Глава восьмая.

Военное искусство в гражданской войне в Англии 1642–1651 гг. и в войнах за господство на море и за гегемонию в Европе во второй половине XVII в.

1. Английская буржуазная революция 1612–1649 гг. и ее движущие силы

Основным прогрессивным событием общественного развития в XVII в. явилась английская буржуазная революция, в ходе которой силы контрреволюции развязали гражданскую войну (1642–1651 гг.), оказавшую существенное влияние на устройство вооруженных сил и военное искусство.

Английскую буржуазную революцию К. Маркс охарактеризовал как революцию европейского масштаба, провозглашавшую политический строй нового европейского общества; «...победа буржуазии означала тогда победу нового общественного строя, победу буржуазной собственности над феодальной, нации над провинциализмом, конкуренции над цеховым строем, дробления собственности над майоратом, господства собственника земли над подчинением собственника земле, просвещения над суеверием, семьи над родовым именем, предприимчивости над героической ленью, буржуазного права над средневековыми привилегиями. Революция 1648 года представляла собой революцию семнадцатого века по отношению к шестнадцатому...»{418}. Английская революция XVII в. имела своим прообразом «восстание нидерландцев против Испании»{419}, но по времени и своему содержанию она ушла на столетие вперед в сравнении с этим прообразом.

Вследствие европейского масштаба английской революции [442] практика строительства буржуазно-революционной армии и флота в ходе гражданской войны имела общеевропейское значение. Прообразом этой армии и флота являлись нидерландские вооруженные силы, создававшиеся крестьянско-плебейскими массами. При этом английские буржуазно-революционные централизованные с единым военным руководством армия и флот также на целое столетие ушли вперед по сравнению с отрядами лесных и морских гёзов, «комитетами 18» и другими нидерландскими вооруженными силами, не имевшими единой организации и централизованного руководства.

Особенности английской буржуазной революции определялись спецификой общественного, экономического, политического и культурного развития страны.

В первой половине XVII в. только около 20% жителей Англии составляли городское население. Тогда это была аграрная страна, в сравнении с которой «Голландия была образцовой капиталистической страной XVII столетия»{420}.

Однако к началу революции капиталистические отношения глубоко проникли в сельское хозяйство. В связи с развитием сукноделия увеличивался спрос на шерсть сначала на внешнем рынке (Нидерланды), затем на внутреннем. Рост овцеводства явился стимулом к «огораживаниям» (начало их относится к XV в.), суть которых заключается в захвате общественных земель феодалами, обезземеливании и пауперизации крестьянства. Одновременно развивалось и капиталистическое фермерство. На этих основах обострялась классовая борьба в английской деревне.

Старое английское дворянство (мелкие и крупные феодалы) приспосабливались к новым условиям — феодал превращался в буржуа. Так возникало новое дворянство. «Этот связанный с буржуазией класс крупных землевладельцев... — писал К. Маркс, — находился... не в противоречии, а, наоборот, в полном согласии с условиями существования буржуазии»{421}. Длительный союз между буржуазией и значительной частью крупных землевладельцев определил консервативный характер английской революции.

Широко развивалась в Англии суконная промышленность, которая не ограничилась городом, но включила в процесс производства и деревню. Сукноделие представляло собой централизованную мануфактуру. Возникли и новые отрасли промышленности, миновавшие цеховой строй. Таковыми были: добыча угля, производство железа, пороха, стекла, бумаги, кораблестроение и другие отрасли, имевшие значение в деле создания и развития вооруженной организации. Увеличивалось [443] количество рабочих в промышленности и усиливалась их эксплуатация.

Особо важную роль начинала играть внешняя торговля Англии. Английский капитал начинал проникать на все материки: в Индию, на побережье Западной Африки, в Северную Америку. Закладывались основы английской колониальной политики, связанной с интересами как буржуазии, так и высшего дворянства, стремившегося захватить земли «по ту сторону океана».

Развитие новых производительных сил Англии тормозили старые феодальные производственные отношения. Это основное противоречие, являющееся основным законом общественного развития, обострилось и углубилось, определив расстановку и соотношение классов и формы классовой борьбы. В Нидерландской буржуазной революции основной формой борьбы была освободительная война нидерландского народа, угнетавшегося испанским абсолютизмом. В английской буржуазной революции главной формой революционной борьбы с королевской властью и контрреволюционными силами, на которые она опиралась, являлась гражданская война.

Главной движущей силой английской антифеодальной революции были народные массы: крестьяне и городской «плебс», «именно союз городского «плебса»... с демократическим крестьянством придавал размах и силу английской революции XVII, французской XVIII века»{422}.

Национально-освободительная борьба угнетенного ирландского народа представляла собой прямой резерв английских революционных крестьянско-плебейских масс.

Вторую движущую силу революции составляли: буржуазия, новое дворянство и зажиточное крестьянство, интересы которых выражала буржуазно-парламентская оппозиция. Одна из особенностей революции заключалась в том, что английская буржуазия не вступала в союз с народными массами, но пользовалась ими для достижения своих классовых целей. Однако — «буржуазия была тем классом, который действительно стоял во главе движения»{423}. «В 1648 году буржуазия в союзе с новым дворянством боролась против монархии, против феодального дворянства и против господствующей церкви»{424}.

Социальной опорой английского абсолютизма являлось феодальное дворянство, английский епископат, а также значительный слой нового дворянства. Правительство династии Тюдоров проводило политику, способствовавшую развитию [444] капитализма в Англии, чем длительное время парализовало буржуазную оппозицию.

Борьба классов и партий в английской буржуазной революции выступала все еще в религиозной оболочке, что определялось невысоким уровнем развития буржуазной идеологии, облекавшейся в религиозные формы. Кальвинизм в Англии выступал в виде пуританства, представлявшего собой организованную, дисциплинированную массовую партию, выражавшую интересы буржуазии, нового дворянства и отчасти крестьянства. На пуританской идеологии основывалась воинская дисциплина новой английской армии.

В первые десятилетия XVII в. в Англии происходил процесс возникновения и развития революционной ситуации. Начались, а затем усиливались и расширялись борьба «болотных людей», выступления крестьян против огораживаний, бунты городской бедноты. Нарастали недовольство и политическая активность широких народных масс, расшатывавшие существовавшие порядки и создававшие предпосылки для перехода буржуазии к борьбе за власть. Одновременно происходил раскол в среде господствующих классов, способствовавший активизации буржуазно-парламентской оппозиции, которая критиковала финансовую, внешнюю и церковную политику королевского правительства.

В Нидерландской революции социально-экономические нужды буржуазии выражались в основном в форме религиозных и внешнеполитических требований. В английской революции на первое место выступали правовые требования, сформулированные в петиции 1628 г. Будто бы в интересах народа парламентская оппозиция требовала, во-первых, не принуждать население к займам и уплате налогов, не утвержденных парламентом; во-вторых, не арестовывать и не лишать никого имущества без приговора суда на основе законов страны; в-третьих, прекратить арест гражданских лиц на основе законов военного времени; в-четвертых, прекратить постои войск в домах обывателей.

Внутренняя и внешняя политическая обстановка поставила перед правительством Стюартов проблему создания постоянной, регулярной армии и военно-морского флота. Для решения этой задачи необходимы были крупные средства, которые изыскивались путем увеличения различных налогов. Осуществление налоговой политики возбуждало недовольство широких слоев населения (крестьянско-плебейских масс, буржуазии и нового дворянства) и ускоряло развертывание широкой революционной борьбы.

Восстание в Шотландии 1637–1638 гг. и последовавшая за ним война, в которой шотландское дворянство и буржуазия отстаивали свою самостоятельность, явились толчком к развязыванию в Англии открытой революционной борьбы. [445]

В связи с шотландской войной обострился политический кризис — конфликт королевской власти с парламентом. Этой обстановкой воспользовались крестьянско-плебейские массы для открытой борьбы за удовлетворение своих экономических нужд.

Нараставшая революционная борьба народных масс города и деревни и наступление шотландцев вынудили Карла I в ноябре 1640 г. собрать парламент, существовавший до 1653 г. «Долгий парламент», как стали его называть, превратился в главный организующий центр буржуазии и ее союзника — нового дворянства, возглавивших борьбу с феодально-абсолютистской реакцией. Боевой же армией революции были крестьяне, завоевывавшие победу.

Политическая обстановка в Англии обострилась в связи с национальным восстанием в Ирландии, начавшимся в октябре 1641 г.

При королевском дворе был разработан план контрреволюционного переворота, но выступление народных масс в Лондоне сорвало его осуществление, и король вынужден был уехать на север страны (г. Йорк), рассчитывая найти там поддержку со стороны консервативного дворянства.

Так фактически сложились два враждебных лагеря: роялистов, являвшихся опорой короля и боровшихся за сохранение старых феодальных порядков, и сторонников парламента. До некоторой степени определилось и территориальное размежевание сторон: в руках парламента удерживался богатый юго-восток страны, ряд крупных промышленных центров на севере, большинство морских портов и весь флот; в руках короля и его сторонников находились северные и западные территории Англии. Отсутствие флота затрудняло доставку с континента артиллерии для королевской армии. Парламент располагал мощной по тому времени промышленной базой и, следовательно, возможностью хорошего военно-технического оснащения армии.

10 января 1642 г. Карл 1 уехал из Лондона и вскоре под Гуллем пытался захватить находившиеся там запасы вооружения. Это ему, однако, не удалось. Затем Карл I направился в графство Ноттингем, где приступил к собиранию сил для борьбы с парламентом. К концу сентября королевская армия насчитывала около 5 тыс. пехоты и 2 тыс. конницы.

22 августа 1642 г. в Ноттингеме в торжественной обстановке был поднят королевский штандарт, что означало объявление войны парламенту под видом подавления «мятежа графа Эссекса», командовавшего парламентской армией.

Так феодальная реакция развязала гражданскую войну в Англии с целью подавления революции. Это была контрреволюционная война. [446]

Парламентская армия явилась орудием борьбы парламента с феодальной реакцией. Однако эта вооруженная сила направлялась и для подавления крестьянско-плебейских масс, когда восстания последних угрожали интересам буржуазии и нового дворянства.

2. Гражданская война в Англии 1642–1651 гг. и создание новой вооруженной организации

Гражданская война в Англии со стороны парламента имела целью защиту завоеваний буржуазной революции от покушений феодальной реакции на восстановление отжившего уже общественного и политического устройства страны. С борьбой за уничтожение феодальных порядков широкие народные массы связывали надежды на улучшение условий своего существования, а поэтому активно участвовали в войне, представляя собой основную базу создания новой буржуазной армии. Гражданская война принимала народный характер, когда крестьянско-плебейские массы широким фронтом переходили в наступление против феодальной собственности. Однако попытки углубления революции пресекались силами буржуазной армии, укомплектованной главным образом зажиточным крестьянством. В то же время только крестьянско-плебейские массы довели революционную борьбу до последнего решительного конца, заставив парламент отправить Карла I на эшафот. Но дальше этой цели в революции и в гражданской войне английская буржуазия не пошла.

Установившаяся в историографии периодизация гражданской войны в Англии исходит из внешних признаков — тех или иных перерывов в ходе военных действий. Поэтому при рассмотрении хода войны выделяются три периода: первая гражданская война (1642–1644 гг.), вторая гражданская война (1648–1649 гг.) и, наконец, «подавление республикой сопротивления в Ирландии и Шотландии» (1649–1651 гг.).

Научная периодизация войны должна исходить из ее политико-стратегического содержания, выраженного политическими и стратегическими целями вооруженной борьбы. Гражданская война в Англии от самого ее начала Карлом I в 1642 г. и до ликвидации в 1651 г. попыток вторжения его сына на территорию страны, имела единую цель  — борьбу с феодальной реакцией. В ходе этой борьбы отражались попытки восстановить силой оружия старые абсолютистские порядки. Следовательно, нет оснований говорить о нескольких гражданских войнах. В течение десяти лет шла одна война, но в ней следует различать отдельные периоды на основе изменения политико-стратегических условий борьбы.

Особенность внешнеполитической обстановки гражданской [447] войны в Англии заключалась в том, что возможность феодальной интервенции исключалась и английская реакция могла рассчитывать лишь на свои собственные силы, так как, во-первых, английский флот оказался на стороне парламента, что затрудняло высадку десанта в Англии, и, во-вторых, на континенте шла война (Тридцатилетняя), отвлекавшая внимание и сковывавшая силы внешней феодальной реакции.

Особенностью внутренней политической обстановки являлась узкая база контрреволюции, вследствие чего король мог сформировать лишь небольшую армию, имел невысокой боеспособности пехоту, мало пушек и еще меньше денег.

Феодальное дворянство составляло социальную основу королевской армии. Вследствие этого главной боевой силой армии короля была конница, укомплектованная хорошо вооруженными и опытными в военном деле всадниками. Единая классовая цель борьбы и единое командование являлись основой воинской дисциплины. Ненависть феодалов к буржуазии, новому дворянству и к взбунтовавшимся крестьянско-плебейским массам способствовала преодолению феодальной розни и сплачивала врагов революции. Возглавлял королевскую конницу талантливый кавалерийский военачальник — принц Руперт.

Зажиточное и среднее английское крестьянство (йомены) составляли социальную базу парламентской армии. Из йоменов в основном была сформирована хорошая, стойкая пехота, а впоследствии создана и конница. По сравнению с королем парламент имел значительно большие возможности в отношении вооружения армии артиллерией и финансирования всех военных мероприятий.

В течение длительного времени парламентская армия состояла из двух разнородных частей — из наемников и ополчений графств. Эти ополчения плохо снабжались, не имели хорошего вооружения и не проявляли стойкости в бою. В лучшем положении была лондонская милиция, укомплектованная ремесленниками, подмастерьями, учениками. Главный же недостаток заключался в отсутствии боеспособной конницы.

Большую роль в формировании новой буржуазной армии и в организации ее побед над королевским войском сыграл Оливер Кромвель, крупный политический деятель и талантливый полководец гражданской войны.

Кромвель (1599–1658 гг.) был представителем среднего Дворянства Средней Англии. Он получил строго пуританское воспитание и с детства питал ненависть к папистам-католикам. Учился в пуританской начальной школе, а затем недолго в Кембриджском университете, где его воспитателем был пуританский доктор. Затем в Лондоне он изучал право и читал много книг по общей и военной истории. Еще юношей Кромвель выделялся физической силой, обладал твердым [448] характером, целеустремленностью, настойчивостью, смелостью и решительностью.

Развитию военных качеств будущего военачальника способствовали увлечение плаванием, обучение стрельбе из лука и фехтованию, а также охота и верховая езда. Кромвель был отличным наездником и знатоком лошадей, что имело непосредственное отношение к его военной деятельности. Как дворянин он был обязан проходить в своем графстве специальное военное обучение, вследствие которого был знаком со строевой подготовкой.

В период Тридцатилетней войны Кромвель следил за ходом военных действий и новыми моментами в развитии военного искусства. Он читал издававшийся в Лондоне журнал «Swedich Intelligencer». Кроме того, изучал военное дело под руководством голландского офицера, следовательно, был знаком с военной деятельностью Морица Оранского.

Организатор и полководец английской буржуазно-революционной армии военную деятельность начал поздно, когда ему было более 40 лет. Но Кромвель получил богатую боевую практику в ходе гражданской войны, начав с командования сформированным им небольшим подразделением, а затем кавалерийской частью.

В 1628 г. Кромвель был избран в парламент. Как политический деятель он, по определению Ф. Энгельса, соединял в одном лице Робеспьера и Наполеона. Кромвель возглавил революционные силы, уничтожившие в интересах буржуазии и нового дворянства старые феодальные порядки в Англии, и одновременно был душителем буржуазной революции, чем расчистил путь для реставрации королевской власти.

В марте 1642 г. парламент издал ордонанс, согласно которому лорды-лейтенанты графств должны были собрать англичан, годных для военной службы. 4 июля был создан Комитет обороны, возглавивший военную деятельность парламента. Кромвель предложил сформировать армию «для защиты палат, истинной религии, свободы, законов и мира». Таковы были формальные цели гражданской войны. Фактической целью являлось притязание буржуазии и нового дворянства на власть в стране. 6 июля парламент принял решение о наборе 10-тысячной армии, назначив главнокомандующим графа Эссекса. [449]

Летом 1642 г. в Кембридже Кромвель сформировал отряд численностью в 60 всадников, которым и командовал в чине капитана. Этот отряд явился ядром парламентской конницы, известной под названием «железнобоких». В результате энергичной деятельности Кромвеля, изыскивавшего деньги и кадры, в конечном итоге была создана боеспособная конница.

При формировании парламентской армии обращалось особое внимание на социальный состав ее контингента. Армия, по мнению Кромвеля, не может состоять «из негодяев, пьяниц и всякого рода общественных подонков». В армию надо принимать «богобоязненных людей и достойных граждан, готовых жертвовать всем для свободы родины», «божьих людей», «людей духа», «честных людей», готовых «верно», служить «делу» вплоть до полной победы над «общим врагом». Таковыми были пуритане из рядов самостоятельного крестьянства (йоменов), определившие единый социальный состав буржуазной армии.

Следует также отметить демократизацию офицерского состава парламентской армии. Хотя в ее ряды не преграждался путь джентльменам, но Кромвель предпочитал простого человека. В августе 1643 г. он писал: «Право, я предпочел бы иметь просто одетого капитана, который знает, за что он сражается, чем того, кого вы называете джентльменом и у которого, кроме этого, ничего нет»{425}. Об этом же говорил граф Манчестер в 1645 г.: «Полковник Кромвель выбирает офицерами не тех, у кого... много поместьев, а простых люден, бедных, не обладающих родовитостью, только бы это были благочестивые и честные люди. Если вы обратите внимание на его собственный полк, то вы увидите там множество из тех, кто называет себя божьими людьми»{426}.

Формировавшаяся буржуазная армия по сравнению с феодальным ополчением и наемным войском отличалась высоким моральным духом, основой которого были цели революционной антифеодальной войны, социальный состав рядовых и демократизация офицеров армии, а также идеологическая база — новая буржуазная религия радикальных пуритан. «Людей чести должны победить люди религии», — говорил Кромвель. Однажды офицер королевской армии сказал офицеру из пуритан: «Наши солдаты были подвержены человеческим грехам — пьянству и распутству, а ваши грехам сатанинским — духовной гордыне и духу возмущения».

Высокой требовательностью в отношении поведения солдат и офицеров, требованием заботы начальников о своих подчиненных Кромвель добивался строгой дисциплины. Поведение [450] солдата было регламентировано четкими правилами. Строго наказывалось пьянство, распутство, воровство, грабежи, которые были широко распространены в наемных армиях. Наряду с этим командование всегда проявляло заботу о хорошем материальном обеспечении личного состава.

Один из роялистов писал, что королевские войска после атаки очень трудно построить вновь, «в то время как кромвелевские войска, побеждают ли они или их бьют, тотчас же соединялись вновь и стояли в полном порядке, пока не получали нового приказания»{427}. Такой дисциплинированности нового войска способствовало настойчивое обучение его строю и тактическому маневрированию.

Суровая пуританская дисциплина сплачивала солдат, хорошее обучение делало их знающими и храбрыми. Однако лучшей школой Кромвель считал боевую практику, недостатка которой в ходе войны не было.

Новая армия была создана не сразу.

Первый этап организации парламентской армии. Эта армия вначале состояла из разнородных частей и имела слабую конницу (в количественном и особенно в качественном отношении). В ее составе находились отряды ополчений графств и лондонской милиции. Армия имела артиллерию, но конницы фактически не было. Сформированные в ходе войны Кромвелем кавалерийский отряд, а затем полк оказались зародышем новой армии, созданной впоследствии по этому образцу.

Второй этап организации парламентской армии. Содержанием этого этапа являлось формирование централизованной армии «нового образца» («новой модели») с четкими организационными формами и всеми прочими основными чертами регулярства.

В ходе войны вскрылись существенные недостатки парламентской армии, которая нередко терпела поражения, а при достижении успеха не доводила дело до полного разгрома противника.

9 декабря 1644 г. Кромвель выступил в палате с программной речью по военному вопросу. «Сказать по совести, — говорил он, — я думаю, что если армия не будет преобразована и если война не будет вестись энергично, то народ более не вынесет бремени войны и заставит вас заключить позорный мир»{428}.

Первым предварительным мероприятием военной реформы, принятым палатой 19 декабря 1644 г., явился «билль о самоотречении», согласно которому члены палаты не имели права занимать военные должности. Это мероприятие способствовало установлению единоначалия в армии. Главнокомандующим [451] парламент утвердил генерала Томаса Ферфакса, а его заместителем (генерал-лейтенантом) — Кромвеля, которому поручалось командование конницей.

Согласно «биллю о самоотречение Кромвель не мог занимать высшую командную должность. Но для него сделали исключение, учитывая его заслуги и популярность. «Всеобщее уважение и любовь, — говорилось о Кромвеле в петиции лондонского Сити, — которые питают к нему как офицеры, так и солдаты всей армии, его собственные личные достоинства и способности, его великая заботливость, энергия, мужество и верность делу парламента, проявленные им на службе и ознаменованные крупными успехами, заставляют нас публично заявить вам обо всем этом»{429}. Кромвель остался в составе парламента.

Парламент принял решение сформировать «новую модель» (армию «нового образца») численностью в 22 тыс. человек, состоявшую из 10 полков кавалерии, 1 полка драгун и 12 полков пехоты. Структура армии выражала рост удельного веса конницы, являвшейся средством маневра и атаки. Пехота, вооруженная огнестрельным оружием, теряла эти свойства, хотя в это время и улучшились тактико-технические данные мушкета, позволившие упразднить сошку.

Содержание парламентской армии финансировалось из [452] средств общеанглийского государственного бюджета, поэтому была возможность осуществить централизацию в формировании и боевом использовании армии

Строгая централизация, упразднявшая отрядную систему по графствам, являлась первым организационным мероприятием, обеспечивавшим командованию возможность осуществлять единство целеустремленных действий армии. Упразднение привилегий джентльменов на замещение командных должностей способствовало выдвижению талантливых военачальников из народа, выделявшихся личной доблестью, отвагой и преданностью революции. До чина полковника дослужились шкипер Рейнсборо, извозчик Прайд, сапожник Хьюсон, котельщик Фокс и др.

На пуританских идеологических основах воспитывался «честный и благочестивый» личный состав армии. Пуританские проповедники находились в полках, где вели пропагандистскую работу, разъясняя солдатам их долг перед родиной и парламентом, воодушевляя и ободряя именем бога. Однако Кромвель говорил: «На бога надейся, а порох держи сухим».

Пуританская пропаганда имела солидную экономическую основу. Солдаты получали большое жалованье, многие имели собственных лошадей. В армии было введено однообразное обмундирование — красный мундир из сукна хорошего качества.

Четкая форма организации армии, хорошее материальное обеспечение личного состава и пуританская пропаганда имели своей основной целью обеспечить прочную воинскую дисциплину, превращающую армию в организм, послушный воле командования.

«Когда я приказываю, — говорил Кромвель, — каждый повинуется или немедленно увольняется. Я не терплю возражений от кого бы то ни было». В боевом уставе «новой модели» было записано: «Всякий покинувший свое знамя или бежавший с поля боя наказывается смертью... Если часовой или дозорный будут найдены спящими или пьяными... они будут беспощадно наказаны смертью... Воровство или грабеж карается смертью»{430}.

Кромвель знал, что для достижения победы недостаточно хорошей организации войск, их высокого морального духа и железной воинской дисциплины. «Железнобокие», как называли кромвелевских солдат, могли победить лишь при наличии положительных результатов боевой подготовки всего личного состава армии. Поэтому Кромвель требовал производить в капитаны надежных людей, а главное — давать им время для обучения солдат. Боевая подготовка сплачивала тактические единицы и обеспечивала маневрирование их в бою. [453]

В 1644 г. английским войскам был дан «Солдатский катехизис», разъяснявший цели войны и указывавший средства достижения победы. Английским солдатам парламентской армии внушалось, что их профессия благородна. Война является религиозной, это война против врагов, которые преследовали религию, разрушали мир справедливости и свободы. Поэтому солдаты перед потомством и самими собой должны встать на защиту чести и правого дела; кто не разделяет энтузиазма «честных и благочестивых» солдат, тот малодушный трус и тайный враг бога, а потому с ним будет иметь дело сам бог. «Честные и благочестивые» солдаты победят потому, что их дело справедливое и доброе, а дело врагов — безнадежно дурное, а бог не может поддерживать коварного врага, бог всегда на стороне справедливости. Поэтому хороший солдат должен быть религиозным, благочестивым и нравственным, такого солдата благословит бог. Одним из средств воспитания парламентских солдат являлось изучение священного писания. При этом Кромвель указывал, что божественная сила так относится к физической, как бесконечность к одному.

В «Солдатском катехизисе» было также записано два следующих важных положения: «справедливое дело вселяет в солдатские сердца жизнь и мужество»; «армия оленей, руководимая львом, сильнее армии львов, руководимой оленем». От характера вооруженной борьбы и от военного руководства зависят победы и поражения. Такова суть этих тезисов.

В результате всех осуществленных мероприятий была создана «новая модель», фактически являвшаяся национальной английской регулярной армией, решившей исход борьбы с королем.

Третий этап организации парламентской армии. Содержанием этого этапа является превращение «новой модели» в революционную армию.

«Новая модель» в бою при Нэзби (1645 г.) уничтожила войско короля. Сам король был взят в плен. Казалось, война окончена. Но не улучшилось положение широких народных масс, за счет которых обогащалась буржуазия. Борьба против общего врага — королевской власти сплачивала все антифеодальные силы. Но после победы над королем вскрылись противоречия между буржуазией и народными массами. Вследствие войны и хозяйственного кризиса положение народа было тяжелым, но парламент ничего не делал для его улучшения.

В такой обстановке «новая модель» решила взять судьбу революции в свои руки, хотя незадолго перед этим, выполняя волю парламента, выступала против клобменов (дубинщиков) — отрядов крестьянской самообороны, созданных для взаимной защиты «прав и собственности против всех грабителей и всех беззаконий и насилий, от кого бы они ни исходили [454] «. Клобмены вели борьбу небольшими разрозненными отрядами, представлявшими собой партизанскую народную армию, насчитывавшую до 50 тыс. человек, состоявшую из самых низов деревни и частично городов.

Но теперь, когда выяснилось, что парламент обманул надежды народных масс, солдаты «новой модели» «стоят против короля и против всякой власти, кроме народной... они считают короля тираном и врагом. Солдаты убеждены, — отмечал далее проповедник Бакстер, — что если они могут бороться против него, они вправе и убить его»{431}.

Перед угрозой широкого народного восстания парламент решил избавиться от армии, распустив ее. В феврале 1647 г. он постановил из 40 тыс. оставить для гарнизонной службы 10 тыс. пехоты и 6400 кавалерии, затем сформировать особую армию (12 тыс. человек) для войны в Ирландии, а остальных распустить. Парламент не позаботился о том, чтобы выплатить армии задолженность (пехоте за 18 недель, кавалерии за 43 недели).

В марте комиссары парламента прибыли в армию, чтобы организовать роспуск войск. Солдаты вручили им петицию с требованиями: немедленно выплатить задолженность, не принуждать к службе в Ирландии, обеспечить вдов и сирот, объявить амнистию за участие в войне. В ответ на это парламент объявил бунтовщиками тех, кто будет продолжать настаивать на этих требованиях.

Решение парламента способствовало возникновению политической организации солдат. Восемь кавалерийских, а за ними и пехотные полки выбрали по два агитатора (представителя) от каждого полка, составивших совет агитаторов. В каждом полку были организованы советы агитаторов из представителей рот. Целью этих советов была защита интересов солдат. Так «новая модель» превратилась в революционную организацию, противопоставившую себя парламенту.

Советы агитаторов развернули активную деятельность, чтобы сплотить силы революции, устанавливая связь со всеми войсковыми частями страны, а также с низами Лондона. Они стремились также обезглавить контрреволюцию, смещая, обезоруживая и арестовывая тех офицеров, которые перешли на сторону контрреволюции. Парламент пытался захватить артиллерию, находившуюся в Оксфорде. Но полк Рейнсборо упредил его и взял всю артиллерию под свою охрану. Затем 500 драгун взяли под охрану короля, который спросил у корнета Джойса, бывшего портняжного подмастерья, где и каковы его полномочия на такие действия. Джойс указал на отряд вооруженных солдат и сказал: «Вот мои полномочия». [455]

«Признаться, — сказал король, — мне никогда не приходилось видеть полномочий, написанных более четким почерком...»{432}

Кромвель возглавил армию с тем, чтобы затем ее политически обезглавить. Он дал согласие на проведение общеармейского смотра (митинга) и на организацию общеармейского совета, в который, кроме агитаторов, были введены по два офицера от каждого полка, а также все полковники и генералы. Так ограничивалась деятельность агитаторов, узурпировалась их власть и сила.

Солдаты требовали похода на Лондон для того, чтобы «освободить парламент от засилья пресвитериан» (правых пуритан). Кромвель вынужден был возглавить этот поход, чтобы предотвратить возможные самовольные действия армии. 4 августа 1647 г. войска вошли в Лондон, не встретив сопротивления.

Солдаты, недовольные уступчивостью индепендентского (левых пуритан) руководства, и народные низы еще летом 1647 г. образовали политическую партию, которую враги назвали партией «левеллеров» («уравнителей»). Выдающимися представителями левеллеров были Лильберн, Овертон и другие политические деятели, выражавшие интересы народа. Вся власть, заявляли они, изначально и по своей сущности исходит от народа и, следовательно, принадлежит только ему.

Левеллеры призывали агитаторов держать власть в своих руках и не доверять офицерам из военного совета, так как «они вообще продажны и превратились во врагов». Левеллер Уайльдман разработал требования армии под названием «Дело армии, правильно изложенное». На основе этого документа агитаторы составили политический манифест армии — «Народное соглашение», который излагал проект нового политического устройства английского народа.

«Народное соглашение» требовало распустить Долгий парламент и впредь переизбирать его каждые два года на основе всеобщего избирательного права. Предлагалось заменить постоянную армию милицией, возвратить общинам все огороженные земли, сократить число законов и провести другие радикальные мероприятия.

Кромвель снова воспользовался политическим маневром, поставив «Народное соглашение» на обсуждение общеармейского совета. «Кромвель и левеллеры, — писал один современный журнал, — могут столь же примириться, как огонь и вода. Цель одних — народовластие, цель других — олигархия»{433}. Действительно, после долгих горячих прений Кромвель прервал заседание совета и приказал агитаторам вернуться в полки. Попытка восстания солдат была подавлена, а агитаторов [456] удалили из армейского совета, в котором теперь заседали только офицеры.

Расколом армии пытались воспользоваться роялисты. Они возобновили гражданскую войну, превратив Шотландию в основную базу ее ведения. Перед лицом новой опасности левеллеры и индепенденты объединились и дали клятву привлечь к ответственности бежавшего из-под стражи Карла Стюарта.

Армия «новой модели» разбила шотландцев, подавила восстания роялистов, потребовала провести чистку парламента, суд и казнь короля.

30 января 1649 г. Карл Стюарт был казнен как «тиран, изменник, убийца и враг государства». В феврале парламент объявил Англию республикой, что явилось провозглашением нового политического строя европейского общества.

Такова была роль армии «новой модели» в ходе революции.

Осенью 1649 г. Кромвель предпринял поход в Ирландию, являвшуюся главным плацдармом роялистских мятежников. Однако этот поход преследовал также и захватнические цели. Поэтому гражданская война, перенесенная на территорию Ирландии, превращалась в воину захватническую, которая к тому же велась колониальными методами. С изменением характера войны началось перерождение «новой модели», превращавшейся в орудие английской буржуазии. Главной целью армии теперь являлась не защита завоеваний революции, а обеспечение угнетения своего собственного, соседних и колониальных народов.

3. Первый и второй периоды Гражданской войны (1642–1647 гг.)

Основным содержанием первого периода гражданской войны являлось собирание парламентом и королем сил для борьбы, отражение парламентской армией походов роялистов на Лондон, первое их крупное поражение и перелом в ходе войны.

Особенность первого периода гражданской войны в Англии заключалась в том, что ни король, ни парламент не располагали вооруженной силой, так как правительство короля не имело постоянной армии. Феодальная милиция являлась единственной силой, за обладание которой в начале войны боролись парламент и король. Переход всего флота на сторону парламента обеспечил последнему господство на море, исключавшее феодальную интервенцию и даже реальную помощь королю из-за границы. Попытка бежавшей в Голландию королевы переправить в Англию в начале войны оружие и наемников успеха не имела. [457]

Лондон — политический и экономический центр страны оказался в руках парламента. В столице насчитывалось до 18 тыс. человек милиции. Феодальная реакция во главе с королем обосновалась в Оксфорде (в 90 км от Лондона), имея своей базой территории северных и северо-западных графств. Король располагал всего несколькими сотнями дворянской конницы. Однако парламент не воспользовался подавляющим превосходством своих сил и дал возможность реакции сформировать небольшое войско и двинуться на Лондон. Парламент не решался вести войну по-революционному. Он боялся поднять против короля широкие народные массы, опасался развязать их революционную энергию. Однако революционный народ и армия заставляли парламент осуществлять решительные меры в борьбе с феодальной контрреволюцией.

Парламент, располагая большими людскими и материальными ресурсами, имел возможность формировать главную [458] армию в Лондоне, армию под командованием Ферфаксов — на севере и под командованием Уоллера — на западе.

Главными силами парламентских войск командовал граф Эссекс, стремившийся избежать вооруженной борьбы с королем и рассчитывавший разрешить конфликт путем переговоров. Следствием такой политики явилась медлительность действий парламентской армии, потеря времени и уклонение ее военачальника от достижения решительных результатов в бою. Отрядом конницы, входившим в состав войска Эссекса, командовал Кромвель.

Выигрышем времени воспользовались руководители феодальной реакции, сформировавшие боеспособное войско, которым командовал Линдсей. Лучшую часть королевского войска составляла дворянская конница под командованием принца Руперта.

Первый этап борьбы - отражение похода королевского войска на Лондон в 1642 г..

9 сентября 1642 г. парламентское войско (20 тыс. человек) выступило из Лондона и двинулось на север, где король в то время собирал свои силы. Эссекс не торопился. Достигнув Нортсемптона, он приказал расположиться для отдыха.

Король решил воспользоваться медлительностью действий парламентского войска и нерешительностью его командующего. Из Шрьюсбери он двинул свои небольшие силы на Лондон. Только через 11 дней Эссекс понял намерение противника и поспешно устремился за ним через Вустер, при этом было много отставших и дезертиров. На марше отстала и вся артиллерия.

23 октября у холма Эджхилл (на подступах к Оксфорду) произошел первый бой, в котором противники располагали значительными примерно равными силами (по 14 тыс. человек). Однако королевское войско состояло из лучше вооруженных и более опытных воинов. Главное же его преимущество заключалось в наличии хорошей конницы, сформированной из дворян.

В боевых порядках обоих противников пехота находилась в центре, конница на флангах. Конница Руперта атаковала и опрокинула противостоявшую конницу правого фланга парламентской армии, но увлеклась преследованием и грабежом обозов противника, оставив свою пехоту без поддержки. В это время парламентская конница левого фланга успешно атаковала правый фланг королевского войска. Наконец, в бой вступила пехота войска Эссекса, которая во взаимодействии со своей конницей атаковала королевскую пехоту.

Характерные особенности боя пехоты в линейном строю описаны в биографии короля Якова II. «Когда королевская армия подошла к неприятелю на расстояние мушкетного выстрела, пехота с обеих сторон открыла огонь. Королевские [459] войска двинулись вперед, а бунтовщики остались на своих местах, так что они настолько сблизились, что некоторые батальоны могли наносить удары пиками, особенно гвардейский полк лорда Уиллугби и некоторые другие. Сам лорд Уиллугби убивает пикой одного офицера из полка лорда Эссекса и ранит другого. Раз пехота так горячо и близко сошлась, можно было ожидать, что одна из сторон обратится в бегство и рассеется; однако дело приняло иной оборот, ибо обе стороны, словно по обоюдному соглашению, отступили на несколько шагов, плотно воткнули свои значки в землю и продолжали стрелять друг в друга вплоть до самой ночи...»{434}

Однако потери королевской пехоты были столь велики, что вернувшаяся на поле боя конница Руперта спасла от окончательного истребления лишь остатки своей пехоты. Исход боя не был решен в связи с наступлением темноты и из-за нерешительности командования обеих сторон.

24 октября утром парламентское войско получило подкрепление. Однако Эссекс отдал приказ на отступление, что привело к отрицательным тактическим и моральным последствиям. Силы реакции были воодушевлены своим «успехом» и независимо от неудачного боя, но по воле парламентского главнокомандующего сохранили тактическую инициативу в своих руках.

В ходе боя при Эджхилле Кромвелю стало ясно, что, во-первых, без крупных сил боеспособной конницы парламентскому войску не удастся разбить силы короля; во вторых, достигнуть победы могут лишь морально устойчивые и хорошо обученные солдаты. «Чтобы сразиться с людьми чести (джентльменами, рыцарями), — говорил Кромвель, — мы должны иметь людей религии (пуритан), а где их найти, я знаю...»{435}. К концу 1643 г. Кромвель уже обучал кавалерийский полк, состоявший из 14 эскадронов (1100 сабель).

Король решил развить «успех» боя при Эджхилле и через несколько дней выступил со своим войском из Оксфорда в поход на Лондон. Эссекс получил подкрепления из лондонской милиции и стал на пути движения королевского войска при Тэрнхем-Грин. При наличии у противника двойного численного превосходства король не решился дать сражение и отступил в Оксфорд. Эссекс не преследовал королевское войско, чем спас его от неизбежного поражения.

Тэрнхем-Грин буржуазные историки иногда называют английским Вальми{436}. Однако у англичан не было и артиллерийской дуэли, как при Вальми. Королевское войско в полном [460] порядке отступило в Оксфорд, а прусская армия в результате бездеятельности у Вальми оказалась полностью деморализованной.

Второй этап борьбы - срыв парламентскими войсками замысла командования феодальной реакции по организации комбинированного похода на Лондон в 1643 г.

В мае 1643 г. в восточных графствах успешно действовал отряд конницы под командованием Кромвеля. 13 мая при Грентеме он атаковал и разбил отряд роялистов, а 31 июля совершил рейд для деблокады Генсборо, успешно выполнив эту задачу. 11 октября Кромвель участвовал в бою при Винсби, где парламентское войско под командованием графа Манчестера нанесло поражение роялистам. Все эти тактические успехи, однако, не определяли изменения тяжелой стратегической обстановки, сложившейся для парламентской армии.

Летом 1643 г. с войском в 20 тыс. человек Эссекс двинулся к Оксфорду, слабо укрепленному и плохо подготовленному к обороне. Снова была проявлена медлительность в действиях, вызвавшая понижение морального духа войск и рост дезертирства. После нескольких небольших неудачных стычек передовых частей главнокомандующий парламентской армией отказался от наступления.

Оказавшись без поддержки, западная армия генерала Уоллера потерпела поражение. Руперт взял штурмом Бристоль (второй после Лондона порт), затем парламент потерял крупный порт Эксетер. База парламентского флота сужалась. На севере парламентское войско под командованием Ферфаксов потерпело поражение, и его остатки укрылись в Гулле.

В данной обстановке командование королевского войска разработало план комбинированного наступления на Лондон: сковав силами Руперта армию Эссекса в центре, вести наступление на столицу двумя группировками — с севера и запада. Однако эти группировки не решились двигаться на Лондон вследствие ненадежности своих тылов, так как парламентские войска удерживали крепости Гулль, Плимут и Глостер. Поэтому роялисты решили овладеть названными крепостями, а уже затем осуществлять план наступления на Лондон.

В сентябре 1643 г. гарнизон Глостера оказался перед опасностью капитуляции. Армия Эссекса, усиленная лондонской милицией, двинулась в обход Оксфорда к Глостеру с целью его деблокады. Задача была успешно выполнена. Но роялисты воспользовались обстановкой и у Ньюбери преградили парламентской армии путь отхода. В этом бою все атаки конницы Руперта были отражены и попытка роялистов разбить главные силы парламента не удалась.

Выполнив боевую задачу, лондонская милиция устремилась в столицу. Отряды ополчения оказались неспособными [461] к ведению длительных боевых действий. Ополченцы-патриоты неплохо защищали территорию, где они жили. Но трудно было заставить их воевать вдали от своих домов и притом длительное время.

Третий этап борьбы - развитие революции по восходящей линии, заключение «ковенанта», совместные боевые действия парламентских и шотландских войск и перелом в ходе войны.

Неудачи парламентских войск и нерешительная политика парламента вызывали недовольство широких народных масс, больше всех страдавших от войны. В графствах, находившихся в руках роялистов, и на территории театров военных действий развертывалась партизанская борьба клобменов, сковывавших часть сил короля. Иногда клобмены проявляли недружелюбное отношение и к парламентским войскам, так как в их лице не видели защитников своих интересов. В целом же наблюдался рост революционной активности крестьянско-плебейских масс, что способствовало повышению боеспособности парламентской армии.

25 сентября 1643 г. был заключен «ковенант» (союз) парламентов Англии и Шотландии, согласно которому в обоих королевствах сохранялся пресвитерианский строй церкви, а также привилегии парламентов. Непосредственным результатом «ковенанта» явилось наступление с севера шотландских войск.

Весной 1644 г. на территории северных и восточных графств обозначился перелом в пользу парламента. Организованные Кромвелем силы так называемой Восточной ассоциации во взаимодействии с войском лорда Ферфакса и шотландцами достигли некоторых успехов, освободив от роялистов значительную территорию. Войско Ферфакса осадило Йорк.

Король вынужден был прервать боевые действия на западе и направить армию Руперта на север с задачей соединиться с действовавшим там войском Ньюкестля и деблокировать Йорк.

Бой при Марстон-Муре 2 июля 1644 г. Войска парламента (Манчестер и Ферфакс) и шотландцев (Левен) сосредоточились западнее Йорка в местности Марстон-Мур (Марстонская пустошь), насчитывая до 20 тыс. пехоты и 7 тыс. конницы, которой командовали Кромвель и Лесли.

Армия роялистов под командованием Ньюкестля также имела 7 тыс. конницы, но пехоты у нее было в два раза меньше (И тыс. человек), слабее оказалась и артиллерия (25 орудий).

Боевой порядок парламентской армии был обращен фронтом на северо-восток. Правое крыло составили конница Ферфакса и шотландская пехота, расположившиеся в две линии. В центре находилась пехота под командованием Бальи, а на [462] левом крыле — английская пехота Краффорда и конница Кромвеля в две линии: в первой — 16 эскадронов английских кирасир, во второй — 22 шотландских эскадрон а под командованием Лесли (участника Тридцатилетней войны). Наиболее сильным оказалось левое крыло.

Правое крыло королевского войска составила конница Руперта (4 тыс. всадников), в центре расположилась пехота, а на левом крыле — 3 тыс. всадников под командованием Горинга, построившего свою конницу в две линии. [463]

Войска обеих сторон выстроились в расчлененных линиях, не имевших тактической глубины. Противников разделял небольшой ров.

Первая фаза боя - артиллерийская дуэль.

Построив боевые порядки, ни один из противников в течение всего дня не решался взять на себя инициативу атаки, в ходе которой нарушался линейный строй. Бой вела артиллерия обеих сторон. «Огня было столько, — писал один из современников, — что, казалось, весь воздух превратился в огненную стихию»{437}. Конечно, такую «огненную стихию» не могли создать несколько десятков орудий. Но, по-видимому, артиллерийская дуэль в полевом бою гражданской войны представляла собой редкое явление.

Вторая фаза боя - внезапная атака конницей Кромвеля роялистской конницы Руперта, завязка боя по всему фронту и неудачи парламентских войск в центре и на правом крыле.

Приближался вечер. Всадники Руперта собирались уже ужинать. В этот момент (19 часов) Кромвель перевел свои 16 эскадронов через ров и внезапно для Руперта атаковал его конницу. Эскадроны Лесли двигались уступом за левым флангом первой линии парламентской конницы. Конница Кромвеля опрокинула головные эскадроны противника и внесла замешательство в ряды правого фланга его пехоты. Так завязался бой на правом крыле боевого порядка роялистов.

Руперт не растерялся, повел в контратаку главные силы своей конницы и не дал эскадронам Кромвеля развить успех. Завязался кавалерийский бой, в котором протестанты проявили невиданную до того стойкость, хотя под натиском превосходящих сил противника несколько подались назад. Кромвель был легко ранен. Конница Руперта оторвалась от своей пехоты, конницу же Кромвеля поддержала пехота Краффорда.

В это время Лесли повел свои эскадроны в атаку, охватывая правый фланг конницы противника и заходя с тыла. Для отражения этой атаки сил у Руперта не было, так как резерв отсутствовал.

Кромвель воспользовался замешательством роялистов и вторично повел свои эскадроны в атаку, опрокинувшую конницу Руперта, которая рассеялась, «как пыль». «Левое крыло, — писал Кромвель полковнику Уолтону, — которым командовал я... разбило всю кавалерию принца».

Однако в центре и на левом крыле боевого порядка парламентской армии складывалась неблагоприятная для нее обстановка. [464]

Атака противника конницей Кромвеля послужила сигналом для завязки боя по всему фронту. Вслед за пехотой Краффорда через ров переправились главные силы пехоты под командованием Бальи, но были остановлены огнем пехоты противника.

Эскадроны Ферфакса атаковала и опрокинула первая линия конницы Горинга. Парламентская конница в беспорядке бежала с поля боя, внеся замешательство в ряды шотландской пехоты, которая в это время была атакована пехотой Ньюкестля и тоже побежала. Конница Горинга увлеклась преследованием отступавших парламентских войск.

Третья фаза боя - контратаки конницы Кромвеля против второй линии Горинга и пехоты Ньюкестля и поражение роялистов.

Наступивший кризис боя разрешился положительно для парламентской армии благодаря удачному тактическому маневрированию конницы Кромвеля.

Заметив поражение правого фланга парламентских войск, Кромвель повернул в эту сторону «железнобоких», оказавшихся способными осуществлять маневр на поле боя после двух своих атак и отражения контратаки противника. Последовательными контратаками были разбиты сначала вторая линия конницы Горинга, а затем и первая, возвращавшаяся после преследования эскадронов Ферфакса.

Теперь Кромвель повернул своих «железнобоких» против роялистской пехоты и атаковал ее с тыла во взаимодействии с пехотой Бальи, устремившейся на противника с фронта. Разгромом пехоты завершилось полное поражение королевской армии.

Главнокомандующий Манчестер запретил преследование в панике бежавшего противника, хотя Кромвель на этом настаивал, понимая, что задача конницы заключается в завершении разгрома врага путем энергичного преследования.

Роялисты потеряли 6 тыс. человек убитыми и ранеными, 1,5 тыс. пленными. Парламентская армия потеряла убитыми и ранеными до 1,5 тыс. человек. Ее трофеями оказалось 25 орудий и 6 тыс. мушкетов.

В результате победы при Марстон-Муре весь север Англии находился теперь во власти парламента. Король потерял не только территорию, но и значительную часть своих сил. Победа парламента имела также большое моральное значение. Она воодушевила народ на дальнейшую борьбу с феодальной реакцией. Определился перелом в ходе войны.

Лиддел Гарт в труде «Стратегия» неправильно оценивает бой при Марстон-Муре как тактическое поражение войск короля, которое «более чем нейтрализовало благоприятно сложившуюся тактическую обстановку. Однако и победители [465] мало что выиграли»{438}. Выигрыш победителей заключался в том, что это был перелом в ходе борьбы с феодальной реакцией. Этим прежде всего определяется политическое и стратегическое значение победы парламентской армии, победы, которую нет оснований сводить лишь к тактическому успеху.

«Редко в истории можно было наблюдать более драматический поворот счастья, как это случилось на Марстон-Муре». «Манчестера эта битва убила, Кромвеля превознесла и сделала героем дня»{439}. Так оценивают биографы Кромвеля роль его в этом бою. Лесли заявил: «Европа никогда не видела ничего подобного в искусстве вождения войск»{440}.

Войска сражались в линейном боевом построении, в котором опорой являлась пехота, потерявшая способность к маневру. На поле боя маневрировала конница. Наиболее дисциплинированной и способной последовательно решать в бою тактические задачи (на левом фланге, затем на правом и, наконец, в центре) оказалась конница Кромвеля.

Несмотря на достигнутый успех, Кромвель окончательно убедился в необходимости коренной реорганизации парламентской армии и изменения способов ведения войны, осуществлению чего противился главнокомандующий Манчестер. Только этим путем можно было добиться закрепления достигнутого успеха и победоносно завершить войну.

Однако стратегическая обстановка для парламентских войск все еще продолжала оставаться неблагоприятной. Переход в наступление на центральном театре военных действий в направлении Оксфорда закончился поражением войск генералов Эссекса и Уоллера. Пехоту армии Эссекса роялисты взяли в плен, а солдаты Уоллера направились в Лондон, требуя выплаты жалованья. Три четверти территории страны все еще находились в руках роялистов. Король располагал армией численностью до 53 тыс. человек, из них 25 тыс. были сосредоточены в районе Оксфорд, Бристоль.

Осенью 1644 г. король, двинувшись в Беркшир, начал новое наступление на Лондон. К войску короля должна была присоединиться конница Руперта. Парламент разгадал намерение короля. Манчестер получил приказ не допустить соединения сил противника и захватить короля. Осуществление этого плана возлагалось на войска Манчестера, Кромвеля и Скиппона, которые должны были действовать согласованно.

27 октября 1644 г. у Ньюбери произошел бой. Парламентские войска имели двойное превосходство (19 тыс. человек против 10 тыс. человек войска короля), но действовали нерешительно. Войско Манчестера прибыло на поле боя после [466] захода солнца. Король имел возможность отступить в Оксфорд, сохранив всю свою артиллерию.

Через месяц Кромвель выступил в парламенте с обвинением Манчестера в «намеренной бездеятельности», называя ее изменой. Он потребовал решения о реорганизации армии и изменении способов ведения войны.

* * *

Основным содержанием второго периода гражданской войны являлись реорганизация парламентской армии, создание «новой модели» и разгром сил феодальной реакции.

На основании принятого парламентом решения осуществлялась реорганизация армии, создавалась «новая модель», генерал-лейтенантом (помощником командующего) которой был назначен Кромвель, возглавивший всю конницу.

Король наметил три задачи: сорвать реорганизацию парламентской армии, снова овладеть севером Англии и отрезать от Лондона восточные графства. Осуществляя этот план, Карл I с небольшими силами двинулся на север. У д. Нэзби ему преградили путь парламентские войска.

Бой у Нэзби 14 июня 1645 г. Роялисты имели всего 7,5 тыс. человек, из них 4 тыс. всадников. Парламентская армия (главнокомандующий Ферфакс) насчитывала 14 тыс. человек, из них 6,5 тыс. конницы. Король вначале не решался вступать в бой, видя двойное численное превосходство противника. Но Руперт с пренебрежением отнесся к армии «мужиков» и, надеясь на превосходство «кавалеров» (феодальной знати), советовал королю атаковать противника.

Войска выстроились расчлененными линиями, имея в центре пехоту, а на флангах конницу. Резервы не выделялись, все силы вводились в бой одновременно.

Конницей правого крыла роялистов командовал Руперт, против которого выстроилась конница под командованием Айртона. Главными силами парламентской конницы, составившей правое крыло, командовал Кромвель, имея против себя всадников во главе с роялистом Ландгейлем. Основные силы конницы обоих противников оказались на разных крыльях боевых порядков.

Первая фаза боя  — атака парламентских войск роялистами и бой конницы.

Как только закончилось построение боевых порядков, король приказал атаковать войско парламента. Бой завязала пехота роялистов. Одновременно пошла в атаку и конница обоих крыльев.

Руперт стремительно атаковал конницу Айртона, опрокинул ее и, увлекшись преследованием, оставил без обеспечения свою пехоту, которая в это время успешно вела бой. [467]

Другая обстановка сложилась на левом крыле роялистов. «Когда я увидел, — писал после боя Кромвель, — как неприятель выстраивается и идет на нас в блестящем порядке, и когда я подумал, что мы — только сборище невежественных людей, старающихся навести порядок, — ибо генерал (Ферфакс. — Е. Р. ) приказал мне пустить в ход всю конницу, — то я улыбнулся и вознес богу благодарение, так как был уверен, что бог посрамит кавалеров»{441}.

Встретив противника контратакой, конница под командованием Кромвеля опрокинула роялистов и заставила их бежать. Но командующий парламентской конницей не повторил ошибки Руперта, не увлекся преследованием противника и принял правильное решение.

Вторая фаза боя  — уничтожение парламентскими войсками пехоты роялистов.

Кромвель в ходе боя держал конницу в своих руках, а поэтому мог ставить ей последовательные задачи. Теперь он выделил часть эскадронов для преследования в панике бежавших всадников Ландгейля, а большей частью сил с флангов и [469] тыла атаковал роялистскую пехоту и во взаимодействии со своей пехотой разгромил роялистов.

Руперт с частью конницы вернулся на поле боя, но исход борьбы был уже решен. Король спасался бегством, за ним устремился и Руперт с уцелевшими всадниками.

Парламентские войска захватили 5 тыс. пленных, в том числе 500 офицеров, всю артиллерию и канцелярию короля с секретной перепиской, разоблачавшей предательство Карла Стюарта.

В одном из писем Кромвель отмечал, что победу при Нэзби одержали «честные люди», «верно служащие парламенту», «те, которые сражаются за свободу своей страны»{442}. Из этого можно видеть, что Кромвель правильно определял движущие силы войны. Именно демократические силы решили исход борьбы с феодальной реакцией.

Бой при Нэзби Лиддел Гарт назвал «решительной в тактическом отношении победой», но он недооценил политическое и стратегическое значение боя. Эта победа парламентской армии фактически завершила перелом в ходе гражданской войны, предрешив ее исход. Феодальная реакция лишилась армии и была способна оказывать сопротивление лишь разрозненными силами. Король уже не имел средств для борьбы за стратегическую инициативу.

В бою при Нэзби сказались положительные результаты военной реформы, и прежде всего наличие единого командования, способного вести войну по-революционному, добиваясь полного разгрома врага. Армия была очищена от предателей и колеблющихся элементов и укреплена демократическим составом. «Новая модель» полностью себя оправдала. Это была дисциплинированная, обученная и морально стойкая армия.

«Железнобокие» опять проявили высокие боевые качества и способность решать тактические задачи. Кромвель снова осуществил маневрирование конницы на поле боя и фланговые атаки, решившие исход борьбы.

Зимой 1645/46 г. боевые действия еще продолжались, но теперь они сводились к тому, чтобы освободить от роялистов небольшие территории, овладев отдельными опорными пунктами. Кромвель проявил умение вести и крепостную войну, в которой решающим средством считал артиллерию.

4. Третий и четвертый периоды Гражданской войны (1648–1651 гг.)

Основным содержанием третьего периода гражданской войны являлись попытки феодальной реакции воспользоваться расколом в армии и нанести поражение революции, преодоление [470] основных внутренних противоречий в рядах «новой модели» и решительная победа революционных сил в кратковременной кампании (1648–1649 гг.).

Подъем революционной борьбы в стране и армии, определивший возникновение левеллерского движения и разгром сил феодальной реакции, вызвал страх перед революцией в рядах пресвитериан, боявшихся «возможности утратить собственность». База контрреволюции расширилась, и мятежи роялистов усилились по всей территории страны и даже в Лондоне.

На помощь роялистам двинулись шотландские пресвитериане-аристократы, вступившие в сговор с английским королем. Шотландская армия вместе с роялистами (25–30 тыс. человек) вторглась в северные графства. Флот отказался подчиняться парламенту. Голландия готова была оказать помощь Карлу I. Над революцией вновь нависла серьезная опасность.

Наступление сил контрреволюции заставило демократический лагерь преодолеть основные внутренние противоречия и объединиться для борьбы с роялистами. «Новая модель» опять увидела перед собой реального врага и конкретную цель, заключавшуюся в достижении победы над ним. Перед лицом опасности ряды армии вновь сплотились, восстанавливался авторитет Кромвеля, утраченный в период подавления им демократического движения в новой армии.

Цель борьбы в новом периоде революции была сформулирована на совещании руководителей армии в Виндзоре: «Привлечь к ответу Карла Стюарта, этого кровавого человека, за всю пролитую им кровь и за тот вред, который он по мере своих сил причинил делу божьему и этой бедной нации»{443}.

Возникло три основных очага роялистской контрреволюции, вследствие чего образовалось три разобщенных театра военных действий: западный (Уэльс), юго-восточный и северный.

Ферфакс был назначен командующим южной армией. В мае 1648 г. он разгромил роялистов в Кенте и начал очищать от врагов восточные графства.

Кромвель с помощником Ламбертом получили задачу освободить от роялистов запад (Уэльс) и преградить путь шотландцам на севере. Ламберт с небольшими силами должен был задержать наступление шотландских войск до подхода к нему на помощь северной армии, направившейся вначале в Уэльс.

Северная армия под командованием Кромвеля за полтора месяца освободила от роялистов Уэльс, взяв 11 июля 1648 г. их опорный пункт Пемброк. Теперь можно было идти на помощь успешно выполнявшему свою задачу Ламбергу, тем самым [471] угрожать флангу шотландцев, медленно продвигавшихся на юг по западному побережью, и срывая их попытки форсировать Пенкинские горы с целью соединения с йоркширскими роялистами.

Армия Кромвеля насчитывала всего около 10 тыс. человек (из них 6,5 тыс. конницы) и ощущала настоятельную потребность в снабжении, база которого находилась в Гулле (около 400 км от Пемброка). Там же сосредоточивалась и артиллерия.

Солдаты износили обувь. Кромвель писал правительству в Лондон: «Пришлите башмаков для моих бедных измученных солдат». Недоставало продовольствия. В целях решения проблем снабжения армия двигалась на север кружным путем через Ноттингем, Донкастр.

Около 500 км армия Кромвеля прошла за 33 дня. Вначале среднесуточный марш составлял 10–12 км, затем был доведен до 16–18 км. 8 августа 1648 г. армия прибыла в Донкастр, где уже находилась артиллерия, прибывшая сюда из Гулля. Войскам был предоставлен трехдневный отдых.

Шотландская армия под командованием Гамильтона выступила в поход только 9 июля и двигалась очень медленно. От границы до г. Престон (около 200 км) она шла 40 дней. Среднесуточный марш составлял всего 5 км. Несмотря на это, армия оказалась разбросанной на большом пространстве, и в Престон прибыла лишь половина всех войск.

Разгром армией Кромвеля сил реакции под Престоном 17–19 августа 1648 г. 16 августа силы шотландцев, к которым в Ланкашире присоединилось 4 тыс. роялистов, находились в трех группах на значительном расстоянии друг от друга и насчитывали в общем до 20 тыс. человек под командованием Гамильтона.

Южнее Престона, за р. Риббль, находилась группа Мидльтона (конница), группа Ландгейля (пехота) стояла к северу от города, группа Монро еще не прибыла к Престону. Кавалерия и пехота шотландцев оказались разобщенными. Разведка была организована плохо, и поэтому Гамильтон не имел сведений о месте нахождения парламентских войск.

План Кромвеля заключался в разгроме противника по частям внезапным нападением.

Первая фаза боя  — атака парламентской армией пехоты шотландцев у Престона и ее разгром (17 августа).

Из Донкастра Кромвель повел армию на запад и 16 августа подошел к Престону, о чем противник не знал.

17 августа с утра стоял густой туман. Парламентские войска под прикрытием тумана незаметно для шотландцев вышли в хвост их пехотной колонны, находившейся на марше севернее Престона, и внезапно ее атаковали, заставив развернуться в обратную сторону. Шотландская пехота Ландгейля [472] потерпела поражение, остатки ее панически бежали, преследуемые «железнобокими».

Вторая фаза боя - разгром «железнобокими» конницы шотландцев (18 августа).

Утром 18 августа полки Кромвеля переправились через р. Риббль и устремились за конницей Мидльтона, который, услышав о появлении противника у Престона, повернул обратно, но неожиданно натолкнулся на конницу парламентской армии. Внезапно атакованная шотландская конница, не имея поддержки своей пехоты, была разбита.

Третья фаза боя  — преследование остатков шотландской армии (19 августа).

Путь отхода шотландцам на север был отрезан. Им пришлось отступить через Уиган на Юттокситер. Конница Кромвеля вела неотступное преследование. «Наша конница, — [473] писал Кромвель, — утомилась до изнеможения, преследуя врага. Мы частью побили, частью захватили и рассеяли всю его пехоту, осталась лишь небольшая часть конницы, вместе с которой убежал герцог... Если бы наши кони могли бежать, мы бы захватили их всех»{444}.

В районе Юттокситера остатки армии шотландцев, скованные с фронта милицией центральных графств и атакованные с тыла конницей Кромвеля, капитулировали.

Шотландцы потеряли до 2 тыс. человек убитыми и 8–9 тыс. пленными. 5-тысячный отряд Монро бежал к границе Шотландии.

Победа парламентских войск при Престоне решила исход третьего периода гражданской войны. 4 октября конница Кромвеля вступила в Эдинбург — столицу Шотландии. Роялисты лишились основной своей базы, и феодальная реакция снова потерпела поражение, что способствовало новому подъему революционной волны. Англия была провозглашена республикой.

В престонской кампании Кромвель являлся независимым главнокомандующим, осуществлявшим им же разработанный план военных действий в сложной обстановке. Предстояло решить две стратегические задачи: разгромить роялистов на западе (в Уэльсе) и шотландцев на севере. Стратегические объекты находились на расстоянии 400 км один от другого. Боевые качества «новой модели» обеспечили решение обеих задач: овладев крепостью (Пемброк) и совершив обходный 500-километровый маневр, парламентская армия внезапно вышла во фланг противнику.

Кромвель проявил умение организовывать быстрое и скрытное движение войск, своевременно получать сведения о противнике, принимать смелые решения (атаковать вдвое превосходящие силы) и настойчиво выполнять их до полного уничтожения врага.

Атаку пехоты и конницы шотландцев «новая модель» осуществляла с марша, показав умение быстро развертываться для боя. Главным средством маневра и атаки являлась конница. Пехота шотландцев без поддержки своей конницы не могла оказать серьезного сопротивления. Тактико-технические свойства мушкетов исключали возможность пехоты отражать кавалерийские атаки.

* * *

Содержанием четвертого периода гражданской войны в Англии явились отражение попытки реставрировать феодальные порядки, борьба за удержание власти в руках [474] буржуазии и закрепление власти путем разгрома сил феодальной реакции (1650–1651 гг.).

Союз индепендентов с левеллерами обеспечил мобилизацию сил и ведение решительных военных действий против роялистов и шотландцев. Как только опасность со стороны феодальной реакции была устранена, снова обострились противоречия между двумя партиями. Буржуазно-дворянский блок воспользовался отсутствием единства в революционных силах, разгромил их по частям и тем самым прервал восходящую линию революции. Партия левеллеров потерпела поражение, отказалась от политической борьбы, разложилась и распалась. Но революционная энергия народных низов не угасла, и поэтому буржуазно-дворянский блок расчищал дорогу открытой военной диктатуре Кромвеля, становившегося в своей политической деятельности на путь душителя революции.

«Новая модель» прошла большую школу политической борьбы и была теперь опасна для правящих классов. Учитывая все это, Кромвель повернул армию против Ирландии. С этого времени «новая модель» из орудия революции превратилась в орудие захватнической политики буржуазно-дворянского блока.

В августе 1649 г. Кромвель предпринял поход в Ирландию с армией в 12 тыс. солдат (на 132 судах) под предлогом «наказания» ирландцев за восстание 1641 г., а фактически с целью ограбить и поработить ирландский народ. Поход превратился фактически в жестокую карательную экспедицию, так как ирландцы не могли оказать организованного сопротивления.

С перенесением военных действий на территорию Ирландии гражданская война английской буржуазной революции превращалась в войну захватническую, следствием чего явилось перерождение демократической «новой модели» в буржуазную армию.

«На примере ирландской истории, — писал Энгельс, — можно видеть, какое это несчастье для народа поработить себе другой народ. Все английские свинства ведут свое происхождение от ирландской Pale» (восточная часть Ирландии. — Е. Р. ){445}. «...Английская республика при Кромвеле, — отметил Маркс, — в сущности разбилась об Ирландию»{446}.

Феодальная реакция все еще не складывала оружие. Сын Карла I был провозглашен королем под именем Карла II. Роялисты на территории Шотландии собирали силы реакции и готовились к походу на Лондон с целью реставрации феодальных порядков. Шотландская армия во главе с командующим Лесли (соратник Кромвеля) насчитывала 18 тыс. пехоты [475] и 8 тыс. конницы. В ее рядах было много новобранцев, а среди военачальников, не доверявших друг другу, отсутствовало единство.

26 мая 1650 г. Кромвель был назначен главнокомандующим армией, предназначенной для похода в Шотландию. Его помощниками являлись: по пехоте — генерал Флитвуд, по кавалерии — Ламберт. Армия состояла из ветеранов и насчитывала 10500 пехотинцев и 5500 кавалеристов. По численности пехоты армия Кромвеля уступала противнику почти в три раза, но имела лучшую артиллерию.

Поход сухопутной армии на север должна была сопровождать большая флотилия, обеспечивающая регулярное снабжение войск. На побережье намечалось закладывать морские базы. Обеспечению тыла армии Кромвель уделил большое внимание.

Первый этап похода - вторжение армии Кромвеля в Шотландию, маневрирование шотландской армии и ее поражение у Денбара.

22 июля 1650 г. армия Кромвеля перешла шотландскую границу и шла к Эдинбургу через Масселборо. Несмотря на двойное численное превосходство, Лесли уклонялся от решающего боя и стремился истощить силы противника мелкими стычками в горах Шотландии. Этому замыслу благоприятствовала обстановка. Суровый климат при перебоях в снабжении способствовал росту заболеваемости английских солдат и офицеров. Затягивавшийся поход и невозможность решительных действий понижали моральный дух армии.

31 августа на военном совете английской армии было решено отойти от Масселборо к югу. Замысел Кромвеля заключался в том, чтобы выманить противника на открытую местность, где силами конницы можно было осуществлять фланговые атаки.

Армия Кромвеля отошла к Денбару, где пополнила запасы снабжения. Затем она двинулась обратно к Масселборо. Здесь войскам был роздан трехдневный запас продовольствия, после чего Кромвель пытался совершить глубокий обход через Эдинбургские высоты. Однако Лесли преградил англичанам путь в районе Корстофин-Хилл. В районе Гогары сорвал он и вторую попытку Кромвеля обойти шотландцев. Английская армия, оставив своих больных на произвол судьбы, двинулась обратно к Масселборо и далее к Денбару.

Некоторые офицеры советовали Кромвелю погрузить войска на суда и этим закончить кампанию. Однако командующий надеялся достигнуть решительных результатов, и армия оставалась в Денбаре.

Лесли решил отрезать армию Кромвеля от Англии и атаковать противника во фланг тогда, когда он будет прорываться в направлении Барвика. С этой целью шотландская [476] армия в ночь с 1 на 2 сентября 1650 г. обошла Денбар и заняла ряд высот к югу от него, контролируя дорогу на Барвик. К горному проходу Кокбернспат (11 км. южнее) Лесли выслал отдельный отряд. Путь отступления английской армии оказался в руках шотландцев.

2 сентября Кромвель писал: «Мы находимся в очень трудном положении. Враг блокирует нас... и мы можем выйти отсюда разве только чудом»{447}.

Пресвитерианские руководящие круги торопили Лесли воспользоваться затруднениями английской армии, а также своим двойным численным превосходством (22 тыс. против 11 тыс. человек) и разбить противника. К тому же разыгралась буря, шел сильный дождь, и шотландским войскам приходилось трудно на голых высотах. В этих условиях необходимо было действовать быстро и решительно.

В 16 часов по приказанию Лесли шотландская армия спустилась с высот и расположилась в боевом порядке за ручьем Брок. Правый ее фланг примыкал к морю, а левый оказался между обрывистым берегом ручья и высотой. Конница находилась на флангах, а пехота в центре.

Кромвель и Ламберт наблюдали за движением противника и поняли, что шотландцы намерены их атаковать.

Бой у Денбара 3 сентября 1650 г. 2 сентября вечером на военном совете командования английской армии было решено упредить противника и внезапно атаковать его, захватив инициативу в свои руки.

Главный удар намечалось нанести по правому флангу шотландцев силами конницы под командованием Ламберта, а по их левому флангу сосредоточить огонь артиллерии.

Ночью под проливным дождем английские войска построились в боевом порядке, имея на флангах конницу и в центре пехоту. За левым флангом находился сильный резерв конницы под командованием Кромвеля. На правом фланге в районе охотничьего домика заняла позицию артиллерия, орудия которой были хорошо замаскированы.

Первая фаза боя  — отражение шотландцами первых атак английской конницы и пехоты.

В 4 часа утра 3 сентября, когда ветер несколько разогнал туман и показалась луна, пехота и конница левого крыла армии Кромвеля успешно форсировали ручей Брок и атаковали противника. Хотя нападение англичан и было внезапным, однако шотландцы успели стать в строй и отразили их первую атаку.

Вторая фаза боя  — ввод Кромвелем в бой резерва, охват правого фланга шотландцев и разгром их армии. [477]

Кромвель приказал, артиллерии открыть огонь по левому крылу боевого порядка противника, а коннице своего правого крыла спешить на помощь левому крылу. Затем он стал во главе трех кавалерийских полков, составлявших резерв, и атаковал противника, охватывая его правый фланг во взаимодействии с пехотой. В результате этой атаки враг был отброшен к высотам.

Боевой порядок шотландцев был расстроен, и они уже не могли оказать организованного сопротивления. В 5 час. 30 мин. армия Лесли дрогнула и началось паническое бегство. Шотландцы потеряли 3 тыс. убитыми, 10 тыс. пленными, всю артиллерию и обоз. Потери англичан составили 20–30 человек убитыми.

Вскоре после боя при Денбаре армия Кромвеля заняла Эдинбург. В руках англичан оказалась Южная Шотландия, но шотландцы и роялисты продолжали сопротивляться. Лесли удалось собрать новые силы.

Оказавшись отрезанным от своей базы, Кромвель не спасался бегством на судах, а атаковал противника, несмотря на его двойное численное превосходство и занимаемую им выгодную позицию.

В бурю, дождь и туман англичане строились для боя. Местность была так хорошо изучена, что даже в этой обстановке не произошло никакой путаницы. Но шотландцы [478] проявили достаточную бдительность и не позволили противнику застать себя врасплох.

Главную атаку армия Кромвеля вела левым крылом, где по условиям местности успешно могла действовать английская конница во взаимодействии со своей пехотой. Фланговая атака англичан лишила армию шотландцев свободы маневра и возможности использовать свое численное превосходство. Удачно взаимодействовала с пехотой английская артиллерия. Английские войска в расчлененном боевом порядке под командованием Кромвеля хорошо маневрировали.

Лиддел Гарт отмечает, что победа при Денбаре, по сути дела, явилась следствием «стратегии непрямых действий» Кромвеля и была достигнута «благодаря тактическим непрямым действиям, последовавшим немедленно за ошибкой, допущенной слишком самоуверенным противником»{448}.

Во-первых, схема английского теоретика («прямые и непрямые действия») надумана и исключает многообразие стратегических и тактических форм борьбы. Во-вторых, количеством примеров нельзя доказать преимущества так называемых «непрямых действий», так как примерами, если подбирать их произвольно, можно обосновать любую надуманную схему. В-третьих, Лиддел Гарт видит истоки лишь в положительной деятельности Кромвеля и в ошибках Лесли, сбрасывая со счета войска, которые вели бой, и не учитывая их качественного соотношения. Кромвель мог осуществить свой план лишь потому, что под его командованием находились дисциплинированные, хорошо обученные и опытные воины, доверявшие своему полководцу, который умело воспитывал у подчиненных уверенность в победе.

Второй этап похода - уклонение Лесли в кампании 1651 г. от решающего боя, маневр армии Кромвеля, вторжение шотландцев в Англию и их поражение при Вустере.

Под командованием Лесли снова находились значительные силы, но он не решался вступить в бой. Маневрирование шотландской армии имело целью заманить англичан в пустынную горную местность и там изматывать их, действуя на коммуникации. Кампания 1651 г. затягивалась.

Осенью 1651 г. Кромвель предпринял рискованный маневр с тем, чтобы заставить противника вступить в решительный бой. Он открыл шотландцам путь для вторжения в Англию.

Шотландская армия во главе с Карлом II двинулась на юго-запад, отбрасывая слабые заслоны англичан. Король рассчитывал на восстания роялистов, ко его надежды не оправдывались, так как силы роялистов были основательно разгромлены. [479]

На борьбу с новой опасностью феодальной реакции поднималось местное население, записываясь в ряды милиции. Снова опираясь на народные массы, армия Кромвеля преградила путь Карлу II, который пытался идти на Лондон.

3 сентября 1651 г. у Вустера 6-тысячная армия шотландцев была уничтожена превосходящими силами (31 тыс.) англичан. Карлу II удалось спастись, а затем бежать на корабле на континент.

Победа армии Кромвеля у Вустера означала конец независимости Шотландии, превращенной в одну из провинций Англии. Так поход армии Кромвеля против сил феодальной реакции закончился угнетением малой народности.

Политика ограбления и угнетения соседних народностей и подавления революционных народных масс вела к крушению республики и установлению военной диктатуры Кромвеля, опиравшегося на армию и выражавшего интересы буржуазно-дворянского блока. Кромвель превратился в душителя английской буржуазной революции, расчищающего путь реставрации Стюартов.

Весной 1660 г. (через два года после смерти Кромвеля) в Лондон вступил Карл II и восстановил монархию. Начался период контрреволюционного террора. Изменение расстановки и соотношения классовых сил и внешнеполитической обстановки в конечном итоге привело к государственному перевороту 1688–1689 гг., известному в английской историографии под названием «славной» и «бескровной» революции 1688 г., так как эта «революция» была осуществлена без участия народных масс и фактически представляла политический компромисс английской буржуазии со значительной частью крупных землевладельцев. Формой этого компромисса явилась конституционная монархия. У власти «славная революция» поставила «наживал из землевладельцев и капиталистов»{449}. Буржуазия оказалась «...скромной, но признанной частью господствующих классов Англии»{450}.

* * *

«Буржуазии выгодно, — писал В. И. Ленин, — чтобы буржуазная революция не смела слишком решительно все остатки старины, а оставила некоторые из них, т. е. чтобы эта революция была не вполне последовательна, не дошла до конца, не была решительна и беспощадна»{451}. Такой именно и являлась английская буржуазная революция, для которой характерна нерешительность буржуазии, боявшейся развития революционной самодеятельности, инициативы и энергии широких народных масс. [480]

Перед возможностью углубления революции силами революционного народа буржуазия готова была пойти и шла на сговор со своим врагом — королевской властью. Когда же реальная угроза нависала над интересами буржуазии со стороны феодальной реакции, буржуазия использовала энергию революционных масс для борьбы с контрреволюцией. Политика лавирования буржуазии наиболее полно выразилась в деятельности Кромвеля, опиравшегося на революционно-демократические силы для достижения победы над роялистами и утвердившего военную диктатуру в интересах буржуазии.

Войну против феодальной контрреволюции английская буржуазия вела силами народных масс. Революционный, прогрессивный характер гражданской войны определялся ее целями (утверждение новых, прогрессивных капиталистических порядков) и средствами ее ведения (революционная энергия народа, направленная на свержение реакционных феодальных порядков). Однако борьбу с контрреволюцией возглавлял класс буржуазии, заинтересованный лишь в изменении форм эксплуатации трудящихся масс. Захватив власть, буржуазия стремилась расширять поле своей деятельности, умножать богатства ограблением своего собственного и других народов. Поэтому гражданская война английской буржуазной революции завершилась подавлением освободительной антифеодальной борьбы народных масс и превращением войны революционной в войны захватнические с целями порабощения соседних народностей (ирландцев, шотландцев), захвата колоний и обеспечения господства английского флота на море.

Классовый состав двух боровшихся враждебных лагерей (феодальная реакция и буржуазно-дворянский блок) определял и социальный состав вооруженных сил сторон. Армия короля состояла из феодальной знати и морально неустойчивых наемников. Парламентская армия прошла путь развития от феодальной милиции через смешанную систему к «новой модели», представлявшей собой регулярную армию, единую по своему национальному составу и буржуазно-демократическую по устройству (возможность выдвижения талантливых военачальников из народа).

В ходе революции и войны английские демократические армия и флот перерождались, превращаясь в орудие буржуазной военной диктатуры. Эти изменения определялись расстановкой и соотношением классовых сил, превращением буржуазно-революционной гражданской войны в захватнические войны буржуазии, в которых на первое место выдвинулось соперничество с голландской буржуазией.

По мере развития и углубления буржуазной революции и изменения средств вооруженной борьбы (армия и ее командование) [481] менялись способы ведения войны. От феодальных способов, характеризующихся медлительностью и нерешительностью действий, парламентские армии, выдвигая новых военачальников, переходили к ведению войны по-революционному. Для достижения решительных стратегических результатов Кромвель неоднократно шел на риск (возможность поражения), но, опираясь на высокий моральный, дух, дисциплинированность и выучку своих войск, всегда добивался победы.

Успехи армии под командованием Кромвеля определялись, во-первых, тем, что он правильно оценивал политическую обстановку и своевременно возглавлял демократические силы в стране и армии, организуя их на разгром войск феодальной реакции. Во-вторых, Кромвель понимал, что сила армии заключается в ее социальной однородности, в единстве форм организации, в воинской дисциплине, в идеологической обработке и обученности личного состава, в единоначалии главного командования. В-третьих, большое значение имели и личные качества полководца буржуазно-революционной армии, отличавшегося стратегическим и тактическим глазомером, смелостью в принятии решений, энергией в достижении поставленных целей, моральным воздействием на войска.

План военных действий Кромвель разрабатывал на основе всесторонней оценки обстановки и намеченных стратегических целей. Ему были чужды рутинерство и педантизм, поэтому разработанный план претворялся в жизнь творчески и в зависимости от обстановки видоизменялся. Войска, возглавлявшиеся Кромвелем, обычно осуществляли глубокий стратегический маневр. В их действиях можно видеть зачатки новой, так называемой «маневренной» стратегии.

Полководец армии английской революции всегда захватывал стратегическую инициативу и навязывал противнику свою волю, заставляя его в конечном итоге вступить в решительный бой в невыгодной для него обстановке. Одним из средств достижения этой цели являлась возраставшая подвижность парламентской армии. В начале гражданской войны дневной ее марш не достигал 20 км, затем, отказавшись от панцирей, удалось повысить среднюю величину перехода до 23 км.

В ходе гражданской войны в Англии развивались основные элементы линейной тактики, пришедшей на смену отжившей тактике квадратных масс. Новая тактика, творчески осуществлявшаяся революционными войсками, вскрыла многие возможности тактического маневра, основным средством которого являлась конница. Меньшую роль в полевом бою играла артиллерия. С пехотой, боеспособность которой повысилась в связи с упразднением сошки для мушкета, в основном взаимодействовала конница. «Железнобокие» [482] оказались способными решать в ходе боя несколько тактических задач, так как прочная дисциплина и хорошая выучка позволяли после каждой атаки немедленно восстанавливать порядок. Подразделения и части английской конницы все время (при удачной атаке, при преследовании, при неудачной атаке и отходе) находились в руках командиров.

Кромвеля как кавалерийского начальника высоко оценивал Ф. Энгельс. Он писал: «В Англии гражданская война выдвинула двух выдающихся кавалерийских начальников. Принц Руперт, из лагеря роялистов, отличался «лихостью», присущей каждому кавалерийскому командиру, но почти всегда он слишком увлекался, терял управление своей кавалерией, и сам настолько оказывался поглощенным тем, что происходило непосредственно перед ним, что «смелый драгун» всегда брал в нем верх над военачальником. Кромвель, принадлежавший к другому лагерю, проявляя такую же лихость там, где она требовалась, был гораздо более искусным военачальником; он крепко держал своих солдат в руках, всегда оставлял резерв на случай непредвиденных обстоятельств и для решающих маневров, умело маневрировал и, таким образом, обычно оказывался победителем над своим неосмотрительным противником. Он выиграл сражения при Марстон-Муре и Нейзби только благодаря своей кавалерии»{452}.

Нельзя согласиться с утверждением Дельбрюка, что оригинальность деятельности Кромвеля заключается в формировании им «новой модели», а не в способах ее вождения. Гражданская война в Англии, безусловно, сыграла определенную роль в процессе становления маневренной стратегии и линейной тактики. Боевые действия в ходе этой войны имели совершенно иной характер по сравнению с Тридцатилетней войной, в которой широко применялись укрепленные лагеря, где армии отсиживались тогда, когда командование не решалось вступить в бой. Гражданская война в Англии носила маневренный характер, требовавший от всех военачальников творческой деятельности. Возникали и утверждались новые основы развития военного искусства.

5. Франция и ее вооруженные силы во второй половине XVII в.

Во второй половине XVII в. экономические, а также внутренние и внешние политические условия развития Франции привели ее к потере гегемонии в Европе. [483]

Феодально-абсолютистские порядки во Франции, где происходил процесс превращения части буржуазии в дворян, характерны большей своей устойчивостью по сравнению с Англией, в которой значительная часть дворянства обуржуазилась. С утверждением французского абсолютизма изменилась лишь внешняя форма феодальных отношений. Основой абсолютизма являлась не изменившаяся по своему существу феодальная собственность на землю, определявшая эксплуатацию крестьян, за счет которой существовали роскошный королевский двор, духовенство и дворянство.

Французских крестьян грабили сеньоры — владельцы поместий, духовенство, взимавшее церковную «десятину», государственные чиновники, выколачивавшие налоги, и ростовщики, вымогавшие долговые платежи за заложенные земельные участки. Народные массы Франции влачили жалкое существование. Инженер Вобан, изучавший и экономические вопросы, отмечал, что шесть десятых населения страны или нищенствует или находится в состоянии, близком к нищете. Голодные годы и сопутствовавшие им эпидемии еще больше ухудшали положение народа.

Народные массы, несмотря на идеологическое воздействие церкви и разветвленный чиновничий и военный аппараты подавления, неоднократно выступали против феодального гнета. Протесты выражались в отказе от уплаты налогов и от выполнения повинностей, в бунтах против спекулянтов хлебом, в восстаниях городской бедноты и в многочисленных крестьянских восстаниях. Борьба принимала затяжной характер особенно тогда, когда восставшие применяли методы партизанской войны, умело пользуясь условиями горного театра военных действий. Так было в юго-западной провинции Гасконь, где в 1664 г. вспыхнуло «восстание Одижо», продолжавшееся несколько месяцев.

Особенно характерно восстание камизаров («рубашечников») в Лангедоке, в районе Севеннских гор, начавшееся в 1702 г. Два с половиной года партизаны вели успешную борьбу с королевскими войсками, нанося им чувствительные поражения. Только к 1705 г. маршалу Виллару удалось в основном подавить восстание камизаров методами массового террора и устранения вождей, которых или подкупали или же физически уничтожали. Однако и после этого борьба продолжалась до 1715 г.

Французскую знать составляли первое и второе сословия — духовенство и дворянство. Высшие духовные должности являлись источниками огромных доходов, и король раздавал их дворянам. Значительная часть дворян служила в армии, занимая генеральские и офицерские должности или находясь на службе в привилегированных частях. Службу чиновника и коммерческую деятельность французские дворяне [484] считали унизительными занятиями, предпочитая им личные пенсии, подарки и подачки от короля в виде придворных должностей, не требовавших труда.

Службой в чиновничьем аппарате, коммерческой и промышленной деятельностью было занято так называемое третье сословие. Зажиточные горожане во Франции назывались буржуа. Промышленные и торговые доходы их облагались большими налогами, уходившими в значительной части на содержание двора, армии, чиновников.

Развитие во Франции нового, мануфактурного способа производства определял процесс «первоначального накопления», составивший экономическую основу новых производственных отношений. Возникали мелкие и крупные так называемые «королевские» мануфактуры. Ремесленные цехи уже не имели прежнего значения и не могли задержать экономического расслоения ремесленников. «Подмастерья» и «ученики» превращались в наемных рабочих, составлявших значительную часть плебейства городов, включавшего в свой состав и рабочих мануфактур. Во второй половине XVII в. увеличивалось количество стачек подмастерьев и рабочих мануфактур, боровшихся с хозяевами — мастерами, усиливавшими эксплуатацию. Для борьбы с «мятежниками» городская буржуазия имела оружие и полицейскую организацию — «буржуазную гвардию».

В середине XVII в. парижский парламент, опираясь на буржуазию и используя антифеодальные народные силы, начал борьбу с абсолютизмом. Он требовал политических и финансовых реформ, отказавшись подчиниться королевскому указу о прекращении заседания. Парламент поддержали народные массы города и деревни. 26–27 августа 1648 г. в Париже началось вооруженное восстание плебейских масс н буржуазии. В столице Франции было сооружено 1200 баррикад. Двор во главе с первым министром кардиналом Мазарини вынужден был бежать из Парижа в Рюэль. Началась гражданская война, известная в истории под названием «Фронды»{453}, сущность которой заключается в том, что это была борьба королевского правительства за упрочение абсолютизма.

Воспользовавшись заключением Вестфальского мира, Мазарини направил против Парижа королевскую армию во главе с принцем Конде. «Буржуазная гвардия» столицы превратилась в народное ополчение, более трех месяцев отражавшее атаки королевских войск. Однако это были лишь [485] тактические успехи, не определявшие исход вооруженной борьбы. Буржуазия испугалась требований парижской бедноты и нараставшей революционной ситуации. Парижский парламент за спиной народа пошел на сговор с двором и 15 марта 1649 г. фактически капитулировал. Двор возвратился в Париж, чем окончилась парламентская Фронда.

В 1650 г. во главе с принцем Конде началась новая «Фронда принцев», продолжавшаяся до середины 1653 г. Это уже была борьба за частные интересы кучки аристократов, пытавшихся воспользоваться народными волнениями.

Французский абсолютизм упрочился. Он представлял собой только кажущегося посредника между дворянством и буржуазией, фактически же являлся централизованной диктатурой дворянства. После Фронды французские дворяне желали лишь усиления диктатуры, что и осуществлял Людовик XIV (1661–1715 гг.), переселившийся со всем двором из «гнезда мятежей» — Парижа в Версаль, находившийся в 18 км от столицы.

В 1668 г. Людовик XIV посетил парижский парламент, вырвал из книги протоколов листы периода Фронды и заявил: «Вы думали, господа, что государство — это вы? Государство — это я». Еще раньше, после смерти Мазарини, король заявил о том, что он «сам будет своим первым министром».

Основную линию экономической политики французского абсолютизма разрабатывал генеральный контролер финансов Кольбер, стремившийся увеличить государственные финансы при одновременном росте доходов дворянства. Средствами достижения этих целей являлись усиление обложения торговли и промышленности, особенно косвенными налогами, и «активный торговый баланс», т. е. превышение вывоза товаров над ввозом. Осуществлением такой политики (меркантилизма) Кольбер стремился обеспечить увеличение государственных финансов.

Большие налоги и незначительная емкость внутреннего рынка тормозили развитие промышленности и торговли. В связи с этим Кольбер поощрял развитие крупнейших мануфактурных предприятий и внешней торговли, основывая монопольные привилегированные компании — Ост-Индскую, Вест-Индскую, Левантийскую и др. Создавался большой торговый флот.

Продукция отсталой французской промышленности не могла конкурировать с английскими и голландскими товарами. В этих условиях единственной возможностью увеличить экспорт было приобретение колоний. На путь колониальной политики становился французский абсолютизм, захвативший в Индии Пондишери, в Америке основавший Луизиану, продолжавший колонизацию Канады и Вест-Индских [486] островов. Неизбежным следствием такой политики явилась борьба королевской Франции с морскими державами — Англией и Голландией — за господство на море и в колониях.

Для подавления эксплуатируемых классов, для борьбы за сохранение господства в Европе и осуществления захватнической политики на континенте и в колониях французский абсолютизм стремился иметь боеспособную сухопутную армию и сильный военно-морской флот. Финансовая политика Кольбера обеспечивала в значительной части решение этих задач.

В 1667 г. на должность государственного секретаря военного министерства, т. е. военного министра, Людовик XIV назначил маркиза Лувуа (1639–1693 гг.), под руководством которого осуществлялась реорганизация французских войск и формирование регулярной королевской армии.

Основным способом комплектования войск продолжала оставаться вербовка иностранных наемников. Однако она теперь была дополнена набором солдат среди населения Франции. Королевский указ возлагал на каждый приход обязанность поставлять и снабжать нескольких солдат, что являлось началом создания постоянной национальной французской армии, насчитывавшей 30 пехотных полков (около 25 тыс. человек). В 1672 г. численность всей армии достигала 112 тыс., а в 1701 г. доходила до 300 тыс. человек.

Одна из главных задач реорганизации армии заключалась в улучшении качества офицерского состава путем ограничения продажи офицерских чинов и установления строгой воинской дисциплины. Лувуа потребовал от офицеров знатного происхождения, которые предпочитали пребывание при королевском дворе, постоянно находиться в своих частях и нести службу. С целью централизации командования армии была разработана система военной иерархии, что укрепляло воинскую дисциплину. Французские генералы, служившие в одной армии, командовали ею по очереди по одному дню, что исключало возможность последовательного осуществления единого плана действий войск. Лувуа добился отмены такого порядка и узаконил назначение командующего армией в порядке старшинства, повысившее ответственность командования.

Большое внимание военный министр уделил вопросам материального обеспечения армии и организации тыла. Преобладавшая часть государственных доходов уходила на армию и военно-морской флот. Это позволяло увеличивать количество иностранных наемников, подкармливать выгодными и почетными должностями дворянство и обеспечивать доходы верхушке третьего сословия. Однако многие из них не довольствовались узаконенным ограблением государства и увеличивали свои «доходы» взяточничеством и воровством, с чем [487] пытались вести борьбу Людовик XIV и некоторые его министры.

С целью усиления контроля за расходованием государственных средств Лувуа увеличил число военных комиссаров, наблюдавших за арсеналами, литейными заводами, конскими заводами и «ремонтом» (укомплектованием лошадьми) конницы, за продовольственными складами, походными госпиталями и военными больницами. В пограничных городах страны были организованы магазины, из которых во время войны армии снабжались продовольствием. Этим самым во Франции положено начало магазинной системе довольствия войск, обеспечивавшей регулярное снабжение армии и тем самым повышавшей ее боеспособность.

Хлеб выпекали походные хлебопекарни, которые в свернутом состоянии двигались вслед за армией, а затем останавливались для выпечки хлеба. В своем ранце каждый солдат имел трехдневный запас печеного хлеба, в полковом обозе находился шестидневный его запас, а за армией следовал провиантский обоз (подвижной магазин) с мукой на девять дней. Всего армия имела продовольствия на 18 дней, а печеного хлеба — на девять дней, в течение которых хлеб мог сохраниться в годном для питания виде. Закладка хлебопекарен требовала три — четыре дня. Поэтому уже на пятый день армия должна была останавливаться, и на девятый день она имела вновь выпеченный хлеб, но далее могла продвинуться всего на два перехода, что определялось средствами полкового обоза. Пекарня находилась в двух переходах от армии и в трех — от магазина. Два дня требовалось для того, чтобы доехать от армии до пекарни, один день для отдыха и погрузки, два дня — на обратный путь.

В этих условиях выработалась пятипереходная система довольствия войск, которая сковывала их действия, так как армия не могла удалиться от магазина далее чем на пять переходов (100–125 км). Пятипереходная система вскоре наложила свой отпечаток на стратегию: боязнь за магазин вызывала разбрасывание сил; заблаговременное закладывание магазинов преждевременно раскрывало противнику стратегический замысел; невозможность оторваться от магазина заставляла ограничиваться короткими операционными линиями; затруднялось производство фланговых движений, а отступление вызывало потерю магазинов.

Довольствие фуражом производилось при помощи фуражировок.

Вследствие численного роста постоянной армии продовольственные магазины сохранялись и в мирное время. Около этих магазинов начали строить казармы, а при них лазареты. Так возникло казарменное расположение войск. [489]

В 1660 г. французский король утвердил штаты войсковых частей, которые закрепляли их определенные формы организации. Пехота составляла 75% всей армии. Высшей административно-хозяйственной единицей был полк, который состоял из 8–12 рот по 50 человек в каждой.

Наибольшей боеспособностью выделялись гвардейский полк и четыре, а затем шесть так называемых «старых» полков. По французскому образцу гвардию формировали правители других европейских государств, в том числе и Нидерландская республика.

В 1667 г. в гвардейских, а затем и в остальных полках была введена общая военная форма. До этого каждая рота имела свою форму. Теперь роты одного полка различались по цвету чулок, ботинок или отворотов сапог. Эти различия в одежде помогали солдатам быстрее строиться. В 1670 г. однообразную форму надела вся пехота, а в 1690 г. — вся конница. Одновременно начали вырабатывать однообразные приемы ношения оружия{454}. [490]

В 60-х годах XVII в. во французской армии вводилось регулярное обучение войск. Лувуа и такие генералы, как Монтекуколи и Пюисегюр, требовали, чтобы офицеры сами обучали своих солдат, не перекладывая эту обязанность на капралов. Войска обучались умению владеть оружием в бою. Однако скоро строевое обучение начало принимать плацпарадное направление, которое насаждалось прежде всего в гвардейских полках. Но подготовка к парадам в то время имела и положительное содержание, определявшееся особенностями линейной тактики.

Во второй половине XVII в. появились два важных изобретения, усовершенствовавших ручное огнестрельное оружие. Это были штык и кремневый замок.

В 1646 г. французский мушкетер вместо сабли для личной обороны получил багинет — короткое копье с клинком в 30 см и такой же длины рукояткой, вставлявшейся в ствол мушкета{455}. Багинет превращал огнестрельное оружие в холодное, но они продолжали оставаться разделенными, хотя и находились теперь в руках одного бойца.

В 1684 г. многие французские полки получили на вооружение клинок с пустой ручкой, надевавшейся на ствол мушкета. Теперь можно было стрелять, не снимая со ствола это подобие штыка, мешавшее, однако, заряжанию мушкета.

В 1699 г. удалось изобрести трубку с горизонтальной шейкой, превративших багинет в штык, легко примыкавшийся к стволу мушкета. В руках пехотинца оказалось единое огнестрельное и холодное оружие.

В 1666 г. Тюренн добился введения во французской армии единого калибра мушкета, что имело важное значение. В это же время был изобретен кремневый замок, который сильно сократил процесс заряжания мушкета и защищал пороховую полку от дождя. Процесс заряжания мушкета сильно упростился и включал только 12 приемов. Увеличилась скорострельность оружия. Но все же она была мала, и солдат в бою расходовал не более 24–36 патронов. С 1681 г. по 1700 г. во Франции происходило перевооружение армии мушкетом с кремневым замком. В связи с разработкой более совершенных уставов улучшилось обучение пехоты, которая училась ходить в ногу. Все это позволило довести скорострельность мушкета до трех — пяти выстрелов в минуту.

С 1680 г. высказывались мнения о необходимости отмены пик. Инженер Малле говорил, что пикинеры совершенно бесполезны в бою, для несения сторожевой службы и при атаке крепостей. Затем наличие пикинеров называли вредным фактором, [491] так как каждый пикинер сокращает количество «полезных» солдат, т. е. мушкетеров. В бою на место выбывшего мушкетера обычно становился пикинер, бросавший свою пику и бравшийся за мушкет.

В 1671 г. во Франции был сформирован фузилерный полк, предназначавшийся для артиллерийской и инженерной службы, фактически имевший задачу прикрывать во время осады крепостей артиллерийские батареи и инженерные работы. В 1693 г. его называли королевским артиллерийским полком и в составе его не было пикинеров. Мушкетеры имели мушкет с кремневым замком и багинетом.

В 1689 г. в имперской армии пика была полностью снята с вооружения. За австрийцами последовали пруссаки. Во Франции отмены пики особенно настойчиво добивался Вобан. Однако только в 1703 г. последовал королевский указ об упразднении пик. Восстановилась однородность пехоты, состоявшей теперь только из одних мушкетеров, получивших на вооружение мушкет с кремневым замком и со штыком. С уничтожением пикинеров исчезли все виды оборонительного снаряжения пехоты.

Усовершенствование индивидуального оружия и изменение структуры пехоты потребовало и новых форм ее организации, которые должны были отвечать требованиям новой огневой тактики. К концу XVII в. выработались определенные и устойчивые формы организации пехоты. Тактической единицей был батальон, который имел от 500 до 700 человек. Для специальных целей батальоны подразделялись на роты, а несколько батальонов сводилось в полк. Были созданы подразделения (роты) отборной пехоты (гренадеры), вооруженные вначале гранатами для метания их перед рукопашным боем. Но вскоре на вооружении гренадеров остался лишь один мушкет. В некоторых немецких армиях были сформированы части карабинеров. У австрийцев, французов и голландцев существовал род легкой пехоты, но это были иррегулярные части.

Кавалерия во всех армиях приближалась к типу легкой конницы. Защитное вооружение было упразднено. Возросшая действительность огня мушкета заставила многих поставить под вопрос применение кавалерии в бою. Многие полагали, что кавалерия должна больше действовать карабином, чем палашом. Этот взгляд преобладал во Франции, Пруссии и Австрии. Верховой ездой стали пренебрегать, и обучение происходило в большинстве случаев в пешем строю.

Стрельба с лошади велась рядами, взводами и шеренгами. Глубина строя кавалерии была уменьшена с четырех до трех шеренг. Для производства выстрела движение приостанавливалось. Сближение для атаки выполнялось рысью. В 20 м от противника кавалерия останавливалась, давала залп, вынимала [492] сабли и на рысях переходила в атаку. Во французской кавалерии сабля была введена на вооружение вместо палаша в конце XVII в.

В конце XVII в. улучшились тактико-технические данные материальной части артиллерии путем уменьшения веса орудия, введения картузов для боевых зарядов и применения картечи. Необходимость сделать пушки легкими заставила постепенно уменьшить заряд, который к началу XVIII в. составлял лишь половину веса снаряда.

В конце XVII в. артиллерия окончательно была введена в состав французской армии как новый род войск. Исчез средневековый цеховой ее характер, когда артиллерия рассматривалась как ремесло, а ее офицеры считались не больше как мастерами. Новый род войск имел теперь все условия для нормального и быстрого развития, начиная с форм организации. Тактическими единицами являлись артиллерийские роты и батальоны. Офицеры артиллерии были причислены к военной иерархии, а артиллерийская прислуга превратилась в постоянных солдат.

Изменение качеств солдат и офицеров, а также усовершенствование ручного огнестрельного оружия и артиллерии, вызвавшие увеличение действительности огня, определили стремление усовершенствовать возникший линейный боевой порядок, превратить его в подвижную линию огня. [493]

Прежний разомкнутый строй был оставлен, так как применение нового, кремневого мушкета требовало меньше места, чем применение старого, фитильного ружья. Для того чтобы увеличить число стрелков на данном участке, ряды были сомкнуты вплотную.

Интервалы между батальонами были сокращены, и весь фронт представлял одну негибкую непрерывную линию. В центре боевого порядка размещалась пехота в две линии, на флангах выстраивалась конница. Так как в первой линии не было интервалов, то вторая линия почти не имела возможности оказать помощь первой. Пехота строилась вместо шести только в четыре шеренги. Глубокие построения окончательно были упразднены.

Стрельба велась взводами или ротами трех передних шеренг по общей команде. Каждый батальон мог теперь поддерживать непрерывный огонь. Батальон имел свое строго определенное место в строю. Расположение в лагере и походный порядок строились теперь с таким расчетом, чтобы всегда можно было легко перейти к боевому порядку.

Но линейный боевой порядок отличался негибкостью и неуклюжестью. Возможность применения этого порядка только на очень ровной местности сильно сокращала выбор места для боя. Дорога, канава, забор, деревня, кусты и другие местные предметы рассматривались как препятствия и являлись для пехоты запретными местами.

В конце XVII в. для защиты мушкетеров от кавалерийских атак применялись рогатки, представлявшие собой 3,5–4,5-метровые бревна с дырами по окружности, в которые втыкались палки длиной около метра. Рогатки устанавливались в 4,5–5,5 м впереди строя мушкетеров, а также на флангах их расположения. Вследствие сложности перестроений войск с рогатками, трудностей перехода в атаку, а также обременительности снаряжения солдат, носивших бревна и палки, уже в начале XVIII в. армии от применения рогаток отказались.

Значительно возросла роль полевой фортификации. Войска учились возводить земляные полевые оборонительные сооружения — сплошные рвы и валы перед фронтом своего построения для ведения огневого оборонительного боя или же укрепленные лагери в качестве опорных пунктов с целью уклонения от полевого боя. Уже в XVII в. в «Солдатской мудрости» было сказано: «Пот экономит кровь. Десять метров траншеи лучше, чем один метр могилы».

Во второй половине XVII в. быстро развивалось искусство долговременной фортификации, чему немало способствовал известный французский инженер Вобан (1633–1707 гг.). Он построил 33 новые крепости, исправил 300 старых. Он участвовал в 53 походах и в 104 боевых столкновениях. [494]

Вобан брал в 10–15 дней крепости, которые раньше осаждались годами. При осаде Масстриха (1676 г.) он применил параллели — три опорные линии траншей для пехоты, которые одновременно являлись позициями траншейного караула. С помощью параллелей атакующие войска сближались с укреплениями обороняющихся. Второе крупное изобретение Вобана в деле осады крепостей заключалось в применении рикошетного огня вдоль верков крепостной ограды, с помощью которого противник поражался за укрытиями. Для производства рикошетной стрельбы орудиям придавался определенный угол возвышения. Благодаря Вобану большое значение получила навесная стрельба из мортир. Он же явился создателем теории искусства минной войны, обобщив весь предыдущий опыт.

В конце XVII в. появился постоянный военно-морской флот. До этого времени вооружался торговый флот, который выполнял две функции: торговую и военную. В конце XVII в. флот стал делиться на торговый и постоянный военный. «Те же причины, которые вызвали появление постоянных армий на суше, обусловили возникновение постоянных военных флотов на море, и только с этого времени мы собственно и можем говорить о военно-морском флоте как таковом. Эра колониальных предприятий, которая теперь открылась для всех морских наций, также явилась эпохой образования крупных военных флотов для защиты только что основанных колоний [495] и торговли с ними. С этого времени начинается период, более богатый морскими сражениями и более плодотворный для развития морских вооружений, чем любой из предыдущих»{456}.

В конце XVII в. французское правительство располагало не только многочисленной армией, но и сильным военно-морским флотом, строительство которого было развернуто еще в первой половине XVII в. Кардинал Ришелье (1585–1642 гг.), возглавлявший правительство с 1624 по 1642 г., неоднократно говорил о необходимости усиления Франции на море и развернул деятельность по созданию первого в мире постоянного военно-морского флота.

Основными задачами Ришелье считал строительство боевых эскадр и военно-морских портов, на которые должны были базироваться эскадры. Порты были построены в Тулоне и Бресте, где строились военные корабли и находились необходимые для флота военно-морские припасы. Эскадры возглавляли ответственные за их боевую подготовку флагманы. Для комплектования флота матросами вводился институт морской записи, организовывалась подготовка морских унтер-офицеров и комендоров, для обучения офицерского состава было открыто морское училище. Большое внимание уделялось организации корабельной службы — ведению вахтенных журналов, судовых расписаний и всех остальных ее элементов.

В период Фронды французский флот оказался сильно ослабленным. Однако во время англо-французской войны 1688–1697 гг. французское командование в 1691 г. сосредоточило в Бресте 120 судов. Адмиралу Турвилю была поставлена задача захватить большой караван английских торговых судов, который плыл из Смирны. В инструкции, данной французскому адмиралу, было сказано: «Овладение этим богатым караваном король считает важнее, чем вторую большую морскую победу». Первую большую победу над союзным англо-голландским флотом французские эскадры под командованием Турвиля одержали в июле 1690 г. около Бичи-Хеда. Захватить караван Турвилю не удалось.

Для борьбы за господство на море французское правительство располагало необходимыми силами и средствами.

6. Военное искусство в англо-голландских войнах за господство на море (1652–1674 гг.)

Наиболее мощный флот создали англичане. В 1637 г. они построили трехпалубный корабль, вооруженный 132 орудиями. В 1677 г. английский флот состоял уже из 129 судов, а в 1714 г. он насчитывал 198 парусных судов. Морское [496] могущество английское правительство использовало для захвата богатых колоний во всех частях света и развития морской торговли.

На военных кораблях артиллерия размещалась по бортам на двух — трех батарейных палубах. Для выполнения различных тактических задач в бою строились корабли с разными мореходными качествами и вооружением. В XVII в. возникла необходимость классифицировать корабельный состав по его водоизмещению, вооружению и численности экипажа.

Военные корабли были разделены на шесть рангов (разрядов). Корабли первого ранга, водоизмещением 900–1800 т, имели три дека (палубы), 64–100 пушек и 750 человек экипажа; корабли шестого ранга, водоизмещением 50–250 т, имели 6–36 пушек и 100 человек экипажа. Вне рангов находились брандеры (10 пушек, 40 человек экипажа), предназначавшиеся для сжигания кораблей противника.

По тактическому назначению корабли разделялись на линейные (первые три ранга), составлявшие главные силы флота и предназначавшиеся для ведения боя в линии боевого порядка; легкие и быстроходные фрегаты (четвертого и пятого рангов) для разведки; посыльные суда (шестого ранга) и галиоты для транспортировки грузов.

Весь флот обычно состоял из трех эскадр, каждая из которых имела три дивизии — авангард, центр и арьергард. В дивизии насчитывалось до 15 кораблей, а во всем флоте 135 судов. В конце XVII в. в состав эскадры включались госпитальные суда и специальные галиоты для спасения утопающих.

В ходе англо-голландских войн возникла и совершенствовалась тактика парусного флота.

В голландском флоте большое внимание уделялось организации разведывательной и дозорной служб. В разведку высылались фрегаты, дозорную службу несли яхты и галиоты. [498]

В 1666 г. голландский адмирал Рюйтер разработал инструкцию, определявшую походный порядок флота,который строился в три колонны с определенным расстоянием между ними. Для боя походный порядок перестраивался в линию кильватера, позволявшую направить против врага артиллерию борта всех кораблей флота. Кильватер являлся боевым порядком флота. В линию баталии строились только линейные корабли; фрегаты и брандеры держались на противоположной от противника стороне на расстоянии 2 кабельтовов{457} от линии баталии, а галиоты и флейты (транспортные суда) — в полумиле{458} от боевого порядка.

В 1653 г. голландский адмирал Мартин Тромп впервые применил для отступления флота строй двух линий под тупым углом, обращенным в сторону противника. Внутри угла следовали поврежденные суда и транспорты.

Командующий флотом находился на самом сильном корабле (флагманском) и управлял ходом боя рассылаемыми на галиотах приказаниями и сигналами, число которых было слишком велико (до 70 сигналов). Решающая роль в бою теперь принадлежала артиллерии, и задача командующего заключалась в том, чтобы использовать всю силу ее огня. Абордаж применялся реже, так как артиллерия являлась мощным средством обороны корабля.

Военно-морское искусство во второй англо-голландской войне (1665–1667 гг.). Особенность войн буржуазной революции определялась тем, что их вел класс буржуазии, стремившийся к увеличению своих богатств путем ограбления собственного и соседних народов. Поэтому прогрессивные буржуазно-революционные войны превращались в войны захватнические, в борьбу за передел колоний и сфер влияния. Голландская и английская буржуазия не успели еще закрепить свою власть, как между Англией и Голландией возникли противоречия, которые привели к войнам за господство [501] на морях и в колониях, за то, кому больше грабить и угнетать.

Английская буржуазия и новое дворянство пытались обеспечить себе морскую гегемонию путем заключения с Голландией оборонительно-наступательного союза. Однако голландская буржуазия не думала уступать свое безраздельное господство на морях и в колониях и отказалась от заключения такого союза.

В 1651 г. английский парламент издал Навигационный акт, согласно которому в Англию разрешалось ввозить иностранные товары только из районов их производства и на английских кораблях. Решение парламента подорвало посредническую торговлю голландской буржуазии. Одновременно усилились нападения английских пиратов на торговые английские суда. Все это привело к возникновению англоголландских войн.

В ходе первой англо-голландской войны (1652–1654 гг.) сложились условия для возникновения нового периода в развитии военно-морского искусства, стратегии и тактики парусного флота. Специальные военно-морские корабли, вооруженные усовершенствованной гладкоствольной артиллерией, были необходимой объективной военно-технической основой этого развития. Война выдвинула и новых адмиралов — голландцев Мартина Тромпа и Рюйтера, обобщавших боевую практику и способствовавших развитию теории военно-морского искусства.

Английский флот потерпел ряд поражений. Однако война закончилась неудачно для Голландии.

Англо-голландокое соперничество продолжалось и привело ко второй войне, в ходе которой начало оформляться новое военно-морское искусство.

Главным театром военных действий были Северное море, Английский канал и Дуврский пролив. Это был узел морских торговых путей голландцев, стремившихся сохранить здесь свое господство. Морские сообщения голландцев находились под ударами английского флота, располагавшего большем количеством морских баз.

В первой англо-голландской войне основным объектом действий англичан являлись морские сообщения голландцев. Во второй войне стратегическая цель английского флота заключалась в завоевании господства на море путем разгрома голландского флота. Поэтому морские бои преследовали решительные цели.

Голландцы также стремились к уничтожению флота противника и разрушению его важнейших морских баз. В 1666 г. их флот под командованием Рюйтера ворвался в устье Темзы, сжег корабли и корабельные магазины, а затем блокировал устье реки. [502]

Наиболее поучительны действия голландского флота в августа 1666 г., когда Рюйтер искусно организовал отступление своих сил в обстановке подавляющего превосходства противника.

Бой при Нордфореленде 1666 г. В четырехдневном бою в Па-де-Кале (11–14 июня 1666 гг.) английский флот потерпел поражение. После этого успеха Рюйтер начал готовить свой флот к выполнению новой задачи — блокировать английский флот в Темзе и высадить десант. 19 июля 1666 г. голландцы в составе 85 кораблей и 18 брандеров, имея трехмесячный запас продовольствия, блокировали устье Темзы.

1 августа английский флот (85 кораблей и 19 брандеров) вышел из устья Темзы, о чем Рюйтеру доложили его сторожевые суда. Голландский адмирал принял решение дать бой и с этой целью приказал своему флоту отойти в море к Нордфореленду (остров к востоку от устья р. Темзы), так как перед Темзой находится много рифов и банок, что затрудняло маневр эскадр.

Английский и голландский флоты состояли из трех эскадр каждый (авангард, центр, арьергард).

Первая фаза боя - действия авангардов. Центр голландского флота из-за слабого ветра не мог сомкнуть строй. Этим разделением сил воспользовался английский авангард, утром 4 августа обрушившийся на авангард голландцев. Англичане получили отпор, но в бою были убиты все три адмирала голландского авангарда. Команды некоторых судов отказались сражаться, строй распался, и корабли авангарда обратились в бегство.

Вторая фаза боя  — действия центров и арьергардов. Центр под командованием Рюйтера лег параллельным курсом с английским центром и завязал с ним бой. Вскоре подошла часть освободившихся судов авангарда англичан, и Рюйтер, увидевший отступление своего авангарда, оказался перед превосходящими силами противника. Но он продолжал бой, надеясь на подход своего арьергарда. [503]

Голландский арьергард под командованием Корнелия Тромпа только в 14 часов вступил в бой с противником. Английский арьергард увлек в сторону голландцев и тем самым изолировал его от центра. Англичане уходили все дальше от места боя, не выявляя намерения вступать в бой. Тромп вынужден был повернуть на присоединение к своему центру, но было уже поздно.

Третья фаза боя  — отступление Рюйтера.

Центр голландского флота (12 судов) оказался без авангарда и арьергарда. Англичане пытались окружить малочисленного противника, но их атака была отражена. Приближался вечер. Рюйтер решил отступать, прикрывая свой авангард и тем самым спасая его от полного уничтожения.

Всю ночь и день 5 августа англичане вели преследование Рюйтера. Пользуясь маловетрием, они неоднократно пытались зажечь брандерами голландские корабли, но безуспешно. В 21 час эскадры голландского флота подошли к Вилингену (порт в Голландии) и англичане вынуждены были прекратить преследование. Только 6 августа эскадра Тромпа прибыла в Вилинген.

Голландский флот потерял десять кораблей, 2 тыс. человек убитыми и тысячу пленными. Английский флот потерял [504] четыре корабля и полторы тысячи человек убитыми и пленными.

В этом бою наибольшего внимания заслуживает отступление эскадры Рюйтера, во время которого она не потеряла ни одного корабля, хотя противник имел подавляющее превосходство в силах. Голландцы отразили все попытки противника окружить или зажечь их корабли. Англичане во время преследования эскадры Рюйтера потеряли четыре корабля (два были потоплены и два сожжены брандерами).

В тактическом отношении следует отметить отсутствие взаимодействия голландских эскадр, что было результатом недостаточной дисциплины. Авангард, терпя неудачу, уходит от места боя вместо того, чтобы присоединиться к центру. Тромп не выполнил требований инструкции и устремился за арьергардом противника, способствуя осуществлению замысла английского командования. Английский же авангард, опрокинув головную эскадру голландцев, пошел на усиление своего центра. Английские эскадры действовали целеустремленно, и только искусство и храбрость Рюйтера, сковывавшего главные силы противника, спасли голландский флот от уничтожения по частям.

Военно-морское искусство в третьей англо-голландской войне (1672–1674 гг.). В результате второй войны голландцы потеряли североамериканские колонии, но возвратили Суринам (Гвиану) и добились отмены некоторых статей Навигационного акта. Однако англичане стремились к достижению полной победы над буржуазной Голландией, чего особенно добивались контрреволюционные силы Англии. Короли Франции и Англии для борьбы с Голландской республикой заключили союз, к которому присоединились Швеция и княжество Кёльн и Мюнстерн.

План союзников намечал наступление против Голландии с трех направлений: с моря — англо-французский флот, с юга — французская армия, с востока — армия немецких князей.

Голландцы решили на суше обороняться, опираясь на систему крепостей, а на море активными действиями не допустить соединения английского и французского флотов и нанести им поражения.

В марте 1672 г. англичане напали на голландские торговые суда до объявления войны. В апреле французская армия вторглась в Голландию и подошла к Амстердаму. Защищая страну, голландцы открыли шлюзы и затопили часть своей территории, остановив этим продвижение врага.

Успешно действовал голландский флот, который нанес ряд поражений противнику. Однако Рюйтеру не удалось помешать соединению французского и английского флотов. [505]

Попытки соединенных морских сил высадить на побережье Голландии крупный десант срывались голландцами.

19 июня 1673 г. Рюйтер выслал к устью Темзы разведывательный отряд, установивший подготовку англичан к высадке крупного десанта, осуществление которого необходимо было сорвать. Перед голландским флотом встала и вторая большая задача — конвоирование флотилии ост-индских торговых судов. Положительного решения обеих задач можно было достигнуть лишь путем борьбы за господство на море.

Для наблюдения за противником к устью Темзы Рюйтер выслал отряд в составе четырех кораблей, пяти фрегатов и одного галиота. 28 июля голландские разведчики донесли о том, что флот противника силой в 125 вымпелов спустился вниз по Темзе. Сведения подтверждали и шпионские донесения из Лондона. Рюйтер приказал своей эскадре быть готовой к выходу в море. Всем адмиралам он объявил, что атака противника состоится лишь в том случае, если голландский флот займет наветренное положение. Рюйтер приказал эскадре держаться сомкнуто и всеми силами прорвать боевой порядок противника в центре, атаку вести энергично.

Через два дня англо-французский флот появился на виду у голландского флота и маневрированием пытался отвлечь его внимание с целью высадки десанта на территорию Голландии. Рюйтер не поддался обману и занял центральную позицию у устья Мааса.

Установив, что союзники держатся у острова Текселя, Рюйтер решил их атаковать, обеспечив этим безопасность каравана коммерческих судов и сорвав высадку противником десанта.

Против 65 английских и 30 французских кораблей голландцы имели всего 70 судов. Союзники располагали большим перевесом сил.

Морской бой у острова Текселя в 1673 г. Авангард союзников состоял из 30 французских кораблей (д'Эстре), экипажи которых не отличались боевой выучкой. Поэтому Рюйтер выделил против французов всего 10 кораблей (Банкерс). Центры флотов оказались одинаковой силы (по 30 кораблей у Руперта и Рюйтера). Английский арьергард (Спрагге) насчитывал 35 кораблей, против него был Тромп. (30 кораблей).

Флоты противников легли 21 августа на параллельные курсы в южном направлении при восточно-юго-восточном ветре.

Первая фаза боя  — действия авангардов и арьергардов.

Атака голландским авангардом французов, имевших трехкратное превосходство в силах, заставила их прибавить паруса, вследствие чего они оторвались от своего центра. Некоторые [506] французские корабли пытались обойти голландский авангард, выйти ему на ветер и поставить в два огня. Но увеличением дистанции между кораблями воспользовались голландцы, они прорезали строй противника, нанеся ему повреждения, и пошли на соединение с Рюйтером. Французы занялись исправлением повреждений на своих кораблях, фактически выйдя из боя. Соотношение сил изменилось в пользу голландцев.

В это время арьергарды противников вели бой в отрыве от своих центров. Инициативу атаки взял Тромп. Командующий английским арьергардом Спрагге являлся личным врагом Тромпа и стремился скорее свести с ним счеты. В результате арьергард Спрагге оторвался от Руперта, против которого теперь оказалось 40 кораблей Рюйтера и Банкерса.

Вторая фаза боя - действия главных сил (центров).

Корабли английского центра были перегружены десантными войсками, и поэтому Руперт стремился вести бой с дальней дистанции.

Рюйтеру удалось отрезать 12 кораблей от английского центра и окружить 20 кора.блей противника в два раза превосходящими силами. Однако Руперту удалось вырваться из [507] окружения, и в 14 часов он с потрепанными кораблями направился к своему арьергарду. Туда же двинулся и Рюйтер.

Третья фаза боя - завершение боя и поражение англичан.

К 18 часам центры обоих флотов соединились со своими арьергардами. Теперь против 65 английских кораблей оказалось 70 голландских судов. Бой возобновился и продолжался в течение часа. В 19 часов с заходом солнца противники вышли из боя. Союзники потерпели поражение. У англичан два корабля потонули и семь сгорели. Велики были потери в личном составе флота.

В противоположность обстановке боя при Нордфореленде голландские эскадры в бою у Текселя хорошо взаимодействовали и удачно осуществляли взаимную выручку, вследствие чего в решающей фазе боя соотношение сил изменилось в их пользу. Англо-французский флот распался на три самостоятельные эскадры. Французы вышли из боя, а Руперт, вырвавшись из окружения, с запозданием пошел на помощь своему арьергарду. В целом эскадры союзников вели бой раздельно. Отрицательную роль сыграла и плохая стрельба англичан. Голландский арьергард за восемь часов боя не имел ни одного раненого. Мало потерь было и у Рюйтера. Артиллерия голландского флота наносила противнику большой урон.

После боя Рюйтер беспрепятственно провел в свои порты ост-индский караван судов.

Политическим итогом поражения флотов союзников явилось обострение англо-французских противоречий, что привело к расторжению союза и заключению английским правительством сепаратного мира с Голландией (1674 г.).

Буржуазный историк капитан-лейтенант Щеглов успехи голландского флота пытался обосновать исключительно личными качествами командующего Рюйтера, который, однако, не только добивался боевых успехов, но и терпел серьезные неудачи. Даже победа при Текселе не была завершена полным разгромом и уничтожением большей части сил противника. Голландцы заставили противника лишь отступить, завоевав на время господство на море и способствуя обострению англо-французских противоречий. Щеглов утверждает, что основы искусства Рюйтера нисколько не утратили своей поучительности именно потому, что «они вовсе не зависят от материальных данных флота того времени»{459}. Это не верно. Рюйтер именно потому достигал успеха, что правильно учитывал «материальные данные флота», понимал особенности новых средств ведения войны и боя на море, исходил из материальных возможностей, а не из идеального творчества. [508]

7. Военное искусство во французской войне за сохранение гегемонии в Европе (1672–1679 гг.)

Третья англо-голландская война закончилась, но французское правительство продолжало борьбу за сохранение гегемонии в Западной Европе, которая оказалась под ударом целой коалиции. Голландия привлекла на свою сторону союзников — австрийских и испанских Габсбургов, Данию, Бранденбург и некоторых немецких князей.

В связи с изменившейся международной обстановкой Тюренн считал, что главным театром военных действий должна теперь являться территория по среднему течению Рейна, а не Голландия, где французам пришлось очистить все крепости, взятые ими в 1672–1673 гг.

Однако французский король Людовик XIV и его министр Лувуа в кампании 1674 г. распылили свои войска: одну армию направили в Пиренеи, главные силы — в Франш-Конте (провинция в верховьях р. Роны), армию Конде — в Испанские Нидерланды; 12-тысячный отряд Тюренна получил задачу оборонять Эльзас и средний Рейн от Базеля до Майнца (около 200 км).

Важное значение имели переправы на Рейне (Страсбург, Филиппсбург, Мангейм и Майнц), а также горные проходы через Вогезы и Шварцвальд (Люцельбургский, С. Мари, Бельфорский). Свои главные силы Тюренн сосредоточил в районе Саверна и обеспечил переправу у Филиппсбурга.

10-тысячный отряд имперских войск находился у Гейдельберга, где ждал прибытия подкреплений, двигавшихся из Богемии.

Тюренн решил не допустить соединения войск противника и разбить гейдельбергский отряд до подхода к нему войск на усиление.

14 июня 1674 г. у Филиппсбурга французы переправились через Рейн и двинулись к Гейдельбергу. Тюренн имел 5400 человек конницы, 2500 пехотинцев и 6 орудий. Его авангард захватил пленных, которые сообщили о намерении имперцев уклониться от боя до соединения сил.

Узнав о наступлении французов, имперцы двинулись к Вимпфену. Тюренн повернул свой отряд вправо, вечером 15 июня был в Вислоне, а на следующий день подошел к Зинцгейму, где 16 июня произошел бой.

Имперцы заняли у Зинцгейма позицию, на которой для ведения оборонительного боя расположилось 7 тыс. конницы и 2 тыс. пехоты. Артиллерии у них не было, но имелось небольшое превосходство в силах.

Бой у Зинцгейма в 1674 г. На плато, находящемся северо-восточнее Зинцгейма, имперцы построили свою конницу в две линии Южную окраину города и сады на противоположном [509] берегу р. Эльзац они заняли отрядом пехоты и драгун (около полутора тысяч человек). К расположению главных сил имперцев вели два скрытых подступа — один от города по лощине мимо замка, который не был ими занят, и другой — разветвленный овраг, выводивший в тыл их боевого порядка. Первая фаза боя  — поражение передового отряда имперцев и отход их главных сил под огнем французских орудий.

16 июня около 9 часов утра Тюренн частью своей пехоты атаковал и выбил противника из садов. Огонь французских орудий лишил имперцев возможности поддержать свой передовой отряд. На плечах отступавшего противника французы ворвались в город. Затем Тюренн переправил через Эльзац весь свой отряд.

Огонь французских орудий заставил имперскую конницу отступить, освободив край плато. Отряд Тюренна, воспользовавшись необоронявшимися подступами, вышел на плато и построился для боя. В центре боевого порядка, вопреки установившейся уже традиции, находилась конница, а на флангах пехота. В интервалах между эскадронами построились мушкетеры. Весь боевой порядок имел две линии. [510]

Вторая фаза боя  — атака французов имперской конницей.

Как только французы построились для боя, имперцы атаковали их первую линию, потеснили ее, но контратакой второй линии были отброшены в исходное положение. Повторными атаками им удалось сбить конницу правого крыла Тюренна, но, преследуя ее, имперцы попали под фланговый огонь французской пехоты и вынуждены были отступить.

Третья фаза боя  — охват французской пехотой флангов имперской конницы и ее поражение.

Отбив атаки противника, французы всеми силами контратаковали его конницей с фронта, а пехотой в охват флангов. Имперцы были опрокинуты и бежали. Тюренн вел преследование всего на расстоянии 4 км. Отряд имперцев отступил в двух направлениях, раздробив и до того небольшие силы.

Имперцы потеряли 2 тыс. убитыми и ранеными и 500 человек пленными. Потери французов немногим превышали тысячу человек.

Бой у Зинцгейма не помешал имперцам соединиться с прибывшими подкреплениями, но обрек их на длительное бездействие. Поэтому Тюренн назвал этот бой «великим делом». Марш Тюренна за Рейн Наполеон оценил как прекрасно осуществленный. Хорошо было проведено форсирование р. Эльзац на глазах у противника, но обеспеченное огнем артиллерии. Тюренн удачно использовал свою пехоту, частью усилив ею конницу, частью расположив на флангах боевого порядка. Следует отметить умелое управление ходом боя и использование родов войск с учетом резко пересеченной местности.

* * *

Разбив противника, Тюренн возвратился на левый берег Рейна, где получил пополнение. Теперь он имел 16 тыс. человек. Но и силы противника возросли.

В июле 1674 г. Тюренн произвел демонстрацию в направлении р. Саар, а сам переправился через Рейн снова в Филиппсбург и, угрожая сообщениям имперцев, заставил их отступить К Франкфурту-на-Майне.

Силы французов возросли до 23 тыс. человек, но и имперцы имели теперь 36 тыс. Тюренн снова возвратился на левый берег Рейна и расположился в районе Ландау. Имперцы сосредоточили свои войска против Эльзаса и Лотарингии.

В сентябре имперцы переправились через Рейн и вышли на сообщения французской армии, чем затруднили ее снабжение. Поэтому Тюренн решил атаковать противника.

4 октября 1674 г. произошел бой у Энцгейма под Страсбургом. Тюренн имел 23 тыс. человек и 30 орудий, имперцы 35 тыс. и 58 орудий. Бой был упорным, но не решительным. Ночью отступили имперцы и французы. [511]

Вскоре силы нмперцев возросли до 55 тыс. человек и они перешли в наступление. Тюренн отступил на рубеж рек Цорн и Модер, где противник не решился его атаковать и отошел на зимние квартиры.

Тюренн расположил свои войска также на зимних квартирах. Вскоре он получил подкрепления, и его силы теперь насчитывали 20 тыс. пехоты и 13 тыс. конницы. В середине зимы несколькими колоннами французы двинулись к Бельфору, распространяя слух, что эта перегруппировка имеет целью занять новые квартиры и обеспечить свои коммуникации.

27 декабря французский авангард занял Бельфор. Затем Тюренн двинул свои войска на Мюльгаузен. 29 декабря французы разбили 10-тысячный отряд имперцев, а 5 января 1675 г. атаковали их главные силы (33 тыс.) на укрепленной позиции у Тюркгейма и заставили в беспорядке и с большими потерями отступать. Так была закончена кампания 1674 г.

Магазинная система снабжения войск оказывала влияние на действия Тюренна, но его маневрирование преследовало цели поражения противника, а не пассивное прикрытие коммуникаций. Если противник оказывался на его сообщениях, Тюренн обеспечивал их боем (Энцгейм).

Зимнее наступление Тюренн проводил вопреки установившейся традиции. Своими действиями он ввел противника в заблуждение. Однако медленный марш к Тюркгейму (36 км за девять дней) не позволил использовать внезапность. Наполеон считал, что Тюренн достиг бы больших результатов, если бы он двинулся против центра, а еще лучше — против правого фланга квартирного расположения имперцев, а не против левого фланга, как это было в действительности.

Оборона Эльзаса Тюренном носила активный характер. Он искусно пользовался маневром и боем. Но бой не доводился до полного разгрома противника, он не носил решительного характера.

Маневрирование войск Тюренна и Монтекуколи на Рейне в 1675 г. В кампании 1675 г. имперскими войсками командовал известный к тому времени военачальник Монтекуколи (1608–1681 гг.), имперский князь, фельдмаршал. Службу начал в австрийской армии с 1627 г. Участник Тридцатилетней войны. С 1639 по 1642 г. был в плену у шведов. В 1644 г. нанес поражение туркам в Трансильвании. В 1657–1658 гг. воевал против Швеции на стороне Польши и Дании.

В 1675 г. под командованием Монтекуколи находилась 26-тысячная армия имперцев (14 тыс. пехоты и 12 тыс. конницы), получившая задачу вторгнуться в Эльзас и Лотарингию.

Французская армия насчитывала 22 тыс. пехоты и 10 тыс. конницы. Тюренн предполагал перейти в наступление с целью воспользоваться ресурсами противника и заставить некоторых германских князей сохранить нейтралитет. [512]

В первой половине мая Монтекуколи пытался договориться с магистром Страсбурга о предоставлении ему переправы через Рейн. Тюренн воспрепятствовал этому, требуя от магистрата города соблюдать нейтралитет. Свое требование он подтвердил выдвижением кавалерии к Бенфельду. Так началась кампания 1675 г. [513]

Первый этап кампании  — форсирование Рейна имперцами и французами (май).

21 мая Монтекуколи (22 тыс.) из-под Страсбурга двинулся вниз по Рейну, переправился на его левый берег и выдвинул авангард к Лаутенбургу, создав этим угрозу крепостям Ландау и Гагену. Тюренн вначале стоял под Страсбургом, а затем в 12 км выше этого города навел мост, переправился на правый берег Рейна и занял позицию за р. Кинциг, что создало угрозу сообщениям армии имперцев.

Второй этап кампании  — маневрирование имперских и французских войск на р. Кинциг (июнь).

Монтекуколи имел свою базу в Оффенбурге, которому угрожали французы. Поэтому 13 июня имперцы двинулись в направлении на Оффенбург. Тюренн удлинил свой правый фланг, чем прикрыл мосты. Имперцы направились к Моору. Тогда Тюренн выдвинул в Альтенгейм авангард, затем перешел туда с главными силами и перевел к этому пункту наплавной мост, чем сократил свою линию обороны на 6 км.

Третий этап кампании  — маневрирование имперских и французских войск на р. Ренхен (июль).

Плохое состояние снабжения заставило Монтекуколи отойти к Урлофену. Французы перешли к Бодерсвейеру. С целью обезопасить свою коммуникацию имперцы заняли позицию за р. Ренхен у Шерцена. Тюренн расположился на левом берегу этой же реки против Шерцена. Рейн он преградил эстакадой, острова занял отрядами, фарватер приказал обстреливать перекрестным артиллерийским огнем. Подвоз продовольствия по Рейну из Страсбурга для имперской армии был прерван.

Французская армия также оказалась в тяжелом положении, так как недоставало фуража, а болотистая местность и дожди способствовали росту заболеваний солдат и офицеров. Поэтому 15 июля Тюренн, оставив на занимаемой позиции сильный отряд, с главными силами двинулся в обход левого фланга имперцев и вышел к Гамгурсту, отрезав Монтекуколи от Страсбурга и Оффенбурга.

Четвертый этап кампании - завязка боя у Оттерсвейера.

Армия имперцев вынуждена была отступить к Оттерсвейеру, где 26 июля заняла хорошую позицию. 27 июля в этом же направлении двинулась и французская армия, передовые части которой наткнулись на посты имперцев. Завязалась перестрелка. Тюренн выехал на рекогносцировку и был убит ядром в результате единственного орудийного выстрела. Французская армия начала отступать, имперцы преследовали ее и вторглись в Эльзас. Здесь их остановил Конде, который прибыл туда с подкреплениями. [514]

Узнав о смерти Тюренна, Монтекуколи сказал: «Сошел со сцены мира человек, делавший честь человечеству». Высоко оценивали полководческое искусство Тюренна Наполеон и Суворов. Наполеон отмечал выдержку Тюренна, в связи с чем заметил: «У Тюренна сердце было в голове».

* * *

Тюренн смело порвал с традициями борьбы за обладание крепостями и укрепленными пунктами. Он развил то новое в стратегии, что дал шведский период Тридцатилетней войны, то, чем характерны действия армии шведов на Одере.

Однако Тюренну приходилось преодолевать сопротивления военного министра Лувуа, принца Конде и короля, которые не понимали особенностей новой стратегии. Эта стратегия определялась относительной подвижностью наемных армий XVII в., базировавшихся на магазины и значительно сокративших огромные обозы.

Маневрирование войск под командованием Тюренна не было самоцелью, оно не исключало боя. Маневром Тюренн старался воздействовать на коммуникацию противника и истощить его силы. Когда противник оказывался на коммуникации французской армии, то Тюренн атаковывал его и этим восстанавливал свои сообщения. Однако следует отметить возраставшую тенденцию преобладания маневра над боем. Тюренн и Монтекуколи маневрируют на пространстве всего в 40–50 км и в течение 2,5 месяца избегают боя. Но в этом маневрировании Тюренн, несмотря на превосходство противника, держит инициативу в своих руках, заставляет Монтекуколи передвигаться кружными путями, а сам пользуется кратчайшими направлениями, чем выигрывает время.

Тюренна называли родоначальником маневренной стратегии, корни которой уходят к маневрированию шведской армии в ходе Тридцатилетней войны. Во второй половине XVII в. в характере маневрирования стал преобладать маневр над боем. У Густава Адольфа целью маневра в конечном счете был бой. У Тюренна бой являлся одним из моментов маневра, средством маневра.

Уже намечалось развитие маневренной стратегии в сторону ложного методизма/

В тактике надо отметить умелое применение родов войск и маневрирование их на поле боя. Каждый род войск имел свою определенную тактическую задачу, чем определялось в бою его место. Однако бой уже не носил решительного характера. Это определялось особенностями наемных армий.

Большое внимание Тюренн уделял вопросам организации войск, воинской дисциплине и обучению. Современники отмечают его доброту и мягкость в обращении с подчиненными. [515]

Наряду с этим он проявлял необходимую твердость. «Господа, естественно, что я никогда не бранюсь, но я прикажу отрубить вам головы в тот момент, когда вы меня ослушаетесь», — сказал Тюренн швейцарским офицерам, которые отказывались идти за Рейн.

Много сделал Тюренн в разработке новой магазинной системы снабжения войск и способов обеспечения коммуникаций маневром, расположением войск и боем.

Дельбрюк ограничился лишь упоминанием Тюренна, не разобрав ни одной его кампании. «Тюренн однажды преподал Конде совет: лучше наносить возможно больше вреда противнику в боях в открытом поле, чем осаждать и брать города»{460}. В этом, по мнению Дельбрюка, заключается суть стратегии Тюренна. Затем немецкий историк отметил, что Пюисегюр «сопоставляет Тюренна, как полководца, с Цезарем и не замечает различия по существу между стратегией первого и второго»{461}. В чем конкретно выражается это различие, Дельбрюк не сказал.

В оценке стратегии Тюренна Дельбрюк исходит из Клаузевица, который заявил, что искусство Тюренна было лишь искусством его эпохи, а в обстановке войн XIX в. производило бы впечатление салонной шпаги придворного кавалера среди рыцарских мечей. Но одновременно Дельбрюк вынужден был отметить, что «Тюренн также умел весьма успешно наносить этой шпагой смертельные удары»{462}.

О Тюренне «нельзя не упомянуть в истории военного искусства, ибо, согласно традиции, он слывет тем полководцем, который первый стал придавать решающее значение снабжению... Поэтому его до некоторой степени считают творцом хотя искусной и деятельной, но избегающей кровопролития маневренной стратегии»{463}. Дельбрюк ссылается лишь на традицию, которая включает Тюренна в историю военного искусства в связи с развитием маневренной стратегии. Но сам Дельбрюк, во-первых, не показал социальных и материально-технических основ этой стратегии; во-вторых, он не исследовал маневренную стратегию в процессе ее развития, а взял в неподвижном, мертвом состоянии периода ее вырождения («ложный методизм в стратегии»). Этот метафизический подход определил, в частности, неправильную оценку немецким историком роли Тюренна в развитии военного искусства.

Каковы основы возникновения нового периода в развитии военного искусства? По мнению Дельбрюка, «новые стороны военного дела» впервые развились в нидерландской армии [516] Морица Оранского. В шведской армии Густава Адольфа они получили дальнейшее развитие, а после Тридцатилетней войны «у всех народов мы, приблизительно одинаково, наблюдаем появление дисциплинированной армии, содержимой и в мирное время и регулярно оплачиваемой»{464}.

Но как возникает эта армия? Ее возникновение, по словам Дельбрюка, связано с возникновением государства как особого организма, отличного от народа, который является для государства лишь объектом. «Это разделение оказывает, со своей стороны, влияние на идею войны и на способ ее ведения. Гуго Гроций выдвинул принцип, что война есть дело одних солдат и что граждан она вовсе не касается»{465}. Новая идея войны, по мнению Дельбрюка, определила изменение характера вооруженных сил.

Эта идеалистическая концепция Дельбрюка еще ярче выражена в следующих словах: «Государственные деятели и теоретики всегда прекрасно понимали огромные невыгоды ведения войны исключительно при помощи временно принятых на службу наемных войск»{466}. Как только была осознана эта невыгода, сразу же возникла идея постоянной армии и новая идея войны. Дельбрюк исходит из известного идеалистического утверждения о том, что мнения правят миром.

«Военное устройство всегда является основным моментом в жизни народа. Весь социально-политический строй Европы меняется с введением новой военной организации»{467}. Все отношения Дельбрюк поставил на голову для того, чтобы историю военного искусства излагать с точки зрения интересов прусского милитаризма. На самом деле социально-политический строй определяет характер вооруженных сил, а не наоборот. Только правильное понимание этой связи дает возможность вскрыть истоки и основы маневренной стратегии и уяснить процесс ее развития.

Таковы исторические истоки недооценки Тюренна немецким историком. Но одновременно проявляется и социальный заказ. «Таким образом, — заключает Дельбрюк, — в истории стратегии и великих полководцев Тюренн занимает действительно весьма значительное самостоятельное положение, однако он не является типичным представителем особого метода; отнюдь нельзя его также противопоставлять, как антитезу, Фридриху Великому»{468}. Вот где находятся корни недооценки Тюренна. Суть заключается не в нем, а в Фридрихе, которого Дельбрюк превозносит, пользуясь каждым случаем, [517] любым историческим фактом. Для этого ему надо было принизить роль Тюренна в развитии военного искусства.

Суворов иначе оценивал Тюренна и неоднократно указывал на необходимость его изучения. Из боевых качеств Тюренна Суворов особенно подчеркивал его постоянство. В самохарактеристике Суворов писал: «Наука просветила меня в добродетель, я лгу, как Эпаминонд, бегаю, как Цезарь, постоянен, как Тюренн, и праводушен, как Аристид». [518]