Друзья-товарищи

С Владимиром Яковлевичем Климовым, старейшим русским конструктором по авиационному моторостроению, Героем Социалистического Труда, моя работа переплетается самым тесным образом. Мотор М-105, получивший во время войны название ВК-105, по инициалам «Владимир Климов», был установлен на моих самолётах. Сочетание высоких качеств мотора и самолёта дало возможность получить быстроходные и маневренные истребители.

Владимир Яковлевич — на первый взгляд, человек неприступный, холодный, суровый. На самом деле это обаятельный, добрейшей души товарищ, остроумный и весёлый собеседник.

Мы работаем с Климовым в тесном содружестве. Создавая мотор, Владимир Яковлевич советуется со мной. И я, когда проектирую новый истребитель, стараюсь как можно полнее удовлетворить запросы Владимира Яковлевича, стремлюсь создать на своей будущей машине всё для наиболее благоприятной работы его нового мотора.

Если конструктор самолёта поставит хороший мотор, но не обеспечит ему нормальных условий работы, не подберёт хорошего винта, плохо рассчитает или неудачно подберёт масляный и водяной радиаторы, неудачно закапотирует мотор, то мотор хотя работать и будет, но не даст полной мощности, а самолёт не достигнет большой скорости и высоты полёта.

Задача главного конструктора-самолётчика — превратить мощность авиационного двигателя в скорость, маневренность и высоту полёта. Для этого он располагает большими возможностями современной науки и конструкторского искусства. Нужно только эту науку правильно и грамотно сочетать в работе мотора с самолётом. Это прекрасно понимает Климов, об [67] этом ни на минуту не забываю я. Поэтому нам и удавалось создавать быстроходные, маневренные машины с мощным огнём.

Климов одним из первых среди конструкторов мира понял, как важно вооружать самолёты-истребители пушками. Он много сил потратил на решение этой задачи.

Владимир Яковлевич так сконструировал свои моторы, что они позволяют установить пушку непосредственно на моторе. Вал мотора, на котором закреплён винт, представляет собой полую трубу, и в отверстие этой трубы проходит ствол пушки. Во время работы мотора пушка может действовать, причём стрельба из неё не связана с опасностью прострелить вращающиеся лопасти винта.

Выдающееся достижение Владимира Яковлевича в своё время позволило нам, советским конструкторам-самолётчикам, установить на истребитель пушки крупного калибра.

На самолете, кроме того, установлены более мелкие пушки и пулемёты, которые стреляют через плоскость вращения винта. Эти пушки называются синхронными. Они соединены механизмом, позволяющим пушкам делать выстрелы синхронно: пушка стреляет каждый раз, как лопасть винта проходит мимо её ствола.

Самый молодой из основных советских авиационных конструкторов — Артём Иванович Микоян. Это передовой культурный инженер. Он пользуется заслуженным авторитетом и уважением людей, с которыми работает.

Скромный большевик, подлинный новатор в технике, Артём Иванович смело ломает все преграды и, преодолевая трудности, разумно рискуя, прокладывает пути высоким скоростям полёта. Он добился больших успехов и является одним из пионеров советской реактивной авиации.

Артём Иванович — отличный товарищ. Коренастый, смуглый, с чёрными курчавыми волосами, с постоянной улыбкой на лице. Он своим появлением всегда вносит оживление. Его остроумная, с лёгким кавказским акцентом речь неизменно овладевает вниманием товарищей. [68]

Микоян в начале своей конструкторской деятельности занимался под руководством Поликарпова. Но он быстро проявил себя с самой лучшей стороны, и ему поручили самостоятельную конструкторскую работу. Доверие правительства Артём Иванович блестяще оправдывает. Он не боится брать самые трудные задания и с успехом их решает.

Среди наших лётчиков самолёты Микояна пользуются большой популярностью.

Микоян, как и я с Ильюшиным, окончил Военно-воздушную академию имени Жуковского, и поэтому мы вроде как бы однокашники. Нас связывает крепкая товарищеская дружба. Мы часто советуемся по работе и помогаем друг другу решать сложные вопросы.

Над созданием истребителей работает известный советский конструктор Семён Алексеевич Лавочкин. В отличие от «мигов» и «яков», истребителей с двигателями водяного охлаждения, на его машинах установлены двигатели воздушного охлаждения.

Лавочкин внёс много нового в развитие отечественной истребительной авиации. Например, прессованная пропитанная специальной смолой древесина высокой прочности, инициатором производства которой был Семён Алексеевич, нашла широкое применение на его истребителях.

Впервые Лавочкин выступил в содружестве с конструкторами Гудковым и Горбуновым. Перед самой Отечественной войной они создали одноместный истребитель ЛаГГ-3.

После этого Семён Алексеевич уже один создал ряд широко известных в стране истребителей Ла.

Часто Лавочкину, Микояну и мне одновременно поручаются одинаковые задания. И тогда между нами развёртывается горячее соревнование: кто сделает скорей, кто сделает лучше, чья машина будет принята на вооружение. Эти вопросы волнуют не только нас, главных конструкторов, но и наши многочисленные конструкторские коллективы.

Все мы — авиационные конструкторы Микоян, Лавочкин, Ильюшин, Туполев и я — работаем дружно, и каждый [69] старается дать лучшее, на что способен. Партия и правительство много нам помогают. Работа наша на виду у товарища Сталина, который всемерно поощряет соревнование между конструкторами, каждого ценит по заслугам, невзирая на то, у кого какой стаж, кто стар, а кто молод.

Старшие

Когда я был ещё молодым конструктором, пример двух хорошо известных творцов советских самолётов, Туполева и Поликарпова, всегда стоял передо мной. Я искренне завидовал Поликарпову, смотрел на его истребители, как на недосягаемые. Это подхлёстывало меня в работе. Всегда относился я с большим уважением к конструкторским и организаторским способностям Туполева.

На заре развития советской авиации у нас было три конструкторских бюро: Туполева, которое впоследствии переросло в основное конструкторское бюро по выпуску тяжёлых самолетов; Поликарпова, занимающееся преимущественно истребителями, и конструкторское бюро Григоровича по гидросамолётам.

В то время гидроавиация в стране не получила широкого развития, и потому конструкторская деятельность Григоровича была ограничена и он мало известен своими работами.

Герои Социалистического Труда Туполев и Поликарпов являются ветеранами строительства советской авиации. Они прославили на весь мир крылья нашей Родины.

Поликарпов завоевал себе доброе имя своими замечательными истребителями И-15, И-16 и «Чайка». На них наши сталинские лётчики разнесли в пух и прах вражескую авиацию в боях у озера Хасан и на Халхин-Голе. Эти истребители в своё время считались лучшими в мире.

Туполев машинами ТБ-1 и ТБ-3 создал нам славу самой сильной по бомбардировщикам авиационной державы. Эти бомбардировщики на Халхин-Голе и Хасане проявили себя с самой лучшей стороны и сбросили тысячи тонн бомбовой нагрузки [70] на головы японских захватчиков. Когда в 1934 году советские лётчики прилетели на трёх самолетах ТБ-3 в Италию, они произвели там настоящую сенсацию.

Туполев первый в Советском Союзе положил основание металлическому самолётостроению. До него самолёты у нас строились преимущественно деревянные.

Конструкторское бюро Туполева при большом внимании и постоянной поддержке правительства за короткое время выросло в огромный научно-исследовательский и конструкторский коллектив.

Под руководством Туполева в 1936 году был построен самолёт РД, что значит «рекордная дальность». Самолёт назвали инициалами его конструктора АНТ. Это была 25-я конструкция Туполева. На АНТ-25 в 1937 году Чкалов, Байдуков и Беляков, а вслед за ними Громов, Данилин и Юмашев совершили свои беспримерные в истории авиации перелёты из Москвы в Америку через Северный полюс без посадки.

Туполев создал также наш основной бомбардировщик предвоенного периода СБ, что значит «средний бомбардировщик».

Бомбардировщик Туполева периода Великой Отечественной войны был одним из лучших.

Туполев, а также его заместитель и правая рука — Архангельский начинали свою деятельность в авиации еще под руководством Николая Егоровича Жуковского — основоположника и создателя авиационной науки.

Какой огромный путь пройден с тех пор! Окреп и вырос многочисленный коллектив авиаконструкторов, Наша отечественная авиация стала лучшей в мире.

Ильюшин

К Сергею Владимировичу Ильюшину я питаю исключительно дружеское чувство. С первых шагов своей конструкторской деятельности я пользовался постоянной поддержкой этого обаятельного человека, замечательного конструктора, большевика. [71]

С авиацией Ильюшин связан давно. При проведении первой авиационной недели в Петербурге в 1913 году он был чернорабочим на аэродроме по расчистке и выравниванию поля.

В 1914 году его призвали в армию. На Петербургском комендантском аэродроме он прошёл школу от рабочего до моториста и лётчика. В гражданскую войну Ильюшин был уже начальником мастерских авиационного поезда, который перебрасывали с одного фронта на другой для ремонта самолётов.

Я познакомился с Ильюшиным, когда он был слушателем старшего курса Военно-воздушной академии и уже в то время проявил себя талантливым авиаконструктором.

Мысль о создании бронированного штурмовика — истребителя танков и живой силы противника с воздуха — не пришла в голову ни одному авиационному конструктору мира, кроме Ильюшина.

Танк — грозное оружие. Против него применяется артиллерия, противотанковое ружьё, граната и другие средства наземной борьбы. Все они употребляются при непосредственной встрече с танками.

В отличие от этого, Ильюшин задался целью истребления вражеских бронированных машин с воздуха до того, как они войдут в соприкосновение с нашими войсками. Уничтожать танки противника на марше, на подходе к фронту, на исходных рубежах легче и эффективнее, чем на поле боя, потому что они не так рассредоточены. Уничтожая врага на расстоянии от фронта, мы лишаем его возможности наносить непосредственный вред нашим наземным войскам. Эту замечательную идею Ильюшин и воплотил в своём самолёте.

Конечно, нападать на танки может каждый самолёт, имеющий достаточно мощное стрелково-пушечное и бомбовое вооружение. Но наиболее действенная прицельная стрельба и бомбометание с воздуха должны производиться с небольших высот. Чем ниже летит самолёт, тем лучше лётчик видит цель и легче в неё попадает. [72]

Но танки защищаются, они имеют зенитные пулемёты, пушки. Ильюшин придумал простую вещь — он одел мотор, кабину летчика, радиатор и другие наиболее жизненные части своего самолёта в непробиваемую стальную броню. Его самолёт по существу является «летающим танком». Ему не страшен ружейный и пулемётный огонь, для него он неуязвим. Только орудийные снаряды прямым попаданием могут вывести штурмовик Ильюшина из строя, но прямое попадание в самолёт, летящий на малой высоте, маловероятно.

Когда штурмовики появились на фронте и напали на первые массы немецких танков, это привело фашистов в смятение. «Ильюшины» производили серьёзное опустошение в наземных войсках противника, в танковых и моторизованных колоннах. Немцы прозвали эту страшную для них машину «черной смертью».

Штурмовик Ильюшина — один из самых замечательных видов нашего оружия в Великой Отечественной войне.

Ильюшин пришёл к славе и выдающимся достижениям через серьёзные испытания.

В 1939 году он провёл крупное конструктивное изменение своего бомбардировщика, над которым тогда работал. Но на первых порах его постигла неудача. Когда самолёт пошёл в производство, в системе установки масляных радиаторов обнаружился дефект. Радиаторы не отнимали достаточного количества тепла у масла, выходящего из мотора.

Недостаток не так сложно было устранить — требовалось лишь время и спокойствие. А на заводе как раз создалась нездоровая атмосфера. На Ильюшина посыпались нарекания, что он недостаточно продумал систему охлаждения, что он запустил в серию непроверенные чертежи и что он является главным и основным виновником создавшихся на заводе неприятностей.

Некоторые недоброжелатели стали вообще подвергать сомнению всю работу Ильюшина и обливать грязью его машины. Конструктор тяжело переживал всё это. [73]

Правительство узнало о случившемся и не дало Ильюшина в обиду. Товарищ Сталин поддержал его, приказал обеспечить конструктору возможность дальнейшей плодотворной работы. Обстановку на заводе оздоровили. Ильюшин устранил дефекты самолёта, и через некоторое время он стал бесперебойно выходить с производства. В Отечественной войне этот самолёт сыграл большую роль как дальний бомбардировщик.

Вскоре после неприятностей с бомбардировщиком Ильюшин создал свой знаменитый штурмовик.

— Что это за машина, да какая маленькая у неё скорость, да кому она нужна с такой малой высотностью! — говорили некоторые «знатоки».

Недальновидные и ограниченные люди не могли понять, что штурмовик — не истребитель, что штурмовику не требуются большая скорость и высотность. Штурмовику нужны пушки, пулемёты, бомбы и, самое главное — броня, которая позволила бы применять всё это оружие против вражеских танков на малой высоте полёта.

Товарищ Сталин высоко оценил идею штурмовика. По его указанию, вопреки всяким разговорам, серийное производство этих самолётов было налажено в необычайно широком масштабе.

Сергей Владимирович отличается исключительной прямотой и кристальной честностью в отношениях с людьми. Он никогда не кривит душой, всегда прямо говорит то, что думает.

Ильюшин наделён неизменной жизнерадостностью, огромным запасом энергии. Он остроумен, замечательный собеседник и душа общества. Если в компании находится Ильюшин, можно наперёд сказать, что будет весело.

Ильюшин — охотник и рыболов. Охота его своеобразна. Он вылетает на самолёте По-2 в степь, выслеживает зверя и, как коршун, нападает на него сверху. Ни волк, ни лиса не уйдут от Сергея Владимировича. Он почти в упор расстреливает их с самолёта, тут же приземляется и собирает свои [74] трофеи. Это очень опасное занятие: в погоне за добычей недолго увлечься и врезаться в землю.

О своей охоте Ильюшин поведал как-то в узком дружеском кругу. В числе присутствовавших находилось одно высокое начальство. Все мы очень смеялись, и начальство не меньше других, когда Ильюшин с непередаваемым юмором рассказывал о том, как он гнался за лисой, и даже попытался показать уловки этой лисы. Однако на другой день, уже в служебной обстановке, ему строго-настрого запретили заниматься этим видом охоты...

Однажды мне пришлось сильно переволноваться за своего друга.

В 1935 году я построил спортивный трёхместный самолёт, красивый, удобный и простой в управлении. Этот самолёт принял участие в спортивном перелёте Севастополь — Москва и получил премию.

Ильюшину самолёт очень понравился. В то время в Воронеже строились его машины. Конструктор находился на заводе, но ему часто приходилось летать из Воронежа в Москву и обратно. Летал Сергей Владимирович на тихоходном По-2 и терял много времени. Ильюшин сам лётчик и умеет управлять самолётом. Он попросил меня подарить ему мою машину. Я сделал это с радостью.

Уже несколько раз Сергей Владимирович прилетал из Воронежа в Москву и каждый раз при встрече благодарил меня за машину.

И вот однажды вечером звонит начальник аэродрома и говорит:

— Товарищ Яковлев! Только что получено сообщение, что на пути из Москвы в Воронеж разбился конструктор Ильюшин на каком-то красном самолёте...

Подаренная мной Сергею Владимировичу машина была выкрашена в красный цвет.

Я замер от ужаса. Как разбился? Почему? Места себе не находил. Наконец, пришло счастливое сообщение: разбит самолёт, а летчик жив. [75]

Я увидел Ильюшина через несколько дней. У него была забинтована голова. С чувством невыразимой радости обнял я друга.

— Саша, — сказал он, — к тебе претензий нет. Самолёт замечательный, но, оказывается, мотор без масла не работает. И не следует упускать этой «мелочи».

Авария произошла по вине механика, который забыл заправить самолёт маслом. Посадку лётчику пришлось делать в темноте на незнакомом месте. На всю жизнь от этой неприятности у Сергея Владимировича на лбу остался шрам.