Изучение истории вооруженных сил Русского государства дает возможность проследить, как изменение экономических и политических условий государства приводило к коренным изменениям в составе и организации русской армии и изменению способов войны.
Являясь одним из важнейших органов Русского государства, вооруженные силы были вместе с тем носителями передового военного опыта русского народа.
В настоящем труде автор стремился на основе конкретного фактического материала показать самостоятельность развития вооруженных сил Русского государства, а также их тесную связь с экономическим и политическим развитием страны.
Самостоятельное изучение вооруженных сил Русского государства началось с середины XIX в., когда в общеисторической литературе накопился некоторый запас фактических сведений {1}.
Одной из наиболее ранних работ была «Военная история Российского государства» Зотова. Первая часть труда, посвященная периоду до XVIII в., вышла в свет в 1839 г. Эта книга имела значение для своего времени как первый опыт составления военной истории России.
Более ценным для изучения истории русского войска явилось «Историческое описание одежды и вооружения российских войск с древних времен до 1841 г.», составленное Висковатым. В тексте и примечаниях этого издания [4] имеются отдельные сведения об устройстве и вооружении войска и о войнах в древней Руси.
По существу первым специальным исследованием по истории русского войска было исследование И. Беляева «О русском войске в царствование Михаила Федоровича и после его до преобразований, сделанных Петром Великим», опубликованное в 1846 г.
В 1858 г. вышел в свет первый том «Истории царствования Петра Великого» Н. Устрялова. Девятая глава этого труда («Русское войско до Петра») в 1856 г. была напечатана отдельной брошюрой. Автор, исходя из антинаучной концепции о создании при Петре I регулярной армии по западному образцу, извратил историю вооруженных сил Русского государства до Петра.
Еще большему искажению подверглась история русских вооруженных сил в книге П. Гудима-Левковича «Очерк исторического развития вооруженных сил России до 1708 г.», опубликованной в 1875 г. История русского войска до XVIII в. рассматривается автором как введение к военно-преобразовательной деятельности правительства Петра I. По сравнению с ранее опубликованными работами дворянских военных историков в очерке еще более искажена история русского войска. Автор дает неправильную периодизацию развития вооруженных сил, отрывая их от развития Русского государства и общей исторической обстановки.
В 1877 г. начала выходить многотомная «Русская военная история» Н. С. Голицына. Первые два тома этого издания посвящены периоду до XVIII в. Работа Голицына являлась отражением реакционной политики дворянского правительства конца XIX в. и не давала правдивого освещения истории русских вооруженных сил. По существу «Русская военная история» Голицына была шагом назад в изучении истории вооруженных сил Русского государства.
Основной порок всей работы — отрицание самостоятельного пути развития вооруженных сил Русского государства.
Автор пытается доказать, что русский народ заимствовал свое военное устройство у других народов (у норманов, потом у азиатских народов и венгров, позднее у западных народов).
Из своей фальсификаторской концепции, подкрепленной ссылками на сочинения иностранцев, Голицын исходил и при изложении истории развития вооруженных сил. Он [5] искажал историческую действительность и преклонялся перед иностранной военной организацией.
С 1888 г. начала публиковаться «Русская военная сила» (Очерк развития выдающихся военных событий от начала Руси до наших дней), составленная обществом офицеров Генерального штаба в Москве. Первые пять выпусков, изданные в 1888–1890 гг., посвящены периоду с древнейших времен до XVIII в. По своему характеру это общедоступный очерк, написанный на основе ранее изданных общеисторических и военно-исторических работ. В сжатой форме в нем даны, в основном правильно, общие сведения по развитию вооруженных сил Русского государства.
Упадок дворянской и буржуазной исторической науки в начале XX в. отразился и на военно-исторической литературе. В 1909 г. стал выходить из печати «Курс истории русского военного искусства» А. Баиова (Курс лекций, читанных автором в академии Генерального штаба).
В 1911 г. был опубликован первый выпуск «Истории русской армии и флота» — коллективный труд группы генералов и офицеров царской армии и флота. Одна из глав этого выпуска — «Очерк истории военного искусства в России до Петра Великого» — написана профессором Военной академии генерал-майором А. Г. Елчаниновым. Курс Баиова и очерк Елчанинова ярко свидетельствуют об упадке дворянской и буржуазной исторической науки.
Отдельные работы П. О. Бобровского, Д. Ф. Масловского, А. З. Мышлаевского и других авторов посвящены преимущественно XVII в. Авторы этих работ либо преклоняются перед иностранцами и отрицают самостоятельность русской военной организации и русского военного искусства (Бобровский), либо идеализируют поместную дворянскую конницу (Масловский).
В заключение необходимо указать общие черты, характерные для всей дворянской и буржуазной историографии в области освещения истории вооруженных сил Русского государства до XVIII в. Дореволюционная историческая литература оказалась не в состоянии показать классовую сущность вооруженных сил и изолировала их развитие от истории государства. В то же время дворянская и буржуазная литература носит ярко выраженный классовый характер и направлена на укрепление господства дворянства и буржуазии. Дворянские и буржуазные историки не верили в творческие силы русского народа и отрицали самостоятельный путь развития русских вооруженных сил. [6]
Военно-историческая литература дореволюционной России хотя и накопила некоторое количество фактического материала, однако резко отставала от общеисторической литературы. Она не создала периодизации военной истории, не смогла показать связь и преемственность военного дела в XVII — XVIII вв. Слабое использование первоисточников и некритическое отношение к «трудам» иностранцев о России привели дореволюционных историков к многочисленным фактическим ошибкам, искажающим историю русских вооруженных сил.
Дворянские и буржуазные военные историки в силу своей классовой ограниченности не смогли создать научной истории русской армии и флота.
Советские историки, вооруженные теорией марксизма-ленинизма, много сделали для создания подлинно научной истории СССР (в том числе истории вооруженных сил) и для разоблачения антинаучных взглядов и концепций дворянских и буржуазных историков. В трудах академика Б. Д. Грекова, в коллективных работах сотрудников Института материальной культуры и Института истории Академии наук СССР, в исследованиях Б. А. Рыбакова, Л. В. Черепнина, К. В. Базилевича, И. И. Смирнова, А. А. Новосельского и др. содержатся ценнейшие сведения по истории вооруженных сил и военной истории Русского государства до XVIII в. Выход в свет Истории СССР, том 1, под редакцией Б. Д. Грекова, С. В. Бахрушина и В. И. Лебедева явился новым этапом в освещении истории вооруженных сил Русского государства. В этом труде был поставлен ряд вопросов военно-исторического характера, не освещенных или искаженных в дореволюционной литературе и требующих монографического изучения (появление постоянного войска, зарождение регулярной армии, состояние военной техники и т. п.).
Менее успешной оказалась первая попытка осветить историю вооруженных сил и русского военного искусства в целом за XV — XVII вв. В 1939–1940 гг. была опубликована «История военного искусства с древнейших времен до первой империалистической войны» полковника Е. Разина, чч. I — II. Во второй части труда (военное искусство средневекового феодального общества) содержится очерк вооруженных сил и военного искусства с Киевского государства до конца XVIII в. Серьезные ошибки, допущенные автором в освещении вооруженных сил Русского государства, [7] явились результатом некритического использования дореволюционной литературы.
Свидетельством дальнейшего роста советской военно-исторической литературы является работа полковника А. А. Строкова {2}, которому удалось собрать, систематизировать и на основе марксистско-ленинского учения изложить обширный материал по истории военного искусства рабовладельческого и феодального общества. В труде полковника Строкова значительное место отводится развитию вооруженных сил Русского государства в XV — XVII вв.
Самостоятельных работ по истории вооруженных сил Русского государства до XVIII в. в советской литературе нет. Настоящий краткий очерк имеет своей целью дать основные сведения о строительстве вооруженных сил в XV — XVII вв.
Со времени существования древнерусского государства — Киевской Руси русские вооруженные силы известны по летописным источникам под названием «рать», «вой», «воинство», «войско», «сила», «полки». Названия «рать» и «войско» сохранились в официальных документах Русского государства до XVIII в. По своему классовому составу и организации вооруженные силы не были едиными и состояли в основном из двух частей: княжеских и боярских дружин и народного ополчения.
У славянских племен еще задолго до образования Киевского государства существовали дружины, сопровождавшие племенных князей в походах. Образование Киевского государства способствовало росту и усилению значения дружин. Княжеские дружины состояли из старших (старейших) и младших (молодших) дружин. Старшие дружинники (княжии мужи, бояре) являлись ближайшими советниками князя и вместе с князем решали («думали») вопросы государственного управления.
В мирное время старшие дружинники назначались наместниками и волостелями в полученные от князей в управление и кормление {3} города и волости, а во время войны являлись воеводами отдельных отрядов или всего войска. Во время походов старшие дружинники часто собирались [8] у князя для определения способов ведения войны, составления планов военных действий, условий мира и т. п., выполняя в таких случаях роль военного совета. Дружина являлась политической и военной опорой киевских князей.
На службу к князю дружинники-бояре являлись со своими дружинами. Положение старшего дружинника определялось не только его личной боевой опытностью, но главным образом той вооруженной силой, которую он приводил с собой в виде собственной боярской дружины (отроки, детские). Боярские дружины известны по сохранившимся источникам с X в. В княжеском войске боярские дружины составляли особые отряды, не смешивались с княжеской дружиной и были независимы от князя. Боярские дружины представляли значительную вооруженную силу.
Кроме старших дружин, князья имели еще младшие дружины, являвшиеся в полном смысле слова собственной дружиной князя, его личной охраной. Младшие дружинники известны под именем «гридьба», «отроки», «детские», позднее «дети боярские», «дворяне». В мирное время младшие дружинники были домашними слугами и ближайшими помощниками князя. Они сопровождали князя в «полюдье» для сбора дани, а позднее являлись сборщиками податей. В отличие от бояр младшие дружинники несли рядовую ратную службу сами. О внутренней организации дружин источники не дают никаких сведений.
С расширением феодального землевладения старшие дружинники превращаются в крупных землевладельцев-вотчинников, имевших большие привилегии в области управления, суда, сбора налогов и пошлин. Дружинная организация распалась, и взаимоотношения между князьями и старшими дружинниками — боярами приняли характер вассальной зависимости.
Феодальные отношения проникли и в младшие княжеские и боярские дружины. За свою службу младшие дружинники получали от князей и бояр во временное владение земельные участки. При переходе дружинника на службу к другому князю эти земли у него отбирались. «Служни земли» явились зародышем поместного (условного) владения землей, получившего свое полное развитие и превратившегося в общегосударственную систему землевладения в период образования и развития Русского централизованного государства.
Земельные пожалования и служба при княжеском дворе изменили не только социальный состав дружинников, но и [9] сущность дружины в целом. С конца XII в. княжеские и боярские дружины известны уже под именем «дворов». В состав княжеского «двора» входили и служилые бояре со своими дворами (княжеский «двор» в широком смысле слова).
Взаимоотношения между князьями, их боярами и вольными слугами (детьми боярскими) определялись особыми договорами, согласно которым бояре и слуги могли служить любому князю по своему усмотрению.
Княжеские и боярские дворы отдельных княжеств насчитывали несколько тысяч человек. Такое войско могло поддерживать порядок внутри княжества, подавлять сопротивление закрепощенного населения и участвовать в межкняжеских феодальных войнах, но при возникновении внешней военной опасности оно все же не представляло серьезной силы.
Когда княжествам угрожала опасность со стороны соседей, в войско привлекались народные массы — «вой» (народное ополчение). Народное ополчение было организовано в полки. Полковая военная организация на Руси существовала еще в период зарождения Киевского государства. Возникла она, повидимому, в эпоху разложения родового строя и образования военной демократии. Об этом свидетельствует и само слово «полк», которое (как и слово «войско») у славянских племен означало народ.
Происхождение полка связано с военной организацией народа, известной под именем десятичной. Все члены рода или племени, способные носить оружие, а позднее взрослое население города и прилегающей области составляли «тысячу» во главе с военачальником — тысяцким. Тысяча делилась на сотни, которыми командовали сотские, сотня — на десятки со своими десятскими. Вся эта военно-народная администрация была выборной. Такая наиболее простая организация вооруженных сил наблюдается и у других народов на определенной ступени их общественного развития.
Ко времени появления на Руси первых князей там уже существовала готовая военная (десятичная) организация славянских племен. Князья использовали эту организацию, приспособив ее для укрепления своей власти. Это было началом постепенного подчинения военно-народной организации государственной власти.
Организация народного ополчения по полкам получила дальнейшее развитие в период феодальной раздробленности Руси. Полком назывался всякий отдельный отряд [10] вооруженных воинов в виде ополчения княжества или области, городской «тысячи» или отдельной сотни. В этом смысле и княжеский двор (дружину) можно назвать полком. Полком также называлось и целое войско нескольких княжеств. Так как это войско состояло, как и ополчение княжества или области, из нескольких самостоятельных более мелких по составу полков, численный состав полка не имел твердо установленных границ. Перед боем русские воины «исполчались», т. е. выстраивались в определенном боевом порядке (по полкам).
Основным ядром народного ополчения являлось городское население (ремесленники и другие «черные» люди), но привлекались и другие группы городского населения (местные бояре со своими слугами, купцы и т. п.), а также сельское население — смерды. В период общей военной опасности все горожане, способные носить оружие, состояли в ополчении. Ратники выступали в поход со своим оружием и, смотря по материальной обеспеченности, выполняли конную или пешую службу. Города и волости, выставлявшие служилых людей, снабжали их довольствием и вооружением.
Дворянские и буржуазные историки утверждали, что лучшей частью войска, игравшей в бою решающую роль, были дружины и что только в чрезвычайных случаях вооружались горожане и сельские жители. Несомненно, что княжеские и боярские дружины составляли ядро войска, вокруг которого группировались полки народного ополчения, но все это не дает оснований считать феодальные дружины решающей силой в обороне страны.
По своей численности дружины не могли иметь большого самостоятельного значения в военных действиях. Кроме того, во время битв князья берегли свои дружины как личную охрану и на случай, если понадобится преследовать обращенного в бегство противника. Дружина — двор, как постоянная часть вооруженных сил, являлась классовой опорой князя в управлении княжеством.
Народное ополчение имело недостатки (слабая дисциплина, отсутствие сплоченности и т. д.), но в ополчении сражались самые верные сыны Родины, с оружием в руках отстаивавшие от врага родную землю. Частые созывы ополчений давали народу навыки в ратном деле, достаточные при тогдашнем уровне военного искусства для успешной борьбы с врагом. [11]
По роду службы русское войско делилось на конницу и пехоту. Большинство в княжеских и боярских дружинах и дворах составляли конные воины. Народное ополчение имело и конных и пеших воинов. Уже в первых нам известных походах киевских князей в состав войска входили конные и пешие отряды. Наличие тех и других сохранилось и позднее.
Во время боя существовало тесное взаимодействие между пехотой и конницей. Конница иногда сражалась и в пешем строю. Пешие воины, составлявшие большую часть войска, успешно сражались при осаде и обороне городов, а также со степными кочевниками и закованными в доспехи западноевропейскими рыцарями. Главной силой в походах славян-руссов по Черному, Балтийскому и Каспийскому морям, в походах по рекам и в речных сражениях являлись пешие отряды.
Вооружение русских воинов соответствовало уровню своего времени. В бою применялись обоюдоострые мечи, сабли, длинные и короткие копья (сулицы или дротики — метательные копья), топоры, рогатины, деревянные луки со стрелами, ножи. Из защитного вооружения воины имели кольчуги, шлемы-шишаки и щиты.
С развитием ремесленного производства вооружение русских воинов совершенствуется и становится более разнообразным. Увеличилось количество мечей, получают более широкое распространение сабли, боевые топоры-секиры. Кроме ручного оружия, используются особые метательные орудия — прообраз будущей артиллерии (пороки и др.), которые существовали на Руси еще при князьях Святославе и Владимире.
В период феодальной раздробленности Руси произошли изменения в организации войска и его боевого порядка. Составные части войска получили название полков. Перед боем войско обычно выстраивалось в составе трех полков (центр и фланги) или пяти полков (центр и расчлененные фланги). Расчленение войска на полки повышало маневренность и боевую силу войска. Стало возможным в зависимости от боевой обстановки усиливать фланги за счет центра, и наоборот. Значительно облегчалось командование всем войском.
Построение войска на поле боя в составе трех или пяти полков позволяло осуществлять охват флангами противника и вести бой на его уничтожение. Такой боевой порядок [12] блестяще применил Александр Невский в Ледовом побоище на Чудском озере в 1242 г.
Все достижения в устройстве и боевом использовании русского войска получили дальнейшее развитие в великом княжестве Московском в XIV — XV вв.
Главными составными частями войска в великом княжестве Московском оставались великокняжеский двор и народное ополчение. Численность княжеского двора значительно возросла. Среди московского боярства появились «служебные» князья со своими дворами. Это были лишившиеся политической самостоятельности бывшие удельные князья {4} и их потомки. Ряды московского боярства также пополнились боярами из других русских княжеств, откуда бояре переходили на службу к более сильному московскому князю.
В отношении бояр и других вольных княжеских слуг по-прежнему оставалась в силе формула старых договорных отношений о свободе службы. Но со временем, несмотря на наличие формального права свободного отъезда со службы, московские князья стали его ограничивать по отношению к своим вольным слугам. Ограничения коснулись самого важного элемента служебных отношений — права землевладения. Теперь бояре и другие княжеские слуги, переходя на службу к другому князю, лишались своих земельных владений в Московском княжестве. Московские князья располагали и другими средствами, ограничивавшими свободу службы. Это были условное владение землей и раздача кормлений за службу. Наконец, против отъезжавших со службы бояр, своих политических противников, московские князья применяли различные карательные меры.
Наряду с великокняжеским войском (двором) в княжестве Московском продолжало существовать народное ополчение, известное в источниках под именем «московской рати». Эта рать состояла в основном из городского населения (ремесленников и купцов), а в случае необходимости пополнялась и сельским населением. С расширением территории Московского княжества увеличивалась и численность рати, так как в присоединяемых княжествах постепенно вводились московские порядки несения ратной службы.
Обособленность народного ополчения, имевшего своего военачальника — тысяцкого, от княжеского войска мешала [13] объединению вооруженных сил княжества. После смерти тысяцкого Василия Вельяминова в 1374 г. эта должность была упразднена. Это мероприятие имело большое политическое значение. Народное ополчение отныне окончательно подчинялось княжеской власти, и созыв его происходил только по указаниям князя.
Наряду с увеличением численности московского войска улучшалась и его техническая оснащенность. Источники дают право считать, что впервые огнестрельное оружие было применено в 1382 г. при обороне Москвы. Несколько позднее огнестрельные орудия появились в других русских княжествах, а с конца XIV в. русская артиллерия становится составной частью вооруженных сил — сначала при обороне и осаде городов, а затем (в централизованном Русском государстве) и в полевой войне.
Для крупных военных действий войска одного Московского княжества было недостаточно. Московские князья договаривались о совместных действиях с другими князьями, еще не потерявшими своей самостоятельности.
В письменных договорах московских великих князей с другими русскими великими и удельными князьями предусматривалось, что если московский князь сядет на коня или пошлет в поход своих воевод, то это же обязаны сделать и другие князья. Договорные обязательства не всегда являлись надежным средством в объединении вооруженных сил. Договор мог быть в любое время нарушен, что неоднократно и подтверждала история феодальных войн, но в руках московских князей это была все же единственная возможность объединить силы нескольких княжеств и приучить князей к совместным действиям. С другой стороны, договорные обязательства содержали элементы подчинения русских князей московским князьям. Это положило начало дальнейшему и более прочному объединению вооруженных сил княжеств в единое войско централизованного государства.
Наиболее ярко успехи московских князей в объединении вооруженных сил выявились в знаменитой Куликовской битве (1380 г.). Войско московского князя Димитрия Донского насчитывало, по словам летописцев, более 400 тысяч человек «воиньства конного и пешего». Допуская здесь наличие некоторого преувеличения, нужно все же отметить единодушие источников, утверждавших, что «от начала миру не бывала такова сила русских князей и воевод местных». [14]
Куликовская битва представляет собой одну из самых блестящих страниц русской военной истории. Русское войско, собранное далеко не со всей русской земли и уступавшее татарам в численности, под руководством выдающегося полководца Димитрия Донского одержало на Куликовом поле блестящую победу. Хотя Куликовская битва и не привела к немедленному и окончательному избавлению от татарского ига, но тем не менее значительно подорвала могущество татар. Для окончательного освобождения от татарского ига необходимо было ускорить централизацию всех русских сил, ликвидировать военную раздробленность.
В дореволюционной исторической литературе имела распространение «теория», согласно которой русские заимствовали у других народов устройство вооруженных сил, вооружение, образ военных действий (тактику), военное искусство в целом.
Все это не соответствует истине.
На самом деле военное искусство славян-руссов развивалось своим собственным путем в соответствии с конкретными историческими условиями. Уже в боевых действиях Святослава ярко выявилось оригинальное военное искусство руссов, начало которого уходит в VI — VII вв., когда славянство вышло на международную арену и повело борьбу с аварами и Восточно-Римской империей (Византией).
Русское крестьянство и городское ополчение (народ) играли в сражениях большую роль, чем на Западе. Это отличало вооруженные силы Руси от западноевропейских.
Русская пехота, состоявшая в основном из крестьянского и городского населения, в отличие от пехоты Запада могла вести самостоятельные действия. Такие крупные сражения, выигранные Русью, как Ледовое побоище и Куликовская битва, явились результатом совместных усилий конных и пеших воинов.
Бой русского войска в XII — XIV вв. также существенно отличался от боя западноевропейских войск. В то время как на Западе бой сводился к действию единоборствующих групп, на Руси в бою осуществлялось взаимодействие всех воинов и отдельных частей боевого порядка.
Утверждение дворянских и буржуазных историков относительно влияния татаро-монголов на русское военное искусство не имеет под собой научной основы. Известно, что монголы и тем более другие кочевые народы стояли [15] ниже русского народа как в отношении общественного развития, так и в организации вооруженных сил.
Феодальная разобщенность русских княжеств была основной причиной успешного наступления монголо-татар на Восточную Европу. Феодальная раздробленность ослабила военную мощь русского народа, но не приостановила его исторического развития. Куликовская битва — яркий пример превосходства русской военной организации и русского военного искусства над западноевропейской и монгольской военной системой. [17]