Торговый флот Дальневосточного морского пароходства в годы войны с фашистской Германией (1941-1945 гг.)
22 июня 1941 года, нарушив мирный договор, фашистская Германия вероломно напала на Советский Союз. 29 июня ЦК ВКП(б) и СНК СССР приняли постановление, направленное на мобилизацию всех сил советского народа для разгрома врага. Это постановление стало боевой программой коммунистов и всех трудящихся нашей страны.
22 ноября 1941 года состоялся VI пленум Приморского крайкома ВКП(б). На пленуме был заслушан доклад первого секретаря краевого комитета партии Н. М. Пегова «О задачах партийной организации края в условиях Великой Отечественной войны».
Руководство Дальневосточного пароходства, его политотдел направили усилия на развертывание социалистического соревнования на судах и среди коллективов береговых организаций морского транспорта, быстрейший ввод в эксплуатацию судов, находящихся в ремонте, расширение скорости методов погрузочно-разгрузочных работ.
К началу Великой Отечественной войны торговый флот Дальневосточного морского пароходства насчитывал 85 единиц: 70 пароходов и 15 теплоходов, в число последних входило пять танкеров. Суда в основном были старой постройки, и многие из них требовали капитального ремонта, поэтому содержание флота в надлежащем техническом состоянии явилось для моряков первостепенной и главной задачей.
С первых же дней войны все экипажи судов, в каких бы районах Мирового океана они ни находились, стали на военную вахту. Девизом моряков, как и всех советских людей, стало: «Все для фронта, все для Победы».
Поставка грузов для Советского Союза из портов союзников и дружественных стран осуществлялась по трем направлениям. Первый — северный — был самым коротким, но и самым опасным путем. Он пролегал через Атлантику, Баренцево и Белое моря в северные порты СССР: Мурманск, Архангельск и Северодвинск. Второе направление — дальневосточное. Оно было менее опасным, чем первое, но грузам предстоял еще длинный путь по Транссибирской магистрали. Третьим направлением была Персидская линия.
Однако огромные расстояния от портов США до Персидского залива, доставка грузов по железнодорожно-автомобильным дорогам Ирана на южное побережье Каспийского моря, а потом дальнейшая транспортировка их морем и железнодорожным транспортом уже по советской территории делали этот путь с учетом срочности грузов малоэффективным. Поэтому основной поток грузов из портов союзных и дружественных стран шел по двум направлениям — северному и дальневосточному.
Трасса из Англии и США до советских портов Архангельск, Мурманск, Северодвинск через промежуточные порты Исландии шла по узкому коридору шириной до 200 миль. Этот путь ограничивался на юге берегами Северной Норвегии, где располагались военно-воздушные и военно-морские базы фашистской Германии, а на севере — островом Шпицберген и кромкой льда, которая в зимний период опускалась южнее, так называемый «горячий коридор».
Чтобы противостоять вражеской силе, базирующейся в Северной Норвегии, транспортные суда стали формироваться в крупные конвои. Для судов, плавающих в составе конвоя, существовали особые жесткие правила. А само плавание было очень трудным и рискованным. Прежде всего требовалось внимательное наблюдение и точность выполнения всех указаний коммодора конвоя. В тумане и при плохой видимости шли полным ходом, не неся никаких огней, и судоводители должны были точно выдерживать заданную скорость, место в строю, четко принимать и реагировать на сигналы, менять курсы в установленное время.
Но трудности и опасности, связанные с перевозкой грузов в условиях войны, не останавливали советских моряков, они самоотверженно выполняли свой долг, смело вступали в неравную смертельную схватку с хорошо вооруженным врагом. Немало торговых судов погибли в этих схватках, много тружеников моря не вернулись к родным берегам. Многие погибли. Но никогда не будут забыты те, кто отстоял свободу и независимость нашей Отчизны. Они навечно останутся в строю, в нашей памяти.
| Название судна | «Кречет» (пасс.) | «Симферополь» | «Свирьстрой» | «Сергей Лазо» |
| Место постройки | Англия | Петербург | США | Англия |
| Год постройки | 1899 | 1912 | 1918 | 1909 |
| Скорость в узлах | 14,5 | 10,0 | 10,5 | 9,5 |
| Дейдвейт в тыс. т. | 1,2 | 2,4 | 7,3 | 3,5 |
| Род двигателя | Паровая машина | Паровая машина | Паровая машина | Паровая машина |
| Род топлива | Твердое | Твердое | Твердое | Твердое |
Не вернулись из ремонта
В июле-августе 1941 года четыре судна Дальневосточного пароходства — «Кречет», «Симферополь», «Свирьстрой», «Сергей Лазо» были направлены в Гонконг для капитально-восстановительного ремонта на судоремонтные заводы, принадлежащие английским фирмам.
В декабре 1941 года, в связи с началом военных действий между Японией и Великобританией, ремонт судов был прекращен. Пароходы «Сергей Лазо» и «Свирьстрой» отвели на рейд. Пароход «Симферополь» остался в сухом доке, а пароход «Кречет» был поставлен на рейде примерно в 2-3 милях от остальных советских судов в самой узкой части пролива.
11 декабря японские войска захватили полуостров Коулун. Достигнув береговой черты, они повели артиллерийский обстрел рейда, представлявшего собой в то время кладбище судов: многие из них были полузатоплены — торчали только клотики мачт, другие затоплены полностью.
14 декабря японская артиллерия с близкого расстояния прямой наводкой начала обстрел парохода «Кречет». Получив несколько десятков прямых попаданий, пароход загорелся, и вскоре пламя полыхало по всему судну. Всю ночь моряки остальных советских судов не сомкнули глаз, ожидая каждую минуту обстрела своих судов. Когда рассвело, они увидели, что место стоянки «Кречета» пусто. Пароход был потоплен, но экипаж успел благополучно перебраться на своих плавсредствах на берег.
18 декабря японская береговая артиллерия начала обстрел и парохода «Свирьстрой». Осколками одного из первых же снарядов были убиты боцман Г. Ф. Каверников и находившийся на судне пекарь парохода «Сергей Лазо» С. К. Елагин.
Старший помощник капитана В. Новгородцев заявил японцам категорический протест и потребовал прекратить обстрел советских судов. Японцы пообещали обстрел судов прекратить, но потребовали, чтобы все моряки сошли на берег. Пришлось подчиниться. Когда собрались все моряки, японцы на грузовых машинах отвезли их в тыловую часть города и поместили в пустующий дом.
23 декабря при артобстреле города в дом, в котором находились советские моряки, попал снаряд. Взрывной волной выбило двери и завалило стену комнаты. Ею придавило и тяжело ранило матроса Василия Бочко, а кочегара М. С. Криворучко убило наповал.
Получилось так, что одна часть наших моряков, в основном с парохода «Кречет», оказалась на острове Виктория у англичан, а другая — на территории, занятой японскими войсками. Объединиться вместе они смогли только в конце января 1942 года. А еще через два месяца японские военные власти разрешили им посетить свои суда, поставить их на консервацию и передать заводу на хранение. Однако когда моряки поднялись на борт, оказалось, что все материалы, техническое оборудование, личные вещи разграблены.
В середине 1942 года была организована первая группа в количестве 50 человек для отправки моряков домой. Все они были доставлены в Шанхай, где им пришлось задержаться еще на три с лишним месяца в ожидании виз, и только в декабре 1942 года эта группа прибыла в порт Дайрен, откуда уже по железной дороге через Харбин, Читу добралась до Владивостока.
Оставшиеся в Гонконге советские моряки также возвращались группами. В 1943 году они прибыли на Родину. Некоторые из них вновь включились в работу Дальневосточного пароходства, другие ушли на фронт.
Их считали погибшими
«Перекоп»
Место постройки Англия
Год постройки 1922
Скорость в узлах 9,5
Дейдвейт, тыс. тонн 4,1
Род двигателя паровая машина
Род топлива твердое
Вооружение не было
* * *
Пароход «Перекоп» под командованием капитана А. А. Демидова 3 декабря 1941 года вышел из Владивостока в порт Сурабая на острове Ява.
К вечеру 8 декабря, когда пароход находился уже у Тайваньского пролива, радио из Москвы сообщило, что на Тихом океане начались военные действия. Безоружный «Перекоп» оказался в самом центре событий. Несмотря на это, капитан принимает решение продолжать следовать прежним курсом, запросив, однако, Владивосток о дальнейших указаниях. Вскоре была получена радиограмма, подтверждающая следование по назначению.
17 декабря, находясь примерно на широте 4 градуса 50 минут северной, долготе 106 градусов 30 минут восточной, появился японский самолет и начал бомбить пароход. Но у летчика, видимо, была плохая выучка, так как все бомбы упали в стороне от судна. А. А. Демидов приказал боцману М. П. Соколову поджечь в бочках промасленные тряпки для имитации прямых попаданий. И над пароходом повалил густой черный дым. Летчик, вероятно, поверил, отвернул и тут же скрылся в южном направлении. Капитан распорядился усилить вахты по наблюдению за воздухом и взял курс к острову Большая Натуна.
В полдень следующего дня слева по траверзу была обнаружена группа самолетов. В вахтенном журнале третий помощник капитана И. С. Андрианов запишет: «12 часов 05 минут появились шесть самолетов. Объявлена тревога. Они идут на высоте 300-400 метров прямо на судно. Хорошо видны японские опознавательные знаки».
Вслед за этими бомбардировщиками появились еще одиннадцать. Они перестроились. Часть из них начала заходить с кормы, а три легли на боевой курс прямо на «Перекоп».
Бомбы летели с левого и правого бортов над безоружным пароходом. А. А. Демидов, маневрируя судном, удачно отклонялся от воздушных атак, но становилось труднее и труднее избежать прямого попадания. Две бомбы настигли судно. Одна взорвалась на полубаке, другая в первом трюме. Из полубака вырвалось пламя, поднялись клубы черного дыма. Начался пожар. Через пробоины хлынула вода...
Судно с большим дифферентом на нос погружалось в воду. Становилось ясно, что сохранить пароход уже невозможно, нужно спасать людей. И капитан отдает команду: «Всем оставить судно». Быстро, без паники спустили шлюпки. В это время вблизи разорвалась бомба и одна шлюпка, в которой уже находилась часть команды, перевернулась.
А японские самолеты, израсходовав бомбозапас и увидев, что команда покидает судно, начали на бреющем полете расстреливать людей. В воде были убиты несколько человек. После этого самолеты улетели, а Перекоп», зарывшись носом, постоял в таком положении несколько минут и ушел в воду.
Когда все моряки были подняты на борт спасательных шлюпок, выяснилось, что погибли восемь моряков и несколько человек получили тяжелые ранения, в том числе и капитан А. А. Демидов.
19 декабря оставшиеся в живых моряки высадились на малообитаемом острове Большая Натуна, где прожили около года. Им пришлось пережить много страданий, голод, болезни, но ничто не смогло сломить их волю и мужество.
И только в середине ноября 1942 года японский пароход прибыл за экипажем парохода «Перекоп» и доставил оставшихся в живых в Сингапур. Под конвоем их перевезли в город Джохор — пригород Сингапура и разместили в пустом доме. Здесь экипаж прожил с декабря 1942 года по июнь 1943-го, затем последовали японские казармы, под повседневной усиленной охраной солдат пригорода Сайгона. И только после решительного протеста капитана А. А. Демидова, в котором указывалось, что моряки фактически находятся в заключении, экипаж «Перекопа» посадили на небольшой японский пароход и доставили в Шанхай. 14 ноября 1943 года тридцать два оставшихся в живых моряка выехали на Родину. Во Владивостоке их тепло встретили руководители Дальневосточного пароходства, которые до некоторого времени считали, что экипаж «Перекопа» погиб.
Экзамен на прочность
Танкер «Майкоп»
Место постройки Николаев
Год постройки 1929
Скорость в узлах 9,5
Дейдвейт, тыс. тонн 2,5
Род двигателя ДВС
Род топлива жидкое
Вооружение не было
Капитан танкера «Майкоп» А. В. Левченко
* * *
В середине ноября 1941 года танкер «Майкоп» под командованием капитана А. В. Левченко вышел из порта Владивосток и последовал в порт Сурабая на острове Ява. Прибыв в порт назначения, экипаж принял все меры к тому, чтобы без задержки принять груз и следовать в родной порт.
9 декабря 1941 года на переходе во Владивосток получили сообщение о начале войны между Японией и США, Англией и Голландией. В соответствии с полученными инструкциями, легли на обратный курс и последовали в порт Сурабая, где стали в ожидании указаний.
14 декабря получили распоряжение начальника ДВ пароходства, и танкер «Майкоп» снялся во Владивосток.
В это время, согласно сообщениям радио, военные действия между Японией и Великобританией происходили в районе Южно-Китайского моря, в районе Сингапура и побережья Индокитайского полуострова. В районе индонезийского архипелага и Филиппинских островов активных военных действий не происходило. Учитывая это обстоятельство, капитан решил, выполняя приказание начальника Дальневосточного пароходства, пройти Макасарским проливом, затем выйти в Целебесское море и вдали от районов боевых действий у южной группы Филиппинских островов выйти в Тихий океан и на большом удалении от побережья следовать на север.
20 декабря 1941 года, пройдя Яванское море, Макасарский пролив и Целебесское море, танкер «Майкоп» находился у южной части острова Минданао в 33 милях от островов Сарангани и выходил в Тихий океан. В 07 часов 20 минут на горизонте появились два самолета, которые приблизились к танкеру и начали делать облеты на высоте 100-150 метров и на расстоянии до 200-250 метров от судна. Это были самолеты японских ВВС с опознавательными знаками в виде красного круга. Когда самолеты пролетали вблизи, моряки ясно различали лица японских летчиков. Один самолет был сухопутный, а второй гидроплан. С появлением самолетов, не дожидаясь 8 часов утра, когда как обычно согласно Уставу поднимался флаг, капитан приказал поднять на корме Государственный флаг Союза ССР. Он, безусловно, был хорошо виден японским летчикам. Сделав на малой высоте несколько кругов над танкером, гидросамолет улетел в восточном направлении, а сухопутный самолет продолжал облеты. Делая очередной облет и зайдя с кормы, самолет с небольшой высоты сбросил на танкер бомбу. Но, пролетев на расстоянии примерно 10 метров от мостика, бомба взорвалась по правому борту. А когда самолет сделал новый заход и сбросил вторую бомбу, по команде капитана танкер резко изменил курс и она, упав рядом с бортом, взорвалась в воде. После этого самолет развернулся и улетел на восток.
А. В. Левченко тут же приказал начальнику радиостанции Е. И. Дианову связаться с Владивостоком и сообщить о случившемся.
Около 10 часов появился японский торпедоносец и сбросил торпеду, от которой удалось удачным маневром уклониться. Торпеда прошла буквально рядом с кормой.
Вместе с торпедоносцем три бомбардировщика зашли на боевой курс и начали бомбить безоружный танкер. Каждый бомбардировщик сбросил по три бомбы, но, меняя курс, танкер избежал прямых попаданий бомб. Но бомбы падали в непосредственной близости от борта, причиняя судну значительные повреждения.
Сбросив весь запас бомб, в 11 часов 30 минут самолеты снизились и начали обстрел из крупнокалиберных пулеметов разрывными пулями. Пулеметный обстрел танкера продолжался около 20 минут.
В 14 часов 30 минут над судном появились 4 бомбардировщика, летевших строем «ромба», которые сбросили 4 бомбы, но благодаря своевременному маневру прямого попадания удалось избежать. Затем японские самолеты разошлись веером и начали бомбить «Майкоп» с пикированием. Уклоняться от одновременного налета самолетов, атакующих с разных румбов, было невозможно. Одна бомба попала в мачту, пробила стеньгу и разорвалась в воде у мостика с правого борта. Хвостовик этой бомбы, застрявший в салинге фок-мачты, был позже извлечен, на нем были японский иероглиф и цифра «96».
Вторая бомба попала в район мостика, пробив цистерну санитарной воды, находящуюся на палубе верхнего мостика, и взорвалась в районе помпового отделения, причинив большие разрушения. Осколки бомбы пробили палубу и борта судна, повредили мостик. Была разрушена радиорубка, убит радист Е. И. Дианов и ранены шесть человек экипажа судна. Бомбардировка продолжалась около 2 часов.
21 декабря 1941 года на «Майкоп» вновь был совершен варварский налет. Три бомбардировщика сбросили 9 бомб, которые упали на расстоянии от 5 до 8 метров от судна, причинив повреждения корпусу. Судно теряло мореходность. Спасти танкер не удалось.
Покинув судно, моряки на спасательных шлюпках высадились на берег острова Минданао. Однако испытания для экипажа продолжались. Оккупировав остров Минданао, японские власти отправили экипаж под конвоем в Манилу, затем в Шанхай и после долгих допросов 30 июня 1942 года передали представителю советского консульства. Но еще два долгих месяца японские власти тянули с выдачей виз на отъезд в СССР. Наконец они были получены и команда выехала на Родину.
Ледокол «Анастас Микоян» прорывает блокаду
Ледокол «Анастас Микоян»
Место постройки Николаев
Год постройки 1941
Скорость в узлах 12,5
Дейдвейт, тыс. тонн 11
Род двигателя паровая машина
Род топлива твердое
Вооружение В период прорыва блокады отсутствовало
Капитан ледокола «А. Микоян» С. М. Сергеев
* * *
В 1941 году на судостроительном заводе в Николаеве был построен и спущен на воду линейный ледокол «Анастас Микоян». Начавшаяся война не дала возможности использовать ледокол по прямому назначению, и он стал выполнять функции вспомогательного крейсера, защищая в составе маневренного отряда одесский плацдарм. А когда этот плацдарм перестал существовать, ледокол перешел в порт Батуми, и его командир — капитан 2-го ранга С. М. Сергеев получил приказ: «Разоружить ледокол и готовиться к переходу на Дальний Восток через пролив Босфор». Может возникнуть вопрос: почему в условиях военного времени необходимо разоружать ледокол? Дело в том, что из Черного моря через пролив Босфор в то время разрешался проход только безоружным кораблям.
Уже перед самым выходом в опасный рейс С. М. Сергеев получил дополнительные указания: «Корабль ни в коем случае противнику не сдавать, а в случае необходимости — затопить».
25 ноября 1941 года «Анастас Микоян» вышел из Батуми к проливу Босфор. Этим же путем и одновременно с ним из Черного моря уходили танкеры «Сахалин», «Туапсе», «Варлаам Аванесов», которые получили указание следовать с грузом в Стамбул и после разгрузки осуществить прорыв через Эгейское и Средиземное моря к Суэцкому каналу для дальнейшего перехода во Владивосток.
Шли только ночью, без ходовых огней, а в светлое время суток прятались в небольших заливчиках и бухтах каких-либо островов, стояли, притушив котлы, чтобы не выдать себя дымом от труб.
При подходе к острову Родос ледокол был обнаружен итальянскими фашистами. Вскоре над ледоколом появился самолет-разведчик, а со стороны острова были замечены двигающиеся к ледоколу два торпедных катера. На ледоколе прозвучали звонки громкого боя. Боевая тревога! Но чем отбивать атаки?
Нагнав ледокол, торпедные катера пошли рядом. «Анастас Микоян», не снижая скорости, продолжал следовать прежним курсом. И тогда с ближайшего катера в мегафон запросили: «Чей корабль? Следуйте под нашим эскортом в Родос».
Видя, что ледокол не снижает скорости и идет прежним курсом, с катера открыли огонь из пулеметов по ходовому мостику, рулевой рубке, надстройкам. В первую же минуту был ранен рулевой М. Русаков. Матроса отвели в лазарет, а на его место стал Г. Молочинский.
Когда катера то с левого борта, то с правого начали выходить на угол торпедной атаки, С. М. Сергеев буквально метался по рубке, следя за их маневрами и меняя курсы. Разъяренные безуспешностью торпедных атак, фашисты снова открыли огонь из крупнокалиберных пулеметов и пушек. На ледоколе вспыхнул пожар. Один из снарядов попал в бензиновый бак судового катера, и он вспыхнул.
Над ледоколом появился гидросамолет. На бреющем полете он выпустил пулеметную очередь, а затем, развернувшись, ушел вверх. И тут все увидели, как на парашюте медленно спускается сигара. Это был особый вид торпеды. От точки приводнения она кружит по спирали и поражает цель наверняка. С. М. Сергеев понял, что, если продолжать идти вперед, катастрофы не избежать, и приказал рулевому: «Право на борт!»
Этот маневр спас ледокол — торпеда прошла мимо. Точно так же удалось уклониться и от атаки второго гидросамолета.
Дым горящего дюралевого катера и наступившая темнота дезориентировали врага, и ледокол, имея полный ход, скрылся в темноте южной ночи на пути к английской военно-морской базе Фамагуста. После короткой стоянки в этом порту ледокол последовал в порт Хайфа, где ему предстояло стать в завод для ремонта котлов, механизмов, а также устранить полученные от обстрела повреждения.
После Хайфы ледокол «Анастас Микоян» последовал дальше по назначению. В Провидения ледокол прибыл 9 августа 1942 года. Спустя несколько дней «Анастас Микоян» уже проводил по трассе Северного морского пути караваны. Правительственное задание было выполнено.
«Всем оставить судно…»
«Колхозник»
Место постройки Англия
Год постройки 1925
Скорость в узлах 9,0
Дейдвейт, тыс. тонн 6,3
Род двигателя паровая машина
Род топлива твердое
Вооружение 1 пушка, несколько «эрликонов»
* * *
Пароход «Колхозник» под командованием капитана Г. С. Царева шел из Бостона в канадский порт Галифакс, где должен был формироваться конвой для следования в порт Мурманск. В трюмах парохода находился ценный груз: 300 тонн цветного металла, танки, самолеты.
Поскольку в это время военные власти США еще не могли обеспечить охрану, пароходу пришлось следовать до Галифакса в одиночку. До порта назначения оставалось каких-то 60-70 миль, когда 17 января 1942 года в 01 час 25 минут произошел глухой удар в носовой части судна, от которого сильно содрогнулся корпус: пароход как бы поднялся и задрожал.
Судно еще слушалось руля, и капитан, надеясь посадить пароход на грунт, дал команду рулевому взять курс на берег, работая машиной малым ходом. В это время прибывший с полубака первый помощник капитана И. Н. Демишев сообщил, что якорные клюзы в воде и судно быстро погружается, а старший механик И. Г. Кощеев доложил, что в кочегарку и машинное отделение поступает вода, перемешанная с углем. Капитану ничего не оставалось, как отдать распоряжение старпому спустить шлюпки на воду.
Как только бот левого борта коснулся воды, его сильной волной при непрекращающемся движении судна разбило о борт парохода. В воде оказалось два человека, но боцман Н. С. Лисич успел выбросить штормтрап, и они вскарабкались на судно. Моряки кинулись к шлюпке правого борта, которую к этому времени уже не нужно было опускать. Она находилась в воде. И экипаж большей частью успел удачно сесть в нее и отойти.
Начальник радиостанции Н. Г. Проценко успел послать в эфир короткую радиограмму: «... 1 часа 25 минут торпедированы в широте... « Он продолжал работать, пока не получил подтверждение от радиостанций Нью-Йорка, Бостона, Галифакса о приеме сигнала бедствия. И тут через открытую дверь радиорубки, сквозь шум вырывающегося из клапана судового гудка пара, услышал прика зание: «Всем оставить судно!» Когда Проценко подбежал к шлюпке и увидел, что она уже находится в нескольких метрах от борта, он, не раздумывая, прыгнул в ледяную воду. И хотя его сразу подобрали, укрыли чем могли, он все же получил обморожение второй степени.
Не менее мужественно и уверенно действовала и машинная команда. Когда вода начала поступать в машинное отделение, были запущены все отливные средства, но вода откачке не поддавалась, судно стало погружаться носом и крениться на правый борт. С мостика по переговорной трубе поступила команда: «Тушить топки, стравить пар и всем покинуть машинное отделение». По пояс в воде, карабкаясь по трапам, в полумраке моряки стали выбираться наверх. В лунном свете увидели, что мостик приобрел вид острова, вокруг него плескалась вода. Несколько человек, среди них был и капитан, спускали рабочую шлюпку. Машинная команда добралась до нее вброд, но стало ясно, что все не поместятся в ней. Тогда прибежавшие моряки выпрыгнули за борт и поплыли от гибнущего судна, которое в это время, задрав корму, резко стало погружаться. Увидели спасательный плот и, помогая друг другу, взобрались на него. Плот закружило в водовороте. Рядом из-под воды стали выскакивать с большой силой огромные ящики генерального груза, ранив двух человек на плоту.
Перед тем как оставить борт парохода, капитан приказал первому помощнику капитана И. Н. Демишеву проверить все кормовые помещения, где жила команда, и только убедившись, что людей там нет, капитан и помощник последними покинули пароход.
Едва отошли на десяток метров от судна, как вдруг раздался гудок... Видимо, что-то тяжелое попало на гудковую тягу, и пароход, как бы прощаясь с моряками, издал прощальный стон. В ту же минуту с треском и шумом «Колхозник» скрылся в морской пучине.
Собрав экипаж в двух ботах, сделали перекличку. Недосчитались двух кочегаров. Убедившись, что на поверхности моря никого нет, пошли в сторону видневшегося вдалеке маяка, куда подошли примерно через 8 часов. Здесь морякам была оказана медицинская помощь, их отогрели, подсушили вещи, накормили. Капитан связался по телефону с Галифаксом, и к концу дня на маяк прибыло спасательное судно, которое доставило потерпевших бедствие моряков в порт.
Одиннадцать человек обмороженных и раненых поместили в госпиталь, а остальные разместились в морской гостинице.
Благодаря выдержке, сплоченности экипажа все моряки парохода «Колхозник», за исключением двоих, спаслись, вернулись на Родину и вновь включились в работу.
Гибель парохода «Киев»
«Киев»
Место постройки Германия
Год постройки 1917
Скорость в узлах 13,0
Дейдвейт, тыс. тонн 9,5
Род двигателя паровая машина
Род топлива твердое
Вооружение 2 пушки, 12 крупнокалиберных пулеметов
* * *
10 апреля 1942 года в составе английского конвоя, состоявшего из 16 торговых судов и кораблей охранения, пароход «Киев» под командованием капитана Л. К. Силина вышел из Мурманска в Англию.
На исходе первых суток конвой был обнаружен немецким разведчиком. Ориентируясь на него, как на радиомаяк, прилетели четырехмоторные бомбардировщики и начали бомбить суда конвоя. Первой жертвой стал английский пароход. Большой факел огня и черного дыма несколько секунд висел над судном. Оно развернулось лагом и начало отставать. Но у кормовой пушки были видны несколько человек, и когда, надеясь на легкую добычу, самолет подлетел к нему на небольшой высоте, моряки открыли меткий огонь. Примерно в 100 метрах от «Киева» стервятник врезался в море. Первая победа!
Но прошли сутки, и конвой лишился еще нескольких судов. Немецкая авиация, как правило, налетала на суда звеньями, по три самолета. Каждый бомбардировщик нес на своем борту по четыре 250-килограммовые бомбы.
На третьи сутки перехода 13 апреля 1942 года в 01 час 45 минут тяжелая участь постигла пароход «Киев». Одна за другой две торпеды ударили в район кормы. Раздался оглушительный взрыв. Вверх полетели обломки корпуса, грузовые стрелы, лючины.
Старший помощник капитана Ф. А. Погребняк побежал к месту, где произошел взрыв, и вскоре доложил капитану о больших разрушениях корпуса. В то же время из машины поступило донесение, что от взрыва полопались переборки, машинно-котельное отделение начало заливать водой. Дальнейшее нахождение там людей было невозможным. Стало ясно, что судну осталось жить несколько минут. Поняв, что спасти его невозможно, капитан Л. К. Силин отдал приказ: «Оставить боевые посты и посты управления, проверить помещения, спасательные шлюпки спустить на воду!» Из четырех спасательных шлюпок благополучно были спущены три. На судне кроме экипажа находились восемь пассажиров с детьми, многие из них спали, их разбудил мощный взрыв.
Без паники команда и пассажиры вышли к шлюпкам и сели в них. Все это было проделано четко, быстро, без суеты. Трижды проверили, не остались ли люди в помещениях. Последним тонущее судно покинул капитан Л. К. Силин. Боцман Ф. Д. Литви-ненко, управляя одной из шлюпок, подошел к уходящему под воду ботдеку и принял на борт капитана. Только успели спасательные средства отойти на несколько десятков метров, как огромный пароход развернулся и, встав почти вертикально, скрылся в темных водах Баренцева моря. Трагедия продолжалась считанные минуты.
А конвой продолжал следовать по назначению, ни одно судно не могло остановиться и подобрать потерпевших бедствие. Остановившееся судно могло стать легкой добычей фашистской подводной лодки.
Люди страдали от холода. Сильный ветер обжигал тела, а мороз и холодные волны покрывали одежду слоем льда.
Но экипажу «Киева» спасение пришло. Примерно через полчаса после катастрофы подошел английский корвет «Блэк флай» и подобрал команду. Это был тот самый корвет, который накануне подвергся бомбежке. В трудный для английских моряков час именно «Киев» пришел им на помощь — с парохода был открыт огонь по вражескому самолету. Сейчас англичане спасали советских моряков. Всех обогрели, накормили, устроили. На корвете советские моряки проверили численный состав своего экипажа. Выяснилось, что при торпедировании парохода погибли пять человек. На корвете моряки понесли еще одну утрату — от ран умерла буфетчица Е. М. Глотова. На церемонию погребения вышли также английские моряки. Командир корабля приказал в знак траура приспустить флаг.
Только 19 апреля 1942 года корвет вместе с конвоем дошел до Исландии, где экипаж был пересажен на английский крейсер «Ливерпуль», который доставил их в Англию. Здесь советских моряков встретили представители нашего консульства.
Но на этом не закончилась одиссея «Киева». Летом 1942 года моряки возвращались в Мурманск группами на судах конвоя PQ-17.
У мыса Лукаут
«Ашхабад»
Место постройки Голландия
Год постройки 1928
Скорость в узлах 12,0
Дейдвейт, тыс. тонн 7,8
Род двигателя паровая машина
Род топлива жидкое
Вооружение 2 пушки, 4 крупнокалиберных пулемета
* * *
Пароход «Ашхабад» под командованием капитана А. П. Яскевича 27 апреля 1942 года снялся в балласте из Нью-Йорка на Кубу.
В это время у восточных берегов США в полную силу пиратствовали подводные лодки фашистской Германии, а американские военные власти еще не имели достаточного опыта в борьбе с подводными лодками.
Плавание проходило самостоятельно, без конвоя, согласно инструкции береговой охраны США. В этой инструкции были даны рекомендованные курсы следования вдоль побережья на минимально возможных для плавания глубинах. Шли противолодочными зигзагами. За поверхностью моря велись усиленные наблюдения по секторам с крыльев мостика, полубака и с платформы кормового орудия.
29 апреля в 19 часов наблюдающие с кормы правого борта доложили на мостик, что услышан глухой шум и на дистанции около двух миль был замечен всплеск воды. Капитан приказал объявить боевую тревогу. Сразу же команда заняла места по расписанию.
В 21 час 50 минут при очередном повороте, на траверзе мыса Лукаут (восточное побережье США) раздался мощный взрыв в районе машинно-котельного отделения и диптанка. Пароход был торпедирован неприятельской подводной лодкой. Две торпеды были выпущены из подводного положения, так как, несмотря на тщательное наблюдение за поверхностью моря, лодка обнаружена не была.
Через несколько минут были залиты машинно-котельное отделение и два кормовых трюма. Судно потеряло плавучесть. Глубина в районе торпедирования была небольшой, пароход сел на грунт.
В это время команда увидела всплывшую на расстоянии полумили подводную лодку, которая медленно шла в направлении судна. Артиллерийский расчет носового орудия старшего помощника капитана Л. Татаринова, третьего помощника капитана Г. Росколотова, матроса В. Архипова и плотника К. Шараева начал разворачивать пушку в направлении подводной лодки, но все усилия были безуспешны. Из-за большого дифферента и крена судна, а также сотрясения корпуса, пушку заклинило. Хотя прицельная стрельба оказалась невозможной, боевой расчет выпустил три снаряда, заставив подводную лодку погрузиться и исчезнуть.
Сразу после торпедирования капитан А. П. Яскевич приказал начальнику радиостанции Д. Ф. Панкову дать в эфир сообщение об атаке подводной лодки. При взрыве вышел из строя ламповый передатчик, а главная антенна оборвалась, но радиограмма была все же передана на аварийном искровом передатчике.
Не имея никакой возможности бороться за живучесть судна, капитан отдал команду: «Экипажу оставить судно!» Весь экипаж организованно, без паники покинул борт парохода, высадившись на судовые боты и спасательные плоты.
Капитан Яскевич, убедившись, что на борту судна никого не осталось, забрав судовые документы, оставил судно последним.
Сигнал о торпедировании, переданный в эфир, береговые радиостанции США приняли своевременно. Не прошло и часа, как над тонущим пароходом начал кружиться патрульный самолет, а в 23 часа подошел траулер и подобрал команду «Ашхабада» и доставил на военную базу США.
Поскольку пароход затонул на небольшой глубине, из Нью-Йорка прибыли советские и американские специалисты для выяснения вопроса о проведении судоподъемных работ. Эта комиссия осмотрела место затопления парохода «Ашхабад» и пришла к выводу о нецелесообразности проведения судоподъемных работ. Затопленный пароход можно было спасти только с помощью понтонов и партии водолазов. Ни тем, ни другим местные власти не располагали.
3 мая 1942 года патрульный самолет, пролетая над «Ашхабадом», обнаружил, что пароход горит. Только 4 мая к вечеру капитану А. П. Яскевичу удалось прибыть на пароход. Он установил, что все дерево в помещениях средней надстройки выгорело, палуба обрушилась. Надстройка мостика завалилась внутрь. Выявить виновников пожара не удалось.
8 мая начался шторм, и «Ашхабад» затонул полностью.
Экипаж «Ашхабада» был доставлен поездом в Нью-Йорк, где его расформировали и направили на Родину на разных советских судах.
Капитан А. П. Яскевич был назначен капитаном на вновь принятое судно типа «либерти», построенное в США и названное «Красногвардеец».
«Экипажу покинуть судно!»
«Ангарстрой»
Место постройки Англия
Год постройки 1927
Скорость в узлах 10,0
Дейдвейт, тыс. тонн 8,9
Род двигателя паровая машина
Род топлива твердое
Вооружение не было
* * *
Пароход «Ангарстрой» под командованием капитана Г. Р. Бондаренко в марте 1942 года, приняв в порту Сан-Франциско около 7 тысяч тонн сахара в мешках, снялся на Владивосток. По пути следования пароход зашел в Петропавловск, где получил инструктаж и курсы следования во Владивосток через Корейский пролив, так как пролив Лаперуза был забит льдом.
19 апреля 1942 года в Тихом океане в районе траверза Токийского залива встретилась японская эскадра. От нее поднялся самолет и на бреющем полете сбросил по носу «Ангарстроя» бомбу, которая означала, что судно должно немедленно остановиться, иначе следующая бомба... Капитан Бондаренко отдал команду: «Стоп машина!» Самолет сбросил на борт парохода вымпел, в нем содержалось требование ложиться без промедления на курс 315 градусов.
Тут же подошел эсминец с направленными на судно орудиями, спустил шлюпку, и на борт парохода поднялись около двух десятков вооруженных солдат во главе с офицером, который потребовал судовые и грузовые документы.
Сообщить во Владивосток о незаконном задержании судна капитану не удалось, так как, применив силу оружия, японцы удалили из радиорубки начальника радиостанции Н. А. Яшенкова и второго радиста И. С. Моисеенкова. По этому поводу капитан заявил решительный протест. На это японцы среагировали и согласились — радиовахту не прекращать при условии постоянного присутствия в радиорубке вооруженного солдата.
С эсминца семафором последовал приказ: «Задержать судно и направить в порт Кушимото».
В течение 10 суток непрерывно велись допросы капитана Г. Р. Бондаренко, начальника радиостанции Н. А. Яшенкова и радиста И. С. Моисеенкова. Ничего не добившись от советских моряков, японцы в конце апреля 1942 года были вынуждены отпустить «Ангарстрой».
После прохода запретной зоны капитан сообщил по радио во Владивосток об освобождении судна и следовании по назначению.
1 мая в 22 часа 25 минут в Восточно-Китайском море, когда до родного порта Владивосток оставалось не более трех суток хода, а большая часть экипажа находилась на палубе, слушая праздничную первомайскую передачу из Владивостока, в борт парохода ударило сразу две торпеды — в бункерный трюм и в кормовую часть. Был перебит гребной вал, оторван винт. Машина пошла вразнос. «Ангарстрой» стал ломаться и тонуть.
Капитан приказал радистам послать в эфир сигнал бедствия, но выполнить его было нельзя — взрывом оборвало главную и аварийную антенны. Разобраться в темноте с покореженной аппаратурой было невозможно.
Видя, что дальше по борту оставаться опасно, капитан отдал команду: «Экипажу покинуть судно!» Благодаря хорошей организации судовой службы, постоянным учениям моряков по тревоге весь экипаж благополучно спустился и разместился в двух шлюпках.
Сделали перекличку — все спаслись. В шлюпках имелся запас воды, продуктов. Моряки спасли карты, судовую документацию, вахтенные журналы.
Едва отошли от борта тонущего парохода, как он перевернулся и с грохотом ушел в воду. Моряки на веслах взяли курс к ближайшему берегу — скалистым островам, до которых было не менее 70-80 миль.
На рассвете следующего дня сквозь туман заметили силуэт судна. Стали пускать сигнальные ракеты. Пароход подошел, им оказался японский сухогруз. Разрешили подняться на борт одному капитану, и после недолгих переговоров все моряки «Ангарстроя» со шлюпками были подняты на палубу.
Японское судно шло в Нанкин, но доставило русских моряков в Шанхай.
В течение пяти суток команда «Ангарстроя» находилась в положении арестованных, и только 8 мая после вмешательства представителя советского консульства моряки были освобождены.
Японские власти всячески препятствовали выезду членов экипажа на Родину. И только в конце июня экипаж отбыл на пассажирском пароходе в порт Дайрен, а затем поездом через Маньчжу-рию в Читу, и наконец — Владивосток. Тепло встретили после восьмимесячного отсутствия экипаж «Ангарстроя» на родной земле. После кратковременного отдыха моряки вновь пошли в опасные рейсы на судах, которые поступали по ленд-лизу.
Поединок «Уэлена» с подводной лодкой
«Уэлен»
Место постройки Англия
Год постройки 1913
Скорость в узлах 11,0
Дейдвейт, тыс. тонн 9,0
Род двигателя паровая машина
Род топлива твердое
Вооружение 1 пушка, 1 крупнокалиберный пулемет, 2 ручных пулемета
* * *
Пароход «Уэлен» под командованием капитана Н. Н. Малахова с полным грузом свинца и шерсти на борту следовал из Новой Зеландии в направлении австралийского порта Ньюкасл, где намечалось пополнить запасы угля и воды для продолжения рейса в иранский порт Бендер-Шахпур.
Тасманово море в ночь на 16 мая 1942 года было спокойным и тихим. «Уэлен» шел противолодочными зигзагами, не неся никаких опознавательных огней. На судне строго следили за полной светомаскировкой.
Пароход подошел к поворотной точке, где капитан Н. Н. Малахов должен был дать команду рулевому изменить курс на порт Ньюкасл. Последовала команда, и судно начало медленно катиться вправо, как вдруг раздался орудийный выстрел справа по курсу. Снаряд разорвался впереди мостика метрах в 10-12.
Взрывной волной сбило с ног и ранило осколками снарядов капитана Н. Н. Малахова, третьего помощника капитана А. А. Аристова и вахтенного матроса Г. Б. Дурносвистова. Полетели стекла с правого крыла мостика, с ревом и свистом вырвался пар из разбитой носовой лебедочной магистрали.
Зазвучали звонки громкого боя. Посты доложили о готовности. Но враг прекратил огонь, а густая темнота скрыла его.
Капитан Н. Н. Малахов приказал начальнику радиостанции А. И. Рободзеенко передать в эфир радиограмму: «Широта 33 градуса 00 минут южная, долгота 152 градуса 20 минут восточная атакованы подводной лодкой».
Вторая атака началась через 40 минут, когда с левого борта подводная лодка повторила обстрел. Орудийный расчет «Уэлена» немедленно открыл беглый огонь по вспышкам орудий подлодки. Враг ушел на погружение.
Неизвестно, по каким причинам командир подводной лодки не мог торпедировать тихоходный торговый пароход, но только враг решился на третью атаку. По левому борту на расстоянии 100-150 метров всплыла подводная лодка. Она рассчитывала с близкого расстояния разделаться с пароходом. Даже в темной южной ночи ее силуэт был хорошо виден. Первая мысль капитана была пойти на таран, но расстояние до нее было небольшим, и Н. Н. Малахов понял, что «Уэлен» не успеет развернуться и будет поставлен борт под удар.
Надо дать возможность орудийному расчету открыть огонь, а для этой цели необходимо отвернуть вправо. Артиллеристы «Уэлена» с нетерпением ждали этого момента. Первыми ударили крупнокалиберные пулеметы Павла Уткина и Ибрагима Симбирдеева. Бронебойные пули прошили среднюю часть и рубку подводной лодки. А когда она оказалась в зоне обстрела кормовой пушки, открыл огонь орудийный расчет. Но подводная лодка находилась очень близко от «Уэлена», и первый снаряд был пущен с перелетом. Наводчик кочегар М. С. Поносов снова навел орудие, для верности взял чуть ниже ватерлинии. Снаряд попал в кормовую часть и корпус лодки. Поединок закончился прямым попаданием снаряда в основание рубки. После сильного взрыва подводная лодка затонула.
Вскоре из порта подошли морские охотники, но к этому времени, бой, продолжавшийся 1 час 52 минуты, уже закончился. «Уэлен» до утра пролежал в дрейфе под охраной двух кораблей-охотников и с прибытием лоцмана был заведен в порт. Сразу же на борт прибыли представители военно-морской службы порта. Они были встревожены появлением вражеской подводной лодки у берегов Австралии. Интересовались подробностями боя, поздравили экипаж с победой и выразили свое восхищение мужеством моряков.
Англичан удивило, что на борту парохода не было специальной военной команды и что подводную лодку потопили моряки торгового флота.
После ремонта «Уэлен» последовал в Сан-Франциско, куда прибыл через тридцать двое суток. На борт прибыл генеральный консул Советского Союза Я. М. Ломакин. Он поздравил экипаж с благополучным приходом, победой над вражеской подводной лодкой и награждением капитана Н. Н. Малахова орденом Ленина, первого помощника капитана С. С. Панина орденом Красной Звезды, а также других моряков с высокими государственными наградами.
Пароход «Уэлен» еще много раз уходил в дальние рейсы за военными, техническими и продовольственными грузами.
Ледокол «Красин» в конвое PQ-15
Ледокол «Красин»
Место постройки Англия
Год постройки 1917
Скорость в узлах более 10,0
Дейдвейт, тыс. тонн 10,8
Род двигателя паровая машина
Род топлива твердое
Вооружение до 20 пушек и пулеметов
Капитан ледокола «Красин» М. Г. Марков
* * *
После окончания арктической навигации в ноябре 1941 года «Красин» вышел из бухты Провидения в США. Ему необходимы были капитальный ремонт и установка вооружения. Командовал в то время ледоколом капитан М. Г. Марков.
После трудного океанского перехода судно на десятые сутки благополучно прибыло в Сиэтл, а 14 декабря взяло курс к Панамскому каналу. Идти безоружными вдоль Атлантического побережья США было крайне опасно: здесь пиратствовали немецкие подводные лодки. Американских конвоев тогда еще не было. Тем не менее на одиннадцатые сутки после выхода из Панамского канала ледокол благополучно прибыл в Балтимор, где стал на ремонт.
В середине февраля 1942 года в сопровождении двух миноносцев и дирижаблей береговой обороны «Красин» последовал в Галифакс (Канада), а затем в Англию, в порт Глазго. Здесь дополнительно поставили «эрликоны» и трехдюймовые пушки. В общей сложности на борту ледокола насчитывалось 19 пушек и крупнокалиберных пулеметов. 30 апреля 1942 года в составе конвоя PQ-15, состоявшего из 25 транспортных судов и 20 кораблей охранения, «Красин» вышел из Рейкьявика для следования в северные порты Советского Союза.
— В районе острова Ян-Майен, — вспоминает бывший второй помощник капитана ледокола, ныне ветеран ледокольного флота Н. Ф. Инюшкин, — конвой обнаружили вражеские самолеты-разведчики. С этого момента мы в любую минуту ждали атак подводных лодок, надводных кораблей и самолетов противника. И ждали не напрасно.
Третьего мая наблюдающие увидели на горизонте вражеские бомбардировщики. Последовал первый выстрел, и сразу со всех судов и кораблей эскорта, как по команде, открыли шквальный огонь. Атаку отбили.
Следующий налет начался через час. Было торпедировано флагманское судно в колонне, где шел «Красин». Место погибшего занял английский пароход «Ютланд».
На следующий день рано утром на востоке появились торпедоносцы противника. Суда были готовы к бою. Все потонуло в хаосе взрывов. Небо пронизали перекрестные огневые трассы. «Красин» ощетинился высоко поднятыми стволами, он весь содрогался от выстрелов... И немцы не выдержали. Торпедоносцы отказались от прямой атаки на «Красин».
Ледокол продолжал сражаться в полную силу. В этом бою два торпедоносца были сбиты его огнем. Вдруг впереди «Красина» раздался сильный взрыв. В головное судно «Ютланд» попала торпеда. Полуют обрезало как ножом. Судно стало быстро садиться и вскоре исчезло в холодных водах Баренцева моря.
Вслед за «Ютландом» погибло от торпеды головное судно второй колонны. Но и торпедоносец получил по заслугам: от шквального огня судов конвоя он загорелся.
— На подходе к Мурманску к составу эскортирующих кораблей, — вспоминает Н. Ф. Инюшкин, — присоединились эсминцы Северного флота. Мы были восхищены активностью и боевым умением наших военных моряков. Имея большую скорость, хорошее вооружение, управляемые опытными командирами, наши эсминцы постоянно маневрировали и не подпускали вражеские самолеты и подводные лодки на дистанцию атаки.
За время перехода из 25 судов конвоя PQ-15 погибли три транспорта, были сбиты пять самолетов противника.
Во время многочисленных атак вражеских самолетов не было ни одного прямого попадания в ледокол, никаких повреждений, кроме мелких от взрывов торпед и снарядов поблизости от борта.
Наконец, 5 мая 1942 года конвой PQ-15 вошел в порт Мурманск.
На митинге, посвященном успешному выполнению важнейшего правительственного задания по перебазированию крупнейшего ледокола «Красин» в прифронтовую зону Западной Арктики, уполномоченный ГКО начальник Главсевморпути контр-адмирал И. Д. Папанин горячо приветствовал и благодарил красинцев, сумевших сохранить ледокол и благополучно привести его в порт.
За мужество и отвагу, проявленные при выполнении ответственного задания, 16 красинцев были награждены боевыми орденами.
Салют в честь «Старого большевика»
«Старый большевик»
Место постройки Ленинград
Год постройки 1932
Скорость в узлах 10,5
Дейдвейт, тыс. тонн 6,1
Род двигателя ДВС
Род топлива жидкое
Вооружение 3 пушки, 4 крупнокалиберных пулемета, 2 «максимки»
* * *
Теплоход «Старый большевик» под командованием капитана И. И. Афанасьева следовал в составе конвоя PQ-16 из Исландии в Мурманск. На его борту был ценный груз — авиационный бензин в бочках, самолеты, взрывчатка, снаряды.
Вначале плавание проходило спокойно, но в районе острова Ян-Майен появился фашистский самолет-разведчик, а уже в Баренцевом море конвой был атакован авиацией и подводными лодками противника. Атаки следовали одна за другой. Капитан Афанасьев умело маневрировал судном, от него зависела теперь судьба теплохода, груза, жизнь людей. Пятьдесят два фашистских самолета, как черные коршуны, вились над судами конвоя и терзали его беспрерывно. Низко, над самой палубой теплохода, пронесся черный «мессер», и тотчас на бак с воем упала бомба. От взрыва вздрогнула рулевая рубка, вылетели иллюминаторы, двери. Мощный столб воды захлестнул и накренил судно, а когда вода осела, полубак, где стояли две малокалиберные пушки, окутался черным дымом, появились языки пламени. Начался пожар.
Моряки, раненные осколками, несли на руках пятерых погибших товарищей — командира орудия электрика Н. Никифоренко, матросов П. Карашманова, Г. Кухаржевского, Т. Пискуса, моториста Н. Гаврилова.
Осколками стекла был ранен в лицо и капитан И. И. Афанасьев, но он остался на своем посту, подбадривая экипаж словами: «Ничего, проскочим».
Положение оказалось тяжелым: повреждена главная машина, отказало рулевое управление. Огонь начал распространяться с полубака к трюму номер один, а там боеприпасы, взрывчатка... Нависла смертельная опасность. Последовала команда капитана: «Всем на пожар!».
Первый помощник капитана К. М. Петровский с криком: «За мной!» бросился в склад с боеприпасами, увлекая за собой остальных членов экипажа. Вслед за ним, рискуя жизнью, в дымящий артпогреб ринулись матросы Б. Аказенок, С. Пашинский, боцман Н. Пилько, начальник радиостанции В. Митронов и начали выносить ящики со снарядами, зажигательными бомбами.
От ушедшего далеко вперед конвоя к охваченному пламенем теплоходу подошел английский миноносец с приказом командира конвоя оставить судно.
Иван Иванович Афанасьев ответил отказом: «Мы не собираемся хоронить свое судно».
Забрав четырех раненых моряков, миноносец развернулся и пошел догонять конвой. Теплоход остался один, без прикрытия.
Героическими усилиями экипажа через несколько часов пожар был ликвидирован. Машинная команда тем временем исправила машину, рулевое управление. Теплоход лег на прежний курс и форсированным ходом устремился догонять конвой.
Вечером, собравшись на кормовой палубе, экипаж отдал последние почести погибшим товарищам. Под ружейные залпы их останки по морскому обычаю были погребены в Баренцевом море.
Когда «Старый большевик» догнал конвой, на флагманском корабле подняли флажной сигнал, означающий «сделано хорошо», Над ходовым мостиком «Старого большевика» взвился сигнал: «Ясно вижу». Вскоре капитан И. И. Афанасьев получил свето-грамму от командира конвоя: «Поздравляю вас с тем, что вы сделали в чрезвычайно тяжелых условиях. Так могут поступить только русские моряки».
На подходе к советским берегам помощь конвою PQ-16 оказал уже Северный флот — эсминцы, подводные лодки, 36-я авиационная дивизия дальнего действия и бомбардировочная авиация Карельского фронта.
В Кольском заливе береговые батареи и корабли Северного флота встретили «Старого большевика» артиллерийским салютом.
За беспримерный подвиг теплоход «Старый большевик» Указом Президиума Верховного Совета СССР от 28 июня 1942 года награжден орденом Ленина. Капитан И. И. Афанасьев, первый помощник капитана К. М. Петровский и рулевой матрос Б. И. Ака-зенок удостоены звания Героя Советского Союза. Почти все члены команды получили государственные награды. Капитан И. И. Афанасьев и старший механик Н. И. Пугачев награждены высшим орденом Великобритании.
Все реликвии «Старого большевика»: орден Ленина с орденской лентой, знамя теплохода, мемориальная доска, боевой листок Наркомвода 1943 года, модель теплохода, судовые приборы — секстан, компас, манометр, лаг и спасательный круг — хранятся в музее Дальневосточного пароходства.
Координаты мужества
27 июня 1942 года из Исландии в Советский Союз вышел конвой под кодовым названием PQ-17 в составе 35 транспортов. Общая стоимость всех грузов оценивалась в 700 миллионов долларов. Конвой сопровождали 19 военных кораблей. Кроме того, его прикрывали две мощные группы, в которых находились авианосец, крейсеры и эскадренные миноносцы. Этих сил было достаточно, чтобы отразить возможное нападение гитлеровского флота и авиации. Британское адмиралтейство преследовало, однако, другую цель.. Оно хотело заманить крупные корабли фашистской Германии и прежде всего линейный корабль «Тирпиц» подальше от баз и уничтожить. «Фактически, — пишет английский историк Д. Ирвинг, — операция по проводке конвоя должна была превратиться в постановку ловушки для «Тирпица» с приманкой, состоящей из более тридцати тяжело погруженных судов...»
В середине дня 1 июля конвой был обнаружен немецкой воздушной разведкой, а с вечера следующего дня начались систематические атаки бомбардировщиков, торпедоносцев. 3 июля был торпедирован первый американский транспорт типа «либерти». Торпеда попала в машинное отделение. Уцелевших моряков подобрало спасательное судно. Но самое страшное произошло 4 июля на опаснейшем участке пути, когда до советских портов оставалось несколько сот миль. Именно в этом районе суда конвоя подверглись ожесточенным атакам фашистов. Британское адмиралтейство, узнав о выходе в море немецких кораблей, отдало приказ конвою: «Ввиду угрозы надводных кораблей конвою рассеяться и следовать в русские порты... крейсерам на полной скорости отойти на запад...»
«Произошло это до прибытия конвоя к границам нашей оперативной зоны, — пишет в своих мемуарах командующий Северным флотом А. Головко, — нас об этом не известили, и мы не могли предотвратить и приостановить выполнение пагубного приказа о рассредоточении транспортных судов».Приказ, отданный британским адмиралтейством, стал роковым для транспортных судов, которые оказались жертвами атак немецких самолетов и подводных лодок. Врагу досталась легкая добыча: до портов назначения дошло только 11 торговых судов. В их числе были советские танкеры «Азербайджан» и «Донбасс». Вместе с потопленными судами ушли на дно Баренцева моря 3350 автомашин, 430 танков, 210 бомбардировщиков и около 100 тысяч тонн других воинских грузов. В течение многих дней в открытом море находили на плотах, шлюпках изможденных моряков с погибших судов. Только за три недели поисков гражданские суда и военные корабли подобрали около 300 человек.
После войны британское адмиралтейство пыталось оправдать бегство кораблей охранения тем, что на перехват конвоя вышел линейный корабль «Тирпиц». Действительно, он выходил из фиордов Норвегии. Советская подводная лодка К-21 под командованием Героя Советского Союза капитана 3-го ранга коммуниста Н. Лунина обнаружила и атаковала фашистский линкор, после чего гитлеровское командование приказало ему возвратиться на базу. Разгром конвоя PQ-17 английское правительство использовало как причину прекращения на долгие два месяца посылки в Советский Союз морским путем военных грузов для фронта.
Танкер «Азербайджан» в конвое PQ-17
Танкер «Азербайджан»
Место постройки Николаев
Год постройки 1935
Скорость в узлах 9,6
Дейдвейт, тыс. тон 9,0
Род двигателя ДВС
Род топлива жидкое
Вооружение 2 пушки, 2 крупнокалиберных пулеметаКапитан танкера «Азербайджан» В. Н. Изотов
* * *
Узнав о местонахождении конвоя, фашисты начали преследовать его, стремясь в первую очередь вывести из строя нефтеналивные суда. Танкер «Азербайджан» шел под командованием капитана В. Н. Изотова, имея на борту 6000 тонн льняного масла. Команда, находясь на боевых постах, беспрерывно отбивала атаки фашистских пиратов.
Первый помощник капитана П. А. Борвинченко вспоминает тот страшный день 4 июля 1942 года:
— Мы открыли сильный заградительный огонь. Мне, находившемуся тогда в ходовой рубке у спаренного пулемета, хорошо было видно, как решительно действовали у орудий на носу и корме второй штурман Ф. А. Турчин, четвертый механик С. Т. Васильев, матрос Н. А. Ошанин и другие. Они не давали возможности фашистам подойти к судну и сбросить свой смертоносный груз.
Но когда на танкер ринулись сразу шесть торпедоносцев, избежать удара стало просто невозможно. Взрыв большой силы потряс танкер. Судно начало садиться и крениться. В небо на несколько десятков метров поднялся столб воды, огня и дыма. На танкере возник пожар. Капитан сразу же отдал команду: «Аварийной группе приступить к тушению пожара».
Второй штурман Ф. А. Турчин занес в судовой журнал: «Торпедированы на расстоянии 50 миль к зюйд-осту от острова Надежды. Обе торпеды попали в танки № 15 и № 16, разорвав семь соседних. Кормовая часть палубы в нескольких местах разорвана... Во время взрыва воздушной волной сбросило с кормы в море большую часть спасательных средств. Раненым оказана медицинская помощь. Убитых нет». К горящему танкеру подошел эсминец и передал команду: «Немедленно покинуть судно. Командир приказал затопить танкер».
Капитан В. Н. Изотов приказал начальнику радиостанции В. А. Агафонову передать ответ: «Корабль не оставим. Скоро будем иметь ход. Охраняйте нас».
Удаляясь от «Азербайджана», эсминец по светофору передал: «Конвой вновь формироваться не будет. Каждый транспорт получил право самостоятельного плавания. Советуем держать на север. Желаем вам всего хорошего».
Танкер остался один, но моряки не дрогнули. В сложной обстановке второй механик Д. П. Слаута, моторист Н. К. Маренков устранили неполадки в главной машине и привели ее в действие. Четвертый механик С. Т. Васильев и донкерман И. П. Черноусов сделали умелый перепуск, тем самым устранили крен.
К этому времени пожар был потушен, и капитан В. Н. Изотов принял решение проложить курс на север, к острову Новая Земля, в бухту Русская гавань.
Через несколько дней хода, оторвавшись от немецких торпедоносцев, «Азербайджан» достиг бухты на Новой Земле, где моряков сердечно встретили советские полярники. С их помощью связались с Архангельским портом и Москвой. Командующий Северным флотом А. Г. Головко отдал приказ: «Сделать все возможное и довести «Азербайджан» в порт Архангельск».
В сопровождении минного заградителя «Мурмана» «Азербайджан», израненный, но покрывший себя славой, прибыл в порт назначения, где представители пароходства встретили мужественный экипаж танкера «Азербайджан», который считали погибшим. Родине был доставлен ценный груз.
За образцовое выполнение заданий правительства и военного командования и проявленные при этом мужество и отвагу Президиум Верховного Совета СССР наградил капитана В. Н. Изотова орденом Ленина. Орденом Красной Звезды был награжден первый помощник капитана П. А. Борвинченко, а старший механик Ф. Ф. Думбров и боцман Г. Е. Бочкарев — медалями «За трудовую доблесть». Государственными орденами и медалями были награждены и другие члены экипажа. Кроме того, капитан В. Н. Изотов был награжден орденом Британской империи «За боевые заслуги», а старший механик Ф. Ф. Думбров и второй механик Д. П. Слаута — крестом «За боевые заслуги» за самоотверженные и умелые действия при отражении атак на суда, доставлявшие военные грузы в СССР, как говорилось в послании короля Великобритании Георга VI.
Танкер «Донбасс» в конвое PQ-17
Танкер «Донбасс»
Место постройки Николаев
Год постройки 1935
Скорость в узлах 11,5
Дейдвейт, тыс. тонн 11,0
Род двигателя ДВС
Род топлива жидкое
Вооружение 2 пушки, несколько крупнокалиберных пулеметовВторой помощник капитана танкера «Донбасс» М. Р. Кравец
* * *
Танкер «Донбасс» под командованием капитана М. И. Павлова в составе конвоя PQ-17 следовал в порт Архангельск. В его танках находилось 10 тысяч тонн льняного масла.
День 4 июля 1942 года для экипажа танкера был очень тяжелым, потребовавшим от моряков большого мужества, напряжения сил. Звонки громкого боя прозвучали вовремя: низко на горизонте появились торпедоносцы, шедшие на большой скорости. Их было не менее пятидесяти. Когда самолеты приблизились к танкеру на расстояние орудийного выстрела, капитан М. И. Павлов отдал команду: «Открыть огонь по противнику».
Моряки встретили врага мощным огнем. Прямым попаданием снаряда из кормового орудия, которым командовал второй помощник капитана М. Р. Кравец, один из торпедоносцев был сбит. Не успев сбросить торпеды, с работающим мотором он упал недалеко от борта. Огнем из крупнокалиберного пулемета моторист В. П. Хачко прорезал корпус второго торпедоносца, который, также не сбросив торпед, упал в воду. Это была вторая победа моряков танкера «Донбасс».
Капитан М. И. Павлов удачно маневрировал судном, уходя от торпед. Но вот одна из них вышла прямо на танкер. Еще несколько секунд, и она взорвется в корпусе судна. И тогда командир орудия М. Р. Кравец делает выстрел по воде, по курсу движущейся торпеды. Снаряд падает впереди нее, и от его взрыва она меняет свое направление, проходит мимо танкера.
— Спасибо, орлы, за вашу работу. Поздравляю с успехом, — передал капитан по телефону кормовому расчету.
Как только корабли охранения оставили караван и торговые суда получили право самостоятельного плавания, капитан М. И. Павлов проложил курс на север, с расчетом дойти до кромки льда и, придерживаясь ее, повернуть на восток к Новой Земле, а затем уже следовать на юг.
Через день вахтенные «Донбасса» заметили на поверхности моря три спасательные шлюпки. Приблизившись к ним, команда подняла на борт 51 моряка с потопленного американского транспорта «Даниэль Морган». Больным была оказана медицинская помощь. Капитан американского транспорта сердечно поблагодарил моряков «Донбасса» за спасение и заботливое отношение.
Он выразил желание спасенных членов экипажа участвовать в сражении с врагом и нести вахты наравне с советскими моря-'ками.
На подходе к родным берегам, когда казалось, что опасность миновала, над «Донбассом» вдруг появился фашистский «юнкере». Он дважды атаковал танкер. Во время второго захода снаряд, посланный американскими артиллеристами, разорвался близко от самолета, который сразу же вышел из пике и с дымящимся мотором, теряя высоту, удалился в сторону норвежского берега.
За небольшой отрезок времени моряки двух союзных стран научились отлично понимать друг друга. И когда мимо «Донбасса», стоящего уже на рейде Архангельского порта, проходили корабли союзников, иностранные моряки с восхищением кричали: «Рашен танкер! Виктори! Виктори!»
М. И. Павлов специальным рапортом доложил военно-морскому атташе США о достойном поведении американских моряков и выразил им искреннюю благодарность от экипажа «Донбасса».
За время этого боевого рейса отличились старший механик М. М. Федоров, третий помощник капитана М. Н. Опарин, третий механик И. Д. Малахов, мотористы Ф. И. Лаврентьев, М. К. Нилов, Н. П. Галкин, В. Н. Тимофеев, старший помощник капитана В. Е. Быстрых, боцман Т. С. Чернухин, матрос Б. М. Васильев и многие другие.
За отличное выполнение задания Советского правительства и проявленное мужество Президиум Верховного Совета СССР наградил многих членов экипажа танкера «Донбасс» орденами и медалями. Кроме того, за этот рейс капитан М. И. Павлов был награжден английским орденом «За боевые заслуги».
Пароход «Беломорканал» в «горячем коридоре»
«Беломорканал»
Место постройки Англия
Год постройки 1936
Скорость в узлах 11,5
Дейдвейт, тыс. тонн 4,1
Род двигателя паровая машина
Род топлива твердое
Вооружение 1 пушка, 6 крупнокалиберных пулеметов* * *
В середине 1942 года подвоз военных грузов из Англии и США резко сократился: фашисты плотно блокировали северные порты Советского Союза. И по мнению английского адмиралтейства, ссылавшегося на печальный опыт конвоя PQ-17, отправка очередного конвоя могла быть осуществлена только с наступлением полярных ночей. Но ждать благоприятных условий не позволяло время. Фронт требовал боеприпасов, военного снаряжения. Поэтому было решено попытаться прорвать плотную блокаду в одиночном плавании судов.
12 августа 1942 года пароход «Беломорканал» под командованием капитана С. В. Куницкого вышел из Исландии на прорыв блокады.
Через неделю плавания пароход подошел к так называемому «горячему коридору», ограниченному с юга берегами Норвегии с военно-морскими и воздушными базами, а на севере островами Медвежий и Шпицберген.
Утром 19 августа в районе нахождения «Беломорканала» стоял густой туман, временами рассеиваясь до небольшой видимости. В это время вахтенная служба услышала гул самолета, видимо, над судном пролетел вражеский самолет. По судну была объявлена боевая тревога. Экипаж занял места по боевому расписанию и приготовился к отражению налета. Прошло несколько минут, как вдруг с бака раздался голос впередсмотрящего: «Курсовой справа на пересечении — подводная лодка!»
Она находилась на расстоянии 2-3 кабельтовых от судна. По команде капитана орудийный расчет сразу же открыл по лодке огонь. Заработали и остальные боевые расчеты.
Лодка, внезапно атакованная экипажем «Беломорканала», спешно пошла на погружение. Но в этот момент капитан С. В. Куницкий решил таранить подводную лодку, дав рулевому команду: «Право на борт». Но этот смелый маневр не удалось осуществить, подводная лодка успела погрузиться. Приготовленная глубинная бомба была сброшена в месте погружения лодки. За кормой раздался глухой подводный взрыв.
После поединка с подводной лодкой капитан изменил курс на северо-восток с расчетом пройти между островами Эдж и Надежды и уже тогда лечь на генеральный курс.
С момента выхода из Исландии навигационные условия плавания были весьма неблагоприятными. Весь путь сопровождал густой туман, затруднявший определение местонахождения судна.
Ночью 20 августа, в момент смены судовых вахт, «Беломорканал» наскочил на рифы острова Надежды, который находился под контролем гитлеровцев, так сказать, у самого порога немецких военных баз.
Началась самоотверженная борьба экипажа за жизнь своего парохода. В первую очередь команда пыталась снять судно с мели с помощью заведенных якорей и форсированной работы судовой машины, но судно не сдвинулось.
Капитан С. В. Куницкий дал распоряжение начать выгрузку груза из второго и третьего трюмов за борт. Жалко было смотреть, как летело за борт горючее, взрывчатка, мука, ящики с консервами, сталь, ценное оборудование.
К вечеру 21 августа со стороны моря пришла крупная зыбь, судно стало бить о камни. Междудонное пространство заполнилось забортной водой. А утром следующего дня команда почувствовала, что судно меньше бьет и оно больше стало «ходить» в стороны. Тогда прекратили выброску груза и начали пытаться вновь снять пароход с грунта с помощью заведенных якорей и работы машины. Судно стало медленно сходить с рифов.
К вечеру 22 августа привели пароход в походное состояние и взяли курс к мысу Желания на Новой Земле.
26 августа начальник радиостанции Ф. В. Дегтярев принял тревожную радиограмму, в которой говорилось, что немецкий «карманный» линкор «Адмирал Шеер» подошел к порту Диксон и ведет его обстрел.
Ввиду реальной опасности встречи с рейдером капитан принял решение следовать в пролив Вилькицкого. Сделать это заставило и критическое положение с пресной водой — уже нечем было питать котлы.
В море Лаптевых вошли в крупнобитый лед и, отыскав большую льдину, на которой скопилось много пресной воды, отшвартовались к ней. Через несколько часов сменили воду в котлах, запасли ее и для бытовых нужд.
Вскоре подошел ледокол «Красин» и вывел судно на чистую воду. «Беломорканал» взял курс к портпунктам полярных станций, для которых предназначался груз. После окончательной выгрузки в порту Тикси пароход принял в свои трюмы уголь и рыбу для Архангельска и последовал в сопровождении конвоя на запад.
Арктический «варяг»
Вооружение л/парохода «А. Сибиряков» состояло из четырех орудий 76 мм и 45 мм и нескольких зенитных пулеметов.
Вооружение линкора «Адмирал Шеер»: шесть 280 мм орудий (главный калибр), восемь 150 мм орудий (средний калибр) и зенитные орудия: шесть — 105 мм и восемь — 47 мм калибров, а также десять спаренных крупнокалиберных зенитных пулеметов. На палубе корабля стояли два четырехтрубных торпедных аппарата калибра 533 мм.
* * *
Фашистское командование знало, что в период арктической навигации на запад и на восток по Северному морскому пути движутся караваны советских судов с ценными грузами. Поэтому они решили послать в Карское море крупный рейдер — тяжелый крейсер, или, как его еще называли, «карманный» линкор, «Адмирал Шеер» в сопровождении нескольких подводных лодок. В его задачу входило уничтожить ледоколы и караваны наших судов, а также разгромить порты Диксон, Дежнев. Этот план получил кодовое название «Вундерланд», что в переводе означало «Страна чудес».
... Первым с рейдером встретился у острова Белуха ледокольный пароход «А. Сибиряков». Он следовал на Северную Землю и другие островные полярные станции — вез снаряжение, продовольствие, топливо, оборудование и смену полярников. Всего на борту было 104 человека.
Обнаружив крейсер, капитан «А. Сибирякова» А. А. Качарава направил свое судно ближе к острову Белуха. Но уйти и скрыться от рейдера, развивающего скорость в 26 узлов, старому пароходу было невозможно. Несравнимо было и боевое вооружение военного пирата и мирного ледокольного судна.
Сигнальщик читает требование: «Спустить флаг и сдаться». Одновременно немцы сделали предупредительный выстрел... И сразу же А. А. Качарава командует: «По фашистскому бандиту — огонь».
Гитлеровцы были ошеломлены неслыханной дерзостью советских торговых моряков, посмевших сопротивляться. И на ледокольный пароход обрушился шквал огня из крупнокалиберных пушек. В первые же минуты были снесены два кормовых орудия, убиты 32 человека прислуги с их командиром С. Ф. Никифоренко. Упала носовая мачта, оборвав антенну. Начался пожар...
Радист А. Г. Шаршавин на аварийной радиостанции передал в эфир: «Нас обстреливают ... нас обстреливают... горим ...»
Один из снарядов попал в носовую часть парохода, где стояли бочки с бензином. Они начали взрываться, пожар охватил весь пароход. Фашисты продолжали расстреливать горящее судно.
Капитан А. А. Качарава по переговорной трубе приказал старшему механику Н. Г. Бочурко: «Открывай кингстоны. Выводи людей. Выходи сам, будем...» Капитан не договорил. Осколком его тяжело ранило в живот и в кость правой руки. Его подхватили матросы и по горящему трапу спустили к последней сохранившейся шлюпке.
В это время А. Г. Шаршавин еще успел передать в эфир последнюю радиограмму: «Горим, прощайте. 14 часов 05 минут». Очередной снаряд угодил в радиорубку. Шаршавин чудом остался жив.
Старший механик приказ капитана выполнил — кингстоны открыл. За совершенный подвиг Николай Григорьевич Бочурко был награжден орденом Отечественной войны II степени посмертно.
Из всего экипажа и пассажиров в шлюпке оказалось 18 человек, многие из них были тяжело ранены. Как только шлюпка отошла от тонущего парохода, показался быстроходный катер с наведенными на шлюпку пулеметами. Фашисты, действуя прикладами автоматов, насильно заставили моряков перейти на катер и отвезли их на рейдер. В тот момент, когда немецкий катер на большой скорости увозил сибиряковцев, кочегар П. И. Вавилов находился в воде и держался за бревно. Его не заметили за обломком бревен и плавающих бочек. Потом кочегар на опустевшей шлюпке добрался до острова Белуха, до которого было примерно две мили, и там он в одиночестве прожил около месяца, пока не был» обнаружен с парохода «Сакко» и снят самолетом.
До 1944 года моряки «А. Сибирякова» находились в данцигском концлагере и только после освобождения Советской Армией 14 моряков, оставшихся в живых, вернулись на Родину.
Из приказа командующего Краснознаменным Северным флотом от 28 апреля 1965 года: «Для отдания воинских почестей героизму, мужеству и самоотверженности моряков-североморцев на местах их героических боев определить координаты мест боевой славы:
широта 76 градусов северная,
долгота 91 градус 31 минута восточная.
Здесь 25 августа 1942 года пароход «А. Сибиряков» дрался с немецким крейсером «Адмирал Шеер». Пароход погиб, флага не спустив...
Всем кораблям, проходившим объявленные координаты мест боевой славы, приспускать флаги, подавать звуковые сигналы...»
Схватка с рейдером
Потеряв надежду атаковать караваны судов, рейдер «Адмирал Шеер» решил внезапно высадить десант на остров Диксон, захватить штаб западного сектора Северного морского пути, а вместе с ним документы с планами навигации, поджечь склады, уничтожить радиостанцию, прервать связь.
27 августа 1942 года «Адмирал Шеер» вошел на внешний рейд Диксона и открыл орудийный огонь по порту. В ответ на внезапное нападение ответила с причала шестидюймовая пушка, снятая незадолго до этого с береговой батареи и подготовленная к отправ ке на Новую Землю. Старший лейтенант Н. М. Корняков с помощью своих подчиненных развернул ее и открыл огонь по врагу. Завязался бой, в котором участвовали все жители Диксона включая женщин. Они подносили снаряды, перевязывали раненых.
Тем временем в схватку с рейдером вступили экипажи ледокольного парохода «Дежнев» («СКР-19») и парохода «Революционер», стоявших в бухте. Старший помощник капитана «Дежнева» С. А. Кротов (командир отсутствовал на борту) умело и смело руководил боевыми действиями своего экипажа. Сторожевик был вооружен 76- и 45-мм пушками, из которых было выпущено по «Адмиралу Шееру» более ста снарядов, но и «Дежнев» получил повреждения в корпусе. Среди личного состава были 7 человек убиты и более двадцати ранены. «Дежневу» удалось поставить дымовую завесу и прикрыть ею порт, а самому выйти за пределы обстрела.
На «Революционере» вражескими снарядами был разрушен капитанский мостик, загорелись деревянные надстройки, штурманская рубка, сгорели навигационные приборы, путевые карты, пособия. Горели и другие помещения. Капитана Ф. Д. Панфилова осколками снаряда ранило в ногу, но, преодолевая боль, он приступил к командованию вывода судна из-под обстрела.
Аварийная команда мужественно боролась с пожаром, стараясь главным образом отстоять от огня нижние помещения, частично разрушенные разрывами снарядов. А в это время краснофлотцы и часть команды во главе со старшим лейтенантом В. П. Волковым вели из кормовой пушки огонь по вражескому кораблю, который стоял в районе входного буя и почти в упор расстреливал суда и поселок Диксон.
Однако прицельному огню врага мешали сильный туман и дымовая завеса, которую ставил «Дежнев», проходя полным ходом между «Революционером» и линкором. В то же время вспышки крупнокалиберных орудий рейдера были хорошим ориентиром для артиллеристов «Дежнева», «Революционера» и поселка.
Третьим судном, которое стояло на рейде порта Диксон, был пароход «Кара», груженный взрывчаткой. Его экипаж под командованием капитана Г. Р. Мирошниченко мужественно вел себя в боевой обстановке. Выпустив дымовую завесу, под огнем противника пароход вышел из опасной зоны.
Бой с «Адмиралом Шеером» портовики Диксона и стоящие на рейде суда вели продолжительное время. Рейдер выпустил по ним более 450 снарядов главного и крупного калибра. Но ему не удалось ни разгромить порт и полярную станцию, ни потопить хотя бы одно из находившихся в нем судов. Все повреждения на берегу, причиненные обстрелом, полярники устранили в течение нескольких дней.
Когда «Адмирал Шеер» получил несколько прямых попаданий, гитлеровцам пришлось отменить высадку десанта. Рейдер начал разворачиваться и стал поспешно уходить на север.
Командующий Северным флотом адмирал А. Г. Головко дал высокую оценку действиям советских моряков: «Преклоняюсь перед мужеством и героизмом полярников — экипажа и персонала научной станции «А. Сибирякова», экипажей «Дежнева» и «Революционера», артиллеристов и портовиков Диксона — все они исполнили свой долг советских патриотов» (Головко А. Т. Вместе с флотом. М., 1979, с. 129-130).
Бесславно, с треском провалилась военно-морская операция немцев — «Вундерланд». «Страна чудес» оказалась не по зубам мощному кораблю с его вспомогательными единицами. Ни одну из поставленных перед ним задач не удалось выполнить.
Бесславным оказался и конец самого «карманного» линкора. В конце войны, по непосредственному указанию Гитлера, «Адмирал Шеер» встал в Киле на переоборудование в авианосец. Но и тут замысел фашистского командования не осуществился: массированный налет бомбардировщиков прекратил его существование, превратив корабль в груду металла.
Конвои PQ-18
Английское правительство использовало разгром семнадцатого конвоя (PQ-17) как причину для прекращения посылки торговых судов с грузами для Советского Союза, приостановив тем самым выполнение союзнических обязательств. Но благодаря твердой и принципиальной позиции, занятой Советским правительством, и под влиянием общественного мнения спустя два с лишним месяца в Хваль-фьорде вблизи порта Рейкьявик (Исландия) все же начал формироваться очередной, восемнадцатый по счету конвой (PQ-18). В числе этого конвоя были и советские суда: «Сталинград», «Тбилиси», «Комилес», «Сухона», «Петровский», «Андре Марти».
7 сентября 1942 года конвой, состоящий из 40 транспортов, под охраной 31 боевого корабля различных классов, в числе которых находились авианосец, легкий крейсер и более двух десятков эсминцев, сведенных в три тактических соединения, взяли курс к Шпицбергену. Кроме того, «по приказу Ставки Верховного Главнокомандования на Севере было сосредоточено до 300 самолетов, а у берегов Северной Норвегии вместе с 7 английскими подводными лодками заняли боевые позиции 5 советских». (В. П. Пузырев. Беломорская флотилия в Великой Отечественной войне. Воениздат, М., 1981, с. 97-98).
Конвой приближался к опасной зоне — к острову Медвежьему, когда 13 сентября в ста двадцати милях от этого острова был нанесен первый удар по конвою самолетами и подводными лодками противника. Было торпедировано два транспорта, в том числе и пароход «Сталинград». Во второй половине дня начались массированные атаки авиации противника. Эшелоны по 50--60 самолетов шли на конвой один за другим. Несмотря на сильный заградительный огонь, гитлеровцы потопили несколько судов конвоя, которые взрывались мгновенно, так как они были загружены боеприпасами и другими взрывоопасными грузами. Торпедоносцы шли звеньями, выскакивали из-за горизонта на низкой высоте прямо по курсу и справа, а то и перпендикулярно курсу конвоя. Торпедоносцы сбрасывали свой смертоносный груз с высоты 100-150 метров, разворачивались и улетали к берегу за новым боеприпасом. Место улетевших занимал очередной ряд самолетов. Казалось, атакам не будет конца. Во время схватки от прямого попадания торпеды погиб лесовоз «Сухона».
Все последующие три дня продолжались непрерывные атаки на суда конвоя. Самолеты противника нападали обычно в светлое время суток, а в ночное — авиацию сменяли подводные лодки, преследуя транспорты. Фашисты использовали тактику, получившую название «волчьей стаи». Эта тактика заключалась в том, что одна из подводных лодок, обнаружив движение конвоя, сообщала по радио координаты другим подводным лодкам, и только собравшись в единый кулак, они начинали поочередно атаковать конвой с разных направлений.
17 сентября по приказанию командующего Северным флотом А. Г. Головко конвой PQ-18 взяли под охрану корабли Военно-Морского Флота СССР, а военные корабли союзников повели караван судов из Архангельска на Исландию.
Суда конвоя выстроились в несколько колонн. С двух сторон их прикрывали наши миноносцы и другие военные корабли. В районе мыса Канин Нос 18 сентября немецкая авиация еще раз попыталась уничтожить конвой. Эскадренные миноносцы «Гремящий», «Урицкий», «Куйбышев», а вслед за ними и другие корабли эскорта вместе с торговыми судами открыли такой силы огонь по непрерывно атакующим торпедоносцам, что они вынуждены были сбросить торпеды не по цели и улететь на свои базы. Некоторые из них были сбиты и упали в кипящее от разрывов море.
Только один американский пароход «Кентукки» не смог увернуться от выпущенной с большого расстояния торпеды. Бой у Канина Носа продолжался более двух часов. Гитлеровцы потеряли 15 самолетов.
19 сентября конвой PQ-18 прибыл на северодвинский рейд. Из 40 торговых судов, вышедших из Исландии, достигли порта назначения 27, они доставили 149797 тонн военных грузов, в том числе танки, боеприпасы, продовольствие.
Гибель «Сталинграда» в конвое PQ-18
«Сталинград»
Место постройки Ленинград
Год постройки 1933
Скорость в узлах 10,5
Дейдвейт, тыс. тонн 3,6
Род двигателя паровая машина
Род топлива твердое
Вооружение сведений нет* * *
Утром 13 сентября 1942 года при довольно ясной погоде, слабом ветре и при видимости 6-7 миль конвой продолжал двигаться в порт назначения в установленном порядке.
В крайней колонне справа следовал грузо-пассажирский пароход «Сталинград» под командованием капитана А. Н. Сахарова. Эта крайняя колонна считалась самой опасной и уязвимой. Не без основания моряки называли эту колонну «убойной». Она располагалась ближе всех остальных к фронту вероятного нападения, первой могла подвергнуться атакам противника.
Около 8 часов 30 минут в 120 милях от острова Медвежьего неожиданно раздавшийся взрыв потряс пароход «Сталинград». Торпеда, выпущенная с подводной лодки, попала в среднюю часть судна — в угольный бункер, а не в трюмы, где находилось 500 тонн аммонала и другого взрывоопасного груза. Это уберегло пароход от взрывов и пожара. Все, кто находился в машине и кочегарке, сразу же погибли.
Капитан А. Н. Сахаров только успел отдать команду: «Всем покинуть борт судна». Спасательные шлюпки правого борта были уничтожены. Команда и пассажиры кинулись к шлюпкам левого борта.
Бывший второй механик «Сталинграда» В. З. Исай рассказывает, что он после ночной вахты в машинном отделении, не снимая спасательного жилета, свалился на койку и, уставший, сразу уснул. Разбудил его грохот взрыва. Погас свет. Он выбежал из каюты с намерением попасть в машинное отделение, чтобы выяснить, в чем дело. Через открытую дверь коридора Виктор Зиновьевич увидел на кормовой палубе воду, уже подступающую к двери средней надстройки. Выбежав на палубу, он сразу понял, что судно уже тонет, погружаясь кормой. Осознав безвыходность положения, В. З. Исай взобрался на один из танков, стоящих на палубе, и бросился за борт. Всплыв на поверхность воды с перехваченным от холода дыханием, окоченевшими и сведенными судорогами руками и ногами, он изо всех сил старался отплыть подальше от тонущего парохода, чтобы не быть затянутым в воронку.
Судно по инерции еще двигалось вперед. В последние секунды «Сталинград» встал вертикально, задрав к низкому полярному небу нос. Из дымовой трубы хлынул поток дыма и сажи, затем быстро скрылся в пучине. Смертельно раненный пароход унес с собой часть экипажа и пассажиров. Некоторые из них в последний момент смогли использовать спасательные плоты, висевшие на вантах, и уцелевшие шлюпки. Но не все успели покинуть тонущий пароход.
На «Сталинграде» вместе с экипажем было, по уточненным данным, 87 человек, спаслось около трети. Некоторые погибли при попытке спуститься по штормтрапу в шлюпки, когда, еще имея ход, судно стремительно уходило кормой в воду. Одна из шлюпок, как только коснулась воды, перевернулась и всей массой начала давить и калечить людей о борт парохода. Другую зацепило концом шлюпбалки и потащило вслед за судном в гигантскую воронку. Многие не успели покинуть жилые и служебные помещения. В числе погибших были женщины с детьми, сотрудники посольства — дипломатические курьеры с почтой Н. Д. Шмаков и И. И. Хромов, первый помощник капитана А. С. Федоров, третий механик танкера «Азербайджан» Н. Ф. Ивянский, моряки с парохода «Родина», подорвавшегося на минах вблизи Исландии, и другие.
В район гибели «Сталинграда» поспешили английские охотники за подводными лодками. Не менее часа окоченевших, в полусознательном состоянии подбирали моряков спасательные суда и сразу же переправляли на английское госпитальное судно «Капленд», где собралось уже несколько сот моряков с потопленных судов разных национальностей. Прежде всего спасшимся дали по стакану виски, а после медицинского осмотра каждому выдали новую сухую теплую одежду и записали в специальную книгу. Ежедневно выдавали скудный паек продовольствия и сигареты. А чтобы пассажиры не мешали команде и не выходили на палубу, при налетах авиации их держали под замком. Они не могли видеть и знать, что происходит в караване. Они только слышали частые, бьющие по нервам, звонки громкого боя, разрывы бомб вблизи борта, канонаду собственной судовой артиллерии.
Капитана А. Н. Сахарова подобрал из воды английский эсминец, на котором он до конца рейса добровольно, вместе с другими советскими моряками нес службу наблюдения. Отлично зная воды северных морей, А. Н. Сахаров многим помог английским морякам, за что был награжден английским орденом — крестом «За боевые заслуги».
Пароход «Сталинград» остался там, где пересекаются параллель 76 градусов северной широты и меридиан 7 градусов восточной долготы.
Пароход «Тбилиси» в конвое PQ-18
«Тбилиси»
Место постройки Германия
Год постройки 1912
Скорость в узлах 11,0
Дейдвейт, тыс. тонн 11,8
Род двигателя паровая машина
Род топлива твердое
Вооружение 2 пушки, 8 крупнокалиберных пулеметов* * *
Пароход «Тбилиси» под командованием капитана Д. И. Сороки в составе PQ-18 держал курс в порт Архангельск.
Навсегда запомнившимся стал для моряков день 13 сентября 1942 года. Торпедоносцы шли звеньями, на высоте двух-трех десятков метров от воды, сбрасывали свои торпеды по судам конвоя и, почти не поднимаясь вверх, старались уходить к берегу на свои базы за новыми торпедами, а их места занимали следующие звенья. Но многим не удавалось уйти от шквального огня судов конвоя. Вот отделился от звена и пошел вниз в атаку на «Тбилиси» один из самолетов. Но судовые артиллеристы не дрогнули, открыли огонь в упор из всего оружия. Торпедоносец вспыхнул и рухнул в воду. В этом бою особенно отличились пулеметчики кочегары И. Ф. Важничий, И. И. Ветер, П. И. Меновщиков, матрос Г. П. Тузов, сержант И. Е. Баликин, артиллеристы — командир носового орудия И. А. Кречетов, сержант Н. И. Деменко и другие.
Во время боя на верхнем мостике был ранен капитан Д. И. Сорока. Шальной осколок, залетевший на открытый мостик, попал ему в поясницу, он упал, потерял сознание. В таком состоянии матросы отнесли его в каюту, где судовой медик М. Г. Кириенко оказала ему посильную медицинскую помощь. Вскоре к борту подошел английский эсминец, спустил шлюпку, и союзники забрали раненого капитана, так как ему требовалось срочное хирургическое вмешательство. Командование пароходом принял старший помощник капитана В. В. Неживой.
Трудно приходилось молодому старпому в роли капитана, да еще в боевой обстановке, ведь буквально перед выходом в рейс он был еще вторым помощником капитана.
Самообладание и решительность Вячеслава Варфоломеевича Неживого не раз спасали пароход от неминуемой гибели. Умело меняя курс, скорость, ему удалось избежать прямых попаданий торпед и отразить все атаки самолетов противника. А в этом немалую роль играла машинная команда, возглавляемая старшим механиком П. Г. Курако. В сложных боевых условиях «сердце корабля» работало безотказно. Огромный, до отказа груженный боеприпасами пароход стремительно маневрировал, ускользая от несущихся к нему торпед. А каково было внизу, у главной машины, возле огнедышащих котлов? Приходилось перебрасывать десятки тонн угля из бункеров в топки котлов, чтобы судно могло держать скорость, заданную конвою.
В результате слаженных действий всего экипажа «Тбилиси», когда в общей сложности моряки отразили 10 атак самолетов и уклонились от 8 торпед, в советский порт было доставлено 12 тысяч тонн военного груза.
Пока шла выгрузка самолетов, на борт «Тбилиси» поднялись танкисты. Они прямо на палубе опробовали двигатели танков. «Спасибо, моряки! Вы вовремя подоспели», — говорили воины. И это была самая высокая оценка работы экипажа.
За боевые дела, за героический, самоотверженный труд в годы Великой Отечественной войны Советское правительство наградило капитана В. В. Неживого орденом Отечественной войны I степени. Получили государственные награды и многие другие члены экипажа.
Теплоход «Комилес» в конвое PQ-18
«Комилес»
Место постройки Лениград
Год постройки 1932
Скорость в узлах 10,5
Дейдвейт, тыс. тонн 6,1
Род двигателя ДВС
Род топлива жидкое
Вооружение 1 пушка, 6 крупнокалиберных пулеметовВо второй колонне головным судном шел теплоход «Комилес» под командованием капитана В. В. Любченко. На борту теплохода было 27 самолетов, 35 танков, 1000 тонн боеприпасов к самолетам и танкам, 700 тонн горючего в бочках и другие ценные для фронта грузы.
13 сентября 1942 года на подходе к острову Медвежьему караван напоминал гигантский костер на поверхности моря.
... Несколько десятков немецких самолетов-торпедоносцев на встречном курсе прорвали охранение и пошли на суда. Два торпедоносца, оторвавшись от строя, пошли в атаку на «Комилес». Определить, кто из них ближе, а кто дальше, было трудно, неожиданность атаки морально действовала на боевые расчеты носовых «эрликонов», которые не смогли своевременно открыть огонь. Спасло то, что торпеды были сброшены неодновременно, и это дало возможность сориентироваться и увернуться от встречи с ними.
Вскоре критическое положение возникло при атаке бомбардировщика. Из-за грохота орудий — своих и чужих, гула самолетов был поздно замечен «юнкере», пикирующий с правого борта с курсового угла около 130 градусов. Только в последний момент капитан В. В. Любченко отдал команду: «Стоп машина». Теплоход уменьшил скорость, хотя и ненамного, но этого оказалось достаточно, чтобы четыре бомбы, сброшенные с самолета, упали в 30-50 метрах от борта теплохода.
Коммодор конвоя заметил мастерство судоводителей «Коми-леса» и флажными сигналами поздравил экипаж теплохода.
В последующие дни пулеметный расчет в составе краснофлотца В. А. Лукина и матроса первого класса Ф. М. Малькова сбил один торпедоносец, а артиллеристы во главе с командиром И. П. Уложенко уничтожили бомбардировщик.
В обороне теплохода участвовал весь экипаж. В бою вышел из строя крупнокалиберный пулемет «эрликон» на правом крыле мостика — лопнула щека затвора. Старший механик В. Е. Тимченко за шесть часов выточил лопнувшую деталь. К очередному налету фашистской авиации пулемет работал исправно.
Судовой медик З. Н. Расколотова, буфетчица Н. С. Павленко, уборщица М. А. Шевченко подносили снаряды к орудиям и заряжали диски «эрликонов».
Благодаря умелому маневрированию, мастерству и выдержке молодого капитана В. В. Любченко ни одна бомба не упала на палубу теплохода.
За отличное выполнение задания Родины и проявленное мужество капитан В. В. Любченко и члены экипажа были удостоены государственных наград, а на теплоходе после окончания войны была установлена мемориальная доска со словами: «В период Великой Отечественной войны против немецких захватчиков и японских милитаристов (1941 — 1945 гг.) экипаж теплохода «Комилес» отлично выполнял оперативные задания по перевозкам военной техники и стратегических грузов для фронта нашей Родины. Огнем судовой артиллерии моряки успешно отразили многочисленные атаки вражеских самолетов и сбили два фашистских самолета. Теплоход благополучно с военным грузом прибыл в родной порт. Слава морякам теплохода «Комилес», проявившим отвагу, мужество и геройство в борьбе за свободу и независимость нашей социалистической Отчизны»
В Бенгальском заливе
«Микоян»
Место постройки Ленинград
Год постройки 1929
Скорость в узлах 9,0
Дейдвейт, тыс. тонн 3,6
Род двигателя паровая машина
Род топлива твердое
Вооружение 1 пушка, 4 крупнокалиберных пулемета* * *
Пароход «Микоян» под командованием капитана И. В. Трескина 1 октября 1942 года вышел в очередной рейс с оборонным грузом из порта Калькутта в порт Карачи, где должен был пополнить запасы угля, воды и следовать в Персидский залив. По пути следования стояла хорошая погода с ветром 3-4 балла. Яркое солнце слепило глаза, затрудняя наблюдение за поверхностью моря.
3 октября уже в Бенгальском заливе, в точке поворота на новый Курс, пароход был торпедирован подводной лодкой. Торпеда попала в правый борт, между первым и вторым трюмами. Перископа никто из команды не заметил, да и след торпеды был замечен справа по носу уже метрах в пяти от борта.
Ударной волной раскрыло первый трюм, вырвало бимсы, часть груза была выброшена на палубу, а поднявшийся столб воды смыл с верхнего мостика второго помощника капитана и двух наблюдателей. «Микоян» начал крениться на правый борт и носовой частью погружаться в воду.
Капитан И. В. Трескин дал распоряжение старпому П. М. Плотникову осмотреть пробоину и завести пластырь, одновременно передал в машину приказ: запустить донки для откачки воды из второго трюма.
Вскоре П. М. Плотников сообщил на мостик, что пробоина большая, а пластырь мал и его завести не удалось. Трюм был затоплен, и вода начала поступать на главную носовую палубу. Судно приняло значительный крен на правый борт, и фальшборт против первого трюма уже ушел под воду.
В 14 часов 58 минут капитан отдал распоряжение: «Спустить шлюпки, женщинам и больным оставить судно».
В эфир передан сигнал бедствия «SOS», но на призыв о помощи никто не откликнулся.
Когда носовая палуба уже выше фальшборта погрузилась в воду, стало заливать машину и кочегарку, И. В. Трескин приказал старшему механику С. Г. Рачеву во избежание взрыва котлов выгрести из топок жар, стравить пар и выходить наверх.
Вторично подали сигнал бедствия, но и на этот раз ответа не последовало.
В 15 часов 05 минут в момент, когда второй трюм наполнился водой и чувствовалось, как судно с каждой минутой все больше уходит в воду, И. В. Трескин отдал команду: «Всем по шлюпкам».
Последними оставили пароход капитан, первый и военный помощники капитана, радист. Они захватили с собой судовой журнал № 19, английскую карту № 829, бинокль, машинный вахтенный журнал и другие документы.
Когда отошли от гибнущего парохода на несколько десятков метров, он скрылся под водой. Это произошло в 15 часов 09 минут, через 17 минут после торпедирования.
Выяснилось, что ни один человек не погиб, и после переклички шлюпки взяли курс к берегу, до которого было не более трех десятков миль.
Кроме основного экипажа на «Микояне» находились семь индийцев британского подданства. Они шли в Карачи кочегарами. Поэтому, когда команда в полном составе достигла берега, с их помощью было легко ориентироваться на местности, это была родная для них земля. Пограничники с находившегося неподалеку погранпоста встретили советских моряков радушно, с пониманием сложившейся обстановки. Снабдили одеждой, накормили. Транспорта не было, и морякам пришлось пройти пешком 10 миль до железнодорожной станции, где они сели на поезд, идущий в Калькутту. Потом пересели на другой поезд и прибыли в Бомбей. В это время в порту находился французский грузо-пассажирский пароход, следовавший в Басру. Капитан согласился доставить их в этот порт. Из Басры моряки доехали до побережья Каспийского моря, затем на советском пароходе — до Красноводска, а оттуда по железной дороге — во Владивосток.
Сражались до конца
«Декабрист»Место постройки Англия
Год постройки 1904
Скорость в узлах 12
Дейдвейт, тыс. тонн 10,2
Род двигателя паровая машина
Род топлива твердое
Вооружение 2 пушки, несколько крупнокалиберных пулеметов
* * *
Пароход «Декабрист» под командованием капитана С. П. Беляева шел без конвоя, его курс был проложен в Мурманск, на борту находились грузы для фронта. Но пароход не пришел в порт назначения, он бесследно исчез в морских просторах.
Когда «Декабрист» приближался к меридиану острова Надежды, на него обрушились гитлеровские бомбардировщики и торпедоносцы. Советские моряки мужественно сражались с фашистскими пиратами до последней минуты, но силы были неравны. Экипаж отразил 9 ожесточенных атак торпедоносцев и 2 атаки бомбардировщиков. Но одна из торпед смертельно поразила пароход, угодив в форпик, у самого форштевня...
В годы войны автор этих строк работал начальником радиостанции парохода «Ванцетти». Осенью 1942 года пароход шел в караване судов из восточного района Арктики в Архангельск. 4 ноября 1942 года, находясь в Карском море, нес радиовахту и в 12 часов 45 минут по московскому времени услышал в эфире сигнал бедствия «SOS». Этот сигнал передавала радиостанция «УЗИМ».
Вот подлинные выписки из вахтенного журнала радиостанции парохода «Ванцетти»:
«12 часов 45 минут: SOS... SOS... SOS... УЗИМ. Торпедированы в широте 75 градусов 30 минут, долготе 27 градусов 30 минут в 10 часов 50 минут по Гринвичу... Кто слышит меня, отвечайте. Погружаемся...»Усилили наблюдение за эфиром на аварийной волне. Отвечать категорически запрещено, чтобы не демаскировать себя и караван. В 17 часов 35 минут радиостанция «Декабриста» передала новое сообщение: «Крен увеличивается... в машине вода...» А спустя полтора часа приняли еще более тревожную радиограмму: «Судно тонет, собираемся высаживаться в шлюпки...»
В это время радиостанция Амдерма сообщила, что «в 10 часов 50минут по Гринвичу в широте 75 градусов 30 минут, в долготе27 градусов 30 минут торпедирован пароход «Декабрист». Капитан Беляев».
Штурмана нанесли координаты на карту, место гибели судна оказались примерно в 60 милях к югу от острова Надежды в Баренцевом море.
Тем временем приближалась трагическая развязка. В 21 час
51минуту с борта «Декабриста» была принята радиограмма: «Медленно погружаемся, крен увеличивается. Левые котлы потушены. Команда приготовлена садиться в шлюпки».
А в 22 часа 40 минут мы приняли последнее сообщение и прощальные слова начальника радиостанции парохода «Декабрист» Бориса Щербакова: «Судно тонет, команда садится в шлюпки. Работаю последний раз, ухожу в шлюпку. Спасайте нас».
О дальнейшей судьбе отважных моряков парохода «Декабрист» узнали лишь после войны. Из 80 человек экипажа только 19 добрались до необитаемого арктического острова Надежды. Шестнадцать моряков из девятнадцати, не выдержав лишений, голода, холода, болезней, погибли.
Только трое — капитан С. П. Беляев, судовой медик Н. М. Ната-лич и матрос В. Н. Бородин перенесли все испытания на острове, а затем фашистский плен в Норвегии. После окончания войны в 1945 году с приходом туда частей Советской Армии С. П. Беляев, Н. М. Наталич и В. Н. Бородин были освобождены из фашистского плена и возвратились на Родину.
В год 30-летия Великой Победы над гитлеровской Германией состоялось открытие памятника на острове Надежды. На плите золотом выгравированы слова: «Морякам советского парохода «Декабрист», героически погибшим в борьбе с немецко-фашистскими захватчиками. 1942 год». В нишу замурована шкатулка с землей Родины.
Неравный бой
Танкер «Донбасс»
Место постройки Николаев
Год постройки 1935
Скорость в узлах 11,5
Дейдвейт, тыс. тонн 11,0
Род двигателя ДВС
Род топлива жидкое
Вооружение 2 пушки, несколько крупнокалиберных пулеметовКапитан парохода «Донбасс» В. Э. Цильке
* * *
4 ноября 1942 года танкер «Донбасс» под командованием капитана В. Э. Цильке снялся из бухты Белужьей на Новой Земле и последовал на Исландию.
На следующий день примерно на траверзе пролива Маточкин Шар «Донбасс» подвергся нападению фашистского бомбардировщика. Встречный огонь артиллеристов танкера и своевременные маневры судном заставили воздушного пирата сбросить авиабомбы вдали от судна и скрыться.
7 ноября неожиданно из надвигающихся сумерек появился военный корабль и с большой дистанции обрушил на танкер артиллерийский огонь. Экипаж «Донбасса» вступил в неравный бой с многократно превосходящим по силе и боевым средствам фашистским военным кораблем. От вражеских снарядов вышли из строя все агрегаты машины, прервалась внутренняя связь, в топливных танках загорелась нефть. Огнем охватило машинное отделение и котельное. Вскоре загорелись кормовые надстройки, а затем и центральные.
Видя, что судно не тонет, а экипаж продолжает отстреливаться, фашисты выпустили две торпеды, которые переломили танкер пополам. Носовая его часть отделилась от корпуса и пошла ко дну, а кормовая, охваченная огнем, еще держалась на плаву. Это произошло на двадцатой минуте от начала сражения с немецким пиратом. Через пробоины в корпусе забортная вода стала быстро поступать внутрь, и обломок танкера начал медленно погружаться в воду.
Фашистский корабль не прекращал обстрела, хотя его жертва была обречена. Но и моряки «Донбасса» сражались до последней минуты. Из-за большого расстояния их снаряды не достигали цели, и фактически танкер находился в положении расстреливаемого.
Видя безвыходность положения, капитан В. Э. Цильке приказал всем оставшимся в живых морякам покинуть обломок танкера. Когда с танкера прекратился ответный огонь, военный корабль перешел с левого борта на правый и, используя отсвет пламени, стал приближаться и обстреливать из пулеметов плавающих в воде моряков.
Сделав свое гнусное дело, фашистский рейдер прекратил огонь и скрылся в темноте. Оставшиеся в живых моряки «Донбасса» оказались на легком плоту без запасов пресной воды и продуктов. Под действием свежего ветра плот как легкую песчинку понесло на север Баренцева моря.
Однако фашистам нужны были доказательства их разбойничьей «победы». Освещая прожектором плот, они подошли вплотную и бесцеремонно подняли на борт своего корабля изможденных моряков. Тех, кто был ранен или находился в тяжелом состоянии, оставляли на плоту. Шестнадцать моряков с «Донбасса» втолкнули в носовой кубрик, где уже находились моряки с потопленных английских и американских судов.
9 ноября 1942 года пленных доставили в порт Альта (Северная Норвегия) и сдали береговой охране, а потом погнали в лагерь для военнопленных. В феврале 1943 года их переправили в Гдыню (Польша) и поместили в концлагерь для моряков. Здесь они пробыли до 1945 года. В это время Советская Армия уже громила гитлеровских захватчиков по всему фронту, и в конце марта советские моряки были освобождены из фашистского плена и вернулись на Родину.
Погиб вместе с экипажем
«Кузнец Лесов»
Место постройки Ленинград
Год постройки 1933
Скорость в узлах 9,5
Дейдвейт, тыс. тонн 5,9
Род двигателя ДВС
Род топлива жидкое* * *
В ноябре 1942 года теплоход «Кузнец Лесов» под командованием капитана В. А. Цибулькина вышел в составе конвоя из Архангельска на запад. Теплоход «Кузнец Лесов» погиб в Баренцевом море при неизвестных обстоятельствах. Лишь отдельные воспоминания моряков, а также некоторые архивные документы помогли пролить свет на трагические события, разыгравшиеся в ноябре 1942 года в водах Баренцева моря.
В начале плавания сопутствовала благоприятная погода — туман, плохая видимость, а это было очень кстати, так как суда конвоя шли по «горячему коридору».
На подходе к острову Медвежьему усилился северо-восточный ветер со снежными зарядами. Разыгрался жестокий шторм, который разрушил походный ордер конвоя. С каждым часом усиливалась пурга, суда конвоя стали терять друг друга из виду.
Вот что пишет в своих дневниковых заметках бывший капитан парохода «Андре Марти» (впоследствии был переименован в «Сретенск») М. А. Морозов, шедший в конвое вместе с теплоходом «Кузнец Лесов»:
«... 19. XI. 1942 г. Следуем в конвое, под охраной английских кораблей.20. XI. 1942 г. Очень сильный шторм, вижу пароход «Петровский» и теплоход «Ф. Энгельс».
21. XI. 1942 г. Плохая видимость, очень сильный шторм, при температуре минус 4°. Обледенение судна.
22. XI. 1942 г. Судно и весь такелаж покрывается тяжелым слоем льда. Теряю спасательную шлюпку. Аврал. Для облегчения судна обледенелые доски палубного груза сбрасываю за борт.
23. XI. 1942 г. Несколько часов ясной погоды, при температуре минус 4°. 13 час. температура плюс 1°, вошел в полосу тумана, следую в одиночку, заметил неясный силуэт неизвестного судна, которое прошло мимо. Не мог понять, что было за судно. Быстро появилось и скрылось при плохой видимости. 14 часов. Густой снег.
24. XI. 1942 г. Вижу прожектор справа — подводная лодка или рейдер? (Суда советского конвоя никогда в темное время не включают свет и ходовые огни.) При температуре минус 4° обледенение продолжается. Вижу силуэт неизвестного судна настолько слабый и неясный, что-нибудь сказать про него не могу, но оно было на ходу. Иду зигзагами несколько часов. Очень сильный шторм от веста 10-11 баллов, крупная волна. К вечеру видимость улучшилась. Вижу пароход 93 «Голливуд» из нашего конвоя, потом он исчез в тумане. Аврал продолжается, экипаж скалывает лед на палубе.
25. XI. 1942 г. Видимость улучшилась, вижу слабый силуэт острова Ян-Майен. Определился, идем довольно точно.
26. XI. 1942 г. Открылся берег Северной Исландии...»
Таковы заметки по ходу рейса, которые красноречиво рассказывают о нахождении судов конвоя в жестоком шторме, царившем по пути следования.
Может быть, прав бывший электромеханик теплохода «Кузнец Лесов» Б. Чирков (перед этим рейсом он был отозван отделом кадров), когда рассказывал, что теплоход мог погибнуть из-за потери руля во время жестокого шторма у острова Медвежьего. За время его плавания на этом судне дважды происходило скручивание баллера руля, который не выдерживал штормовых нагрузок.
В порт Акурейри (Исландия) из тридцати судов пришли поодиночке двадцать шесть. Некоторые суда пробились в другие порты. Приход теплохода «Кузнец Лесов» не был зарегистрирован ни в одном порту союзников.
Бой с подводной лодкой
«Ванцетти»
Место постройки Ленинград
Год постройки 1928
Скорость в узлах 9,5 (заводская)
Род двигателя паровая машина
Род топлива твердое
Вооружение 1 пушка, 2 крупнокалиберных пулемета* * *
Пароход «Ванцетти» под командованием капитана В. М. Веронда в конце декабря 1942 года вышел в рейс из порта Архангельск на Исландию. С каждым оборотом винта судно приближалось к островам Медвежьему и Надежды, где возможна встреча с самолетами и подводными лодками противника. При подходе к этим опасным районам были выставлены дополнительные посты наблюдения.
5 января 1943 года в 14 часов 30 минут с юга на горизонте была замечена слева по носу подводная лодка, следовавшая в надводном положении курсом на север. Прозвучал сигнал боевой тревоги. Судно пошло противолодочными зигзагами при ухудшающейся видимости.
В 15 часов 45 минут слева по корме матросом второго класса В. Скипором, стоящим у кормовой пушки, был услышан выхлоп торпедного выстрела и в следующий момент замечена идущая в левый борт торпеда.
— Право на борт! Самый полный вперед! — скомандовал капитан. Маневр был выполнен безукоризненно, пароход отвернул от торпеды, и она прошла вдоль левого борта на расстоянии каких-нибудь 8-10 метров от корпуса.
Сразу же руль был положен прямо, однако судно продолжало медленно катиться вправо. Подводная лодка, судя по следу торпеды, должна была находиться прямо за кормой.
В этот момент была замечена вторая торпеда, идущая в корму, по курсовому углу около 170 градусов. Капитан отдает команду: «Лево на борт!» Он развернул пароход таким образом, что торпеда, попав в сильную струю работающего винта, не дойдя до кормы 15-20 метров, резко изменила направление и прошла вдоль правого борта.
Прошло несколько минут, и в наступающих сумерках наблюдающим было видно, как субмарина выходила на траверз левого борта, находясь в пределах 5-6 кабельтовых от судна.
Но артиллеристы «Ванцетти» опередили самоуверенного врага, первыми открыли огонь из крупнокалиберного пулемета, установленного на левом борту мостика. Меткими очередями трассирующих пуль прошили корпус лодки. Они настолько осветили силуэт вражеского корабля, что орудийная прислуга сразу же ясно заметила его.
— Первый снаряд, — как пишет в своем рейсовом донесении капитан В. М. Веронд, — дал перелет и большой всплеск воды. Второй снаряд, судя по моему наблюдению с мостика и орудийным прицелом, попал в низ рубки, причем всплеска воды не дал. Разрыв был с большим количеством огня и резким металлическим звуком. Третий снаряд попал в корпус подводной лодки под пушкой и дал также разрыв с большим количеством пламени. Четвертый унитарный патрон дал осечку, замок открыли и снаряд выбросили за борт. Во время манипуляции с четвертым снарядом подводная лодка погрузилась под воду. Три последних снаряда были выпущены по месту ее погружения. Считая дальнейшую стрельбу бесполезной, прекратил огонь.
В момент первой торпедной атаки по приказанию капитана автором этих строк была передана в эфир радиограмма на английском и русском языках согласно установленной форме. Английскими береговыми радиостанциями радиограмма была принята моментально, и сразу же было дано подтверждение о ее приеме.
Поднявшись на север до параллели 75 градусов, «Ванцетти» лег снова на запад, а затем повернул на юг с расчетом выйти на остров Ян-Майен, а далее к Исландии. Шли противолодочными курсами. Вплоть до подхода к Исландии пароход сопровождали штормовая погода, непрекращающаяся пурга. Только 18 января 1943 года «Ванцетти» благополучно прибыл в порт Акурейри, затем последовал нелегкий переход в Нью-Йорк, где был проведен капитальный ремонт, а оттуда с полным грузом через Панамский канал — во Владивосток.
Пароход «Красный партизан»: погибли все
«Красный партизан»
Место постройки Ленинград
Год постройки 1925
Скорость в узлах 9,0
Дейдвейт, тыс. тонн 3,4
Род двигателя паровая машина
Род топлива твердое
* * *
Пароход «Красный партизан» под командованием капитана А. Ф. Белова в середине 1942 года вышел из Владивостока в США с экипажем 51 человек. В Америке пароход принял на борт полный груз и северным путем в составе каравана благополучно прибыл в порт Мурманск. К моменту его выхода из Мурманска на запад англичане как раз прекратили посылку конвоев в северные порты Советского Союза.
Ждать, когда возобновятся конвои, не было времени, фронт требовал военных грузов. И штаб Обороны совместно с Наркоматом морского флота и управлением Северного морского пароходства разработали новый вариант прохода торговыми судами опасного района между островами Медвежьим, Надежды и берегами Северной Норвегии. Ставка делалась на то, что в период полярных ночей одиночному судну легче пройти незамеченным и таким образом избежать встречи с врагом. При этом экипажи судов могли надеяться и рассчитывать только на свои силы.
В одиночное плавание решено было направить вначале пять судов, которые имели некоторое вооружение и боевой опыт. Первым — пароход «Урицкий», затем следовали пароходы «Ванцетти», «Родина», «Шилка», «Охта». В другую группу судов, уходивших в начале 1943 года, вошел пароход «Красный партизан».
Сейчас точно установлено, что пароход «Красный партизан» до 9 января 1943 года стоял в Мурманске, производил грузовые операции и одновременно ремонтные работы. Эту дату помог установить бывший капитан парохода «Уссури» А. Т. Кудлай — его судно тоже стояло у причалов Мурманского порта.
С 1 по 9 января 1943 года Мурманский порт и город подвергались сильным бомбардировкам фашистской авиации. У причала был потоплен пароход «Лена», и моряки соседнего парохода «Красный партизан» участвовали в спасении его экипажа. Бомбы падали рядом, от сильных взрывов на «Красном партизане» на главной машине повредило подшипники гребного вала, но экипаж под руководством капитана А. Ф. Белова и старшего механика А. И. Лебедева быстро справился с ремонтом.
Вскоре «Красный партизан» вышел в одиночное плавание в свой последний рейс. Через некоторое время стало известно, что пароход на переходе между островом Медвежьим и Исландией был несколько раз атакован вражескими самолетами и погиб. Подробностей никто не знал, так как последняя радиограмма с парохода была без концовки, но можно было понять, что «судно горит и тонет».
Одной бомбы, попавшей в среднюю часть тихоходного судна, было вполне достаточно, чтобы уничтожить его. Груженный деревянными кругляками, он представлял собой идеальный горючий материал, погасить который в условиях штормовой погоды, развивающей большую тягу, было невозможно. Конструктивно все средства, предназначенные для борьбы за живучесть судна, были расположены в средней части и, конечно, не могли быть использованы эффективно.
Больше никаких сведений о пароходе «Красный партизан» и его экипаже найти не удалось.
Две «несчастные жертвы» субмарины «Софиш»
Бывший командующий подводными силами Тихоокеанского флота США вице-адмирал Чарльз Локвуд в своей книге «Топи их всех» (М., Воениздат, 1960, с. 94) пишет: «Последней неприятностью в этом месяце был запрос от главнокомандующего военно-морскими силами, потребовавшего доложить все, что нам известно об обстоятельствах потопления русского судна «Ильмень»... В результате тщательной проверки выяснилось, что судно «Ильмень» оказалось несчастной жертвой торпед, выпущенных «Софиш». Но всего ужаснее было то, что следующей ночью «Софиш» отправила на дно другое судно, которым, по-видимому, был русский транспорт «Кола», который, как стало известно, был потоплен в этом районе... «Софиш» атаковала «Ильмень» на рассвете, а предполагаемое русское судно «Кола» — при ярком свете луны...»
Необходимо, однако, уточнить: по документам и рассказам моряков с пароходов «Ильмень» и «Кола», гибель этих судов произошла наоборот — вначале был потоплен пароход «Кола», затем «Ильмень».
Столь откровенное признание бывшего командующего подводными силами Тихоокеанского флота США об «ошибочном» торпедировании пароходов «Ильмень» и «Кола» полностью поднимает завесу над историей гибели двух советских судов, тогда как предшествующие события давали повод для иного толкования и размышления.
Судите сами...
Первая жертва: пароход «Кола»
«Кола»
Сведения неполные
Дейдвейт, тыс. тонн 6(?)
Вооружение 1 пушка, 8 пулеметов
* * *
Пароход «Кола» под командованием капитана Л. М. Соловьева 13 февраля 1943 года вышел из Владивостока в порт Петропавловск через Цусимский пролив. На борту кроме команды находились девять пассажиров, в том числе дети. Всего согласно судовой роли было семьдесят три человека.
15 февраля 1943 года, когда пароход находился чуть южнее Цусимского пролива, его задержал и опросил военный японский корабль. В момент задержания радист И. X. Кириленко передал радиограмму во Владивосток, текст которой гласил: «Судно задержано японским патрульным судном в Цусимском проливе».
После опроса военный корабль поднял флажной сигнал: «Следовать по назначению». И. X. Кириленко вторично связался с Владивостоком и сообщил, что «судно отпущено японским военным кораблем и следует по назначению».
В связи с серьезной обстановкой капитан Л. М. Соловьев распорядился усилить вахты по наблюдению за горизонтом и воздухом.
16 февраля пароход «Кола» следовал рекомендованным курсом и находился далеко от японских берегов в Тихом океане. В полночь капитану Л. М. Соловьеву предстояло дать команду изменить курс — лечь на северо-восток. Но этот маневр судну выполнить не удалось...
В 23 часа 30 минут раздался оглушительный взрыв. Огненный столб разорвал левый борт, разрушил жилые помещения, верхнюю палубу, надстройку. Вслед за первым взрывом раздался второй. Торпеда попала в топливный диптанк. На палубу выбросило мазут. Накренившаяся на левый борт палуба стала скользкой. Погас свет. Многие моряки, находившиеся в жилых помещениях левого борта, погибли. Оставшиеся в живых в абсолютной темноте бросались за борт или скатывались по скользкой палубе в воду и стремились отплыть как можно дальше от тонущего парохода.
Радист И. X. Кириленко успел включить аварийную радиостанцию и передать в эфир четырехкратное «С» — условный сигнал, означающий, что судно торпедировано. Затем передал открытым текстом: «Торпедированы... Быстро тонем...»
Парохода не стало. На поверхности воды в мазуте плавали доски, ящики, лючины. Раздавались крики о помощи...
В темноте удалось найти шлюпку, начали руками вычерпывать из нее воду, но шлюпку вновь захлестывало. Нечеловеческими усилиями все же удалось наполовину освободить ее от воды, обнаружили привязанное ведро. Обессиленные и почти совсем раздетые моряки разместились — частью в шлюпке, а частью на плоту. Их постоянно накрывали холодные волны.
Утром 17 февраля шлюпки с людьми рядом с плотом не оказалось. Только к концу второго дня морякам посчастливилось найти друг друга в океане. Подошел вельбот под командованием больного старшего помощника В. М. Алексеева. К этому времени обнаружили еще один плот с людьми. С обоих плотов сняли людей, перегрузили неприкосновенный запас продуктов, анкерки с водой. Сделали перекличку. На борту вельбота было 20 человек, а в шлюпке — 11. Остальные 52 человека погибли. А до ближайшего берега было более 200 миль...
Величайшее мужество проявили они все — от капитана до юнги, но выдержать испытания до конца смогли лишь четверо: радист И. X. Кириленко, третий механик Г. Л. Смаричевский, старший механик Ф. Т. Мотин и машинист М. Ф. Платонов. 4 марта их подобрал японский тральщик в 30-40 милях юго-восточнее мыса Муротосаки на острове Сикоку. И лишь 23 марта 1943 года моряки встретились с советским консулом в Токио, а 1 апреля все четверо выехали на Родину.
Вторая жертва: пароход «Ильмень»
«Ильмень»
Место постройки Германия
Год постройки 1923
Скорость в узлах 9,5
Дейдвейт, тыс. тонн 4,1
Род двигателя паровая машина
Род топлива твердое
Вооружение 1 пушка, 4 крупнокалиберных пулемета
* * *
Пароход «Ильмень» под командованием капитана А. Д. Могучего совершал рейс из Владивостока в Петропавловск через Цусимский пролив. В том же районе, где был опрошен пароход «Кола», был задержан японским кораблем и «Ильмень».
Утром 17 февраля 1943 года, когда заканчивалась вахта старшего помощника капитана Б. А. Крамского, раздался взрыв в носовой части судна, а вслед за ним под мостиком и в районе бункера. Торпеды разворотили левый борт от носа до командного мостика. Упала носовая мачта, сорвало лебедки, сорвались бронированные плиты с рубки, а сам пароход начал зарываться форштевнем в воду. По судну покатился водяной вал. Боцман М. Ф. Семенякин, как только вода скатилась, сбросил в воду спасательные плоты обоих бортов. Б. А. Крамской и военный помощник Е. В. Соколов разрубили найтовы аварийного леса, сбросили спасательные круги и попытались открыть двери радиорубки, где находился начальник радиостанции А. А. Спиров. В момент взрыва и резкого дифферента судна на нос на корме сорвалась с фундамента пушка и придавила входную дверь радиорубки, которая открывалась в сторону кормы. За полторы-две минуты, оставшиеся до гибели парохода, они так и не сумели спасти радиста.
Безвыходность положения была слишком очевидна, и капитан А. Д. Могучий приказал команде оставить судно. Стремительно увеличивающийся дифферент и крен очень затруднял спуск шлюпок. Левая перевернулась. Правую удалось спустить. В это время корма стала быстро подниматься. Раздался сильный грохот, в отсеках судна что-то с треском рушилось. Видя, что экипаж не успевает вовремя занять места в шлюпках, капитан крикнул: «Всем выбрасываться за борт!» Сам же капитан покинул командный мостик, когда его залило водой, и он поплыл к перевернутым вверх дном шлюпкам. В это время из скрывающейся трубы вырвалось облако пара, и «Ильмень» ушел в воду.
С большим усилием моряки поставили шлюпки на ровный киль, вычерпали воду привязанными ведрами. Все снаряжение в шлюпках было прочно, по-хозяйски закреплено и поэтому полностью сохранилось. Собрали людей, которых разбросало на значительное расстояние, сделали перекличку, недосчитались семерых.
Забрав снабжение с плотов и распределив людей поровну на две шлюпки, под командованием капитана и старшего помощника начали двигаться — сначала на веслах, чтобы разогреться, а потом подняли паруса. Капитан принял решение взять курс на северо-запад к ходовому фарватеру и дождаться там встречи с каким-нибудь проходящим судном.
Примерно через шесть часов заметили на горизонте дымок, он то появлялся, то исчезал. Вскоре шлюпки и пароход сблизились. Это оказался советский пароход «Каширстрой» под командованием капитана Г. И. Макарова.
В судовом журнале «Каширстроя» записано: «Тихий океан, среда 17 февраля 1943 года на пути в Петропавловск. В 14 часов 15 минут определили, что суда, замеченные в 13 часов, были спасательные шлюпки с красными парусами. Повернули на них. 15 часов 40 минут начали высадку людей и подъем шлюпок, оказавшихся с потопленного парохода «Ильмень». Принято на борт 34 человека экипажа».
Гибель парохода «Тбилиси»
В составе конвоя в августе 1943 года пароход «Тбилиси» под командованием капитана В. К. Субботина вышел из Архангельска на Диксон, а затем в Дудинку. В этом порту пароход полностью загрузился углем и вышел в обратный рейс. При выходе из устья Енисея, имея 10-метровую осадку, пароход «Тбилиси» наскочил на мину, поставленную ночью на фарватере немецкой подводной лодкой. Взрыв произошел в районе второго и третьего трюмов, упала фок-мачта, в районе мостика разорвало борт и днище. В машинное отделение через оторванные водонепроницаемые переборки хлынула вода.
Капитан В. К. Субботин отдал распоряжение: «Аварийной команде завести пластырь под пробоину». Экипаж действовал четко и слаженно, каждый знал, что ему делать по боевому расписанию. Однако штатные пластыри оказались слишком малыми, чтобы ими можно было закрыть громадные пробоины.
Капитан принял решение направить судно к берегу и, идя малым ходом, выброситься на отмель.
А тем временем пароход стал все больше и больше уходить носом в воду. В машинном отделении и кочегарке воды было уже по колено. Машина работала малым ходом, разбрасывая воду из колодцев мотылевыми подшипниками. Аварийный перевод на прием воды из машинного отделения центробежного насоса эффекта не дал, так как вода поступала в большем количестве, чем мог откачать насос. И вот она уже на плитах...
Вскоре с мостика поступила команда: «Всем оставить машинное отделение и выходить наверх!» Однако старший механик П. F. Курако успел до этого отдать распоряжение кочегарам выгребать огонь из нижних топок, чтобы не взорвались котлы, и только когда стравили пар из котлов и была остановлена машина, все поднялись на верхнюю палубу.
В это время носовой частью судно уже село на грунт, и вода переливалась из третьего трюма в котельное отделение через угольные ямы. Пароход продолжал погружаться...
Капитан В. К. Субботин успел по радио оповестить берег о критическом положении «Тбилиси». Через некоторое время к гибнущему пароходу подошли и встали лагом два судна. С правого борта — судно Северного пароходства, куда и пересела команда, а с левого борта — военный тральщик.
Как только экипаж покинул тонущее судно, сделали перекличку по судовой роли. Недосчитались двух человек: пассажира (фамилия неизвестна), юрист по специальности, для которого «Тбилиси» был попутным транспортом, и дневальной Е. С. Бушуевой.
Тем временем пароход «Тбилиси» переломился пополам. Носовая часть ушла в воду до средней части, и лишь кормовая находилась на плаву. Не прошло и часа, как судно погрузилось полностью, остались видны только мачты.
Очень тяжело было на это смотреть морякам-ветеранам и расставаться со своим судном, на котором сделано так много хороших дел и столько пережито...
Вся команда с «Тбилиси» была доставлена на Диксон, где она пересела на ледокольный пароход «Манкальм» и на нем дошла до Дудинки. Затем на теплоходе «Сталин» пошла по Енисею до Красноярска, где большая часть команды во главе с капитаном В. К. Субботиным вернулась в Архангельск, остальные же, в основном моряки Дальневосточного пароходства, поездом добирались до Владивостока, куда прибыли в начале ноября 1943 года.
Конвои ВА-18
В навигацию 1943 года по всей северной трассе ледовая обстановка была весьма благоприятной, и немецкое командование использовало это обстоятельство, активизировав деятельность своих военно-морских сил в Баренцевом и Карском морях. Фашисты установили в узких местах проливов и на рейдах новые заграждения из донных магнитных и акустических мин. Кроме того, противник имел в своем распоряжении для действий на коммуникациях в нашей зоне до сорока подводных лодок и специальную группу самолетов-торпедоносцев.
Угроза советским торговым судам, плавающим в северных водах, увеличилась, так как в 1943 году наш Северный морской флот
еще не располагал достаточным количеством надводных и подводных кораблей, а также самолетов дальнего действия для обеспечения охраны торговых судов в прибрежных арктических водах.
В сентябре 1943 года четыре наших судна, пользуясь благоприятной ледовой обстановкой, прошли Северным морским путем самостоятельно, без сопровождения ледоколов до пролива Вилькицкого — острова Самуила, где назначалась их встреча. Здесь предполагалось формирование конвоя для дальнейшего следования на запад.
Теплоход «А. Андреев» под командованием капитана А. О. Дубинина в порту Тикси успел произвести выгрузку и взять в свои трюмы груз для портов Диксон и Дудинка, прибыл к месту встречи первым и стал на якорь в ожидании прибытия остальных судов.
Пароход «Архангельск» под командованием капитана Г. Г. Ермилова шел из Сан-Франциско. В его трюмах находилось ценное оборудование для норильского комбината. Пароход принадлежал Северному морскому пароходству, но в январе 1943 года был передан Дальневосточному пароходству, хотя экипаж был укомплектован в основном северянами.
Третье судно — пароход «Сергей Киров». На борту находилось около пяти тысяч тонн различных грузов, в том числе фермы, которые везли на палубе для норильского комбината. Командовал пароходом капитан А. М. Литвиненко.
И, наконец, пароход (лесовоз) «Моссовет» под командованием капитана Ф. А. Рынцына прибыл к месту встречи и бросил якорь в ожидании подхода кораблей охранения. Он также успел доставить из-за рубежа груз в пункты назначения и принять по пути новый для Диксона и Дудинки.
Для охраны этих судов прибыли из Диксона три военных корабля — бывшее гидрографическое судно «Мурман», переоборудованное в минный заградитель, и два тральщика, бывшие ранее рыболовными траулерами. «Мурман» назначался флагманом конвоя.
Этому небольшому конвою было присвоено кодовое название ВА-18. Возглавлял конвой командир «Мурмана» капитан 3-го ранга В. В. Похмельнов.
Командир флагманского корабля провел инструктивное совещание с капитанами судов, уточнил сложившуюся обстановку в Карском море, дал походные ордера и курсы, следования от про-лИва Вилькицкого к западной части острова Русского через пролив между островами «Известий ЦИК» и Арктического института и далее по меридиану к острову Диксон.
25 сентября 1943 года конвой начал движение, но в восточной части Карского моря обнаружил подводную лодку. Пришлось вернуться к островам «Комсомольской правды». 28 сентября снова вышли, когда поступило сообщение о следовании навстречу конвою дополнительно двух тральщиков. К этому времени суда построились двумя кильватерными колоннами: справа — «Моссовет», за ним — «Архангельск», слева — впереди «Сергей Киров», а позади -»А. Андреев». Тральщики «ТЩ-31» и «ТЩ-63» прикрывали их с обеих сторон, а «Мурман» шел впереди противолодочными зигзагами.
Из-за штормовой погоды и юго-восточного ветра до 8-9 баллов, а также периодических снежных зарядов не было возможности развивать максимальную конвойную скорость и временами она достигала не более пяти узлов.
В таких сложных метеорологических условиях конвой вышел из пролива Вилькицкого.
У острова Русский...
«Архангельск»
Место постройки Англия
Год постройки 1929
Скорость в узлах 9,5
Дейдвейт тыс. тонн 4,5
Род двигателя паровая машина
Род топлива твердое
* * *
30 сентября 1943 года пароход «Архангельск» под командованием капитана Г. Г. Ермилова в составе конвоя ВА-18 вышел из пролива Вилькицкого. Только успел пройти несколько часов по новому курсу, как был атакован подводной лодкой. Выпущенная торпеда попала в район второго трюма парохода.
Ни торпеды, ни ее следа никто не заметил. Это произошло в нескольких десятках миль от острова Русского около полудня 30 сентября.
— Несмотря на осень в Арктике, — рассказывает бывший юнга парохода «Сергей Киров», ныне электромеханик А. Н. Шляпников, — на камбузе, где я работал, помогая повару, было жарко, и я решил подышать свежим воздухом. Подошел к открытой двери, которая выходила на кормовую палубу средней надстройки. Погода была штормовая. С правого борта около мили от нас шел пароход «Архангельск». Хорошо было видно, как он то зарывался глубоко в воду, то поднимался над водой, оголяя свое стальное могучее тело. Любуясь им, я неожиданно вздрогнул от глухого взрыва. Пароход «Архангельск» как бы замер на миг, а затем под углом 30-35 градусов с вращающимся винтом пошел под воду. Я не мог сообразить, в чем дело, все произошло неожиданно, мгновенно.
Тем временем, спасаясь, моряки начали прыгать за борт в холодную воду бурного моря, где была видна шлюпка, удачно спущенная за борт. К месту катастрофы полным ходом приближался тральщик. Не прошло и пяти минут, как парохода не стало... Из 42 членов экипажа удалось спастись только 27, в том числе и капитану Г. Г. Ермилову.
Командир конвоя В. В. Похмельнов своевременно не доложил командиру Северного отряда о гибели «Архангельска». Он посчитал, что пароход погиб, наскочив на мину. В. В. Похмельнов лишь дал указание конвою обогнуть район предполагаемого минного поля. На самом же деле конвой подвергся нападению группы подводных лодок противника — «волчьей стаи», как немцы называли соединение из нескольких подводных лодок. Оторваться от этой «стаи», имевшей преимущество в скорости, конвою ВА-18 не удалось.
Торпедирован в Карском море
«Сергей Киров»
Место постройки Англия
Год постройки 1925
Скорость в узлах 11
Дейдвейт, тыс. тонн 6,5
Род двигателя паровая машина
Род топлива твердое
Вооружение 1 пушка, 6 пулеметов
* * *
После гибели парохода «Архангельск» флагман приказывает каравану перестроиться клином и идти восьмимильным ходом: во главе группы — «Мурман», за ним — «Сергей Киров», слева — «А. Андреев», справа — «Моссовет». Тральщики на флангах. В полдень был изменен курс на юг к Диксону.
В 18 часов 15 минут 1 октября 1943 года в северной широте 75 градусов 48 минут и в восточной долготе 83 градуса 53 минуты было торпедировано второе судно — пароход «Сергей Киров». Торпеда попала в левый борт, в районе третьего трюма и бункера.
Взрывной волной и мелкими крупинками едкого калия, выброшенного взрывом из трюма, обожгло лица капитану А. И. Литвиненко и его военному помощнику В. Ф. Шелемеху, краснофлотца П. С. Масликова выбросило из башни пулемета, но он удачно упал на палубу. Столб воды, поднятый взрывом торпеды, забросил машиниста И. В. Козлюка в шлюпку, а находившихся рядом с ним юнгу Анатолия Шляпникова и начальника радиостанции Авдея Шинкарева выбросило за борт. Они вдвоем продержались до тех пор, пока не подошел тральщик и не поднял их на борт.
В районе стыка третьего трюма и бункера, впереди мостика с левого борта зияла громадная пробоина. Листы обшивки были вывернуты наружу. Капитан А. И. Литвиненко отдал команду завести пластырь. Аварийная партия попыталась приступить к выполнению этой трудоемкой работы. Но пробоина была настолько большой, что пластырь сразу же затянуло, и все усилия оказались бесполезными. Вода начала быстро заполнять второй и третий трюмы, бункер, машинное отделение и кочегарку.
Видя безвыходность положения, капитан А. И. Литвиненко отдал команду: «Всем покинуть судно!»
Шлюпки на «Сергее Кирове» были заранее вывалены за борт и висели на талях. Оставалось только быстро отдать концы. Моряки начали спускаться по трапу. Последними сошли капитан А. И. Литвиненко и старший помощник капитана Н. Н. Чигиринский.
Когда шлюпки отошли от «Сергея Кирова» на несколько десятков метров, пароход разломился пополам и три его мачты сошлись вместе. Фермы, которые находились на палубе, сорвало с приваренного фундамента, они стали свечой и вместе с судном скрылись в воде. К шлюпкам подошел тральщик и всех поднял на борт за исключением краснофлотца А. В. Четверткова, который до этого выбросился за борт и погиб.
Тем временем конвой ВА-18 продолжал следовать по назначению. Из четырех торговых судов осталось два. Вечером того же дня с Диксона подошли еще два тральщика, и торговые суда уже под охраной пяти военных кораблей продолжали свой путь.
На тральщике спасшихся моряков с «Сергея Кирова» разместили в трюме, а на решетках в кочегарке — тех, кто был поднят из воды и нуждался в тепле.
Вдруг недалеко от тральщика, за кормой, взметнулся гигантский сноп пламени, и раздался сильный взрыв. Это в один из тральщиков конвоя попала торпеда. Позднее выяснилось, что погиб тральщик «ТЩ-42» со всем экипажем и его командиром капитан-лейтенантом В. В. Голубцом.
В это время капитан теплохода «А. Андреев» А. О. Дубинин в одиночку, во мраке ночи, при сильных снежных зарядах оторвался от конвоя и укрылся в шхерах Минина. Достигнув берега острова Круглого, теплоход стал на такие глубины, куда подводная лодка скрытно подойти не могла. На несколько дней теплоход был потерян для штаба, он не отвечал на радиозапросы. Только воздушная разведка с Диксона обнаружила теплоход, а тральщик, который был выслан за ним, привел теплоход в порт Диксон.
А пароход «Моссовет» в сопровождении тральщиков и минного заградителя «Мурман» поздно вечером 2 октября прибыл в порт Диксон.
«Потеря двух транспортов и одного боевого корабля, — пишет капитан 2-го ранга запаса В. П. Пузырев в своей книге «Беломорская флотилия в Великой Отечественной войне», — явилась следствием слабого охранения конвоя, а также беспечности экипажей транспортов, которые вплоть до пролива Вилькицкого открыто вели переговоры по радио».
Трагический рейс
«Белоруссия»
Место постройки Англия
Год постройки 1936
Скорость в узлах 11,5
Дейдвейт, тыс. тонн 4,1
Род двигателя паровая машина
Род топлива твердое
* * *
Пароход «Белоруссия» под командованием капитана К. Г. Кондратьева возвращался с грузом из США во Владивосток. Находясь в южной части Охотского моря, капитан получил приказ срочно следовать к пароходу «Маныч», который потерял руль и дрейфовал во льдах в районе пролива Лаперуза.
Ранним утром 3 марта 1944 года раздался мощный взрыв, а через несколько секунд — второй в районе третьего трюма. Судно рывком накренилось на правый борт и начало быстро погружаться. Погас свет. Полураздетые моряки побежали на спардек к спасательным шлюпкам, расчехлили их, обрубили обледеневшие найтовы, а вывалить уже не успели. Они всплывали сами по мере погружения парохода.
Убедившись, что на палубе никого нет, капитан К. Г. Кондратьев прыгнул в воду последним и поплыл к сброшенному взрывом рабочему ботику. Раздался сильный треск — это надламывался пароход, при этом натянулся канатик парового гудка, и он... загудел. Так, прощаясь, пароход и ушел в воду. Моряки сделали перекличку. В живых оказались 35 человек, недосчитались 15. Выяснилось, что начальник радиостанции И. И. Сопов не успел дать в эфир сигнал «SOS», так как, по его словам, «разбило всю радиостанцию, в том числе и аварийную».
Капитан К. Г. Кондратьев принял решение продвигаться к ближайшему острову Курильской гряды, до которого было несколько десятков миль. Моряки подняли парус и, помогая веслами, пошли. Вскоре усилился ветер, на большой зыби шлюпку начало кренить и заливать. Пришлось парус опустить, но все равно моряков ежеминутно окатывали волны. Воду, перемешанную с мелким льдом, вычерпывали совком, руками. Капитан приказал: «Всем по очереди работать на веслах, вычерпывать воду, двигаться, бороться с холодом...»
Крепкий восточный ветер теснил льды и зажатую среди них шлюпку в просторы моря. Моряки пытались отталкивать льды веслами, но усилия были напрасны. Вскоре она оказалась окончательно зажата льдами. Оставалось только ждать...
Прошло трое суток, стало сказываться отсутствие пресной воды и продовольствия. Но воду могли иметь из снега, лежащего на льду, а вот с продовольствием было гораздо хуже. Люди слабели с каждым часом, теряли силы.
Дальше сидеть и ждать было бессмысленно. Кто-то должен пойти за помощью. И вот десять моряков во главе с капитаном решили идти к берегу. В шлюпке со вторым помощником капитана Ю. А. Федоренко (старпом В. Ф. Ерошков скончался в шлюпке) осталось 22 человека — больные, обмороженные, плохо одетые. Разделили продукты, распрощались, и группа капитана, взяв направление по шлюпочному компасу, пошла к едва заметному берегу Курильской гряды.
Через некоторое время горизонт затянуло дымкой и повалил густой снег. Идти становилось с каждым шагом все труднее. Стало темнеть, и капитан предложил остановиться на ночь. Прижавшись друг к другу, моряки продрогли всю ночь.
А на рассвете люди увидели, что вокруг льдины, где они находились, оказалась чистая вода — это поработал ночью южный ветер. Путь к берегу был отрезан. Ветер усилился, перешел в штормовой. Он дул с переменным направлением, и льдину то подгоняло к берегу, то опять отбрасывало далеко в море. Так продолжалось 5 суток... За эти дни не стало капитана К. Г. Кондратьева. Он умер от гангрены ноги.
Дойти до берега через 21 сутки после гибели «Белоруссии» удалось только двум кочегарам И. П. Петровичеву и Я. П. Почернину, остальные погибли в пути.
Оба кочегара перенесли жестокое обращение со стороны японских жандармов и только в июне 1944 года, при вмешательстве советского консульства, они возвратились на Родину.
Гибель парохода «Павлин Виноградов»
«Павлин Виноградов»
Место постройки Голландия
Год постройки 1929
Скорость в узлах 12,0
Дейдвейт, тыс. тонн 4,1
Род двигателя паровая машина
Род топлива твердое
Вооружение 1 пушка, 6 крупнокалиберных пулеметов
* * *
Пароход «Павлин Виноградов» под командованием капитана Ф. Ф. Дроздова вышел из Ванкувера на Владивосток 15 апреля 1944 года. В его трюмах находилось 3600 тонн груза. В четвертом твиндеке 350 тонн ацетона, расфасованного в бочки. Экипаж состоял из 42 человек, включая 6 человек военной команды.
22 апреля в 16 часов старший помощник капитана М. Н. Малаксианов заступил на штурманскую вахту. Сразу же по ходовой карте прикинул расстояние до бухты Акутан (пролив Унимак). Осталось примерно 250 миль, сутки перехода. Погода к этому часу несколько улучшилась, хотя крутые волны перешли в океанскую зыбь.
Пробила склянка — 17 часов, в тот же миг где-то в кормовой части раздался сильный взрыв, силой которого вскрыло люки кормовых трюмов и твиндеков, через них была выброшена часть груза. При детонации бочки с ацетоном начали взрываться. Кормовую часть судна до самого мостика охватило пламя огня. М. Н. Малаксианов нажал на кнопку аварийных звонков, но они только звякнули и умолкли. По переговорной трубе машинного отделения никто не ответил.
Застегивая на ходу канадку, капитан Ф. Ф. Дроздов вбежал на мостик и, оценив обстановку, отдал команду: «Экипажу покинуть судно!» Сам же схватил со штурманского стола путевую карту, вложил ее в судовой журнал и передал третьему помощнику капитана П. М. Пономаренко. Затем капитан и его помощник выскочили из штурманской. Спускаясь по трапу, Фома Филиппович крикнул П. М. Пономаренко, чтобы он немедленно прыгал в воду. Сам же кинулся на правый борт, спустил спасательный плот и побежал ко второму с левого борта. Когда судно уходило под воду, моряки видели, что капитан еще оставался на борту. Он не мог покинуть судно до тех пор, пока на нем находились люди. Он погиб на своем посту.
Залитое ацетоном судно полыхало, но через несколько минут вода слизнула огонь. «Павлин Виноградов» ушел под воду. На поверхности воды остались только плавающие обломки, бочки, лючины. Отовсюду доносились крики о помощи...
Единственная оставшаяся на плаву шлюпка, которой командовал старший помощник капитана М. Н. Малаксианов, всю ночь подбирала плавающих людей. В ней оказались 24 человека, и еще пятеро на плоту. Всего — двадцать девять. Вместе с судном утонуло 13 человек, в том числе и капитан Ф. Ф. Дроздов и начальник радиостанции А. Н. Моховцев, который пытался передать в эфир сигнал «SOS».
С наступлением рассвета забрали в шлюпку неприкосновенный запас с плота и пятерых моряков, которые оказались обожженными ацетоном. Соленая вода разъедала их раны, причиняя ужасные страдания. После первой же ночи скитаний в океане от ран и слишком долгого пребывания в воде скончались пять человек.
По расчетам, до ближайшего берега было не менее 100 миль. Подняли парус и взяли курс на Унимак. Вскоре ветер усилился до штормового, пришлось пересесть на весла. В одну из ночей потеряли плавучий якорь, и тогда бороться с волной стало еще тяжелей: шлюпку постоянно заливало водой, моряки не успевали ее вычерпывать. Голод, холод и жажда привели к потере еще 15 человек.
На шестые сутки погода улучшилась, показалось солнце. В 15-20 милях на горизонте начал вырисовываться скалистый берег. Но моряки настолько ослабели, что никто не был в состоянии держать весла. Укрывшись парусом, они лежали обессиленные...
Неожиданно послышался гудок. Отчаявшиеся моряки не поверили своим глазам — прямо к ним шло судно. Это был советский пароход «Ола», который под командованием капитана А. Д. Могучего следовал из США во Владивосток. Застопорив машину и двигаясь по инерции, пароход вплотную подошел к шлюпке. С борта полетела выброска, и Малаксианов, Белонюк, Пономаренко, Сазыкин, Мыльников, Квашин, Минин, Алексеева и Борисенко были подняты на борт.
Нужно отдать должное старшему механику К. Г. Борисенко, который из всей группы моряков оказался наиболее стойким и выносливым. На протяжении шести трагических суток скитаний в океане он стал фактически командиром шлюпки, когда его коллеги моряки находились в тяжелом состоянии и были на пороге смерти.
Трагедия в полночь
«Обь»
Место постройки Голландия
Год постройки 1917
Скорость в узлах 8,3
Дейдвейт тыс. тонн 3,2
Род двигателя паровая машина
Род топлива твердое
* * *
Пароход «Обь» вышел из Владивостока 28 июня 1944 года. В трюмах судна было 2600 тонн угля, предназначенного для Петропавловска-Камчатского. Экипаж состоял из 39 человек, возглавлял его капитан С. Д. Панфилов.
Едва судно вышло из узкостей пролива Босфор Восточный, как началась полоса устойчивых туманов. Капитан распорядился выставить дополнительные посты наблюдения за горизонтом.
Все советские суда, в том числе и «Обь», в обязательном порядке несли специальные опознавательные знаки. По обоим бортам в середине корпуса на белых квадратах был нарисован Государственный флаг СССР, который в ночное время освещался специальными люстрами. Кроме того, на мачтах зажигались еще дополнительные нейтральные огни.
В Японском море капитан регулярно проводил учебно-боевые тревоги, тренируя свой экипаж и готовя его к различным неожиданностям.
В проливе Лаперуза внимание постов наблюдения было обращено на японский конвой, состоящий из четырех транспортных судов и двух эскортирующих эсминцев, которые шли вблизи берега встречным курсом. Затем над «Обью» пролетели два японских самолета.
5 июня, находясь в Охотском море, по радиомаякам Большерецка и Лопатки определили свое местонахождение. Оказалось, что судно снесло к югу на 40 миль. Немедленно был подкорректирован курс. Пароход пошел к Первому Курильскому проливу, чтобы выйти в Тихий океан между мысом Лопатка и островом Шумшу.
Стояла теплая, тихая, почти штилевая погода с видимостью не более двух кабельтовых. В 0 часов 10 минут пароход содрогнулся от оглушительного взрыва. «Обь» была торпедирована в среднюю часть правого борта, прямо под кают-компанией. Судно стало стремительно крениться на правый борт, затем перевернулось и ушло под воду. Все это произошло в течение двух-трех минут. Конечно, в такое короткое время судовой радист В. В. Кононов, при всем своем желании, не успел дать в эфир сигнал бедствия «SOS».
В момент взрыва погибла часть экипажа, в том числе и капитан С. Д. Панфилов, который за 15 минут до трагедии спустился в свою каюту.
Старший помощник капитана И. А. Максимихин в это время тоже находился у себя в каюте. Взрывом его оглушило. Очнувшись в полной темноте, попытался было выбраться через дверь, но ее заклинило. И тут он заметил приоткрытый иллюминатор. С большим трудом пролез через него на носовую палубу и сразу же оказался в водовороте. Преодолевая его засасывающую силу, И. А. Максимихин всплыл на поверхность, ухватился за обломок доски и доплыл до спасательного плотика.
Пока моряки после трагедии спасали себя и отыскивали в ночном море своих товарищей, неизвестная подводная лодка дважды подходила к тонущим. И каждый раз вновь скрывалась в ночном тумане.
На рассвете моряки обнаружили полузатопленную шлюпку. Подойдя к ней на плотах, они вычерпали из нее воду. Все снаряжение и неприкосновенный запас продовольствия оказались в целости и сохранности.
В носовой части шлюпки отгородили брезентом место для раненых и раздетых моряков. Подсчитали наличие экипажа. Выяснилось, что погибли 14 человек.
7июля 1944 года около 16 часов моряки подошли под парусами в район поста Большерецк, пройдя почти 60 миль. Со шлюпки начали пускать сигнальные ракеты. Их заметили на берегу и выслали навстречу катер береговой охраны. Экипаж «Оби» был доставлен на рыбокомбинат, а затем на пароходе во Владивосток.
Специальный рейс «Смольного»
«Смольный» (пасс.)
Место постройки Ленинград
Год постройки 1929
Скорость в узлах 12,5
Дейдвейт тыс. тонн 2,5
Род двигателя ДВС
Род топлива жидкое
* * *
Апрель 1945 года. Война в Европе подходила к концу. Настало время, когда народам нужно было думать о послевоенном мире. Было решено создать солидную и авторитетную международную организацию, которая взяла бы в свои руки дело сохранения мира на всей планете.
В Коммюнике Конференции руководителей трех союзных держав: Советского Союза, Соединенных Штатов Америки и Великобритании, которая проходила в Крыму в начале февраля 1945 года, было записано: «Мы согласились на том, что 25 апреля 1945 года в Сан-Франциско в Соединенных Штатах будет создана Конференция Объединенных Наций для того, чтобы подготовить Устав такой организации соответственно положениям, выработанным во время неофициальных переговоров в Думбартон-Оксе». (Сборник документов Тегеран-Ялта-Потсдам. Изд. 2-е, дополненное. Международная книга. М., 1970, с. 188.)
Для обеспечения советским дипломатам прямой, надежной и независимой связи между Сан-Франциско и Москвой по решению Советского правительства и Наркомморфлота было выделено комфортабельное по тем временам пассажирское судно Дальневосточного морского пароходства — теплоход «Смольный», поступивший в распоряжение наркоматов иностранных дел и связи. В судовых помещениях теплохода была смонтирована современная радиостанция мощностью в 15 кВт, а между двумя мачтами поднята семилучевая параболистическая антенна. Поставленный дизель-генератор переменного тока необходимой мощности обеспечивал работу новой радиостанции. А для обслуживания и эксплуатации всей этой системы Наркомат связи направил своих опытных техников и радистов в количестве 17 человек.
В середине дня 1 апреля 1945 года теплоход «Смольный» под командованием капитана Ю. А. Петрушевского вышел из Авачинской губы в океан и взял курс к проливу Унимак.
Через неделю пути «Смольный» подошел к американской базе Датч-Харбор, куда следовало зайти для получения инструктажа о дальнейшем следовании, а уже на следующий день, 8 апреля, теплоход взял курс к берегам Америки.
Около полудня 16 апреля «Смольный», взяв лоцмана на борт, проследовал в огромный залив порта Сан-Франциско. Министерство связи США с портовыми властями выбрали место для швартовки к пирсу с таким расчетом, чтобы расположение параболистической антенны судовой радиостанции обеспечивало направленную связь с Москвой через Хабаровск. В течение суток проверялась надежность связи, и в конечном счете она была признана нормальной.
Радиостанция на борту «Смольного» сыграла основную роль в осуществлении связи с Советским Союзом, и сама идея была оправдана. Дело в том, что при решении особо важных проблем, которые вырабатывала и решала Первая мирная конференция, советским делегатам необходима была консультация со своим правительством. Как правило, в эти ответственные моменты в местной связи и появлялись технические «неполадки», и наши делегаты оказывались в затруднительном положении. В этих случаях успешно применяли судовую радиостанцию теплохода, и работа делегации Советского Союза проходила в сравнительно нормальных условиях.
25 апреля 1945 года в здании оперного театра открылась Сан-Францискская конференция по выработке Устава ООН. Конференция проходила два месяца, и на последнем пленарном заседании был утвержден Устав Организации Объединенных Наций.
После подписания Устава выступил глава советской делегации A. А. Громыко (он остался за главу делегации после того, как B. М. Молотов отбыл в Москву). А. А. Громыко сказал: «Миролюбивые народы мира, понесшие неисчислимые жертвы в нынешней войне, естественно, возлагают большие надежды на создание коллективными усилиями такого международного инструмента, который способен был бы предотвратить повторение новой трагедии для человечества». (К. В. Киселев. Записки советского дипломата. Политиздат, М., 1974, с. 129.)
Бывшему старшему помощнику капитана «Смольного», ныне капитану Ю. М. Фивейскому в дни работы конференции приходилось бывать на заседаниях этого международного форума. Он никогда не забудет дня, когда председательствующий объявил о капитуляции фашистской Германии.
— Заседание в тот день, — вспоминает Ю. М. Фивейский, — проходило как обычно. Выступал очередной оратор — министр иностранных дел одной из нейтральных стран. К председательствующему осторожно, стараясь оставаться незамеченным, подошел секретарь и что-то тихо сказал. Тот встал со своего места и взволнованным и торжественным голосом объявил: «Гитлеровская Германия капитулировала». Следующие слова председательствующего потонули в грохоте аплодисментов. А два-три часа спустя радиостанция «Смольного» приняла долгожданное слово: «ПОБЕДА!»
10 июля 1945 года теплоход вышел из Сан-Франциско и последовал к родным берегам. На его борту были материалы конференции и 25 пассажиров.
Свою миссию и правительственное задание экипаж теплохода «Смольный» выполнил полностью.
Из рейса не вернулся
«Трансбалт»
Место постройки Германия
Год постройки 1899
Скорость в узлах 12,0
Дейдвейт тыс. тонн 13,1
Род двигателя паровая машина
Род топлива твердое
Вооружение 2 пушки, 12 крупнокалиберных пулемета
* * *
Пароход «Трансбалт» под командованием капитана И. Г. Гаврилова возвращался из порта Сиэтл (США) во Владивосток, имея на борту около 10000 тонн груза. Его экипаж состоял из 99 человек, в их числе было много практикантов — юнг.
Тихий океан встретил «Трансбалт» хорошей погодой. Строго следуя рекомендованным курсом, пароход прошел Берингово и Охотское моря. Пролив Лаперуза был пройден к концу суток 12 июня 1945 года.
Наступила ночь 13 июня. К трем часам налег туман, видимость стала 5-6 кабельтовых. Второй помощник Л. Е. Мариненко выставил дополнительно впередсмотрящего и начал подавать туманные гудки, время от времени сверяя по компасам курс следования. Вахтенный матрос отбил склянки в 3 часа 30 минут и только стал спускаться по трапу вниз, чтобы предупредить вахту, заступающую в 4 часа, как в кормовой части судна раздался сильный взрыв, а вскоре второй. Пароход был торпедирован. Немедленно вахтенный помощник снял с карты координаты и передал их начальнику радиостанции А. А. Кучинскому, который по указанию капитана передал в эфир сигнал бедствия.
Капитану И. Г. Гаврилову доложили обстановку на мостик: торпеды разворотили палубу в районе пятого и шестого трюмов, вода поступает в машинное отделение. Огромный ее поток захлестнул динамо-машину, погас свет, но тут же включилось аварийное освещение. Капитан понял, что спасти пароход невозможно, и отдал команду: «Спускать шлюпки. Всему экипажу покинуть судно».
Удалось спустить на воду пять шлюпок, но одна оказалась сильно повреждена взрывом, и ее пришлось бросить, забрав весь неприкосновенный запас и весла. Моряки отошли от гибнущего судна на четырех шлюпках.
Пароход продержался на плаву 8-10 минут. В последний момент «Трансбалт» переломился пополам. Носовая часть его встала на ровный киль, вздрогнула, затем нос задрался и с ревом, как бы прощаясь с командой, ушел в морскую пучину.
Когда подняли всех из воды, сделали перекличку по мореходкам, которые удалось спасти третьему помощнику капитана Г. Н. Клепикову. Оказалось, что на четырех шлюпках находились 94 человека, из них 6 серьезно ранены. Не откликнулись 5 человек, погибшие в момент взрыва или не успевшие отплыть от гибнущего судна.
Дождавшись рассвета, моряки еще в течение нескольких часов курсировали на шлюпках в районе гибели парохода в надежде обнаружить людей, но тщетно: на поверхности воды плавали только обломки. Убедившись в бесполезности поисков, капитан И. Г. Гаврилов приказал ставить паруса и идти к берегам Приморья. Однако через несколько часов усилившийся встречный ветер заставил лечь на обратный путь к проливу Лаперуза, где было больше шансов встретить какое-нибудь советское судно.
Штормовая погода и туман разбросали шлюпки, и они потеряли друг друга из виду. Две шлюпки к вечеру того же дня подошли под парусами к южной оконечности острова Сахалин, где их взяли на буксир японские рыболовные катера. Другие две шлюпки на следующий день подошли к рифу Камень опасности и легли в дрейф в ожидании какого-нибудь советского судна, проходящего через пролив. Но их заметили с японских тральщиков и отбуксировали к северной части острова Хоккайдо. Лишь через двое суток произошла встреча с другой парой шлюпок «Трансбалта». Всех собравшихся в одном месте моряков разместили в бараке с окнами, закрытыми циновками.
И только 30 июня 1945 года на рейд порта Ханто прибыл пароход «Хабаровск» с официальным представителем СССР — капитаном Дальневосточного пароходства С. П. Мышевским.
Кончилось 17-дневное пребывание моряков «Трансбалта» в Японии. 3 июля 1945 года 94 члена экипажа прибыли во Владивосток.
Долгое время оставалось загадкой: кто же потопил пароход «Трансбалт»? Предположения были разные. И только в 1955 году завесу над тайной приоткрыли бывший командующий подводными силами Тихоокеанского флота США вице-адмирал Ч. Локвуд и бывший начальник управления личного состава ВВС США полковник Г. Адамсон в своей книге «Морские дьяволы» (Воениздат, М., 1958, с. 222-225).
Этот пиратский акт, по признанию авторов, был совершен американской подводной лодкой «Спейдфиш» под командованием капитана 3-го ранга Билли Гемерсхаузена в ночь с 12 на 13 июля, когда лодка патрулировала в 50 милях к западу от пролива Лаперуза. Потопление парохода «Трансбалт» не явилось случайностью. Это были преднамеренные действия, направленные на ухудшение отношений между СССР и Японией.