IV. Сила братства и дружбы
В начале января 1944 г. правительственная делегация МНР, привезшая с собой теплое обмундирование и продовольствие на сумму 3,5 млн. тугриков{25} для танковой бригады, авиаэскадрильи и других частей Советской Армии, вручила в Москве представителям 2-го гвардейского авиаполка несколько вагонов с подарками. В числе подарков были сотни индивидуальных посылок трудящихся Монголии, а также большое количество писем от коллективов предприятий, учреждений и отдельных лиц.
Делегацию полка, возвратившуюся из Москвы, гвардейцы встречали в торжественной обстановке.
На полковом собрании с участием командования дивизии и корпуса руководитель делегации гвардии майор Г. Ф. Семикин подробно рассказал о встрече в полпредстве МНР в Москве с членами правительственной делегации и посланником МНР, о жизни и самоотверженном труде монгольского народа, оказывающего бескорыстную помощь своему другу советскому народу в борьбе против общего врага, о славных традициях советско-монгольской дружбы. Радостное оживление присутствующих вызвало сообщение Г. Ф. Семикина о том, что монгольское правительство решило взять шефство над эскадрильей «Монгольский арат» и обеспечивать ее материальной частью и продовольствием до окончания войны. Р. Ф. Семикин под аплодисменты авиаторов зачитал перечень подарков от трудящихся МНР личному составу эскадрильи и полка. Трудовые люди монгольских городов и селений прислали солдатам и офицерам подшефного полка{26}:
мяса говяжьего — 21 000 кг;
свинины — 8000 кг;
колбасы — 3000 кг;
масла — 2500 кг; I
печенья — 3000 кг;
конфет — 300 кг;
варенья — 300 кг;
полушубков — 100 шт.;
шинелей — 100 шт.;
валенок — 100 пар;
жилетов меховых — 120 шт.;
рукавиц меховых — 100 пар;
унтов меховых — 100 пар;
сапог — 100 пар;
индивидуальных посылок — 36 ящиков.
На собрании был оглашен Указ Президиума Малого хурала МНР о награждении орденом Боевого Красного Знамени МНР командира 2-й эскадрильи старшего лейтенанта Н. Я. Зеньковича, командира 3-й эскадрильи старшего лейтенанта Н. М. Резникова, командира звена старшего лейтенанта В. П. Тараненко. Под бурные аплодисменты награжденным ордена вручил командир полка майор А. П. Соболев.
Личный состав полка единодушно принял приветственное письмо-стихотворение, написанное адъютантом эскадрильи «Монгольский арат» лейтенантом М. Г. Руденко, на имя главы правительства МНР:
Дружбой спаяны и русский, и монгол,
Идеи общие сроднили наши жизни,
Они проверены в боях на Халхин-Голе,
Они подтверждены в боях с фашизмом.
Машины с именем монгольского народа
Ведут отважные воздушные бойцы.
Они громят фашистов при любой погоде,
От них не скроются всех рангов подлецы.
Пусть навсегда сроднятся судьбы
Народов наших в братстве боевом!
Да здравствует большая наша дружба —
Залог победы над врагом!
Вместе с письмом командование полка отправило монгольским друзьям фотоальбом и подборку статей и корреснонденций из фронтовых газет о жизни и боевой деятельности эскадрильи и полка. [81]
С 4 по 15 января 1944 г. полк выполнял задания главным образом по штурмовке и бомбардировке войск и транспортных средств противника на дорогах, ведущих к Витебску, в радиусе до 40–60 км. При этом важную роль сыграла разведка с воздуха. Так, 15 января днем гвардии лейтенант Павел Непряхин в условиях плохой погоды обнаружил колонну танков на дороге Любичи — Старое Село, а также колонны пехоты и автомашин. Данные, доставленные летчиком, были использованы командованием 3-й воздушной армии для организации бомбоштурмовых ударов по противнику.
Применение одновременно бомбового удара и пушечного огня было продиктовано необходимостью повышения боевой эффективности истребителей. Однако такие действия были недостаточно знакомы многим летчикам. Требовалось научить летный состав полка тактике таких действий. Как нельзя кстати пригодился опыт ветеранов-гвардейцев А. И. Майорова, Ф. М. Косолапова, А. П. Соболева и Н. П. Пушкина.
Подготовка истребителей к боевым действиям в качестве штурмовиков требовала от всего коллектива, особенно от технического состава, повышенного напряжения, четкости и внимательности в обслуживании полетов. Старший техник эскадрильи по вооружению гвардии старший техник-лейтенант Кононов, механики старшина Жерновой и гвардии старший сержант Елкин не только четко организовали работу оружейников, но и показывали товарищам личный пример. Оружейные мастера Максимов, Карпенко и Раиса Шампурова образцово обеспечивали своевременный выход самолетов на задание. Техническое обслуживание самолетов в непогоду и на леденящем морозе было не легким делом. Однако люди справлялись со всеми трудностями. Так, старший сержант Максимов, обладая недюжинной физической силой, один подвешивал бомбы в 50 кг весом под плоскости истребителей.
Тактика комбинированных действий истребителей заключалась в следующем. Ведущие самолеты группы, разыскав цели, с высоты 1600–2000 м пикировали на них и сбрасывали бомбы, а затем обстреливали пушечным огнем, производя по нескольку атак. [82] При атаке цели одной парой вторая, находясь выше, прикрывала ее действия. Наилучшую эффективность штурмовок давал свободный поиск цели на вероятных направлениях движения войск противника.
Однажды группа командира эскадрильи Н. Я. Зеньковича получила задачу бомбить и штурмовать скопление войск противника в деревне Гнездиловичи (западнее Витебска). Не найдя цели в указанном месте, она совершила поиск в районе Мокшан, где обнаружила большие колонны немецких войск и транспорта. Внезапный налет застал врага врасплох. Произведя бомбовый и штурмовой удар, летчики наблюдали горевшие автомашины и убитых солдат и офицеров.
Другую тактику применяли гвардии лейтенант П. И. Непряхин в паре с гвардии лейтенантом Б. М. Ожогиным. Они искали противника, маневрируя по вертикали. Найдя цель, бомбили или штурмовали пушечным огнем и уходили. Внезапность выхода на цель и точность удара делали их штурмовки эффективными. Эта пара совершила большое количество вылетов на штурмовку немецких войск и принесла врагу немалый урон.
В результате штурмовых «действий полка движение войск противника на дорогах к Витебску было совершенно парализовано. Они больше не могли передвигаться днем. Контрольные полеты показали, что на дорогах повсюду валялось множество разбитых автомашин, повозок, других транспортных средств и большое количество убитых солдат и офицеров.
В начале февраля 1944 г. правительственная делегация МНР побывала на 1-м Украинском фронте, где дорогих гостей принимали Маршал Советского Союза Г. К. Жуков, командующий фронтом генерал армии Н. Ф. Ватутин, командующий 2-й танковой армией генерал-лейтенант (ныне маршал бронетанковых войск) М. Е. Катуков и другие военачальники. Делегация передала эшелон подарков личному составу подшефной 44-й гвардейской Бердичевской танковой бригады «Революционная Монголия». Перед отъездом на родину 5 февраля 1944 г. делегаты направили приветственную телеграмму личному составу 2-го гвардейского истребительного Краснознамённого авиационного полка и авиаэскадрильи «Монгольский арат» с пожеланиями дальнейших боевых успехов. [83] Они еще раз заверили гвардейцев в том, что монгольский народ своим самоотверженным, честным трудом еще больше усилит помощь. Делегаты просили систематически писать им о боевой деятельности части и держать с ними тесную связь. Монгольские друзья сообщили в полк адреса руководящих товарищей, министерств и ведомств, а также 10 аймаков МНР для установления переписки. С этого времени началась более тесная переписка гвардейцев полца и эскадрильи с трудящимися, отдельными организациями и производственными коллективами Монголии.
В феврале в связи с активным наступлением советских войск и быстрым перемещением на запад линии фронта действия авиаполка с аэродрома Переволочье несколько осложнились. На отдельных участках войска, которые должен был прикрывать полк, удалились от аэродрома на 115–120 км. Поэтому приходилось летать либо через территорию, занятую противником и сильно насыщенную огнем зенитной артиллерии, либо при низкой облачности по обходным маршрутам, что еще больше удлиняло путь. Наши самолеты могли находиться в зоне прикрытия всего 20 минут, поэтому приходилось непрерывно патрулировать в зоне, сменяя патруль в воздухе над районами прикрытия.
Наиболее интенсивное прикрытие боевых порядков наших войск полк начал осуществлять с 5 февраля, когда 2-й гвардейский истребительный авиаполк перебазировался на аэродром Нижняя Боярщина. На полк была возложена задача прикрыть войска 39-й и 33-й армий. С 5 по 13 февраля 1944 г. полк произвел 274 самолетовылета с налетом 220 часов.
Перебазировавшись на новое место, летный состав полка начал выполнять свои прямые обязанности: уничтожать самолеты врага в воздухе. В небе Белоруссии завязываются ожесточенные воздушные бои. Бывалые воины ведут в атаку на врага молодых летчиков, которые с каждым вылетом приобретают опыт, закаляются. Георгий Уткин ныне вспоминает, как настойчиво, неутомимо учил его командир звена Михаил Рябцев.
После гибели летчика Майсова Рябцев получил нового, необстрелянного ведомого Георгия Уткина. [84] Михаил Рябцев немало труда вкладывал в теоретическую и практическую летную подготовку молодого напарника. Не раз в бою он спасал его от гибели. Взаимная выручка служила основой дружбы этих двух летчиков. Вскоре Г. В. Уткин стал одним из лучших мастеров воздушных боев.
Выдвинулся и смелый, способный летчик А. В. Давыдов, который своими умелыми и отважными действиями не раз отражал опасность, грозящую его ведомому. Летчик М. В. Баранов открыл свой боевой счет, сбив вражеский истребитель ФВ-190.
Успех летчиков в бою, их уверенность в победе во многом определялись постоянной исправностью самолетов и безотказной работой оружия. Отважным истребителям не раз приходилось попадать под огонь врага, но они во что бы то ни стало приводили поврежденную машину на свой аэродром, считая это своим долгом. На другой же день «Лавочкины» снова вылетали на боевое задание.
Восстановления поврежденных машин долго ждать не приходилось. Авиаторы-механики Григорьев и Лазаренко работали, не уходя с аэродрома, по многу часов подряд, а наутро самолет уже был готов к бою. Не уходить со стоянки, пока самолет не будет готов — такое правило соблюдал всю войну техсостав эскадрильи. Техники Е. Н. Медяыик, В. П. Грачев, Д. Е. Милютиков, А. Ф. Шмельков, В. И. Кузнецов не допускали случаев невыхода машин на задание или отказа техники в полете по своей вине.
Одной из главных задач полка была задача уничтожения бомбардировщиков противника на пути к цели. Для этого специально выделялись свободно маневрирующие пары и звенья истребителей. Зона патрулирования, как правило, намечалась на путях подхода бомбардировщиков за линией фронта в 4–10 км.
В большинстве случаев бои начинались по инициативе советских летчиков, энергично проводивших поиск противника на вражеской территории.
Звено гвардии старшего лейтенанта Владимира Тараненко 8 февраля в районе железной дороги Витебск — Бабушевск встретило группу немецких бомбардировщиков под прикрытием 6 «Фокке-Вульф-190». Наши истребители, завязав бой, заставили бомбардировщиков сбросить бомбовый груз на немецкие войска. [85] Звено Владимира Тараненко последовательно провело четыре воздушных боя с 10 ФВ-190.
Встретив два ФВ-190, старший лейтенант смело атаковал их и в короткой схватке сбил. При возвращении в район патрулирования он встретил еще четыре ФВ-190. В бою приняло участие все звено. Один самолет противника был сбит, остальные ушли. Уже на пути на свой аэродром летчики заметили четверку ФВ-190. В результате внезапной атаки один из них гвардейцы сбили. В этих схватках с врагом отличились летчики гвардии лейтенанты Иван Левченко, Бенедикт Кардопольцев и Михаил Арефьев. За короткий срок звено уничтожило девять фашистских самолетов, не понеся потерь.
Ожесточенный бой разгорелся 7 февраля. По команде с выносного пункта управления дивизии группа гвардии капитана Н. М. Резникова в составе 10 Ла-5 была наведена на 30 Ю-87, шедших под прикрытием 12 ФВ-190. Гвардейцы знали, что эти 30 фашистских бомбардировщиков несут смертоносные грузы для наших наземных войск. Этого допустить было никак нельзя. Группа вступила в неравный бой и сбила два Ю-87 и три ФВ-190. Остальные стервятники беспорядочно рассеялись. 12 февраля 1944 г. группа Владимира Тараненко из четырех Ла-5 была наведена на шесть немецких истребителей-бомбардировщиков ФВ-190 и четырех из них сбила.
Командир звена старший лейтенант В. П. Тараненко прибыл в гвардейский полк в июле 1943 г. Он как-то сразу вошел в коллектив полка и через 17 дней после прибытия, летая на боевые задания, в воздушных боях на Брянском фронте лично сбил Хе-111, ФВ-190 и в паре Ме-110, за что был награжден орденом Отечественной войны II степени.
За умелое руководство своим звеном, в результате чего на Брянском фронте было сбито 18 самолетов противника без своих потерь, В. П. Тараненко постановлением Малого хурала Монгольской Народной Республики 31 декабря 1943 г. был награжден орденом Боевого Красного Знамени I степени МНР. Отважный летчик на Брянском и 1-м Прибалтийском фронтах произвел 25 боевых вылетов на прикрытие наших наземных войск, провел 7 воздушных боев, в которых лично сбил Ю-87, Хе-111 и 4 ФВ-190. [86]
Владимир Тараненко неизменно показывал высокое мастерство в бою и безграничное мужество. В неравных воздушных боях советский ас всегда выходил победителем.
За искусное руководство звеном в двух боях с численно превосходящим врагом и высокое мастерство В. П. Тараненко приказом командующего 3-й воздушной армией от 21 марта 1944 г. был награжден орденом Красного Знамени.
...Ранней весной 1944 г. другой командир звена эскадрильи «Монгольский арат» — гвардии лейтенант М. Е. Рябцев на деле показал, что советские летчики воюют не числом, а уменьем. Отстав от своей группы при взлете, он не смог найти ее на маршруте и в районе прикрытия. В этом случае нужно было вернуться на свой аэродром, но он пошел «охотиться» за линию фронта, где и встретился с двумя ФВ-190. Умело используя обстановку и высокие летные качества Ла-5, М. Е. Рябцев навязал фашистам бой и сбил одного из них, а второй спасся бегством.
Гвардейцы использовали каждую возможность, чтобы поддержать успешное наступление наземных частей. Однажды заместитель командира эскадрильи «Монгольский арат» гвардии старший лейтенант Николай Марин, выполнив задание, возвращался домой. Горючее было на исходе. И вдруг он заметил группу самолетов противника, которые шли бомбить наши войска. Тогда Николай Марин дерзко атаковал вражескую группу и не только не дал «юнкерсам» возможности отбомбиться, но даже поджег один из них. Только после этого смельчак ушел на свой аэродром.
В дни боев за Советскую Белоруссию гвардейцы 2-го гвардейского авиаполка провели 23 воздушных боя и сбили 24 фашистских стервятника. Наши летчики успешно произвели также разведку аэродромов противника. 7 февраля гвардии старший лейтенант Николай Марин получил задание от командования дивизии разведать аэродромы Витебск, Зарнинка и Бешенковичи. В полдень Николай Марин со своим ведомым младшим лейтенантом Анатолием Давыдовым вылетели в указанные районы, где обнаружили большое количество вражеских самолетов. Данные разведки очень пригодились при организации штурмовых ударов по осиным гнездам гитлеровцев. [87]
Гвардии лейтенант Павел Непряхин, вылетевший после Марина с целью сфотографировать эти аэродромы, при подходе к аэродрому Зарнинка увидел идущий по кругу транспортный самолет Ю-52. Павел с ходу атаковал его и зажег. Через несколько минут, зайдя с другой стороны, он четко сфотографировал самолеты в укрытиях, наземные сооружения и вернулся в часть невредимым.
В боях на подступах к Витебску летчики эскадрильи «Монгольский арат» бомбовыми ударами и пушечным огнем уничтожили на земле 30 автомашин с войсками и грузами противника, одну зенитную батарею и вывели из строя паровоз и один мост. В воздушных боях гвардейцы сбили 5 самолетов противника.
Наступили теплые дни, предвещавшие приближение победоносной весны, когда Советская Армия по всему тысячекилометровому фронту гнала гитлеровских захватчиков с оккупированной ими территории. Канонада войны уже приближалась к западным рубежам Советского Союза.
Этой весной похорошели и словно распрямились от непосильных забот славные женщины-воины полка и эскадрильи. Они, от радиста до мастера по вооружению, наравне с мужчинами выполняли самую ответственную и сложную работу, от которой во многом зависел боевой успех части. Радисты приложили много труда, чтобы в обстановке непрекращающихся помех, многоголосого говора — шума фронта — передавать своим друзьям летчикам в воздух боевые задания, наводить их на самолеты противника, предупреждать об опасности. Бывшая связистка 103-й отдельной роты связи, ныне преподавательница школы рабочей молодежи в городе Ярославле, Ирина Алексеевна Силина (Корякина), вспоминая о боевых годах, пишет: «Полюс-2» — это мои позывные на станции наведения. До сих пор, когда вспоминаю эти слова, мне слышатся голоса наших летчиков — радостные после одержанной ими победы, усталые после непрерывного боя. А иногда слышался голос истекавшего кровью боевого сокола, погибающего за свободу и независимость нашей великой Родины».
Мужчины-авиаторы позаботились об организации праздничного вечера, посвященного 8 Марта. [88] На этом вечере активные участницы художественной самодеятельности Мария Жданова,Татьяна Коровина, Раиса Шампурова, Валентина Горностаева, Саша Смирнова, Аня Ратникова, Саша Корамышева и Саша Рунова своим талантом покорили однополчан.
В конце марта 2-й гвардейский авиационный полк, с честью выполнив возложенную на него задачу, вышел из состава 1-го Прибалтийского фронта и перебазировался на тыловой запасный аэродром для укомплектования, тренировки и учебы.
Боевые дела летчиков высоко оценила Родина. Командир звена М. Е. Рябцев награждается орденом Красного Знамени, ему присваивается звание старший лейтенант. Он тогда уже был кавалером ордена Красной Звезды и имел на счету шесть лично сбитых самолетов противника. Командира эскадрильи «Монгольский арат» Н. Я. Зеньковича и его заместителя Н. Г. Марина друзья поздравляли с присвоением звания капитан, командира звена Г. И. Бессолицына — старший лейтенант; старшим летчикам А. В. Давыдову и А. И. Золотову было присвоено звание лейтенант.
Пребывание полка в резерве до июня 1944 г. дало возможность основательно подготовиться к летним операциям по полному освобождению Советской Белоруссии.
Победы воинов Советской Армии на фронтах Великой Отечественной войны перекликались с достижениями в труде народа далекой Монголии. Каждый новый успех Советской Армии в единоборстве с гитлеровцами вдохновлял трудящихся МНР, вселял в них уверенность в победе, призывал их к трудовым подвигам.
В конце апреля 1944 г. ЦК Монгольской народно-революционной партии и Совет Министров МНР, обсудив доклад Центральной комиссии по сбору средств в фонд помощи Советской Армии, приняли решение об отправке на фронт нового эшелона с подарками в связи с 23-й годовщиной Народной революции в Монголии. В этом решении отмечалось:
«За годы войны наш народ, развернувший всенародное движение, внес и вносит свой бескорыстный вклад в фонд средств содержания наших подшефных танковой бригады и авиаэскадрильи, а также в фонд помощи населению для восстановления освобожденных советских районов в виде денег, ценностей и десятков тысяч лошадей. [89]
ЦК МНРП и правительство МНР постановили:1) к 1 Мая 1944 г. передать два миллиона тугриков из фонда помощи на пополнение вооружений танковой бригады «Революционная Монголия» и авиаэскадрильи «Монгольский арат»;
2) с целью еще большего усиления помощи Советской Армии поручить Центральной комиссии по подготовке подарков дальнейший сбор средств для отправки очередного эшелона на фронт в связи с 23-й годовщиной Народной революции в Монголии;
3) шире развернуть работу среди трудящихся по подготовке подарков семьям командиров и воинов Советской Армии, особенно сиротам и вдовам;
4) призывать трудящихся МНР, чтобы на основе опыта предыдущих лет каждый труженик принимал еще более активное участие в оказании помощи отважным воинам героической Советской Армии, являющейся надежным защитником всего миролюбивого человечества.{26}
Это решение нашло горячую поддержку и широкий отклик среди населения страны.
С 1 мая по 5 июля 1944 г. в фонд подарков было внесено около 2 млн. тугриков наличными{27}. Скотоводом из Дорволжин сомона Завханского аймака Дорликом были подарены Советской Армии 3 тыс. тугриков и 55 лошадей. Скотоводка из Дэрэн сомона Среднегобийского аймака Мангала внесла в фонд помощи ценных предметов имущества на 14 тыс. тугриков. А охотник из Сайхандулан сомона Восточногобийского аймака Бандиху добыл 1500 джейранов и передал в подарок Советской Армии{28}.
20 апреля 1944 г. маршал X. Чойбалсан в телеграмме на имя Верховного Главнокомандующего И. В. Сталина просил от имени монгольского народа принять к международному празднику трудящихся 1 Мая 2 млн. тугриков на пополнение материальной части подшефных танковой бригады «Революционная Монголия» и авиационной эскадрильи «Монгольский арат» и на расходы по содержанию их личного состава.{29} [90]
По состоянию на 16 октября 1944 г. в фонд помощи Советской Армии трудящимися МНР было собрано 7 млн. тугриков. Кроме того, на пограничные приемные пункты поступило 10 855 лошадей, подаренных аратами. Скотоводы Монголии подарили также населению освобожденных районов Советского Союза 1211 голов племенного крупного рогатого скота и более 40 тыс. овец и коз{30}.
Такая братская поддержка и интернациональная солидарность дружественного народа радовала советских воинов, и прежде всего гвардейцев подшефных частей.
Перед началом летнего наступления Советской Армии в 1944 г. Витебск и Орша оставались в руках противника. Используя это, гитлеровское командование усилило свою оборону и сделало ее глубоко эшелонированной, сильно насыщенной артиллерией и инженерными сооружениями.
Немецкая авиация базировалась на аэродромных узлах Докудово, Борисов, Балбасово, Могилев, Слепянка, Ложица и Барановичи, откуда она вела разведку до рубежа Смоленск, Рославль. При этом противник особое внимание уделял коммуникациям Смоленск — Орша, Смоленск — Витебск. Вражеские истребители парами и звеньями охотились за нашими самолетами-разведчиками и самолетами связи, а также большими группами прикрывали районы Витебска, Богушевска, Высотан. Бомбардировщики противника действовали главным образом ночью по железнодорожному узлу Смоленск.
По решению Ставки Верховного Главнокомандования 2-й авиационный истребительный корпус вошел в состав 3-го Белорусского фронта. 2-й гвардейский Краснознаменный авиационный истребительный полк получил приказ перебазироваться на аэродром Ново-Мышково в районе Витебска. Передислокация проводилась скрытно. Передовая команда, прибывшая на новый аэродром, сразу же приступила к оборудованию капониров и над каждым капониром устанавливала маскировочную сетку. Трудоемкая работа, в которой пршшмали участие все, от летчика до моториста, была полностью закончена за двое суток. [92]
20 июня на аэродроме собрался летный состав. В полку числился 41 летчик, но из них отсутствовали трое: Б. И. Кардопольцев и М. В. Баранов были направлены в высшую офицерскую школу воздушного боя в Люберцах, В. П. Тараненко находился в госпитале.
Самолетный парк состоял из 41 самолета Ла-5, одного Ула-5 и двух По-2. Командовал 1-й эскадрильей гвардии капитан Борис Славгородский, 2-й эскадрильей «Монгольский арат» — гвардии капитан Николай Зенькович, 3-й эскадрильей — Герой Советского Союза гвардии капитан Александр Майоров. У гвардейцев начались напряженные боевые будни.
Командир 2-го гвардейского полка Герой Советского Союза гвардии майор А. П. Соболев, начальник штаба полка подполковник М. Г. Гуревич согласовали построение боевых порядков и организацию совместной работы с командованием бомбардировщиков, прикрытие которых на поле боя возлагалось на 2-й истребительный авиаполк. Был произведен облет района действий совместно с представителями бомбардировочных полков.
22 июня личный состав дивизии был построен для зачтения боевого приказа. На правом фланге строя торжественно развевались алые боевые знамена 2-го гвардейского и 23-го истребительных авиационных полков. Заместитель командира 2-го гвардейского авиаполка по политчасти гвардии майор Г. Ф. Семикин зачитал обращение командования фронта и 1-й воздушной армии, начальник штаба гвардии подполковник М. Г. Гуревич — боевой приказ о нанесении первого удара по врагу в районе города Орша. Затем состоялся митинг.
Командир полка гвардии майор А. П. Соболев призвал личный состав проявить мужество и героизм в предстоящих жестоких боях с фашистскими захватчиками. Выступавшие на митинге командиры эскадрилий, летчики и техники дали Родине слово сражаться с врагами по-гвардейски. Во время митинга на аэродром приземлился связной самолет По-2 с командиром корпуса. Замер строй гвардейцев. Командир полка доложил генерал-лейтенанту авиации А. С. Благовещенскому о доведении боевого приказа. Командир корпуса, поставив боевую задачу личному составу полка и пожелав боевых успехов, вызвал знаменосцев на середину строя. [92] Гордость и святыню полка — гвардейское Знамя торжественно принял от знаменосцев командир полка.
Генерал А. С. Благовещенский от имени Президиума Верховного Совета СССР вручил орден Красного Знамени 2-му гвардейскому авиационному полку за образцовое выполнение боевых заданий командования на Волховском, Калининском, Брянском, 1-м Прибалтийском фронтах и в Курской битве.
Мощное «ура» потрясло окрестности аэродрома. С волнующей речью выступил начальник политотдела корпуса полковник Ф. М. Лобан.
Весь этот знаменательный день начала летнего наступления Советской Армии в Белоруссии орденоносное гвардейское Знамя с изображением В. И. Ленина гордо развевалось над командным пунктом полка.
Первый боевой день показал высокую организованность полкового коллектива. Взлетать с пыльной, узкой 80-метровой полосы одновременно 34 самолетам было весьма сложно. Но четкая, хорошо продуманная организация дала возможность производить взлет парами и поднимать полк за 3–5 минут.
Каждая эскадрилья 2-го гвардейского полка прикрывала один из бомбардировочных полков: 1-я эскадрилья прикрывала 126-й гвардейский бомбардировочный авиаполк, 2-я эскадрилья «Монгольский арат» — 125-й гвардейский бомбардировочный авиаполк и 3-я эскадрилья — 124-й гвардейский бомбардировочный авиаполк. Несмотря на трудности фронтовой обстановки, не было ни одного случая, чтобы истребители не встретили и надежно не прикрыли Пе-2.
Бомбардировщики ходили на задания большими группами по 6–8 девяток в колонне. Для их прикрытия поднимался полк истребителей. Исходя из этого, командир полка А. П. Соболев с офицерами штаба разработали надежную тактику сопровождения бомбардировщиков. Она заключалась в том, что ударные группы истребителей находились выше всей колонны, непосредственное же прикрытие каждой девятки бомбардировщиков шло на их высоте. Замыкающую девятку пикировщиков, кроме того, прикрывала резервная четверка «лавочкиных». Этот способ прикрытия полностью себя оправдал.
Сопровождение и прикрытие бомбардировщиков весьма ответственный и сложный вид боевых действий. [93] За обеспечение боевых заданий бомбардировщиков и их безопасность полностью отвечают истребители. Поэтому сопровождение почти никогда не обходится без жестокой схватки с врагом в воздухе. За период прикрытия Пе-2 летчики 2-го гвардейского полка провели шесть воздушных боев. Например, 23 июня шесть Ла-5 дрались с четырьмя Ме-109 г. В этом бою гвардии старший лейтенант П. Я. Марченко сбил один самолет противника. В тот же день еще один Ме-109Г был сбит командиром звена Михаилом Рябцевым.
В воздушном сражении 24 июня отличились летчики гвардии лейтенант Анатолий Давыдов и инспектор дивизии по технике пилотирования майор П. Н. Силин, который очень часто летал на боевые задания с летчиками-гвардейцами из эскадрильи «Монгольский арат».
В течение всей Витебско-Оршанской наступательной операции летчики 2-го гвардейского авиаполка не допустили к прикрываемым пикировщикам ни одного фашистского стервятника. За умелое прикрытие командование 4-й бомбардировочной дивизии и командиры полков дивизии не раз благодарили личный состав полка. На одной из встреч с летчиками-истребителями командир полка бомбардировщиков от души говорил:
— Когда мы летали на задания в сопровождении самолетов с надписью «Монгольский арат», мне невольно вспоминались бои над степями Халхин-Гола в 1939 году. Тогда советские летчики, да и не только летчики, плечом к плечу с монгольскими друзьями — летчиками, цириками — сражались с японскими захватчиками и всегда выручали друг друга. Чувство локтя в бою — это большое дело. И теперь лично я и мои товарищи чувствуем теплоту сердец и поддержку наших монгольских друзей. Мы ощущаем большую силу. Это — сила дружбы и братства.
Вылетая на сопровождение бомбардировщиков, многие летчики 2-го полка брали с собой 50–100-килограммовые бомбы и обрушивали их на головы гитлеровцев. Особенно эффективные штурмовки были проведены летчиками, когда группировка немецких войск пыталась вырваться из окружения в районе Минска. Дорога, по которой пытался прорваться на запад противник, была закупорена разбитыми автомашинами и другой техникой. [94] Тогда отличились командир 3-й эскадрильи капитан А. И. Майоров и командир звена эскадрильи «Монгольский арат» старший лейтенант Г. И. Бессолицын.
За время всей операции нашими летчиками-истребителями было сброшено 8900 кг бомб, произведено 38 групповых штурмовок, совершено 184 самолето-вылета на прикрытие 37 девяток Пе-2.
26 июня 1944 г. Витебск, а на другой день и Орша были освобождены от гитлеровских оккупантов. Москва салютовала войскам 3-го Белорусского фронта в честь освобождения этих городов. Благодарность в приказе Верховного Главнокомандующего частям 2-го истребительного авиационного корпуса генерал-лейтенанта авиации А. С. Благовещенского вдохновила гвардейцев на новые ратные подвиги.
Об этом монгольские трудящиеся с огромной радостью узнали из газет. В учреждениях и на предприятиях Улан-Батора проходили митинги. Участники их разделяли законную гордость и радость с советским народом и его доблестной Советской Армией, посылали на фронт поздравительные письма и телеграммы. Работники правления кооперативов при тресте госхозов писали:
«Мы просим принять от нас в фонд подарков 110 000 тугриков, чтобы построить еще один самолет для эскадрильи «Монгольский арат».{31}
Взломав долговременную cистему укреплений на рубеже Гомель, Орша, Витебск, Полоцк, — Советская Армия стремительно гнала немецко-фашистские войска, окружая и уничтожая их. Войска 3-го Белорусского фронта, форсировав реку Березина, вышли на реку Неман и в некоторых местах с ходу переправились на ее западный берег.
Перед авиацией встала задача преследования отступающего врага, оказания содействия успешному продвижению вперед танковых и пехотных соединений. Несмотря на большое удаление линии фронта от аэродромов, господство в воздухе по-прежнему оставалось за советской авиацией.
С целью приближения к районам военных действий 2-й гвардейский полк 2 июля перебазировался на аэродром Боровое, а через день на аэродром Жадино под Минском. [95] С этих аэродромов истребители совершали полеты над Минском, прикрывая наши наземные войска.
Однажды, возвращаясь с задания и пролетая над своим родным городом Борисовом, М. Е. Рябцев сделал на низкой высоте круг и нашел дом, где он родился и вырос. Тем временем его ведомый Георгий Уткин сбросил на землю узелок из носового платка с запиской: «Ваш сын Миша Рябцев воюет рядом и освобождает родной край!»
В связи с быстрым перемещением линии фронта на запад авиации не приходилось базироваться подолгу на одном месте. Однако 2-й гвардейский авиаполк ни на один день не прекращал выполнения основной задачи — прикрытия самолетов другого назначения. В это время полк прикрывал самолеты Ил-2 311-й штурмовой авиационной дивизии. За отличное выполнение задания командование полка и заместитель командира 3-й эскадрильи Павел Непряхин получили благодарность от командования штурмовой дивизии.
После освобождения 13 июля столицы Советской Литвы 2-й гвардейский истребительный авиаполк перелетел на один из полевых аэродромов в 6 км юго-западнее Вильнюса. Относительно ровное поле можно было лишь условно считать аэродромом. В период наступления из-за срочного перебазирования с одного места на другое служба тыла дивизии не успевала строить или готовить аэродромы для приема боевых самолетов. Поэтому личному составу полка пришлось выравнивать и уплотнять летные полосы для производства полетов. Аэродром был подготовлен в течение трех дней.
19 июля 1944 г. стал известен приказ Верховного Главнокомандования о присвоении 2-му гвардейскому истребительному авиационному полку, отличившемуся в боях за овладение городом и оперативно важным железнодорожным узлом Орша, наименования Оршанский.
На митинге, состоявшемся по случаю этого знаменательного события, гвардейцы поклялись не посрамить почетного звания и в предстоящих боях приумножить славу родного полка.
Одновременно 322-й истребительной авиационной дивизии, в состав которой входил полк, было присвоено почетное наименование Минская. [96]
Авиаторы считали своим долгом поделиться радостью с монгольскими друзьями. 20 июля воины 2-го гвардейского Оршанского Краснознаменного истребительного авиационного полка послали письмо на имя главы правительства Монгольской Народной Республики. Гвардейцы торжественно рапортовали:
«Получив в мае месяце новые боевые самолеты, носящие, как и прежние, имя монгольского народа, мы выступили в бой.
Коварный враг крепко держался за рубеж Витебск, Орша, воздвигнув сильную систему инженерных сооружений. Немецкие генералы утверждали, что Советская Армия никогда не сможет прорвать такую линию обороны. Но Советская Армия еще раз доказала всему миру свою силу и мощь, опрокинув «неприступную» линию обороны, уничтожив большое количество боевой техники, солдат и офицеров противника.
В эти дни горячо сражались наши летчики на самолетах, на которых было написано «Монгольский арат», дружно и умело работали техники, готовя самолеты к бою. За короткий срок боев каждый летчик сделал по 10–15 боевых вылетов.
На боевом счету эскадрильи уже значится 23 сбитых немецких самолета. Штурмовыми полетами уничтожено свыше 50 автомашин и более 120 солдат и офицеров.
В боях за освобождение Советской Белоруссии весь наш полк показал высокие образцы выполнения своего воинского долга, за что Верховное Главнокомандование дважды объявило благодарность всему личному составу полка.
В тот момент, когда наше правительство отметило ваши заслуги в Отечественной войне, наградив вас орденом Ленина{32}, мы, ваши подшефные, были удостоены почетного наименования Оршанский.
Эти замечательные события в нашей боевой жизни еще больше скрепляют дружбу и мобилизуют весь наш коллектив на новые боевые подвиги во имя окончательной победы. [97]
Мы заверяем весь монгольский народ, что и впредь будем громить фашистских захватчиков до полного их уничтожения. Недалек тот день, когда наши летчики на самолетах с многозначащей надписью «Монгольский арат» пересекут границы великого Советского Союза и будут бить фашистов на их территории. Пусть немецкие фашисты, читая эти огненные слова, почувствуют всю силу великой дружбы монгольского и советского народов».
В конце июля войска 3-го Белорусского фронта стремительно форсировали реку Неман и в первой половине августа вышли на ближайшие подступы к Восточной Пруссии.
Изменилась обстановка и в воздухе. Начиная со второй половины июля противник силами бомбардировочной авиации пытался бомбргть переправы через Неман, чтобы воспрепятствовать наступлению советских войск. С первых же дней августа действия авиации противника значительно активизировались. Группами по 20–30 Ю-87 под прикрытием 12–18 истребителей противник стремился наносить удары по наступавшим войскам на поле боя. И вновь разыгрались ожесточенные воздушные бои.
1 августа 1944 г. четверка Ла-5, ведомая гвардии старшим лейтенантом И. С. Скрыпником, взлетела по вызову с КП 322-й дивизии на перехват бомбардировщиков, направлявшихся в район Волковыска. Подходя к этому району, истребители увидели две группы из 24 Ю-87, шедших под прикрытием 12 ФВ-190. Несмотря на многократное численное превосходство врага, звено «лавочкиных» вступило в бой. Один за другим два «юнкерса» чадными кострами рухнули на землю. После второй атаки «лавочкиных» фашисты недосчитались двух «фокке-вульфов». Но и один из краснозвездных ястребков вдруг клюнул носом и, дымя, пошел к земле. Товарищи облегченно вздохнули, когда увидели под собой белый купол парашюта: это лейтенант М. А. Арефьев покинул горящий самолет.
Ведя борьбу с бомбардировщиками противника, полк одновременно вел воздушную разведку, обеспечивал действия пикировщиков и штурмовиков, прикрывал с воздуха боевые порядки наземных войск. [98]
Летчикам полка запомнилась дерзкая операция по разведке и штурмовке вражеского аэродрома Инстенбург в Восточной Пруссии.
В тот раз всей операцией непосредственно руководил командир корпуса генерал-лейтенант авиации Герой Советского Союза А. С. Благовещенский.
Утром 2 августа 1944 г. командование направило по разным маршрутам две пары разведчиков: заместителя командира эскадрильи П. М. Непряхина и летчика И. И. Хомутова, командира звена эскадрильи «Монгольский арат» Г. И. Бессолицына и летчика А. В. Давыдова. Им предстояло разведать аэродромы Гумбинен, Инстенбург, Пилькаллен. На командном пункте с нетерпением ожидали результатов. Спустя немного времени обе пары разведчиков доложили, что на аэродроме Инстенбург находится 50 самолетов типа Хе-111 и ФВ-190, и подробно обрисовали их расположение. Там же Павел Непряхин, увидев взлетающий «фоккер», немедленно атаковал его. Фашистский самолет упал камнем около своего аэродрома в лесу.
Тотчас же командование полка составило боевой расчет и план вылета на штурмовку только что разведанного аэродрома, на самолеты спешно были подвешены зажигательные бомбы, оружейники тщательно проверили работу пушек, дополнили боекомплект снарядами.
В 10 часов 30 минут произвели взлет 24 самолета Ла-5. Их вели заместитель командира 322-й истребительной авиационной дивизии гвардии подполковник Г. А. Лобов и командир полка гвардии майор А. П. Соболев. Группа зашла на цель с северо-западной стороны аэродрома. «Лавочкины», вытянувшись в цепочку, с высоты 1500 м стали пикировать и сбрасывать бомбы, а затем с бреющего полета расстреливать из пушек стоящие на аэродроме вражеские самолеты.
Налет был совершен настолько внезапно, что немецкие зенитки открыли огонь только тогда, когда истребители уходили от аэродрома, прижимаясь к земле. В этот момент старший летчик Б. М. Ожогин заметил подлетающий к аэродрому самолет Ю-52. На атаку ушло одно мгновение. Горящий Ю-52, протянув на малой высоте над аэродромными постройками, рухнул прямо на середину летного поля. [99]
При отходе от аэродрома летчики-гвардейцы с удовлетворением наблюдали многочисленные очаги пожаров на стоянках самолетов врага. Идя на свою базу вдоль шоссе и железной дороги Инстенбург — Эйдкунен, гвардейцы продолжали штурмовать войска и транспорт противника. При этом они подожгли один автобус, шесть автомашин, вывели из строя паровоз и обстреляли железнодорожный состав.
Результаты штурмовки Инстенбурга в тот же день были зафиксированы воздушными разведчиками, которые доложили: «Лавочкины» поработали хорошо. Горят 2 Ю-52, 7 Хе-111 и 1 ФВ-190, повреждены 5 Хе-111 и 3 ФВ-190». Штурмовка высоко была оценена командованием воздушной армии.
В полку часто практиковались вылеты на «свободную охоту». Эта задача требовала от летчиков умения действовать самостоятельно, незаурядной смелости и достаточной хитрости. Всего в Восточной Пруссии полком было совершено на свободный поиск противника 84 самолето-вылета. При этом было сбито 12 самолетов противника и уничтожено большое количество техники и живой силы. На «свободную охоту» посылались наиболее слетанные пары. Самое большое количество таких вылетов выпало на долю Павла Непряхина и Ивана Хомутова.
Герой Советского Союза А. И. Майоров говорил о П. М. Непряхине, что он «очень наблюдателен в бою. Он видит и бой, и прикрывающую группу, и то, что делается на земле». Павел Непряхин каждый раз испытывал настоящую радость, когда его краснозвездный «лавочкин» наводил на фашистов ужас. Он не раз видел под собой, как гитлеровцы бросают машины и танки, разбегаются во все стороны от меткого огня советских летчиков. Отважный летчик со своим ведомым уничтожил 31 автомашину с пехотой и грузом, 5 повозок и 60 солдат и офицеров, поджег самоходную баржу на реке Неман.
Заместитель командира эскадрильи гвардии старший лейтенант Павел Маркович Непряхин на фронт прибыл в июне 1942 г. Беря пример с опытных летчиков полка А. П. Соболева, Ф. М. Косолапова, А. И. Майорова, Н. П. Пушкина, Павел Непряхин за короткое время зарекомендовал себя в полку энергичным, сообразительным воздушным бойцом. На Брянском фронте он сбил лично 2 ФВ-190, за что был награжден орденом Отечественной войны II степени. [100] В последующих воздушных боях на этом фронте П. М. Непряхин записал на свой счет еще 1 Ю-87, 1 Хе-111, 2 ФВ-190.
На 1-м Прибалтийском фронте, уже летая ведущим пары и звена, молодой летчик совершил 10 успешных боевых вылетов на разведку войск противника, 7 вылетов на штурмовку и 13 боевых вылетов на прикрытие своих войск. 8 января 1944 г. в воздушном бою сбил одного ФВ-190. Его группа всегда умело находила цели для штурмовки и эффективно их обрабатывала. Павел Непряхин вскоре стал одним из лучших разведчиков полка.
За лично сбитые 5 самолетов противника и успешно выполненные 10 боевых вылетов на разведку приказом командующего 3-й воздушной армией 24 февраля 1944 г. командир звена П. М. Непряхин был награжден орденом Красного Знамени.
Весьма удачную тактику «охоты» применила пара Александра Майорова 2 августа в районе Ширвиндта. Было известно, что через этот район периодически пролетают группы вражеских бомбардировщиков и истребителей. Майоров пришел со своим ведомым в район Ширвиндта на высоте 4200 м и стал патрулировать несколько в стороне от маршрутов противника, чтобы после небольшого маневра оказаться в выгодном для атаки положении.
Станция наведения сообщила о приближении целей, а через 1–2 минуты показались 16 ФВ-190, идущих со стороны Эйдкунена. Они не видели советских истребителей, летели на сравнительно малой скорости. Майоров решил использовать внезапность и преимущество в высоте и скорости. Пара, довернувшись влево, внезапно атаковала сверху сзади крайнего немецкого ведомого из правой шестерки. С первой атаки этот самолет был зажжен. «Лавочкины» вышли из боя правым боевым разворотом.
Оказавшись снова выше самолетов противника, Александр Майоров вынудил 5 ФВ-190 уйти вниз. После этого советские истребители атаковали со стороны солнца 4 ФВ-190, шедших навстречу на высоте 4000 м. Немецкие летчики, ослепленные солнцем, не видели советских истребителей. Александр Майоров и Иван Захаров пропустили «фоккеров» вперед, набрали еще 300 м высоты и стремительной атакой сзади сбили 2 ФВ-190. Остальные со снижением поспешно ушли на свою территорию. [101]
В тот же день успешно провели бой «охотники» Михаил Рябцев и Георгий Уткин. В районе Вирбалис, Эйдкунен на высоте 3500 м они встретили 10 Ме-109Г, шедших значительно ниже их. Михаил атаковал и сбил одного «мессера». Тем временем Георгий сбил другого. Когда остальные вступили в бой, наша пара резким набором высоты оторвалась от противника.
За короткое пребывание в эскадрилье «Монгольский арат» летчик Анатолий Давыдов вырос в замечательного мастера воздушных боев. 5 августа лейтенант Анатолий Давыдов со своим ведомым Анатолием Дюльдиным в разведывательном полете встретились с 20 «юнкерсами». Над ними на высоте 800 м шли истребители прикрытия. Гвардейцы врезались в группу бомбардировщиков, дерзко атаковали их и сбили по одному самолету. На Давыдова напал «фокке-вульф», но ведомый Дюльдин отогнал его. Фашист пытался атаковать Дюльдина. Тот ушел вверх и скрылся в облаках. Выскочив оттуда, Анатолий оказался совсем рядом с ФВ-190. Некоторое время самолеты шли борт о борт. Вдруг Дюльдин резко убрал газ и стал снижаться. Враг проскочил вперед и потерял «лавочкина» из виду. Дюльдин тем временем пристроился к своему ведущему Давыдову,и они стали действовать парой. Надежно прикрыв хвост ведущего, Дюльдин дал ему возможность сбить еще одного «юнкерса», а сам изловчился и зажег «фокке-вульф».
8 этот день по одному «юнкерсу» сбили Николай Марин и Николай Орлов.
9 августа 1944 г. фашисты предприняли сильные контратаки в районе Волковыска и севернее его. Командованию крайне необходимо было установить местонахождение танков противника в районах контратак и направления подходов его резервов.
В 6 часов утра три пары Ла-5 с аэродрома Венцы одна за другой вылетели на разведку.
Генерал-лейтенант А. С. Благовещенский поставил конкретное задание перед гвардейцами 2-го полка: во что бы то ни стало разыскать танки врага и навести на них штурмовики и бомбардировщики.
Командир звена М. Е. Рябцев с ведомым Георгием Уткиным дважды обшарили заданный район, но танков не нашли. «Неужели так и уходить домой? Нет! Там ждут данных. От этого зависит успех наступления наших войск», — подумал Рябцев и подал команду своему ведомому: [102]
— Иду на штурмовку, прикрой и следи за землей!
Замысел бывалого разведчика удался. Едва по земле полоснули пушечные очереди Рябцева, из кустарника у обочины дороги Эйдкунен — Вирбалис выбежали немцы. Вверх потянулись трассы зенитных снарядов. Таким образом нашлись 60 танков. Они были прикрыты сеном и соломой и выглядели сверху как копны снопов. Получив донесение разведчиков, командование немедленно направило туда штурмовиков и бомбардировщиков. Вскоре с командного пункта корпуса, находившегося в боевых порядках наземных войск, поступило сообщение:
«Танки уничтожены. Передайте мою благодарность разведчикам гвардейского полка. Благовещенский».
Пара гвардии старшего лейтенанта Павла Непряхина прочесывала огнем лощины и овраги, снижалась до бреющего полета, чтобы рассмотреть каждый куст. Вдруг мелькнул белый крест на броне. Нашлись десятки танков. Продолжая разведку, наши летчики обнаружили в районе Балсупе до батальона танков на марше. На уничтожение их было брошено большое количество штурмовиков и бомбардировщиков 1-й воздушной армии, и, кроме того, по приказу командира 322-й истребительной авиадивизии, группа из 8 Ла-5 с ведущим гвардии майором А. П. Соболевым вылетела на штурмовку прорвавшейся вражеской пехоты.
В результате концентрированного удара советских войск и действий авиации контрнаступление противника было отбито.
В небе Белоруссии и Советской Литвы летчики 2-го гвардейского полка, в том числе эскадрильи «Монгольский арат», дрались мужественно и умело. Они сбили 18 самолетов противника и уничтожили большое количество вражеской техники и живой силы. Борные сыны Родины, славные советские летчики проявили беспримерный героизм, совершили незабываемые подвиги. Однополчане никогда не забудут младшего лейтенанта Анатолия Ивановича Дюльдина, который 15 августа 1944 г. свой поврежденный, охваченный огнем самолет с надписью на фюзеляже «Монгольский арат» направил в колонну немецких танков и автомашин. Герой-комсомолец погиб, но задержал врага. [103]
В конце августа 1944 г. завершилась Белорусская наступательная операция, в которой активное участие принимал 2-й гвардейский авиаполк. Советские войска форсировали реку Неман и подошли к границам Германии. Москва салютовала героям-освободителям.
За период операции воинам 322-й истребительной авиационной дивизии шесть раз объявлялась благодарность в приказах Верховного Главнокомандующего.
По окончании операции по решению Ставки Верховного Главнокомандования в сентябре 1944 г. 2-й истребительный авиационный корпус был передан в состав 2-й воздушной армии 1-го Украинского фронта. От границ Восточной Пруссии 2-й гвардейский авиаполк в составе 322-й авиадивизии перебазировался на аэродром Олеши-цы северо-западнее Львова. [104]