Поражение Юденича под Петроградом. Летние операции Красного Балтийского флота
Наступление войск 7-й армии под Петроградом и операции Балтийского флота на море в конце июня 1919 г.
Как только сухопутные отряды моряков Балтийского флота и красноармейские части заняли Красную Горку, исправные орудия форта были направлены против врага. Моряки и красноармейцы, не останавливаясь, продолжали теснить отступавшего противника в направлении деревень Калище, Ломоносово и Усть-Рудицы. Сухопутные отряды моряков пополнились новым отрядом моряков Петроградской морской базы, который пошел в наступление на деревню Усть-Рудицы. В ожесточенных боях с белогвардейцами моряки покрыли себя славой неустрашимых героев. Вот живой и яркий эпизод тех дней.
На моряка т. Левачева была возложена серьезная и опасная боевая задача. Ему дали две роты моряков, с которыми он и направился через Таменгонтское болото к месту расположения белых. Тяжел был путь по зыбкой топи, где морякам пришлось тащить пулеметы на своих плечах.
У самой деревни Усть-Рудицы отряд вступил в бой с белой бандой, во время которого погиб доблестной смертью революционного бойца командир боевого отряда, наш славный т. Левачев. Он первым, выхватив из ножен палаш, с криком «ура» ринулся на белую банду в атаку и был убит белогвардейской пулей, сразившей командира-бойца наповал.
Но, потеряв своего командира, моряки не отступили, а бросились на белых в атаку. Враг в панике бежал.
Отступая за реку Коваши, белогвардейские банды по пути расстреливали заложников — уведенных коммунистов с форта Красная Горка, местных советских работников и женщин. Очевидцы рассказывали, что они по пути встречали много изуродованных трупов.
Начавшееся наступление частей 7-й армии на сухопутном фронте успешно продолжалось. 21 июня части Нарвского участку перешли реку Коваши, на линии которой и закрепились. К 25 июня они с боем заняли линию селений Долгово и Керново [59] на побережье Копорского залива до села Добряницы через деревни Лужки, Глобицу, Воронино, Мартыново и Севольшино. Противник бросал в ожесточенные атаки свои отборные полки, пытаясь сбить наши наступающие части, но уже ничто не могло помочь. Наши войска теснили противника, отбивая от него одну позицию за другой. Четкое и конкретное руководство И. В. Сталина сказывалось буквально во всем. Политико-моральное состояние войск поднялось. Партийные организации усилили свою работу. Коммунисты сплотили и укрепили красноармейские части, очищенные от вражеских изменнических элементов. Наше наступление развертывалось успешно.
22 июня 1919 г. с рассветом эскадренные миноносцы «Константин» и «Азард», прикрывавшие работу наших тральщиков, были обстреляны тремя английскими миноносцами (расстояние 70 кабельтовых) в 5 милях от Стирсуддена. Наши эсминцы обнаружили в море английский крейсер и еще несколько кораблей. Они вступили в бой с более сильным противником. Меткий огонь нашей артиллерии наносил врагу урон. Во время боя на «Азарде» снарядом противника отбило дульную часть одного из орудий, причем было тяжело ранено два человека из личного состава. Однако английский отряд кораблей вынужден был отступить. После операции наши корабли благополучно возвратились в Кронштадт.
И. В. Сталин информировал В. И. Ленина телеграммой о положении на Петроградском фронте:
«Москва, Кремль — Ленину. Перелом в наших частях начался. За неделю не было у нас ни одного случая частичных или групповых перебежек. Дезертиры возвращаются тысячами. Перебежки из лагеря противника в наш лагерь участились. За неделю к нам перебежало человек четыреста, большинство с оружием. Вчера началось наше наступление, хотя обещанные подкрепления еще не получены, стоять дальше на той линии, на которой мы остановились, нельзя было: слишком близко до Питера. Пока что наступление идет успешно, белые бегут, нами сегодня взята линия Керново — Воронино — Слепино — Керсково. Взяты нами пленные, два или больше орудия, автоматы, патроны. Неприятельские суда не появляются, видимо, боятся Красной Горки, которая теперь вполне наша. Срочно вышлите два миллиона патрон в мое распоряжение для шестой дивизии. Смещение командарма приветствую. Сталин»{41}.
Форт Красная Горка был укомплектован вполне надежным, политически проверенным личным составом. Вопросом комплектования форта занимался лично товарищ Сталин. Личный состав форта и в техническом, специально артиллерийском отношении стоял на высоком уровне. Об этом свидетельствует боевая деятельность форта в последующий период борьбы с интервентами. [60]
23 июня корабли Балтийского флота осуществили операцию по постановке мин заграждения. В соответствии с указанием командования эскадренные миноносцы «Гавриил», «Свобода», «Константин» и «Азард», миноносцы «Гайдамак», «Всадник» и тральщик «Невод» в 1 ч. 25 м. 23 июня снялись с якоря (Большой рейд) и 14-узловым ходом пошли для выполнения плана операции. Батареи фортов Красная Горка и Серая Лошадь получили приказание быть в полной боевой готовности для содействия кораблям, выполнявшим операцию. Через полтора часа операция была успешно выполнена.
23 июня днем три английских миноносца производили обстрел занятых нами деревень Долгово и Керново на берегу Копорского, залива. Передовым частям Красной армии на короткое время пришлось оставить эти деревни. Батареи Красной Горки своим огнем снова прогнали вражеские корабли, а красноармейцы заняли оставленные деревни.
Перелом, достигнутый на Петроградском фронте искусной рукой великого стратега, превращался в крупный успех красных войск на всех участках, в решительную победу над антантовско-юденическими бандами.
Витлицкая операция Онежской военной флотилии
В Междуозерном районе на Петрозаводском участке против малочисленных красных частей действовали интервенты: англичане, поляки, сербы, канадцы и русские белогвардейцы: на Олонецком участке продолжала оперировать так называемая «Олонецкая добровольческая армия». Вся западная часть, включая город Олонец, была занята белофиннами. Частям Красной армии, действовавшим совместно с Онежской военной флотилией, была поставлена задача — ликвидировать угрозу нападения на Петроград со стороны Междуозерного района. Противник угрожал перерезать Мурманскую железную дорогу и занять Лодейное Поле, поэтому во второй половине июня 1919 г. была разработана крупная операция красных войск совместно с Онежской флотилией, рассчитанная на решительный удар по правому флангу белофиннов, по самому сердцу «Олонецкой добровольческой армии» — Видлице. Там был размещен штаб армии. До этой операции (май и начало июня 1919 г.) корабли Онежской флотилии вели эпизодические обстрелы побережья противника, не дававшие, однако, ощутительного эффекта.
22 июня 1919 г. войскам Междуозерного района был отдан приказ, в котором ставились три основные задачи, а именно:
1) отбросить противника за границу Финляндии,
2) выйти на линию границы Водлозеро — Пряжа,
3) по Петроградскому шоссе соединиться с Петроградской группой и составить сплошной фронт.
Для этого одной группе войск участка предлагалось вести наступление от реки Тулоксы к реке Видлице и далее до границы. Эта группа должна была действовать совместно с Онежской флотилией. [61] Второй группе войск было дано задание вести наступление на Лембозеро на запад к Утозеро — Сорочья гора, Тулосозеро, Тихрери и далее к Видлице и границе.
Онежской военной флотилии предлагалось сбить артиллерию противника и высадить десант по указанию начальника Олонецкого участка. Части Красной армии приступили к реализации: приказа, в соответствии с которым командованием Онежской военной флотилии был разработан план Видлицкой десантной операции.
23 июня 1919 г. Онежская флотилия в составе 14 кораблей, в том числе двух миноносцев Балтийского флота «Амурец» и «Уссуриец», которые были приданы на время операции по распоряжению товарища Сталина, сосредоточились у Свирицы (устье р. Свири). Вначале выполнению плана операции мешала свежая погода на озере. 26 июня у деревни Юкселицы на четыре парохода был посажен десант из курсантов. Флотилия в полной боевой готовности к 3 часам 27 июня сосредоточилась в устье реки Олонки. В 5 ч. 20 м. миноносцы «Амурец» и «Уссуриец» первыми открыли огонь по правобережным Видлицким батареям, одновременно по Видлицкому заводу открыл огонь заградитель «Яуза». Комендоры стреляли исключительно метко. Батареи противника были быстро приведены к молчанию. Флотилия показала прекрасную маневренность, а личный состав — необыкновенную храбрость. Корабли смело ворвались в устье Видлицы. В 7. 45 м. курсантский отряд был удачно высажен и начал свои самостоятельные операции по захвату Видлицы. Корабли флотилии непрерывно оказывали десанту поддержку. В Видлице красными войсками было захвачено все имущество, боевое снаряжение и боевые запасы «Олонецкой добровольческой армии», части которой были отброшены к границе Финляндии. Белогвардейский штаб Олонецкого участка был уничтожен, а здание штаба сожжено артиллерийским огнем. Операция, при содействии славных моряков Балтийского флота, была выполнена блестяще и может служить образцом слаженных совместных действий флотилии с сухопутными частями.
Товарищ Сталин, получив донесение о выполнении операции у Видлицы, прислал телеграмму: «Горячо приветствуем самоотверженную команду, героев красноармейцев и славных моряков, разгромивших гнездо врагов России у Видлицы. Уверены, что Рабоче-Крестьянская Россия оценит Ваш доблестный подвиг. Мы ждем от вас таких же побед и на Петрозаводском участке. Сталин»{42}.
По поводу одержанной победы у Видлицы И. В. Сталин телеграфировал В. И. Ленину 28 июня 1919 г.:
«Сегодня наши части при поддержке нашего Ладожского флота внезапным ударом овладели Видлицким заводом у границы Финляндии, захватили 11 орудий, богатые артиллерийские [62] и продовольственные склады. Взятые снаряды, патроны, пулеметы подсчитываются. Наше наступление под Питером продолжается. Белые офицеры сопротивляются с большим ожесточением. Кроме взятых раньше 26 пулеметов, взято еще в разных пунктах около 30 пулеметов»{43}.
Кроме 11 орудий и 26 пулеметов, было захвачено еще 28 пулеметов с лентами, свыше десятка бомбометов, несколько тысяч снарядов, несколько миллионов патронов, медикаменты, огромное инженерное имущество, богатые запасы обмундирования и т. д.
Разгром белогвардейского гнезда у Видлицы определил дальнейшие успехи красных войск и на этом участке Петроградского фронта.
Очищение тыла от шпионов, диверсантов, вредителей, провокаторов
Исключительно важную и большую работу проделал И. В. Сталин по оздоровлению тыла Петроградского фронта и очищению его от шпионов, диверсантов, вредителей и провокаторов. Славные органы ВЧК во главе с Ф. Э. Дзержинским, направляемые опытной рукой И. В. Сталина, сумели разоблачить все вражеские махинации, все злодейские ухищрения. В «Известиях ВЦИК» в начале июля 1919 г. Всероссийская Чрезвычайная Комиссия опубликовала сообщение, в котором говорилось:
«За последние недели органам советской власти удалось захватить руководителей белогвардейских военных организаций, подготовлявших и отчасти уже пытавшихся осуществить вооруженное выступление в целях дать победу русским и иностранным империалистам на севере и других районах... Арестовано и расстреляно большое количество лиц, изобличенных в организациях военного характера. Относительно других ведется следствие, которое дает отдельный материал для раскрытия белогвардейских организаций в различных городах и районах.
Всероссийская Чрезвычайная Комиссия объявляет: стоя на страже революции, она будет без всякой пощады расправляться со всеми участниками подобных организаций. Но так как из материалов следствия с совершенной очевидностью выяснилось, что главари белогвардейцев, втягивая в организацию массу лиц, даже не подозревавших о ней, не стесняются ни перед каким обманом, Всероссийская Чрезвычайная Комиссия обращается с настоящим и последним предостережением ко всем тем, кто втянут по неосмотрительности или излишней доверчивости в белогвардейские организации, и предлагает таким лицам в недельный срок явиться к ней, гарантируя раскаявшимся полную безнаказанность.
По истечении этого срока даже всякое поверхностное отношение и связь с участниками белогвардейских организаций повлечет [63] за собой неизменно высшую меру — расстрел, конфискацию имущества и заключение в лагерь взрослых членов семьи»{44}.
Большинство «активистов» Петроградского отделения «Национального центра» во главе со Штейнингером (он же Вик) было вскоре арестовано. Сюда попали предатели родины, проникшие в Штаб и Политотдел 7-й армии, в Петроградский укрепленный район, на ответственные должности в Балтийский флот.
Колоссальная работа, проведенная под руководством И. В. Сталина по оздоровлению Петроградского фронта и тыла, сделала Петроград неприступной крепостью.
Поражение Юденича под Петроградом
Безвыходное положение на Петроградском фронте, которое создалось в первой половине июня 1919 г., крайне изменилось благодаря энергичной, кипучей деятельности И. В. Сталина. И. В. Сталин все сделал для того, чтобы разгромить банды Юденича — Родзянко, нанести поражение королевскому флоту Англии на Балтийском море и выбросить интервентов за пределы нашей родины. Это с честью выполнила Рабоче-Крестьянская Красная армия и Красный Балтийский флот, вооруженные сталинскими мудрыми указаниями.
Убедившись, что положение под Петроградом благоприятно, что наступление развивается успешно и полный разгром отступавших войск противника обеспечен Сталиным, В. И. Ленин отозвал его в первых числах июля 1919 г. в Москву. Центральный Комитет ВКП(б) и В. И. Ленин послали Сталина на Западный фронт, где надо было срочно выправить положение, укрепить боеспособность частей фронта.
В Москве И. В. Сталин дал интервью корреспонденту «Правды» о положении на Петроградском фронте. Это интервью было опубликовано в «Правде» 8 июля 1919 г. И. В. Сталин говорил:
«Что же касается общего наступления противника, то оно не только не увенчалось успехом, как кричал об этом «Times», но даже не успело начаться. Белофинны под Олонцом, стремившиеся занять Лодейное Поле, опрокинуты и изгнаны в пределы Финляндии. Петрозаводская группа противника, стоявшая в нескольких верстах от Петрозаводска, теперь стремительно отступает под натиском наших частей, зашедших ей в тыл. Псковская группа противника выпустила из рук инициативу, застряв на одном месте, а местами даже отступая. Что касается Нарвской группы противника, наиболее активной, то она не только не добилась своего, а, наоборот, непрерывно отступает под натиском наших частей, разлагаясь и тая под ударами Красной армии на путях к Ямбургу. Победные крики Антанты оказались таким образом преждевременными. Чаяния Гучкова и Юденича не оправдались. О Карельском участке, все еще пассивном, пока ничего [64] нельзя сказать, так как финское правительство после его неудач у Видлицкого завода заметно понизило тон и перестало заниматься площадной бранью по адресу Российского правительства, причем так называемые инциденты на Карельском фронте почти прекратились... Могу сказать, что Петроград готов ко всяким возможным со стороны противника неожиданностям»{45}.
Говоря о причинах провала первого похода банд Родзянко в Юденича на Петроград, И. В. Сталин подчеркнул:
«Несчастье Родзянко и Юденича состоит в том, что у них нехватает ни пространства, ни людского материала, ни хлеба. Финляндия и Эстляндия, конечно, представляют некую базу для формирования белогвардейских частей из русских военнопленных, но, во-первых, военнопленные не могут представить достаточный и вполне надежный материал для белогвардейских частей; во-вторых, сама обстановка в Финляндии и Эстляндии, ввиду развивающегося там революционного брожения, не представляет благоприятных условий для формирования белогвардейских частей; в-третьих, территория, захваченная Родзянко и Балаховичем (всего около двух уездов), постепенно и систематически сокращается, и пресловутой «северо-западной армии», если ей суждено вообще родиться, скоро негде будет развернуться и маневрировать... Армия без тыла — такова «северо-западная армия». Нечего говорить, что такая «армия» не может долго жить, если, конечно, не ворвется в цепь событий какое нибудь новое, серьезное, благоприятное для противника обстоятельство международного характера, рассчитывать на что, по всем данным, нет никаких оснований у противника.
Красная Армия под Петроградом должна победить»{46}.
Первое наступление Антанты на Советскую Россию, начатое весной 1919 г. одновременно с востока, с юга и северо-запада, под гениальным руководством Ленина и Сталина было успешно отражено героическим советским народом, Рабоче-Крестьянской Красной армией и Красным флотом.
И. В. Сталин дал лестную оценку личному составу Балтийского флота, проведшему боевые операции в мае и июне 1919 г.
«Не могу не сказать несколько слов о флоте. Нельзя не приветствовать, что Балтийский флот, считавшийся погибшим, возрождается самым действительным образом. Это признают не только друзья, но и противники. Столь же отрадно, что язва русского офицерства — его продажность — менее всего задела командный состав флота: нашлись все же люди, которые, к чести своей, достоинство и независимость России ценят выше, чем английское золото. Еще более отрадно, что балтийские матросы вновь нашли себя, оживив в своих подвигах лучшие традиции русского революционного флота. Без этих условий Петроград [65] не был бы огражден от самых опасных неожиданностей со стороны моря» {47}.
Сталинская оценка вызвала новый подъем советского патриотизма в личном составе Балтийского флота.
Советский народ с чувством горячей благодарности отметил исключительные исторические заслуги И. В. Сталина, защитившего страну и социалистическую революцию от величайшей опасности. Президиум ВЦИК РСФСР наградил товарища Сталина орденом боевого Красного Знамени. Вот что говорилось в постановлении ВЦИК от 27 ноября 1919 года: «В минуту смертельной опасности, когда, окруженная со всех сторон тесным кольцом врагов, Советская власть отражала удары неприятеля; в минуту, когда враги Рабоче-Крестьянской Революции в июле 1919 г. подступали к красному Питеру и уже овладели Красной Горкой, в этот тяжелый для Советской России час, назначенный президиумом ВЦИК на боевой пост Иосиф Виссарионович Джугашвили (Сталин) своей энергией и неутомимой работой сумел сплотить дрогнувшие ряды Красной Армии. Будучи сам в районе боевой линии, он под боевым огнем личным примером воодушевлял ряды борющихся за Советскую Республику. В ознаменование всех заслуг по обороне Петрограда, а также самоотверженной его дальнейшей работы на южном фронте, Всероссийский Центральный Исполнительный Комитет постановил наградить И. В. Джугашвили (Сталина) орденом Красного Знамени»{48}.
Обстановка на Петроградском фронте к началу июля 1919 г. сложилась следующим образом.
На правом фланге развернулись упорные бои наших войск с бандами белогвардейцев. Здесь действовала Береговая группа моряков Балтийского флота (1-й и 2-й экспедиционные отряды, команда потопленного крейсера «Олег») совместно с красноармейскими частями 6-й стрелковой дивизии. Моряки, несмотря на сильный артиллерийский обстрел английскими кораблями с моря (Копорский залив), овладели 2 июля 1919 г. селениями Керново, Систо-Палкино, Большие и Малые Копорки. 3 июля совместными атаками правого и левого фланга в центре Нарвского боевого участка были заняты селения Юрьев, Копорье, Ивановское, Ламаха до Ложковицы (фронт здесь проходил через линию занятых деревень Власово, Теглицы, Александрово). Белогвардейские войска упорно сопротивлялись, неоднократно переходя в контратаки, особенно, в районе селений Власово, Теглицы. Со стороны Балтийского моря участок от села Б. Борки через деревню Шишкино к селу Долгого был передан в распоряжение командования Красным Балтийским флотом. Наступление развивалось также по шоссейной дороге от города Красное Село на Ямбург.
К 12 июля правый фланг 6-й стрелковой дивизии продвинулся от селений Систо-Палкино, Урмизно, Копаненцы, Павлово до левого берега р. Сумма. [66]
18 июля моряки Красной Балтики заняли деревни Васкара и Монастырки. К 1 августа войска Нарвского участка в результате упорных боев заняли линию озер Копенское, Глубокое, Бабинское и болото Большое. Войска 7-й армии наступали на Ямбург.
Во время этого продвижения морской Береговой группы моряки Красной Балтики проявляли исключительный героизм, мужество и самопожертвование.
20 июля 1919 г. отряд моряков около 1000 человек с кораблей и частей, расположенных в Петрограде, был направлен в распоряжение 2-й стрелковой дивизии, действовавшей в Ямбургском направлении. Отряд моряков вместе с дивизией оперировал вдоль Балтийской железной дороги. Здесь шли жестокие бои. Белые не хотели отдавать станцию Веймарн, отчаянно оборонялись, но натиска моряков выдержать не смогли. Отряд энергично наступал на Ямбург — последний оплот белых на этом участке. Моряки сражались против отборнейших частей противника, в частности, против «знаменитого» своими зверствами полка князя Ливена, состоявшего исключительно из офицеров и буржуазных сынков. 2 августа красноармейцы и моряки Петроградского экспедиционного отряда получили задание прорвать фронт белых в районе деревень Литизна и Гурлев.
В пятом часу утра балтийские моряки и красноармейцы подошли почти вплотную к проволочному заграждению неприятеля, и после артиллерийской подготовки одна рота с криком «ура» бросилась в атаку. Противник был выбит о укрепленных позиций и бросил при бегстве два пулемета и боевое снаряжение. Фронт белых на этом участке решительным ударом был прорван. Обе деревни заняты. Вскоре противник перешел в контратаку. В это время подошла еще одна красноармейская рота, стоявшая в резерве. Вместе с нею отряд бросился на противника, сбивая его со всех позиций на подступах к Ямбургу.
В боях на подступах к Ямбургу бойцы Красной армии и моряки экспедиционных отрядов Балтийского флота проявили много боевой изобретательности, показали исключительное мужество, величайший героизм. Белогвардейские полки на сильно укрепленных позициях отчаянно сопротивлялись. Бои непрерывно шли в течение трех суток. Командиры, комиссары и коммунисты шли впереди атакующих колонн. В августе 1919 г. сопротивление белых было сломлено — части 46-го и 48-го стрелковых полков, курсанты и моряки ворвались в Ямбург, окончательно очистили город от белогвардейцев. Ямбург снова стал советским городом. Наши части заняли позиции по правому берегу реки Луги от села Жабино (вниз по течению от Ямбурга) и до села Сережино (вверх по течению). В Ямбурге, по рассказам очевидцев, белогвардейцы вешали советских работников, расстреливали, пытали, насиловали женщин.
После Ямбурга 26 августа 1919 г. части Красной армии заняли Псков. Овладение этими важными стратегическими пунктами означало окончательную ликвидацию первого наступления банд Родзянко — Юденича на Петроград. Свыше 6 тысяч моряков Красной [67] Балтики принимало непосредственное участие в боях на сухопутном фронте, защищая подступы к Петрограду.
Операции Красного Балтийского флота на море до первой половины августа 1919 г.
В то время как на сухопутном фронте шли ожесточенные бои и части Красной армии успешно продвигались вперед, отбрасывая белогвардейцев к границе Эстонии, английский флот с моря неоднократно пытался создать угрозу захвата Кронштадта и Петрограда. Красный Балтийский флот в июле и августе 1919 г. непрерывно вел упорную борьбу с английским флотом и авиацией. Этот период насыщен многими боевыми эпизодами. На севере — Олонецком и Петрозаводском боевых участках — также шли боевые столкновения с англичанами и белофиннами.
В июле и августе 1919 г. большую боевую активность в борьбе против английского флота на Балтийском море проявили наши подводные лодки и авиация.
Боевую деятельность красной авиации можно характеризовать следующими сравнительными данными: если с 22 мая по 1 июля 1919 г. наши самолеты сделали семь боевых вылетов в район Копорского залива (в общей сложности 12 боевых часов полета), не сбросив ни одной бомбы на корабли противника, то с 1 июля по 15 августа 1919 г. самолеты сделали 25 боевых вылетав не только в район Капорского залива, но и в район Биоркэ, Сескара, Лужской губы и финского побережья, причем самолеты находились в воздухе свыше 60 часов, сбросили 48 пудов бомб на аэродромы и корабли англичан. На вооружении воздушных сил Красного Балтийского флота находились устаревшие самолеты различных систем. Большая часть самолетов из-за изношенности находилась в ремонте.
Вот наиболее характерные боевые операции нашей авиации за июль — август 1919 г. 3 июля самолеты вылетали обследовать Копорский залив, Сескар, Биоркэ и финский берег.
В Копорском заливе один из летчиков обнаружил суда противника и немедленно атаковал их. Самолет был обстрелян англичанами сильным зенитным огнем, однако вреда самолету этот обстрел не нанес. В тот же день была атакована другим самолетом группа английских кораблей в расположении Биоркэ. С 4 по 9 июля производилась непрерывная воздушная разведка тех же районов, причем 5 июля в Копорском заливе были обнаружены два эскадренных миноносца, которых наши летчики подвергли бомбардировке. 6 июля наш самолет атаковал и обстрелял из пулемета английские тральщики.
13 июля самолеты трижды вылетали в Копорский залив, где ими было обнаружено 11 эсминцев противника.
С 14 по 24 июля почти ежедневно проводилась воздушная разведка, причем обычно самолеты подвергались обстрелу с кораблей противника. 16 июля наш самолет Ньюпор-23, обнаружив в море [68] корабли противника, стремительно атаковал их и с небольшой высоты обстрелял палубы кораблей пулеметным огнем.
Английский флот перешел к наступательным операциям против Кронштадта и Балтийского флота. Так как надводные корабли англичан были бессильны проникнуть за линию позиций, охраняемых нашими кораблями то они пустили в ход авиацию и торпедные катера.
30 июня английская эскадра на Балтике получила новые подкрепления. Командующий эскадрой неоднократно требовал от адмиралтейства новых крейсеров и линкоров, расписываясь в своей неспособности бороться с кораблями Красного Балтийского флота. Прибывшие подкрепления англичан состояли из 4 новейших крейсеров типа «Д» постройки 1917–1919 гг., флагманского крейсера «Каледон» и транспорта «Принцесса Маргарита» с грузом мин.
14 июля 1919 г. в распоряжение командующего английским флотом прибыла авиаматка «Виндиктив» с 12 аэропланами. Для гидропланов в Биоркэ была оборудована база на острове, а для сухопутных самолетов на материке построен аэродром. С 29 июля белофинны и англичане начали совершать систематические воздушные налеты на Кронштадт и корабли Балтийского флота.
30 июля 1919 г. в Биоркэ было доставлено из Англии 7 быстроходных катеров. До ста миллионов фунтов стерлингов ассигновали английские интервенты на организацию борьбы против Советской России на Балтийском море.
1 августа 1919 г. эскадрилья английских и финских самолетов совершила налет на Кронштадт. Противник сбросил бомбы в Летнем саду, как раз в тот момент, когда на открытой сцене шел митинг кронштадтцев, устроенный моряками с линкора «Петропавловск». В саду находилось много гражданского населения: рабочих, женщин и детей. Разорвались две бомбы, от взрыва которых было убито одиннадцать человек и ранено двенадцать.
Со 2 по 9 августа англичане и белофинны совершили на Кронштадт 6 налетов, не причинив воздушной бомбардировкой серьезного ущерба ни городу, ни порту, ни кораблям флота.
5 августа, как только появились вражеские самолеты, два наших летчика на своих самолетах поднялись в воздух и атаковали врага. Решительная атака красных летчиков заставила противника позорно бежать.
После такого отпора вражеские самолеты за две недели совершили только один безрезультатный налет.
6 августа 1919 г. наша эскадрилья из четырех бомбовозов и двух истребителей совершила налет на аэродромы противника в районе Биоркэ. Материальная часть у трех бомбовозов оказалась неисправной, и поэтому они принуждены были вернуться с пути на свою базу. Остальные самолеты выполнили боевое поручение и сбросили бомбы на один из аэродромов. Все самолеты благополучно вернулись на базу. [69]
Налет английской авиации и нападение торпедных катеров на Кронштадт 18 августа 1919 г.
После прибытия торпедных катеров в Биоркэ английский адмирал решил нанести сокрушительный удар Балтийскому флоту неожиданной комбинированной атакой авиации и торпедных катеров на Кронштадтскую гавань. Враги тщательно разработали план атаки, заключавшийся в уничтожении линкоров «Петропавловск и «Андрей Первозванный», эсминцев и других кораблей, т. е. в уничтожении всего боевого ядра флота. На рассвете 18 августа 1919 г., в 3 ч. 45 м., над Кронштадтом появились неприятельские самолеты. Они тотчас же были обнаружены по шуму моторов. Зенитные орудия крепости, приведенные в боевую готовность, еще до появления самолетов над фортами и гаванью, немедленно открыли огонь. Самолеты противника начали сбрасывать бомбы. На всех кораблях была пробита воздушная тревога.
Бомбы, сброшенные с самолетов, упали в Петровском парке, на территории пароходного завода и в средней гавани. Одна из бомб упала на баржу, стоящую у борта линкора «Андрей Первозванный».
На рейде дежурство нес эскадренный миноносец «Гавриил». Он первым заметил приближавшиеся английские торпедные катера и открыл по ним огонь. Выписка из вахтенного журнала эсминца «Гавриил» за 18 августа 1919 г., подписанная комиссаром 1-го дивизиона эсминцев товарищем В. Флягиным, точно и подробно рисует картину действий дежурного эсминца в этой чрезвычайно сложной обстановке:
В «3 ч. 47 м. налет аэропланов, о котором можно судить по падению бомб, шуму моторов и пулеметной стрельбе с аппаратов по миноносцу. Аэропланная тревога. Огня не открывали, не видя цели. Скрыли все огни. Минут через 15 после этого заметили слева по носу, но направлению на Ораниенбаум, последовательно два быстро идущих неприятельских моторных катера. Пробив боевую тревогу, открыли огонь и выстрелом из орудия № 2 утопили один из катеров вблизи нижнего створного знака Морского канала... Вслед за этим из-за Военного угла вышли и направились к Лесным воротам еще 3 катера, которые, входя в ворота, открыли пулеметный огонь по стенке и судам у нее. Выйдя из гавани, катера пошли вдоль нашего правого борта. Открыли по ним огонь из орудий и пулемета и утопили один катер у самых Лесных ворот, а второй на правом траверзе, в расстоянии около 1 кабельтова. В то же время два катера слева от нас, идя к Военному углу, обстреляли нас из пулеметов. Пулями пробиты борт и вентиляторы. Один из катеров показался опять из-за Военного угла, но, будучи обстрелян, скрылся за Военным углом. Прогревали машину и разводили пары в котле № 3. Послали шестерку спасать утопающих с потопленных катеров. Шлюпка вернулась с тремя английскими моряками, одним офицером и двумя [70] матросами. Послали шестерку вторично спасать людей, находящихся в воде.
5 часов. Из гавани вышли буксиры. Приказали им искать людей в воде.
5 ч. 5 м. Снялись с якоря. Продолжали слышать шум аэропланных моторов...
5 ч. 33 м. ... Возвратилась шестерка. Всего взято из воды 9 человек, из них 3 офицера и 6 матросов. Всем раненым сделана перевязка. Снабдили их одеждой...
6 ч. 50 м. Отправили на пришедшем буксире девятерых англичан на берег при карауле.
7 ч. 3 м. ... Отбой тревоги.
В дополнение к вышеизложенному доношу, что составившееся у меня впечатление таково: часть катеров прошла северным фарватером, а часть под южным берегом, причем их соединение было скомбинировано с налетом аэропланов. Катера, идущие с севера, появились внезапно из-за Военного угла, пробежали сравнительно очень небольшое пространство между ними и Лесными воротами вдоль стенки гавани и проникли в гавань. Эти катера, хотя и были своевременно замечены, но благодаря быстроте и краткости расстояния между Военным углом и воротами обстреляны из орудий не были. Из другой партии, шедшей с юга, один был утоплен, не доходя гавани, а другой, повидимому, не выдержал и повернул обратно. По выходе из гавани оба катера, пытавшиеся пройти к южному берегу по правому борту «Гавриила», были утоплены... Быстрота движения катеров, большое количество единиц (6) и очень малый промежуток времени, в течение которого все это произошло, чрезвычайно затрудняют восстановление точной картины маневрирования, но полагаю, что в общих чертах все вышеизложенное в достаточной мере соответствует действительности»{49}.
Эсминец «Гавриил», являясь дежурным кораблем по гавани, заметил приближение английских торпедных катеров и немедленно открыл меткий огонь по противнику. Все действия эсминца «Гавриил» в этой операции были безукоризненными и четкими и могут служить образцом поведения большевистского корабля в бою. Можно уверенно сказать, что зоркость и бдительность сигнальщиков с «Гавриила», сумевших во-время обнаружить вражеские катера, нападавшие с тыла, распорядительность командного состава, проявленное им хладнокровие я быстрота принятых решений, высокая выучка наших комендоров и умение их ориентироваться в сложной обстановке, бесстрашие и героизм советских моряков — все это сорвало выполнение хитро задуманного плана англичан.
Для полноты картины, характеризующей обстановку налета торпедных катеров и авиации англичан на Кронштадт, а также настроение и поведение личного состава в этом бою, приведу рассказ очевидца, бывшего электрика «Гавриила» т. Качкина: [71]
«На палубе все спали. Я сел за стол писать заметочку в свою газету о походах. Пока писал да проверял — время перевалило за 3 часа. Не успел я как следует просмотреть свою статейку, как вдруг слышу — взрыв. Выбегаю на палубу. Одновременно появляется дежурный командир. «Аэропланы». Снова вблизи взрыв бомбы. Дежурный командир быстро принимает решение: «Боевая тревога». Он моментально замыкает рубильник. Команда бегом бросилась на свои места. Командир эсминца был уже на мостике и. отдавал распоряжения. Я стал на подачу снарядов к орудию. Из погреба прислуга кричала: «Ребята, по одному вручную, к орудию». Через минуту раздался где-то недалеко от нас большой силы взрыв. Грянул выстрел с нашего корабля. Один другому моряки передавали: «Катера, катера». Я вскочил с очередным снарядом к орудию. Смотрю — в небо взвилась ракета зеленого цвета и, разделившись на два ярких шарика, исчезла в воздухе. Из гавани несутся два катера. Раздается наш залп, и первый запахал носом, быстро затонул. Через минуту раздается второй залп, и второй катер взрывается. На нем вспыхивает бензиновый бак. Разливаясь по рейду, горящий бензин освещал нас и большое пространство места боя. Катер тонул. С него неслись крики «камраде, камраде». В гавань врываются два новых катера, один проскочил мимо нашего борта. Оба осыпали нас фосфорически сверкавшими пулями из автоматов. Снова залп из орудий, и попадание в третий катер. Катер загорается. Отчаянный комендор кормового орудия с удовольствием восклицает: «Третий есть!». Слабее трещали автоматы. Появляются новые катера. Они, видя неудачу и пользуясь темнотой, кидаются в атаку с Ораниенбаумского берега. Но нашим метким огнем и этим попало на орехи. Не дойдя до нас, они повернули за угол стенки Военной гавани и скрылись. Горящий катер долго не тонул. В гавани стало тихо. Англичане плавали. Была спешно спущена шлюпка. Она два раза сходила за пленными и в третий раз доставила последнюю группу. В числе пленных был командир одного из катеров. Он был ранен тяжелее других. Моряки эсминца взяли его под руки и повели в кают-компанию. Он шел, потупив глаза, как пойманный вор. Разговор с пленными английскими матросами у нас происходил глазами, и кажется все было понятно и им и нам. В их глазах была написана просьба о пощаде. Всем девяти были срочно перевязаны раны. Переодели их в сухое белье. «Совсем стали как наши», — заметил один из наших моряков. Комиссар распорядился подать им чай с сахаром, и от скудного своего пайка мы уделили им ржаного хлеба.
Некоторые пленные англичане, повидимому, хотели нам втереть очки. Они рассказывали нашему начальнику, что будто бы пришли без торпед и вовсе никого не хотели топить. Они, дескать, пришли собирать подбитые самолеты. «Как же вы пришли без торпед? — спросили мы. — Кто же тогда развернул стенку против нас, эта ведь торпеда предназначалась для нас». Но они стояли на своем: «Нет, вас топить не стали бы». Начальник дивизиона, видя, что уличенные вруны начинают совсем заговариваться, [72] бросил с ними разговаривать. Английских пленных мы доставили в город. Так бесславно закончился налет английских бандитов»{50}.
Личный состав «Гавриила» в бою вел себя прекрасно. Пример мужества и героизма показывали коммунисты, особенно комиссар т. Лепешкин, организатор коллектива Васильев и другие. Образец командирского искусства показал т. Севастьянов — командир «Гавриила».
Английскими быстроходными катерами было подорвано торпедами учебное судно «Память Азова» (устаревший и малоценный корабль) и получил повреждение линкор «Андрей Первозванный». Учебное судно «Память Азова» от взрыва торпеды в носовой части корабля получило большую пробоину и село на грунт при крене в 60° на правый борт. Погиб один человек. Линкор «Андрей Первозванный» получил попадание торпедой в левый борт около 15-го шпангоута. Пробоина оказалась незначительной, были отвернуты только две броневых плиты и затоплены отделения: таранное, канатный ящик, помещение трюмных, провизионное и ледник. Корабль сел носом на 2 фута, Линкор «Андрей Первозванный» был срочно поставлен в док для. ремонта. На нем был убит один человек и двое контужены. Воздушная бомбардировка причинила незначительные повреждения. Комбинированная атака катеров и бомбардировочной авиации, проведенная англичанами в ночь на 18 августа 1919 г., потерпела полную неудачу.
После нападения англичан на Кронштадт созданная особая следственная комиссия изучила состояние боеспособности Балтийского флота и Кронштадтской крепости, выяснила оперативный замысел англичан и установила причины, которые способствовали неожиданному проникновению торпедных катеров на Кронштадтский рейд и в гавани. Командиры торпедных катеров от своего командования получили точную инструкцию (копия была найдена у пленных. А. П.) выполнения операции, имевшую три варианта: первый из них должен был быть выполнен в том случае, если они обнаружили бы вход в гавань совершенно свободным, второй — в случае обнаружения в воротах бонов, которые они не могли бы развести или уничтожить, и третий — в том случае, если обнаруженные боны они смогли бы развести. Каждому катеру во всех трех вариантах даны были совершенно точные, исчерпывающие приказания, сводящиеся к следующему: 1) уничтожение сторожевого эскадренного миноносца на малом рейде; 2) уничтожение учебного судна «Память Азова»; 3) уничтожение «Андрея Первозванного»; 4) уничтожение «Петропавловска»; 5) уничтожение «Рюрика»; 6) уничтожение «Авроры» и «Дианы»; 7) уничтожение батопорта среднего дока.
Катера сопровождались гидросамолетами, на обязанности которых лежало «показывать дорогу катерам» и в случае гибели одного из них подбирать людей. [74]
В Биоркэ возвратился только один катер из семи. По признанию самих англичан, три катера были уничтожены во время атаки; один, поврежденный огнем нашей артиллерии, был уничтожен самими англичанами, а два утонули во время буксировки из-за серьезных повреждений корпуса. Таким образом, во время атаки 18 августа нами было уничтожено 6 английских быстроходных торпедных катеров. Во время атаки были убиты командиры катеров №№ 4, 6, 8 и пять матросов, многие ранены и девять человек взяты в плен (из них три офицера).
Комиссия дала весьма высокую оценку боеспособности кораблей Красного Балтийского флота и крепости, но отметила ряд упущений: 1) отсутствие организации охраны гаваней (охрана рейдов имелась); 2) отсутствие заграждений ворот гаваней; 3) отсутствие наблюдения собственно на побережье острова; 4) неудовлетворительность системы связи фортов и батарей со штабом Кронштадтской крепости. Комиссия одновременно подчеркнула, что катера противника были замечены всеми существовавшими элементами обороны крепости — это обстоятельство свидетельствовало об удовлетворительной постановке службы на фортах и батареях. Особо была отмечена боевая работа эскадренного миноносца «Гавриил», который во-время заметил врага и метким огнем расстрелял почти все катера, ворвавшиеся в гавань.
19 августа, на другой день после налета торпедных катеров и авиации на Кронштадт, наша бомбардировочная авиация ответила сильным ударом по Биоркэ. Эскадрилья бомбовозов и два истребителя Красного Балтийского флота в 4 ч. 20 м. атаковали аэродром и железнодорожный узел противника в Биоркэ. При этой атаке летчики сбросили 17 бомб общим весом 10 1/2 пудов и, кроме того, 3 зажигательных бомбы. Аэродром и железнодорожный узел обстреливались пулеметным огнем. По данным финской печати, налет на Биоркэ нанес серьезные повреждения казармам и железнодорожным сооружениям.
С 23 по 30 августа английская авиация совершила на Кронштадт 14 налетов, но эти налеты почти не принесли никакого вреда городу и кораблям Балтфлота. 28 августа авиацаия Балтийского флота, несмотря на неблагоприятную погоду, сбросила 6 бомб в районе гавани Териоки. Красная авиация парализовала действия англичан в воздухе.
Потопление английского эсминца «Витториа»
В первой половине июля 1919 г. вышли из ремонта и вступили в строй Красного Балтийского флота 5 подводных лодок. Поздний выход из ремонта подводных лодок объясняется тем, что они на ремонт встали в феврале 1919 г., а до февраля выполняли боевые задания в зимних чрезвычайно тяжелых условиях.
10 июля впервые в кампанию 1919 г. в Копорский залив вышла в операцию наша подводная лодка «Волк». В Копорском заливе она обнаружила 3 английских эсминца. Два раза «Волк» намеревался [75] атаковать эсминцы противника, но за дальностью расстояния и быстроходностью эсминцев от атак пришлось отказаться. После этого подводная лодка вернулась обратно в свою базу.
23 июля подводная лодка «Пантера» вышла из Кронштадта в Копорский залив, куда прибыла в 11 ч. 45 м. В заливе «Пантера» обнаружила неприятельскую подводную лодку, которая то всплывала, то погружалась, видимо, производила тренировочные занятия. Вскоре была обнаружена вторая подводная лодка. Обе оказались английскими — «Е-9» и «Е-18». «Пантера», чтобы не обнаружить себя, держалась с солнечной стороны горизонта. Командир лодки, увидев, что английские подводные лодки прекратили тренировочные занятия и остановились недалеко друг от друга в надводном положении, решил атаковать их одновременно. Приблизившись на полмили, «Пантера» развернулась кормой для того, чтобы иметь большую свободу маневрирования, и в 12 ч. 02 м. выпустила первую кормовую торпеду в дальнюю подводную лодку «Е-18» (лодка большого размера). Расстояние было около 6 кабельтовых. После выстрела «Пантера» повернула на 20° и через 4 минуты, в 12 ч. 06 м., выпустила левую кормовую торпеду в английскую лодку «Е-9». Лодка англичан «Е-18», видимо, обнаружив «Пантеру», в свою очередь выстрелила по ней торпедой. В корме «Пантеры» было слышно жужжание, похожее на работу винтов идущей торпеды. После выстрела «Е-18» начала уходить на юго-запад. Тогда командир подводной лодки «Пантера» принял решение вторично атаковать ее из носовых аппаратов. «Пантера» развернулась влево и, приблизившись на 4 кабельтовых, в 12 ч. 20 м. выпустила по лодке противника обе носовых торпеды и начала обратным курсом медленно уходить на глубину.
Вскоре «Пантера» коснулась грунта — глубина была более 20 метров. Через четверть часа она всплыла, чтобы осмотреться, но в запотевшие перископы командир ничего не увидел и дал приказание снова погрузиться. В 13 ч. 43 м. команда услышала разрыв снаряда. Опасаясь, что лодку могут обнаружить, командир отдал приказ о погружении на 18 1/2 метров и продолжал свой путь в Кронштадт. 24 июля 1919 г. в 19 ч. 45 м. лодка благополучно пришвартовалась к борту «Память Азова».
В полночь 27 июля подводная лодка «Вепрь» вышла из Кронштадта в Копорский залив. До Толбухина маяка ее сопровождал тральщик «Гарпун». Лодке были поставлены те же задачи: противодействовать обстрелу нашего побережья английскими кораблями в Копорском заливе и в случае благоприятной обстановки атаковать корабли противника.
28 июля 1919 г. утром лодка пришла на позицию, а в 10 ч. 15 м. слева по носу она увидела тральщик противника, а справа — большой эскадренный миноносец. Эскадренный миноносец ходил по заливу переменными курсами и скоростью. «Вепрь» начала маневрировать. Командир принял решение атаковать эсминец противника. В то время когда «Вепрь» хотела встать на позицию для [76] атаки, она заметила в 11 ч. 20 м. другой однотипный эсминец, который шел с севера и в 11 ч. 35 м. повернул обратно и скрылся. Первый эсминец противника продолжал ходить теми же переменными курсами и скоростью. В 12 ч. 36 м. подводная лодка подошла к неприятельскому эсминцу на боевую дистанцию и пошла на него с намерением атаковать. Через 4 минуты она обнаружила еще два эскадренных миноносца противника. Подводная лодка вышла между тремя эсминцами, причем расстояние до них было настолько незначительно, что в перископ видны были лица людей на мостике и палубе. На лодке было все готово к атаке: подготовлены к выстрелу и носовые и кормовые аппараты. Последовала команда «товсь». В 12 ч. 48 м. около борта подводной лодки разорвался снаряд. За первым снарядом последовал второй, причем разрыв был значительно ближе первого. Командир решил отказаться от атаки и приказал лодке погружаться. От разрывов снарядов корпус лодки получил сильное сотрясение, сгорел реостат освещения, погас свет, осадило вниз перископ и через сальники последнего сильно пошла вода. Мотор перископа загорелся, давление прижало люк и повернуло ручку для закрывания. Лопнули водомерные стекла палубных и одной из диферентных цистерн. Приток воды в лодку увеличивался, магнитный компас перестал действовать, а станция левого главного электромотора накренилась. «Вепрь» быстро шла на погружение. Через минуту раздался взрыв третьего снаряда, под носом ясно была слышна работа винтов, и вмиг лодка получила легкий толчок по корпусу. Через минуту подводная лодка погрузилась на глубину свыше 12 метров, а спустя некоторое время она была уже на 25-метровой глубине. Команда лодки слышала еще несколько взрывов снарядов противника. В 13 ч. 07 м. ввиду тяжелого положения лодки решено было отказаться от атак и пребывания на позиции и итти курсом на Кронштадт. «Вепрь» легла курсом на Шепелевский маяк. Команда лодки энергично взялась за исправление повреждений и ряд из них ликвидировала до прихода в Кронштадт. Во время всплытия обнаружилось, что носовой люк неисправен. В 20 ч. 45 м. «Вепрь» возвратилась в Кронштадт.
Командир «Вепря» в своем донесении указывал, что условия для атаки были очень неблагоприятны. Из-за тихой и ясной погоды перископ был виден на большом расстоянии. Противник своими маневрами пытался завлечь лодку на мелкие глубины. Кроме повреждений внутри, лодка имела также значительные повреждения и снаружи. Команда, несмотря на темноту, дым горевшей изоляции и шум вливавшейся воды, не выказала ни малейшей паники или замешательства, оставаясь на местах и точно исполняя распоряжения.
В конце августа англичане особенно обнаглели и почти ежедневно обстреливали наше побережье в Копорском заливе. Вот небольшая сводка операций противника:
27 августа один эскадренный миноносец обстреливал район Пейпия. В море наблюдались два легких крейсера. [77]
28 августа один легкий крейсер видели в районе Деманстейнской банки и 6 эскадренных миноносцев в Копорском заливе.
29 августа один эскадренный миноносец обстрелял район Пейпия.
30 августа 2 моторных катера обстреливали из пулеметов Устьенский мыс. Это обстоятельство заставило командование Красного Балтийского флота отдать приказ о посылке в район Копорского залива подводных лодок для операций против надводных кораблей противника.
30 августа 1919 г. начальник действующего отряда отдал распоряжение командиру подводной лодки «Пантера» выйти 31 августа в трехсуточный поход в Копорский залив — район Биоркэ. Во время боевого крейсерства командиру лодки предлагалось, действуя в соответствии со складывающейся обстановкой, атаковать крейсера и эсминцы англичан, если они появятся на боевой дистанции от подводной лодки. 31 августа 1919 г. в 6 часов подводная лодка «Пантера» оставила Кронштадтскую гавань. В 7 ч. 50 м. лодка удиферентовалась и под перископом вышла в море. В 14 ч. 30 м. на юго-запад от Деманстейнской банки «Пантера» увидела четырехтрубный истребитель противника, шедший курсом на северо-запад. Английский эсминец шел из Копорской губы. В 15 часов он изменил свой курс на Биоркэ и через 30 минут скрылся во мгле.
В это же время подводная лодка «Пантера» пришла в район намеченной позиции. Ввиду того что горизонт был мглистым, командир распорядился погрузиться до 40 футов. С 17 до 19 часов лодка трижды погружалась и всплывала, боясь преждевременно обнаружить себя, так как в районе позиции курсировал четырехтрубный неприятельский эскадренный миноносец и вскоре был обнаружен второй трехтрубный эскадренный миноносец, а подводную лодку из-за большой волны выбрасывало на поверхность моря. К 19 часам оба английских эскадренных миноносца встали на якорь к востоку от острова Сескар, у его южной оконечности.
Командир «Пантеры» таким образом описывает дальнейший ход событий в своем донесении от 2 сентября 1919 г.:
«19 ч. 15 м. ...Погрузился на 40 футов и изменил установку глубины носовых мин с 3 метров (установка для стрельбы по крейсерам) на 2 метра, так как осадка английских миноносцев не превышает 9 футов.
19 ч. 50 м. Всплыл на 23 фута.
20 ч. 15 м. Лег на курс 260, чтобы выйти ближе к берегу для атаки с северо-запада, так как миноносцы стояли на небольших глубинах (7–14 саженей) и после атаки необходимо было иметь возможность уйти на большую глубину, не меняя курса. Кроме того, желал вести атаку с солнечной стороны.
20 ч. 40 м. Дал ход обоим моторам. Пошел в атаку, постепенно меняя курс к зюйду.
21 ч. 05 м. Открыл крышки носовых аппаратов. К этому времени, насколько было возможно, выяснил тип британских истребителей... [78]
21 ч. 16 м. Лег на истребитель «Cossack» курсом около 140°. Носовые аппараты, «товсь». Сблизился на 4–5 кабельтовых. Видел надпись на полубаке: буква F и две цифры, которых не разобрал.
21 ч. 19 м. Правый аппарат, пли!
21 ч. 19,5 м. Левый аппарат, пли! Видел в перископ 2 больших воздушных шапки от выстрелов. Следа от хода мин не было видно. Лодку начало выбрасывать на поверхность. Дал по 800 ампер на вал, всеми средствами (приемка воды в носовую диферентную систему, перемещение людей в нос и т. д.) дал диферент на нос до 10° и срочно начал погружаться на 80 футов, пока лодка не загрохотала по грунту. Приблизительно через полминуты после второго выстрела миной слышен был сильный взрыв, в лодке все задребезжало. К этому времени перископ уже скрылся под воду, поэтому попадания не видел. Немедленно после взрыва было слышно несколько выстрелов, видимо, стрелял второй миноносец.
21 ч. 24 м. ...лодка днищем чертила и скрипела по грунту, глубина изменялась от 60 до 80 футов.
21 ч. 50 м. В корме слышны отдаленная стрельба.
22 ч. 25. Всплыл под перископ: осмотрелся, но ничего не видел, так как уже сильно стемнело»{51}.
Подводная лодка «Пантера» отлично проведенной атакой потопила в волнах Финского залива английский эскадренный миноносец «Витториа»{52}.
«Пантера» благополучно вернулась в Кронштадт. «К тому времени, — писал в донесении командир «Пантеры», — давление в лодке поднялось настолько, что стрелка барометра вышла за пределы шкалы (свыше 815), воздух был испорчен значительно, спичка не горела, дизеля Плохо забирали и дышать было крайне затруднительно. Лодка пробыла под водой 28 часов, не освежая воздуха, что является, кажется, рекордом для наших лодок. Пройдено под водой около 75 миль, следовательно, использован почти весь район подводного хода».
«Пантера» действительно побила рекорд пребывания под водой, показав исключительную храбрость и выносливость советских моряков.
На этих походах по существу закончилась боевая деятельность подводных лодок Красного Балтийского флота.
Операции Онежской военной флотилии в августе 1919 г.
После событий у Видлицкого завода и разгрома «Онежской добровольческой армии» центр тяжести боевых действий Олонецкой флотилии был перенесен из Ладожского в Онежское озеро. Обстановка в Онежском озере и на Петрозаводском участке [79] сухопутного фронта складывалась так, что белофинны, получив подкрепления, заняли постепенно район от Медвежьей Горы и Повенца по обоим берегам озера. К началу августа 1919 г., пользуясь малочисленностью и слабым сопротивлением наших войск, они заняли почти весь Заонежский полуостров. Противник имел и техническое и количественное превосходство. Боевые столкновения нашей Онежской военной флотилии в августе 1919 г. с противником иногда оканчивались успехом последнего. Успех врага объяснялся его преимуществом в авиации и катерах-истребителях.
3 августа между дозором Онежской флотилии, в составе двух канонерских лодок, одного сторожевого судна и сторожевого катера, произошел бой с налетевшими гидросамолетами противника.
Один из гидросамолетов был подбит нашей корабельной артиллерией. На помощь авиации подошли вражеские катера-истребители и открыли огонь по дозорным кораблям.
Команды наших кораблей энергично отстреливались от наседавшего врага. Раненые осколками разрывавшихся бомб, красные моряки оставались на своих местах, ползком подносили к орудиям снаряды и поддерживали интенсивный огонь кораблей. Бой разгорался. Одна из наших канонерских лодок выпустила до 200 снарядов. Стрелять было невозможно, потому что тела орудий сильно раскалились. По самолетам открыли огонь пулеметы. Гидросамолеты противника снижались до 30 метров. Бой длился свыше часа. Одна наша лодка получила подводную пробоину. Она повернула к берегу и выбросилась. Почти одновременно выбросилось на берег сторожевое судно. Огонь наших кораблей нанес сильное повреждение одному катеру-истребителю. За нанесенный урон в бою 3 августа Онежская военная флотилия жестоко отплатила врагу в последующих боях.
В первых числах августа 1919 г. белофинны перешли в наступление и на сухопутном участке фронта, высадив в деревне Толвуя десант в 200 человек. Онежская флотилия перенесла свой дозор к оконечности полуострова Сярь. 5 и 7 августа белофинские самолеты бомбардировали Петрозаводск, но значительных повреждений и потерь эти бомбардировки не причинили. С 8 по 9 августа корабли Онежской флотилии высадили десант у Песчаного погоста. Действия Онежской флотилии вынудили противника отступить.
Партийно-политическая работа во флоте в период летних боевых операций
В июле 1919 г. по указаниям Петроградского Комитета РКП(б) в Балтийском флоте была проведена перерегистрация всех коммунистов-моряков. Это мероприятие проводилось во всей Петроградской организации. Перерегистрация коммунистов Балтийского флота помогла очиститься парторганизациям от всего чуждого и наносного в партии, от людей, не оправдавших высокого звания члена большевистской партии. Насколько строго и серьезно подходили [80] парторганизаций при проверке коммунистов, показывает результат перерегистрации: было исключено из партии, переведено в кандидаты и сочувствующие по флоту свыше 2000 человек{53}. Все примазавшиеся и разоблаченные кулаки и трусы, скрытые враги партии и советской власти, прикрывавшиеся партбилетом, были изгнаны из рядов ленинско-сталинской партии. Сразу же после перерегистрации Петроградский Комитет РКП(б) с санкции Центрального Комитета РКП(б) дал указания о проведении первой партийной недели. Партийная неделя в Балтийском флоте началась в первой половине августа 1919 г. В газете «Красный Балтийский Флот» было опубликовано воззвание ко всем матросам Красного Балтийского флота, красноармейцам и рабочим Кронштадтской, Шлиссельбургской и других баз с призывом вступать в ряды РКП(б) в партийную неделю.
Коллективы коммунистов на кораблях и в частях развернули широкую агитационную работу, разъясняли и призывали вступить в партию лучших честных моряков, рабочих и красноармейцев.
На этот призыв горячо откликнулась лучшая, преданная партии и советской власти и проверенная в жестоких боях с врагами часть моряков-балтийцев, красноармейцев и рабочих.
Результаты партийной недели превзошли всякие ожидания: было принято в партию около 4000 человек. С таким же успехом, как и в Балтийском флоте, прошла первая партийная неделя в Петрограде.
Достаточно указать, что партийная неделя началась в условиях, когда английская авиация почти ежедневно бомбардировала Кронштадт. Во время партийной недели англичанами был совершен налет на Кронштадт торпедными катерами и авиацией.
В партию большевиков шли люди, проверенные в боях за советскую власть, за коммунизм, готовые отдать свою жизнь за великие идеи Маркса — Энгельса — Ленина — Сталина.
Комиссарский состав Красного Балтийского флота пользовался большим авторитетом в массах. Моряки шли к комиссару со всеми вопросами, делились с ним своими переживаниями, они видели в нем представителя славной большевистской партии и советской власти. Всякое приказание, санкционированное комиссаром, моряками выполнялось быстро и беспрекословно. В боях комиссарский состав показывал пример мужества и героизма, он вел за собой массы. Комиссаров, которые не умели или не хотели работать, снимали с должностей, отстраняли от работы и вместо них посылали новых, более достойных и проверенных.
Личный состав, комиссары, политорганы и партийные организации Красного Балтийского флота все время поддерживали неразрывную тесную связь с рабочим классом многочисленных фабрик и заводов Петрограда, Петроградским Советом, Петроградским Комитетом РКП(б) и районными партийными организациями. Эта связь, это единение проявлялись в различных, самых разнообразных формах. Трудящиеся Петрограда присылали на боевые корабли [81] подарки (махорку, папиросы и т. д.). Когда в Петрограде возникли продовольственные затруднения, первыми откликнулись моряки Красной Балтики. Вот резолюция общего собрания команды линейного корабля «Полтава»:
«Мы, моряки линейного корабля «Полтава», принимая во внимание тяжелое положение рабочих и их семей, ввиду продовольственного кризиса постановили: отчислить полфунта из своего хлебного пайка для петроградских рабочих и их семей, до тех пор пока наша доблестная Красная армия не вырвет хлеб из хищных зубов царских палачей — Колчака и Деникина.
Знайте же, белая свора, что петроградский пролетариат победил контрреволюцию — победит и голод»{54}.
Такие постановления в первой половине июля 1919 г. приняли все корабли и части Балтийского флота.
Моряков часто можно было видеть в цехах фабрик и заводов, выступавших с докладами и проводивших с рабочими беседы. На заводах и фабриках города Петрограда революционные моряки Балтики были желанными гостями.
И июля 1919 г. вновь избранный Петроградский Совет Рабочих, Солдатских и Красноармейских Депутатов постановил наградить Красный Балтийский флот почетным Красным Знаменем. В этот же день состоялся торжественный церемониал вручения Красному Балтийскому флоту почетного Красного Знамени от питерского пролетариата за боевые подвиги и защиту революционного Петрограда от врагов.
Политический отдел Балтийского флота часто обращался с воззваниями к английским и французским морякам, эстонским солдатам и солдатам армии Родзянко — Юденича и финским трудящимся. В этих воззваниях разъяснялась правда о положении в Советской России. В № 33 газеты «Красный Балтийский Флот» 23 июля 1919 г. было помещено воззвание к морякам английского и французского флотов следующего содержания:
«Братья моряки!
По инициативе итальянских коммунистов, рабочие ваших стран на 21 июля сего года назначили забастовку, лозунги которой: «Не смейте вмешиваться в дела России и Венгрии, не смейте помогать русским и венгерским контрреволюционерам, не смейте вести борьбу против рабочих и крестьян.
Да здравствует советская власть во всем мире!».
Товарищи моряки, присоединяйтесь к голосу ваших братьев рабочих. Откажитесь вести войну с нами, с вашими братьями. Уничтожайте ваших адмиралов и офицеров, прислужников капитала, заставляющих вас воевать с нами. Ваши правительства, которые стали международными жандармами и палачами освободившихся рабочих и крестьян, должны быть низвергнуты. Наступает решительный бой, бой труда с капиталом. Рабочие ваших стран требуют к ответу виновников четырехлетней войны, виновников голода, убийц многих миллионов рабочих. [82]
Мы, матросы Балтийского флота, протягиваем вам свою братскую руку и говорим: Да здравствует союз английских, французских и русских моряков! Мы. готовы вместе с вами нести все тяготы и невзгоды, если вы также гордо и смело подымете знамя пролетарской революции — наше общее знамя.
Рабочие Англии, Франции, Италии и Германии протягивают нам свою братскую руку, поддерживая забастовкой Советскую Россию и Венгрию.
Мы надеемся, что вы протянете нам свою руку, и мы общими усилиями положим конец империалистической бойне, которую ведут ваши правительства.
Да здравствует советская власть во всем мире!
Да будет Балтийское море колыбелью всемирной пролетарской революции!
Да будут моряки всего мира передовыми бойцами за власть трудящихся!».
Воззвания на английском, французском и других языках передавались через наши мощные радиостанции. Англичане, взятые в плен 18 августа 1919 г., при допросе рассказывали, что они знали о воззваниях по радио балтийских моряков. По их словам, эти воззвания перепечатывались и подпольно распространялись среди матросов английского флота. В июле 1919 г. в Копенгагене (стоянка английских линкоров и линейных крейсеров) военными властями велось следствие по делу о революционном выступлении английских моряков. Среди английских матросов уже давно велась революционная коммунистическая агитация на кораблях, оперировавших в Балтике. На кораблях, как это было установлено, происходили конспиративные собрания матросов, на которых пропагандировались идеи мировой пролетарской революции. Командиры кораблей английского флота не могли поручиться за свои команды, в значительной части распропагандированные. И только жестокими карами поддерживалось слепое повиновение матросов офицерам.
Политотделение Онежской флотилии проводило также работу в тылу противника. Оно выпускало специальные воззвания на финском и других языках и распространяло их с помощью авиации, снаряжало особые экспедиции из нескольких человек, которые переходили фронтовую линию и вели работу среди населения и солдат, организовывали подпольные ячейки коммунистов среди сочувствующих советской власти.
Моряки-балтийцы на фронтах гражданской войны летом 1919 г.
Моряки-балтийцы в героическом 1919 г. не только дрались под Петроградом, защищая его от антантовско-юденических банд, не только сражались на море против королевского английского флота, но, организованные в многочисленные экспедиционные отряды, боролись на всех фронтах гражданской войны. [83]
Отряды моряков-балтийцев можно было видеть в это время на Восточном фронте, на Южном фронте, на Украине, на Далеком Севере. Эти отряды сражались против Колчака, против Деникина и Мамонтова, против Миллера, против интервентов капиталистических стран. На Южном фронте действовали бронепоезда, укомплектованные революционными матросами и под их же командованием. Среди матросов было много славных моряков-балтийцев. И многие из них в боях геройски умирали за советскую власть.
Вот несколько примеров.
Восточный фронт. Колчак под ударами полков Красной армии, руководимых М. В. Фрунзе, отступал, бешено сопротивляясь. Летчики-балтийцы Истомин и Дмитриев, служившие в Волжской флотилии, 16 мая 1919 г. получили боевое задание вылететь для операции в тылу противника и бомбардировать наиболее важные стратегические пункты. Морские летчики это задание выполнили. Большой урон нанесли войскам Колчака бомбы, сброшенные летчиками Истоминым и Дмитриевым. Гидросамолеты, на которых они летели, были устаревшей конструкция. Недаром они назывались «гробами». На обратном пути материальная часть гидросамолета сдала, и летчики должны были приземлиться на территории врага.
При посадке на вражеской территории они первым долгом утопили в реке пулеметы и привели самолет в полную негодность.
Двенадцать суток Истомин и Дмитриев сидели в специально оборудованной для смертников барже-тюрьме. Белогвардейский военно-полевой суд постановил расстрелять их. Приговор белогвардейского суда над героями — красными летчиками-балтийцами был приведен в исполнение немедленно. Товарищ Истомин перед расстрелом сказал палачам:
«Вы меня приговорили к смертной казни, но меня это не пугает. Знайте, недалек час расплаты, и вся нечисть, свившая себе гнездо в Сибири, будет сметена рукой пролетариата. Я гордо заявляю, что я — матрос Балтики и знамя борьбы пролетарской революции для меня свято»{55}.
На Южном фронте в июле 1919 г. против деникинских банд в составе нашей Красной армии действовали бронепоезда и в частности бронепоезд «имени Худякова» под командованием балтийского матроса Анатолия Железнякова. Очевидец, видевший геройскую смерть этого народного героя Пролетарской революции, рассказывает:
«Было чудное утро. Бронепоезд наскакивал с ураганным пулеметно-орудийным огнем на вражеские цепи. Уже валялись убитые. Вдруг раздается весть: «Враг в тылу, путь отрезан». Наши мечты — взять к вечеру город Екатеринослав — разлетелись. Обстоятельства требовали новых действий. Кто-то предлагает оставить бронепоезд, самим спасаться через Днепр.
«Нет... Этому не бывать, — сказал Железняков. — Умереть, братцы, или снять о дорога ползучих гадов». [84]
Двинулся бронепоезд, все увеличивая скорость. 24 пулемета и одно орудие работали. Уже виднелась станция Верховцево, где засели деникинцы. Расстояние очень быстро уменьшалось, близилась минута горячей схватки. Мысли скачут, в ушах звон, руки автоматически управляют механизмами. Перед глазами мелькают снующие фигуры... Цель достигнута. Станция снова наша, к Екатеринославу дорога свободна. Но бой еще идет, минута — и мы прорвались бы. Звучит голос Железнякова:
«Полный вперед».
Он находился в боевой командирской рубке. Высунувшись ив нее, он из нагана стрелял по прислуге вражеской батареи, которая наводила орудия на наш бронепоезд почти в упор. Когда в следующий раз я посмотрел на башню, она была пуста. Анатолий уже не стоял. Он лежал. Кровь лилась из его груди...
Бой утихал. Мы миновали станцию. Белые отступали».
В конце августа 1919 г. во время боев с бандой казаков Мамонтова доблестно погиб командир бронепоезда балтийский моряк Алексей Васильев. Тяжело раненого Васильева мамонтовцы после издевательств изрубили на куски. Васильев командовал: бронепоездом на Восточном, Южном и других фронтах, наводя панику и страх на белые банды. Он не один раз был ранен в горячих схватках с противником. Васильева знал весь Балтийский флот. Сразу же после Февральской революции он встал во главе Кронштадтского артиллерийского отряда и вместе с ним участвовал в Октябрьском восстании в Петрограде.
В июле 1919 г. под Царицыном был убит бывший комиссар крейсера «Рюрик» Иван Окунев. Окунев возглавлял экспедиционный отряд моряков, который был послан на Восточный фронт против Колчака в начале 1919 г.
Окунев был подлинным большевистским руководителем. Отряд моряков под его руководством принимал непосредственное участие в разгроме колчаковских войск, затем был переброшен на Южный фронт для борьбы с Деникиным. Здесь, под Саратовом, Камышином и Царицыном отряд моряков, совместно с частями Красной армии, геройски сражался с бандами белых. В жестоком бою под Царицыном Окунев был тяжело ранен, но продолжал командовать отрядом. Он был ранен второй раз. Под ураганным огнем его вынес на руках один из моряков отряда. От последнего ранения Окунев умер.
Необходимо привести еще один характерный эпизод из боевой жизни морского отряда на Северном фронте. Группа моряков-балтийцев получила боевое задание — проникнуть в глубокий тыл противника и взорвать мост через реку. Переодевшись крестьянами, они при помощи бедняков одной из деревень перешли на территорию белых с четырьмя подводами.
Проводником был местный крестьянин-большевик. Не доходя двух десяткоов саженей до моста, моряки остановились. Крестьянин, проехав через мост, подошел к разъезду белогвардейцев и расспросами отвлек их. По знаку моряки молча бросились к мосту. Без выстрела сняли двух часовых. Заложили шашки около середины [85] моста, протянули шнур по устоям к берегу и подожгли. Земля вздрогнула... Через несколько секунд раздался оглушительный взрыв. На обратном пути балтийцы уничтожили два конных разъезда белых и возвратились без потерь в свой штаб.
Моряки вместе с красноармейцами своими героическими подвигами закрепляли победоносный разгром интервентов, окружавших железным кольцом нашу страну в 1919 г.