Последний удар
12 января 1945 года ударная группировка 1-го Украинского, а 14 января 1-го и 2-го Белорусских фронтов перешли в наступление с целью разгромить противостоящие войска противника, создать предпосылки для полного разгрома гитлеровской Германии.
За три дня боев наши войска прорвали оборону от Ломжи до устья реки Нарев, имея задачу разгромить [270] псашнышско-млавскую вражескую группировку, и, нанося главный удар в северо-западном направлении на Мариенбург, отрезать восточно-прусскую группировку врага.
На выполнение этой задачи были брошены и основные силы авиации 4-й воздушной армии. На этом этапе наиболее отличились летчики А. А. Грачев, Н. И. Филатов, Е. А. Щербаков, А. А. Постнов. Все они в сложных погодных условиях умело взаимодействовали с гвардейским кавалерийским корпусом генерала Н. С. Осликовского, наступавшим на город Алленштайн. В те дни мы перелетели на аэродром Гросс-Шиманен. Город казался вымершим. Кроме отдельных стариков, на улицах никто не появлялся. Они смотрели на нас с недоверием и страхом. Некоторые — даже с ненавистью: «Зачем, мол, пришли к нам эти чужестранцы?». Хотелось им сказать: «Это ваши сыновья пришли к нам в сорок первом — завоевывать, убивать и разрушать. Теперь пришла расплата за все их злодеяния...»
Наши войска успешно наступали в обход с юга Летценского укрепленного района и Мазурских озер и к 26 января вышли на берег залива Фришес-Гаф, к Балтийскому морю, окружив с суши Кенигсберг и всю восточно-прусскую группировку гитлеровцев.
Мы с трудом поспевали за наступающими войсками и часто меняли аэродромы базирования. Боевые действия нашего полка переместились в район Данцига и Гдыни. Взаимодействуя с сухопутными войсками, наша штурмовая авиация сыграла большую роль в прорыве Данцигского оборонительного рубежа, закончившемся разгромом противника.
Война подходила к концу, и мы продолжали наносить удары не жалея своих сил. Еще в начале февраля в городе Грауденц, в тылу войск 2-го Белорусского фронта, оставалась 15-тысячная группировка врага. Она была окружена нашими войсками, но гитлеровцы отказались сдаваться в плен, после чего мы приступили к их ликвидации. После занятия города бои переместились в район [271] крепости. Фашисты укрылись за ее прочными стенами.
6 марта наши войска, при активной поддержке авиации, после многодневных уличных боев овладели городом и крепостью Грауденц. В плен было взято более 5000 немецких солдат и офицеров. До этого группа в составе до 1000 человек, воспользовавшись густым туманом, вышла из крепости. Часть их направилась прямо на наш аэродром Фос-Финкель, среди них были летчики, потерявшие в бою свои самолеты. Нетрудно было догадаться об их намерениях.
Первым приближающуюся колонну заметил гвардии лейтенант Е. В. Григорьев, который находился в санчасти, расположенной между городом и аэродромом. Он начал давать сигнал ракетами красного цвета. Сигнал заметили на аэродроме и объявили тревогу. Фашистам все же удалось добраться до санчасти. Они открыли огонь по раненым. Погиб в неравном бою и лейтенант Григорьев.
Первым на сигнал тревоги отозвался старший сержант А. Ф. Гончар. В это утро он был занят проверкой готовности самолета и прогревом мотора. Гончар поднял по тревоге личный состав, который быстро занял оборону по секторам. А летчики и техники штурмового полка развернули самолеты ИЛ-2 и начал стрелять по противнику из крупнокалиберных турельных пулеметов.
Самолеты нашего полка быстро привели в готовность. Первым взлетел Грачев. Он обнаружил большую группу противника, двигавшуюся в сторону Мариенбурга. Летчик начал ее штурмовать, к нему присоединились по одному и другие взлетевшие самолеты: В течение дня общими усилиями наземных частей и авиации эту группу противника ликвидировали, а тех, которые прорвались на аэродром, уничтожили силами технического состава, часть их была пленена{8}.
Мы перебазировались на аэродром Максфитц в 30 километрах [272] восточнее города Штеттина (Щецина). Теперь уже можно сказать, что скоро кончится война, но деление нашей жизни на «до» и «после» войны будет продолжаться еще долгое время. В одном мы были твердо убеждены: никогда больше не дадим германскому фашизму развязать мировую войну, ввергнуть народы Европы в новый пожар. Мы также надеялись, что народы не позволят возродиться фашизму и что после победы над гитлеровцами они будут жить в мире и дружбе.
Весна 1945 года застала нас на Одере. При облете района боевых действий перед нами ставилась задача выявлять расположение и места сосредоточения танковых и артиллерийских частей, объектов, наиболее плотно прикрываемых зенитной артиллерией, наличие плавсредств на реке Одер.
Нас удивляла заметно снизившаяся активность авиации противника вблизи линии фронта. Немецкие истребители вообще редко стали появляться над нашими войсками, которые сосредоточивали силы и средства на обширном участке фронта. Это говорило о том, что гитлеровские ВВС понесли невосполнимые потери.
230-я штурмовая авиационная дивизия, с которой мы взаимодействовали, имела задачу сопровождать наступающие войска 65-й армии под командованием генерал-полковника П. И. Батова, которой предстояло форсировать Одер южнее Штеттина. В этом районе река разделена на два рукава — на восточный и западный, глубина достигала двух и более метров. Между ними была пойма шириной до пяти километров, залитая водой, заросшая кустарниками и деревьями. Она затрудняла накапливание сил и средств перед форсированием западного рукава Одера.
65-я армия, писал в книге «Операция Одер» П. И. Батов, после форсирования реки Одер должна была разгромить [273] врага, овладеть г. Штеттин и совместно с 1-м гвардейским Донским танковым корпусом развивать успех в направлении на Страсбург, Нойбранденбург. В последующем — нанося удары по врагу, прижать к морю его войска, действующие к северо-востоку от линии Штеттин, Нойбранденбург, Росток.
Командование 2-го Белорусского фронта и 65-й армии возложило на истребительную авиацию, как наиболее маневренный род войск, ведение разведки. Наши летчики выявили, откуда и какими силами выдвигается противник и какие огневые средства воспрепятствуют нашим войскам. Разведданные передавали по радио с борта самолета, таким же путем докладывали о положении и действиях наших войск. Так, командир 3-й эскадрильи 88-го авиаполка Г. И. Афанасенко передавал: «Из района Грайфенхаген с восточного берега реки Ост-Одер переправляются на Феддихов войска; у Ниппервизе наведен мост, наши переправляются; в районе Форродон переправляющиеся войска обстреливаются артиллерией противника; в районе Гартц и севернее переправляются на западный берег на 20–30 лодках наши бойцы».
Летчики-истребители по радио с борта самолетов наводили штурмовики на артиллерийские позиции, на атакующие танки и места скопления войск противника.
«Большую помощь пехоте в боях на западном берегу оказывала авиация 4-й воздушной армии, совершившая в этот день (20 апреля 1945 г.) 3260 самолето-вылетов. Наше господство в воздухе было полное. Действия вражеской авиации ограничивались разведкой. В течение дня мы насчитали в воздухе 69 самолетов противника. Из них 10 было сбито»{9}.
По данным аэрофотосъемки удалось установить, что главная полоса обороны гитлеровцев, оборудованная по [274] западному берегу реки Вест-Одер, достигает глубины 10 километров и состоит из 2–3 позиций. Каждая позиция имеет сплошные оборудованные траншеи. На фотоснимках хорошо видна разветвленная система огневых точек вдоль берега Вест-Одера, связанных между собой ходами сообщения и траншеями.
Прорыв такой сильно развитой обороны в труднодоступном месте — пойме двух рукавов Одера — крайне затруднен без хорошо организованной артиллерийской и авиационной поддержки. Уничтожить огневые точки или подавить артиллерией не представлялось возможным из-за большой дальности. Эту задачу выполняли наши штурмовики. Они действовали над полем боя беспрерывно, сменяя друг друга в воздухе.
На 25 апреля наш полк получил задание совместно с 230-й штурмовой дивизией обеспечить ввод в прорыв 17-й гвардейской танковой бригады.
Наши штурмовики, нанося удары по танкам и артиллерии неприятеля, создали благоприятные условия для прорыва вражеской обороны в районе Ладенген и Теллин-Зее. Гитлеровские войска стали спешно отступать на запад и северо-запад. Штурмовики мешали их планомерному отходу, а наши танкисты буквально напирали на них. Уничтожение немецко-фашистских войск на нашем участке фронта продолжалось до 4 мая.
После этого подавлялись отдельные очаги сопротивления противника. Так шли завершающие бои по окончательному разгрому врага.
Последний боевой вылет, 4 мая, в полку выполнил старший лейтенант Г. И. Афанасенко...
На завершающем этапе боев — с 20 апреля по 4 мая 1945 года — полк произвел 800 самолето-вылетов. В воздушных боях, мы сбили 7 вражеских истребителей ФВ-190, штурмовыми действиями уничтожили до 200 автомашин, вывели из строя 13 артиллерийских орудий, более 30 зенитных [275] точек. За это время потерь полк не имел и не позволил врагу сбить ни одного нашего штурмовика.
Наступила непривычная тишина. Не слышно ни гула моторов в воздухе, ни разрывов бомб и снарядов. Все ждали сообщения о Победе. И вот наступил этот день — 9 мая 1945 года. Фашистская Германия капитулировала.
Кончилась война, наступил большой и радостный праздник. На лицах у всех сияет радостная улыбка. Все друг друга поздравляют, обнимают. Всюду — всеобщее ликование.
Утром 9 мая прилетел к нам бывший командир полка полковникА. Г. Маркелов. К его прилету мы подготовились заранее. Построили весь личный состав, вынесли Знамя полка с боевыми наградами — орденами Красного Знамени и Суворова III степени — боевым символом доблести и геройства, проявленными летчиками полка в годы Великой Отечественной войны.
Командир полка Максименко четко доложил полковнику Маркелову, что полк построен по случаю исторической Победы советского народа над германским фашизмом.
Андрей Гаврилович поздравил всех с Великой Победой и поблагодарил за верную службу советскому народу.
На груди у каждого сверкают ордена и медали. В полку нет ни одного не награжденного. За время войны ордена Ленина удостоены 24 человека, ордена Красного Знамени — 70, ордена Александра Невского — 4, Отечественной войны I и II степени — 62, Красной Звезды — 125. У всех медали «За оборону Кавказа».
Много сил, энергии и жизней отдал наш народ ради Победы. Мы вспомнили имена славных сынов Родины, которые с нами начали борьбу с врагом с первого часа войны, и тех, которые позже влились в нашу дружную полковую семью: Волкова, Дранника, Родина, Захарова, Деменова, Гусева, Михайлова, Нестеренко, Трибушина, Липатова, [276] Калуженкова, Крашенинникова, Маскальчука, Серикова, Крохина, Вишневкина, Гончарова, Лазюку, Шахова, Татаркина, Шляпкина, Дьяченко, Щербакова, Постнова, Лаврика, Карабановича, Наумова, Григорьева, Шулятова, Чмыхал, Сухарева, Дкжова, Войтика, Огородникова и многих других, прославивших свои имена в борьбе с гитлеровскими захватчиками.
После митинга на серебряном подносе командир полка Максименко преподнес полковнику Маркелову пачку папирос «Триумфальные», хранившуюся по приказу Андрея Гавриловича с июля 1941 года в сейфе начальника штаба. Тогда, на аэродроме Бохоники под городом Винницей, мы не знали, кому доведется раскурить эту заветную пачку.
Командир полка коротко рассказал историю этих папирос, так как многие прибыли в полк после июля 1941 года и не знали о них. Он обратился к Маркелову: «Товарищ полковник! Передаю вам папиросы, которые по вашему указанию хранили все дни войны и поклялись их раскурить в день Победы в логове врага. Этот день настал».
Маркелов, приняв пачку папирос «Триумфальные», сказал: «Боевые друзья! В первый день войны наша партия, обращаясь к народу, твердо заявила, что Победа будет за нами. Сбылись эти пророческие слова. Мы верили, что придет этот день. Вместе со всем народом эту Победу добывали и вы. Так давайте же закурим эти папиросы...» С этими словами он открыл коробку и начал раздавать по одной папиросе летчикам, техникам, механикам, которые с первого дня войны были в полку.
Вспомнили мы тех, кто знал об этой пачке, но не дожил до счастливого дня Победы. Мы помним вас поименно, наши боевые друзья! Слава ваша и память о вас будут вечны.
Вот и пришел долгожданный день нашей Великой Победы!.. [277]
Эта книга освещает основные вехи боевого пути 88-го истребительного авиационного полка. Мне довелось пройти его с товарищами от начала войны до Дня Победы советского народа над немецко-фашистскими захватчиками.
Очень признателен моим боевым друзьям: А. Г. Маркелову, Б. И. Карасеву, А. А. Постнову, Л. А. Босенко, Е. А. Щербакову, Н. А. Семенову, А. К. Базунову, Е. Г. Тивину, Н. И. Филатову, А. С. Деменок, Л. Л. Тимофеевой, Д. Ф. Цыкулову, Н. В. Золотову, оказавшим мне помощь в работе над книгой. Глубоко благодарен Г. А. Пшенянику, который своими советами и воспоминаниями, а также имеющимися у него документами из архива Министерства обороны СССР помог мне в подготовке книги к изданию.