Группировка (в исходном положении)

В результате огромной работы была, наконец, создана организационно и расположилась на театре военных действий следующая группировка войск на Дальнем Востоке, предназначенная для разгрома Квантунской армии.

Забайкальский фронт: командующий — маршал Малиновский, член Военного совета — генерал-лейтенант Тевченков, начальник штаба — генерал армии Захаров. В состав фронта вошли: 36-я армия генерал-лейтенанта Лучинского, 39-я армия генерал-полковника Людникова, 6-я гвардейская танковая армия генерал-полковника Кравченко, 53-я армия генерал-полковника Манагарова, 17-я армия генерал-лейтенанта Данилова, советско-монгольская конно-механизированная группа генерал-полковника Плиева и 12-я воздушная армия маршала авиации Худякова. Задача фронта — наступать в полосе шириной 2300 километров и через 15–20 суток выйти на рубеж в глубине 600–800 километров. В дальнейшем, взаимодействуя с 1-м Дальневосточным фронтом, завершить окружение и уничтожить главные силы Квантунской армии.

Командование 1-го Дальневосточного фронта, с которым предстояло взаимодействовать Забайкальскому фронту, было в таком составе: командующий — маршал Мерецков, член Военного совета — генерал-полковник Штыков, начальник штаба — генерал-лейтенант Крутиков. В состав фронта вошли 35-я армия генерал-лейтенанта Захватаева, 1-я Краснознаменная армия генерал-полковника Белобородова, 5-я армия генерал-полковника Крылова, 25-я армия генерал-полковника Чистякова, Чугуевская оперативная группа генерал-майора Зайцева, 10-й механизированный корпус генерал-лейтенанта Васильева и 9-я воздушная армия генерал-полковника Соколова.

Если посмотреть на карту театра военных действий, невольно возникает мысль, что наступление советских войск со стороны Приморья в глубь Маньчжурии является наиболее перспективным. Но в полосе 1-го Дальневосточного фронта сосредоточены главные силы 1-го японского фронта, а вдоль границы создана сплошная зона укрепленных районов. Учитывая это, первоначально предполагалось начать наступление войск фронта на десять дней позднее Забайкальского фронта, чем заставить японцев перебросить часть своих сил в полосу Забайкальского фронта и тем самым ослабить группировку, противостоящую войскам 1-го Дальневосточного фронта.

Единства мнений по этому вопросу у руководства Ставки и фронтов не было. Разновременный переход фронтов в наступление мог привести к серьезным осложнениям для Забайкальского фронта, поскольку противник в этих условиях мог сравнительно свободно маневрировать по внутренним оперативным линиям крупными группировками своих сил. Незадолго до начала военных действий вариант разновременного перехода в наступление был признан нецелесообразным, и наступление всех трех фронтов началось одновременно.

Ближайшей задачей ударной группировки фронта считался разгром противостоящих сил 1-го фронта японцев и овладение важным узлом обороны и коммуникаций городом Муданьцзяном. В дальнейшем фронту предстояло развивать наступление на Гирин, навстречу войскам Забайкальского фронта, а частью сил — на Харбин, навстречу войскам 2-го Дальневосточного фронта, с целью расчленения, окружения и окончательного разгрома Квантунской армии.

Как видим, этим двум фронтам предстояло осуществлять ту часть общего замысла, которая определена словом директивы «окружить», а то, что предусмотрено в той же директиве «рассекать и совместно уничтожать», возлагалось на 2-й Дальневосточный фронт. Он находился в центре между 1-м Дальневосточным и Забайкальским фронтами. Его командующий — генерал армии Пуркаев, член Военного совета — генерал-лейтенант Леонов, начальник штаба — генерал-лейтенант Шевченко. В состав фронта вошли: 2-я Краснознаменная армия генерал-лейтенанта Терехина, 15-я армия генерал-лейтенанта Мамонова, 16-я армия генерал-лейтенанта Черемисова, 5-й отдельный стрелковый корпус генерал-майора Пашкова, Камчатский оборонительный район генерал-майора Гнечко и 10-я воздушная армия генерал-полковника Жигарева.

Я неслучайно привел такой плотный перечень имен, званий, номеров соединений — рассчитываю на то, что живы еще в наши дни участники боев на Востоке. Знакомые имена, дивизии породят добрые воспоминания о боевых друзьях. А может быть, и у более молодых остались от отцов и дедов фронтовые записки, по которым можно проследить в дальнейшем моем повествовании боевой путь и добрые дела родственников.

При подготовке войны с Японией одним из первых, с кем начал советоваться Верховный главнокомандующий, был начальник тыла Красной Армии генерал Хрулев. Опытный тыловик, Андрей Васильевич, зная, какая начнется горячка при переброске войск по единственной Транссибирской магистра ли, уже в декабре 1944 года (!) начал создавать на Востоке запасы материальных средств и вооружения! К 1 апреля 1945 года успел туда отправить (а на западе еще вовсю гремели бои) 4640 минометов, 2200 орудий, свыше 410 миллионов патронов к стрелковому оружию и около 3 200 000 артвыстрелов!

Василевский, получив назначение на пост главкома на Востоке, тоже встретился в первую очередь с Хрулевым.

Кстати, в 2004 году опубликована моя книга «Генерал армии Хрулев. Великий интендант». В ней подробно рассказано об этом выдающемся организаторе тыла в годы Великой Отечественной войны. Он обеспечивал фронты от Белого до Черного моря продовольствием, обмундированием, боеприпасами всех калибров, горючим для автомашин, самолетов и танков.

Был в службе Хрулева и такой просто невероятный случай. Привожу разговор Сталина с Хрулевым в начале 1942 года, когда железные дороги охватил полный паралич: эшелоны с оборудованием заводов и разным имуществом и населением из западных областей заклинились с эшелонами, везущими на фронт оружие, боеприпасы, людские пополнения. Все это горело и взрывалось под ударами господствовавшей в воздухе немецкой авиации. Министр путей сообщения Каганович не справлялся со своими обязанностями. Вот в такой критической ситуации Сталин вызвал генерала Хрулева, как пишет тот:

«Я сегодня внесу предложение в Политбюро о назначении вас наркомом путей сообщения, — сказал Сталин.

Я просил его не делать этого, поскольку мой авторитет слишком мал для большой армии железнодорожников, и мне будет крайне трудно справляться с таким большим делом. Если Каганович, будучи членом Политбюро ЦК партии, будучи членом ГКО, не справился, то как же я смогу справиться.

Сталин начал меня убеждать:

— Все это вы можете получить в результате своей хорошей работы, кроме того, я буду вам помогать. Что, вы не верите, что я могу вам помочь?

Я отвечал:

— Я всему этому верю, но все-таки прошу не назначать меня наркомом путей сообщения.

После небольшой паузы Сталин обидчивым тоном еще раз заявил:

— Значит, вы меня не уважаете...

Не имея больше возможности доказывать и возражать, я спросил Сталина:

— Кто же будет начальником тыла Красной Армии?

Он ответил:

— Начальником тыла останетесь вы. Потому и целесообразно ваше назначение наркомом путей сообщения. Являясь одновременно и начальником тыла, вы используете все свое право наркома, чтобы в первую очередь обеспечить действующую армию.

В тот же день, 25 марта 1942 года, ровно в 12 часов ночи, я получил решение о назначении меня народным комиссаром путей сообщения».

Хрулев навел порядок на железных дорогах и вплоть до победы под Сталинградом совмещал две ответственные должности.

Операции советских Вооруженных Сил должны были развернуться на огромной территории. С севера на юг сухопутный театр военных действий простирался более чем на 1500 км, а с запада на восток — на 1200 км. Госграница СССР и Монгольской Народной Республики с Маньчжурией и Кореей, являвшаяся рубежом развертывания советских войск, тянулась более чем на 5000 км. Заметим, что общая протяженность всех европейских фронтов Второй мировой войны (Советско-германского, Западного и Итальянского) в январе 1945 года не превышала 3500 километров.

А теперь сосредоточьте ваше внимание и попытайтесь охватить масштабы переброски огромных объединений войск. Итак, вообразите расстояние в 12 тысяч километров! (Больше четверти экватора Земли, составляющего 40 тысяч километров.) И еще, для образного представления, вспомните, сколько хлопот доставляла вам поездка с семьей на отдых в Турцию или Грецию — перелет каких-нибудь 3–4 тысячи километров, а забот полон рот.

Вот и представьте «путешествие» огромных армий общей численностью около двух миллионов человек, которых надо всю дорогу кормить, поить, обслуживать в медицинском плане. Кроме людей, перевозилось огромное количество вооружения — танки, орудия, спецтехника. Большая протяженность коммуникаций при слабо развитой сети железных дорог резко повышала роль автомобильного транспорта и автомобильных дорог.

Наибольшим количеством автомобилей располагал Забайкальский фронт (49 053 автомобиля). На степных просторах Даурии и Монголии, с чрезвычайно большой протяженностью коммуникаций, автомобильному транспорту принадлежала решающая роль. В период подготовки операции в войска Забайкальского фронта ежедневно отправлялось около 3 тысяч автомобилей с различными грузами.

Для подготовки и содержания военно-автомобильных дорог во фронтах и в армиях имелось достаточное количество дорожных частей. Однако оснащение и обеспеченность имуществом этих частей, прибывших в основном с Запада, не соответствовали условиям театра военных действий. В дорожных частях недоставало автотранспорта, палаток, брезентов, цистерн для воды и другого имущества. Трудности организации дорожного обеспечения усугублялись еще и тем, что большинство автомобильных дорог на театре военных действий не имели покрытий, и надежное движение по ним автотранспорта было возможно лишь в сухую погоду.

Дорожные войска во фронтах к началу операции были расставлены с учетом опыта боевых действий на советско-германском фронте. Основные их силы и средства были сосредоточены на главных направлениях и максимально приближены к войскам. В Забайкальском фронте в целях быстрейшего восстановления дорог на решающих направлениях из состава дорожных войск и дорожно-строительных организаций Читинской области были созданы два внештатных (сводных) механизированных отряда, включавших в себя наиболее исправные тракторы, грейдеры и другие механизмы, а также наиболее опытные кадры.

Для Тихоокеанского флота и сухопутных войск, расположенных на побережье, на острове Сахалин, на полуостровах Камчатка и Чукотка, решающее значение в выполнении оперативных, снабженческих и эвакуационных перевозок имели водные пути сообщения. Эти перевозки в подготовительный период осуществлялись по коммуникациям Японского, Охотского и Берингова морей, а также по нижнему течению Амура и через Татарский пролив. Перед началом операции здесь имелось 222 транспортных судна общей грузоподъемностью свыше 1 миллиона тонн. Этот тоннаж обеспечивал потребности в нем, однако использование транспортных судов для воинских перевозок осложнялось недостатком портов и портовых пунктов, их слабым развитием и оборудованием. В большинстве своем к началу подготовительного периода они были не приспособлены для погрузки и выгрузки боевой и транспортной техники и других воинских грузов. В ходе подготовки к операции во Владивостокском порту была развернута специальная база перевалки воинских грузов с железнодорожного на морской транспорт и обратно. Однако и она не имела своих причалов и необходимого оборудования. Все это отрицательно сказывалось на организации и осуществлении воинских перевозок.

В отдельных случаях воинские перевозки выполнялись и военно-транспортной авиацией. Для этого в состав всех трех фронтов были включены соответствующие части.

Большая часть оперативных объединений, соединений и частей, прибывших с Запада в состав Забайкальского фронта, в том числе 39-я, 53-я общевойсковые и 6-я гвардейская танковая армии, выгружались в районе Чойбалсана. Но в связи с тем, что однопутная железная дорога на участке Карымская — Борзя — Баин-Тумэн (Чойбалсан) не могла пропустить в установленные сроки требуемое количество эшелонов, часть артиллерии на механизированной тяге и моторизованные соединения пришлось выгрузить на железнодорожных станциях между Читой и Карымской. Отсюда до района сосредоточения они следовали своим ходом (от 600–700 км до 1000–1200 км). Из района Баин-Тумэна (Чойбалсан) войска всех трех армий и части усиления выдвигались в районы развертывания на государственной границе еще на 250–300 километров.

Войска и тыл, совершавшие марши на такие большие расстояния в степной и полустепной местности, испытывали большие трудности, особенно в обеспечении горючим, твердым топливом, продовольствием, фуражом, водой, в техническом, медицинском и ветеринарном обеспечении. В Забайкалье и в МНР в этот период от жары перегревались двигатели танков и автомашин, личный состав войск быстро утомлялся. В танках и автомашинах плавилась кислотоупорная масса аккумуляторов. При передвижении войск, особенно автомобильных колонн, в воздухе поднимались сплошные тучи песчаной пыли, что не только затрудняло движение и демаскировало колонны, но и вызывало усиленный износ механизмов и материальной части танков и автомашин. В условиях высоких температур значительно увеличился расход горючего и воды. Все это требовало дополнительных сил и средств тыла для обеспечения войск как в ходе марша, так и после его завершения, снижало боевую готовность частей и соединений. Природные же источники питьевой и хозяйственной воды и твердого топлива (дров) на путях движения войск встречались крайне редко.

Войска Забайкальского фронта выполнили огромный объем работ, связанных с обеспечением соединений и частей водой. Только за период 10 июля — 8 августа 1945 г. при помощи внештатных команд частей и соединений ими было построено 1194 и отремонтировано 322 шахтных колодца, развернут 61 пункт водоснабжения. На маршрутах движения войск колодцы оборудовались на удалении 15–30 км друг от друга. На каждом пункте водоснабжения была создана комендантская служба во главе с начальником пункта — офицером инженерных войск или общевойсковым.

В войсках 1-го и 2-го Дальневосточных фронтов вопрос водоснабжения не был столь острым и сложным. Наличие в полосах этих фронтов мощных рек — Амур, Сунгари, Уссури, Нонни — с их многочисленными притоками, а также подготовленных еще в мирное время колодцев в Приамурье и Приморье значительно облегчило снабжение войск питьевой водой.

Перегруппировка войск Забайкальского фронта на полупустынной местности потребовала особо тщательной организации снабжения их продовольствием и фуражом.

Был определен наиболее выгодный ассортимент продуктов питания личного состава в условиях жаркого климата и безводной пустынной местности. Картофель, свежие овощи, мясо и рыба быстро портятся и требуют значительного времени для приготовления горячей пищи. Более рациональным оказалось использование быстро разваривающихся концентратов, мясных и мясорастительных консервов, макаронных изделий, твердых жиров, сахара и чая. Эти продукты не требуют большого расхода воды на их кулинарную обработку, устойчивы к хранению.

Большую работу в период подготовки к операции проделала медицинская служба.

К началу операции в Забайкалье и на Дальнем Востоке имелось 166 200 госпитальных коек. Каждая армия, в зависимости от ее состава и боевой задачи, имела от 5 до 12 полевых подвижных госпиталей, 2–4 для легкораненых, 2 инфекционных и 1–2 сортировочно-эвакуационных госпиталя, по одной автосанитарной роте.

С многочисленными трудностями столкнулась ветеринарная служба. Среди лошадей отмечались случаи эпидемии сапа и кровепаразитарных заболеваний, а в Забайкальском фронте — еще и энцефалита. Серьезной бедой являлись также случаи чумы крупного рогатого скота в ряде населенных пунктов Приморья и Хабаровского края.

Ветеринарной службе фронтов пришлось провести целый ряд организационных и учебных мероприятий.

Органами тыла во главе с А. В. Хрулевым, его заместителем Виноградовым и Центральным управлением военных сообщений под руководством генерала Ковалева И. В. была проделана титаническая работа, как при подготовке, так и в ходе войны.