Заключение

Настоящий очерк, как о том уже было сказано, представляет собою лишь попытку собрать во едино материалы относящиеся к воздушным кораблям И. И. Сикорского. Само собою разумеется, что делать на основании этих материялов какие-либо окончательные выводы и давать полную и безпристрастную оценку этого нашего выдающегося изобретателя — нельзя и еще не пришло время. Приведенные в очерке сведения могут, однако, дать представление как о том, что сделано И. И. Сикорским за двадцать лет его неустанного и упорного труда, так и о том, как протекало развитие его воздушных богатырей на их родине — в России.

Не нужно быть специалистом, чтобы видеть: 1) какую пользу принесли они России, 2) что могли дать они России при полном, своевременном и надлежащем их использовании и 3) что относительно медленное и неполное развитие этих воздушных кораблей в России не зависело от тех или иных недостатков в их конструкции или от неприложимости этого типа самолетов к потребностям русской жизни. [182]

Причины этого надо искать более глубоко — в наших национальных особенностях или вернее в наших недостатках. Вникнуть в эти причины, спокойно разобраться в них и сознаться в наших ошибках и слабостях — это значит извлечь пользу из уроков прошлого и избежать в будущем повторения подобных ошибок обошедшихся нашей родине очень дорого. Конечно, можно было бы не углубляясь так далеко, коротко сослаться на нашу техническую неподготовленность и осталость. Хотя это и будет по существу верным, но не даст нам определенного ответа на вопрос. В самом деле — в России имелось не мало талантливых ученых, специалистов по всем вопросам техники; эти специалисты нисколько не уступали заграничным, а иногда и превосходили последних. С мнением наших ученых считались в странах с высоко развитой техникой и промьшленностью, сырого материала было более чем достаточно, смышленность и искусство русских рабочих бывали порой изумительны{71}, а «отсталость» отрицать, конечно, невозможно. Зависела она не от отсутствия средств или неумения взяться за дело, а главным образом от нашего равнодушия, от нежелания дружно и серьезно взяться за работу, оставив в стороне разрешение всевозможных «социальных проблем». Это нежелание, а порою и попросту русская лень, при отсутствии у нас привитого воспитанием уважения к своему русскому, вместе с преувеличенным представлением о достоинствах всего иностранного, вело к более легкому выходу — получать все в готовом виде из-заграницы. К сожалению, подобные взгляды глубоко вкоренились в широкие слои нашего, так называемого интеллигентного общества и робкие попытки отдельных лиц отстаивать русскую самобытность готовы были отождествлять с отсталостью, наделяя пытавшихся стать на защиту национального достояния и достоинства различными эпитетами вроде: наемников правительства, квасных патриотов, черносотенцев и проч. Ослепление лучами пресловутой западной культуры — к конце концов принесло свои плоды и довело Poccию до настоящего положения. [183]

Мы видели, что судьба воздушного богатыря созданного И. И. Сикорским напоминает собою судьбу былинного богатыря Ильи Муромца, имя которого и носили с честью самолеты Сикорского. Эпический Илья Муромец прежде чем стать богатырем и начать совершать свои подвиги, просидел сиднем на печи тридцать лет без рук, без ног и даже протер под собою от такого долговременного сидения яму. Вывели его из такого безотрадного положетя калики перехожие — нищая братия, случайно проходившие мимо и пpикaзaвшиe Илье Муромцу встать «на резвы ноги».

Не сказалась ли в этой былине характерная русская черта — способность совершать богатырсюе подвиги лишь после того или иного внешнего воздействия?

Для того, чтобы воздушные богатыри И. И. Сикорского твердо стали «на резвы ноги», нужно было русским людям потерять родину, переплыть Океан и в чужой стране, преодолевая неизмеримо более тяжелые препятствия чем у себя дома, в России, добиться блестящего успеха{72}.

Заслуги И. И. Сикорского состоят не только в том, что он создал большие многомоторные аэропланы и тем произвел переворот в авиации, но еще и в том, что потеряв все в России, он не пал духом, не оставил мысли продолжать начатое им дело, а сплотив в Америке около себя русских людей, не взирая на невероятные, встреченные там трудности и препятствия сумел развить это дело и поставить его на большую высоту. Без гроша денег, в стране с богатейшими предприятиями, где человек обращен в деталь машины, эта горсть русских людей взялась дружно за работу, твердо веря в конечный успех дела, затеянного Сикорским. Со стороны, такая попытка казалась безплодной фантазией людей все еще грезивших былым величием их родины и тем не менее эта фантазия осуществилась несмотря на бывавшие порой очень тяжелые, равносильные полному краху — неудачи. Русские мечтатели во главе с Сикорским добились, наконец ycпеxa и тем показали, что может сделать русский гений при желании и дружной работе. [184] Эти pyccкиe американцы, не занимаясь политикой сделали для русского национального дела больше, чем все столь мночисленные в эмиграции груипы и партии тех или иных оттенков занимающихся определением «платформ» для будущей Риссии. Своей неустанной работой в далеко нелегких условиях, И. И. Сикорский и окружавшие его pyccкиe люди показала тот правильный путь, которым должно итти возрождение нашей родины и очищение ее от мусора, грязи, крови и пепла. Россия возродится не при помощи вооруженной интервенции иностранных держав, не звонкими лозунгами, заимствованными извне и чуждыми русской жизни, и даже не появлемем «волевого» вождя, который придет, увидит и победит, а лишь длительной, дружной и упорной работой всех русских людей оставшихся верными национальным заветам. Чем напряженней и дружнее будет эта работа, прежде всего над перевоспитанием самих себя, тем скорее освободится Россия от шайки хищников, называющих себя представителями «рабоче-крестьянской» власти, а в действительности паразитирующих на лишенном воли, парализованном государственном организме.

Современные властители России напоминают собою одну разновидность ос, чрезвычайно наглых и прожорливых. Эти осы избирают свои жертвы среди крупных, сильных, но невоинственных насекомых. Нанося своим жалом уколы в нервные ганглии (узлы) этих последних, эти хищные осы не убивают свою добычу, а лишь парализуют ее, приводя в состояние оцепенения, делая из нее таким образом как-бы «живой консерв».

Не представляет ли современная Россия с ее 130-ти миллионным земледельческим населением такой живой консерв для прокормления «третьего интернационала»?

Пораженная ядовитым жалом в свои нервные центры, простертая в параличе Poccия безпомощно лежит «без рук, без ног» ожидая калик перехожих или кого-то другого, кто прикажет ей встать на резвы ноги. Не проще ли, однако, было бы, не дожидаясь этих целителей, встряхнуться самим, побороть напряжением воли этот паралич и смело взглянув в лицо своим поработителям убедиться в том, что под личиной «рабоче-крестьянской» власти скрывается всего лишь, хищник — паразит, живущий за счет жиього, могучего, но лишенного воли организма русского народа. [185]

Кнут Гамсун, которого трудно заподозрить в излишнем славянофильстве писал когда то про Poccию следующее:

«Славяне (т. е. pyccкиe) народ будущего, завоеватели мира после германцев. Неудивительно поэтому, что у такого народа может возникнуть литература безграничная в своем величии и поразительная»...

И вот эти будущее завоеватели Mиpa в настоящее время представляют собою лишь живой консерв для питания паразита-хищника. Нет сомнения, что Россия выдержит его ядовитые укусы, переживет лихолетье, как переживала она и прежде тяжелые, обрушивавшиеся на нее испытания делаясь после них еще крепче и величественней, но чтобы ускорить этот процесс оздоровления, не следует пассивно ждать избавителей «старцев незнатных — нищу братию», а нужно неустанно работать над тем, чтобы укрепить и закалить свою волю.

Слова И. И. Сикорского: «нам нужно работать, а главное учиться тому, что поможет нам возстановить родину, когда она того от нас потребует»{73} подтвержденные им на деле, должны найти отклик в душе каждого русского которому дорога была его родина не только в дни ее величия, но и в дни ее падения, неслыханного позора и унижения.

Эта работа над перевоспятанием самих себя должна глубоко проникнуть в сознание всех русских людей не склонивших свою выю под ярмо утопического коммунизма.

Тяжела и порою безпросветна жизнь русских эмигрантов с ее будничной, серой действительностью, заботами о хлебе насущном, но и в этом безотрадном существании не должно покидать нас сознание того, что переживаемые испытания необходимы для грядущей, великой и свободной России.

Если нам не суждено будет, выражаясь аллегорически, собрать плоды с посаженных нами и выращиваемых с таким трудом деревьев, то пусть этими плодами воспользуются наши внуки — «Cirpent tua poma nepotes», как говорит Виргилий. Мы же постараемся найти утешение и поддержку в словах фернейского философа:

«Труд удаляет от нас три главные несчастия: скуку, порок и нужду. Будем обрабатывать наш сад, — это единственное средство сделать нашу жизнь сносной».

Конец.