Проверка боем
Традиции продолжить готовы
Заканчивалось лето 1939 года. На открытом плацу выстроились части вновь сформированной 136-й стрелковой дивизии. Было по-летнему душно, но холодные порывы ветра напоминали, что осень уже заявляет свои права.
Мирное лето 1939 года заканчивалось, и мысли всех были устремлены в завтрашний день. Затаив дыхание, бойцы и командиры слушали выступление командира дивизии Степана Ивановича Черняка, человека легендарной судьбы, прошедшего суровую школу первой мировой и гражданской войн, сражавшегося добровольцем в рядах республиканской армии в Испании. Тем убедительнее звучали его слова о том, что совершенное нападение фашистской Германии на Польшу и провокация японских милитаристов на реке Халхин-Гол преследуют далеко идущие цели; фашизм не остановится, он попытается силой задушить первое в мире государство рабочих и крестьян. Долг каждого гражданина СССР — неустанно крепить оборонную мощь Родины, повышать боеспособность Красной Армии.
Свое выступление комдив закончил призывом помнить, что 136-я стрелковая дивизия сформирована на базе 50-го стрелкового полка, быть достойными боевых традиций, продолжить их в новых ратных делах. И все присутствующие на строевом плацу ответили в едином порыве: «Клянемся!». Славная история 50-го стрелкового орденоносного полка была известна каждому новобранцу.
В разгар гражданской войны летом 1918 года в Невельском районе Витебской области из рабочих и крестьян Белоруссии и прибывшего пополнения из Нижнего Новгорода была сформирована 17-я стрелковая дивизия. В ее состав вошел 50-й рабоче-крестьянский полк, в котором закладывались боевые традиции Рабоче-Крестьянской Красной Армии. Полк участвовал во многих сражениях против войск кайзеровской Германии, белополяков и банд Булак-Булаховича, показал образцы революционной стойкости, тактического умения и дерзости.
Это было время величайших испытаний. Враги лезли со всех сторон, пытаясь задушить Советскую власть. Но ничто не могло поколебать стойкость трудящихся, завоевавших свободу и готовых с оружием в руках защищать ее.
22 декабря 1918 года полк в составе 17-й дивизии, после длительных и упорных боев, овладел городом Вильно, уничтожив там отряды польских белогвардейцев. В результате решительного прорыва в Вильно были созданы предпосылки для развертывания наступления по всему фронту.
22 июля 1920 года в боях за район Павловичи 50-й стрелковый полк в течение двух часов разгромил 37-й полк белополяков. В этом бою, приведшем к взятию местечка Слоним, особенно проявились смекалка, тактическая зрелость командиров и красноармейцев, их умение использовать такие факторы, как внезапность, четкое взаимодействие с соседними частями. Командный состав точно провел рекогносцировку неприятельских позиций. Польские окопы с резко выраженными флангами находились на расстоянии ружейного огня на небольшом холме. Ничего не подозревавшие белополяки совершенно спокойно разгуливали по брустверам, получая из только что подвезенных кухонь обед. Наблюдатели в окопах, увлекшись обедом, не заметили, как основные силы полка скрытно сосредоточились на опушке леса.
По условному сигналу красные бойцы перешли в стремительное наступление. Атака была столь внезапной, что белополяки растерялись. Пока противник вел беспорядочный пулеметный огонь, передовые подразделения уже ворвались в первую линию окопов. Спасая положение, польские офицеры предприняли попытку перейти в контратаку. Но она была сорвана, и белополяки бежали в панике, бросая свои позиции. Эффективную помощь полку в этом бою оказал эскадрон соседнего кавалерийского полка, который, внезапно выскочив из леса, в конном строю обрушился на врага и завершил его разгром.
За взятие города Слонима 50-й стрелковый полк был награждён революционным орденом Красного Знамени.
После окончания гражданской войны полк перешел на мирную учебу, упорно совершенствуя теоретическое и практическое умение, овладевая новыми требованиями в военном деле. Его личный состав сумел прославиться и на мирном поприще, приняв активное участие в строительстве Горьковского автозавода, моста через реку Ока и других народнохозяйственных объектов. Служба в полку стала хорошей воинской школой для многих военачальников Красной Армии. Спустя много лет прославленный Маршал Советского Союза И. С. Конев, которому довелось с 1924 по 1929 год командовать 50-м стрелковым полком имени К. Е. Ворошилова, с благодарностью писал об этом в книге «Сорок пятый»: «Роль командира полка я хорошо понял, когда сам пять лет командовал полком. Командовал по-настоящему, не стремясь поскорее уйти в сторону, наоборот, стараясь именно там, в полку, постигнуть все премудрости воинской службы в жизни. С чувством удовлетворения вспоминаю, как много дала мне эта работа. Потом я прошел все должности, начиная с командира дивизии, которой командовал также шесть лет. И каждая должность меня чему-то учила. Затем — академия имени М. В. Фрунзе. Но все-таки самой для меня академией был полк. Там я страстно полюбил поле, учения, проводимые с максимальным приближением к боевой обстановке. Я относился к учениям со страстью и считал тогда, также как считаю сейчас, что без вдохновения нет учений. И это пригодилось мне на войне».{1}
Теперь революционному полку предстояла новая жизнь, он становился костяком 136-й стрелковой дивизии РККА. Батальоны полка преобразовывались в стрелковые полки: 1-й батальон — в 387-й стрелковый полк, 2-й батальон — в 541-й стрелковый полк, 3-й батальон — в 733-й стрелковый полк. На базе 2-го дивизиона 17-го артполка организовывался 291-й артиллерийский полк. Заново создавались 259-й противотанковый артиллерийский дивизион, 159-й зенитный артиллерийский дивизион, и другие отдельные подразделения.
Личный состав новой дивизии в основном пополнялся за счет новобранцев из города Горького и области, им были хорошо известны революционные традиции бывшего 50-го орденоносного полка. Под стать командиру дивизии, боевому комбригу Степану Ивановичу Черняку, был подобран комиссар дивизии — опытный партийный работник Красной Армии, полковой комиссар Степан Лаврентьевич Храмов. Все это создало важные предпосылки для быстрого сколачивания подразделений, сплочения личного состава только что сформированной дивизии в единый коллектив.
24 сентября 1939 года части 136-й стрелковой дивизии перебазировались на новое место расквартирования. В пути следования продолжалась партийно-политическая и организаторская работа. Коммунисты и комсомольцы вместе с бойцами изучали документы партии и правительства о международном и внутреннем положении СССР, проводили беседы о жизни освобожденных народов Западной Украины и Западной Белоруссии, знакомили молодое пополнение с историей части. Большая роль отводилась коллективным читкам книги «Бои у озера Хасан», ознакомлению с опытом освободительного похода Красной Армии в Западную Белоруссию.
В ноябре 1939 года дивизия прибыла в город Остров. Вокруг лагеря шумели вековые леса, слегка припорошенные первым снегом. Нетронутая красота природы дышала спокойствием и чистотой. Но стоило включить радио, развернуть газету, и в сердце врывалось горячее дыхание времени. Армии гитлеровской Германии, разгромив панскую Польшу, непосредственно вышли к западным границам СССР. На севере финские правители, поощряемые международным империализмом, изо дня в день усиливали напряженность.
Нужна была выдержка и постоянная готовность дать отпор любым провокациям. С учетом этих требований и был составлен напряженный план боевой учебы, к которой приступил на новом месте личный состав дивизии. Занятия проводились в обстановке, максимально приближенной к боевым действиям. Марш-броски по малопроходимой местности сменялись отработкой основ наступательного оборонительного боя, взаимодействия различных родов войск, индивидуальной борьбы бойцов с огневыми точками и танками противника.
В эти дни Телеграфное Агентство Советского Союза передало сообщение штаба Ленинградского военного округа о том, что 26 ноября 1939 года в 15 часов 45 минут советские войска, расположенные в километре северо-западнее Майнила, были неожиданно обстреляны с финской территории. С нашей стороны имелись убитые и раненые. Несмотря на предупреждение Советского правительства, 29 ноября финские войска повторили провокационные действия на советско-финляндской границе. Правительству СССР не оставалось ничего другого, как денонсировать договор о ненападении и отдать приказ решительно пресечь все вылазки агрессора. Основные военные действия развернулись на Карельском перешейке, где белофинские войска, опираясь на систему долговременных укреплений, непосредственно угрожали Ленинграду.
6 декабря 1939 года 136-я стрелковая дивизия была поднята по тревоге. Зачитанный приказ о подготовке к боевым действиям означал одно — дивизия направлялась на действующий фронт. Каждый боец, командир, политработник горел в ту минуту одним желанием — скорее в бой. Напряженная боевая учеба не прошла даром, бойцы чувствовали себя подготовленными к суровым испытаниям.
Боевое крещение
10 декабря 1939 года отдельные части 136-й стрелковой дивизии вступили в бой с противником в района Пейтола. Занимать позиции пришлось в сложных условиях морозной, снежной зимы. Просёлки и леса были завалены двухметровым снегом. Маневренность и инженерные возможности наших войск оказались ограниченными. В то же время финское командование, имея под своим контролем хорошо укатанные дороги, спешило быстрее выдвинуть вперед ударные лыжные батальоны, овладеть инициативой.
Первый батальон 541-го полка полковника Я. Л. Штеймана уже в ночь с 18 на 19 декабря, подойдя к деревне Ойнала, отразил несколько атак белофиннов. 733-й полк майора А. И. Тованцева целую ночь с 19 на 20 декабря также вел упорные бои. Личный состав полка не ограничился обороной, а несколько раз сам переходил в контратаку, в результате чего сумел занять первый ряд траншей противника. Было захвачено много трофеев: винтовки, пулемёты, боеприпасы.
Наши бойцы, командиры и политработники в первых же боях не просто проявили мужество, стойкость, бесстрашие, но и показали умение действовать, грамотно сообразуясь с меняющейся обстановкой. Разведрота полка Я. Л. Штеймана, во главе с командиром Гараниным и политруком Кругловым, под самым носом противника смогла провести разведку и добыла ценные сведения о месторасположении его позиций, огневых средствах. Важное донесение надо было срочно доставить в штаб полка, а единственный путь к штабу беспрерывно обстреливался белофиннами.
Доставить донесение вызвался заместитель политрука роты Саша Спиридонов. Вся рота с напряжением наблюдала за отважным замполитом. Вот он преодолел бугор, притаился за кустом, переполз в глубокую воронку, пополз по траншее. Белофинны его заметили. Открыли сначала пулеметный огонь, затем пустили в действие миномет. Разорвалась одна мина, вторая, третья, а бесстрашный Саша Спиридонов, прячась в складках местности, продвигался всё дальше и дальше. Через некоторое время в районе расположения штаба полка плавно поднялись вверх, описывая длинную траекторию, три зеленые ракеты. Это был сигнал о выполнении приказа. Полученные разведданные позволили правильно спланировать огневую поддержку действий пехоты, лучше маневрировать резервами.
Подобных примеров было немало. Образец самоотверженности и воинской смекалки показали бойцы и командиры второй саперной роты батальона Быстракова. 21 декабря перед ротой была поставлена задача: разгрузить 50 машин со снарядами, которые находились на Выборгском шоссе. Противник засек машины и держал шоссе под сильным огнем. Наступила ночь. Под покровом темноты бойцы снова направились к машинам. Но не тут-то было. Финны, заметив тени на шоссе, усилили огонь. Кроме пулеметов и минометов, начала бить артиллерия. Пришлось залечь. Где же выход? Вся местность вокруг шоссе заминирована. А если проделать проходы и протащить по ним ящики со снарядами? Три ночи рота выполняла боевое задание. Руки коченели от мороза, снег забивал рот, уши. Самоотверженно работал младший командир Смоляк. Он один обезвредил 28 вражеских мин. Красноармеец Петрович под обстрелом противника первый начал производить разгрузку машин. Вторая саперная рота с честью выполнила ответственную задачу.
Радостно было видеть, как от боя к бою растет боевое мастерство личного состава. Люди научились приноравливаться к непривычно суровой природе, хитрости и коварству врага противопоставлять продуманную тактику, точный расчет. Особенно отличились бойцы 541-го полка: пулеметчик Андрей Набоких, красноармейцы Жуков, Богомолов, парторги Гаджиев, Сурков и многие другие. Ярко раскрылись способности командного состава, политработников — Начальник штаба дивизии Г. Н. Корчиков проявил себя твердым, смело мыслящим организатором, активным воспитателем подчинённых. Большое значение он придавал личному примеру, всегда старался быть на самом трудном участке. Его четкие, спокойные команды, хладнокровие поднимали дух всех, кто находился рядом. Пример бесстрашия, самоотверженности в бою неоднократно показывал и политрук И. Ф. Якушенко, принявший командование 6-й ротой 733-го полка. Под сильным огнем противника он первым поднимался в атаку. И люди шли за ним, т. к. души не чаяли в своем политруке. Опыт лучших бойцов и командиров был ценен прежде всего своей наглядностью. Политсостав дивизии, коммунисты и комсомольцы активно использовали его в политико-массовой работе. Выпускались «молнии», листовки-памятки, проводились беседы, подчиненные одной цели — полнее раскрыть перед личным составом особенности ведения современного боя. Ведь впереди ждали новые испытания.
Белофинское командование, обеспокоенное первыми ударами Красной Армии, принимало меры, чтобы восстановить моральный дух своих войск. 23 декабря 1939 года по всему фронту на Карельском перешейке оно организовало мощное наступление, пытаясь прорвать фронт Красной; Армии.
В полосе 136-ой стрелковой дивизии местом прорыва белофинны избрали деревню Кюреля, имевшую важное тактическое значение. Здесь проходила дорога Ленинград — Виипури (Выборг) — основная артерия для подвоза боеприпасов и движения войск. Кроме того, на подступах к фронту от основной дороги расходились десятки путей в тылы действующих на Карельском перешейке наших частей и соединений. В случае захвата этого узла белофинны могли создать угрозу флангам и тылу советских войск и помешать их возможным действиям по прорыву укрепленной линии Маннергейма.
Третий батальон, которым командовал капитан Гранатов, после успешного завершения марша занял район южнее Кюреля, в лесу по обе стороны Выборгского шоссе. Справа раскинулось озеро Юскъярви, слева — деревня Паркилла. Бойцы торопливо рыли в снегу окопы, траншеи, наращивали ледяные надолбы, готовясь достойно встретить врага. Они ещё не знали, что, пользуясь темнотой и лесистой местностью, отборный отряд финских шюцкоровцев и офицеров в количестве около 300 человек успел просочиться через расположение наших частей. К утру 23 декабря они захватили перекресток дорог у Кюреля — Паркилла, который находился в тылу батальона. Перерезав телефонные линии, обеспечивавшие связь батальона со штабом полка и дивизией, белофинны из засады начали обстреливать двигавшиеся по шоссе машины, подводы.
Услышав позади выстрелы, батальон Гранатова не дрогнул. Бойцы и командиры четко усвоили свою боевую задачу — не пропустить врага на данном участке, любой ценой удержать перекресток. Батальон спокойно встретил яростные атаки белофиннов. Почти четырнадцать часов длился бой на узком участке между озером Юскъярви и деревней Паркилла. Ведя ураганный огонь из всех видов стрелкового оружия, поддерживаемый артиллерией и минометами, противник нередко приближался к нашим позициям на расстояние 15–20 метров. В такие моменты бойцы и командиры бесстрашно бросались в штыки и отбрасывали врага назад. В рукопашные схватки наши воины вступали с такой решительностью и яростью, что белофинны начали их избегать.
Особенно героически дралась 8-я рота, которой командовал старший лейтенант Герасимов. Приняв на себя основной удар, бойцы спокойно подпустили белофиннов на близкое расстояние и мощным огнем уничтожили противника, не понеся при этом существенных потерь. Примером для всех стал политрук роты Лебедев. Когда неожиданно стихла стрельба, и на вражеской стороне начались передвижения, он каким-то внутренним чутьем сумел определить: противник хочет сконцентрировать массированный огонь на левом фланге роты. Вскоре снова стали разрываться вражеские снаряды. Догадка подтвердилась. Взвод лейтенанта Игнатьева под плотным огнём противника вынужден был залечь. Решение пришло мгновенно: проскользнуть до командного пункта, попросить фланговый огонь. Выполнить задание политрук Лебедев взялся сам. Обстреливался каждый метр его пути, но вот и командный пункт. Командир роты, связавшись по телефону с соседним подразделением, немедленно обрушил на вражеский фланг сильный огонь. Сосредоточенные в одном месте, огневые средства противника были сразу подавлены — Батальон Гранатова получил возможность прочно удерживать оборону.
Тем временем решительно изменилась обстановка в тылу батальона. Узнав о том, что отряд белофиннов проник в наше расположение, находившийся во втором эшелоне начальник политотдела дивизии полковой комиссар П. Н. Канцедал принял решение организовать из офицеров и хозяйственников боевую группу. Не успели белофинны закрепиться у шоссе, как с флангов и тыла неожиданно обрушились на них красноармейцы и командиры. Боевые порядки противника были расстроены, и группа, сформированная комиссаром П. Н. Канцедалом, начала теснить вражеский отряд. Положение проникших в наш тыл белофиннов стало совсем критическим, когда в бой был брошен кавалерийский эскадрон разведбатальона Гаджиева, а к полудню подоспели два батальона 541-го стрелкового полка. Враг попал в плотное кольцо и вскоре был полностью разгромлен.
Не удалась противнику и попытка добиться успеха на флангах. В разгар атак во фронт батальона Гранатова около двух батальонов белофиннов двинулись с двух сторон на деревню Кюреля. Первый, пробравшись по замерзшему озеру Юскъярви, зашел во фланг нашего батальона. Здесь Он был встречен решительной контратакой роты под командованием старшего лейтенанта Первунинского и вынужден был с большими потерями отступить. Второй батальон белофиннов, пройдя через деревню Сормула, сумел обогнуть фланг и начал охватывать наш батальон с тыла. Но неожиданно столкнулся со второй саперной ротой батальона Вастракова. Саперы не растерялись перед внезапно появившимися финскими лыжниками, а стремительно бросились в штыки. Их дерзость и смелый натиск сыграли свою роль. Враг, бросая раненых и убитых, в беспорядке откатился назад.
Тыл и фланги — батальона Гранатова были надежно обеспечены. Теперь бойцы получили возможность от обороны перейти к наступлению. В подступающей темноте белофиннам, измотанным многочасовым боем, начало мерещиться многократное превосходство советских войск. Когда батальон Гранатова поднялся в решительную атаку, противник оставил позиции, поспешно доложив командованию, что на него обрушен удар «особого красного полка». Так наши воины и командиры на деле постигли еще одно важное требование боевого мастерства: врага надо бить не числом, а умением. За образцовые действия капитан Гранатов, старший лейтенант Герасимов, политрук Лебедев, многие красноармейцы 3-го батальона 541-го стрелкового полка были представлены к правительственным наградам.
К концу декабря части Красной Армии, с большим напряжением и упорством преодолев передовые заграждения, подошли к главной полосе Карельского укрепленного района — знаменитой линии Маннергейма. Для прорыва укрепрайона надо было перегруппировать силы, подвести дополнительно артиллерию, танки, боеприпасы. 136-я дивизия получила приказ: для обеспечения перегруппировки войск занять оборону и прочно удержать позиции от деревни Саркола до Ойнала, что на правом берегу озера Пунусъярви, не допустить просачивания через фронт отдельных групп и одиночных белофиннов, которые могли бы совершать диверсионные акты в тылу наших войск и следить за сосредоточением и передвижением частей Красной Армии.
26 декабря части дивизии заняли указанную полосу обороны и приступили к выполнению поставленной задачи по укреплению переднего края обороны и разведыванию основных сил противника. Труднее всех пришлось саперному батальону дивизии под командованием майора Вастракова, который в сложных условиях возводил инженерные сооружения и вел разведку. Как всегда, в подобный момент ярко проявилась авангардная роль коммунистов и комсомольцев. Командир взвода, молодой коммунист орденоносец лейтенант Ахмедов вместе с бойцами взорвал несколько ДОТ-ов и ДЗОТ-ов врага, господствовавших над нашими позициями. Были случаи, когда взвод Ахмедова по 4–5 часов, не шевелясь, лежал в снегу при 40-градусном морозе под непрерывным обстрелом белофиннов, засекая огневые средства. Командир другого взвода лейтенант Крупатев во главе отделения несколько раз ходил в разведку в глубокий тыл противника на уничтожение его огневых средств, точек и техники, выявляя шаг за шагом систему обороны. В результате тщательного наблюдения и разведки командование дивизии в течение нескольких дней располагало ценными сведениями о расположении укреплений противника, хорошо изучило обстановку, в которой впоследствии должны были действовать подразделения. Как вспоминает полковой комиссар М. Н. Погарский, чтобы разбить грозные укрепления белофиннов, надо было хорошо подготовиться. На учебных полях, которые находились вблизи линии фронта, были построены макеты, точно воспроизводившие систему вражеских сооружений. Штурмовые группы, созданные по приказу командира дивизии, ежедневно осваивали сложное искусство захвата железобетонных крепостей, уничтожения огневых точек.
Командир дивизии Степан Иванович Черняк внимательно следил за учебой. Особое внимание он уделял отработке взаимодействия пехоты с танками и артиллерией. Именно это звено в предыдущих боях оказалось наиболее слабым, и важно было побыстрее извлечь необходимые уроки.
В дни подготовки к штурму в дивизию прибыл член Военного Совета фронта корпусной комиссар А. И. Запорожец. Он подробно ознакомился с состоянием дел, похвалил за напряженную учебу, указал на недостатки и упущения. А. И. Запорожец подчеркнул, что задача поставлена перед дивизией чрезвычайно сложная и ответственная. Нужно лишь больше слаженности и продуманного наращивания ударов при штурме долговременных сооружений, умение в использовании штурмовых групп, лыжных отрядов для быстрого продвижения по лесисто-болотистой местности. Первые бои в декабре показали, что дивизия сумеет верно использовать накопленный опыт. Важно мобилизовать все силы на борьбу за новые успехи, за новую победу, действовать в новых боях так, чтобы дивизия стала орденоносной.{2}
Приезд Александра Ивановича Запорожца воодушевил бойцов и командиров дивизии. Подготовка к штурму развернулась еще шире. Усилилась партийно-политическая работа. Во всех частях прошли партийные и комсомольские собрания, совещания актива. Коммунисты прославленного батальона капитана Гранатова написали обращение ко всем бойцам, командирам и политработникам дивизии, призвав их равняться на первых героев, и в дальнейших боях с белофиннами ещё больше прославить свою дивизию и Красную Армию, обеспечить безопасность наших северо-западных границ и колыбели пролетарской революции — города Ленина.
Патриотический призыв гранатовцев вызвал большой подъем во всех подразделениях дивизии. Красноармеец 370-го гаубичного артиллерийского полка Чеменов написал заявление в партбюро: «Прошу партийную организацию примять меня кандитатом в члены ВКП(б). Я желаю быть в первых рядах большевистской партии, чтобы еще активнее участвовать во всех ее великих делах. Когда Красная Армия борется за безопасность города Ленина — коммунисты должны быть в авангарде. Я хочу жить и бороться как коммунист».
Товарищи единогласно приняли комсомольца Чеменова кандидатом в члены ВКП(б). Он уже успел проявить себя сознательным и грамотным воином. Неоднократно ходил в глубокий тыл противника, разведывал систему его обороны, доставлял ценные сведения. Был и такой случай. Чеменов, находясь на наблюдательном пункте, заметил впереди выведенный из строя вражеским снарядом советский танк. Рядом лежали раненые танкисты. Красноармеец, не раздумывая, бросился на помощь. Вместе с ним побежал политрук Чейкин. Ливень огня обрушился на смельчаков. Пробирались по пояс в снегу. Чейкин упал. Легкой болью кольнуло в груди Чеменова. Это пуля рикошетом от танка прорвала его шинель, царапнув тело. Стиснув сильнее зубы, он молча взвалил на плечи первого раненого. Когда танкисты были спасены, подполз к лежавшему на снегу политруку. Но ему уже ничем помочь не мог. Чейкин был мертв. Чеменов вынес тело политрука с поля боя, чтобы похоронить с почестями.
Подобно комсомольцу Чеменову, в те дни многие лучшие бойцы и командиры подали заявление с просьбой принять их в ряды Коммунистической партии{3}. Укрепление партийной прослойки в подразделениях позволило поднять на новую ступень воспитательную и организаторскую работу среди личного состава. Политработники, воины-орденоносцы делились опытом ведения боевых действий в условиях суровой зимы. Большое значение придавалось развитию творческой инициативы и умению самостоятельно принимать правильные решения в сложной и быстро меняющейся обстановке. Бойцы и командиры овладевали навыками взаимодействия с танками и артиллерией, применения миноискателей, бронещитков и бронесаней, санитарных волокуш, которые в возрастающем количестве начали поступать на фронт.
Одновременно с учебой активно осуществлялась подготовка плацдарма и исходного рубежа для наступления. Оборудовались огневые позиции для артиллерии и исходные позиции для танков и пехоты, к ДОТ-ам противника прокладывались проходы в снегу, уточнялась система его огневых средств, связи и управления.
Весь комплекс работ проводился в обстановке непрерывного соприкосновения с противником. Чтобы глубже и тщательнее разведать вражеские укрепленные районы улучшить свое исходное положение и ввести белофиннов в заблуждение относительно силы и направления главного удара, командование Северо-Западного фронта рекомендовало нашим войскам на Карельском перешейке провести в первой декаде февраля частные бои.
Это было на рассвете 2 февраля 1940 года. Над позициями 136-й дивизии яростно загремела ружейная и пулеметная очередь. Изредка доносились артиллерийские залпы. На одном из участков фронта в районе Ойнала рота под командованием политрука И. Ф. Якушенко производила разведку боем. Перед взводом, которым командовал младший лейтенант Ханин, была поставлена задача организовать заслон, чтобы не дать возможность врагу окружить разведку. Стоял 50-градусный мороз Бойцы взвода, заняв отбитые у белофиннов траншеи на южной окраине деревни Ойнала, приготовились встретить противника.
Белофинны показались из-за деревьев неожиданно. Не подозревая о засаде, они шли в полный рост. Плотный огонь заставил их залечь, а затем отползти назад. Но враг не собирался менять свои планы и одну за другой предпринял несколько атак. И все же достичь наших позиций ему не удалось. Особенно губительным для противника оказался огонь советского пулемета. Пулеметчик Носков уже расстрелял не один диск. Одиночными выстрелами и очередями он метко разил белофиннов и в конце концов сумел прижать их к земле. Взвод мужественно держался до вечера.
Над озером и лесом начал спускаться туман. Ханин получил приказ отступить. Однако уже было поздно. Белофинны, воспользовавшись вечерними сумерками, с трех сторон вплотную подошли к нашим позициям. Единственная возможность для спасения — прикрыть отход. За выполнение этой задачи взялся Носков. Бойцы взвода, группа за группой, уходили, к своим, а Носков из своего пулемета непрерывно поливал свинцом наступающего врага. Белофинны не раз пытались захватить отважного красноармейца, но он метко расстреливал их, отбивался гранатами. Держался Носков до последнего и погиб как герой, спасая жизнь товарищей.
Надежный заслон, созданный взводом Ханина, позволил роте политрука Якушенко успешно провести разведку боем. Были добыты новые сведения о противнике, нарушена система связи между его опорными пунктами, что создало обстановку нервозности на широком участке фронта. Всю ночь со стороны противника взлетали в небо ракеты, раздавалась беспорядочная стрельба. Видимо, белофинны начали перемещать сюда свои части с соседних участков. Неуверенность противника была нам на руку перед началом большого наступления.
3 февраля 1940 г. командование Северо-Западного Фронта окончательно приняло план операции, согласно которому войскам 7-й и 13-й армий предстояло одновременно взломать долговременную оборону и, охватывая основные силы белофиннов с двух сторон, соединиться в районе Выборга. Конкретно боевая задача перед 13-й армией, в состав которой входила 136-я стрелковая дивизия, была сформулирована следующим образом: прорвать укрепленную полосу на участке от устья реки Тайпален-йоки до озера Муоланъярви, не позднее 5-го дня операции выйти на рубеж Лохийоки — Ритасаари — Илъвэс с последующим наступлением в тыл всей выборгской группировки противника.
10 февраля 136-я стрелковая дивизия получила приказ о наступлении на полосу предполья и прорыве укрепленного района в направлении Муола — Ильвэс. Утром следующего дня, перед самым наступлением, во всех подразделениях были проведены короткие партийные и комсомольские собрания с повесткой «Задачи коммунистов и комсомольцев в бою». Воины дали клятву действовать решительно, твердо, невзирая ни на какие трудности, продвигаться вперед.
В полдень 11 февраля после мощной артиллерийской подготовки 541-й полк Я. Л. Штеймана 733-й полк А. И. Тованцева перешли в наступление. Успешно преодолев первые линии окопов и заграждении, передовые полки дивизии, несмотря на сильный минометный огонь, к исходу дня достигли южной окраины Кюреля и северо-восточной окраины Ойнала. Пока противник не пришел в себя важно было закрепить первый успех. Перед шестой ротой 733-го полка была поставлена задача занять мыс на озере Муоланъярви и овладеть деревней Рантала Наступать приходилось сквозь снежные заносы и целую сеть искусственных препятствий. Но после упорного четырехчасового боя мыс и часть деревни Рантала были заняты.
Белофинны, боясь окончательно потерять очень важный пункт стали подтягивать силы и готовиться к контратаке. Вечерние сумерки окутали опаленную землю. Оценив обстановку, «политрук роты И. Ф. Якушенко дал приказ командиру танкового взвода выслать два танка со взводом пехоты к расположенным недалеко сараям и поджечь их, чтобы осветить местность. Сама рота скрытно заняла круговую оборону, тщательно замаскировав свои огневые средства.
К 2 часам ночи противник начал контратаку и вскоре сумел окружить роту. При свете горящих сараев его действия были хорошо видны. Расстояние между нашими воинами и ползущими белофиннами все более сокращалось. Наконец, белофинны поднялись во весь рост и бросились на роту. Только тогда Якушенко отдал команду артиллеристам и пулеметчикам: «Огонь!». Мгновенно ударили десятки снарядов, застрочили пулеметные очереди. В коротком получасовом бою белофинны потеряли более 100 человек убитыми и ранеными. Пленный офицер рассказал, что против роты действовало более 300 человек. Внезапным огнем было убито 2 командира батальона, более 10 офицеров.
6-я стрелковая рота 733-го стрелкового полка под командованием И. Ф. Якушенко с честью выполнила боевую задачу первого дня, овладев мысом и деревней Рантала. Указом Президиума Верховного Совета СССР политруку И. Ф. Якушенко было присвоено звание Героя Советского Союза.
Организованность, стойкость и мужество проявил весь личный состав дивизии. Рота 387-го стрелкового полка под командованием политрука Ивана Петрушина в начале атаки попала под перекрестный огонь противника и залегла. Политрук, находясь в первой шеренге атакующих, подбадривал бойцов, оказывал помощь раненым. Когда люди успокоились, он поднялся во весь рост и снова увлек роту вперед. Бойцы ворвались во вражескую траншею и выбили оттуда белофиннов. Успех был достигнут дорогой ценой — любимый командир пал смертью храбрых в этом бою. Указом Президиума Верховного Совета СССР отважному политруку роты Ивану Петрушину посмертно было присвоено звание Героя Советского Союза.
На соседнем участке смело действовал командир огневого взвода противотанковых орудий 733-го полка лейтенант Нагорный. Он получил приказ прицепить к танку орудие, весь расчет посадить в бронированные сани и выдвинуться на передовую позицию за расположение стрелковых подразделений с целью уничтожения минометных и пулеметных точек противника. Глубокий снег мешал продвижению вперед. В ста метрах от вражеских блиндажей танк остановился. Противник открыл ураганный минометный и пулеметный огонь. Нельзя было терять ни минуты. Отцепив орудие, бойцы взвода на руках перенесли его в небольшой кустарник и прямой наводкой ударили по минометному расчету белофиннов. Через несколько секунд миномет с прислугой был полностью уничтожен. Огневая позиция наших артиллеристов оказалась очень удачной. До глубокой ночи орудийный расчет взвода Нагорного уничтожал огневые точки противника. Путь для наступавшей пехоты был расчищен.
В течение 12–14 февраля части дивизии вели успешное наступление по всему фронту в своей полосе, выбивая противника из земляных и каменных укреплений Кюреля и Ойнала. Большую помощь частям дивизии оказывали артиллеристы приданного 4-го дивизиона 101-го гаубично-артиллерийского полка, методично подавляя ДОТ-ы и ДЗОТ-ы. Мощный артиллерийский: огонь и непрерывные атаки пехоты поколебали решимость противника, он стал поспешно отступать.
Первым к Кюреля вышел 2-й батальон 541-го полка, которым умело и отважно руководил капитан Федор Константинович Каленов. Используя каждую складку местности, он сумел энергично и тактически грамотно развернуть батальон, стремительным броском во фланг выбил противника с укрепленных позиций и глубоко вклинился в его оборону. Боевые порядки наших и финских войск перемешались. В результате белофинны лишились своего главного преимущества — возможности вести прицельный огонь из укрытий. В ожесточенной рукопашной схватке они понесли большие потери. Десятки убитых солдат, пулеметчиков, офицеров, развороченных огневых точек осталось на поле боя.
К 16 февраля батальон Каленова с двумя ротами танков при поддержке артиллерии, преодолевая сильное сопротивление противника, овладел его укреплениями в юго-восточной части Кюреля и, развивая наступление, вышел правым флангом на линию северной части озера Пиен-сари. Впереди виднелось несколько гранитно-бетонных огневых точек. Чтобы подавить их, на помощь батальону были посланы тяжелые танки. Но вышли они несколько левее позиций батальона. Капитан Каленов поднялся на бруствер и флажком указал танкистам правильный курс. Танки двинулись прямо на укрепления. Спрыгнуть обратно в траншею Федор Константинович не успел.
Белофинский автоматчик смертельно ранил его. Гибель отважного капитана зажгла в бойцах и командирах огромную ненависть. Батальон яростно бросился вперед и к вечеру окончательно очистил Кюреля от белофиннов. Боевые заслуги капитана Ф. К. Каленова были посмертно отмечены высшей наградой Родины — орденом Ленина.
Подходил к концу пятый день нашего наступления. Мороз крепчал, порывистый ветер закручивал колючий снег, поднятый стальными гусеницами. Люди устали, но штаб дивизии понимал, что сейчас не время менять темп наступления и настойчиво требовал преследовать противника по пятам, наращивать силу ударов. С целью развития успеха передовым батальонам 387-го стрелкового полка под командованием майора С. И. Младенцева был отдан приказ продвинуться к местечку Кангаспелта.
Танки вместе с пехотой непрерывно следовали за отступающим противником. 4-я лыжная рота Голубева получила особое задание: обойти лес, что стеной встал в 500 метрах правее дороги, атаковать с тыла засевшего там противника, а затем двигаться к местечку Кангаспелта параллельно дороге. Все было рассчитано верно. Как только показались наши танки с пехотой, белофинны из леса открыли сильный ружейно-пулеметный и минометный огонь. Завязался бой, но длился он недолго. 4-я рота лыжников внезапно ударила по противнику с тыла, и белофинны, оставив на снегу убитых и раненых, отступили. Рота Голубева, не дожидаясь поддержки, рванулась вдоль дороги в Кангаспелту. Но здесь — на ровном месте, среди каменных домов, его бойцы сразу оказались в тяжелом положении, связь с батальоном была прервана, появились убитые и раненые. Однако лыжники не дрогнули, стойко удерживали занятые позиции до прихода наших танков и основных сил пехоты. Кангаспелта была очищена от белофиннов.
18 февраля 1940 года части дивизии, завершив прорыв полосы предполья, подошли к переднему краю укрепленного района Муола-Ильвэс. Успешные действия 136-й стрелковой дивизии комбрига С. И. Черняка и подвижной танковой группы полковника Д. Д. Лелюшенко имели решающее значение для всей 13-й армии{4}. Введя на главном направлении резервы, она получила возможность увеличить темп наступления до 6–10 километров в сутки. 21 февраля основные силы 13-й армии вышли к главной полосе вражеской обороны, проходившей значительно севернее, чем предполагалось. Но ворваться на плечах отходящего противника на ее передний край ни 136-й дивизии, ни другим частям не удалось.
В районе, боев наступило временное затишье. Тишина была обманчивой. Войска напряженно готовились к продолжению сражения. Предстояла сложная и ответственная задача прорыва главной полосы линии Маннергейма, которую западные военные специалисты считали неприступной.
Штурм линии Маннергейма
Обычно принято сравнивать линию Маннергейма с немецкой линией Зигфрида или французской линией Мажино. Что ж, определенная логика в таком сравнении; есть. Укрепления на Карельском перешейке строились в два этапа: в 1920–1929 годах — мощные бетонные казематы и ДОТы, в 1938–1939 годах — современные фортификационные сооружения, оснащенные новейшей техникой и вооружением. Они представляли собой систему разветвленной и глубоко эшелонированной обороны. Но у линии Маннергейма имелось еще и свое особое преимущество. Многочисленные озера и болота, непроходимые лесные чащи, снежные заносы, полное отсутствие дорог лишали наступавшие войска маневра, не позволяли массированно использовать мощь танков и артиллерии.
Бельгийский генерал Эмиль Баду, принимавший непосредственное участие в строительстве укреплений, вернувшись в начале января 1940 года в Брюссель из Финляндии, заявил военному обозревателю газеты «Суар», что в убежищах современного типа, построенных на линии Маннергейма, финский солдат-наблюдатель неуязвим. Он невидим, сам же стреляет через отверстия, в которые не могут попасть снаряды. Два крупнокалиберных пулемета могут вместе с орудиями соседних укреплений подвергнуть противника обстрелу с фланга. Все укрепления линии Маннергейма окружены густой сетью проволочных заграждений{5}.
Уже после разгрома белофиннов было установлено, что общая глубина укрепленного района с оборонительными сооружениями составляла 80–100 километров. Из этих сооружений 350 являлись железобетонными и 2400 — дерево-земляными, отлично замаскированными. Проволочное заграждение имело в среднем по 30 рядов, да еще до 12 рядов надолбов. Любой пункт района представлял собой укрепленный узел, обеспеченный радио и телефонной связью, с госпиталем, кухней, складами боеприпасов, и горючего. Боевые узлы сопротивления объединяли по пять опорных пунктов, в каждом из которых чаще всего было по четыре пулеметно-артиллерийских ДОТ-а. Особенно выделялись ДОТ-ы постройки 1938–1939 годов: с 1–2 орудиями и 3–4 пулеметами. Их обычно обслуживали гарнизоны от взвода до роты{6}.
Такой предстала перед советскими войсками линия Маннергейма. Обороняли ее отборные, хорошо вооруженные части, получившие приказ не допустить дальнейшего продвижения Красной Армии.
Полоса укреплений, которую предстояло преодолеть 136-й стрелковой дивизии, прочно запирала перешеек к северу от озера Муоланъярви. Передний край финской обороны на всем протяжении был обведен четырьмя рядами проволоки и заграждений, опоясан противотанковыми рвами и четырьмя ярусами массивных надолбов. Подход к позициям противника усложнялся еще и тем, что местность перед передним краем была открытой и простреливалась ружейно-пулеметным огнем с высоты юго-западнее деревни Муторанта. Полоса прорыва дивизии составляла полутора километра. Чтобы создать на этом участке большой перевес над противником, командир дивизии решил нанести главный удар левым флангом. Полк, наступавший здесь, имел боевой порядок в три эшелона. Войска получили узкие участки для наступления, что позволяло им сразу достигнуть решающего превосходства. Был проведен и ряд других подготовительных мероприятий к штурму укрепленного района. Командиры подразделений закончили увязку взаимодействия на местности между пехотой, артиллерией и танками, рекогносцировку вражеских позиций. Скрытно были проделаны проходы в минных полях. Во всех частях был тщательно изучен опыт штурмовых групп по уничтожению огневых точек.
Наступило 28 февраля. После трехдневной метели, которая бушевала накануне, утро было тихим и ясным.
Только изредка на передовой раздавался треск пулеметов, одиночные винтовочные выстрелы. С 9 часов началась мощная артиллерийская подготовка. Загрохотала земля. Вслед за огневым валом, умело маскируясь за танками, поползли вперед бойцы, командиры и политработники стрелковых полков. Но вот наши танки остановились, застряв у полосы заграждений. Заметив это, финны сразу усилили ответный огонь. Попытка с ходу одним мощным ударом прорвать линию укреплений не удалась. В 100–150 метрах от ДОТ-ов наши часта залегли. Оставшиеся считанные метры казались непреодолимыми: проволочные заграждения, надолбы» перекрестный огонь из ДОТ-ов. Выручил поднявшийся ветер. Закружив снежную поземку, он ухудшил видимость. Прицельностъ и плотность вражеского огня упала. Воспользовавшись этим, роты и батальоны перешли в атаку в направлении деревни Муола, нанося неожиданный удар с левого фланга. К исходу дня деревня Муола была с боем взята.
Предстояло выкурить белофиннов из долговременных укреплений. Захват первого ДОТ-а выпал на долю командира 9-й роты 733-го стрелкового полка лейтенанта Михаила Ивановича Бекетова. Техник-лейтенант 2-го ранга А. Савельев в статье «Герой Советского Союза М. Бекетов» подробно рассказал, как Бекетов со своими бойцами взорвал ДОТ — первый и очень мощный участок в системе укрепления противника{7}.
В 14 часов от командира 3-го батальона 733-го стрелкового полка старшего лейтенанта Смолькова был получен приказ о блокировке и уничтожении ДОТ-а. Бекетов созвал своих командиров взводов. Он вывел их к опушке леса, откуда были видны ДОТ и все простирающиеся перед ним поля, и сказал, обращаясь к командиру 2-го взвода младшему лейтенанту Козлову:
-Вы возьмете из своего взвода двенадцать человек, один станковый пулемет и два ручных пулемета и поведете наступление на правый угол ДОТ-а со стороны рощи. Это нужно для того, чтобы отвлечь огонь противника в вашу сторону. Я же с десятью бойцами 1-го взвода и саперами со станковым пулеметом попытаюсь пробраться к ДОТ-у с левой стороны.
Через 20 минут группа под командой Козлова начала пробираться к роще. Противник, заметив продвижение взвода, открыл по нему огонь. Сперва он вел стрельбу из нескольких пулеметов, но потом по мере продвижения взвода вперед, сосредоточил на нем огонь всех своих средств.
Все шло по намеченному плану. Противник, увлекшись событиями на правом фланге, видимо, не замечал группы Бекетова. Воспользовавшись этим Бекетов и повел бойцов к надолбам, до которых оставалось каких-нибудь 20 метров. Но тут противник, похоже, понял ловкий маневр Бекетова и открыл по его группе сильную, но беспорядочную стрельбу. «Ложись!» — крикнул Бекетов и, бросившись на снег, пополз к надолбам. Рядом с ним ползли бойцы Бочин, Макаричев и Миронов.
Вот один из них, на минуту задержавшись, извлек из снега мину и осторожно отложил в сторону. Вот другой вынул мину, третий...
До ДОТ-а оставалось 100 метров. Сделав несколько безуспешных попыток пробраться к проволоке, командир роты решил дождаться темноты. Лежа за надолбами, он вспомнил, как совсем недавно во время одной из атак он, выброшенный из финской траншеи взрывом противотанковой мины, трое суток контуженный, пролежал за стальными щитками в непосредственной близости от противника.
Вспомнил и то, как тайком ушел из госпиталя и какой переполох был из-за этого среди врачей. А вот теперь он снова лежит на снегу, не чувствуя никакой боли от недавней контузии. На сердце стало теплее.
Пошел снег. Усиливаясь с каждой минутой, он словно белой завесой закрыл ДОТ.
— Пора, — решил Бекетов, — и с саперами Горным, Ямановым и Букашкиным двинулся к проволочным заграждениям.
Противник продолжал сильный, но беспорядочный огонь. Пули жужжали над головами, где-то поблизости рвались снаряды и мины. Саперы сделали проход, и бойцы по одному прошли через него.
До ДОТ-а оставалось метров 50–60. «Товарищ командир, — произнес старшина Рубцов, — станковый пулемет снарядом разбило». Бекетов на минуту задумался и твердо произнес: «Возьмите командира отделения и возвращайтесь обратно в батальон за пулеметом». А сам решил продолжать подбираться к ДОТ-у. Огонь противника усиливался.
Нежданно впереди возник ров. Забравшись в него, он с облегчением вздохнул. Пули свистели высоко над головой. Один за другим в ров бросились остальные бойцы и, попав в «мертвое» пространство, сразу повеселели. Выглянув из рва, Бекетов заметил, что часть финского гарнизона вышла из ДОТ-а и заходит им во фланг со стороны озера. Позади ДОТ-а тянулась глубокая траншея, служившая одновременно и защитой для тыльной части ДОТ-а, где не было амбразур, и ходом сообщения с другими ДОТ-ами. Бекетов решил отрезать траншею от ДОТ-а, чтобы ни в ДОТ, ни обратно белофинны ходить не могли.
Для выполнения своего плана он приказал установить пулемет между двух бугорков. Оттуда можно была вести прицельный огонь по траншее. Первая же пулеметная очередь вызвала панику среди финнов, находившихся в траншее. Но Бекетов ясно видел, что одного пулемета недостаточно. Противник, стараясь вывести пулеметный расчет из строя, открыл по нему огонь. Все ближе подходила и группа финнов со стороны озера.
К этому времени подоспел старшина Рубцов со станковым пулеметом. По группе противника, заходящего во фланг, ударил пулеметный огонь — Бекетов же с саперами стал пробираться к ДОТ-у с левой стороны. Броском связки гранат им, наконец, удалось взорвать амбразуру. В это время, пользуясь паникой среди противника, командир взвода Белов со своей группой бросился в траншею и занял ее. Бойцы под руководством Бекетова, не мешкая, ринулись на соседний ДОТ, который яростно открыл огонь. Благодаря мужеству и стремительным действиям нашей штурмовой группы вторая огневая точка противника тоже была уничтожена. За образцовое выполнение боевого приказа, проявленную личную храбрость и командирское мастерство Михаилу Ивановичу Бекетову было присвоено звание Героя Советского Союза.
В этот же день 387-й стрелковый полк С. И. Младенцева, успешно продвигаясь к левому узлу укрепленного района белофиннов, сумел уничтожить три опорных пункта. Здесь отличился взвод Анатолия Петровича Сироткина, который одним из первых достиг переднего края укрепленной полосы и во взаимодействии с танками обеспечил быстрое продвижение других подразделений.
Противник, располагая господствовавшей над местностью системой ДОТ-ов, продолжал яростно обстреливать наш боевой порядок. Тогда отважный командир взвода, тщательно маскируясь, ночью подполз к проволочному заграждению, перерезал его и неожиданно ворвался в первый ДОТ, гранатами уничтожив белофиннов. Пробираясь по вражеским ходам сообщения, взвод во главе с Сироткиным в течение ночи захватил у противника три железобетонных сооружения. За проявленный героизм Указом Президиума Верховного Совета СССР Анатолию Петровичу Сироткину было присвоено звание Героя Советского Союза. Этого высокого звания был удостоен также политрук роты В. Ф. Овчинников, который, командуя ротой вместо выбывшего командира, шесть раз за день под ураганным огнем противника водил ее в атаку на укрепленный район Ойнала.
Штурмовые группы все глубже вклинивались в оборону белофиннов, сотрясая ее до основания. Весьма показателен эпизод, который привел в своей статье «Год тому назад» Герой Советского Союза батальонный комиссар И. Ф. Якушенко о действиях бойцов и командиров 6-й стрелковой роты 733-го стрелкового полка:
«Снова заработала наша артиллерия. Загудели снаряды, засвистели пули. Так начался бой за железобетонный белофинский ДОТ, который едва был заметен с места, где мы лежали. Казалось, он больше напоминал бугор, засыпанный снегом. Наступал вечер. Буран не прекращался. Мы все ближе и ближе подползли к ДОТ-у. Белофинны, заметив наше приближение, усилили огонь трассирующими пулями и снарядами. Но мы на это не обращали внимания и двигались вперед. Осталось всего 50–60 метров до железобетонной твердыни. Наш путь преградили надолбы и проволочное заграждение. Их преодолеть было невозможно: они оказались минированными.
Что делать? Движение на минуту остановилось. Тогда командир отделения Князев набрал около десяти гранат и начал метать одну за другой в сторону надолбов и проволочных заграждений. От взрывов гранат стали разрываться белофинские мины. Проход был открыт. Один за другим поползли бойцы по проделанному Князевым пути. Наконец мы добрались до ДОТ-а.
Увидев нас вблизи, белофинны вышли из своей каменной берлоги и попытались забросать гранатами. Завязалась схватка. В это время я заметил, что ДОТ имеет сверху вращающуюся башню, через которую белофинны не только ведут стрельбу, но и наблюдают за нашими действиями. Сразу был отдан приказ открыть огонь по башне. Пулеметчик Смирнов выпустил несколько точных пулеметных очередей, и башня замолчала. Белофинны снаружи не выдержали напора и поспешили убраться обратно в ДОТ. Командир отделения Князев, взобравшись на ДОТ, стал бросать гранаты в амбразуры. ДОТ был взят без потерь»{8}.
В разгар боев в дивизию прибыл командующий Северо-Западным фронтам командарм первого ранга Семен Константинович Тимошенко. Настроение у него было хорошее, видно было, что он доволен ходом сражения. Ознакомившись с положением на участке дивизии, он отметил, что бойцы, командиры и политработники действовали очень слаженно, тактически грамотно. Командующий приказал через три дня доложить ему об окончательном разгроме укрепленного района. Задача была одной из тяжелейших, но, видимо, командующий был уверен в силе и воле личного состава дивизии.
Семен Константинович связался по телефону с командиром 733-го стрелкового полка майором А. И. Тованцевым.
— Доложите, где находитесь? — спросил командующий, — В захваченном ДОТ-е № 1, в трехстах метрах западнее Каяво.
— Как чувствуют себя бойцы, командиры и политработники?
— Отлично. Героически дерутся, достойны похвалы. Полны решимости выполнить приказ о полном сокрушении вражеского укрепленного района.
— Действуйте. При штурме укреплений четче используйте взаимодействие пехоты, танков и артиллерии. И еще — не дайте врагу опомниться, усиливайте давление. Напутствие прославленного командарма воодушевило бойцов и командиров. К исходу третьего дня все ДОТ-ы и укрепленные узлы были разбиты и захвачены. От укрепленного района Ирвенхао, который по единодушному мнению военных специалистов был неприступен, остались лишь развалины. Во взаимодействии с пехотой отлично поработал личный состав 2.91-го Краснознаменного артиллерийского полка во главе с майором Мезинцевым и батальонным комиссаром Лукьяновым. Артиллеристы буквально на руках протаскивали свои пушки сквозь снежные заносы и лесную чащобу, не раз выходили на прямую наводку и обрушивали меткий огонь по амбразурам ДОТ-ов. Большой урон они нанесли вражеским минометным батареям, фактически сведя на нет первоначальное преимущество белофиннов в этом виде оружия. Сначала Героя Советского Союза лейтенанта Н. П. Толмачева, а затем и его боевых соратников — капитанов Герасименко, Лисицина, лейтенантов Алшевского, Буланова, Швечихина, Строганова, многих рядовых наводчиков стали называть снайперами-артиллеристами. Это было высшим солдатским званием на фронте.
В первые мартовские дни комдив Степан Иванович Черняк доложил в штаб 13-й армии о том, что укрепленный район Муола — Ильвэс окончательно разгромлен и разрушен. Только в данном районе части дивизии подорвали и захватили 27 железобетонных укреплений и более 20 каменных и земляных сооружений противника. Белофинны понесли значительный урон в живой силе и вооружении. Военный Совет армии представил дивизию к награждению орденом Ленина. Командир дивизии Степан Иванович Черняк за успешное выполнение поставленной задачи, за отвагу и мужество был удостоен звания Героя Советского Союза.
Красная Армия мощными, сконцентрированными ударами сумела сокрушить линию Маннергейма. Финские войска, опасаясь полного разгрома, начали поспешно откатываться. Бойцы и командиры 136-й стрелковой дивизии в составе 13-й армии развернули наступление в направлении Хейнйоки — Репола, преследуя цель выйти в тыл Выборгской группировке противника, отрезать ее от центра.
Жаркие бои развернулись под деревней Репола. Белофинны, используя незамерзшую речку, протекавшую поперек фронта, построили высокие каменные стены в два-три ряда. Подтянув свежие силы из резервов, они сумели задержать передовые подразделения дивизии. Помогло им весеннее бездорожье, из-за которого от передовых частей отстала наша артиллерия и тыловые подразделения. Без огневой поддержки штурмовать укрепления Репола значило понести неоправданные людские потери. Передовые части остановились. Началась подготовка к преодолению последнего рубежа обороны белофиннов. Она была проведена организованно, в сжатые сроки, хотя противник и пытался помешать ей неожиданными контратаками. В эти напряженные дни среди личного состава дивизии широко разнеслась весть о героическом поступке младшего командира 387-го стрелкового полка Алексея Сергеевича Туралкина.
В воздухе по утрам уже чувствовалось дыхание весны, но ночи оставались по-зимнему суровыми. В одну из таких ночей Туралкин вместе с красноармейцем Князевым на лыжах выехал исправлять поврежденную линию связи между штабом и первым батальоном 387-го полка, который вел упорный бой. Они почти заканчивали путь, когда метрах в ста пятидесяти от места нахождения штаба по связистам начали стрелять «кукушки». Мгновенно упав в снег, Туралкин и Князев переползли несколько в сторону из пристрелянного участка. Продвигаясь осторожно вперед, Туралкин вскоре обнаружил обрыв кабеля. Только протянул руку, как раздалась автоматная очередь, где-то совсем рядом разорвался снаряд. В сознание Туралкин пришел через несколько минут. Ползти было невозможно: он получил четыре тяжелых ранения. Как выбраться? Маскируясь в снегу, он стал продвигаться бочком вперед. Руки не слушались. Теряя последние силы, он намотал на руку оба кабеля, зубами зачистил концы и соединил их. Приказ был выполнен, связь заработала. Самоотверженный подвиг А. С. Туралкина был достойно отмечен боевым орденом Красного Знамени.
Еще продолжались бои, но повсюду чувствовалось дыхание близкой победы. Сопротивление белофинских войск было сломлено. В ходе решительного штурма Красная Армия полностью сокрушила основные укрепления линии Маннергейма. «Оборонявшиеся, потери которых были огромны, — вынужден был признать сам Маннергейм, — не смогли сдержать вклинившиеся в их позиции танки и пехоту»{9}.
Передовые части 7-й армии достигли южных окраин города-крепости Выборга. Одновременно ее войска, пройдя по льду Выборгского залива, внезапно для противника обошли Выборгский укрепрайон. Успешно развивала наступление действовавшая севернее 13-я армия. Войска ее правого крыла, форсировав реку Вуокса, начали продвигаться в глубь финской территории в направлении на Кексгольм. На левом фланге, где вместе с другими частями вела бои 136-я стрелковая дивизия, был взят важный опорный пункт в тылу Выборгского укрепрайона — город Репола. Тем самым наши войска перерезали дорогу, связывавшую Выборг с Антреа, где располагался штаб Карельской армии. Ленинград находился далеко позади, на месте знаменитой линии Маннергейма громоздилась груда развалин, Выборг был взят штурмом, путь на Антреа был открыт. Правительству Финляндии не оставалось ничего другого, как побыстрее согласиться с предложением СССР начать переговоры о мире.
Утром 13 марта к позиции батареи лейтенанта Толмачева, разбрасывая тяжелые комья подтаявшего снега, подъехал на танке командир 291-го артполка майор Мезинцев. Он радостно поздравил своего лучшего командира батареи с победой и сообщил, что артиллерийский полк награжден орденом Красного Знамени, а Толмачев вместе с командиром полка представлен к званию Героя Советского Союза. Бойцы и командиры бросились обнимать друг друга.
За образцовое управление и организацию боевых действий частей и подразделений, за личную храбрость и геройство в бою удостоились звания Героя Советского Союза также командир 387-го стрелкового полка майор С. И. Младенцев, командир взвода 541-го стрелкового полка Н. Н. Комаров, командир батареи 291-го Краснознаменного артиллерийского полка Д. Е. Строганов, командир отделения 733-го стрелкового полка П. Р. Олейников, командир отделения 291-го Краснознаменного артиллерийского полка В. В. Емельянов.
815 командиров, политработников, сержантов и красноармейцев были награждены орденами и медалями Советского Союза.
Вечером во всех подразделениях прошли митинги и собрания. Они отличались большим подъемом и воодушевлением. В мирном договоре, заключенном между СССР и Финляндией, предусматривалось, что «обе Договаривающиеся Стороны обязуются взаимно воздержатся от всякого нападения одна на другую и не заключать каких-либо союзов или участвовать в коалициях, направленных против одной из Договаривающихся Сторон»{10}. Слова эти везде встречали громом аплодисментов. Каждый чувствовал себя непосредственно причастным к тому, что на северо-западных границах Родины теперь обеспечен прочный мир, открылись благоприятные перспективы для развития советско-финских отношений в духе добрососедства.
Единодушно было принято предложение направить от имени личного состава дивизии письмо в Москву в Кремль. В письме бойцы, командиры и политработники выразили полное одобрение политике Коммунистической партии. От всего сердца поблагодарив Президиум Верховного Совета СССР и Советское правительство за награждение дивизии высшей правительственной «наградой — орденом Ленина, они торжественно поклялись продолжить в новых ратных делах боевую славу орденоносной 136-й стрелковой дивизии.
Памятная встреча
Эшелон шел на юг. Суровую природу Карельского перешейка сменило веселое половодье весенних разливов в Белоруссии. Затем пошли зеленые степи Украины, голубая лазурь Черного моря, седые вершины Кавказских гор. Согласно приказу Народного комиссара обороны, 136-я стрелковая дивизия передислоцировалась к южным рубежам нашей Родины, на территорию Советской Армении.
В мае 1940 года личный состав расквартировался на новом месте и приступил к боевой и политической подготовке. Воины, прошедшие жесточайшую военную зиму, всей душой впитывали мягкую теплоту весеннего южного солнца. Еще больше усиливали эти чувства повседневные встречи с местным населением, которые встречали прославившихся в боях красноармейцев и командиров с энтузиазмом и радушием, чествовали их как героев.
Во всех подразделениях продолжалось обучение действиям в сложных условиях, ведению боя с использованием артиллерийской и танковой поддержки. Увеличилось число практических учений на пересеченной местности, среди горного бездорожья.
28 мая 1940 года в гости к воинам дивизии приехал Председатель Президиума Верховного Совета СССР Михаил Иванович Калинин. Встреча со всесоюзным старостой стала большим праздником для всего личного состава, местного населения.
Зал Дома офицеров заполнили бойцы, командиры, политработники, представители трудящихся близлежащих районов. В президиуме — Михаил Иванович Калинин, секретари ЦК КП Грузии и Армении, командующий войсками Закавказского военного округа генерал армии И. В. Тюленев, местные партийные и советские работники. М. И. Калинин под бурные аплодисменты зачитал Указ о награждении 136-й стрелковой дивизии орденом Ленина и 291-го артиллерийского полка — орденом Красного Знамени. Прикрепив награды к боевым знаменам, он обратился ко всем присутствующим с отеческим напутствием. Михаил Иванович отметил, что в жестоких боях выросли замечательные бойцы и командиры, показавшие чудеса героизма, воинский талант: капитаны Гранатов и Каленов, политруки Якушенко и Овчинников, лейтенанты Комаров-Бекетов, Сироткин, младший командир Олейников, многие красноармейцы. На их живом примере нужно воспитывать новое пополнение. Очень важно быстрее довести опыт боев с белофиннами до каждого воина. Надежную технику и вооружение наши войска имеют, но не всегда умело используют их в сложной боевой обстановке. Особая задача — поскорее перестроить на новый лад командный состав. Подчеркивая ее, Михаил Иванович напоминал высказывание И. В. Сталина о том, что командир, считающий, что он может воевать и побеждать, опираясь только на опыт гражданской войны, погибнет как командир. Он должен этот опыт обязательно дополнить опытом войны современной{11}.
Речь М. И. Калинина была выслушана с глубочайшим вниманием. Он сумел, как; всегда, найти простые, понятные и очень нужные всем слова, которые запали людям в душу, заставили по-новому взглянуть на свои задачи. Отвечая на приветствие, Герой Советского Союза комдив Степан Иванович Черняк заверил Коммунистическую партию и Советское правительство, что личный состав свято бережет традиции ветеранов, еще выше поднимает боевую выучку, чтобы быть готовым при первой тревоге дать отпор агрессору. «Сегодня у нас двенадцать Героев Советского Союза, а завтра, если потребует безопасность Родины, героями станут все!» — сказал он под бурную овацию всего зала.
Приезд М. И. Калинина в Армению, его речь во время вручения боевых наград, последующие беседы с воинами, местным партийным активом имели большое мобилизующее значение. Бойцы, командиры, политработники единодушно высказали предложение развернуть соревнование за то, чтобы каждый взвод, рота, батальон, батарея, дивизион стали отличными.
Предложение оказалось весьма своевременным. К концу 1940 года после увольнения в запас красноармейцев старших возрастов дивизия пополнилась молодежью Советской Армении. Личный состав стал интернациональным. Соревнование под девизом «Каждое подразделение — отличное», ставшее в тому времени массовым, позволило организовать шефство лучших бойцов над новобранцами и обеспечить преемственность боевого опыта.