Уроки русско-японской войны

В последней четверти XIX в. русское кораблестроение развивалось особенно интенсивно. После отмены унизительного Парижского мирного договора стал возрождаться Черноморский флот. С полной нагрузкой заработали судостроительные заводы. Закладкой в Николаеве в 1883 г. эскадренного броненосца «Екатерина II», а на Севастопольском заводе — «Чесмы» и «Синопа» было положено начало броненосному кораблестроению на Черном море. Водоизмещение броненосцев составляло 11 тыс. т. Их вооружение состояло из шести 305-мм орудий, размещенных попарно в барбетах, семи 152-мм, 12 малокалиберных пушек и семи торпедных аппаратов. На приемных испытаниях корабли достигли скоростей, соответствующих договорным спецификациям: «Екатерина II» — 15 уз, «Синоп» — 16,5, «Чесма» — 13,5 уз. Броненосцы вступили в строй в 1888–1889 гг. [58]

Броненосец «Георгий Победоносец» водоизмещением 11 тыс. т, заложенный в Севастополе, имел более современные котлы и, подобно «Синопу», развивал повышенную (17 уз) скорость. Вооружение его было таким же. Приемный акт корабля был подписан комиссией в 1896 г.{92}

В 1892 г. от Николаевского Адмиралтейства был принят эскадренный броненосец «Двенадцать Апостолов»{93} водоизмещением 8,7 тыс. т, а в 1895 г. — «Три Святителя» водоизмещением 13,3 тыс. т. На эскадренном броненосце «Ростислав» водоизмещением 10 тыс. т, вступившем в состав Черноморского флота в 1899 г., впервые применялось жидкое топливо. Да и главный калибр его артиллерии стал иным по сравнению с первыми броненосцами. «Ростислав» имел четыре 254-мм и восемь 152-мм орудий{94}.

Последним черноморским броненосцем, заложенным на рубеже XX в., был «Князь Потемкин Таврический», который вписал особенно яркую страницу в летопись первой русской революции. От своих предшественников он, как и «Три Святителя», [59] отличался большим водоизмещением и усиленным вооружением. Кроме главного калибра — четырех 305-мм орудий — на «Потемкине» было установлено шестнадцать 152-мм орудий, четырнадцать 75-мм пушек. Экипаж броненосца состоял из 26 офицеров, 705 кондукторов{95} и матросов. Потемкин сошел со стапеля Николаевского Адмиралтейства 26 сентября 1900 г., а в декабре 1901 г. он уже проходил швартовные испытания. Были испытаны котлы под паром, проверена работа машин под нагрузкой у причала, сданы наблюдающим за постройкой различные системы и устройства.

В июне 1902 г., несмотря на неготовность башен главного калибра, командование флота и дирекция завода все же решили перевести «Потемкин» из Николаева в Севастополь. Там решено было начать ходовые испытания. На первом этапе предусматривалось 3-суточное испытательное плавание для регулирования механической установки и проверки форсированного режима. После успешного выполнения этого этапа броненосец предъявили на официальные сдаточные испытания. Но они затянулись на полтора года. 20 декабря 1903 г. на корабле возник пожар. Восемь котлов, работавших на жидком топливе, надолго вышли из строя. Испытания были продолжены при работе машин от угольных котлов.

Летом 1904 г. «Потемкин» возвратился в Николаев для ремонта котлов, арматуры и помещений после пожара. В течение двух месяцев ремонт был выполнен, котлы повторно сданы [60] команде, но из-за затянувшегося монтажа башенных установок к испытаниям артиллерийского вооружения приступили лишь через год. 13 июня 1905 г. «Потемкин» прибыл на рейд Тендровской косы для проведения опытных стрельб. Здесь и началось историческое восстание на броненосце. Любопытно отметить, что во время восстания на борту корабля находилось 22 сдатчика Николаевской верфи. Большая часть из них примкнула к восставшим матросам.

Кроме броненосцев в состав Черноморского флота в тот период были приняты крейсеры «Очаков»{96} и «Кагул»{97}, канонерские лодки «Уралец», «Терец», «Кубанец», «Донец» и др.

Нарастающими темпами продолжал пополняться и Балтийский флот. В 1887–1889 гг. в Петербурге были спущены на воду однобашенные эскадренные броненосцы «Император Александр II» и «Император Николай I» водоизмещением по 9 тыс. т. Скорость полного хода, определенная на ходовых испытаниях, достигала 14 уз. В отличие от черноморских броненосцев типа «Екатерина II» на балтийских кораблях вместо шести 305-мм орудий установили по два 305-мм и по четыре 229-мм орудия, кроме того, в состав артиллерийского вооружения броненосцев входили восемь 152-мм пушек и 22 малокалиберных орудия. Минное вооружение состояло из пяти надводных торпедных аппаратов.

Вскоре после завершения приемных испытаний в 1892 г. «Император Николай I» совершил поход в Нью-Йорк для участия в торжествах по случаю 400-летия открытия Америки. В походе были проверены мореходные качества броненосца. «Император Александр II», переименованный в мае 1917 г. в «Зарю свободы»{98}, вошел в революционную летопись флота. Он участвовал в Октябрьской революции.

В 1891 г. на верфи Галерного острова в Петербурге был построен броненосец «Наварин» водоизмещением 10 тыс. т. Наибольшая скорость броненосца на ходовых испытаниях составила 15,9 уз. В состав вооружения входили четыре 305-мм и восемь 152-мм орудий. На этом корабле впервые в русском флоте применена 16-дюймовая сталежелезная бортовая броня. Почти однотипный с «Наварином» броненосец «Сисой Великий» был спущен на воду со стапелей Нового Адмиралтейства в 1894 г., а приемные испытания прошел через два года. Сразу после испытаний он ушел из Балтики на Средиземное море.

В 1894–1895 гг. была построена первая в России серия однотипных броненосцев: «Петропавловск», «Севастополь» и «Полтава». Их водоизмещение 11,5 тыс. т, скорость 17 уз, вооружение четыре 305-мм и двенадцать 152-мм орудий. Корабли [61] входили в состав 1-й Тихоокеанской эскадры и приняли участие в обороне Порт-Артура. Броненосец «Петропавловск» подорвался на мине. Вместе с кораблем погибли командующий эскадрой вице-адмирал С. О. Макаров и известный художник-баталист В. В. Верещагин. На броненосцах «Севастополь» и «Полтава», а также крейсере «Громобой» были установлены первые в русском флоте стационарные радиостанции. Выбором места для радиостанций и размещением аппаратуры занимался А. С. Попов.

Следующая серия броненосцев включала 3-винтовые корабли «Пересвет», «Ослябя» и «Победа». Водоизмещение кораблей 13 тыс. т, скорость 18 уз. За счет применения в башенных установках новых облегченных 254-мм орудий и уменьшения бронирования удалось резко увеличить запас топлива и довести дальность плавания до 6000 миль. «Пересвет» и «Победа» были построены на Балтийском заводе, «Ослябя» — в Новом Адмиралтействе. «Пересвет» и «Победа» вошли в состав 1-й Тихоокеанской эскадры, «Ослябя» — в состав второй.

Лучшими русскими эскадренными броненосцами, построенными накануне и в ходе русско-японской войны, были корабли типа «Бородино». Головной корабль был спущен на воду в Новом Адмиралтействе, «Орел» — на верфи Галерного острова, броненосцы «Император Александр III», «Князь Суворов» и «Слава» — на Балтийском заводе. Водоизмещение кораблей 15 тыс. т, скорость 18 уз. На этих броненосцах 152-мм орудия размещались в шести 2-орудийных башнях.

Броненосец «Император Александр III» вышел на ходовые испытания раньше других кораблей этой серии. Для сокращения [64] времени испытаний приемная комиссия решила совместить замеры скорости хода и определение экономичности машин с испытаниями скорострельной артиллерии. В связи с этим пушечные порты батарей были открыты. И тут выявился серьезный конструктивный дефект. При циркуляции на полном ходу в конце пробега корабль сильно накренился. От нижнего среза порта до уровня воды оставалось всего 1,5 дюйма (менее 4,1 см). Поскольку на море стоял мертвый штиль, вода не захлестнула порты и броненосец не опрокинулся.

Причиной большого крена оказалось треугольное отверстие в корме, вырезанное для улучшения поворотливости. По возвращении на завод отверстие было заделано и на дальнейших испытаниях крен корабля на циркуляции не достигал больших величин даже на полном ходу.

Приемные испытания броненосцев типа «Бородино» так и не были завершены до их ухода на Дальний Восток в составе эскадры З. П. Рожественского.

Если эскадренные броненосцы предназначались главным образом для ведения боя в открытом море в составе эскадр, то броненосцы береговой обороны — для использования в прибрежных районах. В период 1892–1899 гг. были построены броненосцы береговой обороны «Адмирал Ушаков», «Адмирал Сенявин» и «Генерал-адмирал Апраксин»{99}. Их водоизмещение не превышало 4800 т, а скорость 16 уз. В качестве главного калибра они имели 254-мм орудия.

На петербургских верфях строили и крейсеры. Со стапелей Галерного острова в 1899 г. сошли бронепалубные крейсеры «Паллада» и «Диана». В Новом Адмиралтействе были спущены на воду «Олег» и «Аврора» (1900 г.). Последняя вошла в состав Балтийского флота в июне 1903 г. В 1903 г. на испытаниях находился крейсер 2-го ранга «Алмаз»{100}. Во время 6-часового пробега он показал среднюю скорость 19 уз. С честью выдержал крейсер и введенные к тому времени дополнительные испытания на надежность энергетической установки и «выносливость» машинной команды во время пробега от Либавы до о. Борнхольм и обратно. В заключительных испытаниях «Алмаза» участвовал А. Н. Крылов.

На Балтийском заводе были построены крейсеры «Рюрик» (1895 г.), «Россия» (1897 г.) и почти однотипный «Громобой» [65] (1900 г.). Крейсер «Россия» водоизмещением 12000 т был первым из построенных на заводе кораблей с 3-вальной машинной установкой мощностью 18 400 л. с. На «России» впервые были установлены водотрубные котлы Бельвиля, крейсер имел четыре трубы, на нем не было парусов. Ходовые испытания крейсера начались в мае 1897 г., а в конце года корабль вошел в боевой состав флота.

С 1881 по 1895 г. было построено 17 броненосцев общим водоизмещением 171 тыс. т, 10 броненосных и бронепалубных крейсеров (68 тыс. т) и 14 броненосных и неброненосных канонерских лодок (20,6 тыс. т.). Флот пополнялся и новыми миноносцами. С 1893 по 1908 г. только на одном Невском машиностроительном заводе было построено 57 миноносцев, в том числе 21 эскадренных{101}.

Большими сериями строились миноносцы типов «Свеаборг» и «Або» водоизмещением 80–100 т, развивавшие скорость до 20 уз.

В 1895 г. прошел испытания и был принят в состав флота головной контрминоносец{102} Сокол (с 1902 г. «Прыткий»){103}. Впервые в кораблестроении его корпус изготовили из никелевой стали, что дало большой выигрыш в весе. При водоизмещении 241 т и мощности главных машин 3800 л. с. «Сокол» на испытаниях развил скорость около 30 уз. Вооружение корабля состояло из 75-мм орудия, трех 47-мм пушек и двух однотрубных торпедных аппаратов.

«Сокол» строили в Англии. Там же он проходил испытания и приемку. Правда, часть испытаний было предусмотрено провести уже в России после подписания приемного акта. Так, расход топлива и дальность плавания проверяли по прибытии миноносца в Кронштадт, с участием гарантийных механиков от фирмы «Ярроу», строившей корабль. Здесь же испытывали минное и артиллерийское вооружение. В ходе эксплуатации на флоте корабль показал себя с лучшей стороны, его механизмы работали надежно.

«Сокол» послужил прототипом большой серии миноносцев, построенных в течение 1896–1909 гг. на отечественных верфях. Более 20 лет корабль находился в составе флота. Прыткий участвовал в первой мировой войне сначала в качестве посыльного судна, затем тральщика. Летом 1918 г., вновь переоборудованный в миноносец, он с тремя другими кораблями этого типа был переведен на Волгу, где успешно действовал в составе Волжской и затем Астрахано-Каспийской флотилий. В 1922 г. «Прыткий» был сдан на слом.

Серией из десяти эскадренных миноносцев типа «Буйный»{104}, построенных на Невском заводе в Петербурге в 1900–1902 гг., [61] завершилась миноносная часть кораблестроительной программы 1898 г. «для нужд Дальнего Востока». Водоизмещение этих кораблей составляло 350 т. Вооружение: 75-мм орудие, пять 45-мм пушек и три торпедных аппарата. Две машины общей мощностью 6000 л. с. позволяли получить скорость полного хода 26 уз.

В Цусимском бою героически действовали эскадренные миноносцы «Грозный» и «Громкий». Они и третий однотипный корабль «Громящий» были построены уже в ходе русско-японской войны{105}. На них был внедрен ряд последних достижений в области военно-морской техники. В частности, их оснастили станциями беспроволочного телеграфа.

Ввиду военного времени, Морское министерство требовало ускорить строительство и испытания миноносцев. Поэтому наблюдение и приемка кораблей по программе швартовных испытаний фактически возлагались на командиров кораблей. На этапе ходовых испытаний действовала приемная комиссия.

«Грозный» спустили на воду 6 июля 1904 г., а уже через два месяца он вышел в море на мерную линию, правда, без мачт и вооружения, вес которых был скомпенсирован дополнительным балластом.

Кораблем командовал капитан 2-го ранга К. К. Андржеевский. Была почти достигнута контрактная скорость полного хода (25,9 уз), но комиссия отметила сильное нагревание подшипников. «Громкий», которым командовал капитан 2-го ранга Г. Ф. Керн, испытывали тремя неделями позже. Его скорость 25,8 уз, что, по мнению комиссии, объяснялось переуглублением корабля на 0,2 м при водоизмещении 409 т.

Эти миноносцы должны были как можно быстрее присоединиться к кораблям 2-й Тихоокеанской эскадры, уходившей на Дальний Восток, и поэтому комиссия поспешила подписать приемные акты, не ожидая устранения заводом всех выявленных замечаний и сократив положенную программу испытаний. «Громкий» погиб в Цусимском сражении, «Грозному» после боя удалось прорваться во Владивосток.

В тот же период Николаевские верфи сдали Черноморскому флоту девять эскадренных миноносцев типа «Лейтенант Пущин». Они мало чем отличались от «Буйного».

Для охранения больших кораблей от вражеских миноносцев, а также для разведки и посылочной службы строили так называемые минные крейсеры. Головной корабль «Казарский» водоизмещением около 400 т был построен на заводе «Шихау» в Эльбинге (Германия) в 1890 г. Вооружение минного крейсера состояло из двух 47-мм и семи 37-мм пушек, двух минных (торпедных) аппаратов.

Испытания корабля проводила приемная комиссия, которую возглавлял командир корабля капитан 2-го ранга [68] В. Р. Берг. Во время форсированного 2-часового пробега получена средняя скорость 21,1 уз{106}. В Севастополе на корабль установили минное вооружение и испытания были продолжены. Одновременно с «Казарским» на Черном море испытывали минный крейсер «Капитан Сакен» отечественной постройки. Комиссия под председательством контр-адмирала И. И. Дикова должна была решить, какому из двух кораблей следует отдать предпочтение, и после этого приступить к серийной постройке минных крейсеров.

Оказалось, что для условий Черного моря больше подходит «Казарский». На переходе Севастополь — Ялта он развил среднюю скорость 20 уз, а «Капитан Сакен» только 17 уз. Кроме того, численность экипажа Казарского была меньшей, стоил этот корабль почти вдвое дешевле. Вместе с тем комиссия отмечала, что ни один из указанных кораблей не соответствует задачам эскадренного плавания как по запасам топлива, так и по условиям обитаемости личного состава. Недостаточной была и мореходность кораблей. Эти замечания могли быть отнесены и к серийным минным крейсерам, построенным на петербургских верфях, — «Гайдамак», «Лейтенант Ильин» и др.

На верфи в Або строился минный крейсер «Абрек»{107} водоизмещением 535 т. За постройкой наблюдал корабельный инженер Н. Н. Пущин. Корабль испытывала комиссия под председательством контр-адмирала В. М. Мессера летом 1897 г. [69]

Испытания прерывались из-за аварий механизмов, а на одном из выходов в море произошел пожар из-за разрыва нескольких водогрейных трубок, который сопровождался «выбросом из топки пара и пламени». Пожар был ликвидирован силами экипажа. Комиссия потребовала заменить котлы. Однако МТК не поддержал этого требования. Провели гидравлические испытания всех котельных трубок у стенки завода и «Абрек» снова вышел в море на ходовые испытания, которые в этот раз завершились благополучно. Механизмы работали безотказно. На трех пробегах на мерной линии получена средняя скорость выше контрактной — 21,2 уз. По расходу угля была определена дальность плавания корабля, которая на экономической скорости хода 12,4 уз составила 2000 миль.

Учитывая положительные результаты испытаний, комиссия сочла возможным принять минный крейсер в казну. После подъема военно-морского флага «Абрек» перешел из Або в Петербург. Испытания оружия были проведены в районе Кронштадта.

После упразднения класса минных крейсеров с «Абрека» сняли часть вооружения и перевели в посыльное судно. Имя этого корабля вошло в число кораблей — участников Великой Октябрьской социалистической революции. Он находился в распоряжении Военно-революционного комитета. «Абрек» более полувека служил в составе флота. Ему довелось участвовать в советско-финляндской и в Великой Отечественной войнах в качестве плавучей базы боевых кораблей Краснознаменного Балтийского флота.

Очередная серия минных крейсеров была спроектирована и строилась уже в ходе русско-японской войны: в Гельсингфорсе — «Эмир Бухарский» и «Финн», в Петербурге — «Москвитянин»{108} и «Доброволец». При водоизмещении 570 т корабли показали на испытаниях скорость полного хода 25–26 уз. Дальность плавания полным ходом определили фактическим пробегом «Эмира Бухарского», она оказалась равной 635 милям. Минный крейсер «Финн» на экономической скорости хода 17 уз прошел 1150 миль. Артиллерийское вооружение кораблей состояло из двух 75-мм и шести 57-мм орудий, торпедное — из трех 450-мм торпедных аппаратов с общим боезапасом из шести торпед.

В боевой состав Балтийского флота минные крейсеры вошли в 1906 г. В следующем году их перевели в класс эскадренных миноносцев. В период капитального ремонта вместо прежнего артиллерийского вооружения на кораблях установили по два 102-мм орудия. Более совершенными стали и радиотелеграфные установки. Корабли участвовали в первой мировой и в гражданской войнах. [70]

Эскадренный миноносец «Карл Либкнехт» (такое название получил «Финн» в 1919 г.) одним из первых советских кораблей за боевые заслуги был награжден Почетным революционным Красным знаменем. Он захватил белогвардейский пароход «Лейла», на котором находились документы особой важности, позволившие раскрыть планы действий Деникина и Колчака. В известной Энзелийской операции Карл Либкнехт участвовал в качестве флагманского корабля.

Существенным недостатком русских кораблей, особенно больших, построенных перед войной с Японией, была их разнотипность. В книге «Мои воспоминания» А. Н. Крылов писал:

«В период 1882–1905 гг. было построено множество броненосцев и броненосных крейсеров, но это множество являлось собранием отдельных судов, а не флотом».

Длительность постройки вместе с испытаниями составляла для броненосцев 4–5 лет, для крейсеров 2–3 года. Поэтому, несмотря на интенсивное ведение строительства, Россия не выполнила намеченную судостроительную программу к началу русско-японской войны. К тому же слишком поздно начали принимать меры по укреплению морских рубежей на Дальнем Востоке. Перед русско-японской войной Тихоокеанская эскадра состояла из 72 кораблей разных классов и типов, в их числе семь эскадренных броненосцев.

Япония перед войной располагала шестью броненосцами и восьмью броненосными крейсерами, способными вести бой с русскими броненосцами. Наиболее совершенными были японские броненосцы типа Миказа английской постройки водоизмещением 15300 т и скоростью 18 уз. Их артиллерия состояла из четырех 305-мм орудий и четырнадцати 152-мм скорострельных орудий.

Русско-японская война возникла в обстановке усилившейся борьбы империалистических держав за раздел полуфеодальных Китая и Кореи. В соперничестве особенно активную роль играла Япония, захватившая в 1895 г. часть территории Китая, что обострило русско-японские отношения. В 1898 г. Россия арендовала у Китая Квантунский полуостров с Порт-Артуром с правом создания на нем военно-морской базы, в 1900 г. оккупировала Маньчжурию. Заключив в 1902 г. союз с Англией, Япония начала энергичную подготовку к войне с Россией.

В ночь на 27 января 1904 г. 10 японских миноносцев внезапно напали на русскую эскадру, стоявшую на внешнем рейде Порт-Артура, и выпустили 16 торпед. В результате атаки были выведены из строя броненосцы «Ретвизан» и «Цесаревич», а также крейсер «Паллада». На рейде Чемульпо после героического боя с японской эскадрой из-за угрозы захвата противником крейсер «Варяг» был затоплен командой, а канонерская лодка «Кореец» взорвана. [71]

Россия потерпела поражение в русско-японской войне. Особенно большие потери понес русский флот. В Цусимском сражении погибли от артиллерийского огня противника эскадренные броненосцы «Князь Суворов», «Император Александр ///», «Бородино», «Ослябя», броненосец береговой обороны «Адмирал Ушаков», крейсеры «Светлана» и «Дмитрий Донской», вспомогательный крейсер «Урал», эскадренные миноносцы «Громкий», «Блестящий» и «Безупречный», транспорты «Камчатка» и «Иртыш», буксирный пароход «Русь».

В результате торпедных атак погибли в бою эскадренные броненосцы «Наварин» и «Сисой Великий», броненосный крейсер «Адмирал Нахимов», крейсер «Владимир Мономах». Были уничтожены личным составом из-за угрозы захвата поврежденные в бою эскадренные миноносцы «Буйный» и «Быстрый». В результате аварии погиб крейсер «Изумруд» (выскочил на камни{109}).

В Цусимском сражении выявились серьезные конструктивные и эксплуатационные недостатки русских боевых кораблей и вспомогательных судов, а также упущения в их тактической подготовке. Русские корабли уступали кораблям противника в крепости бронирования и скорости.

Обнаружилось несовершенство русской корабельной крупнокалиберной артиллерии и способов ее боевого применения. Принятые на вооружение в 1892 г. новые облегченные снаряды имели повышенную начальную скорость полета и, следовательно, большую пробивающую способность и хорошую настильность траектории, а значит, и улучшенную меткость стрельбы. Но они были предназначены для стрельбы до 20 кабельтовых. В Цусимском сражении корабли вели бой на расстоянии 55–70 кабельтовых, что сводило к нулю преимущества «легких» снарядов. Кроме того, эти снаряды обладали малым фугасным действием за счет недостаточного содержания взрывчатого вещества и его низкого качества по сравнению с японской шимозой (мелинитом). Так, если в 305-мм фугасном снаряде русского производства содержалось 3,5 % взрывчатого вещества от массы снаряда, то в японском было 9,5 %. Для бронебойных снарядов это соотношение составляло 1,5 и 5 %{110}.

Русская артиллерия обладала и малой скорострельностью из-за большого времени открывания и закрывания замков орудий и малой скорости подачи боеприпасов. Не было на русских кораблях и современных прицельных приспособлений. Новые оптические дальномеры с увеличенной базой на броненосцах еще не были в достаточной мере освоены. Отставала боевая подготовка артиллеристов, особенно на новых кораблях. [72]

Централизованное управление артиллерийским огнем группы броненосцев и эскадры в целом не было отработано.

В ходе Цусимского сражения выявилась низкая живучесть боевых рубок. Так, боевая рубка флагманского броненосца «Князь Суворов» фактически перестала существовать как орган управления после первого попадания. Приборы управления кораблем и артиллерией вышли из строя. То же случилось и на броненосце «Бородино»{111}. Ненадежными оказались башни 152-мм орудий. Броневые плиты отставали от рубашек. Срывы броневых плит с верхнего броневого пояса имели место на броненосцах «Ослябя» и «Орел».

На многих броненосцах отсутствовали специальный пост и оборудование для центрального управления борьбой за живучесть, что затрудняло, например, организацию действий по выравниванию опасных кренов заполнением водой отсеков противоположного борта. На кораблях было много горючих материалов, способствовавших возникновению и распространению пожаров: деревянные подкладки под броневые плиты, настил палубы, мебель, отделка рубок, кают-компаний, жилых помещений, салонов, а также теплоизоляция бортов и переборок. Броненосцы типа «Бородино», построенные, как утверждало Морское министерство, по улучшенному проекту броненосца «Цесаревич»{112}, загорелись в первые часы боя и «в тот же день к вечеру затонули»{113}.

Роковым образом повлияла на боеспособность и живучесть русских кораблей их значительная перегрузка — и строительная, и эксплуатационная, которая «в конечном счете привела к гибели новейшие русские броненосцы»{114}.

Строительная перегрузка возникла в результате установки дополнительного оборудования, которое проектом не предусматривалось. В процессе проектирования и строительства вносилось множество изменений и корректур в первоначальную спецификацию корабля, да и нередко допускались ошибки и неточный учет отдельных статей нагрузки. В результате корабли оказывались перегруженными еще на стапеле. Так, строительная перегрузка броненосца «Князь Суворов» составил 1500 т{115}. Осадка броненосца оказалась значительно больше проектной, главный броневой пояс ушел под воду и, по сути [73] дела, неприятельскому огню подвергалась слабо защищенная часть корабля.

К строительной перегрузке прибавлялась эксплуатационная из-за отсутствия баз для русских кораблей, где можно было пополнить различные запасы, в том числе и топлива. Перед Цусимским сражением вице-адмирал З. П. Рожественский приказал командирам кораблей эскадры принять на борт дополнительные запасы угля с тем расчетом, чтобы его хватило на 3000 миль плавания. Топливом заполнялись не только угольные ямы, но и все свободное пространство и даже жилые помещения, кочегарки, батареи. Осадка возрастала настолько, что надводные торпедные аппараты оказывались ниже ватерлинии и из них невозможно было стрелять.

Перегрузка броненосцев «Бородино», «Ослябя» и «Император Александр III» достигала 1900 т{116}, что привело к существенному увеличению осадки, уменьшению начальной метацентрической высоты и, следовательно, к ухудшению остойчивости.

В. П. Костенко, тогда молодой корабельный инженер, находившийся на борту броненосца «Орел», в своих воспоминаниях пишет, что начальная метацентрическая высота этого броненосца уменьшилась по сравнению с проектной на 0,38–0,46 м, перегрузка корабля достигала 12–15%. Осадка «Орла» на 0,92 м превысила проектную и главный броневой пояс, который должен был возвышаться над ватерлинией на 1,5 фута, фактически оказался под водой. Запас остойчивости броненосцев стал настолько мал, что возникавший во время боя крен из-за пробоин в небронированной части и поступления больших масс воды приводил к опрокидыванию кораблей. В бою 14 мая 1905 г. «Князь Суворов» затонул правым бортом кверху, а броненосцы «Бородино», «Ослябя» и «Император Александр III» опрокинулись.

Перегрузка отрицательно влияла и на скорость броненосцев, которая к тому же уже была снижена в результате интенсивного обрастания подводной части в течение многих месяцев плавания эскадры в тропических широтах.

Следует отметить и тот факт, что ряд броненосцев имел «врожденный» построечный крен, с которым корабли уходили с Кронштадтского рейда в далекий поход. Броненосец «Бородино» при небольшой перекладке руля получал крен 7–8°, а «Князь Суворов» при движении кренился от ветра на угол до 3° и зачастую шел целые сутки с таким креном{117}.

На ряде кораблей имели место неисправности механизмов и систем. На броненосце «Бородино» параметры машин не соответствовали установленным нормам, и корабль вместо контрактной скорости 18 уз показал на испытаниях 15 уз. При этом недопустимо сильно нагревались эксцентрики паровой [74] машины. Все же машины были приняты комиссией. Неоднократный выход из строя машин на «Бородино» замедлял движение во время похода.

Плохо действовали торпедные аппараты на кораблях. В начале похода крейсеры проводили стрельбу торпедами в различных условиях, на ходу и на стопе. Не было произведено ни одного удачного выстрела. И тем не менее комиссия составила соответствующий акт, правда, корабельные минеры отказались его подписать. Во время стрельб главным калибром происходило большое сотрясение корпусов. На крейсере «Олег» даже вышла из строя машина (лопнул цилиндр). На «Орле» оказались негодными медные трубы, соединяющие котлы с магистралью. Много дефектов имели рулевые устройства кораблей, электропроводка. Участники испытаний и приемки неодобрительно отзывались о вновь построенных кораблях. Один из механиков крейсера «Изумруд»{118} писал:

«А как принимали наш крейсер. Кое-как, на скорую руку, без испытаний. Многие работы совсем не были приняты. И результаты сего такие: 1) крейсер «с иголочки» вынужден, как старое парусное судно, брать себе на борт живой скот, так как сохранять на нем мясо в свежем виде нет никакой возможности; 2) поставлены вентиляторы, но только они не под силу моторам, а потому дают мало воздуха, делают работу в кочегарках невозможной...; 3) опреснители дают слишком мало воды и мы принуждены ее страшно экономить»{119}.

При приемке кораблей мало внимания обращали на то, в каких территориальных районах предстоит плавать кораблю. Возможности несения боевой службы в тропических условиях не оговаривались в контрактах. В связи с этим, когда корабли эскадры З. П. Рожественского оказались в экваториальных широтах, условия жизни и деятельности команды стали нестерпимыми. Температура в машинных отделениях составляла 45–50°, а порой достигала 70 °С.

«Машинное масло от жары настолько испарялось, что в помещениях стоял туман, и в таких случаях вахты в машинах становились прямо невозможными».

Печальный опыт русско-японской войны показал необходимость пересмотра многих положений о проектировании и строительстве кораблей, в том числе целесообразность создания постоянного органа, призванного осуществлять их приемные испытания. Такой организации в русском флоте до 1909 г. не существовало. Для проведения испытаний создавали временные комиссии. Нередко из числа сдаваемых флоту кораблей формировали так называемые отряды судов, назначенные для испытаний. Комиссии и отряды действовали совершенно независимо друг от друга. Обязанности временных комиссий не были в достаточной мере определены. Руководством для них [75] служили отчасти правила и инструкции, разбросанные по различным циркулярам МТК или других учреждений, отчасти требования, включенные в заводские контракты.

Вследствие этого испытания проводили без определенного общего плана и во многих случаях не в полном объеме. Результаты испытаний не комплектовали, их докладывали высшему морскому командованию разные лица и учреждения, они иногда оставались неизвестными флагманам и командирам соединений, в которые поступали новые корабли.

В период с 1893 по 1902 г. действовало множество приемных комиссий. Так, для испытаний мореходной канонерской лодки «Отважный» главным командиром Кронштадтского порта была назначена комиссия под председательством контр-адмирала Н. Гирса. В это же время испытания механизмов броненосца «Гангут» проводила некая особая комиссия во главе с контр-адмиралом В. Андреевым. В 1894 г. из испытуемых судов был сформирован отряд под командованием контрадмирала С. О. Макарова. Несколькими годами позже командиром отряда был назначен контр-адмирал А. Амосов. В 1898 г. независимо друг от друга действовали две «миноносные» комиссии. Одна из них занималась испытаниями миноносцев типа «Сокол», другая — «Пернов». Приемку кораблей от зарубежных верфей осуществляли временные комиссии, создаваемые в каждом конкретном случае.

Вот еще один пример неразберихи в системе приемных испытаний. Командующий войсками Квантунской области в письме начальнику Главного морского штаба, датированном 1901 г., объясняет причину всесторонних испытаний новых кораблей, приходящих на Тихий океан, отсутствием копий актов приемных испытаний и заполненных тактических формуляров, а также недочетами и неисправностями на этих кораблях.

Система проектирования кораблей также требовала улучшения. МТК, входящий в состав Морского министерства, ведал разработкой, общим проектированием и утверждением окончательных проектов кораблей, а также наблюдением за их постройкой. Однако достаточной самостоятельности он не имел.

После войны с Японией воссоздание флота и реорганизация кораблестроения стали для России первоочередными задачами. Царское правительство приняло частичные меры к устранению выявленных войной недостатков в системе вооруженных сил, проведя многочисленные реформы в армии и на флоте.

Уже в 1905 г., вскоре после Цусимского сражения, была преобразована система управления флотом. Вся полнота власти передавалась морскому министру. Двумя годами позже был образован Морской генеральный штаб, который стал заниматься стратегической подготовкой флота; тактическая [76] подготовка возлагалась на командующих флотами. Техническая и хозяйственная части находились в ведении товарища морского министра, которому была предоставлена значительная самостоятельность. Важную роль в развитии военного кораблестроения стал играть МТК, особенно с 1908 г., когда его возглавил А. Н. Крылов.

Морское министерство стало искать пути совершенствования организации приемки кораблей. Изучался и зарубежный опыт. В частности, в германском флоте к тому времени уже существовала постоянно действующая комиссия для испытаний кораблей. Были предусмотрены подобные организации и в других иностранных флотах. Назрела необходимость создать постоянную организацию для проведения приемных испытаний и в русском флоте. [77]