Часть вторая.

Войска противовоздушной обороны страны
в Великой Отечественной войне (1941—1945 годы)

Глава первая.

Боевые действия войск ПВО страны

Отражение ударов авиации противника в начале войны

Первый период Великой Отечественной войны продолжался около 17 месяцев — с 22 июня 1941 г. по 19 ноября 1942 г. Он был суровым испытанием прочности и жизнеспособности советского общественного и государственного строя, проверкой духовных сил всего советского народа и мобилизационных возможностей социалистической экономики. Он разделяется на три военные кампании: летне-осенняя кампания 1941 г. (с начала войны по ноябрь), зимняя кампания 1941/42 г. (с декабря 1941 г. по апрель 1942 г.) и летне-осенняя кампания 1942 г. (с мая до 19 ноября 1942 г.).

В целом первый период Великой Отечественной войны Советского Союза явился периодом отражения советским народом вероломного нападения фашистской Германии на СССР и создания условий для коренного перелома в войне.

Первые удары немецко-фашистской авиации 22 июня 1941 г. совместно с войсками приграничных военных округов отражали соединения и части зон противовоздушной обороны, расположенных на западных границах Советского Союза.

К утру 22 июня по сигналу боевой тревоги почти все зенитные артиллерийские части ПВО, расположенные в полосе шириной 200 — 250 км вдоль западной границы СССР, развернулись на огневых позициях.

Остальные части ПВО, находившиеся восточнее этой полосы, начали занимать боевые порядки с утра 22 июня. В основном ПВО пунктов и объектов, расположенных в 500 — 600-километровой полосе вдоль нашей западной границы, а также ПВО Москвы и Баку была развернута и готова к отражению воздушного противника к исходу второго дня [68] войны. И только некоторые части, находившиеся в лагерях и на полигонах, затянули развертывание подразделений на основных огневых позициях на более длительное время, вплоть до 25 — 27 июня.

Отражая внезапные налеты немецко-фашистской авиации, войска всех приграничных зон ПВО вступили в бой буквально с первых минут войны. Им пришлось вести бои не только с авиацией противника, но и с его пехотой и танками, которые прорывались к обороняемым объектам и на огневые позиции зенитных батарей.

На Западном и Северо-Западном направлениях, в полосе главного удара немецко-фашистских войск, где налеты авиации противника были особенно ожесточенными, действовали части Западной, Северо-Западной и Северной зон ПВО.

Войсками Западной зоны ПВО командовал генерал-майор артиллерии С. С. Сазонов, начальник штаба зоны полковник В. А. Мартынюк.

В ее состав входили:

— 7-я отдельная бригада ПВО, оборонявшая Минск (командир бригады подполковник А. П. Колесников, начальник штаба майор Ф. Я. Летугин);

— 13-я отдельная бригада ПВО, оборонявшая Белосток (командир бригады полковник М. Я. Яковлев, начальник штаба полковник П. Я. Яковлев);

— Витебский бригадный район ПВО (командующий районом майор П. Г. Слепченко, начальник штаба майор А. М. Миловидов);

— Кобринский бригадный район ПВО (командующий районом генерал-майор И. Ф. Никитин, начальник штаба подполковник И. М. Яковлев);

— Барановичский бригадный район ПВО (командующий районом полковник К. И. Шафранский, начальник штаба полковник Ф. Т. Шкурихин);

— Гомельский бригадный район ПВО (командующий районом полковник П. Е. Хорошилов, начальник штаба капитан А. С. Лапенко).

В состав Северо-Западной зоны ПВО, которой командовал полковник М. М. Карлин, а начальником штаба был полковник И. С. Смирнов, входили:

— 10-я отдельная бригада ПВО, оборонявшая Ригу (командир бригады полковник М. И. Удовыдченко, начальник штаба майор Л. М. Дмитриев);

— 12-я отдельная бригада ПВО, оборонявшая Вильнюс (командир бригады полковник Д. Я. Дрожинин, начальник штаба бригады подполковник А. М. Ребриев);

— 14-я отдельная бригада ПВО, оборонявшая Каунас (командир бригады полковник П. М. Барский, начальник штаба майор А. Ф. Осипенко). [69]

Кроме того, накануне войны начали также формироваться Рижский, Юрьевский и Каунасский бригадные районы.

Войсками Северной зоны ПВО командовал генерал-майор артиллерии Ф. Я. Крюков, начальником штаба был полковник К. Н. Чумак.

В состав зоны входили:

— 2-й корпус ПВО, прикрывавший Ленинград (командир корпуса генерал-майор М. М. Процветкин, начальник штаба полковник В. М. Добрянский);

— Мурманский бригадный район ПВО, прикрывавший Мурманск и объекты Мурманской железной дороги (командующий районом полковник А. Н. Курочкин, начальник штаба капитан С. Г. Бабицкий);

— Петрозаводский бригадный район ПВО, прикрывавший Петрозаводск и северо-восточные подступы к Ленинграду (командующий районом полковник И. А. Сорокин, начальник штаба майор Н. Э. Томсон);

— Выборгский бригадный район ПВО, прикрывавший Выборг и северо-западные подступы к Ленинграду (командующий районом майор И. Н. Борухин, начальник штаба майор Н. С. Караваев);

— Свирский бригадный район ПВО, прикрывавший Свирскую ГЭС и .юго-восточные подступы к Ленинграду (командующий районом полковник Ф. А. Ломинский, начальник штаба майор И. М. Даньшин);

— Лужский бригадный район ПВО, прикрывавший Лугу и южные подступы к Ленинграду (командующий районом генерал-майор артиллерии С. Е. Прохоров, начальник штаба полковник А. С. Макашутин).

Внезапное нападение немецко-фашистских войск и их стремительное вторжение в пределы нашей страны поставило части этих зон в весьма тяжелые условия. Но, несмотря на внезапность, нападение авиации противника стойко отражалось нашими истребителями и зенитной артиллерией. 22 июня на подступах к Бресту вступили в неравный бой с восемью Ме-109 летчики 123-го истребительного авиационного полка — капитан Н. П. Можаев, лейтенанты Г. Н. Жидов и П. С. Рябцев{107}. Был подбит самолет Г. Н. Жидова. Когда он пошел на снижение, три фашистских истребителя атаковали его сверху, стремясь окончательно добить. Но капитан Н. П. Можаев, прикрывая своего товарища, пулеметной очередью сразил одного из них, а сам Г. Н. Жидов поджег второй самолет противника. К концу боя у лейтенанта П. С. Рябцева кончился боекомплект. Но он, не считаясь с опасностью, направил свой самолет на [70] фашистского стервятника и таранил его. Гитлеровский самолет рухнул на землю. А лейтенант П. С. Рябцев благополучно приземлился на парашюте.

Так на глазах у защитников Брестской крепости был совершен один из первых воздушных таранов в Великой Отечественной войне.

123-й истребительный авиаполк под командованием майора Б. Н. Сурина в течение первого дня войны вел ожесточенные бои с противником и сбил 30 фашистских самолетов. В неравном воздушном бою в этот день погиб командир полка майор Б. Н. Сурин. Он провел четыре воздушных боя и сбил при этом три вражеских самолета{108}.

Летчик-истребитель И. Н. Калабушкин в районе Бреста 22 июня сбил 5 самолетов{109}.

На второй день войны фашисты начали массированные налеты на Минск, одиннадцать раз бомбардировали аэродром, город и железнодорожный узел.

К 23 июня в районе Минска развернулись на огневых позициях 8 зенитных батарей двухорудийного состава и два истребительных авиационных полка, имевших в общей сложности 25 самолетов И-16 и И-153{110}. Остальные зенитные артиллерийские части находились в лагерях. К тому же батареи 188-го зенитного артиллерийского полка, стоявшего на обороне Минска, только что накануне были перевооружены на 85-мм зенитные пушки с ПУАЗО-3 и освоить новую технику должным образом не успели. Но и в этих условиях зенитчики и летчики-истребители за день боя в небе Минска сбили 7 вражеских самолетов{111}.

Общая обстановка на минском участке фронта складывалась неблагоприятно, и 26 июня по приказу командующего Западной зоной ПВО части 7-й отдельной бригады ПВО, прикрывавшие Минск, начали отход к Борисову с задачей прикрыть его от воздушного противника и сосредоточения наших наземных войск. [71]

В пути зенитчики подверглись нападению вражеских танков и пехоты. Батареи с ходу развернулись и вступили в неравный бой. В этом бою мужество и героизм проявил орудийный расчет 1-й батареи 188-го зенитного артиллерийского полка под командованием сержанта И. Я. Заболотского. Огнем своего орудия он уничтожил 4 танка.

При обороне Борисова с 27 июня по 2 июля 1941 г. зенитной артиллерией и зенитными пулеметами бригады было уничтожено 10 фашистских самолетов, 9 танков и большое количество вражеской пехоты{112}.

Наступление немецко-фашистских захватчиков на Борисов создало критическое положение для наших войск, и 3 июля 1941 г. штаб Западного фронта направил части 7-й отдельной бригады ПВО на прикрытие Смоленска, на подступах к которому в дальнейшем развернулось ожесточенное сражение.

В Западной зоне ПВО успешно действовали и части Гомельского бригадного района ПВО, которым командовал полковник П. Е. Хорошилов. Железнодорожный узел и мосты в Гомеле, прикрываемые 747-м зенитным артиллерийским полком (командир подполковник Г. П. Межинский) и 168-м отдельным зенитным артиллерийским дивизионом, несмотря на ожесточенные ежедневные бомбардировки авиацией противника, были сохранены до отхода наших войск.

В первые дни войны в особенно сложных условиях пришлось действовать войскам Северо-Западной зоны ПВО, формирование которых только заканчивалось. В частях и подразделениях был большой недостаток в транспорте, не хватало боеприпасов, дальномеров, прожекторных станций. Несмотря на это, соединения и части зоны оказали противнику упорное сопротивление. Так, например, 22 июня 1941 г. в 3.30 части еще не полностью сформированной 14-й бригады ПВО были подняты по тревоге и заняли боевой порядок для прикрытия Каунаса{113}. Зенитная артиллерия бригады в жарких боях за первый день войны уничтожила 7 вражеских самолетов.

Но общая обстановка для частей бригады оставалась неясной, из различных источников поступали самые противоречивые сведения. 23 июня командующий 11-й армией устно передал приказание: частям ПВО оставаться на местах до последнего момента и быть готовыми к отражению танковых атак противника. К полудню 23 июня некоторые батареи бригады были обстреляны фашистскими лазутчиками. Проводная связь с подразделениями, расположенными на левом [72] берегу р. Неман и на правом берегу р. Вилия, была нарушена. Нарушилась также связь со штабом Северо-Западной зоны ПВО, располагавшимся в Риге.

Вскоре после этого 2, 4 и 6-я батареи 743-го зенитного артиллерийского полка (командир полка майор И. С. Алинников), расположенные на левом берегу Немана, были атакованы наземными силами противника. Завязался горячий бой. Так как на батареях не хватало транспорта и днем мост через Неман был взорван, батареи не могли отойти и вели бой до последней возможности. После того как их окружили танки и автоматчики противника, зенитные пушки и оставшиеся боеприпасы были подорваны. Личный состав батарей, понеся большие потери, с боем вырвался из окружения и вплавь переправился через Неман на правый берег.

В дальнейшем бригада прикрывала отход частей 11-й армии из Каунаса. И только после этого бригада направилась к местечку Ионава, а затем на Двинск. Отход совершался с непрерывными боями с авиацией, танками и пехотой противника по бездорожью, по лесисто-болотистой местности, при крайнем недостатке транспорта. Командир бригады полковник П. М. Барский все время находился на огневых позициях и в подразделениях, руководя боем и организовывая отход. Утром 27 июня 14-я бригада ПВО вместе с другими войсками была вынуждена оставить Двинск под напором превосходящих сил противника и отходить дальше на восток. С 22 по 27 июня в боях с воздушным противником бригада уничтожила 14 фашистских самолетов.

В аналогичных условиях пришлось действовать и 10-й бригаде ПВО под командованием полковника М. И. Удовыдченко, прикрывавшей Ригу.

На южном направлении, которое прикрывали войска Киевской и Южной зон ПВО, особенно сильным бомбардировкам подвергались аэродромы, железнодорожные узлы, железнодорожные мосты и города в полосе наиболее активных действий наземных войск противника.

В состав Киевской зоны ПВО входили:

— 3-я дивизия ПВО, прикрывавшая Киев (командир дивизии генерал-майор артиллерии В. Г. Поздняков, начальник штаба полковник Д. Ф. Гаркуша);

— 4-я дивизия ПВО, оборонявшая Львов (командир дивизии полковник Ф. Г. Янковский, начальник штаба майор И. И. Сварник);

— 11-я бригада ПВО, оборонявшая Дрогобыч (командир бригады подполковник Н. В. Марков, начальник штаба майор А. А. Пастушенко);

— Тернопольский бригадный район ПВО (командующий районом майор Н. А. Богун, начальник штаба майор В. М. Шуяков); [73]

— Станиславский бригадный район ПВО (командующий районом майор Н. А. Ходоров, начальник штаба майор Л. П. Кунцевич);

— Ровенский бригадный район ПВО (начальник штаба района майор Н. М. Волынский) ;

— Винницкий бригадный район ПВО (командующий районом майор Л. Н. Полосухин, начальник штаба майор Н. В. Попов);

— Житомирский бригадный район ПВО (командующий районом майор Н. Ф. Садовой, начальник штаба майор В. Н. Сущик).

Киевской зоной ПВО командовал генерал-майор А. И. Данилов, его заместителем по истребительной авиации был полковник А. В. Борман, начальником штаба зоны — полковник В. И. Банных.

В состав Южной зоны (командующий комдив Г. А. Буриченков, начальник штаба майор К. М. Андреев) входили:

— 15-я бригада ПВО, оборонявшая Одессу (командир бригады полковник И. Т. Шиленков, начальник штаба майор Т. И. Ростунов);

— Кишиневский бригадный район ПВО (командующий районом полковник С. П. Аввакумов, начальник штаба майор К. И. Королев);

— Первомайский бригадный район ПВО (командующий районом полковник И. Н. Марченко);

— Запорожский бригадный район ПВО (командующий районом майор А. И. Купча, начальник штаба полковник И. Г. Лярский).

Части этих зон в первые дни войны проявили стойкость и выдержку в боях с воздушным противником.

374-й отдельный зенитный артиллерийский дивизион во главе с капитаном Ф. С. Деминым прикрывал важный железнодорожный узел Ковель. 22 июня 1941 г. в 4.00 разведчики наблюдательных пунктов и бойцы на огневых позициях услышали шум моторов, а через несколько минут увидели 7 фашистских самолетов на высоте 900 — 1000 м южнее Ковеля. Вскоре они начали бомбить Любитовский и Вилитский аэродромы. Капитан Ф. С. Демин запросил по телефону ]74] у начальника гарнизона разрешение на открытие огня по фашистским бомбардировщикам, но получил ответ: «Огня не открывать. Считать это конфликтом»{114}.

Через три часа под Ковелем вновь появилась группа фашистских стервятников. Часть из них взяла курс на восток, а 7 самолетов отделились и начали штурмовать батареи. Тогда уже капитан Ф. С. Демин был вынужден взять всю ответственность на себя и приказал открыть огонь.

Огневую позицию 2-й батареи штурмовали четыре самолета с высоты 50 — 100 м. Батарея двумя орудиями отбивалась от штурмовиков, а два орудия вели огонь с ПУАЗО по группе бомбардировщиков, шедших на большой высоте по восточному курсу. Первый самолет осыпал расчеты батареи градом пуль, но артиллеристы, не дрогнув, продолжали вести огонь. Второй стервятник был встречен тщательно подготовленным огнем орудия сержанта П. Г. Мацевича и, объятый пламенем, рухнул на землю. Так 2-я батарея в первом боевом крещении открыла счет сбитым самолетам.

Всего за первый день боя дивизион сбил 4 самолета. С наступлением темноты батареи перешли на запасные огневые позиции, так как противник засек основные огневые позиции и непрерывно их штурмовал.

На следующий день немецкая авиация все свои усилия сосредоточила на шоссейных и железных дорогах. Дивизион интенсивным огнем не допускал вражеских самолетов к объекту, и к исходу дня 1 самолет был сбит.

24 июня гитлеровцы продолжали массированные налеты. Но огонь зенитчиков вынуждал их подниматься на большую высоту (до 3000 — 5000 м) и обходить зону огня дивизиона. Однако и в этих условиях фашисты понесли урон — дивизион за день сбил 4 самолета. Потеряв здесь за первые три дня 9 самолетов, немецкие летчики стали обходить Ковель стороной на большой высоте.

Прикрывая Луцк, 87-й отдельный зенитный артиллерийский дивизион за первые десять дней войны сбил 21 немецкий самолет{115}. При этом в первый день войны 3-я батарея дивизиона сбила 3 самолета.

На обороне Станислава стоял 227-й отдельный зенитный артиллерийский дивизион. Отражая внезапный налет фашистских самолетов, дивизион за первый день войны уничтожил 7 немецких самолетов{116}.

Ожесточенные схватки в воздухе развернулись и в районе [75] Львова.

В упорных боях части 4-й дивизии ПВО за пять первых дней войны сбили 25 фашистских самолетов.

Особенно успешно истребляли воздушных пиратов артиллеристы 509-го зенитного полка под командованием майора В. А. Герасимова. Батареи полка только на подступах к Львову уничтожили 11 самолетов. В этих боях отличились зенитные батареи полка, которыми командовали лейтенанты И. Е. Барышполец, П. П. Варганистов, И. Я. Мироненко и Ф. Ф. Рожков.

Вследствие тяжелой обстановки на этом участке фронта полк с 27 июня по приказу начал отход на Тернополь. Начались тяжелые дни отступления. Положение усугублялось острым недостатком транспорта. Приходилось одному тягачу буксировать по три пушки. 30 июня полк встал на прикрытие железнодорожного узла и аэродрома Тернополь. Часть батарей была выделена для противотанковой обороны. В дальнейшем с боями полк отходил на Подволочиск, Войтов и 7 июля сосредоточился в Игнатопольских лагерях под Коростенем. Здесь 8 июля 1941 г. 509-й зенитный артиллерийский полк был переформирован в противотанковый.

В боях с фашистской авиацией в районе Львова успешно действовал и 28-й истребительный авиационный полк под командованием майора Н. Ф. Демидова. К 4.00 22 июня полк имел 36 самолетов МиГ-3 и 7 самолетов И-16{117}. Несмотря на то что противник в этот день совершил восемь массированных налетов на аэродром, причем в первом налете участвовало 80 самолетов, от интенсивных бомбардировок и пулеметного обстрела противника полк потерь не имел. В этом большую роль сыграли заблаговременная маскировка и рассредоточение материальной части. Летчики этой части 22 июня произвели 157 самолето-вылетов и сбили 6 вражеских машин.

На следующий день посты ВНОС донесли, что на Львов направляются 48 фашистских самолетов Хе-111. Для их отражения было поднято 9 советских истребителей МиГ-3. Вскоре завязался неравный воздушный бой, из которого советские истребители вышли победителями. 3 самолета были сбиты, а остальные рассеяны. За два первых боевых дня полк уничтожил 14 вражеских самолетов.

Нефтяной район Дрогобыч гитлеровцы стали бомбить также с первых дней войны. Но зенитчики 11-й бригады ПВО стойко отражали их удары. В течение пяти дней они сбили 15 вражеских самолетов{118}.

В дальнейшем под натиском превосходящих сил противника 11-я бригада ПВО совместно с наземными войсками [76] начала отход на восток. В начале июля артиллерийские части бригады попали в окружение на участке Стрый, Станислав, Гусятино{119}. Но благодаря умелому маневрированию и самоотверженным действиям артиллеристы пробили вражеское кольцо и сохранили материальную часть. Большая заслуга в этом принадлежит начальнику артиллерии бригады подполковнику Г. Н. Филонову. Обладая неисчерпаемой энергией, непреклонной волей и мужеством, он в труднейших условиях сумел вывести артиллерийские части бригады из окружения.

С особым упорством гитлеровцы бомбили мосты через р. Днестр у городов Бендеры, Тирасполь и Рыбница, стремясь сорвать отход наших войск на восток.

Мосты у Бендер оборонял 383-й отдельный зенитный артиллерийский дивизион под командованием капитана М. В. Антоненко. По приказу от 20 июня 1941 г. он вывел батареи из лагеря и поставил их на оборону мостов. Начиная с утра 22 июня вражеская авиация большими группами, по 20 — 30 самолетов, без сопровождения истребителей и на небольших высотах систематически бомбила мосты{120}. Советские истребители и зенитчики дивизиона согласованными действиями не допускали вражеских бомбардировщиков к обороняемым объектам. Только отдельные самолеты прорывались к объекту, но под огнем зенитной артиллерии они поспешно сбрасывали свой бомбовый груз без точного прицеливания, и мосты оставались невредимыми. В этих боях с вражеской авиацией особенно отличился личный состав зенитной батареи среднего калибра, которой командовал лейтенант С. И. Ильичев.

Немецкая авиация широко применяла бомбометание с пикирования. Между тем батареи дивизиона не имели опыта стрельбы по пикирующим бомбардировщикам. Способ стрельбы по пикирующим самолетам, изложенный в существовавших тогда Правилах стрельбы, был сложен и малоэффективен. Для того чтобы успешно отражать пикирующие самолеты противника, капитан М. В. Антоненко вместе со штабными командирами разработали новый способ стрельбы с использованием ПУАЗО-2 и обучили личный состав батарей. Именно поэтому дивизион успешно отражал налеты пикирующих бомбардировщиков.

Наиболее характерным был бой с фашистскими бомбардировщиками 7 июля. Посты ВНОС донесли, что к объекту идет большая группа самолетов противника. Все посты Кишиневского бригадного района ПВО, куда входил и 383-й отдельный зенитный артдивизион, были оповещены и [77] приведены в боевую готовность. После того как наши истребители поднялись в воздух, дивизион установил с ними радиосвязь. Самолеты противника шли плотным строем, и истребители И-16 не могли сблизиться с ними на расстояние прицельного огня. В дальномеры артиллеристы наблюдали за попытками наших истребителей атаковать противника. По согласованию с авиационным командованием было принято решение огонь зенитной артиллерии вести по компактной группе самолетов, а истребителям перехватывать одиночные бомбардировщики при выходе их из зоны огня зенитной артиллерии.

Кучные разрывы снарядов ложились в середине группы самолетов противника, которые начали расходиться в разные стороны, применяя противозенитный маневр. А здесь их встретили советские истребители и стремительно атаковали. Неприятель не выдержал такого согласованного интенсивного натиска и, беспорядочно бросая бомбы, пустился наутек в западном направлении. 383-й дивизион в этом бою сбил 2 самолета. Наши истребители также нанесли большой урон вражеской группе.

Успех этого боя привел к тому, что налеты немецкой авиации на мосты в районе Бендер прекратились на два дня.

С 22 июня по 20 июля противник совершил 32 массированных налета на объект, который прикрывал 383-й дивизион, сбросил на него 1500 бомб, но мост остался невредимым. За это время дивизион уничтожил 11 самолетов{121}.В этих боях особенно отличились командир батареи лейтенант А. М. Лукин, награжденный орденом Красного Знамени, и комиссар дивизиона старший политрук С. А. Дегтярев{122}.

Мост через Днестр у Рыбницы с 27 июня по 27 июля 1941 г. прикрывал 18-й отдельный зенитный артиллерийский [78] дивизион. За это время он отразил 62 налета немецкой авиации и сбил 8 вражеских самолетов. При отражении этих налетов выделялись хладнокровием, выдержкой и отличной боевой работой командир 2-й батареи младшей лейтенант Г. Е. Рукин, командир 3-й батареи лейтенант Г. С. Чихман и командиры орудий младший сержант П. С. Кирсанов, ефрейторы И. А. Бизин и М. П. Степкин{123}.

Несмотря на то что в первые дни войны вражеская авиация имела численное превосходство, советские летчики-истребители оказали врагу решительный отпор. Летчики 67-го истребительного авиационного полка, действовавшего в Бессарабии, уже в 4.10 первого дня войны сбили первый вражеский самолет-разведчик{124}. Когда над полем боя появились еще три группы самолетов, навстречу врагу вылетел заместитель командира эскадрильи капитан С. И. Андреев. Врезавшись в строй фашистских машин, он с первой же атаки сбил одну из них. А затем, искусно маневрируя, сразил еще одного бомбардировщика. Умело действовали и его товарищи.

С величайшим мужеством и отвагой наши летчики бились с воздушными фашистскими пиратами. А когда кончались боеприпасы, направляли свои машины на врага и таранили его. Только на Юго-Западном направлении, по неполным данным, за первые четыре дня войны советские летчики-истребители совершили 5 воздушных таранов{125}.

Таким образом, в первые дни и недели войны в условиях внезапного нападения фашистской Германии на Советский Союз Войска противовоздушной обороны страны, оборонявшие объекты в приграничных зонах ПВО, выдержали мощный удар немецко-фашистской авиации и обеспечили сохранность обороняемых объектов, в частности мостов через Днепр, Днестр и другие реки, имевших важное стратегическое значение. Ни одного моста противнику не удалось разбомбить, позже их взрывали наши саперы при отходе частей и соединений{126}. Войска ПВО нанесли значительный ущерб авиации противника и сохранили в основном свою боеспособность.

Наряду с этим следует подчеркнуть большую роль войск ПВО в усилении противотанковой обороны наземных частей и соединений.

В начале войны в Красной Армии ощущался острый недостаток в средствах борьбы с вражескими танками. И первые же бои зенитных артиллерийских частей с наземными [79] войсками противника показали, что зенитные пушки среднего калибра являются мощным противотанковым оружием. 85-мм зенитная пушка, обладавшая большой начальной скоростью снаряда и снабженная отличным бронебойным снарядом, успешно применялась для поражения всех немецких танков того времени с дальности до 2 км. Поэтому многие части и подразделения зенитной артиллерии начали преобразовываться в специальные отдельные противотанковые полки. В то же время началось формирование и подготовка отдельных противотанковых полков. Эти полки формировались за счет личного состава артиллеристов-зенитчиков и вооружались 85-мм зенитными пушками. В первые месяцы войны наша промышленность ежемесячно выпускала до 400 — 600 85-мм зенитных пушек и почти все они направлялись на вооружение противотанковых полков{127}.

Боевые действия войск ПВО на основных направлениях наступления немецко-фашистских захватчиков летом и осенью 1941 года

Особенно напряженные бои с воздушным и наземным противником войска ПВО вели под Смоленском и Киевом, при обороне Днепропетровского и Донбасского промышленных районов, при защите осажденной Одессы.

Но наиболее длительные сражения войск ПВО развернулись при обороне двух крупнейших центров страны — столицы нашей Родины Москвы и колыбели Великой Октябрьской социалистической революции Ленинграда.

К началу Смоленского сражения соотношение сил и средств было на стороне противника. В наших войсках, оборонявшихся на смоленском направлении, ощущался острый недостаток в противотанковой и зенитной артиллерии, а также в самолетах. Однако личный состав соединений Западного фронта был полон решимости отразить удары врага и остановить его дальнейшее продвижение. И развернувшиеся бои в июле и августе полностью это подтвердили.

7 июля на противовоздушную оборону Смоленска встали части 7-й бригады ПВО, отошедшие из Минска. Дополнительно в состав бригады вошел 741-й зенитный артиллерийский полк, ранее оборонявший Смоленск. После отхода из Минска командиром бригады был назначен полковник М. З. Котиков.

Части бригады заняли боевой порядок с расчетом обеспечить не только противовоздушную, но и противотанковую оборону. [80]

Наиболее опасное — западное — направление прикрывал 741-й зенитный артиллерийский полк под командованием майора А. И. Букарева{128}.

Для борьбы с вражеской авиацией на ее излюбленных маршрутах полетов вдоль железной дороги и шоссе была создана маневренная группа в составе двух батарей среднего калибра, одной батареи малого калибра и четырех зенитных пулеметных установок. Командиром маневренной группы был назначен командир 2-го дивизиона 741-го зенитного артиллерийского полка старший лейтенант Д. Ф. Рудык. Создание этой группы вполне себя оправдало. На участке пути от станции Рудня до станции Голынки систематически летали фашистские самолеты на малой высоте, бомбили и обстреливали эшелоны, колонны войск и автомашины. С самого начала действий маневренная группа сбила два самолета. Фашисты сразу изменили маршруты полетов. На вновь выявленные маршруты снова направлялась та же группа и своим огнем не позволяла немецкой авиации действовать безнаказанно, вводя ее в заблуждение относительно группировки зенитных средств.

При обороне Смоленска до 15 июля 1941 г. бригада уничтожила 62 немецких самолета{129}. В этот период наиболее успешно действовала батарея под командованием лейтенанта К. Ф. Барановского из 30-го отдельного зенитного малокалиберного артиллерийского дивизиона.

Когда немецко-фашистские войска 15 июля ворвались в Смоленск, все зенитные батареи и пулеметные установки 7-й бригады ПВО были сосредоточены восточнее города для прикрытия отхода частей 16-й и 20-й армий. А 1-й и 2-й дивизионы 188-го зенитного артиллерийского полка этой бригады были поставлены на противотанковую оборону на шоссе Смоленск — Минск, а затем Смоленск — Кардымово. Часть зенитных орудий привлекалась для стрельбы по наземным целям.

В весьма сложной обстановке действовали дивизионы, выполнявшие задачи противотанковой обороны. Противник наседал. 29 июля немцы вплотную подошли к огневой позиции 5-й батареи и начали усиленно ее обстреливать ружейно-пулеметным огнем. Казалось, что гибель подразделения неминуема. Тогда командир батареи лейтенант П. В. Баранов организовал штурмовую группу и с возгласом «Вперед, на врагов Родины!» первым бросился на фашистов, увлекая за собой бойцов. Смелой контратакой они отбросили оккупантов и вывели орудия из-под обстрела. [81]

После захвата Смоленска активность фашистской авиации усилилась. Особенно ожесточенным бомбардировкам подвергались переправы через Днепр в районе Соловьево, Пнево. Только, например, 22 июля вражеские бомбардировщики совершили на эти переправы 14 групповых налетов. Батареи 188-го зенитного артполка и 30-го зенитного артдивизиона, прикрывавшие переправы, за этот день сбили 2 вражеских самолета.

Учитывая особую важность переправ для наших войск при создавшейся общей обстановке, командование бригады 26 июля отдало приказ об усилении их прикрытия в районе Соловьево, Пищино, Пнево, Ляхово. Для этого сюда дополнительно перебрасывались 2 батареи 741-го зенитного артполка, 8 зенитно-пулеметных установок 191-го отдельного зенитного пулеметного батальона и 2 батареи 35-го и 318-го зенитных артиллерийских дивизионов. Однако сделать это в срок не удалось, так как противник 27 июля уже замкнул кольцо окружения, занял все дороги, ведущие к переправам. Связь с батареями, ранее прикрывавшими переправы, была потеряна. Командир 741-го зенитного артполка майор А. И. Букарев поставил одну батарею для отражения налетов фашистской авиации, а из личного состава остальных батарей и саперного батальона, следовавшего к переправе, создал штурмовой отряд. С упорными боями 198 человек 741-го зенитного артиллерийского полка совместно с бойцами саперного батальона ко 2 августа очистили дорогу от неприятеля и пробились к переправе через Днепр у деревни Ратчино. Они заняли огневые позиции на правом берегу Днепра, организовав прикрытие переправ, и за ночь построили мост через реку. Этим самым была создана возможность для планомерного отхода наших частей. Вскоре сюда подошли и батареи 188-го зенитного артполка, 191-й зенитный пулеметный батальон и штаб бригады.

Фашисты неистово рвались к переправам, ожесточенно обстреливая их минометным огнем и подвергая бомбардировке с воздуха. На берегу горели подбитые машины, переправа часто разрушалась. Фашисты всеми силами стремились не выпускать наши войска из окружения. К вечеру 6 августа им удалось вплотную прижать наши части к Днепру. Тогда командир бригады полковник М. З. Котиков и комиссар бригады батальонный комиссар И. П. Рабинович организовали контратаку. В результате этой контратаки удалось отбросить противника от переправы. А в это время части спешили переправить боевую технику через Днепр.

12 августа 1941 г. 7-й бригаде ПВО была поставлена новая боевая задача: обеспечить противовоздушную оборону Вязьмы, а в дальнейшем — Гжатска и Можайска. Воины [82] бригады упорно и умело защищали каждый воздушный рубеж. За пять месяцев войны, с 22 июня по 6 декабря, они сбили 189 самолетов{130}.

Большую роль сыграли войска ПВО при обороне Киева. Основную группировку противовоздушной обороны Киевского района составляли:

— 3-я дивизия ПВО (командир дивизии генерал-майор артиллерии В. Г. Поздняков, начальник штаба полковник Д. Ф. Гаркуша);

— 36-я истребительная авиационная дивизия (командир дивизии полковник В. В. Зеленцов).

Кроме того, в Киевский район ПВО были включены четыре отдельных зенитных артиллерийских дивизиона, прикрывавших Фастовский железнодорожный узел и мосты в районе Черкассы, Канев, Янов{131}.

Группировку войск ПВО Киевского района возглавлял генерал-майор артиллерии В. Г. Поздняков.

Первый налет на Киев фашистские бомбардировщики совершили 22 июня, а затем повторяли их систематически. Но части ПВО Киева давали достойный отпор врагу. Только за первые пять дней войны они уничтожили 93 вражеских самолета, из них истребительная авиация — 58 и зенитная артиллерия — 35.

В бой с нашей истребительной авиацией немецкие летчики вступали неохотно, чаще всего избегали его, используя преимущество в скорости. Только при явном превосходстве или при внезапных атаках со стороны солнца и из облаков они нападали на наших истребителей. Как показал пленный немецкий летчик со сбитого самолета Ме-109 из 4-го отряда 51-й эскадры, им было дано специальное указание вступать в бой только при явном превосходстве сил. Если такого превосходства нет, то от боя уклоняться{132}.

В связи с усилившейся деятельностью немецкой авиации и уменьшением времени ее подлета части истребительной авиации Киевского района ПВО перешли к непрерывному патрулированию над прикрываемыми объектами одним-двумя звеньями, а при напряженной обстановке — и эскадрильями. На аэродромах также имелись дежурные звенья, которые поднимались по тревоге и в основном нацеливались «по-зрячему». Для патрулирующих звеньев большое значение имели организованные посты наведения, на которые выделялись командиры штаба 36-й истребительной авиационной дивизии. [83]

Эти посты располагались как в центре Киева, так и на его окраинах и имели телефонную связь с командным пунктом дивизии. Летчики, находившиеся на постах, выполняли приказания начальника пункта по наведению истребителей. Лично наблюдая за воздушной обстановкой, они уточняли курс и высоту полета наводимых истребителей, передавая им команды по радио. Иногда для этого применялись специальные целеуказательные стрелы и полотнища, расстилаемые на земле в районе поста.

Для истребительной авиации Киевского района ПВО боевая напряженность была весьма высокой. Только за первые два месяца войны истребители этого района произвели 6856 самолето-вылетов, из них 5888 — для отражения налетов авиации противника на Киев{133}. За это же время наши летчики провели 180 воздушных боев и сбили 92 самолета.

Отважно сражался в небе Киева летчик-истребитель младший лейтенант Д. А. Зайцев{134}. Он прекрасно знал свой самолет, искусно владел им в бою и метко поражал врага. Однажды, возвращаясь с боевого задания, младший лейтенант встретил немецкого разведчика Ю-88. Зайдя ему в хвост, Д. А. Зайцев дал пулеметную очередь по врагу. Но самолет продолжал лететь, а патроны у Зайцева уже кончились. Летчик не мог допустить, чтобы фашист безнаказанно ушел, да еще с разведданными, и решил таранить противника. Он подвел свой истребитель к хвосту самолета Ю-88. Мгновение — и хвостовое оперение обрублено винтом. Клюнув носом, Ю-88 камнем пошел вниз. За этот подвиг Д. А. Зайцев одним из первых летчиков ПВО был удостоен высокого звания Героя Советского Союза.

Летчикам 36-й истребительной авиационной дивизии приходилось бороться не только с воздушным противником, но и выполнять многие другие задачи.

Они вели разведку наземного противника, штурмовали скопления вражеских войск, бомбардировали объекты, прикрывали высадку десантов, сопровождали наши самолеты на боевые задания, истребляли вражеских разведчиков.

Весь личный состав 36-й истребительной авиадивизии самоотверженно сражался с врагом в эти тяжелые дни. Об этом красноречиво свидетельствуют такие данные: с 22 июня по 20 сентября 1941 г. летчики дивизии сбили в воздушных боях 134 немецких самолета и 8 аэростатов, уничтожили более 170 автомашин, 31 цистерну с горючим, потопили 20 понтонов и пароход противника.

Не менее успешными были и действия зенитной артиллерии Киевского района ПВО. Так, например, фашистам не [84] удалось разрушить ударами с воздуха днепровские мосты у Киева. Всякий раз, встреченные интенсивным огнем зенитчиков 254-го и 183-го полков, немецкие летчики, сбросив свои бомбы куда попало, уходили обратно, не причинив мостам никаких повреждений.

Между тем в августе и начале сентября общая обстановка на Юго-Западном и Южном фронтах ухудшалась. Несмотря на героическое сопротивление советских войск, неприятель, используя свое превосходство в силах, наращивал удары на Юго-Западном направлении. Во второй половине сентября враг окружил большую группировку наших войск, 19 сентября были потеряны Киев и часть Левобережной Украины.

Наиболее интенсивным бомбардировкам подвергались Днепродзержинск, Днепропетровск, Запорожье, Синельниково, Павлоград, Чаплино, Лозовая и железнодорожные мосты через Днепр. В этот период тяжело пришлось частям Южной зоны ПВО, оборонявшим Днепропетровск и Запорожье, особенно при выходе немецких наземных войск непосредственно к обороняемым объектам. На обороне Запорожья стоял 16-й зенитный артполк под командованием полковника Д. П. Зайцева, а на обороне Днепропетровска — 748-й зенитный артполк под командованием майора А. М. Рутковского.

Несмотря на то что в 16-м зенитном артиллерийском полку был большой недостаток в вооружении (полк имел всего 26 зенитных орудий среднего калибра), он сумел прикрыть Запорожье и Днепрогэс от бомбардировочных ударов противника{135}. За время обороны Запорожья с начала войны до 1 октября 1941 г. было зафиксировано 566 самолето-налетов на прикрываемые объекты. Но под огнем зенитной артиллерии противник вынужден был сбрасывать свой бомбовый груз в воды Днепра или на остров Хортица. Так до дня отхода ни одна вражеская бомба и не упала на электростанцию. Над Запорожьем и Днепрогэсом полк сбил 6 немецких самолетов. Здесь в бою с воздушным противником хорошо показали себя 1-я батарея под командованием лейтенанта В. А. Демидова, 5-я батарея лейтенанта Г. Д. Белякова и 6-я батарея лейтенанта В. С. Власенко.

При отходе наших войск обстановка резко обострилась. Огневые позиции зенитных батарей зачастую подвергались артиллерийскому и минометному обстрелу, в боевые порядки зенитчиков прорывались немецкие танки, автоматчики и пехота. В одно и то же время батареям приходилось решать три боевые задачи: вести стрельбу по немецким самолетам, отражать прорвавшиеся танки и отбиваться от фашистских [85] автоматчиков. Необходимы были исключительная самоотверженность, отвага и мужество, чтобы выстоять перед таким тройным натиском. И зенитчики стояли насмерть, истребляя ненавистного врага.

18 августа, когда немецкие танки прорвались в боевые порядки 16-го зенитного артполка, 3-я и 6-я батареи весь день вели огонь по фашистским бомбардировщикам, одновременно отражая атаки прорвавшихся танков и автоматчиков противника. Зенитчики уничтожили 3 немецких танка. К середине дня 3-я батарея была окружена танками и автоматчиками. Силы были неравны. На огневую поддержку соседних батарей надежды не было, ибо они сами вели бой. Под огнем противника редели ряды бойцов. Пушки одна за другой также выходили из строя. Но артиллеристы упорно бились с врагом. Наконец озверевшие фашисты ворвались на огневую позицию. Отважные бойцы батареи вместе с орудиями были смяты гусеницами танков. Так в неравном, упорном бою погибла 3-я батарея 16-го зенитного артполка. К сожалению, имена погибших артиллеристов до сих пор не удалось установить.

Со второй половины июля авиация противника усилила бомбардировочные налеты на Днепропетровск, который прикрывал 748-й зенитный артполк под командованием майора А. М. Рутковского{136}. Особенно крупный налет фашисты совершили 16 августа, в результате которого был нанесен ущерб железнодорожному вокзалу и некоторым заводам. В полку ощущался острый недостаток снарядов, вследствие чего отражение налетов вражеской авиации затруднялось. Но, несмотря на это, полк сумел надежно защитить главные объекты — два моста через Днепр и один мост через Самару.

С приближением наземного противника к городу полк поставил на противотанковую оборону на правом берегу Днепра две батареи во главе с лейтенантами Н. И. Шестериным и П. Д. Пономаренко. Рабочие завода им. Петровского изготовили броневые щиты для этих батарей.

Зенитчики под командованием Н. И. Шестерина и П. Д. Пономаренко совместно с бойцами 674-го противотанкового артиллерийского полка приняли на себя первые удары танков противника. Огнем своих пушек и связками гранат они уничтожали вражеские танки, сдерживая их яростные атаки. В ночь на 25 августа под давлением превосходящих сил противника одна из батарей вместе с арьергардными частями 6-й армии сумела отойти на левый берег Днепра. Другая батарея была окружена и в неравном бою, перешедшем в [86] рукопашную схватку, почти полностью погибла. Из окружения вырвались только восемь человек во главе с лейтенантом И. Ф. Кожевниковым.

В летне-осенней кампании первого периода Великой Отечественной войны особое место занимает героическая оборона Одессы. Под ее стенами развернулись ожесточенные кровопролитные сражения с фашистскими захватчиками.

Большую роль в этих сражениях сыграли войска Южной зоны ПВО, прикрывавшие Одессу от воздушного противника. На противовоздушной обороне Одессы стояла 15-я отдельная бригада ПВО под командованием полковника И. Т. Шиленкова. Основу ПВО города составлял 638-й зенитный артиллерийский полк, имевший пять дивизионов трехбатарейного состава с 85-мм зенитными пушками и ПУАЗО-3{137}. Полк прикрывал объекты в 1-м боевом секторе с северного, западного и южного направлений.

Во втором боевом секторе располагался 73-й зенитный артиллерийский полк Черноморского флота, прикрывавший объекты города с восточного направления. 27-й дивизион МЗА прикрывал водонасосную станцию, крекинг-завод и нефтебазу. 162-й отдельный зенитный пулеметный батальон совместно с пулеметным батальоном 73-го зенитного артполка был поставлен на оборону штаба Одесского военного округа, вокзала и станций Застава, Товарная и Сортировочная. 6-й отдельный дивизион аэростатов заграждения в ночное время прикрывал город одним отрядом с северного направления, вторым — с южного, а третьим — главнейшие объекты внутри города. 21-й отдельный прожекторный батальон совместно с прожекторной ротой 73-го зенитного артполка создавали световое обеспечение на восточном, юго-восточном и юго-западном направлениях.

Истребительная авиация прикрывала дальние подступы к Одессе на рубеже Выгода, Беляевка, Маяки, Френцфельд и в сторону моря до 25 км. Авиация была весьма немногочисленной. Это были 69-й истребительный авиационный полк ВВС под командованием майора Л. Л. Шестакова и три авиаэскадрильи истребительной авиации Черноморского флота.

С первых дней войны Одесса подверглась налетам вражеской авиации. В начале это были разведывательные полеты небольших групп по 3 — б самолетов. Но уже в первых числах июля 1941 г. противник стал атаковывать корабли в Одесском порту и другие важные объекты города группами бомбардировщиков до 30 самолетов. Эти налеты чаще всего производились [87] в сумерки или на рассвете, когда воздушная цель в оптические приборы была не видна, а освещение прожекторами давало слабый эффект.

Противник совершал налеты не только на объекты, расположенные внутри города и в порту, но и в окрестностях. Так, 5 июля, маскируясь облачностью, три Ю-88 совершили налет на водонапорную станцию в селе Беляевка, имевшую важное значение для Одессы. 2-я батарея 638-го зенитного артполка под командованием старшего лейтенанта Б. С. Розенмана и младшего политрука Е. И. Кошукова точными залпами сразила одного из них{138}. Остальные, отвернув, сбросили бомбы в плавни. А через несколько минут уже 8 бомбардировщиков напали на объект и его защитников, применив звездный налет на малой высоте. Разгорелся жаркий бой. Ведя интенсивный огонь прямой наводкой, зенитчики отважно отражали налет стервятников.

Один самолет был сбит удачным выстрелом орудийного расчета старшего сержанта Г. М. Запары. Остальные, не добившись успеха, скрылись.

Усиленным бомбардировкам подверглась переправа Королино-Бугаз. Ее обороняла 5-я батарея 638-го зенитного артполка под командованием лейтенанта М. Н. Иващенко и младшего политрука Н. К. Лищука. В течение нескольких дней батарея вела упорные бои с фашистскими стервятниками и сбила 5 самолетов.

Со второй половины июля 1941 г. активность авиации противника усилилась. Так, 22 июля бомбардировщики трижды совершали массированные налеты на Одессу большими группами. Совместными усилиями истребителей и зенитной артиллерии налеты успешно отражались. В этот день фашисты потеряли 8 самолетов от огня зенитчиков и 1 самолет сбили истребители.

В первых числах августа противник подошел к Одессе, 5 августа Ставка отдала приказ, в котором указывалось: «Одессу не сдавать и оборонять до последней возможности, привлекая к делу Черноморский флот»{139}. Заместитель командующего Одесской военно-морской базой по ПВО и командир 15-й бригады ПВО разработали конкретный план взаимодействия зенитной артиллерии с береговой артиллерией и сухопутными войсками, план оповещения прибывающих в порт кораблей о налете вражеской авиации, о ведении огня военно-морскими судами, находящимися в порту, а также мероприятия по усилению зенитного прикрытия на те дни, когда в порту сосредоточивалось много кораблей. На наиболее ответственных [88] участках обороны была разработана схема рубежей заградительного огня. Большое внимание в плане также уделялось инженерному оборудованию огневых позиций, командных и наблюдательных пунктов.

По мере сужения кольца блокады вокруг Одессы, при каждой попытке фашистских войск прорваться в осажденный город усиливалась активность и вражеской авиации. Особенно ожесточенными были налеты 8 августа. Весь день и всю ночь гитлеровцы бомбили город. Но под огнем зенитчиков они не могли вести прицельного бомбометания и смертоносный груз бросали куда попало. 18 августа противник предпринял решительную попытку прорваться в осажденный город и овладеть им с ходу. Около сотни вражеских бомбардировщиков, поддерживая наступление наземных войск, бомбили город и порт. Но и на этот раз бойцы 15-й бригады, истребители и зенитчики береговой обороны сумели отразить все налеты фашистской авиации.

В критические моменты обороны Одессы воины 15-й бригады ПВО принимали непосредственное участие и в отражении атак наземного противника. Так, 25 августа враг подошел к Болгарским Хуторам и селению Дальник, расположенным на подступах к городу. Создалась непосредственная угроза Одессе. Фронт нуждался в пополнении. В это время на батареях полка образовался перебой с боеприпасами. Решением командования бригады из артиллеристов были созданы стрелковые батальоны и брошены на самые ответственные участки обороны города.

Вечером 4 сентября батальон под командованием капитана К. А. Барсукова, который накануне командовал 2-м дивизионом, занял оборону на юго-восточной окраине Дальника. Артиллеристы, ставшие теперь пехотинцами, энергично готовились к атаке. На рассвете они пошли в наступление и штурмом сломили сопротивление противника. В этом бою проявил отвагу младший лейтенант С. И. Липсман. Увлекая за собой бойцов, он первым ворвался в расположение врага и, хотя был ранен, не покинул поля боя. В штыковую атаку на противника водил бойцов и командиров младший политрук Н. К. Лищук, назначенный комиссаром батальона. В первых рядах наступавших цепей всегда находилась и военфельдшер Виктория Шемяко. В момент атаки вражеских позиций она была ранена.

Подбежавшим к ней на помощь бойцам она промолвила: «Идите, товарищи, бейте подлых гадов, не давайте им ни минуты передышки». Сделав себе перевязку, Виктория Шемяко снова пошла в гущу боя оказывать помощь раненым воинам. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 10 февраля 1942 г. за самоотверженность в бою военфельдшер Шемяко была награждена орденом Красного Знамени. [89]

На другом участке батальон (бывший 5-й дивизион) под командованием политрука Г. Ш. Богоудинова с 25 августа дрался против румынского королевского полка. Особенно жарким был бой 31 августа. Не выдержав стремительного натиска зенитчиков, противник в панике бежал несколько километров, бросая оружие и раненых.

В сентябре резко ухудшилось положение наших войск в Крыму. В связи с этим по приказу Ставки войска Одесского оборонительного района были брошены на усиление обороны Крымского полуострова. Основной состав 15-й бригады ПВО прибыл в Севастополь и Симферополь, а в дальнейшем на прикрытие Керчи.

Так закончилась героическая оборона осажденной Одессы от воздушного противника. Неувядаемой славой покрыли себя летчики-истребители 69-го истребительного авиационного полка ВВС под командованием майора Л. Л. Шестакова и летчики-истребители Черноморского флота, взаимодействовавшие при обороне Одессы с 15-й бригадой ПВО. Воины 15-й бригады ПВО за время обороны Одессы уничтожили 80 самолетов противника.

Бои на южных подступах к Москве под Тулой и Каширой носили ожесточенный характер. Заключительным этапом октябрьских оборонительных боев Красной Армии явилась героическая оборона Тулы. В конце октября 1941 г. враг сосредоточил здесь большое количество танков, пехоты и пытался с ходу овладеть городом.

В обороне Тулы большую роль сыграли части Тульского бригадного района ПВО, которым командовал генерал-майор М. Н. Овчинников. Непосредственно на противовоздушной обороне Тулы стоял 732-й зенитный артиллерийский полк, а также действовавшие на южных подступах к Москве 124, 423 и 495-й истребительные авиационные полки.

Когда 22 октября наша воздушная разведка установила движение до 40 немецких танков по направлению к Титово (45 км западнее Тулы), генерал-майор М. Н. Овчинников [90] дал указание командиру 732-го зенитного артполка майору М. Т. Бондаренко организовать противотанковую оборону города силами полка{140}. Майор М. Т. Бондаренко, штаб полка, основное внимание при организации противотанковой обороны обратили на Калужское и Одоевское шоссе, как наиболее танкоопасные направления. С 23 по 28 октября полк усиленно готовился к отражению наземного противника. На наиболее угрожаемое танкоопасное направление — южные подступы к Туле — были дополнительно выдвинуты 2, б, 9 и 10-я зенитные батареи среднего калибра.

Зенитчики прибыли в районы намеченных огневых позиций и приступили к их оборудованию. Потребовались большие усилия и умение, чтобы упредить врага и до его подхода зарыться в землю, сделать батареи менее уязвимыми от огня наземного противника. Были тщательно разведаны наиболее вероятные танкоопасные направления, выбраны, оборудованы в инженерном отношении и замаскированы запасные огневые позиции и подъездные пути к ним. Перед огневыми позициями были вырыты противотанковые рвы, установлены противотанковые заграждения и созданы минные поля. Со всеми подразделениями имелась надежная проводная и радиосвязь{141}. Во время подготовки полка к отражению атак фашистских танков большую работу проделал начальник штаба полка капитан А. А. Киселев по организации управления боем{142}.

Командиры орудий тщательно изучили местность в своих секторах стрельбы, выбрали ориентиры и определили дальность до них. На основании этого они составили карточки противотанкового огня. Орудийные расчеты систематически тренировались в ведении огня по танкам, в быстром отыскании и распознавании ориентиров на местности, в подготовке данных для стрельбы.

На направлениях, где стрельба по танкам из орудий была затруднена, выставили группы истребителей. Их позиции выдвигались вперед от батарей на 200 — 300 м. Истребительные группы имели гранаты и бутылки с зажигательной смесью.

Для освещения наземных целей в темное время использовали прожекторные станции.

Все было подготовлено к отражению врага. И благодаря этой упорной подготовительной работе полк одержал победу над превосходящими силами неприятеля.

29 октября части 3-й немецкой танковой дивизии, прорвав оборону 290-й стрелковой дивизии в районе Ясной Поляны, [91] атаковали город с южного направления. Все атаки успешно отразили расчеты зенитных батарей. Но это были только передовые отряды танкистов Гудериана. Решающие бои развернулись на следующий день.

Рано утром 30 октября разведка донесла о движении 60 танков и большого количества вражеской мотопехоты по Орловскому шоссе на Тулу. Зенитчики изготовились к бою. Вскоре 23 танка приблизились к 6-й батарее. Предрассветную тишину нарушил шум моторов и зловещий лязг гусениц. Уже видны силуэты стальных машин, катящихся лавиной на огневую позицию. Кажется, ничто их не остановит, все подомнут под себя темные грохочущие махины. Но орудийные расчеты сержантов Ф. Н. Никитенко и И. Г. Козака не дрогнули. Поймав в перекрестие оптических труб головной танк, они ждали приказа командира подразделения лейтенанта Г. М. Волнянского. Вот головной танк уже на расчетном рубеже на дальности 1800 метров. Команда «Огонь!» потонула в грохоте выстрелов. Первые же снаряды поразили головной танк, он замер на месте и задымился. Следующие танки, обходя его, продолжали наступление, ведя огонь на ходу. Но орудия посылали им навстречу снаряд за снарядом. Уже 5 исковерканных бронированных чудовищ, дымясь, остановились перед батареей. Фашисты не выдержали такого мощного отпора и повернули обратно. Первая атака была отбита. Бойцы облегченно вздохнули, в их глазах светилась радость — враг от них бежал, оставив свои хваленые «непобедимые» танки на поле боя.

Передышка была короткой. Часа через два уже 30 танков начали вторую атаку. Снова разгорелся жаркий бой. Но, как и в первом бою, у фашистов не хватило выдержки. Потеряв несколько танков, они опять отступили на исходные позиции.

В 13.00 на горизонте опять замаячили танки с фашистскими крестами на бортах. Теперь они шли уже с мотопехотой по Орловскому, Одоевскому и Воронежскому шоссе. Идя на предельной скорости, они вели интенсивный огонь по 1-й и 4-й батареям. При поддержке мощного артиллерийского и минометного огня противнику удалось несколько потеснить батальон народного ополчения Тулы на Одоевском шоссе. Но и здесь под огнем 1-й и 4-й батарей, теряя подбитые танки, противник вынужден был отойти на исходные позиции.

Прошло совсем немного времени, 20 немецких танков с мотопехотой в четвертый раз ринулись на защитников Тулы. Несмотря на крайнюю усталость и понесенные в бою потери, зенитчики стояли твердо, действуя у пушек четко и слаженно.

Высокое мужество и отвагу проявили бойцы 6-й батареи, лейтенант Г. М. Волнянский и политрук М. И. Сизов. Своим [93]

умением, храбростью и бесстрашием лейтенант и политрук вдохновляли воинов на ратные подвиги. Тяжело раненный, наводчик коммунист И. И. Беспалов остался у орудия. Всматриваясь в окуляр прицельной трубы, он быстро ловил танки в перекрестие и четко подавал команды заряжающему на открытие огня. Его примеру следовали другие бойцы.

Но вот Беспалов, сраженный осколком вражеского снаряда, упал на землю. Выбыли из строя командир орудия и заряжающий. Но пушка по-прежнему вела бой. Лейтенант Г. М. Волнянский выполнял обязанности сначала трех номеров, потом пяти, а под конец один заменил весь орудийный расчет.

Один из танков совсем близко подошел к орудию. Его снаряды рвутся рядом, засыпая все вокруг осколками и заволакивая дымом позицию, но как только дым рассеялся, Волнянский, превозмогая боль от ран, наводит перекрестие прицельной трубы в танк, совмещает стрелки механизмов наводки, быстро заряжает орудие и производит выстрел. Снаряд попадает в цель. На таком коротком расстоянии мощность снаряда огромна, башня танка срывается и летит в сторону. Но тут же другой танк стремится уничтожить орудие и бесстрашного командира. Почти одновременно раздались два оглушительных взрыва. Один из них разворотил стальное чудовище, а другой оборвал жизнь комсомольца Г. М. Волнянского.

— По фашистам, огонь! — командует политрук М. И. Сизов, заменяя своего погибшего командира. И защитники Тулы продолжают разить врага. За день боя только орудие сержанта Ф. Н. Никитенко, где наводчиком был красноармеец И. И. Беспалов, уничтожило 8 танков, а в общем итоге за этот день подразделение лейтенанта Г. М. Волнянского уничтожило 12 машин{143}.

На Воронежском шоссе атаки немецких танков отражали воины 10-й батареи 732-го артполка. Здесь под разрывами вражеских снарядов умело и отважно действовал командир огневого взвода лейтенант М. И. Милованов{144}. Точным огнем зенитных пушек его взвод за день уничтожил четыре танка, одну автомашину и навсегда заставил умолкнуть два вражеских орудия. Стойко сражались наводчики орудий красноармейцы Н. Я. Степанов и Н. Г. Лачин. Это они своей точной наводкой обеспечили уничтожение вражеских танков. Благодаря стойкости и мужеству воинов 10-й батареи гитлеровцы не смогли прорваться к Туле и на Воронежском шоссе. [94]

День боя окончился победой защитников Тулы. На всех направлениях вражеские атаки были отбиты. Противник понес значительный урон. Только зенитные батареи 732-го зенитного артполка 30 октября уничтожили 26 танков и более 200 солдат и офицеров противника{145}.

В последующие два дня гитлеровцы не раз пытались ворваться в город. Но их атаки уже были значительно слабее, чем 30 октября. Все усилия фашистов разбились об упорство защитников Тулы. Зенитчики стояли твердо и действовали умело.

С переходом в наступление наших наземных войск 1, 3, 6 и 7-я батареи полка были выделены для поддержки стрелковых частей.

17 декабря все батареи 732-го зенитного артполка вернулись в Тулу и снова встали на противовоздушную оборону города русских оружейников.

С 29 октября до 26 декабря 1941 г. 732-й зенитный артиллерийский полк уничтожил 49 танков, 5 бронемашин, 3 артиллерийские и 12 минометных батарей, 2 пулеметные точки, 11 самолетов и до 1850 фашистских солдат и офицеров{146}.

Стойкость, мужество и высокое боевое мастерство защитников Тулы признали и сами немцы. Так, гитлеровский генерал Гудериан в своих мемуарах отмечает: «29 октября наши головные танковые подразделения достигли пункта, отстоящего на 4 км от Тулы. Попытка захватить город с ходу натолкнулась на сильную противотанковую и противовоздушную оборону и окончилась провалом, причем мы понесли значительные потери в танках и в офицерском составе»{147}.

Родина высоко оценила мужество и стойкость воинов 732-го зенитного артиллерийского полка: 34 бойца и командира были награждены орденами и медалями. Лейтенант Г. М. Волнянский и наводчик орудия рядовой И. И. Беспалов посмертно были награждены орденом Ленина.

За героизм и мужество, проявленные личным составом при обороне города, бюро Тульского горкома ВКП(б) и исполнительный комитет городского Совета депутатов трудящихся вручили 732-му зенитному артиллерийскому полку Красное знамя.

15 — 16 ноября немецко-фашистские войска начали второе «генеральное» наступление на Москву. Наиболее ожесточенные бои разгорелись на северо-западных подступах к Москве [95] и северо-восточнее Тулы. 18 ноября 2-я немецкая танковая армия прорвала оборону 50-й армии и развернула наступление на Каширу и Коломну, в обход Тулы с востока. С 25 ноября разгорелись жестокие бои с немецкими танками под Веневом. А в это время 17-я танковая дивизия немцев, обойдя Венев с востока, развернула наступление на Каширу.

Большую роль в защите Каширы сыграли части противовоздушной обороны, стоявшие на ее прикрытии: 352-й отдельный зенитный артиллерийский дивизион под командованием майора А. П. Смирнова и 445-й истребительный авиационный полк под командованием майора В. П. Круглова.

24 ноября в 22.00 начальник штаба Войск ПВО страны генерал-майор Н. Н. Нагорный по телефону сообщил майору А. П. Смирнову о прорыве танков и мотопехоты противника у Венева и приказал организовать противотанковую оборону на южных подступах к Кашире с одновременным выполнением задачи по противовоздушной обороне электростанции, города и мостов через Оку{148}. На 352-й дивизион ложилась весьма тяжелая и ответственная задача, так как в это время в городе других частей Красной Армии не было.

Командир дивизиона быстро произвел перегруппировку подразделений, поставив 3-ю батарею и два 76-мм орудия 53-й отдельной батареи на противотанковую оборону южных подступов к Кашире, а два остальных орудия 53-й батареи — у понтонного моста через Оку. Другие батареи прикрывали электростанцию и город.

Днем 25 ноября немецкие автоматчики обстреляли наблюдательный пункт батареи в деревне Руднево (южнее Каширы) .

Несколько разведчиков вышло из строя, но остальные продолжали вести наблюдение. В 16.00 с наблюдательного пункта донесли, что по шоссе Венев — Кашира движется 6 немецких танков и 3 автомашины с пехотой. 3-я батарея была своевременно предупреждена об этом.

Как только показалась колонна танков, 3-я батарея по команде командира батареи старшего лейтенанта С. К. Абрамова открыла интенсивный огонь из всех четырех орудий. Противник, ответив несколькими выстрелами, стал обходить батарею справа танками, а слева — группой автоматчиков с пулеметом. Командир распределил огонь: три орудия били по танкам, а одно картечью — по пулемету и автоматчикам. Гитлеровцы не выдержали и отступили. [96]

А в это время с наблюдательного пункта вновь донесли: «По дороге на Каширу движутся танки и автомашины, по силуэтам насчитано 52 единицы». Майор А. П. Смирнов приказал командиру 1-й батареи капитану И. С. Рязанцеву поставить неподвижный заградительный огонь по подходившему противнику в районе деревни Зендиково и на северных выходах из деревни Пятница. Через несколько минут бой разгорелся с новой силой. Наводить приходилось в темноте, по чуть видным силуэтам и по вспышкам выстрелов. И все же гитлеровцы не выдержали, отошли. Бой постепенно стал стихать.

Одновременно с отражением атак немецких танков и пехоты артиллеристы вели упорную борьбу с воздушным противником. Гитлеровцы непрерывными налетами пытались разрушить понтонный мост через Оку, являвшийся единственной переправой для наших войск. Не прекращались также налеты вражеских бомбардировщиков и на Каширскую ГЭС.

После неудачных попыток вывести из строя эти важные объекты немцы направили свои усилия на подавление зенитных батарей. Группы бомбардировщиков по нескольку раз в день нападали на объекты и огневые позиции батарей. Особенно яростной бомбардировке подверглась 27 ноября 1-я батарея капитана И. С. Рязанцева. От прямого попадания бомбы погиб весь орудийный расчет сержанта Г. В. Терехова. Выбывали из строя бойцы и на других орудиях. Но, умело осуществляя взаимозаменяемость в расчетах, воины продолжали вести стрельбу и сбили несколько бомбардировщиков.

28 — 30 ноября налеты вражеских бомбардировщиков продолжались, и каждый раз они получали отпор со стороны зенитчиков и летчиков-истребителей. В этих боях храбро сражались воины батареи под командованием лейтенанта М. А. Рога.

Летчики-истребители за ноябрь провели 12 одиночных и 27 групповых воздушных боев, в которых сбили 20 фашистских самолетов. Кроме того, они провели 12 вылетов на штурмовку наземных войск противника.

В боях за Каширу личный состав частей ПВО с честью выполнил свой долг перед Родиной. Указом Президиума Верховного Совета СССР 47 летчиков и 17 зенитчиков за мужество и отвагу, проявленные в боях с гитлеровскими захватчиками, были награждены орденами Советского Союза. За доблесть и стойкость при обороне Каширы исполнительный комитет Каширского районного Совета депутатов трудящихся и горком ВКП(б) вручили 352-му зенитному дивизиону Красное знамя и объявили благодарность всему личному составу. [97]

Противовоздушная оборона Москвы

Противовоздушная оборона Москвы занимает особое место в боевой деятельности Войск ПВО страны в Великой Отечественной войне. Это обусловливается важностью самого обороняемого объекта. Москва — столица нашей Родины, крупнейший экономический, политический, административный и культурный центр Советского Союза, важнейший узел путей сообщения и связи.

Противовоздушной обороной Москвы непосредственно занимались Центральный Комитет Коммунистической партии и правительство, Государственный Комитет Обороны и Ставка Верховного Главнокомандования. Так, например, в соответствии с постановлением СНК СССР от 2 июля 1941 г. «О всеобщей обязательной подготовке населения к противовоздушной обороне» под руководством Московской партийной организации была реорганизована и расширена система формирований противовоздушной обороны столицы. А 9 июля 1941 г. Государственный Комитет Обороны принял специальное решение «О противовоздушной обороне Москвы». Руководствуясь этим решением, Ставка значительно увеличила численность войск ПВО на обороне Москвы. Этим же решением были образованы городские аварийно-восстановительные отряды МПВО, в том числе полк восстановления дорог и мостов, полк восстановления энергохозяйства и отдельные батальоны восстановления городского хозяйства.

Об исключительном внимании Государственного Комитета Обороны к обеспечению безопасности Москвы свидетельствует и такой исторический факт. В напряженные июльские дни 1941 г., когда Ставка Верховного Главнокомандования была крайне занята руководством боевыми операциями наших войск на огромном фронте от Баренцева до Черного моря, Народный комиссар обороны СССР И. В. Сталин 21 июля провел с руководящим составом Московской зоны ПВО командно-штабное учение по отражению дневных массированных налетов противника на Москву, которое имело большое значение для проверки готовности системы ПВО Москвы к отражению воздушных налетов{149}.

Москва и Московский экономический район прикрывались от ударов авиации противника войсками Московской зоны ПВО, в состав которой входили:

— 1-й корпус ПВО (командир корпуса генерал-майор артиллерии Д. А. Журавлев, военный комиссар полковой комиссар Н. Ф. Гритчин, начальник штаба полковник [98] М. Г. Гиршович, начальник артиллерии полковник Л. Г. Лавринович);

— 6-й истребительный авиационный корпус (командир корпуса полковник И. Д. Климов, а с ноября 1941 г. полковник А. И. Митенков, военный комиссар бригадный комиссар И. А. Орлов, начальник штаба полковник И. И. Комаров);

— Тульский бригадный район ПВО (командующий районом генерал-майор М. Н. Овчинников, начальник штаба капитан М. П. Плаксицкий);

— Калининский бригадный район ПВО (командующий районом полковник Л. С. Гудков, начальник штаба полковник П. П. Карелин).

Командующим войсками Московской зоны ПВО был генерал-майор М. С. Громадин, начальник штаба зоны полковник А. В. Герасимов.

Непосредственная защита Москвы осуществлялась 1-м корпусом ПВО и 6-м истребительным авиационным корпусом.

В составе 1-го корпуса ПВО на 22 июня 1941 г. имелось шесть зенитных артиллерийских полков, один зенитный пулеметный полк, два полка аэростатов заграждения, два прожекторных полка и два полка ВНОС{150}. Его вооружение составляли: 548 зенитных пушек среднего калибра (372 пушки 85-мм калибра и 176 пушек 76-мм калибра), 28 зенитных пушек малого калибра (37-мм), 100 счетверенных установок зенитных пулеметов 7,62-мм калибра, 318 прожекторных станций, 68 постов аэростатов заграждения, 580 постов ВНОС, две радиотехнические станции обнаружения РУС-1 и одна РУС-2. В корпусе был большой некомплект пушек малого калибра: 37-мм зенитными пушками полки были укомплектованы в основном только на одну треть штатной потребности.

6-й истребительный авиационный корпус был сформирован непосредственно перед войной — 20 июня и имел в своем составе: 11-й истребительный авиационный полк (командир подполковник Г. А. Когрушев), 16-й (майор Ф. М. Пруцков), 24-й (майор А. М. Степанов), 27-й (подполковник П. К. Демидов), 34-й (майор Л. Г. Рыбкин), 120-й (майор А. С. Писанко), 176-й (майор Г. П. Макаров), 177-й (майор М. И.Королев), 178-й (майор Р. И. Раков), 233-й (майор К. А. Кузьменко) и 309-й истребительный авиаполк под командованием подполковника А. Г. Минова{151}. К началу войны в истребительных авиационных полках имелось 387 боевых экипажей: [99] 175 экипажей имели самолеты Як-1, МиГ-3, ЛаГГ-3, остальные 212 экипажей имели самолеты И-16 и И-153. Из 387 экипажей 150 были подготовлены к боевым действиям днем на средних и больших высотах, 68 — к боевым действиям ночью, остальные — к боевым действиям днем на малых и средних высотах.

Противовоздушная оборона Москвы создавалась как мощная комплексная оборона, в которой должны были найти широкое применение все рода войск: истребительная авиация, зенитная артиллерия среднего и малого калибров, зенитные пулеметы, прожекторы и аэростаты заграждения. Все рода войск должны были сражаться в тесном взаимодействии, дополняя в бою друг друга. Основными средствами ПВО считались истребительная авиация, зенитная артиллерия среднего калибра, прожекторы и аэростаты заграждения, которые должны были прикрывать всю Москву, как единый целый объект с радиусом 8 — 10 км. А зенитная артиллерия малого калибра и зенитные пулеметы должны были прикрывать отдельные важнейшие объекты как внутри Москвы, так и за ее пределами от ударов с малых высот и с пикирования.

Так как воздушные налеты противник мог совершать с любого направления, в основу группировки всех средств ПВО Москвы был заложен принцип круговой обороны с усилением направлений наиболее вероятных налетов вражеской авиации. Такими направлениями считались западное и юго-западное.

Москва и ближайшие подступы к ней прикрывались зенитной артиллерией, а зона боя истребительной авиации начиналась на дальних подступах к Москве и простиралась до зоны зенитного огня. Этим самым обеспечивалась свобода боевых действий каждого рода войск ПВО и повышалась эффективность их применения.

Для выполнения поставленных задач истребительные авиационные полки 6-го истребительного авиационного корпуса располагались на аэродромах вокруг Москвы в радиусе до 100 — 120 км. Основная часть их находилась на аэродромах в северо-западном, западном и юго-западном направлениях от города. Впоследствии часть авиаполков была перебазирована на более удаленные аэродромы, за 180 — 360 км. что обеспечивало перехват авиации противника на дальних подступах к Москве. Базирование истребительных авиационных полков неоднократно изменялось. С приближением линии фронта к столице полки, аэродромам которых угрожали наземные войска противника, были перебазированы на аэродромы северо-восточнее и восточнее Москвы. Такое перебазирование на восточные аэродромы усложняло боевую деятельность 6-го истребительного авиационного корпуса. [100]

Аэродромы, расположенные северо-восточиее и восточнее Москвы, не обеспечивали достаточного времени для воздействия по воздушному противнику. Истребители были вынуждены вести бои в зоне огня зенитной артиллерии, что затрудняло боевые действия не только авиации, но и зенитной артиллерии, особенно ночью. Лишь после разгрома немцев под Москвой и освобождения аэродромов северо-западнее и западнее Москвы истребительная авиация перебазировалась на прежние аэродромы.

С началом войны для усиления ПВО Москвы были произведены дополнительные формирования истребительных авиационных полков. Наряду с этим улучшался и качественный состав самолетов 6-го истребительного авиационного корпуса. Так, к 22 июля 1941 г., началу воздушных налетов противника на Москву, количество полков 6-го истребительного авиационного корпуса увеличилось до 29{152}. К этому времени корпус насчитывал 585 самолетов, из них 170 МиГ-3, 75 ЛаГГ-3, 95 Як-1, 200 И-16 и 45 И-153. А к концу декабря 1941 г. старых самолетов И-16 и И-153 в корпусе оставалось всего лишь 20 проц.

Для наведения истребителей ПВО на самолеты противника была создана система наведения из постов ВНОС. В начале войны наведение истребителей осуществлялось с помощью полотнищ и целеуказательных стрел. Но по мере накопления опыта, поступления на вооружение ИА ПВО более современной материальной части и оснащения частей ВНОС радиосредствами система наведения совершенствовалась и улучшалась. Так, к январю 1942 г. была создана новая система наведения истребителей — на наиболее вероятных направлениях полета самолетов противника из системы ВНОС были выделены специальные посты, снабженные радиостанциями, с помощью которых и осуществлялось наведение истребителей. Командные пункты 6-го истребительного авиационного корпуса и его полков, расположенные вблизи постов наведения, имели с ними прямую телефонную связь. На наиболее ответственных направлениях — в пунктах Клин и Серпухов — были установлены радиолокационные станции РУС-2, а в пунктах Химки, Внуково и Люберцы — станции МРУ-105. Каждой радиолокационной станции был отведен сектор наблюдения и наведения. Эти радиолокационные станции оперативно были подчинены командирам истребительных авиационных полков, расположенных в этих же районах. Кроме того, радиолокационные станции обнаружения и наведения могли управляться централизованно, с командного пункта корпуса. [101]

Боевые порядки зенитной артиллерии среднего калибра были развернуты в шести секторах обороны, в каждом из которых располагался один зенитный артиллерийский полк:

— северный сектор —176-й зенитный артполк (командир майор А. Е. Кравцов);

— северо-восточный сектор — 250-й зенитный артполк (командир майор Н. С. Никифоров);

— юго-восточный сектор — 745-й зенитный артполк (командир майор П. А. Афанасьев);

— южный сектор — 329-й зенитный артполк (командир полковник И. И. Лещенко);

— юго-западный сектор — 193-й зенитный артполк (командир майор М. Г. Кикнадзе);

— северо-западный сектор — 251-й зенитный артполк (командир майор Е. А. Райнин){153}.

В первый месяц войны зенитные артиллерийские части были полностью укомплектованы материальной частью и личным составом. Кроме этого, были заново сформированы два полка зенитной артиллерии среднего калибра, два полка зенитной артиллерии малого калибра и два зенитных пулеметных полка. Общая численность зенитного артиллерийского вооружения к 22 июля 1941 г.— к началу налетов воздушного противника на Москву составляла: зенитные пушки 85-мм — 564, 76-мм — 232, 37-мм — 248, зенитные пулеметы — 336{154}.

Большая часть зенитной артиллерии малого калибра и зенитных пулеметов (до 60 — 70 проц.) была использована для усиления противовоздушной обороны Кремля, вокзалов, электростанций и других объектов внутри города. До 30 — 40 проц. зенитной артиллерии малого калибра и зенитных пулеметов было использовано для обороны аэродромов истребительной авиации ПВО, боевых порядков зенитной артиллерии среднего калибра и зенитных прожекторов, шлюзов канала Москва — Волга и других важных объектов вне города. В зависимости от размеров и важности объекта на его оборону ставилось от одной до трех батарей малого калибра и один-два взвода зенитных пулеметов. Зенитная артиллерия малого калибра располагалась побатарейно и повзводно, а зенитные пулеметы — обычно повзводно. В городе орудия малого калибра и зенитные пулеметы зачастую устанавливались на крышах домов, на заводских и фабричных зданиях, на специально для этого оборудованных площадках.

Таким образом, к 22 июля 1941 г., когда фашистская авиация начала свои массированные налеты на Москву, противовоздушная оборона столицы являлась стройной и [102] достаточно мощной. В такой группировке система ПВО Москвы в основном оставалась до весны 1942 г.

В апреле 1942 г. Государственный Комитет Обороны принял решение о дальнейшем усилении ПВО Москвы за счет дополнительных формирований, и уже к июню этого года в системе ПВО Москвы насчитывалось 13 полков ЗА среднего калибра с общим числом 1300 орудий. Вместе с этим возросло и качество зенитной артиллерии — 85-мм зенитные орудия с ПУАЗО-3 составляли уже 84 проц. против 68 проц. в начале войны. На вооружение зенитной артиллерии к лету 1942 г. поступило 18 радиолокационных станций орудийной наводки СОН-2.

В последующие годы войны численный состав зенитной артиллерии в системе ПВО Москвы непрерывно увеличивался. На 1 января 1945 г. на обороне столицы находилось 1439 зенитных орудий среднего калибра, 600 зенитных орудий малого калибра, 632 зенитных пулемета и 35 станций орудийной наводки.

Зенитные прожекторные полки были предназначены для обеспечения ночных действий истребительной авиации, а прожекторные батальоны зенитных артиллерийских полков — для обеспечения стрельбы зенитной артиллерии сопроводительным огнем ночью.

В первый месяц войны для ПВО Москвы было сформировано еще два зенитных прожекторных полка. К середине июля 1941 г. число прожекторных станций на обороне столицы было увеличено почти вдвое.

В августе 1941 г. Москва была опоясана сплошным кольцом световых прожекторных полей.

Аэростаты заграждения были использованы для усиления противовоздушной обороны центральной части города путем создания зоны заграждения радиусом 5 — 6 км от центра города. Кроме того, были созданы полосы заграждения вдоль западной и южной окраин города глубиной 2 — 4 км, а также прикрыты водонасосные станции. К началу массированных налетов немецкой авиации на Москву число аэростатных постов было доведено до 124, а к концу первого года войны количество аэростатных постов возросло до 303.

Части ВНОС предназначались для организации разведки воздушного противника и оповещения о нем войск ПВО Москвы на удалении до 250 км от города. Кроме того, главный пост ВНОС Московской зоны ПВО имел прямую проводную связь с главными постами ВНОС Северной, Северо-Западной, Западной, Киевской и Южной зон ПВО и получал от них донесения о воздушном противнике. К началу массированных налетов немецкой авиации на Москву было развернуто уже 702 поста{155}. [103]

В этот период большую роль в разведке воздушного противника сыграли радиолокационные станции обнаружения, от которых в течение шести месяцев было получено более 29000 донесений. За это же время их расчеты обнаружили и провели около 9000 целей.

Увеличивающийся выпуск отечественных радиотехнических станций обнаружения позволил уже в первые месяцы войны создать вокруг Москвы сплошное радиолокационное поле обнаружения вражеских самолетов. К сожалению, станции не могли определять высоту полета цели, которая была крайне необходима для наведения истребителей, а также не давали сведений о количестве самолетов в группе и их государственной принадлежности. Поэтому радиолокационные станции обнаружения применялись в тесном взаимодействии с наблюдательными постами ВНОС, которые дополняли результаты станций данными визуального наблюдения о высоте и принадлежности самолета. Но позже выход был найден — инженеры Н. И. Кабанов, Е. И. Алейников, Я. Н. Немченко, Б. И. Молодов и другие изобрели и изготовили высотные приставки к радиолокационным станциям, которые позволили определять высоту полета фашистских самолетов. Эффективность наведения истребителей ПВО с помощью радиолокационных станций, оборудованных такими приставками, значительно повысилась. Так, например, в течение первого года войны станциями «Пегматит» было осуществлено 149 наведений истребителей ПВО на фашистские самолеты, что обеспечило уничтожение 73 вражеских бомбардировщиков и истребителей.

Для обмана противника в период его массированных налетов на Москву и Подмосковье ряд объектов был замаскирован, а на пустырях, болотах и в лесу выросли ложные объекты{156}.

С первых же налетов фашистская авиация интенсивно бомбила ложные объекты. Так, на ложный элеватор в Плетенихе немцы сбросили 943 фугасные, зажигательные и 31 осветительную бомбу, а на ложную нефтебазу в Томилино 402 фугасные и зажигательные бомбы. Усиленной бомбардировке также подвергались и ложные аэродромы. Всего на московские ложные объекты было сброшено фашистской авиацией 697 фугасных, 2521 зажигательная и 156 осветительных бомб. В районе ложных объектов отмечались случаи и воздушных боев, в которых было сбито 3 немецких самолета.

Управление боевыми действиями войск ПВО, оборонявших Москву, строилось в основном централизованно. Децентрализованное управление частями и подразделениями ПВО [105] имело место лишь при обороне объектов вне границ города (аэродромов, водонасосных станций и т. д.) и при внезапном появлении воздушного противника.

Общее руководство боем осуществлялось с командного пункта командира 1-го корпуса ПВО. Здесь же располагались командир 6-го истребительного авиационного корпуса и начальник артиллерии 1-го корпуса ПВО со своими командными пунктами.

План взаимодействия ИА и ЗА разрабатывался совместно штабами истребительной авиации и зенитной артиллерии заблаговременно и в последующем доводился до всех взаимодействующих частей.

Основным видом связи, при помощи которой осуществлялось управление частями ПВО Москвы, являлась проводная телефонная связь. Радиосвязь довольно широко использовалась в истребительной авиации, в службе ВНОС и в меньшей мере в зенитной артиллерии.

В первый месяц войны немецкая авиация не предпринимала бомбардировочных налетов на Москву. Это обстоятельство значительно облегчило развертывание и усиление противовоздушной обороны столицы.

До 22 июля немецкая авиация вела в районе Москвы усиленную воздушную разведку. Первые разведывательные полеты над территорией Московской зоны ПВО были отмечены 1 июля, а уже 4 июля один разведчик появился даже над Москвой и вел разведку боевых порядков войск ПВО{157}. С 4 июля воздушная разведка противника значительно усилилась и велась на средних и больших высотах одиночными самолетами и небольшими группами. Разведывательные полеты зачастую сопровождались бомбардировкой железнодорожных узлов, воинских поездов, шоссейных дорог и линий связи. Разведка велась в районах Вязьмы, Гжатска, Волоколамска, Ржева, Торжка и Сухиничей. С каждым днем фронт и глубина ведения воздушной разведки немецкой авиацией увеличивались, а ее основные усилия все более сосредоточивались на непосредственных подступах к Москве.

В этот период зенитная артиллерия ПВО в районах Можайска, Волоколамска и других пунктов во взаимодействии с частями истребительной авиации, расположенными на дальних подступах к городу, вела активную борьбу с разведчиками противника.

Таким образом, усиленная воздушная разведка Москвы и ее подступов в июле явилась подготовительным этапом для массированных бомбардировочных налетов на столицу. Одновременно с разведкой противник сосредоточивал лучшие [106] немецкие бомбардировочные эскадры, имевшие значительный опыт в налетах на крупные города Западной Европы, на ближайших аэродромах и готовил их к налетам на наши города, узлы железных дорог и другие важные объекты.

Первый бомбардировочный налет на Москву немецкая авиация совершила в ночь на 22 июля. В этом налете участвовало до 220 бомбардировщиков, шли они четырьмя эшелонами с интервалами 30 — 40 минут по маршруту Минск, Орша, Смоленск, Вязьма, Москва.

В отражении этого налета противника приняли участие истребительная авиация ПВО, зенитная артиллерия, прожекторы, а также зенитные пулеметы. Истребительная авиация произвела более 170 самолето-вылетов, а зенитной артиллерией и зенитными пулеметами было израсходовано более 29000 снарядов и до 130000 пулеметных патронов.

Войска ПВО Москвы успешно отразили попытку противника нанести удар по столице. К городу прорвалось лишь несколько одиночных самолетов, беспорядочно сбросивших фугасные и зажигательные бомбы. При отражении этого налета средствами ПВО Москвы было сбито 22 бомбардировщика, из них истребительной авиацией 12 и зенитной артиллерией 10.

За успешное отражение первого массированного налета на Москву приказом Народного комиссара обороны № 241 от 22 июля 1941 г. личному составу 1-го корпуса ПВО и 6-го истребительного авиационного корпуса была объявлена благодарность. Этот приказ воодушевил весь личный состав войск ПВО Москвы на лучшее выполнение боевой задачи — оборону столицы нашей Родины.

Однако при отражении первого вражеского налета на Москву в действиях частей ПВО выявилось довольно много недостатков. Огонь зенитной артиллерии был слишком рассредоточен, сплошь и рядом он велся по личному впечатлению командиров батарей. В работе прожекторов также не было достаточной дисциплины — за одной целью тянулось 15 — 20 лучей, а другие цели пропускались неосвещенными. Некоторые летчики-истребители излишне долго задерживались в зонах ожидания и неумело вели поиск воздушного противника и бой с ним.

С 22 июля начались почти ежедневные ночные налеты вражеской авиации на Москву. Крупные массированные налеты 100 — 120 самолетов чередовались с налетами групп в 50 — 80 бомбардировщиков.

Войска ПВО при обороне Москвы успешно справлялись со своей боевой задачей. Основная масса бомбардировщиков к городу не допускалась. Из 1700 бомбардировщиков, налетавших на Москву в июле и августе, к городу прорвалось не более 70. Беспорядочно сброшенные этими самолетами авиабомбы [107] не причинили значительного ущерба городу. Лучшие бомбардировочные фашистские эскадры при налетах на Москву были почти целиком разгромлены. Так, 53-я бомбардировочная эскадра «Легион-Кондор» потеряла до 70 проц, своего состава, а 55-я бомбардировочная эскадра —до 50 проц. Обе были сняты с операций и отведены на переформирование.

В сентябре противник сосредоточивал силы для решительного наступления на Москву. В этот период гитлеровцы перешли к налетам на город малыми группами и одиночными самолетами, длившимся в течение нескольких часов. Целью таких налетов было измотать силы противовоздушной обороны Москвы, частыми и продолжительными воздушными тревогами вызвать большой простой промышленности и оказать моральное воздействие на население города.

2 октября 1941 г. немецкие войска перешли в общее наступление на западном направлении с целью овладеть Москвой. В этот период основная масса ВВС противника наносила удары по объектам прифронтового тыла. По мере приближения линии фронта к Москве воздушные налеты на город участились: всего за октябрь противник совершил 31 налет, с участием в каждом от 15 до 30 самолетов. Теперь в тактике немецкой авиации произошли некоторые изменения. Наряду с ночными налетами противник начал производить и дневные налеты. Налеты чрезвычайно растягивались по времени — от 5 до 8 часов, а в ночь на 29 сентября налет длился около 9 часов, участвовало же в нем всего 18 бомбардировщиков,

В конце октября, когда первое немецкое наступление на Москву выдохлось и неприятель перешел к обороне на рубеже Калинин, Волоколамск, Наро-Фоминск, фашистская авиация усилила воздушные налеты на Москву. Так, например, 28 октября воздушная тревога в городе объявлялась шесть раз: четыре раза днем и два раза ночью, в то время как за весь октябрь воздушная тревога объявлялась всего тринадцать раз. Однако, хотя воздушные налеты на Москву в октябре участились, они проводились только небольшими .группами самолетов. Немецко-фашистское командование не имело уже в своем распоряжении достаточных сил для проведения более крупных налетов на город.

Войска ПВО Москвы в этот период сравнительно успешно отражали вражеские налеты. Но условия их боевой работы в связи с приближением линии фронта к городу значительно усложнились. Сеть постов ВНОС сократилась, что отрицательно сказалось на качестве оповещения и наведения наших истребителей. Правда, большую помощь летчикам оказали радиолокационные станции обнаружения РУС-2, создавшие сплошное радиолокационное поле вокруг Москвы.

Одновременно с отражением вражеских воздушных налетов на Москву войска ПВО частью своих сил принимали участие в борьбе с наземным противником. 6-й истребительный авиационный корпус наряду с противовоздушной обороной столицы выполнял задачи по прикрытию боевых порядков и коммуникаций войск Западного фронта, по борьбе с пехотой и танками, а также по штурмовке вражеских аэродромов. Так, например, в период со 2 по 10 октября четыре авиационных полка этого корпуса наносили штурмовые удары по мотомехчастям противника, прорвавшимся в район Белого, задерживая их продвижение к Ржеву. А 24 октября истребители корпуса штурмовали аэродром противника в районе Калинина и сожгли на нем 30 самолетов.

Из состава 1-го корпуса ПВО выделялись специальные зенитные артиллерийско-пулеметные группы для борьбы с танками и пехотой, а также с авиацией противника, действовавшей по отдельным объектам вблизи линии фронта.

В период второго «генерального» наступления на Москву немецкая авиация активно действовала на поле боя, а также по железнодорожным станциям, промышленным объектам и населенным пунктам в районах наступления своих наземных войск. Противник продолжал также воздушные налеты и на Москву, особенно в первые дни наступления. Так, в течение 17, 18 и 19 ноября фашистская авиация несколько раз небольшими группами ночью и днем пыталась прорваться к городу. За эти три дня было отражено десять налетов 145 самолетов. Всего за ноябрь на Москву налетало 1900 самолетов, из которых к городу через зону огня зенитной артиллерии прорвалось только 28 самолетов.

В ноябре, в период наступления противника на Москву, войска ПВО еще шире стали привлекаться для борьбы с наземным противником. Боевые порядки ряда зенитных батарей пришлось приблизить к направлениям вероятного движения немецких танков и мотопехоты. А некоторые батареи специально переключились на противотанковую оборону и заняли новые огневые позиции. Кроме того, по указанию Ставки 1-й корпус ПВО организовал две зенитные артиллерийские группы для непосредственной поддержки наших войск в борьбе с танками и авиацией.

6-й авиационный истребительный корпус, продолжая выполнять задачи противовоздушной обороны Москвы, одновременно прикрывал боевые порядки войск Западного фронта и наносил штурмовые удары по танкам и мотопехоте противника на подступах к Москве.

С переходом наших войск в контрнаступление под Москвой в декабре 1941 г. и с развитием общего наступления Красной Армии на Западном направлении количество воздушных [109] налетов фашистской авиации на столицу резко сократилось. Все силы своей авиации противник бросил на противодействие нашим наступающим войскам, ограничиваясь в районе Москвы лишь отдельными полетами самолетов-разведчиков. В этих условиях истребительная авиация ПВО города была полностью использована для поддержки наступления войск Западного фронта. Она прикрывала наши войска от ударов с воздуха и штурмовала отходящего противника.

В январе 1942 г. неприятель произвел четыре ночных воздушных налета на Москву, а в марте и апреле — семь. Эти налеты были слабы, неорганизованны, и их отражение системой ПВО Москвы было проведено без особых затруднений. С апреля бомбардировочные налеты фашистской авиации на Москву совершенно прекратились. В последующие годы войны над городом появлялись лишь отдельные самолеты-разведчики на больших высотах, да иногда в зону зенитного огня вторгались одиночные бомбардировщики, которые не доходили до Москвы.

Но, несмотря на прекращение воздушных налетов на столицу, до самого конца войны противовоздушная оборона Москвы непрерывно усиливалась, оснащалась новой боевой техникой и совершенствовалась.

Части 6-го истребительного авиационного корпуса ПВО с первых же дней войны начали активную боевую деятельность. Наибольшее напряжение для летчиков корпуса было в октябре и ноябре 1941 г., когда боевые действия наших войск велись на подступах к Москве.

За 1941 г. истребители 6-го корпуса ПВО в воздушных боях сбили 620 и 60 самолетов уничтожили на земле при штурмовке вражеских аэродромов. За это же время штурмовыми действиями летчики корпуса уничтожили 311 танков, до 3000 автомашин, 58 бронемашин, 16 бензоцистерн, 650 повозок с грузом; подавили до 50 артиллерийских батареи, 175 зенитных пулеметных точек; рассеяли и частично уничтожили не менее 15000 фашистов.

В 1942 г. активность немецкой авиации против Москвы, особенно в зимний период, была небольшой, поэтому до 90 проц. всех боевых вылетов истребительной авиации Московской зоны ПВО было направлено на обеспечение действий войск Северо-Западного, Калининского, Западного и Брянского фронтов. За весь этот год истребители 6-го корпуса ПВО в воздушных боях и при штурмовых действиях уничтожили до 300 вражеских самолетов. Кроме того, за это же время в результате штурмовых ударов по наземным войскам противника летчики корпуса уничтожили более 100 танков, до 1800 автомашин и 800 повозок с грузами, около 30 орудий, 60 железнодорожных вагонов, 12 складов с [110] боеприпасами, 7 складов с горючим и значительное количество техники, а также много живой силы.

Таким образом, в 1941 — 1942 гг. истребительная авиация ПВО не только надежно прикрывала Москву, но и успешно содействовала боевым операциям сухопутных войск на подступах к Москве.

До 22 июля 1941 г. летчикам-истребителям при обороне Москвы в основном пришлось вести борьбу с вражескими самолетами-разведчиками. Настоящее боевое крещение авиаторы получили в ночных воздушных боях с вражескими бомбардировщиками при первом ночном налете противника на Москву 22 июля 1941 г. Они в эту ночь произвели более 170 самолето-вылетов, провели 25 воздушных боев и сбили 12 немецких самолетов, в том числе лидера всей группы.

За уничтожение этих самолетов Президиум Верховного Совета Союза ССР 23 июля 1941 г. наградил орденом Ленина летчиков-истребителей капитана К. Н. Титенкова, старшего лейтенанта С. С. Гошко; орденом Красного Знамени майора Н. И. Пилюгина, капитана С. А. Горелика, капитана Л. А. Шолохова, старшего лейтенанта В. В. Шашкина, лейтенанта П. В. Еремеева, младших лейтенантов В. В. Бокача и А. Г. Лукьянова; орденом Красной Звезды капитана Н. Г. Кухаренко и старшего лейтенанта В. Д. Лапочкина{158}.

Высокое летное и боевое мастерство при отражении первого ночного налета на Москву продемонстрировал замечательный летчик-истребитель, командир эскадрильи 11-го истребительного авиационного полка капитан К. Н. Титенков. Это он уничтожил лидера — флагманский фашистский бомбардировщик «Хейнкель-111». При отражении воздушного налета 25 июля 1941 г. он заметил самолет со свастикой, который вынырнул из облаков. Капитан стал сближаться для боя, но фашистский бомбардировщик скрылся в облаках. Однако, как ни хитрил фашистский летчик, прячась в облаках, К. Н. Титенков выследил его. Когда вражеский бомбардировщик вынырнул из облаков, капитан сблизился с ним на 150 — 100 м и открыл огонь. Пламя охватило самолет, и он, оставляя за собой дымный хвост, рухнул на землю.

Родина высоко оценила боевые заслуги летчика. В октябре 1941 г. ему было присвоено звание Героя Советского Союза. Капитан К. Н. Титенков был верным сыном своей отчизны, пламенным патриотом.

Среди многих других отважных летчиков-истребителей при отражении первого ночного налета фашистов на Москву отличился и летчик-истребитель младший лейтенант [111] А. Г. Лукьянов{159}. 22 июля ночью, пилотируя самолет МиГ-3 в районе Наро-Фоминска, он обнаружил в лучах прожектора на высоте 3000 м вражеский бомбардировщик. Подойдя к нему незаметно сзади, младший лейтенант атаковал самолет. Фашист всеми силами стремился вывернуться из-под лучей прожекторов и скрыться в спасительную темноту, но прожектористы держали его цепко. После второй атаки А. Г. Лукьянов поджег бомбардировщик, и он упал в районе Боровска.

Младший лейтенант А. Г. Лукьянов отлично владел техникой пилотирования в ночных условиях, в воздушном бою стремился занять исходное положение для атаки с задней полусферы и вести прицельный огонь короткими очередями с малой дистанции. И это приносило ему успех. На следующую ночь в районе Апрелевки с высоты 2000 м младший лейтенант меткой очередью сбил еще один фашистский бомбардировщик. 24 июля в районе Голицыно А. Г. Лукьянов опять вышел победителем: в ночном бою на высоте 2500 м он в лучах прожектора сразил вражеский бомбардировщик Ю-88. Так за три ночи летчик-истребитель уничтожил три фашистских самолета.

Летчикам-истребителям приходилось действовать в трудных условиях. В войсках недоставало прожекторного освещения, у большинства истребителей отсутствовали бортовые радиостанции. Управление истребителями при отражении первых ночных налетов на Москву фактически сводилось лишь к организации их взлета и посадки, в воздухе же они действовали самостоятельно.

Но, несмотря на все эти недостатки в организации ночного боя истребителей, летчики ПВО Москвы, проявляя исключительную настойчивость, изобретательность и отвагу в период массированных ночных налетов немецкой авиации на столицу, отражали противника с большими для него потерями. Только за июль, август и сентябрь 1941 г. для отражения ночных налетов на столицу истребители произвели 1935 самолето-вылетов, провели 105 воздушных ночных боев и сбили 37 вражеских самолетов. При этом только 40 воздушных боев было проведено при освещении противника прожекторами, а 65 — при отсутствии освещения.

Одним из мастеров воздушного боя был летчик 177-го истребительного авиационного полка младший лейтенант В. В. Талалихин. Прибыв в полк 30 июля 1941 г., он уже в ночь на 6 августа на самолете И-16 в лучах прожектора сбил бомбардировщик «юнкерс»{160}. А на следующую ночь отважный летчик совершил бессмертный подвиг — первый в [112] истории авиации воздушный таран ночью без освещения цели прожекторами.

Сбитый «хейнкель» упал в районе деревни Степыхино, под Подольском. Родина высоко оценила беспримерный подвиг бесстрашного истребителя. Указом Президиума Верховного Совета Союза ССР от 8 августа 1941 г. младшему лейтенанту Виктору Васильевичу Талалихину было присвоено высокое звание Героя Советского Союза. А через несколько дней молодой летчик вступил в ряды Коммунистической партии.

Летчик-истребитель Виктор Талалихин бесстрашно сражался с ненавистным врагом. Он погиб в воздушном бою

27 октября 1941 г. в районе Каменки, где шестерка наших истребителей под его командованием прикрывала свои наземные войска.

В ожесточенных боях летне-осенней кампании 1941 г. особенно отличились летчики-истребители 27-го и 34-го истребительных авиационных полков{161}. Авиаторы 27-го истребительного авиационного полка под командованием полковника П. К. Демидова (военный комиссар полка старший батальонный комиссар К. Т. Стома, начальник штаба майор П. Ф. Николайченко) до декабря 1941 г. произвели 3950 боевых вылетов, из них 446 ночью. За это время полк уничтожил 61 вражеский самолет. За боевые успехи 18 воинов полка были награждены орденами и медалями.

Летчики-истребители 34-го истребительного авиационного полка под командованием подполковника Л. Г. Рыбкина (комиссар полка батальонный комиссар В. П. Недрыгайлов, начальник штаба подполковник К. А. Федоров) до декабря 1941 г. произвели 3427 боевых вылетов, из них 299 ночью. За это время они сбили 60 фашистских самолетов. За боевые успехи 17 летчиков удостоились высоких правительственных наград.

Летчики 6-го истребительного авиационного корпуса ПВО зачастую вступали в бой с численно превосходящими силами противника и неизменно одерживали победу. [113]

31 июля 1941 г. при налете 22 фашистских самолетов на подмосковный аэродром заместитель командира авиаэскадрильи 562-го истребительного авиационного полка старший лейтенант И. Н. Калабушкин первым поднялся в воздух и вступил в бой с превосходящими силами противника.. Это был опытный и отважный летчик-истребитель. От его метких выстрелов в первый день войны не один фашистский воздушный пират нашел себе могилу в районе Брестской крепости, И на этот раз в неравном воздушном бою он сразил фашистский самолет Хе-111, но и сам был подожжен. На горящей машине Иван Калабушкин продолжал бой до последней возможности, а когда огонь стал жечь лицо и руки, он выбросился из объятой пламенем машины с парашютом.

11 августа 1941 г. на перехват немецкого самолета «Дорнье-217», шедшего к Москве на большой высоте, вылетел на истребителе МиГ-3 летчик 27-го истребительного авиационного полка лейтенант А. Н. Катрич{162}. Обнаружив фашиста по инверсионному следу и незаметно подойдя к нему, лейтенант с первых же атак вывел из строя левый мотор вражеского бомбардировщика. Но противник, маневрируя, яростно отбивался, затем развернулся и на большой скорости устремился на запад. К этому времени у советского летчика кончились боеприпасы, а враг уходил. Не желая упустить его, А. Н. Катрич принял смелое решение — таранить фашистский самолет ударом винта по хвостовому оперению. От удара «дорнье» рассыпался в воздухе. На борту сбитого самолета находился командир 165-й разведывательной авиационной группы. Однако был поврежден и винт советского истребителя, машину трясло, и трудно было ею управлять. Умело используя высоту, лейтенант А. Н. Катрич довел самолет до своего аэродрома и мастерски совершил посадку.

Беспримерный подвиг капитана Н. Ф. Гастелло повторил и командир эскадрильи 11-го истребительного авиаполка лейтенант В. Е. Ковалев{163}. Выступая на одном из митингов, лейтенант В. Е. Ковалев сказал: «Клянусь тебе, Родина и партия, клянусь тебе, родная Москва, что беспощадно буду бить и истреблять фашистов, которые пытаются захватить нашу столицу, покорить страну и залить советскую землю кровью нашего народа». И свою клятву летчик-истребитель с честью выполнил. В боях с воздушным противником он сбил 9 вражеских самолетов, штурмуя вражеские войска, уничтожил 9 танков и 16 автомашин с пехотой.

14 декабря 1941 г. лейтенант В. Е. Ковалев во главе группы летчиков вылетел на штурмовку отступающих от [114] Москвы фашистов. В районе Румянцеве летчики заметили большое скопление боевой техники и живой силы противника. Несмотря на огонь вражеской зенитной артиллерии, истребители бесстрашно ринулись на врага. На третьем заходе возле самолета В. Е. Ковалева разорвался зенитный снаряд. Пламя охватило мотор. Сбить огонь скольжением летчику не удалось. Тогда лейтенант перевел свою машину в пикирование и направил ее на скопление немецких танков и автомашин. От сильного взрыва обломки вражеской техники и десятки гитлеровцев взлетели на воздух. За этот самоотверженный подвиг лейтенанту В. Е. Ковалеву посмертно было присвоено высокое звание Героя Советского Союза.

Поистине нужно быть отважным мастером воздушного боя, чтобы за один вылет сбивать по два вражеских самолета. Таким отважным мастером воздушного боя был девятнадцатилетний летчик-истребитель 27-го истребительного авиаполка сержант К. И. Крюков{164}. В ноябре 1941 г. в районе Серпухова сержант за один вылет сбил два фашистских истребителя Ме-109. А в декабре в одном из боев он уничтожил подряд еще два бомбардировщика. Всего за время Великой Отечественной войны сержант К. И. Крюков совершил около 300 боевых вылетов, провел 24 воздушных боя, в которых уничтожил 15 немецких самолетов.

Вот еще один пример боевого упорства и героизма. 3 июня 1942 г. командир звена 562-го истребительного авиационного полка младший лейтенант М. А. Родионов на самолете Як-1 вылетел на перехват вражеского самолета Ю-88 в районе Малоярославца{165}. На высоте 3000 м он атаковал врага. Но фашист, маневрируя, яростно отстреливался и пытался уйти. Вскоре после очередной атаки Ю-88 прекратил огонь. Очевидно, один из снарядов младшего лейтенанта достиг цели. Пытаясь оторваться от преследования, Ю-88 вошел в пикирование, а затем перешел на бреющий полет. Командир звена неотступно следовал за вражеским самолетом, а затем повторил атаку. Однако очереди не последовало— кончились боеприпасы. Чтобы уничтожить врага, летчик решил его таранить. В районе деревни Шумятино на высоте 50 м М. А. Родионов таранил его — винтом своего истребителя обрубил более двух метров правого крыла Ю-88. Самолет клюнул носом и, выровнявшись, продолжал удирать. Сделав разворот, советский истребитель вновь догнал его и врезался своим винтом в фюзеляж «юнкерса». От вторичного тарана бомбардировщик камнем рухнул на землю.

На сильно поврежденном самолете младший лейтенант пошел на вынужденную посадку. Но площадка для посадки [115] была мала, и самолет на пробеге врезался в земляную насыпь. Отважный летчик разбился вместе со своей боевой машиной. Так погиб бесстрашный защитник московского неба, совершив в одном бою два тарана на высоте бреющего полета. За героический подвиг М. А. Родионов посмертно был удостоен почетного звания Героя Советского Союза.

В заключение отметим, что 6-й истребительный авиационный корпус ПВО за весь период войны уничтожил в воздушных боях и на аэродромах 1076 вражеских самолетов. Из этого количества 919 самолетов были уничтожены в воздушных боях днем, а 73 в воздушных боях ночью; 84 самолета противника уничтожены штурмовыми ударами по вражеским аэродромам. Из 919 фашистских самолетов, сбитых в воздушных боях днем, 436 самолетов уничтожено под Москвой, а 483 самолета — при прикрытии наших наземных войск.

Наряду с истребительной авиацией в защите Москвы от налетов воздушного противника исключительно важную роль сыграла и зенитная артиллерия. Она не допускала вражеских бомбардировщиков к столице при массированных ночных налетах. Мощным заградительным огнем зенитчики создавали непреодолимую преграду. Только некоторым самолетам удавалось невредимыми прорваться сквозь огонь зенитной артиллерии. А основная масса фашистских летчиков не отваживалась идти сквозь эту огненную завесу, они сбрасывали свой груз куда попало и поспешно уходили обратно.

При выполнении задач противовоздушной обороны Москвы зенитная артиллерия среднего калибра в 1941 г. вела стрельбу по видимой высотной цели днем и ночью при освещении ее прожекторами — основным способом по данным ПУАЗО, по штурмовикам и по пикирующим самолетам — прямой наводкой без ПУАЗО, по невидимой цели (ночью без освещения прожекторами и днем при сплошной облачности или в туман) — заградительным огнем.

Заградительный огонь был самым неточным способом стрельбы и требовал колоссального расхода снарядов. Но вследствие того, что фашистская авиация свои массированные бомбардировочные налеты на Москву в основном совершала в ночное время или днем при сплошной облачности, а высоты полета зачастую превышали досягаемость прожекторных лучей, зенитной артиллерии в большинстве случаев приходилось вести заградительный огонь. Так, в 1941 г. зенитная артиллерия израсходовала при стрельбе по воздушным целям 741 000 снарядов среднего калибра, из них при постановке заградительного огня — 715000 снарядов, а при основном способе стрельбы с ПУАЗО — всего 25700 снарядов. При этом с 22 июля по 22 декабря 1941 г., то есть за [116] время наиболее напряженных боевых действий, заградительным огнем зенитной артиллерии среднего калибра было сбито только 11 самолетов. И хотя от заградительного огня авиация противника несла незначительные потери, он не позволил ей выполнить свои задачи по разрушению Москвы. Сквозь огонь зенитной артиллерии к Москве смогло прорваться всего 7 проц. самолетов, участвовавших в налетах.

В конце августа 1941 г. зенитные артиллерийские части ПВО Москвы освоили новый способ стрельбы заградительным огнем, разработанный старшим преподавателем Артиллерийской академии имени Ф. Э. Дзержинского военинженером 1 ранга И. И. Кюпаром{166}. Предложенный способ заградительного огня был проверен при боевой стрельбе в Московском корпусе ПВО и дал значительно лучшие результаты, чем существовавший до этого. Как только выдавалась возможность — ночью при освещении цели прожекторами или при дневных налетах в условиях хорошей видимости — зенитная артиллерия вела стрельбу основным способом с ПУАЗО. Действенность стрельбы зенитной артиллерии среднего калибра основным способом с ПУАЗО была довольно высокой. В 1941 г. основным способом стрельбы с ПУАЗО было обстреляно 536 вражеских самолетов и из них сбито 82. Средний расход боеприпасов на один сбитый самолет составил примерно 315 снарядов.

Верховное Главнокомандование принимало меры для оснащения войск ПВО новейшей техникой, с помощью которой можно было повысить эффективность зенитного артиллерийского огня.

Тогда же в войска ПВО поступила первая радиолокационная станция орудийной наводки СОН-2. Она была установлена в секторе 329-го зенитного артиллерийского полка, на направлении наиболее частых налетов авиации противника. Вскоре три батареи среднего калибра уже вели огонь основным способом с ПУАЗО по данным СОН по ненаблюдаемой цели. Несмотря на то что станция была почти не освоена, не откалибрована и расчеты на ПУАЗО недостаточно подготовлены для стрельбы по данным СОН, бомбардировщик после третьего залпа вынужден был беспорядочно сбросить бомбы.

Принятие на вооружение станции орудийной наводки (СОН) было началом качественно нового этапа в развитии техники и способов стрельбы зенитной артиллерии. С этого момента радиолокационная техника стала все шире и шире внедряться в зенитную артиллерию. Уже в апреле 1942 г. части 1-го корпуса ПВО имели 17 станций орудийной наводки. [117]

Успех боевых действий зенитной артиллерии во многом зависел от уровня боевой подготовки всего личного состава, от обученности, натренированности и слаженности боевых расчетов. Как до войны, так и с началом боевых действий на боевую подготовку обращалось особое внимание. В перерывах между налетами фашистской авиации в батареях, дивизионах и полках шло обучение пополнения, осваивалась новая техника, поступавшая на вооружение, настойчиво отрабатывалась слаженность боевых расчетов и взаимозаменяемость{167}.

Качество боевой выучки зенитчиков сказалось на результатах стрельбы при отражении первых массированных ночных налетов на Москву. Так, 5-я батарея 251-го зенитного артполка, которой командовал старший лейтенант И. В. Клец, и в мирный период была одной из лучших в полку. На батарее была полностью отработана взаимозаменяемость номеров. И когда 22 июля 1941 г. фашистские бомбардировщики шли на Москву, зенитчики в лучах прожектора с третьего залпа сбили фашистский бомбардировщик Ю-88. А спустя некоторое время этой же ночью метким огнем был сражен еще один вражеский самолет.

В первом бою отличилась и 1-я батарея 176-го зенитного артполка. Личный состав батареи под командованием лейтенанта А. Е. Турукало, действуя слаженно, ночью сбил два самолета. За боевые успехи при отражении первого налета авиации противника на Москву лейтенант А. Е. Турукало был награжден орденом Ленина. Во время боя противник сбросил на огневую позицию несколько зажигательных бомб. Одна из них упала около ящиков с боеприпасами. Младший политрук И. П. Аксен, пренебрегая опасностью, схватил зажигательную бомбу и, отбросив ее в сторону, предотвратил взрыв боеприпасов.

В боях при обороне Москвы особо отличились воины старейшего в Красной Армии 193-го зенитного артиллерийского полка, которым командовал подполковник М. Г. Кикнадзе. Полк прикрывал наиболее ответственное западное направление. В секторе полка протекала Москва-река, проходили железные и шоссейные дороги, которые фашистская авиация использовала в качестве ориентиров и по ним устремлялась на столицу. В течение июля — декабря 1941 г. полк почти ежедневно вел бои с фашистской авиацией. За это время его батареи сбили 38 вражеских самолетов.

В ночь на 23 июля 1941 г. позиция 6-й батареи 193-го зенитного артполка была освещена осветительными ракетами противника и в буквальном смысле слова засыпана бомбами. [118]

Вокруг горели дома, деревья, столбы, заборы. Сложность положения заключалась еще и в том, что артиллеристы впервые попали под такую сильную бомбежку. Но бойцы выстояли и продолжали вести огонь.

На следующую ночь фашистские бомбардировщики снова обрушили свои бомбы на позиции зенитчиков полка. На батарее, которой командовал политрук В. И. Каплинский, был кромешный ад. Загорелась находившаяся неподалеку роща. Страшная жара мучила бойцов. Они работали у орудий, скинув гимнастерки и рубашки. Некоторые были ранены осколками бомб, но не покинули своих мест. В самый разгар боя в ночном небе в разных местах одновременно вспыхнули четыре фашистских самолета. Хотя трудно было определить, какая из батарей какой именно бомбардировщик сразила, но это было уже не так важно. Важно то, что это была победа зенитчиков полка.

Многие бойцы и командиры полка за стойкость, умелые действия и отвагу при отражении первых налетов на Москву удостоились высоких наград. Среди них были подполковник М. Г. Кикнадзе, политрук В. И. Каплинский, командиры батарей старший лейтенант Н. Ф. Терещенко и лейтенант Д. З. Пономаренко, младший политрук А. Д. Скопцов и другие.

Приказом Народного комиссара обороны № 346 от 7 ноября 1942 г. за проявленную отвагу в боях с немецко-фашистскими захватчиками, за стойкость и мужество, дисциплину и организованность, за героизм личного состава полк был преобразован в 72-й гвардейский зенитный артиллерийский полк.

Личному составу зенитной артиллерии 1-го корпуса ПВО пришлось выдерживать ожесточенные бои и с наземным противником в период, когда фашистские полчища яростно рвались к столице.

Так, в связи с угрозой прорыва танков противника через Боровск на Подольск и Наро-Фоминск по указанию Ставки Верховного Главнокомандования была выделена зенитная артиллерийская группа под командованием майора М. В.Добрицкого. 12 октября 1941 г. группа в составе четырех батарей 76-мм зенитных пушек от 176-го зенитного артполка, двух батарей 37-мм зенитных пушек от 767-го зенитного артполка и трех зенитно-пулеметных взводов зенитного пулеметного полка заняла огневые позиции на западной окраине Боровска с задачей задержать наступление противника на данном рубеже до подхода наших войск.

Ночью танки и пехота противника под прикрытием минометного огня пошли в наступление. Вражеские автоматчики начали обходить зенитчиков. Завязался жаркий бой. Противник, неся потери, продолжал наседать. Редели и ряды [119] зенитчиков. В неравном бою почти полностью погибли воины двух батарей. Но зенитчики продолжали сдерживать натиск, врага и с честью выполнили поставленную задачу: задержали неприятеля до подхода наших войск.

14 ноября 1941 г. начались тяжелые оборонительные бои советских войск на ближних подступах к Москве. Создалась угроза прорыва танковых войск неприятеля к самой Москве. Ставка Верховного Главнокомандования отдала приказ войскам 1-го корпуса ПВО: все зенитные батареи корпуса, расположенные к западу, юго-западу и югу от Москвы, подготовить к отражению не только воздушного противника, но и к истреблению прорвавшихся танковых частей и живой силы неприятеля.

Кроме этого, были созданы две зенитные артиллерийские противотанковые группы. Одна из них под командованием полковника Д. Ф. Гаркуши в составе трех зенитных артиллерийских дивизионов и одного батальона зенитных пулеметов действовала на солнечногорско-истринском направлении совместно с 7-й гвардейской и 18-й стрелковыми дивизиями. [120]

На этом направлении немецкая, пехота при сильной поддержке танков и авиации любой ценой пыталась прорваться на Ленинградское шоссе. Зенитчики в районе Савельево, Ложки и Овсянниково в течение трех дней отражали атаки крупных сил танков противника. За эти три дня они уничтожили 12 танков, 3 самолета, 4 минометные батареи, 12 пулеметных точек, несколько автомашин и до полка вражеской пехоты. Но противник, подтянув свежие силы, ценой больших потерь вынудил группу отойти в район Алабушево, Крюково, Нефедьево, Нахабино, Митино, Бутаково и Черная Грязь. С новых позиций зенитчики продолжали наносить неприятелю большие потери. По приказу командующего Западным фронтом 5 декабря 1941 г. семь батарей из группы полковника Д. Ф. Гаркуши были переброшены в район Хлябово, Киово, Клязьмы и Хлебниково, чтобы предотвратить прорыв 1-й немецкой танковой дивизии между каналом Москва — Волга и Клязьминским водохранилищем. На этом рубеже зенитчики во взаимодействии со стрелковыми войсками сдерживали противника до перехода наших войск в контрнаступление.

Немало героических подвигов совершили зенитчики, отражая яростные атаки немецких танков и пехоты. У деревни Ложки отважно бились с врагом воины батареи под командованием политрука М. П. Кошкина.

Батарея 864-го зенитного артиллерийского полка под командованием заместителя командира батареи лейтенанта И. А. Кушакова 1 декабря 1941 г. уничтожила 8 фашистских танков и отбила атаку автоматчиков, пробившихся к мосту через Клязьминское водохранилище. За проявленное мужество и отвагу 16 воинов батареи были отмечены правительственными наградами{168}.

Неувядаемой славой покрыли себя бойцы батареи, которой командовал воентехник 2 ранга И. В. Жаворонков, защищая рубеж у деревни Киово. Два орудийных расчета этой батареи под командованием старшего сержанта Г. А. Шадунц и замполитрука Громышева в одном из боев выстояли против атаки 25 танков. От мин и снарядов один за другим падали сраженные воины, но пушки не умолкали. А когда осталось лишь орудие старшего сержанта Г. А. Шадунца, да и то с разбитым прицелом, зенитчики стали наводить свою пушку на ползущие вражеские танки через канал ствола. Фашистам не удалось сломить отважных бойцов. Оставив на поле боя 5 исковерканных машин, неприятель вынужден был прекратить атаки. Родина достойно отметила подвиг мужественных зенитчиков, наградив их орденами и медалями. Орденом Красного Знамени были удостоены командир [121] батареи И. В. Жаворонков, старший сержант Г. А. Шадунц и другие.

Вторая зенитная артиллерийская группа под командованием майора С. Л. Спиридонова в составе пяти батарей и пяти зенитных пулеметов действовала на рогачевском направлении. К исходу дня 27 ноября 1941 г. противнику удалось окружить в районе Каменка, Храброво, Федоровка несколько наших частей, в том числе зенитную группу. С 27 по 30 ноября группа во взаимодействии с наземными частями вела упорные бои с противником в окружении, успешно отражая атаки танков и фашистской пехоты. Существенную помощь зенитные батареи оказали 30 ноября, когда наши части прорывали кольцо окружения. Действуя непосредственно в боевых порядках пехоты, артиллеристы неоднократно наносили удары по танкам и автоматчикам противника, расчищая нашим частям путь вперед.

Большую помощь в отражении ночных массированных налетов фашистской авиации на Москву оказали зенитные прожекторные части ПВО. Особенно эффективно они действовали в июле и августе 1941 г., когда стояла благоприятная погода и фашистская авиация действовала на средних высотах. Всего за 1941 г. фашисты совершили на Москву 90 ночных налетов. Советские прожектористы участвовали в отражении 35. Из 2158 самолетов, участвовавших в этих налетах, было освещено в световых прожекторных полях 322 и в световой зоне зенитной артиллерии 308. При этом из освещенных самолетов было сбито 56, в том числе 36 самолетов огнем зенитной артиллерии.

Прожектористы своими лучами ослепляли фашистских летчиков. Бывали случаи, когда вражеские бомбардировщики, завидев прожекторные лучи, разворачивались и уходили не освещенными. Поэтому при каждом удобном случае фашистские летчики пытались подавить прожекторные станции, обстреливая их по светящемуся лучу пулеметно-пушечным огнем и засыпая позиции прожектористов бомбами. Так, только в трех световых прожекторных полях 1-го прожекторного полка с 22 июля по 22 декабря 1941 г. было отмечено 113 случаев обстрела прожекторных станций пулеметно-пушечным огнем с самолетов противника{169}.

Но прожектористы, как и другие воины ПВО, смело и настойчиво производили поиск врага. В ряду многих отличившихся прожектористов стоит и взвод 1-го прожекторного полка, которым командовал младший сержант Э. И. Левин. [122]

Станции взвода располагались на крышах зданий в центре столицы. Открывая луч для поиска, они демаскировали себя, и вражеские самолеты обстреливали прожектористов. Но бойцы, пренебрегая опасностью, ослепительными лучами загоняли фашистов на большую высоту и вынуждали их сбрасывать бомбы без всякого прицеливания. За мужество и отвагу, проявленные при отражении налетов на Москву, младший сержант Э. И. Левин был награжден орденом Красного Знамени{170}. Орденом Красного Знамени за мужество, стойкость и мастерство при отражении первых налетов на Москву награждены также начальники станций «Прожзвук» 14-го прожекторного полка младший сержант Г. Л. Тащиев и старший сержант Н. В. Банников.

Аэростаты заграждения во взаимодействии с другими родами войск ПВО также сыграли положительную роль. При первых массированных налетах на Москву, когда немецкая авиация действовала на высотах 3000 — 4000 м, были случаи столкновения фашистских самолетов с тросами аэростатов заграждений. В результате таких столкновений вражеские самолеты разрушались и падали на землю или получали серьезные повреждения.

За весь период налетов немецкой авиации на Москву было произведено 268 ночных и 8 дневных подъемов аэростатов в воздух. Высота подъема аэростатов не превышала 4500 м. За это время отмечено 17 случаев столкновения вражеских самолетов с тросами аэростатов{171}. Из них в 7 случаях вражеские самолеты разрушались.

Опыт боевого применения аэростатов заграждения показал, что тросы, поднимаемые аэростатами, обладают достаточной разрушительной силой для самолетов деревянной конструкции. Для борьбы с цельнометаллическими самолетами потребовалось повышение режущей силы тросов, а также оснащение тросов минновзрывными механизмами.

Аэростаты заграждения вынуждали авиацию противника увеличивать высоту полета и обходить зоны заграждения. При попытке воздушного противника прорваться сквозь зону заграждения он нес потери. Однако опыт боевого применения аэростатов заграждения показал, что наиболее целесообразно применять их для усиления ПВО небольших, но важных объектов, располагая вне зоны огня зенитной артиллерии.

Отражение воздушных налетов фашистской авиации на Москву было немыслимо без четкой самоотверженной работы личного состава частей воздушного наблюдения, оповещения и связи (ВНОС). Эти части были глазами и ушами войск [123] ПВО. Это они обнаруживали вражеские самолеты на дальних подступах к Москве и следили за ними в течение всего времени налета, это они обеспечивали своевременный подъем наших истребителей в воздух для отражения врага и помогали наводить их на фашистские самолеты, это они давали возможность зенитной артиллерии своевременно подготовиться к стрельбе по немецким самолетам и заблаговременно оповещали москвичей о воздушной опасности.

Надежность службы ВНОС была значительно усилена постановкой радиолокационных станций обнаружения РУС-2 вокруг Москвы.

Свою задачу по разведке воздушного и наземного противника наблюдательные посты ВНОС нередко выполняли в весьма сложной боевой обстановке, особенно в первый год войны. Зачастую немногочисленному составу поста в шесть-семь человек приходилось вступать в бой с немецкой пехотой и автоматчиками, отражать атаки танков и налет вражеских самолетов, а иногда вести разведку в тылу врага и пробиваться из окружения. Вносовцы не оставляли в беде и своих летчиков при вынужденной посадке. И во всех случаях они проявляли настойчивость, отвагу и мужество, как и все советские воины. Вот несколько примеров героической работы бойцов ВНОС.

В ноябре 1941 г. один из постов клинской роты ВНОС был окружен оккупантами. Горстка бойцов под руководством младшего лейтенанта Р. К. Корякина вступила в неравный бой. Несколько раз гитлеровцы пытались захватить пост, но все их попытки были отбиты. Разъяренные фашисты вызвали подкрепление. Расчету наблюдательного поста пришлось укрыться в подвале дома. Целый день они отражали атаки гитлеровцев. Часть бойцов уже вышла из строя, а сам Р. К. Корякин получил четыре раны. Но ничто не могло сломить волю советских воинов. С наступлением темноты они начали готовиться к выходу из окружения. Дважды гитлеровцы предлагали им сдаться в плен, и дважды в ответ младший лейтенант Р. К. Корякин метко бросал гранаты. Воспользовавшись замешательством в рядах противника, бойцы вырвались из окружения.

Пост под командованием старшего сержанта X. Нариманьяна был выдвинут к линии фронта в районе Наро-Фоминска. Когда фашисты прорвали нашу оборону, X. Нариманьян со своими бойцами не оставил пост и вступил в бой с врагом. В неравном бою погибла горстка храбрецов, но и фашисты от огня вносовцев потеряли три танка и более десяти солдат{172}. [124]

За период Отечественной войны посты ВНОС Московского района ПВО ружейно-пулеметным огнем сбили 6 немецких самолетов, в 539 случаях оказали помощь летчикам при вынужденных посадках наших самолетов, истребили много фашистских солдат и офицеров.

Несмотря на все трудности в организации службы воздушного наблюдения, оповещения и связи, особенно в период приближения линии фронта к Москве, посты ВНОС за время войны только визуальной разведкой зафиксировали свыше 20 300 самолето-полетов.

Опыт противовоздушной обороны Москвы в Великой Отечественной войне подтвердил в основном правильность принципов организации ПВО крупных центров страны, разработанных в довоенный период. Полностью оправдали себя такие важнейшие принципы, положенные в основу организации противовоздушной обороны крупных центров, как массирование средств ПВО и создание глубоко эшелонированной круговой обороны. Оправдались и взгляды на использование родов войск в системе ПВО, на формы организации войск, а также в целом на роль и задачи войск ПВО в современной войне.

Успешное решение задач противовоздушной обороны крупных центров страны обеспечивалось только совместными и согласованными действиями всех родов войск ПВО, объединенных единым командованием, то есть при централизованном управлении войсками ПВО.

Опыт отражения налетов вражеской авиации на Москву также показал, что развитие средств ПВО отставало от развития средств воздушного нападения, что главным образом относилось к зенитной артиллерии. В то время как скорости и высоты полетов авиации возрастали, пределы боевых возможностей зенитной артиллерии по скорости и высоте до конца войны оставались неизменными.

Опыт обороны Москвы подтвердил, что наиболее эффективным средством борьбы с авиацией противника является истребительная авиация. Однако она одна не в состоянии решить задачи противовоздушной обороны полностью, особенно в ночных условиях.

За время Великой Отечественной войны в границах района, оборонявшегося войсками ПВО Москвы, было зафиксировано 12100 самолето-полетов, авиации противника. Основная масса их действовала непосредственно против столицы и подмосковных объектов. Но за весь период войны сквозь истребительно-авиационный заслон и зону огня зенитной артиллерии к Москве поодиночке сумели прорваться только около 250 самолетов, а основные силы вражеских бомбардировщиков были разгромлены на подступах к городу и обращены вспять. [125]

За время войны войска ПВО, оборонявшие Москву и объекты на подступах к городу, при отражении воздушных налетов уничтожили 738 фашистских самолетов, из них: истребительная авиация — 509, зенитная артиллерия — 180, зенитные пулеметы — 36, аэростаты заграждения — 7 и части ВНОС — 6.

Кроме того, истребители 6-го истребительного авиационного корпуса при выполнении задач по прикрытию наших наземных войск и штурмовыми ударами по вражеским аэродромам уничтожили еще 567 немецких самолетов. Таким образом, войска ПВО Москвы в период войны уничтожили всего 1305 немецко-фашистских самолетов.

Наряду с выполнением основной задачи войска ПВО Москвы принимали активное участие в разгроме наземных гитлеровских войск. Они уничтожили 450 танков, около 5000 автомашин, рассеяли и уничтожили до 50000 пехоты, а также много различной техники и транспорта.

Эти итоги свидетельствуют о той большой роли, которую сыграли войска ПВО не только в борьбе с авиацией, но и в разгроме наземных войск противника, рвавшегося к Москве.

Главным итогом боевой деятельности войск противовоздушной обороны Москвы является то, что они совместно с истребительной авиацией ВВС защитили столицу от разрушения с воздуха, уберегли от варварского уничтожения ее жителей, обеспечили нормальную работу промышленных предприятий.

В летне-осенней кампании 1941 г. Войска ПВО страны сыграли значительную роль в борьбе с авиацией противника, которая в это время обладала численным превосходством над ВВС Красной Армии. В общей сложности за этот период они отразили свыше 22500 самолето-налетов фашистской авиации на объекты страны и группировки наших войск. В ожесточенных боях Войска ПВО страны уничтожили свыше 2500 вражеских самолетов. Наиболее напряженные бои с воздушным противником пришлось вести войскам ПВО, оборонявшим важнейшие центры и районы страны, находившиеся на направлениях основных ударов немецко-фашистских войск — Москву, Ленинград, Тулу, Смоленск, промышленные районы Украины, Белоруссии и прибалтийских республик.

В ходе летне-осенней кампании 1941 г. со всей очевидностью выявилась огромная роль Войск ПВО страны в современной войне, в которой широко применяется авиация как эффективное средство нападения. Но наряду с этим выявился и ряд существенных недостатков как в организации, так и в управлении Войсками ПВО страны, отражавшихся на эффективности их оперативного применения. [126]

Управление войсками ПВО не было централизовано, так как зоны ПВО подчинялись непосредственно командующим войсками военных округов. И хотя в августе 1941 г. управления ряда зон ПВО — Северной, Северо-Западной, Западной, Киевской и Южной — были расформированы, а соединения и части этих зон подчинены непосредственно командованию соответствующих фронтов, изменения в управлении войсками ПВО фактически не произошло. Главное управление ПВО КА не обладало полностью оперативными функциями. Это существенно осложняло организацию противовоздушной обороны важнейших районов страны, затрудняло маневр войсками ПВО и формирование новых частей.

Истребительная авиация, выделенная для противовоздушной обороны страны, организационно не входила в состав зон ПВО. Входя в состав ВВС, она подчинялась командующим ВВС военных округов, а затем — соответственно фронтов.

В результате управление боевыми действиями истребительной авиации не было единым, оно находилось в ведении двух лиц: командующего ВВС фронта и командующего зоной ПВО.

За неделю до войны на должность начальника ГУ ПВО КА был назначен видный военачальник генерал-полковник артиллерии Н. Н. Воронов, который энергично взялся за организацию противовоздушной обороны в начальный период войны, но через месяц — 19 июля 1941 г. — он был переведен на другую должность. Вся сложная и ответственная задача по управлению Войсками ПВО страны в летне-осенней кампании 1941 г. фактически легла на небольшой штат Главного управления ПВО КА, возглавляемого генерал-майором артиллерии А. А. Осиповым (врид начальника ГУ ПВО КА), генерал-майором Н. Н. Нагорным (начальник штаба ГУ ПВО КА) и корпусным комиссаром П. К. Смирновым (военный комиссар ГУ ПВО КА).

Условия современной войны, высокая активность военно-воздушных сил противника и напряженные самостоятельные действия войск ПВО потребовали изменить организационные формы войск противовоздушной обороны и централизовать управление ими. В соответствии с опытом первого периода войны решением Государственного Комитета Обороны от 9 ноября 1941 г. была произведена коренная реорганизация Войск ПВО страны.

Во-первых, была учреждена должность командующего Войсками ПВО территории страны — заместителя Народного комиссара обороны по ПВО. На эту должность был назначен генерал-майор М. С. Громадин. При командующем Войсками ПВО территории страны были созданы органы управления: штаб (начальник штаба генерал-майор Н. Н. Нагорный), управление истребительной авиации ПВО (командующий [127] ИА ПВО генерал-майор авиации И. Д. Климов, с апреля 1942 г. — генерал-майор авиации А. С. Осипенко), управление командующего ЗА ПВО (командующий ЗА ПВО генерал-майор артиллерии А. Ф. Горохов) и др. Войска ПВО территории страны были выведены из подчинения командующих войсками военных округов и фронтов и во всех отношениях подчинены командующему Войсками ПВО территории страны и его органам на местах. Только Войска ПВО страны, оборонявшие блокированный немцами Ленинград и пути сообщения к нему, были оставлены временно в подчинении командующего войсками Ленинградского фронта.

Во-вторых, существовавшие на территории европейской части СССР зоны ПВО были расформированы и на их базе образованы Московский и Ленинградский корпусные районы ПВО и дивизионные районы ПВО — Архангельский, Череповецко-Вологодский, Рыбинско-Ярославский, Ряжско-Тамбовский, Воронежско-Борисоглебский, Горьковский, Казанский, Пензенский, Куйбышевский, Саратовско-Балашовский, Сталинградский, Краснодарский и Грозненский, а несколько позже — Мурманский, Уральский и Ростовский. Закавказская, Среднеазиатская, Забайкальская и Дальневосточная зоны ПВО были временно сохранены.

В-третьих, истребительные авиационные корпуса и дивизии, выделенные для выполнения задач противовоздушной обороны страны, были оперативно подчинены командующему Войсками ПВО страны, а на местах — командующим корпусными и дивизионными районами ПВО.

24 ноября 1941 г. приказом Народного комиссара обороны СССР было совершенно точно определено, какие части и соединения ПВО передаются в подчинение фронтов и какие — в подчинение командующего Войсками ПВО страны. Этим самым было произведено строгое разделение противовоздушной обороны на ПВО территории страны и ПВО войск.

Таким образом, проведенная в ноябре 1941 г. реорганизация войск противовоздушной обороны по существу означала оформление Войск противовоздушной обороны страны в самостоятельный вид Вооруженных Сил, несмотря даже на то, что истребительная авиация организационно пока оставалась в составе ВВС и оперативный тыл войск ПВО не был создан.

В небе Ленинграда

В зимней кампании 1941/42 г. Красная Армия, захватив инициативу военных действий в свои руки, нанесла немецко-фашистским войскам ряд жестоких поражений под Москвой, Ростовом и Тихвином и перешла в общее наступление [128] на западном направлении. Ввиду активных наступательных действий Красной Армии гитлеровцам пришлось почти полностью отказаться от бомбардировок наших глубоких тылов. Основные усилия немецкой авиации были направлены на поддержку своих отступающих наземных войск{173}.

За время зимней кампании (декабрь 1941 г.— апрель 1942 г.) немецкая авиация совершила на советско-германском фронте около 74000 самолето-полетов. А в районах действий Войск ПВО страны было отмечено около 12600 самолето-полетов авиации противника. Из этого количества около 5000 самолето-полетов было зарегистрировано в районах действий Ленинградской армии ПВО, Свирского и Ладожского бригадных районов ПВО. Как показывают эти данные, немецкое командование прилагало весьма большие усилия для подавления блокированного Ленинграда не только наземными войсками, но и своими военно-воздушными силами.

В зимний период относительного затишья Войска ПВО страны, прикрывавшие тыловые промышленные центры и районы, совершенствовали свою боевую подготовку, изучали новые Правила стрельбы издания 1941 г., перевооружались на новую технику и осваивали ее (85-мм зенитные пушки образца 1939 г. с ПУАЗО-3, станции РУС-2).

В первой половине 1942 г. были проведены новые значительные формирования частей ПВО, преимущественно для усиления противовоздушной обороны Москвы, Сталинграда, Горького, Керчи и объектов Волжского речного пути.

В связи со значительным увеличением численности войск ПВО некоторые соединения были укрупнены с целью усиления органов управления. Так, Московский корпусной район ПВО с оперативно подчиненным ему 6-м истребительным авиационным корпусом был преобразован в Московский фронт ПВО, а в Ленинграде и Баку созданы армии ПВО.

Примечательной чертой этого укрупнения явилось создание первого в истории Войск ПВО страны фронтового объединения ПВО — Московского фронта ПВО. Командующим войсками Московского фронта ПВО был назначен генерал-лейтенант артиллерии Д. А. Журавлев, членом Военного совета бригадный комиссар Н. Ф. Гритчин, начальником штаба полковник М. Г. Гиршович.

В зимней кампании 1941/42 г. наиболее напряженные боевые действия пришлось вести войскам Ленинградской армии ПВО, а также Ладожского дивизионного района ПВО.

Героическая оборона Ленинграда — одна из наиболее ярких страниц Великой Отечественной войны. Достойный вклад [129]

173}Архив МО СССР, ф. 72, оп, 561036, д. 1, л. 12; оп. 34951, д. 2, л. 44.

в оборону города внесли и воины противовоздушной обороны. Только за 1941 — 1942 гг. на ленинградском направлении, и над самим городом они уничтожили 1438 немецких самолетов.

С началом войны Ленинградский военный округ был развернут в Северный фронт, а позднее — в Ленинградский фронт. В соответствии с этим Управление Северной зоны ПВО было реорганизовано в Управление ПВО этого фронта.

Непосредственное прикрытие Ленинграда от ударов с воздуха осуществлял 2-й корпус ПВО. Командовал корпусом генерал-майор М. М. Процветкин, его заместителем был генерал-майор артиллерии С. А. Краснопевцев, заместителем по политчасти бригадный комиссар Чумаков, начальником штаба полковник В. М. Добрянский, начальником артиллерии корпуса полковник С. К. Грохочинский.

После развертывания корпуса с началом войны в его состав входили: шесть зенитных артиллерийских полков среднего калибра, один отдельный зенитный артиллерийский дивизион среднего калибра, один зенитный пулеметный полк, два зенитных прожекторных полка, три полка аэростатов заграждения, один полк ВНОС и отдельный радиобатальон ВНОС. Зенитными артиллерийскими полками к 30 июня 1941 г. командовали: 115-м — майор В. Г. Привалов, 169-м — майор Н. А. Фирсов, 189-м — подполковник П. Ф. Рожков, 192-м — полковник А. С. Макашутин, 194-м — майор А. Н. Егоров, 351-м — майор В. Д. Жеглов{174}.

Кроме наземных частей ПВО для противовоздушной обороны Ленинграда из состава ВВС Ленинградского военного округа были выделены две истребительные авиационные дивизии. С началом военных действий в состав этих дивизий были включены дополнительно пять истребительных авиационных полков. Командирами полков в этот период были: 19-го — капитан А. Г. Ткаченко, 26-го — майор Б. Н. Романов, 44-го — майор В. Г. Благовещенский, 157-го — майор В. Н. Штофф, 191-го — майор А. Ф. Радченко, 192-го — капитан П. П. Кизилов, 193-го — майор И. Ф. Сухорученко, 194-го — капитан М. И. Кузьмин и 195-го — майор С. О. Соколов.

7 июля 1941 г. приказом Народного комиссара обороны СССР на базе этих дивизий был сформирован 7-й истребительный авиационный корпус{175}.

Командиром корпуса был назначен Герой Советского Союза полковник С. П. Данилов, военным комиссаром бригадный комиссар Ф. Ф. Веров, начальником штаба полковник Н. П. Абрамов. [130]

7-й истребительный авиационный корпус был передан в оперативное подчинение командира 2-го корпуса ПВО, что имело исключительно важное значение для обеспечения целеустремленного применения истребительной авиации и зенитной артиллерии в системе противовоздушной обороны Ленинграда.

Для выполнения поставленных задач истребительная авиация ПВО базировалась на 10 аэродромах, расположенных вокруг Ленинграда, в 20 — 60 км от него. Кроме того, в первые месяцы войны при необходимости могли быть использованы еще 15 других аэродромов. Большая часть аэродромов располагалась на юге и юго-западе от города. Но к сентябрю 1941 г., когда город был осажден противником, аэродромная сеть 7-го истребительного авиакорпуса резко сократилась. В его распоряжении осталось всего четыре аэродрома, расположенные к северу. На них истребители ПВО базировались в течение всего периода блокады Ленинграда.

Истребительная авиация ПВО с первого дня войны установила на подступах к Ленинграду и над самим городом круглосуточное патрулирование в воздухе, а на аэродромах находились в боевой готовности дежурные группы истребителей. Но по мере увеличения надежности обнаружения воздушного противника радиолокационными станциями «Редут» создавалась и возможность более или менее своевременно поднимать в воздух дежурные группы истребителей. Это позволило с сентября 1941 г. сократить патрулирование истребителей под Ленинградом.

В основу группировки зенитной артиллерии среднего калибра был положен принцип круговой обороны с усилением северо-западного, западного и юго-западного направлений, которые до войны командование 2-го корпуса ПВО считало наиболее опасными. В первые недели войны в группировку зенитной артиллерии среднего калибра были внесены некоторые изменения. В частности, усилили западное направление путем постановки восьми батарей на баржах в Финском заливе и несколько расширили зону огня в северной части города с целью прикрытия наиболее важных аэродромов.

После того как в ходе боевых действий обозначились основные направления подхода авиации противника к Ленинграду с юга и юго-запада и наши южные аэродромы истребительной авиации ПВО начали подвергаться штурмовым и бомбардировочным налетам, в августе 1941 г. пришлось произвести более значительную перегруппировку батарей зенитной артиллерии среднего калибра. Была создана дополнительная внешняя линия из 15 батарей зенитной артиллерии среднего калибра, которые были сняты с северного и восточного секторов и установлены по линии Низино, Ропша, слобода Коломенская, Покровская, Глинка. Для маневренных [131] действий на путях подхода авиации противника с юго-запада и юга был сформирован отдельный дивизион зенитной артиллерии среднего калибра в составе трех батарей за счет сверхштатной материальной части. Кроме того, для прикрытия путей сообщения с августа 1941 г. были созданы 6 отдельных железнодорожных зенитных батарей.

С подходом наземных немецких войск к Ленинграду пришлось ряд зенитных батарей южного и юго-западного секторов переместить на новые позиции, а также снять зенитные батареи, стоявшие на баржах в Финском заливе, так как они оказались под воздействием артиллерийского огня противника. В результате к октябрю 1941 г. зона зенитного огня обороны Ленинграда на юге и юго-западе значительно сократилась.

На западном и юго-западном направлениях глубина зоны огня составляла всего 17 — 18 км от города, с юга — 27 км, а на остальных направлениях — 26 — 28 км.

Зенитная артиллерия малого калибра прикрывала наиболее важные объекты внутри города. Ее орудия устанавливались на .крышах зданий на специально оборудованных площадках. Вследствие того что зенитные батареи малого калибра располагались по всему городу в отрыве от боевых порядков своих полков, управление ими было затруднено. Поэтому в сентябре 1941 г. их оперативно подчинили командиру зенитного пулеметного полка, а в феврале 1942 г. свели в отдельный зенитный артиллерийский полк малого калибра, что позволило более правильно организовать управление батареями и их боевую подготовку.

Большая часть зенитных пулеметов находилась на прикрытии огневых позиций зенитных батарей среднего калибра от низколетящих самолетов. Остальные пулеметы, главным образом системы ДШК, входили в состав зенитного пулеметного полка и выполняли боевые задачи по обороне промышленных объектов города. Они так же, как и зенитные орудия малого калибра, стояли на крышах зданий.

Вследствие большой неукомплектованности прожекторными станциями частей 2-го корпуса ПВО с началом войны все зенитные прожекторы были использованы для создания только световой зоны обеспечения ночной стрельбы зенитной артиллерии. Но боевая обстановка в первые же месяцы войны потребовала создания световых прожекторных полей для ночного боя истребителей. В конце июля 1941 г. силами прожекторных полков на одном из основных маршрутов авиации противника в юго-западном направлении, в районе Гатчина, Сиверцы, Витино, Ропша, было создано световое прожекторное поле площадью 40X25 км.

В конце июля 1941 г. для усиления западного направления в Финском заливе на баржах установили 8 станции-искателей [132] со звукоулавливателями и 12 станций-сопроводителей. Этим самым была достигнута связь световой зоны Ленинграда со световой зоной ПВО Кронштадта.

Продвижение противника к Ленинграду вынудило в конце августа 1941 г. снять световое прожекторное поле для ночного боя истребителей в юго-западном направлении, а также отвести баржи с прожекторами из Финского залива в устье Невы, так как они подвергались артиллерийскому обстрелу фашистов. Кроме того, было отведено 86 прожекторов и с южного и юго-западного направлений.

В результате в период блокады основная площадь световой зоны зенитных прожекторов значительно сократилась и прожекторы могли лишь частично обеспечивать ночную стрельбу зенитной артиллерии. На южном и западном направлениях граница световой зоны была позади границы зоны огня зенитной артиллерии.

Три полка аэростатов заграждения свой боевой порядок построили по принципу круговой обороны с усилением прикрытия наиболее важных объектов внутри города и с уплотнением группировки на наиболее вероятных направлениях полетов авиации противника. На подступах к городу была создана передняя линия аэростатов заграждения, удаленная от границ города на 12 — 15 км с юга и на 8 — 10 км с севера. Здесь аэростаты заграждения располагались в шахматном порядке с интервалами между постами 800 — 1200 м. В начале войны в черте города находилось 150 аэростатных постов, а на подступах к нему — 147. Для прикрытия западных подступов к Ленинграду в Финском заливе на баржах действовал еще 31 аэростат.

В период блокады зона аэростатного заграждения резко сократилась. В связи с потерей аэростатов и недостатком водорода для аэростатных частей на обороне Ленинграда осталось всего 114 постов, их явно не хватало для создания соответствующей плотности заграждения.

Аэростаты заграждения, имевшиеся на вооружении противовоздушной обороны Ленинграда, позволяли производить заграждение на высотах 2000 — 4500 м при предельной скорости ветра до 12 — 15 м в сек.

2-й полк и 72-й отдельный радиобатальон ВНОС к 24 июня 1941 г. развернули главный пост ВНОС 2-го корпуса ПВО, 16 ротных постов, 263 наблюдательных поста, 23 поста ВНОС для наведения истребительной авиации на воздушного противника и 8 комплектов радиоустановок РУС-1 («Ревень») .

Основой службы ВНОС в первые месяцы войны явились наземные посты визуального наблюдения. Из них были созданы полоса предупреждения и сплошное поле наблюдения. Полоса предупреждения постов ВНОС находилась [133] в 120 — 140 км от Ленинграда и проходила от Финского залива до Ладожского озера по рубежу Нарва, Луга, Чудово, Волхов и далее по восточному берегу Ладожского озера. На севере и северо-западе посты полосы предупреждения располагались вдоль государственной границы с Финляндией. Сплошное поле наблюдения было создано вокруг Ленинграда и представляло собой четыре-пять концентрических колец постов ВНОС. Внешний обвод сплошного поля наблюдения проходил на удалении 60 — 70 км от города, а внутренний обвод — на удалении 25 — 30 км. Полоса предупреждения и сплошное поле наблюдения соединялись девятью радиальными отсеками из постов наблюдения. Воздушное пространство над Финским заливом у Ленинграда и над Ладожским озером постами ВНОС 2-го корпуса ПВО не просматривалось. Здесь наблюдение за воздушным противником велось силами Краснознаменного Балтийского флота, который взаимодействовал с корпусом ПВО.

Восемь радиолокационных установок РУС-1 были развернуты за месяц до войны и образовывали три линии радиообнаружения воздушного противника.

Наступление неприятеля привело к значительному свертыванию сети наблюдательных постов ВНОС. Так, с 3 июля 1941 г. начался отвод постов ВНОС на Карельском перешейке, с 19 июля — с рубежа Гдов, Луга, а в начале августа — по всему фронту. К середине сентября прежняя система службы ВНОС Ленинграда перестала существовать. Линия фронта передвинулась почти вплотную к городу. На обеспечении Ленинграда осталось всего 62 действующих поста ВНОС, которые образовали сплошное поле наблюдения на блокированной территории. Передовая линия постов ВНОС проходила на севере по рубежу Н. Никуоясы, Лембалово, Сестрорецк, а на юге — Торговый порт, Пулково, Усть-Ижора и далее по Неве. На этих рубежах посты оставались в течение всей блокады.

В условиях блокады исключительную роль сыграли радиолокационные установки РУС-2. Со второй половины августа 1941 г. они стали основным средством наблюдения за воздушной обстановкой. К концу первого года войны ПВО Ленинграда уже обеспечивали 10 радиолокационных станций РУС-2, из которых 2 были типа «Пегматит», а остальные типа «Редут». Непосредственно Ленинград обеспечивали 5 станций РУС-2. Все эти станции работали достаточно надежно, обеспечивая обнаружение вражеских самолетов на дальности 100 — 140 км.

Таким образом, с сентября 1941 г. старая система ВНОС ПВО Ленинграда, базировавшаяся на визуальном наблюдении постов ВНОС, прекратила свое существование и ее место заняла система ВНОС, в которой основную роль играли [134] радиолокационные станции РУС-2. Наблюдательные посты ВНОС превратились в средство уточнения данных радиолокаторов на ближних подступах к городу{176}.

Войска ПВО Ленинграда вступили в бой с воздушным противником в первые же дни войны. В ночь на 23 июня 1941 г. две группы бомбардировщиков, по семь — девять самолетов в каждой, пытались совершить налет на Ленинград со стороны Карельского перешейка{177}. Бомбардировщики шли на малой высоте. Встреченные огнем зенитчиков в районе Горская, Сестрорецк, они разделились: одна группа пошла на Кронштадт, где зенитчики Краснознаменного Балтийского флота сбили 4 самолета, а остальные, поспешно развернувшись, ушли. Вторая группа подвергла бомбардировке военный городок и командные пункты зенитчиков. Налет этой группы отражали батареи 115-го и 194-го зенитных артиллерийских полков. Зенитчики 2-го корпуса ПВО сбили из этой группы один вражеский самолет.

При отражении этого налета наиболее успешно вела огонь батарея под командованием младшего лейтенанта А. Т. Пимченкова. После первых же выстрелов батареи один из бомбардировщиков загорелся и вынужден был произвести посадку недалеко от огневой позиции.

В первые месяцы войны усилия вражеской авиации главным образом были сосредоточены на ведении воздушной разведки. Разведчики обычно действовали с больших высот — 6000 — 7000 м. Попутно с разведкой фашистская авиация производила бомбардировку объектов Ленинграда.

Борьбу с вражескими разведчиками успешно вели истребители ПВО. 6 июля летчик 19-го истребительного авиаполка старший лейтенант Д. С. Титаренко сбил два вражеских самолета{178}. 12 июля летчик этого же авиаполка лейтенант М. Г. Антонов завязал бой с немецким бомбардировщиком. Израсходовав весь боекомплект, лейтенант продолжал атаковать его и, выбрав удачный момент, тараном уничтожил фашистский самолет.

8 июля 1941 г. Президиум Верховного Совета Союза ССР присвоил звание Героя Советского Союза ленинградским летчикам-истребителям младшим лейтенантам М. П. Жукову, С. И. Здоровцеву и П. Т. Харитонову, сбившим в первые дни войны по нескольку самолетов противника{179}.

Проявляя исключительное упорство и отвагу, они до конца использовали все возможности для уничтожения врага. [135]

Когда у младшего лейтенанта С. И. Здоровцева в одном из боев кончились боеприпасы, он смело пошел на таран и сбил фашистский самолет. Точно так же поступил и летчик П. Т. Харитонов. Израсходовав боекомплект, он не вышел из боя, а искусной атакой обрубил винтом своей машины руль глубины вражеского бомбардировщика. Летчик-истребитель М. П. Жуков, вступив однажды в бой с вражеским самолетом, настойчивыми атаками вогнал его в Псковское озеро.

В первой половине июля 1941 г. группа немецко-фашистских армий «Север», используя свое численное превосходство и большой перевес в технике, вышла на дальние подступы к Ленинграду. Создалась непосредственная угроза городу Ленина. Для усиления и поддержки наших наземных войск 2-й корпус ПВО 5 июля выделил 100 зенитных орудий с лучшими расчетами и направил их на противотанковую оборону{180}. По приказу Военного совета Ленинградского фронта 22 августа 115, 189, 194 и 351-й зенитные артиллерийские полки дополнительно сформировали четыре противотанковых дивизиона и направили их на противотанковую оборону в Южный укрепленный район.

Выход немецких войск на дальние подступы к Ленинграду позволил им подтянуть свою авиацию на ближние к городу аэродромы и со второй половины июля 1941 г. усилить бомбардировочные налеты на [136] город.

20 июля группа в количестве 9 бомбардировщиков Ю-88 под прикрытием 11 истребителей Ме-110 на высоте 3000 м пыталась прорваться на Ленинград с южного направления. В районе Красногвардейска ее встретили 25 истребителей 7-го истребительного авиационного корпуса. В воздушном бою наши летчики сбили 8 вражеских самолетов, вынудив остальных развернуться и уйти обратно.

Попытку прорваться к Ленинграду враг повторил на следующий день, когда 25 самолетов Ю-88, Ме-110 и Ме-109 на высоте 4000 м подошли к городу с юга, но, встретив интенсивный огонь зенитных батарей, развернулись и ушли, сбросив бомбы на Гореловский аэродром.

22 июля налет повторился. На этот раз пять групп общей численностью до 70 самолетов устремились на Ленинград. Навстречу им было поднято 75 наших истребителей, которые в воздушных боях сбили 13 машин и вынудили остальных отказаться от налета.

Получив за эти три дня сокрушительный отпор противовоздушной обороны Ленинграда, особенно со стороны истребителей ПВО, гитлеровцы обрушили свои налеты на аэродромы истребительной авиации, стараясь подавить ее. Наряду с этим они продолжали попытки прорваться к Ленинграду. Всего за июль и август фашисты совершили 17 групповых налетов на Ленинград, из них 8 дневных и 9 ночных.

Войска ПВО Ленинграда, успешно отражая все эти налеты, до 1 сентября сбили 232 самолета противника, в том числе истребительная авиация уничтожила 192, а зенитная артиллерия 40 самолетов. Из 1614 вражеских самолетов, направленных на Ленинград, к городу удалось прорваться только 28 бомбардировщикам противника.

При отражении налетов вражеской авиации летчики и зенитчики, вносовцы и прожектористы проявляли мужество и отвагу.

10 августа 1941 г. 6 истребителей 192-го истребительного авиаполка во главе с командиром эскадрильи капитаном И. А. Шаповаловым штурмовали наземные войска противника в районе деревни Устье. В это время в воздухе появилась вражеская группа в 40 — 50 самолетов-бомбардировщиков. Наша шестерка истребителей, сбросив бомбы на вражеские позиции, решила сорвать замысел фашистов и решительно атаковала их. Капитан И. А. Шаповалов удачной очередью поджег Ме-110, однако и его самолет загорелся от вражеских выстрелов. Но капитан продолжал бой и своей горящей машиной таранил второй фашистский самолет. Смелыми атаками шестерка отважных истребителей помешала вражеской группе выполнить свою задачу{181}. [137]

Советские летчики-истребители бесстрашно вступали в бой с превосходящими силами противника. Так, летчик 195-го истребительного авиаполка лейтенант И. Д. Пидтыкан вел неравный бой с четырьмя Хе-113. Смелость, находчивость и летное мастерство обеспечили ему блестящую победу. Лейтенант сбил три вражеских самолета{182}.

В августовских боях с вражескими самолетами отличился летчик 44-го истребительного авиаполка (впоследствии 11-й гвардейский истребительный авиационный полк) А. П. Савушкин{183}. В течение дня он провел три воздушных боя и сбил три вражеских самолета. Советское правительство высоко оценило боевые подвиги отважного летчика, присвоив А. П. Савушкину звание Героя Советского Союза.

Не щадя своей жизни, отважно сражались с фашистскими стервятниками летчики этого полка капитан И. А. Боголюбов, старший лейтенант И. С. Яшин, лейтенанты М. С. Андреев, Н. А. Пузенко, Д. И. Уточкин{184}.

Но не только в воздухе ленинградские истребители уничтожали самолеты противника в этот период. Они совершали дерзкие сокрушительные налеты и на вражеские аэродромы. Так, 25 августа разведка установила сосредоточение свыше 70 немецких самолетов на аэродроме в районе Спасской Полести. Для атаки этого аэродрома вылетели четыре группы истребителей в составе 41 самолета. На первом заходе они нанесли по аэродрому бомбовый удар, а затем начали штурмовать стоянки самолетов, делая по три-четыре атаки. Фашисты пытались поднять свои самолеты в воздух, но наши летчики уничтожили при взлете 14 самолетов, а всего на аэродроме было уничтожено 40 машин{185}. На выручку немцы [138] подняли 12 своих истребителей с соседнего аэродрома. Наши авиаторы вступили с ними в воздушный бой и сбили 6 самолетов.

Зенитчики своим огнем вынуждали вражеских бомбардировщиков действовать с больших высот и сбрасывать бомбы зачастую без прицеливания, куда попало. Многие зенитные части и подразделения, мужественно отражая налеты фашистской авиации, успешно пополняли счет сбитых вражеских самолетов. Так, дивизион 351-го зенитного артполка под командованием капитана А. И. Суменкова в течение одного боя сбил 14 самолетов противника{186}.

В боях на подступах к Ленинграду отличилась 8-я батарея 351-го зенитного артполка под командованием лейтенанта П. Н. Петрунина{187}. 30 августа 1941 г. передовые части немецко-фашистских войск вышли к Неве в районе села Ивановское и пытались ее форсировать. На этом участке стояла лишь одна 8-я зенитная батарея, располагавшаяся на противоположном берегу. Наши стрелковые части сюда еще не подошли. Лейтенант П. Н. Петрунин немедленно организовал оборону. Командир взвода управления лейтенант Е. А. Милославский с разведчиками младшим сержантом Д. А. Краюхиным и красноармейцем А. Д. Панфиловым установили непрерывное наблюдение за противником. Как только фашисты скапливались и направлялись к берегу для переправы, батарея открывала огонь. По точной корректировке лейтенанта Е. А. Милославского разрывы накрывали гитлеровцев и разгоняли их, не давая переправиться.

Тогда неприятель решил уничтожить батарею ударом с воздуха. Утром 2 сентября несколько бомбардировщиков Ю-88 появились над огневой позицией. Однако батарея своевременно обнаружила опасность и встретила их меткими залпами. Три самолета, объятые пламенем, врезались в землю, а остальные, поспешно сбросив бомбы, скрылись.

Вечером неприятель снова бросил на подавление батареи большую группу бомбардировщиков Ю-88. Разгорелся жаркий бой. Но и на этот раз зенитчики одержали победу, сбив еще три самолета. Было ясно, что фашисты попытаются отомстить артиллеристам. Командир сменил огневую позицию. Противник обнаружил батарею и вновь бросил на нее большую группу самолетов, теперь уже Ю-87, которые налетели с разных сторон и пикировали. Огонь пришлось вести прямой наводкой каждому орудию самостоятельно. В жестоком бою батарея несла потери, но огонь не прекращался до тех пор, пока последний вражеский самолет не был отогнан. [139]

В сложных условиях пришлось действовать и передовым постам ВНОС. С продвижением неприятеля командование 2-го корпуса ПВО было вынуждено отвести эти посты ближе к городу. И, отступая вместе с нашими войсками, им зачастую приходилось вести бой с наземным противником, Так, например, 14 июля 1941 г. в районе поста ВНОС № 0114 у села Ивановское прорвалась колонна фашистских танков. Начальник поста сержант Н. И. Зорников, доложив об этом, вместе с красноармейцами-наблюдателями И. А. Зайцевым, П. А. Жульевым и П. П. Яковлевым вступили в неравный бой. И даже тогда, когда гитлеровцы открыли по посту артиллерийский огонь, отважные воины продолжали биться с врагом. Вносовцы уничтожили четыре танка и несколько десятков гитлеровских солдат. Весь личный состав поста ВНОС погиб в неравном бою, однако танки были задержаны, а тем временем подоспели наши части и отбросили противника. Зорниковцы с тех пор стали в частях ПВО Ленинграда символом мужества и патриотизма{188}.

Первые же бои с сильным и опытным воздушным противником заставили летчиков 7-го истребительного авиационного корпуса изыскивать и осваивать новые тактические приемы, овладевать мастерством ведения воздушного боя. В начале войны при патрулировании и отражении налетов наши летчики обычно применяли боевые порядки «парадного» строя звена и девятки. Это сильно связывало маневренность группы, отвлекало внимание летчиков на выдерживание боевого порядка и мешало своевременному обнаружению противника. В бой обычно вступал весь состав группы, не обеспечивая прикрытием свои атакующие экипажи. Противник пользовался этим и производил неожиданные атаки сверху, со стороны солнца, из-за облаков, в результате наши летчики несли лишние потери. Атаки они проводили однообразно, как правило, с задней полусферы, и особенно сзади снизу, а огонь открывался с больших дистанций и длинными очередями. Недостаточно применялась и маскировка с использованием облачности и солнца. Выход из атаки чаще всего производился путем пикирования без применения горизонтального маневра, что позволяло вражеским истребителям использовать свои преимущества на вертикальном маневре.

Устранение этих недостатков стало важнейшей задачей летчиков-истребителей в первые месяцы войны. «Парадные» построения больше не применяли. В боевых порядках стали выделять ударную группу и группу прикрытия, а наименьшей боевой единицей стала пара истребителей. Особое внимание теперь обращали на прикрытие атак и выход из них. Такие приемы, как скрытное сближение с противником, открытие [140] огня с коротких дистанций, навязывание истребителям противника боя на горизонталях и на наиболее выгодных высотах, стали приносить значительный успех нашим летчикам в воздушных боях. Если результаты воздушных боев с противником в июле — августе 1941 г. составляли соотношение примерно 2 : 1 в пользу летчиков 7-го истребительного авиакорпуса, то в мае — июне 1942 г. это соотношение повысилось уже до 4 : 1.

В некоторых частях зенитной артиллерии в первые месяцы войны расчеты запаздывали с открытием огня, батареи были плохо подготовлены к стрельбе и неслаженно вели залповый огонь. Для устранения этих недостатков было обращено большое внимание на организацию наблюдения за воздушной обстановкой и целеуказания на батареях, на обучение дальномерных и приборных расчетов, на подготовку материальной части к стрельбе. В свою очередь радиобатальону ВНОС пришлось спешно осваивать поступающие на вооружение новые радиолокационные установки РУС-2, которые в условиях сокращения сети наблюдательных постов ВНОС являлись единственным средством своевременного обнаружения воздушного противника на подступах к городу.

В начале сентября 1941 г. наземные войска противника вплотную подошли к Ленинграду и начали готовиться к штурму города. Прежде чем приступить к штурму оборонительных линий Ленинграда, враг подверг город сильному артиллерийскому обстрелу и воздушной бомбардировке{189}. 8 сентября 1941 г. фашистская авиация совершила дневной налет на город двумя группами бомбардировщиков Ю-88 в составе 23 самолетов, шедших на высоте 4000 м. Некоторым из них удалось прорваться к цели и сбросить фугасные и зажигательные бомбы в южной части города, вызвав ряд пожаров. С наступлением темноты налет повторился. До 20 самолетов, подходя поодиночно с юго-западного направления на высоте 6000 м, бомбили город. А утром противник перешел в наступление, рассчитывая взять Ленинград штурмом, но потерпел неудачу.

Ночью 9 сентября немецкая авиация повторила воздушный налет на Ленинград, сбросив 48 фугасных бомб весом от 250 до 500 кг.

В течение сентября 1941 г. противник совершил 23 групповых налета на Ленинград, из них 11 дневных,, а остальные в ночное время. Днем он наносил основные бомбардировочные удары, а ночью налеты были рассчитаны на изматывание [141] противовоздушной обороны и деморализацию населения. Наиболее интенсивные налеты на Ленинград были совершены 19 и 27 сентября. 19 сентября противник совершил четыре дневных и два ночных налета с участием около 280 самолетов, а 27 сентября днем группы общей численностью до 200 самолетов три раза обрушивали свои удары на город и аэродромы.

Одновременно с бомбардировкой города в сентябре немецко-фашистская авиация пыталась ударами с воздуха уничтожить основные силы Краснознаменного Балтийского флота в Кронштадте. С этой целью три дня подряд — 21, 22 и 23 сентября — до 400 самолетов производили массированные бомбардировочные налеты на Кронштадт.

Основная тяжесть отражения налетов легла на зенитную артиллерию Кронштадта и Ленинграда. 21 сентября огонь вели 22 зенитные батареи, сбившие 7 самолетов. Под огнем зенитной артиллерии фашисты не могли вести прицельное бомбометание и кораблям флота существенного ущерба не причинили. На другой день, 22 сентября, налет на Кронштадт фашистам не удался. Истребители и зенитчики, уничтожив 6 самолетов, не допустили бомбардировщиков к объекту. Понеся потери и не добившись успеха в первые два дня, 23 сентября вражеская авиация увеличила высоту полета до 4000 — 6000 м. Но и в этот день пять налетов на Кронштадт успеха немцам не принесли. Был поврежден только один из наших линкоров да пострадали несколько объектов в Кронштадте. Враг недосчитался в этот день 12 самолетов.

В целом противник не смог добиться выполнения своих замыслов по уничтожению кораблей Краснознаменного Балтийского флота. Произведя еще несколько небольших налетов, которые были также успешно отражены силами ПВО, он до апреля 1942 г. прекратил удары по судам КБФ.

В сентябрьских налетах на Ленинград участвовало более 2700 самолетов противника, но в результате активных действий средств ПВО к городу смогли прорваться только 480 немецких самолетов. При этом фашистская авиация понесла значительные потери. Только Войска ПВО страны, оборонявшие Ленинград, сбили 272 самолета, из них летчики 7-го истребительного авиационного корпуса — 120 и зенитная артиллерия 2-го корпуса ПВО — 152 самолета.

Немецко-фашистское командование, не добившись решающих результатов в сентябрьских боях, вынуждено было отказаться от дальнейших попыток взять Ленинград штурмом. Оно решило сломить героическое сопротивление защитников города длительной блокадой, систематическим артиллерийским обстрелом и бомбардировками с воздуха.

И действительно, немецко-фашистские войска перешли к осуществлению своего варварского замысла. Но огромные [142] потери, понесенные авиацией противника при дневных массированных налетах, вынудили его перейти почти исключительно к ночным действиям. С 1 октября по 24 ноября 1941 г. гитлеровцы произвели 37 бомбардировочных налетов на Ленинград, из которых 32 было совершено ночью и только 5 днем, и то в условиях сплошной облачности. В этих налетах участвовало около 840 самолетов. Ночные налеты, как правило, совершались в ясные лунные ночи на высотах 5000 — 6000 м. Бомбардировщики к городу подходили с разных направлений. Интервалы между самолетами по времени доходили до 20 минут, а налеты растягивались на всю ночь, изматывая личный состав войск ПВО и население. Так, в ночь на 14 ноября налет продолжался 14 часов, а участвовало в нем всего около 36 самолетов.

В период блокады в системе управления противовоздушной обороной Ленинграда произошли значительные изменения, направленные на ее усиление.

В соответствии с решением Государственного Комитета Обороны 2-й корпус ПВО был реорганизован в Ленинградский корпусной район ПВО. Командующим войсками Ленинградского корпусного района ПВО был назначен генерал-майор береговой службы Г. С. Зашихин, военным комиссаром полковой комиссар А. А. Иконников, начальником штаба подполковник П. Ф. Рожков.

Свирский и Ладожский бригадные районы ПВО, выполнявшие задачи по обороне путей сообщения Ленинграда, остались без изменения. Государственный Комитет Обороны предусмотрел непосредственное подчинение Ленинградского корпусного, Ладожского и Свирского бригадных районов ПВО Военному совету Ленинградского фронта, а не командующему Войсками ПВО территории страны, как это было сделано для всех остальных соединений ПВО страны. Подобное исключение диктовалось специфическими условиями противовоздушной обороны блокированного города, в котором войска фронта и Войска ПВО страны выполняли одну общую задачу — оборону города. В этой обстановке руководство всеми войсками, оборонявшими Ленинград, целесообразно было сосредоточить в одном центре.

В период блокады были произведены изменения и в руководстве 7-м истребительным авиационным корпусом, находившимся в оперативном подчинении командующего корпусным районом. Командиром корпуса был назначен полковник Е. Е. Ерлыкин, военным комиссаром бригадный комиссар Г. Ю. Певзнер, начальником штаба подполковник Н. П. Жильцов.

В тяжелое время блокады основное внимание командования 7-го истребительного авиационного корпуса было сосредоточено на прикрытии от ударов вражеской авиации [143] Ладожской водной трассы, на патрулировании и отражении налетов на ладожский водный путь. За три месяца, начиная с октября 1941 г., корпус произвел 1836 самолето-вылетов, что составило около 42 проц. общего количества самолето-вылетов корпуса. При этом летчики над Ладожским озером сбили 37 вражеских самолетов. Корпус продолжал также вести боевые действия и по поддержке наземных войск. Для выполнения этих заданий было совершено 1460 самолето-вылетов.

Решающую роль в отражении налетов на Ленинград в октябре — декабре играла зенитная артиллерия. Но в этот период сложилось критическое положение с боеприпасами. Поступление снарядов в ходе боевых действий не покрывало расхода. Так, в сентябре 1941 г. зенитчики израсходовали около 69000 снарядов, а получили 14530 снарядов. Большую помощь зенитчикам оказали трудящиеся Ленинграда, наладившие производство зенитных снарядов на заводах осажденного города. Однако острый недостаток в снарядах для 85-мм зенитных пушек ощущался в течение всей блокады.

Командование вынуждено было принимать чрезвычайные меры для экономии боеприпасов. Огонь по вражеским самолетам открывался только с разрешения командира полка и в некоторых крайних случаях — с разрешения командира дивизиона. При отражении ночных налетов заградительный огонь вели только два орудия каждой батареи, сокращалось также количество серий выстрелов в завесе. К тому же командование 2-го корпуса ПВО допустило ошибку, широко практикуя стрельбу зенитной артиллерии по данным звукоулавливателей. Этот способ стрельбы оказался крайне неэффективным. За период с июня по декабрь 1941 г. при стрельбе данным способом было израсходовано 69220 снарядов, а удалось сбить лишь 1 самолет противника. Поэтому в начале 1942 г. в ПВО Ленинграда отказались от способа стрельбы со звукоулавливателями и перешли к заградительному огню.

В конце ноября 1941 г. немцы снова изменили свою тактику нападения на Ленинград и перешли в основном к дневным налетам. Но сейчас эти налеты проводились исключительно при сплошной облачности, с бомбометанием из-за облаков. Обычно налет начинался во второй половине дня и продолжался до наступления темноты. Бомбардировщики подходили к городу одиночно или группами в 2 — 3 самолета, с интервалами 20 — 40 минут, на высоте 4000 — 4500 м. В каждом таком налете участвовало 12 — 15 самолетов. Одновременно противник производил артиллерийский обстрел города.

Отражение этих налетов было чрезвычайно затруднительным. Истребительная авиация не могла успешно действовать [144] в условиях сплошной низкой облачности, а зенитная артиллерия не имела приборов для ведения прицельной стрельбы по невидимым в оптические приборы целям. Она вела лишь заградительный огонь слабой плотности вследствие недостатка боеприпасов.

4 апреля 1942 г. немецко-фашистская авиация еще раз попыталась уничтожить корабли Краснознаменного Балтийского флота, которые теперь стояли в устье Невы у Васильевского острова. Для этой цели гитлеровцы бросили 100 бомбардировщиков под прикрытием истребителей. Одновременно они атаковали аэродромы нашей истребительной авиации и обстреляли артиллерийским огнем зенитные батареи, стоявшие в полосе налета.

Но и на этот раз враг просчитался. Учитывая характер его воздушной разведки, командование ПВО Ленинграда заблаговременно усилило оборону стоянки кораблей. Группировку зенитных батарей на подступах к кораблям уплотнили, а непосредственно у стоянки сосредоточили зенитные батареи среднего и малого калибра и часть зенитных пулеметов для борьбы с пикирующими самолетами. Вражеские самолеты были встречены нашими истребителями и мощным огнем зенитной артиллерии. К городу сумели прорваться 58 бомбардировщиков, которые сбросили до 230 фугасных бомб. Но под огнем зенитной артиллерии точность бомбометания была низкой, и корабли флота существенного ущерба не понесли. Фашисты же потеряли 25 самолетов.

После этого неудачного налета гитлеровцы двадцать дней вели усиленную доразведку ПВО и расположения кораблей на стоянке. А затем в течение четырех дней — 24, 25, 27 и 30 апреля — произвели ряд крупных налетов на стоянку кораблей. В них участвовало до 200 бомбардировщиков под прикрытием истребителей. Но и на этот раз наши авиаторы и зенитчики успешно отразили все налеты, уничтожив 38 самолетов противника. К городу и стоянке кораблей прорвалось незначительное количество бомбардировщиков, которые почти не нанесли никакого ущерба.

После апрельских налетов на корабли в устье Невы немцы не предпринимали бомбардировочных налетов на Ленинград до конца октября 1942 г.

В апреле была создана Ленинградская армия противовоздушной обороны, в состав которой вошли наземные части ПВО Ленинградского корпусного района и 7-й истребительный авиационный корпус. Командующим войсками Ленинградской армии ПВО был назначен генерал-майор береговой службы Г. С. Зашихин, членами Военного совета бригадный комиссар А. А. Иконников, бригадный комиссар Ф. Ф. Веров и председатель исполкома Ленинградского городского Совета депутатов трудящихся П. С. Попков. [145]

Это мероприятие сыграло положительную роль в деле укрепления противовоздушной обороны Ленинграда, так как им было завершено оперативное и организационное объединение всех войск, оборонявших Ленинград с воздухд, в единую систему, а значительное усиление органов управления дало возможность улучшить качество руководства их боевыми действиями.

В условиях длительной блокады города важность надежного взаимодействия между войсками Ленинградской армии ПВО, ВВС Ленинградского фронта и войсками ПВО Краснознаменного Балтийского флота значительно возросла. С этой целью их штабы разработали единые для всех документы: плановую таблицу взаимодействия средств авиазенитной обороны; инструкцию для истребительной авиации Ленинградской армии ПВО, ВВС Ленинградского фронта и ВВС Краснознаменного Балтийского флота по отражению налетов авиации противника на Ленинград, на военно-морскую базу Кронштадт и на порт Осиновец; единую кодированную карту для наведения истребительной авиации на воздушного противника и единую схему зон боя истребительной авиации.

Командующему истребительной авиацией ПВО Ленинграда специальным постановлением Военного совета Ленинградского фронта было дано право применять истребительную авиацию КБФ для отражения массированных налетов на город.

Система постов наведения истребителей на противника была одной для всей истребительной авиации ПВО, ВВС Ленинградского фронта и ВВС Краснознаменного Балтийского флота. Службы ВНОС Ленинградской армии ПВО, Ленинградского фронта и ПВО Краснознаменного Балтийского флота имели между собой прямую телефонную и радиосвязь и обменивались данными о воздушной обстановке.

Зенитные артиллерийские полки КБФ имели огневую связь с зенитными артиллерийскими полками Ленинградской армии ПВО и обменивались взаимной информацией по прямой телефонной связи.

Взаимодействие с войсковой системой ПВО организовывалось штабом Ленинградского фронта.

Защищая осажденный Ленинград, воины ПВО совершили немало славных боевых дел и героических подвигов.

Летчики-истребители уничтожали противника и днем и ночью. Так, в ночь на 6 ноября 1941 г. прожектористы осветили вражеский бомбардировщик, а летчик А. Т. Севастьянов, воспользовавшись этим, таранил его.

Исключительным боевым мастерством и отвагой отличались летчики-истребители Г. Н. Жидов, И. П. Неуструев, А. Т. Карпов, М. И. Евтеев и многие другие. Они смело вступали [146] в бой с численно превосходящим врагом и всегда выходили из боя победителями. Однажды И. П. Неуструев в паре с Г. Н. Жидовым обнаружили на большой высоте до 50 вражеских бомбардировщиков. Разгадав замысел противника, пытавшегося бомбить объект с пикирования, они выждали удобный момент. Как только бомбардировщики перешли в пикирование, советские истребители атаковали их и сбили два самолета.

В один из налетов фашистов на Ленинград на перехват вылетела четверка наших истребителей, где ведомым одной из пар был летчик М. И. Евтеев. В районе Невской Дубровки они встретили 18 бомбардировщиков Ю-88 под прикрытием 12 истребителей Ме-109. Не задумываясь, наша отважная четверка вступила в неравный бой. М. И. Евтеев быстро сбил одного Ме-109. Тогда фашисты вызвали помощь и на четверку храбрецов набросилось уже 20 истребителей. Неравный бой длился около 40 минут, но фашисты проиграли его. Они потеряли 5 самолетов, и бомбардировщики своей задачи не выполнили{190}.

Победителями в другом бою с восемью вражескими истребителями оказались летчики А. Т. Карпов с Г. Н. Жидовым, когда они в паре вылетели на отражение воздушного налета{191}. Не помогло фашистам и численное превосходство. Потеряв несколько своих самолетов, они поспешно бежали с поля боя.

Примером образцового выполнения воинского долга служили политработники. Так, комиссар 44-го истребительного авиационного полка старший батальонный комиссар В.А.Наумов в 1941 г. совершил 15 вылетов и за боевые успехи был награжден орденом Красного Знамени.

За проявленный героизм и отвагу при защите Ленинграда многие летчики 7-го истребительного авиационного корпуса ПВО были удостоены звания Героя Советского Союза. Среди них А. Т. Карпов, Г. Н. Жидов, И. П. Неуструев, А. Т. Севастьянов, М. И. Евтеев, С. Г. Литаврин и другие.

Своей отвагой и стойкостью приумножили боевую славу защитников Ленинграда и зенитчики. В сентябрьских боях 1941 г. они прикрывали юго-западные и южные подступы к Ленинграду. Находясь непосредственно на переднем крае, летчики вели бои не только с воздушным, но и с наземным противником{192}. Так, например, 10-я батарея 194-го зенитного артиллерийского полка под командованием лейтенанта В. Д. Ливого в течение пяти дней в сентябре 1941 г. вела упорные [147] бои с наземным и воздушным врагом. Она занимала огневую позицию в районе деревни Белизи, на юго-западных подступах к Ленинграду. Батарея непрерывно подвергалась артиллерийскому и минометному обстрелу и бомбардировкам с воздуха, но продолжала огнем поддерживать пехоту. При отходе наших войск зенитчики дважды оказывались впереди пехоты и меткими выстрелами из орудий задерживали продвижение врага. Несмотря на понесенные потери и отсутствие связи с командиром дивизиона, бойцы во главе с лейтенантом В. Д. Ливым продолжали бой с неприятелем и уничтожили два бомбардировщика Ю-88, танк, артиллерийскую батарею, миномет и наблюдательный пункт.

В еще более сложной обстановке пришлось действовать 14-й батарее 115-го зенитного артиллерийского полка под командованием младшего лейтенанта А. А. Смирнова. Она занимала позицию также на юго-западных подступах к Ленинграду в районе деревни Русско-Высоцкое. Утром 9 сентября 1941 г. фашисты бросили в бой крупные силы пехоты и танков, потеснили наши части и оказались в районе огневой позиции батареи. В 12.00 бомбардировщики противника совершили налет на батарею. Как только заговорили зенитки, враг обрушил на них артиллерийский огонь с трех сторон — из Кайнелайзи, Русско-Высоцкого и Пелли.

Потом разведка батареи обнаружила выдвижение крупных сил пехоты и танков противника из Русско-Высоцкого и [148] из рощи. По команде младшего лейтенанта расчеты произвели меткий огневой налет по пехоте и танкам. Такой сюрприз гитлеровцам пришелся не по вкусу, они повернули вспять, оставив на поле боя 8 танков. Отойдя в лес, вражеская пехота и танки начали обходить батарею с обоих флангов. А. А. Смирнов спешно распределил огонь четырех орудий по наступающей пехоте и танкам, затем выслал взвод управления с гранатами и бутылками с горючей смесью, чтобы преградить противнику выход из рощи. Завязался смертельный бой. От метких выстрелов зенитных пушек останавливались исковерканные фашистские танки, от бутылок с горючей смесью, брошенных умелыми руками бойцов, машины вспыхивали кострами. А ряды пехоты, опустошаемые картечными выстрелами, останавливались, залегали и откатывались назад. Затем, подгоняемые офицерами, фашисты снова и снова лезли вперед. Одна за другой выходили из строя наши пушки, кончались снаряды, таяли ряды бойцов.

В этом бою самоотверженно действовали расчеты, которыми командовали коммунист П. С. Алексеев и комсомолец А. М. Михалев.

Оставшись у орудия вдвоем с заряжающим, П. С. Алексеев вел напряженный бой с танками противника, уничтожив при этом три машины. Командир орудия А. М. Михалев с двумя красноармейцами, несмотря на ранение, работал заряжающим и наводчиком. В этом неравном бою орудие под его командованием уничтожило 4 танка.

Санинструктор батареи комсомолец С. И. Бельзер, рискуя жизнью, вынес с поля боя 31 раненого, сделал им перевязки и собрал личное оружие всех раненых{193}

Личный состав батареи бился до последней возможности. Вышли из строя все пушки, большинство бойцов было ранено, а некоторые погибли в этом неравном бою. В 18.30 горстка оставшихся артиллеристов во главе с А. А. Смирновым пробилась из окружения.

Фашисты дорого заплатили за кровь советских воинов. На поле боя они оставили 16 исковерканных танков, десятки трупов солдат и офицеров{194}.

Успешно действовали и воины 189-го зенитного артиллерийского полка, которым командовал майор В. С. Зенгбуш, прикрывавшие войска при наступлении в сентябре 1942 г. Батареи заняли огневые позиции скрытно ночью, до начала наступления наших войск. А когда началось наступление, неприятель для поддержки контратаки бросил крупные силы своей авиации. В первый же день она понесла значительные [149] потери. В этих боях отличились батареи старших лейтенантов Я. С. Платова и А. Д. Кабенко. Их расчеты располагались в болотистой местности, где трудно было оборудовать огневые позиции. Насыпные брустверы слабо защищали от осколков мин, артиллерийских снарядов и авиабомб. Огневые позиции непрерывно обстреливались артиллерийским и минометным огнем, подвергались бомбардировке пикирующих самолетов. В районе действий батарей в некоторые дни отмечалось до 300 самолето-полетов. Тем не менее зенитчики стойко и мужественно вели бой. Батарея под командованием старшего лейтенанта Я. С. Платова сбила 10 и подбила 4 немецких самолета. Батарея, которой командовал старший лейтенант А. Д. Кабенко, уничтожила 7 и подбила 2 самолета противника.

Несмотря на исключительно тяжелые условия борьбы с фашистской авиацией, войска ПВО Ленинграда в первом периоде Великой Отечественной войны не позволили фашистским варварам разрушить город ударами с воздуха. Город Ленина жил и продолжал героически сражаться.

За 1941 — 1942 гг. летчики 7-го истребительного авиационного корпуса ПВО уничтожили 653 немецких самолета, из них 534 в воздушных боях и 119 при штурмовках аэродромов. Кроме того, в. борьбе с наземным противником они уничтожили 23 танка, 228 автомашин, около 34 артиллерийских батарей и подавили около 86 батарей. За этот же период части зенитной артиллерии сбили 339 вражеских самолетов. В борьбе с наземным противником зенитчики уничтожили 61 вражеский танк, 29 автомашин, разгромили около 37 и подавили 59 артиллерийских и минометных батарей, 35 дзотов и 16 наблюдательных пунктов.

Осажденный и отрезанный от страны Ленинград с сентября 1941 г. оказался в очень тяжелых условиях. Не хватало продовольствия, топлива, вышел из строя водопровод, прекратилась подача электроэнергии, остановился транспорт. Коммунистическая партия и Советское правительство в помощь осажденному городу выделяли большое количество продовольствия и боеприпасов, необходимых для жизни и обороны города. Но перевозка грузов и эвакуация населения могли производиться только через Ладожское озеро. Для этого была установлена новая сухопутно-водная трасса от Ленинграда через Осиновец, Новую Ладогу, Волхов, Тихвин и далее на Череповец. Эту дорогу ленинградцы назвали Дорогой жизни. До становления льда на Ладожском озере вся перевозка грузов и эвакуация населения решением Военного совета Ленинградского фронта была возложена на Ладожскую военную флотилию.

Рано установившаяся зима с сильными морозами уже в середине ноября 1941 г. покрыла льдом Шлиссельбургскую губу Ладожского озера. Доставка грузов водным путем замерла, ухудшив и до того тяжелое положение ленинградцев. Нормы выдачи продуктов как армии, так и населению сократились до мизерных. Но уже с 20 ноября по льду Ладожского озера в Ленинград пошли первые грузы{195}.

Через Ладожское озеро была проложена ледовая автомобильная дорога с автоматической сигнализацией и службой регулировки движения, с ремонтными базами и питательно-обогревательными пунктами.

Фашисты прилагали все усилия к тому, чтобы парализовать эту единственную артерию, питающую Ленинград, и задушить защитников героического города голодной блокадой. Ледовая магистраль подвергалась не только массированным налетам вражеской авиации, но и обстрелу артиллерии противника. С октября 1941 г. гитлеровцы основные удары своей авиации перенесли на объекты, перевалочные базы и пристани, расположенные на Ладожской магистрали,— Волхов, Войбокало, порт и аэродром в Новой Ладоге, Лаврово, Кобона и пристани на мысах Осиновец и Морье.

До октября противовоздушная оборона береговых объектов Ладожской трассы осуществлялась только зенитной артиллерией и зенитными пулеметами Свирского и Ладожского бригадных районов ПВО.

С октября для прикрытия трассы через Ладожское озеро начали выделять истребительную авиацию из состава 7-го истребительного авиакорпуса. Истребители теперь регулярно прикрывали Ладожскую трассу и несли патрулирование в охраняемой зоне.

С началом действия ледовой трассы авиация противника усилила свою активность. Стремясь нарушить движение по трассе, сорвать снабжение осажденного Ленинграда, фашисты производили систематические бомбардировочные и штурмовые налеты на Дорогу жизни. Немецкие истребители с бреющего полета пулеметно-пушечным огнем обстреливали автомашины, артиллерия систематически наносила удары по ледовой трассе. Нашей истребительной авиации в условиях численного превосходства противника в самолетах было трудно отразить все удары.

Для более надежного прикрытия трассы потребовались также зенитные артиллерийские средства на льду. Между тем опыта установки зенитных орудий на льду озера еще не было. Поэтому пришлось организовать специальные испытательные стрельбы. 37-мм автоматические зенитные пушки и зенитные [151] пулеметы испытание выдержали, а орудие среднего калибра, даже поставленное на усиленную ледовую площадку, после выстрела проваливалось в воду. В результате было решено: зенитной артиллерией среднего калибра прикрывать объекты на берегу озера, а для прикрытия ледовой трассы использовать орудия МЗА и зенитные пулеметы во взаимодействии с истребительной авиацией.

Согласно принятому решению с 1 января 1942 г. склады и подступы к трассе на западном берегу озера прикрывались 25-м и 432-м отдельными зенитными артиллерийскими дивизионами и двумя отдельными железнодорожными батареями{196}. Базы и выходы на лед на восточном берегу озера (район Кобоны) прикрывались 225-м отдельным зенитным артиллерийским дивизионом.

Железнодорожную станцию Жихарево и базы снабжения в ее районе прикрывали две батареи зенитной артиллерии среднего калибра 434-го отдельного зенитного артиллерийского дивизиона и отдельный зенитный пулеметный взвод. Станция Войбокало с базами снабжения была прикрыта 253-м отдельным зенитным артиллерийским дивизионом, одной батареей МЗА 260-го отдельного зенитного артиллерийского дивизиона и отдельным зенитным пулеметным взводом.

Для лучшего управления зенитными подразделениями с самого начала 1942 г. в составе бригадных районов ПВО были организованы зенитные артиллерийские группы: Осиновецкая, Кобонская и Волховская. Во время боя управление огнем сосредоточивалось в руках командира группы, который имел прямую циркулярную связь с командирами всех частей, входящих в состав группы. При разбросанности объектов на относительно большой территории создание таких зенитных артиллерийских групп оправдало себя.

Для непосредственного прикрытия трассы на льду озера были выставлены три батареи МЗА 21-го отдельного зенитного артиллерийского дивизиона, отдельный зенитный пулеметный батальон КБФ, 124-я отдельная зенитная пулеметная рота, зенитные пулеметные взводы 25-го и 225-го отдельных зенитных артдивизионов.

Зенитчикам и пулеметчикам, прикрывавшим ледовую трассу, пришлось испытать большие лишения и выдержать трудные испытания. В условиях суровой зимы в течение нескольких месяцев они непрерывно находились на льду озера. Жильем для них служили ледяные домики, палатки и домики из утепленных фанерных щитов, поставленные на полозья. Пришлось оборудовать и самодельные бани. Вблизи огневых [152] позиций располагались автотранспорт и кухни. Все эти сооружения на льду необходимо было тщательно маскировать от воздушного и наземного противника. Время от времени на поверхности льда выступала вода, образовывались трещины и выбоины. Приходилось изменять направление трассы, а одновременно с этим перемещать позиции орудий и пулеметов и оборудовать их заново. Отдельные огневые позиции перемещались по десять раз и более. Чтобы орудия не проваливались под лед, их буксировали за автомашинами на длинных тросах. Пулеметы устанавливались на особых салазках, с которых они и вели огонь. Это обеспечивало, им хорошую маневренность.

Но, несмотря на все лишения и трудности, зенитчики и пулеметчики, прикрывавшие ледовую трассу, мужественно сражались с фашистскими стервятниками.

Так, например, командир орудия 3-й батареи 21-го отдельного зенитного артиллерийского дивизиона комсомолец сержант В. М. Сороян неоднократно при 40-градусном морозе, когда руки примерзали к металлу, устранял неисправности своей пушки и всегда обеспечивал своевременное открытие огня{197}. Иногда его орудийному расчету приходилось вести бой, стоя в ледяной воде. За время обороны трассы орудие сержанта В. М. Сорояна уничтожило пять вражеских самолетов.

Умело и отважно действовали при обороне ледовой трассы пулеметчики сержанта А. П. Гриценко из 25-го отдельного зенитного артиллерийского-дивизиона{198}. Когда 18 апреля на трассу пикировали два Ме-109, отделение не дрогнуло и встретило вражеские самолеты интенсивным огнем. Наводчики счетверенного пулемета рядовые И. Т. Васильев и Д. Я. Пятин сбили один из самолетов, а второй поспешил скрыться.

С первых же дней постановки зенитных пулеметов на трассу было сбито несколько немецких самолетов. Это вынудило противника увеличить высоту полетов до 3000 — 4000 м. При этом немецкие летчики уже не отваживались летать вдоль трассы, а производили нападения на курсах, пересекающих трассу.

Авиация противника над трассой действовала, как правило, небольшими группами и одиночными самолетами. Групповой налет был совершен лишь 4 января, когда ледовую трассу бомбили десять самолетов Ю-88. Но и в этом случае зенитчики не допустили прицельного бомбометания, и все сброшенные бомбы упали в стороне от дороги, не причинив ущерба. [153]

Вскрыв расположение огневых позиций на трассе, самолеты противника старались обходить их стороной. Тогда в марте на ледовой трассе были созданы кочующие группы из орудий малого калибра и зенитных пулеметов. Очень часто гитлеровцы нарывались на зенитно-пулеметный огонь там, где его не ожидали. После этого они вообще перестали появляться над трассой на малой высоте.

На прикрытии объектов трассы находились и специально выделенные авиационные истребительные полки, которые оперативно подчинялись командующему Ладожским районом ПВО. Объекты на западном берегу озера и западный участок ледовой трассы до острова Зеленец прикрывал 123-й истребительный авиаполк 7-го истребительного авиакорпуса (командир полка подполковник Ф. М. Мищенко, его заместитель майор Н. П. Можаев, начальник штаба полка майор П. Я. Ревенко). А объекты на восточном берегу и восточный участок ледовой трассы от острова Зеленец до Кобоны прикрывали 5-й и 13-й истребительные авиационные полки ВВС Краснознаменного Балтийского флота. Прикрытие станций Жихарево и Войбокало возлагалось на части истребительной авиации Ленинградского фронта (159-й истребительный авиаполк){199}.

Управление истребительной авиацией осуществлялось с командных пунктов частей и пунктов наведения, организованных на обоих берегах озера. На них были установлены радиостанции, работающие в специально выделенной сети наведения. К непосредственному выполнению наведения привлекались специалисты — летчики, знающие тактику авиации противника и приемы воздушного боя. Это дало положительные результаты. Большую помощь в наведении истребителей на самолеты противника оказали радиолокационные станции обнаружения РУС-2, работавшие в системе ВНОС{200}. В целях более гибкого управления истребителями район прикрытия поделили на зоны, а зоны — на участки. В каждом участке намечались ориентиры, хорошо видимые с воздуха. Летчики-истребители их хорошо знали.

Службу ВНОС в границах районов обеспечивали 42-й и 47-й отдельные батальоны ВНОС, 12-я и 4-я роты 2-го полка ВНОС и 2-я рота 3-го отдельного батальона ВНОС. Прилагая все усилия к тому, чтобы сорвать снабжение осажденного Ленинграда, противник совершал воздушные налеты не только на ледовую трассу, но и на объекты, расположенные на берегах озера.

Наиболее крупные налеты вражеская авиация произвела 22 и 23 февраля на станцию Жихарево, где находились базы [155] и склады. В налетах участвовали 72 бомбардировщика и 7 истребителей, действовавших восемью группами. Гитлеровцы ожесточенно бомбили не только объект, но и огневые позиции зенитных батарей. Но артиллеристы вели упорный бой.

Как ни старались фашисты разрушить Дорогу жизни и обречь ленинградцев на голодную смерть, это им не удалось. Летчики и зенитчики, вносовцы и прожектористы, проявляя мужество и боевое мастерство, стойко защищали ледовую трассу, и благодаря этому весь период осенне-зимней кампании она действовала бесперебойно. Воины Ладожского бригадного района ПВО с декабря 1941 г. по апрель 1942 г. сбили 51 фашистский самолет{201}.

Немало примеров мужества и героизма проявили воины ПВО в период защиты Дороги жизни. 3 декабря 1941 г., ведя бой против четырех Ме-109, летчик Е. В.Воронцов полностью израсходовал боекомплект. Однако он не вышел из боя. Летчик видел, как по льду озера нескончаемым потоком движутся колонны автомашин, везущие снаряды на батареи, медикаменты госпиталям и муку голодающим ленинградцам. Сознавая, что и от него зависит судьба героического Ленинграда, Е. В. Воронцов решил использовать последнее средство — таран. От сильного удара вражеский истребитель камнем упал на лед. Но и машина нашего летчика была повреждена: лопнули тяги, заклинились рули, треснуло стекло кабины. Только богатый опыт и летное мастерство помогли авиатору посадить самолет на озеро. Немецкие истребители коршунами кинулись на беззащитного героя, чтобы расстрелять его на льду, но на выручку пришли друзья зенитчики, прикрыв его своим огнем. Через два часа после посадки младший лейтенант Е. В. Воронцов вернулся на свой аэродром.

Еще один пример. Четверка наших истребителей под командованием Героя Советского Союза майора В. И. Матвеева, патрулируя над ледовой трассой 1 января 1942 г. у острова Зеленец, обнаружила двух вражеских истребителей Ме-109, вылетевших на охоту за автомашинами. В. И. Матвеев подал команду: «Впереди два самолета противника. Атака!» В этот же момент сзади и сверху из-за облаков на самолет В. И. Матвеева устремилась вторая пара Ме-109. Командир не заметил их. Но один из ведомых В. И. Матвеева — Герой Советского Союза П. Т. Харитонов — был настороже и меткой очередью сбил атакующего «мессера». Строя маневр для атаки второго вражеского истребителя, П. Т. Харитонов заметил, что против нашей четверки уже сражается более двадцати Ме-109. [156]

Бой стал неравным. Командир группы майор В. И. Матвеев все время находился в гуще боя. Он атаковал вражеский самолет, пикировавший на автоколонну, и с первой же очереди сбил его. Затем, выбрав новую цель, В. И. Матвеев стал сближаться с ней, но в это время один из Ме-109 подошел снизу и открыл огонь по его самолету. Товарищи видели, как машина В. И. Матвеева вошла в штопор и не вышла из него. За гибель своего командира три летчика в этом бою заставили еще двух фашистских пиратов поплатиться жизнью.

В конце мая на Ладожском озере началась летняя навигация. Снова непрерывным потоком потекли в Ленинград грузы с продовольствием и вооружением. В соответствии с планом, утвержденным Военным советом Ленинградское фронта, противовоздушная оборона Дороги жизни на летнюю навигацию была несколько перестроена. Объекты западного берега прикрывала Осиновецкая зенитная артиллерийская группа. Объекты восточного берега прикрывала Кобонская зенитная артиллерийская группа. Зенитная артиллерия надежно прикрывала также железнодорожные станции Жихарево и Войбокало и аэродром Выстав. Было усилено и авиационно-истребительное прикрытие. 123-й истребительный авиаполк 7-го истребительного авиационного корпуса ПВО прикрывал пристани и склады на западном берегу озера; два истребительных авиационных полка ВВС КБФ прикрывали водный путь по Ладожскому озеру, Ладожский канал от Леднево до Новой Ладоги; пристани и склады в районах Леднево, Кобона и Новая Ладога, Сясьстрой, Колчаново; три истребительных авиационных полка ВВС фронта прикрывали склады и станции в районе Лаврово, Жихарево, Войбокало, Пупышево, Волховстрой, Гостинополье.

С целью обеспечения единства управления всеми указанными частями, оборонявшими Дорогу жизни, в июле Военный совет фронта подчинил восточную оперативную группу ВВС фронта командующему войсками Ладожского бригадного района ПВО, а начальника оперативной группы ВВС назначил заместителем командующего районом ПВО по истребительной авиации. Это мероприятие способствовало повышению боевой готовности войск и улучшало организацию взаимодействия между истребительной авиацией, частями ВНОС и зенитной артиллерией района ПВО. В первых числах августа произошло объединение Ладожского и Свирского бригадных районов в один Ладожский дивизионный район ПВО{202}. Командующим войсками района был назначен генерал-майор артиллерии С. Е. Прохоров, начальником штаба подполковник Е. Э. Майоров. [157]

С началом навигации на Ладожском озере немецкое командование решило крупными массированными ударами своей авиации по пристаням, пирсам и базам в районе Кобона, Леднево, Морье, Осиновец, а также по станциям Волхов и Войбокало сорвать движение грузов по Дороге жизни, нарушить нормальное снабжение Ленинграда и Ленинградского фронта. С этой целью оно в течение двух дней, 28 и 29 мая, бросило около 400 самолетов на объекты Ладожского района{203}.

28 мая утром свыше 80 самолетов противника, эшелонированных по высоте и времени, появились со стороны Красногвардейска, Бугров, Ладожского озера и, рассредоточившись у берега на группы, начали бомбить объекты в районе Кобона, Леднево. Отдельные группы устремились на огневые позиции 225-го и 251-го дивизионов и бомбили их с пикирования. А вечером группа в составе 89 самолетов произвела массированный звездный налет на станцию Ладожское Озеро, Осиновец и Морье. Как и при налете на восточный берег, часть самолетов бомбила огневые позиции зенитных батарей.

Зенитчики стойко и мужественно сражались с воздушным противником. Так, например, 1-я отдельная железнодорожная батарея, прикрывавшая железнодорожную станцию Ладожское Озеро, 28 мая подверглась массированному налету двух групп авиации общей численностью до 47 самолетов{204}. В течение 45 минут они поливали батарею пулеметным огнем и засыпали бомбами. На батарее появились убитые и раненые. Был тяжело ранен и командир батареи. Командование батареей принял на себя командир огневого взвода лейтенант А. Н. Семенов. Взрывом бомбы была опрокинута платформа управления, но лейтенант, оглушенный взрывом, выбрался из-под обломков и продолжал управлять боем. В жестокой схватке с превосходящими силами противника зенитчики уничтожили 3 фашистских самолета, а остальных обратили в бегство, заставив в беспорядке сбросить бомбовый груз.

В этом бою весь личный состав батареи проявил исключительную стойкость, мужество и героизм. Заслуживают похвалы лейтенант А. Н. Семенов, комиссар батареи политрук В. И. Котин, старший военфельдшер В. В. Артамонов, командир пулеметного отделения младший сержант А. Ф. Молчанов, пулеметчик рядовой К. И. Соловьев, командиры орудий сержант С. И. Почуев, младший сержант В. А. Саврасов, старший сержант Б. М. Срединский, орудийный мастер старший сержант В. И. Сиротин, орудийный номер рядовой [158] М. С. Ююкин, разведчики младший сержант А. П. Пузанов и ефрейтор П. М. Мухин.

На второй день, 29 мая, налеты фашистской авиации повторились. Вначале свыше 20 Ю-87 и 8 Хе-111 в сопровождении 5 истребителей Ме-109 бомбили станцию Войбокало, а около 30 Ю-88 в сопровождении 2 Ме-109 двумя эшелонами совершили налет на Волхов. Затем еще три группы пикирующих бомбардировщиков общей численностью до 40 самолетов Ю-87 пытались бомбить аэродромы истребительной авиации, прикрывавшей Ладожскую трассу. А вечером 58 самолетов бомбили объекты в районе Кобона, Леднево и другая группа — 48 самолетов — бомбила Морье, станцию Ладожское Озеро и Осиновец.

Наша истребительная авиация в тесном взаимодействии с зенитной артиллерией расстраивала боевые порядки бомбардировщиков, рассеивала их на подступах к обороняемым объектам и лишала возможности выполнять прицельное бомбометание. В основном противник бросал бомбы беспорядочно, и при налетах 28 и 29 мая обороняемые объекты существенного ущерба не получили. Потеряв 81 самолет, оккупанты так и не достигли своей цели. Дорога жизни успешно продолжала действовать.

В дальнейшем вражеская авиация продолжала налеты на объекты Ладожского района. Чаще всего в налетах участвовало 3 — 6 самолетов, но иногда появлялись в воздухе группы по 100 — 150 самолетов в каждой (например, в июне).

Всего с мая по ноябрь немецко-фашистская авиация совершила 6308 самолето-налетов на объекты, прикрывавшиеся войсками Ладожского дивизионного района{205}. Наибольшую активность она проявила в мае, июне и сентябре.

За период летне-осенней кампании этого года зенитная артиллерия района своим огнем уничтожила 125 вражеских самолетов и 34 самолета подбила. Истребительная авиация, прикрывавшая объекты Ладожского района ПВО, в воздушных боях уничтожила 114 самолетов противника.

При обороне Ладожской Дороги жизни отличился личный состав 434, 225 и 253-го отдельных зенитных артиллерийских дивизионов. 434-й артдивизион (командир дивизиона майор А. М. Пешков, комиссар батальонный комиссар А. Д. Смирнов, начальник штаба старший лейтенант М. У. Слижис) уничтожил за год 28 самолетов и 10 подбил; 225-й отдельный зенартдивизион (командир майор Д. С. Ерсин, его заместитель капитан М. А. Егоров) уничтожил 26 самолетов и 8 подбил; 253-й отдельный зенартдивизион (командир капитан В. М. Опахов, комиссар батальонный комиссар [159] Н. Н. Запевалов, начальник штаба старший лейтенант М. Ф. Иванов) уничтожил 24 и подбил 7 самолетов.

В итоге войска Ладожского дивизионного района ПВО совместно с истребителями в летне-осенней кампании 1942г. успешно выполнили задачу по прикрытию от воздушных налетов противника Дороги жизни, уничтожив в общей сложности 239 вражеских самолетов.

Основным итогом боевых действий Войск ПВО страны в зимней кампании 1941/42 г. является успешная защита от налетов вражеской авиации блокированного Ленинграда и коммуникаций, по которым осуществлялось снабжение осажденного города и Ленинградского фронта. Благодаря стойкости и самоотверженности воинов ПВО противнику не удалось воздушными бомбардировками разрушить Ленинград и сломить сопротивление его героических защитников. Фашистским ВВС также не удалось вывести из строя Дорогу жизни и нарушить снабжение Ленинграда.

В напряженных боях войска ПВО нанесли значительный урон неприятельской авиации, лишив ее возможности производить массированные налеты на объекты страны в дальнейшем.

В ходе зимней кампании 1941/42 г. в организационных формах Войск ПВО страны происходили дальнейшие изменения и их совершенствование. Так, приказом Народного комиссара обороны СССР от 22 января 1942 г. все соединения и части истребительной авиации, выполнявшие задачи противовоздушной обороны объектов территории страны, были переданы в подчинение командующего Войсками ПВО страны. Этим же приказом для обеспечения истребительной авиации ПВО было выделено 56 батальонов аэродромного обслуживания с подчинением их командирам соответствующих истребительных авиационных корпусов, дивизий и отдельных полков.

Таким образом, в начале 1942 г. был организационно оформлен один из основных родов войск противовоздушной обороны — авиация Войск ПВО территории страны. Это позволило организовать единое управление всеми войсками противовоздушной обороны, обеспечить более эффективное взаимодействие между ними и создало возможности для совершенствования тактики истребительной авиации ПВО в борьбе с авиацией противника, действовавшей по нашим тыловым объектам.

В связи с дальнейшим ростом численности боевого состава соединений войск ПВО, некоторые из них были реорганизованы в объединения войск ПВО. Так, Московский корпусной район ПВО был реорганизован в Московский [160] фронт ПВО. Соответственно Ленинградский и Бакинский корпусные районы ПВО были реорганизованы в армии ПВО, а Горьковский, Сталинградский и Краснодарский дивизионные районы ПВО — в корпусные районы ПВО. На базе Мурманского и Петрозаводского бригадных районов ПВО был создан Мурманский дивизионный район ПВО.

Под Керчью и Воронежем

В летне-осенней кампании 1942 г. фашистская Германия и ее союзники, воспользовавшись отсутствием второго фронта в Европе, бросили на советско-германский фронт все свои свободные резервы. Сосредоточив их только на одном юго-западном направлении, они создали здесь большой перевес в силах и добились значительного успеха. Красная Армия вновь была вынуждена вести тяжелые оборонительные бои.

Как и в предыдущих кампаниях, немецкая авиация активно поддерживала наступательные операции своих войск и усиленно действовала по объектам, расположенным на направлениях их наступления. В период с апреля по ноябрь на советско-германском фронте было отмечено около 445000 самолето-полетов авиации противника, из них в районах боевых действий Войск ПВО страны было зарегистрировано 166000 самолето-полетов. По сравнению с зимней кампанией 1941/42 г. среднемесячная активность немецкой авиации на советско-германском фронте увеличилась в 3,5 раза, а среднемесячная активность их в районах боевых действий Войск ПВО страны возросла более чем в 13 раз. Эти данные наглядно свидетельствуют о той большой напряженности, которую пришлось выдержать Войскам ПВО страны в этой кампании. Войскам ПВО страны вновь пришлось вести тяжелые бои не только с авиацией, но и с наземными войсками противника.

Наиболее тяжелые бои с авиацией и наземными войсками противника в летне-осенней кампании 1942 г. вели войска ПВО, оборонявшие объекты на направлениях наступления немецко-фашистских армий в Крыму — на Керченском полуострове, под Воронежем и Сталинградом, на ростовском и грозненском направлениях.

Объекты Керченского полуострова и боевые порядки наших наземных войск прикрывали от воздушного противника части 15-й отдельной бригады ПВО и 45-й истребительный авиационный полк ВВС.

Утром 8 мая после массированного авиационного удара немецко-фашистские войска перешли в наступление. По вине командующего войсками Крымского фронта генерал-лейтенанта Д. Т. Козлова и представителя Ставки армейского [161] комиссара 1 ранга Л. З. Мехлиса войска фронта оказались в тяжелом положении{206}. Уже к исходу 14 мая немцы прорвались к южной и западной окраинам Керчи.

В этой критической обстановке частям и подразделениям зенитной артиллерии войск ПВО, прикрывавшим объекты и войска Крымского фронта, пришлось отражать яростные атаки фашистской авиации и наземных войск.

Так, 1-я батарея под командованием старшего лейтенанта В. А. Фролова из 380-го ОЗАД, прикрывая танковое соединение, 7 мая выдержала тяжелый пятичасовой бой{207}. В этот день фашистская авиация одиночными самолетами и группами 7 — 17 самолетов с малых высот и с пикирования бомбила наши войска. Батарея своим огнем не позволяла вражеским самолетам производить прицельное бомбометание. Тогда группа в составе 7 самолетов начала бомбить батарею, а вслед за ней стали появляться все новые и новые группы бомбардировщиков. Большинство из них шли на малых высотах. В этих условиях Стрельбу пришлось вести поорудийно прямой наводкой. Каждый командир орудия самостоятельно выбирал цель и открывал по ней огонь.

Огонь велся с такой интенсивностью, что подносчики не успевали подносить снаряды. Но огонь не прекращался, на подноску снарядов были брошены разведчики, связисты и прибористы. Водители автомашин, проявляя смелость и отвагу, вовремя доставляли боеприпасы с головной базы. Все подъездные пути были под обстрелом артиллерии противника, почти каждая машина подвергалась бомбардировке с воздуха, но это не останавливало смелых водителей. На втором орудии заряжающий получил тяжелое ранение и выбыл из строя. Его место занял наводчик ПУАЗО, который стал уверенно выполнять обязанности товарища. Усилия и время, затраченные на отработку взаимозаменяемости, оправдали себя в этот критический момент. К вечеру противник начал артиллерийский обстрел батареи, так мешавшей его авиации. Непосредственно на огневых позициях разорвалось 20 снарядов. Однако наличие хорошо оборудованных окопов для орудий и приборов, а также ходов сообщения в полный профиль сделали батарею неуязвимой. За день боя зенитчики сбили 2 фашистских самолета.

Не ослабло напряжение и на следующий день. Вражеские самолеты Хе-111 и Ю-87 эшелон за эшелоном появлялись над нашими войсками. Бомбардировщики пикировали на прикрываемые объекты одновременно с нескольких направлений. С малых высот их обстреливали вражеские [162] истребители. В этих условиях часть орудий вела огонь с ПУАЗО по высотным целям, а другая часть — прямой наводкой по низко летящим самолетам. Враг непрерывно атаковал батарею с воздуха, стремясь ее уничтожить.

Вот три Хе-111 устремились на батарею со стороны солнца. Секундное промедление — и раскаленный металл обрушится на позиции артиллеристов. Но зенитчики успели перенести огонь, и вот первые разрывы поразили головной самолет. Через мгновение самолет вспыхнул и вскоре рухнул на землю. А другой бомбардировщик, отвернув в сторону, стал снижаться, оставляя за собой густой шлейф дыма, и потом тоже врезался в землю. Расчеты ликовали — ведь одним залпом было сбито сразу два фашистских самолета!

Однако бой продолжался. Батарею уже штурмовали вражеские истребители. Первый орудийный расчет сержанта И. Я. Махина успевает поставить перед ними подвижную завесу из разрывов. Благодаря точной работе наводчика ефрейтора П. В. Патракова один из истребителей был сбит. Продолжая отражать яростные налеты немецкой авиации, батарея за этот день сбила еще три фашистских самолета. Так за день боя одна зенитная батарея уничтожила шесть самолетов.

Беззаветно бились с вражеской авиацией, танками и пехотой в районе Керчи воины 638-го зенитного артиллерийского полка под командованием полковника М. А. Лопаткина. Они уже имели богатый боевой опыт, полученный в дни защиты осажденной Одессы. Немецкие самолеты Ю-88, Ю-87 и Хе-111 проводили массированные налеты на Керчь. В среднем за сутки на город налетало до 300 — 400 бомбардировщиков и истребителей{208}.

Враг рвался к морю. На пути его танковых колонн наряду с войсковыми подразделениями встали и зенитчики полка. 16 мая на 2-й батарее матчасть вышла из строя, а в это время к огневым позициям подходили фашистские танки. Под руководством командира батареи лейтенанта И. Г. Чаусова и политрука Е. И. Кошукова бойцы под огнем противника быстро отремонтировали орудие и сразу же открыли из него стрельбу. За несколько минут они уничтожили три вражеских танка, но гитлеровцы не прекращали атак, и бой продолжался. Один за другим выбывали из строя артиллеристы, смертью храбрых пал политрук Е. И. Кошуков. И только когда кончились все снаряды, батарея по приказу командира полка отошла к Маяку.

С каждым днем в частях все сильнее и сильнее ощущался недостаток снарядов. Зенитчикам все чаще и чаще с [163] винтовками наперевес приходилось бросаться в контратаки на озверевшего врага. Так, не раз бойцы и командиры 6-й батареи под командованием лейтенанта П. Д. Пожарицкого отражали атаки вражеских танков и автоматчиков. В одной из таких атак они отбросили неприятеля более чем на три километра и заняли высоту севернее Маяка. При этом было уничтожено 2 танка, миномет и до 60 вражеских солдат. Но и зенитчики понесли потери. В этом бою смертью героя погибли лейтенант П. Д. Пожарицкий, сержант Маленков, красноармейцы Зырянов, Григорович, Вартанов.

Героически отбивали яростные атаки противника и воины 11-й батареи. В то время когда оставшиеся орудия вели огонь по танкам и атакующей пехоте с одного направления, бойцы взвода управления и приборного отделения несколько раз бросались в контратаки на другом направлении, нанося фашистам серьезные потери.

Не раз в атаку на фашистов водил бойцов и командир полка полковник М. А. Лопаткин. В одной из яростных схваток с фашистами он погиб смертью героя. Командование полком принял на себя комиссар полка И. В. Платонов и снова повел бойцов на врага. Под ударами наших бойцов гитлеровцы откатывались и вновь наседали. Однако под натиском превосходящих сил неприятеля зенитчики отходили. Комиссар полка был тяжело ранен и отправлен в тыл. 20 мая 638-й зенитный артиллерийский полк вышел из боя и был переправлен через Керченский пролив на Кубань.

Большое летнее наступление 1942 г. на юге гитлеровцы решили начать ударом на воронежском направлении. В этой операции немецко-фашистское командование планировало нанести два удара по сходящимся направлениям: один из района северо-восточнее Курска на Воронеж, другой — из района Волчанска на Острогожск{209}.

Наступление наземных войск противника на воронежском направлении поддерживал 4-й воздушный флот, имевший около 700 — 800 самолетов. Перед началом наступления авиация вела систематическую разведку районов Грязи, Воронежа, Лисков и Поворино и железнодорожных линий на участках Мармыжи — Касторное — Воронеж — Грязи, Купянск — Валуйки — Лиски — Поворино, Лиски — Воронеж.

Непосредственно перед началом наступления и в ходе самого наступления, особенно в период с 28 июня по 10 июля, немецкая авиация нанесла ряд бомбардировочных ударов по армейским и фронтовым тылам, по железнодорожным [164] узлам, через которые шло снабжение войск фронта, и по объектам в районе Воронежа.

Об интенсивности действий фашистской авиации на воронежском направлении в июне — июле можно судить по следующим данным: в границах Воронежско-Борисоглебского дивизионного района ПВО в июне было зарегистрировано 2420 самолето-полетов со среднесуточным налетом 81 самолет, а в июле — 4508 самолето-полетов со среднесуточным налетом 150 вражеских самолетов.

Для противовоздушной обороны Воронежа, являвшегося важным стратегическим пунктом, крупным железнодорожным узлом и местом дислокации штаба Юго-Западного фронта, а также для обороны крупных железнодорожных узлов Поворино, Лиски, Валуйки, Купянск, Касторное, Грязи и железнодорожных коммуникаций в этом районе в ноябре 1941 г. был создан Воронежско-Борисоглебский дивизионный район ПВО. Командующим войсками района был назначен полковник П. Е. Хорошилов, комиссаром батальонный комиссар Г. А. Александров, начальником штаба майор Н. А. Богун{210}.

Непосредственная оборона Воронежа осуществлялась отошедшей из Киева 3-й дивизией ПВО (командир дивизии полковник Н. С. Ситников) и 101-й истребительной авиационной дивизией ПВО (командир дивизии полковник Н. И. Шведов).

Зенитная артиллерия среднего калибра располагалась в двух боевых секторах: западном — начальник сектора командир 254-го зенитного артполка подполковник В. М. Шуяков и восточном — начальник сектора командир 183-го зенитного артполка майор С. Я. Белавенец.

101-я истребительная авиационная дивизия, имея на вооружении 47 истребителей, отражала налеты вражеской авиации на подступах к Воронежу.

Разведку воздушного противника и оповещение войск ПВО осуществлял входивший в состав дивизионного района 4-й полк ВНОС под командованием майора Н. М. Кривицкого. Он имел передовую линию наблюдательных постов на рубеже Мармыжи, Губкино, Короча на удалении 125 — 130км от Воронежа.

Первый крупный налет на Воронеж неприятель произвел в ночь на 28 июня девятью группами самолетов общей численностью до 50 Ю-88 и Хе-111. Летчики 101-й истребительной авиационной дивизии, действуя на дальних подступах к городу, при отражении этого налета уничтожили 3 самолета, а зенитчики 3-й дивизии ПВО над городом сбили 2 немецких [165] бомбардировщика. 28 июня во второй половине дня фашисты повторили массированный налет на город, совершив его пятью последовательными эшелонами бомбардировщиков. И с этого времени до 6 июля массированные налеты на Воронеж не прекращались.

Для того чтобы достичь успеха при налетах на объекты Воронежа и уменьшить свои потери, противник прибегал к всяческим ухищрениям. Он искусно использовал для маскировки облака, совершал налеты со стороны солнца. Для отвлечения огня зенитчиков и сковывания наших истребителей за 3 — 5 минут до налета появлялись вражеские истребители. Они часто пытались блокировать и наши аэродромы.

Воины 3-й дивизии ПВО и 101-й истребительной авиационной дивизии вовремя разгадывали все хитрости врага и давали ему надлежащий отпор. Только с 28 июня по 3 июля они сбили до 40 самолетов.

В связи с приближением противника к Воронежу в ночь на 3 июля по приказу командующего войсками Брянского фронта часть сил 3-й дивизии ПВО была выделена для противотанковой обороны. Командиром противотанковой группы был назначен подполковник Г. П. Межинский.

Зенитчики заняли рубеж на юго-западной окраине города и подготовились к отражению танков в секторе Малышево, Подклетное. Одновременно усиливалась оборона железнодорожного и шоссейного мостов через Дон у Семилук.

Во второй половине дня 3 июля передовые танки противника подошли к мосту через Дон у Семилук, который прикрывала 3-я батарея 254-го зенитного артполка. По команде командира батареи лейтенанта В. И. Уткина расчеты открыли интенсивный огонь и, уничтожив 3 вражеских танка, не допустили неприятеля к переправе.

4 июля с утра гитлеровцы пытались прорваться через Дон уже в других районах — южнее деревни Малышево и у железнодорожного моста у рабочего поселка. Ценой больших потерь фашисты к вечеру овладели переправой у деревни и начали развивать наступление на южную и юго-западную части Воронежа. Здесь их встретили своим огнем зенитчики группы подполковника Г. П. Межинского. Ведя ожесточенный бой, зенитчики до конца дня уничтожили 25 вражеских танков.

В этот же день у железнодорожного моста через реку :вела тяжелый бой 7-я батарея 183-го зенитного артиллерийского полка, которой командовал лейтенант Н. И. Пелевин.

Благодаря хорошей подготовке и слаженности расчетов, исключительной стойкости и отваге бойцов и командиров батарея успешно отбивала яростные атаки противника, нанося [166] ему значительный урон, и не давала возможности переправляться на восточный берег Дона.

При появлении в воздухе 40 «юнкерсов» и 9 «мессершмиттов» батарея не дрогнула и встретила их огнем. Орудийный расчет сержанта С. Н. Гапотченко меткими выстрелами сразил пикировавший на батарею самолет. С отбитым крылом он врезался в землю. За день боя, своевременно маневрируя огнем, батарея из двух орудий уничтожила 7 танков, 3 автомашины с пехотой, минометную батарею и 2 самолета Ю-88, пытавшихся подавить батарею{211}.

Авиация противника в течение всего дня 4 июля совершала непрерывные налеты на объекты города и огневые позиции зенитчиков. Эти налеты успешно отражались зенитной артиллерией и истребителями, уже перебазированными на аэродромы восточнее Воронежа.

5 и 6 июля были самыми напряженными. В течение этих двух дней зенитчики во взаимодействии с частями гарнизона города и с прибывшим на усиление танковым батальоном из состава 40-й армии отразили 16 танковых атак противника и 25 воздушных налетов с участием до 2000 самолетов. За эти два дня только зенитная артиллерия 3-й дивизии ПВО сбила до 40 немецких самолетов.

В эти дни в борьбе с фашистскими захватчиками воины ПВО проявили исключительное мужество, отвагу и стойкость. Так, 5 июля на одной из батарей 254-го зенитного артполка орудийный расчет под командованием младшего сержанта А. Д. Жуняева в горячих схватках с авиацией и наземными войсками противника сбил вражеский самолет и уничтожил 2 танка и минометную батарею{212}. В ходе боя прямым попаданием вражеского снаряда орудие было разбито, от взрыва снаряда в орудийном окопе возник пожар. Одежда на А. Д. Жуняеве вспыхнула, но он, рискуя жизнью, быстро ликвидировал пожар. За мужество, находчивость и отвагу младший сержант был награжден орденом Красной Звезды.

6 июля 3-я батарея 254-го зенитного артиллерийского полка выполняла приказ по смене огневой позиции. Внезапно она подверглась нападению танков и авиации противника. Разгорелся жаркий бой. Слаженный и отважный коллектив батареи под умелым руководством командира батареи лейтенанта В. И. Уткина отбил атаку танков и сбил 3 самолета{213}. Без потерь расчеты заняли новую огневую позицию и сразу же снова вступили в бой с танками и авиацией. За короткое время зенитчики сбили еще 1 самолет и [167]

уничтожили 4 вражеских танка. Кроме того, они подавили 3 минометных и 1 артиллерийскую батареи и уничтожили своим огнем свыше батальона вражеской пехоты. За умелое командование батареей, за личное мужество и отвагу, проявленные в боях с противником, лейтенант В. И. Уткин был награжден орденом Красной Звезды.

Успешно действовала и 2-я батарея 183-го зенитного артиллерийского полка, прикрывавшая дорогу от Малышева до Воронежа. Своим метким огнем она только 6 июля уничтожила 4 танка и сбила 6 самолетов.

Неприятель вводил в бой все новые и новые силы для захвата Воронежа. 6 июля он потеснил стрелковые полки дивизии НКВД и начал просачиваться в город, обходя с флангов и тыла зенитные артиллерийские батареи. В батареях боеприпасы были на исходе. В этой обстановке командование Воронежско-Борисоглебского дивизионного района ПВО отдало приказ частям 3-й дивизии ПВО оставить город и отойти на восток, в район Новая Усмань, Хреновое. В ночь на 7 июля под огнем противника, понеся некоторые потери, зенитчики оставили Воронеж.

7 июля в город прибыл командующий Войсками ПВО территории страны генерал-лейтенант М. С. Громадин. Учитывая сложившуюся обстановку и то, что отвод частей 3-й дивизии ПВО был произведен без ведома командования Брянского фронта, он отменил приказ командующего войсками Воронежско-Борисоглебского дивизионного района ПВО как неправильный{214}. Зенитчикам командующий поставил задачу прикрыть от ударов с воздуха боевые порядки наших наземных войск на участке Отрожка, Придача и создать зенитно-артиллерийскую группу для непосредственной поддержки контратак стрелковых частей. Выполняя эту задачу, части 3-й дивизии ПВО 8 июля заняли боевой порядок на восточном берегу р. Воронеж в районе Отрожка, Придача и снова вступили в жаркие схватки с воздушным и наземным противником, проявляя отвагу и героизм.

Успешно действовала зенитно-артиллерийская группа поддержки пехоты в составе трех зенитных батарей среднего калибра и одной зенитно-пулеметной роты под командованием командира 3-й дивизии ПВО полковника Н. С. Ситникова. Ее успех имел большое значение, тем более что в районе Воронежа в этот период полевой артиллерии почти не было. 9 и 10 июля при непосредственной поддержке этой группы стрелковые части выбили немцев из северной части города. В течение последующих дней все атаки фашистов, [168]

пытавшихся ворваться в северную часть города, были успешно отбиты.

Боевые порядки зенитчиков систематически подвергались не только налетам авиации, но и интенсивному обстрелу вражеской артиллерии и минометов. Так, ночью 13 июля на командный пункт 254-го зенитного артполка был произведен артиллерийско-минометный налет. При этом был смертельно ранен командир полка подполковник В. М. Шуяков, посмертно награжденный орденом Ленина{215}.

19 июля на 5-ю батарею 183-го зенитного артполка со стороны солнца пикировало пятнадцать Ю-87. Осколками бомб был сражен командир орудия. Молодые бойцы растерялись, орудие смолкло. Тогда коммунист старший сержант И. П. Кузьменков, находившийся у ПУАЗО-2, подбежал к орудию и под рев пикировщиков стал четко подавать команды. Это ободрило бойцов, они быстро заняли свои места и первыми же выстрелами сбили фашистский самолет{216}.

Рядом с мужчинами в частях ПВО под Воронежем сражались и советские женщины. Только в 183-й зенитный артиллерийский полк в апреле прибыло 375 комсомолок-добровольцев из Воронежской области. Они в короткий срок овладели специальностями, стали хорошими разведчиками, связистами, дальномерщиками, прибористами, аэростатчиками, прожектористами, пулеметчиками и даже орудийными номерами.

А стойкости, мужества и отваги советским женщинам было не занимать. Так, пулеметчица Лидия Рябцева, несмотря на обстрел и бомбежку, самоотверженно отражала налет немецких стервятников, пикировавших на позиции. Метким огнем она сбила один из них. Но прямое попадание бомбы в установку оборвало жизнь отважной комсомолки.

В 254-м зенитном артполку санинструктор 7-й батареи комсомолка Юлия Ткач, будучи сама раненной, продолжала оказывать медицинскую помощь товарищам по оружию. Под огнем противника она вынесла с поля боя 11 раненых бойцов. А когда выбыл из строя подносчик снарядов, она стала подносить боеприпасы, помогая вести непрерывный огонь. Точно так же поступила и санинструктор М. Н. Бойченко. Она вынесла с поля боя 26 раненых бойцов и командиров с оружием и под огнем противника доставляла для орудийных расчетов тяжелые ящики со снарядами. За спасение жизни раненым бойцам и командирам, за проявленные мужество и отвагу она была награждена орденом Красной Звезды{217}. [169]

Немало примеров отваги и мужества проявили девушки-бойцы и 183-го зенитного артполка.

С большим подъемом сражались в небе Воронежа и летчики-истребители 101-й истребительной авиационной дивизии, отражая массированные налеты авиации противника в условиях значительного превосходства его сил. В период напряженных боев в июне и июле летчики произвели 2413 самолето-вылетов, провели 68 воздушных боев и сбили 47 немецких самолетов.

Как и зенитчики, летчики авиационных полков 101-й истребительной авиадивизии в воздушных боях проявляли мужество и героизм. Летчик-истребитель А. Р. Белый на МиГ-3 атаковал группу из четырех вражеских бомбардировщиков Ю-88 и умелой атакой сбил самолет{218}. Подоспевшие на помощь два наших истребителя сбили еще один бомбардировщик. Мужество и отвагу проявил и лейтенант К. Н. Аверин, атаковавший группу из семи Хе-111. Применяя искусный маневр и выбирая выгодные положения для ведения боя, он поджег два самолета противника.

Однажды группа бомбардировщиков Ю-88 и Хе-111 в сопровождении двух Ме-109 пыталась нанести удар по Воронежу. Находившийся в воздухе летчик-истребитель П. С. Терентьев, обнаружив врага, незаметно вышел на дистанцию 50 м и открыл огонь. Один из бомбардировщиков рухнул на землю. Фашистские истребители атаковали советского офицера, но П. С. Терентьев не растерялся и смело пошел в лобовую атаку. Меткой очередью он отправил на землю одного из «мессершмиттов». На помощь товарищу подоспел капитан Б. Я. Терновой и с дистанции 100 м сбил Хе-111. Остальные вражеские самолеты пустились наутек, отказавшись от выполнения своей задачи.

4 июля лейтенанты К. П. Потапов и X. X. Ханипов, патрулируя на истребителях Як-1 в районе железнодорожной станции Масловка, обнаружили девять Ю-88 под прикрытием двенадцати Ме-109. Несмотря на численное превосходство, наши летчики атаковали врага. Бомбардировщики противника, заметив наши самолеты, развернулись и под прикрытием шести Ме-109 стали уходить. Наши истребители вступили в бой с «мессершмиттами». Но вскоре X. X. Ханипов заметил, что мотор его машины работает с перебоями, и лейтенант направился на аэродром. Оставшись один против шести, К. П. Потапов продолжал вести неравный бой. Преследуя одного из фашистов, он израсходовал все боеприпасы. Но нельзя было безнаказанно отпустить противника. Увеличив скорость, лейтенант настиг «мессершмитта» и ударом винта обрубил ему хвостовое оперение. Подбитый [170] самолет рухнул на землю, а советский летчик, умело пилотируя, благополучно приземлился на своем аэродроме.

Ожесточенные бои на земле и в воздухе продолжались до середины июля. Со второй половины июля положение на Воронежском участке фронта стабилизировалось и 3-я дивизия ПВО целиком встала на противовоздушную оборону наземных войск и объектов в районах Отрожки и Масловки. В боях за Воронеж Войска ПВО страны сыграли большую роль, а на некоторых участках своим мужеством и стойкостью решили исход борьбы в нашу пользу. В напряженных боях за Воронеж они нанесли противнику значительный ущерб. Только за июнь и июль 1942 г. зенитчики и пулеметчики 3-й дивизии ПВО сбили 192 самолета, истребили свыше 3500 солдат и офицеров, подавили 33 огневые точки, уничтожили 46 танков, 20 орудий и минометов и много другой техники врага.

Бои за Воронеж — одна из славных страниц боевой деятельности Войск ПВО страны в годы Великой Отечественной войны.

Коммунистическая партия и Советское правительство высоко оценили подвиги воинов ПВО, оборонявших Воронеж. Свыше 300 солдат, сержантов, офицеров и генералов были награждены орденами и медалями Советского Союза.

В битве на Волге

В результате неудачного для советских войск исхода операции на воронежском направлении и в Донбассе, а также выдвижения крупных сил гитлеровской армии в большую излучину Дона создавалась реальная угроза прорыва врага к Волге и на Северный Кавказ. Уже 17 июля 1942 г. начались оборонительные бои на дальних подступах к Сталинграду на рубеже рек Чир и Цимла. Противнику удалось прорвать нашу оборону, и его подвижные части вышли к Дону. Враг всеми силами стремился с ходу захватить Сталинград, но этот замысел гитлеровского командования провалился благодаря исключительному героизму советских войск.

Большую роль в обороне города сыграли войска Сталинградского корпусного района ПВО и 102-й истребительной авиационной дивизии ПВО. Командующим корпусным районом ПВО до конца Сталинградской обороны был полковник Е. А. Райнин, начальником штаба подполковник В. И. Бессребренников. Начальником артиллерии района в июне 1942 г. был назначен полковник М. З. Котиков, имевший большой боевой опыт в борьбе с фашистской авиацией и танками, приобретенный им в боях под Смоленском.

К июлю в состав корпусного района входили: 7 зенитных артиллерийских полков среднего калибра, 2 зенитных артиллерийских полка малого калибра, 12 отдельных зенитных артиллерийских дивизионов, 6 зенитных бронепоездов, 2 отдельных зенитных пулеметных батальона, 7 отдельных зенитных пулеметных рот и 19 отдельных зенитных пулеметных взводов, зенитный прожекторный полк и зенитный прожекторный батальон, отдельный дивизион аэростатов заграждения, 6 отдельных батальонов ВНОС, отдельная радиорота ВНОС и отдельный батальон связи{219}.

Сталинградскому корпусному району ПВО оперативно подчинялась 102-я истребительная авиационная дивизия ПВО (командир дивизии полковник И. И. Красноюрченко, с октября 1942 г. — полковник И. Г. Пунтус).

Истребительная авиация своим первым эшелоном из трех полков (629-й — командир майор С. Я. Явтушенко, 651-й — командир майор И. Е. Стебловский, 652-й — командир капитан И. Е. Ашаков) обеспечивала перехват и уничтожение противника на дальних подступах к Сталинграду с западного и юго-западного направлений, а вторым эшелоном из двух полков (439-й — командир майор С. И. Семенов и 788-й — командир майор И. Е. Капустин)—на непосредственных подступах и над самим городом{220}.

Кроме основной задачи по прикрытию Сталинграда от налетов воздушного противника 102-я истребительная авиадивизия обеспечивала и прикрытие Астрахани, железнодорожных и водных путей сообщения, находившихся на территории корпусного района ПВО. Одновременно части 102-й авиадивизии выполняли задачи фронтовой истребительной авиации: прикрывали наши наземные войска на поле боя и на переправах, сопровождали бомбардировщиков и штурмовиков, наносили штурмовые удары по наземным войскам противника.

Зенитная артиллерия обеспечивала круговое прикрытие объектов Сталинграда и уничтожала вражескую авиацию на ближних подступах к городу и над ним. Зенитная артиллерия среднего калибра составляла основу противовоздушной обороны города.

Для лучшего управления огнем зенитной артиллерии было создано семь боевых секторов. В каждом секторе располагался полк среднего калибра, а некоторые секторы еще усиливались отдельными зенитными артиллерийскими дивизионами. Начальниками секторов были назначены командиры полков: первого сектора — командир 1077-го зенитного артполка [172] подполковник В. Е. Герман; второго сектора — командир 1078-го зенитного артполка подполковник С. П. Аввакумов; третьего сектора — командир 1079-го зенитного артполка подполковник М. В. Антоненко; четвертого сектора — командир 748-го зенитного артполка подполковник А. М. Рутковский; пятого сектора — командир 1080-го зенитного артполка майор М. П. Шумков; шестого сектора — командир 1082-го зенитного артполка подполковник В. С. Барабаш; седьмого сектора — командир 1083-го зенитного артполка майор В. Г. Чебыкин.

Наиболее ответственными направлениями были северо-западное, западное и юго-западное. Именно с этих направлений авиация и наземные войска противника наносили свои основные удары. В соответствии с этим наибольшая плотность огня была создана на северно-западном и западном направлениях. Однако на юго-западном и южном направлениях плотность огня зенитной артиллерии среднего калибра была совершенно недостаточной.

Части зенитной артиллерии малого калибра и зенитных пулеметов были использованы для прикрытия наиболее важных объектов от налетов на малых высотах и с пикирования. Пушки малого калибра и зенитные пулеметы были расположены непосредственно у прикрываемых объектов и на крышах зданий.

Зенитный прожекторный полк для обеспечения стрельбы зенитной артиллерии ночью создал круговую световую зону с упреждением от зоны огня зенитной артиллерии на важнейших направлениях (западное и северо-западное) до 30 секунд полетного времени авиации противника, а на других направлениях — менее 30 секунд или без упреждения.

Батальоны ВНОС Сталинградского корпусного района ПВО создали кольцевую систему постов наблюдения вокруг Сталинграда.

Кроме того, система ВНОС с западного и южного направлений была усилена 102-й отдельной ротой ВНОС, имевшей на вооружении три радиолокационные станции «Пегматит». Эти станции были установлены в Калаче, Абганерове и Красноармейске. В первоначальный период станции «Пегматит» вели боевую работу в основном по обнаружению самолетов противника на дальних и ближних подступах к Сталинграду. Попытки использовать эти станции для наведения истребителей были безуспешными, так как данные целеуказания задерживались при передаче и доходили до исполнителей с большим опозданием{221}. К тому же не было еще и опыта в наведении истребителей с помощью радиолокационных станций. В конце августа, когда противник непосредственно [173] подошел к Сталинграду, 102-я отдельная радиорота ВНОС с двумя станциями была оперативно подчинена командиру 102-й истребительной авиадивизии. С этого момента радиолокационные станции уже непосредственно и успешно стали использоваться для наведения истребителей. Они были установлены при полковых аэродромах в 4 — 5 км от командных пунктов полков: одна в Баскунчаке в 572-м истребительном авиаполку, а вторая — в Эльтоне в 629-м истребительном авиаполку.

В это время популярность радиолокационных установок среди летного состава значительно возросла. Станции работали весьма устойчиво по 18 — 20 часов в сутки и своевременно оповещали средства ПВО, в первую очередь истребительную авиацию, о всех вражеских налетах. Благодаря ровной степной местности станции обнаруживали вражеские самолеты при высоте полета 3000 м — на дальности до 120 км, а при высоте полета 5000 м — на дальности до 150 км.

К 1 августа глубина наблюдения системы ВНОС в западном направлении вследствие продвижения противника сократилась с 250 до 50 км{222}. Время упреждения оповещения сократилось до 10 — 18 минут. А при подходе войск противника к окраинам Сталинграда посты ВНОС развертывались непосредственно в самом городе и на ближайших к нему высотах, например на Мамаевом кургане. Городские посты ВНОС размещались на крышах наиболее высоких зданий (элеватор, магазин «Гастроном» и т. д.), что обеспечивало им хорошее наблюдение за действиями авиации противника над городом. Большие затруднения в службе ВНОС вызывали непрерывные нарушения связи при бомбардировках города и боевых порядков войск.

Большинство частей, входивших в состав Сталинградского корпусного района ПВО, были укомплектованы необученным составом. Требовалось в кратчайший срок обучить и натренировать личный состав для боевых действий по отражению налетов фашистской авиации. Для выполнения этой задачи в частях и подразделениях ежедневно проводились занятия — по 10 часов в дневное время и по 2 часа ночью{223}.

В мае в состав корпусного района прибыло пополнение — девушки-комсомолки{224}. Началась кропотливая работа по их обучению. Девушки-комсомолки успешно прошли курс боевой подготовки. При проверке абсолютное большинство из них получили отличные и хорошие оценки. [175]

Ход боевых действий войск Сталинградского корпусного района ПВО складывался в соответствии с наземной и воздушной обстановкой.

В первоначальный период битвы, до 23 августа, когда шли упорные бои с наземным противником на дальних подступах к Сталинграду, немецкая авиация в основном вела усиленную разведку вдоль основных железнодорожных магистралей.

Части Сталинградского корпусного района ПВО вели бои по уничтожению самолетов-разведчиков и отражали групповые бомбардировочные налеты, а в некоторых случаях и принимали участие в боях с наземным противником.

Первые бомбардировочные налеты на Сталинград неприятель предпринял в конце июля группами в 20 — 45 самолетов на высотах 2000 — 5000 м. Эти налеты совершались эпизодически, и зенитная артиллерия сравнительно легко отражала их, не давая противнику сбрасывать бомбы на обороняемые объекты. В этот период в весьма сложных условиях пришлось действовать истребителям 102-й истребительной авиационной дивизии.

Вражеская авиация имела большие количественные и качественные преимущества и абсолютно господствовала в воздухе, особенно до прибытия нашей 8-й воздушной армии в начале августа{225}. Немцы бросили под Сталинград свои лучшие эскадры — группу Геринга, истребителей ПВО Берлина, 52-ю истребительную эскадру асов, на вооружении которых имелись новейшие марки истребителей типа Ме-109ф и Ме-109г. Летный состав противника имел большой опыт воздушных боев.

Большинство же частей 102-й дивизии имели на вооружении устаревшие типы самолетов И-15, И-16 и И-153, а летчики впервые участвовали в воздушных боях. Поэтому поначалу их боевая деятельность была малоэффективной. Так, например, в июле дивизия провела всего 47 воздушных боев, при этом сбила только 17 самолетов противника{226}.

Летному составу дивизии пришлось в процессе ожесточенных воздушных боев учиться бить врага, совершенствовать летное мастерство, вырабатывать свои методы воздушного боя{227}. Командование и штабы дивизии и полков организовывали и руководили этой учебой, тщательно изучали и обобщали каждый воздушный бой и делали достоянием каждого летчика все то новое, ценное, что рождалось в схватках с врагом.

Результаты упорной боевой учебы не замедлили сказаться. Уже в августе летчики 102-й истребительной авиадивизии [176] сбили 146 немецких самолетов{228}. Проведенные воздушные бои показали, что летный состав приобрел достаточную выучку и умело использует самолет-истребитель. Воздушные бои летчиков-истребителей отличались исключительно упорным наступательным характером, решительностью, самоотверженностью и героизмом. Вот несколько примеров боевых действий летчиков этого периода{229}.

23 июля пилот 629-го истребительного авиаполка старший сержант А. Р. Попов на самолете И-16 обнаружил в районе Осиновки, северо-западнее г. Калач, немецкий самолет До-215 («Дорнье-215»), шедший на Сталинград. Сблизившись с ним, А. Р. Попов произвел несколько атак сзади сверху и снизу с дистанции 200 — 100 м и вывел из строя обоих стрелков. Но боекомплект кончился, а самолет продолжал лететь. Тогда старший сержант решил таранить его. Немецкий стервятник, уклоняясь от атак, маневром снизился до бреющего полета. Но А. Р. Попов все же выбрал удобный момент и винтом своего истребителя ударил по правой стороне хвостового оперения «дорнье». После такого удара винт истребителя остановился и старший сержант А. Р. Попов, проскочив под проводами, произвел посадку в поле, не выпуская шасси. А немецкий бомбардировщик перешел в пикирование, врезался в землю и сгорел.

4 августа группа истребителей 788-го истребительного авиаполка в составе 10 Як-1 под командованием штурмана полка майора С. А. Удовенко патрулировала над железнодорожной станцией Абганерово. Истребители были разделены на ударную и прикрывающую группы. Во время патрулирования летчики обнаружили три группы немецких бомбардировщиков Ю-87, по 7 — 8 самолетов в каждой, под прикрытием 20 истребителей Ме-109. Ударная группа во главе с майором С. А. Удовенко внезапно атаковала в лоб Ю-87 и разбила их строй. А в это время прикрывающая группа боем сковала вражеских истребителей. Бомбардировщики, ошеломленные этим ударом советских летчиков, сбросив беспорядочно бомбы, поспешили пикированием уйти в сторону своих войск. Но не всем это удалось. 5 бомбардировщиков, подбитые ударной группой, камнем рухнули на землю. С оставшимися истребителями противника завязалась ожесточенная воздушная схватка. Благодаря умелому взаимодействию пар и взаимной выручке, стойкости и летному мастерству советские летчики сбили 4 Ме-109. В неравном бою — 10 против 40 — летчики 788-го истребительного авиаполка вышли победителями, уничтожив 9 вражеских самолетов. [177]

Авиаторы 102-й истребительной авиационной дивизии свято хранили и приумножали боевые традиции советских летчиков выручать своих товарищей, попавших в беду. Об этом ярко свидетельствует подвиг летчика 628-го истребительного авиационного полка старшего лейтенанта В. Н. Абрамова. 31 июля он находился в разведке вместе с командиром эскадрильи старшим лейтенантом Алалыкиным в районе станции Тихорецкая. Противник обстрелял их зенитным огнем. Самолет Алалыкина был подбит и приземлился в расположении противника. В. Н. Абрамов посадил свой самолет около раненого командира, перенес его в кабину, взлетел и благополучно вернулся на аэродром.

В сложных условиях пришлось действовать и подразделениям ВНОС. Большинство постов 10, 43 и 70-го батальонов ВНОС несли службу наблюдения в непосредственном соприкосновении с наземным противником. И, как правило, они отходили только по приказу командования корпусного района ПВО или командиров батальонов вместе с арьергардными стрелковыми частями. Отходящие посты ВНОС продолжали нести службу наблюдения как за воздушным, так и за наземным противником и, периодически включаясь в линии связи, передавали донесения. Часто посты ВНОС оказывались в тылу наступающих войск противника, но не прекращали службу наблюдения и передавали донесения о его действиях по радио. Так, например, 26 июля южнее станицы Клетская, Сталинградской области, оказались в окружении два взвода 10-го отдельного батальона ВНОС во главе с командиром взвода младшим лейтенантом М. А. Стесенко. В течение нескольких дней они с боями двигались по тылам врага, передавая донесения по радио на главный пост ВНОС района. К 1 августа вносовцы совместно с нашими частями прорвали вражеское кольцо и вышли из окружения.

Немало героических подвигов совершили бойцы и командиры службы ВНОС за этот период. Так, личный состав поста 10-го отдельного батальона ВНОС радист сержант М. А. Силанов, красноармейцы В. Г. Клеменок и А. И. Мануйлов под руководством старшего сержанта Н. Д. Галкина в селе Погромное за короткий период уничтожили 56 фашистов{230}. Противник неоднократно обстреливал их ружейным и пулеметным огнем, бомбил, но отважные вносовцы продолжали меткими выстрелами истреблять фашистов, особенно метко вел огонь В. Г. Клеменок. Хорошая физическая подготовка, стойкость и отвага принесли успех личному составу поста. В этот период боев пост не имел никаких потерь.

23 августа начался новый этап борьбы, который характеризуется [178] массированными налетами бомбардировщиков противника на Сталинград и его военно-промышленные объекты, на боевые порядки войск, а также ожесточенными атаками немецких танков и мотопехоты.

В течение всего дня немецкая авиация группами в 5 — 15 самолетов интенсивно бомбардировала боевые порядки 1077-го зенитного артиллерийского полка и тракторный завод{231}. К 14.00 батареи полка отразили до 150 самолето-налетов, сбив при этом 7 самолетов. Бомбардировочными ударами по боевым порядкам зенитчиков немцы пытались расчистить дорогу танкам в северную часть города. И действительно, на рассвете 23 августа 16-я танковая и 3-я моторизованная дивизии в составе 200 танков и более 300 автомашин, внезапно форсировав Дон в районе западнее хутора Вертячий, начали стремительное продвижение на Сталинград, стремясь с ходу ворваться в город с севера. Появление противника с этого направления считалось маловероятным, поэтому здесь не было не только каких-либо серьезных укреплений, но и наземных частей. В результате батареи 1077-го зенитного артполка, расположенные в 1-м боевом секторе, оказались один на один с врагом. Днем колонна фашистских танков подошла к рубежу обороны 4-й и 5-й батарей полка. Завязалась смертельная схватка.

Получив донесение с наблюдательного пункта о появлении танков, командир 4-й батареи старший лейтенант Н. С. Скакун приказал выдвинуть первое и второе орудия на специальные площадки, заблаговременно подготовленные для противотанковой обороны, и усилить наблюдение{232}. Вскоре появилась колонна танков, и батарея открыла по ней огонь. Сразу же остановилась одна машина, за ней вторая, а потом задымилась третья. Фашисты открыли ответный огонь. И в это время с неба на зенитчиков обрушились самолеты. Пришлось двумя орудиями отбиваться от наседавших «юнкерсов», а двумя драться с танками.

Под огнем противника таяли ряды зенитчиков. Вот уже комиссар батареи младший политрук И. Л. Киселев и заместитель командира батареи лейтенант Е. А. Дерий встали к орудиям, заменив выбывших из строя заряжающего и наводчика. Полтора часа шел неравный бой с фашистскими танками и авиацией, но батарея выиграла его, не пропустив противника к городу. За это время 4-я батарея под командованием старшего лейтенанта Н. С. Скакуна сбила 2 самолета, уничтожила 18 танков и 8 автомашин с пехотой противника. [179]

Такой же бой выдержала и 5-я батарея этого полка под командованием старшего лейтенанта С. М. Черного и младшего политрука Б. Ф. Букарева. Когда батарея отразила очередной налет бомбардировщиков, из штаба полка сообщили о приближении танковой колонны. Коммунисты успели накоротке провести партийное собрание. Они обратились к личному составу батареи с призывом: «Ни шагу назад, драться с врагом до последнего снаряда, до последнего вздоха!» Их призыв молнией облетел боевые расчеты. А через несколько минут на горизонте показалось до 80 танков с автоматчиками{233}. При подходе танков на прицельную дальность заговорили наши орудия. Первыми же выстрелами был подбит головной танк, а второй загорелся. Другие танки развернулись и, ведя огонь с ходу, попытались обойти батарею с флангов. В это время в воздухе появились вражеские самолеты и засыпали огневую позицию бомбами. Но ни бомбы, ни снаряды не могли сломить волю советских бойцов. Остался на позициях старший лейтенант С. М. Черный, получивший контузию от разрыва бомбы. Примеру своего командира последовали тяжелораненые зенитчики Н. И.Чаусовский, Г. П. Кодев и Ю. Ш. Халфин. На подступах к огневой позиции .уже замерли 15 исковерканных танков, валялись обломки 2 самолетов и десятки трупов фашистских солдат.

Днем в бой с немецкими танками вступила 6-я батарея под командованием старшего лейтенанта М. В. Рощина. Фашисты намеревались с ходу раздавить наши орудия. Но зенитчики, подпустив их на 700 м, открыли меткий интенсивный огонь. Первыми же выстрелами они подожгли 3 танка, через несколько минут запылали еще 5. Точно посылал снаряды в цель наводчик ефрейтор И. И. Маркин. Метким огнем он сбил самолет Хе-111, поджег 6 танков и 2 автомашины. Мужественно отражая яростные атаки врага в течение полутора часов, батарея уничтожила 18 танков и 3 автомашины с пехотой. И только после того как все орудия вышли из строя, воины оставили огневую позицию.

Танки противника после сосредоточения в лощине р. Сухая Мечетка возобновили наступление тремя колоннами: одной — в направлении Ерзовки, второй — в направлении Рынка, а третьей — в направлении Сталинградского тракторного завода. Танковые колонны, продвигавшиеся на Рынок и Ерзовку, были встречены огнем батарей 3-го дивизиона 1077-го зенитного артиллерийского полка. Упорная борьба продолжалась весь вечер 23 и утро 24 августа. Только к 12 часам дня неприятелю удалось овладеть огневыми позициями 7-й батареи, которая под командованием [180] лейтенанта А. И. Шурина мужественно сражалась до последнего снаряда и до последнего человека. Упорно отражала фашистские танки и 8-я батарея этого дивизиона, уничтожившая 9 танков и до 80 автоматчиков противника.

Колонну танков, а в ней насчитывалось до 100 машин с мотопехотой, на подступах к тракторному заводу отбивали батареи 5-го и 1-го дивизионов. Тяжелое положение создалось на участке 3-й батареи 1-го дивизиона, принявшей на себя основной удар 70 танков. В бой с ними вступили 2 орудия, а другие 2 отражали «хейнкелей», бомбардировавших огневую позицию. В это время был смертельно ранен командир батареи старший лейтенант Г. В. Гойхман. Его заменил лейтенант И. П. Кошкин. Ему оторвало кисть руки, но он продолжал командовать. Вот противнику удалось разбить 3 орудия, но зенитчики продолжали разить врага из уцелевшей пушки. Наводчик С. Л. Хайдуров не тратил понапрасну снарядов, метко посылая их в цель. С каждой минутой бой ожесточался. К вечеру немецкие автоматчики просочились в тыл и стали окружать защитников этого рубежа. Зенитчики заняли круговую оборону. Комиссар батареи политрук В. И. Егупов призвал мужественных артиллеристов задержать фашистов до подхода подкрепления. Утром 24 августа по приказу командира полка на помощь батарее прибыла команда во главе с младшим политруком А. А. Акоповым. При поддержке соседних батарей они оттеснили фашистов. Кольцо окружения было прорвано, и батарея с одним уцелевшим орудием перешла на новую огневую позицию. За день 23 августа батарея сбила 4 вражеских самолета, уничтожила 14 танков, одну минометную батарею и до 80 фашистских солдат и офицеров.

В этом бою героически погибли командир 1-го дивизиона старший лейтенант Л. И. Доховник и весь расчет его командного пункта{234}. Старший лейтенант Л. И. Доховник до последней минуты руководил батареями. В ходе боя танкам противника удалось прорваться к командному пункту дивизиона. Положение казалось безвыходным, так как расчет не имел средств для борьбы с танками. Тогда Лука Иванович Доховник вызвал огонь батарей на себя. Меткими выстрелами зенитчики уничтожили эти машины. Но под разрывами снарядов погибла и горстка храбрецов вместе со своим командиром.

Таким образом, 1077-й зенитный артиллерийский полк ПВО под командованием подполковника В. Е. Германа 23 августа отражал удар танковой и моторизованной дивизий противника, [181] прорвавшихся к северной окраине Сталинграда. Полк вел борьбу с неприятелем один на один, без поддержки полевых войск. Героическими усилиями зенитчики в этот день задержали продвижение противника и сорвали его попытку с ходу ворваться в город. За два дня упорных боев, 23 и 24 августа, полк уничтожил и подбил 83 танка, 15 автомашин с пехотой, 2 цистерны с горючим, истребил свыше 3 батальонов автоматчиков и сбил 14 самолетов противника{235}.

На рассвете 24 августа бои разгорелись с новой силой. Как ни рвались гитлеровцы к тракторному заводу, защитники города отбили все их атаки и во второй половине дня отбросили врага на несколько километров.

23 августа в предвечерние часы свыше 400 бомбардировщиков группами в 6 — 18 самолетов обрушили свой смертоносный груз на южную часть и центр города{236}. Противник бросил в бой почти все самолеты из состава 4-го воздушного флота, за сутки они совершили около 2000 самолето-вылетов.

Гитлеровцы хотели потопить Сталинград в крови, вызвать панику среди населения, дезорганизовать управление войсками, а затем овладеть городом. Но стойкость советских людей опрокинула расчеты врага. Выдержка и героизм защитников волжской твердыни были беспредельны. Рабочие продолжали делать танки и пушки, которые прямо с завода направлялись на передний край.

В рядах защитников Сталинграда стойко дрались с врагом и летчики-истребители, и зенитчики. Только 23 августа истребители 8-й воздушной армии и 102-й истребительной авиадивизии ПВО провели над городом более 25 групповых воздушных боев и сбили 90{237}, а зенитчики 30 немецких самолетов{238}.

Наибольшую активность авиация противника проявляла, как правило, на рассвете и во второй половине дня, за 3 — 4 часа до наступления темноты. На Сталинград, Бекетовку и Красноармейск налеты производились группами, от 15 до 280 самолетов одновременно. Об ожесточенности бомбардировок говорят такие цифры: с 1 июля по 1 ноября 1942 г. на каждый гектар площади Сталинграда фашисты сбросили в среднем около 20 фугасных бомб, а на каждый гектар территории заводской части города —50 фугасных бомб; [182] кроме того, сбрасывалось огромное количество зажигательных бомб.

В целом над территорией Сталинградского корпусного района ПВО с июля по декабрь 1942 г. было зафиксировано 77465 самолето-полетов авиации противника, в том числе разведчиков — 737, истребителей — 16035, бомбардировщиков — 59 960 и транспортных самолетов — 733. Это составляло более половины всех самолето-полетов, отмеченных за это время над всей территорией, прикрывавшейся Войсками ПВО страны. А непосредственно над Сталинградом и прилегающими к нему районами за период битвы на Волге зафиксировано 68434 самолето-полета.

На участках главного удара противника его авиация стремилась подавить сопротивление наших войск и создать коридоры в их обороне. Для этого немецкое командование бросало по нескольку сот самолетов на участок шириной до 5 км и глубиной 10 — 15 км, которые в течение 10 — 12 часов производили непрерывные налеты. Бомбометание производилось, как правило, с пикирования под углом до 70° и выходом из пике на высоте 1000 — 600 м.

Если разведка противника устанавливала отсутствие или слабость противовоздушной обороны объектов или войск, то бомбардировка производилась группами от 3 до 30 самолетов с высоты 1500 — 2000 м. Самолеты из кильватерной колонны становились над целью в круг и, пикируя до высоты 500 — 300 м по одному или парами, сбрасывали бомбы с двух-трех заходов. Израсходовав весь запас бомб, самолеты включали сирены и с воем пикировали вхолостую. Стрельба зенитной артиллерии среднего калибра по самолетам, идущим по кругу, была затруднена, так как ПУАЗО для ведения такого огня не были приспособлены.

Не считаясь ни с какими потерями, фашисты рвались к Сталинграду. Зенитная артиллерия корпусного района ПВО мужественно отражала все налеты вражеской авиации и яростные танковые атаки, нанося врагу огромный урон.

Тяжелое положение создалось в 4-м секторе, на участке 748-го зенитного артиллерийского полка. 30 августа противник вплотную подошел к его боевым порядкам, сосредоточив в балке Песчаная до 50 танков и до полка мотопехоты, а в балке Ежовая — до 200 танков{239}. Вражеская артиллерия обстреливала западную окраину хутора Песчанка и огневые позиции батарей, которые одновременно бомбардировала авиация.

На другой день противник с прежним ожесточением наносил удары по нашим войскам.

Днем четыре Ме-109 штурмовали и бомбили 5-ю батарею, [183] занимавшую огневую позицию в районе железнодорожной станции Воропоново. Одновременно ее обстреливали минометы противника. С запада через железную дорогу на батарею ползли 15 танков. Политрук А. А. Панин, приняв командование батареей, огнем орудий отбил атаку, подбив 8 вражеских танков. В этом бою мастерство и мужество проявил комсорг батареи наводчик третьего орудия Н. Ф. Зубец. Пятью выстрелами он поджег 3 танка. Во время боя осколок вражеской мины впился в тело комсомольского вожака. Теряя кровь и превозмогая нестерпимую боль, Н. Ф. Зубец не покинул своего места у орудия и меткими выстрелами поджег еще 2 танка. После боя, отправляясь в госпиталь, он наказывал своим товарищам: «Будьте стойкими, бейте заклятого врага насмерть!»

В это время тревожное донесение поступило из 11-й батареи. Ее атаковала и начала окружать группа автоматчиков. Батарее, понесшей перед этим большие потери, трудно было выстоять. Тогда на огневую позицию прибыл командир 748-го полка подполковник А. М. Рутковский и возглавил оборону. Подполковник был ранен, но все же вывел из окружения 38 солдат и сержантов с пушкой.

В ночь на 2 сентября 5-я батарея сменила огневую позицию, расположившись восточнее станции Воропоново. Но противник, обнаружив ее днем, обрушил на зенитчиков смертельный груз бомбардировщиков, а затем автоматчики окружили батарею. Отбиваясь от бомбардировщиков и автоматчиков, наши зенитчики с тяжелыми боями вышли из окружения.

3 сентября во второй половине дня десятки танков вышли из балки Ежовая и попытались нанести внезапный удар вдоль шоссе, мимо железнодорожной станции Садовая с целью прорыва к центральной части Сталинграда. Лавина танков с ходу раздавила 4-ю батарею 748-го зенитного артиллерийского полка и устремилась вперед.

Но здесь стальная лавина напоролась на другие батареи полка и поставленные в засаду противотанковые орудия полевой артиллерии. Потери противника были весьма ощутимы: 37 горящих танков. Это вынудило его отойти в балку Ежовая.

Противник, неся огромные потери в самолетах и танках от зенитных батарей, выслеживал их и стремился уничтожать в первую очередь. С этой целью фашисты одновременно бросали на огневые позиции пикирующие бомбардировщики и обрушивали на них минометный и артиллерийский огонь. А немецкие автоматчики, просачиваясь в тыл, стремились окружать и выводить из строя личный состав.

С выходом фашистских войск на непосредственные подступы к городу зенитная артиллерия Сталинградского корпусного [184] района ПВО, находившаяся на правом берегу Волги, переключалась на противотанковую оборону. С левого берега на усиление противотанковой обороны туда было переброшено еще б батарей среднего калибра. Прикрывая танкоопасные направления, зенитчики не прекращали борьбы и с воздушным противником.

Так, например, утром 4 сентября на огневые позиции 12-й батареи 1087-го зенитного артполка, прикрывавшей переправу через Волгу у деревни Латошинка, двинулись фашистские танки, а с воздуха на нее обрушились пикирующие бомбардировщики{240}. Командир батареи лейтенант М. А. Баскаков приказал одновременно вести огонь по танкам и самолетам. Прямыми попаданиями было подожжено несколько танков, затем камнем упал на землю «юнкерс». Тогда на расчеты обрушили свой удар пушки и пулеметы. Но и это не сломило стойкости наших воинов. От орудий не отходили даже тяжелораненые солдаты и сержанты. Бой продолжался весь день. Обстановка с каждым часом усложнялась. Фашисты окружили батарею с трех сторон, а сзади открывался обрывистый берег Волги. Кончались боеприпасы, оставалось всего несколько бутылок с горючей жидкостью. Но зенитчики стояли насмерть.

Следующий день оказался еще более напряженным. Неравный бой продолжался. Несколько раз гитлеровцы предлагали зенитчикам сдаться в плен. Но те, подпуская фашистов на близкое расстояние, расстреливали их в упор. А когда последний снаряд выпустили по атакующей вражеской пехоте, зенитчики сбросили свои пушки с обрыва в Волгу, чтобы они не достались неприятелю, и огнем из личного оружия продолжали сдерживать яростный натиск неприятеля. Но вот кончились и патроны. Тогда над обрывистым берегом могучей русской реки прозвучал призыв лейтенанта М. А. Баскакова: «Да здравствует Родина! Вперед, на врага!» И он первым бросился в рукопашную схватку. За командиром ринулись бойцы. 43 отважных зенитчика остановили танки врага, отбили налеты фашистской авиации, отстояли берег от вражеской пехоты до подхода наших основных сил.

Между тем противник наседал. С 4 по 8 сентября он занял станцию Садовая, подошел к Дар-Горе, занял Песчанку и вышел на шоссе Сталинград — Бекетовка. Боевой порядок зенитной артиллерии правого берега и 748-го зенитного артиллерийского полка оказался разрезанным на две части: одни подразделения отстаивали город, а другие отошли к Бекетовке.

К исходу 12 сентября противник сосредоточил на участке Городище — Опытная станция крупные силы: 2 пехотные дивизии [185] и до 100 танков, готовя удар в направлении Аэродромного поселка.

По указанию штаба Сталинградского фронта в ночь на 13 сентября была произведена перегруппировка 5 батарей 1079-го и 748-го зенитных артиллерийских полков ПВО для усиления обороны на направлении предполагавшегося удара. В течение 13 сентября, когда немецко-фашистские войска начали штурм Сталинграда, эти батареи активно поддерживали наши войска и одновременно отражали воздушные налеты.

14 — 16 сентября неприятель крупными силами вел наступление на южную и центральную части города в направлении на станцию Сталинград-2. Батареи 1079-го и 748-го зенитных артполков вели упорные бои с наземным противником. Из остатков 7-й и 11-й батарей командир 748-го полка сформировал 4-ю батарею под командованием лейтенанта И. Ф. Кожевникова, которая развернулась восточнее станции Сталинград-2. Сломив сопротивление наших войск, противник захватил эту станцию и повел наступление вдоль железной дороги на станцию Сталинград-1.

Немецкие автоматчики атаковали 4-ю батарею и захватили орудие. Прибывший на батарею командир полка подполковник А. М. Рутковский организовал контратаку. Но в разгар боя он был смертельно ранен и вскоре скончался. Командование полком принял его заместитель, майор М. И. Рязанцев.

С наступлением темноты остатки 748-го полка под командованием майора М. И. Рязанцева снова заняли огневую позицию 4-й батареи, отбросив противника к станции Сталинград-2. В течение следующего дня батарея сдерживала натиск противника, уничтожив своим огнем 2 танка и более взвода автоматчиков. С 25 по 29 сентября в ожесточенных боях 748-й полк понес большие потери и по приказу командования корпусного района ПВО переправился на левый берег Волги.

В связи со сложившейся к исходу сентября обстановкой указанием командующего войсками Сталинградского фронта перед Сталинградским корпусным районом ПВО были поставлены задачи: основными силами зенитной артиллерии оборонять переправы через Волгу в районе Сталинграда и южнее его, а. также группировку артиллерии на левом берегу Волги; частью сил зенитной артиллерии оборонять с воздуха и поддерживать в борьбе с наземным противником основные силы 62-й армии, ведущие бои в городе; силами зенитной артиллерии, бронепоездами и истребителями 102-й истребительной авиадивизии обеспечить прикрытие с воздуха железнодорожных участков Палласовка — Верблюжья и Баскунчак — [186] Ахтуба.

В соответствии с этим приказом на главном участке обороны в Сталинграде, где сражались основные силы 62-й армии, была поставлена зенитная артиллерийская группа подполковника Г. И. Ершова в составе 1087-го зенитного артполка малого калибра, усиленного тремя батареями среднего калибра и ротой зенитных пулеметов. На участке группы генерала С. Ф. Горохова действовали две батареи 1077-го зенитного артполка. Южнее Сталинграда, в районе Бекетовки и Красноармейска, объекты прикрывали 1080, 1082 и 1088-й зенитные артполки. На левом берегу Волги прикрытие переправ и группировки нашей артиллерии обеспечивали 1083-й зенитный артполк, 85-й и 267-й отдельные зенитные артдивизионы и 43-й прожекторный полк.

Боевым распоряжением штаба корпусного района ПВО от 3 октября 1942 г. был создан истребительный батальон численностью до 400 человек в составе двух стрелковых рот, двух рот автоматчиков, двух рот противотанковых ружей и пулеметной роты{241}. 6 октября батальон переправился на правый берег Волги, вошел в оперативное подчинение командира 1087-го зенитного артиллерийского полка и занял самостоятельный участок обороны в районе завода «Баррикады», прикрыв его с запада и северо-запада. После разведки боем ночью 9 октября батальон последовательными атаками отбил у противника банно-прачечный комбинат, сквер, магазин «Гастроном» и очистил от фашистов два квартала.

14 октября развернулись самые ожесточенные бои{242}. 8 гитлеровских дивизий направили главный удар по заводам города. Путь своим войскам фашисты расчищали мощными ударами с воздуха. Для этой цели на Сталинград были вновь брошены все силы 4-го воздушного флота. Утром после мощной артиллерийской и авиационной подготовки противник перешел в наступление. Артиллерийская канонада, начавшаяся на рассвете, не прекращалась до поздней ночи. В этот день немецкая авиация произвела более 2000 самолето-вылетов в район заводов. Силы были слишком неравны. Во второй половине дня до 180 танков, пройдя через боевые порядки наших войск, вышли в район Северного стадиона и тракторного завода. Отдельным группам гитлеровцев удалось прорваться в цехи завода. Ценой огромных потерь противник к исходу 15 октября захватил тракторный завод и вышел в этом районе к Волге, отрезав от главных сил 62-й армии часть ее соединений.

Совместно с войсками 62-й армии упорно бился с врагом и истребительный батальон зенитчиков под командованием капитана Е. К. Ивасенко. При поддержке авиации и танков [187] на позиции батальона наступало до полка фашистской пехоты. Непрерывный бой длился 18 часов. Взвод противотанковых ружей уничтожил 8 танков и 3 бронемашины, а автоматчики — до 100 человек вражеской пехоты. К исходу 15 октября противник ударом со стороны тракторного завода вышел в тыл батальону, а в это время фашистская авиация ожесточенно бомбила его позиции. В ночь на 16 октября остатки батальона вышли из окружения и заняли новый рубеж обороны в районе Нижнего поселка завода «Баррикады».

Наиболее напряженные бои с воздушным и наземным противником пришлось вести зенитчикам группы подполковника Г. И. Ершова. 15 октября противнику удалось прорвать боевые порядки 1087-го зенитного артиллерийского полка, отрезать 2-й дивизион полка и 2 батареи среднего калибра. В течение 16 октября гитлеровцы при поддержке 20 танков атаковали отрезанные батареи, одновременно подвергая их боевые порядки ожесточенной бомбардировке с воздуха. Артиллеристы упорно отбивали яростные атаки. После выхода из строя орудий бойцы продолжали отражать натиск врага огнем из винтовок, автоматов и гранатами. В ночь на 17 октября они пробились из окружения и вышли в расположение 124-й стрелковой бригады.

Своими основными силами полк до конца октября стойко удерживал занимаемый рубеж. К концу месяца матчасть 1-го дивизиона полностью вышла из строя. Его личный состав, вооружившись винтовками и автоматами, занял рубеж обороны и продолжал героически сражаться за каждую пядь земли. Батареи других дивизионов, имевшие еще исправную матчасть, по-прежнему продолжали отражать налеты вражеской авиации. 1087-й зенитный артполк Г. И. Ершова вел бои на правом берегу Волги до ноябрьского наступления наших войск, уничтожив за весь период битвы 78 фашистских самолетов. За стойкость и мужество личного состава в борьбе с фашистскими захватчиками приказом Наркома обороны СССР 1087-й зенитный артполк был преобразован в 73-й гвардейский зенитный артиллерийский полк малого калибра.

Проявляя стойкость, мужество и боевое мастерство в бою с фашистскими захватчиками, значительных успехов добились и другие части Сталинградского корпусного района ПВО. Так, за период обороны 1079-й зенитный артиллерийский полк (командир полка подполковник М. В. Антоненко) сбил 40 самолетов, уничтожил и подбил 19 танков, 38 автомашин, 2 бронемашины, уничтожил и подавил 17 артиллерийских и минометных батарей и истребил до 3 полков вражеской пехоты{243}. 1077-й зенитный артполк (командир полка [188] подполковник В. Е. Герман) сбил до 30 самолетов, уничтожил и подбил 93 танка, 36 автомашин, уничтожил и подавил 18 артиллерийских и минометных батарей и истребил до 7 батальонов вражеской пехоты. 267-й отдельный зенитный артдивизион (командир дивизиона майор А. З. Карлин) уничтожил 25 фашистских самолетов.

Всего за шесть месяцев боев под Сталинградом (июль — декабрь 1942 г.) зенитной артиллерией и зенитными пулеметами корпусного района было сбито 370 немецких самолетов{244}. За это же время в боях с наземными войсками противника на подступах к Сталинграду и в самом городе зенитчики уничтожили 173 танка, более 180 автомашин, 14 артиллерийских и 35 минометных батарей и до 10 полков пехоты.

102-я истребительная авиационная дивизия ПВО с начала боевых действий на сталинградском направлении и до октября 1942 г. прикрывала город и боевые порядки войск в тесном взаимодействии с фронтовой авиацией и зенитной артиллерией. Наиболее напряженную борьбу с авиацией противника летчики этой дивизии вели в июле, августе и сентябре. За эти три месяца они сбили 318 фашистских самолетов. За отвагу, проявленную в боях, за организованность, стойкость и героизм личного состава 102-я Краснознаменная истребительная авиационная дивизия ПВО приказом Наркома обороны СССР № 145 была преобразована во 2-ю гвардейскую Сталинградскую Краснознаменную истребительную авиационную дивизию ПВО{245}.

Лучших результатов в борьбе с фашистской авиацией под Сталинградом достигли 629, 788, 731 и 651-й полки дивизии{246}.

629-й истребительный авиаполк, в командование которым вступил майор В. С. Ежов, за 1942 г. произвел 4995 самолетовылетов, провел 139 воздушных боев, в результате которых сбил [189] 104 самолета. Несмотря на то, что летчикам приходилось в это время воевать на устаревших самолетах И-16 и И-153, они искусно применяли маневр, реактивные снаряды и пулеметно-пушечный огонь, успешно вели воздушные бои не только с бомбардировщиками, но и с вражескими истребителями типа Ме-109г. В этом отношении характерным является воздушный бой звена истребителей И-16, проведенный 7 сентября. Звено, патрулируя над Сталинградом в районе Городище, обнаружило группу бомбардировщиков из 12 Ю-88, идущих под прикрытием 8 истребителей Ме-109. Ведущий лейтенант С. А. Бурнозян решил не допустить фашистов к объекту и, несмотря на многократное превосходство врага, стремительно ринулся в лобовую атаку. Разбив строй бомбардировщиков, умело маневрируя и искусно используя огонь пулеметов и реактивных снарядов, лейтенант вместе со своим ведомым сбил 2 бомбардировщика. Остальные самолеты, сбросив бомбы вне объекта, со снижением поспешили уйти на запад. Восьмерка Ме-109, вынырнув из облаков, атаковала звено С. А. Бурнозяна, но, потеряв сразу же один самолет, скрылась в облаках. Так дерзкой лобовой атакой, искусным маневром и умелым использованием вооружения звено лейтенанта С. А. Бурнозяна не только не допустило врага к обороняемому объекту, но и нанесло поражение численно превосходящему противнику.

Боевую славу полка множили такие отважные мастера воздушного боя, как командир звена Ф. Ф. Федоров, сбивший в воздушных боях на самолете И-16 при обороне Сталинграда 12 самолетов, лейтенант Е. В. Евсеев, сбивший 8 самолетов, старшина В. П. Смирнов, сбивший 6 самолетов, старшина Л. И. Ершов, сбивший 8 самолетов. За мужество и отвагу летчики-истребители Ф. Ф. Федоров, Е. В. Евсеев и В. П. Смирнов были удостоены высокого звания Героя Советского Союза.

Летчики 788-го истребительного авиационного полка первыми в дивизии открыли счет истребления фашистских самолетов. 1 января 1942 г. сержант Ю. В. Лямин на самолете [190] Як-1 таранным ударом сбил бомбардировщик Ю-88. В июле и августе летчики полка первыми приняли на себя основную тяжесть борьбы с истребителями противника. Кроме прямой задачи по обороне Сталинграда полк прикрывал войска на поле боя и производил воздушную разведку.

Отвагу, мужество и боевое мастерство в боях с врагом проявили летчики военный комиссар эскадрильи Герой Советского Союза политрук В. Ф. Башкиров, сбивший в воздушных боях при обороне Сталинграда 7 самолетов, Герой Советского Союза старший лейтенант Г. К. Гультяев, сбивший 18 самолетов, командир эскадрильи Герой Советского Союза капитан Н. А. Козлов, сбивший при обороне Сталинграда за два дня 4 немецких самолета, в том числе один из них тараном, Герой Советского Союза майор В. Г. Каменщиков, сбивший 5 самолетов, капитан М. А. Чумаков, сбивший 14 самолетов противника, и многие другие.

Высокой организованностью, стремительностью атак и мастерством в воздушных боях отличались и летчики 731-го истребительного авиационного полка, который оборонял Сталинград до 17 сентября 1942 г. Так, например, 3 сентября восьмерка истребителей, ведомая командиром 731-го истребительного авиаполка майором Д. К. Лешко, вылетела на прикрытие выгрузки войск в районе железнодорожной станции Иловля{247}. Но несколько позже командир дивизии поставил [191] этой группе новую задачу — прикрыть Сталинград от удара подходившей группы вражеских бомбардировщиков. Юго-западнее города, над деревней Цыбенко, один из ведомых обнаружил и доложил по радио майору Д. К. Лешко, что 20 бомбардировщиков в кильватерной колонне под прикрытием 6 — 8 истребителей Ме-109 и Ме-110 заходят для нанесения удара по боевым порядкам наших войск. Майор Д. К. Лешко приказал группе по радио перестроиться для боя и по команде «За мной в атаку!» устремился на врага. Удар был настолько стремительным и неожиданным, что истребители

противника, находившиеся несколько выше и сзади, не успели оказать противодействия. В коротком бою наши летчики сбили 10 бомбардировщиков, а уцелевшие, сбрасывая бомбы на свои войска, со снижением удрали на запад.

Войска Сталинградского корпусного района ПВО и части 2-й гвардейской истребительной авиационной дивизии ПВО сыграли значительную роль в борьбе с авиацией и наземными войсками противника в период Сталинградской битвы. Ведя исключительно напряженные бои, они с июля по декабрь сбили 699 самолетов, из них 329 — истребители и 370 — зенитчики. За мужество, стойкость и боевые заслуги в боях за город на Волге Сталинградский корпусной район ПВО Указом Президиума Верховного Совета СССР был награжден орденом Красного Знамени.

Первый период Великой Отечественной войны для Войск ПВО страны, как и для всех Вооруженных Сил Советского Союза, оказался самым напряженным.

Противовоздушная оборона страны в условиях численного превосходства авиации противника была нацелена на решение основной задачи — защиту жизненно важных центров страны и железнодорожных коммуникаций от ударов с воздуха.

Войска противовоздушной обороны страны выдержали тяжелые испытания первого периода войны. Они успешно отражали налеты вражеской авиации на Киев и Одессу, на [192] Воронеж и Сталинград, на железнодорожные узлы, станции и мосты. Они сохранили от варварского разрушения такие важные центры страны, как Москва и Ленинград.

В боях с воздушным противником Войска ПВО страны уничтожили 4652 фашистских самолета, из них 2617 самолетов уничтожила истребительная авиация ПВО и 2035 самолетов — зенитная артиллерия и зенитные пулеметы, войска ВНОС и аэростаты заграждения. Наряду с уничтожением вражеской авиации Войска ПВО страны принимали активное участие в борьбе с его наземными силами, особенно с танками, и наносили врагу значительный урон.

В первый период войны Войска ПВО страны приобрели значительный боевой опыт и превратились в самостоятельный вид Вооруженных Сил. Значительно улучшились их организационная структура и система управления. К середине 1942 г. Войска ПВО страны имели в своем составе три оперативных объединения (Московский фронт ПВО, Ленинградская и Бакинская армии ПВО) и 16 корпусных и дивизионных районов ПВО и обороняли от воздушного противника объекты и районы на территории от Белого до Каспийского моря на глубину до 800 — 900 км от линии фронта.

Сложилась централизованная система управления Войсками ПВО территории страны. Оперативные объединения и соединения были непосредственно подчинены командующему Войсками ПВО территории страны (исключение составляла Ленинградская армия ПВО, подчиненная командующему Войсками ПВО территории страны лишь в специальном отношении). При командующем войсками ПВО были созданы центральные органы, обеспечивавшие ему возможность централизованного управления объединениями и соединениями войск.

Благодаря повседневной заботе Коммунистической партии и Советского правительства, самоотверженному труду советского народа и достижениям советской военной промышленности уже в первый период войны, особенно в 1942 г., Войска ПВО страны начали получать во все возрастающем количестве новую боевую технику: самолеты-истребители Як-1, МиГ-3, ЛаГГ-3; зенитные орудия 85-мм и 37-мм калибров; зенитные пулеметы ДШК; радиолокационные станции обнаружения РУС-2 («Редут» и «Пегматит»). В войска также начали поступать станции орудийной наводки (СОН-2). Все это дало возможность не только пополнить боевые потери войск, но и в значительной степени заменить устаревшее вооружение частей ПВО новым и сформировать ряд частей и соединений.

В ходе боевых действий войска ПВО накапливали опыт и совершенствовали свое боевое мастерство. Значительное развитие получила тактика родов войск ПВО. [193]

Истребительная авиация ПВО применялась не только для обороны крупных центров страны, но и для прикрытия, важнейших участков путей сообщения. Это потребовало перейти к маневренному применению истребительных авиационных частей и соединений, к сосредоточению их усилий в определенные периоды на наиболее ответственных участках и направлениях.

Поступление на вооружение войск ПВО радиолокационных станций обнаружения РУС-2 и оснащение истребителей бортовыми радиостанциями позволило существенным образом изменить способы управления истребительной авиацией. Наведение истребителей на самолеты противника с помощью полотнищ и сигнальных стрел повсеместно стало заменяться методом наведения с помощью радиолокационных станций. Радиосвязь позволила авиационным командирам конкретно и непосредственно руководить воздушным боем как с ведущего самолета, так и с командных пунктов.

На основе опыта войны были перестроены боевые порядки истребителей для ведения воздушного боя. Основной огневой единицей стала пара истребителей. Увеличены интервалы и дистанции между самолетами и между парами в группе, что значительно повысило ее маневренность и сделало боевые порядки менее уязвимыми. Стало обязательным выделение в боевом порядке подразделений и частей истребительной авиации ударной группы и группы прикрытия. Особое внимание при ведении воздушного боя обращалось на внезапность атак, их решительность и на взаимную поддержку истребителей.

В 1941 г. были введены в действие новые правила стрельбы зенитной артиллерии среднего калибра. В них учитывался накопленный боевой опыт и наличие новой, более совершенной техники. На основе опыта борьбы с фашистской авиацией были разработаны и изложены в специальных инструкциях новые способы стрельбы по пикирующим самолетам и по самолетам, идущим по кругу около объекта. Поступление на вооружение станций орудийной наводки (СОН-2) позволило вести более эффективную борьбу с ненаблюдаемыми в оптические приборы воздушными целями.

Зенитчики освоили стрельбу по наземным целям не только для самообороны прямой наводкой, но и стрельбу с закрытых огневых позиций для поддержки наших наземных войск. Особенно большое количество танков, артиллерийских и минометных батарей и живой силы противника уничтожили зенитчики в боях под Москвой, Ленинградом, Воронежем и Сталинградом.

В построении боевых порядков зенитной артиллерии наметился переход к сокращению интервалов и дистанций [194] между батареями с целью повышения плотности зенитного артиллерийского огня.

Для прикрытия железнодорожных магистралей и повышения маневренности зенитной артиллерии в первом периоде были созданы зенитные бронепоезда и зенитные железнодорожные батареи. Они вооружались зенитной артиллерией среднего и малого калибров и зенитными пулеметами.

Зенитные прожекторные части Войск ПВО страны также получили значительный боевой опыт в обеспечении ночных действий истребительной авиации и зенитной артиллерии. В этот период были усовершенствованы способы поиска воздушных целей и их сопровождения прожекторами, а также способы взаимодействия зенитных прожекторных частей и подразделений с истребительной авиацией.

Аэростаты заграждения при обороне крупных пунктов сыграли свою положительную роль. Они вынуждали вражеские самолеты увеличивать высоту полета, что снижало точность бомбометания. Но их применение в значительной степени связывалось условиями погоды.

Войска ВНОС в первый период войны освоили радиолокационные станции обнаружения, которые становились основным средством обнаружения воздушного противника и наведения истребительной авиации на вражеские самолеты. На базе радиолокационных станций обнаружения была коренным образом перестроена служба ВНОС в Москве и Ленинграде. [195]