Лекция 10-я
Наступление (продолжение)
Особые соображения при наступлении против организованной системы окопов
Особые условия вчерашнего дня часто превращаются в общие условия завтрашнего дня. Когда огнестрельное оружие было впервые введено, то явилось узкоспециальным оружием, но в течение 1-2 столетий оно стало общим оружием и совершенно изменило форму войны. До введения огнестрельного оружия война представляла собой ряд набегов из укрепленных пунктов. Рыцари производили вылазки из своих замков и вели сражения в открытом поле, а затем отходили обратно в замки, причем единственным путем преодоления этих операционных баз была долговременная осада, заставставлявшая их гарнизон сдаваться от истощения и голода, ибо стены замков не поддавались разрушению метательным оружием того времени. Затем появилась пушка, которая могла уже разрушать стены и бастионы, в результате чего наступление стало сильнейшей формой войны. Наконец появилась винтовка, которая в силу своего превосходства в дальности стрельбы и точности огня так расширила расстояние между воюющими, что штыковой удар, а в дальнейшем и атака вообще становились все менее и менее возможными. Но так как ни одна из сторон не могла оставить поля боя, не признав себя побежденной, то дабы сохранить свои позиции, она начинала зарываться в землю, другими словами она строила для себя замок, защищающий от пуль, и укрывалась в защитные от пуль окопы.
Мировая война неопровержимо доказала, что если с оружием 1914 г. было возможно делать вылазки из окопов, то чрезвычайно трудно было их разрушить даже при наличии мощного сосредоточенного артиллерийского [78] огня. В результате война приняла резко выраженную осадную форму, причем целью, каждой из сторон было добиться истощения и измора другой стороны, благодаря чему мы возвратились к войнам XIII и XIV вв. Оборона вновь стала сильнейшей формой войны.
Последние стадии этой войны показали нам, что без нефти не может быть действительной подвижности, когда массовые армии стоят друг против друга. Сравнительно небольшие моторизованные силы, если даже они не бронированы, в состоянии довести до высшей степени изнуренности большую массовую армию, подобно тому как воробьиная стая в состоянии заклевать ястреба. Вот почему в 1-й части своих лекций я так сильно подчеркивал значение мотопартизанства, ибо, хотя в своих действиях партизаны и привязаны к дорогам, все же их подвижность настолько превосходит подвижность пехотинцев, что в то время, когда первые могут постоянно и в любое время атаковать, вторые будут всегда вынуждены только обороняться.
Основная сила моторизованного бойца заключается в том, что появление его может быть внезапным; его основная слабость состоит в том, что он не может подходить к противнику вплотную; он может беспокоить своего противника до изнурения, но задушить его он не в состоянии. Окружите его броней, и этот недостаток исчезнет; придайте его машине способность движения вне дорог, и его подвижность неимоверно возрастет. Таким образом автомобиль и танк восстанавливают наступление как сильнейшую форму войны. Но тем не менее этот факт не оправдывает положения, что подвижная (маневренная) война 6yдет существовать бесконечно, весьма возможно, что рано или поздно будут найдены средства, понижающие наступательную силу танка, и тогда опять появятся замки в модифицированной форме. Опять армии будут стоять лицом к лицу с осадной войной, но вопрос только — в какой форме?
Я думаю, ответ может быть такой. Имеются две формы обороны — линейная и пространственная. Первая будет применяться до тех пор, пока существуют массовые неподвижные армии, вторая же будет постепенно заменять первую по мере роста танковой идеи или, говоря точнее, противотанковой идеи. Первая будет состоять из системы окопов, известных нам по мировой войне, но усиленных противотанковым оружием и механизмами; вторая будет состоять из зоны взаимно поддерживающих друг друга противотанковых сооружений, которые не только создадут защиту против вторжения танковых сил противника, но, прикрывая все находящиеся в тылу за ними силы, образуют защищенную базу действий воздушных сил, из которой будут совершаться воздушные набеги на противника.
Мероприятия, рассматриваемые в этом параграфе, будут зависеть от того, подготовлялась ли противотанковая оборона в мирное время или [79] в военное, а также от того, находятся ли обе стороны в равном положении, в смысле сил и истощения.
Если противотанковая зона подготовлена в мирное время, — что весьма сомнительно ввиду большой ее дороговизны, — тогда прорыв ее должен поручен соответствующим воздушным силам. Если же оборона создается в военное время, то первыми работами без сомнения будут те, которые блокируют главные пути подхода. Но так как такое ограничение подвижности будет вредно влиять на наступательную мощь, то можно ожидать сильных боев, которые будут иметь место с целью срыва работ по устройству таких укреплений. Таким образом, мы встречаемся с двумя формами одной войны: первая преследует цель прорвать укрепленную зону, подготовленную в мирное время, вторая — расстроить устройство менее сложной, военного времени. Другими словами могут явиться необходимыми или : атаки долговременных укреплений или атаки импровизированных фортифицикационных полевых сооружений.
В первом случае наступательные действия должны быть подготовлены в мирное время, причем целый ряд планов должен быть разработан в деталях, соответственно числу подлежащих атакам секторов. Во втором случае праны должны создаваться накоротке и потому, мне кажется, должны базироваться на создании угрозы в одном направлении и нанесении удара в другом. Хотя времени на подготовку таких атак будет больше, чем для организации атак в полевой войне, но едва ли будет достаточно много, чтобы допускать применение ритуальных методов подготовки прорывов мировой войны
В позиционных операциях мировой войны, вплоть до сражения при Камбре (20 ноября 1917 г.){22}, метод вытеснял внезапность, а грубая сила — военную хитрость. В атаках на противотанковые пояса и зоны фортификационных сооружений метод должен идти рука об руку с внезапностью, а грубая сила должна быть подкреплена хитростью.
Несмотря на это, во всех операциях прорыва, — поскольку основной целью является прорыв серии укреплений, как связанных друг с другом, так и взаимно поддерживаемых, — подвижность должна быть подчинена наступательной силе, т. е. работа над укреплениями должна быть приостановлена или же укрепления должны быть разрушены, прежде чем возможно будет приступить к маневру. Для выполнения этого требуются два вида оружия: снаряды большой разрушительной силы и химические, а также аппараты для ведения химической войны. Это требует наличия осадных парков. Чем подвижнее будут такие парки, тем внезапнее будет их появление, а потому они должны быть вездеходными. [80]
Как я указал уже раньше, форма танковых атак в осадной войне будет зависеть от того, представляет ли собой оборонительная система противника укрепленный пояс или же зону фортификационных сооружений. Я буду рассматривать их по очереди.
1. Атака укрепленного пояса. В атаке такого пояса, представляющего собой несколько линий окопов, основными препятствиями для атакующих танков будут окопы и противотанковые орудия, которые сдерживают движение танков. Если окопы не будут преодолены, то ясно, что атака не будет иметь успеха, а если противотанковые орудия не будут задушены, то атакующий понесет значительные потери.
В сражении при Камбрэ первое затруднение было преодолено с помощью танковых фашин, т. е. больших связок обычных фашин, которые прикреплялись к носовой части танков и сбрасывались в окоп с целью поддержки хвостовой части танка при переходе через окоп. Позднее фашины, которые были очень тяжелыми, были заменены шестиугольными плетеными корзинами. Оба эти мероприятия дали возможность 26-футовому танку преодолевать 20 футовый ров. Вторая трудность была преодолена введением дымового снаряда.
В операциях такого порядка трудность заключается не столько в преодолении одной линии окопов, сколько в преодолении ряда окопных линии, а так как каждый танк в состоянии нести только одну фашину или корзину, то продвижение, конечно связано со сложным маневрированием. В сражении под Камбрэ это маневрирование выразилось в следующем.
Весь фронт, подлежавший атаке, был разделен на определенное число участков танковой атаки, причем границами каждого участка с фронта и с тыла были окопы, а на флангах — ходы сообщения. Так как здесь имелись 3 линии окопов, которые необходимо было преодолеть, то для каждого участка был выделен взвод из 3 танков, несших с собой фашины. За каждым взводом двигались 3 отдельных пехотных партии: 1) окопные заградители, которые останавливались в пунктах пересечения окопов и отсюда блокировали окопы; 2) партия по очистке окопа, которая под прикрытием танка загоняла противника в окопы влево до ближайшей партии заградителей, 3) партия, занимавшая окопы по мере их очистки и предъявлявшая собой резерв.
Работа танков показана на схеме 13. Головной танк, не имея за собой пехоты, продвигался вперед, прокладывая дорогу через проволочные заграждения, сбрасывал свою фашину, пересекал окоп и направлялся в центр своего участка, где и превращался в охраняющую часть (пост). Два следующих за ним танка — 2 и 3 — проходили по фашине, сброшенной танком 1. Танк 3 со своей партией пехоты продвигался прямо вперед, в то время как 2 со своей пехотой (чистильщики окопа), оставив в пункте пересечения заградительную партию, повертывался влево. Фашину для перехода второго [81] сбрасывал танк 3, а затем, перейдя окоп, действовал так же, как и 2 т.е. повертывался влево со своей пехотой, оставив заградителей (пересечения). Танки 1 и 2 следовали за ним. Для перехода третьего окопа фашину сбрасывал танк 2 и т. д. (см. схему 13).
Из сказанного видно, что тактика атаки была чрезвычайно методичной, сама же атака оказалась внезапной.
Прежде чем перейти к модернизации этой тактики, я дам короткий обзор двух планов, разработанных в течение войны.
Цель первого сводилась к изоляции войск, занимавших передовую подле окопов, от их тыловых резервов путем переброски тапками пулеметчиков в тыл данного участка. Для этой цели были построены большие машины, каждая из них вмещала, кроме своей команды, 4 пулеметных группы по 5 человек. Они не были использованы не потому, что идея этой операции не была обоснованной, а потому, что моторы были слабы и скорость слишком незначительна.
Второй план имел целью создание группы мощных машин, способных прорвать укрепленный пояс и атаковать штабы противника в тылу в то время, когда фронт атакуется танками и пехотой по образцу Камбрэ. Идея плана сводилась к парализованию управления противника с целью превратить армию противника в небоеспособную. Этот план был положительный, но не был проведен в жизнь из-за окончания войны.
Имея в виду эти 3 метода: а) танковую и пехотную атаку Камбрэ, б) переброску в тыл пулеметчиков и в) парализование управления противника, [82] — я попытаюсь показать, как с перечисленными выше машинами эти 3 формы могут быть объединены и вся атака значительно улучшена.
Первое, что сразу бросается в глаза, это — то, что с увеличением подвижности машин мы будем в состоянии значительно ускорить атаку. Из этого обстоятельства должны быть извлечены все выгоды. Во-вторых, — и это не так заметно, — если бы танки могли быть отделены от пехоты, то размер всего фронта атаки мог бы быть удвоен и даже утроен. Причина заключается в том, что без пехоты нет необходимости двигать танки в сомкнутом порядке, как это было при Камбрэ, но со значительными интервалами между танковыми группами, а равно и между объектами каждой группы. Это положение требует некоторого разъяснения.
Если мы обратимся к 10-й лекции в моем предыдущем труде «Лекция по 2-й части Полевого устава», то найдем там полное объяснение различий между пехотной атакой и атакой танковой, преследующую прорыв, причем одним из главных различий является то, что когда атакует пехота, то фланги наступления сгибаются во внутрь, тогда как при атаке танками последние могут действовать по расходящимся направлениям. В сражении у Камбрэ фронт атаки был непрерывным для того, чтобы сплошная «стена» танков при движении вперед была в состоянии прикрыть следующую за машинами пехоту. Если бы фронт был разделен на участки с перерывами, как указано на схеме 14, то противник имел бы возможность в неатакованных секторах, а именно б,г,е,з открыть продольный фланговый огонь по пехоте и тем самым сорвать план атаки.
Применяя атаку прерывчатого фронта и предполагая, что придется переходить через 3 главных линии окопов, таких же широких и глубоких, как у Камбрэ, нужно, по моему мнению, принять следующее распределение танков.
1-я волна. Цель ее — прорвать весь укрепленный пояс в кратчайшее время и подготовить наступление 2-й и 3-й волн. В состав 1-й волны должны войти машины: штурмовые (а), истребители (б) мостовые (в) и дымообразующие (г), как указано на схеме 15.
Штурмовые танки двигаются прямо вперед, преодолевая окопы при помощи фашин или без них, в зависимости от своей длины. За ними должны следовать мостовые машины, устанавливающие мостки для перехода окопов более короткими машинами. По этим мосткам перейдут танки-истребители [83] имея своей задачей девствовать на флангах штурмовых танков и прикрывать их от противотанкового огня. Работа дымообразующих танков будет зависеть от ветра, причем наиболее благоприятное направление будет тогда, когда ветер дует прямо на противника, следующее — по направлению к атакующему и наименее благоприятное, когда ветер дует с фланга, т. е. под прямым углом к наступлению. В первых двух случаях эти машины должны двигаться на внешних флангах атаки, образуя дымовую завесу с обоих флангов, в третьем случае — впереди штурмовых, образуя занесу вдоль фронта. На мостовых переходах все машины смыкаются, но после перехода истребители и дымообразующие танки направляются немедленно на фланги.
2-я волна. Задача 2-й волны состоит: в очистке окопов, в защите 1-й волны от контратак и в создании передовой противотанковой базы. В ее достав должны войти боевые и разведывательные танки, противотанковые части и по возможности пехота в бронированных транспортах. Боевые танки очевидно должны действовать большими группами — от 2 до 3 на весь атакуемый фронт, а не на каждый отдельный участок или сектор атаки. Если будет 3 группы, то 2 из них вероятнее всего будут действовать на флангах всего наступления, а одна — в центре.
Под прикрытием боевых танков, а так же в зависимости от успехов 1-й волны, противотанковые войска должны создать противотанковую базу в занятом районе за прорывом. Эта база должна служить сборным пунктом, а также операционной базой и укрытием для боевых сил на тот случай, когда противник сосредоточит в данном районе более крупные танковые силы. Одновременно пехота и развед. танки производят очистку района.
3-я волна. Задача 3-й волны состоит в продолжении операции, т.е. в изоляции по мере возможности противотанковых баз противника от его подвижных сил, в противодействии перегруппировкам и в атаке его штабов и командования. Она должна состоять из разведывательных и истребительных танков и танкеток, а за нею должен двигаться общий резерв. Если противник сильно расстроен, то преследование должно вестись беспрерывно, не давая противнику времени для создания противотанковых баз или укрепленных противотанковых районов, из которых он смог бы возобновить операции.
2. Атака зоны противотанковых сооружений. Я объясню сущность и характер противотанковой зоны более полно в одной из следующих лекций. Она может быть сравнена с натянутой сетью, в которой каждый узел представляет собой противотанковое сооружение, а отходящие от узлов нити являются линиями огня. Если эти сооружения являются танконедоступными, — а они такими и должны быть, — т.е. если они не могут быть преодолены танками или значительно повреждены танковым вооружением, то необходимо применить другие средства, кроме танков, которые смогут их разрушить. При прорывах время является решающим фактором, ибо если только в такого рода операциях разрушение оборонительных работ не будет происходить быстрее, чем их возведение, то прорыв становится невозможным. [84]
Разрушение должно быть комбинировано с действиями, заставляющими противника эвакуироваться, а это может быть блестяще выполнено двойной атакой выступа с целью его выгрызания. Таким образом на схеме 16 атака, проводимая из а, едва ли будет угрожать тылу района в ; но если одновременно будет производиться другая атака из б, тогда тыл района в будет находиться под сильной угрозой, и если атаки из а и б продвинутся достаточно глубоко, то район в должен быть очищен противником.
Что касается ликвидации противотанковых сооружений, то здесь напрашиваются два метода: или они должны быть разрушены артиллерийским огнем или же их следует подвергнуть газовой атаке. Из них последний даст более быстрые результата, особенно если применены жидкие отравляющие вещества (стойкие ОВ).
Если окажется невозможным прорваться, сквозь противотанковою зону, то очевидно наступательные действия должны быть перенесены в воздух; при этом должны быть приложены все усилия к тому, чтобы деморализовать противника путем атаки его городов, индустриальных центров и гражданского населения. Если подвижная (маневренная) война означает наступательные операции против вооруженных сил, то позиционная война может привести только к одному — к атаке гражданской воли.
Общие соображения
Если прорыв на широком фронте увенчается успехом, то обороняющийся окажется без сомнения в критическом положении, ибо он не только будет вынужден задерживать или отбрасывать подвижные части противника, но одновременно должен будет выводить свои гарнизоны из противотанковой зоны, а при сильном давлении — оставить их в руках противника. Если общая обстановка позволит, то обороняющемуся лучше всего занять фланговые позиции под прямым углом к направлению наступления противника и заставить его таким образом свернуть направо или налево, вместо того чтобы двигаться прямо. Если он этого достигнет, то в его распоряжении может быть достаточно времени, чтобы оттянуть фланги прорываемого района назад и одновременно подготовить новую укрепленную зону поперек или немного позади выхода из прорыва. [85]
Общие положения
В механизированной войне преследование будет зависеть от того, является ли оно результатом полевого или позиционного боя. В первом случае задача преследующих отрядов будет заключаться в обгоне противника с целью недопущения организации противотанковой базы, где противник мог бы привести себя в порядок и возобновить запасы горючего.
В преследовании, как мы его понимаем сегодня, первой задачей отступающего является забота о выводе обозов, но для этого необходимо замедлить движение противника. В будущем преследовании мы встретимся с теми же трудностями, ибо основная проблема будет состоять в организации противотанковой базы достаточно глубоко в тылу отступающей армии; для этого тоже необходимо сдерживать наступающего противника.
Отсюда мы можем вывести следующее заключение: преследующий отряд должен делиться на две группы: в то время как одна нажимает на арьергард противника, другая должна обогнать отступающие силы и стать между ними и противотанковой их базой, не пытаясь атаковать эту базу. Здесь мы еще раз. видим, что целью подвижных войск должна быть атака себе подобных, а не действия против противотанковых частей и сооружений.
Если преследование явилось следствием успешного прорыва, то лучше всего не пытаться отрезать отступающие подвижные части противника, а вместо этого преследовать их по пятам и под прикрытием этой операции посылать отряды вправо и влево от прорыва, принуждая к сдаче оставшиеся гарнизоны противотанковых оборонительных сооружений путем перерыва их путей сообщения. Я предлагаю это по той причине, что если захвачена вся материальная часть укрепленной зоны, то возможно, что противник не будет в состоянии построить новую. Если это так, то противник будет лишен возможности возобновить осадную (позиционную) войну и будет принужден вести полевую (маневренную) войну, не имея прочной оперативной базы.