Последний корсар
Летом 1943 года, когда дни снова стали длиннее и опасность воздушных налетов, соответственно, увеличилась, отправку «русских» конвоев пришлось отложить до осени.
А осенью конвои опять двинулись своим неизменным маршрутом, правда, теперь уже в сопровождении куда более мощных эскортов. [166]
Иногда они отправлялись даже под прикрытием двух авианосцев — «Фенсера» и «Активити». Отдельная эскадра поддержки, куда входили крейсера, и эскадра прикрытия, включавшая в себя к тому же по меньшей мере один линкор, защищали конвои на дальних подступах. Впрочем, самым надежным прикрытием конвойным судам служили РЛС, которые союзники постоянно совершенствовали начиная с октября 1943 года. С помощью новоиспеченных РЛС неприятельские штурмовые авиаэшелоны можно было обнаружить и при нулевой видимости — и тут же выслать на перехват истребители с авианосцев. Так что отныне далеко не всякому немецкому самолету удавалось приблизиться к конвою: многие из них бывали сбиты еще до того, как успевали показаться на горизонте. Благодаря все тем же РЛС моряки засекали издали и подводные лодки противника: большинство из них тоже отправлялись на дно, так и не сумев выйти на рубеж торпедной атаки. Иными словами, роли переменились: нескончаемое побоище в Северном Ледовитом океане, давно ставшее для моряков конвойных и эскортных кораблей страшным испытанием, в конце концов обернулось сущим кошмаром для самих немцев.
26 декабря 1943 года, в 9 часов 30 минут, когда конвой JW 55-В находился в 35 милях к юго-юго-востоку от острова Медвежьего, следуя по штормовому морю и под шквальным ветром дальше на восток, контр-адмирал Бернетт, командовавший крейсерами поддержки — «Белфастом», «Норфолком» и «Шеффилдом», заметил в матовых арктических сумерках, далеко на юге, немецкий 26-тысячетонный линкор «Шарнхорст»: тот держал курс на север.
Бернетт, как мы с вами уже могли убедиться, был человеком решительным. Как только «Шарнхорст» опознали, Бернетт скомандовал конвою отвернуть к северу, а крейсерам открыть огонь. Неприятельский линкор ответил тем же, завязался бой.
Однако противников разделяла слишком большая дистанция, и пушки их били мимо цели. Это скорее походило на учебные стрельбы, чем на настоящую перестрелку. Боевые посты многих членов экипажей располагались во внутренних отсеках кораблей или же в закрытых рубках и орудийных башнях, и они не видели то, что происходит снаружи. Те же, кто нес вахту на мостике либо в рубках с иллюминаторами, наблюдали лишь отдаленные вспышки выстрелов. А грохот собственных орудий почти заглушал рокот немецких пушек, напоминавший далекие раскаты грома. Люди отчетливо различали только громадные водяные столбы, вздымавшиеся рядом с кораблями, и надо было обладать хоть мало-мальским воображением, чтобы угадать прямую связь между вспышками залпов и водяными столбами, поскольку их разделяли долгие-предолгие мгновения, в течение которых ночь озарялась другими вспышками и взрывалась [167] другими залпами. Но канонада все сильнее била по нервам, вызывая все нарастающее чувство тревоги.
Британские крейсера завязали бой с «Шарнхорстом» в 9 часов 35 минут. Сильнейшая качка мешала кораблям вести прицельную стрельбу. Прошел целый час, а ни один снаряд, выпушенный линкором, так и не поразил цели. Англичане оказались ловчее: одним из выстрелов они все же поразили «Шарнхорст». Однако в 11 часов 10 минут он как ни в чем не бывало устремился на восток и скоро исчез в тумане. И контр-адмирал Бернетт скомандовал конвою возвращаться на изначальный курс.
В 12 часов 20 минут немецкий линкор вновь показался на горизонте: до него было километров двенадцать, и шел он теперь на запад, то есть навстречу крейсерам. И вскоре открыл по ним огонь. «Белфаст», «Норфолк» и «Шеффилд» откликнулись пальбой из всех орудий и повернули прямо на него. Один из снарядов линкора попал в «Норфолк» — взрывом убило и ранило многих членов его экипажа. Но «Норфолк» и другие два крейсера продолжали наступать.
В 12 часов 26 минут вахтенные офицеры на британских крейсерах заметили в бинокли, что немецкий линкор увалился круто влево, не переставая палить из пушек. Затем «Шарнхорст» еще круче принял влево и, развернувшись к англичанам кормой, двинулся на всех парах на восток, обратившись таким образом в бегство.
«Шарнхорст» в сопровождении трех эсминцев вышел в море 25 декабря, как только из штаба немецкой воздушной разведки в Нарвике сообщили, что замечен новый конвой. Перед «Шарнхорстом» стояла все та же задача: перехватить и уничтожить конвой.
У «Белфаста» с «Шеффилдом» было по дюжине 142-миллиметровых орудий, у «Норфолка» — восемь 203-миллиметровых пушек. А вооружение Шарнхорста составляли девять 280-миллиметровых и дюжина 150-миллиметровых орудий. Однако количество оружия далеко не всегда служит мерилом силы. Многое зависит от других факторов, более или менее важных. Линкор «Шарнхорст» был мощнее крейсеров Бернетта. Теоретически они не могли потопить его в пушечной перестрелке, в то время как ему одному было под силу уничтожить всех троих. И тем не менее «Шарнхорст» отступал — по той простой причине, что командир линкора даже не представлял себе, с какой, собственно, силой имеет дело. У него были серьезные основания опасаться, что эти три крейсера — всего только часть более значительного соединения сил противника, куда могли входить и авианосцы, и те же линкоры. В таком случае, вправе заметить мы, любой командир при виде неприятельского корабля может позволить себе уклониться от боя, объясняя свое поведение тем, что это — всего лишь передовой отряд превосходящих сил противника. Так оно и было. К тому же [168] наступательный дух у командиров британских боевых кораблей, действовавших в передовом тактическом эшелоне, был гораздо выше, чем у их противников, и это существенно повлияло на фактическое соотношение сил. Нерешительность «Шарнхорста», проявленная 26 декабря 1943 года, лишний раз подтвердила непреложную истину: немецкие линейные корабли всегда действовали неуверенно при встрече с противником. К концу 1943 года линкор, лишенный поддержки с воздуха (имеются в виду авианосцы и близость авиационных баз) и не имеющий на борту высокоточной РЛС, был, по сути, обречен. Единственное, на что он был способен, без особого риска для себя, так это на внезапный удар по явно слабому противнику, — например, конвою, весь эскорт которого состоит из малых сторожевых кораблей ближнего прикрытия. И при том условии, что нападающему удастся убраться прочь до подхода крупных неприятельских соединений сил поддержки и прикрытия. Если же эффект внезапности не срабатывает, все усилия — насмарку.
26 декабря, 15 часов. Бой часа три как закончился: канонада смолкла в 12 часов 35 минут. «Шарнхорст» на всех парах продвигался на юго-юго-восток: с учетом сильного волнения на море скорость его составляла порядка двадцати семи узлов. Три британских крейсера преследовали его, продираясь сквозь шторм параллельным курсом. Несмотря на то что предельная их скорость достигала тридцати двух узлов, они отставали от линкора: точно так же бегун легкого веса уступает тяжеловесному сопернику, если, к примеру, они оба бегут против сильного встречного ветра... На смену дню тут же пришла ночь. Капитан 1 ранга Хинце, командир «Шарнхорста», и контр-адмирал Бай, чей флаг развевался на линкоре, надеялись если и не выстоять в бою, то хотя бы уйти от преследования и затаиться в каком-нибудь глухом фьорде. И уже только это можно было расценивать как победу. Случись следом за «Тирпицем» выйти из строя — или, не приведи Господи, затонуть — «Шарнхорсту», для Германии это было бы равносильно катастрофе...
С другой стороны, имейся в распоряжении капитана I ранга Хинце и контр-адмирала Бая совершенная по тому времени РЛС, как утех же союзников, они наверняка действовали бы иначе и не спешили в Альтен-фьорд строго по прямой — юго-юго-восточным курсом. Тогда бы они не преминули разглядеть на светящемся экране РЛС большое пятно, смещающееся к юго-юго-западу, — наперерез «Шарнхорсту». За этим пятном скрывался британский 35-тысячетонный линкор «Герцог Йоркский» с десятком 356-миллиметровых орудий на борту.
«Герцог Йоркский», увенчанный флагом адмирала Фрэзера, сменившего адмирала Тови на посту главнокомандующего флотом метрополии, входил вместе с крейсером «Ямайка» и несколькими эсминцами [169] в состав соединения сил прикрытия конвоя JW 55-В. Заметив «Шарнхорст», контр-адмирал Бернетт радировал адмиралу Фрэзеру, и тот немедленно выдвинулся на перехват немецкого линкора. Бернетт тоже устремился в погоню за «Шарнхорстом», отозвав из конвойного эскорта четыре эсминца и приказав им любой ценой отвлечь на себя внимание неприятельского линкора. Это были совсем новенькие эсминцы: «Севидж», «Сомареш», «Скорпион» и «Сторд», — их спустили на воду всего лишь несколько месяцев назад. Во время ходовых испытаний они развивали скорость до тридцати шести узлов. Эти «гончие», кроме того, были исключительно крепкими, хотя их водоизмещение составляло всего-навсего 1600 тонн. Гонка с преследованием, которую они устроили «Шарнхорсту», вошла в историю морских сражений как беспримерный подвиг. Лихая четверка эсминцев держала линкор на расстоянии прямой видимости даже в сумерки, а ночью вела его по РЛС. Каждые четверть часа преследователи докладывали о ходе гонки контр-адмиралу Бернетту, а тот в свою очередь — адмиралу Фрэзеру. Вскоре уже и сам Фрэзер следил за «Шарнхорстом» по экрану РЛС на борту «Герцога Йоркского».
А «Шарнхорст», как ни в чем не бывало, мчался прежним курсом — на юго-юго-восток.
Между тем на борту «Герцога Йоркского» из центрального поста радиолокационной службы ежеминутно докладывали по телефону на адмиральский мостик о пройденном расстоянии и сколько еще осталось до «Шарнхорста». В 16 часов 35 минут в кромешной тьме, когда дистанция сократилась до 11 тысяч метров, Фрэзер приказал дать в сторону невидимого противника залп осветительными снарядами. Тут тоже не обошлось без РЛС управления огнем — «Шарнхорст» высветился точно в том месте, где ему и следовало быть, судя по показаниям РЛС.
Немецкий линкор, застигнутый врасплох, увалился влево. Фрэзер двинулся параллельным курсом, приказав открыть огонь. От громоподобного залпа десяти 356-миллиметровых пушек огромный корабль содрогнулся всем корпусом. Вслед за тем заговорили его вспомогательные орудия — шестнадцать 132-миллиметровых пушек. Крейсер «Ямайка» тоже открыл пальбу из двенадцати орудий калибра 150 миллиметров.
Помнится, в служебной записке от 3 сентября 1939 года гросс-адмирал Редер писал: «Совершенно очевидно, что немецкий военно-морской флот не готов к войне с Великобританией. Соединения наших надводных кораблей существенно уступают британским в численности и мощи. И единственное, на что в данной ситуации способны наши моряки, так это храбро отдать свои жизни в неравном бою, показав тем самым насущную необходимость взяться за скорейшую перестройку немецких ВМС». И в дальнейшем неравенство надводных [170] сил противоборствующих стран непрерывно возрастало. А что до бесстрашной смерти — это и правда все, что оставалось экипажу «Шарнхорста».
Ну а пока «Шарнхорст» огрызался огнем своих пушек. И при этом умудрялся ловко маневрировать, уклоняясь от снарядов неотступно преследовавших его кораблей. «Дав залп из всех своих 280-миллиметровых орудий, он тут же перекладывал руль лево на борт и поворачивался к противнику кормой. Затем снова забирал вправо. И дав залп с правого траверза, начинал новый маневр». Так что «Герцогу Йоркскому» и «Ямайке» приходилось то и дело корректировать огонь с помощью РЛС. Будь на море штиль, их снаряды ложились бы в цель с поразительной точностью, но сейчас корабли давали слишком большой крен, и перестрелка не прекращалась. Англичане уже четко видели длинные языки пламени на борту «Шарнхорста», но немецкий линкор продолжал отстреливаться как ни в чем не бывало. Однако все его снаряды пролетали над «Герцогом Йоркским».
В 18 часов 06 минут очередной снаряд, выпущенный англичанами, пробил мощный корпус «Шарнхорста» и разорвался в машинном отделении. Скорость немецкого линкора тут же упала до двадцати узлов, а чуть погодя замолкли и его орудия. Фрэзер тоже скомандовал прекратить огонь и пошел на сближение с «Шарнхорстом».
В 18 часов 30 минут «Шарнхорст» вновь открыл огонь, благо цели были уже совсем рядом. С другой стороны, при ярких вспышках осветительных снарядов было видно, как к неприятельскому линкору на всех парах несутся четыре эсминца — «Сэвидж», «Сомареш», «Скорпион» и «Сторд». Заметив, что «Шарнхорст» потерял скорость, эсминцы зашли линкору с носа и с тысячи метров дали по нему торпедный залп. «Сторд», на борту которого развевался норвежский флаг, мчался так быстро, что со стороны казалось — он с ходу врежется «Шарнхорсту» прямо в борт. Выпустив торпеды в цель, эсминцы, точно на учениях, развернулись и выставили за собой дымовую завесу. Но «Шарнхорст» не прекратил огонь — и одним из его снарядов, взорвавшихся на борту «Сомареша», убило и ранило многих членов экипажа.
В «Шарнхорст» угодили три торпеды. Теперь немецкий линкор сосредоточил огонь на «Герцоге Йоркском»; при этом он продолжал отступать на восток, все больше теряя ход. В 19 часов Фрэзер снова скомандовал открыть стрельбу — уже прямой наводкой. На поражение. «Шарнхорст» вмиг вспыхнул гигантским факелом. Пламя перекинулось на зарядные погреба, и те стали с грохотом рваться один за другим, выбрасывая наружу огромные снопы искр и огненные шары, вспарывавшие ночную мглу подобно фейерверку. Больше похожий на брандер, линкор закружился на месте как слепой: у него, вероятно, заклинило руль. [171]
Союзнические корабли подошли ближе и взяли его под круговой прицел своих орудий, осветив для верности прожекторами.
Обложенный, словно волк, обреченный линкор все еще огрызался, время от времени паля из пушек и давая тем самым понять, что сдаваться без боя не намерен.
19 часов 36 минут. Адмирал Фрэзер приказывает «Белфасту». «Ямайке» и эсминцам добить неприятеля одним торпедным залпом. Ночь поочередно сотрясают гулкие взрывы. «Шарнхорст», изрыгнув мощный огненный фонтан, в свете прожекторов уходит под воду.
Из тысячи девятисот членов его экипажа с воды снимают только тридцать шесть человек.
История «русских» конвоев скоро заканчивается.
Однако это вовсе не означает, что вместе с нею прекращается и судоходство по Северному Ледовитому океану. Суда по-прежнему бороздят суровые воды Арктики, правда, совсем в другой обстановке; и тут уже сухая статистика грузоперевозок заметно превалирует над тем, что принято называть большим морским приключением. С 1944 года Британское адмиралтейство единовременно использует два морских пути к берегам России — через Северный Ледовитый океан и Персидский залив, учитывая при этом только лишь разгрузочные мощности портов назначения. Гибель «Шарнхорста» положила конец кошмарам, преследовавшим моряков на конвойных и эскортных кораблях всякий раз, когда они уходили в очередной рейс. Между тем арктические рейсы были столь же тяжким испытанием, что и прежде, из-за жесточайшей стужи и беспрерывных штормов и ураганов. Одно утешение: неприятельские самолеты и подводные лодки теперь атаковали все реже и менее эффективно. Что же касается надводных корсаров, их уж и след простыл. Вернее, последние из них затаились в глубине норвежских фьордов — но ненадолго: возмездие в конце концов настигло их и там.
В конце марта 1944 года, как только союзники узнали, что «Тирпиц», выведенный из строя английскими «карманными» подводными лодками, отремонтировали и он снова в строю, Британское адмиралтейство направило к норвежским берегам крупное соединение надводных кораблей. В него вошли тяжелые авианосцы «Викториус» и «Фьюриус», а также эскортные авианосцы «Серчер», «Персноэр» и «Эмперор», в сопровождении кораблей прикрытия флота метрополии. 3 апреля с авианосцев поднялись в воздух шестьдесят бомбардировщиков — и в одночасье сбросили на Альтен-фьорд сотню бомб. «Тирпиц» получил многочисленные повреждения и загорелся — но не затонул. В августе последовали еще четыре бомбовых удара. В результате Альтен-фьорд превратился в гигантский кипящий котел — та же участь постигла и остальные базы немецких ВМС в Норвегии. Но «Тирпиц» [172] был непотопляем. В начале сентября из Англии вылетела эскадрилья бомбардировщиков «ланкастер» и, пополнив боекомплекты в России, выдвинулась по направлению к Альтен-фьорду и обрушила на него лавину из шести тысяч бомб. «Тирпиц», успевший перед тем скрыться за дымовой завесой, и в этот раз уцелел. 25 октября русские вошли в Киркенес, и немцы отбуксировали непотопляемый линкор в Тромсе. Там-то его и настиг конец. 12 ноября 1944 года в ходе массированного воздушного удара в «Тирпиц» угодили две шеститонные бомбы. В результате «непотопляемый» получил тридцатиметровой длины пробоину, опрокинулся и через три минуты исчез под водой.
На этом долгое и жестокое противостояние в Арктике, главной жертвой которого были мирные конвои, закончилось.
Любая война открывает нам названия самых отдаленных и неведомых уголков земли. В наши дни великие арктические моря вновь практически опустели и все там стало так же, как и до войны. В долгой полярной ночи слышится только грохот сталкивающихся айсбергов и льдин. Потом наступает такой же долгий полярный день. И свет снова и снова вырывает из тьмы бескрайнюю водную пустошь и такое же бесконечное пустынное небо. Да будет так вовеки! Ибо теперь-то мы с вами отлично представляем, чем может обернуться в наши дни новое великое арктическое противостояние.