Глава XVIII. Гражданская война в Бразилии Сентябрь 1893 — апрель 1894 г.

Едва только окончилась междоусобная борьба в Америке на берегу Тихого океана, как вспыхнула новая война — на берегу Атлантического. В Бразилии, после падения там Империи, происходили волнения. Между армией, поддерживавшей маршала Пейшоту, и флотом, который симпатизировал сеньору Кустодиу ди Меллу, возникли противоречия. Разрыв между ними произошел 6 июля, когда адмирал бразильского флота Ванденкольк захватил в Монтевидео коммерческий пароход «Юпитер». Пользуясь большим сочувствием, он направился к Рио-Гранди-ду-Сул; захватил по дороге два небольших бразильских военных корабля и выпустил воззвание, в котором призывал своих братьев-офицеров флота присоединиться к нему. Его эпопея была короткой и неудачной. 20 июля его настигли корабли «Република» и «Сантус» и принудили сдаться.

Более серьезная попытка произошла 7 сентября 1893 г., когда адмирал Меллу, поддерживаемый тридцатью шестью офицерами флота и шестью или семью членами бразильского конгресса, захватил военные корабли в гавани Рио-де-Жанейро. В их числе оказались: «Акибадан», мореходный башенный корабль, построенный по тому же проекту, что и «Аякс», с двумя башнями в бруствере. Он строился в Англии и имел сильное вооружение — четыре 9,2-дюймовые пушки; «Жавари», низкобортный броненосец береговой обороны, вооруженный четырьмя 10-дюймовыми дульнозарядными пушками, стоявшими в двух башнях — носовой и кормовой; небольшой речной монитор «Алагоас»; крейсер «Альмиранте Тамандаре», который нельзя было использовать вследствие повреждения его машины; его вооружение состояло [425] из скорострельной артиллерии, установленной в каземате под защитой тонкой брони; эльсвикский крейсер «Република»; старые крейсера «Гуанабара» и «Траяно»; две старинные канонерские лодки; два транспорта; три больших мореходных миноносца, наибольшая скорость которых на испытаниях была 25 узлов; четыре небольших миноносца и множество вооруженных коммерческих судов. Хотя этот смешанный отряд включал в себя всего два действительно сильных корабля, «Акибадан» и «Тамандаре», но маршал Пейшоту в самом начале войны признал, что в море он не может бороться с этим отрядом. «Риашуэло», сходный с «Акибаданом», находился в Европе, где также пребывал и «Бенжамин Констант». В Южной Америке маршал имел в своем распоряжении стоявшую в доке эльсвикскую канонерскую лодку «Тирандиш», на экипаж которой нельзя было положиться; кроме того, он имел еще «Байя» — весьма посредственный монитор береговой обороны, и пять небольших крейсеров или канонерских лодок. Из Европы, впрочем, ожидался первоклассный миноносец «Аурора», постройку которого только что окончила компания Армстронга. Этот миноносец имел водоизмещение 480 т, его вооружение состояло из трех торпедных аппаратов, двух 20-фунтовых скорострельных и четырех 3-фунтовых пушек. На пробе он развил 18 узлов.

Дальнейшее противоборство первоначально происходило между кораблями и фортами, и за это время не было никаких важных событий тактического или стратегического характера. Корабли Меллу стояли на якоре в Рио-де-Жанейро и время от времени обменивались выстрелами с фортами Пейшоту. Корабли были укомплектованы не полностью, так как все силы инсургентов насчитывали только 1500 человек{274}; адмирал Меллу хотя и имел большое число приверженцев в южных провинциях Бразилии, но никоим образом не мог сформировать сухопутную армию. Он начал дело, имея то существенное преимущество, что мог располагать морем. Излишне объяснять, [426] что вследствие значительного протяжения береговой линии Бразилии сообщение между различными береговыми пунктами оказалось затруднено. Он старался, по стратегии чилийских конгрессионалистов, утвердиться на юге, но не имел такого успеха, как эти последние. С другой стороны, Пейшоту располагал значительными денежными средствами, чего не было у приверженцев Меллу, сильной армией из 24 800 офицеров и нижних чинов, вооруженных казнозарядными ружьями, и все форты, господствующие над входом на рейд Рио-де-Жанейро, за исключением лишь одного, находящегося на острове Вильгеньон, вооруженного значительно сильнее других. Форт этот вначале соблюдал нейтралитет, но позднее перешел на сторону адмирала Меллу. Здесь же на рейде находилось значительное количество иностранных военных кораблей, командиры которых отговаривали адмирала Меллу устанавливать строгую блокаду, которая могла бы заставить сдаться Рио-де-Жанейро. Они также сделали все возможное, чтобы предотвратить бомбардировку города.

Утром 17 сентября «Република» и «Диас» вышли из гавани, миновали форты и не получили при этом никаких повреждений; на следующий день с тем же успехом их примеру последовали «Паллаш» и еще один корабль. Начиная с 14 сентября здесь постоянно происходили перестрелки между кораблями и фортами, однако используемый противниками порох был очень низкого качества, так что хотя они и могли свободно расходовать боеприпасы, но все-таки при перестрелках причиняли друг другу очень мало повреждений. В этом жарком климате взрывчатые вещества за годы хранения на складах сильно портятся, и никогда не известно, как станет стрелять пушка теми припасами, которые получены со складов. 23 сентября «Акибадан» подвергся обстрелу, и в него попало несколько снарядов, полученные же им повреждения оказались очень легкими. Один 6-дюймовый снаряд пробил палубу и разорвался в каюте адмирала, не вызвав пожара. Другой 6-дюймовый снаряд пробил правый борт и попал в стоявший в кранцах снаряженный снаряд со вставленной ударной трубкой. Этот последний взорвался, [427] ранив при этом офицера. Третий снаряд проник в адмиральскую ванну, а четвертый разорвался в угольной яме, проникнув туда через небронированную часть борта, и сделал только круглую пробоину, диаметром равную калибру снаряда. Осколки этого снаряда пробили внутреннюю переборку угольной ямы и ранили одного человека. Пятый снаряд ударил в щит 6-дюймовой пушки, однако его не повредил. Остальные снаряды попадали в броню, делая в ней выбоины. 6 октября форт Вильгеньон присоединился к инсургентам и вместе с ними участвовал в бомбардировке других фортов.

В ночь на 12 октября произошел значительно более интересный случай. Вооруженный коммерческий пароход «Урано», имея у себя на палубе 200 приверженцев Меллу, пытался выйти в море мимо фортов Пейшоту. Выход из гавани имел ширину не более одной мили, и над ним господствовали три форта — Санта-Крус, вооруженный двумя 10-дюймовыми дульнозарядными пушками Армстронга, Сан-Жуан с одной 10-дюймовой дульнозарядной и Лаже с тремя 6-дюймовыми пушками Уитворта. В то время как пароход проходил мимо фортов, они вели по нему стрельбу, причем Санта-Крус попал в него несколько раз, ранив и убив на нем сорок человек. Весь пароход был изрешечен снарядами скорострельной артиллерии, а находившиеся на нем люди, охваченные паническим страхом, бросались в воду и плыли к берегу. Спустя несколько дней сторонники Меллу, как бы уравновешивая понесенные потери, имели некоторый успех. Он состоял в том, что крейсер «Република» протаранил пароход «Рио де Жанейро», везший на юг тысячу военнослужащих для маршала Пейшоту. По рассказам, погибло пятьсот солдат, но подробности этого происшествия остались неизвестны.

25-го числа выстрелами с фортов был взорван пороховой погреб сторонников Меллу, а 3 ноября лазутчики маршала Пейшоту уничтожили пороховой склад на острове Губернатор, где находилось 100 тонн пороха. При этом погибло пять офицеров и, матросов с английской эскадры, находившихся поблизости от этого места. 20 ноября снаряд, находившейся на берегу полевой артиллерии, [428] попал в миноносец, стоявший на якоре на рейде около «Акибадана», и потопил его. 22-го числа «Жавари» все утро вел жаркую перестрелку с фортами. После полудня с форта Вильгеньон заметили, что он тонет. Все попытки перетащить его на мелководье были безуспешны, и экипажу пришлось покинуть корабль; но все-таки храбрые моряки, за одну или за две минуты до того, как он опрокинулся и затонул, выстрелили по фортам из двух оставшихся заряженными пушек. Это был старый корабль, и, вероятно, его корпус сильно расшатался от сотрясения при стрельбе собственной артиллерии. Возможно также, что он был поврежден одним из неприятельских выстрелов, так как, перед тем как он пошел ко дну, снаряд с форта Сан-Жуан упал либо на его палубу, или же близко около него.

29 ноября из Европы прибыла «Аурора» и была захвачена маршалом Пейшоту в Пернамбуко. Ее переименовали в «Густаво Сампайо», но все-таки из-за недостаточного числа команды корабль не был послан в Рио-де-Жанейро. В ночь с 30 ноября на 1 декабря, в половине первого, броненосец «Акибадан» в сопровождении вооруженного парохода «Эсперанса» прорвался мимо фортов. «Акибадан» маневрировал так, чтобы сосредоточить стрельбу по снопу лучей неприятельских прожекторов, чем привлек на себя внимание комендоров всех их орудий, отвечая в то же самое время сам на их огонь. Хотя орудийная прислуга фортов и знала, что он собирается прорваться, и была готова его встретить, однако, несмотря на все это, они не смогли причинить ему повреждений. На броненосце не было убитых или раненых, в него попал только один снаряд, который разорвался в угольной яме. Несколько небольших снарядов упало на его палубу. В «Эсперансу» попал один снаряд, проникший в машину. При этом погиб старший механик, а один или два нижних чина получили ранения; однако «Эсперанса» была в состоянии спокойно продолжить свой путь. Адмирал Гама остался командующим кораблями в гавани, и 3 декабря на «Тамандаре» производил перестрелку с фортами. 4-го числа мимо фортов прорвался еще один вооруженный пароход. 22-го числа «Тамандаре» опять [429] принимал участие в бою, стреляя из своей скорострельной артиллерии баллиститом. Это новое взрывчатое вещество действовало очень хорошо, производя сильную панику среди гарнизонов фортов: они видели, как снаряды падают среди них, но не видели дыма, предупреждающего о сделанном выстреле, что всегда бывает при стрельбе призматическим или черным порохом. В «Тамандаре» попало много снарядов, но он не получил повреждений. Примерно в то же время «Република» имела столкновение с «Итаипу» — вооруженным транспортом Пейшоту.

На рассвете 12 января 1894 г. «Акибадан» снова прорвался мимо фортов. При входе в гавань в него попали два снаряда, причинившие несущественные повреждения и ранившие двух человек. Адмирала Меллу не было в это время на броненосце, так как он остался на юге для организации войск. В этом деле он, однако, не добился успеха, так как там хотя и насчитывалось много инсургентов, но оказалось много и предводителей, соперничавших между собой за то, чтобы иметь наибольшее число приверженцев. 16 января остров Мекангуэ, попавший в руки правительства, снова захватили приверженцы Меллу. Конец января и начало февраля прошли без существенных событий, за исключением перестрелок, временами происходивших между фортами и кораблями; однако 9 февраля инсургенты сделали отчаянную попытку занять батарею Армасан, расположенную на восточном берегу гавани. Они были отбиты с большими потерями, при этом в канонерскую лодку «Либертади», прикрывавшую отступление действующих на берегу войск, попало несколько снарядов.

В это же самое время Пейшоту занимался созданием флота. В Соединенных Штатах он купил целую коллекцию морских новинок, которые намеревался выставить против приверженцев Меллу. Одной из его покупок стала полуподводная канонерская лодка Эриксона «Дестройер», переименованная в «Пиратини». Это был небольшой паровой корабль с носовым аппаратом, стрелявшим тридцатифутовой торпедой. Верхняя палуба помещения, где находился торпедный аппарат, была покрыта тонкой броней; [430] над этим помещением располагалось другое, заполненное сделанными из индейской резины воздушными мешками. Машина и котлы защищались двумя броневыми плитами, расположенными под углом 23 ° к горизонту и образующими над ватерлинией поперечную переборку. Этот корабль строился для правительства Соединенных Штатов, но когда в 1881 г. в Главном артиллерийском управлении сменилось начальство, то новый начальник отказался его принять. Орудие, такое же, как и установленное на броненосце «Дестройер», было послано в 1880 г. перуанцам, но там оно не применялось; оружие это также испытывалось британским правительством. Кроме подводного торпедного аппарата корабль вооружался торпедой Хоуэла и двумя однофунтовыми пушками Гочкиса.

На пароходе «Нитерой» (который ранее принадлежал компании «Морган» под названием «Эль-Сид») на баке была установлена пневматическая пушка Залинского, стрелявшая снарядами, заряд которых составлял 50 фунтов динамита. Калибр этого орудия составлял 15 дюймов. При помощи сжатого воздуха снаряд выбрасывался на расстояние 3000 ярдов, однако приобретал такую малую начальную скорость и так долго проходил это расстояние, что стрелять по движущейся цели было очень трудно. Однако в интересах морской науки можно сожалеть о том, что пневматическая пушка не была испытана в бою. Кроме этой пушки пароход был вооружен одной 4,7-дюймовой скорострельной пушкой, двумя 10-см, восемью 6-фунтовыми скорострельными и несколькими малокалиберными пушками. Кроме вышеназванных были куплены и вооружены пароходы «Эдванс», «Альянс», «Финанс» и «Сегуранса», затем «Америка»{275} с торпедой Симс-Эдиссона; небольшой паровой баркас «Фейсин», переименованный в «Инандуай», показавший на испытаниях редкую скорость — 25 узлов; 22-узловой баркас «Нада»; пять миноносцев, «Шихау», и небольшой катер «Ярроу». «Нада» и «Фейсин» поднимались на палубу «Нитероя».

Это странное сборище кораблей и вооруженных судов с самого начала причинило много хлопот. Их команды [431] не заслуживали доверия и почти на всех имелись шпионы Меллу, которые не упускали случая испортить машины — поломки происходили постоянно. Ни один из матросов не умел владеть ни палашом, ни кортиком; не было также ни одного человека, который был бы обучен обращаться с новым боевым оружием. Не имелось ни одного человека, знакомого с торпедой Симс-Эдиссона. Динамитную пушку не снабдили достаточным количеством боеприпасов. Пяти подготовленных снарядов, из которых только в одном имелся полный заряд, было недостаточно для уничтожения сторонников Меллу. Правда, кроме этого, имелось еще пять неснаряженных снарядов, однако их ударные трубки не были проверены и не заслуживали доверия. Миноносцы установили на судах очень небрежно, при отсутствие подъемных талей их даже нельзя было спустить на воду.

На паровых катерах у механизмов не хватало многих частей, их торпедные аппараты оказались неисправны. Машина «Дестройера» была поломана. Короче говоря, этот импровизированный флот оказался бесполезным. Из всей этой эскадры наиболее пригоден для службы был отряд миноносцев фирмы «Шихау», совершивший благополучный переход через Атлантический океан, но ими еще не пользовались. После многочисленных арестов тех бразильцев, которые не заслуживали доверия, часть флота удалось подготовить к бою. 18 февраля «Нитерой» появился около Рио-де-Жанейро и высадил на берег 300 человек. Он намеревался испытать свою динамитную пушку стрельбой по Вильгеньону, но служивший на нем специалист вдруг исчез, так что в критический момент это орудие не могло действовать.

23 февраля в вооруженный пароход сторонников Меллу «Венус» попал снаряд. В результате взорвались котлы или крюйт-камера, сам же пароход разломился на две части, при этом погибло 30 офицеров и нижних чинов. Через две недели скучные военные действия в Рио-де-Жанейро подошли к концу. 10 марта эскадра Пейшоту появилась у гавани, на следующий же день он уведомил о своем намерении атаковать инсургентов. 12-го числа адмирал Гама предложил свои условия сдачи, которые, [432] однако, не были приняты. Утратив веру в победу, он вместе со своими высшими чинами перебрался на португальский крейсер, стоявший в гавани на якоре, всю же свою команду он высадил на один из островов.

Что касается боевых кораблей, то они остались мишенями для флота Пейшоту. В полдень 13-го «Нитерой», «Андрада», «Тирадентес», «Паранаиба», «Сан Сальвадор», «Густаво Сампайо», два парохода и пять миноносцев приступили к атаке. До четырех часов дня при поддержке береговых фортов они вели стрельбу по неприятельскому отряду, стоявшему в гавани. Когда, в конце концов, обнаружилось, что оттуда не отвечают на их огонь, они вошли в Рио-де-Жанейро и на следующий день захватили корабли инсургентов. Кажется, что «Нитерой» при этом так и не применил свою динамитную пушку.

Захватив корабли мятежников, Пейшоту потребовал выдачи офицеров, но португальский крейсер ему в этом отказал и, выйдя в море, высадил их на нейтральной территории. В ответ на это Пейшоту разорвал дипломатические отношения с Португалией, однако ничего больше из этого не вышло.

Восстание, или одно из восстаний, все еще дымилось на юге, где, вместе с «Акибаданом» оставался на свободе адмирал Меллу. В апреле Пейшоту решил атаковать противника миноносцами, и в результате против него направили отряд из шести кораблей{276} и четырех небольших минных катеров. Броненосец находился в бухте Санта-Катарина, близ Дестерро, имея некомплект людей и недостаточно боевых припасов и провизии. К этому месту флотилия Пейшоту прибыла в апреле месяце и начала его караулить, базируясь в бухте Тиджукас, в четырех или пяти милях от бухты Санта-Катарина. «Акибадан» стоял на якоре около небольшого острова Санта-Крус, на котором имелся форт, снабжавший броненосец пушками. Между этим маленьким островком и другим большим, Санта-Катарина, он поставил на фарватере линию минного заграждения и приготовился ставить вторую, [433] позади первой. Как остров, так и материк в этом месте находились в руках симпатизирующих Меллу людей.

Для атаки выделили четыре корабля: эльзвикский миноносец «Густаво Сампайо», вооруженный тремя торпедными аппаратами (один неподвижный кормовой и два поворотных бортовых, по одному на борт), а также «Аффонсо Педро», «Педро Иво» и «Сильвадо». Эти миноносцы, построенные «Шихау», имели водоизмещение по 130 т, развивали скорость в 26 узлов, экипаж каждого состоял из 24 офицеров и матросов, вооружались они тремя 16-дюймовыми торпедными аппаратами. 14-го числа катера произвели рекогносцировку и обнаружили, что «Акибадан» стоит на якоре в двух милях к югу от маяка на острове Санта-Катарина, под защитой острова Санта-Крус. В ночь с 14-го на 15-е была предпринята первая атака. Миноносцы пошли под северным берегом бухты или прохода, но не успели они отойти далеко, как выяснили, что они обнаружены. Инсургенты, находившиеся на берегу, зажгли сигнальный огонь, подав сигнал «Акибадану». Вследствие этого миноносцы вернулись назад, не успев ничего сделать.

На следующий вечер, с наступлением сумерек, пароход «Сан Сальвадор» пошел в бухту и, когда снова показались сигнальные огни, открыл по ним огонь из скорострельных пушек. Этим маневром он уничтожил наблюдательные пункты, т. е. отбросил караульных, так что в течение ночи сигналов уж больше не подавали. Когда луна зашла, миноносцы еще раз бросились в атаку. Облака сплошь закрывали небо, и ночь была чрезвычайно темная. Миноносцы вошли в бухту, придерживаясь середины фарватера, и прошли линию минного заграждения без всяких приключений. План атаки был следующий: миноносцы, держась в строе фронта, направляются внутрь бухты и, придя туда, последовательно поворачивают вправо таким образом, что курсы их располагаются в виде развернутого веера, а затем идут в северо-западном направлении{277}. Держась таким образом, они уверены были, что обнаружат «Акибадан», хотя ночь была [434] настолько темна, что миноносцы ничего не видели даже на самом близком расстоянии. Если бы они придерживались такого заранее принятого порядка, то было бы мало вероятно, чтобы они при следовании могли помешать друг другу и тем самым воспрепятствовать выполнению атаки. «Акибадан», как оказалось, перешел со своей якорной стоянки, где он находился 14-го числа днем, дальше к северо-западу.

В 02:30 «Сампайо» был в бухте и тотчас же потерял из виду остальные миноносцы. Подойдя поближе к тому месту, рассчитывали встретить «Акибадан», «Сампайо» уменьшил ход, чтобы производить как можно меньше шума, и, не обнаруживая никаких огней, тихо скользил по спокойной воде бухты. Тьма была кромешная; ничего нельзя было ни видеть, ни слышать. Пройдя то место, где «Акибадан» стоял на якоре 14-го числа, миноносец изменил курс на северо-западный, как это и было предположено, но все еще ничего не мог разглядеть и уже предположил, что «Акибадан», пользуясь темнотой, ускользнул из бухты. Командир, однако, решил обойти всю бухту, прежде чем удалиться и, пройдя в северо-западном направлении одну милю, он увидел на правом крамболе какое-то судно, которое принял за небольшой буксирный пароход. Он уже собирался пройти мимо этого судна, полагая, что на него не стоит обращать внимания, как вдруг оно внезапно осветилось и открыло по нему сильный артиллерийский огонь. Стало очевидно, что здесь находится «Акибадан». Миноносец тотчас же полным ходом направился к неприятелю, изменив курс так, чтобы выстрелить в него из своего носового аппарата. Когда, по его расчетам, он подошел к броненосцу достаточно близко, командир отдал через переговорную трубу носового аппарата приказание — стрелять, но командовавший этим аппаратом офицер уже выстрелил, так как ему показалось, что такой приказ был отдан раньше. Вследствие этого первая торпеда, выпущенная по «Акибадану», прошла мимо цели.

Вслед за тем командир «Сампайо» обогнул корму броненосца на весьма близком расстоянии и, повернувшись своим правым бортом вдоль его левого, застопорил [435] машину. Миноносец тихо двигался по инерции мимо «Акибадана», на расстоянии от него только 400 футов. Когда «Сампайо» очутился против его дымовой трубы, то в переговорную трубу отдано было приказание выстрелить из правого аппарата; однако выстрела не последовало. Другой офицер, стоявший рядом с командиром, видя, что появляется опасность проскочить мимо «Акибадана», бросился назад и, схватив шнур аппарата, выстрелил из него сам. Между тем «Сампайо» за это время прошел 60 футов, так как с момента отдачи приказания выстрелить из правого аппарата до момента выстрела прошло три секунды. Торпеда пошла прямо, но вследствие такой задержки попала в «Акибадан» далеко впереди мидель-шпангоута{278}. Взрыв был чрезвычайно силен, но, к удивлению команды «Сампайо», которые видели большое вздутие воды и слышали страшный треск, положение корабля не изменилось. «Сампайо» пошел вперед, броненосец же, как только произошел взрыв торпеды, прекратил стрельбу. «Сампайо», идя полным ходом, успел отойти от него на расстояние 1000 ярдов, прежде чем комендоры меллуистов снова открыли огонь.

До этого момента они не пользовались своими боевыми фонарями, но теперь ими засветили. Звуки выстрелов во время атаки «Сампайо» привлекли внимание других миноносцев. «Педро Иво» атаковать уже не пытался, так как давление пара в его котлах внезапно упало до 10 фунтов и он едва мог двигаться. Два других миноносца пошли вперед. «Сильвадо» вначале был головным, но когда подошел ближе к «Акибадану», то между ним и броненосцем оказался «Сампайо»; из-за этого «Сильвадо» был вынужден застопорить машину. Он положил лево руля и прошел под носом «Акибадана» на расстоянии 1000 ярдов, не выстрелив, однако, торпедами и не принимая никакого участия в атаке. В это же время на него с намерением его таранить направился вышедший из Дестерро баркас, и, чтобы избежать этого, миноносец повернул еще раз и удалился. «Аффонсо Педро», как только увидел «Акибадан», дал полный ход и направился [436] вдоль правого его борта. Когда он находился против броненосца, то выпустил в него две торпеды из своих поворотных аппаратов, однако неизвестно, попала ли в броненосец хоть одна из них. По показаниям лейтенанта, командовавшего «Аффонсо», первая попала в «Акибадан». Миновав неприятеля, «Аффонсо» описал окружность и удалился, соединившись с остальными миноносцами в бухте Тиджукас.

На миноносцах не знали, каков был результат их подвига; в самом деле, кажется, они предполагали, что взрывы торпед не повредили броненосец, и приготовились атаковать его снова в ночь на 15-е число. В это время офицеры с германского крейсера «Аркона» известили их, что «Акибадан» уничтожен. Миноносец «Аффонсо Педро», пройдя всего в 200 ярдах от «Акибадана», не получил никаких повреждений. В миноносец «Сильвадо» попал один снаряд из пушки Норденфельда. Матросы с этих миноносцев слышали свист снарядов, пролетавших над их головами. В «Сампайо», который в продолжение полутора минут стоял с застопоренной машиной против борта броненосца, на расстоянии всего 150 ярдов, в общем попало 38 однодюймовых снарядов из пушек Норденфельда; и хотя на нем находилось почти 40 человек команды, ни один из них не был серьезно ранен. И сам корабль при этом серьезно не пострадал. Попавшие в него снаряды распределились по всей длине корабля. Два из них попали в тумбу боевого фонаря, а пушки и торпедные аппараты получили только царапины.

Теперь перейдем к рассказам об этом событии офицеров «Акибадана». На нем ожидали шлюпку из Дестерро, вероятно, тот баркас, который напал на «Сильвадо», и когда увидели «Сампайо», то ошибочно приняли его за дружественное судно. Вследствие этого прошла минута или более, прежде чем стало очевидно, что приближается неприятельский миноносец, и его не распознали до тех пор, пока «Сампайо» не открыл огонь. «Акибадан» употребил в дело все свои однодюймовые пушки Норденфельда и казнозарядные 5,7-дюймовки, но не воспользовался орудиями главного калибра. Когда торпеда взорвалась, на корабле почувствовали ужасный толчок; вахтенного [437] начальника с мостика сбросило в море. Но так как в носовых отделениях, которые и были подорваны, людей не было, то не оказалось и убитых. Двери водонепроницаемых переборок были закрыты. После того как произошел взрыв, на броненосце произошло большое смятение, однако, несмотря на все это, машина была застопорена и он прошел небольшое расстояние к северу, где медленно начал тонуть, пока не коснулся дна на глубине около 22 футов. Так как броненосец имел осадку 18 футов, то палуба его и все верхние надстройки остались над водой, и команде легко было спастись на берег. Получив обещание, что их простят, одна треть команды броненосца вернулась и покорилась.

Бразильцы захватили броненосец 16-го числа. Тщательно его обследовав, они нашли, что торпеда взорвалась близ переборки, между вторым и третьим отделениями, около 35 футов позади тарана. Пробоина имела длину 19 или 20 футов и ширину шесть футов и шесть дюймов; причем в том и другом конце ее стальная обшивка корабля дала трещины. Трещина, шедшая к корме, имела шесть футов длины и проходила через переборку между третьим и четвертым отделениями. Водонепроницаемые двери этой переборки от удара ослабли, так что четвертое (очень большое) отделение наполнилось водой, так же как и три первых. Все находившиеся внутри этих отделений вещи были раздроблены до неузнаваемости. Броневая палуба, как раз против того места, где произошел взрыв, была немного выгнута, и масса заклепок в ней ослабла. По подсчетам, в броненосец влилось всего 500 тонн воды, и он спасся от окончательной гибели только потому, что попал на мелководье. В правом борту, в передней части, на 40 футов позади тарана, была другая пробоина, однако меньшая, чем в левом борту; она имела диаметр всего три фута. Эта пробоина могла быть произведена головной частью первой торпеды, прошедшей при взрыве через всю ширину корабля, или же могла быть сделана торпедой, выпущенной с «Аффонсо». Тут, однако, имеются некоторые сомнения, попала ли вторая торпеда, так как, кажется, ни один человек не видел и не слышал взрыва. Возможно, что эта торпеда ударилась о грунт и [438] если взорвалась, то не оказала полного своего действия на днище броненосца. Это, однако, только предположение. В этой атаке использовались торпеды Шварцкопфа с зарядами по 57 кг (125 английских фунтов) пироксилина.

Во время этой торпедной атаки интересными являются несколько обстоятельств. Во-первых, «Акибадан» сам себя обнаружил; если бы его вахтенный начальник был бы немного менее ретив, то он мог избежать нападения. В темную ночь всегда очень трудно обнаружить корабль, который хотят атаковать, особенно если при этом приходится исследовать большое пространство. Обнаружить флот, разумеется, было бы легче; однако в открытом море, во всякую ночь, за исключением светлой, даже и значительным отрядам нечего будет опасаться, что их обнаружат, если только они не несут огней. Во-вторых, узнав, что к нему приближается какое-то судно, и зная, вследствие неудавшейся накануне вечером попытки атаковать, что неприятельские миноносцы находятся поблизости, броненосец только по ошибке не открывал огня до тех пор, пока неприятель не подошел на очень близкое расстояние. В-третьих, хотя «Сампайо» стоял почти неподвижно, на расстоянии не более 400 футов, комендорам броненосца не удалось потопить небольшой миноносец. По всей вероятности, «Сампайо» почти полминуты был от него на самом близком расстоянии. На «Акибадане» отсутствовала среднекалиберная скорострельная артиллерия{279}; на нем между однодюймовыми пушками Норденфельда и 5,7-дюймовыми 70-фунтовками не было промежуточного калибра. [439]

Данные, которыми мы располагаем, показывают, что мелкая скорострельная артиллерия является совершенно бесполезным средством для того, чтобы остановить миноносец любой величины. В реальности скорострельная артиллерия большего калибра эффективнее, хотя для действия против миноносцев калибр пушек должен быть обусловлен скорострельностью. 12-фунтовые пушки, казалось бы, наиболее подходят для этой цели, так как в минуту они выбрасывают значительное количество снарядов и эти последние достаточно велики, чтобы причинить существенные повреждения. Однодюймовые пушки Норденфельда и Гатлинга бесполезны для этой цели. В-четвертых, «Акибадан» стоял на якоре и не имел сетевого заграждения. В открытом море, на ходу, еще ни один корабль не был уничтожен торпедой, и кажется, что те условия, которыми мистер Лерд Рогоуси ограничивает пользование тараном, применяются также и к торпеде{280}. В этом случае бухта не охранялась сторожевыми шлюпками и не было сделано никакой попытки защитить корабль боном. Мины же, как это случается очень часто, являлись очень призрачной защитой. Некоторые из них были выловлены из воды по прошествии нескольких дней. В конце концов, достоверно известно, что броненосец не был полностью укомплектован и большая часть его команды была сравнительно плохо обучена. Адмирал Меллу, как известно, страдал от недостатка людей и в боях на берегу потерял много матросов.

С начала до конца «Акибадан» был главой мятежа. Он мог до некоторой степени выдержать бой с фортами и хотя и был кораблем устаревшего типа, но все-таки, пока в Рио-де-Жанейро происходили беспорядки, помог инсургентам господствовать на море. Маловероятно, что Пейшоту удалось бы ввести свой отряд в гавань, если бы там находился «Акибадан». Усилия, которые были приложены для уничтожения этого корабля, показывают, что Пейшоту не чувствовал себя в безопасности, пока он сохранял боеспособность.

Нельзя сказать, чтобы эта война сильно обогатила наши знания. Она показала только, что импровизированный [440] флот с необученной командой является оружием, не заслуживающим доверия, но это и так очевидно. Она показала также, что корабли могут безнаказанно прорываться мимо фортов и даже до некоторой степени приближаться к ним, если только в проходе не встречаются препятствия, что, однако, было уже доказано целым рядом военных действий{281}. Блестящий прорыв Дакворта через Дарданеллы, подвиги Фаррагута на Миссисипи и особенно при Мобиле, не оставляют места сомнениям. С другой стороны, в тех случаях, когда на фарватере имеются препятствия, когда он загражден минами или бонами для того, чтобы задержать противника под огнем батарей, прорыв делается не только рискованным, но даже близок к невозможному. Надо помнить, что форты, имевшиеся в распоряжении маршала Пейшоту, не были вооружены сильной скорострельной артиллерией и что порох, употребляемый для их пушек, был очень низкого качества. Восстание прекратилось не благодаря искусным действиям со стороны маршала Пейшоту, а, скорее всего, вследствие неспособности главарей меллуистов, а также и оттого, что они не могли сформировать армию. Флот, не имеющий позади себя экспедиционной военной силы, имеет цену в смысле защиты и не обладает наступательной силой. Современные военные корабли не имеют такого числа команды, как старые трехдечные линкоры или даже фрегаты, и при высадке десанта теряют свою силу. Численность личного состава достаточна только для корабельных надобностей, и без риска нельзя снять ни одного человека.

Через два месяца после того, как «Акибадан» был потоплен торпедой, под него подвели пластырь и подняли. Затем он был отремонтирован в Рио-де-Жанейро и переименован в «24 ди Майю» («24 de Maio»). [441]