдруг» на обратный курс «Ниссин», на котором держал флаг вице-адмирал С. Мицу, на некоторое время становился головным. Скорее всего, имеется в виду один из таких поворотов около 15 часов, после которого 1-й, а за ним и 2-й боевые отряды сблизились с потерявшим управление броненосцем «Князь Суворов», обстреляли его с дистанции всего 13–15 кб и даже выпустили по нему торпеды. В дальнейшем также под действиями «Ниссина» и «Касуги» следует, видимо, понимать весь 1-й боевой отряд.

{68} Труднообъяснимая ошибка; транспорт «Анадырь» не имел вооружения. Малокалиберная артиллерия была установлена только на двух транспортах: восемь 57-мм орудий на «Иртыше» и шесть 47-мм орудий на «Камчатке». Возможно, имеется в виду вспомогательный крейсер «Урал», находившийся в этот момент вблизи транспорта «Анадырь» и имевший два упомянутых автором 120-мм орудия, а также четыре 75-мм и восемь 57-мм.

{69} Это произошло значительно позднее, около 17 ч 30 мин. Капитан 2 ранга Н. Н. Коломейцов, действуя на грани возможного, на волнении 3–4 балла ошвартовался к наветренному борту броненосца и снял с него З. П. Рожественского, шесть офицеров штаба и 16 чел. из команды «Суворова». Не имея времени и возможности эвакуировать на перегруженный миноносец (на «Буйном» кроме штатной команды находилось 204 чел., спасенных с «Осляби») всех уцелевших членов экипажа, лейтенанты Н. И. Богданов и П. А. Вырубов и прапорщик В. И. Курсель отказались покинуть обреченный корабль.

{70} Яркое и эмоциональное описание дневного боя 14 мая, созданное автором по горячим следам событий, изобилует фактическими неточностями, которые не всегда возможно и целесообразно комментировать. Это нисколько не умаляет его ценности и объясняется вполне понятными обстоятельствами: должность автора, ограничение круга источников личными воспоминаниями и впечатлениями соплавателей, отсутствие двусторонних данных. АЛЯ более подробного знакомства с фактологией и тактикой Цусимского сражения читателю рекомендуется обратиться к современной специальной литературе (например: Грибовский В. Ю. Вице-адмирал З. П. Рожественский. СПб.: Цитадель, 1999; Крестьянинов В. Я. Цусимское сражение 14–15 мая 1905 г. СПб.: Галея-Принт, 1998 и др.).

{71} По современным данным, основанным на официальных японских источниках 1905 г., на броненосном крейсере «Ниссин» было убито 6 чел., в том числе офицер штаба капитан 2 ранга Кейкичи Мацуи, и ранено 77 чел., в том числе вице-адмирал Сотаро Мицу. Оснований приписывать эти потери именно огню «Авроры» нет. «Ниссин» несколько раз во время боя возглавлял [224] строй 1-го броненосного отряда, и по нему вели огонь многие русские броненосцы. Теоретически «Авроре» может принадлежать не более шести попаданий в «Ниссин»: два 152-мм и четыре малого калибра. На бронепалубном крейсере «Идзуми» было убито 3 чел. и ранено 7 чел.

{72} Циферблаты Гейслера — элементы установленной на кораблях российского флота системы приборов управления стрельбой образца 1893/94 гг., выпускавшейся электромеханическим заводом «И. К. Гейслер и К°». Замеренная дальномером дистанция вручную выставлялась на «дающем циферблате» и благодаря синхронной электрической связи поступала в боевую рубку на «главный дальномерный циферблат». Старший артиллерийский офицер анализировал значения дистанции, полученные различными способами, и выставлял на другом «дающем циферблате» наиболее достоверное значение, которое тем же способом передавалось к орудиям для установки прицела.

{73} Так могло показаться очевидцу с «Авроры». Тяжело поврежденный «Князь Суворов» до самой своей гибели сохранял ход, но ни восстановить рулевое управление, ни управляться машинами уже не мог, рыскал на курсе и в строй эскадры не вступал.

{74} «Буйный» с поднятыми сигналами «Адмирал передает командование Небогатову» и «Адмирал на миноносце» прошел вдоль строя эскадры значительно позже, после 11 ч 30 мин.

{75} После снятия «Буйным» командующего и его штаба «Князь Суворов» еще в течение полутора часов вел бой с крейсерами противника, отстреливаясь из единственной уцелевшей 75-мм пушки кормового каземата. Героический корабль, продемонстрировавший удивительную живучесть, затонул только после попадания трех торпед в 19 ч 12 мин.

{76} 8-дюймовые (203-мм) орудия имели только два японских бронепалубных крейсера — «Титосе» и «Касаги» (по 2 шт.). Кроме того, 12 японских бронепалубных крейсеров — основных противников русского крейсерского отряда — несли в сумме сорок 152-мм и шестьдесят 120-мм орудий против тридцати семи 152-мм и двадцати восьми 120-мм орудий русских крейсеров (из них тридцать одно 152-мм и десять 120-мм на «Олеге», «Авроре», «Владимире Мономахе» и «Дмитрии Донском»). Реализации боевых возможностей русских кораблей мешало их маневрирование вокруг охраняемых транспортов.

{77} Один из многих примеров опасного маневрирования транспортов под огнем противника и не отработанного их взаимодействия с боевыми кораблями, что в целом мешало русским крейсерам вести бой и создавало аварийные ситуации.

{78} По мнению большинства исследователей, исход боя 14 мая был решен в течение первых 50 мин с гибелью «Осляби» и выходом из строя «Князя Суворова».

{79} По другим данным 204 чел.

{80} Около 15 ч крейсер «Светлана» получал подводную пробоину в отделении носовых динамо-машин, через которую принял около 350 т воды, затопившей носовые артиллерийские погреба и минный погреб. Корабль приобрел дифферент на нос 1,2 м и крен на левый борт.

{81} В 18 ч 50 мин, сделав последний выстрел по противнику, «Император Александр III» лег на правый борт, перевернулся и затонул. Вместе с кораблем погибли все 867 чел. его экипажа.

{82} Вероятнее всего, на броненосце «Бородино» произошел взрыв боезапаса в результате попадания 305-мм снаряда в артиллерийский погреб. Залп, которым был потоплен броненосец, оказался одним из последних японских залпов в дневном бою 14 мая. [225]

{83} В минных атаках в ночь с 14 на 15 мая 1905 г. приняли участие 17 японских истребителей (эскадренных миноносцев) и 24 миноносца.

{84} Около 20 ч 50 мин «Владимир Мономах» получил попадание торпедой в правый борт. Распространение воды остановить не удалось, и на следующее утро крейсер затонул в районе острова Цусима.

{85} «Короткая тревога» — команда, принятая в российском флоте того времени, означающая централизованную залповую стрельбу.

{86} По воспоминаниям С. А. Посохова, бывшего старшего офицера крейсера, «Олег» получил в бою 14 мая 12 пробашу многие из которых вблизи ватерлинии.

{87} По свидетельству лейтенанта Ю. К. Старка, крейсер «Аврора» получил за время боя 18 попаданий снарядами среднего и малого калибра. Опасных пробоин вблизи ватерлинии не было. Повреждения заключались в следующем. Правый борт: осколком большого снаряда выведены из строя крышка клюза и сам клюз; перебита якорная цепь; якорь оказался бездействующим. От клюза к верхней палубе 10–15 пробоин; две небольших пробоины (площадью по 0,18 кв.м) в 1,2 м от ватерлинии; два шпангоута вогнуты внутрь и в стороны. В помещении носового минного аппарата выбито три заклепки и расшатано крепление правого якоря. На длине 2,7м погнут борт с двумя шпангоутами. Под полубаком пробоина площадью 1,2 кв.м; во внутренних переборках до 20 пробоин. Большая пробоина на стыке батарейной палубы в районе 71 шп.; в этом районе многочисленные разрывы борта на длине 3,7 м; погнуто два шпангоута. В районе 40 шп. рваная трещина и 5 пробоин разной величины. Во второй угольной яме на уровне ватерлинии 11 мелких пробоин, через которые попала вода, создавшая крен 4? (выровнен затоплением угольных ям №8 и №9 левого борта). Левый борт: пробоина в районе 65 шп. площадью 0,37 кв.м, две пробоины в коечной сетке перед боевой рубкой; разбит трап на ходовой мостик. На спардеке в районе 47 шп. пробоина площадью 0,45 кв.м. Три попадания снарядов в фок-мачту: первым снесло фор-стеньгу и фор-марса-реи, второй сбил стеньгу на треть ее высоты, а третий попал в саму мачту у топа, сделал в ней пробоину и трещину.

В передней дымовой трубе пробоина площадью 3,7 кв.м; в средней трубе — площадью 2,3–3,3 кв.м. Ряд мелких повреждений: разбиты все шлюпки, катера и барказы, вентиляторные раструбы изрешечены осколками, перебит стоячий такелаж. Пять 75-мм орудий совершенно выведены из строя; 152-мм кормовое орудие правого борта сильно повреждено. Правое 37-мм орудие кормового мостика сбито за борт со всей установкой. Разбита марсовая далыюмерная станция и единственный дальномер Барра и Струда; выведены из строя три микрометра Люжоля — Мякишева. Сбиты прожектор №5 с правого крыла кормового мостика и фонари цифровой сигнализации. За время боя израсходовано 152-мм боезапаса — 303 комплекта (снаряды и заряды); 75-мм патронов — 1282 шт., 37-мм патронов — 320 шт.

{88} Решение о продолжении движения в южном направлении было принято контр-адмиралом О. А. Энквистом под влиянием командира «Олега» капитана 1 ранга Л. Ф. Добротворского и флагманского штурмана капитана 2 ранга С. Р. Де-Ливрона, считавших «Олег» непригодным к новому бою. С другой стороны, конкретная задача крейсерскому отряду О. А. Энквиста в составе «Олега» и «Авроры» перед боем так и не была поставлена, и его самостоятельность ограничивалась приказанием оказывать помощь поврежденным броненосцам.

{89} Поведение американских властей в отношении вспомогательного крейсера «Лена», пытавшегося действовать на коммуникации США — Япония и прибывшего в Сан-Франциско 29 августа 1904 г., принципиально не отличалось [226] от действий других держав в подобных случаях — корабль был интернирован до конца войны.

{90} На современных картах Филиппинского архипелага бухты или порта с подобным названием не существует. Судя по описанию, имеется в виду залив Лингаен на западном берегу острова Лусон.

{91} В. Е. Егорьев — сын командира крейсера «Аврора». Принимал участие во всех боевых походах Владивостокского отряда крейсеров.

{92} Труднообъяснимая ошибка. Мыс Сан-Фернандо находится при входе в залив Лингаен, примерно в 100 милях севернее места похорон командира Е. Р. Егорьева.

{93} В 16 ч 41 мин крейсер «Нанива» вышел из строя, получив пробоину у ватерлинии, однако смог заделать ее и вновь вступил в бой. Около 17 ч крупнокалиберный снаряд пробил угольную яму крейсера «Касаги» на глубине 3,6 м, что вызвало затопление котельного отделения. «Касаги» стал единственным японским кораблем, вышедшим из строя до конца Цусимского сражения. Под конвоем крейсера «Титосе» он был направлен к берегам Японии. Тот факт, что им не пришлось интернироваться в собственных водах, представляется совершенно естественным. Близость своих берегов давала японцам важное преимущество.

{94} «Грозный» (капитан 2 ранга К. К. Андржеевский) и «Бравый» (лейтенант П. П. Дурново).

{95} «Бодрый» (капитан 2 ранга П. В. Иванов), интернированный в Шанхае.

{96} Командир крейсера «Изумруд» капитан 2 ранга В. Н. Ферзен не последовал сигналу контр-адмирала Н. И. Небогатова о сдаче, с боем прорвался через кольцо японских кораблей и успешно оторвался от преследовавших его крейсеров «Титосе» и «Акицусима». К сожалению, впоследствии он неверно оценил обстановку, предположив возможность перехвата своего корабля японцами в районе Владивостока, при входе ночью в бухту Владимир «Изумруд» сел на камни и был поспешно взорван по его приказу.

{97} Перегон купленных Японией броненосных крейсеров «Ниссин» и «Касуга» осуществляли английские экипажи.

{98} Возможность подобных действий легко было обсуждать после окончания войны. В конкретной обстановке января 1904 г., до ее начала, для задержки «Ниссина» и «Касуги» были возможны только дипломатические средства.

{99} Основной причиной задержания и невозврата госпитального судна «Орел» явилось нахождение на его борту капитана и его помощников с английского парохода «Ольдгамия», задержанного крейсером «Олег» 6 мая 1905 г. Размещение их по распоряжению З. П. Рожественского на госпитальном судне являлось нарушением положения международного кодекса и Гаагской Конвенции, в результате чего «Орел» терял статус неприкосновенности, а на его экипаж более не распространялось покровительство Международного Красного Креста.

{100} Это не более чем анекдот. Некоторая доля заключенной в нем правды состоит в противоречивом отношении японцев к побежденному противнику, сочетающем неоправданную жестокость с гуманным и корректным обращением с пленными. После героической гибели броненосца береговой обороны «Адмирал Ушаков» в неравном бою с броненосными крейсерами «Ивате» и «Якумо» японцы некоторое время продолжали огонь по плававшим в воде членам его экипажа, чем вызвали большие неоправданные жертвы. Спасательные работы были начаты японцами с явным опозданием. Несколько человек умерли от переохлаждения. Однако впоследствии спасенные отмечали заботливое и сочувственное отношение к ним со стороны японцев. Отдельные [227] случаи недостаточной эффективности русских спасательных средств связаны с их неумелым использованием в критической обстановке.

{101} Оценка, делающая честь подчиненному, после жестокого поражения ни словом не упрекнувшему своего раненого командующего, тем не менее слишком однозначна и отражает лишь одну из граней противоречивой личности вице-адмирала З. П. Рожественского. Успехом 18 000-мильного перехода эскадра действительно в значительной степени обязана железной воле своего начальника, опытного моряка и администратора. При этом решить вторую часть своей задачи — прорваться во Владивосток, выдержав бой с сильным и опытным противником, — командующий оказался не в состоянии, и его личная вина за поражение достаточно велика. По мнению следственной комиссии по выяснению обстоятельств Цусимского боя, она заключалась в пренебрежении вопросами боевой подготовки эскадры в походе, ограничении разумной инициативы подчиненных, тактических ошибках, допущенных при подготовке к бою и в ходе него. Вопрос о том, кто смог бы на месте З. П. Рожественского справиться с задачей лучше, остается открытым; флагмана, равного по своим флотоводческим талантам погибшему адмиралу С. О. Макарову, в России в то время не было.

М. В. Котов [228]