Введение

Первая мировая империалистическая война, втянувшая в свою орбиту большинство стран мира, велась за передел уже поделенного мира. «Империализм, — указывал В. И. Ленин, — есть ожесточенная борьба великих держав за раздел и передел мира, — он неизбежно должен поэтому вести к дальнейшей милитаризации во всех странах...»{1} Невиданный размах милитаризма и усиление реакции, международные конфликты и столкновения — характерные и неотъемлемые черты империализма.

Империализм усиливает социальные антагонизмы, обостряет не только все прежние традиционные противоречия, но и порождает новые. Он использовал и приумножил унаследованные им приемы и методы создания военных блоков, «натравливать народы друг на друга, использовать один народ для угнетения другого»{2}, для открытого грабежа слабого{3}.

Империалистические государства огромные материальные и людские ресурсы направляют на подготовку и ведение войны, на истребление и разрушение. Империализм — виновник войн. Он вверг народы в две мировые войны, унесшие многие десятки миллионов человеческих жизней.

Наиболее агрессивные силы империализма готовят новую мировую войну. Они не оставили надежд «переиграть» исторические битвы XX века, добиться реванша, отбросить и уничтожить социализм, воссоздать в новых формах колониальную систему.

Глобальная стратегия империализма против мировой социалистической системы отводит важное место в идеологической подготовке к войне всевозможным фальсифицированным теориям и концепциям как в области общей, так и военной истории, истории первой и второй мировых войн, о их происхождении и характере. [4]

После второй мировой войны, как и после первой, немецкая буржуазная историография распространяет версию о невиновности германского империализма в подготовке и развязывании войны{4}. О происхождении первой мировой войны выдвинуты разные концепции. Однако для всех буржуазных авторов характерно непризнание войны закономерным результатом развития капиталистического общества, его внутренних и внешних противоречий.

В немецкой историографии вплоть до второй мировой войны навязчиво преподносилась концепция, трактовавшая войну как необходимую для развития Германии, для восстановления ее равновесия в капиталистическом мире, а поражение как независящее от германских вооруженных сил и их генерального штаба{5}. Германская военная история радужными красками рисовала победы немецкого оружия в войне, всячески возвеличивала, восхваляла их, а поражения преуменьшала, выискивая для оправдания всевозможные причины. Довоенная (до второй мировой войны) история первой мировой войны выражала чаяния германских империалистов, развертывавших подготовку к новой войне, к военному реваншу. С захватом власти гитлеровцами и установлением фашистской диктатуры возобладали еще более откровенные империалистические военные мотивы. Грубо фальсифицируя факты, они использовали историю первой мировой войны для подготовки второй мировой войны, для осуществления своих бредовых замыслов мирового господства.

Советские военные историки, опираясь на учение В. И. Ленина об империализме, о войне и вооруженных силах, все явления войны и военного дела рассматривают в связи с социально-экономическими, политическими и другими условиями, которые лежат в основе возникновения войны, ее хода и исхода и тех изменений, которые происходят в строительстве вооруженных сил и военном искусстве.

Для советской военной истории представляет интерес прежде всего опыт войн, в данном случае опыт первой мировой войны, развитие вооруженных сил и военного искусства в ходе [5] войны. Опыт этой войны был использован в годы гражданской войны. Во второй программе партии, разработанной под руководством В. И. Ленина и принятой VIII съездом РКП (б) в марте 1919 г., записано: «Необходимо самое широкое использование и применение оперативного и технического опыта последней мировой войны»{6}. Война 1914–1918 гг. явилась боевым опытом для второй мировой войны. Недооценка этого опыта отражалась на ведении операций, особенно в первый период войны. Опыт войны 1914–1918 гг. не потерял своего значения и в наше время.

Две мировые войны имели много общего. Они неразрывно связаны по характеру вооруженной борьбы и относятся в силу своих общих закономерностей по многим сходным чертам к одному, машинному периоду войн.

Вторая мировая война, как и первая, проходила в условиях сплошных укрепленных фронтов, решающие военные действия развертывались на сухопутных театрах войны и происходили в зоне боевого соприкосновения сторон.

Вооруженная борьба имела целью уничтожение противника, его живой силы, захват или удержание территорий. Тыл страны подвергался ударам авиации, но ее действия, хотя и сопровождались разрушениями, в общем ходе войны играли второстепенную роль. В вооруженных силах, состоявших из сухопутных войск, военно-воздушных сил и военно-морского флота, основная роль принадлежала сухопутным войскам, действовавшим совместно с авиацией, а также с военно-морским флотом на приморских направлениях. Сухопутные войска являлись основным и самым многочисленным видом вооруженных сил. Они обладали решающей огневой и ударной мощью (артиллерия, танки). Взаимодействие всех видов вооруженных сил при решающем значении сухопутных войск обеспечивало победу. Две мировые войны с новой силой подтвердили исключительную роль в достижении победы трех факторов: огня, движения (маневр) и удара, когда между ними хорошо налажено взаимодействие. Основной огневой силой являлась артиллерия и авиация. Движение войск, их маневрирование отличались от предшествующих войн, они освободились от многих сковывающих явлений, однако и вторая мировая война не была свободна от позиционных форм борьбы, в действиях войск имела место линейность. Вооруженная борьба протекала в форме наступления и обороны. Перед тактикой и оперативным искусством, в целом перед военным искусством стояла важнейшая задача — обеспечить прорыв укрепленной обороны противника и в то же время не допустить преодоления им своей укрепленной обороны. [6]

Однако вторая мировая война велась в значительно изменившихся экономических и политических условиях (например, участие в войне социалистической страны), на базе более развитой военной техники. Безусловно, там, где мы усматриваем сходство, к примеру в ведении операций, там нужно видеть и различия, особенности, вытекающие из применения более совершенных средств борьбы. Операции первой мировой войны в 1916–1918 гг. начинались так же, как и в годы второй мировой войны, с прорыва. Все силы и средства направлялись на прорыв фронта противника с целью выхода в его глубину. Однако совершение этого прорыва и ввод сил и средств в прорыв имеют большие отличия. В первую мировую войну впервые применялись военно-воздушные силы{7} и танковые войска, но ни авиация, ни танки первой и второй мировых войн не могут быть сравнимы. Артиллерия являлась основной огневой силой как в первой, так и во второй мировой войне — в этом их сходство. Но мощь артиллерийских войск, их боевых средств и формы их применения различны. В сравнении с первой мировой войной намного возрос размах операций. Применялось в более широкой форме контрнаступление. Проводились операции на окружение. Более того, эта высшая форма операции была превращена советскими войсками в постоянную форму их действий.

В трудах советских военных историков первая мировая война как в целом, так и ее отдельные аспекты, подвергалась исследованию{8}. Военно-историческая наука с самого начала своего возникновения принялась за изучение опыта войны. Еще во время войны в августе 1918 г. была создана Военно-историческая комиссия{9} (в апреле 1924 г. на базе этой комиссии создается военно-исторический отдел Штаба РККА), а в ноябре 1918 г. — Военно-морская комиссия при морской академии (затем в качестве морского отдела Военно-исторической комиссии) по исследованию и использованию опыта войны на море.

Основной труд Военно-исторической комиссии — «Стратегический очерк войны 1914–1918 гг.», изданный в семи частях в 1920–1923 гг.{10}. В нем освещалась вооруженная борьба [7] (главным образом оперативная сторона) на восточноевропейском театре.

Кроме этой работы Военно-исторической комиссией издано четыре выпуска «Военно-исторического сборника»{11}, Военно-морская комиссия выпустила два сборника статей{12}.

В эти же годы было издано несколько монографических работ, главным образом по исследованию операций.

Большая работа проводилась по сбору и упорядочению документального материала, который сосредоточивался в военно-историческом архиве (ЦГВИА), в его различных фондах{13}.

Из изданных документальных материалов наиболее крупными являются сборники документов русского фронта: «Восточно-Прусская операция 1914 г.». М, 1939; «Галицийская операция 1914 г.». М., 1939; «Варшавско-Ивангородская операция» (1914 г.). М., 1938; «Лодзинская операция» (1914 г.). М., 1936; «Горлицкая операция» (1915 г.). М., 1941; «Наступление Юго-Западного фронта в мае — июне 1916 г.». М., 1940.

Интерес к первой мировой войне не ослабевал. Круг исследователей расширялся. Много сделали в исследовании войны кафедры военных академий, военные журналы.

Крупные труды созданы отдельными авторами и коллективами авторов, освещающие строительство вооруженных сил, развитие видов вооруженных сил и родов войск и их боевое применение{14}, военное искусство{15}, отдельные операции{16} и войну на море{17} и в воздухе. [8]

Ряд исследований посвящен описанию войны в целом и ее кампаний. Из них прежде всего следует отметить труды А. М. Зайончковского{18}, А. К. Коленковского{19}, В. Ф. Новицкого{20}, А. А. Свечина{21}, Н. А. Таленского{22}, Н. Г. Корсуна{23} и других. Публиковались также воспоминания участников войны: генерала А. А. Брусилова{24}, А. И. Верховского{25}, В. А. Сухомлинова{26}, Ю. Н. Данилова{27}, А. А. Поливанова{28}. Много было издано в СССР переводной литературы (главным образом французских, немецких и английских авторов).

Основополагающими историческими источниками изучения первой мировой войны являются работы В. И. Ленина, в которых раскрываются политика, стратегия и периоды войны. Ленинские работы, показывающие характер войн эпохи империализма и их ведение, составили новый, высший этап в развитии марксистского учения о войне как общественном явлении, армии и военной науке. Немало работ и высказываний о войне принадлежит крупным советским военачальникам М. В. Фрунзе, М. Н. Тухачевскому, Б. М. Шапошникову. Опыт первой мировой войны использовался вооруженными силами. Советскими военачальниками и военными теоретиками были [9] разработаны на основе опыта войны и развития вооружения, военной техники многие новые вопросы стратегического, оперативного и тактического искусства. Советской военной науке принадлежит заслуга в разработке глубокой операции и глубокого боя.

Многочисленная литература, в которой описываются события войны в целом, ее кампаний и операций, стратегическое, оперативное и тактическое искусство, изменения, происходившие в вооруженных силах, в их организации и в технической базе войны, выпущена во Франции, Германии, Англии, Австрии, Италии, США и других странах.

Наибольший интерес представляют работы, выпускаемые как официальные описания войны. В Германии рейхсархив подготовил и издал 14 томов (с 1925 г.) «Мировой войны 1914–1918 гг.»{29}. Во Франции историческим отделом генерального штаба осуществлен выпуск многотомного труда «Французские армии в великой войне»{30}; в Англии — в нескольких томах труд «История великой войны»{31}; в Австрии — «Последняя война Австро-Венгрии»{32}.

В Германии вышло 36 выпусков, написанных различными авторами, под общим наименованием «Сражения мировой войны 1914–1918»{33}, издан 10-томный труд под редакцией генерала Шварте «Великая война 1914–1918 гг.»{34}. Во Франции из многих крупных работ наибольшее внимание заслуживает 4-томный труд по истории первой мировой войны, написанный группой авторов под руководством Р. Турнеса{35}; в Англии — 14-томное исследование под редакцией генерала Д. Эдмонса «Военные операции во Франции и Бельгии» (одна из серий «Великой войны»){36}; в США — 12-томный труд полковника запаса Тревора Дюпуи «Военная история первой мировой войны»{37}. [10]

О действиях флота в Германии военно-морским архивом издан многотомный труд «Война на море. 1914–1918 гг.»{38}. В Англии главным исследованием истории войны на море является труд Ю. Корбетта и Г. Ньюбольта{39}, а во Франции — работа А. Томази «Французский морской флот в великой войне» (5 томов), изданная в 1927–1929 гг. По применению авиации написано в разных странах немало крупных работ, например, в Англии о роли английской авиации в войне издан 6-томный труд У. Рэлея и Г. Джонса «Война в воздухе»{40}. После второй мировой войны в 1969 г. У. Рэлей выпустил 6-томный труд «Война в воздухе», в котором два тома посвящены авиации первой мировой войны{41}.

Во всех странах — участницах войны издана многочисленная мемуарная литература, представляющая важный исторический источник. Следует указать на работы, принадлежащие руководителям германского генерального штаба, фактически возглавлявшим руководство вооруженной борьбой, Фалькенгайну{42}, Людендорфу{43}, Гинденбургу{44}, французским главнокомандующим Жоффру{45}, Фошу{46}, австрийскому начальнику генерального штаба Конраду{47}.

В военно-политическом отношении интересны воспоминания английского премьер-министра Дэвида Ллойда Джорджа{48}, президента Франции Раймонда Пуанкаре{49} и других государственных деятелей.

После второй мировой войны во Франции, Англии, Германии и США основные усилия исторической науки были направлены на описание событий второй мировой войны, на обобщение ее опыта. В то же время выпущено немало книг, посвященных мировой войне 1914–1918 гг.

Наибольшее количество книг, освещающих различные стороны первой мировой войны, написано в ФРГ. По неполным данным, там издано по 1970 г. до 80 работ, не считая журнальных статей.

Характер работ по сравнению с довоенным временем существенно изменился. Совсем мало специальных работ, освещающих непосредственно вооруженную борьбу, отдельные операции. Большое число выпущенных книг [11] связано с разбором социально-политической проблематики, с объяснением причин возникновения войны и поражения Германии, с оценкой германского генерального штаба и тыла страны.

Перенаправление в тематике вполне объяснимо: после второй мировой войны изменилось соотношение политических сил на международной арене и положение Западной Германии, перед которой встали уже иные проблемы. Потребовалась политическая переориентировка, переоценка прежних концепций, приведших к поражению Германии, к краху ее политики и военной стратегии в двух мировых войнах.

Издаются работы, освещающие различные аспекты первой мировой войны, и в других странах. В ГДР вышел 3-томный труд «Германия в первой мировой войне» (Deutschland im essten Weltkrieg. Bd. I — III. Berlin, 1968–1969); в первом томе освещаются подготовка, развязывание и ход войны до конца 1914 г., во втором — ход войны в январе 1915 г. — октябре 1917 г. и в третьем — в ноябре 1917 г. — ноябре 1918 г. В работе использованы разнообразные источники. Значительная часть из них публикуется впервые. Военные операции описываются последовательно, должное внимание уделяется вопросам внутренней и внешней политики Германии.

В многотомных официальных трудах, изданных в буржуазных государствах, ценным является изложение ведения войны, данное на основе документальных, архивных материалов, а также военно-технические обобщения. Важные материалы содержатся в ряде книг, написанных отдельными авторами. Но для многих буржуазных работ характерна неправильная оценка роли отдельных стратегических фронтов, вклада в войну, внесенного каждым из ее участников. Выражается это и в преувеличении значения в ходе войны западноевропейского фронта, и в недооценке восточноевропейского фронта, тех усилий, которые были сделаны русской армией.

Буржуазная военно-историческая литература ФРГ чрезмерно возвеличивает германскую армию. Миф о непобедимости армии в первой мировой войне, как известно, широко использовался фашистами при подготовке второй мировой войны.

В буржуазной литературе зачастую односторонне или тенденциозно преподносятся те или иные события вооруженной борьбы и в соответствии с этим подбираются архивные материалы и описания многих фактов.

Работы, содержащие простое изложение документального и фактического материала, еще не означают, что в них правдиво и объективно освещаются история войны, ее отдельные события; это достигается, когда объективно анализируются факты и события, дается им правильная оценка в свете конкретной сложившейся исторической обстановки{50}.

Советская военно-историческая наука при исследовании истории войн, вооруженных сил и военного искусства основывается на том, что установление объективной истины, объективное изложение истории возможны на основе глубокого освещения совокупности фактов{51}. Подход к изучению исторического [12] процесса не может строиться на произвольном субъективистском освещении отдельных исторических событий и деятелей, на выхватывании и произвольном истолковании фактов. В области явлений общественных, указывает В. И. Ленин, нет приема более несостоятельного, как выхватывание отдельных фактов. «Факты, если взять их в их целом, в их связи, не только «упрямая», но и безусловно доказательная вещь»{52}. В исследовании общественных явлений надо попытаться установить такой фундамент из точных и бесспорных фактов, на который можно было бы опираться. «Чтобы это был действительно фундамент, необходимо брать не отдельные факты, а всю совокупность относящихся к рассматриваемому вопросу фактов, без единого исключения, ибо иначе неизбежно возникнет подозрение, и вполне законное подозрение, в том, что факты выбраны или подобраны произвольно, что вместо объективной связи и взаимозависимости исторических явлений в их целом преподносится «субъективная» стряпня...»{53}

Основу военно-исторической науки, а следовательно, и изучения истории войны составляют факты о различных военных событиях, явлениях и процессах, их собирание, систематизация и рассмотрение в связи друг с другом. Но военная история не может ограничиться описанием и повествованием, последовательным рассказом о войнах, победах и поражениях, об армиях и полководцах. Она должна на основе совокупности фактов объяснить различные процессы и явления войны и военного дела, раскрыть их сущность.

Советская военно-историческая наука призвана раскрывать законы возникновения войн, законы, выражающие зависимость хода и исхода войны, военного искусства и всего военного дела от уровня производства, социально-экономических, политических и моральных факторов, от типа армии и от материально-технической базы войны, но также законы самой вооруженной борьбы, выражающие взаимосвязь между различными способами и формами ведения (стратегическими, оперативными и тактическими), а внутри армии — между ее видами и родами войск. Она должна всесторонне и глубоко отразить непрерывно изменявшиеся условия ведения войны, возрастание ее размаха, изменения, происходившие в армии и военном искусстве, показать смену способов и форм вооруженной борьбы — диалектику развития военного искусства, также творческую деятельность армий, военачальников, и не как произвольную, а как осознанную необходимость, обусловливаемую объективными законами вооруженной борьбы.

Сложна и многообразна взаимосвязь объективного и субъективного в историческом процессе. Вооруженная борьба в [13] этом смысле предстает как процесс непрерывного взаимодействия субъекта и объекта, а победа как совокупное действие субъективных и объективных факторов, причем объективная сторона составляет основу субъективной. Правильное понимание объективного и субъективного позволяет разобраться в целесообразной военной деятельности, в деятельности войсковых объединений, соединений, частей, подразделений и отдельных воинов, разобраться в целесообразной деятельности ее организаторов — военачальников, правильно определить их роль в достижении победы. Практика войны отметала субъективное, наносное, все то, что идет вразрез с объективными закономерностями вооруженной борьбы. Военная история — это и есть постоянно распространяемый и обогащаемый опыт ведения войны.

Таким образом, историческая наука призвана не просто описывать факты и события, а раскрывать закономерные связи войны, армии и военного искусства с социально-экономической структурой общества, между различными военными явлениями, законы самой вооруженной борьбы. Без событий и фактов нельзя освещать военную историю. Но события и факты должны рассматриваться в неразрывной связи с сущностью войны, закономерностями развития армии и военного искусства. Создание картины исторических событий и их теоретическое осмысливание, обобщение — единый процесс исследования. Нужно искусно сочетать фактическое исследование с глубокими теоретическими обобщениями. Это искусство — неотъемлемая черта исторических исследований.

Советская военно-историческая наука — это конкретное, научно аргументированное раскрытие закономерностей возникновения и развития войн, вооруженных сил и военного искусства.

В настоящей работе ставится цель: на общем фоне первой мировой войны (истории войны) показать развитие вооруженных сил и военного искусства, вскрыть то новое, что появилось в строительстве армии и военном искусстве, особо выделяя главные, существенные изменения, характеризующие развитие вооруженных сил, их видов и родов войск, способов и форм ведения вооруженной борьбы — стратегии, оперативного искусства и тактики.

Знание военной истории, закономерностей войн и их ведения — необходимое условие для глубокого понимания современного военного дела. Только познав прошлое, можно познать настоящее и предвидеть будущее. В свою очередь, познавая настоящее, мы познаем полнее прошлое. История второй мировой войны позволяет более глубоко показать первую мировую войну, ее опыт, какие явления получили наибольшее развитие во второй мировой войне, как учитывался опыт первой мировой войны. [14]

История первой мировой войны составляет одну из научных, исторических основ понимания современной вооруженной борьбы. Закономерные связи — это и связи повторяющиеся. Нет абсолютных повторений, но есть повторения в существенных, общих чертах, происходящие в новых условиях, на новой социальной и военно-технической базе. «...Старые ситуации, — говорил В. И. Ленин, — не повторяются в их прежнем виде»{54}. В различные исторические этапы законы (общие) проявляются неодинаково, их всеобщность надо понимать диалектически. Неодинаково, например, проявление закона, выражающего зависимость способов и форм ведения войны от военной техники. Военное искусство первой и второй мировых войн имеет во многом общее сходство, хотя по своему размаху, по размаху операций, по численности войск и характеру их использования, вооружения и боевой техники имеет существенные различия.

В. И. Ленин учил, что всякое общественное явление может быть правильно понято, когда оно рассматривается исторически. «Весь дух марксизма, вся его система, — писал он, — требует, чтобы каждое положение рассматривать лишь (?) исторически; (?) лишь в связи с другими; (?) лишь в связи с конкретным опытом истории»{55}. Таков марксистский метод научного познания. Опыт истории не просто показывает, а служит надежным ориентиром. История учит, к чему, например, приводит неправильная оценка своих сил и средств, сил и средств противника, пренебрежение к новой технике (например, немцев к танкам в первой мировой войне), неправильный выбор способов и форм вооруженной борьбы, деятельность полководца, оторвавшегося от реальной действительности. В истории первой мировой войны мы находим ответы на многие вопросы современности.

Правильно понять какое-либо явление современной вооруженной борьбы можно лишь при условии исторического подхода — выяснения его возникновения и развития, и, безусловно, в связи с конкретными условиями.

Знание военной истории, истории последних войн — необходимое условие научного, творческого руководства вооруженными силами.

Советская военно-историческая наука — мощное оружие против военной идеологии империалистов. Ленинский принцип партийности позволяет советским историкам правдиво и всесторонне освещать военную историю и во всеоружии фактов и диалектико-материалистического метода разоблачать империалистических фальсификаторов истории. [15]

Советская военно-историческая наука служит делу военной защиты СССР. Она непосредственно связана с деятельностью войск, с их обучением и воспитанием в духе пламенного советского патриотизма и ненависти к империалистическим агрессорам, вооружает военные кадры знанием объективных законов вооруженной борьбы, диалектикой развития военного искусства. [16]