Глава вторая.

Создание Красного Флота и его боевая деятельность в 1918 г.

В результате победы Великой Октябрьской социалистической революции было создано государство нового типа — государство пролетарской диктатуры, основная задача которого состояла в подавлении сопротивления эксплуататоров, в организации отпора интервентам, в восстановлении народного хозяйства и создании основ социалистической экономики.

Интервенты и белогвардейцы пытались задушить Советское государство в первые же дни его существования. Один за другим возникали контрреволюционные заговоры и мятежи, для подавления которых создавались фронты гражданской войны. Личный состав армии и флота устал от империалистической войны. Многие матросы покидали корабли. Одни из них направлялись на фронты гражданской войны, другие уезжали домой. Как сообщалось на заседании Центробалта в декабре 1917 г., на кораблях Балтийского флота к этому времени осталось не более 50 % личного состава.

Вооруженные отряды балтийцев отправлялись в различные районы страны для ликвидации контрреволюционных мятежей. Отважно действовали матросы отряда мичмана С. Д. Павлова при подавлении мятежа оренбургского казачьего войска под предводительством атамана Дутова. Геройски сражались с корниловцами, прорвавшимися на Дон для соединения с Калединым, балтийские моряки отряда Н. А. Ховрина и А. Г. Железнякова под Белгородом и Харьковом вместе с большим отрядом черноморцев численностью 2600 человек, сформированным в Севастополе матросом А. В. Мокроусовым.

В решающих боях в декабре 1917 г. 1-й революционный Черноморский отряд совместно с отрядом балтийских матросов и красногвардейцами нанес поражение отборным частям корниловцев, насчитывавшим свыше 6 тыс. человек.

12 ноября Черноморский Центрофлот направил на борьбу с Калединым отряд судов в составе двух миноносцев, трех тральщиков, трех небольших мелкосидящих судов с морским десантом из 510 человек. Отрядом руководила специально выделенная комиссия (комиссия пяти) во главе с большевиком матросом В. Е. Драчуком. Корабли Черноморского флота и десантный отряд оказали большую помощь Красной гвардии в боях за Ростов. Революционные боевые дела черноморцев получили тогда высокую оценку командования. В телеграмме [46] от 29 ноября 1917 г. на имя главного комиссара Черноморского флота В. В. Роменец сообщалось: «От имени Революционного комитета Ставки и всей революционной армии передайте привет товарищам черноморцам, первыми вставшим на защиту революции... против покушений Каледина. Заслуги революционных черноморцев никогда не будут забыты революционной Россией.

Верховный комиссар Склянский »{47}.

Руководствуясь революционной марксистско-ленинской теорией о государстве, большевики сломали буржуазный аппарат насилия, и прежде всего его вооруженные силы, и создали советский государственный аппарат, в том числе Красную Армию и Красный Флот.

Строительство Красной Армии и Красного Флота проходило в условиях гражданской войны и борьбы с интервентами. Не хватало хорошо подготовленных и надежных командных кадров, вооружения, боеприпасов, продовольствия. Однако революционные народные массы, мобилизованные большевистской партией во главе с В. И. Лениным на разгром врага, отстояли завоевания Великой Октябрьской социалистической революции.

Еще в ходе подготовки и проведения Октябрьского вооруженного восстания зародились новые военно-революционные органы власти, в том числе первый общероссийский руководящий орган Военно-Морского Флота — Военно-морской революционный комитет. В него вошли делегаты 11 Всероссийского съезда Советов большевики Н. А. Ховрин, В. П. Евдокимов, И. И. Вахрамеев, И. Сапожников и другие. Председателем комитета был избран представитель Балтики И. И. Вахрамеев. В комитет вошли и некоторые члены упраздненного Центрофлота — сторонники Советской власти. Среди них балтиец латыш Э. А. Берг и представитель флотилии Северного Ледовитого океана В. Ф. Полухин, впоследствии героически погибшие в числе 26 бакинских комиссаров. Были также кооптированы представители Центробалта. Всего в состав комитета вместе с кооптированными вошло 70 человек. Военно-морской революционный комитет явился боевым помощником Военно-революционного комитета Петроградского Совета по упрочению Советской власти и борьбе с контрреволюцией.

После подавления мятежа Керенского — Краснова Военно-морской революционный комитет на ближайшем пленуме разработал программу своей деятельности. Пленум постановил организовать секции: военную, контрольно-техническую, хозяйственную, личного состава, редакционную и следственную. Каждую из этих секций (комиссий) возглавлял моряк — делегат II Всероссийского съезда Советов. Во все органы Морского ведомства были назначены комиссары.

ВМРК формировал отряды и группы агитаторов и отправлял их в различные районы страны, вел борьбу с контрреволюцией.

В ноябре 1917 г. Военно-морской революционный комитет подготовил созыв t-ro Всероссийского съезда военного флота. От имени Совнаркома на съезде 22 ноября с большой речью выступил В. И. Ленин. Он дал высокую оценку деятельности моряков в укреплении Советской власти.

Опираясь на решения съезда моряков, Совет Народных Комиссаров упразднил руководящий орган старого флота — Адмиралтейств-совет. Его функции перешли к морской секции Центрального Исполнительного [47] Комитета Советов, избранной съездом. Часть аппарата старого Морского ведомства временно сохранялась, однако его работой руководила Верховная морская коллегия, созданная по указанию правительства 14 (27) ноября 1917 г. и ответственная перед морской секцией ВЦИК. Коллегию возглавлял Народный комиссар по морским делам П. Е. Дыбенко. Военно-морской революционный комитет, как выполнивший свои задачи, 26 ноября (9 декабря) 1917 г. был распущен.

В целях демократизации управление делами флота на местах было передано в ведение центральных комитетов.

Специальными военно-морскими вопросами занимался военно-морской отдел Центрального комитета флота или флотилии, во главе которого стоял военно-морской специалист. Вскоре на флотах были избраны также главные комиссары. С апреля 1918 г. были учреждены должности начальников Военно-Морских Сил, которые работали под контролем главных комиссаров.

С первых шагов работы в Морском ведомстве моряки-большевики натолкнулись на злостный саботаж большей части бывших офицеров и чиновников, которые под предлогом отказа от всякого участия в политической борьбе упорно не хотели подчиняться распоряжениям рабоче-крестьянского правительства.

Однако среди царских офицеров были такие, которые признали Советскую власть и честно выполняли свои служебные обязанности. 4 (17) ноября капитан 1 ранга М. В. Иванов был назначен товарищем Морского министра и 27 октября (9 ноября) избран членом Верховной [48] морской коллегии. За преданность народу и революции ему было присвоено звание контр-адмирала (впервые после Октябрьской революции).

Ответственному члену по оперативным вопросам военного отдела Центробалта (фактически начальнику штаба флота) капитану 1 ранга А. А. Ружеку за активную помощь в дни революции по постановлению Верховной морской коллегии было также присвоено звание контрадмирала{48}.

Идея создания новой, советской армии как армии защиты завоеваний Октября нашла свое отражение в Декларации прав трудящегося и эксплуатируемого народа, разработанной В. И. Лениным и единодушно принятой на III Всероссийском съезде Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов 12 (25) января 1918 г.

Первые военные директивы Советского правительства предусматривали не только слом прежней военной машины, но и подготовку условий для создания новых вооруженных сил. Так, специальным декретом советские флоты и флотилии переходили в подчинение Верховной морской коллегии. Состоялось решение о передаче из Военного ведомства в Морское приморских крепостей Кронштадт и Севастополь.

В конце 1917 г. и в первые месяцы 1918 г. были приняты важнейшие решения по созданию рабоче-крестьянских вооруженных сил.

15 (28) января 1918 г. В. И. Ленин подписал Декрет об организации Рабоче-Крестьянской Красной Армии, 29 января (11 февраля) 1918 г. — Декрет о создании Рабоче-Крестьянского Красного Флота. 30 января (12 февраля) по флоту был разослан приказ, подписанный Народным комиссаром по морским делам П. Е. Дыбенко и членами Коллегии С. Е. Саксом и Ф. Ф. Раскольниковым, в котором объявлялся ленинский декрет. В декрете говорилось: «... флот, существующий на основании всеобщей воинской повинности царских законов, объявляется распущенным, и организуется социалистический Рабоче-Крестьянский Красный Флот». В приказе Наркома по морским делам было опубликовано положение о службе военных моряков в социалистическом Рабоче-Крестьянском Красном Флоте. Новый флот должен был комплектоваться на основе принципа добровольности.

22 февраля 1918 г.{49} постановлением Совета Народных Комиссаров был учрежден Народный комиссариат по морским делам, а Верховная морская коллегия была переименована в Коллегию Народного комиссариата по морским делам{50}. Учреждением Народного комиссариата по морским делам была завершена ликвидация буржуазного аппарата и созданы прочные основы нового, советского военно-морского аппарата. [49]

В состав Морского ведомства входили Народный комиссариат по морским делам, флоты, береговая оборона, морские управления и учреждения. Управление Морским ведомством осуществлялось Коллегией Народного комиссариата по морским делам в составе Народного комиссара и четырех членов, в том числе двух военно-морских специалистов.

В 1918 г. было положено начало подготовке командного состава Красного Флота. В Петрограде 7 октября в здании бывшего Морского кадетского корпуса были открыты Курсы командного состава флота. Первоначальный срок обучения — четыре месяца, но вскоре его продлили до восьми месяцев. За парты, где раньше сидели дворянские сынки — кадеты, впервые 11 октября 1918 г. сели рабочие и крестьяне в матросских фланелевых рубахах, решившие стать красными командирами. На Курсах было образовано шесть отделов: штурманский, артиллерийский, механический, минный, радиотелеграфный и электротехнический{51}.

Наряду с подготовкой новых, рабоче-крестьянских кадров командного состава флота высшее советское морское командование дало возможность в 1918 г. завершить обучение тем из бывших офицеров, которые начали его раньше и пожелали остаться служить в Рабоче-Крестьянском Красном Флоте.

По той же причине не была сразу закрыта и бывшая Николаевская морская академия. В 1918 г. слушателям последнего курса было разрешено ее закончить. Чтобы сохранить квалифицированные кадры профессорско-преподавательского состава академии, были учреждены временные штаты, по которым академия получала необходимое довольствие. В годы гражданской войны свою научную работу в академии продолжали академик А. Н. Крылов, профессора И. Г. Бубнов, Н. А. Сакеллари, А. В. Шталь и другие.

В конце января 1918 г. в управлениях, учреждениях и заведениях Народного комиссариата по морским делам в полном согласии с принципами идей народовластия и постановлениями Совета Народных Комиссаров было введено Временное положение о комиссарах, а в апреле организовано Всероссийское бюро военных комиссаров. Первый год комиссары на кораблях и в частях флота работали совместно с судовыми и ротными комитетами.

18 февраля 1918 г. войска кайзеровской Германии и Австро-Венгрии, составлявшие около 60 хорошо вооруженных дивизий, почти по всей линии фронта перешли в наступление. Над молодой Советской Республикой нависла смертельная опасность. Враг наносил удары в трех направлениях: на Ревель; Ковель, Ровно; Молодечно, Минск, после чего вскоре возникла непосредственная угроза Киеву и Петрограду.

Силы были неравными. Численность только что начавшей формироваться Красной Армии составляла около 150 тыс. красноармейцев и около 60 тыс. красногвардейцев и бойцов других отрядов, подавлявших контрреволюционные мятежи.

Партия и правительство приняли все меры к ликвидации нависшей угрозы. 22 февраля В. И. Ленин обратился к народу с воззванием «Социалистическое отечество в опасности!». Костяком вновь создаваемых сухопутных отрядов на северо-западном направлении были прежде всего питерские рабочие и балтийские моряки. [50]

Еще в январе 1918 г. Народный комиссариат по военным делам дал указание Верховной морской коллегии: «В связи с образованием отрядов социалистической армии и предстоящей скорой отправкой их на фронт необходимо в каждый формируемый эшелон добровольцев (состав в 1000 человек) в целях спайки их нарядить по взводу товарищей моряков»{52}. В частях Красной Армии на петроградском направлении на каждую тысячу красноармейцев приходилось 30–40 военных моряков.

22 февраля по Балтийскому флоту был отдан приказ, в котором говорилось: «Во исполнение приказа Верховного Главнокомандующего и постановления Совета Народных Комиссаров объявляется революционная мобилизация для беспощадной борьбы с германскими империалистическими полчищами. Всех, кто способен держать оружие, Родина зовет на последний революционный бой {53}.

Первыми были отброшены германские войска на подступах к Пскову в районе станций Череха, Большое и Малое Лопатино.

В боях под Псковом деятельное участие принимали матросские отряды. 27 февраля «Правда» сообщала: «Вернулся отряд матросов, действовавших против Дутова; узнав о положении дел с миром, отряд в полном составе направился на Псковский фронт...». Туда же был послан 4-й отряд моряков Балтийского флота под командованием матроса Иванова. Под Псковом действовал и отряд из 300 моряков во главе с матросом Гавриловым. Матросы отбивали атаки немецких авангардов, умело вели разведку в тылу противника.

Большое число моряков участвовало в боях с северной группировкой германских войск на ревельском и нарвском направлениях.

В боях на ревельском направлении действовал отряд моряков — добровольцев из военно-морской десантной бригады. Немало матросов сражалось в сводном эстонском отряде, комиссаром которого был матрос Б. К. Навцень с крейсера «Рюрик».

За Нарву геройски сражался отряд моряков в составе 1600 человек под командованием П. Е. Дыбенко. Отряду пришлось выдержать жестокие бои со значительно превосходящими силами немцев у станций Иевве, Корф. Несколько дней балтийские моряки вместе с красногвардейцами сдерживали противника на подступах к Нарве.

В Петрограде 23 февраля 1918 г. был проведен День защиты социалистического Отечества, связанный с первыми успехами молодых красноармейских и матросских подразделений. 19 февраля 1919 г. В. И. Лениным было подписано постановление Советского правительства считать праздником Красной Армии и днем ее рождения 23 февраля. В этот день была отмечена первая годовщина образования Красной Армии. С тех пор 23 февраля считается Днем Советской Армии и Военно-Морского Флота, праздником всего советского народа.

Войска интервентов, встретив серьезное сопротивление на всех фронтах, вынуждены были приостановить движение на Петроград и 3 марта заключить Брестский мир. К этому их побудили также экономические трудности и рост недовольства народных масс в Германии. Однако, подписав Брестский договор, по которому Россия обязывалась демобилизовать армию и флот, империалистическая Германия не отказалась от планов уничтожения Советской Республики. [51]

Во время переговоров и подписания мира партия под руководством В. И. Ленина выдержала жестокую борьбу с «левыми» коммунистами, которые вместе с «левыми» эсерами не желали понять, что при ужасающей хозяйственной разрухе, разорении страны и усталости армии от длительной войны продолжение Советской Россией военных действий было равносильно ее гибели, и призывали к революционной войне против немцев. Антиленинской позиции придерживался и Троцкий, провозгласивший пресловутый лозунг «Ни мира, ни войны!», направленный, по существу, на срыв Брестского мира. Условия мира (в значительной мере по вине Троцкого) оказались очень тяжелыми.

Балтийский флот

Заключение Брестского договора отразилось прежде всего на положении Балтийского флота. В это время в его составе насчитывалось 4 линейных корабля-дредноута, 9 крейсеров, 3 старых линкора, 17 эскадренных миноносцев, 45 миноносцев, 26 подводных лодок, 5 канонерских лодок, 23 минных и сетевых заградителя, 110 сторожевых кораблей и катеров, 89 тральщиков, 70 транспортов, 16 ледоколов и свыше 100 различных вспомогательных судов.

Основная часть флота находилась в его главной базе — Гельсингфорсе (Хельсинки), значительная группа кораблей базировалась на Ревель (Таллин). Небольшая группа кораблей (отряд малых подводных лодок, сторожевых кораблей и тральщиков) была сосредоточена в Гангэ (Ханко), еще один отряд кораблей находился в районе Або-Аланда.

В феврале — марте 1918 г. обстановка для базирования нашего флота на порты Финляндии усложнилась. В период боев за Псков и Нарву сложная обстановка создалась и в Ревеле: части Северного немецкого корпуса к 22 февраля приблизились к нему.

22 февраля все расположенные в Ревеле красногвардейские отряды, куда входили и матросы-добровольцы, после состоявшегося в городе митинга заняли оборону в районе станции Кегель, в 30 км от Ревеля, на его южных подступах. Город оказался под угрозой вторжения немцев. Опасность создалась и для кораблей, стоявших в Ревельской гавани.

Начавшееся еще в конце января контрреволюционное восстание белофиннов разрасталось, восставшим удалось захватить ряд пунктов в Северной Финляндии. В марте белофинское правительство заключило соглашение с Германией. Получив от немцев оружие, белофинны захватили почти всю территорию Финляндии, а также острова Гогланд, Лавенсари и Соммерс. Германская эскадра кораблей (3 линейных корабля, несколько крейсеров, отряд тральщиков, ледокол и 17 транспортов), имея на борту войска численностью около 12 тыс. человек, в начале марта появилась у Аландских островов, чтобы высадить десант в портах Финляндии.

По Брестскому мирному договору Советская Россия должна была перевести свои военные корабли в русские порты или немедленно разоружить их. Немцы и белофинны, рассчитывая на то, что русские корабли не смогут пройти через скованный льдом Финский залив, намеревались захватить их.

Еще во время разрыва переговоров о мире по указанию В. И. Ленина 16 февраля командованию флота в Ревеле и 17 февраля в Гельсингфорсе была послана директива Коллегии Наркомата по морским делам, в которой излагались основные положения операции по перебазированию флота (пока не всех кораблей). [52]

17 февраля в Ревель было направлено распоряжение Центробалта с указанием начать переводить в Гельсингфорс все подводные лодки, их плавучие базы, вспомогательные суда, кроме транспортов, предназначенных для эвакуации имущества.

На следующий день поступило еще одно распоряжение Центробалта: «В случае нарушения перемирия германцами оказывать сопротивление и в крайнем случае выводить все возможное морем в Гельсингфорс». Таким образом, еще до подхода немцев к Ревелю командование и местный флотский комитет имели указание вести подготовку к эвакуации. 19 февраля ледокол «Ермак» отбуксировал в Гельсингфорс две подводные лодки и два транспорта. Через три дня ледокол «Волынец» отбуксировал в Гельсингфорс еще две подводные лодки и два транспорта с военным имуществом.

23 февраля из Москвы поступила радиограмма, в которой сообщалось: «Верховная морская коллегия разрешает взорвать Суропскую батарею...». На следующий день была получена санкция на взрыв и всех остальных батарей.

Чтобы сорвать эвакуацию кораблей из Ревеля, немцы предприняли попытку захватить острова Нарген и Вульф. Их отряд пытался по льду пробраться к батареям, но, вовремя обнаруженный, был рассеян огнем с островов.

24–25 февраля были взорваны почти все батареи, а через два дня после вступления войск противника в Ревель были взорваны батареи и на о. Нарген.

Выбор Гельсингфорса промежуточным пунктом перебазирования объясняется тем, что эвакуация кораблей в Кронштадт потребовала бы много времени и заняла бы почти все ледокольные средства, а они в любой момент могли понадобиться в Гельсингфорсе, так как Центробалт 20 февраля отдал распоряжение подготовить все суда Гельсингфорсской базы к выходу в Кронштадт.

Самоотверженно трудились рабочие-судостроители, портовики Ревеля при подготовке судов к эвакуации. 1250 большевиков порта возглавляли коллектив ремонтников, насчитывавший 4500 рабочих. Дни и ночи они находились в мастерских. Дневная смена, в которую входила большая часть рабочих, трудилась с раннего утра до поздней ночи. Между Сменами устраивались летучие митинги, которые придавали рабочим новые силы.

Группы кораблей, базировавшихся на Ревель, в тяжелых ледовых условиях с помощью ледоколов совершили переход из Ревеля и 5 марта достигли Гельсингфорса.

6 марта 1918 г. Совет комиссаров Балтфлота разработал план перебазирования кораблей в Кронштадт.

12 марта 1918 г. из Гельсингфорса в Кронштадт вышел первый отряд кораблей в составе линейных кораблей «Петропавловск», «Гангут», «Севастополь», «Полтава» и крейсеров «Рюрик», «Адмирал Макаров», «Богатырь». Путь прокладывали ледоколы «Ермак» и «Волынец».

Условия перехода были тяжелыми. Некомплект команд достигал 60–80%, на некоторых кораблях приходилось нести вахту почти бессменно. Особенно трудно приходилось машинистам и рулевым. Участник перехода М. С. Терентьев рассказывает, что эсминец «Войсковой» был приведен в Кронштадт командой из восьми матросов и четырех офицеров.

Курс пролегал вблизи островов Родшер и Гогланд. Лед был ровный, сплошной, температура воздуха доходила до — 9 °. Корабли часто [53] затирало льдами. Двигались они только днем. 15 марта из-за тумана первый отряд почти сутки простоял на месте. Однако через два дня корабли все же пришли в Кронштадт без существенных поломок и повреждений. Таким образом, на преодоление 180 миль (1 миля равна 1852 м) было затрачено около пяти суток.

В ночь на 3 апреля германская эскадра высадила десант на территории Финляндии у Гангэ.

Обстановка осложнялась еще тем, что ледоколы «Волынец» и «Тармо» были захвачены в море мятежниками и уведены в Ревель. Ледокол «Ермак» при попытке вернуться в Гельсингфорс 29 марта был обстрелян белофиннами с о. Лавенсари, а 31 марта в районе о. Гогланд подвергся артиллерийскому обстрелу, после чего вынужден был возвратиться в Кронштадт.

Второй отряд в составе линейных кораблей «Андрей Первозванный», «Республика», крейсеров «Олег», «Баян» и подводных лодок «Рысь», «Тур», «Тигр» вышел из Гельсингфорса 5 апреля и совершал переход в еще более сложных условиях.

Подводная лодка «Рысь» была повреждена льдами и возвратилась в Гельсингфорс. Ледоколы, сопровождавшие отряд, буксировали подводные лодки, поэтому функции ледокола пришлось выполнять «Андрею Первозванному».

Только 8 апреля отряд достиг маяка Родшер. Вблизи Гогланда к отряду подошел ледокол «Ермак», высланный ему навстречу в сопровождении крейсера «Рюрик». На пути из Кронштадта «Ермак» и «Рюрик» [54] попали под обстрел батареи, находившейся на о. Лавенсари. Несмотря на огромные трудности, корабли второго отряда в сопровождении ледокола «Ермак» 10 апреля достигли Кронштадта.

Третий отряд, самый многочисленный, насчитывающий более 160 единиц, был разделен на четыре группы.

Первая группа (восемь подводных лодок, сопровождаемых двумя пароходами ледокольного типа «Ястреб» и «Руслан») вышла 7 апреля, но на пути застряла в торосах на меридиане Котки. Через четверо суток ее нагнала группа (две подводные лодки, пять миноносцев, пять транспортов и база подводных лодок), вышедшая из Гельсингфорса 9 апреля. Все суда отряда двигались шхерным фарватером в крайне сложных ледовых условиях.

Рано утром 11 апреля из Гельсингфорса вышла большая группа третьего отряда (около 100 вымпелов) во главе с командованием флота, а днем — еще группа миноносцев.

Команды кораблей проявляли исключительную самоотверженность. Так, эскадренный миноносец «Меткий» стоял в порту на капитальном ремонте с разобранными машинами и был предназначен для интернирования. Однако по решению команды машинисты в короткий срок сумели собрать одну машину, и эсминец совершил переход в Кронштадт.

Третий отряд вели ледоколы «Ермак», «Город Ревель», «Силач», «Руслан» и «Ястреб». Корабли отряда пришли в Кронштадт к 22 апреля 1918 г.

В период подготовки к перебазированию третьего отряда судов перед руководством Балтийского флота была поставлена дополнительная задача — обеспечить переброску боевых кораблей совместно с 50–60 транспортными судами торгового флота. В связи с этим в Гельсингфорс прибыли представители Балтийского областного комитета Всероссийского союза работников водного транспорта (Петроград) и специальная делегация, избранная Первым Чрезвычайным областным съездом работников водного транспорта Балтийского флота (Чрезвычайная пятерка), в составе И. М. Хоменкова, И. И. Яковлева, К. Э. Крузе, И. И. Медведева и К. Н. Казакова. К ним присоединился представитель отдела морского транспорта Совета народного хозяйства Союза коммун Северо-Западной области П. Г. Кононов{54}. В связи с большим некомплектом команд на торговых судах в начале апреля из Петрограда и Кронштадта были посланы 4 отряда торговых моряков численностью свыше 500 человек.

Прибывшими были полностью укомплектованы экипажи 30 транспортных судов и частично остальных судов. Кроме того, часть прибывших товарищей по просьбе военного командования была передана на укомплектование машинных и палубных команд боевых кораблей.

После ухода третьего отряда в Гельсингфорсе осталось 38 судов под военным флагом, 10 — под флагом Красного Креста и 38 — под коммерческим флагом. 10 апреля Свеаборгский порт Гельсингфорса заняли белофинны, а через три дня по их приглашению на рейд вошла германская эскадра.

В начале мая немцы были вынуждены по требованию Советского правительства выпустить из Гельсингфорса восемь миноносцев, три транспорта, два блокшива, минный заградитель, спасательные суда, [55] а через месяц в Кронштадт пришли еще учебное судно «Память Азова» и несколько других судов.

После ухода основных сил флота белофинны начали преследовать в Гельсингфорсе наших моряков. Так, 9 мая они арестовали и расстреляли пламенного большевика Б. А. Жемчужина — комиссара оставшейся в Гельсингфорсе группы наших кораблей и судов.

Перебазирование кораблей флота было успешно завершено. В результате Ледового похода Балтийского флота было спасено 226 кораблей{55}. Эвакуация советского флота из Финляндии и антисоветские происки финских белогвардейцев ухудшили положение наших правофланговых приморских укреплений на подступах к Петрограду, крайним из которых был мощный форт Ино. Выборг и часть Карельского перешейка были заняты белофиннами, и форт Ино оказался в окружении врага. В случае захвата форта белофинны смогли бы обстреливать из его тяжелых 10–12-дюймовых орудий Кронштадт, Сестрорецк и другие важные пункты, расположенные на ближних подступах к Петрограду.

Белофинны стали сосредоточивать около форта значительные силы. Было даже несколько попыток атаковать его. На помощь форту командование флота направило из Кронштадта линейный корабль «Республика» и миноносец «Прыткий», которые заняли позицию вблизи форта. Вскоре на смену «Республике» был послан крейсер «Олег». Гарнизон форта был усилен специальным отрядом матросов. Вопрос о положении форта Ино еще в двадцатых числах апреля специально обсуждался на совещании членов президиума и работников военного отдела Кронштадтского Совета, Военно-морского революционного комитета флота с участием коменданта Кронштадтской крепости и секретаря партийного комитета. Участники совещания единодушно высказались за то, чтобы гарнизон и имущество эвакуировать, форт заминировать и согласно директивам командования флота провести всю подготовительную работу к взрыву.

В течение первой половины мая были эвакуированы артиллерийские орудия и имущество, а 15 мая форт был взорван. Взрыв был произведен по телеграфному кабелю с форта Красная Горка. По сообщению Кронштадтского военно-морского контроля{56}, за несколько часов до взрыва минеры, проверяя кабель, обнаружили, что на берегу моря из кабеля вырублен кусок длиной около 15 саженей. Кабель был восстановлен. Так, благодаря бдительности минеров попытка контрреволюционных элементов сорвать взрыв форта была ликвидирована. Героический Ледовый поход имел большое значение для флота в последующие годы гражданской войны. Балтийские моряки не только [56] помогли Красной Армии преградить путь к Петрограду немецким, финским, английским и другим интервентам и белогвардейцам, но и оказали существенную помощь в обеспечении всем необходимым вновь создаваемых формирований флота на различных фронтах гражданской войны.

Балтийский флот, богатый боевыми и революционными традициями, явился основной базой для создания Рабоче-Крестьянского Красного Флота в целом. На протяжении всей гражданской войны он выделял на другие театры военных действий личный состав, корабли, авиацию, артиллерию и боеприпасы.

Но отправка лучших матросов Балтики на фронты гражданской войны не прошла бесследно для флота. В связи с некомплектом личного состава флот начал пополняться добровольцами, среди которых было немало случайных людей. Большевикам Балтики пришлось выдержать острую борьбу с эсерами, анархистами и контрреволюционной частью старого офицерства, которые в мае 1918 г. пытались поднять мятеж на ряде кораблей минной дивизии. Совет комиссаров Балтийского флота и большевистские партийные организации кораблей и частей, проводя огромную политическую работу на флоте, постепенно оздоровляли обстановку{57}. Немалую роль в укреплении дисциплины и создании боевого духа флота сыграли проходившие весной и летом 1918 г. 3, 4 и 5-й съезды Балтийского флота.

На 3-м и 4-м съездах большевиками Балтики был дан решительный отпор демагогическим проискам анархистов и «левых» эсеров, препятствовавших установлению дисциплины и четкой организации на флоте. На 3-м съезде, состоявшемся в мае 1918 г., был принят Краткий устав повседневных прав и обязанностей военных моряков, который должен был способствовать наведению порядка и установлению дисциплины на флоте.

Важным результатом работы 3-го съезда явились выборы нового Совета комиссаров Балтийского флота. В него вошли главный комиссар Флеровский, комиссары Фруктов. Галкин, Вакс, Бойков, Федоров, Ховрин, Гуркало, Кисляков, Кабанов{58}. Восемь из них — коммунисты, двое — «левые» эсеры (Вакс и Кисляков). Фрунтов стал заместителем главного комиссара, Ховрин — заведующим отделом комплектования, Гуркало — комиссаром ликвидационной комиссии и политическим комиссаром береговых частей. Съезд вынес постановление об упразднении бригадных и дивизионных комитетов и о неотложном проведении выборов бригадных комиссаров.

26 июня 1918 г. собрался 4-й съезд Балтийского флота. На нем присутствовало 116 делегатов (88 коммунистов, 14 «левых» эсеров и 14 беспартийных). Председателем съезда был избран матрос с эсминца «Азард» коммунист С. И. Кара. Были образованы фракции коммунистов и «левых» эсеров. На съезде большое внимание было уделено общеполитическим вопросам. Съезд избрал делегатов на V Всероссийский съезд Советов и принял для них наказ.

В связи со злодейским убийством в Петрограде 20 июня 1918 г. В. Володарского съезд принял резолюцию протеста. Одновременно с этим по случаю 13-й годовщины восстания на броненосце «Потемкин» было послано приветствие черноморцам. [57]

Созванный почти через месяц 5-й съезд Балтийского флота прошел под знаменем партии большевиков. Делегаты заслушали доклад главного комиссара И. П. Флеровского об общем состоянии флота. В принятой по докладу резолюции подчеркивалась необходимость неуклонного выполнения всех приказов командования флота. Вместе с тем съезд поручил Совету комиссаров флота вести решительную борьбу с саботажем командного состава из бывших офицеров. Он принял две резолюции по текущему моменту, в которых выражал глубочайшее доверие политике Совнаркома и клеймил позором левоэсеровский мятеж.

Возмущение и гнев моряков Балтики вызвало известие о ранении В. И. Ленина. В резолюции, принятой командой крейсера «Богатырь», говорилось: «Мы, моряки крейсера «Богатырь», выражая глубокое негодование на подлое предательское покушение на т. Ленина.., призываем к единому сплочению тт. матросов, красноармейцев и всех рабочих, дабы общими усилиями двинуться на врагов трудового народа для беспощадного их уничтожения. Мы не можем дальше терпеть ни минуты. Все за оружие!... Требуем немедленного ходатайства перед народными комиссарами о назначении постоянной охраны наших вождей...»{59}.

На все события международной и внутренней жизни страны моряки бурно реагировали и всегда оказывали горячую поддержку партии большевиков и молодому Советскому правительству. 5-й съезд Балтийского флота принял решение об отчислении каждым моряком начиная с 1 августа 1918 г. одного процента жалованья в фонд культурно-просветительной работы.

После заключения Брестского мирного договора Балтийский флот оказался в исключительно тяжелом положении. По договору корабли не могли выходить из баз, поэтому флот был лишен возможности проводить боевую подготовку. За соблюдением этого пункта договора немцы следили очень строго. Малейшее передвижение наших кораблей даже в пределах кронштадтских рейдов вызывало резкий протест немецких властей.

Кроме того, Балтийский флот потерял ряд баз, много кораблей и ценного имущества. Экономические трудности, обострившиеся в стране особенно к весне — лету 1918 г., все сильнее сказывались на флоте. Ощущался острый недостаток топлива. Контрреволюционное офицерство стремилось исподволь развалить флот. Однако под руководством большевиков революционные матросы упорно преодолевали трудности, и постепенно флот превращался в силу, способную дать решительный отпор врагу на морских подступах к Петрограду.

В июле 1918 г. угроза нападения кайзеровской Германии возросла в связи с убийством «левыми» эсерами немецкого посла графа Мирбаха в Москве. Действия немецкого флота в восточной части Финского залива активизировались. Почти ежедневно немецкие миноносцы и тральщики появлялись в пределах видимости наших береговых постов службы связи. В районе Бьёркё была сконцентрирована значительная часть германского флота: линейные корабли, легкие крейсера, миноносцы, тральщики и транспорты.

По приказу В. И. Ленина корабли Балтийского флота 10–14 августа 1918 г. выставили на подступах к Кронштадту в районе маяков [58] Шепелевский и Стирсудден оборонительное минное заграждение, чтобы предотвратить внезапное проникновение неприятельского флота в район кронштадтских рейдов.

Особо важное значение в тот период имела береговая артиллерия крепости Кронштадт. Форты и батареи Кронштадта создали оборонительное полукольцо, защищавшее цитадель революции — Петроград.

Кронштадту была поставлена задача оказать помощь сухопутному фронту: обеспечить фланги сухопутных войск, прикрывавшие подступы к Петрограду.

В середине 1918 г. было усилено основное ядро боевых кораблей и приняты меры по повышению их боевой готовности. По указанию правительства были сформированы Волхово-Ильменская, Селигеро-Волжская и Онежская флотилии.

Таким образом, Балтийский флот был не только одним из передовых отрядов революции. Он являлся кузницей кадров и базой при формировании речных и озерных флотилий, а также отрядов для действий на сухопутных фронтах.

В 1918 г. большинство матросов с флотов ушло на сухопутные фронты, речные и озерные флотилии. В телеграмме главного комиссара Балтийского флота И. П. Флеровского, направленной в штаб 5-й армии в августе 1918 г., сообщалось: «...отряды флота организуются непрерывно. Сейчас на разных фронтах в наших отрядах свыше двух тысяч военморяков, не считая Волги и мелких партий разного рода специалистов... На отряды от флота идет много материального оборудования. Формирование производим исключительно своими силами».

Кронштадтская крепость также готовила резервы для сухопутных фронтов Советской Республики. В частности, на 2-й артиллерийский [59] дивизион была возложена задача формировать полевые батареи и обучать личный состав стрельбе из орудий.

Кроме полевой артиллерии к отправке на фронт готовились и батареи тяжелых орудий. В ноябре 1918 г. была подготовлена к отправке на Восточный фронт (под Пермь) подвижная батарея из двух 10-дюймовых орудий.

Очевидец этих событий писатель Л. С. Соболев так образно характеризует состояние флота в тот период: «Флоты и флотилии Советского государства голодали. Расшатанные за четыре года походов корабли и издерганные за четыре года войны люди мерили свой паек одинаковыми мерами: уголь и хлеб — четверками фунта, селедочный суп и нефть — тарелками, снаряды и воблу — штуками. Балтийский флот превратился в Балтийский ДОТ (Действующий отряд) из нескольких кораблей»{60}.

В связи с ноябрьской революцией в Германии обстановка на Балтийском море значительно изменилась. Балтийцы приступили к активным действиям на море. Кораблей, способных выходить в море, осталось мало, но они все же были и давали врагу знать о себе.

Подводная лодка «Тур» в подводном положении проникла на Ревельский рейд и произвела там разведку. В начале декабря подводная лодка «Тигр» разведала обстановку в районе о. Нерва. 24 декабря подводная лодка «Пантера» в сложных зимних условиях ходила в разведку под Ревель, где уже находилась английская эскадра — интервенты стран Антанты спешили занять место отступавших немцев. Балтийский флот продолжал оказывать поддержку наступавшим частям Красной Армии на территории Эстонии, большая часть которой была уже освобождена (части Красной Армии стояли в 25–30 км от Ревеля).

Черноморский флот и Азовская военная флотилия

Немецкие империалисты, проникнув в Прибалтику и Финляндию, опираясь на предательскую деятельность буржуазных националистов, эсеров и меньшевиков, одновременно развернули наступление на юге России и в Закавказье. Деятельное участие в боях с немцами принимал Черноморский флот, который состоял из 7 линейных кораблей, 2 крейсеров, 20 эсминцев, 4 миноносцев, 11 подводных лодок (всего около 400 кораблей и вспомогательных судов). Боевые корабли флота огнем своей артиллерии прикрывали эвакуацию из Одессы. Отряды матросов вместе с Красной Армией обороняли Херсон, Николаев и другие южные советские города. В борьбе за Советскую Украину на сухопутных фронтах прославились отряды черноморцев и балтийцев под командованием Мокроусова{61}, Степанова, Ховрина, Яковлева, Годлевского, Смородникова и других.

Много балтийских моряков было послано на Украину по указанию В. И. Ленина от 15(28) января 1918 г.

В. И. Ленин призывал «принять экстренные меры, чтобы дать немедленно в распоряжение тов. Тер-Арутюнянца 2000 матросов для военных действий против буржуазной Рады»{62}.

Грозой петлюровцев и немцев были бронепоезд черноморских моряков под командованием матроса А. В. Полупанова и авиаотряд балтийцев под командованием летчика С. Э. Столярского. [60]

Первоначально отряд Полупанова из 400 матросов был послан на борьбу с Калединым. На станции Синельниково в отряд пришла следующая телеграмма командующего Южным фронтом:

«10 дней киевские рабочие истекают кровью в неравной борьбе с петлюровскими бандами. Матросскому отряду Полупанова срочно взять направление на Киев на помощь киевским рабочим»{63}.

Получив телеграмму, Полупанов наскоро соорудил из угольных платформ «бронепоезд» (броней служили шпалы и мешки с песком) и двинулся через Полтаву к Киеву. В отряде имелось всего две 3-дюймовые пушки и несколько пулеметов. На шестой день поезд подошел к предместьям Киева. Полупанов получил задание обстрелять петлюровцев, засевших в Киево-Печерской лавре, а затем исправить мост и продвигаться на станцию Киев-2.

В своих воспоминаниях А. В. Полупанов писал: «Два дня били по лавре. Выпустили более трехсот снарядов. И хотя процент попадания был невысоким, пулеметный огонь противника по арсеналу прекратился»{64}.

Навести железнодорожный мост черноморцам не удалось. Им пришлось снять с платформ орудия и пулеметы и, переправившись через реку, вести дальнейшее наступление как сухопутному отряду. Вблизи станции Киев-2 отряд вступил в бой с петлюровцами.

Плечом к плечу с рабочими в штыковую атаку шли матросы и гнали противника до центра города. Однако из-за превосходства противника в людях и вооружении отряд в первый же день потерял 137 человек. Полностью погибла группа матросов под командованием отважного черноморца Григория Огаркова.

Продолжая наступление на Киев, полупановцы 26 января в результате дерзкого налета овладели петлюровским бронепоездом, захватив при этом в плен 104 белогвардейца{65}. В тот же день советские войска освободили Киев. Первым комендантом города был назначен А. В. Полупанов.

Напряженную боевую деятельность на Юге вели балтийские летчики, о чем свидетельствует телеграмма главкома Украинским фронтом, посланная в Кременчуг 16 марта 1918 г.: «Нач. команды летчиков-балтийцев. Действуйте скорее и решительнее — неприятель занял только что Гребенку, бейте по его эшелонам, по станциям от Гребенки до Бобринской, от Гребенки до Дарницы и по мосту у Черкасс»{66}.

Позднее главком писал: «Следует отметить исключительно добросовестную работу авиаотряда балтийцев»{67}.

В трудное положение попала Дунайская флотилия, находившаяся в районе Измаила и Тулчи. В январе 1918 г. румынское командование, воспользовавшись выступлением на румынском фронте контрреволюционного офицерства, предъявило флотилии ультиматум о переходе ее на сторону белых офицеров или о разоружении. Флотилия отказалась выполнить ультиматум и стала пробиваться к морю. Вблизи [61] Вилково румынское морское командование сосредоточило два монитора и четыре катера. 27 января румыны открыли по нашим кораблям огонь. Однако в разгар боя артиллерия вражеских кораблей неожиданно замолчала. Как потом выяснилось, румынские матросы, поддерживающие русскую революцию, отказались стрелять. Неподчинение румынских матросов своему командованию и активные действия русских революционных кораблей привели к полному провалу военных планов румын. Уже в начальный период интервенции и гражданской войны стала проявляться международная солидарность, оказавшая серьезную помощь в борьбе за окончательную победу Советской власти.

На протяжении первых месяцев 1918 г. Черноморский флот выполнял трудную задачу по перевозке уходящей с фронта прежней Кавказской армии. Корабли и вспомогательные суда флота эвакуировали большое количество войск и военного имущества, скопившегося в Трапезунде.

Большевики Черноморского флота делали все, чтобы сохранить боеспособность основного ядра кораблей. В связи с демобилизацией части матросов по возрасту и с уходом многих матросов на сухопутные фронты старые корабли были организационно сведены во 2-ю линию, команды на них сокращались до минимума. За счет этого укомплектовывались новые корабли 1-й линии.

В обстановке острой классовой борьбы и больших экономических трудностей 17 февраля 1918 г. в Севастополе открылся 2-й съезд Черноморского флота. Кайзеровские войска, вероломно нарушив перемирие, перешли в наступление на всех фронтах. Тогда же «левые» эсеры, троцкисты и «левые» коммунисты открыто выступили против предложения В. И. Ленина заключить с немцами жизненно необходимый стране мир.

Съезд поддержал большевиков-ленинцев и одобрил правильность ленинского положения о необходимости мирной передышки и заключения мира. В принятой резолюции приветствовался декрет о создании регулярной Красной Армии и Красного Флота. В связи с напряженной обстановкой моряки обязывались не покидать своих кораблей. Постановления съезда свидетельствовали о том, что по основным, принципиальным вопросам моряки-черноморцы шли за большевиками.

Из-за предательства Украинской рады, заключившей договор с немцами, 300-тысячная немецкая армия в короткий срок оккупировала большую часть Украины. 13 марта была занята Одесса, 17 марта — Николаев, в конце апреля немцы вторглись на территорию Крыма.

К весне 1918 г. значительно активизировались и действия германского флота на Черном море. Восстановилось пароходное сообщение между Константинополем, Констанцей и Одессой. Вблизи наших берегов часто появлялись крейсер «Гамидие», немецкие и турецкие миноносцы. Германские подводные лодки систематически заходили в Варну, Констанцу и Одессу.

В связи с враждебными действиями германских военных кораблей против русского судоходства на Черном море и в ответ на заявление германского правительства{68} Народный комиссар по иностранным делам [62] Г. В. Чичерин в ноте от 18 апреля 1918 г. указывал: «По имеющимся у русского правительства сведениям, русские транспортные суда, находившиеся в море у русских берегов, подверглись неприязненным действиям со стороны военных судов Четверного союза. Основываясь на точном смысле статьи 5 Мирного договора, русское правительство считает, что русские военные суда имеют право не только оставаться в своих гаванях, но и переходить от одной российской гавани к другой, а равно плавать у своих берегов»{69}.

Обострившаяся обстановка на море вынудила Центрофлот Черного моря принять энергичные меры по усилению боеспособности Черноморского флота. Особое внимание обращалось на укрепление дисциплины. Постановлением от 19 марта он ввел на судах и в частях товарищескую диктатуру, выражающуюся в неуклонном исполнении всеми военными моряками распоряжений судовых комитетов.

В этом же постановлении указывалось, что командиры и судовые комитеты несут ответственность за жизнь и безопасность личного состава и за сохранность народного имущества. Они должны также требовать от каждого моряка точного исполнения своих обязанностей.

О лицах, не подчиняющихся распоряжениям и замеченных в злоупотреблениях, предлагалось немедленно сообщать в Центрофлот для увольнения их из флота{70}.

Захватив 25 апреля Симферополь, германское командование предъявило ультиматум о сдаче Черноморского флота, находившегося в Севастополе. Свое требование оно мотивировало тем, что черноморские матросы якобы игнорировали условия Брестского договора и принимали активное участие в сопротивлении немецким войскам на Украине. Несмотря на усиленную агитацию националистических и эсеро-меньшевистских элементов за поднятие украинских флагов и оставление кораблей в Севастополе, команды большинства кораблей приняли решение выполнить директиву Совнаркома РСФСР: «Флот эвакуировать в Новороссийск».

Вечером 29 апреля группа кораблей (12 эсминцев и миноносцев) покинула Севастополь. На следующие сутки из Севастополя вышли линейные корабли «Воля» (бывший «Александр III») и «Свободная Россия» (бывший «Екатерина II»), пять эсминцев и подводные лодки. Эта группа попала под обстрел немецких полевых батарей, установленных на Северной стороне. Шедший в головной группе эсминец «Гневный» получил пробоину и вынужден был выброситься на берег. Сильный артиллерийский огонь заставил подводные лодки, катера и торговые суда возвратиться. Линкоры и миноносцы все же пробились в море и достигли Новороссийска.

1 мая 1918 г. немецкие войска заняли Севастополь. В течение 1 и 2 мая в Новороссийск пришли два линкора, один вспомогательный крейсер, девять эсминцев типа «Новик» и пять малых миноносцев-угольщиков.

По прибытии в Новороссийск корабли получили из Москвы приветствие, в котором говорилось: «Выражаем всему личному составу флота, пришедшего в Новороссийск, братское приветствие от имени Морского комиссариата и Совнаркома. Республика оценит героические [63] усилия, направленные в этих трудных условиях на спасение флота, страны и революции»{71}.

В Севастополе осталось 6 старых броненосцев, бригада крейсеров, 3 эсминца типа «Новик», 9 малых миноносцев-угольщиков, 15 подводных лодок.

В мае 1918 г. обстановка чрезвычайно осложнилась: Новороссийск оказался под угрозой захвата немецкими полчищами и белогвардейцами. 11 мая немцы предъявили категорическое требование: к 20 июня возвратить корабли из Новороссийска в Севастополь.

Чтобы корабли не достались врагу, В. И. Ленин 28 мая на основании донесения начальника Морского генерального штаба, адресованного в Высший военный совет, дал распоряжение о потоплении кораблей Черноморского флота. Для выполнения этого решения в Новороссийск был командирован член Коллегии Наркомата по морским делам И. И. Вахрамеев, а затем группа партийных работников в составе Н. И. Островской, Ю. П. Гавена, Ф. Ф. Раскольникова. Посланцам Центрального Комитета партии вместе с большевиками эскадры пришлось вести большую разъяснительную работу на Черноморском флоте, так как здесь шла ожесточенная борьба между большевиками и контрреволюционным блоком украинских националистов, меньшевиков и эсеров за привлечение масс на свою сторону. Неправильную позицию в этом вопросе заняли ЦИК Кубанско-Черноморской Автономной Советской Республики и ряд руководящих работников Новороссийского Совета, призывавших черноморцев к активным действиям в море против немцев. В связи с этим В. И. Ленину 13 июня пришлось повторить категорическое приказание о потоплении кораблей флота.

Проведенная партийная агитационная работа дала свои результаты. Демагогические призывы дать бой в море были отвергнуты. На уговоры предателей идти в Севастополь поддалась лишь меньшая часть эскадры — линкор «Воля», вспомогательный крейсер и шесть эсминцев, которые утром 17 июня вышли в Севастополь. Наиболее революционно настроенный эсминец «Керчь» вслед уходящим поднял сигнал: «Судам, идущим в Севастополь. Позор изменникам России». [64]

Основная часть кораблей эскадры, верная своему революционному долгу, выполнила приказ Ленина. 18 июня линейный корабль «Свободная Россия», девять эсминцев и миноносцев были затоплены в Цемесской бухте. Эсминец «Громкий» был затоплен у Широкой Балки.

Последним героически погиб эскадренный миноносец «Керчь». Потопив пятью торпедами линейный корабль «Свободная Россия», эскадренный миноносец направился в Туапсе. При подходе к назначенному месту он радировал: «Всем, всем. Погиб, уничтожив те корабли Черноморского флота, которые предпочли гибель позорной сдаче Германии. Эскадренный миноносец «Керчь». Затем он открыл кингстоны и пошел ко дну.

В то время как в Новороссийске происходила подготовка к затоплению судов, группа кораблей Черноморского флота, влившись в Азовскую военную флотилию, вела активные боевые действия против немецких интервентов и белогвардейцев на Азовском море. Флотилия подчинялась штабу Северо-Кавказского военного округа, находившемуся в Царицыне. Она охраняла побережье Таманского полуострова и поддерживала действия сухопутных войск.

Немецкие интервенты и белогвардейцы имели на Азовском море свою флотилию. Готовя высадку крупного десанта на Таманский полуостров, они произвели огневой налет на порт Ейск. 11 июня неприятельский миноносец обстрелял Ейск 160 снарядами, через два дня вблизи порта появились два неприятельских корабля и обстреляли его. Навстречу противнику вышли корабли Азовской военной флотилии и сильным артиллерийским огнем заставили один корабль повернуть обратно, а другой захватили и привели в Ейск.

14–16 июня немцы под прикрытием артиллерии своих кораблей высадили на Таманском полуострове десант из 2500 человек с артиллерией и ISO пулеметами.

Азовская военная флотилия не смогла воспрепятствовать высадке войск противника, так как ее корабли прикрывали наши десантные части, высаживавшиеся в районе Кривая Коса, Таганрог, и обстреливали железнодорожную ветку Таганрог — Ростов.

При высадке нашего десанта 13 июня вблизи Таганрога вражеский траулер, вооруженный 5-дюймовым орудием, пытался оказать противодействие, но был захвачен кораблями флотилии и доставлен в Ейск. [65]

Советский десант, встретив сильное сопротивление немцев, вынужден был закрепиться на самом берегу, где завязался ожесточенный бой, продолжавшийся трое суток, в результате которого большая часть десанта погибла. Командовал бригадой десантников бывший офицер Черноморского флота В. П. Лебедев (впоследствии расстрелян немцами). Потери немцев составили свыше 1 тыс. человек.

Более 2 тыс. моряков-черноморцев после затопления кораблей отправились на фронты гражданской войны. Восемь катеров-истребителей были погружены в Новороссийске на платформы и направлены в Царицын, которому угрожали части генерала Краснова. В числе последних, покинувших Новороссийск 26 августа 1918 г., были моряки Докучаев, Компаниец и бывший (до марта 1918 г.) главный комиссар Черноморского флота В. В. Роменец. Все они ушли партизанить в горы.

Весной 1918 г. против Советской Республики выступили страны Антанты. Английские, американские, японские, французские войска захватили важнейшие порты и приморские районы страны. Активизировалась деятельность и внутренней контрреволюции. Дипломатические представители стран Антанты, пользуясь правом неприкосновенности, в различных городах страны сколачивали контрреволюционные силы, организовывали мятежи и диверсии на территории Советской Республики.

С усилением подрывной деятельности империалистов стран Антанты и внутренней контрреволюции против молодой Советской Республики резко изменилась обстановка и на Черном море. 25 ноября основные силы немцев оставили Севастополь, а 27 ноября сюда вошла англо-французская эскадра из 18 вымпелов. Таким образом, в Крыму и на Украине место германских интервентов заняли интервенты стран Антанты.

В организации интервенции против Страны Советов большую роль играли Соединенные Штаты Америки. Подчеркивая это, В. И. Ленин в письме к американским рабочим писал: «Американский народ, давший миру образец революционной войны против феодального рабства, оказался в новейшем, капиталистическом, наемном рабстве у кучки миллиардеров, оказался играющим роль наемного палача, который в угоду богатой сволочи в 1898 году душил Филиппины, под предлогом «освобождения» их, а в 1918 году душит Российскую Социалистическую Республику, под предлогом «защиты» ее от немцев»{72}.

Флотилии на Волге и Каспии

Интервенты вторглись в пределы России одновременно с севера, востока, юга и запада. При их поддержке эсеры и другие контрреволюционеры подняли мятежи в Москве, Ярославле, Рыбинске, Муроме и других городах. Империалисты стремились комбинированным ударом сокрушить Советское государство. Большие надежды они возлагали на чехословацкий корпус, эвакуируемый по Сибирской железной дороге. Угрозами и обманом офицеры корпуса и представители Антанты заставили значительную часть чешских солдат выступить против Советской Республики.

Корпус был сформирован в период первой мировой войны в основном из военнопленных чехов и словаков, входивших ранее в состав австро-венгерской армии и пожелавших воевать на стороне России.

В конце мая 1918 г. Англия, Франция, США, материально обеспечив чехословацкий корпус, спровоцировали его мятеж. Под предлогом [66] отправки корпуса на Западный фронт (во Францию) через Владивосток основные его части весной 1918 г. начали сосредоточиваться на востоке страны (Поволжье, Сибирь). В составе корпуса было до 45 тыс. человек.

Проходивший в Челябинске с 16 мая по 20 мая военный съезд представителей частей чехословацкого корпуса имел ярко выраженный антисоветский характер. Советское правительство вынуждено было отдать приказ о сдаче частями корпуса имевшегося у них оружия. Вместе с тем было дано указание не препятствовать их отъезду из Советской России. Контрреволюционное офицерство категорически отказалось сдать оружие и стало призывать солдат к восстанию. Помогла руководителям мятежа и перехваченная телеграмма Троцкого от 23 мая 1918 г., в которой он потребовал не только полностью разоружить чехословацкие части, но и расформировать их. Это требование ущемляло воинское самолюбие и патриотические чувства чехов.

В чехословацком корпусе были и революционно настроенные солдаты. Об этом свидетельствует тот факт, что во время мятежа в Пензе не менее 400 чехословацких солдат сражались в рядах Красной Армии против мятежников{73}. Немало чешских и словацких коммунистов и левых социал-демократов было расстреляно за агитацию среди мятежников перейти на сторону Красной Армии. У с. Липяги под Самарой были казнены верные сыны чехословацкого народа Алоиз Скотак, Йозеф Поспишил и Людвиг Оченашек.

В конце мая 1918 г. мятежники свергли Советскую власть в Пензе, Сызрани, а также в Челябинске, Новониколаевске, Томске и других городах Урала и Сибири. Совместно с интервентами и белогвардейцами они захватили Сибирскую железную дорогу до Владивостока. Восточный фронт стал главным фронтом страны на этом этапе. Интервенты и белогвардейцы отрезали центр Советской России от ее основных продовольственных, сырьевых и топливных районов.

Большевистская партия и Советское правительство под руководством В. И. Ленина мобилизовали все силы страны на борьбу с врагом. Республика была объявлена военным лагерем, перестраивалась ее хозяйственная и культурно-политическая жизнь. Советское правительство взяло в свои руки не только крупную, но и среднюю и мелкую промышленность, ввело продразверстку, монополию внутренней торговли и всеобщую трудовую повинность. Были приняты меры и по укреплению Вооруженных Сил страны. После перехода от добровольческого принципа к обязательной воинской повинности в ряды Красной Армии и Красного Флота пришло большое пополнение.

Обстановка требовала формирования флотилий на различных театрах и участках фронтов. Для обороны территорий, примыкавших к Волге, связывающей важнейшие районы страны, наряду с армиями были [67] созданы четыре речные флотилии (на самой Волге и ее притоках). Каждая из них подчинялась командованию той армии, с которой взаимодействовала, или непосредственно командованию Восточного или Северо-Кавказского фронта.

В марте 1918 г. в Астрахани матросы организовали Союз военных моряков, основными задачами которого являлись защита Советской власти в городе и Астраханском крае от происков контрреволюции и оказание помощи городскому Совету в установлении общественного порядка. Союз военных моряков был утвержден Астраханским Советом и получил в свое распоряжение пароходы «Аликбер», «Макаров I», «Астрахань», «Крейсер», ледокол «Каспий» и др. Вскоре Союз военных моряков под руководством Астраханского губернского комитета партии большевиков был реорганизован и стал именоваться Военным флотом Астраханского края. Необходимость организации и укрепления флотилий диктовалась тяжелой обстановкой, сложившейся на Нижней Волге и Каспийском море. Со временем Военный флот Астраханского края предполагалось объединить с Каспийской военной флотилией, которая еще в 1917 г. перешла на сторону Советской власти и базировалась на Баку.

В середине мая 1918 г. для решения вопроса комплектования личным составом флота из Астрахани в Москву был командирован помощник командующего флотилией бывший балтийский матрос В. Н. Шабашов. Его принял лично В. И. Ленин, который дал распоряжение об отправке в Астрахань по возможности всего необходимого.

От старой, дореволюционной Каспийской флотилии на Каспийском море остались канонерские лодки «Ардаган» и «Карс», посыльные суда «Астрабад» и «Геок-Тепе», вооруженные транспорты «Красноводск» и «Аракс», а также небольшое число катеров.

Положение в Баку и Закавказье требовало всемерного усиления флотилии. В этом направлении и действовал Бакинский Совет во главе с С. Г. Шаумяном. В соответствии с ленинскими Декретами о создании Рабоче-Крестьянской Красной Армии и Рабоче-Крестьянского Красного Флота флотилия комплектовалась на новых, революционных началах.

В связи с событиями, развернувшимися на Кавказе и в Закавказье, появилась необходимость как можно быстрее подготовить советские войска для борьбы с контрреволюцией. В конце марта 1918 г. мусаватисты вместе с белогвардейцами подняли в Баку контрреволюционное вооруженное восстание. Три дня шли напряженные бои, в которых активное участие принимали моряки-каспийцы. 1 апреля канонерские лодки «Карс» и «Ардаган» и вооруженный транспорт обстреляли артиллерийским огнем район крепости и Шемахинской тюрьмы, а также близлежащую часть города. Командир канонерской лодки «Ардаган», бывший офицер, отказался управлять огнем. Но комендоры под руководством комиссара корабля П. Г. Ларионова успешно справились с этой задачей. Особенно метко вели огонь по скоплениям мятежников комендоры канонерской лодки «Карс». Комиссаром на канонерской лодке был А. Р. Кузьминский.

В результате жестоких уличных боев, руководимых Комитетом революционной обороны во главе с С. Г. Шаумяном, контрреволюционный мятеж был подавлен. 13 апреля 1918 г. С. Г. Шаумян сообщил в письме В. И. Ленину результаты трехдневных боев: «Закавказье вступило в полосу активной вооруженной борьбы за Советскую власть. [68]

В течение 3 дней (30, 31 марта и 1 апреля) в г. Баку шел ожесточенный бой. Сражались, с одной стороны, советская Красная гвардия, Красная интернациональная армия, организованная нами, Красный Флот, который удалось нам реорганизовать в короткий срок... С обеих сторон принимали участие в городских боях более 20 000 человек... Разгром противника был полнейший»{74}.

Разгром контрреволюционного восстания упрочил Советскую власть в Баку. Бакинская городская дума была распущена, буржуазные контрреволюционные органы печати закрыты. 25 апреля был создан Бакинский Совет Народных Комиссаров под председательством С. Г. Шаумяна.

Несмотря на поражение в Баку, контрреволюция продолжала собирать силы, готовясь к новым выступлениям против Советской власти. Начавшееся наступление германо-турецких войск создало непосредственную угрозу Баку. Английские войска под командованием генерала Денстервиля, находившиеся в пограничных районах Персии, также готовились к захвату Баку.

Бакинский Совнарком, разоблачая агрессивные планы империалистов, неустанно работал над пополнением и укреплением вооруженных сил. Каспийская флотилия была использована Бакинским Советом Народных Комиссаров для боевых действий в районах Каспийского побережья.

В середине апреля 1918 г. Комитет революционной обороны Баку поручил Каспийской флотилии перебросить экспедиционный отряд в район Петровска (ныне Махачкала) и в ряд других пунктов Дагестана, занятых контрреволюционными бандами имама Гоцинского. 17 апреля отряд судов флотилии в составе канонерской лодки «Ардаган», транспортов «Казбек», «Анна Гукасова», «Восток», «Паризьен» и «Дагестан», приняв на борт 36-й Туркестанский полк, части красногвардейцев и самолеты, в 22 часа вышел в море. 19 апреля в 9 часов утра суда приблизились к мысу Турали и, произведя разведку, пошли в северном направлении. Недалеко от мыса Турали отряд захватил вражеский пароход (позднее он был использован для высадки десанта) и высланный из Петровска разведывательный катер «Ундина».

Десант высадился в двух местах: 36-й Туркестанский полк с батареей, состоявшей из двух орудий, — южнее Петровска, части Красной гвардии — севернее Петровска. В час ночи войска двинулись к городу с двух сторон с целью окружить его к рассвету.

Чтобы отвлечь внимание противника от основных сил десанта, 20 апреля в 7 часов 45 минут к Петровску на расстояние 32 каб подошла канонерская лодка «Ардаган», а в 50 каб от берега остановились три транспорта якобы с намерением высадить десант. Противник открыл по «Ардагану» и транспортам огонь. «Ардаган» в свою очередь обстреливал береговые батареи и казармы. В 14 часов советские части приостановили свое наступление. Противнику был передан по радио ультиматум с требованием сдаться во избежание кровопролития, на размышление был дан один час. Так как ответа не последовало, в 15 часов наступление возобновилось, и уже к 16 часам советские войска заняли Петровск, захватив 3 орудия и 2 тыс. снарядов. В Петровске был создан Комитет революционной обороны.

Объединению Каспийской военной флотилии с Военным флотом [69] Астраханского края помешала германо-турецкая и английская интервенция, резко изменившая обстановку в Закавказье. Еще в апреле 1918 г. турецкие войска захватили Батум и прилегающее к нему побережье. 25 мая немецкие войска высадились в Поти. 4 июня самозванное меньшевистское правительство Грузии подписало мирный договор с Турцией, одним из условий которого был пропуск турецких войск через территорию Грузии для захвата Баку и Дагестана. 10 июля немецкие войска по соглашению с «правительством» Грузии вторглись в ее пределы.

Бои с турками на бакинском направлении начались в середине июня и продолжались до конца июля.

24 июня Бакинским Советом Народных Комиссаров была объявлена мобилизация пяти возрастов. Одновременно принимались меры по укомплектованию Каспийской военной флотилии. Для пополнения кораблей и береговых служб личным составом и для организации морского пехотного батальона была объявлена мобилизация моряков, проживающих в пределах Бакинской губернии и находившихся на морской службе с 1900 по1917 г. включительно. В июле личный состав флотилии пополнился отрядом моряков с Балтики во главе с В. Ф. Полухиным. 17 июля в Баку перед зданием городского исполнительного комитета состоялась демонстрация военных моряков, которых приветствовал председатель исполкома Бакинского Совета А. Джапаридзе. В этот же день общее собрание моряков флотилии приняло резолюцию, решительно осуждавшую предложения меньшевистско-эсеровской и дашнаковской агентуры английских империалистов пригласить английские войска якобы для помощи в борьбе против германо-турецкого нашествия. В резолюции указывалось на необходимость мобилизовать все силы, имеющиеся в городе, для защиты Баку как от германо-турецких, так и от английских интервентов.

В дни героической обороны Баку (конец июня — июль 1918 г.) большую поддержку приморскому флангу советских частей оказывала артиллерия канонерских лодок Каспийской военной флотилии.

31 июля 1918 г. власть в Баку была захвачена изменниками Родины — английскими прислужниками: эсерами, дашнаками, меньшевиками, которые по указанию интервентов создали свое правительство — диктатуру Центрокаспия.

Предателям удалось обмануть матросов Каспийской военной флотилии, состав которой в связи с уходом некоторой части моряков на фронт сильно изменился. В наиболее тяжелый для Баку момент оставшиеся на кораблях флотилии моряки поддались эсеро-меньшевистской агитации, подпали под влияние контрреволюционеров — агентов иностранных империалистов, в результате чего корабли флотилии оказались в руках контрреволюционной диктатуры Центрокаспия и были затем использованы для борьбы против Советской власти. Балтийские моряки, прибывшие на флотилию во главе с В. Ф. Полухиным, из-за непродолжительности пребывания на ней (вскоре большинство их было направлено на сухопутный фронт) не смогли предотвратить этого.

Однако английские империалисты и их прислужники, 4 августа захватив Каспийскую военную флотилию, не смогли стать полновластными хозяевами в водах Каспия. С первого же дня хозяйничанья в Баку контрреволюционеры и интервенты столкнулись с противодействием Военного флота Астраханского края. Этот флот, хотя и малочисленный, состоявший лишь из наскоро вооруженных пароходов и буксиров, являлся серьезной угрозой врагу. [70]

Опасаясь, что Дербент и Петровск могут стать базой большевиков, командующий сухопутными и морскими силами диктатуры Центрокаспия Бичерахов предпринял военные действия, чтобы занять эти города. Из-за малочисленности наших войск 12 августа Дербент, а 3 сентября Петровск были заняты контрреволюционными отрядами.

Первое столкновение с англичанами на Каспийском море произошло 21 августа 1918 г. Накануне генерал Денстервиль вместе с группой английских офицеров вышел на вооруженном пароходе «Президент Крюгер» из Баку в Дербент для встречи с Бичераховым. 21 августа в 16 часов на подходах к Дербенту вооруженное судно из состава Военного флота Астраханского края обстреляло «Президента Крюгера». Снаряды ложились у самого борта вражеского парохода, и только превосходство в скорости дало ему возможность уйти от преследования. В своих воспоминаниях Денстервиль заключал: «Так бесславно завершился наш первый морской бой в Каспийском море... Большевики же, конечно, достигли большого успеха, помешав моей встрече с Бичераховым, которая могла иметь для них серьезные последствия»{75}.

Вооруженные пароходы Военного флота Астраханского края, действуя в тяжелых условиях, бдительно охраняли подступы к дельте Волги и выходили на коммуникации противника в море.

15 сентября германо-турецкие войска заняли Баку. Накануне английские власти и войска поспешно эвакуировались в Энзели. Английский полковник Роудинсон вывез из Баку на транспорте «Армянин» лучшие орудия бакинского артиллерийского парка, в котором он хозяйничал в период пребывания в городе.

В течение сентября — октября 1918 г. англичане создали в Энзели свою военную флотилию, в состав которой вошли захваченные англичанами русские коммерческие пароходы «Президент Крюгер», «Юпитер» и «Галилей», вооруженные 120-мм и 75-мм орудиями.

В августе — сентябре 1918 г. в районе Дербент, Петровск развернулись бои между частями Красной Армии и контрреволюционными частями Центрокаспия, поддерживаемыми англичанами.

В то же время Военный флот Астраханского края, переименованный 3 октября 1918 г. в Астрахано-Каспийскую военную флотилию, развил активную боевую деятельность. Приказ об организации Астрахано-Каспийской военной флотилии был издан 13 октября 1918 г. В октябре вооруженные суда флотилии «Макаров II» (флаг командующего), «Вега» и «Володарский» совершили набег из Астрахани на бухту Старо-Теречная и захватили вражеские транспорты «Николай», «Буниат», «Москва», «Россаул», «Александр» и «Бамбак».

9–12 ноября вооруженные пароходы «Каспий», «Припять», «Коммунист» и «Вега», выйдя для обстрела радиостанции, находившейся на мысе Брянская Коса, разрушили ее и произвели еще один набег на бухту Старо-Теречная. У о. Чечень пароходы Астрахано-Каспийской флотилии встретили пять судов противника и после перестрелки без потерь вернулись в базу.

Флотилия действовала не только в дельте Волги и на Каспии, но и на дальних подступах к Астрахани, к северу по Волге. В середине октября 1918 г. войска Краснова прервали сообщение между Астраханью и Царицыном в районе Светлого Яра. Это поставило под угрозу Астраханскую железную дорогу. Вооруженные пароходы Астрахано-Каспийской [71] военной флотилии «Сережа» (два 75-мм орудия) и «Коммунист» (одно 4-дюймовое и одно 75-мм орудие) вели разведку и обстреливали части противника, расположенные в захваченных ими прибрежных районах (Солодников, Ушаковский и Райгород).

В октябре корабельный состав флотилии увеличился за счет транспортных судов и прибывших с верховьев Волги и с Балтики боевых кораблей. Советское правительство приняло меры по дальнейшему укреплению Астрахано-Каспийской флотилии. Ее суда были дополнительно вооружены. С Балтийского моря пришли боевые корабли, укомплектованные лучшими командами. На отправленных в октябре 1918 г. подводных лодках «Макрель» и «Минога», об ускорении переправки которых заботился лично В. И. Ленин{76}, команды почти целиком состояли из коммунистов и сочувствующих им.

К началу ноября в составе флотилии насчитывалось уже до 50 судов со 107 орудиями различного калибра, 6 гидроаэропланов и 4 истребителя. Флотилия была разбита на три отряда: Северный речной отряд для действий на Волге, Южный речной отряд — в дельте Волги и Морской отряд во главе с командующим флотилией С. Е. Саксом — на Каспийском море{77}.

В дельте Волги, представлявшей собой сеть каналов и протоков, легкодоступных для проникновения шпионских и диверсионных групп на рыбацких лодках и катерах, от Морского канала до конечного пункта восточного берега была введена сторожевая служба, которую несли мелкосидящие суда.

В Северный и Южный отряды вошли корабли и команды, действовавшие ранее под Царицыном и на Средней Волге, откуда противник был отогнан. Моряки флотилии были полны решимости уничтожить контрреволюцию на юго-востоке России. Об этом свидетельствует, например, резолюция, принятая на общем собрании военных моряков 30 октября в Царицыне перед отправкой в Астрахань: «Уезжая завтра в поход, мы клянемся, что не спустим Красного знамени своего, пока Каспий... не будет очищен от врагов Советской власти»{78}.

В связи с ноябрьской революцией в Германии и капитуляцией немцев, а также поражением турецкой армии в Палестине Турция вынуждена была пойти на переговоры с Антантой. 30 октября 1918 г. она капитулировала и подписала Мудросский договор, по которому союзникам предоставлялось право занять Батум. «Турция не сделает никакого возражения против занятия Баку союзниками»{79}.

17 ноября из Энзели в Баку на 17 транспортах была отправлена 39-я британская пехотная бригада. Ее прикрывали вооруженные пароходы «Президент Крюгер», «Юпитер» и «Галилей». Вскоре через Батум, занятый англичанами 23 ноября 1918 г., в Баку была направлена еще одна британская пехотная бригада.

Захватив Баку с его богатыми нефтяными источниками, ремонтными портовыми средствами и большим коммерческим флотом, англичане значительно укрепили свои позиции на Каспийском море. [72]

Главной базой их теперь служил Баку, передовой базой — Петровск. Энзели оставался тыловой базой.

Боевые действия Астрахано-Каспийской военной флотилии не прекращались до конца 1918 г. Перед окончанием навигации со 2 по 7 декабря отряд в составе вооруженных судов флотилии «Коломна», «Макаров», «Володарский», «Вега» и «Севе» конвоировал десант наших войск в бухту Старо-Теречная. Два неприятельских судна пытались помешать нашим судам, но были отогнаны огнем корабельной артиллерии. Неприятельский корабль «Галилей» получил повреждение от попавшего в него снаряда. За деятельностью флотилии внимательно следил В. И. Ленин. Поэтому командующий флотилией С. Е. Сакс все важнейшие доклады посылал В. И. Ленину и Реввоенсовету Республики. О десанте и о положении Астрахано-Каспийской военной флотилии в этот период В. И. Ленину был сделан обстоятельный доклад командующим Морскими Силами Республики В. М. Альтфатером.

В апреле в условиях напряженной борьбы с контрреволюцией была сформирована Вольская флотилия для действий в важном районе Волжского бассейна Вольск, Сызрань, Самара. Организаторами Вольской флотилии были бывший мичман М. А. Невский, балтийские моряки Коржавин, Цыганков, Волошенко. Для руководства ею был избран Деловой совет.

По инициативе матросов-большевиков в адрес командующего и комиссара Балтийского флота была направлена телеграмма следующего содержания: «Сим сообщается, что 14 апреля моряки военного флота, собравшиеся в городе Вольске в количестве 60 человек, организовали Красную речную флотилию для интенсивной защиты Советской власти и поддержки революционного порядка на Волге»{80}. Далее в ней говорилось, что Красная флотилия в недалеком будущем превратится в силу, способную предотвратить контрреволюционные выступления в Вольске и других волжских городах. В заключение моряки просили о переводе на Волгу мелких военных судов Балтийского флота с оставшимися на них командами и указывали, что Вольский Совет полностью поддерживает их просьбу.

К началу мая в Вольской флотилии насчитывалось уже 120 моряков-добровольцев.

В конце июля формирование флотилии в основном закончилось. Приказом главнокомандующего Восточным фронтом она была подчинена 4-й армии. Основной задачей флотилии являлось содействие частям армии в ее наступательных операциях против чехословацкого корпуса и белогвардейцев. В октябре 1918 г. она вошла в состав Волжской военной флотилии.

Летом 1918 г. Советское правительство уделяло большое внимание созданию Волжской военной флотилии в Нижнем Новгороде, которая должна была поддерживать сухопутные войска под Казанью и на Каме.

20 июня 1918 г. по решению Советского правительства в Нижний Новгород был направлен член ВЦИК балтийский моряк большевик Н. Г. Маркин, которому морское командование поручило в короткий срок организовать вооруженную флотилию на Волге для борьбы с контрреволюционными бандами. Ему разрешалось реквизировать подходящие пароходы, а также другие плавучие средства на Волге, вооружать их артиллерией и пулеметами и укомплектовывать личным [73] составом. По прибытии в Нижний Новгород Маркин развернул энергичную деятельность.

22 июля 1918 г. Председатель ВЦИК Я. М. Свердлов прислал в адрес Нижегородского комитета РКП(б) телеграмму, обязывавшую «оказывать Маркину всяческое содействие со стороны всех учреждений в порученной ему работе»{81}. Из торгового флота были взяты буксиры, катера и пароходы, имевшие исправные машины, крепкие корпуса и малую осадку.

Рабочие заводов Нижнего Новгорода с большим подъемом выполняли заказы для Волжской военной флотилии, дни и ночи работали по переоборудованию буксиров и пароходов в боевые суда.

6 июня 1918 г. на имя главного комиссара Балтийского флота И. П. Флеровского и члена Коллегии Народного комиссариата по морским делам С. Е. Сакса в Петроград была послана директива Наркома, в которой приказывалось подготовить к отправке водной системой в Каспийское море четыре миноносца: «Поражающий», «Прочный», «Прыткий», «Ретивый», а также достраивавшиеся тогда на заводах еще четыре сетевых заградителя: «Индигирка», «Кубань», «Рошаль», «Терек».

К началу августа обстановка на Восточном фронте еще больше осложнилась. К 1 августа линия фронта проходила на расстоянии: от Саратова — 150 км, от Вольска — 50 км, от Кузнецка — 50 км, от Буинска — 300 км, от Казани — 110 км, от Свияжска — 110 км, от Чистополя — 75 км, от Елабуги — 90 км, от Сарапула — 120 км, от Красноуфимска — 50 км, от Перми — 220 км. 7 августа враг занял Казань. Волга оказалась перерезанной в двух местах: у Симбирска и Казани. Создавалась опасность продвижения белых вверх по реке к Нижнему Новгороду. Необходимо было во что бы то ни стало остановить противника и выбить его из Казани.

Бои под Казанью показали, что силы нашей флотилии были еще слабы для борьбы с флотилией и многочисленными батареями противника. Стало очевидным, что успех в значительной мере зависит от наличия военных кораблей и вооруженных судов.

Во флотилию, формируемую Н. Г. Маркиным, влилась организованная еще в мае 1918 г. по инициативе Казанского губернского комитета партии и военного комиссариата округа местная флотилия. Три вооруженных буксира и катер флотилии в июне 1918 г. из-под Казани спустились к Симбирску и вступили в первые бои с чехословацкими мятежниками. Эта группа вооруженных судов в ходе боев под Симбирском была пополнена вооруженным пароходом «Делосовет» и организационно стала называться Симбирским отрядом судов Волжской военной флотилии.

По указанию Высшего военного совета по Мариинской водной системе на Волгу были отправлены четыре миноносца, предназначавшиеся [74] ранее для Каспия. В. И. Ленин лично следил за их переходом. 23 августа он телеграфировал в Рыбинск комиссару и старшему командиру отряда миноносцев, медленно проводившим погрузку артиллерии, боеприпасов и топлива: «Приказываю самым срочным порядком закончить погрузку орудий, снарядов и угля и незамедлительно следовать в Нижний. Работа эта должна быть выполнена в самый кратчайший срок. Местный совдеп и советские организации должны оказать полное содействие. Каждая минута промедления ложится тяжелой ответственностью и повлечет соответствующие меры по отношению к виновным... Телеграфируйте исполнение.

Председатель Совнаркома В. Ульянов (Ленин) »{82}.

27 августа три миноносца были уже под Казанью и успешно атаковали вражеские боевые суда. Это совпало с началом победоносного наступления Красной Армии (2-й и 5-й армий Восточного фронта под командованием Главкома И. И. Вацетиса).

8 течение августа на все корабли Волжской флотилии были назначены комиссары, руководившие политической работой и осуществлявшие контроль за деятельностью командного состава. Наряду с комиссарами в тот период на судах еще функционировали выборные судовые комитеты.

Белые, стремясь отвлечь войска Красной Армии от их основной цели — освобождения Казани, предприняли наступление на Вольск, однако занять его смогли лишь 6 сентября. При отходе наших войск Вольская флотилия прикрывала караван судов и барж с эвакуируемым ценным имуществом. Последняя баржа с грузом была выведена из Вольска уже под пулеметным огнем противника.

Успешные действия советских войск под Казанью заставили противника перебросить часть сил на этот участок фронта. В начале сентября туда из Хвалынска он отправил еще половину кораблей своей флотилии.

Наступлению правобережной группы советских войск способствовал также успех 2-й Николаевской дивизии, части которой 9 сентября нанесли чехословацким частям крупное поражение под Орловкой, отбросив их за Брыковку. Боевыми действиями дивизии руководил В. И. Чапаев.

9 сентября наши части при поддержке судов Вольской флотилии стали наступать на с. Рыбное, которое обороняли около 1500 белогвардейцев, и ударом по правому флангу и в тыл обходным маневром при одновременной атаке кораблей со стороны реки отбросили противника к Вольску. На следующий день наши корабли, став на огневую позицию примерно в 12 км от с. Рыбное, обстреляли Вольск.

Наступление на Вольск началось 12 сентября. Враг располагал укрепленными позициями, в то время как наши войска действовали на открытой местности. Атаке пехоты способствовали успешные действия флотилии, которая вела непрерывный огонь по позициям противника. Белые неоднократно пытались установить на холме артиллерию, но непрерывный обстрел холма советскими кораблями не давал противнику возможности закрепиться на нем.

Огромное значение имела поддержка корабельной артиллерии наступления сухопутных частей на Вольск. Если артиллерия полков, участвовавших в штурме города, состояла из четырнадцати 3-дюймовых, [75] одного 6-дюймового орудия и двух 48-лин мортир, то на кораблях, обстреливавших город, было 16 орудий среднего калибра. Таким образом, корабельная артиллерия увеличивала артиллерийскую мощь частей Красной Армии примерно вдвое.

Оказывая огневую поддержку частям, атаковавшим Вольск, корабли одновременно вели бой с судами противника, стремившимися помешать обстрелу города с реки. Против отряда судов Вольской флотилии, в состав которой входили корабли «Андрей Ляхов», «Михаил Крутое», «Москва» и два катера-истребителя, действовали пять вражеских судов. Суда обеих сторон выстроились в боевую линию, временами давая задний ход, и около часа держались в зоне взаимного обстрела. Противник не выдержал огня наших кораблей и отошел вверх по реке. Командование особо отметило героические действия личного состава кораблей «Андрей Ляхов» и «Михаил Крутое» и представило моряков к награде.

При освобождении Вольска особенно отличились Балаковский полк и речная флотилия, помешавшие противнику вывести из города артиллерию и обоз. Ураганный огонь кораблей по артиллерийской колонне противника заставил его бросить две 6-дюймовые гаубицы и три 3-дюймовых орудия.

К вечеру 12 сентября совместными действиями сухопутных войск и моряков противник был выбит из Вольска.

В местной печати широко освещались героические действия войск Красной Армии и Вольской флотилии на Волге. Командовал флотилией С. С. Цыганков, комиссаром был К. Я. Зедин.

5 сентября штабом Волжской военной флотилии был получен приказ командующего 5-й армией о совместном наступлении частей Красной Армии и боевых кораблей на Казань. С этой целью корабли флотилии произвели артиллерийскую подготовку на участке казанских пристаней для высадки десанта на левый берег Волги. Рано утром 9 сентября для разведки места высадки десанта отряд судов флотилии под обстрелом противника подошел к казанским пристаням. Артиллерийским и пулеметным огнем кораблей прислуга вражеских орудий была отогнана от орудий. На берег удалось быстро высадить отряд моряков во главе с Н. Г. Маркиным. Захватив несколько пулеметов и сняв замки с шести орудий (из восьми имевшихся), моряки с боем ушли на свои суда.

В ночь на 10 сентября миноносцы «Ретивый» и «Прыткий»{83} под прикрытием вооруженных пароходов снова подошли к Казани, чтобы высадить более крупный десант моряков и красноармейцев. Этот отряд при поддержке кораблей флотилии помог 5-й армии форсировать реку и успешно атаковать противника. К утру Казань с трех сторон была окружена нашими войсками. Артиллерия кораблей оказывала им большую помощь, нанося удары по укрепленным позициям врага. Шаг за шагом наши войска оттесняли белых с их позиций. Преследуя врага, в Казань ворвались: с севера — 2-я армия, с запада и юга — моряки и части 5-й армии.

По случаю успешных действий под Казанью частей Красной Армии и Волжской военной флотилии В. И. Ленин 12 сентября послал в Казань телеграмму: «Приветствую с восторгом блестящую победу красных армий. Пусть служит она залогом, что союз рабочих и революционных [76] крестьян разобьет до конца буржуазию, сломит всякое сопротивление эксплоататоров и обеспечит победу всемирного социализма.

Да здравствует Всемирная рабочая революция!

ЛЕНИН».{84}

В боях за Казань исключительный героизм проявили летчики Волжской военной флотилии Сатунин, Кенкин и Столярский, сбросившие на вражеские позиции большое количество бомб.

Кроме флотилий в Астрахани, под Казанью, под Вольском в 1918 г. в Царицыне была сформирована небольшая флотилия — Военно-Волжская, принявшая активное участие в героической обороне города{85}. Созданная из местных речных судов и перевезенных с Черного моря катеров-истребителей, а также из группы катеров и понтонов, эвакуированных с Днестра, флотилия, которой в это время командовал П. И. Золотарев, содействовала сухопутным частям в обороне северных и южных подступов к городу. В решающие дни боев за Царицын отряды матросов героически сражались на самых ответственных участках сухопутного фронта.

В составе Волжской военной флотилии действовали отдельный отряд вооруженных судов под командованием А. В. Бабкина, взаимодействовавший с 3-й армией в верховьях Камы, и отряд, оказывающий содействие 1-й армии в районе Симбирск, Самара.

После боев за Казань противник начал отступать на юг по направлению к Симбирску и к берегам Камы и Вятки — на г. Малмыж.

Упорные бои за Симбирск, продолжавшиеся с 10 по 12 сентября, закончились разгромом врага и освобождением Симбирска. Бойцы 1-й армии послали В. И. Ленину телеграмму: «Дорогой Владимир Ильич! Взятие Вашего родного города — это ответ за Вашу одну рану, а за вторую — будет Самара».

В ответ на это Владимир Ильич телеграфировал Пензенскому губисполкому и Реввоенсовету 1-й армии: «Взятие Симбирска — моего родного города — есть самая целебная, самая лучшая повязка на мои раны. Я чувствую небывалый прилив бодрости и сил. Поздравляю красноармейцев с победой и от имени всех трудящихся благодарю за все их жертвы»{86}.

Для поддержки наших сил в Симбирск из района Казани был направлен отряд кораблей Волжской военной флотилии в составе парохода «Коновод», плавучей батареи «Сережа», двух канонерских лодок и катера «Борец за свободу»{87}.

Еще 15 сентября все части, действовавшие на хвалынском направлении, были переданы в подчинение 1-й армии, а 21 сентября в ее подчинение перешла и Вольская флотилия.

Таким образом, командование 1-й армии располагало теперь двумя отрядами кораблей: Симбирским, поддерживавшим продвижение наших войск к Самаре с севера, и Вольским, обеспечивавшим продвижение войск к городу с юга (Хвалынск, Сызрань, Самара). Кроме того, Симбирскому отряду судов пришлось продолжительное время обеспечивать действия наших войск на левом берегу Волги против Симбирска. [77]

Овладев Хвалынском, Вольская дивизия, взаимодействуя с Вольской флотилией, стала быстро продвигаться вперед. В октябре одновременным ударом Инзенской дивизии с запада и Симбирской дивизии с севера при содействии кораблей Вольской флотилии враг был изгнан из Сызрани. 8 октября после упорных боев части 5-й армии совместно с 3-й бригадой Симбирской дивизии взяли Ставрополь. В боях под Ставрополем участвовал Симбирский отряд вооруженных судов. Освободив Самару, Красная Армия продолжала расширять фронт наступления.

Противник отходил по всему фронту от Камы до Приуральских степей. Разбитый под Казанью враг отступал по Каме к Сарапулу — опорному пункту белогвардейцев.

После разделения флотилии{88} основные ее силы (миноносцы «Прыткий» и «Ретивый», вооруженные пароходы «Авангард Революции» и «Добрый», три небольшие канонерские лодки, три вооруженных катера, плавучая батарея «Атаман Разин» и пароход «Кашин» с десантом) пошли вверх по Каме, преследуя флотилию белых. Они перешли в распоряжение командующего 2-й армией. Заняв Чистополь и успешно проведя бой у Сокольих Гор, флотилия продолжала продвигаться вверх по Каме. 29 сентября к ней присоединилась канонерская лодка «Ваня Коммунист».

Части 2-й армии, за короткое время очистив от противника р. Вятка, начали наступление по Каме. 30 сентября на правом берегу реки они заняли Тихие Горы, на левом — Набережные Челны. К этому же времени флотилия освободила Икское Устье, а 1 октября ее передовой отряд находился в 11 км ниже Пьяного Бора. Корабли вражеской флотилии отступили к Пьяному Бору (около 40 км выше Икского Устья) и, укрывшись за островом, выдвинули легкую полевую батарею на правом берегу Камы у мыса Малиновский. Группа наших кораблей, став на якорь в 12 км ниже места стоянки вражеской флотилии у левого берега Камы, ожидала подхода остальных кораблей и приданных флотилии частей, чтобы быть готовой к атаке. Вечером был послан в разведку катер, который установил, что флотилия белых расположена по обоим рукавам, разделенным островом у Пьяного Бора. Разведка выявила также, что левый берег Камы в этом районе не занят противником.

1 октября в 5 часов утра на левом берегу высадился отряд моряков в составе 25 человек с двумя 37-мм пушками и двумя пулеметами. Он получил приказ подойти к месту стоянки вражеской флотилии и обстрелять ее.

По данным воздушной разведки, на плесе Пьяного Бора стояло шесть вооруженных судов. Наш десантный отряд, подойдя незамеченным к месту стоянки кораблей противника, открыл по ним огонь из пулеметов и орудий. В 10 часов утра вражеские корабли снялись с якоря и, отойдя, расположились выше Пьяного Бора.

Канонерская лодка «Ваня Коммунист», на борту которой находился помощник командующего Волжской флотилией Н. Г. Маркин, не имея донесений о действиях отряда, в 11 часов оставила место стоянки и направилась вверх по Каме для поддержки десанта и наблюдения за правым берегом реки. Вслед за канонерской лодкой «Ваня Коммунист» вышел миноносец «Прыткий», а затем с якоря снялись и другие канонерские лодки. [78]

В 14 часов канонерская лодка «Ваня Коммунист», двигаясь малым ходом вверх по Каме, открыла пулеметный огонь, нащупывая огневые точки противника. В это время другие наши корабли уже начали обстрел появившихся вдали судов противника. В 4 км от Пьяного Бора канонерская лодка попала под обстрел двух замаскированных орудий на мысе Малиновский с дистанции около 2 км. Один из снарядов повредил крыло правого гребного колеса на канонерской лодке «Ваня Коммунист». Вспыхнул пожар. Через некоторое время в нее попали еще два снаряда и вывели из строя машины. По находившемуся вблизи миноносцу «Прыткий» также был открыт огонь. Из-за сильного огня противника взять на буксир канонерскую лодку «Ваня Коммунист» миноносцу не удалось.

Во время этой перестрелки из-за мыса появились шесть вражеских судов и баржа «Чехословак» и открыли огонь по канонерской лодке «Ваня Коммунист». Новые попытки взять ее на буксир не увенчались успехом. Сосредоточенный огонь кораблей белогвардейской флотилии и бетареи помешал выполнению маневра.

Личный состав канонерской лодки «Ваня Коммунист» сражался героически. Кругом рвались снаряды, все горело. Но комендоры и пулеметчики стреляли по противнику до тех пор, пока были силы. Когда огонь приблизился к артиллерийскому погребу, угрожая взрывом, Маркин приказал команде оставить корабль и спасаться вплавь. Моряки бросились в воду. На помощь им пришли два быстроходных катера и шлюпки, спущенные с миноносца. Было спасено 50 человек, 30 погибло. Сам Маркин, находясь на мостике, до последней минуты обстреливал врага из пулемета и погиб на боевом посту.

Вскоре к месту гибели канонерской лодки «Ваня Коммунист» подошли боевые корабли «Ретивый», «Товарищ», «Добрый» и плавучая батарея «Атаман Разин». Вместе с находившимися здесь ранее судами они начали обстрел вражеских судов, которые открыли ответный огонь. В пароход «Авангард Революции» попал снаряд, пробивший кормовую часть. На «Товарище» была повреждена машина. Получил повреждения и пароход «Добрый». Но и враг имел существенные потери. Метким огнем наших кораблей была потоплена вражеская канонерская лодка. Однако недостаток снарядов на «Ретивом» и «Атамане Разине» и повреждение некоторых судов вынудили корабли флотилии отойти вниз по Каме на 17 км от Пьяного Бора.

Наши миноносцы и канонерские лодки заняли позицию вблизи устья р. Ик, транспорты и вспомогательные суда — 7 км ниже устья.

Днем 7 октября наблюдательный пост, расположенный на горе у Ижевки, обнаружил пять судов противника, спускавшихся вниз по реке. Головным шел флагманский корабль «Орел». Получив сообщение с поста, наша флотилия в составе миноносцев «Прыткий», «Ретивый», двух канонерских лодок отошла от правого берега на плес и у поворота реки стала поджидать вражеские суда. Места, удобные для маневрирования судов белых, были пристреляны нашими кораблями.

Когда появились неприятельские корабли, «Атаман Разин» открыл огонь из 130-мм дальнобойных морских орудий. В то же время на минном заграждении, выставленном накануне у Лодейного Горна, взорвалась и погибла неприятельская канонерская лодка «Труд». Потеря ее внесла в ряды белых замешательство, они отказались от дальнейших действий и отступили.

На следующий день Волжская военная флотилия артиллерийским огнем уничтожила один из самых больших боевых кораблей противника [79] — «Милютин». Часть кораблей флотилии 13 октября перешла из Ижевки в Пьяный Бор, занятый частями Красной Армии.

17 октября штаб флотилии, находившийся в Сарапуле, получил сведения о том, что против д. Гольяны (33 км выше Сарапула на правом берегу Камы) на середине реки находится баржа противника с арестованными красноармейцами и советскими работниками. Командующий флотилией Ф. Ф. Раскольников решил предпринять рейд, чтобы освободить пленных. Известие об этом решении на кораблях встретили с радостью. На выполнение задания были посланы миноносцы «Прыткий», «Прочный» и «Ретивый». Войдя в район, занятый противником, миноносцы в целях маскировки спустили Красные флаги. Встретившемуся в пути катеру противника, который принял советские суда за белогвардейские, с флагмана передали приказ предупредить береговые батареи, что идут «свои» корабли. Катер немедленно выполнил приказ, и миноносцы благополучно продолжали свой путь до д. Гольяны. В районе д. Нечкино с палубы одного из наших судов дали знать группе вооруженных солдат, находившихся на берегу, что корабли принадлежат отряду адмирала Старка и идут из Уфы.

Через час миноносцы малым ходом вошли на плес Гольяны. На левом берегу Камы, прямо против деревни, толпилось около 500 белогвардейских солдат, которые с любопытством рассматривали подходившие миноносцы. Со стороны Гольян у пристани стоял под парами буксир; в восточной части села на открытом месте было видно 6-дюймовое орудие без прислуги; на середине реки на якоре стояла большая баржа с вооруженной охраной на палубе.

Командующий флотилией отдал приказ «Прочному» подойти к вражескому буксирному судну и заставить его взять на буксир баржу; «Ретивому» приблизиться к барже и, убедившись в том, что пленные находятся на ней, сообщить караулу, что ее поведут в Уфу. «Прыткий» был готов открыть огонь в любую минуту в случае сопротивления белогвардейцев. Как выяснилось позже, белые намечали в ют же день направить баржу вверх по Каме и расстрелять заключенных. Начальник караула в момент прихода миноносцев был вызван в штаб для получения инструкций. Поэтому приказание, переданное с «Прочного» на вражеский буксир, не вызвало у противника никаких подозрений. Буксир подошел к барже и завел на нее трос. Караульная команда на барже выбрала якорный канат и, подняв якорь, знаками показала буксиру, что он может прибавить ход. Когда суда отошли от Гольян, группа моряков с подошедшего в этот момент вооруженного судна «Волгарь Доброволец» перебралась на баржу и разоружила белогвардейский караул. Спустившись в трюм, моряки увидели страшную картину. Он был до отказа набит больными, голодными, почти раздетыми людьми, ожидавшими страшной участи. Накануне 30 пленных с этой баржи были расстреляны. Баржу-тюрьму благополучно привели в Сарапул.

Весть о героическом подвиге моряков флотилии была восторженно встречена как населением города, так и красноармейцами.

В дальнейшем часть кораблей флотилии приняла участие в ликвидации ижевско-воткинского контрреволюционного восстания.

В конце ноября 1918 г. корабли Волжской военной флотилии пришли на зимовку в Нижний Новгород.

В результате роста партийных организаций Волжской военной флотилии был создан райком, а по месту стоянки кораблей — подрайонные комитеты РКП(б) (в Сормове, Канавине, Молитовке и затоне Муромка). Совместно с райкомом политотдел флотилии регулярно [80] организовывал лекции, беседы, митинги. 16 декабря 1918 г. стала выходить газета «Известия Красной Волжской флотилии». На флотилии широко была развернута клубная работа. Как и в дни формирования флотилии, большую помощь в партийно-политической работе оказывала Нижегородская партийная организация.

По приказу главкома от 25 октября 1918 г. все силы Волжского бассейна, действовавшие до Камышина, влились в Волжскую военную флотилию, а ниже Камышина объединились в Астрахано-Каспийскую.

Флотилии на Севере

В то время как корпус белочехов развивал действия на Восточном фронте, англо-французские и американские империалисты начали наступление на Севере.

Флотилия Северного Ледовитого океана в начале 1918 г. вместе со всеми Военно-Морскими Силами Республики переживала период завершения демобилизации старого флота и создания на его материальной базе нового, советского флота. От старого флота на Севере осталось 89 кораблей — в основном тральщики, посыльные и гидрографические суда. Из боевых кораблей наиболее крупными были «Чесма»{89} и крейсер «Аскольд»{90}. Кроме них боевое ядро составляли шесть миноносцев: «Лейтенант Сергеев», «Капитан Юрасовский», «Бесшумный», «Бесстрашный», «Грозовой» и «Властный», а также подводная лодка «Святой Георгий». Во флотилию входили также заградитель «Уссури», группа гидрографических судов, вооруженные ледоколы «Микула Селянинович», «Святогор» и несколько других ледоколов-буксиров.

Броненосец «Чесма», крейсер «Аскольд», миноносцы и часть тральщиков базировались на Мурманск и составляли Мурманский отряд кораблей. Остальные корабли базировались на Архангельск. Кораблями Мурманского отряда руководил свой Центральный комитет (Центромур); кораблями, базировавшимися на Архангельск, — непосредственно Центральный комитет флотилии Северного Ледовитого океана (Целедфлот){91}.

Центромур и Целедфлот, созданные вскоре после февральской революции, сразу же попали под влияние соглашателей — эсеров и меньшевиков. После Октябрьской революции Целедфлот постепенно становился большевистским. Однако в Центромуре положение оставалось прежним.

Засилью соглашательских элементов в Центромуре способствовало то, что в самом Мурманске в их руках находился местный Совет. Кроме того, до конца января основную роль в руководстве городом играло управление Главномура, организованное еще при Временном правительстве. С конца января функции Главномура перешли к вновь организованной (тоже соглашательской) Народной коллегии, состоявшей из представителей Мурманского Совета, Центромура и Мурманской железной дороги. Заведующим делами Народной коллегии был утвержден [81] оголтелый контрреволюционер бывший флотский лейтенант Г. М. Веселаго.

Мурманск, основанный в годы первой мировой войны на месте рыбачьего поселка, был в то время небольшим городом с 15 тыс. жителей. Население его состояло из рыбаков, портовых рабочих и военнослужащих. Отсутствие промышленного пролетариата не могло не сказаться на политических взглядах населения и матросов.

Корабли, базировавшиеся на Архангельск, находились в несколько лучшем положении. Архангельск был довольно крупным губернским городом с относительно развитым промышленным пролетариатом, матросы военных кораблей поддерживали связь с рабочими. К началу 1918 г. в Архангельске было до 400 большевиков, а к весне их партийная организация выросла до 600 человек. Флотские большевики входили в городскую партийную организацию, влияние которой постоянно росло как на кораблях, так и в самом Центральном комитете флотилии Северного Ледовитого океана.

В конце января 1918 г. в Архангельске состоялся II делегатский съезд флотилии Северного Ледовитого океана{92}, на котором большинство делегатов поддерживало большевиков. Делегаты съезда потребовали немедленно распустить соглашательский революционный комитет, городскую думу, губернское и уездное земство и закрыть буржуазные газеты «Беломор» и «Северный день». Представители базировавшихся на Бакарицу вооруженных ледоколов «Микула Селянинович», «Святогор» и других судов потребовали более решительной борьбы с контрреволюцией и информировали, что на Бакарице сосредоточиваются бывшие офицеры и юнкера-белогвардейцы. В связи с этим заявлением Целедфлот срочно выделил около 100 матросов для охраны Бакарицы.

Съезду в Архангельске предшествовал проходивший в середине января 11 делегатский съезд Мурманского отряда судов, на котором обсуждался вопрос о текущем моменте и перевыборах Центромура. Резолюции и протоколы общих собраний матросов, доставленные на съезд делегатами с мест, свидетельствовали о том, что основная масса матросов была недовольна соглашательской политикой своего Центрального комитета и смело выдвигала большевистские лозунги.

Однако перевыборы Центрального комитета Мурманского отряда судов, несмотря на требования с мест, соглашательским большинством были отсрочены.

Воспользовавшись осложнением международной обстановки, вызванным наступлением немцев, соглашатели Центромура и исполкома Мурманского Совета вступили в переговоры с командованием находившейся в Мурманске англо-французской эскадры{93} о совместной «обороне» края.

В результате соглашения военная власть фактически перешла к союзному военному совету. 3 марта английский крейсер «Глори» первым высадил с Мурманске отряд морской пехоты численностью 170 человек. Затем на линию железной дороги под предлогом ее [82] охраны был послан сводный англо-французский отряд{94}. Позднее соглашатели Центромура разрешили «доукомплектовать» англичанами и французами береговые батареи Кольского полуострова, а потом и экипажи русских миноносцев и некоторых других кораблей. Так началась интервенция на Севере, сопровождавшаяся не только оккупацией края, но и прямым захватом основного боевого ядра флотилии и береговых батарей.

Вторжение на советский Север интервентов проходило постепенно: сначала под видом соглашения о помощи, затем, с июля 1918 г., в виде открытых военных действий против советских войск и террора в отношении населения.

Матросы Мурманского отряда судов и личный состав береговых частей не раз протестовали против действий Центромура. Когда с санкции Мурманского исполкома и Центромура на миноносцах «Лейтенант Сергеев», «Капитан Юрасовский», «Бесстрашный» часть команд укомплектовали англичанами и французами и ввели иностранные порядки, многие русские моряки отказались служить на них. Так, на миноносце «Капитан Юрасовский» согласились служить англичанам только 8 матросов из всей русской команды, состоявшей из 71 человека, причем 45 матросов потребовали немедленного списания.

Особенно много матросов покинуло корабли в июле 1918 г., когда засевшие в краевом Совете контрреволюционеры открыто заявили о своем разрыве с центральной властью. Изменив Советской власти и капитулировав перед интервентами, Центромур дал указание взамен ушедших матросов направлять на миноносцы бывших гардемаринов Морского корпуса. В результате миноносцы вскоре оказались полностью в руках интервентов и белогвардейцев. В Мурманском порту интервенты захватили крупные корабли флотилии Северного Ледовитого океана: броненосец «Чесма», крейсер «Аскольд», 4 миноносца и несколько тральщиков.

Бывшие союзники перешли к открытой интервенции против Советской Республики. Они оккупировали Мурманск, Кемь, Онегу и другие населенные пункты на Севере. В ночь на 2 августа 1918 г. англичане в результате подготовленного ими контрреволюционного мятежа заняли Архангельск. Сопротивление небольших групп красноармейцев, моряков и рабочих было подавлено превосходящими силами противника.

Более серьезное противодействие интервентам пытались оказать морские артиллеристы на о. Мудьюг, расположенном в 40 км от Архангельска. 31 июля при получении сигнала с моря на острове была объявлена боевая тревога. Вблизи острова в дозоре находились несколько тральщиков, в дельте Двины — два вооруженных ледокола, которые предполагалось затопить на фарватере, чтобы воспрепятствовать движению английских кораблей. Однако ледоколы были затоплены изменниками в стороне от фарватера.

Появившиеся английский легкий крейсер «Аттентив», авиаматка и транспорт с войсками подняли сигнал с предложением батареям сдаться. Не получив ответа, крейсер открыл огонь. Обе батареи начали ответную стрельбу, завязался артиллерийский бой, во время которого крейсер получил три прямых попадания.

Английские самолеты с авиаматки начали сбрасывать бомбы на [83] батареи и обстреливать их из пулеметов. Несмотря на явное превосходство противника в силах, наши морские артиллеристы оказывали врагу стойкое сопротивление. Только после высадки английского десанта на северной оконечности острова артиллеристы батарей взорвали погреба и, вынув орудийные замки, покинули остров.

Создавая плацдарм на Севере, интервенты рассчитывали походным маршем пройти на соединение с белогвардейскими войсками Восточного фронта и ударить по Москве и Петрограду. В сентябре на Север для усиления интервентов прибыла полностью укомплектованная американская пехотная дивизия. Однако вражеские планы были сорваны войсками Красной Армии и Северодвинской флотилией.

Моряки, возглавляемые большевиками, оказывали интервентам и белогвардейцам упорное сопротивление. Лишь убедившись в невозможности дальнейшей борьбы, они ушли из Архангельска. При эвакуации группа моряков в составе около 300 человек вывела по Северной Двине почти все речные пассажирские пароходы, большую часть буксиров и катеров. 5 августа они прибыли в Котлас, где находились отступавшие из Архангельска сухопутные части. Вскоре благодаря принятым партией мерам части Красной Армии окрепли, и бассейн Северной Двины стал ареной решительных боев с противником.

Под руководством коммунистов — членов эвакуировавшегося Архангельского губернского исполнительного комитета на Северной Двине был создан Отряд судов, ставший ядром Северодвинской военной флотилии, который организационно входил в состав Северодвинской бригады Северного фронта. На собрании моряков начальником Отряда судов был избран К. И. Пронский. 16 августа 1918 г. он издал приказ, в котором объявил состав Отряда, и вслед за тем приступил к вооружению судов. Отряд состоял из трех речных буксиров, вооруженных 37-мм и 76-мм полевыми пушками. Исключительная роль в создании Отряда судов и руководстве его первыми боевыми действиями против английской и белогвардейской флотилий принадлежит герою гражданской войны заместителю председателя Архангельского губисполкома П. Ф. Виноградову.

Первое столкновение советских судов с противником произошло 10 августа у Березницкого. В 37 км от Березницкого отряд из четырех судов («Мурман», «Могучий», «Любимец», «Учредитель») встретил вражеское разведывательное судно. С флагманского судна «Мурман» был открыт огонь, началось преследование противника. Сильно поврежденное артиллерийским огнем неприятельское судно выбросилось на берег. В ночь на 11 августа Отряд, возглавляемый П. Ф. Виноградовым, неожиданно для противника атаковал пять его судов, стоявших у Березницкого{95}. В донесении П. Ф. Виноградов писал, что весь бой длился 2 часа 10 минут. Личный состав действовал мужественно. Дисциплина была отличной. Без приказа не было сделано ни одного выстрела. Кораблям противника нанесен существенный урон. Отряд судов почти без повреждений благополучно вернулся в базу.

На сохранившемся телеграфном донесении об этом бое имеется собственноручная надпись В. И. Ленина: «Крупная победа над англичанами и белогвардейской сволочью». [84]

8 сентября 1918 г. в бою с отрядом судов противника, напавшим на д. Шидрово, где находился штаб Северодвинской бригады, П. Ф. Виноградов был убит осколком снаряда{96}.

В сентябре части Красной Армии при поддержке боевых судов отбросили интервентов до устья р. Вага. Однако противнику удалось на северодвинском направлении сосредоточить до 3,3 тыс. человек, 28 орудий и 18 самолетов и укрепить позиции. В результате его удара наши войска вновь отступили от устья р. Вага. В октябре войска Красной Армии при поддержке судов прорвали укрепленные позиции врага и нанесли ему большой урон в людях и технике. Противник отступил. Все его расчеты на быстрое соединение с Восточным фронтом были сорваны. Боевые действия кораблей продолжались до середины ноября 1918 г., пока ледостав не заставил их уйти на зимовку. Перед самым уходом кораблей 12 ноября 1918 г. аэроплан интервентов атаковал вооруженный пароход «Павлин Виноградов», сбросив на него четыре бомбы. Как доносил в своем рапорте К. И. Пронский, «моряк Скорихин... несмотря на то что бомба взорвалась у парохода..., не растерялся: отважно, метким огнем сбил аппарат, который упал в нашем расположении и был подобран на борт парохода «Павлин Виноградов». За смелость и находчивость комендор Григорий Иванович Скорихин был награжден орденом Красного Знамени.

Наряду с Отрядом судов на Севере в 1918 г. успешно действовали два экспедиционных отряда моряков, прибывших с Балтики.

Амурская военная флотилия

Очень сложная обстановка для советских кораблей в 1918 г. создалась на Дальнем Востоке. В ночь на 5 апреля во Владивостоке высадились японский и английский десанты. В бухте кроме двух японских крейсеров находились американский и английский крейсера. 29 июня власть в городе фактически захватили чехословацкие мятежники. 7 июля они вместе с бандой атамана Калмыкова заняли Никольск-Уссурийск и стали угрожать Хабаровску.

Амурская военная флотилия, имевшая пять канонерских лодок (остальные были в ремонте), несла сторожевую службу на реках Амур и Уссури и оказывала посильную поддержку войскам Красной Армии.

Еще в марте 1918 г. канонерская лодка «Орочанин» и посыльное судно «Пика» участвовали в подавлении контрреволюционного восстания белогвардейской банды Гамова в Благовещенске.

В апреле 1918 г. из базы под Хабаровском выступил вооруженный отряд моряков для борьбы с бандами атамана Семенова, вторгшимися из Маньчжурии на территорию Читинской области. В том же месяце [85] к устью р. Сунгари пришла канонерская лодка «Шквал», а к Николаевску-на-Амуре для несения сторожевой службы — канонерская лодка «Смерч». В конце июня, когда интервенты с помощью чехословаков свергли Советскую власть во Владивостоке, на образовавшийся Уссурийский фронт немедленно выступил отряд, созданный моряками-амурцами. Начальником штаба Уссурийского фронта был назначен бывший лейтенант царского флота В. И. Радыгин, впоследствии замученный белогвардейцами.

По постановлению Центрального комитета флотилии со стоявшей без машин канонерской лодки «Монгол» сняли два артиллерийских орудия и пулеметы и вооружили ими бронепоезд. Вскоре за счет Амурской флотилии был вооружен и другой бронепоезд. Весь боевой расчет этих бронепоездов в основном состоял из матросов-амурцев. Командовали бронепоездами П. Зенюк и С. Блошенко.

Из состава судов флотилии вверх по Уссури и дальше на р. Иман были направлены канонерская лодка «Бурят» и посыльное судно «Копье». Они оказали советским войскам правого фланга Уссурийского фронта существенную помощь при отражении попыток врага овладеть Иманом. Посыльное судно «Копье», кроме того, по заданию командования фронта, поднявшись вверх по р. Сунгача, успешно обстреляло банды атамана Калмыкова в станице Павло-Федоровская.

При участии амурцев войска противника были отброшены на исходные позиции к станции Уссури.

В августе корабли флотилии приняли участие в боях с бандами атамана Семенова в районе Лахасусу. Многие амурцы вместе с моряками Сибирской военной флотилии (Владивосток) воевали в этот период на сухопутных фронтах Дальнего Востока.

В начале августа во Владивосток прибыли новые подкрепления японцев. Через месяц они предприняли наступление на Николаевск.

Вместе с частями Красной Армии монитор «Смерч» оказывал сопротивление японцам. Но 8 сентября противник все же захватил город. 18 сентября японцы заняли Благовещенск. Несколько раньше, 5 сентября, они вошли в Хабаровск, занятый накануне бандами Калмыкова. Это создало непосредственную опасность главной базе флотилии (Осиповский затон).

Когда японцы окружили Осиповский затон, кораблям отходить было некуда, так как почти весь приречный район оказался оккупированным, и многие моряки-амурцы ушли к партизанам. Дольше других удалось продержаться команде канонерской лодки «Орочанин», действовавшей в районе Благовещенска. Под командованием бывшего кондуктора Макарова весь конец сентября она вела упорные бои с японцами, а затем с боями отошла вверх по р. Зея и 18 сентября была затоплена личным составом.

Осенью 1918 г. в связи с оккупацией Дальнего Востока часть кораблей Амурской флотилии была затоплена матросами, а остальные были захвачены японскими интервентами.

В борьбе с белогвардейскими бандами на реках Тобол и Тура в июле 1918 г. действовала небольшая флотилия местного формирования, подчинявшаяся Военно-революционному штабу Западной Сибири. Флотилия состояла из нескольких буксиров, вооруженных пулеметами, и одного парохода, вооруженного 3-дюймовой пушкой и пулеметами. Командовал флотилией матрос с броненосца «Заря Свободы» большевик П. Д. Хохряков.

Флотилия местного формирования, организованная водниками, [86] под командованием Л. М. Власова успешно действовала в 1918 г. на оз. Байкал против белочехов.

Народы Советской страны создавали и укрепляли Красную Армию и Красный Флот в тяжелых условиях экономической разрухи, военной интервенции и гражданской войны. Партия и правительство под руководством В. И. Ленина подняли всю страну на разгром врага.

К концу сентября 1918 г. из отдельных отрядов было сформировано до 40 дивизий, сведенных в 10 армий. В речных и озерных фронтовых районах войскам Красной Армии содействовали красные флотилии. Для осуществления руководства всеми Вооруженными Силами на фронте и в тылу 2 сентября были учреждены Революционный военный совет Республики, должность главнокомандующего всеми Вооруженными Силами и Полевой штаб. Под председательством В. И. Ленина 30 ноября 1918 г. был создан Совет Рабочей и Крестьянской Обороны. Никакие трудности не смогли поколебать решимость рабочего класса и его партии в борьбе за создание новых Вооруженных Сил, способных отстоять интересы пролетарского государства. К первой годовщине Великой Октябрьской социалистической революции Советская Республика имела регулярную Красную Армию и Красный Флот, показавшие в боях с интервентами и белогвардейцами свое морально-политическое превосходство и боеспособность.

Уже с первых дней создания советских флотов и флотилий Коммунистическая партия и лично В. И. Ленин руководили их боевыми действиями и уделяли им повседневное внимание.

Декрет о создании Красного Флота, распоряжение о постановке мин заграждения в Финском заливе, приказ о потоплении кораблей Черноморского флота, распоряжения, связанные с отправкой миноносцев и подводных лодок на Волгу и в Каспийское море, донесения на имя Ленина о важнейших боевых операциях Волжской и Астрахано-Каспийской флотилий, указания Северодвинской флотилии о защите Котласа — все эти и другие документы периода гражданской войны свидетельствуют о том, что В. И. Ленин наряду с хозяйственно-экономическими вопросами и вопросами партийного строительства решал и военные вопросы, а также руководил обороной страны. [87]