«Братерство брони»
В предместье Варшавы — Праге высится монумент. На его высоком постаменте — солдаты, в едином порыве устремившиеся в бой. Занесена в руке граната, вскинут автомат... Еще шаг, может быть, последний... Ниже застыли бронзовые фигуры двух воинов. Один в каске, другой в конфедератке... На граните высечены на двух братских славянских языках слова: «Слава героям Советской Армии, которые отдали свои жизни за свободу и независимость польского народа». Поляки называют этот монумент «Братерство брони».
О многом напоминают мне и этот памятник, и эти места. Бои здесь были тяжелыми. Немало полегло в них наших солдат.
12 сентября в небе над Варшавой погиб Алексей Борисович Панов. Я видел, как падали три горящих самолета. Два из них, с черными крестами на крыльях, подбил Алексей. Третий самолет — его...
Это был действительно окрыленный человек, талантливейший командир, воспитавший целую плеяду бесстрашных летчиков, из них — десять Героев Советского Союза. Тяжело переживал полк эту потерю. Вечером все летчики собрались вместе, чтобы почтить память командира. Склонили ребята головы... Но они были достойны своего учителя, и горе не сломило их. «Будем летать, как Панов, — сказали они. — Будем бить фашистов без пощады!»
Между Вислой и Одером гитлеровцы создали семь мощных оборонительных рубежей. Перед наступлением наших войск необходимо было вскрыть характер и систему обороны, выяснить расположение аэродромов, артиллерии, резервов противника. Иными словами, вести постоянную и целеустремленную разведку. Эту задачу выполняли летчики 6-го истребительного авиакорпуса, в том числе и три полка нашей авиадивизии.
В те осенние дни, возвращаясь из разведки и пролетая над Варшавой, летчики докладывали, что в польской столице тревожно: раздаются взрывы, горят здания, ведутся уличные бои...
13 сентября к командованию 1-го Белорусского фронта прибыли, перебравшись через Вислу, две женщины — Елена Яворская и Янина Янцежак. Они рассказали, в какое трудное положение попали варшавяне, приняв участие в восстании, спровоцированном эмигрантским правительством и его сторонниками, которые не согласовали своих действий ни с 1-й армией Войска Польского, ни с советским командованием. [75]
В то время в освобожденном Люблине, который стал временной столицей Польши, уже действовали Крайова Рада Народова и Польский Комитет Национального Освобождения. С каждым днем рос авторитет новой, подлинно народной власти. Все это не устраивало реакцию, которая, опираясь на поддержку правящих кругов США и Англии, намеревалась восстановить старую буржуазную Польшу. С этой целью и было спровоцировано Варшавское восстание, тысячи участников которого были заведомо обречены на явную гибель.
Прислав в штаб армии своих представителей, повстанцы просили помочь боеприпасами, медикаментами. К. К. Рокоссовский, выслушав женщин, связался с Москвой. Вскоре из Ставки был получен приказ: сделать все возможное, чтобы помочь патриотам.
Ночами в обусловленные районы Варшавы было сброшено с самолетов 156 минометов, 505 противотанковых ружей, 2667 автоматов и винтовок, 41780 гранат, 3 миллиона патронов, 113 тонн продовольствия и 500 килограммов медикаментов.
К исходу 14 сентября войска 47-й армии сломили упорное сопротивление врага и овладели предместьем Варшавы. Ночью 15 сентября началось форсирование Вислы. 2-я и 3-я польские дивизии были усилены пятью артиллерийскими бригадами и минометным полком. Поддерживали их советская артиллерийская бригада, шесть артиллерийских дивизионов резерва Главного Командования и летчики наших соединений. Польские солдаты и офицеры дрались геройски. Им удалось захватить участок варшавской набережной. Но гитлеровцы ввели в бой танки. Батальоны Войска Польского вынуждены были отойти обратно на восточный берег. Но и в этот критический момент командование Армии Крайовой (генерал Бур-Коморовский) упорно отказывалось от совместных действий, даже с польскими частями. Авантюрист запретил отрядам восставших выйти навстречу наступающим войскам и под прикрытием нашей артиллерии и авиации переправиться через Вислу. Лишь небольшая группа патриотов во главе с майором Шапявским с боем вышла к реке и достигла восточного берега.
Бур-Коморовский предпочел капитуляцию. Он подписал акт о сдаче в плен и сам прибыл на поклон к эсэсовскому генералу фон ден Баху-Зелевскому. Палач и предатель нашли общий язык. Восстание было потоплено в крови. Вот как оценил эти события Гиммлер, выступив 21 сентября 1944 года на совещании гитлеровских командующих округов и начальников офицерских школ: «С исторической точки зрения факт организации поляками восстания является для нас [76] божьим благословением. В течение пяти-шести недель мы покончим с ними. Тогда Варшава, где находится цвет интеллигенции польского народа, будет стерта с лица земли... Я отдал приказ о полном уничтожении Варшавы. Приказ требует: каждый дом и каждый квартал должен сжигаться и взрываться»{8}.
...В те дни рядом с нами в составе 16-й воздушной армии сражались летчики 1-й авиадивизии Войска Польского. В нее входили истребительный авиаполк «Варшава», полк ночных бомбардировщиков и полк штурмовиков. Первые боевые вылеты польские пилоты совершали совместно с опытными советскими летчиками.
Однажды, прилетев с аэродрома, где находились польские истребители, Павел Шевелев зашел ко мне и передал привет от штурмана авиаполка «Варшава». Я поблагодарил и поинтересовался, откуда тот меня знает. «Да ведь это же Николай Буевич», — улыбнулся Павел.
Тот самый, с которым мы вместе кончали Качинское училище! Как он оказался в польской авиации? Об этом я узнал уже после войны.
Вот что рассказал мне штурман, а впоследствии командир истребительного авиационного полка «Варшава» Николай Буевич:
— Воевал я с первого дня войны. Через год в районе Донбасса был тяжело ранен. Мы тогда шли в разведку. Первую пару самолетов вел летчик Петр Середа, вторую — я. Прошли линию фронта. А когда возвращались, нас засекли. Ударили зенитки. Снаряд попал в мой самолет, пробил маслобак, ранил меня в ногу. Масло горит медленно, и я дотянул таки до своих...
После госпиталя мне предложили стать штурманом польского истребительного авиаполка. Это было для меня полнейшей неожиданностью. Правда, родители мои были поляками, но родился ведь я в Ленинграде. Мне объяснили, что Войско Польское только формируется и нуждается в опытных офицерских кадрах.
Молодые польские летчики встретили меня радушно. Вскоре мы подружились. На занятиях, на аэродроме, на отдыхе — всюду были вместе. Ребята стали звать меня «батей», много рассказывали о себе и с нетерпением рвались в бой. Нам выдали новые самолеты Як-1 и Як-7 — лучшие в то время истребители.
...Помню очень холодный осенний день, когда я вел четырехместный По-2, и среди пассажиров был один из организаторов [77] 1-й польской пехотной дивизии имени Тадеуша Костюшко генерал Кароль Сверчевский. Человек это необыкновенный. Поляк, варшавянин, он с юных лет стал революционером и марксистом. В рядах Красной Армии сражался с белогвардейцами на Украине, воевал с фашистами в Испании, где был известен под именем генерала Вальтера, командовал там дивизией, в состав которой входила и польская бригада имени Ярослава Домбровского. Летели мы тогда к местечку Ленино. Там 12 октября 1943 года польские жолнежи приняли боевое крещение. Над их головами развевались польские знамена. Впереди шли офицеры. Бой под Ленино, в котором также участвовали две советские дивизии, еще прочнее скрепил нашу дружбу. А этот день отмечается с тех пор в народной Польше как день рождения Войска Польского...
И вот настал час, когда войска 1-го Белорусского фронта прорвали гитлеровскую оборону и вышли в тыл варшавской группировки вражеских войск. Танковые армии М. Е. Катукова и С. И. Богданова отрезали фашистам пути отхода. Честь первыми вступить в Варшаву была предоставлена 1-й армии Войска Польского во главе с генералом Станиславом Поплавским.
А через два дня, 19 января 1945 года, в ознаменование освобождения города состоялся военный парад. Мои польские друзья Эдвард Хромы, Виктор Калиновский, Ежи Човницкий, готовясь к этому торжественному событию, очень волновались. На счету этих летчиков было уже немало боевых вылетов, а вот парад в их жизни был первым.
Мы пролетели тогда сомкнутым строем над центром города, по которому двигались походные колонны, машины, тягачи с пушками. Двигались они с востока на запад, направляясь к линии фронта...
Впереди были новые сражения. Мне особенно запомнилась битва за Колобжег, когда польские летчики блокировали с воздуха порт и поддерживали наземные войска, штурмовавшие город-крепость. 16 марта группа наших истребителей во главе с командиром авиаполка «Варшава» подполковником И. Г. Талдыкиным пошла на перехват вражеских бомбардировщиков и прикрывавших их «мессеров». Мы уничтожили три самолета врага. Но «як» нашего командира был подбит и штопором пошел к земле. Иван Талдыкин, русский летчик, которого в полку звали «наш Ян», отдал жизнь за свободу Польши. Через два дня древний Колобжег встретил своих освободителей. Балтийское побережье было возвращено польскому народу.
Герой Советского Союза Иван Талдыкин похоронен в Быдгоще. На его могиле воздвигнут памятник Благодарности. [78]
Таких памятников, напоминающих о совместной борьбе наших народов за освобождение Польши от гитлеровских оккупантов, на польской земле много. 600 тысяч советских воинов пали здесь смертью храбрых.
Той последней военной весной польская 4-я смешанная авиадивизия, в состав которой входил наш истребительный авиаполк «Варшава», базировалась на аэродромах в районе Мирославца. Мы получили приказ готовиться к Берлинской операции.
К рассказу Николая Буевича добавлю: в воздушном бою над Берлином он вместе со своим ведомым лейтенантом Хаустовичем сбил два фашистских самолета. Сейчас Николай Иванович живет и работает во Львове. Он награжден двумя орденами Красного Знамени, двумя орденами Красной Звезды, орденом Отечественной войны I степени, звездой и знаком ордена «Виртути милитари» («За воинскую доблесть»), офицерским Крестом заслуги и многими другими советскими и польскими орденами и медалями. Боевые побратимы помнят о нем. Вот одно из писем, полученных им из Варшавы:
«Дорогой товарищ полковник Н. И. Буевич! От имени солдат Народного Войска Польского передаю Вам, заслуженному ветерану боев с гитлеровским фашизмом, сердечные поздравления и наилучшие пожелания в ознаменование 35-й годовщины со дня создания Вооруженных Сил Польских. Мы храним в сердце память о тех товарищах по оружию, которые благодаря интернациональной помощи великого Советского Союза пришли на помощь в трудный час для нашего народа. Примите, дорогой товарищ, в дни юбилея нашего войска искреннее выражение благодарности за Ваш личный вклад в борьбу за освобождение нашей Отчизны в рядах Народного Войска Польского, за ценный вклад в дело его организации и обучения, в укрепление нерушимой дружбы наших народов и польско-советского братства по оружию. Желаю Вам как наилучшего здоровья, так и исполнения всех желаний в личной жизни.Генерал армии Войцех Ярузельский».