Заключение

В ходе наступательных операций в годы Великой Отечественной войны совершенствовалось искусство форсирования водных преград. Как и многие другие общевойсковые объединения, 65-я армия накопила в этой области богатый, разносторонний опыт. Форсирование было важной и наиболее сложной составной частью наступательных операций. Главной идеей было сохранение высоких темпов наступления путем форсирования рек обычно с ходу, захвата плацдарма, безостановочного развития наступления на противоположном берегу или обеспечения исходного района для новой операции.

Форсировать малые реки чаще всего приходилось в ходе наступления (Снов, Соня, Вкра, Дрвенца и другие), а крупные — на заключительном этапе фронтовой или армейской операции (Дон, Десна, Сож, Нарев, Висла) или с началом операции после короткой подготовки, предварительно произведя небольшую или сложную перегруппировку войск армии (Днепр, Одер). Основными способами форсирования были: с ходу (Дон, Десна, Снов, Нарев, Висла), с планомерной (Сев, Днепр) или короткой (Одер) подготовкой. Решение о форсировании с ходу обычно возникало в процессе развития операций, когда противник, дезорганизованный предыдущими боями, не успевал занять главными силами подготовленную оборону, прикрываемую рекой. Нередко в течение одной наступательной операции таким способом преодолевалось несколько рек. Особенно это проявилось на завершающем этапе Великой Отечественной войны, когда многие крупные реки были форсированы с ходу на широком фронте. Вопреки предвоенным взглядам этот способ стал основным, а боевой опыт 65-й и других армий был обобщен и в виде рекомендаций изложен в уставах и наставлениях Советской Армии.

Форсирование проводилось в самых различных условиях — зимой (по крепкому и недостаточно прочному льду, когда приходилось проделывать полыньи для оборудования [132] десантно-паромных переправ — Дон, Висла), весной (Одер), летом и осенью (Сев, Сож, Днепр, Нарев). Преодолевались глубокие и мелкие реки на разнообразных переправочных средствах.

Немецко-фашистское командование, стремясь сохранить за собой важные узлы сопротивления (Новгород-Северский, Гомель, Грауденц), создавало предмостные укрепления на берегу реки, обращенном к наступающему. Однако 65-я армия часто начинала форсирование без предварительной ликвидации этих укреплений. Наиболее удачно подобная операция была проведена юго-восточнее Новгород-Северского. Иногда предмостные укрепления противник использовал для флангового (встречного) удара по советским войскам (у Грауденца). Но это не приносило ему существенного успеха.

После планомерной или короткой подготовки, обычно в начале операции, войска 65-й армии успешно преодолевали водные преграды и создавали плацдарм для сосредоточения ударной группировки фронта. Характерным примером этого является форсирование Днепра у Лоева и Одера южнее Штеттина. Захват плацдармов на этих реках резко ухудшал положение противника, нарушал его оборону. Попытки фашистского командования использовать реки, особенно крупные, для стабилизации фронта обороны, чтобы затянуть войну, срывались советскими войсками.

Форсирование с ходу. В целях поддержания высоких темпов продвижения войска 65-й армии стремились преодолевать встречающиеся на пути водные преграды, как правило, с ходу, захватывать плацдармы, закреплять их за собой и развивать с них наступление, прежде чем противник успевал организовать прочную оборону на противоположном берегу и подтянуть резервы.

Важную роль в подготовке командиров сыграли вышедшие в 1943–1944 гг. Полевой устав и руководство по форсированию рек, а также директивы Ставки ВГК, которые обобщали опыт предшествующих операций. В них указывалось: форсирование как узких, так и широких рек с ходу возможно в условиях, когда противник не успел занять и организовать оборону, а также при преследовании противника, который или не имеет заранее подготовленной обороны, или, будучи деморализован, не успел ее организовать.

Успех форсирования в этих условиях обеспечивается быстротой, решительностью действий войск, особенно авангардов и передовых моторизованных отрядов, четко организованным взаимодействием всех родов войск и широкой инициативой [133] командиров войсковых соединений и частей, направленными на то, чтобы достигнуть реки раньше противника, овладеть переправами и захватить на противоположном берегу выгодный рубеж, а также выйти на коммуникации врага.

Огромное значение в развитии этого способа преодоления водных преград имели директивы Ставки Верховного Главнокомандования от 9 сентября 1943 г. о форсировании Десны и Днепра и от 21 августа 1944 г. о форсировании Нарева. В них говорилось о необходимости стремительного наступления и форсирования рек с ходу, чтобы не дать противнику закрепиться и подготовиться к сопротивлению. Это было новым в советском военном искусстве. До выхода директив наступавшие войска, как правило, встретив крупную водную преграду, останавливались для проведения подготовки и только после ее окончания проводили форсирование. Каждая наступательная операция, в конце которой войска выходили к крупному водному рубежу, считалась успешно завершенной только тогда, когда на противоположном берегу удавалось захватить, расширить и удержать один или несколько плацдармов.

К форсированию рек с ходу войска 65-й армии готовились заблаговременно. Еще во время разработки операции и боя намечался ряд мероприятий. Наиболее важными из них были: организация разведки реки и обороны на ее берегах; выбор участков форсирования; распределение табельных и сбор местных переправочных средств, заготовка подручного материала; подготовка личного состава к преодолению водных преград; планирование авиационного, артиллерийского и инженерного обеспечения форсирования и ведения боя на захваченных плацдармах.

Опыт 65-й армии показал, что, только имея исчерпывающие разведданные, можно принять правильное решение на форсирование, наиболее целесообразно использовать свои силы и средства. Во всех случаях разведка проводилась задолго до выхода войск армии к реке. Начинала ее авиация, которая и визуальным наблюдением, и особенно аэрофотографированием давала ценные сведения о характере реки и обороны противника, а также о передвижении его резервов. После выхода к реке разведка, в том числе и инженерная, преимущественно велась наблюдением. Для этого развертывалась широкая сеть наблюдательных пунктов у реки.

Командиры и штабы всех степеней, зная цели и направления наступления, заранее продумывали различные варианты [134] преодоления рек и их обеспечения. В штабе 65-й армии наступление с форсированием реки проигрывали на карте, макете местности, проводили подготовку войск на водоемах в тылу соединений (Висла, Одер).

Крупные речные преграды части обычно форсировали с ходу в процессе развития наступления в оперативной глубине (до 100–200 км). В этих условиях штабы армии и соединений планировали лишь использование переправочных средств, а на подходе к реке анализировали данные о противнике, особенности реки в полосах своего наступления, принимали меры по сбору подручных и подтягиванию к реке выделенных табельных переправочных средств.

Армия получала задачу на форсирование за 3–5 дней, а корпуса и дивизии — за 1–2 дня до выхода к реке.

Свое решение на форсирование командующий армией принимал, исходя из конкретно сложившейся обстановки. В нем он определял, какую группировку противника разгромить, где нанести главный удар, какие силы и средства для этого привлечь, каким способом осуществить форсирование, указывал задачи соединениям, порядок взаимодействия и управления. Обычно решение уточнялось на местности. Степень планирования была различной. Наиболее тщательным оно было на Десне и Висле: составлены планы инженерного обеспечения, в которых предусматривались возможные варианты форсирования, плановые таблицы переправ, проекты их оборудования и содержания.

Однако обстановка не всегда позволяла отработать необходимую документацию. При форсировании таких рек, как Дон, Снов, Сож, основными планирующими документами являлись директивы, приказы, дополненные частными и устными боевыми распоряжениями.

Опыт показал, что планировать форсирование рек необходимо заблаговременно, а табельные переправочные средства, в том числе и тяжелые понтонные парки, выдвигать непосредственно за первыми эшелонами наступающих войск. Уточнения производить в зависимости от изменения обстановки.

Боевой опыт свидетельствует, что в условиях преодоления рек с ходу увеличивается организующая роль командиров соединений и частей. Использование подручных переправочных средств планировалось, как правило, в дивизиях и полках, а табельных, особенно тяжелых, — в армии и корпусах. Это давало возможность использовать их наиболее целесообразно для переправы техники и тяжелых грузов. [135]

Армия форсировала реки в полосе шириной от 40 до 50 км, которая, как правило, разделялась на два или три участка. Каждый имел от трех до пяти пунктов переправ. Стрелковые корпуса на направлении главного удара имели полосы до 8 км, дивизии — от 2 до 6 км. Глубина задач дивизий была от 3 до 6 км, которая позволяла обеспечивать переправу на плацдармы последующих сил вне воздействия огня противника. Ближайшая задача полков — захват плацдармов глубиной до 2 км, что создавало условия для оборудования паромных переправ для вторых эшелонов дивизии. Опыт подтвердил правильность постановки таких задач.

При определении направления главного удара и участков форсирования командиры всех степеней стремились найти наиболее слабые места в системе обороны противника, использовать внезапность. В случае неудачи производилась быстрая перегруппировка сил и средств туда, где обозначился успех (Десна, Нарев, Висла).

Оперативное построение армии — в два или в один эшелон (с резервом) — в значительной степени определялось тем, в какой группировке армия наступала (или выдвигалась) при выходе к реке. Высокие темпы преследования противника достигались благодаря танковым войскам, особенно подвижным группам армии (на Нареве, перед Вислой). Главная их задача состояла в том, чтобы овладеть переправами и крупными узлами сопротивления в оперативной глубине. Однако это не всегда удавалось. Противник, как правило, взрывал переправы (на Дону, Нареве), танковые соединения, выйдя к реке, форсировали ее только мотострелковыми подразделениями, а танки и САУ вынуждены были ожидать подхода переправочных средств. Выявилась необходимость обеспечить танковые части так, чтобы они могли форсировать самостоятельно, без оборудованных переправ.

Боевые порядки соединений и частей были в основном в два эшелона, что позволяло наращивать силу удара на противоположном берегу. Одноэшелонное построение давало бы возможность преодолевать водный рубеж на более широком фронте, однако недостаток переправочных средств заставлял отказываться от форсирования одновременно всеми силами.

Решающее значение в обеспечении успеха имела внезапность. Она достигалась прежде всего форсированием с ходу одновременно многими соединениями на широком фронте (Десна, Сож, Нарев, Висла), так как в этом случае противник [136] не мог сосредоточить и использовать свои силы на каком-либо одном направлении. Тактическая внезапность достигалась и сокращением времени на организацию форсирования, отказом в ряде случаев от артиллерийской подготовки, оборудованием ложных переправ, скрытностью перегруппировок, широким применением дымовых завес, преодолением рек до ликвидации предмостных укреплений противника, действиями ночью, а также днем в облачную и туманную погоду, когда противник был лишен возможности вести прицельный огонь артиллерии и применять авиацию.

Начинали форсирование передовые (штурмовые) отряды. Они создавались на удалении одного-двух переходов от реки в соединениях первого эшелона армии.

Когда передовым отрядам не удавалось выполнить поставленную задачу, проводилась короткая, но тщательная подготовка форсирования. Ночью или на рассвете передовые отряды от дивизий первого эшелона занимали исходные районы на удалении 1,5 км от реки или на берегу (на окраинах населенных пунктов, опушках леса). Полки первых эшелонов находились в выжидательных районах на удалении 2–3 км, вторые эшелоны корпусов — 5–6 км, армии — в 15 км от реки. Сюда же подтягивалась и артиллерия.

Затем реку форсировали первые эшелоны дивизий с полковой и противотанковой артиллерией. В большинстве случаев им удавалось переправиться на другой берег в темное время. С рассветом противник начинал контратаки, усиливал орудийный и минометный огонь по переправам, появлялась авиация. Форсирование прекращалось или замедлялось. Бой с противником вели успевшие переправиться подразделения при поддержке артиллерии с исходного берега.

Боевой опыт еще раз подтвердил необходимость быстрого наращивания на противоположном берегу сил, способных расширить плацдарм и отразить контратаки ближайших резервов противника в течение дня. Первые эшелоны захватывали плацдарм на глубину 2–3 км. Вторые переправлялись тоже ночью и, как правило, отражали контратаки крупных резервов противника. Решающее значение имела своевременная переброска на плацдарм противотанковой артиллерии, орудий, выделенных для стрельбы прямой наводкой, огонь артиллерии с исходного берега, а также быстрое закрепление плацдарма инженерными заграждениями силами подвижных отрядов заграждений. [137]

Стрелковые войска 65-й армии составляли свыше 70% всего личного состава. Они могли форсировать реки в любых условиях обстановки и времени года, однако при обязательной огневой и ударной поддержке других родов войск.

Танковые и самоходные артиллерийские части в период наступления непосредственно поддерживали пехоту. На подходе к реке часть их действовала с передовыми отрядами, а иногда они объединялись в подвижную группу армии (Дон). С началом форсирования танки и САУ поддерживали своим огнем стрелковые войска с исходного берега или находились в резерве. Затем они использовались для быстрого расширения плацдармов и усиления противотанковой обороны.

Танковые корпуса составляли подвижные группы армии и в период преследования являлись главной ударной силой. При подходе к реке они стремились захватить мосты. Если это не удавалось, их мотострелковые подразделения, не дожидаясь стрелковых войск, преодолевали реку с ходу и сами захватывали плацдармы. К сожалению, в техническом отношении танковые соединения не были приспособлены к преодолению водных преград самостоятельно.

При форсировании рек с ходу огромную роль играла артиллерия. Однако вследствие высоких темпов наступления, недостатка горючего артиллерия усиления не успевала за стрелковыми и танковыми войсками. Подвоз боеприпасов затрудняли, как правило, растянутые коммуникации, отрыв тылов и баз артиллерийского снабжения. Малые реки удавалось преодолевать при поддержке той артиллерии, которая шла с войсками. При подходе к крупным рекам плотность артиллерии и обеспеченность ее боеприпасами оказывались недостаточными. Поэтому в целях достижения внезапности форсирование начиналось обычно ночью, без артиллерийской подготовки. Если же она проводилась, то в каждом конкретном случае ее продолжительность зависела от ширины водной преграды, характера обороны противника и других факторов.

Взаимодействие артиллерии со стрелковыми войсками поддерживалось путем расположения наблюдательных пунктов в непосредственной близости друг к другу и тесного общения командиров и штабов между собой на совместных рекогносцировках. После выхода к реке огневые позиции располагались: минометных батарей — 1–1,5 км от берега, дивизионной артиллерии — 2–2,5 км, корпусной и армейской — 4–5 км. Вся полковая и значительная часть дивизионной [138] артиллерия изготавливалась для ведения огня прямой наводкой. Легкие орудия, выделенные для ведения огня прямой наводкой, и батальонные минометы действовали с передовыми отрядами, прямо в боевых порядках, первыми переправлялись на подручных средствах на противоположный берег реки. Многие артиллерийские расчеты самостоятельно готовили плоты и транспортировали их.

Ночью артиллерия открывала огонь в том случае, если противник обнаруживал передовые отряды и они нуждались в огневом окаймлении.

Полковые, противотанковые орудия и минометы, как правило, находились в первых эшелонах и вели бои за расширение плацдарма непосредственно в боевых порядках стрелковых войск, отражая танковые контратаки противника. Оставшаяся на берегу артиллерия поддерживала форсирование как стрельбой прямой наводкой, так и огнем с закрытых позиций. Дивизионная артиллерия переправлялась со вторым эшелоном. Ее количество в каждом рейсе обусловливалось наличием переправочных средств. Переброска артиллерии крупных калибров осуществлялась после организации паромных переправ большой грузоподъемности или по мостам. На плацдармах артиллерия подчинялась общевойсковым командирам. Для точности ее огня вместе со стрелковыми подразделениями переправлялись артиллерийские корректировщики.

Хорошо была организована противовоздушная оборона переправ. 65-я армия, имея один зенитный артиллерийский полк, неоднократно усиливалась зенитной артиллерийской дивизией. Основные зенитные средства прикрывали переправы на направлении главного удара армии.

При форсировании рек с ходу важное значение приобретали действия авиации. Она вела разведку, содействовала передовым отрадам и подвижной группе армии в выдвижении к реке, захвату и удержанию плацдармов до подхода главных сил. Штурмовая и бомбардировочная авиация препятствовала планомерному отходу противника на очередные оборонительные рубежи, вела борьбу с его резервами. Истребители прикрывали передовые отряды, подвижную группу и войска. С началом форсирования авиация подавляла огневые позиции артиллерии и ближайшие опорные пункты, содействовала отражению контратак противника. К сожалению, армия часто имела слабое авиационное обеспечение (недостаточная авиационная поддержка, запаздывание с перебазированием авиации или ее перенацеливанием, плохая погода), что замедляло выполнение задач. [139]

Инженерное обеспечение являлось одним из самых главных видов подготовки форсирования. Как показывает опыт 65-й армии, в среднем в наступательных операциях Великой Отечественной войны приходилось форсировать реки шириной до 100 м через каждые 40–60 км, шириной до 200 м — через 100–150 км, более крупные — обычно на завершающем этапе наступательной операции, когда войска не имели достаточных сил, чтобы немедленно развить успех.

Инженерное обеспечение во всех случаях проходило в сложных условиях. Быстрые темпы продвижения, растянутость коммуникаций, необходимость разминирования и ремонта дорог и мостов, отставание танков, авиации, недостаток горючего для автотранспорта — все это приводило к тому, что тяжелые табельные переправочные средства отставали от войск и прибывали к берегу уже после начала форсирования, да их и не хватало в то время. В этих условиях от войск требовалась большая организованность и изобретательность, широкое использование легких табельных и подручных переправочных средств.

В тех случаях, когда по данным инженерной разведки было известно, что в районе переправы подручных средств нет, материалы для их постройки заготавливались по мере подхода войск к водной преграде и подвозились к местам переправ транспортом частей и соединений. Особую роль играли своевременно собранные и умело использованные местные средства — рыбачьи лодки и любые подручные материалы.

На широких водных рубежах эффект применения ряда переправочных средств был незначителен. Если на Десне, например, использовались штурмовые мостики, то на более широких реках их сносило течением, как и самодельные плоты, а канаты при большой длине не выдерживали нагрузки и часто рвались. Рейсы на веслах были очень продолжительные. Дон, Вислу стрелковые войска форсировали по льду, но переброска техники требовала более надежных переправ.

Основными видами оставались десантные и паромные переправы из легких табельных и подручных средств. Однако при форсировании главными силами соединений, особенно тяжелой артиллерией, танками, и переправе тылов решающую роль играли табельные переправочные средства, хотя их и было ограниченное количество. Существенным недостатком являлась слабая моторизация паромов и лодок, что приводило к замедлению темпов форсирования. К строительству [140] мостов инженерные войска приступали немедленно после захвата плацдарма. Работа под ударами артиллерии и авиации противника, недостаток заранее подготовленных конструкций, отсутствие необходимой механизации — все это, несмотря на героические усилия личного состава, приводило к медленному вводу мостов в строй.

Для надежного обеспечения форсирования создавайся резерв табельных средств у начальника инженерных войск армии до 30% и у каждого дивизионного инженера 10–15%. За счет резервов усиливались перенравы на направлении главного удара. Маневр переправочными средствами сводился к усилению переправ за счет армейского резерва и к переброске переправочных средств с участков, где форсирование закончилось или в них отпала необходимость. Недостатком маневра являлась медлительность переброски переправочных средств с промежуточных водных рубежей к основным.

Как правило, на каждый полк первого эшелона имелись один-два пункта переправ. С захватом плацдарма создавался армейский пункт. Устраивались и ложные, демонстративные переправы — одна-две на дивизию. Коменданты переправ подчинялись инженерным оперативным группам и имели с ними надежную телефонную, а иногда и радиосвязь.

Невысокие темпы форсирования рек, особенно на завершающем этапе операции, приводили к тому, что противник подтягивал к районам форсирования резервы и при поддержке авиации наносил контрудары с целью ликвидации захваченных плацдармов. Поэтому боевые действия по их удержанию и расширению нередко приобретали ожесточенный и длительный характер (Нарев). Войсковые саперы в этом случае выполняли трудные задачи по закреплению плацдармов и обеспечению продвижения на противоположном берегу. Подвижные отряды заграждений (ПОЗы) оказывали помощь пехоте, особенно при отражении контратак вражеских танков.

Опыт 65-й армии показывает, что табельные переправочные средства в достаточном количестве должны следовать за передовыми частями наступающих войск, для чего нужно выделять специальные средства передвижения. Быстрые темпы форсирования рек могут быть обеспечены лишь при наличии моторизованных средств переправы, механизации работ по строительству и наводке мостов из заранее заготовленных или имеющихся в войсках конструкций и понтонов. [141]

Для маскировки войск и ослепления противника широкое применение получили дымовые завесы, которые ставились с помощью дымовых машин, шашек, гранат, снарядов, мин и подручных материалов. Фронт и продолжительность дымопуска зависели от обстановки. В основном дымовые завесы применялись для достижения внезапности и скрытности форсировании, прикрытия перегруппировки войск и переправ.

В целом можно выделить следующие основные мероприятия по инженерной подготовке форсирования реки: разведка подступов к реке, самой реки, противоположного берега и системы обороны противника; выбор участков, пунктов переправ и путей подхода к ним; скрытное сосредоточение инженерных частей и переправочных средств; подготовка переправочных средств и инженерных частей к форсированию; сбор местных переправочных средств и подтягивание к району переправ табельного переправочного имущества; заготовка подручных материалов для переправочных средств и мостовых конструкций, подготовка их к форсированию (строительству мостов, эстакад); организация комендантской службы; оборудование исходных и выжидательных районов; подготовка к закреплению захваченного плацдарма.

Одним из факторов успешного форсирования реки с ходу являлась четкая организация взаимодействия всех родов войск и авиации. Для руководства войсками, форсировавшими реку на направлении главного удара, устраивались вспомогательные пункты управления, расположенные в 5–7 км от берега. Наблюдательные пункты оборудовались в непосредственной близости от реки.

Командные и наблюдательные пункты командиров соединений и частей были также приближены к реке: корпусов — 3–4 км, дивизий — 1,5–2 км и полков — 1–1,5 км от реки. Иногда командные пункты командиров полков располагались непосредственно на берегу. Их перенос на противоположный берег командиры полков производили с первым эшелоном дивизий — после переправы первого эшелона дивизии, корпусов — после переправы вторых эшелонов дивизий.

Для непосредственного руководства переброской войск в армии создавалась оперативная группа переправ. Ее возглавлял начальник штаба инженерных войск армии, в состав входили офицеры штабов инженерных войск фронта и армии, приданных инженерных и понтонных соединений и частей. Располагалась оперативная группа на удалении 3 — [142] 4 км от основной армейской переправы, что позволяло быстро реагировать на все изменения в обстановке.

Бесперебойность управления достигалась хорошо развитой системой связи. На исходном берегу организовывалась надежная проводная связь штабов, наблюдательных пунктов с оперативной группой переправ, командирами форсирующих соединений и комендантами основных пунктов переправ. Особое внимание уделялось радиосвязи взаимодействия. Главным средством связи с частями, высадившимися на противоположном берегу, было радио. С захватом плацдармов оборудовалась проводная связь. Кроме того, назначались офицеры связи, конные и пешие посыльные, использовались сигнальные ракеты.

Большую роль в успешном форсировании рек сыграла партийно-политическая работа, суть которой заключалась в том, чтобы обеспечить выполнение боевой задачи так, как этого требовали приказы Верховного Главнокомандующего. Несмотря на сложность и трудности обстановки, политорганы воспитывали личный состав армии в духе высокого наступательного порыва, самоотверженности и массового героизма. Только за форсирование рек 300 воинов 65-й армии и придаваемых ей соединений и частей были удостоены звания Героя Советского Союза. Важными чертами партийно-политической работы были конкретность, гибкость, применение различных форм и методов в зависимости от характера обстановки.

Политорганы проводили большую работу по подбору и обучению партийных и комсомольских активистов. За счет перевода коммунистов из тыловых подразделений в каждом батальоне и почти в каждой роте (батарее) были созданы полнокровные партийные и комсомольские, организации. Большое внимание уделялось укреплению партийной и комсомольской прослойки в подразделениях, которые первыми осуществляли бросок через реки. Командиры и политработники широко пропагандировали опыт форсирования водных преград, в газетах печатались материалы о способах и средствах форсирования. Эти же вопросы обсуждались на партийных и комсомольских собраниях. Особое внимание уделялось авангардной роли коммунистов в период форсирования и борьбы за плацдармы.

В годы войны 65-я армия совершенствовала искусство форсирования рек с планомерной и короткой подготовкой. Так были форсированы Сев (август 1943 г.), Днепр (октябрь 1943 г.) и Одер (апрель 1945 г.).

Планомерно подготовленное форсирование отличалось более [143] высокой обеспеченностью войск танками и САУ, артиллерией, боеприпасами и табельными переправочными средствами, лучшей поддержкой авиации. В подготовительный период (5–8 суток) командующий армией принимал решение, штабы планировали форсирование, ставили задачи войскам, организовывали взаимодействие и управление, материально-техническое обеспечение. Политорганы проводили мероприятия по морально-политическому воспитанию воинов.

Форсирование делилось обычно на три этапа. Первый начинался с артиллерийской и авиационной подготовки и заканчивался спуском переправочных средств на воду. Второй включал преодоление реки частью сил первого эшелона и заканчивался захватом плацдарма, глубина которого предохраняла переправу войск от ружейно-пулеметного и артиллерийско-минометного огня противника. Третий предусматривал переправу последующих эшелонов и переход в наступление на противоположном берегу с целью расширения плацдарма или развития наступления в тактической, а затем в оперативной глубине. Решающую роль в данном способе форсирования, как это было на Днепре и Одере, сыграло сосредоточение мощных артиллерийских и авиационных средств, которые смогли подавить оборону противника.

В отличие от форсирования с ходу в этом случае штаб 65-й армии мог тщательно отрабатывать документацию на форсирование, которая давала возможность не только определить задачи соединениям и частям, но и контролировать их деятельность как в процессе подготовки, так и в ходе операции.

Основным документом на форсирование являлся приказ командующего армией. На его основе разрабатывались планы боя, инженерного обеспечения и график переправы. На наш взгляд, многие положения этой документации могут найти свое практическое претворение и в современных условиях.

При форсировании рек с планомерной или короткой подготовкой 65-я армия действовала не на направлении главного удара фронта. Несмотря на это, основной тенденцией было сокращение полосы форсирования. Так, на Днепре при общей полосе наступления 65 км форсирование проводилось на участке 17,5 км, а на Одере при полосе наступления 17 км — на участке 4 км.

Прорыв подготовленной, сильной обороны противника на противоположном берегу требовал глубокого построения [144] поиск. Как на Днепре, так и на Одере, боевые порядки корпусов, дивизий и полков были в два эшелона. Кроме того, на Одере в резерве находилась стрелковая дивизия и в полосе армии действовала подвижная группа — танковый корпус. Основные силы и средства сосредоточивались на направлении главного удара. Увеличивались плотности сил и средств на участках форсирования. Так, если на Днепре на 1 км фронта в среднем приходилось свыше 41 орудия и миномета (лишь в отдельных соединениях 127), то на Одере — 239 орудий и минометов калибра 76 мм и выше. Артиллерийская подготовка на обеих реках предусматривалась 40–45 минут. Повысилась и сила авиационных ударов. Особое внимание обращалось на прикрытие форсирующих войск от авиации противника.

Во время форсирования реки с планомерной или короткой подготовкой решающее значение имели табельные переправочные средства. Если при форсировании Днепра преобладали подручные и местные средства на десантных переправах (70–80%), то при преодолении Одера их было только 10%. Недостатком являлась слабая моторизация десантных и паромных переправ. Сравнительно медленно даже для того времени оборудовали мостовые переправы — в основном на третьи-четвертые сутки. Трудности встречались при переправе танков и САУ. Так, на Одере танки и САУ 1-го гв. танкового корпуса в основном перебрасывались на паромах и только частично — по мосту.

Продолжительность артподготовки, проводимой перед началом форсирования, устанавливалась с таким расчетом, чтобы переправочные средства передовых батальонов (штурмовых отрядов) подошли к противоположному берегу с ее окончанием. С началом преодоления роки первыми эшелонами дивизий артиллерия поддерживала их огнем со своего берега. Особую роль играли орудия, которые вели огонь прямой наводной. Большое значение имел огонь артиллерии при переходе частей и соединений в наступление на противоположном берегу с целью расширения плацдарма, а также при отражении вражеских контратак и контрударов. От мощности огневой поддержки во многом зависел темп наступления.

Как и при форсировании с ходу, серьезное внимание уделялось достижению внезапности, взаимодействию родов войск и авиации, а также обеспечению твердого и устойчивого управления войсками.

Наличие водных преград усложняло материально-техническое [145] и медицинское обеспечение. Наиболее сложно было регулировать доставку войскам боеприпасов и горючего.

Говоря о медико-санитарной службе, следует заметить, что медицинские учреждения и госпитали отставали от войск из-за недостатка средств переправы. Только благодаря инициативе, организованности и самоотверженности медицинских работников непосредственно на поле боя раненые получали своевременную и эффективную помощь.

* * *

Таким образом, войска 65-й армии, как и войска ряда других армий, в годы Великой Отечественной войны накопили богатый опыт форсирования крупных водных преград различными способами и в самых разнообразных условиях обстановки. Форсирование не являлось самоцелью. Оно диктовалось интересами непрерывного наступления, а искусство его осуществления развивалось вместе с искусством подготовки и ведения армейских наступательных операций и полностью отвечало улучшению организационной структуры войск, все большему насыщению армии военной техникой, высокому политико-моральному состоянию личного состава.

Современное оснащение войск боевой техникой и вооружением в корне меняет формы и способы ведения военных действий. Но форсирование рек и в наши дни будет оставаться одной из сложнейших задач, требующей от войск высокой выучки и большого напряжения моральных и физических сил. Поэтому, безусловно, творческое изучение опыта форсирования рек войсками 65-й армии позволит более обоснованно подходить к решению проблем подготовки и ведения современных наступательных операций с преодолением крупных водных преград. [146]