Часть 1.

Страны антигитлеровской коалиции

Глава 1.

Великобритания

Воздушно-десантные войска

Британские вооруженные силы, после первой мировой войны почившие на лаврах, к началу 30-х годов превратились в настоящий заповедник устаревших форм ведения войны и к любым новшествам в данной области относились снисходительно, а то и враждебно. Статьи и выступления, американского генерала Митчелла, еще в 1918 году ратовавшего за скорейшее создание крупных воздушно-десантных формирований, в Англии нашли еще меньше поклонников, чем в Соединенных Штатах. Достойного противника, по мнению британских военных теоретиков, в Европе больше не было, «война за прекращение всех войн» закончилась полной победой Антанты, а любое стремление к усилению военной мощи Германии или СССР предполагалось задушить в зародыше усилением экономического давления. В этих условиях не было нужды менять освященную веками структуру вооруженных сил, а тем более внедрять столь экстравагантные идеи, как высадку солдат с воздуха.

Нужду в применении посадочных десантов англичане в полной мере ощутили только во время [14] конфликта в Ираке. После первой мировой войны Британская империя получила мандат на управление этой территорией, ранее входившей в состав Турции. Ирак фактически превратился в английскую полуколонию. С 1920 года в стране начались оживленные боевые действия между войсками «владычицы морей» и местным национально-освободительным движением. С целью компенсировать недостаток мобильности своих сухопутных войск в борьбе с конными отрядами повстанцев, англичане перебросили в Ирак из Египта значительное количество боевых самолетов, в том числе две военно-транспортные эскадрильи, оснащенные машинами Vickers «Victoria». Под руководством вице-маршала авиации Джона Салмонда (John Salmond) была разработана специальная тактика действий ВВС при их участии в акциях по «умиротворению» мятежных территорий. С октября 1922 года подразделения ВВС приняли активное участие в подавлении восстания.

Помимо бомбежки населенных пунктов и штурмовки обнаруженных партизанских отрядов, важнейшей функцией авиации стала высадка тактических посадочных воздушных десантов в районах расположения формирований повстанцев с целью их стремительного уничтожения или пленения. Первая акция подобного рода успешно осуществлена в феврале 1923 года, когда в окрестностях города Киркук было высажено 480 солдат 14-го сикхского полка. Новая тактика оказалась очень действенной — если раньше подвижные отряды восставших, пользовавшиеся полной поддержкой населения, быстро уходили из угрожаемых районов, то с этого времени их все чаще удавалось эффективно блокировать.

Англичане существенно развили свою тактику: командир 45-й военно-транспортной эскадрильи Артур Харрис (Arthur Harris, впоследствии возглавивший Бомбардировочное командование [15] Королевских ВВС) и его заместитель Роберт Сондби (Robert Saundby) предложили создать самолеты двойного назначения: транспортные бомбардировщики: Иными словами, крупные многомоторные самолеты должны были как осуществлять перевозку войск и высаживать посадочные десанты, так и совершать, в случае надобности, воздушные налеты на населенные пункты противника. С точки зрения колониальных конфликтов и отсутствия у повстанцев ПВО целесообразность подобной доктрины была очевидна, поэтому в 20-х — начале 30-х годов англичане построили довольно много таких универсальных машин (за ними последовали французы и итальянцы, озабоченные сходными проблемами — удержанием в повиновении своих колониальных империй в Северной Африке). Впоследствии самолеты Handley Page «Hinaidi» и Vickers «Virginia» в роли «стальных птиц белого человека» принимали участие в операциях по «умиротворению» населения Ирака, Британского Сомали, Англо-Египетского Судана, Протектората Аден, Йемена и в боях на северо-восточной границе Индии против афганцев. Таким образом, англичан можно считать фактическими родоначальниками операций «воздух — земля». Но к появлению в начале 30-х годов нового рода войск — воздушно-десантных британцы отнеслись с заметной прохладцей. Так, во время получивших широкую известность Киевских учений РККА в 1935 году эффектная массовая выброска парашютного десанта произвела впечатление на кого угодно, но только не на английскую делегацию. Ее глава, старый колониальный служака генерал-майор Арчибальд Уэйвелл (Archibald Wavell), впоследствии ставший фельдмаршалом и жестоко битый Ромме-лем в Северной Африке, послал в военное министерство критический отчет о применении ВДВ, указав на большое рассеивание парашютистов после [16] выброски и якобы связанную с этим невозможность управления высаженными частями. Сообщение Уэйвелл а, наложенное на традиционную «окостенелость» королевской армии, надолго затормозило создание национальных воздушно-десантных войск.

Успешное использование Германией ее парашютных частей во время скоротечных кампаний в Норвегии и на Западе в 1940 году так и не убедило ортодоксальных британских военных в необходимости создания аналогичных собственных подразделений. Потребовалось едва ли не ежедневное личное участие премьер-министра Черчилля, питавшего явную слабость к различным специальным частям, чтобы дело сдвинулось с мертвой точки. 22 июня 1940 года премьер издал приказ о начале формирования различных частей специального назначения, в том числе и Парашютного корпуса. В отличие от немцев, приоритет здесь принадлежал сухопутным войскам, а не ВВС. Еще до издания приказа, в мае, по личному указанию Черчилля началась подготовка отдельного парашютного батальона.

Подобно немцам, англичане сразу столкнулись с серьезными трудностями, связанными с новизной проблемы. Но если в Германии освоение парашютного дела осуществлялось при полной поддержке командования люфтваффе и лично рейхсмаршала Геринга, то в Англии постоянный саботаж со стороны Королевских ВВС чрезвычайно затруднял проведение подготовки. Парашютов и опытных инструкторов не хватало, материальную часть учебного центра (школа размещалась в городке Рингуэй — южном пригороде Большого Манчестера в северозападной Англии, вне радиуса действия люфтваффе) составляло только 6 старых двухмоторных бомбардировщиков «Whitley» I, наспех приспособленных к совершению прыжков (последние приходилось совершать через посадочный люк в борту, что было [17] крайне затруднительно для неопытного парашютиста и грозило серьезными увечьями или гибелью при ударе о фюзеляж самолета). Любое необходимое снаряжение приходилось добывать буквально с боем.

С трудом удалось найти инструкторов-парашютистов — ими руководил знаменитый летчик и спортсмен-парашютист, скводрон-лидер{1} Льюис (Лу) Стрейндж (Louis Strange). Его ближайшим помощником стал другой летчик — Джон Рокк (John Rocc). В задачи постоянного состава школы, помимо всего прочего, входила и разработка приемов приземления тяжелонагруженных парашютистов, а также тактика группового десантирования — никакого опыта по этой части в доброй старой Англии еще не было.

Первая тренировочная выброска парашютистов проведена 13 июля 1940 года; из набранных к тому времени добровольцев быстро сформировали отдельные подразделения, получившие известность под общим названием Парашютного полка (Parachute Regiment; «полк» в данном случае — название собирательное, обозначающее род войск). Тренировки десантников проводились как в Рингуэе, так и в учебном центре сухопутных войск в Олдершоте. Несмотря на серьезные предварительные тесты и всевозможные медицинские комиссии, отсев курсантов-парашютистов по различным причинам («отказников», травмированных и погибших) составлял 15 — 20 процентов, главным образом из-за крайней сложности выполнения прыжков с самолетов «Уитли». Сама же парашютная подготовка первых британских десантников была весьма интенсивной [18] и добротной — первый, ноябрьский 1940 года, выпуск школы в Рингуэе (290 человек, целиком зачисленных в 1-й парашютный батальон и 11-й батальон Специальной авиационной службы) за десять недель тренировок совершил более чем по 30 прыжков на каждого курсанта.

Как уже говорилось выше, многие высшие офицеры армии и особенно ВВС были категорически против организации воздушно-десантных войск, поэтому работа по их созданию легла на группу молодых и неортодоксально мыслящих военных, свободных от закостеневших догм британской военной мысли. Глухую стену неприятия со стороны «военной аристократии», взирающей на развитие военной мысли через монокли викторианских времен, удалось преодолеть только в 1941 году, когда Черчилль лично посетил Рингуэйскую парашютную школу, понаблюдал за прыжками и всячески обласкал десантников, пообещав им всемерную поддержку. Это знаменательное событие произошло в апреле, а уже через месяц грянула Критская операция германских парашютистов, стершая сильный британский гарнизон острова в порошок и окончательно убедившая англичан в целесообразности создания собственных ВДВ.

Военная авиация в лице главного штаба и министерства авиации наконец-то начала исправно снабжать десантников необходимым количеством снаряжения. В штабе ВВС был введен пост офицера, ведавшего делами ВДВ, отвечавшего за подготовку и координацию их действий; такая организационная структура сохранилась вплоть до окончания войны. В апреле состоялось специальное совещание, на котором офицерам воздушно-десантных войск впервые (!) были продемонстрированы образцы трофейного вооружения и снаряжения немецких парашютистов, а также переданы все имевшиеся разведданные [19] о тактике действий противника на основании норвежской и голландско-бельгийской кампаний. С этого времени о старых распрях между «традиционной» и «новаторской» частями армии стали постепенно забывать.

Выполняя директиву Черчилля (оглашенную сразу после Критской операции), штаб королевских ВВС начал лихорадочную деятельность по формированию к маю 1942 года пятитысячной парашютной бригады, получившей порядковый номер 1 — ее основой послужил уже имевшийся 11-й батальон Специальной авиационной службы. Столько же парашютистов должно было находиться на завершающем этапе подготовки (для укомплектования еще одной, 6-й бригады). В перспективе обе бригады преобразовывались в воздушно-десантные дивизии. Командовал парашютистами один из выдвиженцев Черчилля — генерал-майор Фредерик Браунинг (Frederick Browning), бывший гренадер-гвардеец, принадлежащий к высшему британскому обществу. Вскоре к имевшемуся Парашютному полку — 1-му батальону присоединились 2-й и 3-й. Таким образом, в ноябре 1941 года был сформирован костяк 1-й бригады, которая разместилась в графстве Уилтшир и начала активную боевую подготовку.

В это время в ряды ВДВ попал самый, пожалуй, известный британский десантник — майор Джон Фрост (John Frost), особо отличившийся затем под Брюневилем, в Тунисе и Арнеме. Бомбардировщики «Whitley» наконец-то были сняты с вооружения учебных частей ВДВ; теперь тренировочные прыжки осуществлялись с привязных аэростатов. Результат не замедлил себя ждать: при подготовке более 1700 человек для 2-го и 3-го батальонов в ноябре 1941 года «отказников» оказалось только двое, да еще десяток курсантов получил травмы (для сравнения — при прыжках из тесного посадочного люка [20] «Уитли» год назад из 340 человек двое погибло, 20 оказались травмированными, а 30 отказались от выполнения прыжка).

Десантники скоро стали гордостью вооруженных сил (даже на известном английском плакате периода второй мировой войны «The attack begins from the factory», призывающем к ударному труду тыла во имя победы, изображены десантники, выскакивающие из планера). В обиходе их называли «paras» (от сокращенного слова Paratroopers — парашютисты) или, в пику немцам, «Red Devils» — «красные дьяволы» (по каштановой расцветке беретов).

Ядром британских ВДВ стали 1-я и 6-я воздушно-десантные дивизии (Airborne Division; вдд), формирование которых было завершено к 1943 году. В конце войны к ним присоединилась 5-я вдд, но принять существенное участие в боевых действиях она не успела. 6-я дивизия, ставшая типовой, насчитывала около 12 тысяч человек. В ее состав входили две парашютные бригады (Parachute Brigade) — 3-я и 5-я, а также одна посадочная (Air-landing Brigade) — 6-я. Каждая бригада состояла из трех батальонов. Разведывательный полк (6th Airborne Reconnaissance Regiment) дивизии получил на вооружение легкие танки «Tetrarch».

В 1944 году на вооружении воздушно-десантной дивизии состояло 16 легких танков, 24 75-мм, 68 6-(57-мм) и 17-фунтовых (77-мм) противотанковых орудий, 23 20-мм зенитных орудия, 535 легких пехотных пушек, 392 ручных противотанковых гранатомета PIAT, 46 станковых (Vickers Mk I) и 966 ручных (BREN Mk I) пулеметов, 6504 пистолета-пулемета STEN и 10113 винтовок и пистолетов. Относительную мобильность частей дивизии обеспечивали 1692 единицы транспортных средств (в том числе 904 3/4-тонных джипа, а также 567 грузовиков и тягачей) и 4502 мотоцикла, мопеда и велосипеда. [21]

Кроме собственно английских частей, ВДВ пополнил 1-й Канадский парашютный батальон (1st Canadian Parachute Battaillon). Батальон сформировали 1 июля 1942 года, а в августе 85 офицеров, сержантов и солдат из его состава прибыли в Рингуэй для прохождения спецподготовки. Оставшаяся на родине часть личного состава в конце года переброшена в Форт-Беннинг, где в течение четырех месяцев училась парашютному делу совместно с американцами. Вскоре в Шайло был образован канадский парашютный учебный центр. Тем временем завершивший подготовку батальон вошел в состав 3-й парашютной бригады 6-й воздушно-десантной дивизии и принял участие в операции «Overlord» и последующих боях в Европе (в том числе в Арденнах на Рождество 1944 года). В марте 1945-го канадцы участвовали в операции «Varsity» (десант за Рейном), а затем батальон выведен на родину и в сентябре расформирован.

Вслед за первым батальоном канадцы укомплектовали еще три. К этому позже добавились по одному австралийскому и южноафриканскому батальону, что позволило британцам вместе со штатной численностью 44-й индийской воздушно- десантной дивизии (см. ниже) довести общую численность ВДВ до 80 000 человек.

* * *

Первая успешная боевая операция британских десантников, правда, состоялась на побережье Ла-Манша и носила скорее диверсионный, чем классический боевой характер. Рота 2-го парашютного батальона под командованием майора Джона Фроста в последнюю ночь зимы 1942 года высадилась с быстроходных десантных барж на французское побережье, атаковала немецкий радарный пост в городке [22] Брюневиль, в короткой схватке ликвидировала охрану и выкрала секретное радарное оборудование (все, что десантники не смогли взять с собой, было сфотографировано, а затем приведено в негодность). Выполнив задачу, группа Фроста без боя отошла к берегу и переправилась на ожидавшие суда, потеряв всего двух человек пленными — последние (радисты) не сумели отыскать в темноте дорогу к месту сбора.

Настоящее боевое крещение английские «пара» приняли во время высадки в Северной Африке — операции «Torch» («Факел»). Строго говоря, эта акция стала первой крупномасштабной десантной операцией союзников во второй мировой войне, своеобразной репетицией к будущему вторжению в Европу.

Британские десантники общей численностью около 1200 человек получили задачу захватить ряд важных аэродромов, штабов и узлов связи. Кроме того, высаженные далеко на левом фланге сил вторжения парашютные десанты должны были овладеть несколькими ключевыми пунктами по дороге в Тунис, где группировались потрепанные немецко-итальянские войска. Английские ВДВ в операции представляли 1, 2 и 3-й парашютные батальоны 6-й бригады, которые в целом успешно справились со своими задачами.

Первое крупномасштабное деяние новоиспеченной 1-й британской вдд состоялось во время вторжения на Сицилию. Для ее проведения союзники располагали более чем 1000 транспортных самолетов и грузовых планеров, главным образом для переброски воздушно-десантных частей (8830 человек), принимавших участие в высадке.

При вторжении в Южную Италию, с целью обезопасить развертывание союзных войск на Мессинском [23] плацдарме со стороны «каблука» Апеннинского полуострова со специально выделенного отряда кораблей и судов была высажена 1-я воздушно-десантная дивизия. Это было произведено по специальной договоренности с командованием итальянского ВМФ, которое признало условия перемирия и позволило десантникам высадиться. Конвой вышел из Бизерты (Тунис) и 9 сентября достиг Таранто; Только небольшие разведывательные подразделения были выброшены с парашютами, основная масса сил дивизии, не встречая сопротивления, вступила на итальянский берег в качестве морского десанта.

Завершили свою карьеру на Средиземном море английские ВДВ в Греции, когда их отдельные части (в том числе подразделения SAS) поддерживали захват множества мелких островов в Эгейском море. 2 октября 1944 года по примеру немцев осуществлена высадка на Крит. Вскоре парашютный десант высадился и в материковой Греции. Связано это было с развившимся в стране мощным прокоммунистическим партизанским движением ЭЛАС и желанием Черчилля удержать Балканы в русле традиционной британской политики. Поэтому освобождение (или оккупация) Греции было спланировано и проведено в кратчайшие сроки, чтобы не допустить туда советские или югославские войска. 1 ноября воздушный десант занял Салоники, а через 12 дней англичане вошли в Афины.

При подготовке высадки в Нормандии 1-ю и 6-ю дивизии свели в 1-й Британский воздушно-десантный корпус (1st British Airborne Corps; вдк), образовавший вместе с 18-м воздушно-десантным корпусом армии США Первую Союзную воздушно-десантную армию (First Allied Airborne Army; ВДА) под командованием американского генерал-лейтенанта [24] Льюиса Г. Бриртона. Были созданы также специальные транспортно-десантные авиационт ные соединения: в состав 2-й Тактической воздушной армии (2nd Tactical Air Force), выделенной королевскими ВВС для ведения боевых действий в Европе, вошли две авиагруппы специального назначения — 38-я воздушно-десантная (в оперативном отношении подчинялась командованию 1-й ВДА) и 46-я военно-транспортная. На их вооружении находились преимущественно машины «Дакота», имелись и планерные части с самолетами-буксировщиками.

Незадолго до полуночи 6 июня 1944 года 8000 человек из состава 6-й дивизии сброшено на французское побережье, северо-восточнее старинного нормандского города Кан, дабы захватить и предохранить от взрыва мосты через Канский канал и реку Орн у городка Ранвиль. Действия десантников, по замыслу разработчиков вторжения, должны были существенно дезорганизовать германскую противодесантную оборону и облегчить высадку на берег 3-й английской пехотной дивизии I корпуса 2-й армии, выделенной для захвата плацдарма «Sword» — левофлангового участка высадки.

6-я вдд была сосредоточена в районе Брайтона, где расположились и прочие штурмовые войска, направляемые на «Sword». Десантирование частей дивизии было осуществлено 733 самолетами и 335 планерами на восточном фланге английского плацдарма «Sword» (в полосе обороны 716 германской пехотной дивизии) в междуречье Орна и Дива, восточнее города Кан.

15 августа 1944 года англичане приняли участие в операции «Dragoon» («Драгун») — высадке на южное побережье Франции в Провансе. В состав воздушного десанта (англо-американская бригадная

боевая группа «Регби») общей численностью 9732 человека вошел 10-й отдельный парашютный полк. Группа высаживалась на 535 транспортных самолетах и 465 планерах.

По выполнении ближайших оперативных задач открытия «второго фронта» все воздушно-десантные соединения союзных государств были выведены на территорию Англии для подготовки к планируемым широкомасштабным наступательным операциям, которые должны были начаться после изгнания немцев из Франции.

В сентябре 1944 года 1-я вдд, которой командовал генерал-майор Ричард Ч. Эркъюарт (Urquhart), участвовала в одной из самых крупных и самых неудачных воздушно-десантных операций второй мировой войны, получившей название Арнемской (кодовое наименование «Market Garden» — «Огород»). С аэродромов Южной Англии в первый день операции должны были высадиться 5700 английских десантников (50% личного состава 1-й дивизии вместе с ее штабом). На следующий день эта величина должна была составить 100 %. О трагическом финале этой акции можно подробнее прочитать в моей книге «Воздушно-десантные войска во второй мировой войне». Здесь скажу лишь, что Арнемская и последовавшая за ней Рейнская воздушно-десантная операция нанесли смертельный удар по посадочно-де-сантным планерным частям британских ВДВ: большинство пилотов планеров, высаживавшихся под Арнемом, оказались в плену или погибли. Бои на Рейне окончательно добили этот род войск: потери среди спешно набранных после Арнема и на скорую руку подготовленных пилотов оказались столь велики, что вплоть до окончания войны планерные части больше не принимали участия в боевых действиях. В 1946 году они были расформированы. [26]

Экипировка и вооружение

Британские десантники имели в своем распоряжении довольно удачные и совершенные парашюты «тип X» (X-type) различных модификаций, самым распространенным из которых стал «Hotspur» Mk II.

Парашюты были отечественной разработки, но в их основе лежала общепринятая в те годы конструкция американской фирмы «Irvin». Способ раскрытия сильно отличался от любых аналогов и был довольно замысловатым. При укладке купол парашюта (из белого шелка либо имевший камуфляжную расцветку) сворачивался и помещался в цилиндрическую сумку. Группы строп складывались каждая по [27] отдельности и зигзагообразно размещались в особом спинном ранце, независимо от купола (каждая связка строп фиксировалась эластичными лентами). Весь «пакет» частично закрывался общим чехлом-ранцем. При раскрытии парашюта колбасообразная сумка с куполом выскакивала из чехла, а стропы постепенно вырывались из удерживающих их лент-завязок и в нужном порядке разматывались, вытравливаясь на всю длину еще до того, как купол выходил из своей сумки. Окончательно развернувшись, стропы передавали на фиксаторы чехла купола еще и вес десантника и таким образом сообщали парашюту дополнительный импульс для раскрытия.

Все это значительно замедляло процесс полного раскрытия парашюта и давало десантнику больше времени для того, чтобы стабилизироваться в воздухе после отрыва от самолета, а также существенно уменьшало силу динамического рывка при наполнении купола (в отличие, например, от немецкой модели, где парашютиста встряхивало так резко, что нешуточную травму можно было получить еще в воздухе). Однако применение столь сложной системы требовало некоторого увеличения высоты выброски десанта, а это в свою очередь чувствительно увеличивало время воздействия огня противника на опускающихся с неба солдат.

В остальном же британские парашюты значительно превосходили немецкие аналоги, ничем особенно не уступая американским образцам. Парашютное снаряжение, оснащенное системой быстрого расстегивания (quick-release), после приземления могло быть сброшено практически моментально: четыре сходящиеся на груди лямки объединялись замком особой конструкции. При повороте массивного диска по часовой стрелке все четыре замка освобождались и расстегивались автоматически. Стандартная «ирвиновская» подвесная система [28] позволяла достаточно эффективно маневрировать в воздухе, разворачиваясь по ветру и выбирать место посадки. Остается добавить, что в английских ВДВ десантники снабжались только одним парашютом: британцы полагали, что введение запасного является излишним и слишком дорогим шагом, к тому же развивающим у солдата недоверие к основному парашюту.

В снаряжение парашютиста входил кнопочный нож-стропорез, весьма схожий с американским «престо». Заточенное с одной стороны лезвие откидывалось после нажатия кнопки-фиксатора на боковой части рукояти. Сама рукоять изготавливалась из черной рифленой пластмассы; в торцевой части она снабжалась консервным ножом (использовавшимся в качестве резака для снятия изоляции с проводов и протыкания автомобильных покрышек), а также стремечком для крепления страховочного шнура. Металлические части — из нержавеющей стали или никелированные.

В начале своей истории британские ВДВ использовали обычные пехотные стальные шлемы Mk II с широкими полями («тазики для бритья»). Однако уже в октябре 1941 года десантники получили каучуковый прыжковый шлем с амортизирующей подкладкой. Шлем имел форму уплощенного цилиндра и чем-то напоминал русскую кубанку. Коричневая [29] резиновая основа обтягивалась сверху суконным чехлом цвета хаки.

В боевых условиях английские «пара» носили практически идентичный немецкому М38 облегченный стальной шлем без полей и с тремя гайками каркаса подшлемника, одновременно служившими вентиляционными отверстиями. Шлем стал одним из вариантов семейства касок А.Т. Mk II, разработанных для парашютистов, членов экипажей бронеавтомобилей и мотоциклистов — всех тех, кому широкие поля пехотной каски мешали в работе.

Вариант для ВДВ снабжался кожаным ремешком V-образной формы, подбородная часть которого была уширена, охватывая челюсть солдата. Ремешок окрашивался в цвет хаки. Места соединения затылочных и подбородного ремешков проклепывались или прошивались. Каски покрывались сетчатым маскировочным чехлом с частым плетением; к нему для усиления деформирующего эффекта могли пришиваться лохматые матерчатые лоскуты цвета хаки. С шлемом носили поставлявшиеся союзниками защитные очки американской фирмы «Polaroid». [30]

Специального стрелкового вооружения английские десантники практически не имели. Единственным исключением стал пистолет-пулемет Vesely Machine Carbine (автоматический карабин системы Веселы), разрабатывавшийся в 40-е годы. Оружие имело два основных варианта: V-42 (с деревянным прикладом и штыком) для пехоты и V-43 (со складывающимся плечевым упором) — для ВДВ. Как и все пистолеты-пулеметы отечественной разработки, он был создан под патрон 9mm Parabellum. Оружие работало на принципе отдачи свободного затвора, его темп стрельбы составлял 900 — 1000 выстрелов в минуту. Имелся переводчик огня. Отличительным свойством системы стал коробчатый магазин, разделенный вертикальной перегородкой и фактически представлявший собой два вместилища для патронов, расположенных в одном корпусе. При ведении огня, расстреляв боеприпасы в одном магазине, стрелок посредством специального приспособления передвигал его вдоль оси оружия так, что горловина заднего отделения перемещалась под окно приемника. Дослав новый патрон в ствол, можно было продолжать огонь. Общее количество боеприпасов в таком «спаренном» магазине равнялось 60 (два по 30). Оружие получилось сложноватым и ненадежным. Кроме того, поступавшие в больших количествах в армию «стены» различных модификаций по споим весовым и габаритным характеристикам вполне подходили для использования в воздушно-десантных войсках и к тому же были очень просты в производстве. Все эти факторы сделали ненужным принятие на вооружение нового образца пистолета-пулемета, хотя в ограниченном количестве в войска он все-таки попал.

Винтовки, автоматы и пулеметы упаковывались в индивидуальные чехлы, сшитые из светло-коричневой кожи (по форме напоминавшие кавалерийские [31] седельные чехлы-ольстры), двумя ремнями на шпеньках пристегивавшиеся к парашютному ранцу. Оружие укладывалось в отверстие на верхней торцевой части чехла, перекрывавшееся прочным матерчатым клапаном светло-бежевого цвета с плотной затяжной шнуровкой. Для предотвращения его потери во время прыжка имелся страховочный шнур с карабином, в походном положении находившийся сбоку, в особом кармашке. Для переноски чехла сбоку была предусмотрена кожаная ручка.

Боеприпасы англичане часто упаковывали в чресплечные перевязи-бандольеры: патроны и гранаты плотно заворачивали в длинный кусок суровой ткани светло-серого или защитного цвета, поверх по всей длине обматывали парашютной стропой и соединяли концы рулона. Получившуюся «скатку» десантники надевали через плечо, под лямки подвесной системы.

В длинных прямоугольных грузовых контейнерах, снабженных на одном торце амортизатором с легким металлическим каркасом и парашютом на другом (пристегивался карабинами к двум серьгам на боках корпуса контейнера) сбрасывались даже радиостанции. Содержимое контейнера плотно укладывалось в его недра через закрываемый крышкой длинный прямоугольный люк на одной из боковых граней. Внутри корпуса размещались дополнительные амортизаторы. Все это подавало определенные надежды на благополучное приземление неприхотливых армейских средств связи.

Тяжелое вооружение и боевая техника

Доставка десантников к месту высадки осуществлялась с помощью нескольких типов планеров. [32] Основным образцом был «Horsa» I, бравший на борт 25 — 29 солдат со снаряжением, 3/4-тонный автомобиль с прицепом ¼ т либо 3,1 тонны груза (по некоторым данным, до 3,4 тонны). Планер представлял собой традиционный для средств данного рода подкосный высокоплан, управляемый экипажем из двух человек. Длинный цилиндрический фюзеляж опирался на трехколесное шасси с носовым колесом (для предупреждения капотажа). Основной грузовой люк располагался сразу позади пилотской кабины, загрузка автомобиля производилась по приставной наклонной колее — аппарели. Тяжелая техника перебрасывалась по воздуху с помощью созданного фирмой «General Aircraft» 16-тонного планера «Наmilcar»{2}, способного поднять в воздух 7,8 тонны различных грузов (легкий танк, бронетранспортер «Universal carrier», 40 солдат или полевое орудие с тягачом). Загрузка-выгрузка осуществлялась по аппарели через откидывающуюся вправо носовую часть. В роли буксировщиков в основном выступали устаревшие четырехмоторные бомбардировщики «Stirling» и «Halifax». В ходе войны, особенно на Тихоокеанском театре военных действий, значительно больший удельный вес получила авиационная техника американского производства, в том числе и десантные планеры семейства Waco различных моделей.

В ходе боевых действий в Европе выяснилось, что планеры не могут быть признаны удовлетворительным десантным средством, так как при их приземлении на сколько-нибудь пересеченную местность слишком велика опасность аварии. Особенно от [33] этого пострадали британцы: в качестве примера можно привести неудачную высадку посадочного десанта английской 1-й воздушно-десантной дивизии к югу от Сиракуз на Сицилии. Вследствие навигационной ошибки (к слабой видимости прибавился сильный порывистый ветер) самолеты, буксирующие 133 планера, преждевременно отцепили планеры и 47 машин вынуждены были сесть на воду. При этом погибло более 250 десантников, навьюченных тяжелым штурмовым снаряжением. Те машины, что сумели дотянуть до острова, не смогли нормально приземлиться — острые скалы, покрывающие поверхность Сицилии, послужили причиной тому, что благополучно село лишь 12 планеров. Десант, насчитывающий 1600 человек, при этом потерял почти треть своего состава — и это без серьезного противодействия со стороны противника! 101 пилот планеров (в каждой «Хорее» находилось по два летчика) утонул, разбился или получил тяжелые травмы. Оставшиеся планеры сели на различных дистанциях от назначенного им объекта (итальянского аэродрома в окрестностях Авола).

В 1944 году ситуация повторилась: во время посадочного десанта в Нормандии, планеры вновь понесли тяжелые потери — из 196 машин, приземлившихся в английском секторе, 71 получил повреждения, в основном небоевые, связанные с трудностями посадки в темноте (операция осуществлялась около полуночи) на пересеченную местность, во многих местах покрытую густой сетью противопарашютных и противопланерных заграждений («спаржей Роммеля» или «booby traps» — «ловушек для дураков» — комбинаций малозаметных препятствий и минных полей). При этом из общего числа союзных военно-транспортных самолетов, проводивших в эту ночь десантирование двух американских и одной [34] английской дивизий (2359 единиц), германской зенитной артиллерией было сбито лишь 20.

Парашютисты в своем распоряжении имели ленд-лизовские транспортно-десантные самолеты американского производства «Dakota»{3} С Mk III (Douglas С 47 «Skytrain»), а также его вариант, созданный специально для ВДВ, С 53 «Skytrooper» (в английских воздушно-десантных войсках эти машины часто называли «Paradac» (от слов «para» — «парашютист» и «dacota» — «дакота»). В частности, для высадки подразделений 1-й вдд в районе Арнема в сентябре 1944 года потребовалось 145 самолетов, 341 планер «Horsa», 13 — «Hamilcar» и 4 американских планера Waco.

До массового появления в британской военно-транспортной авиации машин типа «дакота» для перевозки и выброски парашютистов часто применялись устаревшие транспортники типа Bristol «Bombay», а также переделанные из тяжелых бомбардировщиков четырехмоторные самолеты Handley Page «Halifax» A Mk IX. «Галифакс» мог принимать на борт 24 десантника с полным снаряжением. На самолете устанавливалось оборонительное вооружение из двух 12,7-мм и одного 7,71-мм пулеметов. Подобное переоборудование прошли и другие типы английских бомбардировщиков. Все же требования унификации и очевидная целесообразность использования надежных американских самолетов взяли верх и в дальнейшем отечественные машины использовались только для буксировки планеров. Учебные прыжки поначалу выполнялись с выведенных из первой линии устаревших бомбардировщиков Armstrong Whitworth «Whitley», совершенно не подходивших для такого использования. Впоследствии [35] их заменили привязные аэростаты, а затем — все те же «дакоты».

Именно англичане стали пионерами по десантированию с парашютом различных образцов тяжелого вооружения и транспортных средств. Для этого использовались специальные платформы с амортизаторами. Так, для обеспечения нормального приземления стандартного легкового автомобиля джипа (Willys MB и Ford GPW) массой 1020 кг требовалось четыре грузовых парашюта. Последние укладывались в багажник машины и стальным тросом прикреплялись к специальной штанге, имевшейся на платформе в центре тяжести системы. Сама платформа была снабжена мощными амортизаторами под каждой осью машины, которая фиксировалась на них двумя винтовыми зажимами. От переворачивания при посадке конструкцию предохраняли две наклонные опоры, отходившие от нее в стороны. Неприхотливые вездеходы без особых проблем переносили приземление, но все же англичане предпочитали перевозить технику на планерах. Насыщенность десантных частей джипами была очень высокой, как вспоминали немецкие солдаты под Арнемом, разведывательные патрули англичан и американцев сновали в окрестностях занятых ими плацдармов, «как муравьи».

Десантирование легких мотоциклов (американский James ML и отечественный Royal Enfield с рабочим объемом двигателя всего 125 куб. см) осуществлялось путем их крепления на особой трубчатой раме с амортизаторами, не допускавшей при посадке удара колес о землю. Это сооружение требовало применения только одного грузового парашюта, уложенного в багажник и прикрепленного прочным тросом в центре тяжести конструкции к скобам рамы. Чтобы установить мотоцикл внутри каркаса, требовалось установить руль, развернутым на 90 [36] градусов (параллельно оси системы). Среди малогабаритных средств транспорта можно отметить еще миниатюрные мопеды с двигателем марки «Villiers Junior», перевозившиеся в частично разобранном виде. При транспортировке снимались руль и сиденье, аналогичные по конструкции велосипедным, а оставшаяся часть по размерам не намного превосходила нынешнюю доску для скейтборда. Использовали парашютисты и складные велосипеды. Впрочем, все эти экзотические средства транспорта по своему количеству значительно уступали мотоциклам и легковым вездеходам.

* * *

Для усиления частей после высадки были созданы легкие авиадесантные танки. Первым из них, созданным еще в 1937 году в инициативном порядке фирмой «Vickers» (тогда еще в качестве обычного легкого крейсерского под шифром P.R.), стал А. 17 Mk VII. Впоследствии машина получила название «Tetrarch»{4} Mk I.

Габариты танка: длина 4,62 метра, ширина 2,39, высота 2,1, клиренс 0,35 метра. Боевая масса 7,64 тонны, экипаж три человека. Прямоугольный корпус танка собирался из клепаных броневых листов, установленных вертикально. Лобовой лист установлен под наклоном, в его центре выступает бронированный пост управления: при откинутой вправо передней части выступа открывались голова и плечи механика-водителя, что обеспечивало последнему отличный обзор. При закрытом люке наблюдение велось через небольшую смотровую щель в его централ ьной части. Бронирование «Тетрарха» было очень слабым: лоб корпуса и башни 16 мм, борт 14, [37] корма 10 мм. В какой-то мере этот недостаток компенсировался наличием большого количества внутренних броневых перегородок (10 — 14 мм), усиливавших защиту экипажа. Такая же перегородка отделяла от остального внутреннего объема топливные баки (вмещали 124 литра горючего), кроме того, в днище под ними были проделаны дренажные отверстия для стока горючего в случае их повреждения. Дополнительный топливный бак устанавливался на корме в горизонтальном положении.

Экипаж три человека. Клепаная двухместная башня имела цилиндрическую форму, с каждой стороны на ней устанавливались два дымовых гранатомета калибра 4 дюйма (101,6 мм) с боекомплектом 8 гранат. Приборы наблюдения оснащены сменными триплексами, все машины радиофицированы (установлена стандартная радиостанция № 19). В развитой маске устанавливались пушка и пулемет. Башня была достаточно просторной, но приборы наблюдения не обеспечивали командиру танка, выполнявшему также функции заряжающего, достаточного обзора. Ее вооружение составляли 2-фунтовая (40-мм) пушка Vickers OQF Mk IX с длиной ствола 52 калибра и спаренный с ней лицензионный чешский 7,92-мм пулемет BESA. Бронебойный снаряд пушки пробивал 57-мм броню на дальности до 450 метров при угле встречи 30 градусов. Подъем и поворот пушки осуществлялись с помощью ручного привода. Боекомплект 50 артиллерийских выстрелов, 2025 патронов.

Двигатель — 12-цилиндровый горизонтально-оп-позитный Meadows MAT с жидкостным охлаждением мощностью 165 л. с. при 2700 оборотах в минуту. На «Тетрархе» установлена пятискоростная коробка передач марки Meadows, управление могло дублироваться с помощью тормозов и простого дифференциала через бортовые редукторы. Танк оснащен [38] совершенно необычным рулевым устройством — от обычного автомобильного штурвала ко всем четырем каткам с каждой стороны шли рулевые тяги. При повороте катки большого диаметра просто поворачивались на соответствующий угол (как у автомобиля) и танк менял направление движения. Особого устройства гусеница с шарнирами в траках при этом изгибалась. Система перекоса колес, лишенная гидроусилителей, требовала очень больших усилий от механика-водителя. Второй и третий катки могли перемещаться внутрь или наружу, тем самым обеспечивая натяжение гусениц на поворотах (это устройство ходовой части вначале применено на БТР «BREN carrier», но, в отличие от последнего, усовершенствованная система подвески «Тетрарха» работала бесперебойно). Натяжение гусеницы регулировалось маховиком, при крутых поворотах механик-водитель пользовался рычагами управления и притормаживал валы бортовых редукторов.

Направляющее колесо отсутствовало, три опорных катка с каждой стороны обрезинены, задний выполнял функции ведущего колеса и резинового бандажа не имел. Подвеска индивидуальная гидропневматическая, благодаря чему достигалась значительная плавность хода. Максимальная скорость по шоссе достигала 64 км/ч, запас хода 224 километра. «Тетрарх» преодолевал следующие препятствия: подъем до 35 градусов, вертикальную стенку высотой до 0,5 метра, ров шириной до 2,2 и брод глубиной до 0,9 метра.

Серийное производство началось в 1941-м на фирме «Metropolitan Cummell», за год было выпущено 35 единиц, включая танки огневой поддержки «Tetrarch» Mk I CS, вооруженные 76,2-мм короткоствольной гаубицей OQF Mk I. В сухопутных войсках «Тетрархи» применялись мало (на Мадагаскаре в 1942 году, в Южной Италии в 1943-м и т. д.). В начале [40] войны значительное количество машин сразу после выпуска передано в резерв для формируемых воздушно-десантных дивизий, куда они начали поступать в начале 1943 года. Танк перевозился уже упоминавшимся тяжелым десантным планером «Hamilcar», причем в полете экипаж должен был находиться внутри. Предполагалось, что после посадки машины сразу покинут планер и с ходу вступят в бой.

Впервые в истории действия авиадесантная бронетехника была применена британцами в ходе вторжения в Северную Францию. Восемь легких танков «Тетрарх» 6-го воздушно-десантного разведывательного полка (6th Airborne Reconnaissance Regiment) были высажены с планеров «Гамилькар». Одна из машин потеряна над Ла-Маншем: планер попал в спутную струю от винтов буксировщика, вошел в штопор и упал в море, причем танк выпал через открывшуюся носовую часть планера вместе с экипажем, остальные благополучно высажены в составе второй волны десанта с задачей атаковать мост через реку Орн. Практически все машины, покинув планеры, запутались гусеницами в парашютах, словно ковром покрывавших землю в районе приземления, и в дальнейших боях участия не приняли. Еще восемь танков было высажено с моря.

Слабое вооружение и бронирование «Тетрарха», трудность управления им заставили военное ведомство и фирму «Vickers» рассмотреть возможность его замены. Новый усовершенствованный образец данного типа, созданный в 1943 году, получил индекс А.25 Mk VI1I, а затем в честь государственного секретаря США его неофициально нарекли «Harry Hopkins». Три опытных образца нового танка построила фирма «Vickers», его серийное производство, как и в случае с «Тетрархом», взяла на себя компания «Metropolitan Cummell». Машина изначально [41] предназначалась исключительно для использования в ВДВ.

При сохранении конструкции ходовой части, трансмиссии и рулевого устройства на последнем для облегчения работы водителя применена гидравлическая система. Толщина лобовой брони доведена до 38 мм (борт 14, башня 16, корма 10 мм), корпус и башня (более низкая, чем у «Тетрарха») получили новую конфигурацию с увеличенными углами наклона броневых листов. Сильно скошенный лобовой лист — цельный, без выступающего поста водителя.

40-мм пушка, такая же, как и на предыдущем образце, могла оснащаться специальной ствольной насадкой «Little John», увеличивавшей начальную скорость бронебойного снаряда с 680 до 1200 м/с. Правда, установленная насадка не позволяла использовать фугасные боеприпасы. Боекомплект пушки и пулемета аналогичен имевшемуся на «Тетрархе». Рядом с пушкой смонтирован двухдюймовый (50,8 мм) дымовой гранатомет, заряжавшийся с казенной части изнутри машины.

Боевая масса возросла до 8,63 тонн, скорость и запас хода упали до 48 км/ч и 190 километров соответственно. Длина машины составила 4,3 метра, ширина 2,45, высота 1,85 метра. Радиооборудование аналогично установленному на Mk VII.

Фирма «Metropolitan» до 1944 года выпустила 99 штук «Гарри Гопкинсов», которые целевым порядком направлялись в танковые подразделения воздушно-десантных войск. В боях они не участвовали, используясь в качестве учебных и находясь на резервном складировании. Легкую самоходную артиллерийскую установку «Alecto» (Алектон — древнегреческий мифологический персонаж), вначале именовавшуюся «Harry Hopkins» Mk I CS и разработанную на базе танка (на ней планировалось [42] устанавливать четыре варианта вооружения — от 6-фунтовой противотанковой пушки М1 до 25-фунтовой пушки-гаубицы Mk 2), не довели даже до постройки прототипа. Технические требования к ее созданию были выдвинуты еще в апреле 1942 года, однако постройка прототипа затянулась до конца войны.

«Гарри Гопкинс» стал последним британским легким танком, разработанным до конца войны. Эти неуклюжие машины не вписались в рамки концепции создания авиадесантного танка, так как могли выполнять только разведывательные функции. Вскоре после Нормандской операции англичане заменили «Тетрархи» разведывательного полка 6-й дивизии 12 средними танками «Cromwell». В поиске же наилучшего образца авиадесантного танка британское министерство обороны остановилось на закупке американских машин М22 (английское название «Locust» — «Саранча»), вооруженных 37-мм пушкой. К началу 1945 года количество этих машин в британских ВДВ достигло 260 единиц. Для их десантирования также применялись тяжелые планеры «Гамилькар». В отличие от союзников, английские «Локасты» приняли участие в боях — при переправе через Рейн 25 марта 1945-го шесть танков из состава 6-й вдд поддерживали действия десантников.

Кроме танков, десантники применяли в Нормандской операции легкие гусеничные БТР «Universal carrier» (универсальный транспортер), использовавшиеся в качестве пулеметовоза или тягача. Вооружались эти маленькие машины противотанковым ружьем Boise Mk I и одним пулеметом — 12,7-мм американским Browning M2, а чаще 7,62-мм ручным BREN Mk I. Экипаж 3 — 4 человека.

Канадцы разработали для нужд ВДВ образец специальной аэротранспортабельной разведывательной гусеничной машины, прозванной «Jeep-tank». В небольшом сварном корпусе размещался экипаж из [44]

двух человек, двигатель заимствован у легкового автомобиля «Wyllis». Встроенное вооружение не устанавливалось, но в укладке броневичка имелся 7,71-мм ручной пулемет BREN. Серийно машина почти не производилась: выпущены всего две небольшие серии.

После расформирования в 1949 — 1950 годах эскадрилий тяжелых десантных планеров та же судьба постигла танковые подразделения ВДВ. Находящиеся на их вооружении машины «Гарри Гопкинс» и «Локаст» переданы в резерв, а затем сняты с вооружения.

Что касается средств борьбы с танками противника, то английские десантники получили к 1944 году реактивное противотанковое ружье PIAT калибра 50,8 мм, созданное после успешного применения американской базуки. Гранатомет имел одноногую сошку с широкой опорой, а вместо привычного заднего торцевого сопла на оружии устанавливался мощный трубчатый плечевой упор с толстым амортизатором — средство гашения довольно сильной отдачи при выстреле. Расчет PIAT, как правило, состоял из двух человек — стрелка и подносчика кумулятивных гранат, которые укладывались в специальные укупорки, объединенные по три штуки и снабженные лямками для удобства переноски. Оружие имело слабую бронепробиваемость и оказалось недостаточно эффективным против сильно бронированных немецких танков, оснащенных в это время еще и дополнительными противокумулятивными экранами.

Униформа

Английские ВДВ, создававшиеся под впечатлением блестящих успехов своих немецких визави, заимствовали у них многие детали своего снаряжения [45]

и униформы. Начало формирования в 1940 году парашютных частей породило множество специфических проблем с их обеспечением предметами экипировки, которые были частично разрешены после ознакомления с захваченными в Голландии и на Крите образцами немецкого обмундирования. В конце 1941 года англичане ввели на снабжение десантников тренировочный комбинезон для ношения поверх снаряжения, особого покроя брюки с увеличенным набедренным накладным карманом и похожие на армейские шнурованные ботинки с толстыми резиновыми подошвами.

Все обмундирование базировалось на стандартном общевойсковом «battledress» (образца 1937 года) с некоторыми дополнениями. Так, клапан упомянутого набедренного кармана, размещенного на левой штанине, кроме пуговицы-застежки снабжался двумя кнопками, фиксировавшими его края. Это делалось для того, чтобы при резком сотрясении, сопровождавшем раскрытие парашюта, из кармана не вылетели лежащие в нем предметы. Полевые ботинки черной кожи также были специального десантного образца (так называемый тип SV): с мощной амортизирующей подошвой из вулканизированной резины. Подошва крепилась к ботинку с помощью латунных шурупов. Поверх обуви надевались стандартные полевые гетры с застежками на пряжках.

Наиболее заметной деталью специальной униформы был парашютный «денисоновский» комбинезон (Denison's smock), [46] названный так по имени его производителя. Впрочем, часто его называли «польской блузой». По своему внешнему виду комбинезон очень походил на своего немецкого прародителя — его ранние образцы даже имели короткие штанины, доходящие до середины бедра. В дальнейшем от них отказались и комбинезон принял вид свободной блузы с погонами и четырьмя накладными карманами на больших металлических пуговицах.

Застежка «молния» (ее бегунок снабжался длинным матерчатым язычком) доходила до середины груди, поэтому снимать и надевать одежду надо было через голову. В области паха на накладные клапаны в два ряда пришивались шесть металлических пуговиц: с их помощью полы при прыжке могли [47] частично оборачиваться вокруг бедер (опять-таки по немецкому образцу). Кроме того, полы снабжались по бокам хлястиками, регулирующими размер куртки. В области талии имелась затяжная кулиса.

Вначале свободные рукава блузы застегивались на хлястики с пластиковыми пуговицами, но к лету 1944-го их сменил усовершенствованный образец — с эластичными манжетами, чтобы рукава не надувались воздухом во время прыжка.

Комбинезон шился из хлопчатобумажного материала камуфляжной расцветки (пятна и штрихи неправильной формы темно-коричневого и зеленого цветов по базовому светло-оливковому фону). В его вместительные карманы, как правило, укладывали автоматные магазины и гранаты. Офицерские знаки различия носили на погонах, сержантские шевроны — на правом или обоих рукавах.

Под стальной шлем часто надевали вязаную «лофотенскую» шапочку, какую носили и коммандос. На шею повязывалась многофункциональная камуфляжная сетка-кашне, служившая в основном для прикрытия лица (в том числе и от комаров). В ночное время десантники из групп «патфайндеров» или диверсанты САС зачерняли лица жженой пробкой или самодельным маскировочным кремом.

Под комбинезоном десантники носили обычное полевое обмундирование с описанными выше усовершенствованиями. У плечевых швов обоих рукавов «battledress» носили дугообразные нашивки каштанового цвета, на которых вышивалась или печаталась краской белая надпись «AIRBORNE». Чуть ниже нашивок, на обоих рукавах, красовалась эмблема ВДВ — квадратная каштановая нашивка с вышитым на ней белым шелком силуэтом замахнувшегося копьем античного героя Беллерофонта верхом на крылатом коне Пегасе. Нашивки на двух рукавах имели зеркальное отображение: голова Пегаса [48] всегда смотрела вперед по ходу движения. Эмблему разработал Эдвард Сиго (Seago); впоследствии на полевой форме каштановый фон сменился цветом хаки, а белый шелк — светло-серой нитью.

На правом рукаве полевой куртки и «денисоновского» комбинезона все военнослужащие, прошедшие парашютную подготовку (за исключением бойцов САС), носили квалификационный знак — на фигурном клапане цвета хаки вышивалось изображение белого раскрытого парашюта и двух слегка опущенных вниз голубых крыльев. На маскировочном комбинезоне этот знак носили чуть выше сержантских шевронов, на куртке «battledress» — между шевронами и эмблемой ВДВ с Пегасом. Встречался [49] вариант знака, вышитый на каштановом фоне.

Основным головным убором в британских ВДВ, ставшим впоследствии символом десантных частей всего мира, стал берет каштанового цвета (maroon): его цвет дал британским парашютистам прозвище «красные дьяволы». Берет шился из одного куска фетра и имел кожаную обшивку нижнего края. Правый борт был длиннее левого, благодаря чему берет заламывался на правую сторону. Внутри черного кожаного пояска проходила тесьма, завязывавшаяся на затылке бантом (благодаря этому головной убор можно было подгонять под необходимый размер). По бортам имелись парные вентиляционные отверстия. Береты парашютистов и коммандос сильно отличались по покрою от шотландских «Тэм'о'Шэнтеров» и общевойсковых, сменивших в 1943 году полевые пилотки. Последние шились из нескольких фрагментов чесучевой ткани цвета хаки, а по их нижнему краю шел широкий матерчатый бортик.

На приподнятом борту берета, над левой бровью, десантники носили кокарду Парашютного полка из серебристого металла. Эмблема представляла собой изображение раскрытого парашюта меж двух раскинутых в стороны крыльев. Сверху вся композиция увенчана королевской короной, на которой стоит лев (впрочем, в боевых условиях эмблему нередко снимали). Как и сам берет, кокарда сохранилась до наших дней.

Офицерские звездочки в ВДВ были особого фасона: не металлические, а вышитые черной и белой нитью на каштановых матерчатых ромбах.

С парадной формой британские десантники носили широкий тканый пояс каштанового цвета с массивной золотистой пряжкой. На последней помещалось миниатюрное изображение кокарды ВДВ. Пряжка застегивалась с помощью крючка и петли; пояс регулировался по длине аналогично всем известному парадному офицерскому поясу Советской Армии. [50]

Артиллеристы воздушно-десантных частей на каштановых беретах носили эмблемы своего рода войск: серебристое изображение увенчанного короной старинного орудия с прислоненным к нему банником и ленты с латинским девизом: «QUO FAS ET GLORIA DUCUNT». На рукавах артиллеристы носили нашивки с надписью «AIRBORNE», квадратные эмблемы ВДВ и знак парашютиста (кому полагался).,

В заключение следует сказать несколько слов про обмундирование пилотов десантных планеров. Поскольку последние числились по кадрам ВДВ, они получали обычное парашютное обмундирование (включая «денисоновский» комбинезон и каштановый берет) и знаки различия. Отличием от прочего личного состава служили нагрудные эмблемы. Над левым карманом размещалась серебристо-белая на черном фоне нашивка пилота десантного планера: [51] корона, на которую опирается британский лев меж двух распростертых крыльев.

Для восполнения тяжелых потерь, понесенных планеристами в десанте под Арнемом (погибло или попало в плен несколько сот квалифицированных летчиков), длительный курс их подготовки пришлось резко сократить. Прошедшие его офицеры и сержанты включались в состав экипажей только вторыми пилотами. Чтобы отличать их от опытных летчиков «старой школы», этой категории присвоена нагрудная эмблема с золотистой буквой «G» (Glider — планер) в золотистом же овале меж двух небольших крыльев. Эти эмблемы нашивались на служебные френчи, куртки «battledress» и маскировочные комбинезоны.

Повседневная форма летчиков аналогична общевойсковой, со всеми знаками различия ВДВ, дополненными вышеупомянутыми эмблемами. В полете планеристы надевали стандартный авиационный кожаный шлем типа С и различные образцы кислородных масок (в основном типа F). Однако поверх шлема с наушниками закреплялся защитный фибровый каркас коричневого цвета, предохранявший пилота от травм головы при аварии — это часто случалось во время посадок на пересеченную местность, нередко оснащенную «спаржей Роммеля»_.

Необходимо отметить, что, в отличие от американских ВДВ, британские солдаты посадочно-планерных частей обмундировывались так же, как и парашютисты, за исключением квалификационного знака на правом предплечье.

Канадские десантники обмундировывались по британскому образцу, но полевые «battledress» поставлялись отечественными фабриками и имели значительно лучшее качество, чем военная одежда из метрополии. Обмундирование шили из более мягкой и прочной материи, имевшей выраженный зеленоватый оттенок хаки. У плечевых швов обоих [52]

рукавов канадцы носили свой отличительный знак — прямоугольную матерчатую нашивку с желтоватой или белой надписью «CANADA». Прочие знаки отличия и эмблемы идентичны английским.

Парашютисты Британской империи

После развертывания формирования воздушно-десантных войск в метрополии аналогичная деятельность началась в Британской Индии — колонии, располагавшей самыми крупными и боеспособными вооруженными силами в империи.

Главком англо-индийских войск генерал сэр Роберт Кэсселс (Cassels) в октябре 1940 года приказал начать создание парашютных частей. В состав трех вновь формируемых батальонов должны были войти добровольцы из числа представителей коренных национальностей, специально отобранных среди лич-ного состава дислоцированных в Азии британских, индийских и гуркских частей. В декабре Кэсселс отдал приказ об укомлектовании воздушно-десантной бригады, хотя Лондон не сразу санкционировал этот шаг, ссылаясь на нехватку предметов специального снаряжения и транспортных самолетов (часть выделенных для индийской армии парашютов конфисковал для своих нужд направленный на Ближний Восток «отряд L» Дэвида Стирлинга — предтеча САС). Военное министерство поддержало план Кэсселса только в июне 1941 года, и то при условии, что один из батальонов будет полностью укомплектован англичанами.

Фактически первый отряд десантников сформировали еще 15 мая 1941 года. Однако официально о создании 50-й индийской парашютной бригады объявлено только в октябре 1941 года. Ее комплектование [53] проводилось в Дели, в то время как на авиабазе Уиллингтон (район Нью-Дели) организован учебный центр под наименованием «Airlanding School» («Воздушно-десантная школа»). Бригада состояла из 151-го британского, 152-го индийского и 153-го гуркского парашютных батальонов. Большинство офицерских и сержантских должностей (в том числе младших специалистов), разумеется, заняли европейцы. Первые учебные прыжки состоялись 15 октября под Карачи, а в феврале следующего года проведены первые бригадные учения по высадке воздушного десанта. К этому времени проблемы с поставкой спецснаряжения уже были по большей части преодолены, а практически весь личный состав постоянно тренировался на земле. Таким образом, Индия неожиданно превратилась в одну из самых старых «воздушно-десантных» держав на земле.

Боевое крещение бригада приняла еще в 1942 году: небольшие группы десантников трижды совершили первые прыжки с парашютом в боевых условиях. В июле роту индийского батальона сбросили в Синд в ходе неудачной операции по подавлению мятежа одного из местных племен. В том же месяце разведгруппа из 11 человек десантирована под Мьичин (территория Бирмы) с задачей сбора данных о дислоцированных там японских силах. В августе еще 11 человек высадились в Бирме, в районе Форт-Херц, чтобы подготовить небольшой аэродром для принятия планеров с группами шиндитов.

Осенью 1942 года для бригады наступила полоса перемен. В октябре из ее состава вывели 151-й британский батальон, переброшенный на Ближний Восток. В том же месяце «Воздушно-десантная школа» переименована в «Учебную парашютную» (Parachute Training School) и перебазирована в Шаклалу. [54]

Вслед за ней последовало передислоцирование всей бригады — ее части расквартировались в городке Кэмпбеллпур (около 50 миль от Шаклалы). В начале следующего года вместо убывшего на Средиземноморье английского батальона в состав бригады вошел батальон гурков. В это же время появился план развертывания на базе 50-й и одной из британских парашютных бригад 9-й индийской воздушно-десантной дивизии. Ее предполагалось задействовать в боях на Ближнем Востоке или в Европе, однако отсутствие «свободной» английской бригады задержало этот процесс на стадии организации штабных структур.

В марте 1944 года 50-я бригада передана в подчинение командованию 23-й пехотной дивизии с задачей воспрепятствовать японскому наступлению на северо-восточные районы Индии. Бои там продолжались до июля, и бригада, которой со временем вновь предоставили оперативную самостоятельность, блестяще зарекомендовала себя в оборонительных боях под Импхалом и Кохимой. В это же время еще не завершившая формирования 9-я дивизия переименована в 44-ю индийскую вдд (соединению передан штаб ранее расформированной ввиду ненужности 44-й бронетанковой дивизии). В ее состав вошли: 14-я пехотная бригада — английский 2-й пехотный батальон «Black Watch», индийские 4-й раджпутанский стрелковый (Rajputana rifles) и 6/16-й пенджабский пехотный (Punjab regiment), а также 50-я парашютная бригада, выведенная в тыл и расквартированная в Равалпинди. 14-ю бригаду предполагалось использовать в качестве посадочно-десантной (Air-landing) на планерах. В январе 1945 года дивизию усилили новой 77-й индийской парашютной бригадой. [55]

Новая бригада сформирована на базе выделенных подразделений 50-й пршбр и частей шиндитов. В ее состав вошли: 15-й английский, 2-й гуркский и 4-й индийский парашютные батальоны, а также британская 44-я отдельная рота патфайндеров (сформирована по американскому образцу). К началу 1945 года в 50-й бригаде продолжали числиться 16-й английский, 1-й индийский и 3-й гуркский батальоны. Кроме этих частей и 14-й посадочно-десантной бригады, в дивизию вошли 44-й индийский воздушно-десантный разведывательный батальон (укомплектован сикхами) и части обеспечения: четыре инженерных батальона плюс отдельные подразделения (связи, четыре медицинских, ремонтный парк, рота снабжения и три автотранспортные роты).

В формировании, обучении и снабжении индийских и гуркских батальонов принимал участие Индийский парашютный полк, созданный с санкции британского правительства в декабре 1944 года, В системе, образцом для которой послужила английская, полк выполнял роль базы и войскового штаба, занимающегося рекрутированием и обучением пополнения исключительно из числа представителей коренных национальностей. Опираясь на кадры двух гуркских и одного индийского батальона из состава 50-й пршбр, штаб сформировал по два новых парашютных батальона для включенных в состав 44-й дивизии 50-й и 77-й бригад, которые были доукомплектованы (согласно требованиям Лондона) одним английским батальоном каждая.

Природные условия Дальнего Востока не способствовали проведению широкомасштабных воздушно-десантных операций с использованием сотен самолетов и планеров, подобно тому, как это было в Европе. Во время второй мировой войны на этом ТВД действовали в основном небольшие группы, [56]

как правило, силой до роты, а то и взвода. В первой половине 1945 года в рамках операции «Dracula» британский штаб в Индии запланировал провести десантную операцию в районе столицы Бирмы — Рангуна (расположен в 35 километрах от устья реки Рангун). Река была густо заминирована как японцами, так и союзной авиацией. Поэтому чтобы обеспечить прикрытие тральщикам, а затем форсирующим реку десантным баржам, было принято решение захватить плацдарм на ее западном берегу с помощью воздушного десанта. Наиболее важным пунктом, господствующим над устьем, являлась высота Эле-фант-Пойнт. Задание овладеть ею поручили батальону специального назначения, сформированному из добровольцев (из личного состава 50-й бригады) и усиленному медицинскими, связными и саперными подразделениями.

Последние приготовления к операции развернулись 29 апреля в Акьябе, куда прибыл резервный отряд (200 человек), сформированный из военнослужащих 1-го индийского, 2-го и 3-го гуркских парашютных батальонов. Доставку десанта к цели должны были обеспечить самолеты ВВС США, но в связи с недостаточной подготовкой американских пилотов эту задачу возложили на 435-ю и 436-ю канадские эскадрильи. Десантирование планировалось провести в два этапа. Первые две машины выбрасывали патфайндеров и саперов, необходимых для подготовки площадки, во вторую волну входило восемь самолетов с главными силами десанта.

1 мая в 3 часа 10 минут утра операция началась. Как и сообщала разведка, в зоне высадки десанта не оказалось вражеских частей, но во время воздушного налета союзной авиации на район Элефант-Пойнт штурмовики по ошибке атаковали одно из подразделений парашютистов (около 40 человек [57] получили ранения). В половине четвертого пополудни осуществлена выброска главных сил: уже через полчаса индийские десантники захватили всю высоту, уничтожив при помощи огнемета единственный японский бункер. В это же время авиация союзников нейтрализовала японские корабли в устье Рангуна, обеспечив возможность подвоза снабжения. Батальон выведен в освобожденную бирманскую столицу 3 мая, а перед возвращением в Индию 17 мая был еще раз десантирован на позиции японцев — под Тохай.

Непосредственно перед окончанием войны 44-ю дивизию перевели на новую базу в Карачи, переименовав ее во 2-ю индийскую вдд.

Кроме индусов, сикхов и гурков, сражавшихся на разных фронтах во славу Великобритании, англичане привлекли под свои знамена и арабов. Даже Ирак, не входивший в состав империи, а в 1941 году превратившийся в арену боев между прогермански настроенными повстанцами и английским экспедиционным корпусом, выставил свой контингент. В 1942 году сто пятьдесят офицеров и сержантов королевской иракской армии, прошедших под руководством британских советников специальную подготовку, укомплектовали вновь созданный 156-й парашютный «батальон». Эта небольшая войсковая часть, в соответствии с англо-иракским договором номинально не подчинявшаяся британскому командованию на Среднем Востоке, дислоцировалась на аэродроме Хаббания. Затем ее включили в состав 11-го английского парашютного батальона, «понизив» до роты. В этом качестве арабы участвовали в боях в Италии и десантах на острова Эгейского моря (июль 1943 года). Через полгода первое в Ираке парашютное подразделение было расформировано за ненадобностью.

Униформа

Индийские парашютисты носили обычную полевую форму английского либо индийского образца и каштановые береты. Предметы специального снаряжения и обмундирования — «денисоновские блузы», десантные стальные шлемы, брюки и прочее — в колониальных ВДВ распространены не были. Индийцы прыгали в специальных охватывающих голову суконных капюшонах цвета хаки, в бою носили обычные пехотные каски. Предметы индийского колониального обмундирования, использовавшегося еще с первой мировой, у парашютистов также почти не встречались: с 1943 года англичане стали переодевать индусов и сикхов в обычные «battle-dress».

Наряду с беретами в полевых условиях часто надевали вязаные «рыбацкие» шапочки, аналогичные применяемым в частях коммандос. Парашюты — британские Hotspur Mk II или другие образцы, поставлявшиеся из метрополии. Парашютисты из батальонов гурков сзади на поясе подвешивали свои знаменитые изогнутые ножи — кукри. [59]

Кукри снабжен коричневой деревянной рукоятью в форме расширяющегося к пятке цилиндра. Отделка рукояти латунная, в виде колец и шпонок. Общая длина оружия 460 мм, клинка около 40 сантиметров, толщина обуха около 10 мм. Лезвие с односторонней заточкой имеет обратный изгиб и расширяется в нижней трети: это придает удару кукри огромную мощь. Треугольное сечение клинка символизирует индуистскую Тримурти — единство богов Брахмы, Вишну и Шивы. Ножи, изготовленные различными производителями, имели разную кривизну клинка, вариации отделки и конструктивных элементов. На пятке клинка наносились шифровки, символы завода-поставщика, дата изготовления, номера серии и т. д. (в 40-е годы в гуркских частях использовались ножи, изготовленные еще в первую мировую).

Кукри носят в ножнах из дерева, покрытых коричневой кожей с латунной законцовкой. В ножнах предусмотрены отделения для двух маленьких ножей: один используется для резки, другой имеет тупой клинок и применяется для высекания искр при разжигании костра. При этом из ножен торчат рукояти двух ножей. Ножны с помощью системы ремешков подвешивают к поясному ремню сзади в вертикальном положении рукоятью к правой руке (ременные петли соединяются с кожаным хомутом, в который продеваются ножны; хомут снабжен шнуровкой). Все детали подвески и шнуровки — коричневой кожи.

К левому борту берета прикалывалась золотистая эмблема королевских ВДВ, в верхней части правого рукава нашивался квалификационный знак десантника британского образца (крылья и раскрытый парашют).

Следует отметить, что в индийских и гуркских войсках использовалась специальная система [60] званий для рядовых, сержантов и офицеров коренных национальностей. Часть «туземного» офицерского корпуса, прошедшая Королевскую аттестационную комиссию, носила на погонах обычные британские знаки различия. Однако подавляющее большинство командиров официально именовалось «Viceroy's Commissioned Officers» (VCO) — «офицерами, аттестованными вице-королем Индии». Их статус был более низким, поэтому для них традиционно использовались особые звания: джемадар, субедар и субедар-майор (соответствовали английским от лейтенанта до капитана). Все индийские VCO с октября 1942 года носили на погонах одну-три маленькие серебристые четырехугольные «шишечки», прикалывавшиеся к поперечным полоскам тесьмы: красной, желтой, красной.

Капралы и сержант в индийско-гуркских частях именовались ланс-найк, найк и хавильдар; рядовой именовался сипай. Их белые пли зеленые (в стрелковых батальонах) нарукавные нашивки походили на британские, но были более простыми и дешевыми, без рельефного шитья.

Части коммандос

Как известно, слово «commando» пришло в английский язык от их противников по войне 1899 — 1902 годов — буров. Обозначало оно летучие кавалерийские отряды, которые успешно вели, партизанскую войну с британцами в южноафриканском буше, используя тогда еще непривычную тактику «hit and run» — «ударь и беги». [61]

Премьер-министр Уинстон Черчилль, который еще со времен первой мировой зарекомендовал себя как страстный сторонник новых форм ведения войны, 4 июня 1940 года выступил на очередном заседании палаты общин британского парламента с докладом о результатах операции по эвакуации английских войск из Дюнкерка. В докладе глава правительства обрисовал новую стратегическую ситуацию, возникшую после разгрома Франции. Отныне вся береговая линия континентальной Европы от испанской границы на юго-западе до советской на северо-востоке была в руках врага. Как стало известно английской разведке, немцы сразу после завершения кампании против Франции приступили к подготовке высадки на берега Альбиона. По оценкам британского Имперского генерального штаба, страна оказалась в весьма уязвимом положении и вряд ли смогла бы долго защищаться в случае высадки на ее побережье морского десанта. Это навело Черчилля на мысль о возможности организации превентивных ударов по прибрежным позициям немцев вдоль Ла-Манша. «В самом деле, — писал Черчилль начальнику Генштаба сэру Алану Бруку летом 1940-го, — если немцы могут легко вторгнуться на нашу территорию через Па-де-Кале, то почему проведение аналогичной операции считается невозможным для нас?»

По поручению премьера старший офицер военного министерства подполковник Дадли Кларк (Clarke) вечером того же дня набросал примерный план создания частей особого назначения. В мае 1940 года Кларк выполнял задачи по координации эвакуации англо-французских войск из Дюнкерка и на основании полученного опыта, а также своей службы в весьма беспокойной Палестине, разработал довольно подробный проект. [62]

Вспомнив историю своей родины (Кларк родился в Южной Африке), подполковник предложил назвать новые части термином «коммандос»{5}. Черчилль, сам ветеран бурской войны, приветствовал как общую концепцию, так и наименование новой службы. Премьер наложил на доклад Кларка следующую резолюцию: «В этом отчаянном предприятии должны участвовать специально подготовленные бойцы, охотники по природе, которые будут сеять ужас на побережье, занятом противником... Я предлагаю начальнику Генерального штаба разработать меры по незамедлительному развертыванию активных боевых действий на всем протяжении береговой линии, перехватывая инициативу из рук нацистов». Кларку Черчилль заявил следующее: «Я одобряю Ваше предложение по формированию отряда коммандос... Начинайте осуществлять рейды по ту сторону Канала{6} как можно скорее».

Произведенный в чин полковника Кларк получил в свое ведение вновь созданное отделение Секретариата по военным операциям — МО9. В задачи этою подразделения входило проведение «скоординированных с авиацией и флотом рейдов».

Высокопоставленные британские военные яростно воспротивились созданию нового рода войск, усмотрев в нем полное противоречие с армейскими традициями. По их мнению, война должна была быть выиграна традиционными средствами, а формирование частей специального назначения (куда [63]

отбирались наиболее квалифицированные кадры), только мешало этому, лишая армию лучших солдат и офицеров. Тем не менее Кларк и его подчиненные, действовавшие по прямому приказу премьера, пользовались его полной поддержкой и благодаря этому чувствовали себя достаточно уверенно.

Поскольку регулярная армия продолжала зализывать раны, нанесенные ей под Дюнкерком, на первых порах Кларку пришлось изыскивать ресурсы для комплектования отрядов коммандос в других местах. 20 июня 1940 года было объявлено о вербовке добровольцев в диверсанты в частях «Ноmе Guard» — гражданской самообороны. Кроме того, личный состав поступал из так называемых «отдельных добровольческих рот» (так назывались сводные подразделения дивизий территориальной армии, в которых служили наиболее отборные люди). Пять таких рот, в частности, приняли участие в неудачной весенней норвежской экспедиции.

24 июня 1940 года 115 солдат и офицеров из состава 11-й добровольческой роты провели первый рейд в районе Булони с задачей провести разведку боем и взять «языков». Всего были высажены три группы: первая, пройдя заданный маршрут без контакта с противником, вышла в точку рандеву с кораблями поддержки и вернулась в Англию, вторая вообще не смогла высадиться на берег. Третья группа, высаженная в районе местечка Ле-Туке застигла двух немецких солдат, возвращавшихся в расположение своей части после танцев. Немцы были застрелены, а их тела привязаны канатом к корме переполненного моторного баркаса. На подходе к ожидавшим англичан катерам оба трупа сорвались с привязи и утонули (коммандос даже не удосужились заранее осмотреть карманы своих жертв).

На долю же четвертой группы, в которой в качестве наблюдателя находился Кларк, выпали основные [64] приключения. После долгих блужданий по акватории Булонской гавани ее с трудом удалось высадить на берег, где британцы сразу же встретились с патрулем противника. Один из диверсантов, попытавшийся открыть огонь из автомата «Thompson», выронил магазин, который загрохотал по камням и вспугнул немцев. Началась перестрелка, в которой был легко ранен полковник Кларк — винтовочная пуля разорвала ему ухо. Оторвавшись от врага, англичане спешно погрузились на баркасы и направились восвояси, попутно зашив Кларку рану и погрузившись в дегустацию припасенного рома. После возвращения в Англию коммандос едва не забрал армейский патруль, приняв разношерстную компанию полупьяных солдат за дезертиров.

Несмотря на более чем скромные результаты первого боевого использования коммандос, официальная британская пропаганда постаралась раздуть этот почти анекдотический случай до уровня мировой сенсации. В официальном коммюнике военного ведомства говорилось: «Во взаимодействии с Королевским военно-морским флотом отряд особого назначения провел успешную разведывательную операцию на оккупированном противником побережье. Высаженный морской десант вступил в бой с противником, нанес ему потери и вернулся домой без потерь со своей стороны». Вышедший вскоре номер га четы «Тайме» был украшен огромным заголовком: «Английский десант высажен на побережье Европейского континента! Успешная разведывательная акция!»

После чествования героев рейда, 14 июля англичане попытались провести еще одну подобную акцию. На сей раз целью был избран немецкий аэродром на Джерси — острове Нормандского архипелага. В операции участвовало 139 человек из 11-й роты, но в условиях сильного волнения до побережья [65] острова сумели добраться только 40 из них. Обнаружившие десант немцы забили тревогу и заняли круговую оборону; англичане, повредив небольшую часть аэродромных построек, начали отход к морю. На берегу коммандос обнаружили, что за время боя волнение еще более усилилось и ожидавший их десантный корабль был вынужден отойти в море. Диверсантам пришлось добираться до плавсредства вплавь по бурному морю, а трех человек, не умевших плавать, пришлось оставить в лапах немцев на острове. Черчилль был глубоко разочарован результатами этих акций. Еще после рейда на Булонь сэр Уинстон заявил Кларку, что «недостойно для Королевства подсылать к противнику кучку головорезов!». Узнав же о результатах операции на Джерси, премьер подвел черту под первыми шестью неделями существования отрядов коммандос: «Довольно глупо тревожить побережье противника мероприятиями, подобными тем, что были проведены в Булони и на Джерси. Следует выкинуть из головы идею взбудоражить противника по всему берегу только ради того, чтобы дать в прессе несколько сомнительных заявлений».

Новый этап в деятельности коммандос начался с организацией Управления объединенных операций (Directorate of Combined Operations). Во главе его был поставлен 68-летний адмирал сэр Роджер Киз (Keyes). Адмирал был старым морским волком, ветераном специальных операций первой мировой. В 1915 году он участвовал в неудачном десанте на Галлиполи, а после этого — в рейде на германскую ВМБ Зеебрюгге. Ореол героя и высокие боевые награды позволили Кизу сделать завидную карьеру во флоте, а затем стать членом парламента. Адмирал взял на себя координацию действий флота и авиации с проведением рейдов. Заручившись поддержкой премьера, Киз начал реорганизацию спецчастей в силу, [66] способную решать самостоятельные задачи в рамках крупномасштабных операций. Хотя это несколько расходилось с первоначальным замыслом Кларка и Черчилля, последний в целом одобрил действия адмирала.

К осени 1940 года британцы завершили формирование и подготовку десяти отдельных отрядов коммандос численностью до батальона. В каждом отряде насчитывалось десять взводов по 50 человек. В октябре в связи с возросшей угрозой германского вторжения отряды были сведены во временное соединение — бригаду особого назначения (Special Service Brigade){7}. В ней насчитывалось пять батальонов особого назначения (Special Service Battalion; no две роты «S. S.» в каждом). Поскольку коммандос считались хорошо подготовленными бойцами, способными на равных вести борьбу с наводящими ужас немецкими парашютистами, бригаду предполагалось задействовать в качестве мобильного резерва для борьбы с вражескими десантами. Когда же вероятность германского вторжения миновала, организационная структура частей коммандос была изменена — каждый батальон стал подразделяться на штаб и два отряда (commando).

К началу 1941-го относится первый опыт обучения коммандос прыжкам с парашютом: по приказу Черчилля личный состав 1-го и 2-го батальонов прошел курс парашютной подготовки. В феврале того, же года группа коммандос из состава роты X высадилась с парашютами в Южной Италии, где провела успешную диверсию: взорвала акведук Траджино. [67] Вскоре 2-й батальон был передан в состав САС под названием 11 -го авиационного, а вместо него сформирован новый.

В 1941 году произошла еще одна реорганизация: батальонная структура была упразднена. К марту бригада состояла уже из 11 отрядов, каждый из которых подразделялся на шесть взводов. В каждом взводе по штату числилось три офицера и 62 солдата. Эта цифра была избрана не случайно — столько диверсантов могли перевозить два десантных корабля новых типов ALCA/LCA.

Подбором командиров частей из числа добровольцев занималась служба МО9. После утверждения в должности командир лично набирал для себя младших офицеров, а те подыскивали сержантов и солдат. Любой, не отвечавший предъявляемым к нему требованиям, беспощадно отбраковывался и отправлялся к прежнему месту службы. Критерии отбора и программа подготовки личного состава вначале находились в компетенции командиров отрядов. Для того чтобы как-то стандартизировать нормы подбора кадров, командир 2-го отряда коммандос (в прошлом командовавший Эссекским пехотным полком) подполковник Чарльз Ньюмен (Newman) разработал правила тактики действий и индивидуальной боевой подготовки. Впоследствии этот свод правил был признан стандартным и прозван «Катехизисом». Ниже приводится его полное содержание:

1. Задача специальной службы — подготовить первоклассных солдат, готовых бороться с противником в любой точке земного шара.

2. Ведение диверсионной деятельности требует наличия инициативы, отличной физической подготовки и прекрасного владения оружием. Добиться успеха возможно лишь в том случае, если каждый коммандос будет самостоятельно продумывать свои [68] действия, причем совершать это быстро и затем незамедлительно действовать. Действовать необходимо самостоятельно, учитывая, что реальная тактическая ситуация может оказаться весьма далекой от предполагавшейся.

3. Коммандос должны постоянно поддерживать в себе высокий наступательный боевой дух.

4. Коммандос обязаны постоянно совершенствовать уровень своей физической подготовки. Все коммандос должны уметь быстро передвигаться на местности, делая от пяти до семи миль в час с полной выкладкой.

5. Коммандос должны уметь взбираться на склоны гор любого уровня сложности. Альпинистская подготовка является неотъемлемой частью общих навыков коммандос.

6. Коммандос должны отлично владеть приемами боя без оружия.

7. Коммандос должны уметь управлять шлюпками и другими десантно-высадочными средствами независимо от времени суток. Морская подготовка важна не менее, чем сухопутная.

8. Коммандос обязаны уметь уверенно действовать в ночное время. Все коммандос должны свободно ориентироваться на местности с помощью компаса.

9. Коммандос обязаны уметь читать карту и запоминать на память заданный маршрут.

10. Коммандос должны уметь поддерживать связь при помощи флажного семафора, знать азбуку Морзе и владеть радиопередатчиком.

11. Коммандос должны разбираться в механизмах и способах применения взрывных устройств и владеть приемами диверсионной войны. Коммандос должны уверенно обращаться со взрывными устройствами всех известных типов и уметь закладывать мины-ловушки. [69]

12. Особое внимание должно уделяться подготовке коммандос приемам ведения как наступательных, так и оборонительных уличных боев. Коммандос должны уметь преодолевать любые типы естественных и искусственных заграждений.

13. Коммандос должны уметь управлять мотоциклами, автомашинами (легковыми и грузовыми), танками, поездами и моторными лодками.

14. Коммандос должны владеть приемами выживания на необитаемой местности, а также уметь прокормить себя в течение всей операции.

15. Коммандос обязаны уметь оказывать первую медицинскую помощь как себе, так и своим товарищам. Коммандос должны уметь накладывать на огнестрельные ранения перевязки и доставлять раненых в медпункт. .

16. Все это — лишь немногое из того, чем каждый коммандос должен владеть в совершенстве. Однако прежде всего от коммандос требуется железная дисциплина и постоянное стремление к совершенствованию своих навыков.

17. Коммандос живут на квартирах и питаются самостоятельно. С этой целью им выплачивается суточное жалованье в размере 6 шиллингов 8 пенсов{8}.

18. Любой коммандос, хотя бы на краткое время не удовлетворивший перечисленным выше требованиям, отчисляется обратно в свою войсковую часть.

Как следует из «Катехизиса», офицеры и рядовые с самого начала существования отрядов коммандос проживали не в казармах, а на съемных квартирах в прибрежных городках Южной Англии, рядом с местом службы. Ценность этого нововведения для каждого солдата было трудно переоценить: отсутствие кухонных нарядов, поверок и других неудобств в [70] сочетании с весьма неплохим жалованьем (солдаты обычных частей денег за ненадобностью не получали) сделало службу в спецчастях очень престижной. При этом каждый военнослужащий был обязан содержать свое оружие и снаряжение в образцовом порядке, чтобы выступить по тревоге в любой момент.

После того как стал очевидным крах германского «воздушного наступления» на Британию, англичане начали подготовку коммандос к выполнению их главных задач — диверсионных рейдов. Значительное число бойцов бригады особого назначения были направлены в школу диверсионной войны, открывшуюся в мае 1940 года в Шотландии. Последняя была расположена в безлюдной горной местности: это позволяло обеспечить секретность и вместе с тем обучать коммандос в условиях сложного рельефа и суровых погодных условий. Курсанты школы проходили горную подготовку, обучались плаванию в обмундировании и с оружием, рукопашному бою, владению огнестрельным и холодным оружием, ведению разведки, ориентированию на местности в ночных условиях, чтению карты, выживанию и другим дисциплинам. В программу входило и знакомство с управлением десантными кораблями и баржами. Вместе с коммандос обучение проходили десантники из САС, в том числе знаменитый Дэвид Стерлинг (Sterling) и Фредерик Спенсер Чепмен (Chapman) — командир диверсионного отряда, действовавшего в тылу японцев в Малайе.

Несмотря на столь обширные масштабы подготовки к предстоящим боям, заметно напоминал о себе скрытый саботаж армейского командования. Кроме того, было совершенно неясно, каким образом следует использовать отряды специального назначения. Начальник Управления объединенных операций адмирал Киз не верил в способность своих подопечных самостоятельно решать серьезные задачи, [71] считая крупные рейды не более чем «большим шоу». Обстановка в Управлении оставалась весьма нездоровой: этому способствовал авторитарный стиль руководства Киза. К сожалению, многие планировавшиеся операции коммандос остались на бумаге, поскольку ни один из командиров армии, ВВС и ВМФ не хотел добровольно сотрудничать с адмиралом.

Пока в штабах решали дальнейшую судьбу отрядов коммандос, последние периодически проводили различные мелкомасштабные рейды, нанося немцам «комариные укусы» вполне во вкусе английских представлений о «малой войне». Впоследствии такие операции, как правило, стали поручать подразделениям SOE, а не Управлению объединенных операций (например, Отряду катеров особого назначения).

В 1941 году в связи с тяжелым положением, сложившимся на Североафриканском театре, часть подразделений бригады особого назначения была направлена в Египет. В это же время создано специальное соединение «Layforce» (3000 человек), дислоцированное с ноября 1940 года в Северной Африке. Бригада особого назначения оказалась ослабленной, но это не помешало ее бойцам провести ряд небольших операций, оказавшихся несколько более удачными, чем это происходило в прошлом году.

Так, в июле 1941 года 17 солдат 12-го отряда коммандос был высажен на французском побережье к юго-западу от Кале, у городка Амблетез, с задачей провести разведку. Рейд прошел без контакта с противником, но на обратном пути на борту десантного корабля начался сильный пожар и многие члены группы получили ожоги. В августе того же года 30 коммандос из 5-го отряда пересекли Па-де-Кале еще южнее, также не добившись результатов. В сентябре на берег Нормандии высадилась разведгруппа [72] 1-го отряда. В засаду, устроенную диверсантами, попал немецкий патруль на мотоцикле: добычей англичан стал труп одного из патрульных с комплектом документов. Наконец, в ноябре взвод 9-го отряда предпринял неудачную попытку взять штурмом береговую батарею 150-мм орудий в устье Сены.

В марте 1941 года состоялся и первый крупномасштабный рейд на четыре порта Лофотенских островов — проба сил перед последующими акциями. Архипелаг находился в Заполярье, у северо-западного побережья Норвегии, почти в 900 милях от шотландских берегов. Целью рейда стали заводы по производству рыбьего жира, который поставлялся в Германию как важнейшее составляющее глицерина — стратегического сырья для производства взрывчатых веществ.

Два сухогруза, переоборудованных в десантные транспорты, доставили коммандос к Лофотенам. Прикрытие конвоя осуществляло пять эсминцев. Сторожевых кораблей, кроме одного вооруженного траулера, потопленного эскадренными миноносцами, в районе цели не оказалось. Саперы-подрывники вместе с подразделениями 3-го и 4-го отрядов коммандос без противодействия со стороны противника высадились на берег и подняли на воздух все намеченные цели. Результатом рейда стало уничтожение четырех миллионов литров горюче-смазочных материалов, нескольких немецких судов общим водоизмещением 18 000 тонн и пленение двухсот моряков торгового флота рейха. С островов было снято около 300 норвежцев, добровольно отправившихся вместе с десантом в Англию и пополнивших армию Норвегии в изгнании. Однако самым ценным трофеем стали детали немецкой шифровальной машины «Enigma» — их доставка в Великобританию сделала возможным прочтение германских военных шифров на протяжении всей войны. Вернувшийся [73] на родину отряд был встречен овациями; рейд на Лофотенские острова стал на редкость удачной репетицией, образцом для действий коммандос на ближайшие два года.

Несмотря на достигнутые успехи, англичане вплоть до конца 1941-го погрузились в анализ проведенных акций. В августе канадские войска провели рейд на Шпицберген, привели в негодность угольные шахты, запасы ГСМ, сожгли 450 000 тонн угля и эвакуировали в Англию две тысячи семей советских шахтеров, работавших на острове по контракту с Норвегией с довоенных времен. Участие в рейде не коммандос, а линейных частей канадской армии значительно усилило позиции противников Управления объединенных операций: в результате военное министерство закрыло службу МО9 (в знак протеста полковник Кларк ушел в отставку). В октябре со своего поста был смещен и адмирал Киз, впоследствии утверждавший, что причиной этому стало его выступление в Палате общин на предмет того, что «стоит ему спланировать добротную операцию, как ее непременно кто-нибудь расстроит». Кроме того, адмирал открыто высказывал неверие в способности правительства Великобритании руководить вооруженными силами, чем вызвал на себя гнев премьер-министра. К чести Киза следует сказать, что даже после бесславного ухода с занимаемой должности он продолжал использовать свой вес в парламенте для того, чтобы поддерживать Черчилля в вопросах деятельности коммандос.

На посту начальника Управления объединенных операций Киза сменил человек, которому суждено было стать притчей во языцех командира специальных войск, наравне с такими легендарными фигурами, как Орд Уингейт или Лоуренс Аравийский. Им стал капитан 1-го ранга 41 -летний лорд Луи Маунтбэттен (Mountbatten), назначенный на новую [74] должность 27 октября 1941 года. Лорд был тесно связан с английским королевским домом (впоследствии он станет свекром ныне здравствующей королевы Елизаветы И), происходил из высшей аристократии, являлся личным знакомым Черчилля и зарекомендовал себя энергичным и удачливым офицером ВМФ.

Маунтбэттен сразу же взял быка за рога: не удовлетворясь нынешним составом бригады особого назначения, он запланировал создать части коммандос в составе морской пехоты и централизовать подготовку личного состава всех подразделений в шотландском городке Акнакарри. По словам капитана 1-го ранга, его основной задачей являлось, чтобы вверенные ему войска более никогда не проводили операций с сомнительными целями и таким же исходом. В качестве полигона для своих опытов лорд выбрал побережье Норвегии.

Первая операция такого рода планировалась на 9 декабря 1941 года с участием 6-го и 12-го отрядов. Однако рейд провалился: из-за навигационной ошибки десантные транспорты не смогли выйти к заданной точке и вернулись в Шотландию.

26 декабря десантная группа 12-го отряда коммандос вновь нанесла визит на Лофотенский архипелаг. В сопровождении 68 норвежских солдат британцы без боя высадились на один из островов. Малочисленный немецкий гарнизон капитулировал; коммандос взорвали стратегические объекты и отплыли, забрав с собой 29 пленных и 200 норвежцев-добровольцев. На следующий день произошло событие, ознаменовавшее совершенно новый этап в боевой службе коммандос.

Утром 27 декабря 1941 года к норвежскому порту Ваагсе подошел отряд английских кораблей в составе крейсера, четырех эсминцев и двух десантных транспортов. На борту этих кораблей находился 3-й отряд под командованием подполковника [75] Дж. Ф. Дернфорд-Слейтера (Durnford-Slater), усиленный двумя взводами 2-го отряда коммандос, а также саперными и санитарными подразделениями 4-го и 6-го отрядов. Их целью также были фабрики по производству рыбьего жира. Десант высадился в порту и на соседнем острове Маалей, встретив ожесточенное сопротивление противника. Гарнизон Маалей был быстро нейтрализован огнем артиллерии эсминцев, но в Ваагсе англичанам пришлось туго — десантным транспортам пришлось перебрасывать туда части коммандос после «зачистки» Маалея. Город был очищен от немцев только к 13.45, а через час англичане уже начали эвакуацию. В результате шестичасового боя был взорван и сожжен завод по производству рыбьего жира, потоплено несколько судов суммарным водоизмещением 15 000 тонн, сожжены портовые склады и сожжена корабельная верфь. Немецкий гарнизон был полностью разгромлен; британцы взяли более 100 пленных. Кроме того, еще 70 норвежцев, изъявивших желание служить в королевской армии, отплыли в Великобританию вместе с десантом. Потери оказались весьма терпимыми: 19 убитых и 57 раненых. Рейд в Ваагсе оказался мощным подспорьем для британской пропаганды — коммандос сопровождало несколько фоторепортеров и киноооператоров. По их материалам вскоре был снят полнометражный документальный фильм, долго демонстрировавшийся в прокате по всему «свободному миру». Одним из героев рейда стал заместитель командира 3-го отряда майор Джек Черчилль (Churchill) по прозвищу Бешеный Джек. Этот офицер прославился тем, что на Маалее повел своих солдат в атаку, размахивая старинным шотландским палашом — «бродсуордом».

Нужно сказать, что британские рейды сыграли важную роль в планах гитлеровцев — вплоть до 1944 года немцы всерьез опасались, что Норвегия, при

всей ее удаленности от центра Европы, [76] станет местом открытия второго фронта. На Скандинавском полуострове до самого конца войны находились мощные силы береговой артиллерии, которые очень пригодились бы в Нормандии 6 июня 1944-го, а оккупационные войска к 1944 году усилены до 370 000 человек. Однако англичане, кроме формирований SOE, руководившим местным Сопротивлением, больше не проводили рейдов в Норвегии.

Как уже упоминалось выше, в феврале 1941 года три отряда коммандос (7, 8 и 11-й шотландский) под командованием полковника Роберта Е. Лэйкока (Laycock), направились вокруг Южной Африки через Кейптаун в Египет, где их планировалось задействовать в рейдах на ливийском побережье. Конвой с коммандос на борту состоял из трех переоборудованных из торговых судов десантных кораблей: «Glengyle», «Glenearn» и «Glenroy». В качестве координатора операции с конвоем отплыл сам адмирал Киз. В марте группа прибыла в Александрию, где в ее состав включили 50-й и 52-й отряды коммандос, сформированные в Египте. Общая численность соединения, по имени командира получившего название «Layforce» (сокращенно от «Соединение Лэйкока»), достигла 2000 человек. Официально же вновь созданная бригада именовалась «Force Z». Кроме трех упомянутых отрядов, в ее состав вошло небольшое подразделение, обозначенное как Special Boat Section (отделение катеров особого назначения), ставшее зародышем морских диверсионных сил Великобритании.

Однако на первых порах отличиться коммандос не удалось. После начала весеннего наступления немцев на Балканах англичанам был нанесен тяжелейший удар — части коммандос, действовавшие в Греции, от ударов германской авиации потеряли все свои транспорты и были сведены в пехотную бригаду, [77] брошенную на ливийский фронт. В это время по странному капризу командования все отряды получили новые названия: 7-й отряд стал отрядом А, 8-й — В, 11 -и — С, а 50-й и 52-й образовали отряд D. В апреле 1941-го «Лэйфорс» получило задание провести рейд на ливийский порт Бардия{9}. В ночь с 19 на 20 апреля отряд А погрузился на борт транспорта «Glengyle» и после долгого блуждания вдоль побережья Киренаики высадился в точке, весьма удаленной от места назначения. Однако англичане вступили в бой с противником, разгромили противостоящие им итальянские войска, уничтожили береговую батарею из четырех 120-мм орудий и сожгли несколько складов. Однако чисто осуществить отход коммандос не удалось — на пути к берегу они потеряли около 70 человек пленными.

8 мае соединение было разделено: отряд С отправили для усиления гарнизона Кипра, а остальные части перебросили на Крит. 27 мая коммандос прибыли на остров, где ввязались в тяжелые бои с немецким парашютным десантом. После недели кровопролитных сражений англичане были полностью разбиты и вышвырнуты с острова: отряды коммандос прикрывали эвакуацию своих войск и потеряли почти весь личный состав (из 800 человек в Египет удалось доставить только 200).

9 июня отряд С высадили в районе Бейрута (Французский Левант) с целью захвата переправы через реку Литани. Эта мера была вызвана тем, что правительство Виши прямо или косвенно содействовало фашистскому блоку и позволило итальянцам оборудовать в Ливане и Сирии несколько военных аэродромов. Для высадки частей австралийского [78] корпуса англичанам было необходимо занять переправы через Литани. Встретив неожиданно ожесточенное сопротивление, коммандос все же выполнили поставленную задачу, потеряв при этом 120 человек убитыми, в том числе командира отряда: его заменил майор Джеффри Киз, сын адмирала Киза. После похода своих войск коммандос были выведены из боя и вернулись на Кипр.

В июле отряд В провел успешный рейд на Тобрук — главную итальянскую крепость в Ливии. Однако потери в ходе всех этих операций оказались такими тяжелыми, что отряды коммандос практически потеряли боеспособность. В следующем месяце «Layforce» было расформировано, часть его бойцов перешла на пополнение английских частей в Африке, часть направлена на укомплектование подразделений САС, а остальные направлены на Дальний Восток.

Когда Черчилль узнал о расточительстве, с которым использовались его отборные части, он пришел в настоящее неистовство. Ниже приводится цитата, которая лишь приблизительно отображает гнев премьера: «Коммандос на Ближнем Востоке применялись неверно. Это слишком ценные войска, чтобы их так бестолково тратить». Немедленно последовал приказ сформировать в Северной Африке новые отряды коммандос. В Египет направился полномочный представитель Управления объединенных операций, а спецчасти были подчинены командующему Средиземноморским флотом. Однако найти новые, квалифицированные кадры для создания новых отрядов оказалось весьма трудным делом. В состав вновь сформированного 2-го взвода пришлось включить даже бойцов Специальной авиационной службы (бывший 50-й отряд САС), а в 3-й взвод — 60 человек из остатков личного состава батальона С во главе с новоиспеченным подполковником [79] Джеффри Кизом. 4-й и 5-й взводы укомплектовали солдатами разгромленного на Крите 51-го отряда, а отделение катеров особого назначения вошло в состав 6-го взвода. При этом ветераны весенне-летней кампании продолжали называть себя по-старому (например, 3-й взвод — 11-м отрядом коммандос). Получившийся конгломерат сведенных воедино подразделений спецназначений был назван Ближневосточным отрядом коммандос (в составе пяти взводов).

В ноябре 1941 года шотландцы из 3-го взвода получили задачу прорваться в глубокий тыл Африканского корпуса немцев и провести теракт в отношении его командующего — генерала Эрвина Роммеля. Личное руководство операцией взял на себя полковник Лэйкок. 15 ноября на борту двух подводных лодок диверсионная группа направилась в район городка Беда-Литтория, где, по данным разведки, находился штаб Роммеля. Согласно плану, высадка коммандос на берег должна была совпасть с парашютным десантом 2-го взвода (бывший 50-й отряд САС) и началом наступления британских сухопутных войск. Однако англичане не сумели высадить морской десант в заданном районе, поэтому 17 диверсантов во главе с Кизом-младшим совершили пеший марш-бросок через пустыню к селению Сиди-Рафа, куда, по сведениям разведки, переехал немецкий штаб. Бурной и дождливой ночью английская группа окружила здание, где должна была располагаться резиденция Роммеля, и начала его штурм. В ходе завязавшейся перестрелки подполковник Киз был убит, а его люди начали отступление к точке рандеву с субмариной. Разразившийся к этому времени шторм помешал подлодке подойти к берегу, а по пятам коммандос преследовала немецкая моторизованная группа: англичанам пришлось рассредоточиться и уходить к линий фронта [80] поодиночке. В итоге практически все участники операции погибли или попали в плен: к своим удалось выйти только полковнику Лэйкоку и одному сержанту, которые блуждали по пустыне в течение 40 дней.

Как выяснилось впоследствии, операция была обречена на провал с самого начала: Роммеля не было ни в одном из указанных разведкой населенных пунктов, он находился на передовой, готовя войска к отражению британского наступления. Убитый в бою подполковник Киз был посмертно награжден Крестом Виктории, став, таким образом, первым коммандос, удостоенным этой высшей военной награды.

В течение года понесший большие потери Ближневосточный отряд расформировали. К этому времени один из его взводов уже был выведен из состава отряда и послужил основой для формирования отдельного отряда L Специальной авиационной службы под командованием Дэвида Стерлинга.

Вернувшись в Великобританию, получивший чин бригадира Лэйкок принял командование над бригадой особого назначения. К этому времени в ее состав входили 14 отрядов коммандос: 1 — 6-й, 9, 12, 14, 30, 62-й, а также 10-й межсоюзнический (включал в себя английский, французский, норвежский, голландский и польский контингенты) и два отряда, сформированные морской пехотой — 40-й и 41-й. Кроме того, в бригаде состояли отделение катеров особого назначения (Special Boat Section) и специальные группы управления объединенными операциями (Combined Operations Assault Pilotage Parties). Замыкали список отделение тылового обеспечения (Commando Depot Section) и база спецподготовки к действиям в полярных условиях (Snow Warfare Camp).

Кроме армии, в 1942 году части коммандос начала создавать и морская пехота Великобритании. [81]

Этой метаморфозе «ройал марин корпс» обязан лорду Маунтбэттену — до этого морская пехота выполняла почти исключительно полицейские функции на боевых кораблях или несла колониальную службу. Теперь же морские пехотинцы фактически превратились в коммандос, сведенных в несколько Royal Marine Commando.

Как и у ее союзников — французов, у английской морской пехоты были давние и славные боевые традиции. Начало ее истории положено в 1664 году, когда пехотный полк герцога Йоркского был переименован в Полк лорда Великого адмирала (Regiment of the Lord Great Admiral) и начал готовиться к тогда еще новому для английских солдат поприщу — войне на море. В XVIII — XIX веках солдаты этой части сражались против королевской Франции и индейцев в Северной Америке, против наполеоновских войск в Испании и при Трафальгаре (в битве приняло участие около 2600 морских пехотинцев), а затем в бесчисленных колониальных войнах и конфликтах{10}. Во время первой мировой войны был создан Корпус морской пехоты, к 1918 году разросшийся до 55 тысяч человек. Его войска принимали .участие в неудачной Галлиполийской операции, а затем в рейдах на немецкие базы в Остенде и Зееб-рюгге.

В сентябре 1939 года численность корпуса достигала 12 000 солдат и офицеров. Весной следующего года морские пехотинцы были брошены в Норвегию для прикрытия высадки, а затем и эвакуации союзных войск из района Нарвика и других портов страны.

В 1942 году англичане приступили к осуществлению крупномасштабных комбинированных рейдов [82] с привлечением ВДВ, ВВС, флота и частей комманлос. Первой такой операцией, ставшей боевым крещением британских парашютистов, стал рейд на прибрежный французский городок Брюневаль (район Гавра). В задачу выделенных для операции войск входил захват и доставка в Англию нового немецкого радара типа «Wuerzburg», использовавшегося для наведения ночных истребителей на соединения бомбардировщиков королевских ВВС.

В ночь с 27 на 28 февраля англичане нанесли короткий, но ожесточенный бомбовый удар по Брюневалю. После его завершения на город сбросили парашютный десант, который, подавив сопротивление противника, демонтировал установку и начал отход к морю. К берегу тем временем подошли английские канонерки и десантные транспорты — последние спустили на воду штурмовые катера LCA с экипажами коммандос из 12-го отряда, прикрывшими огнем из пулеметов и противотанковых ружей погрузку парашютистов. Закончив эвакуацию десантников, флотилия вышла в район встречи с эсминцами, которых прикрывали британские истребители. Итоги операции показали, что немцы резко усилили оборону побережья Ла-Манша — этот фактор следовало учитывать при планировании дальнейших рейдов.

Через месяц Управление объединенных операций провело свой, может быть, самый известный рейд — атаку Сен-Назера. Этот крупный порт на восточном побережье Франции был оборудован огромным сухим доком, единственным, которым мог воспользоваться линейный корабль «Tirpitz» в случае, если бы он прорвался из Норвегии. Наличие дока делало возможным использование Сен-Назера в качестве базы для осуществления линкором рейдерских операций на трассах атлантических конвоев союзников. Боязнь такого развития событий буквально парализовывала оперативную мысль британских [83] флотоводцев, регулярно отряжавших на сопровождение караванов крупные силы боевых кораблей. По этой причине англичане решили уничтожить док и тем самым лишить «Tirpitz» потенциальной базы у «ворот в Атлантику». Определенная сложность заключалась в том, что Сен-Назер находился не на самом побережье, а в 10 милях выше по устью Луары, на северном берегу этой полноводной реки. Таким образом, британцы должны были примерно в течение часа плыть по узкому фарватеру, находящемуся под неусыпным наблюдением противника.

Для проведения операции был выделен 2-й отряд коммандос под командованием подполковника Ч. Ньюмена (автора «Катехизиса»). По первоначальным подсчетам, для успешного осуществления замысла было достаточно 150 солдат 2-го отряда и около 80 подрывников из других подразделений коммандос. Однако позднее численность ударной группы была увеличена до 44 офицеров и 233 солдат. Отряд кораблей, выделенный для высадки десанта и огневой поддержки, включал в себя флагманскую канонерскую лодку, 16 десантных транспортов и один торпедный катер. Командовал отрядом капитан 2-го ранга Райдер (Ryder). Вместе с эскадрой шел старый эсминец «Campbelltown» (бывший американский DD-131 «Buchanan» типа «Caldwell» постройки 1919 года). Списанный и,разоруженный корабль должен был выполнить роль брандера — протаранить ворота дока, прорваться внутрь и разрушить его мощным взрывом. Для этого в залитых цементом трюмах эсминца заблаговременно были уложены четыре тонны взрывчатки. После тарана ворот дока экипаж должен был привести в действие часовой механизм взрывателя и, покинув корабль, присоединиться к прикрывающим моряков коммандос. Позаботились и о камуфляже — характерный силуэт американского корабля изменили, установив [84] на нем широкую дымовую трубу с козырьком. Это сделало «Campbelltown» похожим на немецкие минонсцы типа «Moewe». Борта корабля защищали навесные бронелисты: попадание хотя бы одного снаряда в груз взрывчатки раньше назначенного срока могло отправить к праотцам весь экипаж эсминца.

Кроме дока, английский отряд имел задачу разрушить базу подводных лодок и ряд портовых сооружений — шлюз и насосную станцию. Эта функция возлагалась в основном на людей Ньюмена. Таран ворот дока должен был состояться в 1.30 ночи 28 марта, коммандос должны были уничтожать назначенные объекты в течение двух часов после этого, а затем погрузиться на транспорты и отойти в море. Предполагалось, что до наступления рассвета отряд успеет отойти от Сен-Назера на достаточно большое расстояние.

Эскадра в сопровождении отряда эсминцев вышла из Фалмута 26 марта и направилась к французскому побережью. В ночь на 28 марта англичане прибыли в расчетную точку начала атаки, после чего начали движение вверх по устью Луары. Британские корабли с «Кемпбеллтауном» во главе поднялись вверх по реке со скоростью 10 узлов и в час ночи были обнаружены противником. Эсминец был освещен прожекторами и с берега запросили его позывные. Зная немецкие сигналы, англичане без запинки ответили на все запросы и продолжили движение к городу. Только в 1.27 немцы, почуяв неладное, открыли огонь по кораблю. «Кемпбеллтаун» немедленно дал полный ход и в 1.34, почти точно по графику, протаранил ворота дока. Экипаж эсминца, включив взрыватели, попрыгал за борт.

Однако на этом план англичан начал давать сбои: береговая артиллерия, прозевав эсминец, обрушилась на идущие следом транспорты. Многие из них

]85] были потоплены, не успев дойти до устья реки — к причалам Сен-Назера сумели прорваться только пять из 16 судов с десантом. Начавшаяся высадка проходила под страшным огнем немецких зениток, поставленных на прямую наводку, и стоявших в гавани кораблей. В результате к выполнению задачи смогло приступить не более сотни диверсантов. Однако, несмотря на тяжелые потери, коммандос захватили береговую батарею и заложили под некоторые объекты фугасы с замедлителями, установленными на различное время. Поскольку выяснилось, что с оставшимися силами пытаться штурмовать хорошо охраняемую базу подлодок бессмысленно, коммандос сосредоточили свои усилия на насосной станции и шлюзе, затем заняли вместе с моряками круговую оборону и стали ждать подхода кораблей.

Однако немцы подоспели к месту событий раньше. Наскоро сколотив отряд из личного состава двух зенитных батальонов ВВС, экипажей боевых кораблей и подводных лодок, а также солдат гарнизона (около 2 000 человек), комендант базы бросил их в атаку на реденькую цепочку англичан — всего 60 бойцов. Пока на окраинах порта шел бой, корабли Райдера отчаянно пытались пробиться к причалам. Семь уцелевших транспортов, канонерка и торпедный катер вошли в гавань и подобрали остававшихся на борту застрявшего в воротах дока «Кемпбеллтауна» моряков. После этого, «на закуску», катер выпустил по внешним створкам шлюза у старого входа в гавань торпеду. Однако провести с оставшимися силами эвакуацию флоту не удалось. При попытке пробиться к берегу, чтобы принять на борт отчаянно дерущихся вокруг разрушенного и горящего порта коммандос, артогнем был сразу же потоплен торпедный катер, а один из остававшихся в строю транспортов пущен на дно немецким миноносцем. Наступивший рассвет осветил жалкие остатки отряда, вышедшего двумя днями раньше от берегов Англии, — шесть транспортов и канонерка, на борту которых находилось 242 человека из 611 десантников, принявших участие в рейде. За время рейда погибли 169 моряков и коммандос, около 200 попали в плен. Тем временем отрезанные от берега коммандос, видя уход своих кораблей, стали лихорадочно соображать, что же делать дальше. Ньюмен отдал приказ действовать в соответствии с запасным вариантом — прорываться из порта и уходить в Испанию и Гибралтар. Однако выполнить это удалось лишь пятерым, все остальные погибли или попали в руки врага. Ньюмен тоже попал и был вызволен только после войны.

Самое интересное началось утром. В 10.30 утра 28 марта, во время инспекции покоящегося в доке «Кемпбеллтауна» группой высокопоставленных немецких офицеров и военных инженеров, сработал мощный заряд взрывчатки — погибли несколько десятков человек. Сам док получил такие повреждения, что его не удалось вновь ввести в строй до самого конца войны. Взрыв эсминца, лишивший немцев почти всех офицеров, настолько переполошил их, что им показалось, будто налет на порт повторился. Несколько часов в Сен-Назере шел настоящий бой гарнизона с несуществующими диверсантами: ошалевшие солдаты стреляли друг в друга, в прячущихся по углам французов и просто в «белый свет». Обстановка подогревалась периодическими взрывами заложенных англичанами фугасов — они продолжались в течение нескольких суток. 29 марта сработал взрыватель торпеды, выпущенной торпедным катером в ворота старого входа в гавань. Шлюз разнесло в щепки, а одно из немецких судов оказалось надолго запертым на внутреннем рейде.

Британская пресса до небес превознесла героев рейда, называя его «величайшим». Капитан 2-го [87] ранга Райдер, капитан 3-го ранга Битти (Beatty), младший матрос Сэвидж (Savage) от флота, подполковник Ньюмен и сержант Дюран (Durrant) от коммандос были удостоены награждения Крестом Виктории{11}. Находившийся в плену Ньюмен получил свой крест только в июле 1945 года.

Несмотря на выполнение задач Сен-назерской операции, цена этого рейда оказалась слишком высокой. В первом же бою 2-й отряд бригады особого назначения потерял своего командира и значительную часть личного состава. Сразу после возвращения остатков коммандос в Англию началось переформирование отряда; его командиром назначили уже ставшую широко известной фигуру — подполковника Джека Черчилля по прозвищу Бешеный. За последующие годы Черчилль отличился в специальных операциях на Сицилии, в Италии и на Балканах.

Кроме Сен-назерского рейда, первая половина 1942-го прошла для коммандос относительно спокойно. К числу наиболее заметных событий можно отнести разве что неудачный апрельский поиск в устье реки Арду, к которому был привлечен 6-й отряд. В ходе этой операции (в ее начале перед выстроенными на палубе коммандос выступил сам лорд Маунтбэттен) планировалось взорвать стратегически важную линию железнодорожного сообщения между Францией и Испанией, однако из-за внезапно разразившегося сильнейшего шторма войска в штурмовых катерах LCA/LCM даже не смогли высадиться на берег.

В середине 1942 года британский премьер-министр, которому надоели постоянные жалобы на саботаж деятельности Управления объединенных операций со стороны армейского руководства, решился на беспрецедентный шаг: по его приказу лорду Маунтбэттену были одновременно присвоены звания генерал-лейтенанта сухопутных войск, вице-адмирала флота и маршала авиации. Лорд получил право на участие в оперативных совещаниях Генерального штаба. Этот шаг правительства, поставивший молодого офицера на одну доску с его могущественными оппонентами, вызвал настоящий взрыв возмущения среди высшего комсостава в королевских вооруженных силах. Черчилль вновь подтвердил полномочия Управления в руководстве десантными операциями и гарантировал Маунтбэттену свою личную поддержку во всех его начинаниях. В первой половине 1942-го состоялось еще несколько мелких операций на другом берегу Ла-Манша — их проводили отряды коммандос или некоторые войсковые части канадской армии. Однако главные события этого года были впереди...

После вступления Японии во вторую мировую иойну и победоносного «восточного блицкрига» императорских армии и флота союзники начали лихорадочно пытаться взять под свой прочный контроль все, что еще могли спасти. Когда в начале 1942 года соединения японских кораблей прорвались в Индийский океан и нанесли удар по Цейлону, а сухопутные войска вышли на границы Индии, южное полушарие почти целиком стало зоной войны. Успехи японцев на просторах Тихого и Индийского океанов поставили под удар морские пути Великобритании.

Принадлежавший Франции остров Мадагаскар весной 1942 года рассматривался союзниками в качестве потенциальной базы военно-морского флота Страны восходящего солнца. С острова японские самолеты, корабли и подводные лодки могли контролировать океанские пути вдоль восточного побережья Африки — к Суэцкому каналу и далее в Средиземное море. В случае, если бы японцы сумели осуществить эти намерения, под непосредственной угрозой оказались бы британские владения в Африке: их владельцам пришлось бы перебрасывать на юг войска с севера континента, где в это время еще шли тяжелые бои с германо-итальянскими частями. По этой причине англичане приняли решение провести превентивную оккупацию Мадагаскара. В мае на остров высадили десант, поддержанный мощной британской эскадрой, а в октябре вяло сопротивлявшиеся французы запросили мира. В авангарде сил вторжения действовал 5-й отряд коммандос, чьи подразделения надежно связали боем французские силы береговой обороны, обеспечив высадку войскового десанта.

В августе 1942 года британское командование на Ближнем Востоке приняло решение расширить рамки применения частей спецназначения. Целью новой операции должен был стать укрепленный порт Тобрук — наиболее выдвинутый в восточном направлении морской порт стран «оси» на североафриканском побережье. Уничтожение портовых построек и пристани лишило бы продвигающиеся к Каиру дивизии Роммеля ближайшего пункта снабжения и еще более удлинило бы и так опасно растянутые линии коммуникаций. Англичане разработали скоординированную атаку по суше, с воздуха и моря. Главная задача возлагалась на отряды LRDG под командованием полковника Хэзлдена (Haselden) и морской десант, причем ядро сухопутной группы составлял отряд коммандос В, а с моря высаживался отряд А. Операция получила название «Agreement» («Соглашение»).

6 сентября 1942 года «пустынный патруль» вышел из оазиса Куфра и двинулся в западном направлении. Преодолев 1400-мильный марш по пустыне, 13 сентября полковник Хэзлден и его люди достигли района Тобрука. В тот же день Александрию оставили два отряда кораблей (первый, в составе 21 вооруженного буксира со 150 солдатами, и второй, в котором находились эсминцы «Sikh» и «Zulu», перевозившие еще 350 десантников). Прикрытие конвоя осуществляли крейсер «Coventry» и шесть эскортных эсминцев типа «Hunt» из состава 5-й флотилии.

В соответствии с планом, группа Хэзлдена должна была обеспечить плацдарм для высадки первой группы десантников к юго-востоку от порта, в небольшой бухте, расположенной как раз между двумя батареями береговой артиллерии. Одновременно войска, доставленные эсминцами, высадятся к северо-западу от Тобрука. После этого обе группы должны были уничтожить батареи, портовые сооружения и погрузиться на корабли.

Около 23.00 13 сентября полковник Хэзлден начал осуществление своей части плана. Выйдя к морю, его люди начали подавать условленные световые си талы крейсирующим вдоль берега английским кораблям. Однако практически все буксиры заплутали в ночной темноте — в заданный район сумели выйти только два судна. Тем временем по порту и городу нанес бомбовый удар 91 британский самолет — эта акция отвлекла внимание гарнизона от действий десантников. Воспользовавшись суматохой, оба эсминца подошли к берегу незамеченными и высадили первый эшелон отряда. Однако трудные погодные [91] условия и техническое несовершенство высадочных средств привели к тому, что в ходе операции были потеряны все без исключения штурмовые катера: на побережье попало только 70 человек. Когда воздушный налет кончился, гарнизон Тобрука пришел в себя и перенес внимание на море. Вскоре «Sikh» был пойман лучами прожекторов крепости и в течение нескольких минут буквально расстрелян артиллерийским огнем; примерно в 8 утра корабль затонул. Пока эсминцы вели неравную дуэль с береговыми батареями, к месту событий подошла опоздавшая группа буксиров. Не сумев прорваться к назначенному плацдарму, она атаковала стоящие в порту на якорях корабли и суда противника. Однако под перекрестным огнем артиллерии и кораблей действия англичан захлебнулись — на дно пошли три буксира. Одновременно с побоищем в порту разворачивался ожесточенный бой на суше, где около 5.00 обе десантные группы подверглись атаке частей гарнизона. Наголову разбитым десантам пришлось садиться на корабли и уходить в море. С наступлением дня в игру включилась германо-итальянская авиация — в результате ее действий были потоплены флагман конвоя — крейсер «Coventry», эсминец «Zulu» и еще три буксира.

Операция «Эгримент» закончилась полным фиаско. То, что перед ее началом адмирал Харвуд (Harwood) назвал «актом отчаянного героизма», оказалось весьма дорогостоящим поражением британцев. Кроме погибших кораблей, флот и десантная группа потеряли 740 человек, 576 из которых попало в плен. Из боя вышло всего 90 морских пехотинцев, а коммандос из отряда А попали в окружение, из которого удалось вырваться всего трем бойцам. Отряду Хэзлдена пришлось отступать по пустыне в обратном направлении. [92]

В апреле 1942 года Комитет начальников штабов принял решение осуществить самый крупный рейд из всех, которые предпринимались до сих пор. Ма-унтбэттену была поставлена задача захватить крупный действующий порт на берегу Франции, проведя таким образом разведку боем на предмет определения принципиальной возможности вторжения союзных войск на континент. К операции привлекались в основном канадские войска: части 2-й пехотной дивизии и танковый полк. Войска особого назначения были представлены 3, 4 и 10-м (межсоюзническим) отрядами, а также 1-м отрядом коммандос (так называемый батальон А) морской пехоты и небольшим контингентом американских рейнджеров. Целью рейда выбрали город и порт Дьепп. Согласно плану операции, получившему название «Jubilee» («Юбилей»), канадская пехота, поддержанная высаженными на берег танками «Churchill», должна была овладеть портом, а многочисленные силы спецназначсния получили задачу прикрытия флангов, подавления береговой обороны и разрушения близлежащего военного аэродрома. Поскольку рейд носил экспериментальный характер, высаженные войска должны были удерживать Дьепп в течение суток: за это время в случае настоящего вторжения в порту успели бы разгрузиться второй и третий эшелоны десанта.

Вначале планировалось нанести по городу непосредственно перед высадкой бомбовый удар и выбросить парашютный десант. Однако затяжная полоса плохой погоды помешала привлечь к операции ВДВ и авиацию. Начавшийся 19 августа рейд проходил без поддержки бомбардировщиков, а вместо парашютистов пришлось использовать коммандос. В этих условиях основную ставку пришлось делать на эффект внезапности. [93]

19 августа в 3.47 утра левый фланг широкого построения британских кораблей был обнаружен немцами и фактор внезапности был утерян. Высаживаясь под огнем на укрепленный немцами дьеппский пляж, канадцы понесли тяжелые потери и забуксовали в прибрежной полосе. Лишь на правом фланге 4-й отряд коммандос лорда Ловата (Lovat) сумел добиться одного из считанных за всю операцию успехов, уничтожив береговую батарею на вершине прибрежного утеса под Варанжвилем. Отряд разделился на две группы, одна из которых вела отвлекающие действия с фронта, а вторая, под руководством самого Ловата, зашла с фланга. После ожесточенного боя все шесть 150-мм орудий были уничтожены, а отряд отошел к берегу и погрузился на десантные корабли. Во время этой схватки отличился капитан Пэт Портес (Porteus), поведший свою группу на батарею в лоб, через проволочные заграждения. Раненый в обе ноги капитан впоследствии был представлен к Кресту Виктории.

Транспорты, доставившие к Дьеппу 3-й отряд коммандос, на подходе к берегу попали под ураганный огонь противника и рассеялись. На французскую территорию удалось высадиться только 18 солдатам отряда под командованием майора Питера Янга (Young). Эта маленькая группа тем не менее решительно атаковала расположенную там немецкую батарею Хесса. Не имея достаточно сил для штурма вражеских позиций, люди Янга вели по ее амбразурам огонь из автоматического оружия до тех пор, пока не расстреляли весь боекомплект — все это время батарея молчала.

У других частей коммандос дела шли гораздо хуже. Когда несколько десятков морских пехотинцев отряда А высадились на берег и их командир увидел масштабы развернувшегося побоища, то немедленно понял, что закрепиться на плацдарме невозможно, [94] и успел отдать приказ об отходе на корабли — в следующее мгновение он был убит. Французы из 10-го отряда и получившие в этой операции боевое крещение рейнджеры также были вынуждены отойти. Забрав с собой немногочисленных пленных, британцы спешно погрузились на баржи и отплыли обратно в Нью-Хейвен.

Результаты рейда оказались поистине катастрофическими. Из 6000 участников десанта более 4000 погибли, были ранены или попали в плен. Немцы захватили 29 увязших на мелководье танков «Churchill», свыше 1500 единиц стрелкового оружия, 130 минометов и большое количество снаряжения. Королевские ВВС потеряли 100 самолетов против примерно 50 германских. Флот лишился одного эсминца, нескольких десантных транспортов и примерно 500 человек из числа их экипажей. В сравнении с канадцами, коммандос понесли не очень большие потери, но рейд показал, что без поддержки с воздуха и моря провести подобные крупные операции больше не удастся — немцы сделали из прошлого опыта правильные выводы и резко усилили противодесантную оборону пролива.

Кроме военно-стратегической, дьеппские события имели еще одну негативную сторону. Когда боевые действия закончились и немцы овладели всей территорией английского плацдарма, они обнаружили трупы 12 своих солдат, попавших в плен в первые минуты боя. Солдаты были скручены веревками так, что погибли от удушья. Кроме того, гитлеровцы обнаружили секретную британскую инструкцию, в которой говорилось, что «в ходе рейда следует брать как можно больше пленных, связывая их так, чтобы они не смогли уничтожить свои документы». Разозлившиеся немцы немедленно надели наручники на всех взятых в плен англичан. В октябре 1942 года, после британского рейда на остров Сарк (Нормандский [95] архипелаг), среди трупов погибших был повторно обнаружен погибший от удушья пленный немец со слишком туго затянутыми за спиной вязками.

После этого случая Гитлер издал свой печально знаменитый «Kommando-Befehl» от 18 октября 1942 года, в соответствии с которым бойцы отрядов коммандос, САС и других диверсионных частей и подразделений подлежали в случае пленения расстрелу на месте. Ниже приводится текст этого приказа.

«Уже неоднократно наши противники применяли методы ведения войны, запрещенные Женевской конвенцией. Особенную жестокость проявляют так называемые коммандос, набираемые из числа уголовных преступников. Захваченные нами документы однозначно свидетельствуют о том, что коммандос получили приказ жестоко обращаться с пленными и даже убивать их в том случае, если пленные окажутся помехой. Установлено, что коммандос не стесняются выполнять этот приказ.

На основании вышеизложенного... немецкая армия оставляет за собой право применять аналогичные методы ведения войны по отношению к членам диверсионных групп, то есть обнаруженных диверсантов следует убивать на месте.

Я приказываю: физически уничтожать всех участников рейдов так называемых коммандос, даже если последние носят военную униформу.

Настоящий приказ не распространяется на солдат противника, взятых в плен во время обычных боев (большие общевойсковые операции, морские или воздушные десанты). Приказ также не распространяется на пленных летчиков и моряков.

Любой член НСДАП или офицер, нарушивший настоящий приказ, будет предан суду военного трибунала.

Адольф Гитлер».

На протяжении последующих трех лет войны по этому приказу были казнены многие сотни попавших в плен бойцов отрядов коммандос, ВДВ, САС, СБС, LRDG и морской пехоты. Первый пример такого рода не заставил себя ждать — в декабре 1942 года разведгруппа 2-го отряда провела успешную акцию по уничтожению электростанции в норвежском городке Гломфьорд. Станция питала электричеством стратегический завод по производству алюминия. Коммандос сумели заложить заряд взрывчатки в машинном зале, а также перерезать линии коммуникаций. При отходе диверсанты потеряли одного человека убитым, а еще восемь попало в плен. В соответствии с приказом Гитлера два офицера коммандос были немедленно расстреляны.

Планирование операции в Дьеппе привело английских специалистов из штаба Объединенных десантных операций к мысли о необходимости создать

большое количество вспомогательных частей специального назначения, призванных наравне с коммандос обеспечивать высадку на обороняемое противником побережье больших масс войск. Во исполнение этого решения в 1942 году была создана так называемая береговая команда Королевского военно-морского флота (Coastal Command of the Royal Navy). Ее личный состав был обучен обеспечению высадки на берег с десантных барж пехотной бригады полного состава с частями обеспечения, транспортными средствами и предметами снабжения. В каждое подразделение береговой команды входили главный высадочный офицер, три высадочных офицера, шесть вспомогательных высадочных офицеров, три старшины, шесть унтер-офицеров, 18 матросов 1-го класса и 39 матросов. Личный состав подразделения делился на три группы, каждая из которых придавалась пехотному батальону. [97]

Функции этих групп фактически были идентичны задачам американских рейнджеров и саперов-штурмовиков: высаживаясь на берег сразу после первой волны десанта, моряки должны были гасить пожары и отбуксировывать из зоны высадки затопленные или поврежденные плавсредства. Кроме того, в их обязанности входила корректировка (с помощью радио- и световых сигналов, мегафона и т. д.) движения к назначенным участкам десантных барж, уничтожение небольших опорных пунктов противника, расчистка прибрежной полосы от заграждений, а зачастую и ведение боя в качестве обычной пехоты. Многие офицеры и матросы береговой команды, принимавшие участие в рейде на Дьепп, рекрутировались из состава Королевского канадского ВМФ. Значительное количество этих людей погибло под немецким огнем или попало в плен.

Еще одним специализированным «штурмовым» формированием, участвовавшим в обеспечении высадки на берег, стали сформированные к 1944 году передовые части наведения королевских ВВС. Солдаты и офицеры этих групп обеспечивали устойчивую связь между десантными частями, кораблями и штабами авиационных соединений.

В ноябре 1942 года 1-й и 6-й отряды коммандос приняли участие в высадке американских войск в Алжире (операция «Torch» — «Факел»). В их задачу входил захват плацдармов и нейтрализация береговой артиллерии вишистов. Приказ был выполнен в точности, но затем диверсантов начали использовать в качестве обычной пехоты, В завязавшихся боях не имевшие тяжелого вооружения коммандос понесли тяжелые потери: когда в апреле следующего года оба отряда отвели с фронта, их суммарная численность не превышала 150 человек.

К началу 1943 года союзному командованию стало ясно, что эпоха рейдов уходит в прошлое. Как на Средиземном море, так и на северо-западе Европы англичане и американцы давно и прочно овладели стратегической инициативой и перешли в решительное наступление. От сил специальных операций в этих условиях требовалось выполнения задач иного рода — проведение диверсий постепенно перешло в функции формирований SOE. Надобность в коммандос в том виде, в каком они существовали с 1940 года, отпала, однако их отряды прошли реорганизацию и впредь стали использоваться в качестве отборной легкой штурмовой пехоты (так, 41-й отряд морской пехоты в сентябре 1943 года осуществлял обеспечение высадки войск 8-й английской армии на юге Италии).

В рамках этой деятельности все наличные силы коммандос — 16 отрядов, как армейских, так и морской пехоты, в конце 1943 года свели в четыре бригады особого назначения (S. S. Brigade). Высшей оперативной единицей, объединившей бригады, стала группа особого назначения (Special Service Group), которую возглавил генерал-майор Р. Дж. Стерджес (Sturges). Согласно штатному расписанию, боевой состав частей группы был следующим:

— 1 -я бригада (дислоцирована в Южной Англии), бригадир лорд Ловат: 3, 4, 6-й отряды, 45-й отряд морской пехоты;

— 2-я бригада (дислоцирована в Южной Италии), бригадир Т. Д. Л. Ч. Черчилль: 2-й, 9-й отряды,. 40-й и 43-й отряды морской пехоты;

— 3-я бригада (дислоцирована в Индии), бригадир Д. И. Нонуэйлер (Nonweiler): 1-й, 5-й отряды, 42-й и 44-й отряды морской пехоты;

— 4-я бригада (дислоцирована в Южной Англии), бригадир Б. У. Лейстер (Leicester): 41,46 и 47-й отряды морской пехоты, 10-й межсоюзнический отряд,

Кроме того, группа Стерджеса насчитывала в своем составе отряд кораблей особого назначения (Special Boat Unit) и инженерно-саперный отряд морской пехоты (R. M. EngineerCommando). К числу вспомогательных подразделений относились: отряд обеспечения (Holding Commando), центр общей подготовки (Commando Basic Training Centre), центр обучения ведению боев в условиях высокогорья (Commando Mountain Warfare Centre) и так называемая «группа второго эшелона» (Group 2nd Echelon), также относившаяся к морской пехоте. Как и прежде, штурмовые отряды коммандос высаживались в первых рядах десанта, но дальше им приходилось сражаться в качестве пехоты. Соответственно были изменены организационная структура каждого отряда, его вооружение и оснащение.

В 1943 году в состав каждого отряда входили штаб (командир в звании подполковника, его заместитель — майор, адъютант, полковой сержант-майор, личный состав штаба и группа связи), 5 боевых групп (с 1-й по 5-ю) и группа тяжелого оружия.

В группу (Troop) входили управление (командир в звании капитана, сержант-майор, санинструктор и вестовой) и две секции. В каждой секции, кроме командира, сержанта и вестового, по штату насчитывался 31 солдат. В свою очередь, секции подразделялись на два отделения (подсекции) в следующем составе: ланс-сержант, капрал, два ланс-капрала и 10 рядовых. Группа тяжелого оружия насчитывала 39 военнослужащих и имела в своем составе две секции: 3-дюймовых минометов и станковых пулеметов Vickers Mk I.

В это же время произошли перемены в руководстве частями коммандос: Маунтбэттен отбыл на Дальний Восток координировать боевую работу спецчастей на Тихоокеанском театре. Пост начальника Управления объединенных операций занял бывший командир Бригады особого назначения генерал-майор Роберт Лэйкок. Наконец, в конце 1944 года нелюбимое коммандос название «Special Service» было отменено: отныне все бригады именовались «бригадами коммандос».

1-я и 4-я бригады особого назначения в ходе боев за овладение плацдармом соединились с высадившейся в Нормандии еще до рассвета 6-й воздушно-десантной дивизией и в дальнейшем действовали совместно. Бригады Ловата и Лестера прикрывали восточный фланг английского участка. Высаживавшиеся на берег части 1-й бригады сопровождали волынщики, подбадривавшие солдат шотландским маршем «Battle on the Tyne».

Высадка в английских секторах началась примерно через час позже американцев. 41-й отряд коммандос, понесший большие потери во время высадки, двинулся в направлении Лион-сюр-Мер (крайний западный фланг участка «Суорд»), который и взял после ожесточенного штурма, прикрыв десантирование линейных частей.

Важная роль в высадке в английских секторах была возложена на королевскую морскую пехоту. Ее подразделения, участвовавшие во вторжении, были оснащены устаревшими крейсерскими танками «Centaur», вооруженными 95-мм короткоствольной гаубицей. Эти машины должны были обеспечить непосредственную огневую поддержку всех выбравшихся на берег частей. Однако вскоре выяснилось, что эти танки были совершенно не приспособлены для транспортировки на десантных баржах: при перегрузке танков на эти суденышки с транспортов опрокинулось и утонуло несколько десятков «Центавров». Таким образом, 2-й канадский армейский корпус, высаживавшийся на участке «Джуно», из 40 танков сумел доставить на берег только шесть, причем возня с перегрузкой позволила высадить машины [101] уже после того, как в них отпала надобность, — боевые порядки пехоты уже прошли передовую линию укреплений немцев. Аналогичная картина наблюдалась и на участке «Голд», где с большим опозданием на берег выгрузили лишь несколько танков.

В летних боях 1944-го обе бригады понесли серьезные потери. 1-я бригада после 83 дней непрерывных боев отведена в тыл, 4-я продержалась на фронте два месяца, после чего в конце августа участвовала в форсировании Сены. Бригада лорда Ловата вернулась на фронт в январе 1945 года, где участвовала в отражении немецкого наступления в Арденнском выступе. После начала общего контрнаступления союзных войск 1 -я бригада привлекалась к форсированию Рейна в районе Везеля (март), в апреле участвовала во взятии Оснабрюка и преодолении немецкой обороны по Везеру. 29 апреля 1945-го коммандос бригады форсировали нижнее течение Эльбы и взяли Лауенбург, а затем вышли к побережью Балтики, где несли оккупационную службу вплоть до момента своего расформирования в 1946 году.

4-я бригада в ноябре 1944 года привлекалась к проведению фантастической по смелости операции на острове Вальхерен, прикрывавшем устье Шельды и не дававшем союзникам с толком использовать жизненно важный для них грузовой порт Антверпен: 500 коммандос сумели сломить сопротивление полуторатысячного немецкого гарнизона. Детальная подготовка операций началась в октябре, а в следующем месяце остров был взят комбинированной высадкой с нескольких направлений. При этом 4-я бригада коммандос прикрывала действия морской пехоты.

С декабря 1944 года вплоть до капитуляции рейха 4-я бригада занимала оборону вдоль реки Маас к северу от Шельды. После окончания войны ее части ввели в Германию для поддержания оккупационного режима, а затем перебросили в Англию, где расформировали в 1946-м.

2-я бригада «Бешеного Джека» Черчилля с момента своего образования в конце 1943 года сражалась на Средиземноморье. Бригада участвовала в боях в Италии, на островах в Адриатике, в десанте под Анцио и в рейдах на побережье Албании (в том числе известный рейд на албанский порт Саранде с острова Корфу) и Югославии. В начале 1945-го ее подразделения были переброшены на север Италии и совместно с силами SBS приняли участие в форсировании озера Комаккьо. Вскоре после этого группировка Кессельринга капитулировала: бригада несла оккупационную службу в северной части страны до своего расформирования в 1946 году.

9-й отряд тем временем участвовал в высадке в Анцио (22 января 1944.года) на итальянском побережье, так же как и 43-й отряд морской пехоты.

На протяжении 1942 — 1944 годов отряды коммандос совместно со своими коллегами вели ожесточенную «малую войну» в тылу японцев в Малайе и Бирме. 3-я бригада особого назначения в конце 1943 года по морю была переброшена на Дальний Восток и организовала несколько рейдов на территории Бирмы (в том числе на побережье Аракана). Заместителем ее командира с конца 1944 года назначен полковник Питер Янг, герой Дьеппа, служивший в коммандос с первого дня их формирования. В январе 1945-го части 3-й бригады высадились на полуостров Мьебон (район Каньгау) и долго обороняли его, отражая отчаянные атаки врага. После этого понесшая довольно большие потери бригада отведена в Индию, где начала подготовку к планируемому десанту в Британскую Малайю. Однако операция не состоялась: после августовских атомных бомбардировок вооруженные силы Японии фактически прекратили сопротивление. Сразу после подписания [103]

капитуляции 3-ю бригаду перебросили в Гонконг, где она несла гарнизонную службу. В 1946 году после расформирования армейских частей коммандос бригада официально зачислена в ряды Корпуса морской пехоты.

В 1946 году на парламентских выборах в Великобритании победили лейбористы и Черчилля на посту премьера сменил Клемент Эттли (Attley). Новому главе правительства не было дела до положения в вооруженных силах: война уже кончилась. Результат не замедлил себя ждать: лишившиеся в лице Черчилля могучего покровителя, коммандос незамедлительно пали жертвой интриг высшего военного руководства. За исключением 3-й бригады, переименованной в бригаду коммандос морской пехоты, в 1946 году все соединения оказались расформированными.

Личному составу 1-й бригады коммандос приказ о расформировании зачитал сам начальник Управления объединенных операций генерал-майор Лэйкок: «Мне выпало сообщить вам, коммандос, вам, сражавшимся в Норвегии, на Нормандских островах, во Франции, в Бельгии, в Голландии, в Германии, в Африке, в Египте, на Крите, в Сирии, на Сицилии, в Италии, на островах Адриатики, в джунглях Бирмы и Аракана... с огромным сожалением... ваше соединение расформировано».

Ниже приводится список существовавших во время войны отрядов коммандос:

1-й отряд — сформирован в середине 1940 года из солдат «отдельных рот» территориальной армии и парашютистов. Принимал участие в рейдах на побережье Франции и Норвегии и высадке американских войск в Алжире (операция «Torch», ноябрь 1942 года). Расформирован в 1946 году;

2-й отряд — сформирован летом 1940 года из личного состава «отдельных рот». В 1941 году преобразован в парашютный и передан САС: вместо него до конца года создан новый 2-й отряд. После разгрома и тяжелых потерь в рейде на Сен-Назер отряд переформировали во второй раз. Впоследствии направлен на Средиземное море. Участвовал в высадке на Сицилии, в Италии и Югославии. Расформирован в 1946 году;

3-й отряд — сформирован в июле 1940 года из личного состава добровольческих формирований. В 1940 — 1942 годах участвовал в рейдах на Лофотенские острова, Ваагсе и Дьепп. В 1943-м переброшен в Средиземноморье, высаживался на Сицилии и в Италии. После возвращения в Великобританию использовался в Нормандской операции, после чего воевал в континентальной части Европы (форсирование Рейна и Эльбы). Расформирован в 1946 году;

4-й отряд — сформирован в июле 1940 года из добровольцев. Участвовал в рейдах 1940 — 1942 годов. Задействовался в Нормандской десантной операции и последующих боях во Франции; принимал участие в захвате Вальхерсна. Расформирован в 1946 году;

5-й отряд — сформирован в июле 1940 года, укомплектован добровольцами. Использовался в рейдах 1940 — 1942 годов, затем направлен на Мадагаскар. В 1944 году направлен в Индию, участвовал в боях в Бирме до конца войны. В 1945-м объединен с 1-м батальоном до момента их расформирования в следующем году.

6-й отряд — сформирован летом 1940 года из добровольцев. Осенью 1942 года участвовал в высадке в Алжире, затем — в Нормандской операции (командир — подполковник Питер Янг). Затем обеспечивал форсирование канала Юлианы на Маасе, Рейна, Везера и Эльбы. Расформирован в 1946 году;

7-й отряд — сформирован в августе 1940 года, укомплектован добровольцами. В начале 1941 года направлен на Ближний Восток, входил в состав [105]

«Layforce». В мае переброшен на Крит, где был практически полностью разгромлен — остатки отряда распределены по другим частям;

8-й отряд — сформирован летом 1940 года из добровольцев (в основном из солдат Гвардейской пехотной бригады, по этой причине именовался Guards Commando). В начале следующего года вошел в состав «Layforce», воевал на Крите. Остатки отряда эвакуированы в Египет и расформированы;

9-й отряд — сформирован летом 1940 года из добровольцев и солдат «отдельных рот». В 1942 году сражался в Марокко и Алжире, затем — в Италии, материковой части Греции и на островах Эгейского моря. Расформирован в 1946 году;

10-й межсоюзнический (Inter-Allied).отряд-— начало формирования относится к августу 1940 года. В связи с небольшим числом завербованных добровольцев последних перевели на укомплектование уже имеющихся частей коммандос. В начале 1942-го вновь сформирован из числа солдат и офицеров «армий в изгнании»: французов, голландцев, норвежцев, бельгийцев, датчан, поляков, югославов и некоторого числа англичан. Отряд использовался в рейдах на территорию ряда оккупированных европейских стран, в 1944 году принимал участие в открытии второго фронта и боях в континентальной Европе. Расформирован в середине 1945 года;

11 -и (шотландский) отряд — сформирован в июне 1940 года из добровольцев — солдат и офицеров шотландских частей. В начале 1941-го направлен в Египет, где вошел в состав «Layforce». Летом, после боев на североафриканском фронте, направлен на Кипр, где расформирован ввиду почти полной потери боеспособности. Личный состав отряда передан для пополнения других частей коммандос на Средиземноморском театре;

12-й отряд — сформирован в начале 1941 года в Северной Ирландии, укомплектован добровольцами. Участвовал в полном составе в рейде на Лофотенские острова 12 декабря 1941 года и в других операциях. Особенно активно действовал в 1943 году, практически непрерывно тревожа позиции немцев. Расформирован в декабре 1943-го ввиду тяжелых потерь. Остатки отряда сведены в специальное подразделение «Northforce», предназначенное для проведения разведки и рейдов на побережье Норвегии;

14-й отряд — сформирован в 1943 году в качестве специальной части, предназначенной для проведения операций в Заполярье. Провел один неудачный рейд в Норвегию, после чего расформирован. В конце года из личного состава отряда сформировано спецподразделение «Thimberforce» с задачей осуществления рейдов на территорию Норвегии за Полярным кругом;

30-й отряд — сформирован в 1941 году. В состав отряда входило три отделения: 33-е (морская пехота), 34-е (сухопутные войска), 36-е (военно-морской флот). Основной задачей 30-го отряда являлся сбор разведданных, поэтому его подразделения в основном занимались глубинными разведывательными рейдами в тылу противника. Впоследствии переименован в 30-й штурмовой (Assault) батальон.

50-й и 52-й отряды — сформированы в конце 1940 года в Египте из числа добровольцев. В начале следующего года слиты в так называемый отряд О и включены в состав соединения «Layforce». В мае переброшены на Крит, где полностью разгромлены. После эвакуации в Египет отряд D расформирован;

Ближневосточный отряд (Middle East или М. Е. Commando) — сформирован в Египте из остатков «Layforce» под командованием полковника Лэйкока. Расформирован в 1942 году;

51-й отряд — сформирован в 1940 году в Палестине, укомплектован добровольцами. Участвовал в боях с итальянскими войсками в Абиссинии и Эритрее, затем включен в состав Средиземноморского отряда.

Вооружение и экипировка

Все без исключения коммандос обучались использованию любого английского, немецкого, американского и французского стрелкового оружия. Основным оружием спецподразделений в период 1941 — 1943 годов стал поставлявшийся по ленд-лизу американский 11,43-мм пистолет-пулемет Томпсона различных модификаций. Высокая насыщенность (до 100 %, исключая первые номера пулеметных расчетов) подразделений коммандос этим грозным оружием стала настолько символичной, что «Tommy gun» образца 1928 года (еще с деревянной рукояткой на цевье) включили даже в эмблему Управления общевойсковых операций. Поскольку аналогичные патроны использовались в автоматическом пистолете Colt М1911А1, коммандос предпочитали его отечественным «уэбли» и «браунингам». [108]

Все бойцы частей коммандос, а с ними и других британских частей особого назначения вооружались весьма разнообразным ассортиментом холодного оружия (ножами и дубинками). Настоящим символом этих отборных войск стал обоюдоострый кинжал производства фирмы «Fairbairn & Sykes» № 2. Это оружие получило широкое распространение в спецвойсках в 1942 году. Имелось два варианта кинжала: ранний и поздний. Первый имел обоюдоострое лезвие в форме штыка длиной 33 сантиметра. Все детали кинжала изготавливались из нержавеющей стали. Круглая в сечении рукоять снабжалась надфильной насечкой, небольшая гарда слегка изогнута. Поздний образец отличался латунными рукоятью и гардой. Насечка надфильная. У обоих образцов на пятке клинка методом чернения изображалось фирменное клеймо: «F. & S. Fighting Knife».

Ножны из коричневой кожи почти не отличались друг от друга, но их металлическая пятка в раннем образце была из стали, а в позднем — из латуни. Кроме того, поздние ножны снабжались специальными выступами, за которые оружие можно было пришить к штанине обмундирования. Наконец, самый последний вариант кинжала имел латунную отделку с глубокой поперечной насечкой и целиком вороненый клинок без надписей. С момента своего появления кинжал стал широко использоваться в эмблематике коммандос.

Коммандос использовали еще несколько образцов боевых ножей. Все они имели массивные литые рукояти из латуни с отверстиями для пальцев и служили комбинированными ножами-кастетами. Кинжал «Fairbairn & Sykes» № 1 отличался рукоятью в форме стилизованного черепа и лезвием длиной 33 см. Другой вариант ножа-кастета — ВС 41 выпуска времен первой мировой имел крайне примитивную конструкцию (клинок приклепан к латунной рукояти-кастету с правой стороны). Лезвие затачивалось с верхней стороны: это облегчало возможность перерезать горло вражескому часовому, напав на него сзади. Длина клинка 21,5 сантиметров.

Коммандос имели и специальный «боевой мачете», сильно отличавшийся от джунглевого «боло». Его широкое и тяжелое лезвие имело длину 40 сантиметров. Рукоять изготавливалась из коричневого бакелита, его навершие, гарда и болты крепления — из латуни. В отверстие навершия продевался кожаный темляк. Мачете носили на поясе в суконном чехле-ножнах. За внешнее сходство оружие было прозвано «Roman Sword» или «Gladius» (римский меч).

Коммандос вооружались и обычными армейскими штыками: старыми ножевидными, либо новыми, N 4 Mk II, чем-то напоминавшими советские четырехгранные.

Пулеметчики (первые номера), состоявшие в отрядах коммандос, обычно вооружались пистолетами, что в то время было весьма необычно для британской армии. [110]

Матерчатое полевое снаряжение образца 1937 года не отличалось от общеармейского и включало в себя поясной и два плечевых ремня, два подсумка, флягу и лопатку. Интересно, что перед рейдом на Сен-Назер коммандос 2-го отряда имели выбеленную экипировку, чтобы отличать в темноте своих бойцов от солдат противника.

Самым характерным предметом снаряжения коммандос стал рюкзак норвежского образца, получивший название «Bergen». Этот чрезвычайно удобный рюкзак впервые в британской армии заменил в частях коммандос пехотный полевой ранец.

«Берген» шился из прочной прорезиненной материи цвета хаки с надежными швами, благодаря чему являлся практически водонепроницаемым: на первых порах он использовался для переноски взрывчатых веществ. Он имел привычную, по нынешним меркам, конструкцию: затягивающуюся шнурками горловину и клапан; снаружи к нему пришивались вместительные карманы, а на нижней поверхности рюкзака в петлях обычно носили свернутую подстилку для сна. Рюкзак имел станок из тонких стальных труб, позволявший равномерно распределять нагрузку вдоль туловища солдата.

Несмотря на все преимущества «Бергена», носить его со стандартной пехотной экипировкой образца 1937 года было очень неудобно. По этой причине специально для коммандос разработали так называемую легкую штурмовую экипировку образца 1942 года. Ее основу составил сшитый из коричневой материи жилет с двумя изогнутыми нагрудными подсумками. Размер последних позволял переносить в них все виды боеприпасов вплоть до больших рожковых магазинов к ручному пулемету BREN. Карманы прошивались прочной белой нитью, усиливались металлическими уголками и застегивались на костыльки из некрашеного дерева. Жилет фиксировался на груди специальными лямками; сзади к нему на специальном креплении присоединялась разборная саперная лопатка-мотыга и ножны для штыка. Как правило, перед боем тяжелые рюкзаки сбрасывались и коммандос действовали налегке.

На этом легкая штурмовая экипировка исчерпывалась. Однако поскольку диверсантам приходилось длительное время действовать в отрыве от баз снабжения, вопрос обеспечения солдат боеприпасами был жизненно важным. По этой причине коммандос были буквально навьючены патронными подсумками. Так, в дополнение к штурмовому жилету практически все бойцы специальных отрядов продолжали носить два больших стандартных армейских подсумка образца 1937 года, а довершали картину вооруженного до зубов диверсанта два американских патронташа с винтовочными обоймами, переброшенных крест-накрест через плечи. Ко всем предметам снаряжения прицеплялись ручные осколочные гранаты Миллза М36 (или № 36). [116]

Все бойцы отрядов коммандос, участвовавшие в десантных операциях, оснащались стандартным военно-морским спасательным поясом. Последний включал в себя белую прорезиненную камеру, опоясывающую спереди торс солдата и заключенную в матерчатый чехол грязно-синего, почти черного цвета. Пояс надевался через голову под снаряжение и поддерживался двумя наплечными лямками. Надувался он с помощью легких владельца через специальную трубку с вентилем.

Все без исключения коммандос снабжались морским пеньковым шестипрядным линем, незаменимым в десантных операциях и при подъеме в горах. Линь обвязывался вокруг талии либо забрасывался за шею и пропускался под мышками, фиксируясь специальным деревянным костыльком. Горную экипировку коммандос дополняли альпинистские ботинки и прочее специальное оборудование. В качестве средства передвижения по снегу коммандос использовали специальные укороченные лыжи с обычными креплениями.

Противохимическими средствами коммандос обычно пренебрегали, но после их переориентирования [117] на выполнение задач легкой пехоты им пришлось получить полный комплект снаряжения пехотинца британской армии. Облегченная модель армейского противогаза (в отличие от старого, он носился не в громоздком нагрудном чехле, а в небольшой сумке, надевавшейся через плечо) была выдана всем без исключения военнослужащим перед вторжением 6 Европу: к угрозе химической войны со стороны Германии союзники относились очень серьезно.

Под стать индивидуальной экипировке коммандос были и их десантно-высадочные средства, в частности транспорты. В качестве примера можно привести десантный транспорт «Princess Beatrix», в прошлом — ходивший через Ла-Манш быстроходный пассажирский паром. После мобилизации это судно с отличными мореходными характеристиками было вооружено зенитной артиллерией и оснащено крановой системой спуска на воду штурмовых катеров. Транспорт принял участие во многих британских рейдах на европейское побережье.

Средства доставки коммандос на берег — так называемые штурмовые катера, — также отличались разнообразием. Основным типом с 1942 года стали катера LCA (Landing Craft Assault), перевозившие 35 полностью экипированных солдат либо LCM (Landing Craft Mechanized), бравшие на борт по одной единице бронетехники.

Транспорт «Princess Beatrix» мог доставлять в заданную точку шесть катеров типа LCA и два — четыре LCM. [118]

Униформа

До введения конца 1942 года коммандос носили обмундирование своих старых частей — это подчеркивало импровизированный характер вновь созданных войск. Впоследствии коммандос сменили большое количество образцов одежды и снаряжения, пытаясь найти наиболее отвечающее их задачам.

С первых дней существования частей особого назначения их солдаты были избавлены от мелочных дисциплинарных придирок, ставших притчей во языцех в остальной британской армии. Это касалось и униформы: старое викторианское правило «spit & polish» («хрустеть и блестеть»), определявшее требования к внешнему виду солдата, было решительно отменено. Солдаты и офицеры в полевых условиях одевались как кому удобнее: боец мог носить тропические шорты, куртку «battledress», вязаную шапку, рыбацкий свитер и прочие экзотические предметы. Шотландцы, служившие в 11-ми прочих отрядах часто носили килты, в том числе и в рейдах.

Части, дислоцированные на Средиземноморье, одевались в тропическое обмундирование песочного цвета. Подразделения 6-го отряда, участвовавшего в операции «Torch», получили элементы американской униформы — полевую куртку и стальной шлем. Это делалось для того, чтобы не провоцировать французов, не испытывавших симпатии как к своим победителям-немцам, так и к вчерашним союзникам — англичанам. Винтовки и пулеметы, как правило, тоже были предоставлены американцами. Все прочее обмундирование и снаряжение — обычного для коммандос образца (в том числе кинжал и моток веревки).

С 1942 — 1943 годов полевая униформа коммандос была стандартизирована и приведена в соответствие единым нормам. Однако, как правило, на повседневном обмундировании все коммандос носили эмблемы армейских полков, из которых были переведены в Службу особого назначения. Помимо всего прочего, это обеспечивало относительную конспирацию.

Большое распространение в частях специального назначения получила полевая форма канадского производства, широко распространенная только в частях, сформированных этим доминионом. При идентичном британскому покрое канадская форма шилась из гораздо более качественной ткани, а ее расцветка была темнее. Коммандос, тщательно следившие за своим внешним видом, старались одеваться «с иголочки», а потому предпочитали заокеанский вариант униформы грубоватому и тяжелому отечественному обмундированию из саржи. Поздние варианты штурмовой униформы отличались двумя клапанами на пуговицах чуть выше коленного сгиба левой штанины: в них вставлялись ножны кинжала, которые еще и пришивались к штанине за специальные кожаные «крылышки».

Обувь была различной: либо армейские подкованные бутсы, либо специальные матерчатые гимнастические ботинки с резиновыми подошвами, похожими на галоши. Глубокий протектор этой обуви помогал сохранять устойчивость на скользкой палубе корабля, а толстая резина обеспечивала бесшумное передвижение.

К зиме 1944/1945 годов коммандос получили камуфлированную десантную куртку Денисона. В сочетании с зеленым беретом куртка придала им настоящий «спецназовский» вид. В случае если боец коммандос прошел парашютную подготовку, в верхней части его правого рукава нашивалась эмблема ВДВ (крылья и парашют) — эта же эмблема дублировалась на правом рукаве куртки «battle-dress»{12}. Обмундирование дополняли воздушно-десантные ботинки SV.

Личный состав 12-го и 14-го отрядов, подготовленных для действий в Заполярье, получил специальное арктическое обмундирование. Шапки цвета хаки с козырьком и наушниками имели белую меховую подкладку. Поверх армейского обмундирования надевались светло-серые непродуваемые штормовки и штаны с коричневыми пластмассовыми пуговицами, снабженные капюшоном и вместительными карманами. Униформу дополняли лыжные [121]финские ботинки и солнцезащитные очки. Обмундирование носили с рюкзаком «Берген» и легкой штурмовой экипировкой. В таком снаряжении коммандос провели рейд на завод тяжелой воды в Телемарке.

Действовавшие на Дальнем Востоке части 3-й бригады носили тропическое обмундирование цвета «джунглевый зеленый» со всеми положенными предметами униформы и экипировки и зеленые береты. Специальное снаряжение в основном ограничивалось мотком веревки и джунглевым мачете «боло».

Стальной шлем коммандос даже в бою носили не всегда: во время «тихих» рейдов на вражескую территорию вместо него надевали так называемые лофотенские вязаные шапочки рыбацкого фасона, а затем — береты.

На шее многие коммандос носили зелено-коричневые маскировочные сетки-кашне, использовавшиеся для прикрытия лица. Открытые участки тела предписывалось покрывать слоем черного или темно-коричневого маскировочного крема.

До введения в 1942 году единых для всех отрядов коммандос предметов обмундирования — зеленого берета, стандартных нарукавных нашивок и эмблемы Управления объединенных операций — использовалась символика собственной разработки.

Головные уборы на первых порах также отличались разнообразием. В большинстве отрядов до 1942 года использовался форменный шотландский берет «Tam'o'Shanter», сшитый из нескольких кусков сукна мундирного цвета. Берет имел широкий матерчатый борт и помпон цвета хаки. В 9-м и 11-м отрядах слева на берете носили низкий черный, а в 5-м — оранжевый султан. Основание султана обычно находилось чуть выше кокарды, носили его как с эмблемой, так и без нее. [122]

Известно несколько вариантов кокард на «Тэм'о'Шэнтер» (все они пришивались к левому приподнятому борту). Так, в 11-м отряде носили форменные кокарды различных шотландских полков, личным составом которых комплектовалось подразделение. 5-й и 6-й отряды отличались прямоугольными черными нашивками. На них в 6-м отряде изображалась белая римская цифра VI, а в 5-м — оранжевые скрещенные мечи и цифра У. Во 2-м отряде имелось даже два варианта эмблемы на головной убор — солдатская и офицерская. В первом случае на черном матерчатом щитке вышивался белый кинжал, во втором клапан был иной формы, а изображение кинжала дополнялось белыми буквами SS. На левой стороне полевой пилотки в Ближневосточном отряде носили латунную эмблему — нож-кастет, такой же, как на нарукавной нашивке.

С конца 1942 года коммандос стали носить берет зеленого цвета с кожаным бортиком, сшитый по образцу воздушно-десантного. Эмблемы на левом борту берета были самыми различными: большинство солдат и офицеров носило на них кокарды армейских полков и батальонов, из которых их перевели в коммандос. В отрядах коммандос, имевших собственные кокарды, на беретах помещалось их изображение (например, во 2-м отряде — черный треугольник с белым изображением кинжала). 9-й отряд продолжал носить на беретах свои эффектные черные султаны. Морские пехотинцы отличались эмблемой серебристо-серого цвета: земной шар с очертаниями материков под королевской короной, окруженный лавровым венком. Перед боем эмблема с берета обычно снималась.

Нарукавные нашивки во всех случаях носились у плечевых швов обоих рукавов. Например, в 1-м отряде с 1940 года использовалась дугообразная нашивка цвета хаки с черной надписью «1 COMMANDO». Под нею на овальном клапане такого же цвета изображалась черная саламандра в оранжево-красных языках пламени. Нашивки остальных частей представляли собой вариации описанной выше: например, в Ближневосточном отряде черную дугообразную нашивку с желтой шифровкой «М. Е. COMMANDO» пересекало маленькое латунное изображение комбинированного ножа-кастета. Прочие нашивки, за редким исключением, были черного цвета. Ниже приводится пояснение цветовой гаммы нарукавной эмблематики:

2-й отряд — черный фон, белая надпись «2. COMMANDO»;

3-й отряд — черный фон, белая надпись «3. COMMANDO», под которой на маленьком клапане изображались номера взвода либо буквы «HQ» — штаб. Во взводе D под нашивкой носили собственную эмблему — черный квадрат с большой светло-синей буквой и белым черепом;

4-й отряд — черный фон. Шифровка встречалась в двух вариантах: «4. COMMANDO» (цифра с точкой красные, надпись белая) либо «SPECIAL IV SERVICE» (такая же цветовая гамма);

5-й отряд — черный фон, оранжевая надпись «V. COMMANDO»;

6-й отряд — черный фон, белая надпись «VI COMMANDO»;

9-й отряд — черный фон, белая надпись «№ 9 COMMANDO»;

12-й отряд — синий фон с оранжевыми окантовкой и надписью «TWELVE»;

В штабе бригады особого назначения на рукавах носили черные прямоугольные нашивки с двумя параллельно расположенными белыми изображениями кинжалов. Изогнутые гарды их рукоятей образовывали две красные буквы «S».-B бригадном подразделении связи носили черную прямоугольную нашивку с белым изображением скрещенных кинжала и молнии, а также красными буквами «S» по бокам. Своя эмблема была и в учебном центре коммандос — черная дугообразная нашивка с голубой надписью «COMMANDOS» и красной буквой «D» (от слова «Drill» — тренировка).

Начиная с Сен-Назерского рейда перед началом операции коммандос обычно спарывали с обмундирования [126] все эмблемы, за исключением знаков различия.

В обмундировании коммандос широко использовался традиционный элемент британской униформы — плетеный аксельбант, пропускавшийся под

левый погон. Во 2-м и 4-м отрядах расцветка аксельбанта представляла собой «косичку» чередовавшихся жилок черного и белого (во 2-м) или хаки и светло-песочного (в 4-м). Шотландцы 11-го отряда отличались тканым аксельбантом зеленого цвета.

К началу 1943 года, одновременно с введением зеленых беретов, коммандос получили единый образец нарукавной нашивки. Дугообразная полоска материи темно-синего цвета имела прямые или закругленные углы и нашивалась у плечевых швов обоих рукавов полевой куртки. Согласно общим требованиям, надпись на полоске вышивалась или отпечатывалась красными буквами по схеме «№ ... COMMANDO». Однако встречались и отступления от правил, например, бойцы 9-го отряда носили надпись «9. COMMANDO». Солдаты и офицеры группы связи носили выдержанную в той же цветовой гамме нашивку «COMMANDO SIGNALS». Наконец, 5-й отряд в самом конце войны обзавелся золотистой металлической эмблемой, прикрепленной к нижней части погон по старой английской полковой традиции. Подковообразная ажурная эмблема представляла цифру «5» и надпись «COMMANDO». Под нашивками с наименованием части с конца 1942 года на обоих рукавах курток носили эмблему Управления объединенных операций{13}. Последняя представляла собой темно-синий суконный клапан, на котором красной краской по трафарету прокрашивались стилизованные изображения адмиралтейского якоря, пистолета-пулемета Thompson M1928 и орла — символов трех видов вооруженных сил, участвующих в проведении рейдов. Нашивки на левом и правом рукавах имели зеркальный рисунок — ствол автомата и голова орла всегда смотрели вперед по ходу движения. Поскольку казенная эмблема

оказалась блеклой и неброской, многие солдаты и офицеры обзавелись приобретенными за свой счет нашивками с вышитым алой нитью рисунком. Существовало два варианта эмблемы: подковообразная и круглая (последняя появилась несколько позже, одновременно с вышитым образцом).

Морские пехотинцы носили несколько образцов нашивок. Все они выполнялись по единому с армейскими коммандос образцу. У самого плеча пришивали темно-синюю полоску с красной надписью «ROYAL MARINES», под ней — дугообразную нашивку «COMMANDO», а еще ниже — круглую эмблему Штаба объединенных десантных операций.

В конце 1944 года появилась новая нарукавная эмблема армейских коммандос, разработанная на основе эмблемы 2-го отряда — черный треугольник с красным изображением кинжала «Фейрберн-Сайкс». С начала следующего года эти нашивки [131] заменяли эмблемы Управления объединенных операций во всех отрядах коммандос, кроме морской пехоты.

Личный состав Береговой команды ВМФ в полевых условиях носил смесь армейской и флотской формы одежды. Ее основу составляло полевое обмундирование образца 1937 года с соответствующим снаряжением. Под курткой часто носили черный морской свитер навыпуск. Стальной шлем окрашивался в «морской» — серо-голубой цвет, знаки различия унтер-офицеров ВМФ вместе с шевронами за выслугу лет (красные на темно-синем фоне) нашивались на рукава полевой куртки. Офицерские золотые галуны надевались на погоны с помощью темно-синих манжетов. У плечевых швов обоих рукавов моряки носили черные дугообразные нашивки с белой вышитой надписью «ROYAL NAVY».

Военнослужащие передовых групп наведения ВВС носили пехотную боевую униформу с авиационными головными уборами (в полевых условиях носили пилотки и стальные шлемы серо-голубого цвета). На рукавах полевой формы размещались различные квалификационные эмблемы ВВС (в основном у связистов), черные нашивки с «птичкой» и сержантские нашивки — все это носили по правилам, установленным для обмундирования авиации. Нашивки Штаба объединенных десантных операций в этом случае нашивали над манжетами.

Специальная авиационная служба

После окончания боев на Западном фронте Черчилль, который сделал правильные выводы из применения немцами воздушно-десантных войск в Норвегии, Бельгии и Нидерландах, опубликовал меморандум от 18 июня 1940 года, в котором излагались основные принципы создания новых родов войск—ВДВ, коммандос и других.

17 июля 1940 года Черчилль издал приказ об учреждении Службы специальных операций (Special Operations Executive — SOE). В функции этого органа входила координация осуществления диверсий на оккупированных немцами территориях. Управление стало одним из любимых детищ премьер-министра: Черчилль называл его «министерством неджентльменской войны», а в речи перед личным составом аппарата ССО произнес фразу, ставшую его девизом: «Set Europe ablaze!» — «Подожгите Европу!» Первым руководителем ССО стал Хью Долтон (Dalton), затем его сменил лорд Уолмер (Wolmer). На практике задачи Службы касались двух основных сфер: помех работе европейской промышленности в пользу рейха и оттягивания с фронтов для поддержания оккупационного режима максимального количества немецких войск. Управление немедленно начало подготовку операций в «особых условиях», для которых требовались специально обученные люди.

В рядах службы служили как англичане, так и выходцы из оккупированных стран. К. Кабальеро-Хурадо так описывает взаимоотношения Службы с различными политическими и военными ведомствами Великобритании и союзных государств: «Контакты между «правительствами в изгнании» и Движением Сопротивления в странах Европы были делом [133] нелегким. CGO часто обвиняли в том, что штаб преследует прежде всего чисто английские интересы, не принимая в расчет ущерб, который причиняется местным антифашистам и престижу «правительств в изгнании».

В защиту ССО можно сказать, что в тех условиях Служба сделала все возможное — большего достичь было нельзя. Усилия ССО часто натыкались на препятствия, чинимые ей другими спецслужбами, а многие «правительства в изгнании» имели слишком невысокий статус, чтобы его можно было серьезно подорвать. Кроме того, местные группы Сопротивления сплошь и рядом пытались манипулировать Службой в своих интересах, разумеется, за счет других групп» (20, стр. 7).

К 1944 году деятельность ССО приобрела поистине гигантские масштабы: на оккупированных немцами территориях Западной и Северной Европы, не считая Италии, действовало около 7500 разведчиков и боевиков Службы. Несмотря на тяжелые потери (многочисленные немецкие силы безопасности действовали с высокой эффективностью), ее агенты успешно руководили огромнейшей сетью организаций и ячеек движения Сопротивления во всех странах континента. Оружие, деньги, средства связи и взрывчатка сбрасывались для них с самолетов ВВС Великобритании. В 1944 году ССО располагала примерно 60 специальными школами по подготовке диверсантов, разведчиков, радистов, специалистов по подделке документов и других «профессий». Несмотря на это, с 1944 года деятельность ССО начала постепенно отходить на' второй план по сравнению с размахом работы американских коллег — Управления стратегических служб.]134]

Потери ССО действительно несла тяжелые. Так, с конца 1941 года немецкая контрразведка провела одну из самых успешных в истории мировых спец-

служб операцию, получившую название «Nordpol»(«Северный полюс») или «Englandspiel» («Английская игра»). В ноябре 1941-го абвер арестовал ряд агентов голландского отделения ССО. Часть из них удалось «расколоть», после чего немцы начали активную радиоигру с британцами, которая с возрастающей интенсивностью продолжалась до 1943 года. За этот период гитлеровцы вытянули из англичан такое количество оружия и экипировки, что им можно было оснастить 10 000 бойцов. Силами ПВО было перехвачено и уничтожено множество английских самолетов, доставлявших «подпольщикам» грузы, схвачено несколько сот агентов-парашютистов (всего в рамках радиоигры арестовано более 450 местных антифашистов и сотрудников ССО). Конец этой трагедии был положен только после бегства из тюрьмы одного из арестованных немцами британских агентов, который чудом сумел добраться до Англии. В итоге «Северного полюса» голландское подполье оказалось почти полностью разгромлено и не смогло оправиться от понесенных потерь до самого конца войны.

* * *

История Специальной авиационной службы начинается с создания частей коммандос. В ноябре 1940 года по настоянию Черчилля личный состав 1-го и 2-го отрядов коммандос прошел курс парашютной подготовки. Боевое крещение бойцы роты X 2-го батальона получили в ходе операции «Colossus» («Колосс») — взрыва акведука Траджино в Южной Италии в феврале 1941-го. Отряд был сброшен на парашютах и успешно уничтожил намеченную цель. Этот в общем-то незначительный успех вызвал в Италии настоящий переполох: командование армии даже перебросило в метрополию для охраны тыловых объектов значительные силы из [135] Африки. После этого 2-й батальон коммандос переименовали в 11-й батальон Специальной воздушной службы (Special Air Service — SAS), который стал одним из зародышей будущих частей SAS. Номер 11 был принят в целях дезинформации немецкой разведки: противник мог счесть, что фактически только формирующиеся британские ВДВ на деле уже достигли численности дивизии. 11-й батальон вскоре послужил основой для комплектуемой с сентября 1941 года 1-й парашютной бригады, которая стала ядром вновь формируемых британских ВДВ. В конце лета 1941 года солдаты 50-го отряда авиационной бригады особого назначения (она же 1-я парашютная) вошли в состав только что воссозданного 2-го отряда армейских коммандос.

«Отцом» британских парашютистов-диверсантов считается Дэвид Арчибальд Стерлинг (Stirling). Стерлинг родился в 1915 году. С юных лет этот незаурядный во всех отношениях человек отличался беспокойным характером и неудержимой тягой к приключениям: еще будучи студентом факультета архитектоники Кембриджского университета, он всерьез занялся туризмом и альпинизмом — весьма непривычными для тех лет спортивными увлечениями. После окончания учебы молодой человек намеревался посвятить себя артистической карьере, однако в начале 1939 года оставил эти планы и развернул подготовку к восхождению на Эверест.

После начала второй мировой Стерлинг был призван в армию, попав на службу в Шотландский гвардейский батальон в чине лейтенанта. Однако уже в 1940-м он согласился с предложением записаться добровольцем во вновь формируемый 8-й отряд коммандос. После окончания ускоренного курса обучения в 1941 году гвардеец попал в Ливийскую пустыню. Вместе со своим взводом, входившим в состав специального соединения коммандос [136] «Layforce», Стерлинг принял участие в нескольких малоэффективных рейдах, выполнявшихся крупными силами на побережье Средиземноморья и регулярно встречавших отпор со стороны мощной итальянской береговой обороны. На основании анализа полученного неутешительного опыта лейтенант сделал вывод о необходимости использования в подобных операциях парашютно-десантных подразделений. Учитывая постоянную нехватку морских десантных судов, что серьезно ограничивало оперативные возможности коммандос, Лэйкок согласился со Стерлингом, после чего по инициативе последнего «ближневосточные» коммандос начали интенсивную прыжковую подготовку. Тренировки проводились на аэродроме Мерса-Матрух, для их осуществления привлекли старые бомбардировщики Vickers Valencia.

Получив серьезную травму во время одного из первых прыжков (при приземлении он повредил позвоночник), Стерлинг на два долгих месяца оказался в александрийском госпитале, где обдумал новые принципы действий войск спецназначения. В то время отряды коммандос насчитывали примерно по 200 человек каждый и операции проводили, как правило, в полном составе. В связи с этим возникали многочисленные проблемы с доставкой им соответствующего количества снаряжения и предметов снабжения, а десантные операции требовали привлечения крупных сил для прикрытия района высадки. Высадка с моря большими силами не всегда обеспечивала требуемую внезапность, а если и достигала такого эффекта, то лишь при атаке объектов, расположенных в непосредственной близости от побережья. В противовес этой тактике Стерлинг разработал собственную, основанную на прорыве линии фронта небольшими мобильными отрядами, способными причинить несравнимый с их численностью материальный ущерб слабее охраняемым, но не менее важным тыловым объектам. По его мнению, лучшим способом действий при этом должно было стать десантирование на парашютах штурмовой группы, которая после выполнения задачи соединялась бы с группой прикрытия, вышедшей в этот район на автомобильном транспорте.

В июле 1941 года Стерлинг направил письменный рапорт в штаб британских войск на Ближнем Востоке и предпринял несколько попыток добиться аудиенции у главнокомандующего генерала сэра Клода Окинлека (Auchinleck). Когда предложение, как и следовало ожидать, оказалось проигнорированным, офицер решил действовать по-другому. Стерлинг лично отправился в штаб, не обращая внимания на окрики охраны, перелез через ограждение здания и ворвался внутрь. Заместитель [137] начальника штаба генерал-майор Нил Ритчи (Ritchie) работал в своем кабинете, когда к нему неожиданно ворвался почти двухметрового роста лейтенант, с ходу изложивший план уничтожения ВВС стран Оси. В ходе последовавшего бурного объяснения идея Стерлинга показалась генералу настолько смелой и оригинальной, что Ритчи рискнул представить его Окинлеку. Новый британский главком на Ближнем Востоке счел намерения лейтенанта вполне осуществимыми.

Итак, Стерлинг предложил создать из потрепанных остатков «Лэйфорс» небольшое диверсионное подразделение для осуществления рейдов в тылу германо-итальянских войск в Африке. Его бойцы должны были высаживаться с парашютами вблизи вражеских аэродромов, закладывать там мины и фугасы замедленного действия, после чего отступать к заранее условленным местам сбора, где их могли взять на борт моторизованные группы «дальнего поиска в пустыне» (Long Range Desert Groups —LRDG) — подвижные отряды глубинной разведки, которые применялись для рейдов в тыл противника во время Ливийской кампании. Инициатор плана вскоре получил чин капитана и соответствующие полномочия: впредь Стерлинг непосредственно подчинялся главнокомандующему.

После расформирования в Египте «Лэйфорс» (август 1941 года) 66 человек из его состава в октябре образовали отряд для уничтожения важных объектов в глубоком тылу противника. Кроме самого Стерлинга, в состав отряда после придирчивого отбора вошли шесть офицеров: лейтенанты Боннингтон (Bonnington), Фрейзер (Frazer), Льюис (Lewes), Мэйн (Маупе), Мак-Гонигал (McGonigal) и Томас (Thomas), а также пять сержантов и 55 капралов и рядовых. Выделение такого количества солдат не создавало особых проблем для командования 8-й британской армии с учетом многообещающих перспектив их использования. Главком итальянскими войсками в Северной Африке маршал Уго Грациани располагал 200-тысячной армией, которой англичане могли противопоставить только 36 тысяч солдат и офицеров. В сложившейся ситуации каждая акция, способная ослабить силы и моральный дух противника, приобретала неоценимое значение. [138] Небольшая группа диверсантов без привлечения крупных сил армии и флота могла добиться серьезных успехов на этом поприще. Стерлингу было предписано сосредоточиться на уничтожении танков, грузовых автомобилей и в особенности боевых самолетов противника: все эти средства ведения войны приобретали особо важное значение в условиях боевых действий в пустыне. Уничтожение складов с топливом и даже автоцистерн с водой могло в корне повлиять на расстановку сил на фронте.

Новый отряд получил название «L Detachement» (отряд Л), возглавил его Дэвид Стерлинг. Согласно штатному расписанию, отряд вошел в состав бригады Специальной авиационной службы, хотя не имел ничего общего с 11-м батальоном САС, расквартированным в Великобритании. Это наименование служило исключительно для дезинформации разведки противника: узнав о наличии частей САС в Египте, немцы и итальянцы могли сделать ошибочный вывод о переброске на Ближний Восток неизвестного количества воздушно-десантных частей и общем усилении английских войск на этом ТВД. Первоначально отряд L комплектовался бойцами одного из пяти взводов созданного на основе «Лэй-форс» Средиземноморского отряда коммандос, но действовал независимо от остальных сил этой части, получив полную организационную самостоятельность после расформирования М.Е. Commando.

В течение нескольких дней Стерлинг быстро завербовал в свои ряды довольно большое количество добровольцев, в большинстве своем бывших солдат 8-го (гвардейского) отряда коммандос, и направился под Кабрит (зона Суэцкого канала). После прибытия на место своего нового лагеря солдаты обнаружили там всего несколько старых дырявых палаток. В ту же самую ночь, после быстрого обследования окрестностей, новоиспеченные диверсанты провели свой первый «рейд» против расположенного поблизости крупного полевого лагеря новозеландцев. На следующее утро [139] база отдельного отряда L украсилась «трофеями» — похищенными у новозеландцев новенькими палатками.

В связи с отсутствием необходимых для обучения средств тренировки проводились главным образом на основе импровизированных предметов снаряжения. Основное внимание уделялось навыкам ориентирования в пустыне, изучению различных типов оружия, в том числе немецкого и итальянского, действиям ночью, взаимодействию в рфках групп из пяти человек, а также (в первую очередь) физической подготовке. Кроме того, с помощью самодельных приспособлений диверсанты проходили предпарашютную подготовку — единственные существовавшие в то время парашютные школы британской армии находились в Англии и Индии. Практические навыки приземления с парашютом солдаты Стерлинга отрабатывали, прыгая из кузова движущегося грузовика. Поскольку вскоре выяснилось, что такой способ тренировки влечет за собой недопустимое количество травм ног, на окраине лагеря своими силами соорудили парашютную вышку, которая и использовалась в дальнейшем.

После окончания базового наземного курса парашютной подготовки и мастерским овладением солдатами навыков прыжков с вышки отряд передислоцировали в Каир, где его личный состав совершил несколько прыжков с транспортных самолетов Bristol «Bombay». [140] В первый же день тренировок произошла трагедия: двое десантников — Даффи (Duffy) и Уорбертон (Warburton) погибли по вине дефектов системы раскрытия парашютов. Прыжки немедленно прекратили, а механики ВВС начали обследование снаряжения. Первым, кто на следующий день совершил прыжок, был капитан Дэвид Стерлинг.

В уточненные задачи отряда входили захват немецких и итальянских офицеров, уничтожение полевых аэродромов, минирование и уничтожение складов топлива. Диверсионные группы получили в свое распоряжение легковые вездеходы и лучшее оружие, которое можно было найти в Северной Африке. Стерлинг сумел убедить свое командование, что единственно возможным способом применения его сил являются операции стратегического характера: рейды на объекты, расположенные глубоко в тылу противника, а не на опорные пункты на передовой. [141] При этом офицер проявил недюжинный талант в подборе людей, идеально подходивших для его целей, таких, как Блэр Мэйн (Маупе), Per Сикингс (Seekings) или уже упоминавшийся «Джок» Льюис. Несколько месяцев бойцы отряда изучали основы диверсионного дела и проходили интенсивную парашютную подготовку.

Полной боевой готовности отряд L достиг к ноябрю 1941 года. Первой операцией отряда стала имитация боевой атаки на аэродром королевских ВВС Гелиополис (район Каира). 40 диверсантов пробрались к нему различными путями, скрытно преодолев 90-мильный отрезок пустыни. Не обнаруженные охраной, десантники оставили на фюзеляжах самолетов наклейки, свидетельствующие об их «уничтожении», после чего благополучно вернулись на базу.

Первый боевой рейд состоялся практически сразу после этих учений: вечером 16 ноября 1941 года, после недельного планирования, отрад Стерлинга в полном составе, за исключением пяти солдат, оставшихся дежурить в лагере, отправился на задание. Его целью были пять немецко-итальянских фронтовых аэродромов, в том числе в Газали и Тмими. После выброски примерно в 30 километрах от назначенных целей группы численностью 12 человек каждая должны были незамеченными подойти к авиабазам и уничтожить максимальное количество расположенных на них самолетов. После этого каждая группа по отдельному маршруту отходила к условленному месту рандеву с патрулями LRDG, которые обеспечивали десантникам транспорт до Кабрита.

Однако рейд прошел неудачно: сильная песчаная буря, разразившаяся ночью над районом операции, привела к тому, что все самолеты с десантом сбились с курса и сбросили парашютистов в совершенно незнакомой местности. Ни одна из групп в этих условиях [142] не сумела выйти к аэродромам, и САСовцам не оставалось ничего иного, как попытаться отыскать дорогу к ожидающим их «пустынным патрулям». Сделать это смогли лишь 22 солдата и офицера из 62, принявших участие в акции. К пункту сбора в полном составе вышла группа «Джока» Льюиса и половина группы «Пэдди» Мэйна. Для этого им пришлось преодолеть долгий марш по пустыне — ночью в условиях бури, весь следующий день под палящим солнцем и еще одну ночь, во время которой десантники ориентировались по звездам. Единственными, кто присоединился к людям Льюиса и Мэйна, оказались сам Стерлинг и один из солдат его группы.

Несмотря на первую неудачу, Стерлинг не опустил рук. На обратном пути в кузовах грузовиков LRDG оставшиеся в живых коммандос оживленно анализировали причины неудачи рейда. В конце концов сошлись на том, что большая вероятность успеха будущих операций может быть обеспечена в случае, если ударные группы будут доставляться во вражеский тыл не по воздуху, а на колесах — так же, как и эвакуироваться. Оставшийся отрезок дороги до объекта может быть быстро преодолен пешим порядком. После возвращения в Каир Стерлинг доложил об этом Окинлеку. Главком согласился с тем, что, несмотря на большие потери, понесенные в мерном рейде, подобные операции вполне выполнимы, требуется лишь отработка ряда мелких деталей. После короткого отдыха остатки отряда Стерлинга были переброшены на самолете в глубину расположения противника — оазис Джало. С оборудованной там патрулями LRDG передовой базы Стерлинг и Мэйн планировали провести несколько рейдов против баз итальянских ВВС. Несколькими днями позже «Джок» Льюис и Билл Фрейзер со своими людьми должны были атаковать две другие цели.

После четырех часов езды по безлюдной пустыне на грузовиках Chevrolet группы Стерлинга и Мэйна вышли в район, находящийся на удалении около 80 км от городка Сирте. Вперед на одном автомобиле был выслан разведывательный дозор, в задачу которого входило наблюдение за аэродромом. Недалеко от деревушки Тамит дозор внезапно обнаружил вторую авиабазу, на которой было значительно более оживленно.

После краткого совещания диверсанты приняли решение атаковать оба аэродрома. Группа Стерлинга из четырех человек взяла курс на Сирте, а пять диверсантов вместе с Мэйном двинулись на Тамит. [143] Минные поля и сильная охрана вокруг базы вынудила Стерлинга отказаться от намеченной атаки, но в ночь на 8 декабря его люди заложили заряды взрывчатки под грузовики итальянской охраны, которые были припаркованы у дороги в городок. Капитан Мэйн и его отряд встретили значительно более слабое охранение: 12 декабря они заложили все имеющиеся заряды под стоящие на аэродроме самолеты, а когда те начали взрываться, внезапно атаковали место расположения летчиков гранатами и огнем из автоматического оружия. Пока противник разбирался в ситуации, группа успела отойти далеко в пустыню. Вскоре после возвращения отряда в Джало английские самолеты-разведчики подтвердили уничтожение на аэродроме Тамит 24 итальянских машин. Через два дня после успеха Мэйна еще одна группа под командованием лейтенанта Льюиса совершила налет на аэродром Агейла, на котором, однако, не было ни одного самолета. Тогда десантники атаковали обнаруженные итальянские автомобили, уничтожив несколько из них. Крупным успехом завершился рейд лейтенанта Фрейзера, который 21 декабря на аэродроме Агедабия уничтожил по меньшей мере 37 самолетов. [144]

В ходе этих рейдов бойцы отряда впервые применили так называемые «бомбы Льюиса» (названы по имени их изобретателя «Джока» Льюиса), специальная конструкция которых вызывала воспламенение авиационного горючего в бензобаках, расположенных в крыльях самолетов. Эти мины состояли из 500-граммового заряда пластида, который дополнялся смесью термита из авиабомб и отработанного машинного масла. Каждая мина снабжалась действующими независимо друг от друга кислотным взрывателем замедленного действия и стандартным детонатором, которые взводились сразу после доставки взрывчатки на аэродром. Легкие, но чрезвычайно удачные и универсальные заряды позднее использовались во всех операциях САС.

24 декабря отряд L вновь атаковал аэродром Тамит, который на этот раз охранялся еще слабее. «Пэдди» Мэйн записал на свой счет еще 27 уничтоженных самолетов. Возвращение на базу, как обычно, осуществлялось машинами LRDG, однако англичане были обнаружены и обстреляны немецким истребителем. Снарядом его пушки был убит лейтенант Льюис, который уже успел снискать себе славу, не уступающую славе самого Стерлинга.

Эффект рейдов на Тамит и Агедаби превзошел все ожидания, которые английское командование возлагало на отряд Стерлинга. В течение нескольких недель 21 диверсант отдельного отряда L сумел уничтожить около 100 немецких и итальянских самолетов — больше, чем за это же время сбили английские летчики! Сектор пустыни, в котором орудовали бойцы САС, вскоре наводнился войсками противника и десантники вынуждены были отойти на некоторое время на свою базу в Каире. В Джало они вернулись в первых числах января 1942 года, отдохнувшие и полные новых планов. Целью их первой операции в этот период стали корабли и топливные склады в находившемся под контролем итальянцев порте Буерат.

23 января грузовики патрулей LRDG незамеченными проникли через посты вокруг города. Переодетые в трофейные мундиры диверсанты спокойно сидели в кузовах, согласно немецким уставам держа оружие между коленями. Вид небольшой колонны грузовиков с запыленными солдатами союзной армии на борту не вызвал у итальянских часовых никакого интереса, и диверсионная группа САС быстро и без сопротивления попала в занятый противником город. Англичане надеялись уничтожить стоящие в порту транспорты, но достойных их внимания целей в тот день у пирса не оказалось. Вместо этого заряды были заложены под многочисленные заполненные [146] топливом цистерны, сосредоточенные в порту, и в армейские склады. После выполнения задания, не возбудив подозрений у охраны, группа ушла обратно в пустыню таким же способом. Взрывы и пожары, охватившие порт, начались, когда отряд Стерлинга был уже далеко за городом.

В июне 1942 года за ноябрьский рейд на порт Буерат Стерлинг был представлен к званию майора. Благодаря чину и своим связям, Стерлинг смог, наконец, добиться выделения для САС нужного количества современного вооружения и снаряжения. Полученный статус обеспечил возможность пополнения отряда L британскими добровольцами, а также 50 французами из войск де Голля (переброшенная из Англии 1-я рота пехоты ВВС «Сражающейся Франции») и 140 греками из состава «Священного отряда». Численность диверсантов продолжала расти и к концу 1942 года достигла 390 человек.

Подразделения Стерлинга и далее проводили рейды на вражеские аэродромы, топливные склады и портовые сооружения. 8 марта 1942 года капитан Мэйн уничтожил 15 самолетов на аэродроме Берка (пригороды Бенгази); 25-го группа Стерлинга вывела из строя 5 самолетов на авиабазе Бенина; 13 июня в том же месте Стерлинг, уже произведенный в майоры, уничтожил 2 самолета и множество ремонтных мастерских. В ту же ночь группа лейтенанта Зернхельда (Zirnheld) вывела из строя 11 самолетов в Беркс (два других патруля не смогли атаковать свои цели в Дерне и Марубе).

Несмотря на отлаженное взаимодействие с отрядами LRDG, в начале июля 1942 года майор Стерлинг решил снабдить свое подразделение собственным автотранспортом. Вначале парк отряда представлял собой мешанину трехтонных грузовиков, позаимствованных главным образом в других частях 8-й армии, которые не вполне подходили для решения [147] специфических задач, стоявших перед САС. Постепенно их разнотипность была преодолена, причем отбор типов грузовых машин производился на основе боевого опыта. Шире всего были представлены трехтонки Ford F60 и Bedford QL. Армейский «Форд-60» выпускался на базе стандартного Canadian Military Pattern Chassis, развивал скорость до 80 км/ч при запасе хода 274 км.

Недостатками всех этих машин были только небольшая мощность двигателей (Ford V-8 у «Форд-60») и слабая в сравнении с габаритами проходимость, связанная с отсутствием полноприводных шасси. По этой причине штурмовые группы, непосредственно атакующие аэродромы противника, использовали полноприводные вездеходы «Willys» — знаменитые джипы. Вооруженные тремя — пятью пулеметами каждый (подробнее об этом рассказывается в разделе «Вооружение и экипировка»), джипы служили не только для доставки диверсантов в район цели. Более скоростные и маневренные, чем грузовики LRDG, легковые вездеходы могли врываться непосредственно на аэродромы и другие объекты противника. Экипажи джипов, разъезжая на большой скорости по летному полю, расстреливали из пулеметов и забрасывали гранатами избранные цели, после чего быстро уезжали, прежде чем ошеломленный противник успевал организовать серьезное сопротивление. Тактика атак с использованием автомобилей на практике оказалась еще более успешной, чем это ожидалось вначале.

Впервые САС использовала джипы в качестве штурмового средства во время рейда на аэродром Багуш 7 июля 1942 года. Причиной этому послужило то, что по техническим причинам взорвалась только половина из 40 «бомб Льюиса», заложенных под самолетами. Пока противник разбирался в обстановке, экипаж Стерлинга решительно двинулся вдоль [148] взлетной полосы, обрушив на неповрежденные самолеты шквальный огонь из пулеметов. Увидев это, экипажи двух остальных «виллисов» последовали примеру командира, расстреливая все вокруг. Результат рейда превзошел все ожидания — было уничтожено 37 самолетов. Такой метод атаки, максимально использующий высокую скорость и эффект внезапности, производил крайне деморализующее воздействие на врага. Ни один солдат или летчик стран «оси» не мог чувствовать себя в безопасности в районе, где действовали группы САС — каждый город или деревня за линией фронта могли стать целью внезапной ночной атаки. Джипы неожиданно прорывались через посты охранения, обрушивали на растерявшихся солдат противника шквал свинца, быстро исчезали в темноте, после чего начинали рваться мины Льюиса. Так, 12 июля во время операции против аэродрома Фука англичане расстреляли 22 самолета, а 26 июля на авиабазе Сиди Га-неиш солдаты Стерлинга уничтожили рекордное число машин — 40. К концу 1942 года отряд L имел на боевой счету уже около 400 уничтоженных самолетов.

Во время рейда джипы выстраивались в специально разработанный боевой порядок в форме клина. В состав каждой группы, как правило, входило 14 автомобилей. Впереди шла командирская машина, за ней на удалении порядка 5 метров шло два джипа поддержки, а за ними на таком же расстоянии — две параллельные колонны из пяти автомобилей каждая. Дистанция между машинами также составляла примерно 5 метров, а расстояние между колоннами — около 10 метров. В центре боевого порядка шел джип штурмана (в группе Стерлинга эту функцию выполнял лейтенант М. Сэдлер).

В октябре отдельный отряд L, достигший численности 500 человек, официально переименовали в [149] 1-й полк Специальной авиационной службы (1st SAS Regiment, или просто 1st SAS), который стал ее первой крупной боевой единицей. Полк развернул активную деятельность во вражеском тылу в Тунисе: до момента капитуляции армии фон Арнима (весна 1943 года) британские диверсанты провели несколько десятков рейдов против транспортных колонн, узлов связи и железнодорожных объектов. Все это подорвало моральный дух немцев и итальянцев до такой степени, что их командование было вынуждено создать специальные команды для поиска и уничтожения скрывающихся после рейдов английских диверсантов. Этим группам удалось пресечь несколько атак британцев, а в январе 1943 года они прервали боевую деятельность самого Дэвида Стерлинга.

Недавно получивший очередное звание подполковника Стерлинг, командовавший 1-м полком, все еще лично принимал участие в боевых операциях. Одна из них стала для него последней. Во время рейда на Эль-Амму (Южный Тунис) в районе Сфакс-Габез возглавляемая им группа попала в засаду и была пленена. Командир сумел оторваться от преследования и затаиться в пустыне, но через 36 часов был схвачен бедуинами и выдан в руки немцев за 5 килограммов зеленого чая. После четырех попыток побега из итальянского лагеря военнопленных в Гави Стерлинга в конце концов заточили в замок Кольдиц — небольшую тюрьму вблизи Лейпцига. В Кольдице немцы держали только «элитных» пленников: тех, кто причинял наибольшие хлопоты охране лагерей. Однако даже из этого надежно охраняемого места удалось бежать 130 союзным солдатам (правда, лишь 32 из них смогли укрыться от преследования и дождаться конца войны). Прочие, в том числе и Стерлинг, вынуждены были томиться в неволе до [150] 16 апреля 1945 года, когда замок освободили американские войска{14}.

После пленения командира 1-й полк возглавил «Пэдди» Мэйн — бывший солдат 11-го отряда коммандос, а с момента создания отряда L — непосредственный подчиненный и близкий друг Стерлинга. В это же время в Северной Африке началось формирование 2-го полка САС под командованием подполковника Уильяма Стерлинга, брата Дэвида. Полк достиг полной боевой готовности в мае 1943 года и в это же время в алжирском городе Филиппвиль было официально объявлено о его создании.

Итак, САС (Special Air Service — SAS) в окончательно оформившемся виде стала представлять собой разведывательно-диверсионное воздушно-десантное подразделение сухопутных войск и ВВС. В состав САС вошло значительное количество отдельных батальонов (они именовались «по авиационному» эскадрильями — Squadron) и других подразделений, большая часть которых впоследствии была сведена в отдельные полки. На протяжении всей войны парашютисты частей особого назначения сражались по всему миру: в Европе, Северной Африке и на Тихом океане, взрывая вражеские военные объекты, проводя глубинные разведывательные рейды и руководя движением Сопротивления на захваченных врагом территориях.

Как и в частях коммандос, в САС выработали сжатый свод требований к кандидатам на службу. Последний был сформулирован лично Стерлингом и содержал следующие условия: каждый боец должен [151] обладать дисциплинированностью, инициативностью, постоянным стремлением к совершенствованию своих навыков и чувством юмора.

В начале 1943 года многочисленные части коммандос были постепенно перенацелены на выполнение функций легкой штурмовой пехоты в планирующихся крупных десантных операциях. Задачи проведения диверсионных рейдов почти целиком возложили на специализированные подразделения, находящиеся в оперативном подчинении СОЕ. К январю 1943-го в состав 1-го полка входило пять эскадрилий. Затем началось формирование новых частей Авиационной службы: до конца войны были сформированы 2-й английский, 3-й и 4-й французские и 5-й бельгийский полки, сведенные в 1944 году в отдельную бригаду САС. Возглавил ее бывший офицер коммандос, бригадир Майкл Калверт (Calvert) по прозвищу Mad Mike (Бешеный Майк). Британскими 1-м и 2-м полками САС командовали соответственно ветеран кампании в Северной Африке подполковники Блэр Мейн (Blair Mayne) по прозвищу «Пэдди» и брат Дэвида Стерлинга Уильям. 2-й полк дислоцировался в Средиземноморье и получил боевое крещение в высадке на Сицилии, прочие части действовали на северо-западе Европы.

Из великого множества «частных армий» и прочих полурегулярных формирований САС, сражавшихся в первой половине войны на европейском и африканском ТВД, в январе 1944 года на территории Шотландии сформировали 1-ю бригаду. В нее вошли [153] 1-й и 2-й английские полки САС, а также две французских и одна бельгийская эскадрильи и эскадрилья связи. Все эти силы приняли самое активное участие в парашютных десантах 6 июня 1944 года и в дальнейших сражениях во Франции, Бельгии, Италии, Нидерландах и на западе Германии.

К моменту начала подготовки операции по открытию второго фронта британские штабисты столкнулись с проблемой использования отлично подготовленного личного состава САС в планируемых боевых действиях в Европе. Время «булавочных уколов» постепенно уходило в прошлое — сейчас союзники собирались применять все наличные воздушно-десантные резервы в крупных массах, пригодных для ведения самостоятельных действий в оперативном масштабе. На основании этой точки зрения к участию в масштабных десантных операциях собирались привлечь и полки САС. В этой дискуссии принял активное участие Уильям Стерлинг, дослужившийся к концу войны до чина бригадира. Весной [154] 1944 года при планировании вторжения в Европу он ввязался в ожесточенные споры со штабистами, которые намеревались выбросить полки САС в непосредственной близости от зон высадки морского десанта — между фронтом немцев и их резервами. Уильям Стерлинг аргументированно доказал, что этот шаг означал бы бессмысленное уничтожение с таким трудом созданных специальных сил и затем подал в отставку. Решимость офицера повлияла на союзных штабистов, вернув их к действительности. Хотя Стерлинг так и не вернулся на свою должность, его точка зрения все же возобладала: группы САС были десантированы в глубине французской территории, где совместно с отрядами французского Сопротивления атаковали немецкие узлы связи и пересечения транспортных коммуникаций.

Поскольку выброска воздушного десанта началась вскоре после полуночи, немцы не сразу поняли, что это — начало крупного вторжения на континент. «Неразбериха еще больше осложнилась из-за того, что союзники наряду с реальным десантом выбросили на парашютах тысячи манекенов, а шестеро [155] отчаянных смельчаков из специального отряда воздушно-десантных войск своими действиями отвлекали немцев в глубь французской территории» (16, 123).

Во время войны диверсанты СAC действовали и на Дальнем Востоке, в Бирме, Малайе и Индокитае. Так, в тылу японской армии в Малайе долгое время сражался Фредерик (Фредди) Спенсер Чепмен -одна из легенд Специальной авиаслужбы. Действуя малыми группами, по образцу формирований шиндитов или пловцов-байдарочников, англичане превратили в ад жизнь японских гарнизонов на океанском побережье и глубоко в джунглях. Однако боевая работа САС и СБС на Дальнем Востоке из-за крайней раздробленности и многогранности деятельности ее подразделений вполне заслуживает отдельного описания, несколько превышающего объемы данной книги.

***

Энтузиазм и профессионализм, обращавшие на себя внимание во всех армейских специальных частях, отразились в характерной для британцев манере при создании разнообразных специальных «иррегулярных» формирований. Эти, как их часто иронически называли, «частные армии» (private armies) были созданы энтузиастами из числа боевых командиров армии и флота, укомплектованы исключительно добровольцами, обучены и натренированы для использования различного специального снаряжения (в частности, при проведении морских диверсионных рейдов) и действий в условиях экстремальных климатических и природных условий. Избыток желающих служить в специальных частях позволил применять жесткий отбор при вербовке личного состава. [156]

Формированием, вызвавшим к жизни средневековый термин «частная армия», стал легендарный отряд Владимира Пенякова, более известного под фамилией Попски. Уроженец Брюсселя (он происходил из семьи богатых русских торговцев), Пеняков в 1914 году бросил учебу в Кембридже и семнадцати лет от роду вступил добровольцем в ряды французской армии. В качестве артиллериста молодой человек прошел всю первую мировую войну, получив лишь одно ранение. Демобилизовавшись, Пеняков уехал для. работы в одной из иностранных сахарных концессий в Египте. Полюбив пустыню, он весь свой досуг посвящал исследованию Северной Африки, совершая длительные «рейды» по пустыням, знакомясь с образом жизни бедуинов и осваивая методы выживания.

Когда началась вторая мировая война, Пеняков поступил в британскую армию младшим офицером и был направлен на службу в Арабский легион. После начала формирования LRDG он как знаток пустыни перешел в их ряды. Однако тактика действий «пустынных патрулей» все же не устраивала Пенякова, поэтому в октябре 1942 года, после многочисленных рапортов в адрес командования, он добился разрешения сформировать и возглавить новый диверсионный отряд. В это же время Владимир «англизировал» свою фамилию (слово «Пеняков» вызывало затруднения у английских радистов) на Попски (Popski). Группа, получившая официальное наименование «истребительный эскадрон (Demolition Squadron) № 1», предназначалась для разведки и диверсий на аэродромах, узлах связи, складах, железных дорогах и нефтепроводах противника. В ее состав [157] первоначально вошли 24 человека (командир, 5 сержантов и 18 солдат) — специально отобранных добровольцев, специалистов по подрывному и радиоделу, а также вождению автомобилей. Попски

получил довольно большую свободу в планировании операций и выборе целей и целиком оправдал доверие командования: множество проведенных его людьми рейдов закончилось успешно.

Автопарк группы был представлен четырьмя легковыми вездеходами «Willys MB» (по-простому — джипы), вооруженными двумя пулеметами (12,7-мм Browning М2 и 7,62-мм Browning M1919A1) каждый и двумя трехтонными грузовиками, служащими в качестве «тылового» транспорта. Экипаж каждого джипа состоял из 2 — 3 человек.

Боевое крещение группы состоялось 13 января 1943 года — в пустыне ее джипы встретились с немецким моторизованным патрулем. После этого «армия» провела множество успешных боевых операций с минимальными потерями (например, ночной рейд на немецкий аэродром в окрестностях Тобрука, где англичане расстреляли из крупнокалиберных пулеметов 20 самолетов противника и подожгли несколько складов, потеряв всего трех человек). После этих акций недоверчивое отношение британских военных к неряшливо одетому и недисциплинированному в тыловом понимании этого слова «сброду» Попски сменилось искренним уважением. Выражение «Popski's private Army», брошенное одним из офицеров штаба 8-й английской армии, быстро прижилось, а затем стало официальным наименованием группы. С этого времени 1-й эскадрон сокращенно именовался «РРА».

После завершения Североафриканской кампании группы LRDG за ненадобностью были расформированы, но Пеняков-Попски, благодаря своей известности и связям, сумел сохранить свой отряд, выросший к тому времени до 80 человек. В сентябре 1943 года группа в авангарде 1-й воздушно-десантной дивизии была высажена в южноитальянском порту Таранто с задачей проведения разведки. [158] Поскольку англичане высаживались, не имея точных данных о настроениях во вконец разложившейся итальянской армии, сложная политическая ситуация в стране и отсутствие в 1-й вдд танков и тяжелой артиллерии требовали медленного и осторожного продвижения вперед с опорой на передовые дозоры. 9 сентября личный состав РРА на джипах вышел из Таранто и направился в тыл наиболее боеспособного в этом регионе соединения противника — 1-й парашютной дивизии немцев.

В конце войны все «частные армии» были расформированы: английский военный истеблишмент терпел их существование в рядах королевских вооруженных сил как неизбежное зло. Однако коммандос и диверсанты из САС уже долгое время были любимцами прессы, а значит, и общественности. Кроме того, многие офицеры и солдаты сил специального назначения происходили из аристократических семей, имевших влияние даже на королевский двор, да и вернувшийся из плена Стирлинг всячески убеждал членов британского парламента проголосовать за сохранение Специальной воздушной службы. Тем не менее 8 октября 1945 года в связи с окончанием войны сохранение бригады САС признали излишним и она была расформирована: ее 3-й и 4-й полки вернулись в ряды французской армии, а 5-й — в Бельгию.

Вооружение и экипировка

Первые подразделения САС в 1941 году вооружались обычным набором стрелкового оружия британской армии: вооружение бойцов Специальной авиационной службы базировалось на тех же принципах, что и в частях коммандос, и предусматривало высокое насыщение войск ручными пулеметами, автоматами и пистолетами в ущерб традиционным магазинным винтовкам. В сравне-нии с линейными армейскими частями САС располагала большим арсеналом трофейного оружия, прежде всего немецкими пистолетами-пулеметами МР 38/40. Кроме очевидных преимуществ этого отличного оружия, диверсанты предпочитали его по той причине, что во время ночных рейдов немцы не могли определить, где находятся англичане, основываясь на характерном звуке стрельбы автоматов Thompson — со всех сторон раздавались легко узнаваемые очереди МР 40. По этой же причине во время диверсионных рейдов в тылу врага британцы нередко использовали немецкие пулеметы MG 15 и MG 34.

Бойцы САС, помимо общей весьма высокой насыщенности их батальонов автоматами и ручными пулеметами, использовали довольно разнообразный арсенал специального стрелкового оружия. В качестве примера можно привести бесшумный карабин системы де Лиля (De Lille), разработанный на базе 7,71 -мм стандартной винтовки SMLE Mk III N I. В отличие от своей прародительницы, карабин стрелял 11,43-мм пистолетными патронами Кольта, а его ствол целиком закрывался кожухом прибора бесшумной и беспламенной стрельбы. Это укороченное оружие оснащалось винтовочным секторным прицелом и могло вести прицельный огонь на дистанцию до 350 метров.

11,43-мм карабин де Лиля с глушителем. [161]

Кроме того, в различные спецподразделения английской армии поступило небольшое количество оснащенных глушителями 9-мм пистолетов-пулеметов STEN Mk II S (Special), созданных на основе стандартных «Стенов» Mark II.

Как части САС, так и отряды коммандос вооружались специально модифицированным для нужд спецподразделений авиационным 7,71-мм пулеметом Vickers К. Пулемет устанавливался на сошку и снабжался откидным прицелом. Питание оружия осуществлялось из дискового магазина емкостью 96 патронов. Темп стрельбы достигал 1200 в/мин, что позволяло поддерживать высокую плотность огня. Это выгодно отличало его от стандартного ручного пулемета BREN, хотя последний и превосходил «Виккерс» в точности. Большое количество таких пулеметов было получено от ВВС, так как авиация использовала Vickers К только на открытых стрелковых турелях бомбардировщиков. После появления новых самолетов с закрытыми огневыми точками их вооружили новыми пулеметами, а освободившиеся «Виккерсы» отдали сухопутным войскам. Впервые новое оружие (в качестве ручного пулемета) использовали в боях в Нормандии и применяли до конца войны; магазины к нему переносили в двух округлых нагрудных подсумках. На джипах пулеметы устанавливали с 1942 года, о чем будет сказано ниже.

«Брены» зачастую также снабжались аналогичными дисками: обычно использовавшиеся для зенитной стрельбы, по сравнению с обычными секторными магазинами на 28 патронов они обеспечивали рейдовикам [162] сравнительно плотную огневую завесу. Диверсанты имели очень много ручных пулеметов — по меньшей мере четверть бойцов спецотрядов (не учитывая столь же многочисленных снайперов) вооружалась «Бренами» или «Виккерсами К».

Снайперы располагали магазинными 7,71-мм винтовками Ross-Enfield № 3 Mk I (Т), которые в 1942 году сменила более совершенная Lee-Enfield № 4 Mk 1. Все они оснащались оптическими прицелами с трехкратным увеличением.

Основная масса диверсантов получала обычное армейское вооружение британского образца. В некоторых частях, например в группе Пенякова-Попского, использовалось стрелковое оружие американского производства.

Многие диверсанты из САС вооружались кинжалом «Fairbairn & Sykes» № 2, в особенности те, кто вступил в отряд Стерлинга на раннем этапе, перейдя из Ближневосточного отряда коммандос.

* * *

Джипы в частях САС вооружались буквально до зубов: поначалу на них устанавливались 7,71-мм ручные пулеметы Vickers-Berthier с питанием из примыкаемого сверху магазина на 30 патронов либо старые «ручники» Lewis. Впоследствии это оружие с довольно низкой боевой скорострельностью признали не отвечающим задачам уничтожения находящихся на земле вражеских самолетов и вездеходы перевооружили одной-двумя одиночными или спаренными установками авиационных пулеметов Vickers К с барабанными магазинами на 100 патронов, одна из которых была направлена вперед по ходу движения, а вторая —3 назад. Передняя турель устанавливалась на неподвижной части капота, ветровое стекло при этом снималось. Огонь вел старший машины, сидевший рядом с водителем. Темп стрельбы в 1200 в/мин делал эти «бортовые батареи» смертоносным оружием для стоящих на аэродромах немецких самолетов, тем более, что огонь велся почти в упор.

Варианты вооружения были самыми различными, вместо одной спарки «Виккерсов» могли устанавливаться американские 7,62-мм станковый пулемет Browning M1919А4 с ленточным питанием, 12,7-мм крупнокалиберный Browning M2 и так далее. Кроме этого, на левом или правом бортах джипа с

помощью шкворня мог крепиться еще один пулемёт (как правило, 7,71-мм авиационный Lewis воздушного охлаждения, нередко даже с полукруглым щитком из бронестекла). На всякий случай экипаж возил с собой один-два ручных «Брена». В «частной армии» Попского легковые джипы вооружались одним 12,7-мм и одним 7,62-мм пулеметом Browning. [163]

Автомобиль под завязку нагружался канистрами с горючим и водой (семь 20-литровых канистр бензина, установленных в специальных стеллажах, позволяли увеличить запас хода «джипа» до 1000 км), патронами и продовольствием. Канистры крепились в кузове (экипаж каждой машины составляли только два человека), на капоте, передних крыльях и т. д. По бортам машины подвешивались сумки с необходимым снаряжением и боеприпасами, патронные и гранатные ящики размещались под ногами. Наличие запасного колеса было обязательным. И без того простая конструкция вездехода еще более «дорабатывалась» путем демонтажа всего лишнего оборудования, чтобы машина могла поднимать максимальное количество боеприпасов, воды и топлива. На переднем бампере обязательно крепился контейнер, в котором конденсировался пар, бьющий из радиатора.

Экипированные таким образом, диверсионные группы САС неделями колесили в пустыне по тылам противника, особенно не опасаясь огневых контактов. Каждый отряд состоял из пары легковых вездеходов и трехтонного грузовика Ford, Bedford или Chevrolet, служившего для транспортировки различных грузов (вооружался парой ручных пулеметов BREN или Lewis на зенитных турелях). После переноса боевых действий в Европу подобный арсенал, заметно утяжелявший машины, оказался излишним. На джипах оставили одну спаренную пулеметную установку, но чаще они применялись без вооружения (для связи и рекогносцировки). Во время контрнаступления союзных войск в Арденнах множество вездеходов с бойцами САС постоянно тревожили немецкие тылы, проводя молниеносные обстрелы автоколонн противника и исчезая в лесу. [164]

Кстати, традиция подразделений САС использовать при ведении «набеговых» боевых действий легковые машины повышенной проходимости сохранилась по сей день — в операции «Desert Storm» британские диверсанты проводили глубокие рейды на лендроверах «Pink Panther», оборудованных всеми возможными средствами нападения, защиты, ориентирования и связи, а их американские коллеги использовали вездеходы «Hummer» и скоростные «дюнные багги». Тактика действий таких летучих отрядов была заложена именно в годы второй мировой.

Униформа

Обмундирование, знаки различия и предметы специального парашютного снаряжения соответствовали введенным для воздушно-десантных войск.

Нарукавная эмблема парашютистов союзных сил специального назначения

Основным головным убором в САС служил берет песочного цвета. Вначале бойцы Воздушной службы носили белые береты, однако этот цвет часто использовался в обмундировании других частей (в особенности австралийских и новозеландских). По этой причине белые головные уборы вскоре заменили полевыми пилотками цвета хаки, а затем песочными [165] беретами, напоминающими о месте рождения САС — Ливийской пустыне.

На левую, приподнятую, сторону берета пришивалась матерчатая эмблема САС: знаменитый «крылатый стилет». Его основу составлял пятиугольный щиток черного цвета. На нем вышивалось светло-желтое с красным изображение кинжала меж распростертых светло-голубых крыльев с черными прожилками. Ниже идет витая светло-голубая лента с черным девизом «WHO DARES WINS» («Побеждает тот, кто рискует»). Все детали вышивки окружены простроченным красным контуром. Эта эмблема, по всей видимости, была разработана сержантом Бобом Тейтом (Tait), который предложил ее на конкурс символики для вновь сформированной части (проводился среди личного состава САС в Северной Африке). «Стилет» на самом деле представляет собой стилизованное изображение легендарного меча короля Артура — Экскалибура, символа верности и справедливости. Светло-голубой цвет крыльев и ленты, по официальной версии, идет от геральдических цветов Оксфорда и Кембриджа (лейтенант «Джок» Льюис из отряда L был выпускником Оксфордского, а лейтенант Лэнгтон — Кембриджского университетов). Текст девиза был сформулирован в 1941 году самим Дэвидом Стерлингом. Кроме беретов, эта эмблема нашивалась и на околыши фуражек офицеров частей САС.

Военнослужащие частей САС носили модифицированный знак квалификации парашютиста-десантника: белый парашютик меж двух слегка приподнятых крыльев.

Пространство между стропами и [166] внутренняя часть крыльев — синие, маховые перья белые. Изображение крыльев оттенялось черными прожилками. Эмблема вышивалась на фигурном клапане черного цвета. Этот знак отличия, получивший название «Wings Sabre», разработал лично «Джок» Льюис в конце 1941 года (интересно, что идея эмблемы пришла лейтенанту в голову, когда на стене каирского отеля он увидел фреску с изображением священного древнеегипетского ибиса). Во время войны знак полагался тем бойцам САС, которые совершили 7 прыжков с парашютом, а лицам, выполнившим три прыжка за линией фронта, его разрешалось носить над левым нагрудным карманом (в отличие от ВДВ, где эмблему парашютиста нашивали на рукав). Не удостоенные этого отличия солдаты САС носили обычную армейскую парашютную эмблему в верхней части правого рукава.

Как и в других британских специальных частях, в САС нередко сквозь пальцы смотрели на нарушение солдатами и офицерами формы одежды: приоритетными были соображения комфортности. По этой причине бойцы частей LRDG и САС, орудовавшие в Ливийской пустыне, выглядели весьма колоритно. К конгломерату самых разных рубашек и курток английского, австралийского или американского образца примешивались гражданские, в том числе и арабские предметы одежды. На ноги часто надевали плетеные кожаные бедуинские сандалии без носков; в связи с необходимостью почти все время находиться под палящим солнцем вместо уставных головных уборов чаще носили арабские бурнусы — последние, впрочем, могли изготавливать из ткани цвета хаки. Довершали живописный облик диверсантов [168] противопылевые маски, очки-консервы и кожаные перчатки с раструбами. Личный состав «групп дальнего проникновения», действовавших в пустыне, в конце Африканской кампании получил специальный отличительный знак — медное изображение вписанных в круг скорпиона и букв «LRDG».

Отряд катеров специального назначения

Вслед за созданием многочисленных частей коммандос, пригодных для захвата и удержания довольно крупных береговых объектов, англичане приступили к формированию небольших подразделений, в чью задачу входило нанесение «комариных укусов» с моря. Эти отряды, которых к концу войны англичане развернули великое множество, подчинялись Управлению специальных операций и действовали в тесной увязке с коммандос, и особенно САС.

Вообще коммандос и спецназовцев СОЕ связывали тесные узы: в 1941 году Управлению специальных операций были переподчинены созданный Ма-унтбэттеном в том же году 62-й батальон коммандос (STS 62; известен также под названием Отряда по проведению мелкомасштабных рейдов — Small-Scale Raiding Force){15} и знаменитая Эскадра катеров особого назначения (Special Boat Squadron), зародившаяся как 101-й взвод 6-го отряда коммандос, а впоследствии переродившаяся в одну из наиболее профессиональных и засекреченных в мире частей спецназа. Оба этих небольших подразделения предназначались для оперативного использования в рейдах на другом берегу Ла-Манша.

Небольшой отряд диверсантов под названием Special Boat Section (отделение катеров особого назначения) сформировали в конце 1940 года с целью проведения небольших по масштабам рейдов на французском побережье, но уже в феврале следующего года он вошел в состав соединения «Лэйфорс», направившегося на Ближний Восток.

Первый рейд SSRF состоялся в 1942 году: в испанском порту Вилья-Сиснерос, расположенном в Рио-де-Оро (Западная Африка), диверсанты захватили итальянский лайнер, немецкие танкер и яхту. Эта операция, осуществленная в территориальных водах нейтральной Испании, имела скверные политические последствия для Англии, но действия отряда признали удачными. Вскоре его численность возросла до 55 солдат и офицеров, а подразделение перенацелили на рейды на побережье Европы. Эта деятельность осуществлялась с переменным успехом: если во время налета на маяк в Каскете англичанам удалось захватить шифровые таблицы и семь пленных, то уже в следующей операции коммандос потеряли убитыми 11 человек, включая командира отряда.

В октябре SSRF совместно с 12-м отрядом коммандос осуществили рейд на нормандский остров Сарк — именно после него немцы и обнаружили трупы своих пленных солдат, задохнувшихся от слишком туго затянутых пут. В начале 1943 года «62-й отряд» был расформирован: часть его личного состава продолжила службу на Средиземном море в рядах формирований САС либо коммандос. [170]

Среди этих людей был и Андерс «Энди» Лассен (Lassen), офицер Эскадры катеров особого назначения, посмертно награжденный Крестом Виктории. Лассен, эмигрировавший из оккупированной немцами Дании, вступил в 62-й отряд коммандос в 1941 году и принял участие в ряде рейдов. Затем его в звании майора перевели в SBS, где Лассен быстро отличился: за время службы он был трижды награжден Военным Крестом. Погиб он в апреле 1945 года при форсировании итальянского озера Комаккьо.

СБС пробовала проводить комбинированные морские диверсионные рейды совместно с отрядом САС под командованием Стерлинга. В марте 1942 года диверсанты попытались атаковать со стороны моря крупный порт Бенгази, однако вынуждены были прервать операцию в связи с повреждением каяков. Подобным образом закончилась и предпринятая позднее попытка рейда на Буерат. В августе СБС перешла из состава Средиземноморского отряда коммандос в непосредственное подчинение Стерлинга.

27 июня 1942 года в Великобритании объявлено о создании Минно-патрульного отряда королевской морской пехоты (The Royal Marine Boom Patrol Detachment — RMBPD). Главным инициатором формирования небольшого диверсионного отряда морской пехоты, действующего на каяках, был майор Хеслер (Hasler). Последний служил в Штабе объединенных десантных операций и, кроме всего прочего, создал новый тип каяка, получивший обозначение Code Mk H.

Первое подразделение RMBPD, командование над которым принял Хеслер, насчитывало всего 30 добровольцев, отобранных в разных гарнизонах на территории Англии. Офицеров набирали на Курсах морской пехоты (Royal Marine Small School) в Гае-порте, а солдат — преимущественно из [171] Портсмутского вспомогательного батальона (R. М. Auxiliary). В составе отряда вначале сформировали две секции, каждая из которых состояла из шести звеньев по два человека.

В специальном лагере, оборудованном вблизи военно-морской базы Портсмут, начались интенсивные тренировки, которые продолжались около семи месяцев. В ходе обучения отрабатывались: изучение района действий, горные восхождения, управление каяком во всевозможных погодных условиях, марш-броски, маскировка, французский язык и минное дело. Использованию магнитных мин бойцы учились в специально построенном бассейне — на погруженной в воду железной плите, имитирующей днище корабля, либо на подобной плите, которую в открытом море тащил на буксире корабль.

После завершения этого тренинга морским пехотинцам пришлось провести учебно-боевую атаку силами 10 диверсантов на пяти каяках на один из участков акватории Портсмутского порта. Каяки Code Mk И, используемые во время обучения, сейчас впервые должны были пойти в «бой».

Целью первого рейда диверсантов из RMBPD должны были стать корабли и суда, стоявшие на якоре во французском порту Бордо (расположен на расстоянии 70 миль от устья реки Жиронда и выхода в Бискайский залив). В район цели морских пехотинцев планировалось доставить на борту подводной лодки «Tuna». Вверх по течению реки они должны были двигаться на каяках, используя для этой цели исключительно темное время суток. План предусматривал выход к цели в течение трех ночей, а сама акция откладывалась на четвертую. После выполнения задания всем его участникам предписывалось уходить в Испанию, а оттуда через Гибралтар эвакуироваться в Англию. Отряд Хеслера разделили на две группы. В состав первой секции под кодовым [172]

обозначением А вошли экипажи каяков «Catfish»: сам майор и сержант Спаркс (Sparks); «Crayfish»: капрал Лэйвер (Laver) и рядовой Миллз (Milles); «Conger»: капрал Шерд (Sheard) и рядовой Моффет (Moffat). В состав секции В входило еще три экипажа — «Cuttlefish»: лейтенант Макинсон (Mackinson) и рядовой Конуэй (Conway); «Coalfish»: сержант Уоллес (Wallace) и рядовой Юарт (Ewart); «Cachalot»: рядовые Эллери (ЕПегу) и Фишер (Fisher).

В восемь вечера 7 декабря 1942 года началась выгрузка каяков с палубы подлодки «Тьюна». Не обошлось без ЧП: один из каяков, «Кашалот», получил повреждения при выгрузке и его экипаж вернулся в Великобританию. На поверхность моря у побережья Бискайского залива, таким образом, было спущено пять лодок, которые направились в дельту Жиронды. В течение первой ночи им предстояло преодолеть 15 миль — до мыса Де-Граве и устья реки. Когда до берега оставалось всего две мили, море, до этого спокойное, неожиданно превратилось в кипящий котел: это было вызвано приливом, волны которого сталкивались с несущимся из устья течением Жиронды. После нескольких минут отчаянной борьбы с волнами поверхность моря успокоилась и диверсанты заметили, что каяк «Коулфиш» с сержантом Уоллесом и рядовым Юартом бесследно исчез. Итак, ударная группа состояла уже только из четырех суденышек и восьми человек, способных к дальнейшим действиям.

Когда каяки проходили мимо мыса Граве и маяка, они неожиданно встретились со второй волной прилива: пенистые волны вздымались на высоту до полутора метров. Во время борьбы со стихией перевернулся и затонул «Конджер». Дальше пошли только оставшиеся три лодки: «Кэтфиш», «Крейфйш» и «Каттлфиш». Две из них тащили на буксире «безлошадных» Шерда и Моффета. Когда диверсанты [173] миновали маяк Де-Граве, эти два перетяжеленных и потому плохо управляемых каяка начало тащить течением в сторону портового мола Ле-Вердон. Это грозило провалом всей операции. В этих условиях майор Хеслер счел невозможным дальнейшую буксировку двух своих подчиненных, которые направились к берегу вплавь. Три каяка направились дальше, когда из тьмы внезапно вынырнули три небольших немецких миноносца, пришвартованных к молу. Диверсанты поодиночке проплыли мимо кораблей, стараясь двигаться как можно тише и опуская весла в воду только до половины. После успешного преодоления этого препятствия выяснилось, что «Каттлфиш» пропал вместе с экипажем — в строю осталось только два каяка. Приближался рассвет, поэтому диверсанты начали поиск места, подходящего для укрытия. В половине восьмого утра, в сгущающемся тумане, они добрались до небольшого утеса, отделенного от берега болотистой бухточкой. Англичане втащили каяки на берег и замаскировали их тростником и маскировочными сетями. Когда туман рассеялся, оказалось, что поблизости находится рыбацкая деревушка. Диверсанты встретились с французскими рыбаками, живущими в этом селении, но последние не выразили никакого удивления странными пришельцами.

После дневного отдыха, в 2230 8 декабря, в момент, когда прилив мог тащить лодки вверх по течению реки без необходимости работать веслами, участники рейда двинулись к цели и до утра добрались до другого берега Жиронды, где остановились в небольшой котловине. Вечером этого дня выяснилось, что на этом участке маршрута течение оказывает крайне неблагоприятное воздействие на лодки: через три часа непрерывной гребли «Кэтфиш» и «Крейфиш» добрались до небольшой ненаселенной деревни. Однако в это время начался отлив, помешавший [174] каякам двигаться дальше. Около двух часов ночи он закончился: долго тащив до этого каяки по молу, англичане наконец-то спустили их на воду. В 6.30 диверсанты вышли к острову Казеан, находящемуся в 12 милях от Бордо. Когда майор Хеслер и Спаркс подгребли к берегу в поисках подходящего места для стоянки, то неожиданно буквально натолкнулись на позиции немецкой зенитной батареи. Оставшись незамеченными, они поспешно отошли от берега. Между тем уже почти рассвело, а за островом находился совершенно открытый участок реки. Учтя это, диверсанты высадились на Казеан. Каяки вновь замаскировали маскировочными сетями и спрятали на небольшой полянке, поросшей высокой травой: от позиций немецких зенитчиков их отделял только редкий кустарник.

В семь часов вечера «Крейфиш» и «Кэтфиш» двинулись вверх по течению реки, используя попутную приливную волну. Через четыре часа гребли каяки дошли до западного берега Гаронны. Британцы вытащили лодки на сушу и укрыли их в высоких тростниках. У другого берега, напротив их укрытия, на якорях стояло два крупных судна.

В 21 час 15 минут 11 декабря обе лодки приступили к выполнению задания. Через два неполных часа должен был начаться отлив, поэтому на минирование судов противника оставалось мало времени. «Кэтфиш» с майором Хеслером и Спарксом на борту поплыл в направлении западного берега акватории порта, а «Крейфиш» капрала Лэйвера и рядового Миллза отправился к докам, расположенным на востоке. В отличие от британских портов, где береговые постройки и корабли соблюдали строгое затемнение, здесь на берегу светили прожектора, а все суда были ярко освещены. Миновав пару кораблей, «Кэтфиш» наконец нашел подходящую для атаки цель — относительно мало освещенный крупный [175] танкер. Хеслер и Спаркс без проблем разместили три мины на глубине полутора метров ниже ватерлинии. Следующей целью стал небольшой военный корабль, к борту которого диверсанты подвесили еще две мины. Сразу после установки мин Хеслер и Спаркс пережили драматический момент: моряк, очевидно, несший вахту, направил на каяк луч своего фонаря, но через несколько секунд свет погас. Видимо, немец принял корпус каяка за бревно. Через пару минут англичане разместили три последние мины: две к днищу сухогруза и одну к борту танкера. В это же время капрал Лэйвер и Миллз заминировали два судна, стоявших напротив места стоянки англичан.

В результате этой ночной атаки сильные повреждения получило четыре судна: «Dresden» (водоизмещением 8567 t), «Alabama» (5645 т), прерыватель блокады «Portland» (7132 т) и «Tannenfels» (7840 т). Меньшие повреждения получили еще один танкер и сторожевик. Севшие в порту на грунт суда не могли выйти в море в течение нескольких месяцев, что серьезно отразилось на графике поставок стратегических материалов на военные заводы рейха. После завершения операции только двоим диверсантам (майору Хеслеру и рядовому Спарксу) удалось, благодаря помощи французского движения Сопротивления, добраться до Испании, а оттуда, спустя три месяца, — в британский Гибралтар. Капрал Шерд и рядовой Моффет утонули в Гаронне, остальные были схвачены и после пыток расстреляны немцами.

* * *

В 1942 — 1943 годах бойцы СБС (Эскадра катеров особого назначения организационно выделилась из состава САС к началу 1943 года) провели несколько операций (небольшие рейды и разведка) на северном побережье Франции, у острова Родос, на севере [176] Италии и у берегов Крита. Как правило, диверсанты действовали парами; к берегу их доставляла подводная лодка, с которой они пересаживались на байдарки. Начиная с 1943-го десант высаживали с надводных судов, обычно с греческих рыбацких шхун — каиков.

В конце 1943 года с целью координации действий LRDG, CBC, 1-й эскадры рейдеров и других специальных частей в акватории Адриатического и Эгейского морей и в Италии был сформирован «Отряд коммандос на Средиземном море» (не путать с упраздненным в предыдущем году Средиземноморским отрядом). Многие из вышеперечисленных формирований использовали стандартную тактику коммандос — проведение мелких по масштабам рейдов с высадкой морского десанта. Группа с участием других спецподразделений провела около 400 рейдов, сковав в гарнизонах многочисленных островов Эгейского бассейна до шести немецких дивизий. Одним из наиболее крупных и шумных успехов стало похищение в апреле 1944 года командующего войсками на острове Крит генерала Крайпе (Kreipe). Действовали диверсанты и на Дальнем Востоке. Вдоль побережья Бирмы, Сиама, Суматры и Малайи рейды совершали англо-австрало-голландский отряд SSRF, состоявший из групп А, В и С, а также подразделение BS. Эти силы провели несколько дерзких рейдов, добираясь к намеченным целям преимущественно на каноэ.

Свою посильную лепту в функционирование таких частей внесли и территории Британской империи. Так, например, даже Палестина, бывшая тогда английской подмандатной территорией, в 1943 году выставила так называемые РаГУат (морские роты сил самообороны), в состав которых входили и специалисты по диверсиям из числа местных евреев. Поскольку лица этой национальности часто встречались [177] в странах Леванта и расположенных поблизости оккупированных немцами островах Эгейского моря, а также отличались яростной ненавистью к нацистам, англичане часто использовали их в своих спецоперациях. Правда, после войны многие бойцы «морских рот» вступили в ряды террористических организаций, сполна применив свое мастерство на своих же вчерашних учителях и хозяевах — англичанах.

Экипировка и униформа

Каждый каяк типа Code Mk II покрывался специальной прорезиненной тканью, а в ее центре было устроено пять герметичных отсеков для хранения магнитных мин, элементов их подвески к корпусу корабля, двух тяжелых гранат, запаса пищи и воды для двух человек на пять дней, запасных весел, маскировочной сети для укрытия лодки в светлое время суток, запасных комплектов одежды и свитеров, мотка линя, магнитного компаса, приборов и материалов для ремонта каяка, медикаментов, спичек и спасательных средств. На борту каждого каяка находилось по восемь магнитных мин.

Во время операции каждый диверсант получал пистолет-пулемет STEN Mkl, 11,43-мм автоматический пистолет Colt M1911A1 и кинжал коммандос Fairbairne & Sykes.

В 101-м взводе 6-го отряда коммандос на первых порах носили нарукавную нашивку темно-синего цвета с белым изображением меч-рыбы. Изображение дополняли красные цифры «101». После преобразования взвода в самостоятельный отряд SBS его бойцы получили обмундирование, схожее с использовавшимся в САС. Берет песочного цвета снабжался эмблемой САС с кинжалом, крыльями и девизной лентой (впрочем, ближе к концу войны чаще

]178] использовался зеленый берет коммандос). Униформа не отличалась от общеармейской, за исключением серо-синих рубашек (на погоны офицеров надевались манжетные клапаны цвета хаки со знакамиразличия), ставших знаком отличия подразделения. Части SBS и их аналоги, действовавшие на Дальнем Востоке, носили облегченное «джунглевое зеленое» обмундирование стандартного типа. Офицерские звездочки на манжетных погонах — вышитые черно-бело-красные, воздушно-десантного образца.

Над левым нагрудным карманом носили описанную выше эмблему парашютиста САС. Иногда ее заменял знак квалификации парашютиста ВДВ, однако нашивался он не на правый рукав, как в воздушно-десантных частях, а «по-спецназовски» — на левой стороне груди.

Так, каждый из участников рейда RMBPD на Бордо был облачен в теплое вязаное обмундирование, белье цвета хаки, теплые свитеры с высоким воротником и шарфы. Поверх всего этого надевались непромокаемые куртки из импрегнированной ткани и высокие, доходящие до бедер резиновые гетры, заправлявшиеся в легкие ботинки с каучуковой подошвой, обеспечивавшей бесшумное передвижение. На голове носили темно-синие вязаные шапки, на руках — две пары перчаток. Офицеры и рядовые одевались одинаково; на правом рукаве куртки [179] нашивались знаки различия, на левом — нашивка «ROYAL MARINE» и эмблема Штаба объединенных десантных операций.

Шиндиты

Главной ударной силой войск Британской империи на Дальнем Востоке стали легендарные шиндиты— бойцы групп дальнего поиска (Long Range Penetration Groups — LRPG), предназначенных для ведения в тылу врага операций партизанского типа. Инициатива их создания принадлежала бригадиру Орду Чарльзу Уингейту (Wingate), который руководил действиями шиндитов вплоть до своей гибели в 1944 году.

Орд Уингейт происходил из военной семьи: его отец, полковник Чарльз Уингейт, всю жизнь прослужил в Индии, В 1921 году Орд поступил в Вулвичское военное училище, а в 1936 году в чине капитана был направлен на службу в Палестину на должность начальника штаба 16-й пехотной бригады. С молодости Уингейт отличался некоторой эксцентричностью: так, он был фанатичным христианином, разделявшим сионистские взгляды и верившим, что до тех пор, пока евреи не отстроят святыни царя Давида, не остается никакой надежды на второе пришествие Христа. Манеры офицера были столь же эксцентричными, но Уингейт отличался глубокими познаниями и проявлял искренний интерес к изучению различных культур.

В 1937 году в Палестине вспыхнуло восстание арабов, направленное против английского владычества и евреев, проживавших в этой стране (Палестина в то время была под британским протекторатом). Отряды арабов вели беспощадную войну, проводя широкомасштабный террор в отношении «неверных», [180] в том числе взрывы административных и религиозных объектов, а также минирование дорог. Атакам подвергались железные дороги, британские постройки; автобусы и другой транспорт обстреливались. Восставшие уничтожили множество безоружных людей, устраивали покушения на колониальных чиновников, солдат и полицейских. Арабы действовали преимущественно ночью, а в дневное время отсиживались по домам. Против этой новой тактики англичане оказались почти бессильны.

В это время капитан Уингейт выступил с предложением о создании подразделений, которые могли бы противодействовать актам террора со стороны арабских боевиков. Можно смело утверждать, что эта идея оказалась предтечей нынешних специальных антитеррористических частей.

Из еврейских и английских волонтеров Уингейт создал «специальные ночные отряды» (Special Nights Squads) — добровольные отряды еврейской полиции. Вся территория Палестины была поделена на секторы, которые контролировались патрулями SNS. Служба в этих отрядах продолжалась две недели, во время которых боец участвовал в 8 — 10 ночных патрулях. В светлое время суток полицейские контролировали арабские деревни и стоянки бедуинов. По истечении этого срока каждый доброволец получал недельный отпуск. Уингейт так оценивал сложившуюся вскоре ситуацию: «Арабы полагали, что ночь безраздельно принадлежит им, и тогда только они способны нападать на англичан, движущихся к своим казармам. Но мои евреи научили арабов, что ночью их надо бояться еще больше, чем днем». По собственной инициативе капитан усовершенствовал снаряжение SNS: так, обычные подбитые гвоздями солдатские ботинки вскоре заменили обувью на каучуковой подошве, обеспечивавшей скрытное передвижение. Патрули SNS вооружались [181] винтовками SMLE Mk III, гранатами и ручными пулеметами Lewis.

В 1938 году, в городе Эйн-Харод капитан Уингейт организовал специальные курсы для добровольцев, направлявшихся служить в отряды SNS. Занятия на курсах начинались в 6.30 утра и продолжались до поздней ночи. В течение трех дней интенсивных тренировок в специальном лагере, построенном в пустыне, новобранцы обучались стрелковому делу, топографии, ориентации на местности в светлое и темное время. После этого каждый курсант в течение трех дней участвовал в боевых патрулях, в которых должен был продемонстрировать практические навыки, полученные на курсах. В операциях на ливанской границе участвовал и молодой еврейский сержант Моше Даян, который в своих воспоминаниях так отозвался об Уингейте: «Военный гений, мыслитель и нонконформист, который умел читать карту так, как другие — книжку для детей».

Действия отрядов SNS привели к значительному ослаблению накала арабского террора. В начале 1939 года англичане распустили отряды Уингейта. После палестинской эпопеи его стали называть «вторым Лоуренсом». Сам же Уингейт комментировал это так: «Я убежден, что метод Лоуренса, основанный на «купле» людей, неэффективен. Не следует также подкупать их, раздавая им горы оружия, поскольку они перестанут нуждаться в нас. Мой метод основывался на убеждении местных в том, что мы сражаемся против общего врага. Пусть они покажут, что хотят помочь нам подобрей воле и от всего сердца, а уж потом мы, в свою очередь, дадим им оружие».

К моменту начала второй мировой майор Уингейт служил на территории Англии, в графстве Кент. Когда в 1940 году Италия вступила в войну, он был направлен в Хартум (Англо-Египетский Судан) с [182] задачей организовать восстание абиссинцев против Италии. Уингейт, действуя в составе секретной британской миссии на территории оккупированной несколькими годами ранее Абиссинии, создал отряды, в которых служили английские добровольцы и эфиопы. Эти формирования получили название «Сил Гедеона». Группы Уингейта, используя отличное знание местности, действовали в тылу итальянской армии, уничтожая небольшие подразделения противника. Кроме того, регулярно совершались налеты на войсковые колонны снабжения. Наиболее смелая и впечатляющая операция проведена в провинции Годжам. 20 января 1941 года майор Уингейт во главе своих частей и в присутствии свергнутого итальянцами императора Эфиопии Хайле Селассие вошел в столицу страны Аддис-Абебу.

* * *

В 1942 году британская Бирма оказалась в руках японцев. Англо-индийские войска заняли позиции в Аракане и Ассаме, защищая границы Индии. Говоря об обеспечении войск в джунглевых условиях, можно привести пример из отличной статьи В. Котельникова в журнале «Техника и вооружение»: «Крупные порты, где разгружались транспортные суда, отстояли очень далеко от районов боевых действий. Их разделяли горы и джунгли. Конвои союзников приходили в Читтагонг (на территории нынешнего Бангладеш). Оттуда грузы везли сначала по железной дороге обычной колеи, затем по узкоколейке, а дальше— баржами и грузовиками. Ближе к линии фронта более-менее приличных дорог не было вовсе. Пути, показанные на военных картах тех мест, пестрят пометками: «пешеходная тропа», «допустимо продвижение с вьючными животными», «дорога пригодна только для джипов в сухой сезон». Грунтовка, покрытая саперами металлическими [183] аэродромными матами, по местным меркам, — чуть ли не автострада.

У японцев положение было не лучше. Пароходы разгружались в Рангуне. Угробив 24 тысячи пленных (во время так называемого «второго марша смерти» — Ю. Н.), их руками Императорская армия протянула одноколейную железную дорогу до Моул-мейна. А дальше — лодки-сампаны, навьюченные мулы и ослы, караваны носильщиков, мобилизованных из местного населения, и кое-где грузовики.

Горы и джунгли препятствовали образованию сплошной линии фронта. Обороняли узлы дорог, речные пристани, сравнительно крупные населенные пункты. Подобная обстановка, разумеется, до предела ограничивала применение бронетанковой техники и тяжелой артиллерии.

Ко всему этому следует добавить жару и влажность, ливни в период муссонов, насекомых и тропические болезни».

Требовалось нестандартное решение, и оно было найдено нашим героем. Прибыв на новое место службы и изучив театр, Уингейт преисполнился убежденности в том, что густые джунгли Бирмы словно специально созданы для ведения «малой войны». Штаб британских войск в Индии вначале сопротивлялся инициативе бригадира, но Уингейту удалось убедить в своей правоте более традиционно мыслящий английский генералитет. Заросший за время пребывания в Абиссинии густой бородой эксцентричный бригадир настойчиво излагал свои доводы начальству, пока фельдмаршал сэр Арчибальд Уэйвелл (Wavell), командовавший британскими силами в этом регионе и знавший Уингейта еще по Ближнему Востоку, в конце концов не предложил ему сформировать отряды для действий в тылу японских войск. Это было трудное задание, особенно если учесть традиционные антибританские [184] настроения жителей Бирмы. В начале 1943 года бригадир Уингейт приступил к созданию специальных формирований, получивших название «шиндиты» (The Chindits). Изобретенное бригадиром название «шиндиты» произошло от искаженного наименования крылатого льва Шинти (Шинди) — излюбленного мифологического персонажа бирманцев, чьи изображения покрывали стены буддистских храмов и гробниц.

Тактика, разработанная Уингейтом и его штабом, предусматривала вывод «колонн» шиндитов в японский тыл с последующим их снабжением исключительно по воздуху. Предпосылками к этому стало отсутствие у японских ВВС господства в небе и весьма труднопроходимые джунгли, надежно ограждавшие зафронтовые базы англичан от атак противника. Базой для развернутой Уингейтом вербовки добровольцев стала так называемая 77-я пехотная бригада, впрочем, имевшая мало общего с линейной пехотой англо-индийской армии. Впоследствии добровольцы проходили полугодичный курс спецобучения в лагере особого назначения, построенном на территории Центральной Индии, в условиях, приближенных к действиям в бирманских джунглях.

В процессе тренировок солдаты совершали длительные и изматывающие марши на местности, учились ориентированию и навыкам выживания в условиях «зеленого ада». Курсанты этих, быстро ставших престижными конкурсов, получали неплохую закалку, а некоторые из них попадали в госпиталь по причине полного физического истощения. В состав таких групп входили гурки, бирманские качины, ка-рены, горцы из племени шан, а также англичане из состава полка Kings Liverpool Regiment. Большинство волонтеров уже перевалило 30-летний рубеж, однако после напряженных тренировок все оставшиеся в рядах шиндитов бойцы приобрели отличную физическую форму.

База шиндитов находилась [185] в районе пограничного с Бирмой захолустного индийского городка Импхал, расположенного в провинции Манипур. Через три дня перед первым рейдом, совершенным главными силами, на восточный берег реки Чиндуин вышел разведывательный отряд с задачей оборудования базы, а также подготовки «пятачка» для десантирования грузов британской авиацией.

8 февраля 1943 года отряды глубинного проникновения вышли на задание: их целью стала железная дорога Мандалай — Мьичина. Три тысячи англичан и гурков из состава 77-й пехотной бригады вторглись в Бирму с территории пограничной индийской провинции Ассам. С базы Импхал колонны проникли в глубину расположения врага на 500 миль, уничтожая встреченные подразделения противника и военные объекты, взрывая мосты и полотно железных дорог. 1 марта отряды Уингейта вышли к Пинбону, где разделились на несколько небольших ударных групп. После пятидневного марша две из них добрались до цели и перерезали железную дорогу в четырех местах. Три колонны даже форсировали крупнейшую в Бирме реку Иравади, после чего были вынуждены повернуть обратно — ввиду удаленности от своих баз их снабжение по воздуху прекратилось.

19 января японцы перебросили в район действий шиндитов крупные силы, которые должны были отрезать противнику обратную дорогу. В сложившихся условиях Уингейт разделил свои войска на две части, повысив таким образом шансы на прорыв через японские позиции; его подразделениям предстояло преодолеть порядка 300 километров джунглей. Во время отступления британцам пришлось пережить несколько ожесточенных стычек с частями противника: одна из групп оказалась перед необходимостыо [186] отойти на север и вышла на территорию Южного Китая (!). Из 3000 человек, принявших участие в этом рейде, назад вернулось только 2182. Несмотря на потери, операция закончилась успехом и показала, что войска, действующие в японском тылу и лишенные нормального в общеармейском понимании снабжения, способны вести успешные боевые действия при наличии более или менее бесперебойных поставок снаряжения с воздуха. На всем 1600-километровом пути шиндиты расчищали в джунглях небольшие посадочные площадки, на которые приземлялись десантные планеры и легкие самолеты, вывозившие на «большую землю» раненых и больных. В результате анализа итогов этой операции и последовавших за ней рейдов японских «тейсинтай» британское командование сменило свою, вначале скептическую точку зрения на идеи Уингейта и стало оказывать ему всемерную помощь. Известия о действиях Уингейта дошли до самого премьера Черчилля, который вызвал бригадира в Великобританию. В ходе Квебекской союзнической конференции (август 1943 года) последний подробно осветил перед слушателями свои планы крупномасштабного развертывания действий частей специального назначения в тылу противника в Бирме. Уингейту присвоили чин генерал-майора и приказали принять командование над крупными силами шиндитов, численность которых планировалось довести до шести бригад. Сразу после конференции [187] новоиспеченный генерал вместе с адмиралом Маунтбэттеном (бывший глава Штаба объединенных десантных операций, а затем союзный главком в Юго-Восточной Азии) выехал в Вашингтон с целью создания специального авиационного соединения, которое было призвано обеспечить снабжение и воздушную поддержку его войск. Кроме того, после выполнения задания все колонны впредь должны были эвакуироваться самолетами.

Первоначально (с июля 1942 года) группы LRPG формировались из личного состава вышеупомянутой 77-й англо-индийской бригады, но впоследствии их численность возросла и стала эквивалентной шести пехотным бригадам (14, 16, 23, 77 и 111-я получены при расформировании 70-й английской дивизии, а 3-я восточно-африканская бригада выделена из состава 81-й восточно-африканской дивизии) — всего 24 батальона. В тактическом отношении каждая бригада состояла из нескольких колонн, британских либо гуркских. Вначале штатная численность колонны составляла 306 человек, затем была доведена до 369. Подразделение имело в своем составе секции ВВС, связи, медицинскую секцию, диверсионную группу, пехотную роту, взвод бирманских стрелков (Birma Rifles — колониальные британские войска, укомплектованные местными жителями) и группу поддержки. Полностью укомплектованные и включавшие в себя части дивизионного подчинения, эти силы в сумме примерно равнялись двум пехотным дивизиям. Официально группировка Уингейта именовалась 3-й индийской дивизией. Спецподготовка групп дальнего поиска возлагалась на САС.

Авиационный компонент шиндитов составило вновь созданное 1-е авиационное соединение спецназначения (Air Commando) под командованием американского полковника Филиппа Ч. Кокрейна (Cochrane). Соединение непосредственно подчинялось Уингейту, по штату в нем числилось 25 истребителей Р 51А, 16 транспортных G 47, 32 планера CG 4А, 32 легких самолета связи L-5 и несколько UC 64. Вначале эта авиагруппа именовалась «531-я временная часть» и представляла собой разношерстное собрание самолетов с пилотами, не имевшими опыта [188] полетов над джунглями. Кокрейн немедленно развернул программу спецподготовки своих подчиненных, после чего 531-ю группу развернули и доукомплектовали. Фактически в марте 1944-го «частная авиация» Уингейта насчитывала 30 истребителей, 12 бомбардировщиков-штурмовиков

В 25 с 75-мм пушками, свыше 100 легких одномоторных самолетов и даже 8 экспериментальных вертолетов YR4, впервые примененных в бою (всего они совершили 23 вылета для эвакуации раненых и больных). Общее количество десантных планеров Waco CG 4A и TG 5 во вверенных Уингейту частях достигало 225, в качестве их буксировщиков применялись 25 транспортных самолетов С 46 и С 47 «Dakota». Впоследствии в США сформировали еще два авиационных соединения спецназначения, одно из которых (2-е) также перебросили в Бирму.

Согласно разработанной тактике, каждую колонну шиндитов должен был сопровождать офицер-авианаводчик, прикомандированный от ВВС. В его задачи входило наведение на цели истребителей-бомбардировщиков, выбор участков для сброса грузов, подбор площадок для приема легких самолетов связи.

В ночь с 5 на 6 марта 1944 года началась вторая массированная операция по проникновению в японский тыл. По плану операции «Wendy» 2000 шиндитов из состава 16-й бригады просачивались мелкими группами через линию фронта, а еще 10 000 бойцов из 77-й и 111-й бригад планировалось перебросить на планерах и самолетах в тыл врага на удаление до 200 км, где во время прошлогоднего рейда Уингейта был оборудован передовой аэродром вторжения, прозванный «Broadway». Его размеры позволяли принимать транспортные самолеты и десантные планеры (последние использовались в основном на первом этапе операции). Согласно [189] первоначальному плану, предполагалось использовать три посадочные площадки (кроме «Бродвея», в джунглях расчистили аэродромы «Aberdeen» и «Piccadilly»), но данные фоторазведки показали, что японцы обнаружили площадку «Пикадилли» и вбили в посадочную полосу деревянные надолбы, замаскировав их травой. Поэтому весь первый эшелон было решено высаживать на «Бродвее».

Первая «дакота» с двумя CG 4A на буксире стартовала с базового аэродрома Лалагат в направлении Бирмы в 18.10 5 марта. Из-за перегрузки и сильных порывов ветра девять планеров разбились, упав в районе «Бродвея» и возле рек Чиндуин и Иравади. Еще пять планеров преждевременно расцепились с буксировщиками и сели недалеко друг от друга вблизи одного из японских штабов. Десант после короткой стычки с охраной штаба отошел в джунгли: противник счел это событие попыткой диверсионного рейда с целью сорвать японское наступление на Импхал, что якобы свидетельствовало о чисто оборонительной стратегии союзников.

При посадке планеров на «Бродвей» выяснилось, что японцы побывали и там: поперек ВПП были прорыты незаметные в густой траве глубокие борозды. Несколько планеров разбились при посадке, их не успели убрать до подлета следующей группы. После неизбежного столкновения вся полоса оказалась забитой обломками. Основную волну десанта, летевшую на С 47, пришлось вернуть на Лалагат.

Высадившиеся на аэродроме 400 шиндитов заняли оборону по его периметру, а американские саперы, выгрузившие из планеров малогабаритные бульдозеры, катки и прочий инвентарь, начали строить полосу для посадки двухмоторных транспортных самолетов. После передачи в эфир кодового сообщения «Свиная колбаса» самолеты С 47 с Лалагата вновь поднялись в воздух. За ночь на «Бродвей» [190] приземлилось 62 «дакоты». На следующий день 12 планеров сели на находящуюся поблизости вспомогательную площадку, где в течение ночи британцы соорудили еще один аэродром — «Chowriyrhee». Грузы и личный состав перебрасывались на «Чаурирхи» в течение двух последующих ночей, после чего аэродром был оставлен: войска вышли на заданные маршруты, а самолеты вернулись на базы. Через два часа после ухода шиндитов японцы нанесли по опустевшему «Чаурирхи» ожесточенный бомбовый удар, разумеется, оказавшийся безрезультатным. О высадке на «Бродвее» противник узнал только 13 марта, когда подразделения Уингейта начали атаки японских тыловых объектов. В довершение всего 23 марта на площадке «Абердин» высадили еще один отряд шиндитов. Всего же в течение шести первых ночей операции «Уэнди» союзники перебросили в глубокий тыл врага 9052 солдата и офицера, 1183 мула, 175 пони и 242 тонны войсковых грузов. Потери составили 121 человека, причем 25 марта в авиакатастрофе погиб сам генерал Уингейт. После него шиндитов возглавил Майк Жалвер — выпускник Шотландской диверсионной школы, бывший офицер частей коммандос.

При форсировании 16-й бригадой шиндитов реки Иравади вновь широко использовались десантные планеры, на которых войскам доставили надувные десантные лодки, подвесные моторы к ним и горючее. 30 марта на планерах привезли противотанковые гранатометы PIAT: они применялись при штурме укреплений японцев.

Основная масса грузов сбрасывалась на парашютах. Как пишет В. Котельников, «чего только не сбрасывали. Вниз летели живые овцы, козы и куры, бочки и канистры с бензином и маслом, патроны, сигареты, почта и банки с пивом. Для полевых ремонтных мастерских сбрасывали запасные моторы к [191] автомобилям, мосты и рамы для грузовиков. С парашютами прыгали даже мулы (со связанными ногами) — и ничего. И сено для них тоже падало с неба. Вскоре вокруг базового лагеря в Тулихале на ветвях деревьев висело столько шелковых куполов, что шиндиты в конце концов назвали это место «белым городом». При строительстве взлетно-посадочной полосы в Тулихале не обошлось без курьеза: ее длина составила 1200 метров, что в три раза превышало требования летчиков. Секрет этого оказался прост — представитель ВВС США, заказавший полосу, записал ее длину в футах, в то время как английские саперы по привычке разметили длину ВПП в ярдах (порядка 3 футов). Однако это «разночтение» позволило союзникам эксплуатировать аэродром весьма необычным образом: в период наиболее интенсивных полетов транспортные самолеты стартовали с Тулихалы в разные стороны от центра полосы. Всего же за время рейда шин-диты оборудовали в джунглях пять больших аэродромов и примерно 100 не-больших посадочных площадок для приема вертолетов и легких самолетов L-5.

Когда начался сезон тропических ливней и грунтовые ВПП размокли, для обеспечения шиндитов стали использовать четырехмоторные летающие лодки «Sunderland» 230-й английской патрульной эскадрильи. Они садились на озерах, доставляя войскам оружие, боеприпасы и забирая раненых и больных. Например, с озера Лудавки таким образом эвакуировали 557 человек.

В мае 1944 года ввиду возросшей активности японцев британцы эвакуировали «белый город», однако операция продолжалась полным ходом: 9 апреля в Северной Бирме на десантных планерах высадились английские подкрепления, в задачу которых входил захват города Мьичина с расположенным там крупным японским аэродромом. В это же время [192] с севера двинулись четыре китайские дивизии и созданная по образу и подобию шиндитов американская тактическая группа «Mars» (около 10 000 человек) под командованием генерала Стилуэлла. Этой американо-китайской группировке подчинили и британских шиндитов. 17 мая Стилуэлл захватил аэродром и подошел к Мьичине. На захваченное летное поле сразу же приземлились американские транспортные самолеты, доставившие, кроме всего прочего, трубы и насосы для постройки топливопровода. Уже в декабре союзники сумели наладить прямые поставки горючего из Читтагонга наступающим войскам и авиации, действующей в Бирме.

После нескольких месяцев боев среди джунглей и гор, 26 июня шиндиты взяли город Могаун — важный японский опорный пункт в Бирме. 30 июля японцы начали отход от Мьичины, но окончательно в руки союзников этот город попал лишь 5 марта 1945 года. С падением этих баз противник начал общее отступление, не останавливавшееся до самого конца войны.

Тактика, разработанная Уингейтом, к середине 1944 года была принята для всех частей англо-индийской армии, наступавших в Бирме. Все необходимое для продвигавшейся сквозь горы и джунгли 300-тысячной группировки войск отныне доставлялось исключительно по воздуху. Противопоставить этому способу снабжения японцы не смогли ничего. В своих воспоминаниях лорд Маунтбэттен так написал об Уингейте: «Генерал погиб в минуту своего триумфа. В его лице союзники потеряли одну из наиболее выдающихся и решительных фигур, а солдаты лишились такого командира, о котором можно было только мечтать. Я же потерял моего личного друга и верного помощника...»]193]

Экипировка и униформа

Все солдаты отрядов шиндитов были вооружены тяжелым прямым мачете «Bolo III» — незаменимым средством для прокладывания дороги в джунглях (толстое стальное острие лезвия одним ударом срубало небольшое деревце). «Боло» поставлялись по британскому заказу из Соединенных Штатов. Мачете носили в кожаных ножнах коричневого цвета на левом боку, рядом со штыком. Рукоять изготавливалась из бакелита (дерево в условиях джунглей быстро портилось), к ней крепился кожаный темляк.

Как и все части британской армии, дислоцированные на бирманской границе, шиндиты носили тропическую униформу цвета «jungle green» («джунглевый зеленый», фактически светлый серо-зеленый).

Обмундирование шили индийские фирмы-производители. От стандартного английского «battle-dress» оно отличалось повышенной гигроскопичностью, было очень легким и, что немаловажно, дешевым: в условиях постоянной сырости предметы униформы разлезались буквально на глазах. Металлические пуговицы повсеместно заменены на [194] пластмассовые — для долговечности. Вместо пилоток введены защищавшие от дождя широкополые шляпы, похожие на австралийские. Вообще в английских войсках, дислоцированных в Тихоокеанском регионе, преобладали предметы обмундирования, изготовленные в США, Австралии или Индии.

Каких-либо специальных эмблем или знаков отличия шиндиты не имели. Солдаты носили форму тех пехотных полков или родов войск, из которых они были рекрутированы.