15. Гвардейцы идут на запад

И вот мы снова на пути к фронту.

Всего три недели дали нам в пункте формирования для подготовки к боевым действиям. 6 февраля 1943 года 37-я гвардейская стрелковая дивизия из резерва Ставки Верховного Главнокомандования была передана Центральному фронту и вошла в состав 65-й армии генерала П. И. Батова, наступавшей на брянском направлении.

Медленно тянутся дни в эшелоне. Суровый февраль вьюжит, и через раскрытую дверь вихри снега залетают в вагон. Холодно. Даже раскаленная печка-буржуйка не может обогреть людей. Полушубки и фуфайки так и не снимаем [183] с плеч. Не хватает топлива. Железные дороги в освобожденных районах только что восстановлены, и станционное обслуживание не налажено. Чтобы согреть личный состав, на длительных стоянках приходится выводить людей для разминки или же искать вокруг топливо. В ход идут остатки разбитых вагонов, старые шпалы, порожние ящики.

Но все эти дорожные неудобства не могут омрачить бодрого настроения бойцов. Все знают, что мы включаемся в поток великого наступления.

Дивизия выступает на фронт в полной силе. Для укомплектования наших полков были присланы курсанты из нескольких училищ и все десантники-сталинградцы, выписавшиеся из госпиталей, возвращены в свои части. Там, наверху, начальство хорошо знало, как сохранить боеспособность гвардейских частей, и не скупилось на их оснащение. В нашем 114-м полку все отлично обмундированы и прекрасно вооружены. У нас теперь много автоматов, минометов, противотанковых средств и артиллерии. Не с пустыми руками выступаем мы в этот новый поход. В дни комплектования гвардейцы на занятиях изучили задачи, какие ставила партия перед советскими воинами.

17 февраля наш полк выгрузился на станции Елец и прямо из вагонов выступил в поход, в район Андросова. За восемь суток непрерывного движения, в условиях полного бездорожья, метелей и снежных заносов дивизия от исходного района прошла более 260 километров, преследуя отходящие фашистские части.

Командующий армией П. И. Батов писал позднее:

«Резервные соединения подходили по частям. На правом фланге... знаменитая 37-я гвардейская дивизия. Это она в сентябре ушла с Дона на помощь чуйковцам и держала оборону в районе Тракторного завода. Мы были счастливы получить такое закаленное соединение, хотя ветеранов в ней осталось немного»{24}.

Вступив в боевое соприкосновение с противником на рубеже Веретенино, Забродное, Гладкое, гвардейские полки встретили упорное сопротивление 137-й пехотной дивизии фашистов, после коротких, но жарких боев овладели этими населенными пунктами и снова двинулись вперед, громя и уничтожая гитлеровцев.

Отступая под ударами советских войск, фашистские изверги чинили невиданные зверства над мирными жителями. [184]

Кровь застывала в жилах бойцов, когда все это они видели собственными глазами.

В Михайловском районе Курской области, в населенных пунктах Холстино, Бугры, Звезда, Погорелово и других, только что освобожденных Советской Армией, гитлеровские варвары разграбили все и совершили неслыханные злодеяния над людьми. В Холстине перед отступлением они согнали всех жителей — более сотни человек — и безжалостно расстреляли их из пулеметов. В Веретенине было уничтожено 90 женщин, детей, стариков, многих бросали заживо в огонь, среди них были Романов Ф. Е. — 57 лет, Панченков П. С. — 66 лет, Галкин В. Г. — 72 года, Романова О. О. — 30 лет, Гундарева А. И. — 14 лет, Рязанцева А. Т. — 19 лет и другие. Сожжены дети Корнеевы: Ваня — 6 месяцев, Анастасия — 12 лет, Капитолина — 16 лет. Расстреляны были мать с сыном Романовы Екатерина Семеновна и Николай Степанович{25}.

В ряде населенных пунктов обозленные фашистские мерзавцы бросали гранаты в погреба и подвалы, где укрывались беззащитные дети, женщины, старики, и полностью выжигали все строения. Были случаи, когда озверевшие бандиты штыками прокалывали малых детей на глазах у обезумевших от горя матерей.

На рубеже Черневка, Гладкое, Кошкино гитлеровская 137-я пехотная дивизия, усиленная 2-м кавалерийским полком СС и танками, пыталась вновь задержать наступление гвардейских частей. Однако 109, 114, 118-й полки обходным маневром овладели Гладким, Кошкином, Студенским, выбили фашистских головорезов с рубежа и погнали дальше, не давая им передышки.

При штурме укрепленных позиций в районе Кошкино особенно отличились гвардейцы третьего батальона 114-го полка. Рано на рассвете, без артиллерийской подготовки и без танков, они внезапно с двух сторон ворвались на немецкие позиции и в жестоком рукопашном бою перебили почти весь гарнизон. На улицах Кошкина и вокруг осталось около 300 вражеских трупов. Были взяты пленные, много пулеметов и склады. Воины захватили гитлеровцев врасплох. Перед атакой на митингах многие бойцы брали обязательства отомстить фашистам за их зверства и свое обещание выполнили. Молодой солдат Кульянов подал заявление: «Хочу связать свою жизнь со славным орденоносным Ленинским комсомолом. Идя в бой, прошу считать меня комсомольцем, [185] а если погибну, пусть знают и мои товарищи, и родные, что я выполнил свой долг как гвардеец, как сталинградец». В атаке он уничтожил трех гитлеровцев и погиб героем.

Гвардии младший сержант Решетников, возглавив взвод, с криком «За Родину! Ура!» увлек бойцов на штурм вражеских позиций.

Разъяренные эсэсовцы трижды переходили в контратаку, стремясь выбить наших бойцов из Кошкина. Но и здесь гвардейцы показали свою стойкость и преданность Родине. Они храбро сражались, отбив натиск превосходящих сил. В этом бою рядовой Вернидуб огнем из автомата уничтожил 19 гитлеровцев. Командир отделения Северилов со своими бойцами отбил две атаки, удержал рубеж, причем сам лично уничтожил 10 фашистов. Пулеметчик Чекалин, занимая позицию на фланге роты, заметил, что противник начал его обходить. По своей инициативе он переменил позицию и, выждав, когда цепь гитлеровцев развернулась к нему флангом, открыл убийственный огонь, опустошив их ряды. Атаки были отражены.

Сломив сопротивление врага, гвардейцы продолжали гнать гитлеровцев все дальше на запад. Части 37-й гвардейской дивизии решительными ударами сбивали фашистские подразделения с их позиций и вновь продвинулись вперед на 57 километров, до рубежа Неварь, Прудное, Хлебтово, освободив от врага многие десятки населенных пунктов.

Один из пленных — эсэсовец из 2-го кавполка СС — показал на допросе: «Солдаты знают о полном разгроме 6-й немецкой армии под Сталинградом, о взятии вашими войсками Ростова, Харькова, Курска, Ворошиловграда. Все устали. В нашем 2-м кавполку СС все действуют в пешем строю, Нет лошадей, настроение плохое...»

Да, мы чувствовали, что Сталинград стал закатом фашистской грабьармии!

Но на Центральном фронте назревали новые события. Утратив стратегическую инициативу в результате разгрома под Сталинградом, Гитлер готовился к большим наступательным операциям в районе Курского выступа, приурочивая их к началу летнего периода. Отсутствие второго фронта в Европе позволило ему свободно снимать дивизии в оккупированных странах и перебрасывать их на советско-германский фронт. Это было заметно и на нашем участке. В начале марта 1943 года в районе Хлебтово были захвачены пленные, но уже из другой, 45-й немецкой пехотной дивизии. [186]

Готовились к активным боевым действиям и советские войска. В нашем 114-м гвардейском полку укреплялась оборона, но не прекращались поиски разведчиков и активные действия снайперов. Только за десять дней, с 25 марта по 5 апреля, восемнадцать лучших стрелков уничтожили 106 гитлеровцев.

Однажды от разведчиков мы узнали, что фашисты готовятся отпраздновать пасху. Долго ломали голову, как им «помочь», чтобы праздник получился у них с фейерверком. Кто-то из офицеров предложил организовать огневой удар по всем уже разведанным точкам, окопам и блиндажам. Идея командиру понравилась, он согласился. Начальник штаба А. Г. Морозов разработал приказ и график огня. Все было рассчитано по времени. Удар должен быть нанесен внезапно и массированно.

Установили расход боеприпасов: на винтовку — три обоймы, на автомат — диск, на пулемет — ленту, на орудие и минометы — по пять снарядов и мин. Офицеры разошлись в подразделения.

Ровно в полночь мы собрались на наблюдательном пункте, и командир полка приказал дать сигнал к открытию огня. И тут во тьме ночи возникла изумившая всех картина. Как будто что-то грохнуло и разорвало темноту. От массированного огня сразу обозначилась вся дугообразная линия нашей обороны: бухали орудия, в расположении врага рвались мины и снаряды, далеко разносилась ружейно-пулеметная стрельба. Огонь прекратился тоже одновременно, и наступила тишина. Фашисты не ответили ни одним выстрелом. Все мы были довольны. А Никитин сказал:

— Земля наша не место для их праздников, пусть знают, подлецы.

28 апреля, 1943 года стало известно, что 37-я гвардейская дивизия за большие заслуги в Сталинградской битве награждена орденом Красного Знамени. Вручать орден в дивизию прибыл командующий 65-й армией генерал Павел Иванович Батов. Он и член Военного совета армии полковник Н. А. Радецкий посетили наш гвардейский полк.

Мы впервые принимали командующего, но много о нем знали и слышали. Авторитет П. И. Батова был уже высок и за пределами армии. Павел Иванович долго и подробно интересовался положением в полку, вникал во все детали жизни и быта воинов. Многие офицеры и бойцы-ветераны все еще ходили в форме десантников, с голубыми петлицами и в авиационных фуражках. Грешил этим делом по молодости [187] и я. Командующий в вежливой ферме сделал справедливый упрек:

— Что же вы, комиссар, сами форму не соблюдаете и с людей не требуете. Пора уж всем переходить в пехоту, а не витать в облаках.

Мы с Никитиным обещали все это быстро исправить.

П. И. Батов решил проверить боевую готовность подразделения. Дивизия в это время находилась на втором армейском рубеже, в резерве командарма, и состоянием ее боеготовности он интересовался не зря.

Как раз в это время мы находились в расположении первого батальона. Павел Иванович, приняв рапорт комбата гвардии капитана И. З. Комара, объявил боевую тревогу, причем приказал комбату сделать это, не сходя с места. Но в полку дивизии давно уже был установлен порядок, при котором любой командир, где бы он ни находился, всегда умел поднять по тревоге своих подчиненных. К этому готов был и комбат. Сигналист и связные находились при нем.

Не прошло и пяти минут, как роты в полном снаряжении спешно начали строиться в назначенных им районах. Командарм обошел все подразделения, поговорил с бойцами, похвалил за быстроту сбора.

К концу дня в заросшей кустами балке, на тыловой позиции, со всеми мерами предосторожности были построены представители всех полков. Тут были ветераны и молодые бойцы. Предстояло вручение ордена, самый волнующий и торжественный момент в жизни любой части.

Командующий армией зачитал Указ Президиума Верховного Совета СССР, произнес краткую речь и прикрепил орден к Знамени нашей дивизии. Выступали гвардейцы. Они клялись оправдать высокую награду Родины. Расходились с песней:

Некоторое время спустя произошло еще одно волнующее событие: мы прощались с нашим комдивом генералом Виктором Григорьевичем Жолудевым, который был назначен командиром 35-го стрелкового корпуса. [188]

В большом, многотысячном коллективе воинов дивизии Жолудев был первый и самый знаменитый гвардеец. В соединении его знали все и всегда гордились своим боевым комдивом. Мы уже привыкли к нему, готовы были идти хоть в огонь по первому его слову. Боевые приказы и распоряжения генерала выполнялись с любовью, с огоньком, и в этом чувствовалось не только признание его авторитета, но и нечто большее. С генералом В. Г. Жолудевым мы всегда были уверены в успехе, выше поднимали голову, когда нам было трудно, лучше действовали в бою, никогда не унывали. Будучи бесстрашным воином, с железной волей, Жолудев сумел привить каждому солдату и офицеру, даже вновь прибывшему в дивизию, какое-то особое чувство боевой гордости за честь гвардии. Его любимая фраза «С гвардии спрос вдвойне» стала крылатой.

Мы тепло проводили Виктора Григорьевича, а он всем нам пожелал успеха.

И вот наступили тревожно горячие дни Курской битвы. Приближение решающих событий чувствовал каждый. Угроза большого наступления гитлеровских войск висела в воздухе. Готовились к отпору врага в наших частях, соединениях и штабах. Завозились боеприпасы, продовольствие, укреплялись позиции.

Предгрозовое затишье на фронте закончилось 5 июля 1943 года грохотом тысяч орудий. Гитлер бросил на штурм нашей обороны десятки своих пехотных и танковых дивизий. Однако это наступление оказалось последним большим наступлением войск фашистского вермахта. Советские войска, перемолов в оборонительных боях ударные группировки противника, вынудили его перейти к обороне. А 15 июля наш Центральный фронт перешел в контрнаступление.

37-я гвардейская дивизия получила приказ овладеть укрепленным пунктом и узлом обороны гитлеровцев — городом Дмитровск-Орловский и после четырехдневных боев освободила его, вписав в свою историю еще одну славную страницу. При штурме города отличились батальоны В. Ф. Гранкина, С. К. Чупахина, В. В. Демина, артиллеристы дивизионов А. П. Уралова, И. Ф. Окорокова. Пятьдесят два гвардейца за храбрость и героизм были награждены орденами и медалями, дивизия снова получила благодарность Верховного Главнокомандующего.

Залпы салюта, известившие об освобождении нашими войсками Орла и Белгорода, я услышал, будучи уже в госпитале, в Москве, куда попал с поля боя.

Подлечившись и получив в Главном политуправлении [189] Красной Армии новое назначение, я на время потерял связь с родной гвардейской дивизией.

В составе войск 1-го Белорусского фронта 37-я гвардейская преодолела Десну, Сож, Днепр. Ее полки овладели городом Речица, за что она получила наименование Речицкой. Глубоко вклинившись в оборону гитлеровцев, полки в ноябре 1943 года встретились в лесах с партизанским соединением генерала Кожара и взаимодействовали с ним. Для оказания помощи партизанам и поддержания с ними связи Военный совет 65-й армии направил в тыл специальную группу, в числе которой был работник политотдела гвардии майор Б. М. Черток. Представители командования связались с подпольными райкомами партии Полесской и Минской областей, командирами действовавших там партизанских отрядов, приняли и переправили для пополнения армии несколько тысяч человек. «Партизанские ворота» действовали в течение длительного времени.

С началом операции «Багратион», нового крупного наступления советских войск в Белоруссии против фашистской группы армий «Центр», дивизия с боями прошла через многие районы и города Родины: Паричи, Осиповичи, Слоним, Ружаны. На реке Западный Буг, перейдя государственную границу, воины-гвардейцы продолжали свой освободительный поход за пределами Родины, выполняя высокую интернациональную миссию.

В этот период недалеко от государственной границы, западнее города Волковыска, 28 июля 1944 года трагически погиб командир 35-го стрелкового корпуса генерал Виктор Григорьевич Жолудев, бывший наш комдив. Как рассказывал позднее генерал армии А. В. Горбатов, они вместе с Жолудевым в сопровождении командира дивизии генерала Маслова по пути на передовую внезапно выехали к позиции, занятой противником. Гитлеровцы, заметив их, открыли стрельбу.

Так оборвалась жизнь этого талантливого командира, верного сына Родины, выполнившего свой долг до конца. Посмертно ему было присвоено звание Героя Советского Союза.

После Жолудева дивизией командовали его преемники: Евгений Григорьевич Ушаков, Василий Лаврентьевич Морозов и Рахимов Сабир Умар-оглы.

С именем генерала Рахимова, славного сына узбекского народа, Героя Советского Союза, связаны успешные действия дивизии в боях за наревский плацдарм, освобождение [190] Грауденца (Грудзендза), форсирование реки Вислы и штурм Данцига (Гданьска).

Но судьба не была благосклонна и к этому храброму комдиву. 25 марта 1945 года он и начальник политотдела дивизии А. М. Смирнов погибли в бою.

Продолжая действовать в составе 65-й армии, 37-я гвардейская под командованием генерала Кузьмы Евдокимовича Гребенника проявила себя и в сражениях с гитлеровцами в их собственном логове. Наступая на штеттинском направлении, она участвовала в боях за овладение городами Штеттин (Щецин), Штральзунд, форсировала Одер и ряд других водных преград, и 2 мая 1945 года ее части вышли к Балтийскому морю у города Росток.

За время боев 37-я гвардейская Речицкая стрелковая дивизия была награждена двумя орденами Красного Знамени, орденами Суворова, Кутузова и Богдана Хмельницкого, пополнила свой боевой счет внушительным числом уничтоженных и плененных гитлеровцев и 23 раза была удостоена благодарностей Верховного Главнокомандующего. Тысячи ее воинов вступили в ряды Коммунистической партии, были отмечены правительственными наградами, а 20 из них получили высокое звание Героя Советского Союза. 24 июня 1945 года в Москве, на Параде Победы, среди прославленных боевых знамен всех фронтов гордо реяло и орденоносное знамя 37-й гвардейской стрелковой дивизии.