В Полоцке

Город Полоцк расположен на берегу реки Западная Двина, в Витебской области Белоруссии. Двухэтажные кирпичные казармы воинских частей построены недалеко от города в сосновых борах. Очень большой бор белорусы называют боровухой. У Полоцка их целых три: Боровуха I, Боровуха II и Боровуха III. Нашу 103-ю гвардейскую дивизию разместили в этих боровухах. 187-ой отдельный гвардейский батальон связи разместился в Боровухе II на 2-ом этаже большой казармы. Здесь, в боровухах продолжалась наша боевая и политическая подготовка. По несколько прыжков выполнили с парашютом с самолета ПС-84, готовились выполнять прыжки на воду и в леса. После выполнения прыжка с парашютом всегда сильно хотелось кушать. Около нашей Боровухи II работал небольшой базарчик. Местное население, в основном бабки-белорусски, торговали там всякой снедью. Торговали и взятыми откуда-то рыбными консервами в овальных банках сардины в масле. Очень уж были они вкусными. Одна банка стоила 30 рублей. Мы покупали их и с удовольствием уплетали с хлебом за обе щеки. Начальнику радиостанции РСБ-Ф платили в то время по должности по 375 рублей в месяц плюс за классность по профессии — материальный стимул сколько-то, и еще плюс за каждый прыжок с парашютом — это были деньги ко всему бесплатному обеспечению.

Мы очень ждали демобилизации. Нам казалось, что прошли все сроки нашей службы. Война кончилась в прошлом году весной. На дворе идет уже четвертая четверть 1946-го года. Мы все сознавали необходимость учиться дальше, приобрести мирную гражданскую профессию, а нас все еще держат здесь. Между собой говорим: «Служим ведь с лета 1942-го года. Сколько можно служить?» Нам уже эти казармы осточертели и опротивели. Благо, что повара все еще были свои, фронтовые. Стали на выходной брать у них продукты сухими и уходить из казарм в лес на целый день. На белорусских болотных кочках хорошо растет брусника, в лесах — черника, костяника, голубика и грибы.

Наши казахи до войны грибов не ели и не собирали, хотя у нас местами растут белые грибы и шампиньоны. Тогда в них я не разбирался, какой из них съедобный, а какой — поганый и ядовитый. Ребята мне сказали: «Собирай подряд, здесь у ручья потом рассортируем.» Так я научился в них разбираться.

Заместитель командира дивизии по строевой части, ярко рыжий подполковник Чепурной — очень строгий начальник, после развода подразделений по занятиям всегда проверял казармы, ловил там «сачков» и наказывал. От занятий отлынивать было нельзя. Солдаты стали про него говорить: «Подполковник Чепурной, вечно хмурый, вечно злой». Или: — Слева танк, а справа Чепурной! Куда бросаешься!?

— Под танк! — отвечает солдат.

В начале зимы с 1946 на 1947 год в Белоруссии проводились первые послевоенные выборы депутатов в Верховный Совет республики. Страна была сильно разрушена войной. Связь с районами и селами не была налажена. На время выборной компании потребовалась наша помощь по обеспечению радиосвязью. Наши радиостанции РСБ-Ф на автомобилях стояли в автопарке. Командование их не стало трогать. Составили расчеты по три человека. Снова раздали нам наших фронтовых подружек — радиостанции РБМ и разослали нас по районам области. Нашему расчету достался городок Десна, расположенный на берегу реки Десна, — районный центр Дисненского района. В городке дома были в основном из красного кирпича, но много домов разрушено. Прибыли в распоряжение председателя Дисненского райисполкома, бывшего гвардии капитана, боевого комбата, вышедшего в отставку по ранению. Кабинет его оказался на втором этаже. Доложил как положено. Он принял нас очень тепло. Побеседовали и он отвел нам рабочую комнату, смежную с его кабинетом. Развернули радиостанцию, высоко натянули на дерево лучевую антенну, как на фронте, и установили радиосвязь с главной радиостанцией, расположенной в городе Витебске. Тем временем председатель вызвал к себе одного местного хозяина и определил нас к нему. Рация будет постоянно находиться здесь. Мы, радисты, будем посменно дежурить и работать. Здание охраняется.

Корреспонденты газет, журналисты стали ежедневно передавать по рации материалы своим редакциям о ходе подготовки к выборам. Статьи и материалы были пространные, многословные, не то что фронтовые — короткие и точные. Некоторые даже по радио просили прислать гонорар за прошлые статьи. Примерно так протекала работа день за днем.

Дом, где мы разместились на постой, был в селе сразу за рекой. Река была замерзшей, лежал снег, мы ходили напрямую. Хозяин имел свой дом, подворье, свиней, баню, которая топилась по-черному. Хозяин с хозяйкой были людьми пожилыми. В разговорах с нами часто упоминали свою раннюю жизнь при поляках, как тогда им было хорошо, все время хвалили ту жизнь. Однажды хозяин предложил вымыться с ним в бане. Баня была внутри вся черная, закопченная дымом. Куча раскаленных камней, в центре которой был бак с горячей водой. Рядом другой бак с холодной водой. Очень было жарко, как будто нечем дышать. Хозяин и еще двое таких же как он мужчин одели шапки-ушанки, уши завязали, на руки надели рукавицы и начали париться, бить себя березовыми вениками. От жары я не смог усидеть на пологах. Лег на пол, головой ближе к двери, из щелей которой шло немного свежего воздуха. Так я впервые в жизни мылся в бане, топящейся по-черному.

В их селе гнали самогон из «бульбочки дробненькой» (картошки мелкой). У них основной пищей являлись хлеб, бульба, сало свиное, всякое соленье и варенье. От самогонки мы отказались, у нее запах не хороший. У нас были сухие армейские продукты. Мы их отдали хозяйке и она готовила всем нам вместе, как одной семье. У них мы слышали шуточную песенку, в которой есть, по-моему, слова:

В клубе городка бывали и вечера молодежи с песнями, танцами и играми. Впервые я увидел и слушал звуки музыкального инструмента цимбалы. Когда несколько цимбал играют в унисон, то звучит довольно приятная нежная музыка. Это многострунный музыкальный инструмент с натянутыми в горизонтальном направлении струнами, по которым бьют маленькими молоточками двумя руками.

Председатель райисполкома шутя говорил нам: «Ребята, женитесь, пока не наступил церковно-славянский праздник. А там жениться нельзя будет». Сейчас я не помню, какой праздник приближался тогда. Раз это было в декабре месяце, то, наверное, это были Рождество Христово или святки. В городке церковь работала.

В день голосования через каждый час передавали сведения о ходе избирательной компании, активности населения района по каждому избирательному участку. Тогда во всех избирательных участках голосование заканчивалось в 24 часа. После подсчета голосов по избирательным бюллетеням, когда комиссия подвела итоги, сводки были переданы в Витебск по рации.

Так наши фронтовые радиостанции РБМ с хозяевами, таскавшими их на своих плечах, успешно справились с мирными делами. Все радисты вернулись на базу с благодарностями районных и областных руководств.