Содержание
«Военная Литература»
Мемуары

Верность выбору

Герой Советского Союза

Мы с супругой находились в туристической поездке в Индии. Там нас встретил только что прибывший представитель Аэрофлота в Бомбее. Он по просьбе начальника управления кадров МГА А.И. Ефименко сообщил, что мне присвоено звание Героя Советского Союза. Причем я был последним в истории СССР летчиком, кому присвоили это высокое звание. Теперь по указу Президента Б.Н. Ельцина присваивают звание Героя Российской Федерации с вручением только золотой пятиконечной медали, без ордена Ленина. О том, что меня дважды представляли к этому званию еще в годы войны, я уже писал.

В 1990 году меня после длительной загранкомандировки пригласили в военкомат Хорошевского района Москвы для заполнения соответствующих документов — переводили из резерва в отставку. Военный комиссар полковник Н.Н. Маничкин, передавая мне личное дело для ознакомления, задал вопрос: — Представлялись ли вы, товарищ Фролов, к званию Героя Советского Союза?

Я ему ответил, что как будто бы представлялся, но точно не знаю. Он тогда пояснил, что наградной материал находится в личном деле. В моем присутствии военком позвонил в наградной отдел Главного управления кадров Министерства обороны СССР и проинформировал о находящемся в деле наградном материале. Тут же поступило указание: наградной материал на Фролова срочно переправить в ГУК.

Через несколько дней в управление кадров Министерства гражданской авиации, где я работал, из ГУКа пришел запрос дать на Фролова служебную характеристику на предмет присвоения ему звания Героя Советского Союза за подвиги, совершенные в годы Великой Отечественной войны.

Характеристика была дана блестящая. Такие же характеристики пришли из совета ветеранов 4-й воздушной армии и совета ветеранов 230-й штурмовой авиационной дивизии. Состоялась комиссия Генерального штаба Вооруженных Сил СССР, где было принято решение направить материал в Верховный Совет СССР. 20 марта 1991 года вышел Указ Президента СССР о присвоении семи здравствующим участникам Великой Отечественной войны, в том числе и мне, за храбрость и героизм, проявленные в период Великой Отечественной войны, звания Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда».

Перед тем как направить материал в Верховный Совет, работники ГУК МО СССР в течение года тщательно проверяли в архивах подлинность тех событий, которые суховато были описаны в наградном материале 1945 года. Надо сказать большое спасибо и вспомнить добрыми словами тех работников штаба, которые скрупулезно, день за днем вели книгу боевых действий полка. Часто в сложнейших боевых условиях начальник штаба полка Провоторов и особенно начальник оперативного отдела Лещинер регулярно и точно записывали в книгу о всех боевых вылетах и подшивали в нее все без исключения телеграммы, которые приходили сверху. В Центральном архиве Министерства обороны в Подольске сохранились документы военного времени, в том числе и телеграмма Толбухина, о представлении материала на присвоение мне высшей награды Родины.

На торжественном собрании нашего вновь организованного предприятия, посвященном 75-летию гражданской авиации, я внес предложение завести книгу истории АЛАК с момента ее создания, рассказав, как журнал боевых действий 210-го штурмового авиационного полка помог оживить страницы моей биографии военной поры.

7 мая 1991 года из ГУКа позвонили и сообщили, что 8 мая мне надо быть в Кремле в парадной форме, если таковая есть, где состоится церемония вручения правительственных наград. Добавили, что могут присутствовать близкие родственники. 8 мая я, Надежда Максимовна, сын Виктор с видеокамерой и внук Антон отправились в Кремль.

В Георгиевском зале собрались награжденные и их родственники, в том числе и 32 военнослужащих, которым впервые было присвоено высокое звание «Заслуженный специалист Вооруженных Сил СССР».

Церемонию награждения открыл вице-президент СССР Геннадий Иванович Янаев. Он произнес прекрасные слова в адрес награжденных. Перед вручением награды работник наградного отдела Верховного Совета Борис Евгеньевич Голубов объяснял всем, как подходить к столу, где вручались награды, чтобы не оказаться спиной к залу.

В это время начальник наградного отдела Верховного Совета СССР Л.И. Швецова зачитала Указ Президента Советского Союза.

Услышав свою фамилию, естественно заволновался. Это волнение заметила моя жена и Борис Евгеньевич. Стали успокаивать. Огромный зал, музыка, большое количество присутствующих, сценарий тщательно расписан, спокойное, несуетливое поведение организаторов этой церемонии — все вместе взятое заставило еще раз подумать о величии нашей Родины. Никому и в голову не могло прийти, что дни этой могучей державы, которую мы защитили полвека назад, сочтены. Ей вырыли могилу демагоги, карьеристы, перевертыши, воры — все те, у кого никогда не было ни стыда, ни совести, ни убеждений, ничего святого.

Итак, церемония продолжается. Состоялось уже шесть вручений. Настала моя очередь. Пошел не торопясь. Естественно, продолжал волноваться, почему-то мне все время казалось, что это сон.

Получив папку с орденами и документами, повернулся по строевому налево, подошел к трибуне и произнес речь: — Уважаемый Геннадий Иванович! Разрешите выразить свою признательность за столь высокую оценку моего ратного труда. Эту награду я отношу прежде всего тем, кто сражался и одержал историческую победу над немецким фашизмом в годы Великой Отечественной войны.

Разрешите заверить вас, что ветераны будут и впредь так же вести борьбу за построение обновленного общества в нашей стране, как они сражались в борьбе с фашизмом за честь и свободу нашей любимой Родины — Союза Советских Социалистических Республик.

Бурные аплодисменты присутствующих. У меня щеки загорелись, и было такое состояние, как будто я шел в бой.

После вручения наград нас пригласили фотографироваться. Все это время мой сын снимал церемонию на видеопленку, которую мы просматривали потом не один раз.

Во время фотографирования меня посадили в первом ряду. Надежда стояла во втором ряду. А где же Антон? Озираюсь по сторонам, а его нет. Очень хотелось, чтобы он был рядом со мной. Виктор продолжал снимать фильм на видеокассету. После фотографирования я увидел Антона. Он выглядывал из-за колонны. Когда я его спросил, почему он спрятался? Он ответил, что он же не Герой и поэтому ему неудобно фотографироваться с награжденными.

На другой день в зале Интуриста гораэровокзала на Ленинградском проспекте было организовано небольшое торжество по случаю моего награждения. Присутствовало около 40 человек. Были приглашены министр гражданской авиации Б.Е. Панюков, бывший посол в Монголии К.Е. Фомиченко, секретарь советского посольства П.А. Серебряков, работники ГУК МО, отдела наград Верховного Совета СССР, дважды Герой Советского Союза генерал Г.Ф. Сивков, бывший штурман 210-го штурмового авиаполка, председатель совета ветеранов 4-й воздушной армии П.Н. Гострик, заместитель министра гражданской авиации, работники ЛЕКУ и ЦРИА.

После теплого выступления министра слово взял Константин Ефимович Фомиченко. С такой сердечностью, с такой теплотой он говорил обо мне, что было неудобно.

Выступали многие, в том числе и начальник управления В.М. Тихонов. После его выступления Константин Ефимович заметил: — Теперь Фролова вряд ли вы, товарищ начальник, будете отправлять на пенсию. Слышите, как его все хвалят? В том числе и вы, его руководитель.

Тихонов пообещал: — Фролов будет работать в МКУ столько, сколько он захочет сам.

Но вышло по-иному. Прошло время, должность мою сократили. Я пришел в кабинет к Тихонову и сказал ему об этом. Он нелюбезно ответил, что меня не увольняют. Однако и новой должности он мне не предложил. И такие бывают руководители. Господь ему судья.

15 января 1993 года, через два года после присвоения мне звания Героя Советского Союза Верховный Совет принял Закон О статусе Героев Советского Союза, Героев Российской Федерации и полных кавалеров ордена Славы. В принятии Закона большая заслуга принадлежит дважды Герою Советского Союза летчику-космонавту Светлане Савицкой. Она приложила достаточно усилий в разработке статей закона и особенно в принятии всех мер, чтобы этот документ был передан в комитет Верховного Совета и в приемную Президента страны. На одном из собраний Героев Советского Союза Светлана проинформировала о ходе прохождения проекта закона «О статусе...» Она прямо сказала, что в принятии Закона большая заслуга принадлежит Председателю Верховного Совета Р.И. Хасбулатову. При его рассмотрении в соответствующем комитете Верховного Совета большинство во главе с председателем комитета были против его принятия. Выступил на комитете Хасбулатов. Он сказал, что веками лицам, награжденным высшими наградами страны, присуждал и графские звания, выдавали земельные наделы и др. Почему же, задал он вопрос, мы, пытаясь строить цивилизованное общество, решили этих лиц лишить всяческих привилегий? Он предложил принять Закон о статусе, который был поддержан большинством голосов. Присутствовавшие в клубе герои бурно приветствовали сообщение Светланы.

После награждения прошло уже четыре года. Все это время меня не покидает какое-то беспокойство. Кажется, получил высшую государственную награду. Радуйся. Но нет. Напротив, на душе неспокойно. Когда я иду на работу, то звезду Героя не надеваю по той причине, что не так меня поймут, увидев на моей груди награду. На работе все заняты своими делами, и никому нет никакого дела до твоих подвигов. Нас пожирает равнодушие. Более того. Могут за глаза сказать, вот, мол, козыряет своей звездой. Поэтому я ее надеваю, например, когда иду в поликлинику. Там лечатся военные в запасе и в отставке. Все понимают, что Герой Советского Союза должен быть почитаем и уважаем. Когда к врачу начинаешь занимать очередь, обязательно найдутся товарищи, которые скажут: «Товарищ Герой Советского Союза, пройдите без очереди». Это очень приятно, хотя во все времена Герои Советского Союза обслуживались в поликлиниках вне очереди.

Один раз произошел неприятный случай. Утром, перед выездом на дачу, пошел в хлебный магазин. До открытия оставалось 5-6 минут. Перед входом одна покупательница громко рассказывала, как тот с короткой фамилией в три буквы расстреливал миллионы в августе 1991 года. Другая подсказывает: Пуго.

— Нет, не Пугало.

— Тогда Язов.

— Вот, вот, — соглашается с ней первая. — Вот он-то и расстреливал миллионы людей.

Я все слышал и не удержался, спросил: «Откуда вы знаете, что Язов расстреливал миллионы?» Они повернулись ко мне. Увидев на моей груди Золотую Звезду (я почему-то надел ее в этот день), одна громко заявила, что я сам, наверное, расстреливал миллионами, за что и получил звание Героя. Мне нечего было делать. Я добавил, что да, расстреливал, только немцев при освобождении вас, гражданка, и всей нашей Родины от фашистского рабства. Потом отошел в сторону. Магазин открылся, и мы все вошли в него, забыв на время разговор.

Часто можно слышать и такое. Какой там Герой Советского Союза! Союза этого уже нет, а есть какое-то СНГ. Вот если Герой СНГ, это можно понять, а герой СССР — это непонятно, поэтому, уважаемый гражданин, не надо больше козырять этим званием. Много другого оскорбительного можно слышать в адрес Героев, поэтому и приходится помалкивать, что ты Герой, да и не надевать Звезду Героя. Иногда даже можно услышать такие бредни: «Гитлер воевал против коммунистов. Сейчас мы коммунистов развенчали. Герои же шли в бой в первых рядах вместе с коммунистами. Так кто же эти герои?» Аналогичные высказывания можно слышать по телевидению. Бывший сотрудник КГБ Гордиевский, который передавал сверхсекретные данные нашего государства западным спецслужбам, оказывается, и не предатель вовсе, а предтеча демократии, поскольку вел борьбу с тоталитарным режимом. Тоже, оказывается, герой, но уже нового времени.

В АЛАКе

Однажды я встретил нынешнего генерального директора Акционерной лизинговой авиакомпании (АЛАК) доктора технических наук, академика Б.А. Лихачева. Он мне предложил работать в авиакомпании в должности главного специалиста по рекламно-информационной работе. Лихачева я знал и раньше. Особенно близко мы с ним познакомились, когда я был выбран старшим его доверенным лицом в предвыборной кампании в Московский Совет депутатов трудящихся.

Я принял предложение. И с 5 мая 1992 года начал работать в АЛАКе на предложенной мне должности.

Авиакомпания АЛАК создана в 1991 году. Официально зарегистрирована в международных организациях гражданской авиации ИКАО, ИАТА, является членом СИТА. АЛАК располагает собственным парком самолетов Ту-154М, Ил-76ТД, эксплуатирует другие типы российских и иностранных воздушных судов. Летный состав компании имеет необходимую подготовку, большой опыт и сертифицирован для международных полетов. АЛАК совершает регулярные полеты на авиалиниях России и стран Содружества, выполняет грузовые и пассажирские чартерные рейсы практически в любую точку мира.

В 1991 году, тогда еще по низким ценам, на средства, внесенные учредителями, авиакомпания приобрела прямо на заводе новые три Ту-154 и один Ил-76. АЛАК структурно состоит из ряда директоратов. Возглавляет авиакомпанию президент, а исполнительные функции осуществляет генеральный директор. На эти должности избираются на общем собрании акционеров. В Санкт-Петербурге создана авиакомпания АЛАК-ТАКСИ. В 1993 году на базе авиакомпании АЛАК создана авиакомпания «Русаэролизинг», которая действует так же самостоятельно, как и АЛАК-ТАКСИ. По словам исполнительного директора, брать самолеты в лизинг, то есть в долгосрочную аренду, намного выгоднее, чем иметь свои самолеты. Это объясняется тем, что содержание техники в аэропортах обходится для авиакомпании очень дорого, а за арендованные самолеты эти проблемы решает основной хозяин, которому они принадлежат.

В настоящее время авиакомпания планирует брать в дальнейшем самолеты так же в лизинг. В частности, ведутся переговоры по самолетам иностранного производства типа А-310, который зарекомендовал себя с положительной стороны. Эти самолеты вот уже как два года успешно эксплуатируются на таких же условиях в АО «Аэрофлота — российские международные авиалинии» и в авиакомпании «Трансаэро».

Читатель может спросит: «Хорошо или плохо, когда летная монополия под единым государственным руководством в лице Министерства гражданской авиации, стала распадаться на ряд мелких авиакомпаний, которых к февралю 1995 года уже насчитывалось 416?» Хорошо, так как конкурентная борьба заставляет авиакомпании обслуживать пассажиров как можно лучше и повышать безопасность полетов, снижая при этом стоимость пролета. И плохо, так как мелкие авиакомпании в большинстве своем малорентабельны, особенно при выполнении чартерных рейсов. Мое мнение — не надо слепо перенимать американский опыт децентрализации гражданской авиации страны начала 70-х годов. У них тогда стало возникать много мелких авиакомпаний. Государственный контроль был ослаблен. И в итоге вместо улучшения культуры обслуживания, безопасности полетов и понижения пассажирских и грузовых тарифов все пошло наоборот. И уже в 80-х годах они стали объединяться и создавать более крупные авиакомпании под государственным контролем.

Мы сейчас повторяем не лучший американский опыт. Полагаю, что через 10 лет гражданская авиация извлечет уроки из ошибок, причиной которых является дилетантство, подражательство и своекорыстие.

Однажды на работе меня позвали к телефону. Слышу знакомый голос. Звонил Володя Филиппович — югослав. Влада, как мы его звали, 25 лет работал в представительстве Аэрофлота в Белграде. Мы с ним познакомились в 70-е годы, когда я работал в отделе Транспортного управления международных воздушных линий. В то время мы практиковали для работников представительств Аэрофлота из местных граждан и их семей организовывать гостевые поездки в Москву с бесплатным размещением их в гостиницах и предоставлением бесплатного питания. Так вот Володя дважды вместе со своей женой прилетал в Москву на такой отдых. В то время мы с ним и познакомились.

Володя сказал: «Очень хотелось бы с вами встретиться и поговорить об очень важном деле». Володя пришел с представителем вновь созданной в Македонии авиакомпании «Эр Македония» господином Трипуном Карапетровым. Володя, узнав, что мне присвоено звание Героя Советского Союза, поздравил меня с наградой, спросил о здоровье и перешел к делу. В Македонии после провозглашения ее самостоятельным государством создана своя авиакомпания «Эр-Македония» (Самолеты Ту-154 были арендованы у Ленинградского управления гражданской авиации). Руководство авиакомпании решило организовать рекламный рейс и пригласить в полет российских представителей прессы, радио и телевидения, а также работников гражданской авиации, с кем македонскому представительству придется иметь дело в дальнейшем. Меня просили принять участие в организации этого мероприятия. Состоялась пресс-конференция в гостинице «Космос». Мне было поручено ее открыть. В 1944 году при освобождении Югославии от фашизма я производил посадку на аэродроме в Скопле, а затем в составе полка в Земуне (предместье Белграда). Об этом руководство авиакомпании знало от Володи, поэтому и обратилось ко мне с такой необычной просьбой.

Во вступительном слове при открытии пресс-конференции вкратце рассказал о своем пребывании в Югославии в годы войны и предоставил слово Генеральному директору авиакомпании Лиляне Мицкевич. По традиции после пресс-конференции был организован банкет в ресторане гостиницы. На другой день был назначен вылет. 24 мая мы все прибыли в аэропорт Шереметьево-2. Вылет по плану намечался на десять часов утра. Но проходит час и более, а мы все не улетаем. Я встретился с Трипуном, и он мне рассказал, что рейс задержится, видимо, часа на четыре по причине незаконного вскрытия самолета неизвестными лицами, то есть попросту говоря жуликами. Из самолета были украдены сувенирные изделия, много вино-водочных изделий и кое-что другое. В связи с тем, что самолет был вскрыт незаконно и неизвестными лицами, вызвали специалистов, которые осуществили осмотр самолета, убедились в отсутствии посторонних предметов, в том числе взрывчатых веществ, и повреждений.

Итак, самолет осмотрен. К вылету все готово. Взлет. Через несколько часов мы благополучно приземлились в аэропорту Скопле. Обед. Отдых. Пресс-конференция. Ужин и опять отдых. 25 мая полный день в Крушево, куда мы добрались на комфортабельном автобусе. Белые строения, покрытые красной черепицей, расположились по склонам гор, как пчелиные ульи.

В Крушево была организована встреча с местной прессой. Нам задали много различных, в основном политических, но корректных вопросов. Чувствовалось к нам душевное отношение. В заключение пресс-конференции я от имени Аэрофлота и присутствующих наших корреспондентов поблагодарил организаторов за дружественную беседу и закончил добрыми пожеланиями.

В последние дни побывали на Охридском озере. Отдыхающих мало. Везде идеальная чистота. На берегу озера раскинулся красивейший город Струга. Таких городов в Югославии много. Но вся эта красота за короткое время исчезла. Междоусобица привела к полному разрушению подобных Струге городов. По Югославии ударил молох гражданской войны. Горе и страдания вошли в дом трудолюбивого народа этой красивой и некогда единой страны. Вот такую цену платят простые люди за националистические амбиции недальновидных политиков.

Где бы ни были, в каждом городе с участием местных властей проводились пресс-конференции. У меня сложилось впечатление, что рейс был не столько рекламный, сколько политический. В нашем лице македонцы видели представителей великой братской России. Македония только что провозгласила свою независимость. Россия одна из первых признала ее как самостоятельное государство. В некоторых греческих газетах сообщалось, что Россия вмешивается во внутренние дела Греции, так как последняя считает Македонию своей территорией.

Как бы то ни было, но Македонию признали более 100 государств мира и сейчас в Москве есть посольство Македонии. Послом назначен бывший экономический советник посольства Югославии в Советском Союзе бывший представитель авиакомпании «Македония» в Москве Трипун Карапетров. Я нанес ему визит вежливости. Вспомнили о рекламном рейсе. Трилун еще раз поблагодарил меня за помощь в организации того рейса.

Через несколько дней после рекламного рейса в Македонию мне позвонил председатель комитета ветеранов 4-й воздушной армии Петр Никифорович Гострик. Он проинформировал, что 20 мая 1992 года исполняется 50 лет со дня образования 4-й воздушной армии, которая прошла с боями от Кавказских гор до Берлина. Ею командовал генерал К.А. Вершинин После войны армия дислоцировалась на аэродромах Польши. Петр Никифорович предложил мне полететь в Северную группу войск в составе делегации. В нее входили двенадцать Героев Советского Союза, в их числе дважды Герой Советского Союза маршал авиации Ефимов.

Прибыли на автобусе в Чкаловскую. В аэропорту нас разместили в маленькой комнате, где находились более двух часов. Я почувствовал, что у меня поднялось давление. Спросил: «Где находится поликлиника или врач?» Работники аэропорта мне ответили, что врача нет, а есть поликлиника, которая находится примерно в полутора километрах от вокзала. Я пошел в эту «поликлинику». Там сидели два прапорщика — санитары. Попросил их смерить давление. Оказалось повышенное — 180. Для меня нормальное давление обычно 130-140 на 80. Попросил лекарство. У них никакого лекарства не было. Так я и вернулся в аэровокзал. Один из пассажиров одолжил мне две таблетки, но их нечем было запить. Пограничник показал, где находится туалет. Там я проглотил таблетку и из-под крана запил ее водой. К чему я это рассказываю? Да к тому, что наплевательское отношение к человеку, в том числе в армии, — явление в нашей жизни довольно распространенное.

На почтовом самолете Ту-154 прилетели в Польшу. Приземлились на военном аэродроме в г.Кшива. Встречали нас прямо у трапа самолета с цветами. Среди встречающих были командующий армией генерал-майор авиации А.И. Басов, начальник штаба армии генерал-майор авиации М.И. Чикматов, помощник командующего по работе с личным составом полковник В.М. Кривоносов и другие офицеры. Вручили нам план мероприятий. Проводили в просторный, светлый зал аэровокзала. Везде чистота, порядок. Это сразу бросилось в глаза после Чкаловской. Стало горько и обидно за нашу Родину. Какие же мы непутевые!

Минут через десять нас пригласили в ресторан аэропорта, где были накрыты столы. Чего только не было на них. Различные закуски, изысканные вино-водочные изделия, такие, как французский коньяк «Наполеон», испанские вина, итальянский ром и т.д. После застолья нас сопроводили в гостиницу. На следующий день распределили по полкам, которые базировались на других аэродромах Польши. Где бы мы ни были, подчеркиваю еще раз, везде идеальная чистота, порядок, организованность и высокая дисциплина. У меня сложилось такое впечатление, что армия готовилась к каким-то учениям, а не к расформированию. А ведь тогда уже было известно, что войска будут, выводиться в Российскую Федерацию. В итоге она передислоцировалась в Ростов-на-Дону.

Вечером в Доме офицеров города Легница был организован праздничный «огонек» с участием гостей. Меня пригласили на сцену в составе группы из четырех человек. Ведущий задал вопрос: — Как на фронте относились мужчины к девушкам? Отвечаю: — Я, например, познакомился со своей будущей женой на фронте. После войны поженились. Живем вместе сорок шесть лет, и я об этом не жалею. У нас есть сын и дочь. На фронте в основном были настоящие, хорошие девушки, поэтому многие из нас, мужчин, относились к нашим фронтовым подругам с огромным уважением. Но были, конечно, среди наших «вояк», прямо скажем, и хамы.

В гостях хорошо, но дома лучше. Да и честь пора знать. Гостевые будни заканчивались. Готовимся к обратному рейсу. На прощание еще раз был устроен банкет, нам вручили сувениры. Самым ценным для каждого из нас была видеокассета, на которой запечатлена эта поездка. Организаторы праздника в очень деликатной форме вручили также каждому продуктовые наборы. Надолго останутся в памяти дни, проведенные в частях 4-й воздушной армии.

В Эмиратах

В мае 1993 года мне и сыну Виктору, оператору акционерного агентства «Столичные сообщения», поручили участвовать в рекламном рейсе в ОАЭ. В соответствии с заданием мы прибыли в аэропорт Внуково. Зашли в штурманскую АДП аэропорта. В эту же штурманскую прибыл летный экипаж Виктора Владимировича Кузнецова. Часы показывали десять вечера. Экипаж приступил к подготовке к полету.

Рядом с командиром был заместитель летного директора авиакомпании Константина Викторовича Колесникова, который на этом рейсе выполнял такую же роль, как и командир воздушного судна. Такой вариант практикуется в АЛАКе в целях усиления летного экипажа, что предусмотрено соответствующими документами.

Невольно возникает вопрос. Кто же из двух командиров принимает решение? Решение в полете принимает тот командир, который находится на левом сидении. Функции между командирами четко распределены в полете.

Здесь же рядом сидит, склонившись над картой, высокий симпатичный штурман Сергей Михайлович Климков и стройный бортинженер Казбек Николаевич Кравцов. В состав экипажа включены по контракту два специалиста Внуковского производственного предприятия для технического обслуживания самолета в процессе рейса — Владимир Константинович Куценко и Андрей Степанович Ким. Через несколько минут в штурманскую вошли наши веселые и жизнерадостные бортпроводницы Татьяна Анатольевна Доросева и Елизавета Георгиевна Откидач. В этой же комнате находились начальник службы безопасности Московского УВД на воздушном и водном транспорте МВД РФ Владимир Иванович Сазонцев, кинооператор Виктор Васильевич Федоров и представитель АЛАКа обаятельная Татьяна Николаевна Юдина. Владимир Иванович рассказал: — Двадцать лет тому назад в Аэрофлоте имела место попытка организовать сопровождение воздушных судов органами безопасности, но она не нашла широкого применения, а потом полностью была забыта. И вот сейчас, когда терроризм стал неотъемлемой стороной нашей жизни, руководство АЛАКа приняло решение осуществлять на каждом рейсе мероприятия по обеспечению безопасности экипажей, пассажиров и сохранности багажа на протяжении рейса. Над этим вопросом мы серьезно думаем, изыскиваем новые пути повышения эффективности проводимых мероприятий на воздушном транспорте, в том числе и при полетах самолетами АЛАК. Кстати, инициатором в этом деле в наши дни стал АЛАК.

Подготовка к полету закончена. Должны взлетать, но произошла задержка. Таможенная служба вместе с пограничниками аэропорта подошла к нам придирчиво. Правда, нарушений таможенных и пограничных правил со стороны экипажа не обнаружили. Самолет после небольшой пробежки набрал высоту и взял курс на Вильнюс. В салонах идеальная чистота и порядок. В распоряжении пассажиров газеты, журналы, разнообразная рекламная продукция. Чистые подголовники, опрятно разложенные привязные ремни. Вот на таких самолетах летают пассажиры авиакомпании АЛАК.

Самолет приземлился в аэропорту Вильнюса. Время два часа ночи. Все готово к приему 62 пассажиров. Они быстро заняли свои места. Среди них были инженеры, артисты, работники коммерческих предприятий, деловые люди.

Продолжаем полет. Бортпроводницы любезно предложили завтрак. Ассортимент меню состоит из 27 наименований. На подносе лежат помидоры, огурцы, красная икра, яйца, картофель, сливочное масло, сахар, хлеб, булочка, печенье, конфеты, соль, перец, куриное мясо, кофе, пепси, минеральная вода, сырокопченые колбасы, ветчина, маслины, севрюга, горчица... Даже не верится.

Техническую посадку совершили в Адлере. Заправились топливом и полетели дальше. Под нами горные хребты, покрытые снежными лавинами. А вот и гора Арарат с вершиной 5165 метров.

Наш оператор прильнул к окну и запечатлел на пленку видеокамеры чудесное творение природы. Я выглянул в иллюминатор и увидел бескрайние пески, среди которых видны были отдельные строения за высокими заборами. Экипаж посадку произвел классически. Зарулили на перрон аэровокзала. Подали трап. У места стоянки местный полицейский осматривает на ощупь работников аэропорта. Самолет готовится к обратному вылету. А мы без каких-либо формальностей направляемся в гостиницу Бич Отель. Она расположена от аэропорта примерно в 30 километрах на берегу Персидского залива.

На следующий день отправились в город Шарджа. Микроавтобус преодолел расстояние в 110 километров за 50 минут. Шарджа — город торговцев. Такое впечатление, что все торгуют. Также и в Дубае. Яркое впечатление от проспекта бывшего президента Египта Насера. Его в Объединенных Арабских Эмиратах почитают как своего национального героя. При входе в отдельные магазины надписи на русском языке «Добро пожаловать». Что привлекает здесь наших туристов? Казалось бы, небольшая страна. Население составляет чуть больше 850 тысяч человек. А наплыв туристов огромный. Привлекает беспошлинный ввоз и вывоз товаров.

В Рас-эль-Хайм наш Ил-76 прилетел специально для того, чтобы увезти весь багаж пассажиров. Багаж загружен. Самолеты к вылету готовы. Первым взлетел Ил-76. Вслед за ним наш Ту. Обратный полет проходил по тому же маршруту. После приземления в Сочи диспетчерская служба, пограничники и таможенники в один голос заявили о том, что наших рейсов у них в плане нет, поэтому обслуживать отказываются. Но после терпеливых переговоров удалось уломать представителей этих властей, и наши самолеты были заправлены топливом.

Взлетели и взяли курс на Вильнюс. Здесь проблем не было. Через два часа наш Ту взял курс на Москву и благополучно прибыл во Внуково.

В середине февраля 1993 года я третий раз оказался в НИИ урологии, которым руководит академик Лопаткин. Институт, безусловно, известный, имеет богатый опыт лечения сложнейших мочекаменных болезней. Первая искусственная почка, изобретенная коллективом института под руководством Лопаткина, предназначалась Андропову.

В институте сложилась и укоренилась особая атмосфера. Врачи видят в больном не человека, а болезнь. Как источник преуспевания, а возможно, и личного благополучия. Если врачу приходится столкнуться с болезнью, которая не принесет ему выгоды, то этот, с позволения сказать, врач становится безразличен и груб к больному. Тогда складывается впечатление, что ты здесь случайный человек и напрасно занимаешь место. Но с точки зрения профессионализма врачам надо отдать должное. Тот же Валерий Иванович Кобяцкий. Большой профессионал и, кроме того, прекраснейший человек. Умница. А вот Алексей Васильевич и Галина Васильевна, прекрасные специалисты, но только нет у них человеческого тепла и доброты.

В отделениях все делается на ходу. Разговоры с больными происходят прямо в коридорах. Никаких обходов не существует. Галина Васильевна, как правило, откроет дверь палаты, заглянет, скажет что-то и уходит. А ведь есть больные, которые плохо слышат. Больной хочет что-то уяснить, спросить, а ее уже нет. К примеру, утром входит Галина Васильевна к нам в палату и спрашивает: — Вы завтракали?

— Да.

— Два пальца всуньте — и на дробление.

От неожиданности не сразу понял сказанное. Хотел спросить, а ее уже и след простыл. Потом додумался. Вставил два пальца в рот и заставил желудок освободиться от остатков пищи. Минут через тридцать повезли меня на дробление. Лежал в коридоре минут сорок. Затем завезли в операционную. Огромная конструкция, похожая на летательный аппарат будущего. Положили меня на стол. Подвели под левую почку какой-то упор. Слышу, оператор говорит: — Везите обратно. Камень не в поле луча дробления.

Привезли в палату. Никто не подходит. Лежу в недоумении. Проходит ночь. Спал очень неспокойно. На другой день Галина Васильевна спрашивает: — Что, не дробили?

— Нет.

— Будем лечить дальше, — пробурчала она и ушла.

Приступы с каждым днем усиливались. Укол за уколом. Порошков и различных пилюль я принял не одну дюжину. А камень как остановился в мочеточнике, так там и стоит, отключив работу почки. Адские боли. Говорю Галине Васильевне: — Я лежу в клинике больше десяти дней. И не представляю отчетливо суть своей болезни. Что делать?

Ссылаясь на общую разруху в стране, Галина Васильевна отвечает: — Как в стране, так и у нас в институте!

Я недоумевал. Причем тут разруха и лечение больных?

— Разруха в стране, разруха и в институте. Кто будет делать операции за 7 тысяч рублей в месяц? Да, действительно, заколдованный круг. Врачи халатно относятся к своей работе, а хозяйственники — и того хуже. В палате пять коек. Все старые. Тумбочки поломаны. Тяжело больной сосед поставил кружку с горячим чаем на тумбочку, кружка упала и облила больного. Штор нет. Холодина. Температура в палате едва доходит до 13-14 градусов тепла. Матрасы старые и испачканные. Подушки пропитаны тошнотворным запахом. Простыни похожи на половые тряпки. Воды в палате нет. Она отключена в связи с тем, что в ординаторской лопнула труба. В ванной комнате уличная температура. Везде грязь. Не процедурная, а помойка. Захламлена какими-то посторонними предметами. В туалете одно очко на 80 больных мужского и женского пола. Холл, где расположен старого образца телевизор черно-белого изображения, давно стал местом свалки мебели. Кресла ободраны, как сидения в подмосковных электричках. Диваны старые, из них вылезают пружины. В |оридоре навалены трубы.

Убежал бы из этого лечебного учреждения, но удерживает меня здесь одно — вера в профессионализм врачей. Ни в коем случае я не хочу полностью обвинить здешнее руководство и врачей за такое положение, создавшееся в институте. Врачи открыто говорят: — Откуда у нас в институте возьмется порядок, когда в стране творится беспредел. Одни наживаются за счет грабежа, за счет различных махинаций, другие страдают, нищают.

Хочется верить, что так будет не всегда. Есть надежда, что Лопаткин с его энергией и умом предпримет все необходимые меры, чтобы институт, как и раньше, процветал.

Через несколько дней ко мне подошла сестра и попросила, чтобы я не завтракал. Вскоре меня отвезли в операционную, где организовали капельницу, а затем на какой-то телеге со скрипом поместили между двумя пушками в водяную камеру. Голова осталась снаружи, туловище погружено в воду. Начался озноб, противная дрожь. Или от холода, или нервишки стали пошаливать. Снизу, в левый бок посыпались электроудары. Вначале боли не чувствовал. Но с каждым очередным ударом все сильнее и сильнее стало болеть в животе. Примерно на трехтысячном ударе двери операционной открылись, и врач сказал, что все закончено. Не успел я спросить о результатах, как врачи и операторы куда-то удалились. Меня снова положили на тележку и увезли в палату. Почувствовал себя лучше. Спал нормально.

Утро 19 февраля. Врач предписал сделать снимок почек. Оказалось, что камень в мочеточнике не раздробился. Настроение подавленное, тем более что завтра мне исполняется 70 лет. Семьдесят! На пенсию пора, а я все еще шебуршусь. Во время этих мыслей в палату зашел Георгий Иванович Полежаев — заместитель директора по персоналу нашей авиакомпании. Но это официально. А вообще-то мой большой друг и приятель. Георгий Иванович раньше работал начальником политического управления бывшего Министерства гражданской авиации, с 1979 по 1984 год — генеральным представителем Аэрофлота в Болгарии. Тогда-то я и подружился с ним, поистине красавцем, импозантным, очень эрудированным человеком, тружеником, ветераном Аэрофлота.

Георгий Иванович передал мне копию приказа генерального директора авиакомпании АЛАК, в котором меня поздравили с днем рождения и наградили денежной премией. Итак, мне исполняется 70 лет! Приехал сын. Предложил отметить день рождения в домашних условиях. Это было кстати. Заодно можно было помыться. В войну в полевых условиях каждые десять дней мылись, а то и чаще, а здесь, в лечебном заведении за три недели ни разу. Приехал домой. Встречают жена, дети. Юбилей отметили в узком семейном кругу. Утром опять в больницу. Начальник отделения не скрывает: дела мои плохи, камень не раздробился. Что дальше делать, не знают. Предложил операцию. Но какую? Операции-то бывают разные. Под общим наркозом, под местным. Разрезать, не разрезать и т.д. Спросил: «Что будем делать?» Отвечаю: «Как вы решите, так и будет». Настроение не праздничное. Даже в День защитника Отечества.

На следующий день утром в палату зашли несколько человек в белых халатах. Один из них, высокого роста, внушительного телосложения, с пронзительным взглядом, подошел ко мне, остальные пять человек остались стоять на месте.

— Ну что у вас? — спросил этот мужчина.

— У меня камни, а вот что у вас здесь в институте творится, не знаю. 18 дней дробили камни, говорили, что все в порядке. На самом деле камень остается на месте. Продолжаются сильные боли, чувствую себя с каждым днем все хуже. Если институту нужны деньги, то наша организация необходимую сумму переведет.

Этот здоровяк в белом халате процедил: — Никаких денег не нужно. Перед его уходом я спросил: — Что же будете делать со мною дальше?

Медицинский начальник тут же дал указание выписать меня и назначить дальнейшее дробление камней амбулаторно. Я был в недоумении. Этот чинуша оказался заместителем директора НИИ. Фамилия Крендель. Слышал много нелестного о нем, и теперь все это подтвердилось. Решил пойти к начальнику отделения. Спросил его, почему Крендель грубо со мною разговаривал? Он ответил, что он со всеми так разговаривает. И посоветовал идти к начальнику «дробильного цеха» и с ним договориться.

Затем я ему прямо сказал: — Моя организация, где я сейчас работаю, может перевести деньги. Скажите сколько и куда?

— Что толку от этого? Мы от переведенных денег имеем копейки, а остальное забирает руководство института.

Тут я подумал, что лучше бы ему лично вручить эти деньги, тогда он бы сам договорился с начальником «дробильного цеха» и сделал бы все для меня как можно лучше. Пошел на третий этаж. В кабинете сравнительно молодой человек. Это и есть начальник «дробительного цеха». Попросил его провести дробление камня пока не выписали из больницы. Он ответил, что на эту процедуру у него большая очередь и придется ждать дней десять. На самом деле никакой очереди не было. Резервируют места для того пациента, который наличными и не малую сумму заплатит за дробление. Я опять дал понять, что моя организация может заплатить за дробление. Кроме того, мне как Герою Советского Союза по Указу Президента положено лечение вне очереди. Он возмутился и заявил: «Вот идити к своему Ельцину. Он много указов издал, и что толку от них нам, врачам?» Морально подавленный, физически обессиленный вернулся домой. Начался очередной приступ. Вызвал скорую помощь. Сделали укол. На другой день обратился в военную поликлинику. Уролог поликлиники болен. Обратился к начальнику хирургического отделения. Зашел к нему в кабинет. Меня встретил полковник средних лет по имени Михаил Иванович. Внимательно выслушал. Тут же вызвал начальника скорой помощи и дал указание срочно отправить меня в военный госпиталь в Красногорске. Привезли в приемное отделение. Пришел врач-уролог. Молодой симпатичный человек. И действительно, Владимиру Александровичу было всего только 36 лет. Это же не 70. Он сообщил, что будет моим лечащим врачом. После ужина пришел в палату, подробно расспросил об истории болезни, злоключениях. После всего пережитого в НИИ урологии мне показалось, что я попал в другой, очеловеченный мир.

По сравнению с центральным урологическим институтом академика Лопаткина военный госпиталь имени Вишневского можно назвать санаторием правительственного типа. В палате кровати накрыты чистым накрахмаленным бельем. В комнате умывальник, есть и теплая, и холодная вода. Прекрасная столовая. Везде чистота, опрятность. Столы накрыты белыми скатертями. В столовой обслуживают официантки. Кормят вкусно. Спрашиваю Владимира Александровича: — Это все действительность или мираж?

Он ответил: — Вы попали в островок сохранившегося социализма. Надеюсь, мы вас поставим на ноги. Все будет хорошо.

2 марта меня доставили в операционную. Сделали обезболивающий укол и поместили в ванную с теплой водой. Удары в нижнюю часть поясницы были несильными. Боли я не чувствовал, хотя этих ударов было множество. Затем меня извлекли из ванной и отправили в палату. На другой день почувствовал, как стали выходить осколки. Все закончилось благополучно. Оказывается социализм, по меньшей мере в медицине, не так уж плох. Что принесет нам ее коммерциализация, пока неизвестно. Можно только догадываться на примере НИИ урологии.

Октябрьский переворот

1 октября стоял солнечный прекрасный осенний день. На дачу не хотелось ехать. Но по радио и телевидению объявили, что у метро «Кутузовская» продаются саженцы, пенсионерам предоставляется скидка 25 процентов. Прослушав это объявление, решил поехать и по пути купить саженцы. Зная, что Белый дом на Красной Пресне окружен внутренними войсками и омоновцами, я поехал на автомашине в объезд, мимо метро «Кунцевская», чтобы затем по Кутузовскому проспекту дойти до магазина. Оказалось торговля шла с автомашины, у которой образовалась огромная очередь. Реклама сыграла свою роль. Показав книжку инвалида, я попросил подобрать два саженца. Передал продавцу купюру. Думал, что пятитысячную, на самом деле десятитысячную. Мне дали сдачу в 3600 рублей, и я пошел к машине. Поехал и стал считать. Сколько же я заплатил? Если с 5000 сдали мне сдачу 3600 рублей, то саженцы обошлись мне очень дешево. Решил проверить и убедился, что заплатил за каждый саженец 3200 рублей! «Обдираловка!» — подумал про себя.

Но то, что творилось в Москве, а фактически в стране, мало охарактеризовать таким образом.

Президент Б.Н. Ельцин объявил о поэтапной конституционной реформе. Суть ее — в упразднении Советской власти. Для перехода от социализма к капитализму она не нужна. Главное же — не поймут США и Запад в целом. Следовательно, денег не дадут. А без них какие могут быть реформы. Страна стала свидетелем властного конфликта между Президентом и Верховным Советом РФ. Драматизм событий нарастал с каждым часом. Избежать кровопролития было невозможно. Хотя бы потому, что маниакальное упрямство, с каким действовали обе стороны, поощрялось как отечественными экстремистами различного толка, так и Западом, кровно заинтересованным в окончательном крахе коммунизма в России. На переговорах в Даниловском монастыре при посредничестве Алексия Второго между представителями Ельцина (Сосковец, Филатов, Лужков) и представителями Хасбулатова и Руцкого (Воронин, Абдулатипов) стороны не пришли к взаимопониманию. Правительственная делегация выдвинула условия непременной сдачи всего оружия (как они говорят), накопленного в Белом Доме, тогда будет снята блокада и включены жизнеобеспечивающие системы (отопление, свет, подвоз продуктов и др.). Делегация Хасбулатова — Руцкого выдвинула условия отмены Указа Президента №1400 от 21 сентября.

Пока шли переговоры, под вечер 3 октября сторонниками Верховного Совета был смят кордон охраны Белого дома и начался штурм мэрии (здание бывшего СЭВ). При штурме убиты 2 милиционера и 2 солдата внутренних войск. Затем начался штурм телецентра в Останкино. На первом этаже завязался бой. Много убитых и раненых. В город стали входить танки и БТРы.

4 октября собрался на работу. Обычно ездил на станцию «Проспект Мира», где располагается наша авиакомпания, через «Баррикадную», но ряд станций метро в том числе и последняя, были закрыты. Поехал через «Белорусскую». Доехал благополучно. Пришел на работу. В комнате радио молчит. Через некоторое время послышались раскаты артиллерийских выстрелов. Ну, думаю, началось! Войска вошли в город и начали ликвидировать очаги сопротивления Верховного Совета. Какой бы он ни был, но все же Верховный Совет — высшая власть в стране. День прошел в напряжении. Хуже всего неизвестность. Дома включил телевизор. Действительно I, II, IV каналы не работали. Ленинград передавал, что бой идет у мэрии и у Останкино. К телецентру подтянули омоновцев, которые прибыли в Москву из разных городов России.

Затем начался штурм Белого дома. Танки стали вести прицельный огонь. Снаряды, влетая в окна здания, разрывались там и сжигали все, что было внутри. Автоматные очереди. Защитники Белого дома были рассеяны. Баррикада разобрана. Ельцин предъявляет ультиматум. Они не подчинились. Атака продолжалась. Загорелся ряд этажей. Белое здание начало чернеть.

По телевидению показывают весь этот ужас. Много зевак из мирных жителей. Дети. Такое впечатление, что здесь происходит съемка кинофильма. С поля боя уносят раненых, убитых. Телекамеры успевают запечатлеть мародеров, которые ухитрялись растаскивать имущество Белого дома. Останкино освобождено. Из Белого дома партиями стали выходить работники Верховного Совета и депутаты. Ельцин издал Указ. Кто из депутатов покинет Белый дом добровольно, тому будет предоставлена работа и льготы. Затем по телевидению показали, как сдавшиеся Руцкой, Хасбулатов, Макашов и другие защитники выходили из здания и их сажали в спецмашину. Арестованных доставили в Матросскую тишину в Лефортово. Так закончился этот непонятный для многих очередной позор России. После ликвидации Верховного Совета начали разгонять местные представительные органы. Запретили ряд политических организаций, закрыли различные газеты, поддержавшие Верховный Совет. Демократия — в действии. Издается еще один Указ Ельцина — назначить выборы на 12 декабря в Государственную Думу и Федеральное Собрание. Выборы состоялись в обе палаты. Через полгода все арестованные, причастные к событиям 3-4 октября были освобождены. Также были освобождены из Матросской тишины и члены ГКЧП.

Прошел год после событий 3-4 октября 1993 года. В память о погибших у Белого дома, у мэрии и Останкино в Москве прошли манифестации, в основном оппозиционных сил российскому правительству и Президенту страны.

В печати, по радио и телевидению в те дни можно было читать и слушать крайне противоречивые мнения по поводу прошедших событий годичной давности. Одни говорили: «Кто имел право расстреливать законную власть и убивать невинных людей?» Другие доказывали, что разгоном Верховного Совета была предотвращена гражданская война в России. Но ведь невинные люди погибли и с той и с другой стороны.

Видимо, надо было после этих событий образовать независимую следственную комиссию и досконально все расследовать. Затем результаты следствия довести в средствах массовой информации до народа, чтобы извлечь уроки, не повторять трагедии. Увы, этого не сделано. Но история не прощает политикам предательства и бессмысленного злодеяния. И то и другое получит свое продолжение в чеченской трагедии. Но в неизменно больших, несопоставимых масштабах.

Генеральный директор АЛАК вызвал к себе и сообщил, что с частной саратовской студией «Иванов» подписан контракт на создание фильма о компании. Меня назначили ответственным за подготовку к съемкам. Фильм сделали, но плохого качества. Поэтому сами исполнители не сдали фильм по акту, а все время просили меня получить его на студии имени Горького. Пришлось ездить туда четыре раза и все неудачно: то деньги не были переведены, то пленки не хватило, то звуковой текст не вмонтирован и т.д. Звоню в Саратов, мне отвечают, что Иванова и Ржанов здесь не работают. Они уволились. Через несколько дней приехал из Саратова представитель от Ивановой и по телефону попросил меня с ним встретиться. Встретились. Он передал мне доверенность на получение фильма на студии Горького. Спросил его, почему не приехали в Москву Ржанов или Иванова, которые обязаны были сдать фильм по акту. Он ответил, что Ржанов болен, а Иванова не имеет возможности приехать. Фильм получили и там же на студии размножили на видеокас сету. По сюжету он получился неплохой, но пленка Шосткинского комбината, поэтому по цветовой гамме фильм больше похож на черно-белый. Снимая на эту пленку, ожидать лучшего по цветам фильма было бы нереально.

Но можно было бы сделать фильм, заключив соглашение или договор с одной из московских студий. Было бы и дешевле, и качественнее. В этом, безусловно, и моя вина. Надо было настоять на расторжении договора с саратовцами и перезаключить с москвичами. Как бы то ни было фильм создан. Организовали просмотр. Абсолютное большинство осталось довольно. На душе стало спокойнее.

Приближалась знаменательная дата — 50-летие Курской битвы. Правительство РФ уделило большое внимание этой дате. Президент страны посетил Белгород и выступил на митинге перед участниками Курской битвы и местными жителями.

Наша авиакомпания тоже не осталась в стороне от этого мероприятия. Было принято решение предоставить двадцати участникам Курской битвы бесплатные путевки в один из санаториев Болгарии, обеспечить им также бесплатную доставку на самолете АЛАКа, выделить дополнительно каждому отдыхающему 120 долларов на карманные, как говорят, расходы. Ветеранов привезли в Варну, где они хорошо отдохнули две недели. Такая благотворительность подняла престиж нашего предприятия. Надо сказать без ложной скромности, что АЛАК много делает в благотворительных целях.

На отдыхе в Светлогорске

В конце ноября 1993 года с супругой отправились на отдых в Светлогорск.

В Гудогае и в Кибартае прошли таможенный и пограничный досмотры, причем только литовскими чиновниками. В наших общегражданских паспортах поставили штампы. Сразу возник вопрос: зачем ставить отметку в общегражданском паспорте? Нам в грубоватой форме ответили: — Пусть ваше правительство поторопится издать для вас заграничные или специальные паспорта для проезда через Литву в Калининградскую область.

Европа объединяется. Границы становятся прозрачными, а бывшие республики СССР устанавливают прежние «железные занавесы». Наши пограничники паспорта даже не смотрели.

Из Калининграда в Светлогорск доехали электричкой. Нашли приемное отделение санатория, которое располагалось в 200 м от железнодорожной станции, предъявили путевки, и нас разместили в уютном двухместном номере санатория. На другой день я обратился к начальнику приемного отделения санатория с просьбой разместить нас в другом номере. Симпатичная и любезная Ирина Александровна без всяких колебаний предложила нам расположиться в номере «люкс», что мы и сделали.

Итак, мы на отдыхе. Минеральная вода, по заявлению здешних врачей, очень полезна для желудочно-кишечного тракта и почек. Она подается из скважин глубиной 360 м. Столовая прекрасная. Питание неплохое. Прошло десять дней нашего пребывания в санатории. Много свободного времени. Клуб закрыт. В кинотеатре показывают зарубежные низкопробные боевики.

Атмосфера в области необычная. Жители Калининграда не принимают то убожество духовной жизни, которое им навязывают. К тому же стали распространяться слухи, что немцы собираются вернуться в родные места, поэтому они и приезжают сюда, чтобы посмотреть, что осталось от их имений. Отдельные, как говорит Иван Григорьевич, сосед по столу в санатории, привозят подарки в качестве гуманитарной помощи. Неопределенность, отсутствие четких и ясных критериев национальных приоритетов во внешней политике России нервирует, внушает беспокойство за будущее области.

Люди живут, как на вокзале. В подтверждение сказанного приведу один пример. Мы с Надеждой Максимовной сфотографировались на пляже. Фотограф нам дал свой адрес и попросил прийти к нему за фотокарточками. Через три дня пошел. Нашел дом. Постучался в дверь. Вышел мужчина лет пятидесяти и спрашивает, кого я ищу. Ответил, что фотографа. Тогда он пригласил меня в квартиру. На кухне увидел полнейший беспорядок. Из соседней комнаты выбежала девочка лет трех. Затем вышел сам фотограф уже из другой комнаты. Было видно, что в страшной тесноте и беспорядке расставлены две кровати и другая мебель. Стены на кухне ободраны. Печное отопление. Дрова, разбросанные при входе. Два сломанных стула стоят у стены. Здесь же умывальник и ободранный стол. Я подумал, что это не квартира, а ночлежка, похожая на ту, которая описана в пьесе М.Горького «На дне».

Были и приятные впечатления. Как-то решили поехать в Калининград в музей янтаря. Нашли его без затруднений. В кассе нам говорят, что для участников войны вход в музей бесплатный. Это было приятно.

Оказывается, что янтарных музеев в мире всего три. Музей в Калининграде расположился в старом здании одной из крепостей. Другой в Лиепае и третий организован в Токио, в который янтарные реликвии привезены из Прибалтики.

Музей нам очень понравился. В одной из комнат мы увидели фрагмент пропавшей янтарной комнаты. Хотелось бы, чтобы этот шедевр был найден. Дай бог.

Итак, закончился наш отдых. Отношение врачей, сестер и всего персонала к отдыхающим очень хорошее. Особенно понравилась нам уборщица Евгения Ивановна Копица, которая скромно выполняла свои обязанности, всегда спрашивала, можно ли убрать номер. Причем делала это очень тщательно, несмотря на то, что получала за свою работу сущие гроши. А у нее на содержании престарелая мать, двое детей.

30 декабря генеральный директор нашей авиакомпании поздравил весь личный состав с Новым годом и вручил подарки. Несмотря на трудности, авиакомпания АЛАК уверенно входит в рыночную стихию. Большая заслуга в этом принадлежит генеральному директору Борису Александровичу Лихачеву. В него верят. Ему доверяют, а это самое главное для руководителя, особенно когда мы собираемся работать и жить в рыночных условиях.

После избрания Лихачева академиком перед ним открылось огромное поле деятельности, а значит, и перед авиакомпанией. По характеру он очень коммуникабельный. Бывает вспыльчив, но никогда не держит зла. Быстро сходится с работниками различных смежных отраслей. Поддерживает с ними регулярные контакты. Правда, бывает излишне доверчив. В то же время Борис Александрович от природы новатор, всегда поддерживает интересные идеи. Работать с ним приятно. А главное — он вселяет уверенность в завтрашнем дне.

Знаменательный юбилей

16 апреля 1934 года состоялось постановление Центрального Исполнительного Комитета Союза ССР «Об установлении высшей степени отличия — звания Героя Советского Союза». 20 марта 1992 года был принят Закон Российской Федерации «Об установлении звания Героя Российской Федерации и учреждении знака осббого отличия — медали «Золотая Звезда».

Со времени учреждения звания Героя Советского Союза прошло шестьдесят лет — срок для истории небольшой. Но сколько славных страниц вписано в героическую историю нашего Отечества, в летопись народного подвига!

Первыми Героями нашей великой, необъятной Родины стали летчики, которые совершили героические подвиги при спасении экипажа ледокола «Челюскин», застигнутого во льдах Баренцева моря. Среди этих семи отважных летчиков были: С.А. Леваневский, А.В. Ляпидевский, И.В. Доронин, М.Т. Слепнев, М.В. Водопьянов, Н.П. Каманин и В.С. Молоков.

Советский Союз распался, но звание Героя Советского Союза осталось. По просьбе и настоянию многих общественных организаций, ветеранов войны и труда у нас в стране эта знаменательная дата была торжественно отмечена.

В ознаменование 60-летия установления звания Героя Советского Союза в Москве в Колонном зале Дома Союзов 16 апреля 1994 года состоялась торжественная встреча Героев всех поколений.

К Героям обратился с приветствием Президент страны Б.Н. Ельцин. Затем последовало обращение к Героям Советского Союза и к Героям Российской Федерации министра обороны России: Уважаемые товарищи! Дорогие друзья!

60 лет назад установлена высшая награда отличия в стране — звание Героя Советского Союза.

Прошедшее время — это летопись героизма, стойкости и мужества сынов и дочерей нашей великой Отчизны, наша прочная духовная опора. Оно навсегда останется в сознании народа, поскольку история у нас одна. Она необратима. Это ваша история. Она дорога нам.

Низкий поклон всем вам, кто прославил Родину в довоенное время, защитил ее в годы Великой Отечественной войны, честно выполнил интернациональный долг в Афганистане, кто покоряет космос, кто и сегодня достойно сохраняет и умножает героические традиции старших поколений, имеет заслуги перед Российским государством и народом, связанные с совершением героического подвига.

Никто и никогда не отнимет у мужественных — мужества, у героев — славы, у победителей — Победы. Никто и никогда!

Пусть живет из века в век, от отцов к детям и внукам благодарность к вашему поколению, отстоявшему и возвеличившему Родину!

Желаем вам здоровья, счастья, семейного благополучия, сыновнего внимания окружающих вас людей. Передавайте святые патриотические чувства новым поколениям молодежи. Сбережем для своих детей Отчизну, которую прославили вы — Герои, которой посвятили всю свою жизнь!

С глубоким уважением Министерство обороны Российской Федерации. Затем на военном аэродроме в Кубинке под Москвой был организован прием летчиков — Героев Советского Союза от имени главнокомандующего Военно-Воздушными Силами Российской Федерации генерал-полковника Дейнекина.

Я получил письменное приглашение на этот прием от военного комиссара Хорошевского района, Москвы, в котором было подробно указано: где, когда и кто организует прием Героев в Кубинке.

Выделенным для нас специальным автобусом мы приехали на аэродром. Расположились в специально отведенных местах. Начались показательные полеты современных отечественных самолетов и вертолетов. Первым в воздух поднялся самолет-заправщик. Была показана заправка самолетов истребителей в воздухе. Все это происходило на высоте 800 м. Затем в воздух поднялись вертолеты, которые десантировали парашютистов. Зрелище впечатляющее. Очередной взлет. МИГ-27 в сомкнутом строю показывали фигуры высшего пилотажа и отточенную слетанность. Выполняются «бочки», «иммельманы», боевые развороты, полет на высоте 100-150 метров в перевернутом положении. Затем МИГи один за другим, поочередно выполнили знаменитый захватывающий дух «колокол». При этом самолет в вертикальном положении на высоте 3000 метров теряет скорость до нуля, затем сваливается на крыло с последующим пикированием к земле. При виде этих фигур сердце замирает от страха, и тут же появляется гордость за наших летчиков, отечественную авиацию. Сто ишь и думаешь, какое могущество, какая мощь.

Во время полетов самолетов и вертолетов радиодиктор стал рассказывать историю присвоения звания Героя Советского Союза летчикам челюскинской эпопеи. Рядом со мною в это время стоял генерал-полковник авиации П.С. Дейнекин. Когда диктор произнес имена первых Героев, я не удержался и сказал главному: — А с вами стоит рядом последний Герой Советского Союза.

Он моментально среагировал на мою информацию и сказал, что на банкете предоставит мне слово, как почетному Герою СССР.

Через несколько минут нас пригласили в широкий зал типа ангара, где буквой «П» были поставлены и накрыты столы примерно на 2000 человек. Диктор по радио стал снова говорить о героях-челюскинцах и в конце сообщил, что последним Героем СССР является капитан 1 ранга подводник Л.Г. Осипенко, получивший это звание посмертно. Услышав это, я поднялся и направился к столу, где сидели П. Дейнекин, Г. Береговой, Б. Громов. Подошел и извинился: — Я, оказывается, не последний герой, а один из последних, но в авиации, действительно последний, так как этой высокой правительственной награды я удостоен через 46 лет после войны. П. Дейнекин, Б. Громов, Г. Береговой поздравили меня с присвоением звания, и я вернулся за свой стол.

Впечатление От приема незабываемое. Перед выходом из зала нам вручили сувениры. Мне досталось изделие из Гжели, бутылка водки и бутылка шампанского. На этом праздник закончился, и мы вернулись в Москву.

На другой день в Колонном зале был устроен прием для всех Героев Советского Союза, проживающих в Москве. Был дан концерт, вручены скромные сувениры. Затем в ресторане гостиницы «Москва» состоялся прием городским комитетом ветеранов войны и труда. Приглашение на встречу поступило от префекта Северо-Западного округа Москвы Валерия Витальевича Парфенова. На этом торжества, посвященные этой знаменательной дате, не закончились. В столовой Центрального научно-исследовательского авиационного госпиталя в Сокольниках был организован прием для членов полковых, дивизионных и армейских советов ветеранов войны, где с большой трогательной речью выступил главком ВВС генерал-полковник авиации П. Дейнекин.

24 мая мы были приглашены в Останкино на запись игры капитал-шоу «Поле чудес». Приехали туда за час до начала записи. Среди Героев Советского Союза были и очень пожилые люди, женщины-герои. И вот представьте себе, в зал студии милиционер нас не пускал полтора часа, пока не приехал Якубович. Толпимся у дверей при входе в студию. Многие не выдерживают и уходят, ругая организаторов этого шоу. Я проявил выдержку. Наконец, вошли в зал, и что же я увидел. Небольшая комнатушка, вертушка мне показалась очень маленькой, и вообще все выглядело как-то убого. Якубович проинструктировал участников. Мы в процессе всей игры должны были хлопать в ладоши, даже если будут болеть руки. Так мы и делали. В процессе игры я хотел вручить «Полю чудес» подарок. Во время войны мы со своим механиком по вооружению сделали из стреляных гильз сервиз, состоящий из большого пушечного стакана и шести рюмочек из гильз малого калибра. Но вручить этот подарок не удалось, так как играющие за рулеткой представители разных стран СНГ своими длинными приветами израсходовали время передачи. Игра со зрителями сорвалась, так как только один представитель Азербайджана передавал приветы всем бабушкам и различным тетушкам, а генерал-лейтенант с Украины настолько затянул время своим приветствием, что Якубович дважды его прерывал. В итоге заключил: — Игра со зрителями отменяется.

Очень многим не понравились выступления ветеранов, стоявших за рулеткой. Мы просидели три часа, ни воды попить, ни в туалет сходить, особого удовольствия не получили. Идея организации «Поля чудес» в честь Героев Советского Союза великолепна, но исполнение было отвратительное.

Приближалась 50-я годовщина освобождения Керчи, Симферополя и Севастополя от немецких захватчиков. В аэровокзале взял авиабилеты по маршруту: Москва — Симферополь — Москва и на другой день вылетел на самолете Аэрофлота. Из Симферополя до Керчи доехал на автобусе. Меня встретила ветеран нашего 210-го полка Морозова. Ее муж Вася Морозов, летчик полка, ушел из жизни на 73-м году жизни.

На другой день состоялось торжественное собрание общественности города Керчи и прибывших на празднование гостей. В президиуме были: президент Крыма Ю. Мешков, заместитель председателя Федерального Собрания РФ Р. Абдулатипов, командование Черноморского флота. По традиции состоялись выступления в школах и других учреждениях. Я выступал в школе 50, где были ученики всех классов. Зоркие глаза, пристальные взгляды обязывали меня быть откровенным. Кажется, получилось. Ребята сосредоточенно и внимательно слушали мой рассказ. Помимо фронтовых вспомнил отдельные эпизоды из моих зарубежных командировок, в частности, на Кубу и в Чили.

Закончились торжества в Керчи. Вернулся в Симферополь, чтобы улететь в Москву. В аэропорту столкнулся с неприятной ситуацией. Некий делец Иван Иванович Джура арендовал все самолеты Аэрофлота из Симферополя на Москву и стал хозяином положения на этой воздушной трассе. Когда я пожаловался Джуре, что несмотря на то бесплатный билет на самолет Аэрофлота, меня не пускают в самолет. Он ответил: — Идите к своему Ельцину, пусть он вам предоставит другой самолет, а на этом вы не полетите, он мною закуплен, и я им распоряжаюсь.

Тогда я вернулся в Симферополь, где тоже шла подготовка к юбилею. Председатель оргкомитета мне говорит: — Оставайтесь, Василий Сергеевич, у нас на празднование, героев-то у нас осталось немного.

Я и остался. Пригласили меня в ресторан, затем проводили в гостиницу. При расставании просили, не волноваться относительно отлета. И действительно, председатель оргкомитета проинформировал об этом президента Крыма Ю. Мешкова, и на другой день на самолете Ан-26 я вылетел в Москву. 24 июня исполнялось 50 лет со дня освобождения Севастополя от немецко-фашистских захватчиков. Я был приглашен советом ветеранов 4-й воздушной армии на торжества по этому случаю. Главком ВВС РФ генерал-полковник авиации П. Дейнекин выделил для группы из 32 человек специальный самолет. И мы из Чкаловской вылетели в Крым. Посадка самолета была на аэродроме знаменитой Качинской авиашколы. Раньше там готовили военных летчиков истребительной авиации. Многие из них прославились в Великой Отечественной войне. В настоящее время там готовят специалистов вертолетной авиации.

На автобусе в течение одного часа мы добрались до Севастополя. Разместили нас в общежитии ПТУ. О гостинице мечтать не приходилось, так как гостей на празднование прибыло очень много. Администрация города немало потрудилась, чтобы разместить всех прибывших, да еще и накормить. Это, естественно, очень накладно, тем более в наше время.

Торжества в городе были грандиозные. Колонны ветеранов разных родов войск проходили по центральному проспекту города, их приветствовали горожане. Через три дня спецсамолетом ВВС России мы вернулись в Москву.

Юбилейные торжества — лучшее подтверждение того, что народы бывшего Советского Союза хотят жить единой дружной семьёй. Хочется большое спасибо сказать тем энтузиастам, руководителям различных рангов, спонсорам, которые, несмотря на тяжелое экономическое положение на Украине, сделали все, чтобы собрать вместе защитников некогда единой Родины, которую они потеряли по вине бездарных политиков.

Москва — Малага

В соответствии с соглашением между авиакомпанией АЛАК и Испанским турбюро наши самолеты Ту-154 осуществляют прямые чартерные рейсы по маршруту: Москва — Малага — Москва.

Совет директоров авиакомпании принял решение своими рейсами направить в Испанию на отдых всех сотрудников авиакомпании, разрешив взять с собой одного из членов семьи — жену, дочь, сына. С сентября 1993 года я работаю в АЛАКе по трудовому соглашению, то есть не на штатной должности. Но по личному распоряжению генерального директора меня и мою дочь внесли в список отдыхающих. Получили 140 долларов США на карманные расходы и вылетели в Малагу. Размещение, питание, перелет — все это за счет авиакомпании.

Перед вылетом пришлось пройти таможенные, паспортные и спецконтрольные формальности. Они затянулись на целых три часа. Оформлялись сразу три рейса: в Испанию, Грецию и Италию. И вот эта масса пассажиров до 500 человек с багажом сбилась в огромную толпу в небольшом предтаможенном коридорчике аэропорта Внуково. Давка, возгласы детей, ворчание таможенных чиновников — все это напоминало жуткое зрелище. Такое творилось безобразие — уму непостижимо. Зашли в коридор до семи пограничных чиновников, полковники и подполковники. Посмотрели на эту давку, выразили свое неудовольствие и удалились. На этом их миссия и закончилась. А ведь аналогичная ситуация в аэропорту Внуково имеет место вот уже три года. Работники таможни, погранвойск и спецконтроля возмущаются, кого-то ругают за такое идиотское обслуживание, получается, что сами они вроде и ни при чем. После выполнения всех формальностей мы вышли на перрон. Самолет Ту-154 АЛАКа находился на стоянке перед нами на удалении 12-15 метров. Поступила команда: — Всем пассажирам садиться в автобус!

Набившись до отказа в него, проехали 100 метров вперед, развернулись на 180 градусов и подъехали к самолету. Здесь началась очередная давка при посадке по трапу на борт самолета. Когда мы спросили девушку-пограничника, для чего нужен был этот трюк с посадкой в автобус, она с полным равнодушием ответила, что таков приказ свыше — всех подвозить к самолету автобусами. Что и делаем. Поистине, заставь дурака богу молиться...

Через 15 минут самолет плавно оторвался от бетонной полосы и взял курс на запад. Пролетели в воздушном пространстве Белоруссии, затем Украины, Чехии, Швейцарии, Франции и оказались над горной территорией Испании. А вот и аэропорт Малага. Командир корабля пилот первого класса В.А. Николаенков произвел мягкую посадку самолета. Пассажиры почти не почувствовали, как он стал делать пробежку по гладкой ВПП. В этом сказывается высокий профессионализм летного состава авиакомпании. Мне, как бывшему летчику, вдвойне приятно от того, что в авиакомпании трудятся такие классные летчики.

Пройдя без какой-либо сутолоки существующие международные формальности в аэропорту, мы на комфортабельнейшем автобусе отправились в город Нерха, расположенный в одном часе езды по извилистым горным дорогам побережья Средиземного моря. Нас подвезли прямо к ресторану. Шведский стол. Пообедали и отправились в гостиницу. Представитель туристической фирмы в Москве «Тала тур» высокий, стройный мужчина по имени Саша представил нам директора гостиницы. Мы узнали его имя — Феликс. Обаятельнейший мужчина старше среднего возраста. Подтянутый, стройный с улыбающимися голубыми глазами.

Меня и дочь Свету разместили в трехкомнатном номере с видом на Средиземное море. Прекрасная гостиница. Всюду чистота, порядок и уют. На другой день после завтрака мы решили до экскурсии провести время на пляже. Теплые, ласкающие волны успокаивающе действовали на меня. Искупался. Температура воды плюс 28 градусов по Цельсию. Приятное ощущение.

После обеда мы поехали на экскурсию в испанскую деревню Фругильено. Когда туда приехали по узкой горной дороге, то наше представление изменилось о деревне как таковой.

Белокаменные двух- и трехэтажные строения с небольшими окнами расположились на склоне небольшой горы среди узких улочек. Таких узких, что на отдельных участках автомашины не имели возможности разъехаться. Приходилось выискивать более широкие отрезки дороги, пятиться задом и в очень дружелюбном тоне уступать друг другу дорогу.

На обратном пути зашли в церковь, где шла служба. В церкви было много прихожан, но в основном пожилые люди. Молодежи очень мало. Мне рассказывали, что молодые испанцы не очень-то верят церковным проповедям. Ну, это их дело. Я лично тоже не верю тому, что изрекается из уст священнослужителей. О потусторонней жизни спорить не буду. О ней я ничего не знаю, да и вряд ли кто что-либо знает. И есть ли она?

На другой день мы взяли напрокат автомашину на пару с генеральным директором санкт-петербургского акционерного общества АЛАК-ТАКСИ Анатолием Хвостовским и отправились на экскурсию в Гибралтар. Я с дочерью, Анатолий и его жена Наташа разместились в этой уютной автомашине. Расстояние в 500 километров мы преодолели в оба конца за 9 часов.

Если испанские города и различные селения, расположенные на побережье Средиземного моря произвели на меня и моих товарищей неизгладимое впечатление, то Гибралтар показался нам каким-то вроде бы не испанским городом. В Малаге, Нерхе и других городах побережья чистота на улицах, прекрасные автострады, побеленные как будто специально к нашему приезду дома. В Гибралтаре такие же узкие улочки, как и в других испанских городах, но там много обветшалых строений, кроме того, он не может похвастать чистотой улиц.

Через границу в английскую зону нас не пропустили. Для прохода нужна соответствующая виза. Испанская не действительна. Да мы и не пытались туда пройти. Походили по магазинам и отправились в обратный путь. Вечером дочь вместе с группой поехала смотреть испанские танцы «Фламенко», я остался в гостинице. Эти народные танцы я видел в 1972 году в Мадриде, когда мне пришлось летать из Гаваны в Мадрид.

На другой день мы выехали на экскурсию в город Гранада. Посетили дворец султанов, построенный в период, когда Испания находилась под арабским игом в течение восьми веков. Затем посетили монастырь ордена Каррухов, усыпальницу пяти испанских королей и селение испанских цыган. Экскурсия обогатила наши знания истории Испании.

Шоссейная дорога от Нерхи в Гранаду пролегает по холмистым берегам Средиземного моря. Вдоль дороги экзотические постройки. На отдельных участках высохших рек видны небольшие плантации различных сельскохозяйственных культур. На склонах гор оборудованы площадки по террасной системе, где произрастают плодово-ягодные деревья.

От Нерхи в Гибралтар и в Гранаду нам почти не встречались жители. Такое впечатление, что здесь расположены мертвые города. Но когда приехали в Гранаду и зашли во дворец султанов, там увидели огромную массу туристов из различных стран, и самих испанцев. Так и хотелось спросить, когда же они работают? Они как будто только и ходят в костелы да музеи.

Поздно вечером мы вернулись в Нерху. Ресторан вот-вот закроется. Поспешили занять отведенные нам места. У входа в ресторан нас встречал хозяин этого гостеприимного комплекса Феликс. Приятно улыбаясь, приветствовал нас и произнес слова: — Буэнос ночес. Мучо густо дэ вера устэдэс отра вэс аки... (Добрый вечер. Рад видеть вас еще раз здесь...) На другой день нам предложили поехать в Малагу и посетить клуб предпринимателей туристического бизнеса. Там обычно предлагается заключить договор на аренду номера в гостинице или отдельного домика в любой стране, с которой они имеют соглашения в целях бесплатного недельного или двухнедельного отдыха по вашему усмотрению. Но при заключении договора должна вноситься определенная сумма в твердой валюте. Примерно от 12 до 50 тысяч долларов США. При заключении договора предусматривается оформление по многим номинациям, в том числе размещение, питание, экскурсии, оформление виз и так далее. Мы не поехали, так как в этом не видели необходимости, тем более не собирались заключать договор с внесением денег, которых, к сожалению, у нас с дочерью было не так много.

Утром, искупавшись в очень спокойном море, мы решили прогуляться в Нерху, так как подул холодный ветер и волнение моря резко усилилось. Город Нерха так же, как и Малага, курортный. Морское побережье застроено гостиницами, а город просто поражает множеством баров, ресторанов и кафе. Все это, безусловно, предназначено для отдыхающих. Так же, как и в других прибрежных городах Испании, в Нерхе чистота и порядок. Белизной сверкают здания гостиниц, офисов и частных жилых домов.

Нам нужно было посетить аптеку и купить по заказу из Москвы лекарство. Был воскресный день. Все аптеки закрыты, кроме дежурной. Как выяснилось, испанский язык я еще не забыл, да, видимо, и не забуду до конца своих дней. Он нам помог. Меня испанцы прекрасно понимали, я их тоже. Что характерно, испанцы были очень вежливы и доброжелательны. Конечно, и мы делали все, чтобы выглядеть такими же.

За свою дочь я не беспокоился, так как она имеет большой опыт общения с иностранными гражданами на самом высоком государственном уровне. Перед полетом в Испанию она принимала участие в переговорах при поездке президента Б.Н. Ельцина в Бельгию в качестве переводчика английского и голландского языков. За себя я также не волновался, так как приходилось работать не один год в Мексике, Кубе, Чили и бывать раньше в Испании.

Завтра намечается поездка на рынок. За сувенирами для знакомых, приятелей и родственников. Рынок как рынок. Изобилие всевозможных товаров.

Время тура подошло к концу. Надо улетать. Все готово к отлету.

Вечером по предложению хозяина гостиничного комплекса был организован прощальный ужин. На него были приглашены испанские артисты «марьячес». Это было незабываемое зрелище. Прекрасные песни и великолепные национальные танцы покорили наши сердца. «Марьячес» славится на всю страну своей своеобразной мелодичностью. Национальные танцы и песни — гордость Испании. Необходимо отдать должное испанцам в том, что они слепо, как у нас, не воспринимают американскую музыку и бесконечно рекламируемые клипы. Они считают, что нет ничего прекраснее на свете, чем их национальная культура.

Свое восхищение увиденным я выразил тем, что подарил руководителю ансамбля настенный календарь нашей авиакомпании на 1995 год. Это было воспринято с большим интересом. Затем я прочитал стихотворение, которое было написано во время отдыха в Нерхе. Конечно, оно не совершенно, но все же было прочитано к месту и от души.

11 октября посетили испанский базар, разместившийся среди узких улочек города Нерхи. Под крытыми стендами обилие различных товаров, в основном ширпотреб. Здесь можно было купить сувенирные изделия из кожи, металла и пластика. Много шерстяных изделий, парфюмерии и продуктов питания местных торговцев. Мебель, автомашины, строительные материалы отсутствовали. Среди заполненных товарами улочек двигалась огромная масса туристов в основном из европейских стран. Немцы, голландцы, французы, шведы...

Мы купили кое-какие сувениры и отправились в гостиницу. Нас, как и в другие дни, гостеприимно улыбаясь, встречал Феликс.

Вечером нас со Светланой пригласил к себе в номер Анатолий. Оказалось, у Наташи день рождения.

В нашей гостинице размещались также туристы из других стран. Причем многие из них отдыхали семьями. Приезжали на отдых на своих автомашинах, которые, размещались перед входом в гостиницу. Между прочим, проезжая по городам и прогуливаясь по улицам, я не увидел ни одного гаража. Все автомашины располагаются на улицах под открытым небом.

Дальше