— Нет, с такими людьми не только мосты и переправы возьмешь, но и горы свернуть можно! — поглядывая на бойцов, радовались командиры.

И дивизия продолжала свой марш по Смоленщине. По разбитым, непросыхающим дорогам люди настойчиво продвигались вперед. А фронт все приближался. Дождь, ливший всю неделю, ночью неожиданно перестал. На отдельных участках стали взмывать в небо осветительные ракеты. Особенно усердно освещал противник местность перед передним краем обороны. Активизировалась и вражеская артиллерия, слышались отдаленные разрывы тяжелых снарядов. Стараясь воспрепятствовать организованному выходу советских частей в позиционный район, немцы вели методический огонь.

Совершив 100-километровый марш, 3-я гвардейская артиллерийская дивизия к утру 25 июля сосредоточилась в лесу восточнее Дорогобужа.

Противник занимал командные высоты, с которых просматривались передний край нашей обороны и скопление войск в глубине. Когда бригады стали занимать огневые позиции и наблюдательные пункты, неприятель усилил артиллерийский и минометный огонь. Но это не могло остановить обычного распорядка в работе артиллеристов.

Огневые взводы продолжали готовить к стрельбе материальную часть и боеприпасы. Разведчики, заняв наблюдательные пункты, изучали оборону противника, ведя учет каждой выявленной цели. Телефонисты устанавливали проводную связь со своими подразделениями и стрелковыми частями.

Неожиданно возникли осложнения у связистов 99-й тяжелой гаубичной артиллерийской бригады. Прокладывать телефонную связь предстояло через заболоченный лес, а опыта работы в таких условиях не было. Чтобы быстрее выполнить задание, они стали тянуть провода по дорогам и просекам, где ранее была проложена связь другими подразделениями. С прибытием [54] новых частей движение здесь увеличилось: шли бойцы, двигались повозки, автомашины.

Обнаружив скопление людей и техники, гитлеровцы открыли артиллерийский огонь, обстреляв все просматриваемые участки дорог, просеки и районы наших наблюдательных пунктов. В результате связь командира 99-й тяжелой гаубичной артиллерийской бригады с командирами дивизионов оказалась прерванной. Лишились связи со своими огневыми позициями и некоторые командиры батарей.

Десятки телефонистов пошли на розыски порванных проводов. Найденный конец провода телефонист считал своей линией связи и, не разобравшись толком в обилии проводов, нередко сращивал свою линию с чужой. В результате командиры батарей 2-го и 3-го дивизионов оказались связанными с соседними огневыми позициями, и начальнику штаба бригады майору А. Н. Ветчинкину пришлось потратить всю ночь на устранение досадной оплошности связистов.

Этот горький пример послужил серьезным уроком не только для связистов, но и для офицеров, которым по долгу службы полагалось более тщательно заниматься организацией связи. Подобных случаев в бригаде больше не наблюдалось.

Пока артиллерийские бригады готовились к наступлению, противник продолжал вести методический артиллерийский и минометный огонь по их боевым порядкам. Активизировала действия и его бомбардировочная авиация.

Еще не вступив в бой, дивизия несла потери. А таких потерь могло и не быть, если бы лучше соблюдались правила маскировки в период перехода войск в позиционный район. Пришлось строго спрашивать с нерадивых и в то же время учить неопытных.

Перед фронтом 5-й армии оборонялись части 9-го немецкого корпуса 4-й полевой армии. Создав глубоко эшелонированную оборону, состоявшую из нескольких хорошо укрепленных полос (каждая из двух-трех позиций с большим количеством деревоземляных инженерных сооружений), гитлеровцы чувствовали себя уверенно.

Передний край обороны врага проходил по рубежу Секорево, Петрикино, Лепешки, Метрищево. Особенно прочно было прикрыто дорогобужско-смоленское направление. Занимая ряд господствующих высот, оккупанты [55] просматривали наши боевые позиции в глубину более чем на 9 километров. Каждая из высот и прилегающие к ним села были превращены в прочные узлы сопротивления с противотанковыми и противопехотными заграждениями.

Первая вражеская позиция была оборудована тремя траншеями полного профиля с ходами сообщения. В траншеях имелись подготовленные стрелковые ячейки, площадки для ручных и станковых пулеметов, блиндажи и специальные убежища. Перед передним краем находилось три ряда проволочных заграждений, на танкодоступных участках — противотанковые надолбы, и все это надежно прикрывалось плотным огнем из всех видов оружия.

3-я гвардейская артиллерийская дивизия продолжала тщательно готовиться к предстоящим боям. В бригадах шла напряженная работа. Штабы добывали сведения о противнике и планировали огонь подразделений. Орудийные расчеты совершенствовали свои позиции. Телефонисты обеспечивали устойчивость связи. Разведчики, прильнув к окулярам стереотруб, пристально вглядывались в полосу вражеских позиций. Работники тыла подвозили боеприпасы, продовольствие и горючее. Медицинские пункты были готовы к приему раненых.

Партийные и комсомольские организации вели разъяснительную работу с личным составом. В частях и подразделениях чувствовался необычный подъем. В эти дни было подано 270 заявлений о приеме в партию и 149 — в комсомол. Командир орудия гвардии сержант Н. М. Толкачев в своем заявлении о приеме в партию писал: «Клянусь партии, что в предстоящих боях буду беспощадно громить немецких захватчиков из своего орудия № 84712, на щите которого пишу сейчас заявление. Если погибну, прошу считать меня коммунистом». Стали коммунистами в эти дни гвардии капитан В. В. Демин, лейтенант Н. Н. Классен, сержант А. В. Норовков, рядовой В. С. Шкляев и многие другие воины, отмеченные ранее государственными наградами за мужество и отвагу.

29 июля дивизия была готова поддерживать наступление войск армии. Офицеры и красноармейцы отлично понимали, что бои предстоят нелегкие и успешное решение доставленной перед дивизией задачи во многом [56] будет зависеть от их умелых и отважных действий.

7 августа рано утром загремела артиллерийская канонада, продолжавшаяся 1 час 50 минут. За это время дивизия израсходовала 30 тысяч снарядов и мин, подавила и уничтожила около 80 вражеских целей, в том числе 20 артиллерийских и минометных батарей{17}. Только 99-я тяжелая артиллерийская бригада уничтожила 4 минометные батареи, взвод противотанковых орудий и свыше роты пехоты.

Как только началась артиллерийская подготовка, немецкое командование отдало приказ войскам оставить первую позицию и перейти во вторую. Эту тактику врага артиллеристы разгадали не сразу, и поэтому обескровить его полностью не удалось.

При поддержке танков и артиллерии наши войска пошли в атаку, но, овладев первой и второй траншеями, дальше продвинуться не смогли. Сопротивление врага было упорным. Одна вражеская контратака следовала за другой.

Рокот многих моторов, слившийся в сплошной гул, бойцы услышали раньше, чем увидели немецкие самолеты. Они шли на небольшой высоте, заметно снижаясь на позиции наших бригад.

Поддерживаемый массированным огнем артиллерии, штурмовой и бомбардировочной авиацией, противник нанес большой урон нашей пехоте, и к исходу дня передовые части 5-й армии смогли продвинуться лишь на 4 километра.

На другой день, не снижая темпа, гитлеровцы так же настойчиво и упрямо продолжали контратаковать наши стрелковые позиции, стремясь удержать свой рубеж.

Артиллеристам, поддерживавшим наступление стрелковых и танковых подразделений, приходилось на себе перетаскивать орудия и, ставя их впереди пехоты на прямую наводку, в упор расстреливать контратакующего противника.

В этих боях проявилось незаурядное мастерство воинов, которые впервые столкнулись с врагом. Под разрывами немецких снарядов и авиационных бомб, в пороховом дыму командиры четко передавали распоряжения на огневые позиции и наблюдательные пункты, [57] а если связь нарушалась, то она тут же, под градом пуль и снарядов, восстанавливалась отважными связистами.

В 1-м дивизионе 212-го гвардейского гаубичного артиллерийского полка, которым командовал молодой, но уже опытный гвардии капитан В. Ф. Юрченко, во время наступления была нарушена связь с огневыми позициями, 760-й полк 208-й стрелковой дивизии, который поддерживал дивизион, попал в трудное положение. Отдельные его подразделения стали отходить. Чтобы удержать захваченный рубеж, необходимо было срочно перенести огонь на атакующую вражескую пехоту. Телефонист П. А. Рыбин, не ожидая приказа, выскочил из траншеи. Гитлеровцы тут же обстреляли его, но боец под сильным минометным и пулеметным огнем побежал по проводу, стараясь обнаружить порыв. Вскоре ему удалось найти место разрыва. Схватив концы порванных проводов, он хотел их связать, но совсем рядом упала мина, затем другая, третья... Бойцы нашли Павла Александровича Рыбина на линии связи с крепко зажатыми в руках концами провода. Пожертвовав собой, связист спас сотни человеческих жизней.

Как только была восстановлена связь, капитан Юрченко вызвал огонь дивизиона. Контратака противника захлебнулась с большими для него потерями. Положение полка было восстановлено.

Ведя напряженные бои, войска 5-й армии медленно продвигались вперед. Боевая обстановка складывалась так, что основная тяжесть в отражении контратак противника ложилась на плечи артиллеристов. Только 8-я гвардейская гаубичная артиллерийская бригада, которой командовал гвардии подполковник Д. Е. Старынин, 10 августа уничтожила два танка, пять автомашин с боеприпасами, пять противотанковых орудий, три батареи, пять пулеметов, рассеяла и уничтожила до двух батальонов солдат и офицеров противника{18}.

Исключительной отвагой отличались и боевые действия воинов 7-й гвардейской артиллерийской бригады под командованием гвардии подполковника Ф. К. Жевнова. Бригада поддерживала наступление 312-й стрелковой дивизии, полки которой, отражая контратаки [58] немцев, неуклонно продвигались на запад. Наступая вместе с передовыми батальонами пехоты, артиллеристы сами разминировали дороги, на руках перетаскивали орудия, ставили их на открытые позиции и расстреливали в упор контратакующие группы гитлеровцев, а где требовала обстановка, брали в руки карабины и автоматы и шли с пехотинцами в атаку.

Так было и 10 августа в деревне Секарево. Командир взвода управления 208-го гвардейского артиллерийского полка гвардии лейтенант К. И. Бушев с группой разведчиков и связистов оказался впереди пехоты. Заняв удобное место для наблюдения, он вел разведку и корректировал огонь батареи. После короткой передышки противник под прикрытием артиллерийского огня пошел в контратаку. Для группы Бушева сложилась крайне тяжелая обстановка, но разведчики не растерялись. Открыв огонь, они затем пустили в ход гранаты и, увлекая за собой пехотинцев, бросились в атаку.

В это время командир взвода управления 10-й батареи 99-й тяжелой гаубичной бригады лейтенант В. В. Карпенко, находясь на наблюдательном пункте и поддерживая группу лейтенанта Бушева, оказался отрезанным от стрелковых подразделений. Гитлеровцы решили окружить его и взять живым, но он вызвал огонь дивизиона на себя. Прикрыв таким образом действия разведчиков, лейтенант преградил путь вражеским танкам и оказал помощь своей пехоте.

За отвагу и проявленную инициативу в бою приказом командующего артиллерией Западного фронта гвардии лейтенант Константин Иванович Бушев был награжден орденом Красного Знамени, а связисты Д. Муссабеков и С. Аширбеков медалью «За отвагу». А командир взвода В. В. Карпенко досрочно получил воинское звание старшего лейтенанта.

После отражения натиска неприятеля наши части перешли к преследованию отходящего противника. К исходу 10 августа была освобождена деревня Секарево.

Фашисты, засевшие в Секарево, были уверены, что их оборона прочна, и до самого последнего момента не проявляли особого беспокойства. И только когда советские воины появились перед мостом у входа в деревню и стали поливать их частыми очередями из пулеметов, [59] гитлеровцы бросились заводить моторы, а многие пустились бежать, петляя по полю.

Это был успех стрелковых, танковых и артиллерийских подразделений, дружно атаковавших неприятеля на этом участке.

Командир 435-го стрелкового полка в своем отзыве о боевых действиях артиллеристов писал: «С 7 по 12 августа 209-й гвардейский артиллерийский полк поддерживал своим огнем подразделения 435-го стрелкового полка. Считаю действия артиллерийского полка хорошими и высоко ценю мастерство его воинов»{19}.

Восемь суток бойцы 3-й гвардейской артиллерийской дивизии в тесном взаимодействии с пехотинцами и танкистами 5-й армии самоотверженно вели упорные бои, продвинувшись в глубь обороны противника на 25–46 километров. Однако город Дорогобуж продолжал оставаться у немцев, а это значило, что боевая задача была не выполнена. Тогда командир дивизии получил от командующего артиллерией фронта приказ: в ночь на 16 августа произвести перегруппировку частей дивизии.

Артиллерийские бригады теперь распределились по четырем армиям. 43-я минометная бригада вошла в оперативное подчинение 10-й гвардейской армии и должна была поддерживать 36-й стрелковый корпус, наступавший на Ельню; 99-я тяжелая гаубичная артиллерийская бригада стала поддерживать 144-ю и 70-ю стрелковые дивизии 33-й армии, наступавшие на Починок; 107-я артиллерийская бригада большой мощности перешла в подчинение командующего войсками 21-й армии; 7, 8 и 22-я бригады оставались в распоряжении командования 5-й армии.

В связи с перегруппировкой 43, 99 и 107-й артиллерийским бригадам предстояло совершить 100-километровый марш вдоль линии фронта по разбитым и размытым дождями дорогам. На проведение марша отводилось очень мало времени. Учитывая это, командиры бригад немедленно организовали разведку пути, выслали восстановительные команды для исправления мостов и устройства переправ через труднопроходимые участки. Для оказания технической помощи подразделениям [60] в пути была организована служба технического обеспечения.

Марш предстоял трудный. Машины двигались по дорогам с большим трудом, красноармейцам частенько приходилось на руках вытаскивать их из грязи. Но, несмотря на трудности, все три бригады вовремя прибыли в назначенные районы. Перегруппировка частей производилась, что называется, в темпе. Батареи с ходу занимали боевые порядки, устанавливали взаимодействие с пехотой. Столь же быстро требовалось добывать разведывательные данные о противнике. Поначалу пришлось воспользоваться сведениями, которыми располагали пехотинцы и артиллерийские подразделения, ранее действовавшие в этих районах. Но, учитывая их недостаточную полноту, огонь батарей планировался не по конкретным целям, а по площадям с малой плотностью огня. Это был, конечно, не лучший способ решения задачи, но обстановка вынуждала действовать таким образом. Именно поэтому артиллерийская подготовка, проведенная 16 августа, оказалась малоэффективной. Большинство огневых точек остались неподавленными. Стрелковые подразделения, поддерживаемые артиллерийскими бригадами, продвинулись лишь на 2 километра, понеся при этом большие потери.

В последующие дни наступления противник продолжал оказывать упорное сопротивление, по 8–10 раз в день бросая в контратаку пехоту и танки, поддерживаемые артиллерией и авиацией. В связи с этим командование Западного фронта вынуждено было приостановить наступление, чтобы еще раз перегруппировать силы, подтянуть тылы и обеспечить войска боеприпасами.

Теперь основной удар Западный фронт наносил на Ельню, где и сосредоточились главные силы 5-й и 21-й армий, поддерживаемые бригадами 3-й гвардейской артиллерийской дивизии.

Для наших войск Ельня была как бы трамплином на пути к Смоленску. Противник, понимая это, особое внимание уделял укреплению обороны на этом направлении. Используя окружающие город леса и болота, а также естественные преграды — реки Угра и Десна, он создал здесь прочную, глубоко эшелонированную оборону. Особенно сильно были укреплены [61] высоты и населенные пункты, прилегающие непосредственно к городу.

После перегруппировки войск Западного фронта 8, 99 и 107-я артиллерийские и 43-я минометная бригады вошли в состав 21-й армии, а 7-я и 22-я артиллерийские бригады по-прежнему оставались в подчинении 5-й армии.

В эти дни, когда воины-артиллеристы готовились к боям за Ельню, Москва салютовала доблестным освободителям Харькова, Таганрога и Сум. Весть об этой победе с быстротой молнии облетела полки и бригады дивизии. В бригадах проводились митинги, на которых бойцы говорили о готовности драться с врагом до полной победы.

Утром 28 августа наша артиллерия возвестила о начавшемся наступлении на Ельню. После двухчасовой артиллерийской подготовки части 62, 363, 93-й стрелковых дивизий 21-й армии пошли вперед, прорвали сильно укрепленную оборону в районе Потапово и, обойдя город с юга, продолжали успешно продвигаться на запад. Ошеломленные внезапностью удара, гитлеровцы стали отступать, прикрывая свой отход огнем артиллерии и массированными ударами авиации.

Передовые части стрелковых дивизий армии при поддержке артиллерии, ломая упорное сопротивление противника, к исходу первого дня наступления продвинулись на 10 километров, освободили несколько населенных пунктов и вышли к деревне Мисурки. Закрепившись на восточной опушке леса, гитлеровцы попытались минометным и ружейно-пулеметным огнем преградить путь нашей пехоте. Тогда командир 2-го дивизиона 11-го минометного полка 43-й бригады капитан Г. И. Михайлов получил задачу подавить огневые средства врага. Вскоре прогремел залп минометного дивизиона, траншеи противника заволокло дымом. Вслед за разрывами мин бросились в атаку стрелковые роты. Так в результате быстрого решения огневой задачи и смелых действий личного состава дивизиона путь пехоте был открыт.

В отзыве о боевой работе 43-й минометной бригады командующий артиллерией 385-й стрелковой дивизии писал: «За период боевых действий 385-й стрелковой дивизии поддерживающая ее 43-я минометная бригада находилась в тяжелых условиях и неоднократно [62] подвергалась бомбардировке вражеской авиации, но всегда была готова к открытию огня. Бригада своим огнем уничтожила 4 вражеские минометные батареи, 15 станковых пулеметов, 2 склада с боеприпасами и до 400 солдат и офицеров противника, разрушила 8 блиндажей, 4 дзота и до 400 метров проволочных заграждений. Этим самым бригада помогла пехоте продвинуться на 18 километров и освободить 8 населенных пунктов... Личному составу бригады объявляю благодарность».

Опираясь на промежуточные рубежи, используя леса и высоты, враг продолжал оказывать нашим наступающим частям сопротивление, предпринимал одну атаку за другой. Авиация наносила бомбовые удары по наступающим. Все же к исходу дня войскам 21-й армии удалось овладеть несколькими населенными пунктами.

На второй день артиллерийские бригады дивизии обеспечивали ввод стрелковых частей второго эшелона 21-й армии.

Наступление советских войск в этот день было столь стремительным, что гитлеровцы не в состоянии были оказать серьезного сопротивления. 30 августа войска 21-й армии во взаимодействии с 10-й гвардейской армией освободили Ельню и, перерезав железную и шоссейную дороги Рославль — Смоленск, создали благоприятные условия для дальнейшего наступления на Смоленск.

В боях за Ельню отличились воины 70-го гвардейского пушечного полка 22-й гвардейской артиллерийской бригады под командованием гвардии подполковника Ф. И. Рябчука. В результате точного огневого удара по штабу 252-й немецкой пехотной дивизии, размещавшемуся в совхозе «Алексеевка», было уничтожено 35 офицеров, ранено много солдат, нарушено управление частями.

Командующий артиллерией 5-й армии генерал-майор артиллерии В. П. Дмитриев в отзыве о боевых действиях 70-го гвардейского артиллерийского полка писал: «За время боевых действий в составе 5-й армии 70-й гвардейский артиллерийский полк показал себя как грозная боевая единица, полностью оправдавшая высокое звание гвардейской»{20}. [63]

За отвагу и мужество, проявленные в августовских боях с немецко-фашистскими захватчиками, в дивизии было награждено орденами и медалями 50 офицеров, 79 сержантов и 113 рядовых.

Верховный Главнокомандующий объявил благодарность войскам за отличные боевые действия при взятии Ельни, в их числе и воинам 3-й гвардейской артиллерийской дивизии.

Воодушевленные этой высокой оценкой, гвардейцы-артиллеристы с еще большей отвагой выполняли новые боевые задачи.

После освобождения Ельни 8-я гвардейская гаубичная, 99-я тяжелая гаубичная артиллерийские и 43-я минометная бригады, поддерживая соединения 21-й армии, продолжали наступление в обход Смоленска с юга.

Успешно действовали также 7-я и 22-я гвардейские артиллерийские бригады дивизии в составе 5-й армии. Получив задачу поддерживать наступление 154-й и 312-й стрелковых дивизий, они обеспечили своим огнем разгром противостоящего противника, совместно со стрелковыми подразделениями 1 сентября освободили город Дорогобуж и сотни других населенных пунктов.

Преодолевая упорное сопротивление и продолжая продвигаться на запад, войска 5-й армии форсировали реку Устрой и освободили крупные населенные пункты Климятино и Самобытовка.

Свое отступление на новый рубеж, проходивший по рекам Устром и Десна, гитлеровцы прикрывали массированными налетами авиации, а также огнем шестиствольных минометов и 280–, 320-мм реактивных установок. Вслед за отходящими частями двигалась 21-я армия, поддерживаемая артиллерийскими бригадами нашей дивизии. Освобождая Смоленщину, войска 3 сентября вышли на восточные берега рек Устром и Десна, где на участке Большое Тишево, Озоренск немцы успели подготовить оборонительный рубеж.

В ночь на 4 сентября командующий 21-й армией провел частичную перегруппировку войск, и на рассвете, после короткой, но мощной артиллерийской подготовки, они возобновили наступление. Несмотря на массированное воздействие вражеской авиации, наши части продолжали движение на запад. [64]

В этих боях решительно действовали войны 107-й артиллерийской бригады большой мощности. Командир 5-й батареи 2-го дивизиона лейтенант М. Н. Галушкин, заняв наблюдательный пункт впереди пехоты, не успел еще наладить связь с огневой позицией, как 20 тяжелых вражеских танков пошли в атаку. Ждать готовности батареи не было времени. Заметив неподалеку брошенную немецкую пушку со снарядами, он с группой разведчиков кинулся к орудию, развернул его и открыл огонь прямой наводкой. Вторым выстрелом удалось подбить головной танк. Остальные остановились и с места начали стрельбу, но тут вступила в бой наша противотанковая артиллерия. Воспользовавшись этим, лейтенант Галушкин вернулся на наблюдательный пункт, передал команду на огневую позицию своей батареи (связь уже действовала) и обстрелял уходящие танки.

Вскоре гитлеровцы возобновили атаку. Тогда на помощь 5-й батарее подошли артиллеристы 8-й гвардейской гаубичной и 99-й тяжелой гаубичной артиллерийских бригад. Массированным ударом они уничтожили и повредили до десятка фашистских танков.

Обстановка накалялась. Немцы ввели в бой только что прибывшую из Германии 78-ю штурмовую пехотную дивизию. Ее минометы и скорострельные пушки обрушили всю свою огневую мощь на позиции наших стрелковых частей. Затем пошли вперед тяжелые танки. Прицельным артиллерийским ударом они накрыли 2-ю батарею 11-го минометного полка. Налет был внезапным и точным. Наши минометчики вынуждены были укрыться, а пехота залечь. Войска 21-й армии несли большие потери.

В связи с тем что в это время наметился успех в полосе 33-й армии, командование Западного фронта снова прибегло к перегруппировке средств усиления. 99-я гаубичная артиллерийская бригада и 107-я гаубичная артиллерийская бригада большой мощности перешли в оперативное подчинение командующего войсками 33-й армии. Артиллеристы поддержали наступление 321-й стрелковой дивизии, которая в течение двух суток вела тяжелые кровопролитные бои, пытаясь форсировать реку Хмара.

Утром 23 сентября, после короткой, но мощной артиллерийской подготовки, стрелковые подразделения 33-й армии форсировали реку. [65]

Но оборона гитлеровцев оказалась недостаточно подавленной, и они открыли ураганный огонь из всех видов оружия. Наши пехотинцы, не достигнув первой траншеи, вынуждены были залечь, а подразделения, которые не успели переправиться на западный берег роки, отошли на исходные позиции. Только после повторного массированного артиллерийского налета пехота с криками «ура» бросилась вперед, форсировала реку и ворвалась в первую траншею. Уничтожая живую силу и технику врага, воины с большими усилиями продвигались в глубь немецкой обороны, перерезали железнодорожную магистраль Смоленск — Рославль, освободили Починок и ряд других населенных пунктов. Части 69-го стрелкового корпуса, усиленные полками 43-й минометной бригады нашей дивизии, перерезали ту же магистраль несколько севернее Починка, освободили свыше 15 населенных пунктов и к вечеру вышли на шоссе Смоленск — Рославль, вступив в бой с подошедшими свежими частями 18-й моторизованной и 107-й пехотной дивизий.

В тяжелых сентябрьских боях артиллеристы, наступая с передовыми подразделениями стрелковых дивизий, наносили противнику большие потери. Так, например, 8-я гвардейская артиллерийская бригада, поддерживавшая 10-ю гвардейскую и 21-ю армии, подавила 40 артиллерийских и минометных батарей, 70 противотанковых орудий, подбила 9 тяжелых танков, уничтожила 4 склада с боеприпасами, отбила 25 контратак, истребив около 1000 солдат и офицеров противника.

Командующий артиллерией 10-й гвардейской армии гвардии генерал-майор артиллерии Б. П. Лашин о боевой деятельности бригады писал: «За период боевых действий с 8 сентября по 1 октября в составе 10-й гвардейской армии 8-я гвардейская артиллерийская бригада успешно выполнила ряд боевых задач и особенно отличилась при прорыве обороны противника на рубеже Иванино, Выползово»{21}.

Войска 31-й и 5-й армий, развернув наступление на широком фронте, 25 сентября штурмом овладели Смоленском — древним русским городом, свидетелем славы и героизма нашего народа. При освобождении [66] города отличились войны 8-й, 22-й гвардейских и 99-й артиллерийских бригад дивизии.

Указом Президиума Верховного Совета Союза ССР от 28 сентября 1943 года за успешное руководство боевыми действиями при освобождении Смоленска и Рославля и достигнутые успехи в боях с немецко-фашистскими захватчиками орденом Кутузова II степени были награждены командир 3-й гвардейской артиллерийской дивизии гвардии полковник П. М. Рожанович, командир 99-й тяжелой гаубичной артиллерийской бригады подполковник С. И. Долгов, орденом Красного Знамени — командир 8-й гвардейской гаубичной артиллерийской бригады гвардии полковник Д. Е. Старынин и командир 22-й гвардейской артиллерийской бригады гвардии полковник П. М. Параделов. 250 красноармейцев, сержантов и офицеров 3-й гвардейской дивизии, отличившиеся в сентябрьских боях, также были награждены орденами и медалями Советского Союза.

В первых числах октября войска 33-й и 31-й армий вышли на рубеж Глоданки, Лиозно, Осинторф, Ленино. Противник занимал отлично подготовленный рубеж, где оборонялись его 337, 252 и 35-я пехотные дивизии. Передний край прикрывали минные поля и проволочные заграждения в три-четыре кола. Деревни и поселки немцы превратили в опорные пункты и узлы сопротивления. Особенно сильно был укреплен районный центр Ленино. Оборонительный рубеж создавался в целях защиты важного узла железных и шоссейных дорог — города Орша. Немцы сосредоточили здесь большое количество артиллерии, в том числе реактивной.

Плечом к плечу с частями Красной Армии сражалась под Ленино и 1-я пехотная дивизия Войска Польского.

Командующий 33-й армией генерал-полковник В. Н. Гордов усилил дивизию польских патриотов артиллерией, выделив для этой цели 11-й минометный полк, 67-ю гаубичную артиллерийскую бригаду, 208-й гвардейский и 368-й артиллерийские полки.

Советские войска тепло встретили польских бойцов. Отрабатывая вопросы взаимодействия, они стремились передать товарищам по оружию свой боевой опыт. [67]

Утром 9 октября, пройдя 80 километров, 99-я тяжелая гаубичная артиллерийская и 43-я минометная бригады сосредоточились в полосе наступления 33-й армии. Время на подготовку к предстоящему наступлению было в обрез. Наблюдательные пункты расположились на открытой местности, в наспех отрытых щелях.

В течение последующих четырех дней вражеская авиация бомбила наши огневые позиции и наблюдательные пункты. Особенно большие потери несла 43-я минометная бригада, полки которой должны были поддерживать 1-ю дивизию Войска Польского.

12 октября войска 33-й армии после артиллерийской подготовки, продолжавшейся около двух часов, перешли в наступление. Противник оказывал ожесточенное сопротивление. К исходу дня наши части продвинулись лишь на 2–3 километра и вышли на рубеж Ползухи, Азарово, Козлы. Бросая в контратаки свежие резервы, поддерживая их массированными ударами авиации и огнем реактивной артиллерии, гитлеровцы любой ценой пытались удержать свои позиции.

На другой день, после 30-минутной артиллерийской подготовки, войска армии возобновили наступление, но снова успеха не имели. Снаряды были на исходе, плотность артиллерийского огня оказалась недостаточной, и большинство огневых средств противника остались неподавленными. Учитывая сложившуюся обстановку, командование 33-й армии временно приостановило наступление. Войска укрепляли свои позиции.

А враг продолжал активизировать свои действия. 16 октября его пехотный полк перешел в контратаку и, прорвав нашу первую линию, вышел на огневую позицию 5-й батареи 213-го гвардейского гаубичного артиллерийского полка. Расчету гвардии старшего сержанта С. Амиршоева пришлось вести огонь по атакующему противнику с расстояния не более ста метров. Вышли из строя наводчик и три орудийных номера, но Амиршоев, бойцы Т. Фазилов, X. Бабиев и А. Махмудов продолжали вести огонь по фашистам и, отбив контратаку, уничтожили до 200 вражеских солдат и офицеров.

Бои не прекращались ни днем, ни ночью. Отбивая атаки врага, войска одновременно наращивали силы [68] для перехода в наступление. Оно началось 21 октября на участке Старая и Новая Туханя. После артиллерийской подготовки, в которой принимала участие 43-я минометная бригада, войска 33-й армии прорвали оборону врага. Неся большие потери, гитлеровцы начали постепенно отходить на подготовленные позиции на западном берегу Днепра; они успели также подтянуть сюда резервы и снова оказали сопротивление.

Особенно тяжелые бои разгорелись в районе Киреево. Перебросив сюда подвижную группу СС, гитлеровцы включили в бой танки, артиллерию и авиацию. В ожесточенных боях наши стрелковые части, поддерживаемые артиллерией и танками, разгромили 197-ю немецкую пехотную дивизию и 1-ю бригаду СС.

За высокое мастерство и отвагу, проявленные в этих боях, более 200 воинов дивизия были представлены к государственным наградам. Среди них командир радиоотделения 70-го гвардейского тяжелого пушечного артиллерийского полка гвардии сержант М. Т. Михайлов и заряжающий одного из расчетов того же полка гвардии рядовой К. П. Штих. Раненные в бою, они отказались отправиться в санроту и продолжали самоотверженно работать на своих постах.

Приказом по дивизии гвардейцы М. Т. Михайлов и К. П. Штих были награждены орденом Славы III степени. Они стали первыми кавалерами ордена солдатской доблести.

Теперь на пути наших войск, нацеленных на Оршу, встал новый оборонительный рубеж — Киреево, Пущай, Новое Село, где слева был Днепр, а справа огромные торфяные болота, прикрывавшиеся с севера и юга сплошным противотанковым рвом, заполненным водой. Наличие у противника командных высот обеспечивало широкий обзор местности и беспрепятственное маневрирование огнем, в то время как сильно заболоченная местность исключала возможность применения танков и сковывала маневренность наших войск.

Подтянув свежие части, усиленные реактивными установками и тяжелыми метательными аппаратами, гитлеровцы не собирались оставлять этот рубеж. Бои за Оршу приняли затяжной характер. В первой половине ноября на фронте наступило относительное затишье. [69]

33-я армия, ведя бои местного значения, улучшила свои позиции, а 3-я гвардейская артиллерийская дивизия получила новую задачу: совершить 100-километровый марш, сосредоточиться в районе Гусино, Сентюри и войти в оперативное подчинение 31-й армии. Позже, в связи с изменившейся обстановкой, 99-я тяжелая гаубичная, 8-я и 22-я гвардейские артиллерийские бригады перешли в оперативное подчинение 10-й гвардейской армии, а 7, 43 и 107-я бригады передавались в состав 21-й армии.

Чтобы выйти в полосу наступления этих армий, бригадам вновь предстояло проделать нелегкий путь. Новая передислокация проводилась накануне 26-й годовщины Великой Октябрьской социалистической революции. И весь личный состав дивизии готовился достойно отметить эту дату. Большую работу проводили партийные и комсомольские организации. В бригадах выпускались специальные боевые листки, посвященные победам советских войск над фашистскими захватчиками.

Вечером 6 ноября красноармейцы, сержанты и офицеры с большим волнением слушали по радио доклад Верховного Главнокомандующего И. В. Сталина на торжественном заседании Московского Совета депутатов трудящихся. В тот же вечер радио принесло новую радостную весть — сообщение об освобождении Киева.

На другой день воины-гвардейцы, принятые в ряды ленинской партии, получали партийные билеты. Один за другим фронтовики принимали от начальников политотделов бригад новенькие кандидатские карточки и партийные билеты, давая обещание приложить все свои силы для скорейшего изгнания фашистских захватчиков.

Более 200 воинов дивизии стали в эти дни коммунистами. Напутствуемые добрыми пожеланиями старших товарищей, они уходили на огневые позиции и наблюдательные пункты с гордым сознанием того, что теперь их жизнь неразрывно связана с партией.

8 декабря 3-я гвардейская артиллерийская дивизия была выведена в резерв Западного фронта и расположилась в лесу в 50 километрах западнее Смоленска. Личный состав получил возможность привести себя и материальную часть в порядок, пополнить запасы боеприпасов, продовольствия и горючего. [70]

В боях за Витебск

18 декабря 1943 года 3-я гвардейская артиллерийская дивизия снова вошла в оперативное подчинение 33-й армии. В ночь на 19 декабря, совершив 100-километровый марш, она сосредоточилась в районе Орлицы, Дубровка, Дербенец — в 30 километрах восточнее Витебска.

Перед фронтом 33-й армии на подступах к Витебску противник создал глубоко эшелонированную оборону. Три оборудованных рубежа надежно прикрывали этот важный в стратегическом отношении город.

Особенно прочно в инженерном отношении был подготовлен первый рубеж, состоявший из трех позиций, каждая из которых имела по три траншеи полного профиля, соединенные между собой ходами сообщения и отсечными позициями. Перед первой позицией находились противотанковые препятствия, проволочные заграждения и минные поля. Немцы считали этот рубеж неприступным. Здесь оборонялись хорошо укомплектованные и вполне подготовленные 206-я, 246-я и 22-я охранная пехотные дивизии.

33-я армия имела задачу прорвать оборону противника юго-восточнее Витебска и, разгромив противостоящие фашистские дивизии, с ходу форсировать реку Лососина, овладеть населенными пунктами Павлюки, Огородники, Герасенцы, Соломаны, обеспечить ввод в прорыв подвижной группы фронта, которая должна была ударом с юга освободить Витебск. Артиллерийские бригады 3-й дивизии действовали в составе корпусных и дивизионных артиллерийских групп армии.

На подготовку к предстоящей наступательной операции отводилось всего четыре дня. В первую очередь надо было разведать силы и средства противника, довести задачи до исполнителей и увязать свои действия со стрелковыми частями. Само собой разумеется, что за столь короткий срок всесторонне изучить неприятеля практически не представлялось возможным. Учитывая это, артиллерийская подготовка определялась продолжительностью 25 минут. Ее огонь планировался в масштабе бригад. Командиры батарей тщательно готовили исходные данные и согласовывали задачи с пехотинцами.

На рассвете 26 декабря после артиллерийской подготовки части 33-й армии перешли в наступление. Однако [71] противник, открыв огонь по пехоте из всех видов оружия, заставил ее залечь перед первыми своими траншеями.

Случилось это прежде всего потому, что артиллерия из-за недостаточной разведки не сумела подавить огневые средства и живую силу противника. Больше того, как выяснилось позже, артиллеристы местами вели огонь по участкам, где вообще не было ни укреплений, ни живой силы.

Командующий армией генерал-полковник В. Н. Гордов приказал усилить разведку и уточнить огневые задачи артиллерии. Днем был произведен повторный 10-минутный огневой налет по засеченным вражеским точкам. После этого передовые стрелковые части снова пошли в атаку и частично захватили первую траншею. Противник оказал сопротивление. Бой продолжался более двух часов, в течение которых наши артиллерийские бригады непрерывно наносили удары по вражеским огневым позициям.

Особенно ожесточенное сопротивление гитлеровцы оказали при подходе ко второй траншее, где было сосредоточено наибольшее количество живой силы и боевой техники. Несколько раз траншея переходила из рук в руки. И только после трехчасового боя немцы оставили ее. Все это время артиллерия продолжала поддерживать наступление первого эшелона и в течение дня несколько раз сосредоточивала огонь по важнейшим опорным пунктам и узлам сопротивления.

К исходу первого дня передовые части армии овладели двумя первыми траншеями и продвинулись на 1–2 километра. Командиры артиллерийских подразделений дивизии, взаимодействуя с пехотой и ведя огонь по пулеметным точкам противника, проявляли находчивость и инициативу, где требовала обстановка, шли в рукопашную схватку.

Так, командир 1-го дивизиона 99-й тяжелой гаубичной артиллерийской бригады капитан Г. М. Казацкий с группой разведчиков был атакован гитлеровцами. Открыв заградительный огонь своего дивизиона, капитан вместе с пехотинцами кинулся на врага. Получив ранение, он все же не оставил поле боя, пока неприятель не был отброшен на исходные позиции.

Сопротивление противника возрастало. Бои принимали все более затяжной характер, каждый метр земли доставался ценой больших усилий. [72]

И все же, несмотря на крайне тяжелую обстановку, 3-я гвардейская артиллерийская дивизия в этих боях действовала самоотверженно. Командиры и штабы частей, обогащенные боевым опытом, научились умело управлять своими подразделениями.

Высокую слаженность показала 43-я минометная бригада. Ежедневно переподчиняясь то одной, то другой стрелковой дивизии и имея ограниченное количество машин, она испытывала большие трудности. И все же в любую минуту минометчики были готовы выполнить поставленную перед ними задачу.

Не совсем обычные задачи приходилось решать 107-й тяжелой гаубичной артиллерийской бригаде большой мощности. В январских боях она действовала не как бригада разрушения, а как артиллерия сопровождения. Подавляя пулеметные гнезда и минометные вражеские батареи, она поддерживала наступление стрелковых подразделений армии, отражая контратаки вражеских групп. Ее командиры всегда шли с передовыми батальонами, а их наблюдательные пункты часто находились впереди боевых порядков стрелковых частей.

11 января 1944 года на передовом наблюдательном пункте погиб командир 107-й бригады подполковник Г. И. Полуместный. С утра гитлеровцы с новой силой атаковали боевые порядки. Густой сетью шла пехота и тяжелые танки. Уступая им в силе на отдельных участках, наши бойцы отошли, но артиллеристы продолжали оставаться на местах и громить врага.

Подразделения 321-й стрелковой дивизии, пройдя наблюдательный пункт командира бригады, оставили его без прикрытия. Но коммунист Полуместный с группой разведчиков и связистов продолжал управлять огнем батарей. И все же головному вражескому танку удалось преодолеть огневой щит артиллеристов и приблизиться к высоте, где находился комбриг. Не считаясь с опасностью, он не прерывал наблюдения за боем и продолжал командовать до отражения атаки. Получив тяжелые ранения, офицер скончался на руках своих боевых товарищей.

Подполковник Георгий Исакович Полуместный прошел боевой путь от командира взвода до командира бригады. Это был исключительно чуткий командир, [73] храбрый воин, пользовавшийся уважением и любовью своих подчиненных.

В январских боях за Витебск хорошо проявили себя и 22-я гвардейская тяжелая пушечная, и 99-я тяжелая артиллерийские бригады. Они принимали участие в подавлении вражеских артиллерийских батарей в полосе наступления 5-й армии. С помощью артиллеристов пехотинцы освободили от фашистских захватчиков несколько крупных населенных пунктов и совхоз «Крынки» Витебской области. Подвиг артиллеристов 99-й тяжелой гаубичной артиллерийской бригады в районе поселка Крынки увековечен сооружением памятника.

За умелые и мужественные действия Военный совет армии вынес бойцам бригады благодарность, которую они восприняли с большим удовлетворением, дав обещание и впредь громить врага по-гвардейски.

А бои продолжались. 3-я гвардейская артиллерийская дивизия (без 22-й гвардейской артиллерийской бригады) все еще оставалась в оперативном подчинении 33-й армии, перед которой командование фронта вторично поставило задачу овладеть Витебском.

По решению командующего армией генерала В. Н. Гордова бригады дивизии вошли в состав армейской артиллерийской группы, получив задачу вести борьбу с артиллерийскими и минометными батареями противника, поддерживая наступление стрелковых и танковых частей.

Сменив боевые порядки, артиллеристы и минометчики в течение десяти суток тщательно готовились к новым боевым действиям.

Утром 3 февраля после 40-минутной артиллерийской подготовки части 65-го и 36-го стрелковых корпусов 33-й армии атаковали противника на участке Старицы, Доманово. После захвата первой траншеи подразделения стали продвигаться в западном направлении, но при подходе к опорным пунктам дом отдыха, Бухштаны, Мяклово и Запруды встретили огневое сопротивление и залегли.

Артиллеристы вторично нанесли мощный удар по этим пунктам. Вслед за разрывами снарядов и мин пехота пошла в атаку и освободила деревни Старицы, Бухштаны, Мяклово. Но в результате танковой контратаки немцы отбили эти деревни. Тогда артиллеристы в третий раз обрушили тонны металла на оборонительные [74] сооружения гитлеровцев, превратив их в груды развалин. Прижимаясь к разрывам снарядов, пехота вновь пошла в атаку и завязала бой за Бухштаны, Малое Макарово и Мяклово. Деревни трижды переходили из рук в руки, но под ударами наших войск оккупанты все же вынуждены были оставить их.

Части 65-го и 36-го корпусов после тяжелых кровопролитных боев, продвинувшись на несколько километров, вышли к реке Лучеса. Громя отступающего противника, шла вперед 3-я гвардейская артиллерийская дивизия.

208-й гвардейский артиллерийский полк, поддерживавший 785-й стрелковый полк 144-й стрелковой дивизии, дрался в сложных условиях. Его расчеты вели огонь прямой наводкой, не имея перед собой пехотного прикрытия. Отбивая одну контратаку за другой, они помогали стрелковым частям удерживать завоеванные рубежи.

Командир орудия 2-й батареи гвардии старшина Г. Д. Дергачев вместе со своим расчетом под ураганным огнем вырвался вперед, переправился с орудием на западный берег Лучесы и, заняв там огневую позицию, приготовился к бою. Обнаружив пушку, немцы тут же атаковали расчет. Отбив две контратаки и уничтожив вражеский танк, расчет во главе с Дергачевым получил приказ отойти на восточный берег и присоединиться к своей батарее. Но весь лед был искромсан воронками от мин. Дергачев решил ждать до вечера. Под покровом ночи артиллеристам удалось дотащить пушку почти до середины реки, но здесь лед не выдержал, дал трещину, и орудие пошло ко дну.

В трудной обстановке бойцы проявили русскую смекалку. Рядовой Г. Маслов, раздобыв несколько бревен, соорудил на берегу ворот. Гвардии старшина Дергачев, сбросив полушубок, спустился в ледяную воду, закрепил трос за боевую ось и подал орудийному расчету команду тянуть орудие из воды. Через несколько минут пушка уже находилась на льду. В разобранном виде ее на машине отправили в артиллерийскую мастерскую. Через несколько дней она была собрана и возвращена на огневые позиции.

Примеров дружной, самоотверженной работы в бою, взаимной выручки и поддержки в трудных условиях много в летописи ратной славы артиллеристов-гвардейцев. [75] Дружба удесятеряет силы в бою, помогает более успешно преодолевать тяготы фронтовой жизни.

Так было и 25 февраля 1944 года, когда после ожесточенного боя подразделения 927-го стрелкового полка 251-й стрелковой дивизии при поддержке 11-го и 12-го минометных полков 43-й минометной бригады захватили переправу через реку Черница юго-восточнее Богушевска и закрепились на ее западном берегу.

События развивались таким образом.

Рано утром гитлеровцы нанесла мощный артиллерийский удар по нашему переднему краю, потом пошли в контратаку. До двух фашистских батальонов на узком участке рвались к переправе. Им удалось потеснить некоторые роты, но на их пути встали минометчики 3-й батареи 12-го минометного полка, которой командовал комсомолец старший лейтенант Л. П. Тихмянов.

38 минометчиков приняли на себя удар двух батальонов. Первые атаки были успешно отбиты, но вскоре кончились мины, и тогда Тихмянов решил занять круговую оборону на более выгодном рубеже. Выполняя приказ командира, бойцы быстро переместились на ближайшую высоту, с которой хорошо просматривалась местность. Старший лейтенант умело расставил людей, каждого обеспечил карабином или автоматом и ручными гранатами.

Ждать пришлось недолго. Вскоре из леса показались цепи фашистов. Они двигались в четком строю, уверенные, видимо, в том, что тут противник подавлен и сопротивления не будет. Но на подступах к высоте минометчики встретили их дружным огнем. Наткнувшись на неожиданное сопротивление, гитлеровцы начали обходить высоту с трех сторон, но залпы минометчиков прижали их к земле. А из леса выходили все новые и новые группы фашистов. Пять раз повторялась атака. В отдельные моменты боя врагу удавалось приблизиться к нашим окопам на расстояние 15–20 метров. На позиции летели ручные гранаты. Но герои-минометчики дрались стойко. Командир батареи мужественно руководил боем. Ему помогал комсорг дивизиона младший лейтенант медицинской службы С. А. Богомолов. С одиннадцатью бойцами он оборонял самый ответственный участок на левом фланге и еще успевал перевязывать раненых. [76]

Подступы к высоте были завалены трупами фашистов, но вражеские атаки не прекращались. Снова и снова с тупым фанатизмом гитлеровцы лезли вперед.

Патроны у минометчиков подходили к концу. В критический момент Тихмянов решил вызвать огонь дивизиона на себя. Но как это сделать? Дивизион на восточном берегу реки, и связи с ним нет. Тогда лейтенант В. Ф. Кузьменко, сержант Н. Елаев и рядовой И. Зотов, выполняя приказ командира, поползли к переправе. Три отважных воина прорвались через вражеское кольцо, доложили командиру дивизиона об обстановке и просьбу старшего лейтенанта открыть огонь по высоте. Минометчики дивизиона накрыли фашистов залповым огнем. Немногим из них удалось уцелеть и укрыться в лесу.

38 бойцов батареи во главе со старшим лейтенантом Л. П. Тихмяновым показали в этом неравном бою, что нет такой силы, которая могла бы сломить советских воинов. 38 минометчиков уничтожили 259 гитлеровцев и не отступили ни на шаг, выполнив свой воинский долг.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 16 мая 1944 года старшему лейтенанту Леониду Павловичу Тихмянову и 3 июня 1944 года младшему лейтенанту медицинской службы Сергею Александровичу Богомолову было присвоено звание Героя Советского Союза. Остальные участники этого героического боя награждены орденами. Некоторые из них удостоились награды посмертно.

Бессмертный подвиг минометчиков прогремел на всю страну как образец стойкости и бесстрашия, как яркий пример войсковой дружбы. Среди них были воины восьми национальностей.

Жители Лиозненского района Витебской области называют высоту Тихмяновской, на ней установлен памятник ее доблестным защитникам. Заведующая отделом культуры райисполкома Раиса Агеева сложила такую песню: