Шапка офицерская, средней пушистости.

Рассказывал мне эту опупею с шапками один знакомый подполковник в отставке, который учился там. Так вот, такая ситуёвина с шапками там сложилась, в этом училище. Курсачам выдавали так называемые курсантские шапки. Чем они от солдатских отличались — не знаю, врать не буду. Но думаю — ничем. Верх из серого сукна и искусственный серый мех. Но, и в этом вся фишка, курсанты, отпрыски состоятельных родителей, могли за деньги купить в военторговском магазине офицерскую шапку, это не возбранялось. Глянешь так на строй курсантиков — и сразу видно «детей из приличных семей». Не буду сейчас о социальном неравенстве, наоборот, это священное право родителей — помогать своим чадам, у меня самого тоже есть дети. Не о том рассказ.

Так вот, прислали в училище курсантов из «братских стран» Азии и Африки, борющихся с гидрой международного империализма. И тут началось...

Все иностранные курсанты ходили только в офицерских шапках. А у наших ребят они были, признаться, большой редкостью. Но ведь хочется получше выглядеть, особенно перед девушками в увольнении. Да и вообще, хочется носить красивую меховую офицерскую шапку, а не треух из «свинячьего» меха. Военные вообще щеголеваты и неравнодушны к форме. А кто, спрашивается, равнодушен? К тому, чтоб получше одеться и прилично выглядеть?

И тогда наши курсанты разработали и тактически грамотно стали осуществлять операцию «Шапка». Дело было так. По парадной лестнице спускается сын братской страны, борющейся с колонизаторами-угнетателями. За ним с безразличным видом, прикинувшись ветошью, следует советский курсант. И вот, свесив руку с лестницы, он даёт отмашку другому курсанту, который стоит в самом низу этой лестницы, у рубильников. Тот, другой, моментально вырубает свет на лестнице. И у курсанта братской страны с головы бесследно пропадает шапка. Та самая, средней пушистости. А на следующий день в строю у курсантов было одной офицерской шапкой больше. «Где взял, где взял — в военторге купил!» Конечно, подкладка шапки помечалась хлоркой, но кто из вас, служивший в армии, не знает, как той же хлоркой вывести метку?Курсанты из братских стран стали ходить по лестнице, оглядываясь. И если за собой увидят подозрительного курсанта славянской национальности, то останавливаются и пропускают его вперёд. Тогда наши курсанты стали не ходить за азиатами-неграми, а просто стоять и курить на лестничной площадке. Тем паче, что как раз там, на лестнице, и были места для курения. И как только мимо курящего курсанта проходил иностранец в офицерской шапке... ну, вы сами уже догадались. Свет пропадал, шапка тоже.

Тогда все ино-курсанты срочно пришили к шапкам резинки и носили свои головные уборы средней пушистости, пропустив резинки под подбородком. Но наши курсанты нанесли ответный удар: как только иностранец в офицерской шапке шёл по лестнице, свет по условному сигналу вырубался рубильником и наш курсант, ПЕРЕРЕЗАВ РЕЗИНКУ НОЖНИЦАМИ, пропадал во тьме вместе с шапкой.

…Эх, много чего ещё тот подполковник рассказывал, ну почему я не записывал за ним?

Хымик!

Как-то ехал домой с дачи поздно вечером, по темноте уже. Дача моя сильно за городом, а город называется Питер. Где-то на траверзе, как говорят моряки, Гатчины (до Питера ещё пятьдесят километров) увидел на обочине двух мужиков, поднявших руку, как Ленин на пьедестале. Голосуют, значица, чтоб подвезли их. Я и притормозил рядом с ними. А что — всё равно в город еду, чего не подвезти?

— Мужик, до города подвезёшь?

— Садитесь.

Мужики, что уселись на заднем сидении моей потрёпанной «шестёрки», были крепко поддавшие, шумные, горластые. И завели со мной оживлённую беседу.

— Мы, — кричали они, стуча себя в грудь кулаком, — военные моряки! Мы — североморцы!

— Что ж, — говорю, — это здорово.

А что — действительно здорово. Как сухопутный человек, питаю глубокое уважение ко всем, кто ходит по морям. А они продолжали:

— Мы — подводники! Мы — с атомоходов! Ты знаешь, что такое атомный подводный ракетоносец? Рассекает волну такая здоровенная сигарообразная дура в одиннадцать тысяч тонн водоизмещением, наверху у неё — рубка. По бокам рубки — большие такие ласты, горизонтальные рули. А за высокой рубкой — ба-а-альшой ангар для баллистических ракет. Вот что такое подводный ракетоносец!

— Проект 667БДРМ, если не ошибаюсь, — вставил я. — С ракетами РСМ-54.

— О! А ты откуда знаешь? Служил на подлодках?

— Нет, — говорю. — Случайно знаю.

Служил я в своё время стройбате, но не стал это уточнять вслух.

— А ты знаешь, — распалялись военморы ещё больше, — какие люди у нас на атомках служат? Отличные ребята! К примеру, писателя Александра Покровского знаешь? Смотрел его фильм «72 метра», читал его книги?

— Смотрел, — говорю. — И книги его читал.

Мою фразу они, похоже, прослушали, и продолжали шуметь:

— Саня Покровский — вот такой парень!!! (Один из пассажиров выставили вверх большой палец правой руки)

— А вы что — служили с ним вместе на подлодках? — спрашиваю их.

Они на секунду смутились.

— Нет... с ним не довелось встречаться.

И тут же с жаром продолжили:

— Но мы знаем людей, которые с ним служили. И книги его читали — всё правильно он про подлодки пишет. Вот такой мужик Покровский! (Снова большой палец кверху.) Отличный мужик! Мировой мужик!!! А-а-а, хрен ли говорить, наш человек, подводник. Классный парень!!!

И вдруг один из них, который постарше, сделал паузу и добавил тихо:

— Но химик.

— Да, уж... — добавил многозначительно другой.

— Ребята, — говорю офицерам. — Мне ваш флотский юмор не понять: что плохого в том, что он химик? Мне это очень важно знать, у самого старшая дочка учится в университете на химика.

— Ну, как тебе объяснить... Понимаешь — химик он...

А его товарищ горячо добавил:

— Не, как человек Саня Покровский — отличный мужик, отвечаю за слова! Вот только — химик он. Не служил ты на флоте, не понять тебе...

Довёз я их до города. Но сам до сей поры ломаю голову — чем же их химики не устраивают?

Александр Михайлович, не дай дураком помереть, просвети сухопутного человека — в чём фишка? А то у самого дочка — химик.

Лошадь в противогазе.

С окончанием эпохи Великой Дружбы СССР и Китая (уже мало кто помнит то время: «Москва-Пекин», «русский и китаец — братья навек, крепнет единство народов и рас») перед руководителями Китая, в числе других проблем, со всей остротой встал вопрос — с чьей помощью теперь перевооружать свою многочисленную, но технически отсталую армию? Да и вооружение, полученное от Советского Союза, быстро устаревало. И пекинские дипломаты усилено стали посещать западных военных, в Китай стали горячо зазывать иностранные делегации. При этом постоянно подчёркивалось, что китайская армия нацелена не на страны Запада, в чём легко убедиться, глянув на карту (где Китай — а где Запад), а против «советских социал-империалистов».Для западных военных делегаций часто показывали милитаризованное шоу: воины спецназа демонстрировали китайское кунфу: рубили воздух деревянными мечами, бамбуковыми шестами и нунчаками, пробивали головой, рукой и пятками легкобронированные укрытия и защитные сооружения.

Особой гордостью китайцев была джигитовка, которую показывали уйгуры — прирождённые наездники и снайперы, на своих выносливых и неутомимых лошадях. Коронным блюдом была стрельба из винтовки на полном скаку по мишеням. Кто ездил верхом — тот знает, что попасть в цель на скачущей галопом лошади почти невозможно. Чтобы совсем поразить воображение иностранцев, стреляющий всадник был в противогазе. Я сам несколько раз видел в своё время эти документальные кадры: китайский всадник, в хлопчатобумажных гимнастерке и штанах, в фуражке, в противогазе, на полном скаку стреляет из трёхлинейки, лихо передёргивая затвор.

Посмотрев на это на самом деле изумительное искусство всадника, представитель бундесвера спросил через переводчика китайского генерала:

— Скажите, а зачем всадник в противогазе?

Китайцы переглянулись: нет, они слышали, что все «жители окраинных земель» (иностранцы) глупы и непонятливы, но чтоб настолько...

Генерал терпеливо объяснил гостю, что в современной войне вероятно применение противником боевых отравляющих веществ. При слове «противник» китаец невольно посмотрел на север, в сторону необъятного и грозного СССР.

— А вам известно о кожно-нарывных и прочих отравляющих веществах, которые при попадании на открытые участки тела вызывают сильный зуд, нарывы и даже смерть? — не успокаивался немец.

Китайские военные поджали губы: подловил их бундес. В одном хэбэ и противогазе не навоюешь на заражённой местности. Пришлось выкручиваться перед иностранцем:

— Разумеется, мы знаем о современных отравляющих веществах, китайские солдаты имеют защитные средства, аналог советского ОЗК (общевойсковой защитный комплект). Но для демонстрации искусства наездничества и стрельбы всадник решил не одевать ОЗК.

И тогда немец задал ещё вопрос:

— А лошадь? Для лошадей у вас тоже предусмотрены ОЗК и противогазы?

...

Больше иностранцам этот трюк не показывали.