Наступление

Первого декабря штаб 31-й армии получил приказ фронта: готовить крупную перегруппировку и большое наступление. В бой пойдут не отдельные батальоны и полки, как было до этого, а вся армия.

Для всех нас это был праздник. Как долго ждали слова «наступление»! Командир 634-го полка майор Фингеров при встречах с тоской спрашивал: «Товарищ полковник, когда же мы начнем воевать, как нас учили?» И вот это время пришло. Командир 5-й стрелковой дивизии генерал-майор Вашкевич ходил по частям, обнимал каждого встречного бойца и говорил: «Братцы, мы будем бить немцев, будем их бить, товарищи!» Армию пополнили людьми, вооружением, артиллерией. 119-я стрелковая дивизия, сдав свою полосу обороны 246-й дивизии 29-й армии, за две ночи прошла по заснеженным дорогам свыше шестидесяти километров. 5-я стрелковая дивизия, оборонявшая до этого тридцатикилометровый фронт, сосредоточилась теперь на участке в двенадцать километров. Сменила позиции и 256-я дивизия. Все это происходило только по ночам. Немцы просмотрели эту подготовку, и, как потом подтвердили пленные, наше наступление для них явилось полной неожиданностью.

Перед нами был сильный противник. На тридцатикилометровом фронте, где предстояло наступать 31-й армии, от Калинина до Городни, по правому берегу Волги оборонялись части 162-й и 85-й пехотных дивизий, пехотный моторизованный полк и отряды СС. Части противника были полнокровнее наших и лучше вооружены. Кроме того, гит — [182] леровцы на всем фронте создали опорные пункты с круговым обстрелом. Промежутки между опорными пунктами прикрывались минными полями и двумя-тремя рядами проволочных заграждений.

Наступление было назначено на 4 декабря. 31-й армии и левофланговым дивизиям 29-й армии было приказано окружить калининскую группировку противника, освободить Калинин и выйти к реке Шоше, в тыл клинской группировке немцев. Командующий 31-й армией решил главный удар нанести на шестикилометровом участке силами 119-й и 250-й дивизий в направлении на Старый Погост — Пушкино. Для развития успеха во втором эшелоне стояла наготове 262-я дивизия. Чтоб отвлечь внимание противника, 256-я дивизия должна была нанести удар своим правым флангом на Большие Перемерки — Неготино, а 5-я дивизия — на Смолино — Городище, оставляя заслон в районе Старая Ведерня — Самодуровка, поскольку правый фланг 30-й армии продолжал обороняться. Таким образом, армия, имея сравнительно ограниченные средства, наносила не один, а три рассредоточенных по фронту удара.

Из-за опоздания прибывшей по железной дороге 262-й дивизии наступление перенесли на 5 декабря. Этот дополнительный день очень пригодился нашим войскам. Нужно было проверить готовность частей, уточнить задачи на местности. Саперы спешно готовили настилы для переправы танков и тяжелой артиллерии.

Днем 5 декабря после авиационной и 45-минутной артиллерийской подготовки, закончившейся залпом «катюш», дивизии первого эшелона форсировали Волгу, несмотря на сильный огонь врага, прорвали его первую линию обороны и к исходу дня освободили пятнадцать сел и деревень, оседлав шоссе Москва — Калинин и вплотную приблизившись к линии Октябрьской железной дороги. Не смогла преодолеть сопротивления противника лишь 256-я дивизия (командир генерал-майор Горячев, комиссар полковой комиссар Рябухин). 634-й полк 119-й дивизии захватил Горохове, а затем и Губино, отразив за день несколько контратак из леса южнее Губина. Захваченные на берегу две противотанковые пушки с большим количеством снарядов немедленно были использованы сибиряками против немцев. 920-й стрелковый полк той же дивизии подошел к Эммаусу, которым овладела 250-я дивизия (командир полковник Степане-нко, комиссар полковой комиссар Лобов). 5-я дивизия (командир генерал-майор Вашкевич, комиссар полковой [183] комиссар Севостьянов) заняла Старую Ведерню и Алекси-но, завязав жестокий бой за Городище и Голениху.

Всю ночь наши войска отбивали многочисленные контратаки фашистов. С утра 6 декабря наступление возобновилось по всему фронту. 256-я дивизия свой главный удар перенесла с правого на левый фланг и вскоре очистила от врага на правом берегу Волги совхоз Власьево, Пасынково и повела бой за Никифоровку.

Комдив 250-й дивизии повернул один батальон от Эммауса на Городище, чтобы помочь соседу овладеть этим важным пунктом. Поворот полка совпал по времени с контратакой двух полков вражеской пехоты с танками. Немцы открыли сильный огонь по Эммаусу и Старой Ведерне. Остальные части дивизии, приняв поворот 918-го полка за отступление, повернули назад. Управление было потеряно, и вся дивизия отошла за Волгу, а затем была отведена в район Каблукова. Для приведения ее в порядок туда выехал член Военного совета с группой политработников. Гитлеровцам удалось немного потеснить 5-ю дивизию, но ее воины выдержали натиск. Дело дошло до рукопашной схватки, в которой было уничтожено до ста фашистов.

7 декабря вступила в бой 262-я стрелковая дивизия (командир полковник Терещенко, комиссар старший батальонный комиссар Тимофеев) с ротой легких танков из 143-го танкового батальона. Дивизия вышла на рубежи, оставленные в результате отхода 250-й. Вернул утраченные позиции и отошедший от Эммауса 920-й полк 119-й дивизии. В этот день сибиряки потеряли двух начальников — был тяжело ранен командир 634-го полка майор Фингеров и погиб командир артиллерийского полка капитан Калужский.

Преодолевая яростное сопротивление фашистов, засевших в опорных пунктах, укрепленных зданиях, дзотах, крытых окопах, воины 31-й армии медленно, но безостановочно продвигались вперед. Почуяв угрозу окружения, противник бросил под Калинин 129-ю пехотную дивизию, сняв ее с московского направления, а к 9 декабря перед армией появилась и 110-я пехотная дивизия немцев, ранее оборонявшаяся по реке Тьме.

Наступление тем не менее продолжалось. С утра 9 декабря была введена в бой приведенная в порядок и отдохнувшая 250-я дивизия. Вошла в армию и сосредоточилась в Прибыткове 54-я кавалерийская дивизия. На следующий день прибыла 247-я стрелковая дивизия и 159-й танковый батальон. В тот же день из приказа фронта стало известно, [184] что вся 30-я армия продолжает развивать наступление в тыл клинской группировке врага. В связи с этим несколько изменилась наша задача: продолжая наступать на Пушкино — Микулино Городище, часть сил пришлось перенацелить на Лебедеве, Кривцово, Мамулино.

Утром 10 декабря 119-я дивизия двумя полками заняла Игнатове, обеспечив проход в тыл к немцам 54-й кавалерийской дивизии. Здесь сибиряки захватили четыре 155-миллиметровых орудия и штаб полка гитлеровцев. Весь день они отбивали непрерывные контратаки, а ночью заняли Алексеевское (Гуськино) и развернулись на Марьино — Щербинино. В то же время 247-я дивизия одним полком сосредоточилась в районе Игнатова и двумя полками со 159-м танковым батальоном в районе Красной поляны, готовя наступление на Калинин. Штаб разместился в лесу, севернее Обухова. Вражеская авиация в этот день проявляла особую активность, появляясь над нашими войсками и у переправ группами в 10,15 и 20 самолетов.

12 декабря 119-я дивизия после жестокого боя выбила немцев из Марьина и стала развивать наступление на Щербинино и Чуприяново. Здесь гитлеровцы оказали упорное сопротивление. До темноты наши пехотинцы продвинулись незначительно, готовясь возобновить штурм с утра. Но еще до рассвета дивизии было приказано, прикрывшись у Щербинина одним полком, главными силами наступать на Старково, Подсосонье и освободить Салыгино, Бурашево и Балыкино. Комдив усомнился в целесообразности этого решения, но находившийся здесь начальник штаба армии подтвердил приказ командарма, и комдив, оставив небольшие заслоны у Марьина, начал выводить дивизию на новое направление. В это время противник после сильного артиллерийского налета перешел от Щербинина в контратаку, отбросив слабые заслоны, и занял Марьино, освобожденное накануне дивизией дорогой ценой, а вражеская рота автоматчиков напала на штаб 247-й дивизии. Командир дивизии был легко ранен и потерял управление войсками. При защите штаба дивизии смертью героя пал заместитель начальника бронетанковых войск армии майор Шах.

К полудню командарм изменил свое решение и приказал снова освободить Марьино. Только поздно ночью 119-й дивизии удалось занять исходное положение, и борьба за Марьино продолжалась до 15 декабря. С назначением командиром 247-й дивизии офицера штаба фронта подполковника Тарасова и комиссаром бывшего начальника политотдела [185] 119-й дивизии старшего батальонного комиссара Павлова-Разина, управление частями было быстро восстановлено.

В тот же день в состав армии прибыла 46-я кавалерийская дивизия (командир дивизии Соколов). На левом фланге она освободила от оккупантов Коромыслово, Городню, Новое и Старое Мелково и вступила в бой за Редкино.

13 декабря авиация противника ожесточенно бомбила и обстреливала боевые порядки наших войск, особенно 119-й дивизии. За день наши истребители сбили в районе села Кузьминское пять фашистских самолетов.

14 и 15 декабря наши войска, решительно ломая сопротивление противника, успешно продвигались вперед. Пехотинцы 5-й и кавалеристы 46-й дивизий выбили захватчиков из населенных пунктов Мишнево, Сентюрино, Полукарпо-во, Межинино, Логиново, Л у кино, Межево, Новенькая, Труново, Перхурово, Лобково и вели бой за Степаньково. 262-я дивизия освободила от врага Федосово, Кузьминское, Старый Погост, Бакшеево, Чудово и завязала бой за Мас-лово и Захеево. Сибиряки очистили от гитлеровцев Марьино, Щербинине, Чуприяново, Поминово, Осекино и сражались за Обухове. Вечером 15 декабря немцы подожгли Малые Перемерки и Курово. Вспыхнули пожары в разных концах Калинина.

16 декабря 256-я дивизия, продвигаясь под сильным огнем к юго-восточной окраине Калинина, освободила Большие Перемерки и Боровлево, а к ночи очистила от противника Никулино и Кривцово. Одновременно с севера в город ворвалась 243-я дивизия 29-й армии. 250-я дивизия 31-й армии, овладев деревней Лебедеве, штурмовала городские укрепления врага с юга.

И вот наступил этот час. По фронту разнеслась весть — Калинин свободен! Над городом взвился красный флаг...

Город был обезображен. Мы увидели взорванные и сожженные корпуса фабрик и жилых домов, горы обломков, завалы на улицах, усеянные крестами кладбища на месте площадей.

Но мы не сомневались — жизнь вернется. А нам лежала дорога на запад. Впереди была Старица. Гитлеровцы оставили свои позиции на Тьме и, опасаясь окружения, стали медленно отходить, цепляясь за каждый удобный рубеж. Отходя, взрывали каменные и жгли все деревянные , постройки. Каждая деревня стоила нашей армии больших потерь. [186] В бою за Пушкино 21 декабря был смертельно ранен командир 262-й дивизии полковник Терещенко. Его место занял начальник штаба полковник Горбачев.

Утром 22 декабря армии правого крыла фронта перешли в решительное наступление в направлении на Старицу и Ржев. Стояла отвратительная погода. Повалил густой мокрый снег. Проводная связь рвалась. Тылы и артиллерия отстали. В этой обстановке 25 декабря наши части столкнулись с организованной обороной противника по линии Иванищи — Александрове — совхоз «Красноармеец» — Леуш-кино — Гостенево — Чухино — Сидорове — Никольское. Попытка 119-й дивизии с ходу прорвать оборону успеха не имела, и атакующие, понеся потери, залегли перед деревней Чухино. Пришлось готовиться к прорыву, изучать систему огня, укреплений, подтягивать артиллерию и тылы.

26 декабря после десятиминутного артиллерийского налета армия возобновила атаку, но лишь 250-й дивизии, овладевшей Леушкином и отбившей контратаку немцев, удалось ночью прорвать вражескую оборону севернее Чухина. Для развития прорыва командарм ввел 54-ю кавалерийскую дивизию (командир подполковник Царьков) и один стрелковый полк 250-й дивизии, которые стали быстро продвигаться в тыл противника. К утру враг подтянул резервы и сильной контратакой закрыл прорыв. Кавалеристы вышли в район Смагино, порубили до 170 гитлеровцев и, громя тылы и штабы, двинулись на Коконягино и Чернове.

Оказавшись за линией фронта, кавалеристы затем были оттеснены к Смагину и вместе с пехотинцами 922-го полка заняли круговую оборону. Отбивая все контратаками, они продержались до подхода наших главных сил, проявив исключительную стойкость и мужество.

Ожесточенные бои нередко переходили в рукопашные схватки. В течение 26–29 декабря деревни Леушкино, Гостенево, Чухино и Сидорове по нескольку раз переходили из рук в руки. Вечером 29 декабря в бой за Гостенево была введена из второго эшелона 5-я дивизия, а ночью 30 декабря армия прорвала оборону немцев на участке Гостенево — Чухино и, отбив контратаки, расширила и углубила прорыв. О накале этих боев можно судить по такому факту: в Гостеневе фашисты бросили неубранными 70 трупов солдат, оставили 7 орудий, 12 пулеметов, много другого оружия. [187] Преследование продолжалось. 1 января 1942 года воины 247-й дивизии освободили Старицу. Одновременно в город с севера вошли части 29-й армии. После чего с западного направления наша 31-я армия была повернута на южное, на Зубцов.