Черноморский флот, Дунайская и Азовская военные флотилии Черноморского флота в Великой Отечественной войне
Гитлеровское командование придавало большое значение южному направлению. Оно планировало внезапным ударом прорвать Юго-Западный фронт, охватить с севера советские войска, уничтожить их основную группировку и захватить Киев, Донбасс, Ростов, лишив тем самым нашу страну важных в экономическом и стратегическом отношении районов. С помощью авиации противник рассчитывал уничтожить или вывести из строя основные силы Черноморского флота, а остальные корабли заблокировать в базах до захвата их с суши.
Осуществление этого плана позволило бы гитлеровцам использовать Черноморский театр для бесперебойного снабжения южного фланга фронта и должно было способствовать быстрому захвату всего Юга нашей Родины. Решение задачи возлагалось на группу армий «Юг», куда входили танковая группа и пять полевых армий: три немецкие и две румынские, а также 4-й воздушный флот.
К началу войны своего флота на Черном море гитлеровцы не имели и рассчитывали на использование румынского, располагавшего 4 эскадренными миноносцами, 3 миноносцами, подводной лодкой, 3 торпедными катерами, 3 канонерскими лодками, 2 минными заградителями, 12 переоборудованными тральщиками, 10 катерами-тральщиками и малыми вспомогательными судами, базировавшимися на Констанцу и Сулину. Кроме того, румынский флот имел 7 мониторов, 3 плавучие батареи и 13 сторожевых катеров на Дунае.
Наш Черноморский флот по численности боевых кораблей значительно превосходил флоты буржуазных государств на Черном море. В его составе находились корабли всех классов, в том числе линейный корабль «Парижская коммуна» (позднее переименован в «Севастополь»), 5 крейсеров{203}, 3 лидера, 14 эскадренных миноносцев, 2 сторожевых корабля, 12 тральщиков, 24 малых охотника за подводными лодками и др., а также необходимые вспомогательные суда различного назначения.
Основную ударную мощь нашего флота составляли 44 подводные лодки, 78 торпедных катеров и военно-воздушные силы, насчитывавшие 625 самолетов, из которых более половины были истребители. Флот [311] располагал развернутой системой военно-морских баз с главной базой в Севастополе. Таким образом, Черноморский флот значительно превосходил ВМС противника.
Немецко-фашистское командование еще до нападения Германии на Советский Союз рассматривало вопрос об усилении своих военно-морских сил на Черноморском театре военных действий. Однако до начала войны оно по различным причинам не смогло решить этот вопрос. Начиная войну, гитлеровское командование рассчитывало компенсировать слабость своего флота за счет авиации. Здесь должна была действовать группировка военно-воздушных сил, значительно превосходившая ВВС Черноморского флота. В соответствии с этим противник сосредоточил на румынских аэродромах 1195 самолетов. При этом если в составе ВВС Черноморского флота преимущество отдавалось истребительной (346 самолетов) и разведывательной (150 самолетов) авиации, то немцы главное внимание уделяли ударной силе, сосредоточив 420 бомбардировщиков против наших 136.
Военные действия на Черном море начались в 3 часа 15 минут 22 июня. Фашистская авиация произвела налеты на Севастополь и Измаил, подвергла артиллерийскому обстрелу населенные пункты и корабли на Дунае.
Советский Черноморский флот был готов к отражению нападения врага: Севастополь затемнен, весь личный состав находился в частях и на кораблях, командующий флотом вице-адмирал Ф. С. Октябрьский, член Военного совета дивизионный комиссар Н. М. Кулаков, начальник штаба контр-адмирал И. Д. Елисеев и все командиры соединений были на своих командных пунктах. В результате противник не смог добиться внезапности, на которую возлагал большие надежды. Его самолеты сбросили несколько магнитных мин на входном фарватере и в Северной бухте. В центре Севастополя и на Приморском бульваре, в районе памятника затопленным кораблям, были сброшены две мины. [312]
Именно из Севастополя в Москве впервые узнали о нападении фашистской Германии на Советский Союз, и моряки-черноморцы одними из первых начали боевые действия.
В течение первого дня войны во всех базах были установлены дозоры надводных кораблей, в дальний дозор вышли подводные лодки, начались постановки минных заграждений, в районы между Констанцей и Сулиной, Констанцей и Бургасом были высланы подводные лодки для действий на вражеских коммуникациях. Корабли Охраны водного района (ОВР) главной базы вышли в море для усиления дозоров и приступили к тралению фарватеров и севастопольских бухт.
В условиях первого периода войны Черноморскому флоту были поставлены следующие задачи: прикрытие и поддержка приморского фланга сухопутных войск артиллерийским огнем кораблей, бомбардировкой с воздуха и нанесением ударов с моря по тылам и флангам противника; нарушение морских сообщений противника; обеспечение своих перевозок; оборона военно-морских баз.
В ходе войны Румыния была основным источником снабжения фашистской Германии и ее сателлитов нефтью — важнейшим стратегическим сырьем, необходимым для обеспечения боевой деятельности мотомеханизированных частей армии, воздушных сил и военно-морского флота. Удары по морским сообщениям противника должны были затруднить снабжение его горючим. Основным портом вывоза нефти морским путем была Констанца — главная военно-морская база противника на Черном море. Флот должен был нарушать перевозки румынской нефти морским и речным путем в страны фашистского блока и пресечь морские перевозки по линии Констанца — Босфор.
В ночь на 23 июня был произведен первый налет на военные объекты Констанцы. Советские самолеты внезапно появились в районе порта и сбросили бомбы на нефтебаки, вызвав взрывы и пожары. В течение дня было совершено еще три налета на Констанцу и два на Сулину. 24–25 июня авиация продолжала наносить бомбовые удары по объектам Констанцы.
Тщательная маскировка и четкое планирование первых ударов позволили осуществить их без истребителей прикрытия, имевших ограниченный радиус действия.
В результате ударов авиации флота и армии по военно-морским и речным базам и нефтепромыслам Плоешти за июль — август были уничтожены сотни тысяч тонн нефти.
Констанца подвергалась не только бомбардировке с воздуха, но и артиллерийскому обстрелу с моря кораблями Черноморского флота.
Штаб Черноморского флота разработал план набега надводных кораблей на порт Констанца. Обстановка, в которой приходилось действовать нашим силам, была крайне сложной. [313]
Подходы к Констанце с моря перекрывались минным заграждением. Мины были поставлены так, что проход между ними был возможен только по узкому фарватеру. Минное заграждение прикрывалось береговой артиллерией, в том числе крупнокалиберной 280-мм двухорудийной немецкой батареей «Тирпиц». Непосредственно в Констанце и на близлежащих аэродромах дислоцировалась многочисленная немецкая и румынская бомбардировочная и истребительная авиация. Перед минным заграждением в 30 милях к северо-востоку несла дозор канонерская лодка. За кромкой минного заграждения находились два эскадренных миноносца в качестве поддержки дозора, в таком же удалении к юго-востоку нес дозор миноносец при поддержке двух эскадренных миноносцев. В 60 милях от Севастополя была в дозоре румынская подводная лодка. Базовая воздушная разведка велась в сторону Крыма до меридиана 30°30'.
Для нанесения удара по Констанце была создана ударная группа кораблей в составе лидеров «Харьков» и «Москва» под командованием капитана 2 ранга М. Ф. Романова. Содействовать ударной группе должна была корабельная группа поддержки, состоявшая из крейсера «Ворошилов» и эскадренных миноносцев «Сообразительный» и «Смышленый». Вечером 25 июня из Севастополя вышла ударная группа, а затем и группа поддержки под общим командованием контр-адмирала Т. А. Новикова.
Переход кораблей к району боевых действий был выполнен без помех. В 5 часов утра 26 июня лидеры с дистанции 130 каб открыли огонь по нефтехранилищам в порту Констанца. Обстрел продолжался 10 минут, корабли за это время выпустили 350 снарядов 130-мм калибра. В районе нефтебаков наблюдался сильный пожар. Но [314] и наши корабли были обстреляны артиллерией противника. При этом 280-мм немецкая батарея накрыла лидер «Москва», шедший головным. Командир ударной группы дал сигнал о прекращении огня и отходе под прикрытием дымовой завесы.
Уклоняясь от огня береговой артиллерии, лидеры отходили зигзагом, имея ход 30 узлов. Маневрируя на такой скорости, лидер «Москва» потерял оба паравана. В 5 часов 20 минут, когда корабли уже подходили к границе минного поля, он подорвался на мине. Разломившись в районе первого котельного отделения, лидер стал быстро погружаться в воду. В это время появились самолеты противника. Попытка лидера «Харьков» (командир капитан 2 ранга П. А. Мельников) оказать помощь подорвавшемуся на мине кораблю не увенчалась успехом, так как сам он был атакован вражескими самолетами и накрыт огнем крупнокалиберной артиллерии. От близких разрывов снарядов на лидере «Харьков» были повреждены котлы, из-за чего ход корабля снизился до 6 узлов. Это грозило кораблю гибелью. Однако котельные машинисты лидера краснофлотцы П. Гребенников и П. Каиров при очень высокой температуре отремонтировали котлы. Это позволило «Харькову» развить больший ход и благополучно вернуться в базу.
Командир лидера «Москва» капитан-лейтенант А. Б. Тухов взрывной волной был выброшен с мостика в море. В бессознательном состоянии он был подобран катером противника и оказался в плену. Из плена ему удалось бежать. До весны 1944 г. офицер А. Б. Тухов сражался с немецко-фашистскими оккупантами в составе знаменитого партизанского отряда «Буревестник», который действовал в районе Одессы. За несколько дней до соединения партизанского [315] отряда с наступавшими советскими войсками в одном из боев А. Б. Тухов погиб.
Необычайную смелость и эффективность набега отряда кораблей признавало даже немецко-фашистское командование. Так, в дневнике руководителя учебного центра германского флота в Румынии, находившегося в это время в Констанце, 26 июня 1941 г. записано: «Следует признать, что обстрел побережья русскими эскадренными миноносцами был очень смелым. Тот факт, что в результате этого обстрела возник пожар нефтехранилища и был подожжен состав с боеприпасами, является бесспорным доказательством успешности обстрела. Кроме того, в результате повреждения железнодорожного пути было прервано сообщение Бухарест — Констанца; в связи с большими повреждениями вокзала, причиненными обстрелом, возникли затруднения с поставкой горючего».
Важная роль в срыве морских сообщений отводилась подводным лодкам. В первые же дни войны они развернулись на заранее намеченных позициях в районах, где проходила основная коммуникация противника, — в юго-западной части Черного моря. Однако в то время подводные лодки не дали ожидаемых результатов, так как противник осуществлял перевозки преимущественно малыми одиночными судами, совершавшими переходы в прибрежном районе. Но в дальнейшем черноморцы-подводники стали действовать эффективнее. Первыми успеха добились экипажи подводных лодок Щ-211 (командир капитан-лейтенант А. Д. Девятко), Щ-214 (командир капитан-лейтенант В. Я. Власов), Щ-215 (командир капитан-лейтенант Г. П. Апостолов), потопившие два транспорта, два танкера и шхуну противника.
В первый же день войны активные боевые действия начала Дунайская флотилия под командованием контр-адмирала Н. О. Абрамова, входившая в состав Черноморского флота. Она была создана летом 1940 г. после воссоединения Бессарабии и Северной Буковины с Советским Союзом. В составе флотилии имелось 5 мониторов, 22 бронекатера, 7 катеров-тральщиков, 6 вооруженных глиссеров и другие суда. Район базирования кораблей прикрывался системой береговой обороны и зенитных батарей.
С началом войны противник поставил перед собой задачу форсировать Дунай и Прут. В этих целях предпринимались неоднократные попытки уничтожить корабли Дунайской флотилии, которая вместе с войсками 14-го стрелкового корпуса успешно обороняла советский участок Дуная. Отразив все атаки врага с большими для него потерями, моряки флотилии сами перешли в наступление и с помощью тактических десантов 24–26 июня 1941 г. овладели противоположным берегом Дуная на протяжении 70 км. Это был первый десант, высаженный на территории противника. Моряки Дунайской флотилии и части 14-го стрелкового корпуса почти месяц вели активные боевые действия на рубеже Дуная, не позволяя врагу форсировать его. Только по приказу командования батальоны организованно переправились обратно на левый берег и начали отход.
Командование высоко оценило успехи флотилии. Ее командующий контр-адмирал Н. О. Абрамов, командир авиационной эскадрильи капитан А. И. Коробицин, командир морского погранотряда капитан-лейтенант И. К. Кубышкин были награждены боевыми орденами. [316]
В июле обстановка осложнилась. Под давлением превосходящих вражеских сил наши войска отошли на Днестр. В связи с этим потребовалось перевести корабли Дунайской флотилии в Одессу. Под огнем вражеских батарей, контролировавших выходные фарватеры, флотилия вышла в Черное море. 20 июля она в полном составе прибыла в Одессу. Переход флотилии морем обеспечивал отряд прикрытия из кораблей Черноморского флота в составе крейсера, эскадренных миноносцев, канонерских лодок и торпедных катеров.
Совершив необычайный для речных кораблей переход морем, моряки-дунайцы сосредоточились в Херсоне и Николаеве, в течение двух недель отремонтировали свои боевые корабли и подготовились к боям с немецко-фашистскими захватчиками на Южном Буге и Нижнем Днепре.
Вследствие отхода войск Южного и Юго-Западного фронтов с Правобережной Украины на левый берег Днепра Дунайская флотилия с 8 по 14 августа 1941 г. прикрывала отход частей 18-й и 9-й армий через Южный Буг на восток и участвовала в обороне Николаева. С 15 по 31 августа, сосредоточив корабли на участке Николаев, Херсон, моряки-дунайцы прикрывали отход этих армий за Днепр, а затем до 25 сентября оказывали содействие войскам Южного фронта, оборонявшимся на левом берегу Днепра.
25 сентября в связи с резким ухудшением обстановки на южном приморском фланге советско-германского фронта и прорывом немецко-фашистских войск из района Каховки в направлении Перекопа и Ростова-на-Дону Дунайская флотилия была отведена в Севастополь, затем сосредоточена в Керченском проливе. С 20 октября по 16 ноября она продолжала боевые действия совместно с войсками Красной Армии, оборонявшимися на Керченском полуострове. 20 ноября 1941 г. после отхода наших войск с Керченского полуострова Дунайская флотилия была расформирована.
Героическая оборона Одессы
В первые же месяцы вторжения немецко-фашистских войск и их сателлитов на территорию нашей страны военно-стратегическая обстановка на южном крыле гигантского фронта для наших Вооруженных Сил сложилась неблагоприятно. Враг рвался к Одессе, стремясь как можно быстрее овладеть этим исключительно важным в военно-стратегическом отношении пунктом и огромным промышленным и культурным центром на юге нашей страны.
В целях обороны приморского фланга Южного фронта, в том числе для прикрытия Одессы, была создана Приморская группа войск. 15 июля 1941 г. ее реорганизовали в Приморскую армию.
Против Приморской армии, оборонявшей Одессу, действовала крупная немецко-румынская группировка войск. Вначале противник сосредоточил под Одессой 11 дивизий. Однако упорное сопротивление защитников Одессы вынудило немецко-румынское командование непрерывно усиливать группировку войск, действовавшую в этом районе, и довести ее численность в ходе борьбы до 18 дивизий.. Противник сосредоточил здесь большое количество самолетов. В результате он имел многократное превосходство в живой силе, танках и авиации.
Несмотря на это, на Черноморском флоте было твердо решено оборонять Одессу до последней возможности, что нашло отражение в приказах и директивах командования. Военный совет Черноморского [317] флота в директиве от 27 июня дал командиру Одесской военно-морской базы указание об организации обороны базы. Моряки-черноморцы вместе с населением города приступили к строительству оборонительных рубежей.
В основу плана обороны Одессы легла директива Ставки Верховного Командования главнокомандующему Юго-Западным направлением и командующему Южным фронтом, в копиях — командующим Юго-Западным фронтом и Черноморским флотом от 5 августа 1941 г. Директива требовала: «Одессу не сдавать и оборонять до последней возможности, привлекая к делу Черноморский флот».
После упорных боев войска Приморской армии отошли на передовой оборонительный рубеж, находившийся в 20–25 км от города, и задержали здесь врага. Фланги этого рубежа, строительство которого было закончено лишь в ходе обороны, упирались в естественные преграды — Днестровский и Аджалыкский лиманы, прикрывавшиеся огнем корабельной артиллерии. Второй, или основной, оборонительный рубеж был создан в 15 км от города, третий создавался почти на линии городской черты. В городе строились укрепления, огневые точки, противотанковые препятствия на случай уличных боев.
Трудящиеся города делали все, чтобы превратить Одессу в неприступную крепость. В первый день войны на всех заводах, фабриках, предприятиях Одессы состоялись массовые митинги. Выступавшие на них рабочие, служащие, представители советской интеллигенции говорили о своей готовности отдать все силы, а если потребуется, и жизнь для победы над врагом. Рабочие судоремонтного завода единодушно заявили, что они сделают все для ускорения разгрома врага и будут работать столько, сколько потребует Родина. В цеховые партийные бюро приходили рабочие, бригадиры, целые бригады и просили поручать им самые трудные и самые ответственные задания.
Большую активность проявили женщины. Они заняли места мужчин, ушедших на фронт, быстро овладели различными профессиями и стали выполнять по две-три нормы и более за смену.
О том, какое огромное практическое значение для обороны города и базы имела творческая активность трудящихся, коммунистов и комсомольцев, убедительно свидетельствуют факты и цифры из донесения секретаря Одесского областного комитета КП(б)У Колыбанова. В нем, в частности, сообщалось, что на строительство оборонительных рубежей на подступах к Одессе вышло более 100 тыс. человек. В состав сформированной 421-й Одесской дивизии вошли трудящиеся города. Коммунисты и комсомольцы сражались в первых рядах его защитников. 12 тыс. членов городской партийной организации и 73 тыс. комсомольцев влились в ряды Красной Армии.
Черноморский флот должен был обеспечивать регулярное морское сообщение между Одессой и портами Крыма и Кавказа и поддерживать сухопутные войска, используя корабли, авиацию флота и артиллерию береговой обороны.
В ходе развертывания сил флота для обороны Одессы был создан специальный отряд кораблей северо-западного района, который базировался на Одессу и находился в полном подчинении командира Одесской военно-морской базы. Отряд имел в своем составе [318] крейсер «Коминтерн», дивизион канонерских лодок, два эскадренных миноносца, бригаду торпедных катеров, тральщики, катера-охотники и другие корабли. Командиром отряда был назначен контрадмирал Д. Д. Вдовиченко, военкомом — батальонный комиссар Я. Г. Почупайло. Для усиления сухопутной обороны Одессы были сформированы части морской пехоты. К исходу дня 8 августа участок обороны занял 1 -й Черноморский полк морской пехоты, сформированный из личного состава частей Одесской военно-морской базы. В тот же день был сформирован 2-й Черноморский полк морской пехоты, командиром которого стал ветеран гражданской войны, интендант 1 ранга Яков Иванович Осипов (15 августа ему поручили командование 1-м Черноморским полком морской пехоты с присвоением несколько позже звания полковника).
Подвижные батареи береговой обороны Одесской военно-морской базы выдвигались к линии фронта. Отрабатывались вопросы взаимодействия сухопутных частей с кораблями флота.
В городе было налажено военное производство. Значительную часть вооружения и боеприпасов, необходимых войскам Одесского оборонительного района, давала местная промышленность.
19 августа директивой Ставки ВГК был создан Одесский оборонительный район (OOP) с непосредственным подчинением его Военному совету Черноморского флота.
Командующим OOP был назначен контр-адмирал Г. В. Жуков с подчинением командующему Черноморским флотом. Членами Военного совета были назначены бригадный комиссар И. И. Азаров, дивизионный комиссар Ф. Н. Воронин, первый секретарь Одесского обкома партии бригадный комиссар А. Г. Колыбанов. Заместителем командующего был командующий Приморской армией генерал-лейтенант Г. П. Софронов. 5 октября его заменил генерал-майор И. Е. Петров. [319]
В целях координации управления обороной Одесский оборонительный район был разделен на три сектора: Восточный, Западный и Южный.
Во второй половине августа противник захватил Николаев и Херсон. Одесса оказалась в тылу врага. Сухопутная оборона города создавалась в условиях ожесточенных атак противника. Стремясь помешать ее созданию, враг начал наступление в Восточном секторе. Однако упорное сопротивление войск Приморской армии и мощный огонь корабельной и береговой артиллерии нанесли серьезный урон противнику и вынудили его прекратить здесь наступление. Эта первая победа в обороне Одессы была обеспечена беззаветной стойкостью героических защитников города и интенсивной поддержкой кораблей, береговой артиллерии и авиации. Отряд кораблей успешно взаимодействовал с 1-м Черноморским полком морской пехоты, на участке обороны которого противник оказывал особенно сильное давление. Здесь впервые морская пехота черноморцев показала свою «морскую душу» — мужество, стойкость и воинское мастерство.
После неудачного наступления в Восточном секторе немецко-фашистское командование, подтянув свежие силы, начало атаки в районе стыка Южного и Западного секторов обороны, развернув к 18 августа наступление против Одессы по всему фронту. Складывалась чрезвычайно сложная обстановка.
К 20 августа противнику удалось выйти в район Карсталь, Выгода. Однако под ударами наших войск, авиации и мощного огня корабельной и береговой артиллерии он понес большие потери в живой силе и технике и вынужден был временно прекратить наступление, чтобы подтянуть новые дивизии.
24 августа фашистские войска при поддержке многочисленной авиации возобновили наступление на всех участках фронта, направив главный удар на Карсталь, Бакаржаны, Дальник.
В Восточном секторе контратаками частей морской пехоты, одного пехотного полка и огнем корабельной артиллерии были отражены атаки двух дивизий немецко-румынских войск. В течение многих дней части морской пехоты при поддержке артиллерии сдерживали здесь натиск вражеских войск. Противник, не жалея сил и средств, пытался прорваться к морскому побережью в районе Григорьевка, Фонтан, чтобы вести оттуда огонь по порту и транспортам, обеспечивающим снабжение города, а также по кораблям, артиллерия которых оказывала поддержку сухопутным войскам. Об ожесточенности боев в Восточном секторе можно судить хотя бы по тому факту, что такие опорные пункты, как Щицли и Булдинка, неоднократно переходили из рук в руки. В результате решительных атак морской пехоты, поддержанных корабельной и береговой артиллерией, прорвавшиеся в районе Щицли вражеские части были окружены и полностью уничтожены.
В ходе обороны были использованы бронепоезда «Черноморец» и «За Родину», построенные одесскими рабочими и укомплектованные моряками-черноморцами.
В первой половине сентября немецко-румынским войскам удалось продвинуться в Восточном, Западном и Южном секторах обороны и выйти на побережье в районе между Большим Аджалыкским и Аджалыкским лиманами. С 25 августа противник начал обстреливать город, порт и находившиеся в нем корабли. В создавшихся [320] условиях входить в базу и выходить из нее можно было только в темное время суток или под прикрытием дымовых завес.
Для пополнения соединений Одесского оборонительного района в Крыму было сформировано шесть отрядов моряков-добровольцев общей численностью около 4 тыс. человек. На боевых кораблях и быстроходных транспортах 22–29 августа они были доставлены в Одессу. По распоряжению Ставки ВГК 30 августа — 1 сентября в Одессу были перевезены с Кавказа десять маршевых батальонов (10 тыс. человек). 1 сентября из частей Восточного сектора и добровольцев была сформирована Одесская стрелковая дивизия (с 11 сентября — 421 сд), командиром которой стал полковник Г. М. Коченов.
В то же время ежедневно от трех до восьми кораблей, находившихся в Одессе, обстреливали вражеские позиции. Систематически поддерживали войска береговые батареи № 21, 39, 411 (калибром 203, 130 и 180 мм) и 69-й истребительный авиаполк.
10 сентября начальник Генерального штаба Б. М. Шапошников предложил войскам OOP во взаимодействии с Черноморским флотом возвратить утраченные позиции. Но положение в Одессе оставалось по-прежнему тяжелым. 15 сентября Верховное Главнокомандование обратилось к защитникам Одессы с призывом продержаться 6–7 дней, в течение которых им будут доставлены подкрепление и вооружение. Воодушевленные обращением, защитники героического города отразили наступление на всем фронте обороны, начатое противником 15 сентября.
16–20 сентября из Новороссийска в Одессу была перевезена 157-я стрелковая дивизия (командир полковник Д. И. Томилов). Было решено силами 421-й Одесской и прибывшей 157-й стрелковых дивизий нанести контрудар.
Военный совет Черноморского флота принял решение поддержать наступление наших войск в Восточном секторе, высадив десант в тыл противника в районе Григорьевки.
Высадку морского десанта намечалось осуществить с крейсеров «Красный Кавказ» и «Красный Крым». Общее руководство возлагалось на командующего эскадрой контр-адмирала Л. А. Владимирского. Командиром высадки был назначен командир бригады крейсеров капитан 1 ранга С. Г. Горшков.
Во второй половине дня 21 сентября корабли с десантом в составе 3-го Черноморского полка морской пехоты вышли из Севастополя. Переход морем прикрывала истребительная авиация, базировавшаяся на крымские аэродромы.
В районе Тендры вражеская авиация потопила эскадренный миноносец «Фрунзе», на котором находился контр-адмирал Л. А. Владимирский. Руководство всеми действиями было возложено на капитана 1 ранга С. Г. Горшкова. Личный состав эскадренного миноносца [321] был помещен на буксир ОП-8. Однако вскоре и буксир был потоплен вражеской авиацией вблизи Тендровской косы. Оставшиеся в живых вплавь добирались до берега. Фашистские самолеты обстреливали плывущих и даже сбрасывали на них бомбы. Контр-адмирал Л. А. Владимирский был спасен и на торпедном катере прибыл в Одессу, а затем (уже в ходе высадки десанта) перешел на крейсер «Красный Кавказ».
В ночь на 22 сентября внезапно высаженный в районе Григорьевки десант при поддержке корабельной артиллерии начал стремительное наступление. Успешно действовал в тылу противника и отряд парашютистов, который уничтожил командный пункт и нарушил связь, что в значительной степени дезорганизовало противника.
Для действий против десанта гитлеровцы перебросили из района Средиземного моря пикирующие бомбардировщики Ю-87. Особенно ожесточенно атаковали они эскадренные миноносцы «Бойкий» (командир капитан-лейтенант Г. Ф. Годлевский), «Беспощадный» (командир капитан-лейтенант Г. П. Негода) и «Безупречный» (командир капитан-лейтенант П. М. Буряк), которые оказывали эффективную помощь десантникам метким артиллерийским огнем.
Утром 22 сентября войска Одесского оборонительного района, находившиеся в Восточном секторе, перешли в наступление. Сломив сопротивление противника в районе Фонтана, они продолжали преследовать его части, отступавшие в северном и северо-западном направлениях. В результате согласованных ударов морского десанта, сухопутных войск, авиации и кораблей флота к исходу дня [322] фланговая немецко-румынская группировка, состоявшая из двух пехотных дивизий, была разгромлена. Противник потерял убитыми, ранеными и пленными около 6 тыс. солдат и офицеров.
В ходе упорной обороны Одессы армия и авиация при артиллерийской поддержке кораблей и береговой обороны успешно вели боевые действия. Море было единственным путем, по которому переправлялись войска и вооружение в оборонительный район, эвакуировались раненые и гражданское население, а также оборудование промышленных предприятий, сырье и ценные грузы. На протяжении всей обороны Черноморский флот надежно обеспечивал эти морские сообщения. Немецко-фашистское командование широко использовало авиацию для минных постановок против наших конвоев и отдельных транспортов, нанесения бомбовых и торпедных ударов. За период обороны Одессы противник сотни раз атаковывал корабли и транспорты в море, в базах и при выходе из баз. Движение конвоев и отдельных транспортов на участке Севастополь, Ак-Мечеть, проходившем вблизи Крымского побережья, прикрывалось катерами и истребительной авиацией. Участки пути, где действия истребительной авиации были затруднены, конвой проходил в темное время суток. На подходах к Одессе охранение транспортов усиливалось кораблями, находившимися в этой базе. Благодаря хорошо организованной системе противоминной обороны на подходах к Одессе не было ни одного случая подрыва на минах наших кораблей и транспортов.
За период с 1 июля по 16 октября только транспортный флот сделал в направлении Одесса, Севастополь, Одесса 911 пароходо-рейсов. В Одессу было доставлено более 58 тыс. человек пополнения, вывезено из города около 350 тыс. гражданского населения, раненых и больных.
В целях снижения эффективности атак авиации противника корабли и транспорты широко использовали дымовые завесы и зенитную артиллерию. Авиация Черноморского флота производила налеты на аэродромы и другие вражеские объекты, ослабляя этим воздушные силы противника, уменьшая возможности нанесения бомбовых ударов по нашим морским путям сообщения, порту и городу. Активная деятельность кораблей и авиации Черноморского флота парализовала попытки румынского флота вести боевые действия на наших морских сообщениях.
Продвижение немецких войск к Перекопскому перешейку и возросшая угроза Крыму не могли не сказаться на обороне Одессы. К концу сентября 1941 г. Одесса оставалась в глубоком вражеском тылу. Дальнейшая ее оборона в этих условиях становилась нецелесообразной.
Ставка ВГК приняла решение эвакуировать Одесский оборонительный район и за счет его войск усилить оборону Крымского полуострова.
Эвакуация началась 1 октября. Чтобы дезориентировать противника и скрытно провести эвакуацию войск, наши части на отдельных участках фронта предприняли ряд контрударов. Так, в районе Сухого Лимана, на его восточном берегу, был опрокинут и сброшен в лиман вражеский офицерский батальон. Было захвачено много пленных.
В целях скрытности проводимой операции соблюдалась строжайшая маскировка транспортов и кораблей в базе и на переходах [323] морем. Посадка войск на транспорты и движение их проводились, как правило, в темное время суток; в порту запрещалось сосредоточение большого числа транспортов.
Эвакуация части сил Одесского оборонительного района с тылами и техникой в основном закончилась к 15 октября и для врага прошла незамеченной. Однако в Одессе остались главные силы, занимавшие оборонительные рубежи. Чтобы не дать противнику возможности обрушиться на них, было намечено ночью скрытно оставить боевые позиции, совершить переход в порт и к рассвету закончить погрузку на транспорты.
Переход войск к порту, посадка на транспорты и выход транспортов были четко спланированы. Сразу же по окончании погрузки транспорты в охранении тральщиков и сторожевых кораблей выходили в море. Высокая организованность, четкое боевое управление и отличная выучка сухопутных войск и частей флота обеспечили выполнение намеченного плана. На рассвете 16 октября из Одесского порта вышел последний транспорт с войсками.
Эвакуация прошла скрытно, и только спустя некоторое время противник догадался об уходе войск из Одессы. К вечеру 16 октября его передовые части вошли в Одессу. Во второй половине дня противник бросил против кораблей и транспортов, находившихся на переходе морем, авиацию. Однако надежное прикрытие с воздуха обеспечило переход без потерь. Погиб только транспорт «Большевик» без личного состава. В воздушных боях советские истребители сбили 17 самолетов противника. Кроме того, три самолета были уничтожены зенитчиками. Эвакуация Одесского оборонительного района, проходившая с 1 по 16 октября, была успешно завершена. За это время было вывезено до 86 тыс. защитников Одессы с боевой техникой и вооружением и 15 тыс. человек гражданского населения. Только в ночь на 16 октября из Одессы было эвакуировано 35 тыс. советских воинов.
Героическая оборона Одессы имела огромное военно-политическое и моральное значение. Защитники Одессы с честью выполнили поставленную перед ними задачу. На протяжении 73 дней они стойко отбивали атаки немецко-румынских войск, сковав более 18 неприятельских дивизий, что значительно облегчало положение наших войск на других направлениях Юго-Западного фронта. За период обороны Одессы враг потерял убитыми, ранеными и пленными свыше 160 тыс. солдат и офицеров. Несмотря на превосходство противника в живой силе, артиллерии и танках, советские войска, оборонявшие Одессу, во взаимодействии с Черноморским флотом замедлили вражеское наступление на всем южном крыле советско-германского фронта.
Начало героической обороны Севастополя
В середине сентября 1941 г. немецко-румынские войска вышли к Перекопу, создав непосредственную угрозу вторжения в Крым. Для захвата Крымского полуострова в северной части Херсонской области сосредоточилась 11-я немецкая армия.
Оборона Крыма была возложена на 51-ю Отдельную армию, Черноморский флот и Азовскую военную флотилию, входившую в состав Черноморского флота. В составе 51-й армии, сформированной только в августе 1941 г., были еще малообученные бойцы и не имевшие боевого опыта офицеры. [324]
12 сентября 1941 г. 725-я отдельная полевая батарея береговой обороны Черноморского флота, находившаяся на Перекопском перешейке, обстреляла и рассеяла группу немецких пехотинцев и уничтожила вражеский наблюдательный пост. Так начались первые бои на подходах к Перекопу.
15 сентября, захватив станцию Сальково, гитлеровцы двинулись на Геническ, но совместными усилиями частей 51-й армии и кораблей Азовской флотилии были остановлены. 24 сентября противник перешел в наступление в направлении на Перекоп и Армянск. В течение пяти дней шли ожесточенные бои. Мужественно и самоотверженно защищали Перекоп бойцы 51-й армии. Однако они уступали противнику по численности, а главное, в артиллерии и поэтому вынуждены были отойти на Ишуньские позиции. Понеся значительные потери в боях за Перекоп, немцы не смогли овладеть Ишуньским оборонительным рубежом и остановились.
Для дальнейшего противодействия натиску противника 51-я армия была срочно усилена за счет переброшенных из Одессы 157, 95, 25 и 421-й стрелковых и 2-й кавалерийской дивизий и выдвинутой из Севастополя 7-й бригады морской пехоты. Одновременно были ускорены работы по созданию оборонительных рубежей на подступах к Севастополю и на Керченском полуострове.
В начале октября крымская группировка советских войск оказалась отрезанной. Немцы увеличили свою группировку до семи пехотных дивизий и пяти бригад и 18 октября при поддержке многочисленной авиации начали наступление на Ишуньские позиции.
Главный удар приняли на себя части 51-й армии, так как Приморская армия к этому времени еще не успела развернуться на назначенных ей рубежах. Части, прибывавшие из Одессы, вступали в бой буквально с ходу. Это были войска, получившие большой боевой опыт в многодневных и трудных боях за Одессу.
Было принято решение об организации обороны Крыма под единым командованием. К вечеру 23 октября Ставка произвела реорганизацию сил в Крыму. Командующим войсками Крыма был назначен вице-адмирал Г. И. Левченко. Генерал-лейтенант П. И. Батов стал его заместителем. Но к этому времени вопрос об обороне не только Перекопского перешейка, но и Ишуньских позиций был уже решен не в нашу пользу. Еще к 22 октября, т. е. до назначения нового командования, противник вышел к р. Чатырлык — последнему рубежу Ишуньских позиций, а через шесть дней прорвался на степные просторы Крыма, где до горной полосы южного побережья не было никаких естественных рубежей, на которых можно было бы остановить врага.
В этих условиях войска Приморской армии получили приказ отойти на Севастополь для обороны главной базы флота, а войска 51-й армии — на Керченский полуостров, чтобы остановить врага на Ак-Монайских позициях. Отступая с тяжелыми боями на Керченский полуостров, 51-я армия пыталась задержать противника сначала на Ак-Монайских позициях, а затем у Керчи на рубеже Турецкого вала. Действия частей поддерживались огнем кораблей Азовской флотилии. Не имея возможности задержать стремительное наступление немцев, 51-я армия по приказу Верховного Главнокомандования оставила Керченский полуостров. В ночь на 16 ноября под прикрытием Азовской флотилии она была переправлена на Таманский полуостров. [325]
По решению Военного совета Черноморского флота из Новороссийска в Севастополь были переведены некоторые части морской пехоты. К концу октября гарнизон Севастополя состоял из 2-го и 3-го Черноморских полков морской пехоты, пяти батальонов моряков Учебного отряда, двух батальонов, сформированных из курсантов Севастопольского военно-морского училища береговой обороны имени Ленинского комсомола Украины, батальона моряков Дунайской флотилии и прибывшей несколько позднее 8-й бригады морской пехоты под командованием полковника В. Л. Вильшанского. Строительство оборонительных рубежей было начато 4 июля 1941 г. Предполагалось создать передовой оборонительный рубеж длиной около 50 км, глубиной 1,5–2 км в 15–17 км от города, главный оборонительный рубеж длиной 35 км в 8–12 км от города и тыловой оборонительный рубеж протяженностью 19 км в 3–6 км от города. 28 октября в основном было закончено оборудование тылового и главного оборонительного рубежей. Большую роль в сухопутной обороне должна была сыграть береговая артиллерия флота, которой командовал генерал-майор береговой службы П. А. Моргунов.
Для огневой поддержки войск был создан специальный отряд кораблей в составе двух крейсеров, четырех эскадренных миноносцев, нескольких тральщиков и сторожевых кораблей. Впоследствии для поддержки войск, оборонявших Севастополь, периодически привлекались и другие корабли флота.
Оборона с моря была возложена на береговую артиллерию и ОВР главной базы ЧФ, которой командовал контр-адмирал В. Г. Фадеев. Комиссаром был полковой комиссар Н. А. Бобков, а затем полковой комиссар А. С. Бойко (оба геройски погибли в боях за Севастополь), начальником штаба — капитан 2 ранга В. И. Морозов. Корабли ОВР несли дозоры, конвоировали транспорты, производили набеги на порты Крыма, занятые противником, вели артиллерийский огонь по близлежащим вражеским позициям из бухт Севастополя и производили систематическое траление и уничтожение магнитных мин.
29 октября в городе было объявлено осадное положение, 30 октября части гарнизона заняли укрепления на передовом оборонительном рубеже. В этот же день немцы начали наступление на Севастополь. Две пехотные дивизии нанесли удар по отрядам моряков, прикрывавших подходы к передовому оборонительному рубежу. 30 октября в районе д. Николаевка в бой с противником вступила батарея береговой артиллерии № 54 (командир И. И. Заика). Она открыла огонь по мотопехоте и танкам противника, наступавшим вдоль морского побережья. 1 ноября батарея продолжала сдерживать натиск превосходящего по силам врага. Рано утром 2 ноября она открыла огонь по колонне немцев численностью до роты. Вскоре была обстреляна колонна до 200 автомашин с пехотой, следовавших по дороге к с. Булганак. Около 10 часов немцы атаковали батарею с юга. Сначала они открыли огонь по батарее из трех тяжелых полевых батарей, расположенных на высотах 9 и 9,5 км юго-восточнее нашей батареи. Затем был нанесен бомбовый удар авиацией, вслед за которым снова начался обстрел. После этого в атаку двинулось до батальона вражеской мотопехоты и около 300 кавалеристов. Бойцы-артиллеристы продолжали мужественно обороняться. К 13 часам 20 минутам из строя вышли три орудия, осталось [326] одно, но артиллеристы продолжали отражать атаки пулеметным, ружейным огнем и гранатами. В 16 часов 40 минут командир батареи лейтенант И. И. Заика доносил: «Противник находится на позиции батареи. Связь кончаю. Батарея атакована». Это было последнее донесение. На помощь бойцам батареи были высланы тральщик и сторожевой катер, которые приняли на борт 28 человек. Батарея № 54 уничтожила 16 немецких танков, 7 автомашин с пехотой и другую технику. Героические действия береговой батареи № 54 положили начало обороне Севастополя.
1 ноября в бой вступила батарея № 30 (командир капитан Г. А. Александер). Она вела огонь по скоплению войск противника в районах г. Бахчисарай и с. Альма-Тархан. В 15 часов 28 минут 2 ноября огонь по врагу в селах Эфендикой и Карханы открыла батарея № 10.
В районе Бахчисарая в боевом охранении на Симферопольском шоссе насмерть стоял батальон курсантов Севастопольского военно-морского училища береговой обороны имени Ленинского комсомола Украины. В районе опорного пункта Дуванкой героически сражались моряки 3-го полка морской пехоты и батальон курсантов. 7 ноября — в день 24-й годовщины Великой Октябрьской социалистической революции — пять героев-черноморцев: политрук Николай Дмитриевич Фильченков, морские пехотинцы Василий Цибулько, Иван Красносельский, Юрий Паршин и Даниил Одинцов — совершили бессмертный подвиг. Ценой жизни они остановили врага. Противник посылал все новые и новые танки. Когда все средства борьбы были исчерпаны, политрук Фильченков, обвязавшись гранатами, бросился под танк. Его примеру последовали краснофлотцы Одинцов и Паршин. Враг был остановлен, а затем подоспевшие бойцы отбили танковую атаку. В этом бою геройски погибли Цибулько и Красносельский.
Героический подвиг коммуниста Фильченкова и воинов, вдохновленных им, стал примером беззаветного служения Родине. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 23 октября 1942 г. политруку Н. Д. Фильченкову и краснофлотцам Ю. К. Паршину, Д. С. Одинцову, В. Г. Цибулько и И. М. Красносельскому посмертно было присвоено звание Героя Советского Союза. 7 ноября 1945 г. на высоте вблизи селения Дуванкой в торжественной обстановке был открыт памятник героям-воинам.
На некоторых участках, в частности в районе Черкез-Кермена и хутора Мекензия, немцам все же удалось вклиниться в нашу оборону.
7 ноября в Севастополь была направлена директива Ставки Верховного Главнокомандования, в которой Черноморскому флоту ставилась основная задача — оборонять Севастополь всеми силами, а также организовать оборону Керченского полуострова. Выполняя [327] указания Ставки, бойцы и командиры активизировали действия по всему фронту. 8 ноября была предпринята контратака в районе хутора Мекензия. Она поддерживалась авиацией флота, огнем береговых батарей № 2, 30, 35 и корабельной артиллерией крейсеров «Красный Крым» и «Червона Украина». Начав наступление на рассвете, наши части вели ожесточенные бои до темноты. Им удалось вплотную подойти к хутору, но здесь они были остановлены контратаками свежих войск противника, поддержанными массированным минометным и артиллерийским огнем. В результате атак наших войск была сорвана попытка противника прорваться к Севастополю на этом направлении.
К этому времени определилась организация войск Крыма. Выполняя решение Ставки, командующий войсками Крыма вице-адмирал Г. И. Левченко отдал приказ о создании Керченского и Севастопольского оборонительных районов (КОР и СОР).
Через три дня директивой Ставки руководство обороной Севастополя было возложено на командующего Черноморским флотом вице-адмирала Ф. С. Октябрьского и Военный совет Черноморского флота. Заместителями командующего Севастопольским оборонительным районом являлись: по сухопутной обороне — командующий Приморской армией генерал-майор И. Е. Петров, по береговой обороне — генерал-майор П. А. Моргунов и по военно-воздушным силам — генерал-майор Н. А. Остряков. Весь оборонительный район был разделен на четыре сектора. Каждый из них возглавлялся комендантом сектора, который был подчинен заместителю командующего по сухопутной обороне.
Военный совет Черноморского флота, мобилизуя защитников Севастополя на отпор врагу, воспитывал у воинов чувство беззаветной любви к Родине и боевого содружества с бойцами Красной Армии. В одном из первых воззваний Военного совета Черноморского флота говорилось: «Военные моряки Черноморского флота! [328]
Деритесь так, как дерутся бойцы Красной Армии на подступах к Москве, как дерутся славные моряки Кронштадта, полуострова Ханко и на подступах к Ленинграду».
Наряду с непосредственной защитой Севастополя флот обеспечивал перевозку в Севастополь и Керчь войск, отошедших в Ялту, а также доставлял из Севастополя и Керчи на Кавказ все ценное оборудование, не нужное для обороны. Кроме того, корабли снабжали Севастопольский оборонительный район всем необходимым. Чтобы флот мог комплексно решать боевые задачи, было принято решение рассредоточить корабли и части в портах и базах Кавказского побережья. Для усиления руководства силами флота в Туапсе заместителем командующего флотом был назначен начальник штаба флота контр-адмирал И. Д. Елисеев.
Так началась героическая оборона Севастополя. По характеру боевых действий ее можно разделить на три этапа: первый с 30 октября по 21 ноября — отражение первого (ноябрьского) наступления противника; второй — с 22 ноября по 31 декабря 1941 г. — отражение второго (декабрьского) наступления фашистских войск; третий — с 1 января по 4 июля 1942 г. — относительное затишье у Севастополя в связи с боевыми действиями на Керченском полуострове и отражение затем третьего наступления врага.
Немецко-фашистское командование, убедившись в том, что захватить Севастополь с ходу невозможно, приняло решение организовать планомерную осаду города крупными силами. Оно усилило блокаду Севастополя с моря, чтобы не допустить снабжения гарнизона боеприпасами, продовольствием и доставки людского пополнения. Над морем постоянно барражировала вражеская авиация, самолеты производили постановку магнитных мин на фарватере и в бухтах, применяя новые типы мин; на подходах к городу действовали подводные лодки и торпедные катера. Но личный состав Охраны водного района вел активную борьбу по их уничтожению. Катера-охотники и катера-тральщики, подвергаясь опасности, производили траление магнитных мин непосредственно своими корпусами. Водолазы остропливали и поднимали мины с грунта. Минеры капитан-лейтенанты Г. Н. Охрименко, М. И. Иванов, А. И. Малов и старший лейтенант И. В. Шепаченко, рискуя жизнью, разоружили несколько магнитных мин, что позволило разгадать их секрет и найти методы траления. Для уменьшения магнитного поля корабля и снижения вероятности его подрыва на магнитных минах ученые-физики под руководством А. П. Александрова и И. В. Курчатова разработали способы размагничивания кораблей и организовали станции размагничивания в Севастополе, Туапсе и других базах флота.
В результате плавание по фарватерам и севастопольским бухтам за всю оборону ни на один день не прекращалось. За период обороны Севастополя для обеспечения питанием Севастопольского оборонительного района было совершено свыше 700 походов боевых кораблей и транспортов.
После провала попытки овладеть Севастополем с ходу немецко-фашистское командование осуществило три крупных наступления на город.
11 ноября фашисты начали первый штурм Севастополя. Ожесточенный характер приняли бои на Балаклавских высотах и южнее хутора Мекензия. [329]
Не сумев сломить мужество наших войск, противник решил ослабить оборону сильными ударами с воздуха, и прежде всего по кораблям, артиллерия которых во многом способствовала срыву вражеских планов. 12 ноября полтора часа бомбили гитлеровцы главную базу флота. В одном из налетов участвовало 28 самолетов Ю-88, которым удалось попасть в крейсер «Червона Украина». Однако благодаря усилиям личного состава корабль оставался на плаву до следующего дня. Позже с него сняли артиллерию и использовали ее для усиления сухопутной обороны. В результате бомбардировок были повреждены также эскадренные миноносцы «Беспощадный» и «Совершенный». С 16 часов главная база была подвергнута бомбардировке 36 самолетами Ю-88 и Хе-111, сбросившими бомбы в черте города и его окрестностях.
Зенитная артиллерия и самолеты отражали атаки противника. В воздушных боях было сбито два немецких самолета, третий был таранен самолетом МиГ-3, а четвертый сбит зенитным огнем. Совершивший таран летчик Я. М. Иванов через несколько дней еще таранил самолет, но сам погиб. Я. М. Иванову первому из черноморцев было посмертно присвоено звание Героя Советского Союза.
Чтобы вынудить противника снизить активность авиации, в ночь на 13 ноября наша авиация произвела налет на немецкие аэродромы в Сарабузе, Симферополе и Саках. Были приняты также меры, направленные на уменьшение воздушной опасности для кораблей флота. Командирам военно-морских баз и соединений кораблей было приказано выходить из Севастополя в море лишь в темное время суток, а из портов Кавказского побережья выходить с таким расчетом, чтобы к Севастополю подходить на рассвете. Было дано распоряжение не допускать скопления в главной базе кораблей и транспортов.
Для встречи в море кораблей, транспортов и проводки их по фарватеру в Севастополь из состава кораблей Охраны водного района выделялись тральщики, экипажи которых проявляли исключительный героизм, мужество и отвагу. Особенно самоотверженно действовал личный состав тральщика Т-413. При нахождении в базе корабль систематически атаковывался самолетами с воздуха, обстреливался артиллерией противника. Район боковых ворот — самое узкое место выхода из бухты — был пристрелян вражеской артиллерией, и тральщик каждый раз при выходе в море или возвращении вынужден был прорываться сквозь шквальный артиллерийский огонь. Находясь в море, тральщик мужественно отражал атаки самолетов противника, прикрывая транспорты дымовой завесой. В последние дни обороны Севастополя после очередного вывода транспорта в море из-за сильного артиллерийского обстрела и наступления светлого времени суток тральщик не смог возвратиться в базу. Постоянно барражировавшие вражеские разведчики обнаружили его утром в районе мыса Феолент. Через некоторое время тральщик подвергся массированному налету бомбардировщиков. В течение, нескольких часов личный состав корабля своей артиллерией героически отражал ожесточенные атаки самолетов. Но в корабль попало несколько авиабомб, и он затонул. Спасшийся личный состав был расписан на другие корабли.
Утром 16 ноября противник возобновил наступление. Кровопролитные бои, не переставая, длились пять дней. За это время наши части, поддерживаемые авиацией флота, неоднократно переходили в контратаки. По показаниям пленных, потери противника к этому времени [330] были исключительно большими: некоторые дивизии потеряли до 60% своего состава, в ротах оставалось по 30–40 человек. К 20 часам 21 ноября немцы были вынуждены приостановить наступление по всему фронту.
Некоторое затишье, наступившее на фронте Севастопольского оборонительного района, было использовано для усиления обороны. Были установлены новые стационарные батареи, частично из орудий вышедших из строя кораблей. Корабли флота перевезли в Севастополь 388-ю стрелковую дивизию и несколько маршевых подразделений численностью до 6 тыс. человек, которые влились в состав Приморской армии. С моря главная база была надежно защищена силами и средствами флота.
Противник готовился к новому штурму. Немецко-фашистское командование усилило группировку войск под Севастополем переброшенными из резерва группы армий «Юг» 24-й немецкой дивизией и 4-й румынской горно-стрелковой бригадой. Состав дивизии пополнился за счет вновь прибывших маршевых рот. К Севастополю была подтянута тяжелая артиллерия, в том числе 190–, 355– и 420-мм осадные орудия, специально предназначенные для борьбы с береговой артиллерией флота. Всего к середине декабря противник имел восемь немецких пехотных дивизий (22, 24, 46, 50, 72, 73, 132 и 170 пд) и три румынские бригады (1 и 4 гсбр и 8 кавбр), в ходе боев сюда были переброшены еще две румынские (10-я и 18-я) пехотные дивизии.
Наступление противник начал на рассвете 17 декабря с расчетом захватить Севастополь через четыре дня. На этот раз главный удар нанесли 22, 132 и 24-я пехотные дивизии на северном участке фронта из района Дуванкой вдоль долины Бельбек и на Камышлы к северо-восточной оконечности Северной бухты, вспомогательный же удар — 50-я дивизия вдоль долины р. Черная в направлении Верхний Чоргунь, Инкерман. Левее этой дивизии до берега моря действовали 72-я немецкая пехотная дивизия и две румынские бригады с задачей сковать наши войска 1-го сектора.
В тяжелых боях 17–20 декабря гитлеровцы несли огромные потери, но, вводя в бой новые резервы, продолжали рваться к городу. Стремясь во что бы то ни стало выполнить приказ, они предприняли ожесточенные атаки одновременно во 2, 3 и 4-м секторах, нанося главный удар в направлении Камышлы, Инкерман. Мужественно, насмерть стояли герои Севастополя. Отдельные пункты по нескольку раз переходили из рук в руки.
Путь противнику через Мекензиевы горы в районе д. Камышлы преграждал небольшой дзот № 11, расположенный в 18 км от Севастополя на пологом северном склоне горы.
Бой начался на рассвете 16 декабря. Бойцы дзота Сергей Раенко, Алексей Калюжный, Дмитрий Погорелое, Иван Четвертаков, Василий Мудрик, Григорий Доля, Владимир Радченко, Михаил Потапенко, Петр Корж, Константин Король, Иван Еремко поклялись драться с врагом до последней капли крови. В течение трех суток герои-моряки пулеметным огнем и гранатами отражали яростный натиск противника. Но силы были неравны. Один за другим падали сраженные пулями защитники дзота №11. Последним, заколов штыком четырех гитлеровцев, пал Владимир Радченко. В записке, найденной отбившими дзот моряками, Алексей Калюжный писал: «Родина моя! Земля русская! Я сын Ленинского комсомола, его воспитанник, дрался так, как подсказывало мне сердце... Я умираю, но знаю, что мы победим. Моряки-черноморцы! [331] Деритесь крепче, уничтожайте фашистских бешеных собак! Клятву воина я сдержал».
7 ноября 1945 г. на 18-м километре от Севастополя близ села Дальнего был открыт памятник героям — защитникам дзота № 11.
Ценой огромных потерь противнику удалось потеснить наши части на ряде участков. В результате ожесточенных пятидневных боев наши войска понесли значительные потери в живой силе и технике. Часть батарей береговой обороны либо была подавлена, либо орудия их имели большой расстрел, не хватало снарядов. Обо всем этом член Военного совета Черноморского флота дивизионный комиссар Н. М. Кулаков и заместитель командующего СОР контр-адмирал Г. В. Жуков 20 декабря доложили Народному комиссару ВМФ адмиралу Н. Г. Кузнецову, а затем и в Ставку Верховного Главнокомандования. В тот же день начальник Генерального штаба Красной Армии Маршал Советского Союза Б. М. Шапошников передал директиву Ставки, предусматривавшую ряд мероприятий по усилению Севастопольской обороны.
20 декабря из Новороссийска в Севастополь под флагом командующего флотом вице-адмирала Ф. С. Октябрьского вышел отряд кораблей в составе крейсеров «Красный Кавказ», «Красный Крым», лидера «Харьков» и эскадренных миноносцев «Бодрый», «Незаможник». На борту их находилась 79-я отдельная морская стрелковая бригада под командованием полковника А. С. Потапова. Вслед за ними вышли два транспорта и тральщики с боеприпасами и продовольствием. На следующий день из Туапсе в Севастополь на транспортах была отправлена 345-я стрелковая дивизия под командованием подполковника Н. О. Гузя.
Дневной прорыв 21 декабря 1941 г. в Севастополь отряда кораблей с бригадой морской пехоты на борту при ураганном артиллерийском обстреле и массированной бомбардировке с воздуха требовал большого мужества и высокого мастерства. Корабли прорвались в гавань и организованно высадили морских пехотинцев у Сухарной Балки. Они с ходу вступили в бой с врагом, который, взяв станцию Мекензиевы горы, подошел к Братскому кладбищу с Северной стороны Севастополя. Контратака 79-й морской бригады и частей 345-й стрелковой дивизии при поддержке корабельной артиллерии была настолько [332] решительной, стремительной и дерзкой, что ошеломленный враг был выбит с Северной стороны. Станция Мекензиевы горы была взята моряками. Фашистские войска были загнаны за долину Бельбек, где и отсиживались до июня 1942 г., предпринимая лишь отдельные вылазки.
Со второй половины дня 21 декабря крейсер «Красный Крым» и лидер «Харьков» вели огонь по боевым порядкам противника в районе Бельбека. Эскадренный миноносец «Бодрый» обстрелял и рассеял до батальона пехоты в 2 км северо-восточнее горы Маякоба. С этого времени огневая поддержка стала носить систематический характер. Ежедневно в ней участвовало от трех до пяти кораблей, а в отдельные дни, как, например, 22 декабря, до семи кораблей. В ночь на 29 декабря с пополнением прибыли линейный корабль, крейсер и два эскадренных миноносца, которые вели огонь по немецко-фашистским войскам в районах 3-го и 4-го секторов. Огонь был исключительно эффективным, противник понес большие потери.
28 декабря немцы предприняли наступление в районе 4-го и частично 3-го секторов на Мекензиевы горы и на прибрежном фланге — на башенную батарею № 30. Два дня шли бои. Особенно упорно сражались наши части в районе Мекензиевых гор. Противник так и не добился успеха и вынужден был прекратить атаки.
Керченско-Феодосийская десантная операция
Захватив в середине ноября 1941 г. Керченский полуостров, немецко-фашистское командование развернуло здесь части 11-й немецкой армии и румынские войска.
В целях освобождения Керченского полуострова, оказания помощи в обороне Севастополя и создания условий для дальнейших действий по освобождению Крыма Ставка ВГК приняла решение провести в начале декабря десантную операцию. Решение задачи возлагалось на Закавказский фронт, Черноморский флот и Азовскую военную флотилию. Руководство морской частью операции и подготовка к ней были поручены вице-адмиралу Ф. С. Октябрьскому, прибывшему на Кавказ для разработки операции совместно с командующим Закавказским фронтом генерал-лейтенантом Д. Т. Козловым. Командующим Азовской военной флотилией был контр-адмирал С. Г. Горшков.
Замысел операции был рассчитан на то, чтобы отрезать керченскую группировку врага от севастопольской группировки и, ликвидировав ее, повести наступление на Джанкой. При этом предусматривалось, чтобы войска противника не «выталкивались» с Керченского полуострова и не имели возможности вновь окопаться на Ак-Монайских позициях или перебросить свои силы под Севастополь.
Согласно этому замыслу на северном берегу Керченского полуострова Азовская флотилия должна была высадить части 51-й армии в районе мысов Зюк, Тархан, Хрони, Еникале.
На восточном побережье Керченского полуострова Керченской военно-морской базе предписывалось высадить части 51-й армии на участках Старый Карантин, Камыш-Бурун, Эльтиген, маяк Нижне-Бурунский.
Черноморский флот должен был произвести высадку войск 44-й армии с боевых кораблей и транспортов непосредственно в порт Феодосия и в районе горы Опук. Из Феодосии десант должен был развернуть наступление на Ак-Монайские позиции; взаимодействуя с частями, высаженными Азовской флотилией, отрезать выход керченской группировке в Крым и ликвидировать ее. [333]
Начало операции было назначено на 21 декабря. Однако обстановка изменилась — в связи с начавшимся 17 декабря наступлением противника на Севастополь туда были переброшены боевые корабли, транспорты и часть сил Закавказского фронта, предназначавшиеся для операции. Командующий Закавказским фронтом принял решение проводить десантную операцию последовательно в два срока: на северовосточное побережье Керченского полуострова — 26 декабря, в Феодосию — 29 декабря.
В ходе подготовки к операции чрезвычайно сложным оказался вопрос о высадочных и транспортных средствах. Черноморский флот и Азовская флотилия не располагали специальными десантными кораблями. Поэтому нужно было готовить десантные средства из имевшихся промысловых судов.
Керченская военно-морская база произвела посадку на суда первого эшелона десанта в ночь на 26 декабря. Переход осуществлялся в штормовых условиях.
Утром 26 декабря к пунктам высадки стали последовательно подходить десантные отряды Керченской военно-морской базы. Наиболее удачно прошла высадка у Камыш-Буруна. Здесь передовой отряд высадился внезапно, противник помешать высадке не смог. Однако следующим отрядам пришлось идти под сильным артиллерийским, минометным и пулеметным огнем противника. И хотя десантные отряды, двигавшиеся к Эльтигену и Старому Карантину, поддерживались нашей артиллерией с Таманского полуострова и огневыми средствами катеров, им удалось высадить лишь незначительные группы. Все же десантники сумели закрепиться на берегу. Теперь требовалось быстро наращивать силы. Но 27 декабря ветер усилился до 7–8 баллов, поэтому перебросить войска через Керченский пролив оказалось невозможно. В этих условиях десантники проявили мужество и отвагу. Поддерживаемые артиллерией береговых батарей Керченской военно-морской базы и полевой артиллерией с Таманского полуострова, они стойко удерживали захваченные участки высадки. На рассвете 28 декабря, когда погода улучшилась, в район Камыш-Буруна началась переброска остальных отрядов.
Действия Азовской флотилии развертывались следующим образом. К рассвету 25 декабря, закончив в основном посадку войск и погрузку техники, десантные отряды вышли в море и направились к местам высадки. Вечером заштормило, западный ветер сменился северным и усилился до 7 баллов. Суда начали терять скорость, нарушая строй. Находившиеся на буксирах несамоходные средства заливало волной, рвало буксирные тросы, буксируемые суда уносило с курса, на поиски их в темноте уходило много времени. Это привело к тому, что главные силы десанта были высажены фактически только в двух пунктах — в районе мысов Зюк и Хрони.
Высадка у мыса Зюк началась рано утром 26 декабря. Противник оказывал сильное противодействие артиллерийским, минометным и ружейно-пулеметным огнем. Корабли подходили к берегу под прикрытием дымовых завес и огня корабельной артиллерии. Канонерская лодка «Дон» огнем своих орудий заставила замолчать артиллерийскую батарею немцев. С полудня начались непрерывные налеты вражеской авиации. Из-за малых глубин десантные средства не могли подойти достаточно близко к берегу. При большом накате, по грудь в ледяной воде, с высоко поднятыми винтовками, под сильным огнем шли моряки навстречу врагу. И высадка была произведена, десантники [334] сумели захватить и удержать намеченный участок в районе мыса Зюк.
Высадка десанта у мыса Хрони началась утром и проходила примерно в таких же условиях, что и у мыса Зюк.
Несмотря на то что высаженный на северо-восточное побережье Керченского полуострова десант был значительно меньше предусмотренного планом, он начал развертывать наступление в глубь полуострова.
Теперь необходимо было высадить десант в Феодосию и захватить Ак-Монайские позиции.
29 декабря специально подготовленные штурмовые отряды, десантные войска (первый бросок), доставленные из Новороссийска, отряд корабельной поддержки и десантные части на сторожевых катерах должны были занять порт Феодосия, создав этим условия для быстрой высадки десантных войск с вооружением и техникой.
Командиром отряда высадки был назначен капитан 1 ранга Н. Е. Басистый, военным комиссаром — бригадный комиссар Н. М. Форбитник. Согласно решению первый десант намечалось высадить с боевых кораблей непосредственно на пирсы и стенки гавани, но для этого надо было осуществить прорыв в Феодосийский порт. Трудность заключалась в навигационных особенностях этого мелководного района, а также в том, что противник имел здесь очень сильную оборону, в том числе береговую артиллерию, вход в порт был закрыт боновыми заграждениями. Большие боевые корабли могли войти в порт только по фарватеру. В мирное время это облегчалось феодосийским маяком. Теперь маяк не горел, и в темные зимние ночи трудно было найти надежные ориентиры для быстрого входа в порт. Тогда было решено в качестве ориентиров использовать подводные лодки, которые должны были всплыть и включать источник света не тусклыми (затемненными) узконаправленными короткими вспышками, а ярким прожекторным лучом в течение времени, необходимого штурманам десанта для точного определения курса, ведущего в порт. Эта задача была поставлена подводным лодкам Щ-201 и М-51. Они произвели разведку Феодосийской гавани, на подходах к порту выставили два светящихся буя и в назначенное время включили прожекторы.
Отряд корабельной поддержки (командир отряда капитан 1 ранга В. А. Андреев, комиссар бригадный комиссар В. И. Семин) в составе крейсеров «Красный Кавказ» и «Красный Крым», эскадренных миноносцев «Шаумян», «Незаможник» и «Железняков», а также транспорта «Кубань», имея на борту передовую группу десанта, вечером 28 декабря вышел из Новороссийска. Вместе с ним следовали 12 сторожевых катеров и 2 тральщика отряда высадочных средств, возглавляемые капитан-лейтенантом А. П. Ивановым и политруком В. И. Еремеевым. Переход был совершен при семибалльном северо-западном ветре. Корабли скрытно подошли к Феодосии и открыли огонь. Противник был застигнут [335] врасплох. Катера устремились к входу в порт, боковое заграждение оказалось открытым. Первым в гавань ворвался сторожевой катер СКА-0131 (командир старший лейтенант А. Д. Кокарев). Под огнем немецких автоматчиков он высадил на защитный мол штурмовую группу, которая устремилась к маяку и, овладев им, включила огонь. Штурмовые группы с других катеров с боем заняли причалы. Так был обеспечен вход в порт крупным кораблям, на которых находился передовой отряд десанта.
Штурмовой отряд под командованием старшего лейтенанта А. Ф. Айдинова и политрука Д. Ф. Пономарева вытеснил гитлеровцев из порта. Тем временем командир высадочных средств А. П. Иванов и гидрографы обследовали причалы и дали условный сигнал: «Вход свободен». Восемь минут потребовалось, чтобы штурмовые группы очистили молы и причалы от противника. Эти восемь минут и решили успех высадки.
После первых ударов артиллерии наших кораблей противник подтянул к порту значительные силы и начал огневое противодействие десанту. Входившие в порт эскадренные миноносцы были встречены интенсивным артиллерийским и минометным огнем. Отвечая огнем своих орудий, эскадренный миноносец «Шаумян» (командир капитан-лейтенант С. И.Федоров) прорвался в гавань, пришвартовался к широкому молу и высадил десант. Вслед за ним также с боем вошли «Незаможник» (командир капитан-лейтенант П. А. Бобровников) и «Железняков» (командир капитан-лейтенант В. С. Шишканов) и произвели высадку.
Крейсер «Красный Крым» (командир корабля капитан 2 ранга А. И. Зубков, комиссар батальонный комиссар Ф. П. Вершинин) в 4 часа 35 минут встал на якорь в 2 каб от широкого мола и с помощью высадочных средств утром закончил высадку десанта. Во время высадки в крейсер попало восемь снарядов и три мины. Одновременно с выгрузкой войск и техники он непрерывно вел обстрел огневых точек в порту и скоплений вражеских войск с дистанции 4–12 каб.
Крейсер «Красный Кавказ» (командир капитан 2 ранга А. М. Гущин, комиссар батальонный комиссар Г. И. Щербак) под артиллерийским и минометным огнем подошел к внешней стороне широкого мола и начал швартоваться, одновременно высаживая десант с другого борта с помощью баркасов. Самостоятельной швартовке препятствовал сильный отжимной ветер. В крейсер попало несколько артиллерийских снарядов и две мины. Начался пожар, который в течение нескольких минут был ликвидирован личным составом. Вражеский крупнокалиберный снаряд попал и в артиллерийскую башню, загорелись снаряды. От них огонь мог проникнуть в погреб, где хранился боезапас. Это грозило взрывом погреба и гибелью корабля со всем экипажем. Проявляя мужество и самоотверженность, артиллеристы зарядного отделения потушили и этот пожар. Инициативно и бесстрашно действовали комендоры старшина башни мичман Д. Першко, краснофлотцы Т. Сергиенко (своим телом закрыл отверстие элеватора, подающего заряд, и сгорел заживо), П. Г. Пушкарев, В. М. Покутный, П. Пилипко, В. Слободзян, П. Переверзев и другие. Всего за время высадки в корабль попало 17 снарядов и 5 мин, 8 раз вызывавшие пожар.
Несмотря на непрерывные атаки неприятельских бомбардировщиков, к полудню передовой отряд десанта был высажен. Отряд корабельной поддержки вышел на Феодосийский рейд и огнем своих орудий поддерживал действия десанта на берегу в бою за город. Налеты авиации [336] продолжались до наступления темноты. За это время крейсер «Красный Кавказ» был атакован 14 раз, «Красный Крым» — 11 раз. Корабли, умело маневрируя, уклонялись от бомб. Ни одна из них не достигла цели. Правда, близкими разрывами были нанесены некоторые повреждения (кое-где вылетели заклепки, появилась течь, лопнули электролампочки, водомерные стекла в котлах и т. п.), но все неисправности быстро устранялись. Экипажи кораблей проявили мужество и стойкость, морскую выучку и высокое боевое мастерство. Личный состав крейсера «Красный Кавказ» в одно и то же время производил трудную швартовку корабля без помощи буксиров, выгрузку войск на высадочные средства, боролся с пожарами, исправлял повреждения, вызванные артиллерийским огнем и авиационными бомбами противника, помогал раненым и сам наносил огневые удары по врагу, содействуя высаженным на берег бойцам. Так действовали экипажи и других кораблей.
Отважно сражались и десантники на берегу. К 29 декабря части передового отряда овладели портом. В течение дня они вели ожесточенные уличные бои и к утру 30 декабря полностью очистили от противника Феодосию и прилегающие к ней высоты. В тот же день началась высадка основных сил десанта, которая была закончена к 13 часам 31 декабря.
Так, несмотря на сильное противодействие противника, высадка в Феодосии прошла успешно. Закрепившиеся на берегу части создавали угрозу окружения и ликвидации всей вражеской группировки на Керченском полуострове. Немецко-фашистское командование приняло решение срочно вывести войска с Керченского полуострова в Крым, но для этого им нужно было пробиться через Ак-Монайские позиции. Чтобы обеспечить быстрый отвод войск, гитлеровцы срочно перебросили в район Феодосии из группировки, находившейся под Севастополем, 170-ю немецкую пехотную дивизию, румынскую кавалерийскую бригаду и немецкий моторизованный полк.
Наши войска, высаженные в Феодосии, с упорными боями пробивались на север и северо-запад, чтобы закрыть противнику выход с Керченского полуострова и выйти в тыл группировке, осаждавшей Севастополь. К 31 декабря им удалось выйти в район Владиславовки, но здесь они на сутки были задержаны. В это время немецкие части, отступавшие с Керченского полуострова, проходили Ак-Монайский перешеек. Во второй половине дня 2 января наши десантные войска вышли к Арабатскому заливу и развернулись фронтом на запад.
Изгнанием противника с Керченского полуострова и созданием 28 января нового, Крымского фронта закончилась Керченско-Феодосийская десантная операция — одна из самых крупных морских десантных операций Великой Отечественной войны. Несмотря на то что цели ее были достигнуты только частично, она имела большое военно-политическое и оперативное значение, что вынужден был признать даже противник. В результате операции в Крыму был захвачен важный оперативный плацдарм, враг потерял возможность через Керченский полуостров вторгнуться на Кавказ и был вынужден прекратить наступление под Севастополем.
Продолжение героической обороны Севастополя
После того как советские войска заняли Керченский полуостров и образовался Крымский фронт, положение осажденного Севастополя значительно облегчилось. В течение нескольких месяцев противник вынужден был рассредоточивать свои силы между Севастополем и Крымским фронтом. [337]
Однако положение сторон было далеко не равное. Гитлеровцы имели возможность использовать сухопутные сообщения для перевозки в Крым подкреплений. Наши войска с суши были полностью изолированы, а морские сообщения находились под непрерывным воздействием вражеской авиации. Противник, поняв, какое важное значение имеют для наших армий морские сообщения, сосредоточил на крымских аэродромах бомбардировочную и торпедоносную авиацию и перешел к решительным действиям по срыву снабжения Крымского фронта и Севастопольского оборонительного района, атакуя наши базы, а также корабли в базах и море. Кроме того, большим преимуществом противника явилось то, что его аэродромы находились непосредственно в районе боевых действий, а это обеспечивало господство в воздухе в самом Крыму, в то время как наши даже самые близкие аэродромы находились на большом удалении от линии фронта. Поэтому вся тяжесть по созданию прочности фронта, снабжению продовольствием и боеприпасами легла на Черноморский флот, который в течение полугода помогал войскам Крымского фронта.
8 мая 1942 г. противник силами восьми дивизий после массированной артиллерийской и авиационной подготовки перешел в наступление. Наши войска, ведя кровопролитные оборонительные бои, отошли на восточную оконечность Керченского полуострова, а к 20 мая часть войск (более 120 тыс. человек) была эвакуирована на Таманский полуостров кораблями Азовской военной флотилии и Керченской военно-морской базы. При эвакуации в ходе тяжелых боев нарушилось управление войсками, борьба носила очаговый характер в окружении.
В Аджимушкайских каменоломнях на окраине Керчи находились некоторые тыловые части фронта, медико-санитарные учреждения, там же прятались жители города, раненые бойцы. Когда не стало возможности держаться наверху и некуда было отойти, оставшиеся в этом районе бойцы спустились в каменоломни. Более 10 тыс. человек были организованы во взводы, роты и батальоны оказавшимися там командирами во главе с полковником П. М. Ягуновым и старшим батальонным комиссаром И. П. Парахиным. Подземный гарнизон превратил каменоломни в крепость и продолжал борьбу. Ни голод, ни жажда, ни отравляющие газы не сломили стойкости подземных гарнизонов. Почти шесть месяцев (до 31 октября 1942 г.) советские бойцы продолжали борьбу. Враг вошел в подземные катакомбы Аджимушкая, когда у их защитников не осталось ни оружия, ни физических сил держать его.
Поражение войск Крымского фронта позволило немцам резко увеличить группировку своих войск под Севастополем. К началу июня 1942 г. общая численность их войск под Севастополем достигала 203 800 человек. Они располагали 450 танками, 600 самолетами, 780 орудиями (в том числе крупнокалиберными осадными 305-мм пушками, 615-мм мортирами и 800-мм пушкой). Войска Севастопольского оборонительного района намного уступали противнику в личном составе и технике.
20 мая противник начал перегруппировку сил и одновременно огневую подготовку перед наступлением. Особенно интенсивно она проводилась начиная со 2 июня. В этот день 287 самолетов сбросили около 2500 бомб. 3 июня 300 самолетов сбросили 4500 бомб. Со 2 по 6 июня авиация противника произвела свыше 9 тыс. самолето-вылетов, сбросив до 45 тыс. бомб, а артиллерия выпустила около 126 тыс. снарядов. С 7 июня для бомбардировки Севастополя немцы совершали около 2 тыс. самолето-вылетов ежедневно. [338]
Третий штурм Севастополя противник начал рано утром 7 июня при поддержке многочисленной артиллерии и авиации. Героические защитники Севастополя оказывали упорное сопротивление. Особенно напряженные бои развернулись на направлении главного удара — в 3-м и 4-м секторах. Большую помощь нашим частям здесь оказывали батареи береговой обороны. В течение десятидневных кровопролитных боев противнику продвинуться не удалось. 17 июня после артиллерийской и авиационной подготовки войска 54-го немецкого армейского корпуса с танками и полком 46-й пехотной дивизии, прибывшим из Керчи, предприняли очередное наступление, сопровождавшееся непрекращающимися мощными ударами авиации и артиллерии. Несмотря на многократное превосходство врага, советские воины оказывали упорное сопротивление. Только вечером, введя в бой резервные части, немцам удалось выйти к берегу моря и отрезать башенную батарею № 30. Личный состав батареи, оказавшись в окружении, имея всего 40 снарядов главного калибра, продолжал вести бой с противником. Израсходовав боеприпасы, батарейцы под командованием командира майора Г. А. Александера и старшего политрука Е. К. Соловьева два дня вели бой на подступах к батарее. Затем борьба переместилась в подземелье и продолжалась до 26 июня в башнях и железобетонных блоках. Когда на территории батареи скопилось много гитлеровцев, герои, взорвав башни, погибли сами и похоронили в развалинах немало фашистов.
Героически сражалась 365-я зенитная батарея, расположенная на Мекензиевых горах на высоте 60,0, занимавшая господствующее положение и лежавшая на кратчайшем пути противника к Северной бухте Севастополя. Батарея успешно вела огонь не только по воздушным целям, но также по танкам и пехоте и отразила десятки атак. Утром 13 июня батарею атаковал вражеский батальон, который наступал при поддержке танков под прикрытием дымовых завес. К этому времени снаряды на батарее были на исходе, однако личный состав не покидал своей позиции. Когда был израсходован последний снаряд и батарея оказалась отрезанной, зенитчики продолжали бой в окружении. Командир батареи старший лейтенант И. С. Пьянзин, оставшись с двумя бойцами, прислал последнее донесение: «Отбиваться нечем, личный состав весь вышел из строя, открывайте огонь по нашей позиции и КП».
К исходу 17 июня станция Мекензиевы горы, несколько раз переходившая из рук в руки, была захвачена гитлеровцами. На вспомогательном направлении противник наступал через Федюхины высоты и Сапун-гору, стремясь выйти к Северной бухте с юга.
Защитники Севастополя, не щадя жизни, дрались за каждую пядь родной земли. 8 те памятные дни вся страна узнала имя старшины 2-й статьи Евгении Дерюгиной. Студентка первого курса судостроительного техникума Женя Дерюгина наотрез отказалась покинуть Севастополь, [339] считая, что ее место среди защитников Родины. В военкомате Жене советовали ехать в тыл и продолжать учебу. Но она добилась своего: ее послали в Одессу, в морскую пехоту санинструктором роты. С первого дня Женя в гуще наступающих, среди разрывов снарядов и мин.
Из Одессы в Севастополь Дерюгина уходила на военном корабле вместе с большой партией раненых. Еще не совсем оправившись от ранения, Женя снова на передовых позициях. В Севастополе она вынесла более 100 раненых бойцов и командиров. Трижды была ранена. Родной Севастополь Женя покидала в числе последних вплавь. Долгие часы, помогая друг другу, плыли на восток последние защитники Севастополя, и уже обессиленных их в море обнаружил советский катер и доставил на Кавказское побережье.
После кратковременного перерыва Дерюгина снова среди морских пехотинцев — в числе десантников Малой земли под Новороссийском.
С первыми десантными группами Евгения Дерюгина высаживается на крымскую землю, а затем ее видят в первых цепях воинов, освобождающих Севастополь. При штурме Сапун-горы в мае 1944 г. Дерюгина за три дня ожесточенных боев вынесла с передовой линии более 80 раненых. Во время штурма вражеских позиций Женя была ранена в пятый раз. На этот раз смертельно. О бесстрашной русской девушке узнали все: и воины флота, и земляки Жени.
Упорнейшие бои шли в районе Сухарной и Маячной балок, где в подземных штольнях были оборудованы склады боеприпасов и взрывчатых веществ. Склады в Маячной балке обороняли краснофлотцы минной партии во главе с политруком Мелиховым. Сдерживая бесчисленные атаки врага, защитники складов одновременно готовили их к взрыву. Вечером 25 июня фашистам удалось прорваться внутрь складов. Подпустив их к штольне № 1, находившийся там краснофлотец А. К. Чикаренко подорвал штольню. 200 гитлеровцев были уничтожены. Но погиб и сам А. К. Чикаренко. В ночь на 26 июня все штольни с боеприпасами в Маячной и Сухарной балках были взорваны, часть защитников арсенала переправилась на южный берег бухты, оставшиеся в невзорванных пустых штольнях бойцы героически сражались до конца.
С первых дней обороны Севастополя все перевозки людей, продовольствия, оружия и различных средств материально-технического обеспечения осуществлял Черноморский флот. Так, за ноябрь — декабрь 1941 г. на боевых кораблях и транспортах было перевезено в Севастополь 33 992 военнослужащих, 4763 тонны боеприпасов, 3963 тонны продовольствия, 9096 тонн жидкого топлива, 178 автомобилей, 26 танков, 78 орудий и 5408 тонн других грузов. Начиная с января 1942 г. темп перевозок в Севастополь значительно снизился в связи с большими перевозками на Керченский полуостров и с изменением обстановки на театре. Постоянное патрулирование немецких торпедных катеров, морской и сухопутной авиации и обстрел дальнобойной артиллерии с берега сделали невозможным проход наших транспортов в Севастополь. В создавшихся условиях вся тяжесть перевозок легла на боевые корабли, но вход их в Севастополь и разгрузка в порту становились все более и более затруднительными. Создалась угроза срыва снабжения оборонительного района. Запасы горючего колебались в пределах от двух до пяти суток.
Учитывая сложившуюся обстановку, командование Черноморского флота еще в апреле 1942 г. предусмотрело использование подводных [340] лодок для доставки в осажденный город боеприпасов, горючего и продовольствия. Обратным рейсом подводные лодки вывозили из Севастополя раненых, а затем и личный состав кораблей и морской пехоты. Из Новороссийска выходили лодки в любое время суток, подход к главной базе днем из-за большой опасности со стороны вражеской авиации осуществлялся в подводном положении, ночью — в надводном. Разгрузка производилась ночью. Если в темное время суток подводная лодка не успевала разгрузиться, она ложилась на грунт и всплывала только с наступлением темноты.
Ночью 27 июня в Севастополь прорвался лидер «Ташкент» (командир капитан 3 ранга В. Н. Ерошенко, комиссар батальонный комиссар Г. А. Коновалов), который доставил 1264 бойца 9-й бригады морской пехоты, некоторое количество боеприпасов и топлива. Это был последний надводный корабль, прорвавшийся в Севастополь.
В обратный рейс 28 июня лидер принял 2300 женщин, детей и раненых бойцов. На корабль было погружено и полотно панорамы «Оборона Севастополя в 1854–1855 гг.». На пути в Новороссийск немецкие самолеты сбросили на корабль более 300 бомб. От их близких разрывов корабль получил большие повреждения в корпусе, в корабельные помещения стала поступать вода. Однако благодаря умелому и энергичному руководству командира и героическим усилиям всего личного состава в борьбе за живучесть корабля, а также эффективной помощи командования эскадры корабль был спасен. Находившиеся на нем люди были доставлены к месту назначения. За проявленный героизм в этом труднейшем переходе личный состав корабля был награжден орденами и медалями.
Черноморцы-подводники совершили 81 рейс в осажденный город и доставили героическим защитникам Севастополя около 4 тыс. тонн боеприпасов, продовольствия и бензина. Обратными рейсами они вывезли из Севастополя более 1300 раненых воинов, стариков, женщин и детей. С 1 по 4 июля вражеские катера сбросили около 4 тыс. глубинных бомб на пять подводных лодок (из состава 1-й бригады) во время их рейсов в Севастополь и обратно. Беспримерное мужество и высокое мастерство проявили в этих условиях командиры и военкомы подводных лодок: капитан-лейтенант Н. А. Колтыпин, капитан-лейтенант Н. П. Белорукое, старший политрук П. Н. Замятин, капитан 3 ранга П. Д. Сухомлинов, политрук Захаров, капитан-лейтенант И. Ф. Фартушный, батальонный комиссар А. Ф. Селезнев, старший лейтенант С. Н. Хаханов, помощник командира подводной лодки капитан-лейтенант В. И. Матвеев, старшина группы Н. К. Пустовойтенко и многие другие.
21 июня, погрузив мины, патроны и бензин, подводная лодка М-32 под командованием капитан-лейтенанта Н. А. Колтыпина направилась в Севастополь, где произвела разгрузку. Утром 23 июня, когда лодка [341] находилась под водой, неожиданно произошел взрыв паров бензина в центральном посту. Несколько моряков получили ожоги, но, превозмогая боль, самоотверженно выполняли свой долг. Так как в светлое время суток подводная лодка не могла выйти из бухты, она лежала на грунте, где ей предстояло пробыть в течение 16 часов. Кроме экипажа на ней находились раненые и пассажиры, в том числе две женщины. Воздух был сильно насыщен парами бензина, большинство личного состава и пассажиров были в обморочном состоянии. Продолжали бодрствовать только три человека: командир подводной лодки Н. А. Колтыпин, старшина группы Н. К. Пустовойтенко и краснофлотец С. К. Сидоров. Командир оставался на посту до 17 часов, затем приказал Пустовойтенко, который чувствовал себя несколько лучше, разбудить его в 21 час. Пустовойтенко продержался до назначенного времени, но разбудить командира не смог: тот был в обморочном состоянии. Тогда Пустовойтенко решил сам продуть балласт, всплыть и вынести командира наверх. Однако, когда лодка всплыла под рубку, Пустовойтенко, открыв люк и глотнув свежего воздуха, почувствовал, что теряет сознание. Последним усилием воли он снова задраил люк.
В течение двух часов лодка оставалась неуправляемой. Ее несло на каменистый берег к Херсонесскому маяку. Гибель казалась неизбежной. В это время Пустовойтенко пришел в сознание. Первое, что он сделал, — открыл рубочный люк и вынес командира наверх. К Колтыпину медленно возвращалось сознание.
Подводная лодка стояла носом к берегу. Командир дал команду «Задний ход», но электрик, который был приведен в чувство Пустовойтенко и еще находился в тяжелом состоянии, ошибочно дал ход вперед. Тогда командир приказал Пустовойтенко встать у станции главных электромоторов и обеспечивать правильное исполнение команд. Лодку в это время понесло на камни, от удара был поврежден вертикальный руль. Батарея разрядилась, и сняться с камней не удавалось. Командир принял решение продуть главный балласт дизелями. Моторист В. К. Щелкунов и старшина группы Пустовойтенко приготовили дизель — лодка всплыла из позиционного положения в надводное и взяла курс на Новороссийск, куда благополучно прибыла 25 июня.
Подводная лодка М-60, которой командовал капитан-лейтенант Б. В. Кудрявцев, в Новороссийске приняла на борт груз для Севастополя (мины, противотанковые патроны, мясные консервы и бензин). Когда приемка подходила к концу, в лодке произошел взрыв, из рубочного люка вырвался большой столб пламени с густым черным дымом. Во время взрыва часть команды, находившаяся в центральном посту, получила очень сильные ожоги. По приказу командира пострадавшие бросились в воду. В этот момент объятый пламенем командир отделения А. А. Власенко крикнул: «Закройте судовую вентиляцию, внизу горят мины!» [342]
Находившийся на верхней палубе секретарь партийной организации воентехник 1 ранга А. П. Кокин бросился вниз и вместе со старшим матросом Н. П. Глебовым вынесли наверх горящие ящики с минами. Следуя примеру Кокина и Глебова, личный состав лодки, пренебрегая опасностью, быстро потушил пожар.
Подводная лодка Л-23 под командованием капитан-лейтенанта И. Ф. Фартушного (военком батальонный комиссар А. Ф. Селезнев), совершившая шесть рейсов, неоднократно подвергалась вражеским атакам. Только за один день 1 июля на нее было сброшено 442 бомбы. Подводная лодка С-31 под командованием капитан-лейтенанта Н. П. Белорукова (военком старший политрук П. Н. Замятин) совершила пять рейсов, неоднократно подвергаясь атакам с воздуха и обстрелу с берега.
Матросы, старшины и офицеры подводных лодок, и в первую очередь коммунисты и комсомольцы, проявили исключительный героизм в борьбе с врагом. Мичман Иван Степанович Перов, боцман подводной лодки Л-4, участвовал в 7 боевых походах. В одном из боевых походов была обнаружена неисправность рулей. Лодка всплыла, чтобы произвести срочный ремонт. Боцман Перов проник в балластную цистерну и приступил к работе. Он знал, что при появлении вражеских кораблей или авиации лодка должна будет экстренно погрузиться. В этом случае ему грозила гибель в затопленной цистерне. Однако опасность не остановила отважного моряка. Он отлично справился с заданием, и лодка продолжала свой путь. В этом походе Л-4 потопила фашистский транспорт водоизмещением 5 тыс. тонн. 22 июля 1944 г. мичману И. С. Перову было присвоено звание Героя Советского Союза.
В конце июня для доставки боеприпасов, эвакуации раненых и личного состава были привлечены 20 самолетов Ли-2 транспортной авиации под командованием майора В. М. Короткова. Они совершили 117 вылетов из Краснодара на аэродром Херсонес, взлетную полосу которого не успевали выравнивать от воронок авиабомб и артснарядов. Посадка на таком аэродроме и взлет ночью с него уже сами по себе были подвигом. Транспортные самолеты вывезли около 2 тыс. человек. Но ни подводные лодки, ни транспортная авиация не могли обеспечить огромные потребности Севастопольского оборонительного района. Неоценимую помощь фронту оказывали трудящиеся города. Городской комитет обороны обратился к секретарям райкомов партии, к партийному и советскому активу с письмом, в котором, в частности, говорилось: «Обстановка требует от нас приложить еще больше усилий для оказания всемерной помощи фронту. Городской комитет обороны уверен, что трудящиеся Севастополя в эти тяжелые для города дни покажут себя достойными сынами нашей Родины».
Обстановка в самом Севастополе осложнялась. Сильно ослабленные части, сдерживавшие врага на главном направлении, были вынуждены отойти и переправиться на южный берег Северной бухты. На [343] вспомогательном направлении оборонявшиеся части отошли к Сапун-горе. На треть сократился лимит патронов. Приходилось экономить боеприпасы и отказываться от контратак.
После оставления нашими войсками Северной стороны командиру охраны рейдов ОВР главной базы капитану 3 ранга М. Е. Евсееву и комиссару батальонному комиссару И. П. Кулиничу была поставлена задача удерживать Константиновский равелин, чтобы обеспечить вывод кораблей из Южной бухты и не допустить входа катеров противника в Северную бухту со стороны Бельбека. Личный состав охраны рейдов в течение трех дней героически отстаивал равелин и, когда задача была выполнена, по приказу командования во главе с командиром и комиссаром оставил его. Под сильным огнем противника моряки вплавь переправились в Карантинную бухту. Во время этой переправы от огня фашистских автоматчиков погиб смертью храбрых комиссар части батальонный комиссар Кулинич.
В результате ожесточенных боев с 23 по 26 июня войска 1-го и 2-го секторов были отведены на линию Инкерманские высоты, Карагач-Карань. В ночь на 29 июня противник переправился на южный берег Северной бухты и с рассветом следующего дня развернул наступление по всему фронту.
К исходу 30 июня средства обороны окончательно иссякли. Ставка Верховного Главнокомандования приняла решение об оставлении Севастополя. Однако эвакуировать все войска было невозможно, так как порт находился под обстрелом противника и в него могли прорваться только подводные лодки и быстроходные катера. Для обеспечения района Херсонеса, где проводилась посадка, была организована линия обороны по меридиану Стрелецкой бухты. Частичная эвакуация продолжалась до 3 июля и протекала в исключительно сложных условиях. Весь район подвергался непрерывным бомбардировкам и ожесточенному артиллерийскому обстрелу. Подход кораблей к пристаням был невозможен. Поэтому погрузка войск и оружия на корабли осуществлялась с помощью шлюпок и катеров, многие бойцы добирались вплавь. Так удалось эвакуировать часть героических защитников Севастополя, часть пробилась в горы к крымским партизанам.
Восьмимесячная героическая оборона Севастополя вошла в историю как пример стойкости, мужества советских людей и их беззаветной преданности Родине. Оборона Севастополя имела важное военно-политическое значение. Она сковала большие силы врага, отвлекая их в конце 1941 г. с ростовского направления, и сорвала весеннее наступление немцев в 1942 г. Гитлеровцы проиграли во времени, в темпах и понесли огромные потери в людях.
«Самоотверженная борьба севастопольцев служит примером героизма для всей Красной Армии и советского народа» — такая высокая оценка была дана защитникам Севастополя в телеграмме Ставки Верховного Главнокомандования.
Севастопольская эпопея богата многочисленными примерами массового героизма советских моряков, пехотинцев, летчиков и трудящихся города-героя. Глубоко под землей, укрывшись от воздушного противника, развернулся целый город — ближайший тыл фронта. Здесь были заводы и мастерские, выпускавшие для обороны города десятки тысяч бомб, мин, гранат, минометы и другое вооружение. Здесь быстро ремонтировали поврежденные пулеметы, минометы, винтовки и вновь отправляли их героическим защитникам. Под землей были оборудованы школы, детские сады, клуб, госпитали и т. д. [344]
В неимоверно трудных условиях, под непрерывным огнем противника, без сна и отдыха, зачастую без пищи трудились мужественные севастопольцы. Ни на минуту не прекращалась работа городского комитета партии (секретарь Б. А. Борисов), ставшего подлинно боевым штабом севастопольских большевиков. Везде, на всех трудных участках борьбы коммунисты были впереди, подавая пример инициативы, смелости, бесстрашия и увлекая за собой защитников города.
В условиях, когда морская коммуникация оставалась единственным путем, связывавшим силы обороны с тылом, корабли снабжали Севастопольский оборонительный район боеприпасами и продовольствием и тем самым давали возможность укрепить оборону и продлить борьбу.
Обстановка на Черном море после оставления Севастополя
Битва за Кавказ, развернувшаяся летом 1942 г. и зимой 1942/43 г., началась в очень тяжелой для нас обстановке (одновременно с величайшей битвой на Волге). Воспользовавшись отсутствием второго фронта в Европе, гитлеровцы сосредоточили на Юго-Западном направлении ударную группу войск и перешли в наступление.
План наступления «Эдельвейс» в направлении на Кавказ предусматривал окружение и уничтожение советских войск между нижним течением Дона и Кубанью. Затем наступление должно было развиваться вдоль Черноморского побережья на Батуми и вдоль Каспийского побережья на Баку.
Соотношение сил к началу наступления гитлеровцев на рубеже нижнего течения Дона сложилось в пользу противника, который превосходил наши силы: по численности пехоты — почти в 1,5 раза; по минометам и артиллерии — почти в 2 раза; по танкам — более чем в 9 раз и по самолетам — почти в 8 раз.
В таких условиях исключительно важную роль в битве за Кавказ приобретало взаимодействие Черноморского флота с сухопутными войсками.
Летом и осенью 1942 г. противник перебросил на Черное море торпедные катера, катера-тральщики, большие самоходные артиллерийские баржи типа F и малые суда различных типов. К осени 1943 г. гитлеровцы переправили на Черное море из Кильской бухты в Констанцу шесть подводных лодок: U-9, U-18, U-19, U-20, U-23 и U-24. К этому времени в составе своего флота на Черном море они имели вспомогательный крейсер, 4 эскадренных миноносца, 3 миноносца, 4 сторожевых корабля, 4 канонерские лодки, 7 подводных лодок (к 1 октября 1943 г. число лодок было доведено до 14), 16 торпедных катеров, 13 тральщиков, 30 сторожевых катеров и около 100 самоходных барж. Немецко-фашистский флот на Черном море получил возможность использовать временно захваченные базы и аэродромы в Крыму и на Северном Кавказе.
Советский Черноморский флот в ходе ожесточенных боев понес ощутимые потери.
Характерным для обеих сторон было уменьшение группировок военно-воздушных сил, предназначенных для действий на морском направлении.
Боевые действия на Азовском море
К весне 1942 г. немцы захватили все северное побережье Азовского моря до Таганрога включительно. В мае войска Крымского фронта оставили Керченский полуостров.
Азовская военная флотилия лишилась основных баз и перебазировалась [345] в Ростов, Азов, Ейск, Ахтари, Темрюк и Славянскую. В состав флотилии входили канонерские лодки, сторожевые корабли, тральщики, катера-тральщики, сторожевые катера, береговые и плавучие батареи.
Главными задачами, возложенными на флотилию, были артиллерийская поддержка войск при обороне побережья, обеспечение переправы войск через Дон и разрушение вражеских переправ, недопущение высадки десанта противником и обеспечение своих морских сообщений.
Во второй половине июля 1942 г. Азовская флотилия обеспечивала переправу и отход войск 56-й армии на левый берег Дона.
Овладев Ростовом, противник развил наступление на Тихорецк. Часть его сил начала продвигаться вдоль восточного побережья Азовского моря. С 6 по 10 августа корабли Азовской флотилии и части морской пехоты обороняли г. Ейск и проводили эвакуацию сил и средств Ейской военно-морской базы. В это же время противник начал готовить высадку десанта на Таманский полуостров, сосредоточив для этой цели десантные суда и боевые корабли. Командование Азовской флотилии (командующий контр-адмирал С. Г. Горшков, военком полковой комиссар С. С. Прокофьев, начальник штаба капитан 3 ранга А. В. Свердлов, начальник политотдела полковой комиссар B. А. Лизарский) в связи с этим поставило задачу соединениям флотилии не допустить высадки десанта на обороняемое побережье.
В ходе боевых действий в июле — августе 1942 г. Азовская военная флотилия нанесла противнику большой урон в людях, танках, артиллерийских установках и катерах. Своими действиями она сковала значительные силы врага и не допустила высадки десанта на обороняемое побережье Азовского моря. С 4 по 18 августа флотилия собрала в различных портах суда и вывела их из Азовского моря в порты Кавказа.
По решению Военного совета Северо-Кавказского фронта 2 августа 1942 г. оборона Таманского полуострова была поручена 47-й армии. Командование морской обороной Таманского полуострова было возложено на командующего Азовской военной флотилией контр-адмирала C. Г. Горшкова с подчинением ему сил Керченской и Новороссийской военно-морских баз. Вскоре 47-ю армию пришлось перебросить с Таманского полуострова для защиты Новороссийска и Туапсе, так как противник повел решительное наступление на Краснодар и Майкоп. После этого все задачи по обороне Таманского полуострова решались силами Азовской флотилии и Керченской военно-морской базы. Узнав о выводе 47-й армии с Таманского полуострова, противник усилил удары авиацией и артиллерией по нашим оборонительным позициям и начал готовить переправу 42-го армейского корпуса с Керченского полуострова на Таманский.
В это время Азовская флотилия активизировала боевую деятельность, направленную на срыв немецкой операции. Бомбардировочная авиация флота наносила удары по плавучим средствам и портовым [346] сооружениям в районах северного побережья и по базам Керченского полуострова. Для обстрела плавучих средств, сосредоточиваемых противником в Мариуполе, Таганроге и Осипенко, привлекались и корабли флотилии.
Большое место в системе противодесантных действий занимало использование минного оружия. Минные заграждения носили как оборонительный, так и активный характер. Оборонительные минные заграждения были поставлены в районах Ейска, Ахтари, а также в Таганрогском и Темрюкском заливах и западнее косы Чушка. Мины ставились с канонерских лодок и катеров. Активные минные постановки были произведены сторожевыми и торпедными катерами и катерами-тральщиками на подходах к Мариуполю, Таганрогу и в водах северного и восточного побережья Керченского полуострова. До конца августа флотилия участвовала в обороне Таманского полуострова. Монитор «Железняков», канонерские лодки «Дон», «Буг», «Октябрь», «Ростов-Дон» и другие выпустили 3400 снарядов, уничтожив значительное количество живой силы и техники противника. В течение августа был осуществлен прорыв кораблей Азовской флотилии и гражданских судов через Керченский пролив в Черное море, проходивший под непрерывным обстрелом артиллерии и минометов, под ударами немецкой авиации. Черноморских портов достигло около 80 боевых кораблей и гражданских судов. Последним 30 августа прорвался монитор «Железняков».
В результате активных боевых действий Азовской флотилии во взаимодействии с фронтовой авиацией гитлеровцы понесли большие потери в судах и плавучих средствах. Это заставило противника временно отказаться от десантной операции на Таманский полуостров. После того как были эвакуированы население и войска из Темрюка, между частями Керченской военно-морской базы и войсками противника завязались ожесточенные бои, которые продолжались с 26 августа до начала сентября.
В ночь на 2 сентября противнику удалось переправить на Таманский полуостров до трех полков пехоты с танками.
Героически сражались с превосходящими силами противника морские пехотинцы батальона майора Ц. Л. Куникова и комиссара батальонного комиссара И. А. Парфенова, батарея лейтенанта Федоренко и моряки других подразделений.
С наступлением темноты по приказу командования началась эвакуация частей Керченской военно-морской базы в Геленджик. Это переразвертывание сил производилось в интересах обороны Новороссийска.
Таким образом, Керченская военно-морская база и Азовская флотилия удерживали рубеж на Таманском полуострове в течение июля — августа. В период наиболее напряженных боев на Тамани, происходивших в конце августа — начале сентября, Азовская флотилия и Керченская [347] военно-морская база сравнительно небольшими силами сковали две румынские кавалерийские дивизии и часть сил немецкой пехотной дивизии. Противник понес значительные потери.
После прорыва в Черное море Азовская флотилия принимала активное участие в обороне Новороссийска и, до конца выполнив свой долг, в октябре 1942 г. была расформирована.
Оборона Новороссийска
В начале августа 1942 г. войска противника вышли к Краснодару и создали угрозу прорыва на новороссийском и туапсинском направлениях. В связи с этим Ставка Верховного Главнокомандования 10 августа дала директиву об организации обороны Новороссийска. 17 августа был создан Новороссийский оборонительный район (НОР) в составе 47-й армии, соединений Черноморского флота и авиационной группы. Командующим НОР был назначен генерал-майор Г. П. Котов, заместителем командующего — контр-адмирал С. Г. Горшков, начальником штаба — полковник К. П. Васильев, его заместителем — начальник штаба Азовской военной флотилии капитан 2 ранга А. В. Свердлов. Войскам НОР была поставлена задача не допустить прорыва противника к Новороссийску ни с суши, ни с моря. Оборона с моря была возложена на соединения и части Новороссийской военно-морской базы, береговую артиллерию и авиацию флота.
Ценой больших потерь немцам к концу августа удалось занять порт Анапа, а на туапсинском направлении — станции Кабардинка, Нефтегорск и Дагестанская.
С занятием 31 августа Анапы положение под Новороссийском чрезвычайно осложнилось. С 1 по 5 сентября наши войска вели ожесточенные бои с превосходящими силами противника. С непревзойденной стойкостью дрались батальоны морской пехоты и 83-я отдельная морская стрелковая бригада. Еще 27 августа 1942 г. из личного состава кораблей флота, Азовской и Каспийской флотилий была сформирована 1-я бригада морской пехоты{204}, командиром которой был назначен подполковник Д. В. Гордеев. В сентябре она удерживала рубеж гора Долгая, хутор Мефодиевский, вела боевые действия в районе Липки. В течение десяти суток бригада сдерживала превосходящие силы противника, рвавшегося к побережью. Бойцы бригады продолжали сражаться и тогда, когда оказались в окружении, и отошли только после приказа прорваться для соединения с гарнизоном Новороссийска. Морские пехотинцы пробились сквозь кольцо окружения и горными тропами, неся на руках раненого командира, вышли в расположение своих войск в районе горы Колдун, сохранив вооружение и боеспособность.
Большую помощь защитникам города в трудные дни оказывали корабли Черноморского флота. В начале сентября лидер «Харьков», эскадренный миноносец «Сообразительный» и другие корабли вели огонь по войскам противника в районах Нижнебаканской, Набереждаевской и Раевской. В период напряженных боев за Новороссийск [348] боевые корабли осуществляли войсковые перевозки, а также перевозки гражданского населения из Новороссийска в Поти и Батуми.
К концу дня 10 сентября вражеским войскам удалось прорваться в Новороссийск. Захватив большую часть города, противник не смог, однако, использовать его в качестве военно-морской базы и порта, так как восточная часть Цемесской бухты удерживалась советскими войсками, а подходы .и сама бухта контролировались силами флота, простреливались береговой артиллерией.
После провала попыток полного захвата Новороссийска немецко-фашистское командование решило нанести удар из района станицы Абинская вдоль моря на Туапсе, где соединиться с 57-м танковым и 44-м армейским корпусами. Но 21–27 сентября войска 47-й армии (77-я стрелковая дивизия, 83-я и 255-я бригады морской пехоты) при поддержке артиллерии и авиации флота нанесли контрудар и разгромили 3-ю румынскую горно-стрелковую дивизию, а также нанесли урон 9-й и 73-й немецким пехотным дивизиям. Линия фронта у Новороссийска надолго стабилизировалась.
25 сентября противник начал наступление непосредственно на Туапсе, нанося главный удар из района Нефтегорска. Это направление обороняла 18-я армия, командованию которой был подчинен Туапсинский оборонительный район (командующий контр-адмирал Г. В. Жуков).
В середине октября создалось критическое положение для наших войск на туапсинском направлении. 17 октября противник занял г. Шаумян и вышел на ближние подступы к Туапсе. Создалась угроза прорыва его войск к морю. Для ликвидации этой угрозы крейсера «Красный Кавказ» и «Красный Крым», лидер «Харьков», эскадренные миноносцы и торпедные катера за пять дней перевезли из Поти в Туапсе 8, 9 и 10-ю стрелковые бригады и 83-ю горно-стрелковую дивизию. Эти соединения с ходу вступили в бой и, контратаковав противника, остановили его. 31 октября немецко-фашистские войска по всему фронту прекратили [349] наступление и перешли к обороне. Во второй половине ноября они предприняли третье, последнее наступление, которое также закончилось полным провалом. В результате Туапсинской оборонительной операции, длившейся с 25 сентября по 20 декабря, были отражены все попытки противника прорваться к Туапсе, к морю.
В ходе оборонительных действий на туапсинском направлении Черноморский флот обеспечивал перевозки войск и техники морем. Кроме того, во время напряженных боев за Туапсе около 10 тыс. моряков сражалось на суше.
Действия на коммуникациях противника
Участвуя в битве за Кавказ, Черноморский флот активно действовал на морских сообщениях противника: от Босфора вдоль западного побережья Черного моря до Констанцы протяженностью свыше 200 миль, от Констанцы до Одессы — 180 миль, от Одессы до Анапы — 335 миль.
Подводные лодки активизировали свои действия против вражеских транспортов, перевозивших осенью и зимой 1942 г. боеприпасы, горючее, снаряжение и живую силу. Только за октябрь — декабрь черноморские подводники совершили 42 боевых выхода, потопили 4 и повредили 2 транспортных судна противника общим тоннажем более 17 тыс. рег. тонн. Подводным лодкам приходилось действовать в сложных условиях мелководного района, господства в воздухе авиации противника и усиления противолодочной обороны. К этому времени гитлеровцы создали специальные группы из катеров и самолетов для поиска и атак подводных лодок. Несмотря на это, советские подводные лодки в 1942 г. потопили 16 транспортных судов, 3 десантные баржи и буксир, который подорвался на минах, поставленных подводными лодками (командовал бригадой подводных лодок капитан 1 ранга А. В. Крестовский). Подводная лодка М-35 (командир капитан-лейтенант М. В. Грешилов) потопила танкер «Прогресс» тоннажем 6875 рег. тонн; подводная лодка А-3 (командир капитан-лейтенант С. А. Цуриков) потопила большой транспорт «Сулина»; подводные лодки под командованием капитан-лейтенантов Г. Е. Карбовского, В. Н. Комарова, С. С. Савина потопили крупные транспорты противника. Подводная [350] лодка Щ-214 (командир капитан 3 ранга В. Я. Власов) потопила артиллерийским огнем четыре шхуны водоизмещением от 100 до 200 тонн каждая. Кроме того, на минах подорвались и погибли девять вражеских судов.
В 1943 г. подводными лодками было потоплено 13 транспортов и повреждено 4 судна. Наиболее успешно действовали экипажи подводных лодок: Д-4 (командир капитан-лейтенант И. Я. Трофимов), потопившей 3 транспорта; М-111 (командир капитан 3 ранга Я. К. Иосселиани), потопившей 2 транспорта и лихтер; М-112 (командир капитан-лейтенант С. Н. Хаханов), потопившей транспортное судно и быстроходную десантную баржу; Л-4 (командир капитан 3 ранга Е. П. Поляков), потопившей быстроходную десантную баржу и две шхуны; Щ-215 (командир капитан 3 ранга М. В. Грешилов), потопившей транспорт и быстроходную десантную баржу.
Наряду с подводными лодками на морских сообщениях врага использовались торпедные катера, которые действовали только ночью из Геленджика в районах Анапы и Феодосии. Особенно успешно действовали торпедные катера капитан-лейтенанта К. Г. Кочиева, старших лейтенантов О. М. Чепика, Б. М. Першина, М. К. Турина. Во время обороны Кавказа торпедные катера потопили итальянскую подводную лодку SW-5 и четыре десантные баржи.
Активное участие в боях принимала авиация Черноморского флота. На дальних сообщениях основным являлся способ «свободной охоты» — крейсерство одиночных и парных самолетов для удара по транспортам и постановка мин.
В сложных метеорологических условиях на малых высотах летчики морской авиации находили и топили транспорты противника. 28 сентября 1943 г. старшему лейтенанту А. С. Клюшкину при атаке транспорта в районе Констанцы осколком снаряда выбило глаз и перебило кисть руки. Истекая кровью, он продолжал атаку, торпедировал транспорт с высоты 20 м и возвратился на свой аэродром. Указом Президиума Верховного Совета СССР А. С. Клюшкину было присвоено звание Героя Советского Союза.
В 1943 г. штурмовой и бомбардировочной авиацией флота было потоплено и повреждено 65 транспортных судов, а также большое количество боевых кораблей. В их числе подводная лодка, 3 торпедных катера, сторожевой корабль, 11 тральщиков, 109 десантных и других барж, 40 катеров и 7 буксиров.
Активно действовали на морских коммуникациях противника Варна — Констанца — Жебрияны надводные корабли эскадры Черноморского флота под командованием вице-адмирала Л. А. Владимирского и корабли бригады траления и заграждения под командованием контрадмирала В. Г. Фадеева. Несмотря на большие переходы (600–650 миль в один конец), они обстреливали побережье и транспорты, срывая доставку военных грузов для немецко-фашистских войск.
Совместные действия Черноморской группы войск и флота
После разгрома немецкой группировки в битве на Волге началось наступление наших войск и на южном участке фронта. Командование Закавказского фронта и Черноморского флота приняло решение высадить десант в районе Южной Озерейки с задачей овладеть плацдармом в тылу противника и во взаимодействии с войсками 47-й армии Черноморской группы войск, наносившими удар с северо-востока, уничтожить новороссийскую группировку противника, освободить Новороссийск. [351]
В разработанном плане большое внимание уделялось внезапности. Чтобы отвлечь противника от направления главного удара, предполагалось высадить десант на вспомогательном направлении — в районе Станички (ныне Куниковка) и воздушный десант в районе Васильевки. Высадку демонстративных десантов планировалось провести у мыса Железный Рог, у Анапы и у других пунктов.
Для высадки на главном направлении выделялись три стрелковые бригады (из них две бригады морской пехоты), авиадесантный полк, артиллерийский полк, пулеметный и танковый батальоны. Место посадки — Геленджик, Туапсе, место высадки — район Южной Озерейки. Командиром основных сил десанта был назначен полковник Д. В. Гордеев. На вспомогательном направлении намечалось высадить батальон морской пехоты под командованием майора Ц. Л. Куникова. Высадку десанта осуществляли корабли Черноморского флота, сведенные в отряды высадочных средств охранения, корабельной поддержки и отряд прикрытия.
Общее руководство операцией по овладению Новороссийском осуществлял командующий Черноморской группой войск генерал-лейтенант И. Е. Петров, высадкой десанта руководил командующий Черноморским флотом вице-адмирал Ф. С. Октябрьский. Ему непосредственно были подчинены командир отряда кораблей прикрытия вице-адмирал Л. А. Владимирский, командир высадки контр-адмирал Н. Е. Басистый, командир Новороссийской военно-морской базы контрадмирал Г. Н. Холостяков и командующий военно-воздушными силами Черноморского флота генерал-майор авиации флота В. В. Ермаченков.
Выход десанта был намечен в ночь на 4 февраля.
Авиация флота в полночь совершила налет на Южную Озерейку. Одновременно был выброшен воздушный десант. Удары авиации вызвали пожар, и к началу высадки намеченный район был освещен.
В 3 часа 35 минут катера-охотники под ураганным огнем противника высадили штурмовой отряд морской пехоты и часть сил первого броска вместе с артиллерией. Противник оказывал сильное противодействие. Основные силы высадить не удалось, так как противник не был подавлен и успел подтянуть резервы. Десантная операция началась до того, как обозначился успех 47-й армии на главном участке фронта. Поэтому Противник отразил высадку десанта.
Высадка вспомогательного десанта в районе Станички прошла успешно благодаря внезапности и содействию артиллерии с восточного берега Цемесской бухты. За 10 минут до начала высадки артиллерия нанесла удар по участку высадки и расстроила противодесантную оборону. Для поддержки десанта с моря была успешно осуществлена стрельба реактивными снарядами с тральщика «Скумбрия». Морские пехотинцы под командованием майора Ц. Л. Куникова сразу же перешли в наступление на берегу. В течение одной ночи они уничтожили свыше 1 тыс. гитлеровцев и захватили 10 орудий.
Матросы и офицеры десантного отряда проявляли исключительное мужество и героизм в боях против превосходящих сил врага, отбивали все контратаки и прочно удерживали занятый ими плацдарм.
Непосредственное управление высадкой, переправой второго эшелона десанта и организация взаимодействия осуществлялись с выносного пункта управления из Кабардинки А. В. Свердловым. [352]
Так как высадка десанта успешно прошла на вспомогательном направлении — в районе Станички, было решено высаживать сюда и основные силы десанта.
Большую поддержку десантникам оказывали наши самолеты-штурмовики. При выполнении боевых заданий экипажи самолетов проявляли мужество и стойкость. Так, летчику-штурмовику лейтенанту И. Д. Кирину, когда он вернулся на аэродром после третьего вылета, было дано новое боевое задание — нанести штурмовой удар по наступавшим немецким частям у Станички. При подходе к Новороссийску самолет атаковала группа истребителей «фокке-вульф». В бою машина И. Д. Кирина загорелась. На большой скорости он начал набирать высоту, рассчитывая таким образом сбить пламя, но попытка оказалась безуспешной — самолет продолжал гореть. Однако задание Кирин решил выполнить во что бы то ни стало. Сбросив бомбы на передний край, он пошел на второй и третий заход. Огонь достиг кабины летчика, обжигал лицо и руки, но он все же сумел вывести машину за кромку переднего края противника и посадить ее на ничейной территории, последним усилием воли вылез из горящего самолета и потерял сознание. И. Д. Кирин был подобран нашими бойцами и отправлен в госпиталь.
Более семи месяцев, проявляя беспримерную стойкость, десантники удерживали плацдарм в районе Станичка, Мысхако, вошедший в историю Великой Отечественной войны под названием «Малая земля». Исключительную трудность представляло снабжение войск. Под огнем артиллерии и при атаках авиации и торпедных катеров противника, при наличии серьезной минной опасности нашим кораблям приходилось осуществлять перевозки на необорудованный берег занятого плацдарма.
Мужество и героизм в труднейших условиях проявляли военные врачи и весь медицинский персонал Малой земли. При непрерывных пулеметных и артиллерийских обстрелах и бомбардировках с воздуха они оказывали медицинскую помощь десантникам, вытаскивали с передовой линии раненых и обеспечивали доставку их к пунктам эвакуации в тыловые госпитали. Выполняя свой долг, погибли начальники 1-го и 2-го медицинских отрядов М. Б. Ваганов и З. Ф. Кирюхина и почти весь личный состав 1-го медицинского отряда.
Противник принимал все меры к тому, чтобы ликвидировать плацдарм на Малой земле, уничтожить его защитников. Была даже проведена специальная операция под названием «Нептун». Однако все попытки врага разбивались о непреодолимую стойкость советских бойцов. Герои Малой земли в непрерывных ожесточенных боях продержались, до конца выполнив свой долг.
Войскам Южного и Северо-Кавказского фронтов в наступлении активно содействовала Азовская военная флотилия. Приказ о ее воссоздании был отдан Народным комиссаром ВМФ еще 3 февраля 1943 г., формирование началось в конце февраля после выхода советских войск на восточное побережье Азовского моря.
Огнем корабельной артиллерии и высадкой десантов флотилия способствовала продвижению войск 9-й армии Северо-Кавказского фронта на Таманском полуострове, уничтожала портовые сооружения и плавсредства противника, нарушала его морские сообщения.
В период летнего наступления Красной Армии Азовская флотилия содействовала частям Южного фронта, высаживая тактические десанты в тыл и на фланги противника. Так, в ночь на 30 августа был высажен десант в районе Безыменовки (западнее Таганрога), 8 сентября [353] — у, поселка Ялта и 10 сентября — в Мелекино. В ночь на 17 сентября высаженный флотилией десант занял порт Осипенко, лишив противника возможности эвакуировать свои войска и технику морским путем.
Успешные действия Азовской флотилии, способствовавшие продвижению сухопутных войск на приморском направлении, были отмечены в приказе Верховного Главнокомандующего от 10 сентября 1943 г.
Новороссийская десантная операция
Летом 1943 г. после освобождения левобережной Украины и Донбасса создалась благоприятная обстановка для разгрома немцев на Кубани и для освобождения Таманского полуострова. В связи с этим был подготовлен смелый по замыслу комбинированный удар по Новороссийску силами сухопутных войск и флота. Черноморскому флоту, которым с 24 апреля 1943 г. командовал вице-адмирал Л. А. Владимирский, была поставлена задача высадить десант непосредственно в порт Новороссийск.
План операции предусматривал прорыв кораблей с десантом в порт и высадку на широком фронте при поддержке артиллерии и авиации.
Обороне Новороссийска противник уделял особенно большое внимание. В Новороссийском порту и на склонах гор было построено свыше 500 оборонительных сооружений, выставлено свыше 30 тыс. мин и фугасов, дома и кварталы были превращены в опорные пункты. Непосредственно в районе Новороссийска немцы держали пять дивизий.
Для проведения и обеспечения высадки было выделено около 120 малых кораблей различных типов, в том числе сторожевые и торпедные катера, десантные боты, из которых были сформированы четыре отряда. Кроме того, выделялись артиллерийская и авиационная группы. Они должны были подавить огневые точки противника в Новороссийске и нанести удары по аэродромам. Командиром высадки был назначен командир Новороссийской военно-морской базы контрадмирал Г. Н. Холостяков.
Одновременно с высадкой десанта в порт Новороссийск должны были начать наступление части с плацдарма Малая земля (Мысхако, Станичка) для занятия совместно с десантом западной части города, а со стороны цементных заводов — войска 18-й армии (командующий генерал-лейтенант К. Н. Леселидзе) для занятия восточной части города и соединения с частями западной группы войск.
Начало операции намечалось на 9 сентября 1943 г., однако из-за штормовой погоды ее пришлось перенести на следующий день.
Поздно вечером 9 сентября в Геленджике была закончена посадка десанта на корабли и начался выход кораблей в море.
Вся полевая и береговая артиллерия, выделенная для участия в операции, была разделена на три группы в соответствии с числом участков высадки и десантных отрядов. Для того чтобы не утратить элемента внезапности, артиллерийская подготовка началась лишь тогда, когда десантные отряды сосредоточились на линии тактического развертывания — в 2 часа 44 минуты. В течение 15 минут огонь велся по переднему краю участков высадки, а затем был перенесен на второй рубеж, расположенный в 500–600 м от уреза воды. Через 18 минут после открытия огня орудия перешли к контрбатарейной борьбе и подавлению огневых точек противника.
Из-за нелетной погоды авиационная подготовка носила ограниченный характер. [354]
Торпедные катера группы прорыва под командованием командира 2-й бригады торпедных катеров капитана 2 ранга В. Т. Проценко атаковали огневые точки противника на молах. Группа подрывников старшего лейтенанта А. А. Куракина быстро подорвала боносетевые заграждения и дала сигнал об открытии прохода в порт. В 3 часа по сигналу «Проход в порт открыт» в гавань на полном ходу ворвались 13 торпедных катеров под командованием капитана 3 ранга Г. Д. Дьяченко и атаковали объекты противника на берегу от мыса Любви до Западного мола и от Восточного мола до электростанции. Третья группа — шесть торпедных катеров под командованием капитан-лейтенанта А. Ф. Африканова — атаковала огневые точки на причалах восточной части порта.
Вслед за торпедными катерами начался прорыв десантных отрядов. Противник встретил наши катера сильным артиллерийским и минометным огнем. Но, несмотря на это, высадка первого эшелона десанта проходила по намеченному плану. В течение 20–30 минут почти одновременно с десантными отрядами капитан-лейтенанта Д. А. Глухова, капитанов 3 ранга Н. И. Сипягина, Н. Ф. Масалкина высадились 393-й и 142-й батальоны морской пехоты и два батальона 1339-го стрелкового полка 318-й дивизии. Основные силы 255-й бригады морской пехоты, попав под массированный огонь, высаживались разобщенно в течение более полутора часов. Высадка второго эшелона проводилась на следующий день.
Группа морских пехотинцев 393-го батальона под командованием капитан-лейтенанта А. В. Райкунова рано утром начала штурм вокзала. Действуя гранатами и прикладами, морские пехотинцы уничтожили немецкий гарнизон, и уже через два часа после начала штурма Райкунов донес по радио: «Занял вокзал, поднял Военно-морской флаг».
Во второй половине дня 10 сентября немцы атаковали десантную группу капитан-лейтенанта В. А. Ботылева, захватившую здание клуба. Противник бросил против нее до 30 танков и самоходных орудий. Десантники отбили 10 вражеских атак и удержали занятый плацдарм, а всего за три дня они отразили 28 атак. Упорные бои шли в районе высадки 1339-го стрелкового полка (под командованием С. Н. Каданчика) [355] 318-й стрелковой дивизии. Морские пехотинцы 255-й бригады морской пехоты вели тяжелые бои с превосходящими силами врага на западном берегу бухты.
Одновременно с высадкой десанта в порт Новороссийск в наступление перешли восточная и западная группы 18-й армии. Восточная группа прорвала оборону на участке цементных заводов, и 14 сентября ее передовые части соединились с 393-м батальоном (группа капитан-лейтенанта В. А. Ботылева). В ночь на 16 сентября западная группа прорвала оборону со стороны Станички. К 10 часам утра порт и город Новороссийск были освобождены от противника.
За семь дней кровопролитных боев войска 18-й армии во взаимодействии с Черноморским флотом разгромили крупную вражескую группировку. Новороссийская операция решила судьбу сильно укрепленного опорного пункта противника и положила начало освобождению Таманского полуострова. Моряки-черноморцы показали образцы мужества и отваги в боях за Новороссийск. Героический подвиг совершил краснофлотец Иван Прохоров. Взвод моряков высадился на Импортную пристань и попал на заминированное проволочное заграждение. Прохоров принял решение уничтожить препятствие. Обратившись к бойцам, он сказал: «Я, наверное, погибну, ребята, считайте меня коммунистом». С этими словами он крепко сжал в руках автомат и бросился на заминированную проволоку. Герой погиб, обеспечив проход наступавшим частям.
Без промаха бил врага отважный снайпер Герой Советского Союза старшина 1-й статьи Ф. Я. Рубахо. За время войны он подготовил 72 снайпера, на его боевом счету 323 уничтоженных гитлеровца. В дни героической борьбы за Новороссийск Рубахо истребил 47 фашистов.
Умелое руководство подчиненными, личное мужество и героизм проявили офицеры, особенно контр-адмирал Г. Н. Холостяков, капитан 2 ранга В. Т. Проценко, капитаны 3 ранга П. И. Державин, Д. А. Глухов, Н. И. Сипягин, капитан-лейтенант В. А. Ботылев, майор М. В. Матушенко и другие.
Силами Черноморского флота и Азовской флотилии в последующих боях за освобождение Таманского полуострова были высажены тактические десанты в районах Темрюка и оз. Соленое, что ускорило прорыв нашими войсками укрепленных рубежей противника.
Новороссийская десантная операция вошла в историю как одна из наиболее хорошо спланированных, подготовленных и проведенных совместно наступательных операций армии и флота.
За успешные боевые действия по освобождению Новороссийска приказом Верховного Главнокомандования от 16 сентября 1943 г. тридцати различным соединениям Северо-Кавказского фронта и семи соединениям Черноморского флота было присвоено наименование Новороссийских. [356]
Керченско-Эльтигенская десантная операция
Ликвидация укрепленного плацдарма противника на Таманском полуострове и успешное наступление наших войск в Донбассе и Приазовье создали благоприятные условия для действий против немецко-фашистских войск в Крыму. Еще в ходе Новороссийско-Таманской наступательной операции командующий Северо-Кавказским фронтом получил директиву Ставки ВГК совместно с Черноморским флотом и Азовской военной флотилией овладеть Керченским полуостровом. Черноморский флот и Азовская военная флотилия должны были обеспечить высадку частей 56-й и 18-й армий на восточное побережье Керченского полуострова в целях овладения плацдармами для накапливания сил и дальнейшего наступления.
На Керченском полуострове были развернуты войска 5-го немецкого корпуса численностью 85 тыс. человек, которые входили в 17-ю армию. В портах Керчь, Камыш-Бурун и Феодосия была сосредоточена корабельная группировка, насчитывавшая 30 быстроходных десантных барж, 37 торпедных катеров, 25 сторожевых катеров, 6 тральщиков и другие вооруженные суда. Керченский пролив и подходы к нему были заминированы. Только в течение прошедших месяцев 1943 г. корабли и авиация противника выставили здесь 1484 мины. Большую опасность представляла авиация 4-го воздушного флота.
Советское командование, учитывая возможность особенно сильного противодействия непосредственно в Керчи и стремясь по возможности уменьшить потери, решило высадить десант не в Керченский порт, а севернее и южнее его. Это решение предопределило и организацию сил, предусматривающую создание двух групп войск и двух отрядов высадки.
Азовская флотилия и войска 56-й армии должны были осуществить вторжение в северо-восточную часть Керченского полуострова и, развивая наступление, овладеть г. Керчь. Командовал отрядом командующий Азовской флотилией контр-адмирал С. Г. Горшков. [357]
Корабли Черноморского флота, сосредоточенные в Новороссийской военно-морской базе, и войска 18-й армии должны были осуществить высадку в восточной части полуострова в районе Эльтигена и овладеть портом Камыш-Бурун. Этой группой командовал командир Новороссийской военно-морской базы контр-адмирал Г. Н. Холостяков.
Артиллерийскую и авиационную поддержку и прикрытие десанта должны были осуществлять артиллерия и авиация фронта и Черноморского флота. Высадка была назначена в ночь на 1 ноября 1943 г. одновременно на обоих направлениях.
Общее руководство действиями всех участвовавших в операции сил осуществлял командующий войсками Северо-Кавказского фронта генерал-полковник И. Е. Петров, его помощником по морской части был назначен командующий Черноморским флотом вице-адмирал Л. А. Владимирский. Высаживаемые войска оставались в подчинении своих командующих армиями, которые и руководили их действиями как в период подготовки, так и после высадки.
Весь корабельный состав находился в подчинении соответствующих командиров высадки. Подготовка к операции была закончена к 28 октября.
В 4 часа 30 минут 1 ноября была проведена сильная артиллерийская подготовка. Около 5 часов утра началась высадка первого броска частей 18-й армии в районе Эльтигена и коммуны «Инициатива», проходившая в чрезвычайно сложных условиях семибалльного шторма. Сильная волна заливала малые суда и шлюпки. С глубоко сидящих катеров, которые не могли подойти к пляжу, бойцы добирались до берега вплавь. С наступлением рассвета противник усилил артиллерийский и минометный огонь по судам и десантным войскам, однако высадка продолжалась. Десантники, высадившись на берег, шли в атаку, преодолевая сильную противодесантную оборону. Впереди находились морские пехотинцы 386-го батальона морской пехоты, которым командовал майор Н. А. Беляков.
Чтобы изолировать десант, немецкое командование пыталось блокировать его с моря, используя быстроходные артиллерийские баржи. Однако боевые катера и мотоботы при содействии авиации и береговой артиллерии прорывали блокаду и обеспечивали, хотя и не в полной мере, снабжение высаженных войск.
Десантники, удерживавшие плацдарм в районе Эльтигена, в тяжелых условиях, на изолированном клочке земли, без достаточного количества продовольствия и боеприпасов в течение 36 суток отбивали атаки значительно превосходящих сил противника. Особенно отличились моряки 386-го батальона морской пехоты. Высокие моральные качества, чувство долга перед Родиной помогали десантникам совершать героические подвиги. Командиру батальона и 11 бойцам было присвоено звание Героя Советского Союза, в том числе и медицинской сестре [358] 386-го отдельного батальона морской пехоты главному старшине Галине Константиновне Петровой. Сразу после высадки на крымскую землю в первую же ночь боев Галина Петрова вынесла с поля боя под огнем противника более 20 тяжело раненных моряков. 33 дня и 33 ночи сражалась Галина Петрова в первых рядах десантников, пока осколок вражеского снаряда не оборвал ее короткую, но яркую жизнь.
В начале декабря немецко-фашистское командование подбросило в район Эльтигена свежие силы: пехоту, танки и авиацию. Начались ожесточенные бои, которые длились несколько дней. У десантников кончились боеприпасы, не было продовольствия. 4 декабря был получен приказ командования армии в ночь на 7 декабря оставить занятый плацдарм и прорваться в район Керчи.
После упорных боев большая часть десанта прорвалась в этот район и впоследствии соединилась с войсками Отдельной Приморской армии{205}. Группа генерала В. Ф. Гладкова вела бои за удержание горы Митридат до 11 декабря, затем была эвакуирована на таманский берег кораблями Азовской флотилии.
Советский десант, высаженный в Эльтиген, способствовал высадке войск 56-й армии северо-восточнее Керчи.
В ночь на 3 ноября после артиллерийской и авиационной подготовки Азовская военная флотилия начала высаживать части 2-й гвардейской стрелковой дивизии генерал-майора А. П. Турчинского. Передовой отряд в составе 2274 человек повел борьбу за плацдарм. Застигнутый врасплох, противник стал отходить. К 5 часам на плацдарм были перевезены основные силы дивизии, которые закрепились на берегу в районе Глейка, Жуковка. Далее корабли флотилии от керченского берега направились к косе Чушка, приняли полки 55-й гвардейской дивизии генерала Б. Н. Аршинцева и перевезли их через самое узкое место пролива к с. Опасное. Высаженные дивизии образовали единый еникальский плацдарм. Попытки вражеских торпедных катеров и быстроходных артиллерийских барж прорваться в северную часть Керченского пролива на коммуникацию высаженного десанта были отбиты.
В дальнейшем Азовская флотилия планомерно перевозила на плацдарм войска и различные грузы. К исходу 4 ноября там находились 12 тыс. человек и 100 орудий. К 12 ноября дивизии 11-го и 16-го стрелковых корпусов захватили плацдарм от Азовского моря через с. Булганак до предместья Керчи.
Для прорыва очередного оборонительного рубежа было необходимо тщательно подготовить наступательную операцию. К 4 декабря на плацдарм было переправлено 75 тыс. человек, 582 орудия, 187 минометов, 128 танков, 764 автомобиля, 7180 тонн боеприпасов и большое количество других грузов{206}. Налаживанию бесперебойных перевозок через пролив способствовало назначение командующего Азовской военной флотилией контр-адмирала С. Г. Горшкова начальником долгосрочной переправы с приданием ему дополнительных плавучих, технических и военных средств. Перенесение боевых действий через Керченский пролив в Крым вызвало воодушевление у партизан и трудящихся Крыма. Близилось время освобождения крымской земли. [359]
Боевые действия флота по защите морских сообщений
Одной из главных задач Черноморского флота в период борьбы за Кавказ являлась защита своих морских сообщений, проходивших вдоль Кавказского побережья, так как они были главным путем, по которому шло снабжение войск в районе Новороссийск, Туапсе.
На всем протяжении от Батуми до Новороссийска основными силами, противодействовавшими нашим перевозкам, являлись авиация, торпедные катера и подводные лодки противника. Поэтому командование флота особое внимание обратило на создание противовоздушной, противокатерной и противолодочной обороны морских сообщений.
Противовоздушная оборона конвоев и транспортов в море обеспечивалась истребительной авиацией, а на отдельных участках конвои прикрывались береговой зенитной артиллерией.
Летчики-черноморцы проявляли мужество и высокое воинское мастерство в боях с врагом. Так, командир эскадрильи Герой Советского Союза майор К. С. Алексеев 16 сентября сбил три немецких бомбардировщика Хе-111, а всего он уничтожил 19 самолетов противника.
В боях за Кавказ отважно сражались морские летчики Герои Советского Союза подполковник М. В. Авдеев, капитан М. И. Гриб, старший лейтенант Д. В. Зюзин и другие.
Замечательный подвиг совершил младший лейтенант М. А. Борисов. В воздушном бою он сбил один самолет, но и его машина была подожжена. Борисов мог выброситься с парашютом, но решил продолжать бой. Так как боеприпасы были израсходованы, оставалось единственное средство — таран. Летчик направил свой горящий самолет на вражеский и таранил его. Во время падения фашистский самолет задел другой самолет и сбил его. Таким образом, одним таранным ударом [360] было уничтожено два немецких самолета. Посмертно младшему лейтенанту М. А. Борисову было присвоено звание Героя Советского Союза.
Значительную угрозу нашим морским сообщениям представляли торпедные катера противника. В районах Феодосии и Анапы он имел более 30 торпедных катеров. Командование Черноморского флота организовало надежную противокатерную оборону. Перед выходом транспортов и крупных кораблей из баз производился предварительный поиск торпедными катерами, а также базовыми дозорами из катеров и самолетов. С наступлением темноты поиск усиливался. Были созданы дежурные группы самолетов-штурмовиков по всему Кавказскому побережью, которые готовы были к немедленному вылету.
Для борьбы с катерами противника наши легкие силы во взаимодействии с авиацией совершали набеги на порты Анапа и Феодосия. Созданная противокатерная оборона обеспечила безопасное движение судов вдоль Кавказского побережья. За весь период борьбы за Кавказ вражеским торпедным катерам удалось потопить лишь транспорт, два морских буксира и сейнер.
Против наших сообщений фашистское командование использовало и подводные лодки. В 1942 г. они действовали в районах портов и баз Кавказского побережья в 5–10 милях от берега. В 1943 г. вражеские лодки стали подходить вплотную к побережью, применять бесследные электроторпеды и вести бесперископные атаки, однако их успехи были ничтожными. Наши перевозки не прекращались ни на один день.
Боевая деятельность частей и соединений флота по обеспечению перевозок была весьма напряженной. Только с июля 1942 г. по январь 1943 г. боевые корабли и транспорты совершили более 5 тыс. рейсов с войсками и грузами. В период ожесточенных боев за Новороссийск [361] и Туапсе вдоль Кавказского побережья ежемесячно проходили сотни транспортных судов и боевых кораблей.
Эффективно и дерзко действовал экипаж катера СКА-065 под командованием старшего лейтенанта П. П. Сивенко. Катер отконвоировал 118 судов с оружием и боеприпасами, высадил под Севастополем, Керчью, Новороссийском более 2 тыс. солдат и офицеров десантных войск, выдержал десятки боев с фашистскими торпедными катерами и авиацией. Неоднократно катер выходил на поиск и бомбежку вражеских подводных лодок, высаживал разведчиков в тыл врага.
В ночь на 25 марта 1943 г. катер СКА-065 конвоировал военный транспорт с грузом для фронта. Когда транспорт подходил к месту назначения, появились 30 бомбардировщиков противника. На маленький корабль и транспорт враг сбросил более 100 бомб. Море кипело вокруг, катер бросало как щепку. Были разрушены ходовой мостик, рубка, с цапф сорвало тело орудия, вышла из строя рация, корпус катера был изрешечен сотнями осколков (более 1600 пробоин), более половины личного состава было ранено. Но, несмотря на это, даже раненые продолжали мужественно выполнять свои обязанности на боевых постах.
В разгар боя старшине 2-й статьи Г. А. Куропятникову оторвало левую руку, несколько осколков попало в грудь и голову. От потери крови он временами терял сознание, его покидали силы, но герой-черноморец не отошел от пулемета и продолжал стрелять одной рукой. Вдруг он заметил, что на корме горят дымовые шашки, лежащие на глубинных бомбах. Создалась угроза гибели катера. Истекающий кровью моряк пополз на корму и попытался здоровой рукой сбросить шашки за борт. Но они были принайтовлены по-штормовому. Тогда Куропятников, обжигая лицо, перегрыз найтовы зубами и сбросил шашки за борт. Гибель корабля была предотвращена.
За отвагу и героизм, проявленные в этом бою, весь личный состав СКА-065 был награжден орденами и медалями, катеру присвоено звание гвардейского, а старшине 2-й статьи Г. А. Куропятникову — звание Героя Советского Союза.
Так, несмотря на активные действия авиации, подводных лодок и торпедных катеров противника, Черноморский флот успешно выполнил задачу по защите морских сообщений.
Флот в освобождении Крыма и северо-западного побережья Черного моря
Учитывая важное стратегическое значение Крыма, гитлеровское командование упорно стремилось удержать его. С этой целью противник создал ряд новых рубежей и укрепил старые рубежи в районах Турецкого вала, Ишуньских позиций и Сиваша. Одновременно противник продолжал наращивать группировку своего флота на Черном море. К началу 1944 г. он имел на Черном море вспомогательный крейсер, 4 эскадренных миноносца, 3 миноносца, 3 сторожевых [362] корабля, 3 канонерские лодки, 14 подводных лодок, 28 торпедных катеров, 34 охотника за подводными лодками, 4 минных заградителя, более 100 быстроходных десантных и артиллерийских барж и других кораблей различных классов. Транспортный и вспомогательный флот противника насчитывал несколько сот различных судов, в том числе речные суда и баржи, переведенные с Дуная в черноморские порты. Его корабли базировались на порты Румынии, Болгарии, Крыма, а также на Одессу.
Вследствие того что крымская группировка немецко-фашистских войск осенью 1943 г. была отрезана с суши, гитлеровское командование придавало большое значение защите морских сообщений, связывавших Крым с Румынией. В феврале — марте 1944 г. советские войска нанесли тяжелое поражение южной группировке гитлеровских войск и освободили большую часть Правобережной Украины. К апрелю 1944 г. для наших Вооруженных Сил на южном участке советско-германского фронта сложилась благоприятная обстановка для освобождения Одессы и Крыма, что привело к усилению борьбы на морских коммуникациях.
Войска Отдельной Приморской армии, закрепившиеся на плацдарме северо-восточнее Керчи, усиленно готовились к одновременному с 4-м Украинским фронтом наступлению. В результате высадки наших войск на Керченский полуостров противнику пришлось перебросить с Перекопа часть сил в этот район, что облегчило действия войск 4-го Украинского фронта. Таким образом, крымская группировка немецко-фашистских войск оказалась полностью изолированной. С моря ее блокировали корабли и авиация Черноморского флота.
По плану, разработанному Ставкой Верховного Главнокомандования, перед войсками 2, 3 и 4-го Украинских фронтов, Отдельной Приморской армией, Черноморским флотом и Азовской военной флотилией была поставлена задача разгромить немецко-фашистскую группировку на левом фланге советско-германского фронта, освободить. Одессу и Крым и перенести боевые действия на территорию Румынии. Эта задача была выполнена в ходе проведения крупных самостоятельных операций: Одесской и Крымской.
Одесская наступательная операция проводилась войсками 3-го Украинского фронта с 26 марта по 14 апреля 1944 г.
С началом наступления советских войск на северном побережье Черного моря подводные лодки, торпедные катера и авиация срывали перевозки противника между Одессой и Крымом, а также между Одессой и портами Румынии.
Несмотря на то что в Одесской операции участвовала только часть сил Черноморского флота, противник понес значительные потери. В море и портах были потоплены 17 быстроходных десантных барж и транспортов, повреждены многие боевые катера и другие суда.
В боях за освобождение Николаева отличился 384-й отдельный батальон морской пехоты под командованием майора Ф. Е. Котанова, действовавший в составе войск 3-го Украинского фронта, особенно малочисленная десантная группа этого батальона под командованием старшего лейтенанта К. Ф. Ольшанского.
После освобождения 22 марта с. Богоявленское Николаевской области (ныне рабочий поселок Октябрьское) батальону было приказано выделить отряд добровольцев для высадки в занятый противником г. Николаев. Ударом по обороне немцев с тыла отряд должен был отвлечь их внимание и помочь войскам фронта освободить город, [363] помешать противнику вывезти людей и ценности, не дать ему разрушить порт. Для выполнения поставленной задачи было отобрано 55 морских пехотинцев, 10 саперов и 2 связиста из 28-й армии, а также проводник из местных жителей А. И. Андреев.
Отремонтировав найденные в селе 7 старых рыбачьих лодок, отряд прошел 15 км вверх по Нижнему Бугу, оба берега которого на протяжении 7 км были заняты противником. Переход проходил в ненастную ночь при сильном встречном ветре.
В 4 часа 15 минут 26 марта 1944 г. десантники скрытно высадились в Торговом порту города, заняли несколько зданий и создали круговую оборону в районе нового элеватора. Здесь герои-ольшанцы в течение двух дней вели бой почти с целым полком противника. За это время они отбили 18 ожесточенных атак, уничтожив около 700 фашистских солдат и офицеров, 2 танка и 4 орудия. Морские пехотинцы удерживали целый район, пока не подошли наши части. Всем участникам николаевского десанта и проводнику А. И. Андрееву было присвоено звание Героя Советского Союза. За освобождение Николаева батальон Ф. Е. Котанова получил благодарность Верховного Главнокомандующего и почетное наименование Николаевского. Жители Николаева на одной из центральных площадей воздвигли величественный памятник морякам-героям, павшим в боях за освобождение города.
Морская пехота принимала участие также в освобождении и другого порта — Очакова.
В результате Одесской операции войска 3-го Украинского фронта разгромили одесскую группировку противника и освободили всю северо-западную часть Черноморского побережья с портами Одесса, Очаков, Херсон, Николаев. Гитлеровское командование, лишившись Одессы, вынуждено было пользоваться для сообщений со своей крымской группировкой румынскими портами Констанца и Сулина. Черноморский флот получил возможность перебазировать в северо-западный район [364] Черного моря легкие силы флота и авиацию. Все это еще больше изолировало с моря крымскую группировку противника.
Для разгрома крымской группировки противника планировалось нанести удары одновременно с двух направлений: с севера через Перекопский перешеек и Сиваш (войсками 4-го Украинского фронта) и с востока со стороны Керченского полуострова (войсками Отдельной Приморской армии) — в общем направлении на Симферополь и Севастополь, рассечь крымскую группировку противника и уничтожить ее по частям. Черноморский флот должен был нарушать морские сообщения противника, с тем чтобы не допустить снабжения и эвакуации морским путем группировки врага, находившейся в Крыму. Азовская военная флотилия в период подготовки к операции, преодолевая сильное сопротивление противника, обеспечивала Отдельную Приморскую армию всем необходимым для боевой деятельности.
Одновременно с решением этой задачи в декабре — январе кораблями флотилии было высажено три тактических десанта во фланг оборонявшимся войскам противника, что, однако, не помогло Отдельной Приморской армии значительно улучшить свои позиции.
В период подготовки к Крымской операции в конце 1943 г. была создана военно-морская база в северо-западном районе Черного моря, а авиация флота перебазирована на аэродромы Северной Таврии. В марте — апреле 1944 г. в Каркинитский залив с кавказских баз был скрытно совершен переход соединения торпедных катеров для активных действий на морских сообщениях крымской группировки гитлеровцев. Одновременно в район Скадовска перебазировалось 150 самолетов авиации флота. [365]
В основу плана действий сил Черноморского флота на морских сообщениях была положена идея взаимодействия разнородных сил. Действия подводных лодок, торпедных катеров и авиации планировались так, чтобы вражеские морские сообщения на всем их протяжении находились под непрерывными ударами наших сил. С этой целью торпедные катера должны были действовать на ближних морских сообщениях у побережья Крыма со стороны Каркинитского залива и со стороны северных портов Кавказского побережья, подводные лодки — на дальних морских сообщениях (между Крымом и Румынией). Авиация должна была действовать на всем протяжении морских сообщений врага от Севастополя до портов Румынии.
8 апреля 1944 г. после мощной артиллерийской и авиационной подготовки войска 4-го Украинского фронта начали наступление на сивашском и перекопском направлениях. Прорвав оборону противника на сивашском направлении, части 4-го Украинского фронта 11 апреля овладели узловой станцией Джанкой. В этот же день войска Отдельной Приморской армии и части флота овладели Керчью. 15–16 апреля войска 4-го Украинского фронта и Отдельной Приморской армии соединились под Севастополем{207}. Кольцо окружения вражеских войск, отошедших к Севастополю, было замкнуто. Построив три мощных укрепленных рубежа, немецко-фашистское командование рассчитывало удержать Севастополь, однако оно не учитывало возросшей мощи нашей армии, роста организаторских способностей начальствующего состава и мастерства личного состава. [366]
Тщательно разработав план освобождения Севастополя и подтянув резервы, войска 4-го Украинского фронта 7 мая начали штурм севастопольских укреплений. Наиболее укрепленной позицией в обороне противника была Сапун-гора. На ее склонах находилось несколько ярусов траншей и огневых точек. Однако воины 51-й и Приморской армий в течение девятичасового ожесточенного боя овладели этой горой. В составе 11-го гвардейского стрелкового корпуса генерал-майора С. Е. Рождественского из Приморской армии ключевую позицию Севастополя штурмовали и морские пехотинцы. 9 мая Севастополь был освобожден. 12 мая были разгромлены остатки немецко-фашистских войск, отошедших на мыс Херсонес. Там были взяты в плен 21 тыс. человек и большое количество оружия и техники. Всего в Крыму было захвачено более 61,5 тыс. пленных и почти вся боевая техника противника.
Большую роль в уничтожении крымской группировки врага сыграл Черноморский флот. Одновременно с переходом в наступление войск 4-го Украинского фронта и Отдельной Приморской армии в Крыму активизировали свои действия на морских сообщениях подводные лодки, торпедные катера и авиация.
Подводные лодки действовали методом самостоятельного поиска в пределах отведенных позиций, которые располагались на вероятных путях движения вражеских конвоев. В ходе операции лодки переводились с одной позиции на другую в зависимости от того, где наблюдалось более интенсивное движение вражеских конвоев. Этот метод использования подводных лодок получил название метода маневрирования заранее обусловленными позициями. Умелое использование разведывательных данных повышало оперативность подводных лодок. Эффективности действий лодок во многом способствовал метод залповой стрельбы, пряменявшийся черноморскими подводниками. Авиация флота, тесно взаимодействуя с подводными лодками, наводила их на конвои противника.
В период наибольшей интенсивности движения вражеских конвоев между Севастополем и румынскими портами подводная лодка А-5 под командованием капитан-лейтенанта В. И. Матвеева потопила транспорт «Дуростор» и шхуну «Сейферд». Подводная лодка Щ-201 под командованием капитана 3 ранга П. И. Парамошкина за один боевой поход потопила транспорт «Гейзерикс», тральщик и повредила десантную баржу.
Благодаря быстрому переразвертыванию торпедных катеров и авиации в северо-западный район Черного моря удары по морским сообщениям противника наносились с двух направлений: со стороны Каркинитского залива и со стороны Кавказского побережья. На ближних морских сообщениях у побережья Крыма развернули действия 1-я и 2-я бригады торпедных катеров.
Особенно активизировалась деятельность торпедных катеров и взаимодействующих с ними сил с середины апреля, когда наши войска освободили большую часть территории Крыма с портами Феодосия, Ялта, Ак-Мечеть и Евпатория, а немецко-фашистское командование начало массовую эвакуацию своих войск из Севастополя. Резко возросла интенсивность движения вражеских конвоев. В этих условиях от всего личного состава флота требовалось исключительное напряжение сил.
В освобожденные порты Крыма перебазировались обе бригады торпедных катеров, что облегчало действия по срыву эвакуации врага. [367]
Со второй половины апреля силы Черноморского флота, по существу, блокировали Севастополь с моря. Чтобы незаметно вывести из бухты свои корабли, противник пытался использовать ночное время, нелетную погоду, туман. Однако ни уловки врага, ни ухудшение погоды не помешали катерникам, летчикам и подводникам наносить сильные удары по конвоям.
Неожиданным для врага явилось вооружение советских катеров реактивными установками. Тактическое взаимодействие между катерами с реактивным вооружением и обычными торпедными катерами дало эффективные результаты.
Высокое мастерство в бою показали катерники под командованием капитан-лейтенантов А. И. Кудерского и К. Г. Кочиева. Успех катеров был обеспечен правильным выбором исходной позиции для атаки, решительными и настойчивыми действиями командиров торпедных катеров. В ходе боев черноморские катерники проявляли мужество, находчивость, инициативу, применяли новые методы атаки конвоев противника. Заслуги их были высоко оценены партией и правительством. Многие офицеры и матросы были награждены орденами и медалями.
Офицерам-катерникам С. Н. Котову, К. Г. Кочиеву, А. И. Кудерскому, В. С. Пилипенко, А. Г. Кананадзе, Г. А. Рогачевскому и А. Е. Черцову было присвоено звание Героя Советского Союза.
Для нарушения вражеских морских сообщений использовались все рода флотской авиации: минно-торпедная, бомбардировочная, штурмовая и истребительная (командующий ВВС генерал-лейтенант авиации В. В. Ермаченков).
Бомбово-штурмовые удары наносились по конвоям в море, а также по портам погрузки на побережье Крыма и портам выгрузки Констанца, Сулина. В первые дни наступления войск Отдельной Приморской армии на Керченском полуострове авиационная разведка обнаружила скопление плавучих средств противника в порту Феодосия, на которых должны были эвакуироваться немецко-фашистские войска. В результате массированного удара 11 апреля по порту Феодосия отряд штурмовиков под командованием полковника Д. И. Манжосова потопил тральщик R-204, две десантные баржи, сейнер, три катера, повредил две десантные баржи и портовое оборудование. 13 апреля 80 штурмовиков в сопровождении 42 истребителей нанесли удар по судам и войскам в порту Судак. Три десантные баржи были потоплены, несколько повреждены. Прекратив погрузку, вражеские войска устремились к Алуште. Наша авиация производила также постановку неконтактных мин. Несмотря на то что противник увеличил число самолетов (особенно со второй половины апреля) для охранения конвоев, наша авиация неизменно господствовала в воздухе.
Большой эффективности черноморские летчики добивались, применяя новые тактические приемы. Именно здесь, на Черноморском флоте, впервые появилось топмачтовое бомбометание. Используя его, летчики достигали большого процента попадания в транспорты и корабли противника. Только за один день 3 мая нашей авиацией были потоплены немецкий танкер вместимостью 2500 рег. тонн, сухогрузная баржа и два катера-охотника за подводными лодками.
Наши торпедоносцы, штурмовики и особенно пикирующие бомбардировщики под прикрытием истребителей нанесли по вражеским плавучим средствам несколько мощных комбинированных ударов. Так, 10 мая они потопили 14 вражеских кораблей, повредили 4 корабля [368] и сбили в воздушных боях 6 самолетов противника. Успешными также были действия самолетов-торпедоносцев, вылетавших на «свободную охоту».
В результате боевых действий торпедных катеров, подводных лодок и особенно авиации Черноморского флота было потоплено 102 и повреждено более 60 различных судов и боевых кораблей противника. Из более 200 судов противника, принимавших участие в эвакуации, 160 были потоплены или получили повреждения. По данным противника, с 3 по 13 мая на переходе морем им было потеряно до 42 тыс. солдат и офицеров.
Моряки-черноморцы вписали яркую страницу в историю героической борьбы советского народа против немецко-фашистских захватчиков. В результате успешно завершенной операции Черноморский флот получил возможность вернуться в свою главную базу — Севастополь.
Выход Красной Армии в район Ясс и на Днестр, освобождение Крыма и Одессы позволили войскам 2-го и 3-го Украинских фронтов занять выгодное положение для действий на Балканах, а также использовать силы Черноморского флота для содействия сухопутным войскам, наступавшим вдоль побережья Черного моря.
Стремясь удержать в своих руках Румынию, имевшую большое военно-экономическое значение, немецкое командование создало сильную противовоздушную и противодесантную оборону на побережье Румынии.
Войскам 2-го и 3-го Украинских фронтов, Черноморскому флоту и Дунайской флотилии{208} была поставлена задача окружить и уничтожить ясско-кишиневскую группировку противника и в дальнейшем, развивая успех, вывести Румынию из войны.
Черноморский флот, оказывая содействие приморскому флангу .3-го Украинского фронта, должен был выполнять следующие задачи: прикрывать фланги войск от ударов с моря, поддерживать огнем части, действовавшие на приморских участках фронта, .нарушать прибрежные морские сообщения противника и оказывать помощь войскам 3-го Украинского фронта в форсировании Днестровского лимана — последней преграды на пути к Дунаю. В дальнейшем флот должен был высадить десанты в тыл и на фланги противника, а с выходом войск 3-го Украинского фронта к Дунаю обеспечить прорыв кораблей Дунайской военной флотилии в его устье.
Утром 20 августа 1944 г. авиация флота нанесла мощные массированные бомбово-штурмовые удары по кораблям противника в военно-морских базах Констанца и Сулина. С этого момента прекратилось функционирование Констанцы как главной базы флота противника. Удары нашей авиации по Сулине лишили противника возможности использовать корабли в бассейне Дуная для срыва переправ советских войск.
Выведя из строя значительную часть кораблей противника, Черноморский флот совместно с Дунайской военной флотилией направил усилия на оказание непосредственной помощи войскам 3-го Украинского фронта, форсировавшим Днестровский лиман. Для высадки десанта были выделены 369-й отдельный батальон морской пехоты, 83-я и 255-я бригады морской пехоты, созданы два Отряда десантных судов и отряд корабельной поддержки. В качестве [369] высадочных средств использовались лодки, паромы, катера, полуглиссеры, сосредоточенные в лимане. Форсирование лимана проводилось без артиллерийской подготовки.
22 августа первые эшелоны десантных отрядов во главе со штурмовыми группами из состава 369-го батальона морской пехоты форсировали лиман на деревянных саперных лодках на веслах. Эшелоны с артиллерией и танками следовали на паромах, буксируемых катерами и полуглиссерами. Преодолевая ожесточенное сопротивление врага, десантники высадились на берег и захватили плацдарм. Наша артиллерия с противоположного берега реки обстреливала огневые точки противника.
В ходе боя за высадку беспримерное мужество проявил личный состав 384-го батальона морской пехоты. Лодка, в которой находился капитан К. И. Иванов, шла впереди. При подходе к берегу десант был встречен сильным пулеметным и ружейным огнем. Десантники должны были действовать как можно быстрее. Когда до берега оставалось 50 м, капитан Иванов первым выпрыгнул из лодки, увлекая за собой остальных. Стремительным броском, преодолев три ряда проволочных заграждений, морские пехотинцы выбили противника из первой линии окопов. Смертельно раненный, падая, капитан Иванов воскликнул: «Вперед, моряки! К Дунаю!».
В то время, когда шла высадка первых эшелонов, в Днестровский лиман через узкое Цареградское гирло с боем прорвались бронекатера и минометные катера под командованием Героев Советского Союза капитан-лейтенантов С. И. Барботько и В. И. Великого, два полуглиссера и тральщики, прикрываемые катерами-дымзавесчиками. Обстреляв огневые точки противника в районе Белгород-Днестровского (Аккермана), они приступили к переправе наступавших войск на захваченные плацдармы.
Несмотря на упорное сопротивление врага, десантники продвигались вперед и, захватив два небольших плацдарма севернее и южнее Белгород-Днестровского, окружили вражеский гарнизон. Не выдержав стремительного штурма морских пехотинцев и армейских стрелковых частей, противник сдался. Над древними стенами Белгород-Днестровской крепости взметнулся алый флаг.
К исходу 23 августа советские войска значительно расширили захваченный плацдарм. Противник понес большие потери. С наступлением темноты он пытался отвести свои войска на Жебрияны, Вилково. Командование 3-го Украинского фронта поставило Дунайской флотилии задачу перерезать отступавшим вражеским частям путь через Дунай.
Рано утром 24 августа бронекатера под командованием Героя Советского Союза капитана 2 ранга П. И. Державина высадили десант в районе Жебрияны. В результате успешной высадки десант занял Жебрияны и изолировал большую группировку противника. Совместными усилиями частей 3-го Украинского фронта, Черноморского флота и Дунайской военной флотилии вражеская группировка была полностью уничтожена; 15 тыс. немецких и румынских солдат и офицеров сдались в плен.
В тот же день корабли Дунайской флотилии, поддержанные кораблями и авиацией Черноморского флота, преодолев сильное огневое противодействие береговых батарей и мониторов противника, ворвались в Килийское гирло Дуная и вышли к Вилково, где высадили второй десант. Одновременно сюда подошла рота 384-го отдельного [370] батальона морской пехоты от Жебриян. Моряки с ходу захватили Вилково, отрезав тем самым пути отхода противника на юг и в нижнем течении Дуная.
Отряды бронекатеров, преодолевая сопротивление кораблей румынской военной флотилии и форсируя минные заграждения, продолжали подниматься вверх по Дунаю. 24 августа были высажены десанты в речные порты Килия Новая и Килия Старая. 25 августа гарнизон Килии Новой капитулировал. Затем была освобождена Килия Старая. Во второй половине дня 25 августа бронекатера Дунайской флотилии достигли Измаила и продолжали продвигаться к Галацу. Несколько бронекатеров, войдя в Тулчинский рукав, заблокировали Сулинское гирло. 26 августа корабли Дунайской флотилии пересекли государственную границу и вошли в румынские воды Дуная.
27 августа группировка сил флота овладела важной военно-морской базой противника на Черном море — Сулиной. 4-я отдельная бригада речных кораблей под командованием капитана 2 ранга П. П. Давыдова с десантом 613-й отдельной роты по каналу, соединяющему Килийское и Сулинское гирла, внезапно подошла с тыла к базе противника. 384-й отдельный батальон морской пехоты под командованием Героя Советского Союза майора Ф. Е. Котанова, форсировав болотистый район, наступал с суши. Многочисленный гарнизон базы капитулировал. Верховное Главнокомандование в приказе отметило корабли и части Черноморского флота, отличившиеся при овладении портами Тулча и Сулина. Соединению и подразделениям были присвоены наименования Сулинских и Тулчинских.
29 августа совместными усилиями сухопутные войска и силы Черноморского флота заняли главную базу румынского флота — Констанцу. 31 августа наши войска вступили в столицу Румынии Бухарест. Румынский народ с восторгом встретил Красную Армию. Страна была освобождена от немецко-фашистских захватчиков.
5 Сентября 1944 г. советские войска вышли к румыно-болгарской и румыно-югославской границе. Боевые действия на территории Болгарии начались 8 сентября. 9 сентября реакционное правительство Болгарии было свергнуто, и власть перешла в руки правительства Отечественного фронта, которое, порвав отношения с фашистской Германией, объявило ей войну. В тот же день нашими морскими и воздушными десантами были заняты болгарские военно-морские базы Варна и Бургас.
Таким образом, в результате успешно проведенной операции 2-го и 3-го Украинских фронтов, Черноморского флота и Дунайской флотилии была разгромлена крупная группировка немецко-фашистских войск на юге советско-германского фронта. Непосредственными результатами этой операции явились выход из войны Румынии и Болгарии и создание предпосылок для вывода из войны Венгрии.
В ходе войны в исключительно трудных условиях тыловые органы Черноморского флота (начальники тыла флота контр-адмирал И. Ф. Заяц, контр-адмирал А. С. Фролов, с сентября 1943 г. — генерал-лейтенант М. Ф. Куманин) обеспечивали боевую деятельность кораблей и частей флота. Основные судоремонтные, а также минно-торпедные, [371] артиллерийские и другие предприятия флота к началу войны находились в Николаеве и Севастополе. В сентябре — октябре 1941 г. их пришлось эвакуировать в порты Кавказского побережья. Осенью 1942 г. Новороссийск был оставлен. Туапсе утратил свое значение в связи с систематическими ударами авиации и угрозой его захвата. Потийская военно-морская база оставалась единственной базой, которая решала задачи тылового обеспечения флота. Для обеспечения боевой деятельности малых боевых кораблей и авиации, базировавшихся на временные базы и аэродромы, были созданы подвижные ремонтные средства и подвижные средства снабжения. Для ремонта подводной части кораблей была создана станция подводного судоремонта. Много энергии и находчивости при развертывании тыловых органов на новых местах базирования проявили начальник технического отдела флота инженер-капитан 1 ранга И. Я. Стеценко и его заместитель инженер-капитан 1 ранга С. И. Ставровский, главный инженер отдела вспомогательных судов и гаваней Н. А. Мунаев, начальники мастерских военные инженеры Г. М. Климов, Н. Н. Киясов.
В трудных условиях свертывания системы базирования в осажденных Одессе и Севастополе, в многочисленных десантных операциях мужественно решал свою задачу личный состав медико-санитарной службы флота под руководством А. М. Зотова. За самоотверженный труд и отвагу медицинских работников Севастопольский и Новороссийский военно-морские госпитали и санитарно-транспортное судно «Львов» были награждены орденом Красного Знамени. [372]
Боевая деятельность Дунайской военной флотилии
После разгрома немецко-фашистских захватчиков в Румынии и Болгарии Советские Вооруженные силы начали оказывать помощь югославскому народу. Войскам 3-го Украинского фронта была поставлена задача разгромить группировки противника в Восточной Югославии и совместно с югославской Народно-освободительной армией освободить Белград. Дунайская флотилия должна была, высадив десанты, содействовать наступлению сухопутных войск, оказывая артиллерийскую поддержку и переправляя войска через Дунай.
Флотилии пришлось вести боевые действия в тяжелых условиях: труднопроходимые участки Дуная были заминированы противником и англо-американской авиацией, навигационное оборудование отсутствовало, в русле реки были затоплены плавсредства. С 25 сентября по 29 октября до начала Будапештской операции флотилия перевезла по Дунаю из Измаила, Галаца и Джурджу в район Калафата более 68 тыс. человек с вооружением и техникой и переправила свыше 250 тыс. воинов 2-го и 3-го Украинского фронтов. Корабли флотилии огнем систематически оказывали поддержку наступавшим войскам.
Флотилия под командованием контр-адмирала С. Г. Горшкова, члена Военного совета капитана 1 ранга А. А. Матушкина и начальника штаба флотилии капитана 1 ранга А. В. Свердлова осуществляла переправы, высадку десантов и огневую поддержку боевых действий 1-й болгарской армии, югославских войск, ликвидировала массовые минные заграждения противника (вытралено более 600 мин), обеспечивала подвоз питания и топлива в Югославию.
На подступах к Белграду бронекатера капитан-лейтенанта С. И. Барботько, пройдя по непротраленным фарватерам, высадили десанты в Радуеваце, Прахово, Смедерево. Особенно дерзкой [373] была высадка десанта в порт Прахово. Она проходила днем на глазах у ошеломленного противника. Корабли флотилии непосредственно участвовали в освобождении Белграда. Дивизиону бронекатеров, с честью пронесшему свое гвардейское Знамя до югославской столицы, было присвоено почетное наименование Белградского.
После освобождения Румынии, Болгарии и значительной части Югославии моряки Дунайской флотилии действовали совместно с войсками 3-го и 2-го Украинских фронтов на будапештском и вуковарском направлениях. Во время Будапештской операции (29 октября 1944 г. — 13 февраля 1945 г.) Дунайская флотилия действовала с большим напряжением. Высадкой десантов, артиллерийской поддержкой приречных флангов и обеспечением переправ через Дунай моряки-дунайцы способствовали советским войскам в форсировании Дуная и захвате плацдармов на его правом берегу, в решительном разгроме окруженной будапештской группировки противника.
В северо-восточной части Югославии, в районе Вуковар (устье р. Драва), гитлеровцы создали мощную долговременную оборону, прикрывавшую с юга Будапешт. Корабли флотилии высадили десанты в районы Илок, Опатовац и Вуковар, поддерживали наступавшие советские и югославские войска огнем своей артиллерии.
Особенно тяжелый бой выдержал десантный отряд из 50 моряков, высаженный в порт Илок и сразу же принявший на себя удар врага. Контратаками противник оттеснил морских пехотинцев к урезу воды. Некоторые из них расположились на деревьях, затопленных разлившимся Дунаем. Среди отважных десантников находилась бесстрашная разведчица главный старшина Катя Михайлова. Бой длился около 12 часов. Появились убитые и раненые. Была ранена в руку и Катя. Она ходила в холодной воде от дерева к дереву, перевязывала раненых, а иных привязывала к дереву, чтобы они не свалились в воду. Одновременно она стреляла из автомата, помогая товарищам отражать непрерывные атаки противника. К исходу дня сухопутные войска заняли г. Илок.
В боях по разгрому вуковарской группировки моряки-дунайцы действовали самоотверженно. Старшина 1-й статьи Г. М. Агафонов, высадившись в районе Вуковар на берег для корректировки артиллерийского огня кораблей, в разгар боя увидел группу автоматчиков, которая шла в атаку против наших десантников. Ее поддерживали семь танков. Связкой гранат Агафонов подорвал танк и меткой стрельбой вывел из строя его пулеметчиков. Затем, возглавив группу десантников, он отрезал немецких автоматчиков от танков. В ходе боя все танки и автоматчики были уничтожены. За героизм, проявленный в борьбе с немецко-фашистскими захватчиками, Г. М. Агафонов был удостоен звания Героя Советского Союза. [374]
При наступлении советских войск на будапештском направлении флотилия{209} продолжала оказывать содействие 3-му Украинскому фронту. За короткие сроки корабли флотилии переправили свыше 100 тыс. человек с большим количеством техники, вооружения и различных грузов. Эти войска форсировали Дунай и в районе Апатин, Батина захватили плацдармы, с которых войска фронта повели наступление непосредственно на Будапешт. Во время боев за Будапешт, несмотря на ледоход и большое количество мин, которые противник пускал по Дунаю, флотилия продолжала перевозку войск. За январь — февраль 1945 г. было перевезено свыше 365 тыс. человек с оружием и техникой.
На завершающем этапе Великой Отечественной войны Дунайская флотилия участвовала в разгроме группировки немецко-фашистских войск в Австрии (Венская операция). В этой операции флотилии была поставлена задача высадить десант западнее Эстергома, где оба берега реки были заняты противником. Проход в район высадки преграждал подорванный Эстергомский мост. Преодолевая большие трудности, моряки успешно выполнили приказ. Высаженный во вражеский тыл десант отрезал пути отступления немецко-фашистским войскам на запад. Эстергомская группировка противника была окружена и уничтожена.
При высадке десанта мужественно сражались экипажи бронекатеров. Особенно отличился экипаж бронекатера № 131, которым командовал коммунист старший лейтенант Мурзинов. В ночь на 20 марта, высадив группу десантников, катер подвергся сильному артиллерийскому и минометному огню. Умело маневрируя, он вступил в поединок с противником [375] и метким огнем уничтожил три и подавил восемь огневых точек. В бою катер получил 48 попаданий, из них 5 сквозных, однако благополучно вернулся в базу.
При высадке десанта в ночь на 21 марта наши бронекатера в районе Эстергомского моста встретили ожесточенное противодействие врага. Часть катеров вернулась обратно. Бронекатер № 131 пробивался вперед. Прорвавшись через огневую завесу и мост, он достиг плацдарма высадки и успешно выполнил поставленную перед ним задачу — подавил огневую точку противника на берегу и высадил 22 десантника. На обратном пути бронекатер был обстрелян вражеской артиллерией. В него попали сразу три снаряда: в боевую рубку, башню и машинное отделение. Бронекатер стал погружаться в воду. Командир приказал личному составу оставить корабль. Однако некоторые члены экипажа, в том числе и командир катера старший лейтенант Мурзинов, были ранены и не могли долго продержаться на воде. Видя, что гибель неизбежна, командир крикнул: «Матросы, живыми не сдаваться! Спасайтесь и готовьтесь к новым боям! Бейте немецко-фашистских захватчиков до последнего! Передайте моей жене, что я погиб в бою за Родину!». Так матросы предпочли плену гибель в Дунае. Только одному юнге Борисову удалось спастись, и он рассказал о героическом подвиге экипажа бронекатера № 131.
В ходе Венской операции флотилия высадила в тыл противника еще три десанта, один из них в район Радвань. Этот десант способствовал освобождению нашими войсками г. Комарно в Чехословакии и участвовал в переправе через Дунай войск, наступавших на Братиславу.
Корабли флотилии огнем своей артиллерии оказывали содействие сухопутным войскам при освобождении Братиславы и Петржалка. В боях за эти города активно участвовала самоходная артиллерия берегового отряда флотилии.
С подходом наших войск к Вене кораблям флотилии было приказано под прикрытием авиации и артиллерии прорваться вверх по Дунаю в город и совместно с десантом захватить единственный уцелевший Венский мост. Днем 11 апреля, несмотря на сильный огонь противника, бронекатера под командованием старшего лейтенанта Клоповского прорвались в город и высадили десант. Преодолевая ожесточенное сопротивление гитлеровцев, десантники захватили мост, в результате чего вражеская группировка, оборонявшая южную часть города, лишилась последней коммуникации, которая связывала ее с основными силами на северном берегу.
Во время прорыва бронекатера № 233 в район высадки десанта вражеский снаряд попал в машинное отделение, разбил мотор и пробил бензоотсек. На катере начался пожар, и корабль с минуты на минуту мог взорваться. Моторист Стешенко кинулся тушить пожар. Пламя обжигало лицо и руки, но отважный моторист продолжал вести борьбу за спасение корабля. Почти весь обожженный, Стешенко оставался на своем боевом посту до тех пор, пока не потерял сознание.
Подвиг Николая Стешенко высоко оценило командование Дунайской флотилии — он был награжден орденом Красного Знамени.
Закончив свой боевой путь на подступах к Линцу, Дунайская флотилия продолжала тральные работы на Дунае и несла службу в составе советских оккупационных войск в Австрии.
Дунайская флотилия отмечалась в одиннадцати приказах Верховного Главнокомандования за участие в освобождении и взятии Белгород-Днестровского, Тулчи, Сулины, Констанцы, Белграда, Сексарда, [376] Килошвара, Пакша, Боньхада, Домбовара, Будапешта, Эстергома, Несмея, Феньша-Галля, Тата, Комарно, Братиславы, Вены, Корнейбурга и Флоридсдорфа. В этих приказах была объявлена благодарность отличившимся в боях морякам кораблей и частей флотилии под командованием вице-адмирала Горшкова, контр-адмирала Холостякова, капитана 1 ранга Свердлова, полковника Смирнова, капитанов 2 ранга Аржавкина, Давыдова и Державина, подполковника Яблонского, майоров Григорьева и Пасмурова, капитан-лейтенантов Барботька, Великого, Савицкого и других.
Большую роль в планировании и проведении боевых действий играла слаженная работа штаба, и в первую очередь офицеров-операторов, таких, как капитаны 2 ранга А. А. Ураган, А. В. Загребин, капитан-лейтенант И. М. Кузнецов и другие.
Наряду с ведением непрерывных наступательных боевых действий Дунайская флотилия очищала Дунай от мин. Это обеспечивало маневр наших войск, водные перевозки грузов для населения прибрежных городов Болгарии, Румынии, Югославии, Венгрии, Чехословакии и Австрии и превращало Дунай в безопасную водную магистраль.
На боевом тралении особенно отличилась 1-я бригада траления под командованием капитана 2 ранга Г. Н. Охрименко. В совместных боевых действиях проявлялись массовый героизм советских моряков и дружба с командами тральщиков Румынии, Болгарии и Югославии, воинами сухопутных войск и населением освобожденных стран. Наиболее отличившиеся при выполнении боевых заданий были награждены советскими орденами и медалями, а также орденами освобожденных государств. Высадка флотилией 18 десантов в тыл и фланг приморских и приречных оборонительных рубежей противника, обеспечение и выполнение массовых переправ сухопутных войск (около 900 тыс. воинов с техникой и тылами) проводились в масштабах, которых не знала история боевых действий речных флотилий.
Тральщики продолжали траление и в послевоенные годы, обеспечивая бесперебойное судоходство на дунайской водной коммуникации и оказывая тем самым бескорыстную дружественную помощь придунайским государствам.
Высокую оценку боевой деятельности Дунайской флотилии дало командование 3-го Украинского фронта: «Дунайская флотилия от Днестровского лимана до столицы Австрии — Вены рука об руку сражалась с войсками 3-го Украинского фронта и все задания, с какими бы трудностями они ни были связаны, решала успешно. Не раз она прорывалась через вражеские укрепления, с тыла наносила удары по врагу, помогала успешному наступлению войск фронта».
За образцовое выполнение приказов командования в боях с немецко-фашистскими захватчиками Дунайская флотилия была награждена тремя орденами: Красного Знамени, Нахимова I степени и Кутузова II степени. [377]