В период общего наступления
1. Боевые действия авиации в январе — апреле 1942 г.
После понесенных потерь под Москвой гитлеровское командование рассчитывало зимой 1942 г. удержать занимаемые рубежи и выиграть время, чтобы подготовить резервы для большого наступления весной 1942 г.
Группа армий “Центр” по-прежнему оставалась самой сильной из всех вражеских групп армий, действовавших на советско-германском фронте. Спешно укрепляя рубеж обороны на реках Лама, Руза, Пара и в тылу, немецко-фашистское командование перебрасывало на московское направление войска и технику из Германии и с менее активных участков советско-германского фронта. В результате в начале января 1942 г. в составе группы армий “Центр” имелось 49 пехотных, 14 танковых, 8 моторизованных, 3 охранных дивизии и 3 бригады{1}.
В войсках обеих сторон к этому времени насчитывалось почти равное количество личного состава. В танках наши войска имели незначительное превосходство (1,3 : 1). Одинаковым было соотношение сил по артиллерии. Таким образом, наши войска не обладали необходимым для наступления превосходством в силах и средствах. Советское командование, стремясь использовать благоприятную обстановку, сложившуюся в результате успешного контрнаступления под Москвой, организовало наступательные операции на более широком фронте. Главный удар на западном направлении наносили войска Калининского и Западного фронтов, которые во взаимодействии со смежными армиями Северо-Западного и Брянского фронтов должны были окружить и разгромить главные силы группы армий “Центр”. Директивой Ставки Верховного Главнокомандования от 7 января 1942 г. на войска Калининского фронта возлагалась задача — нанося главный удар в общем направлении на Сычевку, Вязьму, разгромить ржевскую группировку врага, овладеть Ржевом, железной и шоссейной дорогами [231] Гжатск — Смоленск (западнее Вязьмы) и лишить врага основных коммуникаций. Войска Западного фронта должны были нанести поражение немецко-фашистским соединениям в районах Юхнова и Мосальска, а затем ударом в направлении Вязьмы во взаимодействии с Калининским фронтом завершить окружение можайско-гжатско-вяземской группировки врага. Наступление советских войск на западном направлении поддерживала авиация.
К началу наступления в группе армий “Центр” насчитывалось 615 боевых самолетов, в том числе 236 бомбардировщиков, 284 истребителя и 95 разведчиков{2}. В ходе нашего наступления противник начал привлекать для поддержки своих войск авиацию и с других направлений советско-германского фронта.
Одним из главных условий, определявших успешное ведение боевых действий нашей авиации, было увеличение количества и улучшение качества самолетов, поступавших от промышленности. Так, если в декабре 1941 г. было получено 693 самолета, то в январе 1942 г. советские Военно-воздушные силы получили 976, в феврале — 822, в марте — 1352 и в апреле — 1423 самолета{3}.
Заводы авиационной промышленности выпускали преимущественно самолеты новых конструкций: истребители ЛаГТ-3, Як-1, Як-76, бомбардировщики Пе-2 и штурмовики Ил-2. По-прежнему в ограниченном количестве выпускались тяжелые бомбардировщики ТБ-7 (Пе-8). Удельный вес новых самолетов значительно вырос, особенно таких, как Пе-2, Як-1, Як-7б, Ил-2 и других, достигнув 53,2%.
Военно-воздушные силы Калининского и Западного фронтов к 1 января имели исправных самолетов: 218 бомбардировщиков (в том числе 160 самолетов Р-5, Р-зет и По-2), 18 штурмовиков, 95 истребителей{4}. Кроме того, на западном направлении действовали: авиация Московского военного округа (группа генерал-майора авиации Н. А. Сбытова) и 6-й истребительный авиационный корпус ПВО (командир полковник А. И. Митенков), авиационная группа генерала И. Ф. Петрова, авиационная группа генерала Е. М. Николаенко и соединения дальнебомбардировочной авиации Главного Командования. Советское командование привлекало также авиацию Резерва Ставки Верховного Главнокомандования. Всего на западном направлении было более 1000 боеготовых самолетов{5}.
Общее превосходство в авиации было на нашей стороне. Воздушная обстановка благоприятствовала советским войскам. К этому времени господство в воздухе на московском направлении было по-прежнему на стороне наших Военно-воздушных сил. [232]
По мере продвижения наземных войск на запад все больше сокращалась возможность использования в интересах фронтов авиации Московской зоны обороны, части которой продолжали базироваться в районе Москвы и Подмосковья. На боевую деятельность авиации в январе существенно влияли также сложные метеорологические условия. Действия ВВС в период наступления советских войск в декабре 1941 — январе 1942 г. показаны на схеме 7.
Наша авиация производила большое количество самолето-вылетов, в первую очередь для поддержки сухопутных войск. Командующий ВВС Красной Армии генерал-полковник авиации П. Ф. Жигарев в своих указаниях от 22 января 1942 г.{6} требовал направить все усилия авиации на обеспечение действий наступающих войск. Согласно этим указаниям, действия авиации должны были оцениваться по успехам, достигнутым сухопутными войсками, по эффективности ее воздействия на противника на земле и в воздухе. При этом результаты боевых вылетов должны подтверждаться фотографированием, контрольными полетами, либо наблюдением с командных пунктов сухопутных войск. Особое внимание уделялось планированию боевых действий авиации в соответствии с требованиями наземной и воздушной обстановки. Военно-воздушные силы концентрировались на строго ограниченных участках фронта. Их основные усилия были направлены на решение важнейших задач, в первую очередь на уничтожение подходящих к линии фронта резервов. Так, в конце февраля 1942 г. Военный совет западного направления утвердил план проведения операции ВВС Западного фронта на юхновском и гжатском направлениях, разработанный штабом ВВС Красной Армии и фронта (см. приложение 5).
Основная цель операции состояла в том, чтобы путем нанесения массированных ударов авиацией Западного фронта, Резерва Главного Командования и дальнебомбардировочной авиацией по войскам, объектам переднего края, аэродромам, железнодорожным узлам и станциям оказать сухопутным войскам поддержку и содействие в прорыве обороны гитлеровских войск на юхновском и гжатском направлениях. К участию привлекалось около 400 самолетов.
Проведение операции предусматривалось в два этапа. Задачей первого этапа являлась обработка переднего края обороны противника на юхновском направлении с общим количеством самолето-вылетов 1720. Во втором этапе ставилась задача авиационной обработки переднего края вражеской обороны на гжатском направлении и нанесения массированных ударов по аэродромам и опорным узлам сопротивления противника Вязьма, Гжатск (1378 самолето-вылетов). [233]
Планом также предусматривалось конкретное выполнение боевых задач (днем и ночью) на каждый день операции привлекаемыми частями и соединениями бомбардировочной, штурмовой и истребительной авиации.
Такое планирование дало возможность советской авиации в марте — апреле 1942 г. оказать существенную поддержку в наступательных действиях войск и нанести массированные удары по войскам противника, его аэродромам, опорным пунктам и другим объектам врага.
Действия фронтовой авиации
Наступление наших войск продолжалось в течение января— апреля 1942 г. Активную помощь наступавшим войскам оказывала фронтовая авиация, наносившая удары по войскам противника на важнейших направлениях.
В развернувшихся боях на ржевском направлении уже на второй день фашисты срочно стягивали резервы. Воздушной разведкой было установлено движение вражеских колонн пехоты, артиллерии, танков по дорогам Селижарово — Сухошин, Селижарово — Фелистово, Суходол — Спасское, Каледино — Зубцов. Авиация Калининского фронта нанесла сосредоточенные удары по колоннам, уничтожив 53 автомашины, 7 орудий и до роты пехоты. Вместе с фронтовой авиацией активно действовала авиационная группа генерала И. Ф. Петрова. Она поддерживала войска 39-й армии, а также наносила удары по аэродромам и железнодорожным объектам для срыва перевозок на участке железной дороги Ржев — Нелидово.
4 — 7 января 5-й гвардейский и 193-й истребительные, 569-й штурмовой авиационные полки вместе с группой генерала И. Ф. Петрова, несмотря на крайне сложные метеорологические условия, произвели штурмовые налеты на аэродромы врага Ржев, Великие Луки, сожгли 9 самолетов Ю-52 и сбили в воздушном бою бомбардировщик До-217{7}. Боевые действия советских Военно-воздушных сил по аэродромам противника показаны на схеме 8. Более ста самолето-вылетов авиаторы произвели для нанесения бомбовых и штурмовых ударов, прикрытия своих наступавших соединений и для ведения воздушной разведки. В ночь на 8 января авиаторы на железнодорожной станции Мостовая взорвали эшелон с боеприпасами, разрушили полотно железной дороги и вывели из строя до 20 вагонов на станции Сычевка. С боевого задания не вернулись четыре экипажа (один Р-5 и три По-2){8}.
Противник оказывал сильное противодействие средствами противовоздушной обороны. Авиация врага, хотя и не имела господства [234] в воздухе, однако проявляла достаточно высокую активность. Действуя одиночными самолетами и мелкими группами бомбардировщиков, она наносила удары по войскам Калининского фронта, двигавшимся в основном по дорогам, и бомбардировала наши аэродромы вблизи линии фронта. Наибольшая активность немецко-фашистской авиации была в полосе действий 39-й армии. С выходом наших частей в район Сычевки вражеские самолеты стали систематически бомбардировать и обстреливать боевые порядки войск, штабы, резервы в районах их сосредоточения и на маршрутах движения. Фашистская авиация, взаимодействуя с наземными войсками, указывала танкам трассирующими пулями из пулеметов расположение наших огневых средств{9}.
Наша фронтовая авиация стремилась не допустить подхода вражеских резервов в район Ржева и Погорелое Городище, прикрывала свои войска и город Калинин. 11 января было произведено 98 боевых вылетов. При снегопаде и отсутствии видимости экипажи самолетов с большим трудом пробивались к целям и наносили противнику большие потери. В результате налета на аэродром Ржев враг потерял пять самолетов Ю-52 на земле и четыре — в воздушном бою. Кроме того, была нарушена проводная связь в районе Ржев, Зубцов, Погорелое Городище, уничтожено 15 автомашин и разбито два орудия{10}.
В последующие дни наступления погода также продолжала сдерживать активность нашей авиации. Лишь 26 — 27 января она произвела более 100 самолето-вылетов на прикрытие войск и уничтожение врага в районах Кокошкино, Бугрово, Малахово. В боях было сбито два бомбардировщика Ю-87 и сожжено на аэродроме Старица несколько самолетов Ю-88. Не вернулись с боевого задания два наших самолета.
Если на 1 января 1942 г. в составе ВВС Калининского фронта насчитывалось 117 исправных и 59 неисправных самолетов, то к концу месяца в строю всего оставалось 96 машин (5 Пе-2, 17 Ил-2, 7 МиТ-3, 23 ЛаГГ-3, 14 Як-1, 8 И-15 бис и 22 И-16). Авиационная группа генерала И. Ф. Петрова в составе 38 и 46-й авиационных дивизий имела 42 самолета (14 Пе-2, 4 СБ, 4 Ил-2, 7 МиГ-3, 8 ЛаГГ-3 и 5 Р-5){11}.
Армейская авиация к этому времени также была значительно ослаблена: в составе Военно-воздушных сил общевойсковых армий Западного и Калининского фронтов находилось всего по одному ночному авиационному полку, вооруженному самолетами По-2, Р-5. Для усиления общевойсковых армий авиацией и повышения ответственности за состояние и использование Военно-воздушных сил армий и фронтов приказом Наркома обороны СССР от 21 февраля 1942 г. был определен состав ВВС Западного и Калининского [235] фронтов и их армий{12}. В соответствии с приказом армейская авиация усиливалась полками различных родов авиации, передаваемыми из состава фронтовой авиации. Наряду с усилением армейской авиации пополнилась новыми авиационными полками фронтовая авиация. Авиация Московского военного округа (172, 772-й истребительные и 765-й штурмовой авиационные полки) передавалась в состав ВВС Западного фронта. Кроме того, командующему авиацией этого фронта непосредственно подчинялись 122-й истребительный (МиГ-3), 130-й (По-2), 511-й (Пе-3), 1-й (СБ), 603-й (Пе-2) ближнебомбардировочные, 3-й разведывательный (Пе-2 и ЛаГГ-3) авиационные полки и 127-я эскадрилья связи (По-2). Остальные полки вошли в состав Военно-воздушных сил 5, 20, 33, 43, 49, 50, 10, 16 и 61-й армий.
В значительной мере была усилена авиация Калининского фронта. Командующему ВВС фронта непосредственно подчинялись 1-й гвардейский истребительный (“харрикейн”), 132-й ближнебомбардировочный (Пе-2), 6-й гвардейский штурмовой (Ил-2) и 708-й легкобомбардировочный (По-2) авиационные полки. Остальные части были подчинены командующим Военно-воздушных сил 3 и 4-й ударных, 22, 30, 31 и 39-й армий{13}. Организация ВВС Западного и Калининского фронтов показана на стр. 281, 282.
Происходили изменения и в соотношении родов фронтовой авиации. К началу общего наступления на западном направлении удельный вес фронтовой бомбардировочной и штурмовой авиации повысился, что дало возможность вести более активные действия по войскам и боевой технике противника. Для повышения авторитета и ответственности командующих Военно-воздушных сил армий и фронтов Ставка Верховного Главнокомандования директивой от 22 января 1942 г. назначила их заместителями командующих армий и фронтов с сохранением за ними прав и обязанностей командующих Военно-воздушных сил армий и фронтов{14}. Народный комиссар обороны СССР этим приказом запретил командующим фронтами передавать авиацию армий в непосредственное подчинение командующих Военно-воздушных сил фронтов без разрешения Ставки Верховного Главнокомандования. Большое внимание уделялось организации действий авиации в период общего наступления.
Сухопутные войска обладали достаточно сильной авиационной группировкой, что имело важное значение для выполнения поставленных задач. Достаточно сказать, что только 3 и 4-я ударные армии, действовавшие совместно с войсками Северо-Западного фронта в Торопецко-Холмской операции, получили, согласно приказу Народного комиссара обороны СССР, 12 авиационных полков (6 истребительных, 5 бомбардировочных и 1 штурмовой){15} для [236] поддержки и сопровождения войск. При прорыве обороны противника на реке Лама командующему 20-й армии была подчинена 47-я авиационная дивизия, а командующему подвижной группой фронта генералу П. А. Белову — авиационная группа генерала Е. М. Николаенко, усиленная 28-й авиационной дивизией. Некоторые общевойсковые соединения и объединения, ведя упорные бои с превосходящими силами противника в районах Вязьмы, Гжатска, Ржева, были изолированы от своих тылов и не могли тесно взаимодействовать с соседями. В этих условиях подчиненные общевойсковым армиям авиационные полки в значительной мере содействовали успешным действиям войск. В то же время распределение авиации по общевойсковым армиям затрудняло организацию массированных ударов в масштабе фронта.
Опыт применения авиации под Москвой показал, что наиболее эффективные результаты ее действий достигаются при централизованном управлении авиационными соединениями, входящими в состав фронта, и сведении их в крупные авиационные объединения. Исходя из этого опыта, в мае 1942 г. было принято решение о ликвидации армейской авиации. Авиационные соединения, действующие в составе Западного фронта, были объединены в воздушную армию. Позже воздушные армии были сформированы во всех других фронтах. Эти организационные мероприятия были проведены летом 1942 г. В ходе же Московской битвы управление авиацией нередко было децентрализованным. В результате [237] такого управления боевые задачи авиации, действовавшей в целях поддержки общего наступления советских войск на западном направлении, ставились командующим ВВС Западного фронта, командующим ВВС Красной Армии и Ставкой Верховного Главнокомандования. Так, например, командующий ВВС Московского военного округа и командир 6-го истребительного авиационного корпуса ПВО задачи по обеспечению боевых действий войск Западного фронта получали от командующего ВВС фронта; дальнебомбардировочная авиация Главного Командования — от штаба ВВС Красной Армии; 3-я особая авиационная дивизия дальнего действия{16} — непосредственно от Ставки Верховного Главнокомандования.
Авиация противника в феврале продолжала базироваться на аэродромах Ржев, совхоз Дугино, Новое Село, Вязьма, Смоленск, Орша, Селы, Глебовщина, Витебск, Холм, Дно, Сальцы, Гривочка. В течение месяца только в полосе Калининского фронта она произвела 2866 самолето-пролетов (2781 днем и 85 ночью). За это время было всего 67 воздушных боев, в которых участвовало с обеих сторон 344 самолета. Над полем боя обычно патрулировали одновременно от 15 до 40 истребителей противника. В течение месяца вражеская авиация произвела 16 налетов по 6 нашим аэродромам. В них участвовало 72 самолета, в том числе 51 истребитель{17}. Одиночные самолеты противника ночью патрулировали над нашими аэродромами и пытались атаковать взлетающие машины. Таким образом, в феврале повысилась активность гитлеровской авиации, увеличилось количество налетов на советские аэродромы днем и ночью. Противник нередко достигал непродолжительного (2 — 3 часа) господства в воздухе на определенных направлениях. Широко использовались им транспортные самолеты Ю-52 для переброски боеприпасов, личного состава, продовольствия к окруженным войскам в районе Ржев, Белый. На аэродроме Орша базировалось до 100 самолетов Ю-52.
Для противодействия воздушному противнику части ВВС Калининского фронта наносили удары по его аэродромам. Так, в ночь на 3 февраля был произведен надет на аэродром Холм и уничтожено два самолета Ю-52; в воздушном бою сбито два “юнкерса” и три “мессершмитта”. 18 февраля на аэродроме Дугино от бомбо-штурмовых ударов взорван склад с боеприпасами и сожжено несколько “мессершмиттов”. В этих налетах мы потеряли пять самолетов{18}.
В состав авиации Калининского фронта входил транспортный отряд, имевший на вооружении устаревшие четырехмоторные бомбардировщики [238] ТБ-3 и транспортные самолеты ПС-84. Отряд произвел 318 самолето-вылетов для транспортировки грузов и осуществления связи с войсками, из которых 28 вылетов днем и 290 — ночью.
Отдельная транспортная группа имела на вооружении санитарные самолеты По-2 и произвела 364 самолето-вылета (105 днем и 259 ночью) для транспортировки грузов и раненых. Только войскам 39-й армии 18 февраля было доставлено по воздуху 2966 кг продуктов, 2800 кг горючего, 300 кг технического масла, 160 снарядов, 120 кг махорки, 16 кг бумаги и 243 кг газет{19}. В район боевых действий войск 29 и 39-й армий и 11-го кавалерийского корпуса транспортной авиацией на парашютах сброшено: 101 т продуктов, 8429 снарядов 76-мм калибра, 496 снарядов 122-мм калибра,153 снаряда 152-мм калибра, 1860 осколочных снарядов 76-мм калибра, 49 073 мин, 1123 488 патронов, 382 240 патронов к пистолету “ТТ”, 13322 патрона к противотанковым ружьям, 14 999 ручных гранат, 1673 реактивных снаряда, 250 пар лыж, 47 т горючего, 2880 кг автола, 144 кг оружейного масла, 4 баллона сжатого воздуха, 3240 кг медикаментов, 1763 кг корреспонденции. Кроме того, вывезено 423 человека раненых, 805 грузовых парашютов и 40 мешков с почтой{20}.
Январь 1942 г. был холодным. Сильные снегопады затрудняли наступление. Войска, за исключением сравнительно немногочисленных лыжных частей, могли продвигаться только по дорогам. По мере продвижения возрастали также трудности для действий авиации. В освобожденных районах не было пригодных к использованию аэродромов. Необходимо было оставленные и приведенные в негодность противником аэродромы быстро восстанавливать и перебазировать на них авиацию, в первую очередь истребительную.
Директивой Ставки Верховного Главнокомандования от 22 января 1942 г. ответственность за подготовку новых аэродромов в освобожденных от фашистских захватчиков районах возлагалась на командующих- Военно-воздушных сил общевойсковых армий. [239] С этой целью в их распоряжение выделялось по 2 — 3 запасных батальона аэродромного обслуживания{21}. После подготовки аэродромов эти батальоны должны были поступать в подчинение командиров авиационных полков, базируемых на новых аэродромах, и обеспечивать боевые действия полков.
Для прикрытия передовых отрядов общевойсковых армий командующему ВВС Красной Армии разрешалось привлекать в случае необходимости истребительную авиацию ПВО страны, расположенную вблизи линии фронта. При этом командование ПВО страны обязано было выполнять указания командующего ВВС Красной Армии использовать истребители по его усмотрению.
С наибольшим напряжением Военно-воздушные силы Калининского фронта действовали в феврале. В течение месяца они произвели 6667 самолето-вылетов (3939 днем и 2728 ночью), из которых на воздушную разведку — 224, бомбардировку объектов — 2188, штурмовые действия по войскам — 790, прикрытие своих войск и объектов — 2010, транспортировку грузов — 1168, для связи с войсками — 287{22}.
В результате боевых действий авиации противнику был нанесен значительный ущерб. Было уничтожено 47 танков и бронемашин, 147 орудий, более тысячи автомашин, 363 зенитных пулемета, 10 цистерн с горючим, 64 вагона, 11 складов с боеприпасами, 3 дзота, 1 бронепоезд и большое количество живой силы. На аэродромах уничтожено 28 и в воздушных боях сбито 82 самолета{23}. Большие потери понесли и части нашей 38-й ночной легкобомбардировочной дивизии от огня крупнокалиберных зенитных пулеметов, атак вражеских истребителей и ружейного огня. Частые метели, приводившие к обледенению самолетов, при полетах на малых высотах затрудняли дневные действия легких бомбардировщиков типа По-2 и Р-5.
Январь и февраль были напряженными и для летного состава ВВС Западного фронта. Командующий Западным направлением генерал армии Г. К. Жуков докладывал 22 февраля Верховному Главнокомандующему И. В. Сталину:
“...Авиация противника за последнее время изменила свою тактику действий малыми группами и, отказавшись от мелких групп, действует по 30, 40, а иногда и по 60 самолетов. 19 февраля вражеская авиация нанесла удар по 5-й армии 200 бомбардировщиками. 20 февраля 300 самолетов противника нанесли удар по войскам 43 и 49-й армий в районе Юхнов. Отказ от действий мелкими группами объясняется, видимо, большими потерями от наших сосредоточенных ударов” {24}.
Командующий Западным направлением указывал, [240] что для противодействия новой тактике противника нужны сосредоточенные удары нашей авиации, но ВВС Западного и Калининского фронтов достаточными силами не располагают и, согласно приказу Народного комиссара обороны СССР, командующие фронтами не имеют права использовать авиацию общевойсковых армий в интересах фронта. К этому времени ВВС Западного фронта имели в своем подчинении кроме штурмовиков и бомбардировщиков один истребительный полк, вооруженный самолетами ЛаГГ-3. Эти силы были недостаточны для прикрытия 12 стрелковых дивизий, действующих в районе Вязьмы, а также для прикрытия железнодорожных перевозок и районов выгрузки. Поэтому генерал армии Г. К. Жуков просил Ставку Верховного Главнокомандования об усилении ВВС Западного и Калининского фронтов для обеспечения боевых действий войск 33-й армии, 1-го гвардейского и 11-го кавалерийских корпусов для отражения массированных налетов фашистской авиации, прикрытия перевозок войск и районов сосредоточения резервов, а также для нанесения мощных ударов по группировкам противника.
Ставка Верховного Главнокомандования выделила дополнительно в распоряжение ВВС Западного фронта четыре истребительных, один штурмовой и один бомбардировочный авиационные полки. Одновременно была усилена авиация Калининского фронта{25}.
В конце февраля Военный Совет Западного направления утвердил План проведения операции ВВС Западного фронта на юхновском и гжатском направлениях, разработанный совместно со штабом ВВС Красной Армии. К участию в операции привлекались авиация Резерва Ставки Верховного Главнокомандования в составе 7 полков, группа дальнебомбардировочной авиации под командованием генерала А. Е. Голованова в количестве 210 — 220 самолетов и ВВС Западного фронта в составе 160 — 170 самолетов. Таким образом, всего к участию в операции привлекалось до 390 самолетов{26}.
На советскую авиацию возлагалось решение следующих задач: массированными ударами поддерживать действия войск при прорыве обороны противника на юхновском и гжатском направлениях, уничтожать авиацию врага на его аэродромах в районах Вязьма, Гжатск, Сычевка. С прорывом обороны на этих направлениях дальнебомбардировочная авиация должна была перенести свои массированные удары на железнодорожный узел Вязьма и базы снабжения в районах Вязьма и Гжатск. Фронтовая бомбардировочная и штурмовая авиация в это время должна была действовать по аэродромам противника в районах Сычевка, Вязьма, Гжатск, а истребительная авиация — прикрывать действия бомбардировочной [241] и штурмовой авиации и одновременно содействовать развитию успеха наших войск.
Планом операции предусматривались два этапа, каждый из которых был рассчитан на три дня. Первый этап включал авиационную обработку переднего края обороны противника на юхновском направлении, второй — обработку переднего края на гжатском направлении и нанесение массированных ударов по основным железнодорожным узлам и аэродромам.
Поставленные перед советской авиацией ответственные боевые задачи в основном были выполнены. Авиационные части и соединения днем и ночью произвели за последнюю неделю февраля более 2 тыс. самолето-вылетов, уничтожив при этом большое количество военных объектов противника и его живой силы.
В тесном взаимодействии с фронтовой авиацией и Резервом Ставки Верховного Главнокомандования активно действовали 40, 42, 50 и 1-я тяжелобомбардировочная дивизии группы генерала А. Е. Голованова по уничтожению фашистской авиации на аэродромах Балбасово, Смоленск, Витебск, Вязьма, железнодорожных эшелонов на перегонах Смоленск — Вязьма, Вязьма — Гжатск и на станциях Орша, Дорогобуж, Ярцево, Вязьма, Ржев, Осуга. Экипажи дальних бомбардировщиков ДБ-3, Ер-2 подвергли бомбардировке скопление гитлеровских войск в районах Юхнов, Камынино, Карманово, Шахматово, Клушино, Подберезье и др. Экипажи действовали в основном ночью одиночными самолетами, днем совершались вылеты с целью разрушения мостов и фотографирования объектов. Ночью экипажи применяли для подсвечивания целей светящиеся авиационные бомбы Саб-25 и Саб-15, что давало положительные результаты. В ходе операции только экипажи дальних бомбардировщиков группы А. Е. Голованова уничтожили на аэродромах 42 самолета противника, вывели из строя 21 железнодорожный эшелон, 2 моста и много другой боевой техники противника{27}.
Враг по-прежнему продолжал оказывать ожесточенное сопротивление и особенно упорное — на ржевском направлении в полосе действий войск Калининского фронта. Со 2 марта авиация противника резко повысила активность перед фронтом наступления 3-й ударной армии в районе Холм, Торопец, действуя группами от 20 до 200 бомбардировщиков под прикрытием больших групп истребителей. В районе Ржев авиация противника действовала группами по 12 — 20 бомбардировщиков в сопровождении от 8 до 12 истребителей по боевым порядкам наших войск, железнодорожным узлам и перегонам. Воздушная разведка отмечала на аэродромах противника от 50 до 100 самолетов. Преимущественно они базировались на площадках в районах Полоцк, Орша, Витебск, Смоленск, Вязьма, Ново-Дугино{28}. [242]
В марте 1942 г. действия фашистской авиации согласовывались с оперативными задачами сухопутных войск. Немецко-фашистское командование широко применяло маневр авиационными частями, перебрасывая их с одного участка фронта на другой. В полосе Калининского фронта за март было зарегистрировано 6340 самолето-пролетов противника. Усиливая свою активность на поле боя, гитлеровцы одновременно производили налеты на наши аэродромы и железнодорожные коммуникации. В марте было 56 налетов по 14 аэродромам, в которых участвовало 267 самолетов{29}. Налеты производились группами по 12 — 27 самолетов одновременно по 5 — 8 аэродромам. После первого удара следовали повторные атаки меньшими группами — по 3 — 5 самолетов. Соотношение прикрываемых истребителей в группе было 1 : 3 в пользу противника. Удары по железнодорожным коммуникациям противник наносил небольшими группами — по 3 — 5 самолетов. Методы и способы бомбометания оставались прежними. Самолеты подходили к цели на различных высотах, в зависимости от противодействия зенитной артиллерии и пулеметов. Выход на цель осуществлялся в подавляющем большинстве со стороны солнца. Затем группа делилась на пары и одиночные самолеты, которые атаковывали цель преимущественно с пикирования. При действиях по крупным объектам противником применялись фугасные бомбы калибра 100 и 250 кг. Качество бомбометания несколько повысилось по сравнению с осенним периодом 1941 г. Так, при налете на один из аэродромов бомбардировщики Ю-88 уничтожили 6 самолетов и повредили 5 наших машин.
Период общего наступления характеризовался достаточно частыми боями в воздухе. Например, в течение марта было проведено 258 воздушных боев, в которых участвовало 656 советских самолетов и 971 самолет врага. В большинстве случаев бои были групповыми, количественное превосходство оставалось за противником (1 : 5), однако и при таком численном превосходстве наши летчики наносили врагу ощутимые потери. 5 марта четверка И-16 вела бой с 18 бомбардировщиками Ю-88 и сбила один самолет Ю-88, не имея потерь со своей стороны. 7 марта в районе города Холм происходил бой шести истребителей “харрикейн” с 45 вражескими самолетами. В ожесточенном бою противник потерял два самолета. Наши потери составили всего один самолет. Летчик спасся, покинув горящую машину с парашютом. 21 и 22 марта под Ржевом произошло два воздушных боя. В первом участвовало 5 истребителей ЛаГГ-3 против 30 самолетов противника. Вражеская авиация потеряла 5 самолетов, у нас потерь не было. Во втором бою 3 истребителя Як-1 вели бой против 27 вражеских самолетов и сбили 5 из них; мы потеряли 1 самолет{30}. [243]
Успешные действия в воздушном бою достигались благодаря проявлению инициативы наших летчиков. Они почти всегда первыми вступали в бой с врагом. Хорошо организованное управление истребителями в воздухе и по радио с земли помогало нашим летчикам в воздушных боях.
На 3 апреля в составе авиации Калининского фронта насчитывалось всего 4 авиационных полка, из них 1 бомбардировочный (6 исправных самолетов Пе-2), 1 истребительный в составе 13 самолетов “харрикейн”, 1 штурмовой, в котором было всего лишь 3 исправных самолета Ил-2, и транспортный полк в составе 7 самолетов По-2{31}. Кроме фронтовой авиации было несколько полков, которые обеспечивали действия общевойсковых армий. В составе этих полков также оставалось небольшое число самолетов. Военно-воздушные силы 3-й ударной армии имели 1 ночной легкобомбардировочный полк (12 самолетов По-2) и 3 истребительных авиационных полка (12 самолетов И-16). В ВВС 4-й ударной армии было 2 ночных бомбардировочных полка (6 самолетов СБ и 15 По-2) и 4 истребительных полка (12 исправных самолетов ЛаГГ-3). ВВС 22-й армии включали 1 ночной легкобомбардировочный полк (6 самолетов Р-5){32}. Такое же примерно количество самолетов было и в других общевойсковых армиях к началу апреля 1942 г. [244]
Несмотря на большой некомплект самолетов и плохие метеорологические условия, части ВВС Калининского фронта вели в марте 1942 г. напряженные боевые действия. Данные о количестве боевых вылетов ВВС Калининского фронта приведены в табл. 3.
Анализ табл. 4 и 5 показывает эффективность ударов авиации фронта по уничтожению войск и техники противника.
В составе фронтовой авиации вместе с другими частями продолжал наращивать удары по гитлеровским войскам личный состав 38-го бомбардировочного авиационного полка под командованием майора М. Свинарева. Что ни день, то новые подвиги совершали экипажи на пикирующих бомбардировщиках “Петляков-2” Часто на ответственные задания группы водил сам командир полка майор М. Свинарев. Так было при действиях полка по уничтожению резервов противника в районе Карманово, восточнее Вязьмы и другим объектам. Особенно активно действовал в полку комсомольский экипаж Пе-2 в составе летчика Виктора Сергеевича Тюрина, штурмана Василия Андреева и стрелка-радиста Евгения Анатольевича Разуваева.
При выполнении боевого задания под Сычевкой чуть было не оборвалась жизнь этой отважной тройки. Над целью (бомбили артиллерийские батареи) прямым попаданием зенитного снаряда было сильно повреждено хвостовое оперение и фюзеляж их самолета. При втором заходе на объект осколки снаряда срезали часть левой плоскости машины и вывели из строя правый мотор. Самолет терял управление. Воспользовавшись этим, пара фашистских истребителей Ме-109 вела отчаянные атаки. Пулеметная очередь пробила пилотскую кабину. Был ранен командир экипажа В. С. Тюрин. Командир полка отдал по рации приказ посадить пикировщик на прифронтовом аэродроме истребителей. Но лейтенант Тюрин ответил: “Дотянем до своего аэродрома. .. Дотянем!” Командир полка только и сказал: “Желаю удачи”, — и передал на землю приказание направить к посадочной полосе аэродрома санитарную автомашину.
Тяжелораненый В. С. Тюрин с помощью штурмана сумел приземлить самолет.
На другой день Е. Разуваев и В. Андреев снова поднялись в воздух, на этот раз с другим командиром. Лейтенант В. Тюрин был отправлен в госпиталь. Экипажу поставили задачу уничтожить скопление пехоты врага западнее г. Гжатска. В воздухе складывалась благоприятная обстановка: боевой порядок девятки самолетов Пе-2 прикрывали истребители ЛаГГ-3. В районе цели патрулировали наши истребители. Казалось, все меры предосторожности были приняты. Девятка самолетов произвела первый заход на объект противника, за ним — второй. Цель с высоты 1500 м была поражена. Теперь можно и возвращаться. Обратный полет всегда легче: воодушевляет удовлетворенность от выполненного задания, сознание близости своего аэродрома. Поначалу [245]
все шло нормально — фашистские зенитчики молчали. Но над линией фронта девятку “петляковых” встретили истребители “Мессершмитты-109”. Завязался воздушный бой. В ведущем звене группы вспыхнула машина левого ведомого, но экипаж не покидал строя. Метким огнем люкового и бортового пулеметов стрелок-радист Евгений Разуваев и штурман Василий Андреев отражали нарастающие атаки “мессершмиттов”.
| Фронтовые авиационные полки и Военно-воздушные силы армий | Количество самолето-вылетов | Произведено самолето-вылетов | Причина невыполнения боевого задания | |||||||||
| днем | ночью | по войскам | по аэро-дромам | по железно-дорожным объектам | Для прикрытия и сопро-вождения войск | для транспор-тировки грузов | для ведения воздушной разведки | для связи с войсками | отказ мате-риальной части | плохие метеоро-логические условия | Всего | |
| 1-й гвардейский истребительный авиационный полк | 451 | — | — | — | — | 451 | — | — | — | — | — | 451 |
| 6-й гвардейский штурмовой авиационный полк | 186 | — | 175 | — | 11 | — | — | — | — | — | — | 186 |
| 128-й пикирующий бомбар-дировочный авиационный полк | 300 | — | 184 | 28 | 32 | — | — | 39 | — | 9 | 8 | 300 |
| 708-й легкобомбар-дировочный авиационный полк | 74 | — | — | — | — | — | 74 | — | — | — | — | 74 |
| 357-я отдельная эскадрилья связи | 198 | — | — | — | — | — | — | — | 198 | — | — | 198 |
| 3-я ударная армия | 694 | 238 | 244 | — | — | 566 | — | 15 | 107 | — | — | 932 |
| 4-я армия | 696 | 736 | 690 | 8 | 11 | 614 | — | 92 | 9 | 8 | — | 1432 |
| 22-я армия | 59 | 269 | 72 | 10 | 10 | 28 | 105 | 18 | 80 | 2 | 3 | 328 |
| 30-я армия | 441 | 785 | 643 | 5 | 1 | 390 | 47 | 10 | — | 70 | 60 | 1226 |
| 31-я армия | 596 | 197 | 196 | — | 14 | 373 | — | 34 | 142 | 16 | 18 | 793 |
| 39-я армия | 641 | 417 | 221 | 103 | 76 | 224 | 5 | 33 | 350 | 29 | 17 | 1058 |
| Итого | 4336 | 2642 | 2425 | 154 | 155 | 2646 | 231 | 241 | 886 | 134 | 106 | 6978 |
| Военно-воздушные силы армий и авиационные силы фронта | Живая сила | Полевые орудия | Зенит-ные орудия | Зенит-ные пулеметы | артбатареи | Мино-метные батареи | авто-машины | Ж/д вагоны | Склады с бое-припасами | танки | дзоты | цистерны |
| 22-я армия | До 1500 | 14 | 1 | 270 | _ | 3 | 8 | 1 | _ | |||
| 30-я армия | До 500 | 3 | — | 8 | 1 | 5 | 160 | 10 | 1 | — | — | — |
| 39-я армия | — | — | — | — | — | — | 160 | 30 | — | — | — | — |
| 3-я ударная армия | — | — | — | — | — | — | 8 | — | 1 | — | — | 5 |
| 31-я армия | До 400 | — | — | 5 | — | — | — | — | — | — | — | — |
| 4-я ударная армия | 300 | — | — | 40 | — | — | 55 | 2 | 4 | — | 14 | 1 |
| 6-й гвардейский штурмовой авиационный полк | До 400 | 36 | 4 | 34 | — | 3 | 507 | 5 | 1 | 5 | — | 4 |
| 128-й пикирующий бомбар-дировочный авиационный полк | До 300 | 3 | 110 | 9 | 1 | |||||||
| Итого | Более 3 тыс. | 56 | 4 | 87 | 1 | 9 | 1270 | 56 | 10 | 13 | 15 | 11 |
|
Фронтовые авиационные полки и Военно-воздушные силы армий |
Количество воздушных боев |
Участвовало самолетов |
Уничтожено самолетов |
||||
| с нашей стороны | со стороны противника | в воздушном бою | на аэродромах | зенитной артиллерией и зенитными пулеметами | всего | ||
| 1-й гвардейский истребительный авиационный полк | 12 | 43 | 39 | 4 | — | — | 4 |
| 6-й гвардейский штурмовой авиационный полк | 1 | 4 | 1 | 1 | — | — | 1 |
| 128-й пикирующий бомбардировочный авиационный полк | 7 | 21 | 21 | 5 | 39 ** | — | 44 |
| 3-я ударная армия | 56 | 136 | 424 | 17 | — | — | 17 |
| 4-я армия | 53 | 110 | 126 | 28 | 4 | — | 32 |
| 22-я армия | 1 | 1 | 1 | 1 | — | — | 1 |
| 30-я армия | 41 | 147 | 182 | 24 | — | 2 | 26 |
| 31-я армия | 10 | 47 | 32 | 9 | — | — | 9 |
| 39-я армия | 22 | 81 | 107 | 25 | 17** | — | 42 |
| ПВО фронта | — | — | — | — | — | 44 | 44 |
| Итого | 203 | 590 | 933 | 114 | 60 | 46 | 220 |
Вдруг загорелся центропланный бензобак, пламя охватило левый мотор и фюзеляж. Управление рулями высоты и поворота было перебито. Положение становилось критическим.
Командир экипажа приказал покинуть машину.
Неуправляемый, пылающий самолет падал. Воспользоваться люком стрелку-радисту не было возможности. Оставался один выход — выброситься с парашютом через борт самолета. Сильная струя воздуха резко ударила его о фюзеляж. Острая боль обожгла голову. С огромным трудом отделившись от своей кабины, Е. А. Разуваев оказался теперь под стабилизатором самолета. И снова несчастье: ударом о нижнюю часть киля у него был поврежден плечевой сустав, а стабилизатором перебиты обе ноги. Но предстояло еще приземление. А как это сделать, если обе ноги перебиты, искалечены! Надо опуститься с парашютом на туловище. Так он и поступил, прибавив к тяжелым ранениям еще и травму позвоночника.
Вскоре Е. А. Разуваева с переднего края доставили в тыловой госпиталь. Началась борьба за жизнь отважного воина — он остался жить{33}. [249]
{33}Чтобы узнать дальнейшую судьбу этого мужественного человека, совершившего в битве под Москвой героический подвиг, пришлось обращаться по многим адресам, пока, наконец, удалось узнать его местожительство. Между нами завязалась переписка. Е. Разуваев писал, что, выйдя из госпиталя после длительного лечения, стал инвалидом второй группы. “Но сидеть сложа руки не могу. Тружусь, вношу посильный вклад в наше общее дело строительства коммунизма. Работаю много, с упоением, забывая о тяжелых фронтовых травмах... Вот уже продолжительное время я работаю в Исполкоме районного Совета депутатов трудящихся по линии местной гражданской обороны. Очень рад, что нахожусь в дружном коллективе, и он морально поддерживает меня”, — сообщал ветеран войны коммунист Е. А. Разуваев. Какое чувство гордости за советского человека испытываешь, когда читаешь такие строки! А недавно нам довелось встретиться. Встреча была незабываемо теплой и радостной еще и потому, что на ней присутствовал бывший командир экипажа самолета Пе-2 Виктор Сергеевич Тюрин. Он прошел нелегкий фронтовой путь, участвуя в многочисленных боях и воздушных сражениях в составе 38-го авиационного полка, сначала командуя звеном, а к концу войны — авиационной эскадрильей. О его мужестве и отваге говорят несколько боевых орденов. Полковник В. С. Тюрин в послевоенные годы окончил Краснознаменную Военно-воздушную академию им. Ю. А. Гагарина и до июня 1974 г. работал старшим преподавателем кафедры Военной академии им. М. В. Фрунзе. Он на протяжении многих лет готовил офицерские кадры, передавая им свой богатый боевой опыт.
Действия Военно-воздушных сил Московской зоны обороны
В ответ на призыв Коммунистической партии и Советского правительства беспощадно истреблять гитлеровских оккупантов, авиаторы в ознаменование 24-й годовщины Красной Армии вступили в социалистическое соревнование. Летно-технический состав считал своим долгом прийти к этому дню с новыми боевыми достижениями. Воздушные защитники города Ленина в канун праздника обратились к своим братьям по оружию — летчикам-истребителям Московской зоны ПВО с предложением начать социалистическое соревнование. “Наша большевистская партия, правительство возложили на вас, советских соколов, почетную и ответственную задачу — охрану родной Москвы от налетов фашистской сволочи... Как зеницу ока храните нашу красавицу Москву. Еще больше умножайте свои победы в воздухе, крушите беспощадно врага там, где его встретите”{34}, — писали ленинградцы. Защитники Москвы приняли вызов на соревнование. Они взяли на себя обязательства: все задания выполнять только на отлично, обеспечивать 100-процентную боевую готовность самолетов, производить высококачественный ремонт вышедших из строя машин, не иметь случаев потерь ориентировки, в совершенстве знать район боевых действий, досрочно переучивать молодой летный и технический состав на самолете МиГ-3{35}.
Воздушные воины делом отвечали на взятые обязательства. Эскадрилья 120-го истребительного авиационного полка под командованием капитана В. М. Томилина, прикрывая 27 февраля наступавшие части Западного фронта в районе Медыни, уничтожила 4 самолета Ме-110{36}. Ведущего группы сбил капитан То-милин, два других вражеских самолета в панике полетели в обратном направлении. В один из боевых вылетов эскадрилью истребителей возглавил лейтенант С. А. Рубцов. Летчики обнаружили пять бомбардировщиков, следовавших плотным строем.
“В первый момент, — рассказывал лейтенант Рубцов, — мне показалось, что это наши самолеты. Но когда с небольшим превышением прошли над ними, то увидели, что это были бомбардировщики “До-215”, массивные, большие тупоносые машины. Их прикрывали „мессершмитты"”. Советские летчики действовали тактически грамотно: заметив врага первыми, сами до последнего момента оставались незамеченными. Чтобы не дать противнику обнаружить себя, лейтенанты С. Рубцов и И. Бочаров зашли со стороны солнца и в лоб открыли огонь. Боевой порядок был нарушен, один из бомбардировщиков загорелся от [250] огня Рубцова и упал на землю. Лейтенант Бочаров уничтожил второго бомбардировщика, а третьего сбил пилот Сорокин. Два других самолета повернули назад.
Так, в одном бою, помогая друг другу, летчики уничтожили три вражеские машины и благополучно вернулись на свой аэродром. Через день Рубцов и Сорокин снова сбили по одному “мессершмитту”{37}.
На призыв ленинградцев своими трудовыми делами ответил и инженерно-технический состав. Авиационные механики и техники 120-го истребительного авиационного полка вернули в строй 11 поврежденных самолетов, 23 самолета отремонтировали в полевых условиях{38}. Летный и технический состав, выполняя боевые задания в воздухе и работы по авиационному обеспечению полетов, всегда помнил о своих обязательствах перед ленинградцами.
В январе 1942 г. воины противовоздушной обороны Москвы сбили 43 самолета противника и 5 уничтожили на аэродроме Юхнов{39}. В феврале налетов на Москву не было. Вражеская авиация вела лишь воздушную разведку и пыталась наносить удары по железнодорожным узлам и аэродромам. Наибольшую активность она проявляла в районе Можайск, Малоярославец, Калинин, Медынь, Калуга и Тула.
Части 6-го истребительного авиационного корпуса наряду с выполнением главной задачи по охране Москвы обеспечивали прикрытие войск Западного и Калининского фронтов, вели воздушную разведку, патрулировали вдоль железных и шоссейных дорог. Так, если в феврале летчики корпуса провели более 100 воздушных боев и сбили в них 54 вражеских самолета, то в марте в 48 боях сбито 25 самолетов{40}. В боях наиболее отличились заместитель командира эскадрильи капитан Г. Ф. Приймук, старшие лейтенанты А. Ф. Ковачевич, П. Н. Белясник, лейтенант В. Г. Иванов и многие другие. [251]
Начало марта совпало с большим событием в жизни 120-го истребительного авиационного полка. Газета “Правда” от 8 марта писала:
“... В боях за Советскую родину против гитлеровских захватчиков 4, 65, 174-й штурмовые, 6, 7, 120, 69, 44, 55-й истребительные, 43,33,5-й бомбардировочные авиационные полки показали образцы мужества, отваги, дисциплины и организованности. За проявленную отвагу в боях за Отечество с немецкими захватчиками, за стойкость, мужество, дисциплину и организованность, за героизм личного состава указанные полки преобразованы в гвардейские” {41}.
На аэродроме был выстроен весь личный состав полка. На митинг прибыл командующий ВВС Московского военного округа и Московской зоны обороны генерал Н. А. Сбытов.
“Приказом Наркома обороны СССР № 70 от 7 марта 1942 г. ваш 120-й истребительный авиационный полк отныне преобразован в 12-й гвардейский авиационный полк, — с большой радостью сообщил командующий — Вы получили звание гвардейцев за самоотверженную защиту родной столицы от фашистских пиратов. Полк совершил с первых дней воины 5700 боевых вылетов, из них 1293 на штурмовку Вы летчики-гвардейцы, уничтожили немало танков, сотни автомашин, 42 орудия, 83 зенитные пулеметные точки и много другой техники противника” {42}.
Генерал Н. А. Сбытов закончил свою речь здравицей в честь героических соколов-гвардейцев, в честь авиационных механиков, техников, мотористов и инженеров Дружным “ура” ответили гвардейцы. Их общие чувства и мысли выразил лейтенант Рубцов: “Мы оправдаем высокое звание гвардейцев, с утроенной энергией будем и впредь громить врага” До конца марта летчики 12-го гвардейского полка сбили шесть немецких самолетов.
К началу апреля 1942 г. непосредственная угроза Москве миновала. Вражеская авиация, понеся большие потери, вынуждена была еще в январе прекратить систематические налеты на столицу. Самолеты появлялись над городом лишь изредка и мелкими [252] группами. Чаще всего отмечались пролеты одиночных разведчиков. К этому времени противовоздушная оборона города настолько стала надежной и мощной, что при появлении бомбардировщиков в городе не всегда объявлялась воздушная тревога.
Последнее крупное нападение на Москву с воздуха гитлеровское командование предприняло 31 марта. В нем участвовало до 60 самолетов{43}. Однако пробиться к столице им не удалось. Их встретили истребители далеко на подступах к городу. Завязался упорный бой. Сохраняя строй, немцы яростно отбивались и продолжали следовать к объектам. Советские истребители умелым маневрированием и смелыми атаками расчленили боевой порядок бомбардировщиков. Несколько самолетов было сбито. Остальные повернули назад.
В апреле лишь два немецких самолета пытались прорваться к Москве, но безуспешно. Войска противовоздушной обороны Москвы успешно выполнили свои задачи. Гитлеровский план разрушения города был сорван. В этом исключительно большая роль принадлежала истребительной авиации ПВО. Она способствовала также дальнейшему наступлению войск на западном направлении. [253]
Содействие дальнебомбардировочной авиации наступлению войск
В период общего наступления советских войск на западном направлении дальнебомбардировочная авиация наносила удары по коммуникациям врага и тем самым препятствовала осуществлению железнодорожных и автомобильных перевозок. Бомбардировщики ДБ-3, Ер-2 непрерывно держали под своим контролем дороги Вязьма — Орша, Ржев — Вязьма — Брянск, Сухиничи — Ельня и Варшавское шоссе. Наиболее активно дальние бомбардировщики действовали на перегонах Мятлево — Вязьма, Гжатск — Вязьма, Вязьма — Ярцево, Сухиничи — Ельня, Вязьма — Занозная. Не один железнодорожный эшелон был здесь уничтожен нашими экипажами бомбардировщиков. Прямыми попаданиями бомб были также разрушены железнодорожные мосты в районе станций Вязьма, Дорогобуж, Ярцево.
Дальнебомбардировочная авиация Главного Командования, находящаяся в подчинении командующего ВВС Красной Армии, на основании постановления Государственного Комитета Обороны от 5 марта 1942 г. была реорганизована в авиацию дальнего действия, которая была подчинена непосредственно Ставке Верховного Главнокомандования. В результате этого были созданы условия для организации самостоятельных операций авиации дальнего действия по стратегическим объектам. Поэтому выделение этого вида авиации из состава Военно-воздушных сил и подчинение Ставке было правильным и своевременным мероприятием. Однако в связи с недостатком фронтовых бомбардировщиков авиацию дальнего действия по-прежнему приходилось привлекать для нанесения ударов по войскам противника в интересах наступающих войск.
В январе — апреле дальние бомбардировщики нанесли ощутимые потери врагу на аэродромах Вязьма, Смоленск, Витебск, Орша, Брянск и др. С 23 января по 22 февраля части 1-й тяжелобомбардировочной авиационной дивизии под командованием полковника Е. Ф. Логинова уничтожили на аэродромах Орша, где гитлеровское командование сосредоточило до 100 транспортных самолетов Ю-52, Смоленск, Витебск — 42 самолета. Дивизия, кроме того, уничтожила 21 железнодорожный эшелон, 3 склада с боеприпасами и горючим, вывела из строя 4 железнодорожных узла и 2 моста. Экипажи дальних бомбардировщиков 43 раза подвергали атакам автоколонны, уничтожив при этом до 200 автомашин с грузами{44}.
Исключительным героизмом и отвагой отличался летный состав 750-го дальнебомбардировочного авиационного полка под командованием подполковника Б. В. Бицкого. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 29 марта 1942 г. наиболее отличившимся [254] в битве за Москву майорам П. П. Глазкову, И. М. Заикину и Ф. А. Минкевичу было присвоено звание Героя Советского Союза{45}. В апреле полк продолжал активно действовать по уничтожению фашистской авиации на аэродромах Смоленск, Сеща, Орша и разрушению железнодорожных узлов Смоленск, Дно, Вязьма, Псков, Идрица, Невель, Витебск, Гомель, Брянск.
Наибольшей эффективностью бомбовых ударов выделялся 748-й дальнебомбардировочный авиационный полк под командованием майора Н. В. Микрюкова. С переходом наших войск в наступление на ржевском направлении полк разрушал узлы сопротивления противника и уничтожал его авиацию на аэродромах. Поддерживая наступательные действия Калининского и Западного фронтов на направлении Ржев, Сычевка, Вязьма, полк за период с 14 января по апрель произвел около 800 самолето-вылетов{46}. Систематическими бомбовыми ударами он нарушал железнодорожные перевозки на участках Ржев — Вязьма, Вязьма — Гжатск и препятствовал переброске резервов противника к линии фронта. Полк наносил последовательные удары по железнодорожным узлам Витебск, Смоленск и Ярцево через каждые 4 — 5 дней. В дни интенсивных перевозок эти узлы бомбардировались ежедневно. Железнодорожный участок Витебск — Смоленск — Ярцево за несколько месяцев до 40 раз подвергся бомбардировке полком. Интенсивность боевых действий 748-го дальнебомбардировочного авиационного полка дальнего действия с 14 января по 30 апреля 1942 г. выражается в следующих цифрах{47}:
| Число летных дней | Количество самолето-вылетов | Общий налет, в часах | Бомбовая нагрузка на один самолет, в кг | |
| Январь (с 14 января) | 13 | 97 | 369 | 985 |
| Февраль | 20 | 288 | 843 | 981 |
| Март | 21 | 253 | 1001 | 1160 |
| Апрель | 18 | 268 | 1202 | 1130 |
Из этих данных видно, что в феврале — апреле полк совершил наибольшее количество самолето-вылетов. Бомбовая нагрузка на самолет и налет в часах за это время также увеличились. Такие высокие показатели были достигнуты благодаря самоотверженной работе всего личного состава полка{48}. [255]
2. Обеспечение операций Воздушно-десантных войск
Войска Брянского и Западного фронтов, обойдя с севера и запада левое крыло группы армий “Центр”, создали угрозу тылу ее главных сил и нарушили их взаимодействие с группой армий “Север”. В тылу войск противника в районе к югу от Вязьмы и до Варшавского шоссе, а также к северу от Вязьмы до Ржева действовали значительные силы Западного и Калининского фронтов и партизаны. Около 29 вражеских дивизий оказались в полуокружении в районах Оленино, Ржев, Сычевка и Юхнов. На усиление группы армий “Центр” немецко-фашистское командование перебросило 12 пехотных дивизий и 2 охранные бригады. Сопротивление противника усилилось. Продвижение советских войск было приостановлено.
Ставка Верховного Главнокомандования, стремясь завершить окружение противника, решила выбросить в его тылу крупный парашютный десант с задачей перерезать железную дорогу и автостраду Москва — Минск, не допустить подхода резервов врага с запада и отхода его войск из района Вязьмы. Десантные части должны были также содействовать войскам, наступающим с севера и юго-запада.
Для проведения операции был выделен 4-й воздушнодесантный корпус, который дислоцировался в районе Подмосковья; командовал им генерал-майор А. Ф. Левашов. В составе корпуса насчитывалось около 10 тыс. парашютистов, большинство из которых еще не участвовало в боевых действиях. Лишь отдельные его части имели опыт ведения боя в тылу врага. К этому времени мы еще не выбрасывали крупных десантных соединений в боевой обстановке. Общее руководство десантированием возлагалось на командующего ВВС Красной Армии, а непосредственная подготовка десанта к выброске (высадке) и к боевым действиям — на командующего воздушнодесантными войсками.
Штабы Военно-воздушных сил и Воздушно-десантных войск разработали план операции. Исходным районом для десантирования был выбран аэроузел, находившийся всего в 30 км от линии фронта. Начало десантирования намечалось на 22 января. Для обеспечения выброски десанта была создана авиационная группа в составе 65 транспортных самолетов ТБ-3 и ПС-84. Такое количество самолетов могло выполнить поставленную задачу за 12 — 15 рейсов в течение 3 — 4 суток. Для транспортировки воздушно-десантного корпуса одним рейсом требовалось несколько сот самолетов.
17 января началось перебазирование воздушнодесантного корпуса по железной дороге в исходный район. Саперные подразделения Западного фронта к этому времени еще не восстановили разрушенный мост через реку Оку у Алексина, что явилось одной из причин задержки прибытия десантников на аэроузел. Сосредоточение частей корпуса в исходном районе продолжалось девять [256] суток вместо намеченных двух. Поэтому скрытность сосредоточения воздушнодесантного корпуса в исходном районе сохранить не удалось.
Командующий Западным фронтом 24 января приказал командиру 4-го воздушнодесантного корпуса высадить десант 26 — 27 января и занять указанный на карте рубеж с целью отрезать отход противнику на запад. Особое внимание обращалось на то, чтобы главные усилия корпуса были направлены на восток с задачей задержать противника, пытавшегося выйти из района Вязьмы{49}.
Район высадки — Озеречня, Курдюмово, Комово с общей площадью более 260 — 320 кв. км — находился в стороне от больших дорог крупных населенных пунктов и вблизи рубежей обороны, которые должны были занять части воздушного десанта. Командир корпуса генерал А. Ф. Левашов принял решение: десантирование провести в течение суток. В темное время самолеты ТБ-3 должны были совершать по 4 — 5, а самолеты ПС-84 — по 5 — 6 вылетов. Выброску передового батальона намечалось осуществить днем 27 января.
Решение командира корпуса исходило из необходимости десантировать воздушнодесантные части в кратчайший срок (примерно в течение суток). Используя внезапность, нужно было захватить район обороны и удерживать его в течение двух-трех суток до подхода войск фронта (33-й армии и 1-го гвардейского кавалерийского корпуса). Однако вряд ли можно было выбросить десант за такое короткое время при наличии ограниченного количества транспортных самолетов.
26 января была снаряжена специальная группа самолетов Пе-3 9-го отдельного бомбардировочного авиационного полка для ведения разведки и прикрытия десанта на маршруте полета. Под командованием автора этих строк самолеты стартовали с Центрального аэродрома имени М. В. Фрунзе и приземлились на полевом аэродроме. Узкая, ограниченная до предела по длине взлетно-посадочная полоса и составляла так называемый аэродромю Аэродром не имел зенитно-артиллерийского прикрытия, каналов связи, капониров и траншей для укрытия людей и техники. Здесь находилось всего четыре звена 402-го истребительного авиационного полка ПВО. Это было единственное прикрытие тяжелых бомбовозов ТБ-3 23-й авиационной дивизии полковника И. В. Георгиева.
Пока на аэродроме сосредоточивались десантники и корабли ТБ-3 самолеты Пе-3 вели разведку района боевых действий передового батальона, сброшенного на парашютах днем 27 января. Экипажам удалось установить связь с десантниками и четко определить район предстоящей операции. Разведкой было установлено, что батальон выброшен не в районе Озеречня, а в Таборье, 15 — 18 км южнее. [257] Парашютисты были разбросаны в радиусе 20 — 25 км от Таборье и из 648 десантников собралось в заданное место всего 318.
Сбор выброшенного передового батальона продолжался всю ночь на 28 января. К утру собралось 476 человек. Большое количество грузов, вооружения, боеприпасов, лыж и продовольствия найти не удалось. Выброска парашютистов, грузов и вооружения в другом районе и на большой площади создавали батальону большие трудности при выполнении поставленной задачи.
Экипажи самолетов Пе-3 установили связь с действовавшими в тылу врага десантниками и определили район новой высадки. На аэродроме продолжалось сосредоточение транспортных самолетов и десантных подразделений. Началась посадка десантов. С наступлением сумерек над притихшим перед стартом аэродромом раздался грозный рокот фашистских бомбардировщиков. Начался налет вражеской авиации на аэродром. 24 самолета Ю-88 и Ме-110 быстро перестроили свой боевой порядок и перешли в крутое пике, обрушив бомбовый груз на транспортные самолеты десантников. С “юнкерсами”, “мессершмиттами” вступили в борьбу пулеметчики-зенитчики, а из-за леса появились в воздухе наши истребители. Налет врага нарушил ритм боевой работы. На аэродроме возникли пожары. Было уничтожено 7 транспортных самолетов. [258] От прямых попаданий бомб пришла в негодность взлетно-посадочная полоса.
Несмотря на сложную обстановку, летное поле быстро приводилось в порядок. Подготовка десанта продолжалась. Вместе с командирами частей и подразделений воздушнодесантного корпуса проявили отвагу, мужество и находчивость военные инженеры 9-го бомбардировочного авиационного полка Н. Киселев и В. Бурин, майор Н. Мазовко, старший техник-лейтенант Н. Константинов, полковой врач Е. Пешков. Командиры и политработники вывели десантников в безопасное место, организовали первую помощь пострадавшим и откатку из зоны огня уцелевших самолетов. На рассвете следующего дня вражеская авиация повторила атаку на аэродром.
Налеты вражеской авиации производились и на другие аэродромы. В связи с этим нарушилась планомерная погрузка десантников. В ночь на 28 января 1942 г. продолжалось десантирование: было выброшено 1100 человек. Выброска десанта проходила и в последующие дни. Так, в ночь на 29 января было выброшено 540 десантников, 30 января — 120, 31 января — 215 и в ночь на 1 февраля — 389 человек. Всего с 28 января по 2 февраля было выброшено 2497 десантников и 34400 кг груза{50}.
В связи с продолжающимися бомбардировками аэроузла было принято решение продолжать десантирование с тылового аэродрома, на котором сосредоточивалась 8-я бригада 4-го воздушно-десантного корпуса. Для ее десантирования были подготовлены транспортные самолеты Ли-2, сопровождать которые предстояло пикировщикам (они же тяжелые двухместные истребители) Пе-3. За несколько часов до выброски десанта необходимо было провести разведку района десантирования. На разведку вылетел экипаж самолета Пе-3 9-го отдельного бомбардировочного авиационного полка в составе командира эскадрильи капитана А. Парфенова и штурмана полка капитана Ф. Клюева. Штурман установил, что гвардейцы-кавалеристы прочно удерживают обширный и удобный для выброски и высадки десанта участок, прикрытый с запада лесами. На этом участке предстояло высадить десантников. Через 1 час. 50 мин. после возвращения разведчика стартовал первый десантный эшелон 8-й воздушнодесантной бригады. В четком строю в сопровождении самолетов Пе-3 27 транспортных самолетов Ли-2 с личным составом 1-го воздушнодесантного полка бригады, с тяжелым стрелковым оружием пересекли линию фронта. В пути встретились с группой истребителей противника. Вражеские самолеты пытались атаковать колонну наших машин, но, увидев мощное прикрытие, повернули в обратном направлении.
Во главе колонны десантных самолетов следовал самолет-разведчик Пе-3 командира эскадрильи капитана А. Парфенова. Его [259] заместитель капитан П. Артюхов возглавлял два звена самолетов Пе-3 и имел задачу — прикрыть зону выброски воздушного десанта. Остальные пикировщики наносили удар по огневым средствам противника. После второго захода самолетов огневые средства противника были подавлены. На этот раз десантники выбрасывались в заданном районе и кучно. Освободившись от парашютов, они устремились в атаку. Самолеты Пе-3 в строю “пеленг” обрушили огонь из пушек и пулеметов на врага, поддерживая атаку парашютистов 1-го воздушнодесантного полка. Бои вступил в новую фазу. На флангах десантников появились подразделения наших кавалеристов, действия которых прикрывались огнем артиллерии.
Капитан Парфенов подал условный сигнал окончания высадки воздушного десанта и присоединился к строю эскадрильи. Тем временем группа капитана Артюхова нанесла с пикирования удар по фашистской артиллерии, ведущей огонь по десанту. С помощью экипажей-разведчиков и выброски офицеров управления десантного корпуса была установлена связь с десантом.
Три дня продолжалось десантирование 8-й воздушнодесантной бригады. На темпы десантирования оказывали влияние малочисленность и потери транспортной авиации, удары вражеской авиации по аэродромам аэроузла, сложность метеорологических условий, необходимость выполнения задачи в основном ночью и трудность ориентирования в темное время суток. В течение ночи [260] можно было совершать не более двух вылетов на самолет. Все это не позволяло усилить темпы десантирования. На 1 февраля, т. е. за шесть суток, была выброшена только ¼ сил 4-го воздушнодесантного корпуса{51}.
Сопротивление гитлеровских войск в районе Вязьмы усиливалось, и бои приняли тяжелый характер. Малочисленные десантные подразделения, понесшие ранее потери, были не в состоянии отражать ожесточеные атаки противника и находились в трудном положении. 11-й кавалерийский корпус Калининского фронта был отброшен на север от автострады Вязьма — Смоленск. 33-я армия продвигалась к Вязьме очень медленно. И только 1-й гвардейский кавалерийский корпус вел бои на южных подступах к городу.
К этому времени оперативная обстановка в районе десантирования значительно изменилась и дальнейшее десантирование корпуса стало нецелесообразным. Поэтому оно было прекращено, части 4-го воздушнодесантного корпуса стали сосредоточиваться в районе для подготовки к новой операции. Три батальона 8-й бригады, ранее выброшенные западнее Вязьмы, продолжали вести тяжелые бои с противником, отвлекая на себя значительные силы врага, выводили из строя железнодорожное полотно, участки автострады Вязьма — Смоленск, взрывали мосты и переправы, склады с боеприпасами и горюче-смазочными материалами. Вскоре батальоны воздушно десантной бригады соединились с 1-м гвардейским кавалерийским корпусом и продолжали активно действовать в его составе в районах Вязьма, Ельня, Спас-Деменск и Дорогобуж. Доблестные воины-десантники в боях с врагом проявили беспримерное мужество и отвагу и нередко вступали в рукопашную схватку. При отражении танковой атаки противника политрук В. Улитчев обвязал себя гранатами и бросился под танк, рвавшийся на боевые порядки десантных подразделений. Рядовой Лапшин вел огонь по врагу из захваченной у фашистов пушки. Умело руководил боевыми действиями десантников полковник А. Казанкин.
Под Юхновом гитлеровские войска оборонялись упорно. Они сковывали в этом районе значительные силы войск Западного фронта и не давали им возможности соединиться с войсками 33-й армии и 1-го гвардейского кавалерийского корпуса. В этой чрезвычайно сложной обстановке командующий Западным фронтом генерал армии Г. К. Жуков принял решение о проведении новой воздушнодесантной операции западнее Юхнова. Части 4-го воздушнодесантного корпуса должны были ударами с тыла содействовать войскам фронта в завершении окружения и уничтожения юхновской группировки противника. Общее руководство десантной операцией возлагалось на командующего Воздушнодесантными войсками Красной Армии генерала В. А. Глазунова. Десантирование обеспечивала авиационная группа в [261] со-ставе 64 транспортных самолетов с подмосковного аэродромного узла, прикрытого средствами ПВО.
Боевым приказом командующего Воздушнодесантными войсками от 18 февраля 1942 г. предписывалось 4-му воздушнодесантному корпусу к 16 час. 18 февраля 1942 г. быть в готовности к десантированию для выполнения боевой задачи, полученной командиром корпуса генералом Левашовым. Десантирование нужно было произвести с подмосковных аэродромов по плановой таблице, разработанной командованием 4-го воздушнодесантного корпуса совместно с командиром особой авиационной группы. После выброски десанта корпус должен был поступить в оперативное подчинение командующего Западным фронтом.
Руководство погрузкой десантных частей и грузов в самолеты возлагалось на командира корпуса, а ответственность за работу летных частей — на командира полка особого назначения подполковника Клопцова, командира 23-й транспортной авиационной дивизии полковника И. В. Георгиева, командира группы самолетов Гражданского воздушного флота майора Короткова{52}.
В дополнительных указаниях сообщалось, что в период десантирования бомбардировочная авиация будет наносить удары по сосредоточениям войск противника для обеспечения высадки десантного корпуса. Планом действия дальнебомбардировочной авиации Главного Командования с 17 по 21 февраля предусматривалось [262] нанесение ударов по железнодорожному участку Вязьма — Смоленск экипажами 1, 2, 42, 133 и 26-й бомбардировочных авиационных дивизий для уничтожения эшелонов на станциях и перегонах Вязьма — Ярцево и разрушения мостов через реки Днепр и Вопь. Части 3-й авиационной дивизии дальнего действия под командованием генерала А. Е. Голованова должны были вывести из строя эшелоны на станциях, на перегоне Ярцево—Смоленск и мосты через реку Вопь в районе Ярцево. Экипажам бомбардировщиков разрешалось наносить удары по железнодорожным узлам только ночью, а по эшелонам и мостам — днем при наличии облачности.
К исходу 17 февраля на аэродромах было сосредоточено 72 самолета, в том числе во Внуково — 20 транспортных самолетов ПС-84{53}. Авиационная группа указанного состава имела задачу — выбросить батальон 5-го воздушнодесантного корпуса для усиления войск 29-й армии генерала В. И. Швецова в район станции Мончалово (15 км западнее Ржева); выбросить оставшиеся подразделения 8-й бригады 4-го воздушнодесантного корпуса в район Путьково, Бели (25 км юго-западнее Вязьмы); произвести десантирование остальных частей 4-го воздушнодесантного корпуса (без 8-й бригады) в район Великополье, Луги (40 км юго-западнее Вязьмы).
Десантирование батальона 5-го воздушнодесантного корпуса производилось в ночь на 17 февраля. 23-я авиационная дивизия на тяжелых кораблях ТБ-3 выбросила в район станции Мончалово 293 десантника, 24 тюка с вооружением и 63 400 листовок. Высота сбрасывания десанта была 200 — 600 м.
В ночь на 18 февраля с аэродрома Внуково на самолетах ПС-84 в район Путьково, Бели были высажены оставшиеся подразделения 8-й воздушнодесантной бригады. Задачу десантирования выполнили только 12 экипажей. Было выброшено 293 человека и 32 тюка с вооружением и боеприпасами{54}. Причиной невыполнения задачи другими экипажами явилось то, что они не могли выйти в заданный район десантирования из-за плохого его обозначения ночью. Путаницу и неуверенность в действия летного состава вносило большое количество костров на земле, среди которых трудно было распознать сигналы, указывающие места выброски десанта. Приводные же радиотехнические средства в это время не работали.
Десантирование частей 4-го воздушнодесантного корпуса в район Великополье, Луги осуществлялось в ночь на 19 февраля всеми транспортными самолетами типа ПС-84 и тяжелыми бомбардировщиками ТБ-3. Незадолго до начала десантирования был получен из штаба Западного фронта сигнал обозначения мест выброски десанта — буква Г из семи костров (4 костра по длинной [263] и 3 по короткой сторонам). Всего было произведено 89 самолето-вылетов. Выброшено 538 человек и 96 тюков груза. В ночь на 20 февраля продолжалось десантирование и был выброшен 2551 человек. В следующую ночь выброска десанта была ограниченна в связи с ухудшением погоды: стоял туман, и высота нижнего края облачности едва достигала 300 — 400 м. Несмотря на сложные метеорологические условия, задачу выполнили 37 экипажей, было выброшено 476 человек и 73 тюка с вооружением. В ночь на 22 февраля десантировано 1676 человек, 23 февраля — 1367. 24 февраля произведено 38 самолето-вылетов и выброшено 179 десантников{55}. На этом десантирование корпуса закончилось.
Таким образом, в период с 17 по 24 февраля для выброски воздушного десанта в ночное время всего было произведено 612 самолето-вылетов, из них успешными были 443. Не вернулись с боевого задания 3 экипажа. За это время с подмосковных аэродромов было высажено и выброшено 7373 человека и 1524 тюка с боеприпасами, вооружением, продовольствием и различным имуществом{56}.
Авиация противника оказывала сильное противодействие десантированию. Так, в ночь на 23 февраля тихоходный тяжелый бомбардировщик ТБ-3, на борту которого находилось командование 4-го воздушнодесантного корпуса, был атакован во вражеском тылу Ме-110. В одной из атак осколком снаряда был убит командир этого корпуса генерал-майор А. Ф. Левашов и ранено несколько человек{57}. Проявив высокое мужество, находчивость и самообладание, командир корабля ТБ-3 Мосолов сумел приземлить сильно поврежденный бомбардировщик и тем самым спасти от гибели руководящий состав 4-го воздушнодесантного корпуса.
При подготовке десантной операции и в ходе десантирования в феврале 1942 г. имели место существенные недостатки. Как и при первом десантировании (в январе), фронтовые бомбардировщики и штурмовики не поддерживали воздушные десанты в районах высадки и в ходе боевых действий, точность выброски личного состава и грузов была недостаточно высокой, часть десанта выброшена вне намеченного района. Район выброски десанта не был в полной мере прикрыт зенитными средствами и истребительной авиацией. Нередко эшелоны самолетов с воздушным десантом следовали в район выброски (высадки) без прикрытия истребителей. Недостаточно четко было организовано взаимодействие между штабом 4-го воздушнодесантного корпуса и авиационной группой обеспечения. Для правильного обозначения мест выброски десанта в конце операции было принято решение о доставке в район выброски световых и радиотехнических средств сигнализации.
Несмотря на то, что высота сбрасывания парашютистов [264] устанавливалась 600 — 700 м, фактически они покидали самолет с больших высот, что затрудняло сбор десанта, особенно ночью в лесу и при глубоком снежном покрове, бездорожье и низких температурах воздуха. Все это привело к тому, что сбор парашютистов затянулся до 24 февраля. Такое же положение было и с выброской грузов. Личный состав испытывал поэтому недостаток в вооружении, боеприпасах, продовольствии и медикаментах.
К 5 марта 1942 г. части 4-го воздушнодесантного корпуса после непрерывных боевых действий в тылу противника овладели многими населенными пунктами, удерживали большой район и вышли на рубеж встречи с войсками Западного фронта. Несколько позже, после двухмесячных боев во вражеском тылу, в состав корпуса прибыла 8-я воздушнодесантная бригада.
Корпус продолжал действовать в тылу фашистов до конца июня 1942 г. и за это время уничтожил сотни гитлеровских солдат и офицеров, большое количество боевой техники.
Ставка Верховного Главнокомандования в директиве от 20 марта отмечала, что
“ликвидация ржевско-гжатско-вяземской группировки противника недопустимо затянулась” {58}.
Командующим войсками Западного и Калининского фронтов было приказано завершить разгром этой группировки и овладеть городами Гжатск, Вязьма и Ржев. Для поддержки войск этих фронтов привлекались ударные авиационные группы № 4 и 5 Ставки Верховного Главнокомандования.
Ударная авиационная группа № 4 в составе двух истребительных, одного штурмового и одного бомбардировочного авиационных полков имела задачу — поддерживать наступление 43, 49 и 50-й армий, уничтожать живую силу и боевую технику противника перед фронтом их наступления, а также наносить систематические бомбовые удары по аэродромам и путям подвоза противника. Авиационная группа № 5, в составе которой было семь полков, включая один ночной легкобомбардировочный авиационный полк на самолетах По-2, тесно взаимодействовала с войсками 5-й армии{59}. Командующий авиацией дальнего действия генерал А. Е. Голованов в соответствии с указаниями Ставки дополнительно выделил 20 самолетов ДБ-3 для бомбардировки железнодорожных узлов Вязьма, Ржев, Гжатск, Сычевка и 15 машин ДБ-3 — на усиление авиационной группы № 5{60}.
Наступление войск 43, 49 и 50-й армий было предпринято в первую очередь для оказания эффективной помощи войскам 33-й армии, 1-го гвардейского кавалерийского и 4-го воздушнодесантного корпусов, продолжавших ожесточенные бои с врагом в его тылу. Вскоре главные силы воздушнодесантного корпуса в составе 2800 десантников Соединились с войсками Западного фронта. [265]
Более пяти месяцев отважные десантники вели напряженные боевые действия во вражеском тылу. За это время они уничтожили большое количество солдат, офицеров и боевой техники гитлеровцев, пройдя по их тылам более 600 км. Ими было освобождено 220 населенных пунктов. Удерживая важный район и сковывая резервы немецко-фашистских войск, воздушнодесантные части сыграли существенную роль в наступлении войск фронтов на западном направлении. Воздушнодесантная операция под Москвой, проведенная зимой 1942 г. в сложных условиях, была одной из самых крупных в Великой Отечественной войне. И хотя войска, принимавшие участие в этой операции, не решили полностью всех поставленных перед ними задач, опыт ее проведения дал много поучительных примеров, которые были использованы советским командованием в последующих воздушнодесантных операциях.
Войска Калининского и Западного фронтов в ходе упорных и тяжелых наступательных действий в январе — апреле 1942 г. разгромили 16 дивизий и 1 бригаду противника, отбросили его на 80 — 250 км, перерезали железнодорожную магистраль Вязьма — Брянск и создали угрозу с юга тылам основных сил врага, что имело важное военное и политическое значение. Только войска Западного фронта освободили от противника 5454 населенных [266] пункта, в том числе 41 город. Немецко-фашистские захватчики полностью изгнаны из Московской и Тульской областей, также из многих районов Калининской и Смоленской областей.
В решении этих задач значительную помощь сухопутным войскам оказала советская авиация. В период общего наступления Военно-воздушные силы, несмотря на сложные метеорологические условия, действовали с большим напряжением и произвели всего 49 235 самолето-вылетов. За этот период было уничтожено и повреждено 943 самолета противника.
Распределение самолето-вылетов по выполняемым задачам в период наступательных операций наших войск на западном направлении показано в табл. 6.
Военно-воздушные силы всех видов и родов произвели 45,3% самолето-вылетов от общего их количества с целью уничтожения войск и объектов в тактической зоне обороны противника, а на прикрытие войск — 31,6%. Всего же для поддержки сухопутных войск авиация произвела более 75% боевых вылетов{61}. Эти данные говорят о том, что уже тогда зарождались элементы авиационного наступления.
Наступательные действия войск Красной Армии зимой 1941/42 г. имели большое значение для развития оперативного искусства и тактики авиации. Советские ВВС получили первый боевой опыт обеспечения стратегического наступления группы фронтов на одном из важнейших направлений. Характерными чертами действий авиации в этот период являлись непрерывность нанесения бомбовых и штурмовых ударов, высокая активность всех родов авиации, нарастание напряжения боевых вылетов. Количество самолето-вылетов за время общего наступления увеличилось более чем в 3 раза по сравнению с контрнаступлением.
Обогатились теория и практика боевого использования фронтовой авиации в наступательных операциях группы фронтов. Штабы фронтов разрабатывали планы действий фронтовой авиации с учетом привлечения авиационных соединений других видов. Эти планы включали варианты действий авиационных частей и соединений по направлениям наступления сухопутных войск. При этом основные силы авиации использовались для поддержки наступающих войск на главном направлении. Боевые действия авиации в наступлении планировались на глубину ближайшей задачи фронта и, как правило, по дням операции.
Управление соединениями осуществлялось командующими ВВС фронтов с командных пунктов. На командные пункты командующих общевойсковыми армиями выделялись представители авиации не только для разработки и согласования таблиц и сигналов взаимодействия, но и для осуществления взаимной информации о наземной и воздушной обстановке. Этим самым достигалось взаимодействие между авиацией и сухопутными [267] войсками. Однако в операциях под Москвой еще не было в полной мере тесного тактического взаимодействия авиации с сухопутными войсками. Это объясняется несовершенством средств целеуказания и взаимного опознания, большой удаленностью пунктов управления авиационных командиров от поля боя, а также отсутствием достаточного опыта в организации взаимодействия.
|
Период |
Самолето-вылеты |
|||||||
| Для уничтожения войск и техники противника | Для прикрытия своих войск | Для сопровождения БА и ША | Для перехвата самолетов противника | По аэродромам | Для воздушной разведки | По ж/д объектам, переправам, складам и т.п. | всего | |
| Контрнаступление ** | 4716 | 3009 | 354 | 86 | 130 | 1428 | 427 | 10150 |
| в % к общему количеству самолето-вылетов | 46,4 | 29,6 | 3,4 | 0,8 | 1,2 | 14 | 4,6 | 100 |
| Общее наступление | 22179 | 15749 | 1976 | 31 | 1680 | 2089 | 5531 | 49235 |
| в % к общему количеству самолетовылетов | 45 | 31,9 | 4 | 0,3 | 3,4 | 4,1 | 11,3 | 100 |
| Итого | 26895 | 18758 | 2330 | 117 | 1810 | 3517 | 5958 | 59385 |
| в % к общему количеству самолетовылетов | 45,3 | 31,6 | 3,9 | 0,2 | 3,1 | 5,9 | 10 | 100 |
Большое внимание уделялось планированию тылового обеспечения действий авиации, что давало возможность сосредоточивать ее усилия на важнейших направлениях, своевременно осуществлять маневр соединениями и частями с одного направления на другое, где решался успех сражения и операции в целом.
В период общего наступления значительно возросло число массированных ударов советской авиации на важных участках борьбы с врагом по сравнению с ее действиями в оборонительный период. Например, только для нанесения ударов по северной группировке гитлеровских войск было произведено до 60 — 70% боевых вылетов. [268] В то же время из-за недостатка самолетов и разобщенности, авиации в организационном отношении не всегда можно было осуществить принцип массирования усилий авиации на главных, решающих направлениях. Кроме того, принцип массированного применения нескольких видов авиации на отдельных участках фронтов требовал четкого согласования действий между видами авиации. Вначале это осуществлялось командующим ВВС и его штабом в пределах одного фронта. Затем по мере увеличения боевого состава ВВС Красной Армии руководство боевыми действиями нескольких видов авиации стало осуществляться авиационными представителями Ставки Верховного Главнокомандования, что способствовало сосредоточению усилий авиации на нужном направлении и внезапности ее применения.
Положительно сказалось централизованное управление при борьбе с бронетанковыми и моторизованными группировками противника, которые являлись его основной ударной силой. Опыт показал, что даже небольшое количество самолетов при централизованном управлении наносило большие потери немецко-фашистским войскам.
В наступлении под Москвой претерпела организационные изменения истребительная авиация противовоздушной обороны; отдельные полки были сведены в истребительные авиационные дивизии в составе трех-четырех полков. Это обусловливалось тем, что из 63 истребительных авиационных полков Войск ПВО страны 29 полков непосредственно прикрывали столицу и организационно входили в состав 6-го истребительного авиационного корпуса. В связи с продвижением сухопутных войск на запад, расширением границ Московской зоны ПВО и использованием истребительной авиации для прикрытия наступавших войск значительно затруднялось управление большим количеством отдельных авиационных полков, их материально-техническое обеспечение, а также подготовка аэродромного базирования. После создания истребительных авиационных дивизий значительно улучшилось управление истребительными полками и их материально-техническое обеспечение.
Опыт проведения крупной воздушнодесантной операции под Москвой показал, что для успешного десантирования войск нужно в первую очередь обеспечить место выброски десанта средствами сигнализации. Аэродромное базирование должно быть надежно прикрыто средствами противовоздушной обороны. Необходима также тщательная организация материально-технического обеспечения операции. Аэродромы, предназначенные для действий военно-транспортной авиации, должны быть достаточных размеров и иметь скрытые подступы, надежную связь, хорошо оборудованные командные пункты и надежную оборону.
В битве под Москвой достаточно широко применялась ночная авиация. Только в период контрнаступления 10% всех самолетовылетов было произведено ночью. Помимо бомбардировщиков СБ, [270] Ар-2, ДБ-3, ТБ-3 в качестве фронтовых ночных бомбардировщиков были использованы самолеты По-2, Р-5 и Р-зет{62}. Особенно эффективно действовали полки, вооруженные легкими самолетами По-2. Они причиняли врагу не только материальный урон, но физически и морально изнуряли его войска, понижая их боеспособность. Среднее напряжение на действующий самолет составило 5 — 6 боевых вылетов за ночь. С учетом опыта боевых действий этой авиации весной 1942 г. были созданы ночные бомбардировочные авиационные дивизии, просуществовавшие до конца войны.
Командный и летно-технический состав ВВС Московского военного округа и Московской зоны обороны, фронтовой и дальнебомбардировочной авиации (авиации дальнего действия) оказывали постоянную помощь молодому летному и техническому составу, прибывшему из авиационных училищ и школ на пополнение и формирование новых частей, передавали им накопленный опыт и помогали быстрее войти в строй. Под Москвой было сформировано из выпускников авиационных училищ и школ несколько авиационных полков, летный состав которых сражался с врагом мужественно и отважно на многих фронтах войны.
В наступательных операциях под Москвой получила дальнейшее развитие тактика родов авиации. Как правило, группы бомбардировщиков действовали по войскам на поле боя с высот 500 — 1800 м, штурмовики — с малых высот и бреющего полета. Лучшими самолетами в нанесении ударов по танкам показали себя бронированные штурмовики Ил-2, пикирующие бомбардировщики Пе-2 и истребители, вооруженные реактивными снарядами и пушками. Самолет Ил-2 обладал большой мощью огня (реактивные снаряды, пушки, крупнокалиберные пулеметы, бомбы) и точностью попадания с малых высот. Применение фронтовых бомбардировщиков СБ (ночью), Пе-2, Су-2 с низких высот приводило к значительным потерям от огня зенитной артиллерии и крупнокалиберных пулеметов. Действия же с больших высот были малоэффективны ввиду значительного рассеивания бомб.
При нанесении ударов по моторизованным колоннам и артиллерии противника после бомбометания бомбардировщики и штурмовики применяли повторные заходы для обстрела противника из пушек и пулеметов. Штурмовые действия по войскам противника проводились авиацией всех видов и родов, начиная от самолета По-2 и кончая штурмовиками Ил-2, фронтовыми (Пе-2, Су-2) и дальними бомбардировщиками (ДБ-3, Ер-2). Атаки велись мелкими группами и одиночными самолетами, нередко в сопровождении истребителей, которые также активно атаковывали и обстреливали цели на поле боя пулеметно-пушечным огнем и реактивными снарядами. По скоплениям пехоты широко применялись [271] ночные бомбардировщики типа СБ (Ар-2), ТБ-3, Р-5, Р-зет и По-2.
Оправдал себя и способ взаимодействия истребителей с зенитной артиллерией по зонам. Истребители беспрепятственно вели бои вне зоны огня зенитной артиллерии. Патрулирование применялось лишь тогда, когда линия фронта проходила близко от аэродромов и служба ВНОС из-за недостаточного количества радиолокационных станций не могла обеспечить своевременно оповещение истребительной авиации.
В ходе наступательных операций наша авиация затратила 13,1% своих вылетов по объектам оперативного тыла и аэродромам противника. Налеты на аэродромы проводились при тесном взаимодействии между видами и родами авиации. И лишь дальнебомбардировочная авиация Главного Командования (авиация дальнего действия) осуществляла самостоятельные действия по аэродромам глубокого тыла противника в интересах группы фронтов на западном направлении. [272]