Глава V

Украинская операция белополяков. — Окончательное соглашение Петлюры и Пилсудского. — Сущность наступательного плана поляков. — События на Юго-Западном фронте, предшествовавшие началу решительного наступления поляков. — Обстановка в тылу 12-й и 14-й армий. — Начало решительного наступления поляков. — Борьба за Киев. — Переправа поляков через р. Днепр. — Начало подготовки контрманевра армий Юго-Западного фронта в связи с ожидаемым прибытием 1-й Конной армии. — План командования Юго-Западного фронта и постановка задач армиям. — Положение обеих сторон перед началом активных операций Юго-Западного фронта. — Борьба за общественное мнение масс. — Попытки противника изнутри подорвать военную мощь Республики. — Выводы.

В момент, когда польские армии на Украине заканчивали свои последние перегруппировки перед началом решительного наступления, 22 апреля 1920 г., глава польского государства Пилсудский и именовавший себя «головным атаманом» Украины Симон Петлюра подписали между собой соглашение об «освобождении» Украины от [137] советской власти. В это же время окончательно сложился план операций этих армий на Украине.

Сущность этого плана сводилась к прорыву Красного фронта сильным и быстрым ударом из района Новоград-Волынский — Нов. Мирополь и разделению оперирующих на Украине красных армий на две части; южную их часть, т. е. действовавшие южнее железной дороги Казатин — Ровно, предполагалось отбросить на юг, а части северной, т. е. занимавшей участок севернее шоссе Новоград-Волынский — Житомир, предполагалось отрезать путь отхода на Киев; выгодное уступное положение по отношению к польскому участку Юго-Западного фронта группы польских войск в районе Мозыря чрезвычайно облегчало выполнение этой части плана польского командования в отношении правого фланга нашей 12-й армии.

В плане польского командования важная роль уделялась коннице. 1-я кав. дивизия (иначе сводная ген. Ромера), сосредоточившись в районе Рогачев — Смолдырев, должна была захватить важный железнодорожный узел Казатин в тылу общего расположения 12-й армии, пользуясь выгодными свойствами местности, облегчавшими скрытность производства набега и слабостью и растянутостью 17-й кав. дивизии, расположенной на лесисто-болотистом и закрытом участке местности на Новград-Волынском направлении между местечками Емельчин и Барановка. Рейд этой кавалерии должен был открыть собою наступление главных сил 3-й польской армии. Этому удару должен был содействовать вспомогательный удар, наносимый из района Мозыря. 7-я кав. бригада должна была с этой целью сосредоточиться в районе Ельск — Кузьмичи (к югу от Мозыря) и произвести набег на железнодорожные станции Малин и Тетерев, захватить их, произвести переполох в тылу противника и в дальнейшем задержать отступление наших частей; вслед за 7-й кав. бригадой для поддержания и развития ее действий, а также для облегчения наступления 4-й пех. дивизии прямо с запада на железнодорожный узел Коростень из района Ельск — Демидовичи к югу от Мозыря, с северо-востока на Овруч и Коростень должна была наступать группа полковника Рыбака (одна бригада Подхалянской дивизии, 41-й пех. полк); 7-я кав. бригада оперативно подчинялась также полк. Рыбаку. [138]

К концу дня 24 апреля все польские части заняли исходное положение для наступления, которое должно было начаться с рассветом 25 апреля{46}.

Положение обеих сторон перед переходом поляков в наступление, а равно и численность сил обеих сторон показаны на прилагаемой схеме (Приложение № 1).

Уяснение хода дальнейших событий требует предварительного изложения тех событий, которые произошли на польском участке нашего Юго-Западного фронта в моменты, предшествующие началу решительного наступления поляков и той обстановки, которая в это же время сложилась в его ближайшем тылу. Галицийская армия, переформированная в три отдельные бригады, была придана побригадно 41-й, 44-й, и 45-й стр. дивизиям и занимала участки фронта на правых флангах этих дивизий. Антисоветская агитация среди личного состава 2-й и 3-й Галицийских стр. бригад, приданных 45-й и 41-й стр. дивизиям, и вылилась в открытый мятеж этих бригад. Утром 23 апреля части 2-й Галицийской стр. бригады покинули фронт и начали враждебные действия против полков 134-й стр. бригады (45-я стр. дивизия), расположенных в дивизионном резерве. Первым нападению подвергся 402-й стр. полк, которому, однако, удалось пробиться из окружения. В дальнейшем 2-я Галицийская бригада начала выдвигаться в двух направлениях: часть ее направилась на юг и на фронте Луки-Барские — Куриловцы вступила в упорные бои с прочими полками 134-й стр. бригады; другая часть двинулась на Литин, овладела им, а затем направилась на г. Винницу. В это время части 60-й стр. дивизии на фронте Елтушково — Нов. Ушица исключительно были сменены 3-й Галицийской стр. бригадой и оттянулись в армейский резерв в район Поток — Станиславчик — Дзялов — Тарасовка. Однако уже 24 апреля мятеж перекинулся и в 3-ю Галицийскую бригаду; она покинула фронт и двинулась в район ст. Мытки, где и окопалась. Мятеж двух Галицких бригад совершенно нарушил группировку 14-й армии. Ее армейский и частные резервы направлены были для ликвидации этого мятежа. 178-я стр. бригада была двинута первоначально на фронт Винница — Литин, но, очевидно, ввиду получения известий о мятеже в 3-й Галицийской бригаде, свернула на г. Бар и у с. Степанки [139] вступила в бой с мятежниками. 180-я стр. бригада двинулась на ст. Мытки и повела наступление на части мятежников, успевшие уже соединиться с украинскими петлюровскими частями под командой Удовиченко, и лишь 179-я стр. бригада 60-й стр. дивизии оставалась в руках армейского командования свободной. 41-й стр. дивизии было приказано своими резервами заполнить промежуток фронта, покинутый 3-й Галицийской бригадой. События на фронте 14-й армии, вызванные мятежом галицийских частей и движением части их на Винницу отозвались и на группировке сил 12-й армии: резервы 130-й бр. 44-й стр. дивизии были стянуты к югу и заняли район Пустовойты — Хмельник — Пиков, 132-я стр. бригада подтягивалась в район Янушполь — Красноиоль, располагаясь в тылу 1-й Галицийской бригады. Однако эта последняя оказалась верна своему долгу и не только не проявила никаких колебаний, но, наоборот, в последующих упорных боях отличилась высокой боевой доблестью. Наконец, очевидно, угроза мятежников г. Виннице вызвала переброску 172-й бр. 58-й стр. дивизии из Житомира в Калиновку.

Таким образом, мятеж двух Галицийских бригад во времени почти совпавший с началом решительного наступления поляков на Юго-Западном фронте не только уменьшил слабые силы его польского участка, но вызвал совершенно случайную, невыгодную для нас и выгодную для противника группировку их и отвлек армейские и дивизионные резервы 14-й и отчасти 12-й армий для выполнения задач, ничего общего не имевших с их первоначальным предназначением.

Положение обоих наших армий в отношении состояния их тыла в смысле его спокойствия и безопасности нельзя было признать благополучным. После прохождения нашими войсками территории Украины и после первых шагов в отношении организации местных аппаратов власти, мобилизации населения и после начала работ органов Компрода в тылу наших войск, целые районы оказались охваченными рядом восстаний, из которых после подхода к восставшим петлюровских отрядов, просочившихся сквозь линию фронта, образовался ряд гнезд, густо усеявших район к востоку от линии железной дороги Винница — Слободка (западнее г. Балта) до Днепра и далее через него к северо-востоку, почти до Ахтырки. Кроме того, непосредственно в районе Киево-Воронежской железной дороги имелись два очага местных вспышек, не имевших непосредственной связи с петлюровским движением: [140] один в районе Козелец — Нежин, а другой в районе Глухова. Борьба с бандитизмом на Украине в описываемый период времени не была сосредоточена в одних руках: ее вели самостоятельно части окружного военного комиссариата и специальные экспедиционные отряды, выделенные из полевых частей и части ВОХРа, причем работа тех и других объединялась в руках начальников секторов. В частности, одна 12-я армия выделила 8 таких отрядов, каждый численностью от 142 до 201 бойца. Местные гарнизонные части в пределах Киевской, Волынской и Подольской губ., находившиеся в ведении окружного военного комиссариата, были чрезвычайно слабы (так, например, Овручский отдельный батальон насчитывал в своих рядах 23 командира и 103 красноармейца, Житомирский — 19 командиров и 93 красноармейца, Литинский — 9 командиров и 62 красноармейца) и разбросаны на чрезвычайно обширной территории; общая численность этих частей достигала 417 командиров и 4585 красноармейцев. В период, предшествовавший началу польского наступления, деятельность банд на правобережной Украине приобрела особенно резко выраженный характер. Так, оперативная сводка о состоянии тыла Юго-Западного фронта к исходу 24 апреля констатирует наличие банд в районе между городами Радомыслем и Киевом. Таращанский уездвоенком доносил о появлении в районе м. Тетиев значительной банды из организации Тютюника силою до 5000 штыков (цифра очевидно преувеличена. — H. E.). В 30 километрах северо-западнее Киева оперировала банда невыясненной численности и хорошо вооруженная, имевшая целью разрушение железнодорожных мостов. Армейские экспедиционные отряды и части 2-й бригады ВОХР вели энергичную борьбу со всеми этими бандами.

Таким образом, активное выступление двух Галицийских бригад в связи с деятельностью банд в тылу 12-й и 14-й армий создали объективные, весьма благоприятные условия для наступления поляков.

В назначенный день, на рассвете 25 апреля, польские армии перешли в решительное наступление на всем фронте от реки Припять до реки Днестра. На крайнем левом Польском фронте группа полковника Рыбака двигалась на г. Овруч, тесня слабые части 47-й стр. дивизии, и к исходу этого же дня заняла его; 7-я кав. бригада, входившая в состав этой группы, [141] двигалась лесами через м. Базар на станции Малин и Тетерев. Сводная кав. дивизия ген. Ромера, двигаясь на ст. Казатин, в течение дня 25 апреля имела лишь небольшую стычку с дивизионом нашей 17-й кав. дивизии и к исходу дня расположилась на ночлег в с. Верхняя Рудня. Пехота 3-й польской армии следовала за нею. Под ее натиском части 47-й стр. дивизии начали отход в район Овруча (140-й и 141-й стр. бригады), а 7-я стр. дивизия начинала уже испытывать непосредственное давление противника; на ее фронте ему удалось занять несколько селений. 17-й кав. дивизии в этот день не дала особо тревожных донесений, так что можно предположить, что прохождение через ее участок сводной кав. дивизии поляков под командой ген. Ромера осталось ею незамеченным; на фронте 44-й стр. дивизии противник проявлял пока слабую деятельность; на фронте 133-й бригады 45-й стр. дивизии в ночь с 24 на 25 апреля противник перешел в наступление крупными силами от Летичева и Деражни, оттеснив эту бригаду на восток. Положение 45-й стр. дивизии осложнялось еще тем обстоятельством, что мятеж 2-й Гал. бригады не был еще ликвидирован и вся 134-я бригада этой дивизии была связана упорными боями с Галицийской бригадой; две бригады (178-я и 180-я) 60-й стр. дивизии продолжали еще также борьбу с частями 2-й и 3-й Гал. бригад, 41-я стр. дивизия производила указанные ей перегруппировки на фронте, не испытывая, по-видимому, еще непосредственного нажима поляков. Полного своего развития наступление поляков достигло 26 апреля. В этот день 7-я польская кав. бригада из группы полковника Рыбака достигла с. Олизаровка (25 км к северо-востоку от станций Малин и Тетерев) и готовилась перехватить железную дорогу Коростень — Киев. Сводная кав. дивизия ген. Ромера пересекла у ст. Рея железную дорогу Житомир — Бердичев, имея лишь небольшую перестрелку с бронепоездом, подходившим от г. Житомира к ст. Рея, к вечеру 26 апреля подходила к ст. Казатин; под натиском противника 47-я стр. дивизия покинула район г. Овруча и утратила связь с штабом армии; 7-я стр. дивизия отходила в район ст. Коростень; 1-я кав. бригада 17-й кав. дивизии после боя у м. Пулин (очевидно, с пехотой противника. — H. E.) отходила в район м. Чернихов.

58-я стр. дивизия двумя бригадами (173-я, 174-я стр.) готовилась занять позицию в 10–12 км к северо-западу и к [142] западу от Житомира{47}. В течение 25 и 26 апреля, развивая свое наступление вдоль железной дороги Казатин — Ровно, противник сильно теснил 1-ю Гал. бригаду 44-й стр. дивизии, которая к исходу 26 апреля с упорными боями, потеряв около 30 км пространства, отошла восточнее м. Чуднов на ребеже с.с. Кихти — Тютюняки — Бейзымовка; не менее сильный нажим испытывала и 130-я стр. бригада этой же дивизии в районе к востоку и юго-востоку от м. Любар. На левом фланге 12-й армии было еще спокойно, а части 14-й армии продолжали борьбу с 2-й и 3-й Гал. бригадами.

К исходу 26 апреля размеры польского наступления выяснились для командования 12-й армии. В 23 часа 26 апреля командарм 12-й тов. Межанинов отдал приказ по армии № 0597, сущность которого сводилась к упорной обороне по линии р. Уж западнее Коростеня и далее по фронту м.м. Горошки — Пятки — Райгород — Пиков; 17-я кав. дивизия, выдвинувшись в район м. Горошки, должна была «работать на тылах противника, обеспечивая левый фланг 7-й стр. дивизии», а 44-я стр. дивизия должна была выделить две бригады в резерв: одну в район Казатина, а другую в район Соколы — Войтовцы (что в 10 км к югу от Ходоркова); 58-й стр. дивизии (2 бригады) ставилась задача обеспечения Житомира. Этим предположениям командования 12-й армии не удалось осуществиться. В ночь с 26 на 27 апреля 7-я польская кав. бригада, разделившись на три колонны, заняла местечко и железнодорожную ст. Малин, ст. Ир-ша и ст. Тетерев, захватив на последней эшелон в 44 вагона и один бронепоезд (цитируем по польскому источнику. — Н. К.), В это же время части сводной кав. дивизии ген. Ромера атаковали ст. Казатин, где застали в эшелонах наши части. На улицах местечка загорелся упорный бой{48}, в результате которого [143] противник окончательно утвердился на ст. Казатин. Большинство частей 12-й армии в течение 26 апреля утеряли уже связь со штабом армии: известно было лишь, что 140-я стр. бригада (47-й стр. дивизии) отброшена на 40 км к югу от г. Овруча, что 17-я кав. дивизия поддерживает соприкосновение с противником в 10 км к востоку от Чернихова и что 1-я Галицийская бригада отходит на р. Гнилопять, 44-й стр. дивизии не удалось выполнить указанной ей перегруппировки (см. приказ № 0597), так как 130-я ее бригада уже ввязалась в бои с противником в районе м. Янушполь, а 131-я стр. бригада двигалась для занятия рубежа Пиков — Янов.

Положение на фронте 14-й армии к исходу 26 апреля начинало складываться так же тревожно, хотя частично инициатива еще оставалась в ее руках. Противник устремлялся в разрыв, образовавшийся вследствие мятежа 2-й Гал. бригады на правом фланге 46-й стр. дивизии, причем слабые кавалерийские части 45-й стр. дивизии сдерживали его уже только в 10 км западнее г. Винница; далее фронт дивизии тянулся прямо на ст. Комаровцы, проходя несколько южнее м. Юзвин, затем фронт 14-й армии проходил несколько западнее г. Бар, который в результате упорного боя за него остался все-таки в руках 45-й стр. дивизии, и проходя несколько восточное ст. Мытки, шел на м. Снитково. Части 41-й стр. дивизии уже испытывали непосредственный нажим противника и под давлением его осадили несколько к востоку.

Таким образом, можно считать, что уже к исходу 26 апреля значительное большинство частей 12-й армии, подвергшейся главному удару 3-й польской армии, утратило связь с управлением этой армии и действовало и управлялось вполне самостоятельно; 14-я армия, не подвергшаяся непосредственно главному удару поляков, была в лучшем положении в отношении сохранения управления в руках командования, хотя положение ее правого фланга становилось тревожным в связи с глубоким проникновением галицко-петлюровских и польских частей в направлении на г. Винницу в разрез между 12-й и 14-й армиями.

Самому командюзу уже 26 апреля обстановка на польском участке его фронта рисовалась следующим образом: силы противника, перешедшие в наступление на всю 12-ю армию и правый фланг 14-й армии, он определял в 36 000 штыков, 3 500 сабель, а считая и восставших галичан — в 40 000 штыков. Свои силы на этом участке фронта, не считая 1-й Гал. бригады, [144] командюз исчислял всего лишь в 13 000 штыков и 2 000 сабель. Хотя румыны и продолжали держаться пассивно, но стягивание ими своих сил к своему левому флангу указывало, по мнению командюза, намерение их этой перегруппировкой обеспечить правый фланг поляков. На крымском направлении «соотношение наших сил и сил противника, несмотря на принятые уже меры по усилению нашей Крымской группировки всеми наличными резервами, снятыми с внутреннего фронта, слагалось не в нашу пользу». Развитие бандитизма на правобережной Украине в связи с активными операциями противника делало «тыл фронта совершенно необеспеченным, даже с риском на потерю армиями своих коммуникационных путей». Исходя из изложенного, командюз просил Главкома назначить в его резерв не менее пяти дивизий, дабы иметь возможность обеспечить польский, румыно-одесский, крымский боевые участки «хотя бы каждый одной дивизией и внутренний фронт двумя дивизиями».

На события на польском участке своего фронта командюз реагировал директивой № 2537/оп./253/сек. от 27 апреля. Согласно этой директиве командюз ставил себе задачей «сохранение за нами во что бы то ни стало Киевского района» и выигрыш упорными боями времени, необходимого для подхода Конной армии. Поэтому командарму 12-й давались указания, «широко применяя маневр, использованием выгодных фланговых ударов решительно остановить дальнейшее продвижение противника на путях к Киеву и во всяком случае удерживать за собою узлы Коростень, Бердичев, Казатин». Командарму 14-й было приказано удерживать за собою район Калиновка — Винница — Жмеринка — Могилев-Подольский, как район, прикрывающий собою все пути на Одессу и Кременчуг, и главными силами правого фланга армии оказать содействие 12-й армии. Согласно этой же директиве 63-я стр. бригада 21-й стр. дивизии перебрасывалась в район Фастова и поступала в подчинение командарма 12-й. Наконец, устанавливалась новая разграничительная линия между армиями, ко-) торая должна была пройти по линии Черкассы — Шандоровка — Тетиев — Калиновка — Хмельник — Староконстантинов, (все пункты для 14-й армии). Фактическая обстановка на фронте, изложенная нами выше, делала эту директиву уже невыполнимой в той части ее, где говорилось о широком применении фланговых ударов и решительном задержании наступления противника. Вместе с тем командюз в тот же день [145] телеграммой № 260/сек./2550/оп. На имя командарма Конной тов. Буденного распорядился об экстренной переброске 4-й кав. дивизии по железной дороге по маршруту Лозовая — Полтава — Кременчуг — Знаменка — Бобринская и о форсированном движении прочих дивизий Конной армии по маршрутам, выводящим на переправы через р. Днепр не севернее Кременчуга, ввиду серьезности обстановки на Польском фронте (источник тот же). Это распоряжение командюза было 28 апреля телеграммой № 269/сек./2570/оп. доложено им Главкому, причем командюз приводил мотивы своего распоряжения, сводившиеся к тому, что он считал необходимым образовать прикрытие для сосредоточения Конной армии, считая 63-ю стр. бригаду 21-й стр. дивизии для этого слабой, а состояние 12-й армии таковым, что она не будет в состоянии этого сделать. Однако телеграммой № 2359/оп./315/ш. Главком в тот же день предложил командюзу отказаться от этой переброски, как ослабляющей Конную армию, и тут же впервые им была в общих чертах намечена ее будущая задача — удар из района Знаменки во фланг наступающим поля-кам (источник обеих телеграмм тот же). На следующий день, 29 апреля, телеграммой № 2387/оп./325/ш. Главком еще более уточнил и детализировал свою мысль о будущей роли и задачах Конной армии, вместе с тем дал анализ общей обстановки на Украинском фронте. Учитывая важное значение этого документа для хода всех последующих событий на Украинском фронте, мы приводим его полностью.

«Командюгзап, Москва, 29 апреля.

Основная задача, для которой Конная армия направлена на Юго-Западный фронт, заключается в нанесении такого удара польским войскам на Украине, которым был бы сломан весь Польско-Украинский фронт. Для выполнения этой задачи наиболее выгодно нанести всей Конной армией удар по правому флангу Польско-Украинского фронта, занятому более слабыми галицийскими войсками и, прорвав его глубоким движением в тыл в общем направлении на Ровно, разрушить весь этот фронт. При таких условиях нынешнее продвижение Польского фронта на восток, на Киев, представляется для нас выгодным, так как неизбежно приведет к растяжке правого фланга поляков и заставит повиснуть его в воздухе. Данное вами направление Конной армии отвечает изложенной обстановке, и необходимо лишь обратить особое внимание на то, чтобы части Конной армии не были отвлечены [146] никакими второстепенными задачами. При выходе Конной армии на правый берег Днепра и приближении к линии фронта, следует подчинить Конной армии две более прочных пехотных дивизии, которые и явятся опорой в ее действиях. Ваши соображения по сему донесите.

№ 2387/ОП./325/Ш. Главком Каменев, член РВС Данищевский, Наштареввоенсовет Лебедев{49}.

Эта телеграмма имела значительное влияние на последующие действия Конной армии, так как благодаря ей эта армия подошла к району своих действий в целом виде, отчего ее удар выиграл в силе и внушительности.

Между тем события на фронте 12-й и 14-й армий продолжали развиваться своим чередом. Правофланговые части 12-й армии, 7-й стр. и остатки 47-й стр. дивизий, с боем отходя вдоль линии железной дороги Коростень — Киев и преследуемые группой полковника Рыбака, к исходу 27 апреля достигли района ст. Малин и вступили в бой с преграждавшими им путь частями 7-й польской кав. бригады; под натиском наших отступавших частей эта бригада на рассвете 28 апреля вынуждена была покинуть ст. Малин и Тетерев и оттянуться в леса к северо-востоку от линии железной дороги{50}.

Это отступление 7-й польской кав. бригады вызвано было сосредоточенным натиском нашей отступавшей 7-й стр. дивизии, которая, отходя в полном порядке под личным управлением своего начальника дивизии тов. Голикова, штыковой атакой на рассвете 28 апреля очистила от противника местечко и ст. Малин{51}. В течение 27 апреля командование 12-й армии не имело уже связи с большинством своих частей и не имело сведений о них.

Однако командование 12-й армии, очевидно, как следствие директивы командюза № 2537/оп./253/сек. отдало в 23 часа 27 апреля свой приказ № 31/оп. Сущность этого приказа сводилась к следующему. Оборона рубежа р. Тетерева от с. Кухары до Ивницы возлагалась на 47-ю и 58-ю стр. дивизии; [147] выполнение активного контрманевра возлагалось на 7-ю стр., 17-ю кав. дивизии и правый фланг 44-й стр. дивизии; для этого 7-я стр. дивизия должна была сосредоточиться в районе с. Ченовичи и наступать на Чернихов с целью занятия железной дороги Чернихов — Житомир, 17-я кав. дивизия должна была «содействовать 7-й стр. дивизии действиями на Житомир», 44-я стр. дивизия, упорно удерживая Бердичев и Казатин и отведя части правого фланга в район Андрушев-ка, должна была наступать ими на Житомир вдоль большой дороги с целью овладения им. Бригада ВОХР должна была сосредоточиться в районе Фастов — Корнин — Романовка.

Этот приказ был невыполним уже потому, что в момент его отдачи многие части 12-й армии были восточнее той линии, которая указывалась им как исходная.

В день 27 апреля на крайних флангах польского участка Юго-Западного фронта произошли следующие события: на крайнем правом фланге противник после боя с нашей Днепровской флотилией занял м. Чернобыль, причем у нас погибла канонерка «Губительный» и вышли из строя канонерки «Мудрый» и «Молодецкий». На левом фланге противник развернул свое наступление по всему фронту 14-й армии и теснил ее к востоку.

28 апреля противник продолжал нажим на всем фронте 12-й и 14-й армий, несколько ослабив его на левом фланге 14-й армии — на фронте двух бригад 41-й стр. дивизии.

Принятыми мерами путем посылки воздушной разведки, бронепоездов, сотрудников штаба управлению 12-й армии удалось к вечеру 28 апреля установить примерное расположение своих частей; оно ему рисовалось в следующем виде: 7-я стр. дивизия где-то в районе Чеповичи, 47-я стр. дивизия со штабом в Малине{52}, от 17-й кав. дивизии была обнаружена только одна первая ее кав. бригада в районе Макарова; 58-я стр. дивизия разбилась на две группы: штаб, учреждения, и небольшое количество строевых команд были обнаружены в районе м. Кочерово, более значительная группа в составе двух бригад, общей численностью не свыше 300 штыков, пребывала в районе с.Вербов в 40 км к востоку от Бердичева; с 44-й стр. дивизией связи установить не удалось; она предполагалась в районе восточнее Казатина (на самом деле ее остатки оторвались [148] более к юго-востоку и в последующие дни обнаружились в районе Сквиры). Угрожающие события на фронте 12-й армии с самого их возникновения заставляли озаботиться судьбой Киева. Уже 25 апреля на объединенном заседании губкома, реввоенсовета 12-й армии, исполкома и других организаций решено было эвакуировать гражданские учреждения Киева в 7-дневный срок. Кроме того, были приняты меры к непосредственной обороне г. Киева. Все части гарнизона города были сведены в отдельные отряды и в количестве 2000 штыков расположены на заранее укрепленной позиции по р. Ирпень. Командование 12-й армии определяло численность противника на своем фронте: 20 000 штыков и 2–3 тысячи сабель.

(Тот же источник; разговор наштарма 12-й с начоперупрепом). В своем разговоре с начоперупресп наштарм 12-й жалуется на деятельность банд в ближайшем тылу войсковых частей 12-й армии, в чем видит одну из причин скорой потери связи с войсковыми частями: «Конница совместно с бандами, при участии некоторого числа железнодорожников, обходила фланги наших частей, заходила в тыл и уничтожала телеграфно-телефонную проволоку и взрывала пути». Далее наштарм 12-й констатирует особую устойчивость 7-й стр. дивизии под командой тов. Голикова и 1-й Галицкой стр. бригады, понесшей потери до 40%. Командованию 12-й армии в момент этого разговора все еще не известна была судьба Казатина, хотя ему было уже известно, что два полка 172-й стр. бригады (ранее направленной на Казатин) обнаружились в районе м. Калиновка и им приказано было следовать на ст. Бровки. Тем не менее командование 12-й армии предполагало, удерживая 44-й стр. дивизией узлы Казатин, Калиновка и группируя за нею части бригады ВОХР и Киевского гарнизона, прикрыть казатинское направление, а прочие части армии сосредоточить на южных направлениях, с тем чтобы создать плацдарм для действий подходящих подкреплений. Наблюдение за Днепром между устьем р. Припяти и Кременчугом возлагалось на Днепровскую речную флотилию. Хотя объективные условия обстановки не благоприятствовали каким-либо наступательным операциям 12-й армии, командование ее не оставляло мысли об организации контрманевра из района Фастова, куда к 30 апреля предполагалось перебросить 21-ю стр. бригаду 7-й стр. дивизии и согласно директиве командюза возлагались надежды на прибытие 63-й стр. бригады 21-й стр. дивизии. Однако наштарм 12-й констатировал, что «никаких ресурсов [149] для пополнения дивизий в армии нет». — «Местные мобилизации, — добавлял он, — дают лишь бандитов, а не боевой материал». Численный состав 12-й армии, наштарм до начала польского наступления определял вместе с галицийскими частями в 8 000 штыков, 1 200 сабель при 130 орудиях. Запасного оружия в армии также не было. (Источник тот же).

Взаимоотношения сил обоих противников на участке решительного удара 3-й польской армии, непредвиденные обстоятельства в виде мятежа двух Гал. бригад, во времени совпавшем с началом польского наступления, разброска сил 12-й армии в пространстве, разрушительная работа банд в ее тылу, являлись теми условиями, которые собственно уже 26 апреля предопределили исход сражения не в нашу пользу. В силу этих причин не было никаких данных и на успех каких-либо контрманевров наличными силами 12-й армии; если бы они и были начаты согласно отдаваемым приказам, они бы повлекли за собою еще большее распыление слабых частей этой армии. Но в силу причин, указанных выше, ни один из приказов командования 12-й армии фактически не осуществился. События на фронте армии развивались своим чередом вне зависимости от отдаваемых приказов и в дальнейшем свелись к отходу ее частей к линии р. Днепр с временной задержкой на попутных рубежах. Командование 12-й армии оценило обстановку так, как она сложилась в действительности уже 29 апреля.

Его оперативный приказ № 32/оп., помеченный 29 апреля, предусматривает лишь организацию разведки и наблюдения в промежутке между p.p. Припять, Днепр и линией железной дороги Коростень — Киев и упорную оборону прочих войсковых частей в занятом ими положении. Причем остатки 47-й стр. дивизии выводятся в резерв в район Киева.

События на фронте 12-й армии в связи с событиями на собственном фронте вынудили и командование 14-й армии отказаться от частных контратак на своем фронте, которые местами увенчивались успехом, и принять меры к общему отходу армии на восток. Приказом № 39 командарм 14-й тов. Уборевич указал своей армии, приняв все меры скрытности и ведя арьергардные бои для приведения себя в полный порядок и создания более выгодных условий для активной обороны, отойти в район Красное, имея правый фланг по линии р. Буг; далее фронт должен был проходить на Нижнюю Мурафу и ст. Мурафу. [150]

События на фронте 12-й армии вызвали следующие указания командюза командованию 12-й армии: «Наступление поляков все же не носит решительного характера... Части 12-й армии после первого натиска противника начали беспорядочный отход, потеряли всякую связь не только между собою, но и с армейским командованием, не установив таковую до сих пор, несмотря на то что перед частями центра и правого фланга, судя по донесениям штарма, обнаруживаются только лишь небольшие конные и пешие части противника... приказываю:

1) безотлагательно самыми решительными мерами установить прочную связь штарма с дивизиями;

2) восстановить полный порядок и строжайшую дисциплину в армии и т. д.»

Эти указания констатировали факты, но условия обстановки, в которых пришлось сражаться 12-й, оправдывали их возникновение. Только лишь 30 апреля 12-й армии удалось установить связь с остатками 44-й стр. дивизии, которые обнаружились в районе г. Сквиры и м. Ружин; им приказано было отходить на Белую Церковь. Обстановка на фронте 12-й армии привлекла на себя особое внимание штаба Республики. В дни отхода ее к линии р. Днепра произошел ряд переговоров по прямому проводу между начоперунрресп и командованием 12-й армии. В одном из этих разговоров (без числа, вероятно, 30 апреля) командарм 12-й высказал следующие свои оперативные предположения: наличными частями — 4000 штыков удерживаться на р. Тетерев, затем на p.p. Здвиж и Ирпень, а затем драться в Киеве.

Бандитское движение на правобережной Украине в связи с тяжелой обстановкой на фронте 12-й и 14-й армий разрасталось. Это вызвало изменение направления 63-й стр. бригады 21-й стр. дивизии. Телеграммой наштаюза № 274/сек. от 28 апреля ее приказано было направить в район ст. Цветково-Звенигородка для борьбы с бандитизмом в указанном районе, при чем бригада эта все-таки оставалась в непосредственном подчинении командования Юго-Западным фронтом. 29 апреля наштаюз запрашивал наштазапа телеграммой № 2811/оп./ 279/сек. о том, не будет ли признано возможным активными действиями 16-й армии в направлении на Чернобыль оказать содействие теснимым частям правого фланга 12-й армии (Источник тот же).

Исходя из общих условий обстановки на польском участке своего фронта, команд юз 30 апреля в телеграмме Главкому [151] за № 284/сек./2631/оп. высказывал следующие предположения о дальнейших действиях:

1) главными силами 12-й армии, продолжая привлекать на себя возможно большие силы противника, упорно оборонять Киевский район; исчерпав все силы сопротивления, эта армия должна была отходить за р. Днепр, имея центр своего управления в Нежине, при чем лево-фланговые части этой армии должны перейти в подчинение 14-й армии. Эта последняя должна прикрыть все пути на Кременчуг и Одессу, а вместе с тем район сосредоточения и развертывания Конной армии, для чего не допустить продвижения противника южнее линии Триполье — Гайсин — Вапнярка — Ямноль. Конная армия должна была сосредоточиться на правом берегу Днепра не позднее 20 мая примерно на линии Звеиигородка, Умань. Если бы к этому времени 14-я армия не смогла удержаться на указанной ей линии, то районом сосредоточения Конной армии намечался район Елисаветград — Ольвиополь. По сосредоточении Конной армии командюз, предполагал перейти в наступление; частями Конной армии в общем направлении на Ровно и 14-й армией на фронт Проскуров — Каменец Подольск.

В развитие этих предположений командюз 1 мая отдал директиву армиям Юго-Западного фронта № 011/оп./ 2647/оп. (см. приложение № 2). Тем временем натиск противника на фронте ХП армии не прекращался. 1 мая разрозненные части этой армии более плотно группировались: на Киево-Житомирском шоссе в районе м. Макарова по берегу р. Здвиж (сводные отряды из всех частей 58-й стр. дивизии), на Киево-Ровненской железной дороге в районе м. Фастов (сводные отряды из остатков 173-й и 174-й бригад 58-й стр. дивизии), 7-я стр. дивизия на правом фланге армии отходила на р. Здвиж, 17-я кав. дивизия продолжала оставаться в районе м. Дымер. Для установления связи с 44 стр. дивизией приняты были чрезвычайные меры. Член PB С 12-й армии тов. Муралов, вылетев из Киева на аэроплане, разыскал ее штаб, но выяснил малоутешительные новости: ведя бой в условиях полного окружения, 44-я стр. дивизия потеряла свои штабы, учреждения и артиллерию и не имела патронов; остатки дивизии, временно утерявшей боеспособность, отводились на Черкассы. 14-я армия во исполнение приказа командарма 14-й № 0/39 с боями отошла на фронт: Тывров — ст. Яроценка — Копыстрик — Шаргород и вниз по р. Мурафа до м. Яруга на [152] р. Днестре. В это же время производилась полным ходом эвакуация военных учреждений г. Киева на Кременчуг.

Таким образом, уже 1 мая командование Юго-Западного фронта отказалось от попыток взять инициативу в свои руки на польском участке своего фронта и решило перейти к пассивной обороне для выигрыша времени впредь до подхода сильных подкреплений. Это решение вполне отвечало сложившейся на фронте обстановке и вытекало из нее. В уже цитированном нами разговоре от 1 мая Главком тов. Каменев между прочим преподал следующие указания командюзу: довести население до сознания, в каких размерах началась борьба, всемерно стремиться к выигрышу времени, отстаивая каждый клочок земли на правом берегу р. Днепра, и принять меры к усилению 12-й армии. Со своей стороны Главком направлял в 12-ю армию кав. бригаду Мартузина, которая находилась уже на колесах. Кроме того, в распоряжение командарма 12-й Главком направлял 5 мая из Алатыря бригаду в 5000 штыков и бригаду коммунаров с Туркестанского фронта, численностью в 3000 штыков; одновременно с этим из МВО в распоряжение командюза направлялось 2000 пополнения и 2 батальона из караульных частей (источник тот же). 2 мая части 12-й армии под натиском противника продолжали отход за р. Ирпень, причем 7-я стр. дивизия перебрасывалась на фастовское направление. На фронте 14-й армии царило относительное спокойствие, но зато в тылу ее проявляли усиленную деятельность в районе Ананьев — Балта банды Тютюника{53}, энергичную борьбу с которыми вели отряды, выдвинутые распоряжением штаба 14-й армии и сводные отряды из частей Одесского гарнизона. Выдвинутое на уступ вперед по отношению к 12-й армии положение 14-й армии ставило в необеспеченное положение правый фланг этой последней. Поэтому по получении директивы командюза № 011/оп./2647/оп. от 1 мая, в 2 часа 2 мая командарм 14-й отдал свой приказ № 0/44, в котором указывалось 44-й стр. дивизии со 2-й Московской бригадой ВОХР и со всеми другими частями 12-й армии, базирующимися на Канев, Черкассы, занять для упорной активной обороны линию Германовка (исключая) — Белая Церковь — р. Россь до Володарки включительно, имея главной задачей прикрытие [153] железной дороги Фастов — Белая Церковь — Цветково, причем начальнику дивизии было указано вывести в резерв не менее одной бригады, которую и расположить по линии железной дороги. Предшествующим своим приказом № 0/42 от 1 мая командарм 14-й втягивал в свой резерв в район Христиновка 46-ю стр. дивизию с остатками 172-й бригады 58-й стр. дивизии и кав. бригадой Котовского. Эта группа, следуя походным порядком и переправившись через р. Зап. Буг в районе Брацлава, должна была прибыть в район Христиновки не позднее 8 мая. Таким образом, 14-я армия в связи с общей обстановкой и в соответствии с директивой командюза начинала постепенно перестраивать свой фронт с запада на северо-запад и на север. В последующие дни на фронтах 12-й и 14-й армий установилось относительное спокойствие: части 12-й армии устраивались за р. Ирпень, части 14-й армии выполняли указанные им перегруппировки. В частности, 3 мая на участке 14-й армии во время следования 1-й Галицийской бригады из района м. Володарка для занятия линии р. Рось на участке ее Яблоновка — Володарка, на нее напали банды, которыми часть бригады была разоружена, а часть перешла на сторону бандитов и вместе с ними направилась в район м. Тетиев. В течение 4 и 5 мая на фронте 12-й армии продолжалось затишье; только 2-я бригада 17-й кав. дивизии под натиском противника оставила м. Ясно-городка и отошла на Киев (дачный поселок Святошин); 14-я армия продолжала свои перегруппировки. К концу дня 5 мая группировка частей на фронте обоих армий была следующая: на правом фланге 12-й армии 1-я бригада 17-й кав. дивизии занимала район Глебовна, Дымер; фронт 7-й стр. дивизии тянулся от ст. Петровцы через Мошун и далее по р. Ирпень на с. Романовка до ст. Белгородка включительно; участок фронта от с. Белгородка через с.с. Бобрица, Заборье, Боярка, Хотов, Лесники занимали части 58-й стр. дивизии; 2-я бригада 17 кав. дивизии располагалась на ст. Святошин; остатки 47-й стр. дивизии занимали левый берег р. Днепра от с. Вышгород до с. Осокорки; в районе с. Гусинцы находился сводный отряд начпоарма 13-й тов. Дегтерева из частей 58-й и 47-й стр. дивизий; ему приказано было следовать на Триполье и занять его. Бронеэскадра в составе 13 бронепароходов стояла у устья р. Припяти, высадив десантные отряды на берег в районе м. Горнастайполь, которые заняли фронт Стешов, Домантово; экспедиционный отряд № 1 занимал фронт Страхолесье, Роти-чи. О том, во что обошелся 12-й армии отход под натиском [154] противника к линии р. Днепра, можно судить из сопоставления боевого состава этой армии по данным к 20 апреля и 5 мая (см. приложение № 13 к гл. VI и приложение № 3 к гл. VII). За две недели отступления с боем число штыков в армии с 8509 уменьшилось до 2511.

На участке 14-й армии 44-я стр. дивизия с приданной ей 2-й бригадой ВОХР (силою не более 500 штыков) и 520-м и 521-м стр. полками 172-й бригады 58-й стр. дивизии располагалась по течению р. Гороховатка от с. Винцентовка через г. Таращу до слободы Седлецкой, группируя свои резервы в районе м. Кошеватое. 45-я стр. дивизия была на марше в районе м. Ладыжино; 60-я стр. дивизия располагалась южнее г. Тульчина на фронте Куниче — Шарапановка — Марковка — Мястковка; 41-я стр. дивизия была на марше в районе Томашполь. Командарм 14-й своим приказом № 0/46 от 5 мая ставил задачей своим дивизиям упорную оборону занятых ими районов, причем 41-я стр. дивизия должна была занять позицию по р. Русава. За эти дни противник, очевидно, также занят был производством перегруппировок, почему на некоторых участках фронта соприкосновение с ним было утеряно.

В ночь с 5 на 6 мая противник перешел в наступление на части 12-й армии, оборонявшие подступы к г. Киеву. Первый удар был направлен на участок 7-й стр. дивизии. Слабые части 1-й бригады 17-й кав. дивизии не выдержали натиска противника и начали сразу отходить на переправы через р. Днепр, оставив часть артиллерии и пулеметов. Развивая свой успех, противник продолжал теснить 7-ю стр. дивизию, которая откинула свой правый фланг на м. Приорка; в это же время 58-я стр. дивизия отходила на фронт Жудяны — Мышеловка. Создавшееся положение вынудило командование 12-й армии в полдень 6 мая отдать приказ об оставлении Киева и об отходе частей 12-й армии на левый берег р. Днепра. 7-й стр. дивизии с остатками 17-й кав. дивизии приказано было занять участок по левому берегу р. Днепра от с. Пуховка включительно до железнодорожного моста включительно; 58-я стр. дивизия должна была распространиться к югу по реке до с. Вишенки включительно, имея свой резерв в Борис-поле; группе Дегтерева было приказано удерживать Триполье. Прибывшей только что в Нежин Башкирской кав. дивизии в составе 300 коней и 809 красноармейцев временно было приказано остаться в Нежине. [156]

Одновременно с атакой на Киев противник возобновил свое наступление на фронте 14-й армии; его разведка на фронте 44-й стр. дивизии была уже обнаружена у ст. Ольша-ница; 520-й и 521-й стр. полки 58-й стр. дивизии, двинутые

5 мая на с. Телешовка для занятия рубежа по р. Гороховатка, не выполнили приказания и самовольно направились на восток, причем их местопребывание не было обнаружено. Гайсинский гарнизон после боя с бандами вынужден был оставить г. Гайсин. Отходя постепенно на юго-восток, 14-я армия

6 мая занимала фронт примерно по линии Богуслав — Гайсин исключительно — Марковка — Ольшанка; 45-я стр. дивизия продолжала движение на Тростянец, а 179-я бригада 60-й стр. дивизии снизилась сильно к югу в район Городище — Песчанка в целях борьбы с бандами; переброшенная из резерва фронта 63-я стр. бригада 21-й стр. дивизии расположилась в районе Звенигородка.

Ввиду заранее произведенной эвакуации в г. Киеве оставлены были только оборудование арсенала, взрывчатые вещества на складе в Зверинце и имущество 5-го коренного железнодорожного парка.

Причиной оставления города командарм 12-й считал неудачную контратаку резерва 7-й стр. дивизии и гарнизона г. Киева, общей численностью не превосходивших 600 штыков. Оставление г. Киева и вообще правого берега р. Днепр в его районе значительно, по мнению Главкома, ухудшало наше общее стратегическое положение на правобережной Украине. Тотчас по получении известий об этом событии Главком телеграммой № 2582/ОП./375/Ш., помеченной 16 час. 30 мин. 6 мая и адресованной командюзу, указывает ему, что выигрыш времени под Киевом являлся главнейшей задачей 12-й армии. Главком указывал, что три дня, подаренные 12-й армии нерешительностью противника, надлежало использовать для усиления частей 12-й армии и переброски в нее пополнений, чего фронтом сделано не было, так как бригада Муртазина, которая перебрасывалась с небывалой скоростью до 700 км в сутки, была задержана под Нежином, что с точки зрения Главкома являлось неправильным. Главком опасался, что оставление нами Киева безусловно развяжет руки противнику для действия против Конной армии. Поэтому Главком считал необходимым как можно скорее усилить 7-ю стр. дивизию перебрасываемой в распоряжение командюза Алатырской бригадой и подготовить ее для скорых активных действий, дабы всемерно [157] воспрепятствовать противнику произвести перегруппировку с целью сосредоточения сил против Конной и 14-й армий.

Занятие г. Киева явилось кульминационным пунктом польского наступления на Украине; в дальнейшем, хотя полякам и удалось переправиться через р. Днепр в районе г. Киева, их продвижение ограничилось занятием лишь небольшого плацдарма по левому берегу р. Днепр.

Прежде чем перейти к изложению этих событий, остановимся на той роли, которую должен был сыграть Западный фронт в событиях, разыгравшихся на Украинском фронте. Содействия Западного фронта, долженствовавшего выразиться в ударе на Мозырском направлении, усиленно добивался Юго-Западный фронт; об этом же поступали ходатайства и непосредственно к председателю РВСР (см. глава VI). Как известно, командзап в силу этого дал командарму 16-й директиву об организации удара на Мозырь силами не менее 5 бригад. Однако в разговоре своем с Главкомом 5 мая командзап указал, что, по расчету командарма 16-й, перегруппировка последним для удара на Мозырь может быть выполнена не ранее 11 мая, что задержит общую перегруппировку фронта для намечаемой им операции. Поэтому командзап ходатайствовал, если это будет признано возможным, о разрешении Главкома отказаться теперь от Мозырской операции и ограничиться лишь обеспечением своего фланга на этом направлении, для того чтобы сосредоточить возможно больше сил для выполнения главной операции фронта. Признавая, что указанная первоначально задача командарму 16-й утратила уже свое актуальное значение, Главком разрешил командзапу отменить его первоначальное распоряжение командарму 16-й о нанесении удара на Мозырь.

Части 12-й армии, отошедшие от г. Киева, в течение 7 и 8 мая устраивались на левых берегах рек Десна и Днепр; противник сравнительно мало беспокоил их, но зато развивал сильный нажим на 44-ю стр. дивизию и к концу дня 8 мая оттеснил ее на фронт Козин — Мироновка — Богуслав. Не менее сильное давление испытывала и 60-я стр. дивизия той же 14-й армии в районе жел. дороги Жмеринка — Одесса: на фронте Куниче — Шарапановка — Марковка эта дивизия вела упорные бои с противником, причем последнему удалось овладеть с. Шарапановка; 45-я стр. дивизия после упорных 5-дневных боев с бандами к концу дня 7 мая прибыла в район м. Терновка, где и расположилась. [158]

После оставления правого берега р. Днепр и г. Киева частями 12-й армии командюз директивой своей N° 012/оп./ 2764/оп. от 8 мая поставил следующие задачи частям 12-й и 14-й армий: 12-й армии упорно оборонять линию р. Днепра от устья р. Припяти до Канева, обратив особое внимание на Киевский район и участок реки южнее Киева. Части армии надлежало в кратчайший срок привести в порядок для предстоящего в самом ближайшем будущем нашего контрнаступления. 16-й армии, продолжая с особым упорством отстаивать занятую ею линию фронта, принять все меры подготовки отпора противнику на линии Канев — Богуслав — Юстингород — Струдница и Рашков (на р. Днестр), которую мы должны были удерживать за собою до подхода частей Конной армии. Конной армии было указано продолжать форсированными маршами выдвижение в указанный ей район сосредоточения. Разграничительной линией между 12-й и 14-й армиями устанавливалась линия ст. Кодня — ст. Кожанка — Канев и далее по Днепру до устья р. Суды (все пункты, за исключением Канева, для 12-й армии).

С отходом 12-й армии на левый берег Днепра внимание главного командования было привлечено созданием наиболее благоприятных условий для подготавливаемого им активного маневра 1-й Конной армии. Уже 8 мая Главком дал соответствующую директиву командюзу, исчерпывающую по своему анализу обстановки и отчетливости задач, подлежащих разрешению Юго-Западным фронтом. В этой директиве Главком констатировал, что отход 12-й армии резко изменил обстановку в худшую для нас сторону, дав возможность противнику снизить все свои свободные силы вдоль берега Днепра на юг, навстречу Конной армии. Исходя из этого, Главком считал очередными задачами для Юго-Западного фронта: привести в кратчайший срок в порядок части 12-й армии и теперь же приступить к активным действиям по овладению г. Киевом, «дабы приковать к району Киева возможно большие силы противника». При этом указывалось, что 12-я армия должна свой правый фланг перебросить через Десну и выйти на Днепр, а усиленный экспедиционный отряд 12-й армии должен был переброситься даже на правый берег р. Днепр и создать угрозу с севера путям, ведущим на Киев; такие же попытки должны были быть предприняты по правому берегу Днепра и от устья р. Тетерева; Главком указывал далее, что эта роль могла бы быть выполнена кавалерийской [159] бригадой Муртазина (Башкирская кав.бр). Такие же активные действия на правом берегу реки надлежало предпринять и на участке южнее Киева из районов Трипо-лья, Ржищева, Канева.

Все эти действия должны были заставить противника растянуться по Днепру и тем ослабить свою группировку на юге против Конной армий. Операции правого фланга 14-й армии должны были вестись таким образом, чтобы дать возможность Конной армии нанести фланговый удар противнику, что удалось бы сделать, если бы группа 44-й стр. дивизии, всемерно сдерживая противника, отходила под его натиском на фронт Канев — Черкассы, а 63-я стр. бригада 21-й стр. дивизии — из района Звенигородка в район Чигиринка. Левофланговая же группа 14-й армии в таком же порядке должна была тянуть противника вдоль Днепра и вдоль железной дороги на Одессу. Такой совокупностью действий частей 14-й армии противник принужден был бы растянуть свой фронт, выстроив одну часть его вдоль Днепра, а другую на Одесском направлении, что лишило бы его возможности собрать в промежутке значительные силы для действий против Конной армии. При такой обстановке Конная армия имела бы возможность, действуя в промежутке между двумя польскими группами, ударом во фланг и тыл разбить ту или другую группу противника в зависимости от сложившейся к моменту удара обстановки.

Озабочиваясь скорейшим приведением в исполнение своих предначертаний, Главком в тот же день, 8 мая, телеграммой №2627/оп. указывает командюзу на необходимость продвинуть части 12-й армии с левого берега Десны вплоть до берега Днепра.

Во исполнение этих указаний Главкома командюз вновь подтвердил командарму 12-й о необходимости продвинуть его правый фланг к линии р. Днепра. Кроме того, для пополнения частей 12-й армии было направлено: из Нежина 800 человек пополнения, в Нежине был сформирован запасный полк 9-ротного состава, насчитывавший в своих рядах уже около 800 красноармейцев, армейский запасный батальон передвигался в Конотоп.

К утру 9 мая части 12-й армии занимали следующее расположение:

Днепровская флотилия, ее десант, экспедиционный отряд 12-й армии в прежнем положении у устья р. Припять. 1-я [160] кав. бригада 17-й кав. дивизии от с. Пуховки к северу вдоль левого берега р. Десны; 2-я кав. бригада той же дивизии в районе с. Семиполки; 19-я бригада 7-й стр. дивизии после упорных боев с крупными бандами в лесах, что восточное г. Киева, заняла указанный ей фронт по левому берегу р. Десны от с. Зазимье до с. Погребы; южнее от с. Вигуровщина до железнодорожного моста в районе с. Осокорки располагалась 173-я стр. бригада 58-й стр. дивизии, еще южнее ее по линии с.с. Бортники — Вишенки занимала фронт 141-я стр. бригада 47-й стр. дивизии. 174 стр. бригада следовала на м. Борисполь. В тот же день на участке 14-й армии в районе Канева обнаружились 520-й и 521-й стр. полки 58-й стр. дивизии, покинувшие фронт 6 мая, и там же 395-й стр. полк 44-й стр. дивизии, который они, очевидно, увлекли за собою. День 9 мая ознаменовался вновь проявлением активности поляков на фронтах 12-й и 14-й армий. У устья Припяти они оттеснили экспедиционный отряд 12-й армии на левый берег р. Днепр, причем Днепровская флотилия отошла вверх по Днепру; в районе Киева они переправились на левый берег реки у железнодорожного моста и развивали удар в направлении на Дарницу; на участке 14-й армии они продолжали теснить 44-ю стр. дивизию, которая под их натиском отходила на фронт Конновата — Беркозовка — Таганча — Нехво-рощь, причем Начдив 44-й стр. распорядился, чтобы группа его полков из района Канева следовала в район м. Межиричь и заняла позицию по р. Рось. 60-я стр. дивизия вела бои с противником в прежнем районе, причем частичными контратаками оспаривала у противника каждую пядь земли, в то время как 41 стр. дивизия устраивалась на левом берегу р. Марковка. 45-я стр. дивизия совершала свой переход из района Терновка в г. Умань (источник тот же).

Переправа противника через р. Днепр обеспокоила командование Юго-Западного фронта; командюз телеграммой от 9 мая № 2793/оп./325/сек. приказывал командарму 12-й безотлагательно перейти в решительное наступление с целью отбросить противника обратно за Днепр, пока он не успел еще как следует закрепиться на левом берегу р. Днепр.

Командюз требовал от всех командиров и комиссаров особой настойчивости в исполнении поставленной им боевой задачи. Выполнение этой директивы привело к упорным боям на фронте 12-й армии в последующие дни; ряд контратак этой армии, имевших лишь частичный успех, не смог приостановить [161] дальнейшего продвижения поляков на восток и повлек за собою сильное перемешивание частей этой армии.

К концу 11 и в течение 12 мая части этой армии занимали следующий фронт: 19-я бригада 7-й стр. дивизии группировалась в районе с. Рожовка, 20-я бригада той же дивизии занимала с. Димирка, куда также подходила Башкирская кав. бригада; 174-я стр. бригада 58-й стр. дивизии занимала м. Броварьг, но под натиском противника должна была очистить его и отходила на восток к с. Требухово; противник теснил также 173-ю стр. бригаду той же дивизии в направлении на Борисполь вдоль линии железной дороги; 141-я стр. бригада также отходила на Борисполь и находилась в районе с. Мартузовка. Командарм 12-й организовывал контратаку для обратного овладения с. Бровары, для чего предназначались 7 стр. дивизия и Башкирская кав. бригада. На участке 14-й армии противник, продолжая охватывать с флангов 44-ю стр. дивизию, принудил ее начать отход за р. Рось, что и было ею выполнено к рассвету 12 мая, причем опять таки 520-й, 521-й и 395-й стр. полки вместе с Каневским гарнизоном оторвались от нее и оказались в г. Черкассах. На левом фланге 14-й армии 60-й и 41-й стр. дивизии успешными контратаками удерживали прежний свой фронт; 45-я стр. дивизия передвигалась в район Тальное.

Внимание главного командования было вновь привлечено к Юго-Западному фронту событиями под Киевом. Уже 10 мая телеграммой № 2698/оп. на имя командюза Главком указывает на отступление начдива 44-й стр. от его предыдущих указаний, что выражается в стремлении этого начдива стянуть все силы его дивизии в район ст. Цветково, что позволит противнику группировать свои силы на правом очень ответственном фланге 14-й армии. Далее Главком указывает, что такой способ действий начдива 44-й в связи с его «планомерными» отходами, которые «ни разу не приводили к положительным результатам», может втянуть в преждевременные бои 63-ю стр. бригаду, что также нежелательно. Наконец, в действиях командования 12-й армии Главком отмечает отсутствие планомерности и согласованности в действиях дивизии, что выразилось в том, что 173-я бригада бездействовала в то время, как 174-я и 20-я стр. бригады производили атаку.

Командюз в пространной телеграмме своей от 11 мая за № 339/сек./2837/оп. также ставил в вину командарму 12-й крайнюю нерешительность и отсутствие планомерности и [162] согласованности действий. Командюз далее требовал от командарма 12-й не только занятия Дарницы, но и Киевских переправ и активных действий на флангах армии. Командарму 14-й предписывалось потребовать от начдива 44-й напряжения всех своих сил к удержанию линии р. Россь.

В тот же день командюз приказал командарму 14-й 63-ю стр. бригаду 21-й стр. дивизии перевести в район Ново-Миргород — Ал ександровка и ускорить передвижение 45-й стр. дивизии в район Тальное — Звенигородка. Частям 44-й стр. дивизии ставилась задача продолжать упорно удерживать наступление противника, расшатывая боями его силы и подготовляя этим успех главного удара.

День 12 мая на фронте 12-й армии ознаменовался упорной борьбой за м. Бровары, которое несколько раз переходило из рук в руки и в конце концов осталось за поляками; в 14-й армии за этот день не произошло ничего существенного. В последующие дни на фронте 12-й армии произошел ряд частных боевых столкновений к северу от м. Бровары, сведшийся к борьбе за отдельные пункты на местности: поляки стремились расширить свой плацдарм на левом берегу Днепра и занять тактически выгодный для себя фронт; части 12-й армии упорными контратаками старались отбить обратно захватываемые поляками пункты; эти контратаки, временами заканчивающиеся упорными схватками, хотя не приводили к конечной цели, но во всяком случае сильно связывали наступательную инициативу противника. Можно сказать, что начиная с 13 мая фронт обоих противников под Киевом постепенно становился неподвижным, и наступательный порыв противника на Киевском направлении постепенно ослабевал. На фронте 14-й армии наблюдалось со стороны противника такое же явление: 520-й, 521-й стр. полки 58-й стр. дивизии, отходившие на Черкассы вдоль берега р. Днепра, не испытывая нажима со стороны противника, прибыв в район Черкассы, получили приказание продвинуться на р. Ольшанку (20 км к северо-западу от Черкассы), 44-я стр. дивизия сохраняла прежнее свое положение за р. Рось от с. Драбовка до с. Шандоровка; 45-я стр. дивизия из района Тальное выдвигалась на фронт Звенигородка, Буки; в ожидании ее прибытия 63-я стр. бригада оставалась в районе м. Звенигородка; на левом фланге армии в результате упорных боев предшествующих дней 60-я стр. дивизия несколько осадила к югу, но, подтянув из тыла 479-ю стр. бригаду, удержалась на фронте Тростянец-Под. — [163] Княжеполь — Кастановка; левее нее 41-я стр. дивизия сохраняла в общем прежнее свое положение за р. Марковка. Тыл обеих этих дивизий обеспечивался расположением 21-й стр. бригады 7-й стр. дивизии в районе Дохно — Городище — Рудница — Студеное.

13 мая на правом фланге 14-й армии было относительно спокойно, но 60-я стр. дивизия после упорного боя с противником вынуждена была осадить своим центром, и фронт ее в виде изломанной линии проходил через Тростянец-Под. на Казинцы, Крикливскую, Землянку, Жидовку, связываясь у с. Горячковки с правым флангом 41-й стр. дивизии. 2 бригады 45-й стр. дивизии сосредоточились в районе Звенигород-ка, а 3-я ее бригада выдвигалась в район м. Буки: передовые конные части противника обнаружены были на жел. дор. станции Лисянка; 63-я стр. бригада была в движении на м. Шпола, в районе ст. Христиновка находился отряд тов. Старых в составе отряда Особого отдела 14-й армии, 4-го, 5-го, 6-го экспедиционных отрядов, бывших в 12-й армии. 15 мая на фронте обеих армий Юго-Западного фронта ознаменовалось следующими событиями: на правом фланге 12-й армии 19-я стр. бригада и Башкирская кав. бригада перешли в наступление на с.с. Пуховка и Зазимье с целью овладения ими; атака Башкирской кав. бригады на с. Зазимье была отбита, но 19-й стр. бригаде удалось овладеть с. Рожовкой; в свою очередь противник вед наступление на с. Мартусовка, занятое частями 141-й стр. бригады, которое закончилось временным оставлением нами с. Мартусовка, но к вечеру того же дня 141-я стр. бригада восстановила свое положение и вновь заняла с. Мартусовку; но наступление 19-й стр. бригады от с. Рожовки также не получило своего дальнейшего развития и к концу дня эта бригада отошла в исходное положение. На участке 14-й армии на ее крайнем правом фланге выяснилось ослабление нажима противника; им были оставлены даже некоторые пункты перед фронтом 44-й стр. дивизии; пользуясь этим последним обстоятельством, правый фланг 44-й стр. дивизии выдвигался в свою очередь на линию р. Рось; 2 полка 58-й стр. дивизии (520-й, 521-й), фигурирующие в сводках под именем Черкасского гарнизона, от м. Мошны наступали на с. Софиевка. Один полк 45-й стр. дивизии от м. Звенигородка выдвигался на м. Лисянка. На фронте 60-й стр. дивизии, подкрепленной частями 21-й стр. бригады, вновь разгорелись местами упорные [164] бои; центр дивизии отбил ожесточенные атаки противника на ст. Крыжополь в то время, как ее правый фланг успешно наступал на Китай-город и Куниче. Разведкой дивизионной конницы выяснено было оставление противником района м. Ладыжино.

Таким образом, дни 15–16 мая можно считать поворотными по всей Украинской операции белополяков. Начиная с этого времени инициатива вновь постепенно переходит на сторону Красного командования. Тем не менее у командования 12-й армии возникла идея о дальнейшем отходе 12-й армии за р. Трубеж. Эта идея не нашла себе одобрения у командюза. Телеграммой № 344/сек./2929/он. от 16 мая он указал командарму 12-й, что намечаемый им отвод армии за линию р. Трубеж приведет к совершенно пассивной обороне и даст возможность противнику оставить перед частями 12-й армии лишь незначительный заслон, а главные свои силы с Киевского направления сосредоточить на направлении намечаемого нами главного удара, что являлось, по мнению командюза, совершенно недопустимым. Поэтому командюз предлагал командарму 12-й перейти к маневренным действиям, которые «единственно могут привести к успеху возложенной на армию задачи». Для этого надлежало части армии иметь сосредоточенными в двух группах. Первая в районе Димирка — Семиполки — Летки. Вторая — в районе Борисполь, Воронков, что должно было создать для противника угрозу фланговых ударов в случае продвижения его на восток. Вместе с тем командюз вновь категорически предписывал командарму 12-й сводный кавалерийский полк, образованный из бывшей 17-й кав. дивизии, выдвинуть на правый берег реки Десны для установления связи с 1-м экспедиционным отрядом и наступления к устью Десны с целью угрозы левофланговым частям противника на левом берегу р. Днепра.

Озабочиваясь обеспечением района развертывания Конной армии, командюз приказал 63-й стр. бригаде 21-й стр. дивизии перейти в район Кленово — Покатилово — Голованевск, где она должна была сосредоточиться 21 мая. Широкое развитие бандитизма на правобережной Украине вынудило предоставить в распоряжение начальника тыла Юго-Западного фронта одну из дивизий, подходившей в район военных действий Конной армии. Начальнику 2-й кав. дивизии было приказано по достижении им района Гуляй-Поле поступить в распоряжение начальника тыла фронта. Наконец, приказом [165] по армиям Юго-Западного фронта от 16 мая за № 780 командарму 14-й было указано вывести в резерв 520-й, 521-й стр. полки 174-й стр. бригады и направить их в г. Ахтырку; командарм 12-й должен был направить туда же управление 174-й стр. бригады и 522-й стр. полк. Эти части поступали в распоряжение упраформа фронта для укомплектования и переформирования. Общая обстановка на фронте 14-й армии побудила командарма последней поставить следующие задачи своим дивизиям: 44-й стр. дивизии было приказано к концу дня 19 мая занять Канев, Межиричь, Корсунь, сосредоточив свои главные силы в районе Мдеев, Городище; 45-я стр. дивизия к тому же сроку должна была утвердиться в районе Шандоровка — Звенигородка — Тальное, имея свои главные силы в районе Олыпана. Отряд тов. Старых должен был действовать по-прежнему в районе ст. Христиновки, ведя разведку в северном и западном направлениях под натиском превосходящих сил противника, он должен был базироваться на Умань — Голованевск; 60-я и 41-я стр. дивизии должны были выполнять прежнюю задачу. Ослабление деятельности поляков на Юго-Западном фронте нашло себе объяснение. В разговоре наштаюза и начоиерупреспа от 17 мая по прямому проводу была отмечена переброска противником двух пехотных дивизий с Киевского направления на наш Западный фронт, активные действия которого в это время привлекли к себе внимание польского командования.

Опасаясь нежелательного для будущих операций Конной армии привлечения внимания противника к Уманскому району, командюз указал командарму 14-й, чтобы 45-я стр. дивизия не выдвигалась севернее района, указанного им в его приказе № 0/61. В течение последующих дней до 20 мая на фронте 12-й армии не произошло никаких особенных событий и части армии производили лишь мелкие частные перегруппировки; на участке 14-й армии части 44-й стр. дивизии заняли после небольшого боя г. Канев и вновь выдвинулись на фронт Межиричь — Шандоровка. Контратаки 60-й стр. дивизии встретили упорное сопротивление противника и наступление ее дальнейшего развития не получило. 41-й стр. дивизия под натиском противника несколько осадила назад и расположилась по течению р. Ольшанки, оставив линию р. Марковки; выдвижение 45-й стр. дивизии в указанный ей район не встречало особого сопротивления противника. День 21 мая ознаменовался усиленным продвижением вперед 44-й [166] стр. дивизии на участке 14-й армии; в этот день ее части выдвинулись на фронт Поток — Мироновка — Богуслав.

Конная армия заканчивала свой свыше чем 1000-километровый переход.

19 апреля она сосредоточилась у Батайска и 20 апреля начала переправу через р. Дон по единственному уцелевшему железнодорожному мосту. Следуя на Украину, армия уже 30 апреля вступила в район действий банд Махно, причем дивизиям были поставлены задачи уничтожения встречающихся банд.

Во время перехода по этому району части армий имели ряд стычек с бандами Махно, причем наиболее значительные столкновения произошли у 4-й кав. дивизии 30 апреля с бандой, руководимой самим Махно, и 16 мая части той же дивизии выбили шайки бандитов из г. Чигирина.

При подходе армии к берегам Днепра начали чувствоваться последствия длинного перехода: в период времени с 19 мая в армии пало 26 лошадей и заболело свыше 200. При последующих переходах армия ежедневно теряла павшими до 12 лошадей.

Переправившись через р. Днепр в районе Екатеринослава, Конная армия к 25 мая начала подходить в район Умани{54}.

18 мая 4-я и 6-я кав. дивизии этой армии находились уже в районе ст. Фундуклеевки, 11-я кав. дивизия была в Елисаветграде, 1-я кав. дивизия достигла с. Федосеевки (20 км юго-западнее Елисаветграда). Армии оставалось сделать еще 200 км до линии своего развертывания, причем этот путь она должна была пройти в 6 дней, чтобы начать свои операции 27 мая. Боевой состав этой армии определялся в 16 700 сабель при 284 пулеметах, 48 орудиях, 6 бронепоездах, 8 автоброневиках и 12 аэропланах. Командюз, выезжавший для встречи этой армии и разрешения некоторых неотложных вопросов в Кременчуг, где также находился и штаб 14-й армии, констатировал слабость дивизионных органов управления, из которых некоторые нужно было усилить, а некоторые создать снова. Ощущался большой недостаток в политработниках; не все наличные политработники удовлетворяли своему [167] назначению; срочно требовались два комиссара дивизий, семь комиссаров бригад, пятнадцать полковых комиссаров. Кроме этой значительной кавалерийской массы, появление которой на правом берегу р. Днепра должно было в корне изменить ход кампании на Украине, командюз принял меры к усилению конницей и 14-й армии; в тот же день 18 мая приказано было командарму 13-й безотлагательно направить «форсированным маршем» 8-ю кав. дивизию Червонного Казачества в распоряжение командарма 14-й по маршруту Бе-риславль — Вознесенск — Балта.

В предвидении предстоящих решительных действий ко-мандюзом была предпринята новая группировка сил на правобережной Украине. В бытность свою в Кременчуге командюз 18 мая отдал следующий приказ, который мы приводим полностью ввиду его существенного значения для последующих операций:

Командармам 14-й и Конной. Копия Главкому, командармам 12-й и 13-й, члену Ревсовета Раковскому.

1) Для выполнения предстоящей боевой задачи все наши силы, действующие в правобережной Украине распределяю на три группы:

а) на Фастовском направлении группа начдива 45-й т. Якира: состав 44-й и 45-й стр. дивизии и 3 отряда Днепровской флотилии с непосредственным подчинением в оперативном отношении фронту. Штаб группы (штадив 45) Цветково. б) На Казатинском направлении Конармия, основной штарм — Елисаветград, полевой штарм при главных силах, в) Жмерин-ское направление: 14-я армия в составе 63-й бригады 21-й дивизии 60-й и 41-й стр. дивизий и бригады 7-й дивизии, 8-й дивизии Червонного Казачества, штарм — Ольвиополь.

2) Разграничительные линии между 12-й армией и группой Якира: Васильков — Ржищев, далее по Днепру до устья р. Суды, все пункты для группы Якира; между группой Якира и Конной армией: Ходорков — Сквира — Володарка — Буки, Тальное; все пункты для группы т. Якира; между конной армией и 14-й армией Любар, ст. Калиновка — Липовец — Тепдик — все пункты для Конной армии между 14-й и 13-й армией прежняя.

3) Ввиду невозможности разграничить тыловые районы Конной и 14-й армий ограничиваюсь лишь указанием об основных базах, кои расположить: Конной армии в районе [168] Кременчуга и Екатеринослава и 14-й армии в районе Ольвиополя и Одессы. Все вопросы организации тыла будут регулироваться непосредственными указаниями полевого штаба фронта из Кременчуга. Унвосо и санчасть 14-й армии будут обслуживать все части, действующие на правом берегу Днепра.

4) Штабам группы Якира, 14-й и Конной армии с 24 часов 22 мая установить непосредственную связь с полевым штабом фронта в Кременчуге их новых пунктов их расположения.

5) Конной армии не позднее 24 часов 24 мая развернуться на линии Тальное — Умань — Тенлик.

6) Боевые задачи группы будут указаны дополнительно.

7) О получении и отданных распоряжениях донести № 348 (сек.) 21/ пол. П. п. Командюзап Егоров, член РВС Берзин, наштаюгзап Петин.

В предвидении решительных операций правобережных групп Юго-Западного фронта командарм 12-й 21 мая отдал свой приказ за № 01743, в котором указывалось: «дабы не дать противнику перебрасывать свои части против наших частей, действующих на правом берегу Днепра», частям 12-й армии произвести к 25 мая следующую перегруппировку для решительного наступления с целью овладения Киевом:

«1)Черниговскому губвоенкому продолжать наблюдение Днепра от разграничительной линии до устья Припяти, препятствуя переправам разведывательных частей противника.

2) 7-й дивизии с экспедиционным отрядом № 1: переправить экспедиционный отряд № 1 на правый берег р. Днепра, занять Горностаи ноль и вести разведку на Иванков и переправить полк на правый берег в районе Тарасовичи, ликвидировать поляков в районе Глебовка, вести разведку на Гостом ль. Сосредоточить к 24 часам 24 мая главные силы дивизии к правому флангу в районе Летки, Рожны, имея в виду наблюдение прочего участка дивизии и удар левым флангом от Десны на Киев через д.д. Пухова, Погребы, Выгурсшщина.

3) Башкирской бригаде, оставаясь в армейском резерве, перейти в 24 часа 24 мая в Семинолки».

Этот приказ был отдан в развитие директивной телеграммы командюза от 20 мая за № 355/сек./49/пол., где командарму 12-й ставилась задача не допустить переброски сил противника с левого на правый берег Днепра и 25 мая быть готовым к переходу в общее наступление с целью уничтожения противника на левом берегу Днепра и овладения Киевом. [169]

В бытность командюза в Кременчуге было принято и другое важное решение в отношении Крыма. Это решение было принято в связи с необходимостью решить вопрос о назначении подходивших на Юго-Западный фронт подкреплений в виде 25-й стр. и 15-й стр. дивизий. 23 мая наштаресп Лебедев, телеграммой № 2959/он., ставит в известность командюза о том, что Главком приказал 15-ю стр. дивизию вести в таком порядке, который дал бы возможность усилить ею наши войска на Крымском направлении. Наштаресп указывал, что в настоящее время с поляками можно было справиться без 15-й стр. дивизии, с тем чтобы было бы возможно сразу ликвидировать Крым, после чего явится возможность бросить на Польский фронт 5 дивизий (там же). В тот же день командюз передал 15-ю стр. и 2-ю кав. дивизии в распоряжение командарма 13-й с предписанием начать подготовку к Крымской операции из расчета начать ее 5 июня. Руководство всей операцией по овладению Крымом предполагалось возложить на начальника тыла Юго-Западного фронта тов. Эйдемана.

23 мая командюз отдал следующую директиву:

«Члену РВС Раковскому и предреввоенсовет Троцкому и Главкому, командарм 12-й, 14-й и Конной, начальнику группы тов. Якиру.

Кременчуг 23/V-20 г.

Поляки на Украине действуют двумя группами: Киевской и Одесской. Часть своих сил имеют на левом берегу Днепра, главные же их силы, в том числе штурмовая сводная кав. дивизия генерала Корницкого (бывшего Конного Заамурского полка) в составе десяти кав. полков и подходящие части Познанского корпуса сосредоточены в районе Белая Церковь, Володарка, Тараща, Ракитно. Главные силы Одесской группы действуют на фронте 14-й армии между жел. дорогой Жмеринка — Одесса и рекою Буг. Между названными группами примерно на линии Раша — Тетиев — Брацлав растянуты части первой Познанской дивизии. Румыны продолжают держаться пассивно. Армии Западного фронта, прорвав расположение противника, успешно продолжают развивать продвижение на Молодечно, Минск. Основная задача армий Юго-Западного фронта — разгром и уничтожение польской армии на Украине. Пользуясь разобщенностью названных выше групп противника и учитывая, что главные его силы стянуты в Киевский район, являются (вероятно, являющийся? — [170] Н. К. ) в то же время важнейшим в политическом отношении, решаю нанести главный удар Киевской группе противника. Приказываю:

1) 12-й армии, имея основной задачей захват железнодорожного узла Коростень, форсировать главными силами Днепр на участке севернее Киева с ближайшей целью перерезать жел. дорогу в районе ст. Бородянка, Тетерев, и не допустить отхода противника в северном направлении. На остальном фронте решительными действиями приковать противника и при первой возможности на его плечах ворваться в г. Киев. Операции начать 26 мая.

2) Группе тов. Якира с рассветом 26 мая на всем фронте группы перейти в решительное наступление в общем направлении Белая Церковь — Фастов, имея целью втянуть в бой возможно больше Киевской группы противника для связи с Конармией в левом фланге.

3) Конармии, имея основной задачей разгром и уничтожение живой силы и захват материальной части Киевской группы противника, с рассветом 27 мая перейти в решительное наступление в общем направлении на Казатин вразрез между Киевской и Одесской группами противника. С решительным натиском, сметая на своем пути встретившиеся части противника, не позднее 1 июня захватить район Казатин — Бердичев и, обеспечив себя заслоном со стороны Староконстантинова, Шепетовки, действовать на тыл противника.

4) 14-й армии обеспечить успех операции главной ударной группы, для чего сосредоточить главные силы армии на своем правом фланге, решительным ударом овладеть не позднее 1 июня районом Винница — Жмеринка. Операции начать 26 мая.

5) Разграничительные линии, указанные в директиве моей № 348/сек./21/пол.

6) Ввиду важности настоящей директивы распоряжения по ней командармам отдать шифром, как боевые задачи касающиеся непосредственно армии, а в отношении соседей самой краткой ориентировки.

7) О получении и отданных распоряжениях донести. № 358/сек./89/пол. П.п. командюгзап Егоров, член РВС Берзин, наштаюгзап Петин.

На следующий день телеграммой № 365/сек./15/пол. командюз просил Главкома о передаче Юго-Западному [171] фронту двух дивизий, подлежащих переброске с Кавказского фронта, так как в распоряжении Юго-Западного фронта нет больше никаких резервов, между тем как на Польском фронте могут потребоваться резервы. Последние распоряжения командюза вызвали разговор между ним и Главкомом по прямому проводу. Главком запрашивал командюза, приступает ли он к Крымской операции с полной уверенностью в успехе и учитывает ли он то обстоятельство, что 25-я стр. дивизия сосредоточится полностью в районе 12-й армии лишь только к 1 июня, тогда как общий переход в наступление этой армии назначен на 26 мая. На эти указания Главкома коман-дюз отвечал, что Крымскую операцию он начинает по двум соображениям: во-первых, с целью поскорее развязать себе руки на Крымском направлении, а во-вторых, чтобы успеть использовать моральное превосходство своих войск и углубить начавшееся разложение у противника, о чем доносила агентурная разведка, особенно в глубоких резервах противника. В отношении действий 12-й армии командюз докладывал, что два полка 73-й бригады 25-й стр. дивизии уже прибыли в район 12-й армии и разгружаются на ст. Бобровица. Замедление операций 12-й армии до 1 июня может создать невыгодную обстановку для Конной армии: она может выйти либо на пустые тылы, либо, наоборот, на нее обрушатся все силы противника, бывшие перед фронтом 12-й армии, командюз желал избегнуть перерешения вопроса, так как армии уже настроены на определенное решение. Главком согласился с мнением командюза{55}.

В развитие вышеприведенной директивы командюза командарм 12-й издал новый приказ по армии за № 01807 от 24 мая, в котором частям армии ставились следующие задачи:

1) 7-й стр. дивизии с Башкирской бригадой и 1-м экспедиционным отрядом:

а) переправить экспедиционный отряд на правый берег, овладеть Горностайполем и вести разведку на Чернобыль и Иванков, Башкирскую бригаду с одним из полков дивизии переправить 26 мая на правый берег Днепра у Тарасовичи, захватив Дымер, и развивать самое энергичное действие в [172] направлении на участок железной дороги Ирпень — Бородянка, разрушить путь для препятствия противнику пользоваться железной дорогой и отводить свои части в северном от Киева направлении, сосредоточиться в районе д. Лубянки;

б) прочим частям дивизии прочно обеспечить шоссе на Чернигов и жел. дорогу на Нежин, главный удар направить по левому берегу р. Десны с целью овладеть переправами у Киева и обеспечить их за собой выдвижением на линию Приорка — Жуляны. 58-й стр. дивизии ставилось целью овладеть ст. Дарницей, причем кав. полк этой дивизии должен был быть переброшен на правый берег р. Днепра в районе Трипо-лья. Частями 25-й стр. дивизии указывалось сосредоточиться в армейском резерве в районе ст. Бобровицы.

Командюз телеграммой своей № 370/сек./149/пол. от 25 мая приказал командарму 12-й внести коррективы в свой приказ в том смысле, чтобы ударная группа его армии была нацелена в общем направлении на Коростень и усилена 73-й стр. бригадой 25-й стр. дивизии после влития в нее пополнения в 1000 человек.

В развитие директивы командюза об общем переходе в решительное наступление на правом берегу р. Днепра начальник группы тов. Якир 25 мая отдал по своей группе приказ № 02, в котором указывалось:

1) начдиву 44-й с подчиненными ему частями к вечеру 25 мая сосредоточить 130-й, 131-й, 132-й бригады и кав. полк у линии жел. дороги в районе ст. Мироновка — Богуслав и с рассветом 26 мая перейти в решительное наступление в общем направлении на Васильков — Белая Церковь и к вечеру 27 мая выйти на линию Тринолье — Германовка — Васильев — Анковка — ст. Сухолесье. Дальнейшей целью этой дивизии ставилось занятие Белой Церкви совместно с частями 45-й стр. дивизии.

Днепровской флотилии с ее десантом{56} к вечеру 25 мая захватить Тринолье, откуда содействовать наступлению частей 44-й стр. дивизии действиями в тыл противника. 45-я стр. дивизия должна была к вечеру 25 мая сосредоточиться двумя бригадами в районе Исайки — Лука, Баранье Поле, имея одну бригаду в дивизионном резерве в районе м. Шандоровка, и с рассветом 26 мая, имея на левом фланге кав. бригаду Котовского, [173] перейти в решительное наступление в общем направлении на Белую Церковь, захватив г. Таращу, и к вечеру 27 мая выйти на линию д. Остров — Насташки — Ясеновка, имея в дальнейшем целью занятие гор. Белая Церковь, Сквира. Кав. бригада Котовского должна была обеспечивать левый фланг дивизии и держать связь с Конной армией.

Командарм 14-й приказывал частям своей армии к 29 мая выполнить следующие задачи:

1) 63-й стр. бригаде с приданным ей отрядом т. Старых овладеть м. Немиров;

2) 60-й стр. дивизии овладеть м. Тульчин;

3) 41-й стр. дивизии овладеть линией ст. Бапнярка — Томашиоль — Ямполь.

За время отдачи этих распоряжений и приказаний на фронте обеих армий Юго-Западного фронта продолжались бои местного значения с преобладанием инициативы на нашей стороне, так как они вызывались, главным образом, стремлением наших частей выиграть тот или иной рубеж на местности, что в свою очередь влекло за собою частичное контрнаступление поляков. Дни, предшествующие началу наших решительных операций на Украине, характеризуются выдвижением правого фланга 12-й армии на линию р. Днепра на участке Чернин — Тарасовичи — Сваромье и значительным продвижением правого фланга группы Якира, причем 44-я стр. дивизия заняла район Поток — Мироновка — Пустовой-ты — Богуслав, а 45-я стр. дивизия одной своей бригадой (134-й сб.) продвинулась в район м. Медвин и после упорного боя с противником овладела этим последним. На правом фланге 14-й армии противник потеснил несколько 178-ю и 179-ю стр. бригады 60-й стр. дивизии, которые осадили на фронт Демидов — Ободовка — Жабокричь; 24 мая части Черкасского гарнизона заняли г. Ржищев, войдя в связь с правым флангом 44-й стр. дивизии, однако на следующий день были выбиты оттуда противником и отошли вдоль р. Днепра к югу. В этот же день на правом фланге 12-й армии противник оттеснил наши части от с.с. Тарасовичи и Сваромье на левом берегу Днепра, и 19-й стр. бригаде пришлось ограничиться удержанием в своих руках с.с. Летки и Рожны.

Положение обеих сторон перед началом активных операций Юго-Западного фронта производится нами на соответствующей схеме (см. приложение № 9). Поэтому, не повторяя [174] его здесь, мы прямо перейдем к краткому изложению тех событий и фактов, которые можно охарактеризовать как борьбу за общественное мнение масс обеих сторон и как попытку использовать в завязавшейся вооруженной борьбе все возможные средства.

Предпринимая свое наступление в глубь Украины, Пилсудский обратился с широковещательным воззванием к населению Украины. В нем он старался уверить рабочих и крестьян, что пребывание белополяков на Украине является лишь временным, что, закончив «славную борьбу за свободу народов», польские солдаты вернутся на родину, передав управление Украиной подлинному украинскому правительству, а охрану границ Украины — «легионам атамана-генерала Семена Петлюры». Это воззвание не нашло никакого отклика в массах населения, тем более что деяния польской армии шли вразрез с уверениями ее предводителя. Путь ее на Украине, как и в Белоруссии, ознаменовался зверствами над пленными красноармейцами, насилиями и бесчинствами. Советское правительство Украины протестовало против этих зверств, грабежей и избиения мирного населения занятых противником уездов Волынской и Подольской губерний{57}. Не ограничиваясь подобными правонарушениями в пределах театра военных действий и поддержкой и раздуванием бандитизма, мировая контрреволюция в лице своих агентов произвела ряд покушений на нашу военную мощь и внутри Республики. Так, 9 мая были подожжены и частично взорваны артиллерийские склады на Ходынке в Москве, 21 мая там же последовал пожар складов снаряжения в Рогожско-Симоновском районе. На эту провокационную работу противника РВСР отвечал приказом 10 мая 1920 г., где войскам давались категорические указания о гуманном обращении с польскими военнопленными. Кроме того, российское и украинское советские правительства в своей ноте к державам Антанты возлагали на них всю моральную ответственность за все чинимые белополяками зверства. Еще ранее этих актов советских правительств и командования при самом начале польского наступления Всероссийский Центральный Исполнительный Комитет обратился с воззванием ко [175] всем рабочим, крестьянам и честным гражданам Советской России, в котором разъяснялись причины польского вторжения, а 6 мая в воззвании к польским рабочим, солдатам и крестьянам ВЦИК торжественно объявил, что Советская Россия не ведет и не желает вести войну против польского народа как такового.

В нашем предшествующем изложении мы старались сгруппировать и изложить факты, обоснованные историческими документами таким образом, чтобы у читателя получился определенный материал для его собственных выводов и заключений. В наших выводах поэтому мы только подчеркнем те условия обстановки, которые, на наш взгляд, заслуживают быть принятыми во внимание для правильности дальнейших суждений и заключений.

Вне зависимости от численной слабости 12-й и 14-й армий еще целый ряд причин затруднял положение командования Юго-Западным фронтом. Крымская заноза в виде армии генерала Врангеля все время растягивала силы Ю.-З. фронта по двум различным направлениям: Крымскому и Польскому. Также раздваивалось и внимание командования. Бандитизм поглощал значительную часть сил Юго-Западного фронта. Последняя непредвиденная причина — мятеж галицийских бригад не только значительно ослабил силы 12-й и 14-й армий, но и внес значительную путаницу в их группировку. Таким образом, кроме численного превосходства, чисто объективные условия благоприятствовали польскому наступлению на Украине. Главный удар обрушился на 12-ю армию. Подавленной тройным превосходством сил, ей ничего иного не оставалось делать, как только отходить за Днепр, по возможности выигрывая время и пространство, что она добросовестно и старалась делать — дорогой ценой собственного расстройства. Другой вопрос — что было бы лучше в таком положении: принимать бои, рискуя неудачей, или, временно жертвуя территорией, сразу уклониться от занесенного 3-й польской армией удара и сразу отойти за Днепр — затрагивает уже целый ряд причин чисто политического порядка, которые, по-видимому, и предопределили собою то решение вопроса, которое потребовало от 12-й армии самопожертвования. В обстановке, не дающей возможности сразу вводом в дело значительных резервов изменить положение в свою пользу, нашему главному командованию оставалось только [176] создать условия наиболее благоприятные для ввода в дело своих резервов. Этой целью оно первоначально и задалось. В действиях его за описанный период времени мы видим подтверждение правильности французского выражения: «управлять значит предвидеть». Предвидение маневра 1-й Конной армии у Главкома сложилось еще 8 мая (см. его директиву от 8 мая № 2637/ОП./391/Ш.) С тех пор в действиях нашего главного командования мы можем отметить определенное стремление до конца провести намеченную идею, невзирая на привходящие условия обстановки; эта борьба двух командований за инициативу настолько характерна, что мы постарались особенно тщательно выявить ее в изложении нашей операции. Учитывая эту данную обстановки, действия левого фланга 14-й армии на Одесском направлении приобретают совершенно особое освещение. Его упорные бои, где отступления чередуются с контратаками, где в течение многих дней ведется упорная борьба за ничтожные местные пункты, приобретают значение того необходимого звена, которое дополняет внутреннюю цельность и единство обширного оперативного замысла Главкома.

Настойчивость и упорство командарма 14-й т. Уборевича как нельзя лучше содействовали целям и намерениям нашего главного командования.

Скудость материалов и отсутствие официальных документов польской стороны заставляют нас быть очень осторожными в выводах о действиях наших противников. Предоставим слово прежде всего им самим. Оценивая первый период операций польских армий, майор Ружицкий, на которого мы уже неоднократно ссылались, делает следующие выводы о Киевской операции польских армий:

1) Советское наступление было предупреждено.

2) Сфера боевых действий польских армий распространилась до Днепра.

3) Советский фронт был ослаблен, но зато: а) решительного боя дать не удалось; б) необходимость дать оборонительное сражение не была избегнута; в) стратегическое наступление также не удалось.

Обращаясь к рассмотрению причин неудач польских армий, майор Ружицкий устанавливает следующие причины:

1) Развертывание на фронте в 1200 км не отвечало наличным силам армий. Последующие наборы и призыв охотников [177] увеличили число их только на несколько десятков тысяч человек.

2) Отрицательное отношение широких масс населения к армии. К этому следует присоединить причины политического порядка, которые испортили отношения солдата к командованию; офицеры начали задумываться над причинами отступления и поражений, а солдаты реагировали на это массовым дезертирством с фронта.

3) Моральное превосходство большевиков{58}.

Как известно из последующих польских источников, 2-я польская армия уже 5 мая, достигнув района Казатин — Липовец — НовоФастов, приостановила свое дальнейшее наступление, равным образом около этого же времени ослабел нажим противника и на Киевском направлении. Причины того и другого нам неизвестны еще, но то и другое пошло на пользу 12-й и 14-й наших армий. Если мы взглянем еще раз на схему взаимного положения сторон к концу дня 5 мая, то увидим, что положение 14-й армии, сбившейся главными своими силами к своему левому флангу, базируясь на линию жел. дороги Жмеринка — Одесса, могло стать очень опасным, если бы 2-я польская армия взяла направление на Христиновку и продолжала энергично развивать свое наступление. Обе наши армии были бы окончательно разделены, и 14-я армия рисковала быть отброшенной на румынскую территорию, если бы продолжала упорствовать в обороне района ст. Вапнярки. [178]