Глава первая.

Империализм и новые явления в ведении вооруженной борьбы

В. И. Ленин об империализме, о войнах и вооруженных силах конца XIX — начала XX века

Империализм и борьба за новый передел мира. В. И. Ленин, творчески развивая учение К. Маркса и Ф. Энгельса в новых исторических условиях, вскрыл закономерности развития империализма — высшей и последней стадии капитализма, кануна социалистической революции. В своем знаменитое труде «Империализм, как высшая стадия капитализма» В. И. Ленин называет империализм монополистическим капитализмом и показывает основные признаки, наиболее полно выражающие его природу и сущность: империализм есть капитализм на той стадии развития, когда сложилось господство монополий и финансового капитала, приобрел выдающееся значение вывоз капитала, начался раздел мира международными трестами и закончился раздел всей территории земли крупнейшими капиталистическими странами{56}.

Финансовый капитал возник в результате сращивания банковского капитала с промышленным. Финансовая олигархия, образовавшаяся из немногочисленных банкиров и промышленников монополистов, скопила в своих руках огромные капиталы. Все жизненно важные отрасли хозяйства страны, государство и его аппарат подчинены могущественным финансовым и промышленным монополистам. «Монополия, — пишет В. И. Ленин, — раз она сложилась и ворочает миллиардами, с абсолютной неизбежностью пронизывает все стороны общественной жизни...»{57}

В период империализма крайне обостряются прежние противоречия буржуазного общества и возникают новые острейшие противоречия, трения и конфликты{58}. Приобретает катастрофическую глубину основное противоречие капитализма — [17] противоречие между общественным характером производства и капиталистической формой присвоения. Обострение и углубление противоречий (внутренних и между отдельными империалистическими государствами) неизбежно ведет к империалистическим войнам, гигантским классовым битвам.

К началу XX века раздел мира оказался завершенным, вся территория земного шара была поделена между крупными капиталистическими государствами. Гениальный мыслитель В. И. Ленин на основе глубокого анализа противоречий империализма, открытия и обоснования закона неравномерности экономического и политического развития капиталистических стран показал, как изменяется соотношение экономических и военных сил империалистических государств. Неравномерность и скачкообразность развития приводят к быстрым темпам движения вперед одних стран и к замедленному развитию других стран, ранее бывших на первом месте. Вырвавшиеся вперед страны стремятся приобрести в соответствии с их экономической и военной силой больше рынков и колоний. Так было с молодыми странами капитализма, и прежде всего с США и Германией, которые выдвинулись на первое место, догоняя и опережая по уровню своего промышленного производства старую капиталистическую страну Англию. А раз мир оказался уже поделенным, то появляются стремления к новому переделу мира. «...Быстро выросший финансовый капитал, — писал В. И. Ленин, — именно потому, что он так быстро вырос, непрочь перейти к более «спокойному» обладанию колониями, подлежащими захвату, путем не только мирных средств, у более богатых наций. А в Соединенных Штатах экономическое развитие за последние десятилетия шло еще быстрее, чем в Германии, и как раз благодаря этому паразитические черты новейшего американского капитализма выступили особенно ярко»{59}.

Борьба за новый передел мира приводит к войнам, она является отличительной чертой монополистического капитализма, в ней заложена экономическая основа возникновения империалистических войн. Борьба за передел мира неизбежно становится борьбой за мировое господство. «Мировое господство», — указывает В. И. Ленин, — есть, говоря кратко, содержание империалистской политики, продолжением которой является империалистская война»{60}.

При империализме получает наибольшее развитие милитаризм — реакционная, паразитическая политика усиления военной мощи и подготовки к новым захватническим войнам. Милитаризм, отмечал В. И. Ленин, развивается как оружие в руках господствующих классов для подавления революционного движения [18] пролетариата своей страны и как военная сила для решения внешнеполитических задач{61}. Он приобретает всеохватывающий и особенно агрессивный характер.

Переход от домонополистического капитализма к монополистическому совершался в последней трети XIX столетия. В это время происходил дальнейший рост промышленного производства и его концентрация, вводились новые способы выплавки стали (бессемеровский, мартеновский, томасовский), поднявшие металлургическое производство; получили распространение новые двигатели (внутреннего сгорания, паровая турбина, электродвигатель), значительно продвинувшие вперед развитие промышленности и транспорта. С совершенствованием двигателя внутреннего сгорания неразрывно связано появление автомобильного транспорта, а несколько позже и авиации. Новые способы литья, двигатель внутреннего сгорания и другие достижения техники изменяли техническую базу войны: улучшалось качество вооружения, началась машинизация армии.

В конце XIX — начале XX века во всех развитых странах капитализм окончательно перерос в империализм. В России, где также были достигнуты крупные успехи в развитии экономики, своеобразие системы империализма выражалось в том, что она была опутана густой сетью феодально-крепостнических пережитков (царизм, помещичье землевладение, сословное и национальное неравенство и т. п.). Сохранявшиеся феодальные остатки в промышленности и сельском хозяйстве оказывали влияние на общественный и государственный строй, а следовательно, и на армию, пользовавшуюся особым вниманием монарха, выражавшего и в военном деле самые реакционные взгляды. Россия, одна из крупнейших держав мира, «являлась непременным участником враждовавших между собой империалистических блоков, оставаясь в то же время зависимой от более развитых капиталистических государств»{62}.

Войны и вооруженные силы периода империализма. В. И. Ленин разработал учение о войнах и вооруженных силах эпохи империализма и пролетарских революций.

Во многих своих работах, в особенности написанных во время первой мировой войны, в таких, как «Задачи революционной социал-демократии в европейской войне», «Война и российская социал-демократия», «Положение и задачи социалистического Интернационала», «Конференция заграничных секций РСДРП», «Крах II Интернационала», «Социализм и война» и другие, В. И. Ленин дал всесторонний анализ войны эпохи империализма и показал, какие общественно-экономические [19] условия ее порождают, показал ее характер и роль в общественном развитии и, исходя из этого, определил отношение к ней рабочего класса, трудящихся масс, Коммунистической партии.

Правильно понять действительную сущность войны и армии, учит В. И. Ленин, возможно лишь на основе глубокого изучения экономической и политической структуры общества. В предисловии к работе «Империализм, как высшая стадия капитализма» Ленин писал: «Я бы хотел надеяться, что моя брошюра поможет разобраться в основном экономическом вопросе, без изучения которого нельзя ничего понять в оценке современной войны и современной политики, именно: в вопросе об экономической сущности империализма»{63}. Война, как общественное явление, как продолжение политики иными средствами, подчинена законам общественного развития; она неразрывно связана с общественным и государственным строем, с интересами тех классов, которые ее ведут.

«Всякая война, — говорил Владимир Ильич, — нераздельно связана с тем политическим строем, из которого она вытекает. Ту самую политику, которую известная держава, известный класс внутри этой державы вел в течение долгого времени перед войной, неизбежно и неминуемо этот самый класс продолжает во время войны, переменив только форму действия»{64}. Для того чтобы правильно понять и оценить войну, нужно определить ее политическое содержание — ее классовый характер, установить, из-за чего эта война разразилась, какие классы ее ведут и какие исторические и историко-экономические условия ее вызвали{65}.

В. И. Ленин творчески развил положение Маркса о политическом подходе при определении социального характера войн и их классификации по типам. «...Ошибочным теоретически и вредным практически не различать типов войн»{66}, — считал он. Типы войн определяются социально-политическими противоречиями каждой эпохи; «нельзя понять данной войны, не поняв эпохи»{67}. Подразделив войны на два рода — на справедливые и несправедливые, В. И. Ленин указал на их роль в общественно-историческом процессе. Справедливый характер войны определяется ее целями, характером политики, в интересах которой ведется та или иная война.

Справедливые революционно-классовые, национально-освободительные, отечественные войны играют прогрессивную роль в развитии общества. Цели войны, которую ведут прогрессивные, передовые классы против реакционных классов, тормозящих [20] развитие общества, соответствуют объективным закономерностям общественного развития. Справедливые войны приводят к небывалой мобилизации экономических и моральных сил страны. Они порождают высокий патриотизм народа и армии, оказывают прогрессивное влияние на военное искусство.

Несправедливые, захватнические войны ведутся против прогрессивных сил, против нового, революционного, они отстаивают старое, отжившее, реакционное. Несправедливые войны не могут способствовать укреплению морального духа народа и армии.

В то же время, указывал В. И. Ленин, к рассмотрению каждой войны нужно подходить диалектически. История войн знает немало примеров, когда в ходе войны изменялись ее политические цели и характер.

Значение ленинского положения о справедливых и несправедливых войнах исключительно велико. Понять социальный характер войны — это значит понять причину и движущие силы той или иной войны, расстановку сил в ней и перспективы ее развития. Характер войны определяет отношение к ней Коммунистической партии. Он оказывает огромное влияние на ход и исход войны и на искусство ее ведения.

Империализм открыл новую полосу захватнических, разбойничьих войн. В эпоху монополистического капитала, учит В. И. Ленин, когда противоречия, присущие буржуазному обществу, доходят до крайней степени обострения, когда развитие капитализма происходит крайне неравномерно и скачкообразно, когда усиливается политическая реакция, ведутся захватнические, грабительские войны за передел мира, за мировое господство. В эпоху империализма войны перерастают в мировые.

Эпоха империализма — эпоха разнообразных войн, «как типичных, так и нетипичных, как больших, так и малых, как свойственных передовым, так и свойственных отсталым странам»{68}.

В произведениях, написанных В. И. Лениным в годы первой мировой войны, указаны пути превращения империалистической войны в войну гражданскую. В работе «Социализм и война» Ленин разъясняет, что марксисты в отличие от пацифистов понимают неизбежную связь войн с борьбой классов внутри страны{69}. Всякая последовательная классовая борьба во время войны, всякая серьезно проводимая тактика «массовых действий» неминуемо ведет к превращению империалистической войны в гражданскую{70}.

В. И. Ленин определил тактику рабочего класса и Коммунистической партии по отношению к империалистическим войнам. [21]

Великий создатель нашей партии неустанно разоблачал буржуазные теории, оправдывающие реакционные, грабительские войны. Он вскрыл политическую сущность первой и последующих войн эпохи империализма.

Первой войной, открывшей кровавый период империалистических войн за передел уже поделенного мира{71}, была война против Испании, развязанная американскими империалистами в 1898 г. В. И. Ленин считал ее одной из главнейших исторических вех начала империализма. «Империализм, — писал он, — как высшая стадия капитализма Америки и Европы, а затем и Азии, сложился вполне к 1898–1914 гг. Войны испано-американская (1898), англо-бурская (1899–1902), русско-японская (1904–1905) и экономический кризис в Европе 1900 года — вот главные исторические вехи новой эпохи мировой истории»{72}.

Американский империализм, добиваясь мирового господства, захвата колоний, открыл борьбу за передел мира. Стремясь использовать в своих интересах развернувшееся национально-освободительное движение против испанского владычества на острове Куба и на Филиппинских островах, он спровоцировал в 1898 г. (21 апреля — 13 августа) испано-американскую войну. Война закончилась поражением испанской колониальной державы, находившейся в конце XIX века в состоянии упадка. США захватили Кубу, Пуэрто-Рико, остров Гуам и Филиппинские острова.

На Филиппинах в ходе освободительной войны против испанцев была провозглашена независимость и создана республика. Используя борьбу народов Кубы и Филиппин, американские агрессоры в то же время готовили превращение их в колонии. Американцы, писал В. И. Ленин, удушили филиппинскую республику под предлогом «освобождения» ее.

В. И. Ленин глубоко вскрыл классовую природу империалистических армий. Еще в работах «Отдача в солдаты 183-х студентов» (1901 г.) и «К деревенской бедноте» (1903 г.) он обнажил классовое лицо царской армии. Господствующий эксплуататорский класс использует армию в своих классовых интересах: для удержания государственной власти, угнетения и подавления трудящихся масс, охраны частной собственности на орудия и средства производства, для грабежа и покорения чужих народов.

Определенный тип армии порождается определенным социально-экономическим строем общества. Капиталистическое общество имеет свою, ему присущую армию. Каков экономический [22] строй общества, какова классовая структура общества, такова и его армия.

Но как бы ни изменялись армии в классовых обществах, суть их всегда одна и та же — служить господствующему эксплуататорскому классу. «Постоянное войско, — писал В. И. Ленин, — везде и во всех странах служит не столько против внешнего, сколько против внутреннего врага. Постоянное войско повсюду стало орудием реакции, слугой капитала в борьбе против труда, палачом народной свободы»{73}.

В капиталистическом обществе армия буржуазии беспощадно расправляется с восставшим пролетариатом. В 1871 г. французские правительственные войска задушили Парижскую коммуну, жестоко расправившись с восставшими рабочими Парижа. В России примером беспощадной расправы царской армии с рабочими служит подавление Московского восстания в декабре 1905 г.

В. И. Ленин разоблачил буржуазных идеологов, всячески стремившихся замаскировать классовую сущность империалистической армии, объявить ее особой, «внеклассовой» организацией, стоящей вне политики, вне политической борьбы и якобы предназначенной для выполнения «общенациональных» функций. Вскрывая противоречия империализма, усиление политической реакции и рост милитаризма, он показал реакционный и агрессивный характер империалистических армий.

В империалистических государствах все более углубляются классовые противоречия, противоречия между народом и армией и в самой армии, командный состав которой, как и прежде, формируется из представителей господствующего класса и занимает особое положение в государстве{74}.

Все имеющиеся в распоряжении буржуазии средства направляются для сглаживания этих противоречий. Военными теоретиками империалистических государств выдвигались и выдвигаются теории «малых армий», состоявших из военных-профессионалов. Однако все они оказываются несостоятельными, и крупные капиталистические государства вынуждены содержать огромные армии. Во время мировых войн они увеличиваются в несколько раз, воюющие коалиции выставляют десятки миллионов солдат. Под ружье ставится большая часть мужского населения, в первую мировую войну, например, во Франции, Германии и Австро-Венгрии — примерно 40%.

Империалисты делают все возможное для того, чтобы армия была послушным орудием в их руках. Они всячески затушевывают социальную сущность армии, стремятся изолировать [23] ее от народа, строго соблюдают классовый принцип комплектования вооруженных сил, особенно их командного состава. Еще во второй половине XIX века в России против проникновения в армию рабочих выступали крупные военные теоретики Леер и Драгомиров.

Состав офицерских чинов в русской армии в 1912 г. (в %){75}

	Потомственных дворян	Потомственных почетных граждан	Духовного звания	Купеческого звания	Бывшего податного сословия
Генералов	87,45	7,72	1,39	0,75	2,69
Штаб-офицеров (подполковник, полковник)	71,46	10,53	4,22	2,31	11,48
Обер-офицеров (подпоручик, поручик, штабс-капитан, капитан){76}	50,36	14,44	3,60	3,61	27,99

Армии империалистических государств используются не только для укрепления классового господства буржуазии внутри страны и безудержной эксплуатации захваченных чужих территорий, но и для укрепления позиций империализма, а в современных условиях и для объединенной борьбы против стран социализма и демократии. Они являются орудием мировой реакции и агрессии.

Возрастание зависимости победы в войне от экономических, социально-политических и военных факторов. Исследуя новую историческую эпоху в развитии капитализма — империализм, В. И. Ленин показал зависимость судеб войны как от военных факторов, от армии и ее военного искусства, так и от социально-политических, экономических и моральных факторов в их связи, взаимозависимости и определяющем влиянии на военное дело в целом.

Положение о зависимости войны и военного дела от условий общественного развития, от экономической и политической структуры общества было впервые выдвинуто и обосновано К. Марксом и Ф. Энгельсом. Исследуя современные им войны, они выявили закономерности, определяющие ход и исход войны, победы и поражения. «...Насилие не есть просто волевой акт... — писал Ф. Энгельс. — Победа насилия основывается на [24] производстве оружия, а производство оружия, в свою очередь, основывается на производстве вообще, следовательно... на «экономической силе», на «хозяйственном положении», на материальных средствах, находящихся в распоряжении насилия»{77}.

Маркс, Энгельс, Ленин, определяя характер войны, ее ход и исход и состояние военного дела в целом, исходили из материалистической теории исторического процесса. Ключ к пониманию военной организации, хода и исхода войны и искусства ее ведения (военного искусства) нужно искать в способе производства, в экономической и политической структуре общества. «...Вся организация армий и применяемый ими способ ведения боя, а вместе с этим победы и поражения, оказываются зависящими от материальных, т. е. экономических, условий: от человеческого материала и от оружия, следовательно — от качества и количества населения и от техники»{78}. Таковы объективные законы (одна группа законов), определяющие ход и исход войны, состояние военного дела страны, состояние и развитие армии и военного искусства.

«Ничто так не зависит от экономических условий, как именно армия и флот»{79}, — писал Ф. Энгельс в 70-х годах прошлого столетия.

В. И. Ленин раскрыл основные характерные черты вооруженной борьбы эпохи империализма. В новых исторических условиях он показал зависимость военного искусства (стратегии, оперативного искусства и тактики) от экономического строя общества, уровня развития производства, науки и техники, от политики, характера войны, морально-политического состояния народа и армии, а также от вооружения, технической оснащенности, боевой подготовки, боевого опыта и боевого духа армии, от качества начальствующего состава, военачальников высшего звена (полководцев).

Гениальный теоретик разработал коренные положения о соотношении войны и экономики в эпоху империализма, о качественно новом влиянии экономики на характер вооруженной борьбы. Он показал, что при империализме взаимосвязь войны и экономики стала более непосредственной и всеохватывающей. «В современной войне... экономическая организация имеет решающее значение»{80}, — писал Ленин в 1917 г. в работе «Грозящая катастрофа и как с ней бороться». В докладе на II Всероссийском съезде коммунистических организаций народов Востока (22 ноября 1919 г.), учитывая опыт развернувшейся гражданской войны, он особо подчеркивал, что «война есть [25] испытание всех экономических и организационных сил каждой нации»{81}.

Экономика — основной показатель военной мощи государства. В свою очередь, возрастание роли экономического обеспечения войны связано с возрастанием размаха вооруженной борьбы, с численным ростом армий (от нескольких тысяч до нескольких миллионов), с развитием видов вооруженных сил и родов войск, с необходимостью производить все в большем масштабе и все более совершенные средства борьбы. В прошлом экономическая подготовка к войне ограничивалась накоплением запасов, произведенных военными предприятиями в мирное время и в ходе войны. Большая доля издержек приходилась на личное потребление войск, чем на вооружение. В период империализма, как показал В. И. Ленин, структура военного потребления изменилась, во много раз возросли потребности в вооружении, боевой технике, боеприпасах. Теперь для достижения победы необходима мобилизация всех экономических ресурсов страны. От материального обеспечения вооруженной борьбы зависит боевая мощь армии, ход и исход войны.

В. И. Ленин, говоря о первой мировой войне, особенно отмечал зависимость боевых возможностей армий от экономических условий, когда все обращено на дело войны. В ходе войны со всей силой проявилась решающая роль экономики и техники, зависимость хода и исхода войны от тыла страны. Победа, одержанная странами Антанты, была победой экономической и непосредственно военной.

Тыл страны участвует в вооруженной борьбе посредством ее обеспечения, он питает фронт не только оружием и военной техникой, продовольствием, людскими ресурсами, но и настроениями и идеями. «Для ведения войны по-настоящему необходим крепкий организованный тыл»{82}. Под тылом В. И. Ленин понимал всю жизнь и деятельность государства, его экономику, социальный строй, политику, организованность и моральное состояние народа, науку, искусство, идеологию. Еще в 1905 г. в статье «Падение Порт-Артура» он подчеркивал, что связь между военной организацией страны и всем ее экономическим и культурным строем никогда еще не была столь тесной, как в настоящее время{83}.

Единство фронта и тыла, армии и народа — важнейшие источники победы. Неизмеримо возросла роль народных масс в ведении войны. В эпоху империализма в отличие от предшествующих периодов войны ведутся народами.

В войнах участвуют многомиллионные армии и весь тыл страны. В ходе и исходе войны решающую роль играют народные [26] массы, их выдержка, стойкость и воля к победе. «...Исторически побеждает тот класс, который может вести за собой массу населения» {84}.

Современная война, писал В. И. Ленин, требует высококачественного человеческого материала{85}, в ней применяется сложная военная техника, искусное владение которой под силу лишь подготовленной армии. Социально-экономический, политический строй определяет социальный тип армии, ее военно-политические качества.

Решающее влияние на ход и исход войны, на искусство ее ведения оказывает политика, цели, преследуемые ею в войне. В. И. Ленин разработал основные положения, показывающие связь политики и экономики при империализме и зависимость политики империалистических государств от экономического строя.

Выявляя взаимосвязь и взаимозависимость войны и политики, Ленин подчеркивал все возрастающее значение последней. Политике принадлежит руководящая роль в войне. Она определяет цели и характер войны, оказывает непосредственное влияние на вооруженную борьбу, на искусство ее ведения, направляет весь ход войны для достижения поставленных ею целей.

В ходе и исходе войны исключительное значение имеют моральные возможности страны, морально-политическое состояние народа, морально-боевой дух войск.

Военно-теоретическая мысль много места отводит роли морально-боевого духа войск в вооруженной борьбе. Буржуазные военные деятели и теоретики неоднократно пытались найти действительные источники моральных сил населения воюющих государств и их армий. Многие из них правильно объясняли те или иные причины, действующие на моральное состояние населения и вооруженных сил. Однако для них характерно непонимание существа морального фактора, его экономических основ, социально-политических источников.

Только марксизм-ленинизм глубоко и всесторонне объяснил силы, определяющие ход и исход войны, основу и источники моральных сил народа и армии. Марксизм-ленинизм глубоко, научно раскрыл сущность самого человека, понимая под ней совокупность общественных отношений. Отдельный индивид, писал Маркс, «в действительности принадлежит к определенной общественной форме»{86}. Человек создается и формируется в процессе общественного развития. Его моральные качества находятся в зависимости от общественно-политического строя, они тем выше, чем полнее государство отражает жизненные [27] интересы народа и чем больше цели войны совпадают с интересами народа. Народ капиталистической страны, угнетаемый монополистической буржуазией и гонимый ею на захватнические войны, не может обладать такими морально-боевыми качествами, как народ социалистического государства.

Во всякой войне, указывал В. И. Ленин, победа в конечном счете обусловливается состоянием духа тех масс, которые на поле брани проливают свою кровь{87}. В войнах с начала XX века, когда войну ведет не только армия, но и весь народ, когда ведутся длительные боевые действия в условиях применения сильнейших разрушительных средств борьбы, моральный дух народа и армии, стойкость и героизм на фронте и в тылу приобретают особое значение для достижения победы. Прочность морального духа народа и армии зависит от классовой структуры общества, от социально-экономического устройства страны, от характера ведущейся войны. «...Осознание массами целей и причин войны имеет громадное значение и обеспечивает победу»{88}.

В. И. Ленин говорил о влиянии характера войны и боевого духа армии на способы и формы ведения войны — на военное искусство. Большую роль в достижении победы он отводил боевой подготовке армии и ее боевому опыту. От степени разумного использования боевого опыта и новейших достижений науки и техники в военном деле зависит исход войны.

Ленинские положения по военным вопросам, о роли народных масс, об их материальных и духовных силах и других факторах, решающих судьбу войны, являются ключом к пониманию перспектив хода и исхода войны. Они показывают зависимость закономерностей вооруженной борьбы от общественного и государственного строя.

В. И. Ленину принадлежит заслуга в обосновании закономерного характера хода и исхода войны. В войне, учил он, побеждает тот, кто располагает превосходством в экономическом, научно-техническом, социально-политическом, моральном и военном отношении. Этим определяется военная мощь государства. Непосредственно она выражается в вооруженных силах, в определенном социально-политическом типе армии, в ее численности, обученности и боевом духе, в ее огневой мощи, технической оснащенности и подвижности, в умении вести войну, в искусстве эффективно использовать свою военную силу.

Войны при империализме — войны машинного периода, «машинных пушек». В. И. Ленин рассматривал войны не вообще, а по общественно-экономическим формациям. Деление войн и военного искусства по формациям и лежит в основе их периодизации. Но в то же время, говоря о войнах эпохи империализма, [28] В. И. Ленин отмечал их особенность, исходя из технической базы войны.

Он неоднократно указывал на роль производства, науки и техники в ведении войны, на возрастающее влияние непрерывно совершенствующейся военной техники на характер вооруженной борьбы, на развитие военного искусства. В своей знаменитой работе «Падение Порт-Артура» период войн, относящихся к империализму, В. И. Ленин впервые назвал эпохой «машинных пушек»{89}. В статье «От обороны к нападению» (1905 г.) В. И. Ленин отмечал как одну из характерных особенностей войн эпохи империализма «широкое применение сильнейших взрывчатых веществ», внесших уже во время русско-японской войны ряд «новинок в артиллерийское дело». В статье «Уроки московского восстания», написанной в 1906 г., он указывал на другую особенность войн этой эпохи — на справедливость формулы: «Военная тактика зависит от уровня военной техники...»{90} С изменением военной техники изменяются приемы, способы вооруженной борьбы.

Глубоки выводы В. И. Ленина о влиянии военной техники на характер ведения русско-японской и первой мировой войн. Во многих работах он указывал на невиданную силу военной техники, на чрезмерно возросший масштаб ее применения, на увеличение подвижности войск, силы огня и удара. Рассматривая войну как одновременные действия сухопутных, военно-морских и военно-воздушных сил, он говорил о роли новых средств в ведении войны — самолетов и подводных лодок.

Но В. И. Ленин предупреждал, что появление новых технических средств борьбы не только не принижает, но, наоборот, показывает возросшее значение людских масс в вооруженной борьбе.

Влияние техники на развитие военного искусства исключительно велико, однако решающее значение принадлежит человеку с его морально-боевыми качествами, которые определяются непосредственно характером социально-экономического и политического строя общества.

Нельзя ни преуменьшать, ни преувеличивать роль техники, а тем более противопоставлять ее человеку, как это делают некоторые буржуазные деятели. Исход вооруженной борьбы определяется людьми, овладевшими техникой.

Особенности ведения войн в период империализма. Изменения в технической базе войны и военном искусстве до первой мировой войны

Изменения в масштабах войн. Войны становятся мировыми. Великий теоретик пролетариата Ф. Энгельс предвидел неизбежность появления мировой войны. В 1887 г., за 27 лет до первой мировой войны, он писал: «... Это была бы всемирная [29] война невиданного раньше размера, невиданной силы»{91}. Войны, превращаясь в эпоху империализма в мировые, ведутся блоками, коалициями государств. Они приобретают грандиозные масштабы и не могут идти в сравнение с самыми большими коалиционными войнами предшествующих эпох.

Если в капиталистическом обществе до империализма в коалиционных войнах участвовало несколько государств, то при империализме в мировых войнах участвуют уже десятки стран. В первую мировую войну 1914–1918 гг. было вовлечено 33 (без доминионов и колоний) государства (во вторую мировую войну 61 государство) с населением свыше полутора миллиардов человек, или более двух третей населения земного шара.

Особенностью первой мировой войны явилось широкое вовлечение колониальных и зависимых стран, использование их людских и сырьевых ресурсов. Франция мобилизовала в своих колониях около 1,4 млн. человек, а Англия — свыше 4,5 млн. человек. Солдаты из колоний на некоторых участках фронта составляли основную массу войск{92}.

Во много раз увеличилась территория, охватываемая мировыми войнами. Если раньше военные действия велись на суше и на море, то с начала XX века они ведутся в воздухе и под водой.

В эпоху империализма, в силу роста производственных возможностей, возрастания экономических и политических связей между государствами, глубоких противоречий и реакционной политики, развязывающей разбойничьи войны, локальная война может превратиться в коалиционную — мировую войну.

Таким образом, высокий уровень производительных сил, обеспечивающий производство оружия в огромных размерах и замену оружия, изношенного или потерянного в ходе войны, возможность выставить и содержать многомиллионные армии и пополнять их потери на поле боя позволили не только увеличить масштаб войн, но и вести войну продолжительное время.

В. И. Ленину принадлежит заслуга обоснования закона, лежащего в основе ведения войн при империализме. Сущность этого закона заключается в том, что войны ведутся народами. В январе 1905 г. в работе «Падение Порт-Артура» В. И. Ленин писал: «Безвозвратно канули в вечность те времена, когда войны велись наемниками или представителями полуоторванной от народа касты. Войны ведутся теперь народами...»{93}

С целью маскировки политической, классовой сущности войны некоторые буржуазные идеологи пишут о ней, как о борьбе одного народа против другого. «Война наших дней есть народная война, — указывал В. И. Ленин. — Из этой истины следует не то, что надо плыть по «народному» течению шовинизма, а то, что и в военное время, и на войне, и по-военному продолжают существовать и будут проявлять себя классовые противоречия, раздирающие народы» (В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 26, стр. 41). [30]

Если в предшествующий империализму период вооруженные силы находились в ограниченной зависимости от тыла страны, война в основном питалась предвоенными запасами и военной промышленностью, то в период империализма накопленных запасов хватает только на первое время. Война ведется, базируясь на всю экономику, на весь тыл страны; она полностью охватывает жизнь государства, его экономику и все слои населения.

В предшествующий империализму период армии, как правило, насчитывали несколько сотен тысяч человек, и только в крупнейших странах достигали примерно одного миллиона. В эпоху империализма в войнах участвуют многомиллионные армии. В первую мировую войну коалиции воюющих государств мобилизовали свыше 70 млн. человек (во вторую мировую войну было поставлено под ружье 110 млн. мужчин и женщин). Особенностью войны являлось вовлечение непосредственно в вооруженную борьбу большого числа женщин. Вступая в войну 1914–1918 гг., Россия выставила вооруженные силы (после мобилизации) численностью примерно 5 млн. человек. Во время войны ее вооруженные силы возросли в два раза и насчитывали 10 млн. человек. В первой мировой войне оба блока имели в вооруженных силах до 35 млн. человек.

Изменения в технической базе войны. Машинная боевая техника. В период империализма военно-техническая база основывается на высокоразвитом массовом машинном производстве. В это время происходит быстрый процесс моторизации армии, переход к использованию на полях войны самодвижущихся систем, повышение энерговооруженности двигателей, средств поражения и средств транспорта — железнодорожного, автомобильного и авиационного. Наряду с процессом моторизации — использования двигателя для обеспечения движения или перемещения — происходит механизация отдельных процессов.

Моторизация и механизация военной техники и вооружения увеличивали скорость снарядов и различных боевых машин, их мощность и ударную силу. С развитием моторизации и механизации связано постепенное внедрение автоматики — автоматического управления военно-техническими процессами, явлениями и системами. Автомат позволяет применять самодействующие системы в нужный момент без непосредственного участия человека.

Военно-техническая мысль долго и настойчиво работала над боевой реактивной техникой. В XIX веке ракеты использовали в военных действиях на Кавказе, в русско-турецкой войне 1828–1829 гг., в Крымской войне 1853–1856 гг., при обороне Севастополя. Дальность стрельбы боевыми ракетами доходила до 4 км. С появлением в 60-х годах XIX века в русской армии нарезной артиллерии работы над боевыми ракетами затормозились, несмотря на усилия выдающегося артиллериста-конструктора генерала русской армии К. И. Константинова (1817–1871), [31] посвятившего себя ракетному делу. Генерал Константинов был убежден в том, что ракеты могут быть приспособлены к метанию на дальние расстояния, недосягаемые для обыкновенной артиллерии. В 1881 г. Н. И. Кибальчич (1854–1881) — изобретатель и революционер, составивший во время своего заключения в Петропавловской крепости проект воздухоплавательного прибора, действующего по принципу ракеты, утверждал, что ракеты могут быть приспособлены для полетов на дальнее расстояние. Знаменитый ученый и изобретатель К. Э. Циолковский (1857–1935) создает науку реактивного движения.

До периода империализма вооружение в основном составляли ружья (гладкоствольные, а с середины XIX века — нарезные), немногочисленная артиллерия, исчислявшаяся сотнями орудий ограниченной скорострельности, и холодное оружие (сабли, пики). В эпоху империализма применяется в массовом масштабе разнообразное вооружение, получает распространение автоматическое оружие, первые образцы которого относятся к середине XIX века. В начале 80-х годов появляются пулеметы нового вида (станковый пулемет американского изобретателя X. Максима, 1883 г.), затем автоматические (самозарядные) винтовки. Но появившееся автоматическое оружие было несовершенно. Его совершенствование и массовое применение становится возможным лишь в XX веке. Создание автоматического оружия связано с изобретением унитарного патрона, бездымного пороха, металлической гильзы и пули с твердой оболочкой из мельхиора (сплав меди и десяти процентов никеля); эти пули не срывались с нарезов, как свинцовые; начальная скорость пули увеличилась.

Станковый пулемет системы Максима впервые применен в англо-бурской войне 1899–1902 гг. В русской армии пулемет «максим» после усовершенствований, произведенных русскими оружейниками, был использован в русско-японской войне 1904–1905 гг.{94}. Их было незначительное количество: в 1898 г. — 12, в 1901 г. — 40 пулеметов{95}. В первую мировую войну на вооружении русской армии находился пулемет системы Максима, реконструированный тульскими оружейниками в 1910 г. (пулемет образца 1910 г.). [32]

Ручные пулеметы впервые применены в войне 1904–1905 гг. под названием ружей-пулеметов{96}.

В 1891 г. в России была принята на вооружение магазинная скорострельная пятизарядная винтовка (калибр 7,62 мм) с прицельной дальностью до 2 км С. И. Мосина. Эта винтовка по своим боевым качествам была совершеннее иностранных образцов, отличалась простотой устройства, надежностью в стрельбе и находилась на вооружении вплоть до наших дней.

Первые образцы автоматической винтовки были предложены русскими мастерами в конце 80-х и в 90-х годах. В 1907 г. [33]

Рощепей создал автоматическую винтовку оригинальной конструкции. Одновременно образцы автоматической винтовки предложили русские оружейники В. Г. Федоров и Ф. В. Токарев.

В начале XX века стала применяться разнообразная и многочисленная артиллерия. Для поддержки войск артиллерийским и пулеметным огнем в полосе железной дороги создаются и используются новые бронированные поезда.

К концу XIX века появились скорострельные орудия, значительно усилившие боевую мощь артиллерии. Заслуга в создании наиболее современных скорострельных пушек принадлежит замечательному русскому изобретателю В. С. Барановскому. Он применил поршневой затвор с самовозводящимся пружинным ударником и предохранительным механизмом для предотвращения преждевременного выстрела при не вполне закрытом затворе и открывания затвора в момент выстрела, подъемный и поворотный механизмы орудия. Барановский сконструировал унитарный патрон и применил противооткатное устройство лафета, основанное на использовании гидравлического тормоза отката и пружинного накатника. Скорострельность пушки Барановского была почти в пять раз больше, чем у ранее существовавших систем. С увеличением скорострельности увеличивалась и дальнобойность орудий. В 1897–1906 гг. происходит перевооружение армии скорострельной, в основном легкой (75–77-мм), полевой артиллерией. Германия принимает на вооружение 77-мм пушку образца 1896 г., а Франция — 75-мм пушку образца 1897 г.

Сконструированная в 1900 г. на Путиловском заводе и усовершенствованная в 1902 г. 3-дюймовая (76-мм) полевая скорострельная пушка была принята на вооружение русской армии. Отличаясь высокими боевыми качествами{97}, она долгое время (до 1930 г.) находилась на вооружении старой русской, а затем [34] и Советской Армии. Дальность ее огня — до 8 км, скорострельность — 10 выстрелов в минуту{98}.

Наряду с увеличением скорострельности и дальнобойности орудия военно-техническая мысль разрешила и такую проблему, как стрельба с закрытых позиций. В истории развития артиллерии стрельба с закрытых позиций означала большой сдвиг, произведенный в ее использовании. Новый метод стрельбы из укрытия стал возможен благодаря изобретению угломера и панорамы. Он резко повысил живучесть артиллерии в боях. Разработка методов стрельбы с закрытых позиций велась довольно продолжительное время, и только с 1900 г. армии крупных государств вводят угломер, а затем и оптическую панораму. В русско-японскую войну русские артиллеристы первыми применили стрельбу с закрытых позиций. Замечательная полевая 3-дюймовая пушка образца 1902 г., снабженная угломером, успешно вела огонь по японским войскам с закрытых позиций{99}.

В русско-японской войне при обороне Порт-Артура в 1904 г. впервые в мире применяется миномет, сконструированный русскими артиллеристами мичманом С. Н. Власьевым и инженер-капитаном Л. Н. Гобято. С применением миномета появилась возможность вести навесной огонь по противнику с малых дистанций.

В дальнейшем, в особенности после русско-японской войны, усилились работы по созданию тяжелой артиллерии, главным образом гаубичных систем. Однако как Россия, так и Франция и Англия, готовясь к первой мировой войне, недооценивали значения тяжелой артиллерии, ввиду чего на вооружении их армий ее было незначительное количество.

В конце XIX века в России, во Франции, в Германии и других странах стало развиваться дирижаблестроение — управляемое воздухоплавание. Во Франции в 1884 г. капитан Ренар построил первый дирижабль «Франция». В 1900 г. в Германии совершил первый полет жесткий, каркасированный дирижабль конструкции Ф. Цеппелина, позже показавший свои превосходные качества. Он был принят на вооружение в Германии, Англии и США.

Развитие дирижаблестроения, как и авиации, особенно усиливается в последние пять лет перед войной. В 1911 г. в итало-турецкой войне итальянцы применили три дирижабля (мягких) [35] для бомбометания и разведки. Однако дирижабли ввиду их большой уязвимости не могли использоваться на полях сражений, не оправдали они себя и как средство бомбардировок населенных пунктов. Дирижабль показал свою пригодность как средство морской войны — в борьбе с подводными лодками, в ведении морской разведки, патрулировании мест стоянок судов и их сопровождении в море.

С начала XX века получает быстрое развитие авиация. Родиной авиации по праву считается Россия. Первый самолет в мире построил русский конструктор и изобретатель А. Ф. Можайский. 1 августа (20 июля) 1882 г. в окрестностях Петербурга самолет Можайского, управляемый механиком Голубевым, поднялся в воздух и пролетел над полем. В тяжелых условиях русского царизма ученые и изобретатели Можайский, Жуковский, Циолковский и многие другие трудились над завоеванием воздуха. В иностранных государствах, начиная с 90-х годов, также предпринимались попытки полетов. Постепенно эта трудная задача, порой сопровождавшаяся гибелью испытателей, получала свое разрешение. Первые полеты продолжались всего несколько секунд; в 1908 г. самолет держался в воздухе уже более двух часов. С этого года начинаются внеаэродромные полеты.

Годом появления военной авиации считается 1910-й. С этого времени самолеты начинают принимать участие в военных маневрах. Война 1911–1912 гг. между Италией и Турцией (Триполитанская война) — первая война, в которой участвуют самолеты, используемые для ведения разведки, а также для бомбометания. Русские летчики впервые участвовали в Балканской [36] войне 1912–1913 гг. в болгарской армии, составляя добровольческий авиаотряд.

Важнейшим событием в истории самолетостроения в России явилась постройка тяжелого многомоторного (с четырьмя моторами, по 100 лошадиных сил каждый) самолета «Русский витязь». Построенный на Русско-Балтийском заводе в Петербурге в 1913 г., при испытании он с семью пассажирами продержался в воздухе 1 час 54 минуты, установив мировой рекорд. В 1914 г. был построен многомоторный самолет «Илья Муромец», являвшийся улучшенной конструкцией «Русского витязя». «Илья Муромец» с десятью пассажирами в одном из полетов достиг высоты 2000 м, значительно дольше держался и в воздухе (5 июня 1914 г. самолет с пассажирами находился в воздухе 6 часов 33 минуты){100}. «Русский витязь» и «Илья Муромец» — родоначальники современных тяжелых бомбардировщиков. Самолет «Илья Муромец» имел специальные установки для подвески бомб, механические сбрасыватели и прицелы. Самолеты различных видов (бомбардировщики, штурмовики, истребители и самолеты специального назначения) появляются в ходе первой мировой войны. [37]

За несколько лет до войны шла работа над созданием авиационного ранцевого парашюта. В России оригинальная конструкция такого парашюта была предложена в 1911 г. Г. Е. Котельниковым. Но парашют Котельникова использовался в 1914 г. лишь для снаряжения летчиков, летавших на тяжелых самолетах «Илья Муромец».

В начале XX века создаются проекты танков, а затем и сами танки, численность которых в ходе первой мировой войны доводится до значительных размеров, исчисляемых тысячами.

В 1911 г. инженер В. Д. Менделеев (сын Д. И. Менделеева) предложил первый проект танка. В августе 1914 г. группа инженеров разработала и представила в ставку главнокомандующего проект легкого, вооруженного пулеметом танка, названного «Вездеходом». Танк изготовлялся в Риге и был собран в мае 1915 г. «Вездеход», как отмечено в акте испытаний, «проходил по грунту и местности, непроходимым для обыкновенных автомобилей», скорость его достигла 25 км в час. Царское правительство, преклонявшееся перед иностранными образцами, помешало ввести на вооружение армии отечественный танк.

Получает распространение автомобильный транспорт. В армиях начинают использоваться все в большем количестве всевозможные автомобили, тогда как в русско-японской войне ни одна из армий обеих сторон их не имела.

Механизируются военно-инженерные работы. В ходе первой мировой войны создаются глубокие укрепленные полосы огромного протяжения.

Совершенствуются основные технические средства связи: телеграф, телефон и радио, изобретенное впервые в мире русским физиком А. С. Поповым в 1895 г.

В русско-японской войне в тех случаях, когда нельзя было пользоваться существовавшими видами связи, русское командование применяло полевые переносные радиостанции, полученные [38] сухопутными войсками в 1900 г. Созданы они были русским ученым Поповым при участии Рыбкина и капитана Троицкого. Радиостанции входили в искровые роты и использовались централизованно, телеграфная и телефонная связь в ходе войны получила более широкое распространение.

Улучшаются средства наблюдения, начинается широкое применение привязных воздушных шаров. В русской армии в русско-японской войне для ведения воздушной разведки применялись сконструированные в России привязные змейковые аэростаты{101}, обладавшие большой устойчивостью в воздухе и отличавшиеся удобством для наблюдения за полем боя и для точного корректирования стрельбы артиллерии с закрытых позиций. [39]

Значительно меняется техника военно-морского флота. Еще Ф. Энгельс в конце 70-х годов XIX столетия писал, что «нынешний линейный корабль представляет собой гигантский броненосный винтовой пароход в 8000–9000 тонн водоизмещения и 6000–8000 лошадиных сил, с вращающимися башнями... Этот корабль вообще представляет собой одну огромную машину... Современный линейный корабль есть не только продукт крупной промышленности, но в то же время и яркий образец ее, плавучая фабрика...»{102}

За время с 80-х годов до русско-японской войны 1904–1905 гг. установилась классификация судов на броненосцы, броненосные крейсеры, легкие крейсеры, эскадренные миноносцы и др.

Были и подводные лодки, но весьма несовершенные. Их надводная скорость была от 8 до 12 км, а подводная — от 5 до 8 км. Исчислялись они единицами.

В России подводная лодка «Дельфин» (первая современная) была построена в 1902–1903 гг. на балтийском судостроительном заводе в Петербурге. Проект лодки разработал инженер Бубнов (водоизмещение надводное — 115 т, подводное — 150 т; скорость хода надводная — 6,5 узла, подводная — [40] 6 узлов; вооружение — 4 торпедных аппарата){103}. Проект бензиномотора — инженера Луцкого, электромотор и аккумуляторы изготовлялись за границей.

Перед первой мировой войной боевые качества флота намного возросли благодаря техническому совершенствованию, внедрению на корабли турбинного двигателя и электромеханизмов. Впервые к постройке линейного корабля типа «Dreadnought» приступила Англия в 1905 г. Вскоре и другие государства стали строить дредноуты. Английский дредноут имел турбинный двигатель. Его водоизмещение равнялось 22 500 т, скорость доходила до 22,7 узла. На корабле было установлено 10 305-мм и 24 противоминных 76-мм орудия. Суда разделялись на линейные корабли — дредноуты (вместо броненосцев), линейные крейсеры, легкие крейсеры, миноносцы и подводные лодки, строительство которых выходит из стадии опытов с начала XX века. Перед войной их водоизмещение доходило до 1000 т и даже несколько больше, а скорость хода — до 20 узлов (подводная — до 12).

Изменения в стратегическом и тактическом искусстве. Появление операций и разработка оперативного искусства. В вооруженных силах с развитием производства идет непрерывный процесс обновления материальной части, замена одних ее видов и усовершенствование других. Перевооружение армии ведет к изменениям тактических приемов и организационных форм, к изменениям в искусстве вооруженной борьбы в целом.

До империализма вооруженные силы состояли из двух видов: сухопутных войск, состоящих из трех «классических» родов — пехоты, артиллерии и конницы, и военно-морского флота. В период империализма появляются новые войска; во втором десятилетии XX века (в ходе первой мировой войны) — военно-воздушные силы, войска ПВО, танковые войска, химические и др.; успешно развивается подводный флот.

Вооруженная борьба охватила воздушное пространство. Воздушные корабли повели борьбу с наземными и морскими целями и между собой в воздухе.

При империализме существенно изменяется военное искусство. Новые условия ведения войны, вызванные появлением многомиллионных армий, изменениями в технической базе войны, созданием нового скорострельного оружия, развитием огромной сети железных дорог, более совершенных средств связи, значительно усложнили стратегию.

Возрастает взаимосвязь политики и стратегии. Перед политикой возникают новые задачи в руководстве стратегией, вызванные увеличением размаха войны и вооружением многих миллионов не только крестьян, но и рабочих. Чтобы направлять военную стратегию и правильно учитывать ее результаты политическому [41] руководству потребовалось заниматься непосредственно ведением войны.

Тесная взаимосвязь, взаимозависимость политики и стратегии обусловливаются сущностью войны как продолжения политики средствами вооруженной борьбы. Политика, говорил Ленин, «неизбежно отражается на ведении войны»{104}, на составлении планов, на способах и формах ведения военных действий и войны в целом (военном искусстве). В замечаниях на книгу Клаузевица «О войне» он отмечает, что характер политической цели «имеет фактически решающее влияние на ведение войны»{105}. Характер политической цели определяет характер вооруженной борьбы, действия народа и войск в войне. Решительные политические цели войны вызывают решительные способы и формы ее ведения.

Определяя цели и характер войны, политика ставит задачи военной стратегии. Стратегические цели зависят от политических целей войны. Политика определяет необходимые средства для подготовки страны к войне, осуществляет направляющее руководство военной стратегией на протяжении всей войны. Она пронизывает все действия войск — ведение операций и боев, боевую деятельность армий, соединений, подразделений и отдельного бойца. Это влияние политики значительно усиливается во время освободительных войн, войн гражданских — наиболее острой формы классовой борьбы, борьбы с оружием в руках одного класса против другого{106}. Политика и стратегия в классовых войнах и войнах между государствами с противоположными социальными системами отличаются наибольшей решительностью, военные действия ведутся особенно напряженно, получают максимальное развитие решающие операции маневренного типа{107}.

Исторический опыт учит, что нерешительные политические цели, предусматривающие компромиссы или выжидания, перекладывания тяжестей на союзников в коалиционной войне, сказываются на стратегии, стратегических планах войны, на ее ведении. Следовательно, ожесточенность и напряженность вооруженной борьбы зависят от политического содержания войны, от политических целей. Эту закономерность В. И. Ленин сформулировал так: «Война кажется тем «военнее», чем она глубже политическая; — тем «политичнее», чем она менее глубоко политическая»{108}

Политика и стратегия, таким образом, должны находиться в полном соответствии. Политика, руководя стратегией, призвана ставить перед ней посильные задачи и в ходе войны учитывать [42] стратегические результаты, которые влияют на политическую стратегию — увеличивают или ограничивают ее возможности. Характер задач определяется возможностями в силах и используемых средствах. Стратегия, не соответствующая своим возможностям, переоценивающая свои силы и средства и недооценивающая противника, обречена на поражение.

Во времена Суворова, Наполеона и Кутузова победа в войне добывалась генеральным сражением. Генеральное сражение определяло характер стратегии, и не случайно стратегию Наполеона называют стратегией генерального сражения. В начале XX века война уже не могла решаться генеральным сражением, одним или несколькими. Она решалась длительной и напряженной борьбой, проведением ряда военных кампаний и операций.

Во второй половине XIX века в связи с ростом численности армии и ее перевооружением нарезным оружием, использованием в военных целях железных дорог и телеграфа усилия стратегии наступающей стороны направлялись на охват флангов противника и его окружение. Это вызывало постепенное удлинение фронта обороны. В первую мировую войну он стал сплошным, простираясь от моря до моря или от моря до границы нейтрального государства.

Если во времена Суворова, Наполеона и Кутузова полководец стремился держать свои силы сосредоточенными в одном пункте, причем на пространстве 8–20 км, то в эпоху империализма военные действия расчленяются в пространстве и во времени, появляется сплошной фронт большой протяженности с расчлененными очагами борьбы. В первую мировую войну протяженность стратегических фронтов доходила до 4 тыс. км.

Военные действия не ограничивались линиями фронтальных соприкосновений. Они стали охватывать и ближайший тыл воюющих сторон, вестись не только сухопутными и морскими силами, но и авиацией.

Появление на театрах войны массовых миллионных армий, оснащенных новым вооружением и боевой техникой, усиление их подвижности, огня и ударной силы вызвали изменения в способах и формах наступления и обороны. Технические средства связи — телефонно-телеграфные, радиосвязь, самолеты и автомобили — изменили характер управления войсками, обеспечив одновременное управление (для достижения единой цели) действиями войск, находящихся на разных участках большого фронта, на удалении сотен и тысяч километров друг от друга.

Развитие военного искусства — стратегии, оперативного искусства и тактики — обусловливается совершенствованием технических средств борьбы, зависимостью от общественного производства. Если до периода империализма военное искусство распадалось на две взаимосвязанные отрасли — стратегию [43] и тактику, то при империализме его составной частью помимо стратегического и тактического искусства стало оперативное искусство, предметом которого является подготовка и ведение фронтовых и армейских операций (армией, фронтом){109}.

Операция представляет собой совокупность сражений и боев, проводимых по единому плану оперативными объединениями одного или нескольких видов вооруженных сил и направленных на достижение оперативной или стратегической цели. Операция зародилась в войнах последней трети XIX века, в частности во франко-прусской войне 1870–1871 гг., русско-турецкой 1877–1878 гг., и в самом начале XX века (русско-японская война 1904–1905 гг.). В этих войнах армии воюющих сторон развертывались на фронте, возросшем по своей протяженности и расчлененном на ряд очагов борьбы, тактически не связанных друг с другом; задача разгрома противника могла быть решена посредством проведения ряда боев и сражений, проводимых одновременно или разновременно.

Усиление огневой мощи повысило самостоятельность армий и соединений и увеличило продолжительность их действий. Насыщение армии все более совершенными техническими средствами позволяло увеличивать размах операций, осуществлять все более сложные формы маневра. Способы и формы ведения операций изменялись и усложнялись с повышением ударной и разрушительной силы средств вооружения, увеличением числа боевых машин и их мощности.

Развитие тактики, начиная со второй половины XIX века, связано с ростом и усовершенствованием огневых средств. Возросшая вследствие введения нарезного оружия сила огня выявила несоответствие густых строев. Тесно нагроможденные на узком фронте массы часто расстреливались, не достигая предпринятой атакой позиции противника. Повышение дальнобойности, скорострельности артиллерии и пехотного оружия, ставшее возможным благодаря многим нововведениям, заставляло все больше рассредоточивать войска, более искусно применять тактику стрелковых цепей, возникшую с появлением нарезного оружия и проявлявшуюся в разных формах.

Тактика изменилась с появлением новой боевой техники, новых родов войск.

Пехота, вооруженная новой магазинной винтовкой, расстреливала противника на открытой местности на расстоянии почти 2 км. Наступающие войска стали развертываться в боевые порядки дальше от противника, чем это было при старых образцах ружья. Становится постоянным самоокапывание войск, и не только в обороне, но и в наступлении. Принятие [44] на вооружение пулемета, его совершенствование и внедрение в войска непрерывно увеличивало силу пехотного огня: пулемет мог дать такую же плотность огня, как 40–50 стрелков. Возросшая мощь огня, связанная с появлением магазинных винтовок, пулеметов и скорострельных пушек, придала родам войск новые качества, увеличила их боевые возможности. Боевой порядок становился более рассредоточенным и более глубоким, возрастала его ударная сила.

С конца XVIII и до второй половины XIX века на полях сражений безраздельно господствовала ударная тактика. Во второй половине XIX века огневая тактика все более входила в свои права, становясь господствующей. Формы же ее применения менялись. До периода империализма бой представлял собой совокупные действия пехоты, артиллерии и кавалерии. В период империализма взаимодействие между всеми родами войск — старыми, «классическими» и вновь появившимися усложняется, становится более тесным. Успех боя зависит от усилий всех родов войск (общевойсковой бой).

Боевой опыт перед первой мировой войной

Испано-американская (1898 г.) и англо-бурская (1899–1902 гг.) войны. В первых войнах империализма — в испано-американской, англо-бурской, русско-японской и Балканских, непосредственно предшествующих первой мировой войне, в полной мере подтверждаются преимущества новой боевой техники (скорострельные орудия и пулеметы) и выявляются начальные черты новых способов и форм ведения вооруженной борьбы — стратегии, оперативного искусства и тактики.

В испано-американской войне выявилась экономическая и политическая отсталость испанской монархии, отразившаяся на армии и на ее военном искусстве. Для испанской стороны характерны бездарность военного командования, разбросанность войск, отсутствие взаимодействия сухопутной армии с военно-морским флотом, неумение организовать береговую оборону{110}.

Участь испано-американской войны была решена на море потоплением испанского флота американским флотом 1 мая{111} в морском бою в Манильском заливе и 3 июля в морском бою у Сантьяго-де-Куба и на суше главным образом действиями кубинских повстанцев и отрядов филиппинского народа. [45]

Победы на море американцами были одержаны благодаря лучшему конструктивному качеству кораблей, имевших преимущества в скорости хода, в броневой защите и скорострельной артиллерии. Именно с испано-американской войны начинается новый этап в истории военно-морского флота, связанный с происшедшими изменениями в конструкции кораблей и артиллерии, со скорострельностью и дальнобойностью артиллерии, с мощной палубной и бортовой броней.

Война показала, что сильный военно-морской флот и морская пехота явились важнейшим фактором в ведении войны и в захвате американскими империалистами колоний. Война выявила огромные преимущества применявшихся обеими армиями бездымного пороха, скорострельной полевой и морской артиллерии и магазинной винтовки, а также новых типов полевых укреплений с брустверными и проволочными заграждениями. Испанцы, например, обороняя Сантьяго-де-Кубу, на протяжении нескольких километров отрыли траншеи, установили преграды из колючей проволоки{112}.

Англо-бурская война продолжалась два с половиной года. Английские империалисты, обладавшие численным и военно-техническим превосходством, одержали победу. Война по характеру ее ведения подразделяется на два периода. Первый период (октябрь 1899 г. — март 1900 г.) характеризовался обычной борьбой войсковых групп{113}; второй период войны (с марта 1900 г. и до ее окончания) был характерен партизанской борьбой буров, имевшей целью систематические разрушения коммуникаций и уничтожение изолированных отрядов англичан. На обширном пространстве немногочисленные отряды буров (20 тыс. человек) вели изнурительную для англичан партизанскую войну{114}. Их смелые и внезапные нападения держали в постоянном страхе 250-тысячную армию противника. Англичане вынуждены были на оккупированной территории возвести большое количество небольших укрепленных пунктов — блокгаузов, находившихся в постоянной связи и прикрывавших [46] главным образом железную дорогу{115}. Они также прибегали к зверскому истреблению мирного населения, загоняли женщин, стариков, детей в специально устроенные концентрационные лагеря{116}.

В англо-бурской войне обе стороны применяли новое вооружение: магазинную винтовку, пулемет, скорострельную полевую артиллерию. В полевых боях стали применяться тяжелые орудия крупных калибров (судовые и осадные). Использование в полевом бою тяжелой артиллерии, несмотря на ее громоздкость, малую подвижность, трудность перемещения, открывало новые возможности. Она обладала большой дальнобойностью и разрушительностью.

Новый бездымный порох усиливал огонь ручного и артиллерийского оружия и облегчал маскировку войск, ведущих огонь.

Возрастание огня повлияло на характер боя, на тактику{117}. Буры все свои боевые действия основывали на огне. Они не прибегали к рукопашным боям. Их действия сводились к быстрому маневрированию и огневому бою. Буры имели лошадей и представляли собой ездящую пехоту{118}. Замечательное владение винтовкой обеспечивало им огневое превосходство над противником. Оказавшись на дистанции ружейного выстрела от противника, буры открывали сильный огонь, стремясь заставить его покинуть занятые позиции. Если противник с ожесточением рвался вперед и подходил на близкую дистанцию, буры оставляли позиции, садились на лошадей, находившихся в укрытиях, и скакали к новому избранному ими рубежу, откуда снова открывали губительный огонь по противнику. Часто благодаря быстрому передвижению они обрушивали огонь на противника, заходя в его тыл.

Характерной чертой действий буров являлось весьма искусное использование местности, умение применяться к ней путем приспособления ее укрытий или же создания специальных полевых укреплений — стрелковых окопов с каменными завалами и проволочными заборами.

Как действовали буры против наступавших английских войск, можно судить по бою у р. Модер, происшедшему 28 ноября 1899 г. Буры насчитывали 4–5 тыс. человек, английские войска — до 8,5 тыс. человек. По артиллерии превосходство также было на стороне англичан (22 орудия против 10). Буры, [47] заняв позицию, блестяще применились к местности: они вырыли окопы, сложили укрытия из камней, протянули проволочные заборы. Их позиция, располагавшаяся 5-километровым полукругом, была настолько хорошо замаскирована, что командовавший англичанами Мэтуэн, лично выехавший для рекогносцировки местности, не заметил расположения здесь значительной группировки буров.

Английскому отряду был дан приказ в 5 часов выступить в направлении деревни Модер, расположенной на северном берегу р. Модер. Первыми подверглись жесточайшему огневому нападению батальоны гвардии, подошедшие к реке на расстояние 700 м. Понеся потери, гвардейцы залегли на открытой местности. Та же участь постигла и другие наступавшие батальоны пехоты. Попытки пехоты подняться и начать атаку наталкивались на непроходимый огонь. Вскоре к англичанам прибыл так называемый блиндированный поезд, поставивший 4 морских орудия, которые повели огонь по позициям буров. В течение нескольких часов продолжался огневой бой фронтально расположенных друг перед другом противников. Усилия превосходящей артиллерии не могли обеспечить продвижение английской пехоты. Одна английская батарея, выдвинувшаяся к реке на расстояние 1,5 км, была осыпана градом пуль и в течение нескольких минут потеряла более половины своих лошадей. Следующий день, 29 ноября, начался открытием огня всей английской артиллерии. Однако вскоре выяснилось, что буры оставили позиции и отошли.

Англо-бурская война показала возросшую силу огня. Огневой бой господствовал на поле боя. Огромное значение в бою приобрели полевые укрепления, самоокапывание пехоты и маскировка.

Буры, которые вели бои исключительно огнем, не прибегали к сомкнутым строям, их боевой порядок состоял из стрелковых цепей, между которыми располагалась артиллерия. Преимущество такого боевого порядка заключалось в том, что он позволял обрушить на противника огонь всех развернувшихся сил.

Английские войска начали военные действия, применяя старую тактику. Их сомкнутые глубокие строи и лобовые атаки приводили к большим потерям. Однако в ходе войны они вскоре переменили тактику, войска стали маневрировать на поле боя и вести атаки стрелковыми цепями, продвигавшимися одна за другой. Атаки стрелковых цепей обеспечивались огнем артиллерии. Англо-бурская война показала жизненность рассредоточенных боевых порядков — стрелковых цепей, необходимость обеспечения атаки сильным огнем и применения в бою обходного маневра. Она показала также возрастание роли боевого снабжения. От тыла зависела бесперебойная доставка действующим частям боеприпасов, которых по сравнению [48] с прошлым временем требовалось значительно большее количество.

Уже во время англо-бурской войны в ряде стран военно-теоретическая мысль поставила несколько вопросов, связанных с характером ее ведения, например: являлась ли ездящая пехота буров новым явлением, достойным подражания. Отдельные авторы положительно отвечали на данный вопрос, но при этом они не учитывали, что войско буров, представлявшее собой ездящую пехоту, действовало в определенно сложившейся обстановке. Упорное сопротивление буров было возможно благодаря быстрому маневрированию, стремительному передвижению от одного пункта к другому. Появление ездящей пехоты буров определялось условиями жизни: они занимались земледелием и скотоводством, не имели постоянной армии. Сама мысль превратить западноевропейскую пехоту в пехоту ездящую была довольно заманчивой, но в то время она не могла быть реализована.

Русско-японская война. Стратегия обходов и охватов. Наиболее ярко выявились новые черты военного искусства в русско-японской войне. Первая мировая война началась через девять лет после русско-японской войны. Она явилась последним боевым опытом для русской армии; ее уроки изучались и использовались иностранными армиями при подготовке к войне. Освещение военного искусства русско-японской войны, как и других войн начала империализма, важно для более глубокого понимания характера ведения войны 1914–1918 гг., особенностей развития военного искусства, диалектики его развития в период империализма.

Царизм, недооценивавший силы Японии, не ожидал развязки войны в 1904 г. и не принял достаточных мер для использования своих экономических и военных возможностей, которые во много раз превосходили возможности Японии. Перед войной Россия имела постоянную армию численностью 1 100 тыс. человек и обученного резерва и запаса около 3500 тыс. Из этого огромного числа войск на Дальнем Востоке было около 100 тыс. и 192 орудия{119}.

Японский план войны исходил из того, что вся страна должна сосредоточить свои усилия на борьбе только с одной Россией, и притом на территории, отдаленной от ее центров на несколько тысяч километров и не подготовленной к ведению военных действий. Он основывался прежде всего на захвате господства на море. С овладением морем план предусматривал [49] высадку трех армий на Ляодунском полуострове и их наступление в глубь территории.

Преступная беспечность и высокомерие царских сановников в Петербурге и на Дальнем Востоке позволили противнику в ночь на 27 января (9 февраля) обрушить на русский флот, стоявший на Порт-Артурском рейде, внезапный удар и в дальнейшем добиться господства на море, а также беспрепятственно высадиться на побережье и захватить стратегическую инициативу на суше, где военные действия начались в апреле, спустя два с половиной месяца.

В течение лета японские войска (1, 2 и 4-я армии) медленно двигались по сходящимся направлениям к Ляояну. 3-я армия Ноги наступала на Порт-Артур.

Маньчжурские войска, растянутые на 200-километровом фронте, ведя бои отдельными отрядами, также стягивались к Ляояну. Подразделялись они к началу июля не на армии, а на две группы — южную и восточную. Последняя разбивалась на несколько отрядов, разбросанных по разным направлениям.

Первые бои показали, что обе стороны действуют нерешительно, японцы наступают медленно, с оглядкой. Со стороны русских бои не доводились до конца и завершались отступлением частей. Действия японцев постоянно сводились к охватам.

В русско-японской войне противники провели три больших сражения (операции) с участием главных сил. Первым таким сражением, в котором проявились многие новые черты военного искусства, было сражение под Ляояном, состоявшееся 11 (24) августа — 21 августа (3 сентября) 1904 г. Ляоянское сражение происходило поочередно на трех позициях, поэтому его подразделяют на три этапа: первый этап — бои на арьергардной позиции, второй — на передовой и третий — на главной позиции и левее от нее. Главные события сражения развернулись на передовой и главной позициях, прикрывавших подступы к Ляояну. Передовая укрепленная позиция располагалась на высотах Ляояна. Главная позиция состояла из трех линий фортов, редутов, люнетов, батарей. Она на протяжении 15 км огибала Ляоян с западной и южной сторон и упиралась в р. Тайцзыхэ.

Японские армии, наносившие по замыслу главнокомандующего Ойямы два концентрически сходящихся удара, с рассветом 17 августа начали общую атаку передовых ляоянских позиций. «Жестокие и бешеные атаки»{120} японцев повсюду отбивались русскими войсками{121}. Но русским солдатам не пришлось долго задерживаться на позициях. Им было приказано отступать на главную позицию. [50]

Три бригады 1-й японской армии, переправившиеся через Тайцзыхэ 18 августа, наступая тремя колоннами, закрепились в занятом районе. Решительных мер против переправившегося противника принято не было. Вместо атак всеми возможными силами велась лишь артиллерийская перестрелка. Переправа полутора дивизий через Тайцзыхэ решила участь передовых позиций.

Отходом русских войск с передовых ляоянских позиций заканчивается второй этап сражения, охвативший по времени два дня — 17 и 18 августа.

Третий этап сражения на главных ляоянских позициях и на левом фланге русских войск с форсировавшими Тайцзыхэ японцами длился три дня (19–21 августа). Предпринимаемые днем и ночью атаки противника против русских войск, расположенных на правом фланге и в центре, успешно отбивались. Но к востоку от Ляояна обстановка сложилась иначе. Русские войска не могли сбросить с правого берега Тайцзыхэ части 1-й японской армии. Более того, японцам удалось здесь несколько расширить занимаемый плацдарм. Бой на правом берегу Тайцзыхэ решил участь сражения. Главнокомандующий Куропаткин отдал приказ об отводе русских войск{122}.

Сражением под Ляояном заканчивается первый период войны. В области военного искусства сражение под Ляояном отражает и старое тяготение к суворовско-наполеоновским образцам, и новое, связанное с изменившимися условиями войны, с армиями, оснащенными скорострельной артиллерией, пулеметами, магазинными винтовками. В стратегии и ведении операции со стороны японского командования наблюдается стремление к охватам флангов, что наиболее соответствовало условиям ведения войны, но в то же время под Ляояном бросались большие силы на штурм укрепленных позиций.

Новым в Ляоянском сражении является его значительный размах, вызванный невиданным повышением мощности огня; в частности, обращают на себя внимание ширина фронта сторон, которая доходила до 75 км, и продолжительность сражения — до 11 суток.

В области тактики Ляоянское сражение характерно резким возрастанием огневого воздействия. Скорострельная артиллерия, пулеметы, скорострельные и дальнобойные магазинные винтовки, применявшиеся обеими сторонами, превращали поле сражения в сплошной град огня, увеличивали глубину воздействия и поражаемость войск. Бой становится огневым; от насыщения огневых средств, от умелой организации огневого поражения зависел успех. Однако это не исключало использования штыка и сабли. Штыковые броски русских по приблизившимся к позициям японцам, как правило, являлись победными, [51] производились они с коротких расстояний и служили в обороне лишь целям выталкивания противника от позиций, а при атаках с исходного рубежа — с позиции. Именно только в этом отношении они оправдывали себя в условиях господства огня. Всякое применение в той или иной степени старой ударной (штыковой) тактики — тактики «натиска масс» — лишь приводило к большим потерям.

Крупным недостатком русского командования являлось резервирование войск силою до половины состава, чем ослаблялась огневая сила первого эшелона. Из 15 тыс. бойцов дивизии иногда в стрельбе участвовало всего 1000 человек{123}. То же можно сказать и о резервировании русской артиллерии, из-за чего она на самом поле сражения не выявляла своего численного превосходства.

После сражения под Ляояном маньчжурская армия отошла к Мукдену и развернулась у р. Хуньхэ{124}. Японские армии оставались у р. Тайцзыхэ, расположившись на рубеже севернее ее.

22 сентября — 4 октября 1904 г. произошло встречное сражение у р. Шахэ, начатое наступлением русских войск. Наступление продолжалось с 22 по 27 сентября и ограничилось лишь выталкиванием передовых частей японцев на их главную позицию. 27 сентября противник перешел в контрнаступление. 1 октября японцы совершили прорыв русского фронта (на участке 10-го армейского корпуса), но развить достигнутый успех не смогли.

В сражении у р. Шахэ ни одна из сторон не выполнила поставленной задачи. Упорные бои измотали войска противников, и они перешли к позиционной обороне на 60-километровом фронте. В сражении у р. Шахэ выявились новые черты. Прежде всего, это сражение приняло характер встречного. Как русское, так и японское командование в сложившейся обстановке оказалось не подготовленным к ведению встречного сражения. Сражение наглядно продемонстрировало, несмотря на силу огня, возможность прорыва позиции и сравнительно быструю его ликвидацию. В Шахэйском сражении получает широкое распространение ночной бой, связанный или с занятием позиций на подступах ближнего ружейного огня противника, или со штыковыми атаками. Бесшумными и внезапными ночными атаками стремились уменьшить потери от огня противника.

Со сражением у р. Шахэ связано возникновение позиционной обороны: русские и японцы закапывались в землю, находясь на расстоянии, досягаемом для ружейного огня. После сражения наступил период так называемого «шахэйского сидения». В этот период стал распространяться телефон. Командующие [52] армиями связывались с командирами корпусов; телефонные аппараты появляются в батареях и полках{125}.

20 декабря пал героически сражавшийся Порт-Артур, отрезанный японцами от русской сухопутной армии. Бои за Порт-Артур неумолимо свидетельствовали, что приморская крепость не может обрекаться на изолированную борьбу, что ее живучесть и победный успех находятся в зависимости от слаженного взаимодействия гарнизона крепости, военно-морского флота и сухопутной армии.

11–15 января русские войска пытались наступать. Бои, развернувшиеся в районе Сандепу, привели к перехвату противником 15 января инициативы, и русские войска, несколько выдвинувшиеся вперед, отошли на исходные позиции.

Вскоре, в начале февраля, началось самое большое сражение русско-японской войны — Мукденское сражение (6–25 февраля), которое по его значению и размаху в отличие от сражений под Ляояном и Шахэ называлось в русской литературе битвой.

После Шахэйского сражения произошли большие изменения в войсках, которые были сведены в три оперативных объединения — армии. К началу февраля строевой состав маньчжурских армий достигал 330 тыс., в том числе 277 тыс. штыков, 16 тыс. сабель, в инженерных войсках — 8 тыс. саперов, включая офицеров{126}. Орудий имелось, включая осадные и поршневые пушки и мортиры, 1475, пулеметов — 56.

Японская армия насчитывала 270 тыс. человек (с прибывшей 3-й армией и новой 5-й армией из двух дивизий), 1062 орудия (892 полевых и 170 осадных) и 200 пулеметов. Ее линия фронта простиралась на 110 км. Плотность расположения японских войск, занимавших по фронту 110 км (глубина до 35 км), равнялась 2450 человек на 1 км фронта.

Оба противника готовились в феврале перейти в наступление. Замысел русского командования, определившего дату наступления на 12 февраля, сводился к нанесению главного удара по левому флангу противника. Замысел японского командования — охватить оба фланга русских войск, сосредоточив главные усилия против их правого фланга.

Мукденское сражение было проведено русским командованием, в сущности, в оборонительном плане. Готовившееся наступление было упреждено противником, который первым (6 февраля) перешел в наступление. В ходе развернувшихся боев 2-я русская армия, охватываемая с запада 3-й армией и атакуемая с фронта 2-й армией, отходила, загибая назад свой правый фланг. [53]

Предпринятые попытки наступать против японцев, обходящих правое крыло русских войск, не приводили к успеху. 24 февраля 1-я японская армия Куроки прорвала фронт 1-й русской армии и хлынула в прорыв, создавая угрозу отрезать в тылу русских войск Мандаринскую дорогу. С прорывом фронта восточнее Мукдена русские войска оказались в мешке. Русская армия, не преследуемая, вышла к Телину, а затем дальше на север к подготовленным сыпингайским позициям в 175 км от Мукдена.

Мукденское сражение по своему размаху — самое крупное сражение, продолжавшееся 20 дней; в нем с обеих сторон участвовало 600 тыс. человек; у противников имелось 2500 орудий и 256 пулеметов; происходило оно на фронте 150 км.

Сражение под Мукденом имело важное значение для развития искусства ведения операций. Участие со стороны русских трех армий и со стороны японцев пяти позволило считать Мукденское сражение прообразом фронтовых операций, проводимых фронтовыми объединениями (фронтом, состоящим из нескольких армий) и получивших развитие в первую мировую войну.

После Мукденского сражения так называемый сыпингайский период войны характеризовался накапливанием сил и средств, совершенствованием позиций, охранной и разведывательной деятельностью. Ни русские, ни японцы не предпринимали активных действий крупными силами. Фронт противников с отрядами, охранявшими фланги, достигал 200 км.

14–15 мая состоялось морское сражение в Корейском проливе у острова Цусимы. Вторая русская Тихоокеанская эскадра не оправдала возлагаемых на нее надежд царского правительства. Японский флот одержал полную победу над эскадрой.

Причины поражения царской России в войне вскрыты В. И. Лениным. Он рассматривал поражение как полный военный крах самодержавия, как поражение политической системы царизма. Война, говорил Ленин, вскрыла все язвы самодержавия, обнаружила всю его гнилость{127}. Гнилость самодержавного строя проявлялась в отсталости армии и военного искусства, в отсталости и в бездарности высшего командного состава. «Генералы и полководцы оказались бездарностями и ничтожествами»{128}. Они преступно пренебрегали элементарными принципами морской и сухопутной стратегии.

Пассивно-оборонительный способ действий Куропаткина, его призрачная боязнь обходов противника и неумение предупредить и вовремя ликвидировать их — все это характерно для руководимых им сражений русско-японской войны. [54]

Если русскую стратегию ведения войны можно характеризовать как пассивно-оборонительную, то японская стратегия отличалась наступательным характером, причем охват флангов противника ею предусматривался как основная, главная форма маневра. Но наступательные действия японских армий характеризовались чрезмерной осторожностью и во всех сражениях заканчивались полууспехом. Обходы и охваты намечались, но не завершались, не доводились до конца, не обеспечивались достаточными силами и средствами. Выиграв сражение, японцы довольствовались захваченным пространством{129}.

В ходе войны проявились новые черты военного искусства, получившие развитие в первую мировую войну и связанные прежде всего с возросшим значением в ведении войны тыла воюющей страны и численности войск, скорострельных и дальнобойных огневых средств — артиллерии, пулеметов, минометов, инженерных средств, ширины фронта, продолжительности сражения и позиционного характера войны, наступившего после Шахэйского сражения. Более современная техника, значительное усиление огня{130} и широкое распространение в полевых сражениях военно-оборонительных сооружений, в том числе окопов{131}, сделали оборону менее доступной. Прорыв фронта хотя и осуществлялся, но требовал больших жертв. Возросшая численность войск и опасность обхода противником флангов приводили к увеличению ширины фронта. Если в Мукденском сражении ширина фронта русских войск, считая и развернувшиеся отряды, выдвинутые для охраны флангов, достигала 150 км, а на сыпингайских позициях в конце войны — 200 км, то в ходе первой мировой войны образуются фронты огромной протяженности — от границы нейтрального государства и до моря. Позиционные формы борьбы, проявившиеся в русско-японской войне, получили широкое и полное развитие в первой мировой войне.

С ростом численности войск, совершенствованием вооружения и боевой техники, образованием все более широких фронтов на сильных укрепленных позициях, прорыв которых становился возможным лишь при развертывании войск на значительном от них расстоянии и медленном движении от укрытия к укрытию, возросла продолжительность боев, сражений (Мукденское сражение продолжалось 20 дней). [55]

Размах сражений, присущий русско-японской войне, расчленение их на ряд очагов борьбы — новые явления в военном искусстве. В Мукденском сражении, вылившемся в ряд армейских операций, проявились начальные черты современной фронтовой операции.

Под воздействием все возрастающей силы артиллерийского, пулеметного и винтовочного огня происходили изменения в характере боя, в котором все большую роль приобретала борьба за огневое господство, становившаяся основным средством достижения победы. Действия сомкнутыми массами и штыковой удар потеряли свое прежнее значение{132}.

В ходе войны применявшиеся цепи становились более редкими, а огонь их в наступлении стал более действенным. В начале войны интервалы между бойцами в цепи равнялись одному-двум шагам, к концу войны они доходили до трех — пяти шагов. Войска лучше стали применяться к местности, вести перебежки и самоокапывание{133}. Фронт боя и его глубина возрастали. Дивизия при наступлении занимала по фронту от 3 до 5 км, при обороне — 5 км и более{134}.

Прорыв фронта в связи с усилением огня обороняющихся намного усложнился и потребовал больших усилий и жертв. Требовалось применение в больших количествах тяжелой артиллерии. Скорострельная 76-мм пушка, стрелявшая шрапнелью, не могла разрушать полевые укрепления. Русские артиллеристы прибегали к использованию в полевом бою осадных орудий. Именно в русско-японскую войну настоятельно выявилась необходимость превращения артиллерии в род войск дальнего боя и новой организации артиллерийской стрельбы{135}.

В борьбе за крепость Порт-Артур артиллерия крупных калибров делала разрушения в гранитных и бетонных сооружениях фортов. Артиллерия вела огонь с закрытых позиций.

В ходе русско-японской войны получила дальнейшее развитие тактика встречного боя, возникавшего на марше при сближении обоих противников.

В войне в полной мере проявились высокие огневые качества пулеметов, применявшихся как в обороне, так и в наступлении; они поддерживали своим огнем приближавшиеся к противнику передовые цепи войск. Русские пулеметчики использовали огонь пулеметов обычно с близкого расстояния и в наиболее выгодный момент{136}. [56]

В полевых военных действиях и в обороне Порт-Артура применялись ночные бои{137} и новые средства — прожекторы{138}. Японцы, приближавшиеся к русским траншеям на 500–600 шагов, подвергались внезапному освещению и расстрелу из ружей, пулеметов и пушек.

В ночном бою также применялись светящиеся ракеты, «бомбы-звезды». Японцы в ближнем бою использовали ручные бомбочки. Созданные при обороне Порт-Артура первые в мире образцы минометов обладали большим фугасным действием, поражали противника навесным огнем.

Бои с применением мин и ручных гранат в первую мировую войну 1914–1918 гг. берут свое начало из боевой практики под Порт-Артуром{139}.

В войне более широкое распространение получила телеграфная и телефонная связь, впервые было применено радио. Радиостанции входили в искровые роты и использовались централизованно.

Были внесены изменения в способы и формы ведения вооруженной борьбы на море. Прежде всего, война с новой силой подтвердила огромное значение правильно налаженного взаимодействия армии и флота. В военных действиях на море применялись новые средства — торпеды и мины, роль которых все более возрастала. Русско-японская война была первым опытом применения их непосредственно в морском бою.

Новое средство ведения войны на море — подводные лодки (к концу войны русская армия имела 13 подводных лодок) применялись для несения дозорной службы и охраны своего побережья. Несмотря на слабые боевые свойства подводных лодок, сам факт их появления на море, как отметил командир русской подводной лодки Эмте, заставил надводные корабли действовать более осторожно{140}.

Дальнейшее развитие флотов пошло по пути создания нового [57] типа линейных кораблей (вместо эскадренных броненосцев), возрастания огневой силы миноносцев, совершенствования подводных лодок, создания минных заграждений и тральщиков.

В. И. Ленин глубоко и всесторонне определил не только политическую, но и чисто военную сторону русско-японской войны, относя ее к эпохе «скорострельных малокалиберных ружей, машинных пушек, сложных технических устройств на судах, рассыпного строя в сухопутных сражениях»{141}. Основные особенности эпохи «машинных пушек» (машинный период войны) проявляются в первой мировой войне.

Итало-турецкая война 1911–1912 гг. и Балканские войны 1912–1913 гг. Применение авиации; маневренный и позиционный периоды войны. Дальнейшее обострение международных противоречий, ускоривших подготовку и развязывание мировой империалистической войны 1914–1918 гг., было вызвано итало-турецкой (Триполитанской) и Балканскими войнами.

Итало-турецкая война была развязана итальянскими империалистами против Турции, за обладание новыми территориями в Африке: Триполитанией и Киренаикой (после их захвата Италией они были превращены в колонию, получившую название Ливия), за укрепление своего стратегического положения в Средиземном море.

Итальянская агрессия была предпринята с согласия крупных империалистических держав. В. И. Ленин в статье «Конец войны Италии с Турцией» определил ее как «типичную колониальную войну «цивилизованного» государства XX века»{142}. Он писал: «Чем вызвана была война? Корыстью итальянских финансовых тузов и капиталистов, которым нужен новый рынок, нужны успехи итальянского империализма.

Чем была эта война? Усовершенствованной, цивилизованной человеческой бойней, избиением арабов при помощи «новейших» орудий»{143}.

Самым новым оружием, впервые примененным в итало-турецкой войне, была военная авиация, используемая для разведки (например, в начале военных действий 13 октября 1911 г. летчиками с аэропланов было обнаружено наступление кавалерии турок и арабов против фронта итальянской позиции){144}, а также для бомбометания.

Плацдармом напряженной борьбы явились Балканы, где при поддержке России был создан Балканский союз (Сербия, Болгария, Греция и Черногория). В 1912–1913 гг. произошли две Балканские войны (первая 9 октября 1912 г. — 30 мая [58] 1913 г., вторая 29 июня — 10 августа 1913 г.). Борьбу балканских народов за освобождение от турецкого господства использовали империалистические государства, между которыми существовали резкие противоречия за влияние в Балканских странах. В результате первой Балканской войны (Сербии, Болгарии, Греции и Черногории против Турции), приведшей к поражению Турции, были ослаблены позиции австро-германской группировки, что в случае войны между великими державами потребовало бы от нее отвлечения больших сил на Балканы.

Во второй Балканской войне (Болгарии с одной стороны и Сербии, Греции, Румынии и Турции — с другой), в которой Болгария потерпела поражение; единый Балканский союз под эгидой России распался на две группировки. Болгария вместе с Турцией сблизилась с австро-германским блоком, Сербия, Черногория, Греция, а также Румыния — с Антантой. Балканские войны закончились, завершив в основном освобождение южных славян от турецкого господства. Но Босния, Герцеговина, Словения, Хорватия и Воеводина продолжали находиться под австрийским гнетом и свои надежды на освобождение возлагали на усилившееся сербское государство, вследствие чего резко обострились австро-сербские отношения, и не случайно австро-сербский конфликт послужил поводом к войне 1914–1918 гг.

После балканских войн противоречия между крупнейшими империалистическими государствами еще более углубились, а борьба за Балканские государства еще более усилилась. Противоречия империалистических хищников из-за Балкан не раз приводили к кризисам в международных отношениях и явились одной из причин возникновения первой мировой войны.

Так за разразившимся одним кризисом назревал другой, пока не началась в 1914 г. война.

Балканские войны явились последним боевым опытом перед мировой войной. В области стратегии (в первой войне) Балканские государства добиваются одновременного выступления против Турции{145} и ведут решительное наступление в первый период войны. Согласованность действий была достигнута в условиях существовавших между союзными странами политических и экономических противоречий, обострявшихся из-за влияния и вмешательства империалистических блоков — австро-германского и Антанты.

Обращает также внимание тщательная подготовка к войне, хотя она и велась при отсутствии необходимой военной промышленности. Война выявила несоответствие экономических возможностей потребностям ее ведения, ставила в зависимость [59] Балканские страны от крупных империалистических государств, поставлявших военные материалы, вооружение.

Война с полной силой выявила значение быстрого и решительного наступления для достижения победы, хотя темпы наступления (3-й болгарской армии) с 15–20 км в сутки в начале операции понизились до 13–15 км, а затем до 5–8 км в сутки, и именно в то время, когда требовалось решительное и неотступное преследование для развития успеха{146}. 31 октября наступление болгарских армий было приостановлено для приведения частей в порядок.

С подходом (16 ноября) болгарских армий к Чаталдже (Чаталджинским высотам) начинается позиционная оборона. Маневренный период войны заменяется периодом позиционной обороны.

Чаталджинские позиции расположены в 33–50 км от Константинополя и упираются на севере в оз. Деркос и на юге — в оз. Бюю-Чекмедже, причем на севере озеро отделено от Черного моря узкой песчаной полосой, а на юге от Мраморного моря — лиманом. Позиции были укреплены, фронт позиции — 27 км, глубина на правом фланге — 11 км, в центре — до 7 км и на левом фланге — до 3 км{147}.

Таким образом, болгарам противостояла укрепленная позиция, сухопутная часть которой была перекрыта озерами.

Охваты и обходы флангов по суше исключались. Сплошная позиция из сухопутных укреплений и водных препятствий в первой мировой войне становится позицией от моря до моря или от моря до нейтрального государства.

17 ноября болгары штурмовали позиции. Их части заняли несколько передовых пунктов, но на второй день, 18 ноября, были выбиты из них турками. Так неудачно для наступавших войск закончилась попытка овладеть позициями противника.

В ходе Балканских войн с новой силой выявляются преимущества новой боевой техники, применяются самолеты, подводные лодки, бронеавтомобили, радио, увеличивается мощность артиллерийского и пулеметного огня. Однако с усилением сопротивляемости обороны мощность полевой пехотной артиллерии была недостаточной для прорыва обороны.

Проблема прорыва обороны противника (тактической и оперативной) в годы первой мировой войны оставалась наиболее актуальной. Она не потеряла своей значимости и в годы второй мировой войны. Все силы и средства, огневые и ударные, бросались на прорыв обороны противника. [60]