Германия

Сухопутные силы. Морские силы. Воздушные силы

В момент объявления войны воздушная армия Германии состояла из 15 воздушных эскадр («Squadroni aerei»); каждая эскадра состояла из 10 боевых дивизий («Divisioni da Battaglia») и 1 эскадрильи разведчиков (Esploratori»{9}). [477]

Каждая эскадра была однородна; всего насчитывалось:

8 эскадр самолетов мощностью	в 2000 л. с.
6 эскадр самолетов мощностью	в 3000 л. с.
1 эскадра самолетов мощностью	в 6000 л. с.

Каждая боевая дивизия состояла из 3 эскадрилий, по 3 самолета в каждой, и 1 запасного самолета на дивизию. Всего имелось:

80 боевых дивизий с 800 самолетами	по 2000 л. с.
60 боевых дивизий с 600 самолетами	по 3000 л. с.
10 боевых дивизий с 100 самолетами	по 6000 л. с.

Тактической единицей являлась боевая дивизия.

Организация воздушной армии была начата весной 1928 г. по инициативе и под непосредственным руководством начальника Большого генерального штаба ген. Ройсса. До этого времени организация воздушных сил Германии не представляла ничего замечательного, отчасти в силу ограничений, наложенных Версальским договором. По замыслу Ройсса, воздушная армия должна была являться средством для нанесения неприятельской стране ударов такого масштаба, что они должны были быстро сломить сопротивление — в основном моральное — населения противника.

Для этого требовалось, чтобы воздушная армия могла:

а) совершать полеты над неприятельской территорией, преодолевая сопротивление противника, а также

б) производить эффективные бомбардировочные операции во время этих налетов.

Первым условием для этого являлось наличие достаточной боевой мощи (в отношении воздушного боя).

«Боевая мощь воздушной армии, — писал ген. Ройсс в своих «Секретных директивах», — слагается из боевой мощи отдельных ее элементов. Тактическая единица — эскадрилья — должна (рассматриваться как единица боевой мощи: вследствие этого она по своей природе является неделимой». [478]

(Эти директивы относятся к 1928 г.; в 1930 г., на основании опыта, было решено, что тактической единицей является дивизия, состоящая из 3 эскадрилий).

«Боевая мощь тактической единицы определяется вооружением отдельных самолетов, входящих в ее состав.

Необходимо, чтобы все — летчики и конструкторы — совершенно ясно усвоили ту мысль, что задачей самолета является выполнение военных операций в полете, а не самый полет с возможным выполнением операций, — иначе говоря, что самолет является летающим комплексом оружия, а не летательной машиной, нагруженной оружием.

Работа конструкторов должна быть направлена на то, чтобы дать авиации наиболее мощные комплексы оружия, так как для ведения боя требуется оружие.

Работа летноподъемного состава сводится к тому, чтобы с наибольшим эффектом использовать эти мощные комплексы оружия, так как (исход боя решается оружием.

Воздушная армия должна быть вооружена одним типом самолета, а именно «боевым» самолетом, и конструкторы должны стремиться ко все большему совершенствованию этого типа и увеличению его мощности, исходя из того положения, что этот тип самолета будет тем совершенней, чем более гармонично в нем будут соединяться следующие элементы: радиус действия, скорость, вооружение (как для борьбы в воздухе, так и для поражения наземных целей) и защита.

Национальная авиапромышленность должна поощряться путем субсидий и значительных премий к беспрестанному совершенствованию авиационной материальной части.

Выбор типа авиационной материальной части для авиачастей воздушной армии — исключительное право летноподъемного состава, так как он является непосредственным потребителем, вполне компетентным, чтобы судить о пригодности данной материальной части, учитывая всегда тот момент, что техника обслуживает тактику, а не наоборот.

Выбранные таким образом типы или образцы авиационной материальной части заказываются авиапромышленности [479] в нужном количестве. Авиапромышленность должна будет объединиться в картель, распределяющий внутри себя получаемые заказы.

Технические учреждения воздушной армии совсем не должны заниматься конструкторской или опытной работой. Недопустимо, чтобы органы, в обязанности которых входит оценка продукции других фирм, сами производили бы какую-либо авиационную материальную часть. Поэтому обязанности технических органов воздушной армии сводятся к контролю и приемке.

Действительность атак с воздуха по земным целям должна основываться не столько на количестве средств нападения, сколько на их качестве: химики должны учитывать, что для увеличения наступательной мощи воздушной армии в два раза надо только удвоить силу действия химических средств нападения».

Эти точные директивы вполне ясно определяли, какие требования предъявляла воздушная армия к промышленности, и промышленность была прекрасно ориентирована.

Так как самолет рассматривался как летающий комплекс оружия, то вооружение стало его сущностью, а не деталью, как это было раньше. Авиационные фирмы уже не ограничивались проектированием самолетов с определенными летными качествами, а были вынуждены проектировать вооруженные самолеты с наилучшими аэродинамическими свойствами.

Вооружение боевых самолетов должно было отвечать следующим условиям: не давать мертвых углов и обеспечивать легкость использования. В свою очередь орудия и пулеметы самолетов должны были быть мощными и иметь точные приборы для наводки и стрельбы. Технические отделы авиационных фирм, зная требования воздушной армии, все время интенсивно работали для их удовлетворения, создавая наиболее совершенные по вооружению новые типы самолетов и представляя их на суждение генерального штаба воздушной армии. [480]

В 1928 г. был выпущен и принят на вооружение тип самолета мощностью в 2 000 л. с.; ниже мы приводим данные этого самолета{10}.

Площадь несущая полная	115 кв. м
Вес без вооружения и экипажа	4500 кг
Вооружение	500 кг
Экипаж (5 человек)	400 кг
Вес с вооружением и экипажем	5 400 кг

При полетном весе в 8 000 кг потолок равнялся 7 000 м, а нагрузка горючим, маслом и бомбами могла доходить до 2600 кг, обеспечивая:

7 часов полета	без бомб и
5 часов полета	при бомбовой нагрузке в 700 кг

При полетном весе в 9000 кг потолок равнялся 6 500 м, а нагрузка горючим, маслом и бомбами могла доходить до 3600 кг, обеспечивая:

7 часов полета при бомбовой нагрузке	в 1 000 кг
5 часов полета при бомбовой нагрузке	в 2 000 кг

При полетном весе в 10000 кг потолок равнялся 5600 м, а нагрузка горючим, маслом и бомбами могла доходить до 4600 кг, обеспечивая:

9 ½ часов полета при бомбовой нагрузке	в 1 000 кг
7 часов полета при бомбовой нагрузке	в 2 000 кг

При максимальном весе в 11 000 кг потолок равнялся 4 800 т, а нагрузка горючим, маслом и бомбами могла доходить до 5 600 кг, обеспечивая:

12 часов полета при бомбовой нагрузке	в 1 000 кг
9 часов полета при бомбовой нагрузке	в 2 000 кг [481]

Вооружение самолета этого типа состояло из двух 20-мм пушек, расположенных одна в носовой части самолета, другая — позади крыла, и одного 12-мм пулемета для обстрела нижней полусферы.

На этот тип самолета был дан заказ на серию в 200 штук; серия, получившая типовое наименование 2000 л. с. /1928 г., была выпущена весной 1929 г. и поступила на вооружение 1-й и 2-й эскадр самолетов в 2000 л. с. Весной 1929 г. был представлен и принят новый тип самолета в 3 000 л. с., после чего на него был дан заказ на серию в 200 штук.

Одновременно был представлен тип 2000 л. с. / 1929 г., аналогичный типу 2 000 л. с. /1928 г., но улучшенный в некоторых деталях. На этот тип также был дан заказ на серию в 200 штук.

Ниже мы приводим данные самолета типа в 3 000 л. с.:

Площадь несущая общая	230 кв. м
Вес без вооружения и экипажа	9000 кг
Вооружение	1660 кг
Экипаж (9 человек)	720 кг
Вес с вооружением и экипажем	11 380 кг

При полетном весе в 16000 кг потолок равнялся 6 000 м, а нагрузка горючим, маслом и бомбами могла доходить до 4620 кг, обеспечивая:

8 часов полета	без бомб и
6 часов полета	при бомбовой нагрузке в 1 000 кг

При полетном весе в 18000 кг потолок равнялся 4900 м, а нагрузка горючим, маслом и бомбами могла доходить до 6620 кг, обеспечивая:

8 часов полета при бомбовой нагрузке	в 2 000 кг
6 часов полета при бомбовой нагрузке	в 3 000 кг

При максимальном полетном весе в 21 000 кг потолок равнялся 3 500 м, а нагрузка горючим, маслом и бомбами могла доходить до 9620 кг, обеспечивая:

8 часов полета при бомбовой нагрузке	в 5 000 кг
12 часов полета при бомбовой нагрузке	в 2 000 кг [482]

Вооружение самолета этого типа состояло из одной 37-мм пушки, расположенной в носовой части самолета, двух 20-мм пушек, расположенных по бортам, одной 25-мм пушки, расположенной позади крыла, и одного 12-мм пулемета для обстрела нижнего сектора.

Таким образом, весной 1930 г. смогли быть вооружены 3-я и 4-я эскадры самолетов в 2000 л. с. и 1-я и 2-я эскадры самолетов в 3 000 л. с.

В этот же период был представлен и принят новый тип в 6000 л. с., характеризуемый следующими данными:

Вес без вооружения и экипажа	20 000 кг
Вооружение	2 500 кг
Экипаж (16 человек)	1 300 кг
Вес с вооружением и экипажем	23 800 кг

При полетном весе в 36 000 кг потолок равнялся 5 000 м, а нагрузка горючим, маслом и бомбами могла доходить до 12 200 кг, обеспечивая:

9–10 часов полета	без бомб
8 часов полета	при бомбовой нагрузке в 2 000 кг
6 часов полета	при бомбовой нагрузке в 4 500 кг

При полетном весе в 39 000 кг потолок равнялся 4 000 т, а нагрузка горючим, маслом и бомбами могла доходить до 15 200 кг, обеспечивая:

12 часов полета при бомбовой нагрузке	в 2 000 кг.
12 часов полета при бомбовой нагрузке	в 5 000 кг

При полетном весе в 42 000 кг потолок равнялся 3500 т, а нагрузка горючим, маслом и бомбами могла доходить до 18200 кг, обеспечивая:

9 часов полета при бомбовой нагрузке	в 8 000 кг
15 часов полета при бомбовой нагрузке	в 2 000 кг

Вооружение самолетов этого типа состояло из двух 37-мм пушек, двух 20-мм пушек и трех 12-мм пулеметов.

Самолет типа в 6 000 л. с. был заказан в количестве 50 штук; кроме того, было заказано 200 самолетов типа 2000 л. С./1930 г. и 200 самолетов типа 3000 л. с./1930 г. [483]

Вследствие этого весной 1931 г. могли быть вооружены 5-я и 6-я эскадры самолетов в 2000 л. с., 3-я и 4-я эскадры самолетов в 3 000 л. с. и половина эскадры самолетов в 6000 л. с.

В этом году не было принято ни одного нового типа, а был сделан заказ на 200 самолетов типа 2 000 л. с./1931 г., 200 самолетов типа 3 000 л. с./1931 г. и 50 самолетов типа 6000 л. с./ 1931 г., которыми весной 1932 г. и были вооружены 7-я и 8-я эскадры самолетов в 2000 л. с., 5-я и 6-я эскадры самолетов в 3000 л. с. и вторая половина эскадры самолетов в 6000 л. с.

В момент объявления войны было решено, что самолеты типа в 2000 л. с. снимаются с вооружения, а для замены их было заказано 200 самолетов типа 3 000 л. с./1932 г. и 50 самолетов типа 6000 л. с./1932 г.

Отсюда следует, что в момент объявления войны в воздушную армию входили:

1-я и 2-я эскадры	с 200 самол. типа	2 000 л. с. /1928 г.
3-я и 4-я	с 200 самол. типа	2 000 л. с. /1929 г
5-я и 6-я	с 200 самол. типа	2 000 л. с. /1930 г
7-я и 8-я	с 200 самол. типа	2 000 л. с. /1931 г.
1-я и 2-я	с 200 самол. типа	3 000 л. с. /1929 г.
3-я и 4-я	с 200 самол. типа	3 000 л. с. /1930 г.
5-я и 6-я	с 200 самол. типа	3 000 л. с. /1931 г.
полуэскадра	с 50 самол. типа	6 000 л. с. /1930 г.
полуэскадра	с 50 самол. типа	6 000 л. с. /1931 г

Итого 1 500 самолетов трех основных типов, составлявших шесть вариантов. Кроме того, было еще 15 разведывательных{11} эскадрилий (по одной на эскадру), по 12 самолетов каждая. Эти эскадрильи были вооружены одноместными скоростными (300 км/час) самолетами, вооруженными неподвижными пулеметами и располагающими трехчасовой продолжительностью полета. В эти эскадрильи назначались летчики с исключительными способностями. Применение эскадрилий не было точно определено и базировалось, главным образом, на личной инициативе летчика. [484]

* * *

Воздушная армия все время содержалась полностью по штатам военного времени как в отношении численности материальной части, так и в отношении численности личного состава (12 800 человек летноподъемного состава). При мобилизации летный состав удваивался для замещения потерь и для замен.

Было установлено, что срок службы летной материальной части в эскадрильях должен был составлять четыре года; во время этого периода материальная часть поддерживалась в полной исправности путем ремонта и замены одних частей другими.

Рассчитывали, что в военное время, каждый самолет, за исключением случаев потерь по каким-либо причинам, сможет дать 1000 летных часов; это количество было снижено до 750 часов для самолетов, имевших годичный срок службы в эскадрильях, до 500 часов для самолетов, имевших двухгодичный срок, и до 250 часов для самолетов, имевших трехгодичный срок службы.

Нормальная производительность авиапромышленности обеспечивала ежегодно замену % материальной части всей воздушной армии, но эта производительность могла быть быстро увеличена.

В общем воздушная армия располагала следующим вооружением: 800 пушек калибром в 37 мм, 3600 пушек{12} калибром в 20 мм и 4700 пулеметов калибром в 12 мм; общая бомбовая нагрузка при полетах на среднее расстояние в 500 км от базы составляла от 3 000 до 4 000 т бомб на каждый полет.

Общая мощность воздушной армии составляла, примерно, 4 млн. л. с., а стоимость ее материальной части доходила до 4 млрд. лир.

* * *

В мирное время эскадры воздушной армии размещались на грандиозных постоянных аэродромах: Потсдам, Ней-Руппин, Магдебург, Лейпциг, Брауншвейг, Эрфурт, Бамберг, Кассель и Фульда, а также на постоянных гидроаэродромах на озере Фарландер Зее (около Потсдама) и Ратцебург Зее (около Любека). [485]

В случае войны эскадры воздушной армии располагали военными аэродромами, предназначенными им заранее в зависимости от того, кто окажется противником.

Так, например, на случай войны с Францией каждой эскадре была заранее назначена территория, на которой уже были приготовлены аэродромы военного времени, оборудованные складами для горючего, масла, вооружения и боеприпасов; количество таких аэродромов превышало потребности дивизий эскадры.

Для 8 эскадр самолетов в 2 000 л. с. были отведены следующие территории:

1-я эскадра	по обе стороны линии Везель — Мюнстер
2-я	по обе стороны линии Дюссельдорф — Гаген — Верль
3-я	по обе стороны линии Кельн — Ольпе
4-я	по обе стороны линии Линц — Зиген
5-я	по обе стороны линии Кобленц — Вецлар
6-я	по обе стороны линии Майнц — Ганау
7-я	по обе стороны линии Маннгейм — Ашаффенбург
8-я	по обе стороны линии Брейзах — Биберах

Для 6 эскадр самолетов в 3 000 л. с. были отведены следующие территории:

9-я эскадра	— по обе стороны линии Мюнстер — Оснабрюк
10-я	по обе стороны линии Верль — Падерборн
11-я	по обе стороны линии Зиген — Варбург
12-я	по обе стороны линии Марбург — Кассель
13-я	по обе стороны линии Ганау — Фульда
14-я	по обе стороны линии Вюрцбург — Мейнинген

15-й эскадре, состоявшей из самолетов мощностью в 6000 л. с., были отведены озера Штейнхундер, Дюллер, Швейцинер и Плауер.

На каждой из указанных территорий работал отдел снабжения, снабжавшийся в свою очередь из складов 2-й линии. Каждый отдел снабжения был обязан снабжать одну эскадру; эта задача облегчалась тем фактом, что все эскадры имели совершенно однородное вооружение. [486]

На каждом аэродроме военного времени на складе горючего имелся запас горючего и масла на 30 летных часов для той авиачасти, которая могла пользоваться этим аэродромом, а на складе боеприпасов и оружия имелся запас на 5 полетов. Так как аэродромов военного времени было больше, чем их требовалось для воздушной армии, то на них скопились запасы на 40–60 летных часов и 10 полетов. Следовательно, на складах для горючего и масла, расположенных на запасных аэродромах, имелось около 50000 т бензина и 2500 т масла.

В отношении снабжения бомбами было высчитано, что в среднем за каждый полет расходуется 1, 3, 5 т бомб в зависимости от типа самолета (в 2000, 3000 или 6000 л. с.). Поэтому для каждого полета всей воздушной армии требовалось 3100 т бомб; таким образом, на складах запасных аэродромов хранилось, примерно, 30 000 т бомб.

На складах 2-й линии имелся такой запас горючего и масла, который мог обеспечить 100 летных часов всех самолетов воздушной армии и запас бомб на 20 полетов.

Считалось, что с этим запасом можно было вести войну, по крайней мере в течение месяца, а за этот период времени заводы, производящие бомбы, должны были довести свою продукцию до 3000–4000 т в сутки.

При объявлении войны эскадры, находившиеся постоянно на военном положении, могли сразу же начать боевые действия, руководствуясь приказаниями, содержавшимися в хранившихся у них запечатанных пакетах. Вновь мобилизованный личный состав должен был являться на аэродромы военного времени своей зоны. Склады 2-й линии укомплектовывали свой личный состав и средства транспорта. Каждая эскадра еще в мирное время совершала полеты на свои аэродромы военного времени; поэтому они были ей хорошо знакомы, особенно в части организации снабжения.

По мнению начальника Большого генерального штаба ген. Ройсса, воздушная армия немедленно по принятии решения о военных действиях должна была броситься в яростную [487] атаку на территорию противника, действуя по возможности внезапно и с максимальной интенсивностью, не допуская ни одного часа перерыва в действиях, ни одной минуты отдыха и добиваясь максимального разрушительного эффекта путем сосредоточения атак во времени.

Как было указано выше, в материальном отношении все было уже приготовлено; благодаря тщательной подготовительной работе воздушная армия могла начать свои военные действия по первому знаку.

В отношении моральной подготовки ген. Ройсс проявлял большую заботу о том, чтобы весь личный состав воздушной армии проникся сознанием ее ценности. Командиры эскадр, дивизий, эскадрилий и кораблей, летчики, артиллеристы, бомбардиры и мотористы — все были одушевлены непоколебимой верой в решающее значение своего оружия; весь этот тщательно подобранный личный состав, — а подбор его не составлял затруднения, так как здесь требовалось небольшое число людей, — превосходно сознавал всю серьезность своей задачи, требовавшей для своего выполнения энергичных действий, больших жертв и героической самоотверженности.

Большие размеры самолетов, состоявших на вооружении армии, вызвали создание должности командира корабля, аналогичной должности командира морского корабля, что вело к общей спаянности экипажа без излишнего проявления индивидуализма.

Тактической единицей считалась боевая дивизия (3 эскадрильи, 9 самолетов), а не эскадрилья; этим подчеркивалась мысль о необходимости массовых действий.

Согласно «Секретному наставлению по применению воздушных сил», изданному в 1930 г., боевая дивизия всегда должна была действовать в полном составе.

Дивизия имела только один строй: кильватер из трех линий эскадрилий, эшелонированных друг за другом по высоте. Командиры эскадрилий находились в центре линий, а командир дивизии находился на самолете командира центральной эскадрильи.

Самолет со знаком командира дивизии, помещавшийся в центре строя, являлся ведущим самолетом; для управления [488] всей дивизией было достаточно нескольких сигналов, соответствовавших основным маневрам, как-то:

а) переход из сомкнутого (нормального) строя в разомкнутый (для уменьшения возможности поражения зенитным обстрелом) и наоборот;

б) перемена направления путем перехода из кильватерной колонны эскадрилий в строй фронта и наоборот.

Как правило, дивизия была обязана принимать, бой, не считаясь с силами противника. Поэтому в случае встречи с противником, независимо от его сил и от направления его атаки, дивизия была обязана продолжать свой маршрут, сохраняя строй и приготовясь к ведению огня, как только противник подойдет на выстрел.

Эта тактика отвечала положению вещей. Боевая дивизия, не имея возможности состязаться ни в скорости, ни в маневренности с атакующими истребительными частями, все равно не могла бы уклониться от боя, поэтому всякий применяемый для этой цели маневр являлся бы только напрасной затратой энергии. Так как дивизия волей-неволей была вынуждена принять бой, то вопрос шел о том, чтобы обеспечить себе наилучшие условия боя; это достигалось сохранением строя, обеспечивающего взаимную поддержку самолетов. Поэтому единственное, что могла сделать дивизия для обеспечения себе наилучших условий, это — отказаться от всякого маневра, который мог бы привести к потере строя, и продолжать полет по маршруту.

В случае какой бы то ни было атаки лучшей защитой являлось выдерживание строя. Эта истина была доведена до сознания всего летноподъемного состава, который и в мирное время, по окончании периода индивидуального обучения, совершал полеты только строем. В военное время выход из строя, — за исключением случаев серьезного повреждения самолета, когда самолет все равно не может остаться в строю, — рассматривался по отношению ко всему экипажу как оставление поста при столкновении с противником.

Согласно упомянутому выше «Секретному наставлению по применению воздушных сил», боевым дивизиям должны были даваться точные приказания, вполне определявшие операции, которые им надлежало выполнить, и дивизии [489] были обязаны выполнять полученные приказания до предела всех человеческих возможностей («bis Erschтpfung von aller menschhchen Krаfte»).

По возвращении на аэродромы самолеты должны были быть приготовлены на случай немедленного вторичного вылета: как уже было сказано, численность лётного состава при мобилизации была удвоена; поэтому на земле всегда имелся один экипаж, готовый к вылету. При такой организации руководствовались идеей максимального использования материальной части; все самолеты сейчас же после посадки осматривались бригадами специалистов, пополнялись оружием, боеприпасами, бомбами, пополнялся также и запас масла и горючего для моторов, — короче, эти самолеты приводились в состояние готовности вылета по первому требованию.

В каждой дивизии имелся запасный самолет. В экстренных случаях и в случаях аварий и потерь дивизия могла вылететь в составе 4 самолетов. Тем не менее командир эскадры имел право в случае потерь, сокративших дивизию до числа ниже 6 самолетов, уменьшить число подчиненных ему дивизий, увеличив силы каждой из них.

Вопрос о придании самолету гибкости применения был тщательно проработан, благодаря чему на этих самолетах можно было, смотря по обстоятельствам, увеличить радиус действия путем уменьшения бомбовой нагрузки и наоборот, а также можно было увеличить бомбовую нагрузку, уменьшив нагрузку вооружением, и наоборот.

Исходя из принципа, что для достижения устрашающего эффекта (эффекта преимущественно морального) в качестве объектов для нападений должны выбираться населенные и промышленные центры, узлы путей сообщения и т. п., т. е. цели, не требовавшие большой точности стрельбы, — на вооружение приняли только один образец бомбы весом, примерно, в 50 кг. Эта бомба имелась в 3 типах: фугасная, зажигательная и химическая (стойкие ОВ типа иприта); нормальное соотношение этих бомб — 1:3:6.

Сбрасывание одиночных бомб было упразднено. Бомбосбрасыватели были сконструированы таким образом, что при каждом нажиме на рычаг освобождалось 20 бомб (1 т) [490] с дистанцией 15–25 м между ними. Рычаг бомбосбрасывателей находился на щите управления командира корабля.

На каждый спуск рычага одного самолета на земле приходилась серия из 20 попаданий, поражавших линию длиной от 300 до 500 м. Бомбометание производилось по-эскадрильно, согласно распоряжениям командира дивизии. Сброшенные за один раз одной эскадрильей бомбы составляли 3 серии по 20 попаданий в зоне шириной, примерно, в 200 м и глубиной от 300 до 500 м. Бомбометание могло одновременно совершаться двумя или даже всеми тремя эскадрильями дивизии; таким образом, дивизия могла поразить зону от 200 до 300 м шириной и от 300 до 600 м длиной при 20, 40 и 60 бомбах, при сбрасывании 1 т бомб каждым самолетом.

При бомбометании. эскадрильями, следовавшими одна за другой, дивизия могла поразить зону шириной от 200 до 300 м и длиной от 1 до 2 км. Таким образом, одна дивизия, самолеты которой подымали 2, 4, 6 или 8 т бомб, могла поразить зону шириной от 200 до 300 м и длиной в 3, 6, 9 или 12 км.

Эти условия как нельзя лучше подходили для создания дымовых завес, для чего самолеты пользовались дымовыми бомбами. Применение дымовых завес особенно рекомендовалось для ослепления зенитной артиллерии. При создании дымовых завес обычно бралась одна половина бомб дымовых, а другая — химических, и при этом, конечно, использовалось направление ветра.

Все средства гражданской авиации — личный состав и материальная часть — при объявлении войны переходили в распоряжение воздушной армии.

Все гражданские самолеты, эксплоатируемые на многочисленных воздушных линиях, были изучены с точки зрения возможностей военного применения. Для каждого из этих самолетов было предусмотрено соответствующее вооружение (пулеметы и бомбосбрасыватели), которое устанавливалось на него сейчас же после объявления приказа о мобилизации. Летный состав сейчас же милитаризировался, распределялся между экипажами военных самолетов и штабами запасных эскадрилий и дивизий; весь этот летный состав прекрасно знал свои военные задачи, благодаря [491] частым периодическим сборам, на которые он призывался в дивизии воздушной армии еще в мирное время.

Совершенно ясно, что гражданские самолеты, оборудованные для военных целей, все же не были так для них приспособлены, как военные самолеты, специально для этого выстроенные, но, несмотря на это, гражданская авиация все же оказывала значительную поддержку военной авиации, особенно в операциях второстепенного значения.

Кроме того, было предусмотрено также и использование для военных целей спортивной авиации. Вопрос шел о том, чтобы сорганизовать горячую и энергичную молодежь, занимающуюся этим самым благородным из всех видов спорта, и использовать в нужный момент ее энергию.

Противовоздушная оборона ограничивалась применением зенитных батарей для защиты наиболее значительных населенных центров; надежд на то, что она сможет помешать решительному противнику совершать свои налеты, не питали.

Путем соответствующей пропаганды до сознания населения был доведен факт материальной невозможности эффективной защиты населения от воздушных нападений и нецелесообразности отрыва ценнейших боевых наступательных средств для создания иллюзий, которые все равно будут вскоре разбиты противником.

Более всего надеялись ослабить неприятельские воздушные налеты на свою территорию путем собственных грандиозных ударов по территории противника, поддерживая высокое моральное состояние своей страны верой в мощь своих воздушных сил, наводнивших пространство над территорией противника.

В Германии так же, как и в других государствах, были приняты все меры; которые хоть сколько-нибудь могли защитить население от действия воздушных налетов противника.