Операции современных армий
Исходные положения
Плотность оперативного развёртывания на восточноевропейском театре военных действий
Наш западный театр военных действий имеет протяженность около 3 000 км (от Ледовитого океана до Черного моря); из них на границу с Финляндией приходится около 1 500 км, с Эстонией и Латвией — около 380 км, с Польшей — 800 км, из которых 400 км севернее и 400 км южнее Припяти; румынский участок границы имеет 320 км.
Мобилизованная польская армия может насчитывать, как указывалось выше, в 1-м эшелоне мобилизации, примерно, 68 пехотных и 5½ кавалерийских дивизий. Даже при условии, что Польша будет вести войну только на востоке, из этих сил не менее 5 стрелковых дивизий останется на западной границе, и, следовательно, на востоке может быть развернуто до 63 пехотных и 5½ кавалерийских дивизий, что дает в среднем 12— 13 км на 1 пехотную дивизию (кавалерия в счет не принимается).
Эта цифра (12—13 км) имеет больше статистическое, чем практическое значение. Для нас важнее установить пределы колебаний плотности фронта, принимая во внимание главный и второстепенный театры военных действий и возможные колебания фронта в ту или иную сторону от государственной границы. Указанные [96] колебания имеют большое значение потому, что польский участок фронта, если рассматривать его глубину от государственной границы до линии pp. Вислы и Сана, по мере продвижения с востока на запад сокращается: на Днепре его протяженность равняется 800 км, на линии же Вислы и Сана снижается до 500 км. Даже при равномерном распределении сил по всему фронту на Висле и Сане на 1 пехотную дивизию придется только 8 км вместо 12—13 км на Днепре. Если же сделать поправки на главный и второстепенный театр, то плотность фронта на главном театре, конечно, будет еще выше.
Для нас является безразличным, где будут развернуты главные силы поляков: севернее или южнее Припяти, так как размеры обоих этих участков почти одинаковы — по 400 км на Днепре и на линии государственной границы, по 250 км на Висле и Сане.
Оборона на одном из театров, на фронте 400 км (учитывая и особенности обороны в Полесье), требует:
а) до 50 пехотных дивизий при нормальных дивизионных участках (8 км на пехотную дивизию);
б) до 33 пехотных дивизий при широких дивизионных участках (12 км на пехотную дивизию) и
в) до 20 пехотных дивизий при растянутых дивизионных участках (20 км на пехотную дивизию).
Из 63 пехотных дивизий, которые польская армия может выделить для действий на своем восточном фронте, для оборонительных задач на второстепенном театре может быть выделено не более 20 дивизий, и, следовательно, для одного из театров в самом начале войны операции сразу сводятся к растянутой обороне. При этом плотность обороны по мере продвижения с востока на запад, при одних и тех же силах, будет все более и более увеличиваться и может дойти до 12 км на пехотную дивизию, т. е. возможен переход от растянутой обороны к обороне более устойчивой, к обороне с "широкими" дивизионными участками. На главном же театре останется до 43 пехотных дивизий с большей частью конницы. Это составит на 1 пехотную дивизию в среднем 9—10 км на Днепре и 5—6 км на Сане и Висле. Конечно, эти цифры определяют [97] возможную оперативную плотность фронта. Тактическая же плотность даже на главном театре будет иная. На ударных участках фронт будет более плотным, чем указанная выше цифра, на вспомогательных — более растянутым.
На румынском театре степень плотности фронта будет мало отличаться от приведенных выше цифр. Если считать, что румыны из 41 пехотной дивизии, которые они мобилизуют, на восточную границу смогут выделить 35, то это дает в среднем 10—11 км на 1 пехотную дивизию, т. е. цифры, примерно, одинаковые с соответствующими цифрами на главном театре польского участка фронта. Тактическая плотность и здесь, конечно, будет иной.
На прибалтийском театре надо ожидать совершенно иной картины: там на 380 км фронта будет иметься не более 8—10 пехотных дивизий, т. е. по 35—40 км на дивизию. Даже наличие на этом театре многочисленных озер и болот не меняет общего положения, так как они, за исключением Лубаньской низменности, маневра войск стеснять не могут. Указанные выше условия делают возможной лишь так называемую "отрядную" войну. О сплошном фронте на этом театре не может быть и речи.
Плотность фронта на финском театре может быть принята для южного направления (перешейка между Финским заливом и Ладожским озером) примерно близкой к плотности фронта на главном польском театре, а для северного направления (между Ледовитым океаном и Ладожским озером) — менее плотности фронта на латвийском и эстонском театрах.
Указанная для поляков и румын плотность фронта формально (по количеству километров на 1 пехотную дивизию) является почти тождественной с плотностью фронта в Галиции в 1914 г. Тогда русские на том же фронте (400 км) развернули первоначально 32 пехотных и 16 кавалерийских дивизий, австрийцы—28 пехотных и 11 кавалерийских дивизий. В ходе галицийской битвы количество дивизий увеличилось: русских — до 41 и австрийских — до 33. Это дает на [98] 1 пехотную дивизию 12—13 км в начале развертывания и 10 км в ходе операций.
Но по существу плотность будущих фронтов принципиально весьма различна с таковой периода мировой войны на русском фронте.
В 1914 г. пехотная русская и австрийская дивизии на каждые 10 км фронта имели всего по 24—32 станковых пулемета и 36—48 полевых орудий. В будущей войне на те же 10 км фронта придется столько же орудий, но 162 легких и 108 станковых пулеметов, что дает на 1 км фронта: в 1914 г.—0 легких, 2,4—3,2 станковых пулемета; в настоящее время — 16,2 легких, 10,8 станковых пулемета, т. е. плотность пулеметного огня будет, примерно, в 6—8 раз выше, чем в 1914 г.
Эти данные, характеризующие плотность огня будущих фронтов, ставят целый ряд крупных вопросов как в области тактики, так и в области оперативного искусства.
Авиационная плотность
В отношении авиационной плотности также будет различие между 1914 г. и настоящим временем. Правда, с наличным составом самолетов ни одна из авиаций наших соседей не может задаваться большими оперативными задачами.
В настоящее время наиболее сильная авиация из восточноевропейских стран располагает всего 260—300 самолетами, из них 130—150 разведывательных, 90 истребительных, 30—50 бомбардировочных и остальные гидросамолеты. Армия же в составе 60—70 пехотных дивизий для своевременного нормального обслуживания авиационной разведкой потребует минимум: войсковой авиации — 120-160 самолетов (считая по 6-8 самолетов на корпус); армейской разведывательной авиации — 90-120 самолетов (считая по 1, а в главных направлениях по 2 эскадрильи на армию).
Таким образом, потребности одной авиационной разведки требуют средств, примерно, равных всему составу самолетов в наиболее сильных в авиационном отношении восточноевропейских армиях. Так как наличное [99] количество разведывательной авиации не в состоянии покрыть потребность и войсковой и армейской разведки, то вопрос сразу сводится к лишению корпусов авиационных средств и перенесению всего ведения авиационной разведки в армию. И все же каждая армия сможет получить только одну-две разведывательных эскадрильи по 19 самолетов. Такую насыщенность разведывательной авиацией надо считать очень слабой, так как она сможет обслужить только особо важные потребности армейского командования; корпуса же и дивизии будут обслуживаться эпизодически и случайно При таких условиях почти целиком отпадают задачи корректирования артиллерийского огня.
Количество истребителей, которыми располагает наиболее стильная авиация на востоке, достаточно только для одновременного прикрытия пространства 35— 40 км{36} по фронту или трех важных объектов в тылу, т. е. их недостаточно даже для прикрытия фронта одной ударной армии. Три бомбардировочных отряда могли бы выполнять только эпизодические задачи против отдельных объектов.
Авиация восточноевропейских армий в своем составе мирного времени еще не может играть роли оперативного фактора, несмотря на вполне современную материальную часть, которой она располагает. Она могла бы иметь оперативное значение, если бы ее состав равнялся 800—1 000 самолетов. Тогда авиация могла бы, выделив до 300 самолетов на обслуживание разведывательных нужд войск и армейского командования, располагать еще до 500—700 самолетами боевой авиации (истребители, штурмовики, бомбардировщики), которые будучи массированы на определенных направлениях, могли бы дать необходимый эффект в работе.
Создание такой авиации — дело ближайших двух-трех лет. Поскольку война не ожидается завтра, появление такого количества самолетов на нашей западной границе не только не исключено, но и вероятно; с этим [100] нужно особенно считаться, так как к тому количеству авиации, которое имеют наши соседи, надо прибавить несколько эскадрилий, преимущественно боевой авиации, которые могут быть присланы западноевропейскими государствами. Во всяком случае было бы опрометчиво планировать действия своих войск, опираясь только на состав авиации мирного времени. В этом вопросе изменение обстановки возможно быстрее чем в каком-либо другом, поэтому, заглядывая немного вперед, надо считаться с более сильной авиацией противника.
Оборонительные и наступательные возможности дивизии и корпуса
По опыту войны плотность огня считается достаточной, если огневые средства на данном участке в состоянии дать в минуту 5 пуль на каждый метр фронта. Современный батальон, соблюдая требования эшелонирования, может выдвинуть для стрельбы перед передним краем оборонительной полосы до Уз своих огневых средств, что дает около 5000 пуль в минуту (огневая сила польского батальона — 14000 пуль, нашего и французского—16000 пуль). Таким образом, батальон может занимать для прочной обороны 1 км по фронту (5000:5=1000 м), при этом глубина его расположения при сохранении той же плотности огня внутри оборонительной полосы (5 пуль на 1 м) дойдет до 1 км. Обыкновенно такая плотность огня считается необходимой только на важнейших участках. Одной из основных задач обороны является освобождение сил для наступления на решительных направлениях. Поэтому при обороне часто придется идти на сравнительно большое разжижение боевых порядков, с тем чтобы освободить силы для наступательных задач. Батальоны придется растягивать на 1,5—2 км по фронту и в глубину. Последнюю цифру (2 км) надо считать предельной, так как уже при этой норме плотность огня получается в два раза меньше требуемой.
Исходя из этих расчетов, следует считать, что стрелковая дивизия своими пехотными средствами [101] может занимать для обороны: нормально от 4 до 8 км, имея в 1-м (сковывающем) эшелоне до 4—5 батальонов и во 2-м и 3-м (ударных) эшелонах — остальные. Глубина оборонительной полосы дивизии при таком расположении (которое условимся называть "нормальным") доходит до 5—6 км. При расположении дивизии на "широких" участках фронт обороны может дойти до 8—12 км (в сковывающей группе не менее 6 батальонов, в ударной до 3 и менее батальонов). Глубина расположения дивизий в этом случае сокращается до 3—4 км. Плотность огня перед передним краем может быть доведена до 3000—5000 пуль на 1 км фронта при условии выдвижения вперед около ½ —⅔ огневых средств батальонов. Наконец, при растянутой обороне фронт дивизии может дойти до 12—20 км. Распределение батальонов такое же, как и во втором случае, только с той разницей, что между батальонами оставляются незанятые промежутки протяжением каждый в 1—1,5 км. Естественно, что при таком расположении плотность огня, даже при выдвижении вперед до ⅔ огневых средств батальона, не может превосходить 2 500—3 000 пуль на 1 км фронта. Плотность огня перед передним краем остается все же значительной, но в глубине сильно сократится. При растянутой обороне фронт будет прорван одновременно с (преодолением сопротивления (глубины) сковывающей группы. Ударная группа в растянутой обороне повлиять на ход боевых действий не сможет{37}.
Но, занимая указанный фронт достаточно прочно с точки зрения плотности пехотного огня, дивизия не имеет возможности обеспечить его в артиллерийском отношении. [102]
Батарея (76-мм из 4 орудий) в состоянии надежно обеспечить своим огнем фронт в 200 м{38}. По этим расчетам дивизия может надежно обеспечить своей артиллерией: при наличии 36 орудий (польская) — 1 800 м, при наличии 48 орудий (Красная армия) — 2 400 м и при 72 орудиях (французская) — 3 600 м.
Наш артиллерийский устав считает{39}, что дивизия может обеспечивать создание сплошной полосы поражения с полным использованием могущества действительного артиллерийского огня на фронте не свыше 3 км (правильнее было бы 2,5 км). Таким образом, артиллерия может прикрывать только отдельные участки на фронте расположения дивизии, причем они по своему общему протяжению в 3 (для польской дивизии — в 4) раза меньше протяжения нормального пехотного фронта дивизии при обороне.
Если ширина фронта дивизии превышает 8—12 км, то сила обороны заключается главным образом в пехотных средствах, в пулеметном огне; артиллерия при обороне служит дополнением к пехотному огню. Она при расположении дивизии на нормальном фронте (до 4—8 км), будучи вся или частично централизована (при благоприятных условиях местности), в состоянии дать достаточно смертоносный огонь на участке общим протяжением до 2 500 м (у французов до 3 600), создав на нем полосу сплошного поражения; в этом случае она в пределах этой цифры может последовательно, перебрасывая свой огонь с одного участка на другой, наносить противнику чувствительные потери.
При расположении дивизии на фронте свыше 8 км возможность централизации управления артиллерией почти исключается. Последняя в этом случае распределяется между полками. Плотность ее огня настолько понижается, что ее роль сведется к созданию огневой завесы на небольших, удаленных друг от друга участках. [103]
Поэтому наступающему надо считаться, в первую очередь, с системой пехотного огня противника.
Дивизия и корпус могут преодолеть систему оборонительной полосы противника, опираясь главным образом на свою и приданную им артиллерию (или танки). Роль пехотных средств для этой цели сравнительно мала. Они беспомощны против зарывшихся в землю и искусно применившихся к местности пулеметов обороны. Поэтому наступательный бой требует не только достаточного количества войск вообще, но и артиллерии (или артиллерии плюс танки), в первую очередь. Количество артиллерии, нужной для наступательных действий, велико.
Французы на основании опыта войны на своем фронте считают, что во время маневренной войны, при не вполне укрепившемся противнике, норма среднего снабжения артиллерией на 1 км атакуемого фронта должна равняться: 12 батарей 75-мм калибра (48 орудий); 6 батарей тяжелой артиллерии для разрушения (28 орудий); 6 батарей длинной артиллерии в качестве контрбатарей (24 орудия){40}. Итого 96 орудий на 1 км фронта, из них 76 а качестве артиллерии непосредственной поддержки.
Наш устав артиллерии считает,
"что для подавления пехоты противника и ее огневых средств на участке 1 км оборонительной полосы требуется около 7 батарей, хотя бы в районе главного удара. Для успешной борьбы с артиллерией противника требуется не менее 2 батарей на батарею противника".
Даже в условиях позиционной войны считается достаточным иметь на 1 км фронта 20—35—50 орудий{41}, в зависимости от силы укреплений противника. Общее число батарей на 1 км фронта противника, включая и контрбатарейные, нормально должно быть около 10—15.
Польский устав полевой службы устанавливает три нормы обеспечения атаки артиллерией: усиленная [104] ("в большом количестве") — 1 дивизион (12 орудий) на каждый батальон, наступающий в первой линии; средняя — 1 дивизион на два батальона и малая — 1 дивизион на 3 и больше батальонов первой линии.
"Придача в большом количестве рассчитана на основании опыта, — пишет устав. — Батальон, поддерживаемый дивизионом артиллерии, без значительных потерь может произвести атаку я вторгнуться вглубь позиции противника из 2 000 м, несмотря на сопротивление неприятельской пехоты".
При самых узких участках, даваемых батальону, по польскому уставу, в маневренной войне (500 м){42} норма обеспечения атаки на 1 км фронта равняется 24 орудиям, а в позиционной войне (300—400 м на батальон) — 36 орудиям{43}, не считая контрбатарейной артиллерии.
Таким образом, мы имеем совершенно различные нормы для одних и тех же условий маневренной войны. Разница получается настолько большая, что ее невозможно объяснить шаблонной ссылкой на то, что условия западного театра, и в первую очередь плотность фронта, там сильно разнятся от таковых на восточноевропейском театре. Конечно, некоторую поправку надо отнести на счет различной плотности будущих фронтов на западе и востоке, но приведенные цифры и в нашем и в польском уставах являются преуменьшенными и по отношению к той плотности фронтов, которой мы должны ожидать как средней при решительных столкновениях даже на восточном фронте.
Сделаем расчет.
При наступлении против обороны, занимающей от 4 до 8 км одной [пехотной дивизией, надо всегда ожидать на фронте в 1 км, примерно, силы одного пехотного батальона.
Наступающему необходимо одновременно решать следующие задачи: [105]
1) подавление огневых средств пехоты;
2) разрушение искусственных препятствий;
3) поддержание огня по неприятельским батареям (считая, что их подавление произведено до переноса огня на пехоту противника).
Для решения этих задач артиллерией требуется, согласно установленным нормам, следующее количество снарядов:
| Задачи | Цели | Число снарядов на каждую цель | Общее число снарядов |
| 1. Подавление огня пехоты противника | Около 12 гнезд станковых пулеметов | 100 бомб | 1 200 |
| 24 легких пулеметных звеньев{44} | 75 бомб | 1 800 | |
| 24 стрелковых звеньев{45} | 50 бомб | 1 200 | |
|
2. Разрушение искусственных препятствий, считая по одному проходу на взвод 1-й линии шириной в 12 м каждый, считая по 50 гранат на 2 пог. м |
16 проходов | 300 | 4 800 |
|
3. Поддержание огня против подавленных неприятельских батарей (считая, что на фронте дивизии могут работать 2—3 батареи противника) |
1—2 батареи | — | |
| Итого снарядов | — | — | 9 000 |
Если сократить размеры проходов наполовину (до 6 м каждый), то число снарядов сократится до 6 600 (на проходы потребуется около 2 400 снарядов). Таким образом для подготовки наступления на фронте в 1 км потребуется от 6 600 до 9 000 снарядов. При условии, что на артиллерийскую подготовку, в общем, отводится до 4—5 часов{46}, не считая времени, необходимого для борьбы с артиллерией противника,— мы получим следующий расчет потребного количества артиллерии. Предельное количество снарядов, которое может быть выпущено в течение четырех-пяти часов, равняется: для 76-мм пушки — 150-180 снарядов и для 122-мм гаубицы — 100-120 снарядов. При наличии в составе артиллерии атаки 50% 76-мм пушек и 50% 122-мм гаубиц, на 1 орудие в среднем может быть выпущено в течение 4 часов по 125, а в течение 5 часов по 150 снарядов. Следовательно, для выпуска в течение 4—5 часов указанного количества снарядов потребуется в среднем от 45 (точнее от 44) до 60 орудий, из которых половина—легкие пушки и половина—легкие гаубицы. Включение в состав артиллерии атаки тяжелых калибров едва ли значительно изменит общую картину: увеличится мощность снарядов, зато уменьшится скорострельность (152-мм гаубица за 5 часов сможет выпустить не более 80—90 снарядов). Кроме того, для поддержания огня против подавленных неприятельских батарей потребуется до 8 орудий. При условии же, что борьба с артиллерией противника будет вестись одновременно с подавлением его пехотных средств, число контрбатарейной артиллерии надо довести до 5-8 3-орудийных батарей (15—24 орудия). Таким образом, для восточноевропейского театра надо считать достаточными следующие нормы артиллерийского [107] обеспечения: на каждый километр фронта по 45—60 орудий (15—20 3-орудийных батарей) только для поддержки пехоты и 75—84 орудия для тех случаев, когда борьба с артиллерией противника ведется одновременно с подавлением пехотных средств противника. В среднем же для расчетов по обеспечению главной атаки можно принимать на 1 км фронта: 1) для одной поддержки пехоты — около 50 орудий; 2) для поддержки пехоты и поддержания огня против подавленных неприятельских батарей — около 60 орудий; 3) для поддержки пехоты и одновременной борьбы с артиллерией противника — до 75 орудий.
Часть артиллерии может быть заменена танками. В операциях, рассчитанных на небольшую глубину, надо иметь до 20—30 танков на каждый километр фронта. Обыкновенно на каждые 100 м фронта в 1-м эшелоне атакующих частей нужен 1 танк, что дает 10 танков на 1 км фронта. Для обеспечения непрерывности действий 1-го эшелона необходимо еще иметь во 2-м эшелоне и в резерве столько же танков, итого 20 танков на 1 км фронта (три наступлении на сильно укрепившегося противника надо предусмотреть большой процент выхода из строя). В этом случае количество танков на 1 км фронта надо довести до 30. В более длительных операциях эта норма должна быть удвоена, так как танки могут работать непрерывно только в течение 2 суток, после чего для очистки механизмов требуется отдых около 2 суток.
Вычисленные цифры, без сомнения, вернее отражают потребность в артиллерийских средствах, чем те, которые приведены и в нашем и в польском уставах.
При наших и польских уставных нормах (21—24 орудия на 1 км фронта) можно наступать только против противника, занимающего на пехотную дивизию свыше 12 км, укрепившегося наспех и не имеющего проволочных заграждений. При более же плотном фронте обороны, даже при отсутствии у него проволочных заграждений, норма артиллерийского обеспечения должна быть повышена до 27—33 орудий и в среднем 30 орудий на 1 км фронта. [108]
При наличии же у противника солидных оборонительных укреплений и искусственных заграждений и при более плотном фронте наступление, обеспеченное такими артиллерийскими средствами, не сможет привести к полному прорыву неприятельской полосы. Оно будет сопряжено с чрезмерными потерями в пехоте (вопреки утверждению Польского устава) или слишком большой растяжкой артиллерийской подготовки. Как в том, так и в другом случае трудно рассчитывать на быстрый успех и соответствующий темп развития боевых действий. В первом случае пехоте придется длительно преодолевать собственными средствами сопротивление врага, во втором — встретиться с лучше организованными контратаками противника, для организации которых у него будет достаточно времени.
Наши и польские уставные нормы артиллерийского обеспечения исходят из неправильной предпосылки, что на восточном фронте плотность будет не больше 12 км. Приведенные расчеты показывают, что на такую плотность можно рассчитывать только на второстепенном театре. На главном же театре военных действий плотность фронта (оперативная) будет колебаться от 5 до 10 км. Решительные операции будут протекать при плотности фронта вдвое, втрое больше той, которая предусмотрена уставными артиллерийскими нормами. Поэтому действительность пройдет мимо этих норм.
Для решительных действий потребуется больше артиллерийских средств. При предусмотренных уставами нормах возможны частичные успехи только против растянутых участков противника, и то до подхода его резервов. С появлением последних на поле сражения наступление неизбежно приостановится, захлебнется.
Приведенные нормы предусматривают с обеих сторон вполне крепкие, морально устойчивые и хорошо подготовленные войска. При мало устойчивом противнике эти нормы могут быть до некоторой степени уменьшены и, наоборот, при крепком и устойчивом [109] противнике и при слабой подготовке своих войск они должны быть соответственно увеличены.
Было бы ошибкой думать, что приведенные нормы потребных средств подавления умаляют роль пехоты и перекладывают ведение боя и операции исключительно или главным образом на артиллерию и другие технические средства; что таким образом недооценивается качество людского материала в пехоте. Морально-политическая устойчивость бойцов, непреклонная воля к борьбе, преданность идее, ради которой ведется война, — все это остается первейшим условием успеха в бою, победы на войне. Богатые технические средства, если они будут переданы в руки политически ненадежных или слабо обученных и мало подготовленных войск, никакой пользы им не принесут и в лучшем (для соответствующего правительства) случае будут скоро сданы в плен, а в худшем — даже повернуты против своих же правящих классов.
Но из этого совершенно не следует, что войска с высокими морально-политическими качествами можно и надо пускать в бой недостаточно вооруженными, недостаточно обеспеченными в отношении технических средств борьбы. В этом случае войска несли бы неимоверно большие потери и быстро растеряли бы те высокие качества, без которых немыслимо ведение войны. Они изверились бы в возможность победы.
Миллионная армия должна строиться из расчета на человека со средними дарованиями и средними качествами. Современная массовая армия не может рассчитывать на стопроцентный состав героев. Поэтому на приведенные выше нормы надо смотреть как на обязательные средние условия, при которых войска с высокими моральными качествами могут вести большую и длительную войну.
За человеком, и в частности за пехотой, остается решающее слово. Она (пехота) по-прежнему должна будет перенести на своих плечах самый тяжелый, самый кровопролитный этап боя—непосредственную схватку с противником, атаку и преодоление всей глубины неприятельского расположения. Богатые огневые [110] средства пехоты должны быть сохранены для ведения этого ближнего боя, для преодоления сопротивления уцелевших гнезд противника, отдельных очагов его расположения, которые всегда уцелеют и оживут в последнюю минуту. И даже в этой борьбе, в этой схватке на ближайших дистанциях, при нынешней системе обороны наступающей пехоте нельзя обойтись без непосредственной помощи артиллерии; пехота нуждается в сопровождении артиллерией не только огнем, но" и колесами.
Пехота, пущенная в атаку на современную, богато снабженную автоматическим оружием и глубоко эшелонированную оборону без достаточной артиллерийской поддержки, будет очень быстро расстроена и выведена из боя. Пехоте надо обеспечить благоприятные условия для боя, пехоту надо беречь, не вынуждать нести излишние потери, не доводить ее до бесплодных и безуспешных атак. Иначе она потеряет свои обученные кадры, должна будет пополниться наспех обученными и неподготовленными бородачами или, безусыми мальчиками. Такая пехота быстро потеряет боевой порыв.
Создание доброкачественной пехоты—дело нелегкое, даже для нас, обладающих великолепным и надежным человеческим материалом. Потерять же эту пехоту можно очень скоро, если ее будут применять хищнически, не считаясь с изменившимися условиями боя.
Если исходить из вычисленных нами норм артиллерийского обеспечения в наступательном бою, то штатное количество артиллерии в пехотной дивизии следует считать достаточным для обеспечения атаки на фронте (ом. таблицу на стр. 111).
Между тем, даже в наступательном бою пехотных средств в пределах дивизии достаточно для решения более широких задач, чем предусматриваемые этими артиллерийскими возможностями. Минимальным фронтом для батальона в наступательном бою считается фронт в 400—500 м. Более узкие полосы для [111] наступления влекут чрезмерное нагромождение живой силы и связанные с этим большие бесполезные потери.
| Характер наступления и обороны | Обеспечивается артиллерией атака на фронте в дивизиях | Примечание | ||
| Западно-европейских армий | Восточно-европейских армий | |||
| в метрах | ||||
| 1 | При наступлении на оборону с нормальными или широкими дивизионными участками (8—12 км на пехотную дивизию) | 800—1100 | 500—800 | Контрбатарейные задачи всюду возложены на корпусную артиллерию |
| 2 | При наступлении на растянутую оборону (20 км на пехотную дивизию) и в условиях встречного боя | 2 500 | 1500—2000 | |
Для полного прорыва оборонительной полосы противника потребуется проникновение в его расположение нормально до 8—12 км, так как в ходе боя часть батарей и пехоты противника неизбежно отойдет назад, на новые позиции, и первоначальная глубина его оборонительной полосы, естественно, расширится. Для преодоления такой глубины расположения противника. наступающему всегда потребуется построение батальонов не менее чем в 3 эшелона. Но даже при построении дивизии в 3 эшелона ее пехотных средств вполне достаточно для наступления на фронте в 1½ —2 км (3—4 батальона в 1-м эшелоне, остальные во 2-м и 3-м эшелонах). В тех случаях, когда наступающий имеет перед собой слабую оборону, достаточно построения дивизии в 2 эшелона и предоставления каждому батальону более широкого фронта для наступления (до 800—1 000 м). Тогда пехотных средств дивизии достаточно будет для наступления на фронте 3—4 км. Последняя цифра является для дивизии безусловно предельной. [112]
Таким образом, получается следующее соотношение между артиллерийскими и пехотными возможностями современной дивизии.
| Характер наступления и обороны | Хватает пехоты для наступления на фронте | Обеспечивается артиллерией фронт в дивизиях | ||
| западноевропейских армий | восточноевропейских армий | |||
| в метрах | ||||
| 1 | При наступлении на оборону с нормальными дивизионными участками (8— 12 км на пехотную дивизию) | 1500—2000 | 800—1100 | 500—800 |
| 2 | При наступлении на растянутую оборону (20 км на пехотную дивизию) и в условиях встречного боя | 2000—3500 | 2500 | 1500—2000 |
В пределах корпуса, при условии, что задачи борьбы с артиллерией противника будут возложены всецело на корпусную артиллерию (по-видимому, все же понадобится временное привлечение к борьбе с артиллерией противника и групп поддержки пехоты), фронт атаки для З-дивизионного корпуса по его артиллерийским средствам не может превосходить: в первом случае—2—3 км при пехотных возможностях 4½ —6 км; во втором случае—4½— 6 км при пехотных возможностях 6—10 км.
Уставная норма принята от 4 до 10 км на корпус{47}. [113]
Добавочные средства подавления для дивизии и корпуса в наступательном бою
Таким образом, как в дивизии, так и в корпусе мы видим, что артиллерийские (возможности в наступательном бою примерно в два раза меньше пехотных возможностей.
Недостаток артиллерии в дивизиях при наступательных задачах признается во всех армиях.
Французы считают, что нормально в маневренной войне корпус 4-дивизионного состава, наступающий против не вполне укрепившегося противника, должен сразу же ввести в действие артиллерию своих дивизий второй линии. Но и тогда командующий армией должен усилить корпус 1 или 2 полками 75-мм пушек, перевозимыми на автомобилях, 2 полками короткой тяжелой артиллерии, и 2 полками длинной тяжелой артиллерии{48}, т. е. пятью-шестью полками добавочной артиллерии. Все это вместе с войсковой артиллерией составляет около 550 орудий (считая в дивизии 72 орудия), что дает на направлениях главной атаки (фронт корпуса — около 4 км) до 135—138 орудий и при вспомогательных действиях (фронт корпуса — 8 км) — 68 орудий на 1 км фронта.
И мы на наших практических занятиях по тактике очень часто вынуждены вводить для усиления войсковой артиллерии добавочную артиллерию АРГК или массировать артиллерию в направлении главного удара за счет третьей дивизии в корпусе. Но усиление артиллерии дивизий из АРГК у нас фигурирует как эпизодическое явление.
Между тем, условия для наступления складываются таким образом, что корпус одними своими артиллерийскими средствами не может выполнить решительной атаки, рассчитанной на глубокое проникновение в расположение противника. Корпус, предоставленный в таком наступлении самому себе, будет вынужден искусственно сокращать фронт атаки, отказаться от [114] использования всей своей пехоты или же бросить в бой около половины пехоты без достаточной артиллерийской поддержки и тем обрекать пехоту на излишние потери без всякой надежды на успех. Такое наступление неизбежно должно застопориться, захлебнуться. Корпуса, которые по характеру своих задач должны преодолеть любое сопротивление противника, корпуса, которые выполняют ударные задачи, должны непременно усиливаться добавочной артиллерией или танками.
Количество необходимой для ударного корпуса добавочной артиллерии определяется тактическим требованием — уравнять его артиллерийские возможности с пехотными, создать условия, при которых он имел бы возможность полностью использовать свои пехотные средства, с тем чтобы не сокращался искусственно фронт его действий и его маневренные возможности.
Выше нами были определены как пехотные возможности корпуса, так и нормы артиллерийского обеспечения на 1 км фронта в разных условиях наступательного боя.
Исходя из этих данных, ударный корпус должен располагать следующим количеством артиллерии. При наступлении на заблаговременно подготовленную и плотню занимаемую оборонительную полосу, считая фронт атаки корпуса в среднем 5 км и норму артиллерийского обеспечения минимум по 60 орудий на 1 км,— около 300 орудий. При более сильных фортификационных постройках или в условиях, когда требуется быстрый темп наступления, норма обеспечения должна быть доведена до 75 орудий на 1 км фронта, и тогда корпусу потребуется до 375 орудий. Так как корпус располагает всего 171 орудием, то он в этом случае требует усиления минимум на 130 и максимум на 200 орудий, т. е. минимум на 4 и максимум на 6—7 артиллерийских полков. При наступлении на растянутую оборону и во встречном бою со слабыми силами противника,—считая фронт атаки 10 км и норму артиллерийского обеспечения в среднем 30 орудий на 1 км [115] фронта (нами норма эта была вычислена от 27 до 33 орудий), корпусу потребуется также до 300 орудий или около 130 орудий (те же 4 артиллерийских полка) добавочной артиллерии. Таким образом, можно считать, что нормально ударный корпус нуждается в добавочной артиллерии в составе 4 артиллерийских полков.
Эта артиллерия даст возможность использовать полностью пехотные средства корпуса как во встречном бою, так и при наступлении на поспешно перешедшего к обороне противника. При наступлении на более устойчивую оборону количество добавочной артиллерии должно быть доведено до 6—7 артиллерийских полков.
Добавочная артиллерия может быть частично заменена танками. В расчетах на крупную и длительную операцию надо, как указывалось выше, исходить из нормы 40—60 танков на 1 км фронта, т. е. при нашей организации танковых частей два танковых батальона могут заменить один полк добавочной артиллерии.
Нормы тактического применения химических средств борьбы
Большой эффект в бою обеспечивает применение химических средств борьбы. Отравляющие вещества, даже при слабой, несмертоносной концентрации, вынуждают противника надевать противогазы, стесняют действия бойцов, загоняют их в газоубежища, облегчают нападающему условия борьбы. Будучи же примененными в большом количестве и в достаточной концентрации, они наносят большие поражения противнику, не располагающему современными средствами противохимической защиты, и значительно сковывают действия противника, если даже он этими средствами защиты располагает.
Особенностью тактического применения ОВ является их большой расход для разрешения различных тактических задач.
Наибольший расход ОВ требуется при газобаллонной атаке: для достижения необходимой концентрации ОВ [116]
ВСТАВКА - 116
| Задачи | Калибр (мм) | Продолжительность обстрела | Скорость стрельбы из одного орудия | Потребно | ||
| снарядов | орудий | батарей (3-оруд.) | ||||
| 1. Внезапное химическое нападение на неприятельскую батарею малостойкими ОВ для вывода ее из строя (фронт менее 100 м) | 76 107 152 |
3 мин. 3 мин. 3 мин. |
6/мин 4/мин 2/мин |
200-240 120-150 50-60 |
12-15 11-12 8-10 |
4-5 4 3 |
| 2 Для поддержания отравленной атмосферы в продолжение 1 часа на указанной цели | 76 107 152 |
1 час 1 час 1 час |
60/час 40/час 24/час |
200 120 50 |
3-4 3 2 |
Практически надо назначить одну батарею |
| 3 Внезапное химическое нападение на передний край центра сопротивления (типа польской пехоты — протяжение в 1 км по фронту) | 76 107 152 |
15 мин. 15 мин. 15 мин. |
3/мин 2/мин 1/мин |
2000 1200 500 |
44 40 33 |
15 13 11 |
| 4. Для поддержания отравленной атмосферы на неприятельском центре сопротивления в продолжение 1 часа | 76 107 152 |
1 час. 1 час. 1 час. |
60/час 40/час 24/час |
2000 1200 500 |
33 30 21 |
11 10 7 |
| 5. Для отравления ипритом одной неприятельской батареи или одного пункта сопротивления ротного узла | 76 107 152 |
До 4 час 4 час. 4 час. |
150/4 часа 100 /4 часа 72/4 часа |
500 300 200 |
Примерно по одной батарее | |
| 6. Для отравления одного центра сопротивления (по 1 км по фронту и в глубину) | 76 107 152 |
До 5 час 4 час. 4 час. |
180/5 час 120/5 час 90/5 час |
50000 20000 5000 |
276 165 55 |
92 55 18 |
33 152-мм гаубиц). Такое количество артиллерии, без сомнения, может быть выделено при наличии на 1 км фронта до 60 орудий.
Гораздо меньше возможностей открывается при стрельбе снарядами со стойкими ОВ, в частности ипритом. Для достижения определенной концентрации ОВ при стрельбе по большим площадям требуется очень большой расход огнеприпасов и, следовательно, большее количество артиллерии. Хотя стрельбу этого рода. химическими снарядами можно растянуть и на более длительный срок, чем стрельбу снарядами с летучими ОВ, но все же в маневренной войне перед наступлением можно применять обстрел только отдельных важных долей в расположении противника и то главным образом тех, которые не будут непосредственно атакованы своими войсками. При нынешней скорострельности артиллерии и нынешнем количестве артиллерии в армиях Восточной Европы будет трудно при помощи одной артиллерии отравить ипритом значительные площади в расположении противника. Даже такие объекты нападений, как отдельный центр сопротивления польской пехоты, требуют чрезмерного расхода огнеприпасов. Нынешней артиллерии по силам будут лишь задачи нейтрализации снарядами со стойкими ОВ отдельных важных объектов (кинжальные батареи, фланкирующие постройки, важные подступы и т. д.). Для западноевропейских армий, располагающих более многочисленной артиллерией, открываются в этом направлении более широкие возможности.
С гораздо большим успехом создание достаточной концентрации газов может быть достигнуто при помощи газометов. Газовые мины в несколько рае экономнее артиллерийских снарядов (в 3—5 раз); при их помощи можно быстрее создать ядовитое облако высокой концентрации. Но применение их сопряжено с большими неудобствами. Во-первых, они имеют малую дистанцию обстрела и, во-вторых, их применение требует больших подготовительных работ по установке перед стрельбой. Нормально на это дело [119] уходит до 2—3 ночей, т. е. почти исключается их применение в полевой войне.
Более выгодное распространение ОВ достигается при помощи воздушного флота. Авиация для этого или применяет специальные химические бомбы, которые содержат более высокий процент ОВ, чем артиллерийские снаряды{49}, или практикует свободное распыление (разбрызгивание и выливание) с самолетов.
Авиационные бомбы начиняются ОВ перед употреблением, Для каждого типа бомб имеются отдельные внутренние сосуды (из листового железа, фарфора) с разными ОВ. Они позволяют производить непосредственно в авиационной части перед вылетом на бомбометание начинку бомб тем веществом, которое в данный момент необходимо по характеру цели.
Действие химических авиабомб еще мало освещено в литературе. Производимые в разных армиях опыты держатся в величайшем секрете. В нашей литературе имеются такие расчеты{50}. Пудовая (16,38 кг) ипритовая бомба может заразить 1 000 кв. м земной поверхности (т. е. столько, сколько 50 снарядов 75-мм калибра). Бомбардировочная группа, состоящая из 6 самолетов, несущих по 160 кг бомб, заражает 60 000 кв. м земной поверхности и потребует для дегазации в течение часа команду в 60 человек. Эскадрилья, имеющая возможность высылать три группы по 6 самолетов два раза в день, сможет вывести ж.-д. станцию из строя на 12 часов в сутки (считая 6 часов на дегазацию и 6 часов на подготовительные работы: сбор команды, подвоз материалов и т. д.{51}).
Приведенные расчеты предусматривают самолеты, поднимающие только 160 кг бомб. Если же принимать во внимание нынешние дневные бомбардировщики, [120] несущие по 400—500 кг, то эффект химического воздействия надо считать в 3—3½ раза больше. Ночные же бомбардировщики, поднимающие до 1000— 1400 кг бомб, дадут еще больший эффект работы.
При наличии в данном оперативном направлении 2—3 бомбардировочных эскадрилий можно держать поя угрозой химического нападения непрерывно в продолжение 7—10 дней отдельные ж.-д. узлы или важные в промышленном или политическом отношении пункты. Крупные ж.-д. узлы, удаленные от фронта не далее 200—250 км, возможно делать предметом систематического химического нападения с воздуха, и работа их на определенное время (до 7—10 дней) может быть сильно затруднена или расстроена.
Более дальние объекты будут подвержены только эпизодическим налетам. Пункты скопления войск, если они будут предварительно обнаружены разведывательной авиацией, можно подвергнуть такому же воздействию с воздуха, причем для таких целей у авиации имеются специальные осколочно-химические бомбы или приборы для обливания непосредственно жидким ОВ.
При свободном распылении самолет (обыкновенный дневной бомбардировщик) может поднимать до 250— 300 л жидкого ОВ, чего при разбрызгивании с высоты 600 м достаточно для покрытия площади в 15—17 га. Соответствующая концентрация ОВ достигается повторным разбрызгиванием жидкости с последующих самолетов. Этим способом можно заразить довольно большие площади в жизненных центрах в тылу противника или отдельные подступы в войсковом тылу,. на толе сражения. Живые же цели обрызгиваются с одного захода самолетов.
Таким образом, возможности химических нападений в настоящее время еще более расширились, чем это имело место в период мировой войны.
Даже в маневренных условиях надо ожидать случаев, когда целые участки фронта будут в продолжение нескольких минут забросаны сплошным облаком малостойких газов достаточной концентрации с целью заставить всех надеть противогазы, а тех, которые не [121] имеют таковых, смертельно отравить. Такое облако может быть без особых затруднений поддержано продолжительное время регулярной стрельбой. Одновременно-с этим отдельные, особо важные, пункты (фланкирующие пулеметные и орудийные гнезда, наблюдательные и командные пункты, районы некоторых важных батарей или расположения крупных резервов, подступы к позициям) возможно достаточно быстро заливать ипритом при помощи артиллерии или авиации.
Важные ж.-д. узлы, промышленные центры, расположенные на 200—250 км от фронта, места расположения баз и окладов, районы переправ, которые нельзя обойти транспортами, везущими довольствие на фронт, можно подвергать систематической атаке с воздуха бомбами со стойкими или малостойкими ОВ. Более удаленные пункты (до 600 км) будут предметом эпизодических химических нападений.
При более или менее стабилизованном фронте, когда для подготовки атаки будут располагать 2—3 ночами, всегда возможна жестокая атака газами при помощи газометов, особенно если данный район облегчает по транспортным условиям подвоз необходимых материалов.
В позиционной войне размеры таких атак будут расти, так как подвоз снарядов может производиться в более длительный срок. Стрельба из газометов, а иногда и газобаллонная атака будут иметь большое распространение. Отдельные участки фронта, а также участки в тылу расположения противника можно будет целые недели держать под ипритом. Отдельные пути можно будет сделать для противника прямо недоступными.
Жить и работать тогда придется, как правило, в противогазе и в противогазовой одежде.
Конечно, размеры применения химических веществ будут всецело зависеть от того, в какой степени страна может обеспечить армию этими средствами истребления. Опыт мировой войны показал, что у стран, имеющих свою развитую химическую промышленность, можно достигнуть огромных результатов даже в том [122] случае, когда все дело снабжения армии этими средствами вооружения импровизируется в ходе самой войны.
Первые химические снаряды немцами были выпущены в конце октября 1914 г. Они не дали удовлетворительных результатов. Вслед за этим 27 марта 1915 г. немцы выпустили на широком секторе бомбы, вызывавшие слезотечение, а 23 апреля того же года на том же участке они выпустили первую волну газа (хлора). Через пять месяцев, 25 сентября, французы сами ответили на это выпуском своих газов. К осени 1918 г. количество химических снарядов уже превышало четвертую часть общего количества артиллерийских снарядов. В отдельных (операциях половина израсходованных снарядов у обоих противников состояла из химических.
Приготовления в мирное время к химическому нападению во всех государствах ведутся с большим размахом. В будущем надо ожидать более быстрого темпа развертывания химической войны, чем то имело место в мировую войну. По одному тому, какое внимание во всех странах уделяется вопросам химической обороны, можно составить себе представление о размерах будущей химической войны.
К новому противогазу предъявляются требования (и они в значительной степени достигнуты), чтобы в нем возможно было достаточно длительное время нормально выполнять различные боевые функции (стрельба, работа с телефоном, командование и т. д.) — противогаз не должен стеснять работу бойца, он должен стать его нормальным снаряжением во время боя.
Таким противогазом должны быть вооружены не только вся действующая армия, но и все население страны, особенно в крупных промышленных центрах.
Но одного противогаза мало. Нормально каждый боец должен иметь и противогазовую одежду против нарывных ОВ. В разных странах изобретены различные формы этой одежды.
Повсюду широко популяризируют разные типы газоубежищ, причем их внедряют не только в военное строительство, но и в общегражданское. [123]
Подготовка идет в таком масштабе, чтобы армии и крупнейшим центрам обеспечить нормальную работу даже в условиях долгого пребывания в отравленной атмосфере.