Пришла желанная Победа

Под нами снова Берлин

Судьба дала мне, моим боевым товарищам счастливый жребий — активно участвовать в последних операциях по разгрому гитлеровской Германии, в битве за Берлин. Это сражение вошло в историю Великой Отечественной войны самой яркой страницей, свидетельствующей о возросшей боевой мощи нашей армии, о силе духа советского человека, о торжестве нашего военного искусства.

Фашистская верхушка, находясь на краю гибели, пыталась отсрочить день своего крушения. До последнего своего часа враг принимал все меры к усилению обороны. На берлинском направлении была создана мощная оборонительная система, глубина которой достигала ста километров. Для обороны Берлина привлекались отборные войска двух групп армий — «Висла» и «Центр». Сюда перебрасывались войска из внутренних районов Германии, а также с Западного фронта, здесь было сконцентрировано огромное количество живой силы и военной техники. Только ВВС противника насчитывали около 3300 самолетов, входящих в соединения шестого воздушного флота и воздушного флота «Рейх»{9}.

Проведение Берлинской операции было возложено на войска 1-го и 2-го Белорусских и 1-го Украинского фронтов. В состав группировки нашей авиации входили 16, 4 и 2-я воздушные армии фронтовой авиации и 18-я воздушная армия дальней авиации, которая полгода назад была образована из переформированных соединений АДД. Наши 36-я и 48-я дивизии дальних бомбардировщиков, а также 24-й гвардейский Краснознаменный Севастопольский авиационный полк, которым командовал дважды Герой Советского Союза подполковник П. А. Таран, в полном составе вошли в 1-й гвардейский бомбардировочный корпус, командиром которого был генерал-лейтенант авиации Г. С. Тупиков. Таким образом, общая численность советской авиации под Берлином достигла тогда 7500 самолетов.

Как и все воины, которым предстояло участвовать в Берлинской операции, мы с нетерпением ждали начала наступления. Весь личный состав соединения жил одной мыслью — с честью выполнить приказ Родины. И этот день наступил. Операция началась 16 апреля вводом в сражение войск 1-го Белорусского фронта. Несколько позже перешли в наступление армии 1-го Украинского фронта. Авиационную поддержку войск до рассвета осуществляла 18-я воздушная армия. Она нанесла всем составом четырех гвардейских корпусов массированный удар по основным опорным пунктам второй полосы обороны противника. В полетах принимали участие почти все командиры соединений и полков. Налет более чем 740 самолетов продолжался 42 минуты, в каждую из которых сбрасывалось на укрепления гитлеровцев по 22 тонны крупных бомб.

Полки нашего корпуса в общем боевом порядке шли замыкающими. При подходе к району заданных объектов мы хорошо видели, как полыхали город Зеелов и многие другие населенные пункты, превращенные в мощные оборонительные сооружения. В стане врага горело все, что могло гореть, — различные строения, склады топлива и боеприпасов. Только экипажи нашего полка зафиксировали около пятидесяти крупных пожаров и более двадцати взрывов. От сильных ночных пожаров и большого количества светящихся бомб земля хорошо просматривалась. В этих условиях мы безошибочно находили заданные объекты и точно сбрасывали на них серии бомб, вызывая все новые и новые взрывы и пожары. В этом полете особенно отличились экипажи эскадрилий Уромова, Уржунцева, Белоусова, Калинина, Героев Советского Союза Федорова и Новожилова.

С рассветом бомбовые и штурмовые удары наращивали летчики 16-й воздушной армии. Поддерживая наступающие войска, ее полки и соединения подавляли и разрушали опорные пункты во второй в третьей полосах обороны, наносили удары по узлам шоссейных и железных дорог, препятствуя подходу к полю боя резервов противника. В течение суток летчики произвели несколько тысяч самолето-вылетов.

Жаркие бои развернулись на Зееловских высотах. Они господствовали над всей окружающей местностью и являлись серьезной преградой на подступах к фашистской столице. Противник пытался любой ценой удержать этот естественный рубеж обороны. Сюда он спешно перебрасывал свежие силы и многократно переходил в контратаки. Попытка фашистского руководства нанести контрудар с севера также не увенчалась успехом. 20 апреля войска 2-го Белорусского фронта при активной поддержке авиации форсировали Одер и развернули наступление в северо-западном направлении. Совместными усилиями общевойсковых и танковых армий советские войска на четвертый день боев прорвали одерский в нейсенский рубежи обороны и устремились к Берлину.

В этом ожесточенном сражении большую помощь наступающим наземным войскам оказали летчики 16-й и 18-й воздушных армий. За четыре дня авиаторы совершили до 17 тысяч боевых вылетов, провели 483 воздушных боя, уничтожив 474 вражеских самолета. Эффективно поддерживали войска 1-го Украинского фронта авиаторы 2-й воздушной армии. За первые три дня наступления они совершили свыше 7500 боевых вылетов и в 138 воздушных боях сбили 155 гитлеровских самолетов{10}.

Экипажам бомбардировочных корпусов дальней авиации приходилось первыми наносить удары по укрепрайонам врага. Преодолевая сильную противовоздушную оборону, особенно над Мюнхенбергом и Штральсбергом, они метко сбрасывали на долговременные сооружения бомбы большой взрывной силы. При этом массовый героизм и отвагу проявляли летчики, штурманы, воздушные стрелки. Как всегда, в первых рядах самоотверженных воздушных бойцов были коммунисты и комсомольцы.

Особенно напористо действовали экипажи 24-го гвардейского Краснознаменного Севастопольского авиационного полка под командованием прославленного мастера снайперских ударов дважды Героя Советского Союза коммуниста П. А. Тарана. Получив из штаба дивизии боевое задание, он собрал летчиков и сказал:

— На подступах к Берлину идут тяжелые бои. Советским войскам каждый километр вражеской территории приходится брать с боем. Мы должны помочь нашим бойцам разрушить мощные укрепления одерского рубежа. Надо брать на самолеты максимальную нагрузку и бить с такой силой, чтобы отзвук наших ударов был слышен в подземном убежище Гитлера!

Вскоре бомбардировщики поднялись в серое апрельское небо. В боевом порядке полка летел командир. На штурм укреплений врага мощной лавиной шли и бомбардировщики других полков. Увидев на земле первые взрывы, Павел Андреевич крикнул своему штурману:

— Сейчас поддадим огоньку фашистам!

Умело преодолевая ПВО противника, подполковник Таран сделал два захода на заданный объект. В результате прямого попадания крупных бомб была подавлена артиллерийская батарея противника. Другие экипажи полка уничтожили в этом полете несколько блиндажей врага, подожгли склад горючего. За четыре дня до начала прорыва одерского рубежа обороны тарановпы взорвали три склада боеприпасов, до десятка долговременных огневых точек, вызвали в расположении объектов удара много пожаров.

В эти дни героически погиб экипаж 108-го Краснознаменного Рижского авиаполка Героя Советского Союза коммуниста П. И. Романова. Над целью в районе Берлина его машина была подбита ночным истребителем. Огонь охватил правое крыло и фюзеляж. Авиаторы могли бы покинуть самолет. Однако Романов не сошел с боевого курса. Он сделал все, чтобы штурман сбросил бомбы на головы врага. А через несколько секунд бомбардировщик взорвался.

После того как была прорвана оборона на Одере и Нейсе, наши наземные войска увеличили темп наступления. 21 апреля ударные армии 1-го Белорусского фронта прорвали внутренний обвод берлинской обороны. Первыми на северо-восточную окраину фашистской столицы ворвались воины 79-го стрелкового корпуса генерала Н. С. Переверткина. Возмездие, о котором так долго мечтали наши бойцы, все советские люди, началось. У всех было одно желание — как можно быстрее окончательно разгромить врага.

Но враг еще не сложил оружия, он продолжал оказывать ожесточенное сопротивление. В фашистской столице была организована мощная огневая оборона. Немцы сосредоточили в городе большое количество тяжелой артиллерии. Батареи зенитных орудий были также приспособлены для борьбы с нашими танками. Еще сильнее укреплена восточная окраина города. Здесь проходил один из самых мощных оборонительных рубежей противника.

...20 апреля 1945 года. Предгрозовые вечерние сумерки. В четком строю перед гвардейским Знаменем, прикрепленным на штабной автомашине, построены эскадрильи нашего 30-го гвардейского Краснознаменного Смоленского авиационного полка. Стоят летчики, штурманы, техники, стрелки-радисты, воздушные стрелки, механики и другие специалисты. Их мужество закалилось в суровой борьбе с врагом. Они видели ужасы войны, смерть, теряли боевых друзей. На место погибших становились новые воздушные бойцы, которые продолжали дело тех, кто отдал свою жизнь в боях за Советскую Родину.

В торжественной тишине стоим мы и слушаем обращение Военного совета 18-й воздушной армии перед штурмом фашистской столицы. Его читает наш командир гвардии подполковник В. А. Трехин. Волнующе звучат слова:

—  «Наша цель — Берлин! Отдадим все силы и огонь наших сердец делу окончательной победы над врагом!»

Тут же, на аэродроме, был проведен митинг, который на всю жизнь остался в нашей памяти. К гвардейскому Знамени подходили наши товарищи и говорили волнующие всех слова.

— Сегодня над фашистской столицей уы сполна рассчитаемся с Гитлером! — говорит наш мужественный летчик Герой Советского Союза А. В. Иванов. — Как хочется отомстить за тебя, наша прекрасная советская земля, за истоптанные поля и луга, за сожженцые города и села, за сирот и вдов наших Смерть и проклятье фашистам!

Затем вышел штурман Г. И. Антонов. В словах его гнев и ненависть к врагу. Он произнес только одну фразу:

— Через несколько часов мы всей мощью ударим по центру фашистского логова, отомстим за тебя, город Ленина, за твои муки и раны!

Слово взял лучший командир эскадрильи гвардии майор В. В. Уромов. Он сказал:

— Отомстим за всех наших боевых товарищей, погибших в борьбе с фашизмом!

С коротким напутствием выступил Герой Советского Союза В. И. Щелкунов. Три года, будучи заместителем командира дивизии, он личным примером воспитывал молодых летчиков, вместе с нами летал на боевые задания. Сегодня, как и в памятное лето 1941 года, гвардии полковник Щелкунов поведет свой краснозвездный бомбардировщик на Берлин...

По окончании митинга последовала команда «По самолетам!». В считанные минуты летчики, штурманы, воздушные стрелки заняли места в кабинах своих кораблей.

Я отправляюсь в полет в экипаже Анатолия Иванова. Еще до начала митинга нам удалось в деталях продумать выполнение задания, сделать необходимые расчеты, подготовить карту. Сейчас перед посадкой в кабины есть минута-другая свободного времени. Анатолий подошел ко мне и спросил:

— Как настроение, майор?

— Самое боевое! Ой как хочется отомстить за тебя, наша прекрасная Родина!.. Анатолий засмеялся:

— Люблю летать с единомышленниками. После взлета бомбардировщики легли на маршрут. Иванов быстро установил заданный курс и старался как можно точнее выдержать его. У него сегодня превосходное настроение, да и у меня не хуже. Вот летчик сигналит лампочкой. Словно отгадав мои мысли, он весело говорит:

— А помнишь, Алексей, наши многочасовые полеты в глубокий тыл врага? Будапешт, Варшава, Данциг, Штеттин... Прожекторы, зенитки, ночные истребители... Теперь у фашистов нет никакого тыла.

— Конечно, помню, очень хорошо помню, — отвечаю ему.

Да, путь до Берлина был труден. Очень труден! Зато сегодня над Германией нас встретила хорошая весенняя ночь. Уже позади осталась Польша. Наши самолеты стремительно летят над германской территорией. Серая, тусклая лента Одера отходит влево к горизонту.

— Впереди Берлин! — информирую я экипаж. Тут же Иванов вызвал начальника связи эскадрильи стрелка-радиста Дегтярева и сказал ему:

— Иван, передай радиограмму: «Мы над Берлином. Идут бои на восточных окраинах города, все в огне!»

— Передаю! — четко ответил Дегтярев.

Вскоре над городом была сброшена первая серия осветительных бомб, за ней вторая, третья... И как только хорошо обозначились контуры городских кварталов, площадей, промышленных объектов, с самолетов посыпались десятки фугасных и зажигательных бомб. Началась стрельба вражеских зениток, беспорядочная, нервная и неуверенная. Огненные шапки снарядов вспыхивали то намного выше эшелона бомбардировщиков, то где-то далеко в стороне от них. Пальбу зенитчиков, казалось, и не замечали. Сейчас весь свой боевой опыт, накопленный за годы войны, хотелось максимально использовать каждому воздушному бойцу. Увидев на земле первые взрывы и пожары, Иванов громко крикнул:

— Поддать фашистам покрепче!

А когда я подал команду «Боевой!», командир так ухватился за штурвал, что самолет, не шелохнувшись, пошел на цель. Где-то совсем рядом лопнул снаряд. Правое крыло обдало мелкой шрапнелью, машину с силой бросило в сторону.

Навожу бомбардировщик на цель. До боли в глазах слежу за ее движением в прицеле. Кажется, что она сопротивляется, не хочет идти к перекрестию курсовой черты. И все же цель вползла в нужную точку. От чрезмерного волнения замерло сердце, перехватило дыхание. Нащупал боевую кнопку.

— Сброс!

Бомбы понеслись вниз. Ожидание... Это самое томительное. Ждет командир, ждут радист, стрелок... »А вдруг мимо?» — думаю.

И как бы в ответ в гуще построек рвутся наши фугаски. Вверх поднимаются столбы огня и дыма.

— Цель накрыта! — доложили стрелки.

— Командир, многие экипажи не соблюдают радиомаскировку, работают открытым текстом, — спустя минуту сказал Дегтярев.

— Правильно делают, Иван... Пусть слышит весь мир, как наши воины выкуривают из берлоги фашистского зверя! Молодцы ребята!

А бомбардировщики волна за волной все идут и идут на Берлин. То тут, то там вспыхивают все новые и новые взрывы. Огромные языки пламени взлетают над Берлином. Дым пожаров стал застилать город. В центральной части его четыре квартала домов охвачены сплошными пожарами. Особенно много их было в местах, где размещались казармы, штабы гестапо, военного округа и группы инспекции германских войск.

Фашистское командование было не в состоянии помешать налету такой огромной массы тяжелых бомбардировщиков. Зенитки оказывали слабое сопротивление. Борьбу с нашей авиацией штаб обороны Берлина возложил на ночные истребители. Но из этого ничего не вышло. Бомбардировщики успешно отбивали атаки стервятников, и из воздушных схваток экипажи выходили победителями.

Мощные удары с воздуха по Берлину последовали в ночь на 25 и 26 апреля. В этих двух налетах участвовало около 700 тяжелых самолетов 18-й воздушной армии. Особенно активно действовала в эти дни 16-я воздушная армия, в составе которой было свыше 1480 самолетов{11}. Стало очевидным: участь Берлина решена...

Трудно передать словами радость, которая охватила нас, когда мы узнали о полной и безоговорочной капитуляции гитлеровской Германии. Звучат восторженные возгласы, слышатся поздравления... Победа!.. Сколько огненных воздушных трасс, сколько невзгод пришлось преодолеть, прежде чем мы смогли услышать и произнести это гордое слово! Радостно сознавать, что в завоеванную победу внес немалый вклад и личный состав нашего авиационного соединения.

Тридцать лет спустя

Дописана последняя глава книги. В ней я использовал небольшую частицу своего фронтового архива, своих блокнотных записей, устных и письменных пожеланий друзей-однополчан. Мне удалось показать далеко не все героические дела летчиков, штурманов, стрелков-радистов и воздушных стрелков, смог только частично рассказать об огромной деятельности политработников, офицеров штабов и работников авиационного тыла. И пусть простят меня товарищи, о которых я не упомянул или сказал всего несколько теплых слов. Я писал лишь о том, что видел и пережил сам, о тех, с кем делил радости и горести боевой жизни.

Со времени окончания Великой Отечественной войны прошло более тридцати лет. Многое изменилось за это время: залечила раны, преобразилась и неузнаваемо похорошела наша любимая Родина, еще более окрепло ее детище — наша родная армия. За этот срок в жизни нашей страны было много знаменательных событий.

25 апреля 1975 года состоялась третья послевоенная встреча ветеранов авиации дальнего действия. Краснознаменный зал Центрального Дома Советской Армии, где проходил сбор, был украшен кумачом гвардейских знамен, наполнен блеском боевых орденов.

На торжества прибыли Герои Советского Союза, маршалы авиации, прославленные генералы и офицеры. Среди них были С. И. Руденко, В. А. Судец, Н. С. Скрипко, Ф. А. Агальцов, С. Ф. Ушаков, Г. Г. Гурьянов, И. Д. Туркель, Г. С. Счетчиков.

Все мы искренне сожалели, что на эту встречу не смог прибыть бывший командующий АДД главный маршал авиации А. Е. Голованов.

Александр Евгеньевич был в курсе всех дел, связанных с моей работой над книгой воспоминаний. Он много помогал мне, давал ценные советы. А когда рукопись была закончена, он прочитал и написал предисловие, шутливо назвав его первой рецензией на книгу об АДД. 22 сентября 1975 года главный маршал авиации А. Е. Голованов умер.

...На Праздник Победы приехали многие герои этой книги — Герои Советского Союза генералы В. Г. Тихонов, С. К. Бирюков, И. Г. Федоров, полковники В. Д. Иконников, В. И. Малыгин, Н. В. Новожилов, Ф. Я. Брысев, Н. С. Ижутов, генералы В. К. Юспин, А. С. Кротов, А. Д. Бабенко, офицеры Н. И. Белоусов, Б. П. Кочнев, Ю. М. Цетлин, М. Г. Лобачев, Г. И. Мотов, М. В. Богуславский, С. А. Карымов, Г. Ф. Логинов, А. Е. Леонтьев, А. В. Мартемьянов, П. П. Альхименко и другие.

С докладом выступил командующий дальней авиацией Герой Советского Союза генерал-полковник авиации Василий Васильевич Решетников. В прошлом он летчик авиации дальнего действия, активный участник боев. Слушая его, мы испытывали гордость за наш великий народ в чувство исполненного долга перед Родиной.

Тысячи летчиков, штурманов, техников, стрелков-радистов, воздушных стрелков, механиков и специалистов авиационного тыла в годы войны проявили непоколебимую стойкость, массовый героизм, мужество и отвагу. Наши боевые дела получили всеобщее признание народа и высокую оценку Советского правительства. Более двадцати пяти тысяч воинов дальней авиации награждены боевыми орденами и медалями. Двести пятьдесят наших лучших воздушных бойцов стали Героями Советского Союза, а шесть из них — летчики А. И. Молодчий, П. А. Таран, В. Н. Осипов, Е. П. Федоров, С. И. Кретов и штурман В. В. Сенько — удостоены этого высокого звания дважды.

За послевоенные годы многое изменилось в нашей жизни, изменились люди, качественно изменилась и наша дальняя авиация. На смену поршневому самолету уже давно пришел реактивный самолет-ракетоносец, в результате чего наша авиация стала сверхзвуковой, всепогодной, ракетоносной. Современным дальним бомбардировщикам подвластны теперь огромные высоты и расстояния, они способны нести различные заряды, обладающие колоссальной мощностью. Все это неизмеримо повысило боевые возможности авиации. Но главная сила авиации — люди. Высокое летное и боевое мастерство, беспредельная преданность социалистической Родине, верность интернациональному долгу — вот что всегда отличат советского летчика. Традиции, рожденные в огне войны, и сегодня свято чтут наследники боевой славы, завоеванной в жарких сражениях Великой Отечественной войны,