А. Д. Кондратьев
В партизанском крае
Коммунистическая партия с первых дней Великой Отечественной войны развернула огромную работу, чтобы сорвать планы ненавистного врага и отстоять свободу и независимость нашей Родины. Я хорошо помню, как в июле 1941 г. группа москвичей была направлена на Северо-Западный фронт для организации партизанского движения в тылу врага. В своих кратких воспоминаниях мне и хотелось бы поведать читателям о той героической борьбе, которую развернули трудящиеся Ленинградской области под руководством своих партийных организаций в партизанском крае в 1941 — 1943 гг.
Пожелтевшие листки старых газет, стершиеся на сгибах письма, фотографии людей в полушубках и кубанках с красной ленточкой, карты с разноцветными стрелами... Этим документам уже много лет. Но каждый раз, просматривая их, кажется, что все, о чем они рассказывают, произошло только вчера. Перед глазами одна за другой возникают картины далеких дней; память воскрешает большие и малые события; как живые, в сегодняшнем дне встают те, кто в эти суровые годы отдал свою жизнь за Отчизну.
... Шел 1941 год. Этот год история разделила на два периода.
Новый год — пожелания счастья, творческой работы, здоровья. Веселые стайки школьников по утрам. Поток рабочих у проходных перед началом работы. Над созданием машин трудятся конструкторы. В далекие экспедиции изучать новые земли отправляются ученые. Замечательные песни слагают поэты. [289]
Праздники! Традиционные подарки женщинам к 8 Марта. Яркая, всенародная демонстрация 1 Мая.
Труд. Учеба. Отдых. Этим живет каждая советская семья. Твердой, уверенной поступью идет вперед советский народ, строящий коммунизм...
22 июля. Суровыми стали лица. В руках вчерашнего сталевара, полевода, бухгалтера — винтовка. Привычным для глаз сделался цвет хаки.
Эшелоны с бойцами, боевой техникой непрерывной лентой потянулись на запад. А навстречу им — тысячи женщин, стариков, детей, вагоны и платформы с заводским оборудованием медленно продвигаются на восток. Идет другая жизнь — началась Великая Отечественная война.
Гитлеровские полчища рвались в глубь страны. Жестокие бои развернулись на огромных просторах. Части Красной Армии уничтожали живую силу противника, перемалывали его технику.
Разрушенные города, сожженные деревни, виселицы — вот что шло по советской земле вместе с немецко-фашистскими войсками. Но следом за оккупантами шла и ненависть народа, и его стремление к борьбе, к сопротивлению. Росли и крепли подпольные партийные организации на территории Ленинградской области, захваченной гитлеровцами, все новые отряды народных мстителей вступали в бой с захватчиками.
3 июля 1941 г. Партия обращается ко всему советскому народу с призывом:
«В занятых врагом районах нужно создавать партизанские отряды, конные и пешие, создавать диверсионные группы для борьбы с частями вражеской армии, для разжигания партизанской войны всюду и везде, для взрыва мостов, дорог, порчи телефонной и телеграфной связи, поджога лесов, складов, обозов. В захваченных районах создавать невыносимые условия для врага и всех его пособников, преследовать и уничтожать их на каждом шагу, срывать все их мероприятия»{57}.
... В Новгороде у моста через р. Волхов стоял небольшой двухэтажный дом. Сюда в июле непрерывно шли люди. В небольших комнатах этого дома разместилось руководство по организации партизанского движения, созданное Ленинградским областным комитетом Коммунистической партии. Посетителей принимал одетый в военную форму мужчина средних лет, круглолицый, русоволосый. Это был Алексей Никитович Асмолов — один из первых организаторов партизанского движения на Северо-Западном фронте. Интересно проходили беседы с этим человеком. В задушевном разговоре он разъяснял будущим народным мстителям методы партизанской борьбы, знакомил с районами боевых действий.
В комнате у А. Н. Асмолова и было принято решение срочно сформировать партизанский отряд в районном центре Крестцы
Организовать отряд было поручено мне. [290] Более двух часов длилась наша беседа с Асмоловым.
— Вам, товарищ Кондратьев, партия поручает очень важное и ответственное дело, — сказал Алексей Никитович. — Одному с ним справиться невозможно. Поэтому опирайтесь при формировании отряда и потом, в боях, на коммунистов, комсомольцев, беспартийных активистов. Особое внимание уделите с первых же дней на боевую подготовку — ведь многие из ваших будущих бойцов никогда не держали в руках винтовку, а драться им придется с хорошо вооруженной и обученной армией. И сейчас, при формировании, и потом, когда вы будете воевать с фашистами в их тылу, не забывайте о партийно-политической работе. О ней мне хотелось бы поговорить поподробнее.
Асмолов вышел из-за письменного стола, сел рядом со мной на диване.
— Партийно-политическую работу вам придется вести не только в своем отряде, но и среди населения, — продолжал он. — Помните, что в тылу врага ваш отряд — это представитель Советской власти, это представитель нашей славной Коммунистической партии. Каждый боец должен быть агитатором, пропагандистом. Чаще встречайтесь с местным населением, беседуйте, разъясняйте. И главное — всегда опирайтесь на народ. В народе вы будете черпать свою силу. И еще на один момент я бы хотел обратить ваше внимание: борьба будет трудная, очень трудная. Но как бы трудно вам ни пришлось, не забывайте: на эту священную войну вас послала наша Коммунистическая партия.
Сразу же после беседы я выехал в Крестцы. Здесь, в здании райкома партии, и началось формирование нашего отряда. Желающих записаться в отряд было много. Заявления подавали люди самых различных профессий и возрастов. Среди них: инженеры, техники, педагоги, хозяйственные работники, медработники и даже учащиеся школ.
Формирование отряда было окончено, и мы приступили к боевой подготовке.
Наши войска в это время отошли на левую сторону р. Волхов и прочно закрепились на этих рубежах. Враг подходил к Новгороду. День и ночь его авиация бомбила город. Для усиления последующего удара гитлеровцы перебросили на этот участок испанскую «голубую дивизию». Наши войска оставили Новгород.
Партизанский отряд, организованный в Крестцах, получил задание перейти линию фронта и начать боевые действия в тылах «голубой дивизии».
Глухой, темной ночью проскользнул отряд через линию фронта между частями врага и углубился в лесной массив. В намеченном пункте устроили отдых, выслали разведку. Вскоре разведка доложила, что в трех километрах от отряда находятся обозы «голубой дивизии». [291]
По согласованию с командованием действующей армии удар по вражеской дивизии должен был быть нанесен лишь в следующую ночь. Долго тянулся этот день. Партизаны готовили оружие, проверяли и подгоняли снаряжение, отдыхали после перехода.
После мощной артиллерийской подготовки части Красной Армии и партизаны одновременно открыли огонь. Тылы вражеской дивизии были сильно потрепаны партизанами. Дрогнули фашисты. Усилив огонь, советские подразделения пошли в атаку. Заметался прижатый с двух сторон враг.
Целые колонны пленных, богатые трофеи — вот итог ночного боя. А главное — партизанский отряд выдержал экзамен. Крупный бой — большая победа!
Успешно выполнив задание в тылу «голубой дивизии», партизанский отряд отошел на пополнение. Из него и из отрядов, созданных в районах Полы, Лычкова, Меты и воинского подразделения, было сформировано сводное партизанское соединение. Началась подготовка к новым боевым делам.
В суровую январскую ночь 1941 г. сводное партизанское соединение под моим командованием перешло линию фронта для боевых действий в тылах 16-й немецкой армии.
Мы перешли линию фронта и углубились в лесные массивы, подходящие к самому районному центру Пола. Отряд вышел на подступы к городу. Нас разделяла только река. В этот период войска 11-й армии прорвали линию фронта, и 86-й стрелковый полк 180-й стрелковой дивизии под командованием А. И. Кощеева подошел на подступы к Поле. Мы встретились с войсковой частью.
Противник закрыл отход полка, и полк оказался в тылу врага. Партизаны и бойцы полка ежедневно вели тяжелые бои с врагом. Сводное партизанское соединение встало на правый фланг, помогая полку в обороне.
Ночью партизанский отряд вышел на засаду в районе деревень Березка, Тополево, Кошелево. Гитлеровцы спешно подтягивали живую силу и технику в Полу, чтобы разгромить партизан и полк. Для этого они устроили новую, скрытую по лесному массиву дорогу. Но партизанская разведка своевременно обнаружила дорогу, и мы на ней организовали засаду.
В лесных массивах, одетые в маскировочные халаты, залегли партизаны, ожидая вражеский обоз. Время шло, а противник не появлялся. Мерзли руки, ноги, становилось невыносимо холодно лежать на снегу. Высланная в сторону Кошелева разведка доложила, что большой обоз движется в сторону деревни Херенка-Пола.
Обоз с боеприпасами и продуктами двигался медленно. Вот голова обоза подошла к месту, где замаскировался командный пункт. Пропустив голову колонны вперед, была подана команда1
— Ураганный огонь по колонне!
Вмиг ожил лес, пулеметные очереди, взрывы гранат, ржание лошадей и безумный крик фашистов — все смешалось вместе. Это мстили партизаны непрошеным фашистским захватчикам. [292] Часть трофеев мы захватили с собой, остальное было уничтожено. С этой ночи гитлеровцы больше не пользовались лесной дорогой.
После разгрома обоза на лесной дороге они повели яростное наступление на полк и места расположения партизан. Ежедневно шли сильные бои, и только ночью на короткое время прекращалась перестрелка. В полку появилось много раненых бойцов и командиров, их необходимо было переправить через линию фронта и госпитализировать.
Переправу раненых через линию фронта взяли на себя партизаны. Началась работа разведки для определения дороги, по которой можно будет вывезти раненых.
В первую ночь разведке не повезло — она наскочила на засаду и с огнем отошла в расположение партизан. Наступила вторая ночь. Подготовили всех раненых, повозки, подобрали спокойных лошадей. У каждой повозки дежурило по два бойца. Обоз ждал сигнала, чтобы двинуться в путь.
Но разведчики натолкнулись на минированную тропу, и в результате — новые раненые. Пришлось дать команду и в эту ночь отставить переход через линию фронта. Снова раненых отправили [293] по своим подразделениям. Каково было состояние раненых, читатель может себе представить. Две ночи — и две неудачи.
Мы решили провести дневную разведку линий фронта. С группой разведчиков в маскировочных халатах осторожно проходили по лесу. По проложенным тропам старались не ходить, так как они могли быть заминированы, — осторожность и еще раз осторожность. В этом залог спасения раненых командиров и бойцов полка.
Пройдя заминированные места, мы осторожно вышли к р. Поле, а там, за рекой, — расположение войск 11-й армии. Засев в кустах и замаскировавшись, мы наблюдали, как передвигается по линии фронта сторожевое охранение, засекли позиции артиллерийских орудий и места скопления солдат противника.
День подходил к концу. Оставив у реки наблюдение, мы двинулись обратно еще раз проверить наш путь. При движении в обратном направлении нами не было обнаружено никаких признаков пересечения нашей тропы. Когда вернулись в лагерь, было уже темно. Срочно была дана команда подготовить обоз с ранеными к походу. Когда все было готово, я лично обошел всех раненых и предупредил о строжайшей дисциплине в походе: не курить и не разговаривать, даже тяжелораненых просили не стонать.
— Колонна готова к походу, — доложил мне комиссар нашего соединения В. Д. Зайцев. Выслав вперед сторожевое охранение для установления связи с оставленными на берегу реки разведчиками, я дал приказ начать движение. Сам пошел в голове колонны, а комиссар с отрядом бойцов замыкали нашу колонну.
Лес. Кругом лес. Тишина. Лишь слышится поскрипывание полозьев. Медленно и осторожно движется обоз к линии фронта. Высланные к партизанской разведке у реки связные еще не вернулись. Время подходит к полуночи. Зловещая тишина заставляет учащенно биться сердце, стучит в висках после двух бессонных ночей.
Удастся ли провести обоз с ранеными через линию фронта? Вот мысль, которая не дает покоя всем.
Справа от противника взвились вверх три зеленые ракеты, за ними последовали автоматные очереди. Пришлось колонну остановить. Время летит быстро. Стрелки на циферблате показывают два часа ночи. Снова высылаю связных, а сам медленно с обозом раненых продвигаюсь к реке. Передовое охранение заметило, что какая-то группа движется в нашу сторону. Это наша разведка, которая доложила, что в трехстах метрах от нашей разведки с наступлением темноты была выставлена засада противника, а после трех сигнальных ракет засада снялась и отошла к районному центру, дав несколько очередей из автоматов.
Итак, путь свободен. Колонна быстро двинулась к реке. Вот и река. На белоснежной равнине далеко заметно все, что может двигаться по ней. Выслал разведку через реку и дал приказ головному охранению занять оборону по ту сторону реки. Начали переправу. Быстро повозки переправлялись через реку. Осталось переправить [294] последний десяток повозок, как прогремели выстрелы со стороны Полы. Уже под огнем переправлялись последние повозки. Они завершили шествие по наезженной уже дороге через линию фронта.
Отдохнув сутки в расположении своих войск, мы ночью снова перешли линию фронта и утром были в расположении окруженного полка. Необходимо было разведать о наличии и силе врага в районе Полы и ее окрестностей. Каждую ночь мы занимались разведкой и собрали данные о расположении войск противника.
11-я армия готовилась к наступлению на Полу. Ей были необходимы все новые и новые разведывательные данные. Я получил распоряжение командования партизанского движения Северо-Западного фронта: лично перейти линию фронта и доложить штабу 11-й армии о состоянии войск противника.
Сборы были короткие. С группой из пяти опытных и ловких партизан мы вышли к линии фронта и с наступлением темноты уже достигли реки, а чуть стемнело ползком преодолели реку. На той стороне нас уже встречали представители армии. Я тут же был доставлен в штаб армии и на совещании штаба доложил обстановку в тылу 16-й немецкой армии. Совещание в штабе продолжалось долго. Когда вышли из землянки, уже был рассвет. Через некоторое время мы тронулись в путь. Я переходил линию фронта в пятый раз. Днем мы уже были у своих партизан.
Прогремели последние орудийные залпы и автоматные очереди на подступах к районному центру Пола Ленинградской области. Доблестные бойцы Красной Армии во взаимодействии с партизанскими отрядами в день 23 февраля 1942 г. навсегда освободили советских людей в Поле от фашистской оккупации. Но партизанам предстояла еще длительная и упорная борьба с захватчиками, которые бесчинствовали на захваченной территории.
Наша партизанская бригада получила приказ перейти линию фронта и в районе Белебелки, Дедовичей соединиться с действующими в партизанском крае партизанами. В суровую зимнюю ночь на 1 марта 1942 г. мы вышли на выполнение боевого задания командования. Пурга быстро заметала наши следы. Неоднократные попытки перейти линию фронта в лесных массивах наталкивались на заслоны вражеских войск; свободного пути не было; разведка искала прохода через линию фронта. Наконец, она доложила, что Белебелка свободна, и партизаны двинулись в этот районный центр. Население рассказало, как гитлеровцы на ночь уходят в лес, чтобы закрыть проход партизанам.
Соединившись с народными мстителями партизанского края, наш отряд занял оборону на высотах у д. Красное Смородиново, где за р. Шелонью раскинулась необозримая равнина, на которой виднелось сразу несколько деревень. [295]
Мартовский солнечный день, поблескивают снежные крупинки на полях и деревьях, кругом тишина... В этот прекрасный день можно было думать, что войны нет, что идет мирная спокойная жизнь, а дети, не зная нужды и заботы, спокойно бегают и играют на этой широкой равнине. Но что это? За Шелонью из деревни бежит мальчик и машет руками. Нет, он не играет, этот ребенок чем-то встревожен, бежит в нашу сторону, где мы заняли рубеж для защиты от врага. Мальчик часто оглядывается назад. Мигом слетело минутное спокойствие, все обратили внимание на бегущего мальчика, у всех была одна мысль, кто он, что так испугало ребенка? Мальчику осталось пройти небольшое расстояние до горы. Но силы его слабели, он стал спотыкаться, как бы проваливаясь в снег.
Я распорядился внести малыша в гору. Мигом бросились Иван Колесов и Костя Бердников навстречу мальчику. Он еще раз обернулся назад. Позади осталась река, скованная льдом, а за рекой — его деревня, в которой он родился и жил. Это был мальчик 11 лет: маленький, щупленький, с голубыми глазами, с выражением испуга на лице, с русыми волосами, в серой ситцевой рубашке, в подшитых валенках. Звали его Колей. Успокоившись, он рассказал:
«До войны мой отец, мать и сестра работали в колхозе, я учился в школе. Но вот война... Отца вызвали в Дедовичи в военкомат, он больше не вернулся — ушел с Красной Армией защищать Родину. В один из летних солнечных дней мы узнали, что немцы заняли Дедовичи. Страх охватил нас, мама плакала. Немцы пришли. Они отобрали у нас овец, стреляли по курам и поросятам в деревне, отбирали коров, а к вечеру, когда уходили из деревни, увели нескольких колхозников, они больше не вернулись обратно. Потом мы услышали, что за рекой в нашем районе появились партизаны. Это нас обрадовало. Сегодня утром мама, выглянув в окно, вскрикнула: «Немцы!» Немцы уже были на краю деревни. Она сказала мне: «Коля, беги за реку и скажи партизанам». И я убежал, захватив с собой пионерский галстук, вот он».
Так Коля предупредил нас о появлении в их деревне фашистских захватчиков. Партизаны быстро приняли боевую готовность, чтобы вступить в бой с ненавистным врагом. Не прошло и 30 минут, как на краю деревни сосредоточились крупные силы противника. Началась стремительная атака пехоты противника при поддержке танков и артиллерии, бой разгорался все сильнее и сильнее, но партизанские пули сражали противника. Много фашистских вояк уже валялось на пути, по которому только что пробежал пионер. В течение всего дня бой не утихал, бились наши партизаны, уничтожая чужеземных захватчиков, защищая свою землю, освобождая советских людей от фашистского рабства. День подходил к концу, и я приказал лыжному подразделению старшего лейтенанта Полякова обойти противника и ударить с тыла. С наступлением темноты мы рассчитывали всеми силами партизан разбить группировку врага и освободить деревню, где жил Коля. [296]
Быстро наступили сумерки. Подразделение Полякова незаметно обходило деревню и заходило в тыл противника, а основные силы партизан усилили огонь по неприятелю, отвлекая его внимание.
Вот взлетели вверх сигнальные ракеты подразделения старшего лейтенанта Полякова. Это сигнал к атаке, и партизаны с криками «Ура!» понеслись по направлению к занятой фашистами деревне, и среди них был Коля. Он возвращался в родную деревню к матери и сестре не один, он вел с собой грозную партизанскую силу. Сын выполнил задание матери: не только сказал партизанам, но и привел их с собой.
Бой близился к концу. Партизаны добыли богатые трофеи: пушки, обозы с боеприпасами. Оставшиеся в живых гитлеровцы в панике бежали по направлению к Дедовичам, бросая на своем пути убитых и раненых.
После того как деревня была полностью очищена от противника, партизаны получили приказ занять оборону на краю деревни в сторону Дедовичей. Коля настойчиво звал меня к себе в гости, говоря: «Дяденька, идемте к нам, мама нас молоком напоит. Мама у нас хорошая, заботливая, вот вы ее сейчас увидите».
Колин дом уцелел. Подходя к дому, он нетерпеливо тащил меня за руку, ускоряя шаг, чтобы быстрее увидеть мать и сестру. Ворота у входа в дом были распахнуты настежь, света не было. Вдруг Коля на что-то натолкнулся и испуганно вскрикнул. На крик прибежали партизаны и осветили нам путь. В сенях висели два женских тела, это были мать и сестра Коли. Он тяжело зарыдал. Не пришлось Коле познакомить мать и сестру с нами, угостить нас. Коля весь в слезах, прижимаясь ко мне, говорил: «Дяденька, дяденька, что я буду теперь делать, с кем я буду жить?» Бережно гладя его головку, стараясь хоть как-то успокоить, я сказал ему: «Пойдем со мной, Коленька, с этого дня ты будешь всегда с нами, будешь юным партизаном».
После проведенного боя чувствовалась усталость партизан, но впереди предстояла большая работа: следовало втянуть на гору захваченные у фашистов пушки, пулеметы и другие трофеи.
После небольшого отдыха партизаны начали готовиться к походу. Нужно было срочно перебазироваться, занять д. Бродки и организовать прочную оборону, поскольку мы знали, что после такого разгрома враг не оставит нас в покое.
Надо сказать, что Коля быстро освоился с обстановкой, легко втянулся в партизанскую кипучую жизнь, без всяких приказов стал выполнять работу связного: он быстро разносил все приказы штаба. Его полюбили все бойцы и командиры. В книге личного состава появился новый боец — 11-летний партизан Николай Иванович Быстров.
Разведка доложила штабу, что противник концентрирует большие силы в с. Крутец. Это было большое село, в центре которого стояло несколько каменных домов. Здесь и расположился вражеский [297] штаб. На краю села стояла силосная башня, где фашисты оборудовали наблюдательный пункт и установили станковый пулемет. День и ночь партизанская разведка вела наблюдение за гарнизоном. Однажды разведка доложила, что в гарнизон Крутец прибыло пополнение: четыре танка и две бронемашины. Вся эта техника расположилась у вражеского штаба.
Командование партизан стремилось разгадать замысел врага, но все попытки взять языка из гарнизона были безуспешны.
Мы начали спешно готовиться к операции: бойцы проверяли автоматы и пулеметы, отряды пополнялись боеприпасами. Коля первый раз в жизни участвовал в такой подготовке. Как и прежде, он аккуратно выполнял роль связного, а в ночь операции ему предстояла большая, ответственная и опасная работа. Мы готовились к тяжелому бою с вражеской пехотой, с его танками и бронемашинами. Поставленная задача — разгромить крутецкий гарнизон врага в течение ночи — штабом партизан была тщательно разработана. Наступила ночь. Отряды потянулись по направлению к селу. В походе соблюдалась строжайшая дисциплина. Партизаны, осторожно пробираясь через чащу леса, стремились незаметно подойти к намеченной цели. Вот впереди показалась опушка леса, здесь отрядам партизан предстояло рассредоточиться — обойти с флангов и зайти в тыл врага. Окружить и взять в кольцо гарнизон противника, чтобы ни один захватчик не вышел живым.
Стрелки на циферблате часов показали 23.00. Остался час до наступления. Партизаны ползком от опушки леса продвигались к крайним домам села. Коле было дано задание установить живую связь с партизанским отрядом Г. В. Тимофеева и комиссара Архидьяконского. И он, преодолев чувство страха, ушел в ночную мглу на связь, а через некоторое время вернулся и доложил командованию, что связь установлена, отряды вышли на свои рубежи и готовы к бою.
Ровно в 24.00 взвилась вверх квасная ракета, и в этот же миг со всех сторон ударили автоматные и пулеметные очереди, послышались взрывы гранат на окраинах села. Это партизаны вели бой в самом населенном пункте. Застучал вражеский пулемет с пожарной вышки, но поздно. Партизаны уже поджигали вышку, и она начала полыхать ярким пламенем. Фашистские пулеметчики были взяты в плен.
В бой вступили танки и бронемашины противника. Партизаны вели бой за каждый дом, приближаясь к центру села. Пылала окраина села, освещая весь населенный пункт. Стало светло, как днем. Все жарче становился бой. Метался от отряда к отряду связной Коля, передавая приказания командования. Три часа шел упорный бой, но враг не сдавался. Партизаны с боем продвигались к зданию, где засел штаб гарнизона. Коля получил задание передать отряду Тимофеева распоряжение усилить наступление с правого фланга, продвинуться к расположению танков и поджечь их. Маленький связной метался среди горевших домов и свистящих [298] пуль, выполняя одно задание за другим. От дыма Коля весь почернел, только белые зубы резко выделялись на лице. Партизан Хотько доложил, что два танка и две бронемашины прорвали кольцо и устремились на запад, а два танка остались у штаба. Немедленно был дан приказ задержать танки и подорвать их противотанковыми гранатами.
Уже забрезжил рассвет, а гитлеровцы, засевшие в штабе, упорно сопротивлялись. Все попытки взять его штурмом не увенчались успехом, тогда бойцы отряда Тимофеева подложили тол под углы здания и взорвали его.
Теперь сопротивление оказывали лишь два танка. Фашисты не хотели сдаваться, тогда комиссар отряда Архидьяконский подошел к одному танку, пистолетом «ТТ» застучал в смотровую щель и закричал: «Эй, гады, сдавайтесь!» Но гитлеровский офицер, находившийся в танке, через смотровую щель в упор убил славного партизанского комиссара. Партизаны отомстили за своего боевого комиссара и подожгли танки. Вражеский гарнизон был полностью разгромлен.
Отдан последний приказ — осмотреть все место боя, проверить личный состав и подобрать трофеи (наши раненые еще ночью были переправлены в д. Бродки).
Коля был неутомим. На его ремне висела кобура с немецким «парабеллумом», а на шее — немецкий автомат. Эти личные трофеи доставляли столько радости юному партизану, отомстившему фашистам в первом же бою за смерть матери и сестры.
Партизанские отряды собрались на опушке леса. Вдруг Коля что-то заметил вдали и стремглав бросился бежать туда, несмотря на то что мы требовали немедленно вернуться обратно. Но, видимо, он ничего не слышал. Прошло совсем немного времени, когда в стороне, куда убежал Коля, раздался выстрел, навсегда оборвавший жизнь 11-летнего пионера. Партизаны Хотько, Колесов, Бердников с взведенными автоматами быстро побежали на выстрел, и перед ними предстала картина — лежащий лицом к земле Коля, а рядом с ним с дымящимся в руке пистолетом фашист, раненый в обе ноги: он полз к лесу, чтобы спастись от партизан.
Тело Николая Быстрова осторожно положили на повозку и доставили в д. Бродки. Там с партизанскими почестями похоронили его 5 апреля 1942 г. На могиле юного партизана мы поклялись отомстить за его смерть фашистам.
Шел 1942 год. Наша партизанская бригада дислоцировалась на территории Ленинградской области, действуя совместно с частями Красной Армии против 16-й немецкой армии. Партизаны систематически наносили удары по врагу, уничтожая его живую силу и технику, взрывая мосты, железнодорожные пути, воинские эшелоны и колонны автомашин. [299] Не выдержало вражеское командование ежедневных партизанских налетов и бросило в наступление на партизанский край свои регулярные войска.
Начался ожесточенный бой. Гитлеровцы вводили все новые резервы. В бой вступили танки, артиллерия. В один из майских дней 1942 г. к 12 часам врагу удалось прорвать оборону бригады в районе д. Подлупленник и нарушить взаимодействие партизанских отрядов. Вот уже танки ворвались в деревню, а вслед за ними вступила туда и пехота.
Партизаны отходили в леса. Спешно собрались командиры отдельных отрядов на совещание. Надо было срочно остановить противника, так как в лесах находились обозы с ранеными, продовольствием. На совещании было решено: собрав все резервы, ударить по противнику с трех сторон.
Ровно в 15 часов в лобовую атаку пошли бойцы под моим командованием. С правого фланга наступал отряд старшего лейтенанта М. Полякова, с левого — Крылова. Ползком, короткими перебежками приближались партизаны к деревне. Вот уже окраина. Громкое «ура», пулеметные, автоматные очереди, разрывы снарядов. Не устоял враг, дрогнул, начал отходить. Чтобы отрезать противнику пути к отступлению, отряд Тимофеева зашел ему в тыл.
Все слабее становился огонь врага. Отступая, гитлеровцы начали бросать на поле боя технику. Вот в оставленный вражеский танк, отбросив люк, вскочил танкист-партизан Костя Бердников. Развернув башню, он открыл огонь по врагу из его же машины.
Деревня Подлупленник очищена от врага. Захвачено четыре совершенно исправных вражеских танка, девять пулеметов, много лошадей, снаряжения, продовольствие. Оружие раздали по отрядам, а из продовольствия повара приготовили ужин для партизан. Утром разведка донесла, что противник оставил еще 17 деревень и отошел в районный центр Дедовичи, где начал срочно укреплять рубежи обороны.
После разгрома вражеской группировки под Подлупленником наша партизанская бригада получила приказ выйти в район Славковичей. Все готовились усердно — ведь предстоял длинный и сложный марш по тылам врага.
В назначенное время бригада выступила на марш. С боем перешли железную дорогу Чихачево — Дедовичи. Стройными рядами проходила по деревням, освобожденным от оккупантов, партизанская конница.
— Наши пришли, наши! — со слезами радости встречали партизан жители. Свежий хлеб, молоко, все, что оставалось в деревнях, выносили на дорогу женщины, угощая бойцов...
После трехдневного марша бригада приближалась к намеченной цели. Во время одного из привалов, когда мы пели партизанскую песню, разведка доложила, что вблизи Горбово бургомистр из Пскова проводит совещание старост 46 волостей и деревень по передаче колхозной земли кулакам и предателям Родины. Пятеро партизан под [300] командованием старшего лейтенанта Голованова получили задание взять в плен старост и доставить их в штаб бригады. Проникнув в деревню, отважная пятерка ворвалась в дом, где шло совещание. Голованов крикнул:
— Руки вверх, господа старосты!
Так были арестованы все участники совещания. Ночью бригада вступила в бой с вражескими войсками в Горбове. Гарнизон был полностью разгромлен, на следующий день партизаны заняли 76 деревень, восстановив в них Советскую власть.
Радостная весть охватила бойцов и командиров 1-й особой партизанской бригады 16 февраля 1942 г.
— Сегодня ночью прилетает представитель партизанского отдела Северо-Западного фронта для вручения правительственных наград за боевые действия партизан, — рассказывали в подразделениях.
Показался самолет. Заглохли последние звуки мотора, и из машины вышел человек в полушубке, валенках, с автоматом через плечо. Кто он, еще было трудно разглядеть. Когда представитель штаба сошел на землю, меня охватила радость. С этим человеком в июле 1941 г. я впервые встретился в древнем Новгороде, когда он подбирал партизанские командные кадры. К нам, в тыл врага, прилетел начальник партизанского отдела Северо-Западного фронта Алексей Никитович Асмолов.
Утром партизаны были построены для вручения правительственных наград. А. Н. Асмолов поздравил партизан с боевыми успехами в глубоком тылу врага. Один за другим подходили партизаны к партизанскому вожаку. Он крепко пожимал руки каждому, поздравлял с правительственной наградой и вручал ордена и медали. Подошла и моя очередь. Алексей Никитович вручил мне орден Красного Знамени.
Затем выступили партизаны, заверившие нашу славную Коммунистическую партию и Советское правительство, что, не щадя сил, они будут бить врага всюду и везде, уничтожать его живую силу и технику до полного освобождения нашей священной земли.
Шел 1943 год. Каждый день боевой партизанской жизни учил бойцов новому, помогал приобретать опыт в борьбе с захватчиками. Отряды бригады все чаще вступали в бой с частями немецкой армии.
Выросли ряды партизан в 4-й Ленинградской бригаде, за счет трофеев пополнилось вооружение. Партизанские полки размещались теперь не в лесах, как это было раньше, а в деревнях.
После длительного и тяжелого боя бригада ночью в сентябре 1943 г. разместилась в д. Кухново. А на рассвете партизаны, укрепляя [301] свои позиции, начали рыть окопы, минировать подходы к деревне.
Я и комиссар бригады М. Е. Павлов у окраины деревни проверяли расположение огневых точек в одном из отрядов. В этот момент разведчики доложили, что с запада на расположение бригады надвигается противник. Впереди себя он гонит скот.
Подготовка к бою никогда не занимала у партизан много времени. Подразделения быстро заняли рубежи на высотах у деревни, расположили огневые средства.
На партизанской мине на дороге, идущей к Кухново, подорвался фашистский танк, и одновременно с разных сторон по врагу ударили наши пулеметы. Залпы партизан отрядов И. Андреева и майора Максима (А. М. Корчагина) заставили спешиться вражескую конницу. Пулеметчик Илюшечкин, непрерывно поливая огнем из пулемета вражескую пехоту, заставил ее залечь. Противник остановился.
Подтянув артиллерию и бросив в атаку танки, гитлеровцы пытались прорвать оборону партизан, дать возможность пехоте перейти в наступление. Противник засек огневую точку Илюшечкина и открыл по ней артиллерийский и танковый огонь. Много раз менял отважный пулеметчик место расположения. И тем не менее осколком вражеского снаряда его тяжело ранило. Крепко прижав к себе пулемет, скатился Илюшечкин с высоты. Здесь его и подобрали санитары и отправили в госпиталь.
А сила атак врага между тем продолжала нарастать. Все новые резервы вводил он в бой. Прямой наводкой гитлеровцы подожгли дом, в котором размещался партизанский штаб бригады. Положение бригады усложнялось. Насмерть стояли партизаны отряда Ивана Андреева. Пал смертью храбрых командир отряда. Его место занял комиссар Н. Я. Пилипко. Тяжело пришлось майору Максиму — фашисты теснили его отряд от опушки леса. Из штаба послали ему последнее подкрепление — необходимо было сдержать натиск врага до наступления сумерек.
Силы были неравны. И партизаны, продержавшись до наступления темноты, были вынуждены отойти в район д. Поморье. Это около 25 км от Кухнова в сторону Славковичей.
Слава партизан после кухновского боя распространилась по всей округе. Все больше мужчин и женщин вступало в партизанскую бригаду.
В декабре 1943 г. 4-я Ленинградская партизанская бригада держала под контролем Островский район. В течение месяца она очистила весь район от врага, отрезала пути к отступлению вражескому гарнизону г. Острова. В течение этого месяца партизаны пустили под откос 12 вражеских эшелонов.
А теперь мне хочется рассказать о герое-партизане Владимире Валерьяновиче Доценко. 6 июля 1941 г. он вступил в отряд Красавина, [302] в этот день ему поручили командовать отрядом таких же, как и он, молодых парней из Старой Руссы и Острова.
Партизанская жизнь. Первое боевое задание. Подвиги. Вражеские эшелоны один за другим летят под откос, взлетают на воздух мосты, десятками падают срезанные пулеметной очередью фашистские солдаты. Так казалось.
Но первые же дни внесли существенную поправку.
— Не горячись, Володя, — учил Красавин, — послушай, что рассказывают о враге товарищи, подучись у них. Помни — враг сильный и хитрый, он хорошо вооружен. А нас ведь пока маловато, рисковать не имеем права.
2 августа надолго осталось в памяти молодого командира отряда. Партизаны получили приказ обстрелять вражескую колонну на шоссе Локня — Холм.
Осторожно подползли партизаны к большаку и видят: один за другим идут вражеские грузовики с вооруженными солдатами.
— Нас ведь только 15, — прошептал кто-то из бойцов, — да разве справимся с ними. В порошок сотрут нас всех...
Партизаны отошли от дороги. В лесу остановились. После некоторых споров о том, как действовать, отряд снова пошел к большаку.
Залегли. В это время невдалеке послышались пулеметные очереди, а через несколько минут из-за поворота показался фашистский патрульный мотоциклист. Он ехал медленно, обстреливая кусты вдоль дороги.
— Не иначе как со страха палит, партизан боится, — подумал Доценко и решил не трогать мотоциклиста, — что толку-то в одном человеке, надо подождать еще.
И «кусок пожирнее» не заставил себя долго ждать. Очень скоро на дороге появились три легковые машины, автобус, грузовик с рацией.
— По этим ударим, — прошло по цепи.
Машины между тем приближались. В первой — седой высокий гитлеровец, в шинели нараспашку, с кручеными золотыми погонами и крестами на груди, спокойно покуривал сигарету. В остальных машинах — вооруженные солдаты и офицеры оживленно разговаривали и смеялись.
— Как дома, разъезжают по нашей земле, собаки! — зло прошептал Доценко. [303]
От первой же его пулеметной очереди вспыхнула машина с седым фашистом. Залп, еще залп, несколько пулеметных очередей... Не прошло и десяти минут, как все пять вражеских машин пылали яркими факелами.
Не оглядываясь, очень быстро отошли партизаны от большака. Возвратились на базу измученные, но довольные.
Вот с этого-то дня и началась настоящая боевая жизнь партизанского командира Владимира Доценко.
В последующих боях партизаны накапливали боевой опыт и уже одерживали победу над целыми гарнизонами врага. В этих боях неизменно принимал участие Доценко.
Партизаны начали применять широко подрывное дело. Стал Владимир замечательным подрывником: пустил под откос три вражеских эшелона, взорвал около двух десятков мостов, много автомашин, не один фашистский танк подорвался на его минах.
В октябре 1943 г. Владимир Валерьянович Доценко в составе 4-й партизанской бригады командовал крупным отрядом. Ни минуты покоя не давал заклятому врагу его отряд. В больших боях и малых стычках, на железнодорожных путях и лесных дорогах — всюду врага преследовали партизаны из отряда Владимира Доценко.
О боевых делах отряда под командованием Ивана Ачимова свидетельствуют выдержки из дневника командира отряда.
5 ноября 1943 г. с группой в составе Катровского, Егорова и Бормоткина добрался, наконец, до указанного пункта на железной дороге Карсава — Остров. Спустили под откос паровоз и 18 вагонов с живой силой.9 ноября. На том же участке пустили под откос паровоз и 16 вагонов с горючим.
1 января 1944 г. На том же участке взорвали паровоз и 13 вагонов с боеприпасами.
27 января. На той же дороге подорвали эшелон — паровоз, 16 вагонов и 2 платформы.
29 января. Взорван эшелон противника.
5 февраля. Сегодня имею возможность записать некоторые подробности произведенных диверсий.
Первый поход на железную дорогу был неудачным, поставленную задачу мы не выполнили. Через несколько дней, 5 ноября, я снова был на железной дороге и решил, что не вернусь в бригаду, пока не спущу эшелон под откос. Действовали мы очень осторожно. Основное я взял на себя. Сам заложил заряд и дождался, пока появится эшелон в направлении к фронту. Взрыв был слышен далеко.
Очень хотелось мне взорвать эшелон 1 января 1944 г., так сказать, преподнести фашистам новогодний подарок. Небольшой группой мы двинулись к дороге в 20-х числах декабря. Встретили засаду, свернули и продолжали продвигаться к дороге. На следующий день [304] снова встретили засаду, но от нее ушли благополучно. Чтобы дать людям отдохнуть, было решено устроить ночевку. Вечером подошли к деревне, и вдруг нас остановил немецкий окрик: «Хальт!»
Немцы оказались в пяти шагах. Отстреливаясь, мы отошли. Времени оставалось мало, приближался Новый год, и я решил без отдыха продвигаться к железной дороге.
Взрыв мы произвели на открытом месте, между двумя будками. Пришлось долго ждать — эшелоны шли с фронта. Погода была сырая, мы продрогли, но не хотелось тратить взрывчатку на порожняк. Под утро услышали сигнал на станции и вскоре увидели эшелон. Мы взорвали его. Как потом выяснилось, это был эшелон с боеприпасами.
16 февраля. Отряд ведет бой на Гриве. Немцы бросили сюда три танка, две танкетки и восемь машин с солдатами. В этот день мы подбили танк, машину и бронетранспортер.
28 февраля. Сегодня подвели некоторые итоги боевой деятельности: в декабре 1942 г. — феврале 1943 г. спущено под откос шесть эшелонов, произведено около 100 взрывов рельс, взорвано пять мостов на шоссейных дорогах, уничтожено два километра связи.
День 28 февраля 1944 г. был для бригады праздничным — в этот день партизанам вручалось боевое Красное знамя Куйбышевского района Ленинграда.
В морозное утро полки бригады выстроились в д. Красное Сосонье. Как не похож сейчас грозный строй тысяч бойцов на то, с чего начинала свою историю 4-я Ленинградская партизанская бригада. И хотя не по-военному одеты люди — кто в деревенских полушубках, кто в шинелях без погон, но невольно чувствовалось, что стоит грозная воинская часть. Суровые, обветренные в боях и походах лица. Какая-то особая сила, свойственная только уверенным в победе людям, светилась в глазах партизан.
Разные люди стояли в строю, но всех их объединяли ненависть к врагу, мужество, стремление очистить советскую землю от немецко-фашистских захватчиков.
Вот стоит невысокий, плотный человек. Сколько раз Совинформбюро сообщало об успехах отряда, которым командовал Владимир Валерьянович Доценко. Неподалеку от В. Доценко — Александр Петрович Корунов. В последнем бою он был ранен в руку, но рана не помешала ему стать в строй во главе своего отряда.
Стояли в строю плечом к плечу с командирами боевые комиссары М. Е. Павлов, Н. Я. Пилипко, Калитов, Путилин. Они всегда были впереди, выполняли самые сложные и ответственные задания, показывая образцы мужества и отваги. Тут же балтийский моряк Валерий Михайлович Гутаренко — организатор специальной разведки. Впереди своих полков командиры Иван Грозный, Иван Крылов, Борис Абрамов. [305] Представитель Ленинграда передал партизанам знамя.
В ответном слове я сказал:
— Партизаны и партизанки, сегодня мы принимаем знамя трудящихся Куйбышевского района города Ленина. Это высокая награда, большая честь. Под этим знаменем мы клянемся бить врага до полного уничтожения. Я заверяю трудящихся героического города Ленинграда, что 4-я Ленинградская партизанская бригада с честью выполнит возложенные на нее боевые задания.
Вдруг раздался конский топот. Разведчик Петр Осин доложил:
— В районе партизан появились части Красной Армии.
Партизаны давно ждали этого сообщения, но, услышав его, не поверили — слишком велика была радость. Строй смешался. Люди бросились друг к другу, начали обниматься, поздравлять друг друга. Быстро подали коней, и я, комиссар бригады М. Е. Павлов, начальник политотдела Я. Е. Ицкевич отправились для встречи бойцов нашей славной армии. Кони сворачивают с дороги и мчатся прямо по целине. Вот показывается воинская колонна. Наступила радостная, сердечная встреча.
А на большак уже вышли местные жители, они встречали своих освободителей.
Тут состоялся митинг; выступали бойцы, партизаны, крестьяне. После митинга колонна бойцов двинулась дальше — впереди предстояли большие бои.
Вместе с населением подразделения Красной Армии провожали партизаны. Так после длительной борьбы в тылу врага кончилась их партизанская война.