Харьковское направление
К середине сентября на харьковском направлении в распоряжении советского командования остались войска 40-й и 38-й армий, 2-го и 5-го кавалерийских корпусов и около пяти авиационных дивизий. Соединения 40-й армии удерживали позиции по р. Сейм. Однако под ударами противника они вынуждены были 20 сентября отойти на рубеж Веселое, Ворожба, Белополье, Терны, где к 26 сентября и закрепились.
После того как из 38-й армии убыл 5-й кавалерийский корпус, она осталась в составе четырех ослабленных дивизий, которые противостояли семи усиленным пехотным дивизиям 17-й армии врага. Под натиском превосходящих сил противника соединения 38-й армии стали отходить к Полтаве. Наши войска с боями отступали в полосе местности, которая разделялась рекой Ворскла. Это, естественно, расчленяло силы армии пополам, затрудняло управление войсками и взаимодействие. 226-я и 169-я стрелковые дивизии, включенные в состав армии из резерва главкома, своевременно не прибыли и не успели занять оборону у Старых Санжар и у Полтавы.
В это время части 3-го моторизованного корпуса гитлеровцев повернули от Миргорода на юго-восток. Создалась угроза для наших войск на путях отхода из Решетиловки на Полтаву. Противник пытался ворваться в город с запада. Командование армии тут же сняло с позиций у Белоцерковки 12 танков из 142-й танковой бригады подполковника В. Е. Григорьева. Танкисты уничтожили до двух батальонов мотопехоты, захватили железную дорогу и шоссе в районе Решетиловки. Экипажи всех двенадцати танков смело громили гитлеровцев. Группа наших танков, возглавляемая капитаном А. В. Вороновым, отбила атаку восьми фашистских танков, обеспечив отход стрелковых подразделений. Другая группа во главе с лейтенантом А. В. Захарчуком прикрывала перегруппировку частей 226-й стрелковой дивизии. Лейтенант А. В. Захарчук, командир орудия Н. И. Зенушкин, механик-водитель П. Т. Мартынов и стрелок-радист В. И. Стадниченко отважно вели бой с гитлеровцами. Все они погибли и посмертно были награждены орденом Ленина. Ордена Ленина был удостоен и подполковник В. Е. Григорьев, ордена Красного Знамени — капитан А. В. Воронов.
Тем временем командованию армия поступило сообщение о том, что на Полтаву вдоль Ворсклы пробиваются 57-я и 100-я дивизии противника. С утра 18 сентября у Мачехи их контратаковали вновь прибывающие в 38-ю армию соединения.
Командарм генерал Н. В. Фекленко решил атаковать врага у Мачехи по сходящимся направлениям. 226-й стрелковой дивизии комбрига А. В. Горбатова с танковым батальоном 10-й бригады предстояло наступать на юг, в направлении Мачехи. Навстречу ей удар должны были нанести от Старых Санжар 169-я стрелковая дивизия под командованием подполковника Н. Н. Зелинского и 34-я кавалерийская дивизия, которая была усилена мотострелковым батальоном 10-й танковой бригады.
Наши атаки начались, когда часть сил была еще на подходе. Дивизии противника в это время тоже перешли в наступление. Разгорелись встречные бои, в которых численное превосходство было на стороне врага.
Как и другим отступающим соединениям, нелегко приходилось конникам 34-й дивизии. В те дни в ее полках и эскадронах было крайне мало людей. Не хватало боеприпасов. Буквально по нескольку патронов на винтовку оставалось у каждого бойца, на всю дивизию имелось всего десять автоматов. А участки обороны полкам определялись по-прежнему такие, как при полном составе. К тому же зачастую мы не имели связи со штабом армии и не были сориентированы в обстановке. Иногда случалось так, что кавалеристы вели почти круговую оборону. Отрываться от противника приходилось лишь ночью, так как справа, слева и даже у нас в тылу уже был враг. Всякое бывало. Расскажу такой случай.
Когда мы заняли оборону на северо-западной окраине Новых Санжар, мне необходимо было лично встретиться с командующим армией, штаб которой, как нам сообщили, находился в школе в центре поселка. Оставив за себя подполковника И. Д. Беценко, я с ординарцем поспешил в штаб армии. Рассветало. Мы въехали в одну из улиц и тут же увидели танки с крестами на броне. Навстречу бежали немцы и, что-то крича на ходу, открыли огонь.
Нам чудом удалось невредимыми вернуться в расположение дивизии. Спасли, как говорится, добрые кони и высокие подсолнухи колхозного поля.
Из Новых Санжар мы в пешем строю пробивались ночью. Справа и слева от нас двигались вражеские танки, в небо взмывали ракеты, освещая местность. Продвигались мы медленно. Впереди колонны шли комиссар дивизии П. И. Козлов, начальник штаба И. Д. Беценко, комиссар штаба Н. А. Бойко. Все они вселяли уверенность в бойцов, не давали возникнуть паническим настроениям.
Бывший преподаватель военного училища, Николай Алексеевич Бойко умел найти подход к сердцу каждого. А в те дни и ночи это особенно было необходимо. Будучи сам физически сильным, волевым, самостоятельным, Николай Алексеевич отлично сознавал, что люди далеко не одинаковы. Он умел оценить сильные и слабые стороны каждого. Это позволяло ему всегда и в короткое время создать ту здоровую атмосферу в штабе дивизии, во взаимоотношениях с командирами всех степеней, которая имеет первостепенное значение для проявления инициативы, творческих способностей каждого человека. А проявление инициативы, творчества командиров, политработников, всех бойцов в то время было и трудной, и жизненно необходимой задачей. Н. А. Бойко слыл в дивизии как опытный и смелый политработник. В боях он всегда находился там, где было особенно трудно.
Под Полтавой мужественно дрались части 10-й танковой бригады. Мастером танковых боев зарекомендовал себя командир батальона капитан В. Г. Богачев. К месту боя выступил весь его батальон со стрелками на броне. Под огнем врага на подходе к селу Мачеха танк капитана Богачева загорелся. Комбат пересел в другой танк. Но вскоре и тот был подбит огнем вражеской артиллерии. Тогда отважный офицер, возглавив подоспевший десант стрелков и экипажи подбитых танков, повел их в атаку. Отважно сражались советские воины. Но силы были неравны. Враг, несмотря на потери, теснил наши подразделения к Полтаве.
Полтава — один из древних городов. Ее история связана с героическим прошлым нашего народа. Еще в годы освободительной войны под руководством Богдана Хмельницкого против шляхетской Польши Полтава была одним из значительных центров борьбы за независимость, В конце XVII века крымские татары разрушили Полтаву. В начале XVIII века вновь отстроенный город представлял собой небольшую крепость, гарнизон которой выдержал в 1709 г. трехмесячную осаду шведской армии. А 27 июня этого же года под стенами города произошло знаменитое Полтавское сражение, приведшее к победе русской армии, руководимой Петром Первым.
Город боевой славы нашего народа за годы Советской власти стал одним из крупных промышленных, административных и культурных центров Украины.
В те тяжелые сентябрьские дни, когда мы с боями отходили к Полтаве, город готовился к отпору врагу. На его центральной площади и расходящихся от нее прямых улицах строились баррикады, устанавливались противотанковые ежи, многие окна домов оборудовались под огневые точки.
Гитлеровцы бомбили город, обстреливали его из дальнобойной артиллерии. Полтава горела. Тяжелый запах гари перемешивался с терпким запахом спелой антоновки. Город утопал в садах, а урожай яблок в ту осень выдался отменный.
Вслед за артиллерийской подготовкой на наши позиции пошли эшелон за эшелоном густые цепи вражеской пехоты в сопровождении танков. Гитлеровцы наступали, полукругом охватывая город с запада на юг. В это же время наши позиции и штаб дивизии вновь подверглись сильной бомбардировке противника.
Когда в город ворвался враг, советские воины отчаянно дрались за каждую улицу, за каждый переулок, за каждый дом.
Вместе с кавалеристами сражались с врагом подразделения НКВД, милиции, курсанты Полтавского автотракторного училища и танкисты полка капитана Архипова. В течение нескольких часов 18 сентября они вели уличный бой против танков и противотанковых орудий гитлеровцев. На наиболее опасных участках отважно действовал экипаж под командованием старшего политрука М. А. Галкина. С коротких дистанций смельчаки уничтожили средний танк и два орудия. А комсомольский экипаж под командованием заместителя политрука Б. А. Прокофьева подбил три танка, уничтожил семь орудий, пять грузовиков с пехотой врага.
Храбро сражались танкисты и кавалеристы. Надо отметить, что, несмотря на отсутствие опыта, и милиционеры воевали самоотверженно. Но удержать Полтаву мы не смогли: силы были слишком неравными. 18 сентября наши подразделения получили приказ выходить из боя и прорываться к Ворскле.
Когда наши войска оставили Полтаву, в дивизию приехал представитель армии и от имени Военного совета передал требование — выбить немцев из города. При этом нам было обещано два полка подкрепления. Но прибыло всего два батальона молодых, необстрелянных парней, вооруженных старыми винтовками без ремней. Патронов у каждого из них было считанное количество, гранат не было совсем.
Взвесив наши возможности, мы решили занять оборону по левому берегу р. Ворскла. Трудно приходилось нашим поредевшим частям сдерживать натиск значительно превосходящих сил противника.
В период боев на Ворскле произошла смена командования 38-й армии. Вместо убывшего в распоряжение главкома генерала П. В. Фекленко 21 сентября в армию прибыл новый командующий — генерал-майор В. В. Цыганов. Это был высокообразованный командир, прошедший суровую школу первом мировой и гражданской войн. Несколько лет он был начальником одной из кафедр Харьковской академии тыла. Вместе с ним прибыл в армию и новый начальник штаба — генерал-майор А. Г. Маслов, который также имел широкий оперативно-тактический кругозор.
Вскоре войскам 38-й армии удалось ликвидировать разрыв в нашей обороне на реке Ворскла и 5-м кавалерийским корпусом в междуречье Псела и Ворсклы.
Через некоторое время 5-й кавалерийский корпус был усилен артиллерией. Это позволило возобновить контратаки на путях движения гитлеровцев из Миргорода на Полтаву.
Под хутором Байрак, близ Диканьки, 25 сентября ударили по врагу «катюши» 4-го гвардейского минометного полка под командованием майора А. И. Нестеренко.
Внезапно возникший гул реактивной артиллерии ошеломил врага. Некоторое время на переднем крае и в тылу противника было замешательство, а затем наша конница начала преследование панически бегущих гитлеровцев.
Действия кавалеристов поддержала 34-я мотострелковая бригада полковника А. А. Шамшина, которая нанесла удар в направлении на Диканьку, Милорадово, чем несколько облегчила положение на правом фланге армии.
Но враг упорно рвался к Харькову. Создав значительное превосходство в авиации и артиллерии, он нанес мощный удар. Между 38-й и 6-й армиями образовался разрыв около 30 км.
В этот разрыв и устремились гитлеровцы, надеясь кратчайшим путем прорваться от Краснограда к Харькову. Здесь насмерть стояли бойцы 27-й железнодорожной бригады полковника Б. И. Павлова, но им трудно было сдержать натиск врага. Тогда генерал В. В. Цыганов, чтобы преградить путь фашистам, перебросил в район села Карповка 304-ю стрелковую дивизию, а также часть сил 199-й и 169-й стрелковых дивизий.
Восточнее Полтавы враг пытался навести переправы через притоки р. Ворскла. Здесь оборонялись малочисленные части отходивших дивизий, и они не в силах были противостоять гитлеровцам. В этой обстановке большую роль сыграли бронепоезда. Особенно отличился дивизион майора И. А. Крохина. Курсируя по железной дороге восточнее Полтавы, бронепоезда всячески препятствовали гитлеровцам наводить переправу.
Наши войска делали все возможное, чтобы остановить врага и отбросить его к Полтаве. Для этого командующий 38-й армией создал специальную группу в составе 300-й, 226-й стрелковых и 34-й кавалерийской дивизий. Эта группа, поддержанная почти всей артиллерией армии, вела ожесточенные бои с противником. Но враг, наращивая силы, парировал удары наших войск. Отбросить фашистов к Полтаве не удалось. Тогда генерал В. В. Цыганов ввел в бой свой подвижный резерв — 10-ю танковую бригаду. А летчики 76-й смешанной авиационной дивизии произвели массированные налеты на аэродромы и артиллерийские позиции гитлеровцев в районе Полтавы.
Кровопролитные бои продолжались и днем и ночью. До конца выполняя свой воинский долг, ожесточенно дрались с врагом отважные танкисты капитана В. С. Архипова.
Экипаж младшего сержанта П. П. Ткаченко подавил несколько огневых точек врага, захватил вражеское орудие и отбуксировал его в свою часть. В бою под Войновкой доблестный экипаж, несмотря на сильный огонь орудий ПТО, искусно прикрывал отход своей пехоты, в результате чего стрелковые подразделения оторвались от врага и без потерь заняли оборону на новом рубеже. Младший сержант П. П. Ткаченко был удостоен высокого звания Героя Советского Союза.
Танкисты батальона капитана В. Г. Богачева за время боев под Полтавой уничтожили 24 орудия, 11 танков, много автомашин и живой силы врага. В одном из боев отважный комбат был смертельно ранен. Ему было посмертно присвоено звание Героя Советского Союза.
Под Войновкой и Александровкой отважно действовали воины 34-й кавалерийской дивизии. Они не только стойко оборонялись, но и часто переходили в контратаки. В неимоверно сложных условиях они делали все возможное, чтобы удержать каждую пядь родной земли. В борьбе с врагом многие отдали свою жизнь. Здесь погибли П. И. Никитин и А. М. Трущенко — командир и комиссар 139-го полка, а командир 134-го полка Н. М. Хмель был тяжело ранен.
В ходе боев под Войновкой гитлеровцы пытались окружить эскадрон 142-го кавалерийского полка. Тогда капитан И. Г. Самойлов повел кавалеристов в контратаку. Личным примером он увлек бойцов. Фашисты были выбиты из села. Под его командованием группа воинов удерживала этот населенный пункт до подхода резервных частей. За этот подвиг капитан И. Г. Самойлов был награжден орденом Красного Знамени.
Командир отделения пулеметного эскадрона 134-го кавалерийского полка А. А. Яворский метко разил из станкового пулемета наступающих гитлеровцев. Прикрыв отход полка, он затем умело вывел пулеметный расчет из окружения. Велико было стремление всех воинов остановить врага, внести свой личный вклад в разгром фашистских захватчиков.
Кто из ветеранов тех боев не вспомнит добрым словом наших отважных врачей, медицинских сестер, которые, находясь на передовых позициях, часто под огнем противника выносили раненых с поля боя! Только младший врач 139-го кавалерийского полка Раиса Алексаночкина спасла жизнь более пятидесяти бойцам и командирам. За этот подвиг киевлянка была награждена орденом Красной Звезды. В том же полку отважно действовал военврач А. А. Дмитриев. Еще под Озерами он спас раненого командира полка. 25 сентября его самого ранило, но Дмитриев не оставил поля боя и продолжал оказывать помощь раненым.
В гвардейском полку «катюш» майора А. И. Нестеренко был старшим врачом Н. С. Халманеких. Он не только обеспечивал лечение раненых своего полка, но и оказывал помощь раненым кавалеристам. А в тяжелой обстановке боя возглавил группу бойцов и отразил атаку гитлеровцев, прорвавшихся к медсанбату. Старший врач был награжден орденом Красной Звезды.
Отражая ожесточенные атаки превосходящих сил противника, мы теряли боевых товарищей. Большим огорчением для всех нас была утрата начальника штаба дивизии подполковника И. Д. Беценко. 26 сентября он вместе с комдивом и военкомом Козловым находился на наблюдательном пункте северо-западнее Войновки. Гитлеровцы вели интенсивный артиллерийский обстрел. Один из снарядов разорвался возле окопа недалеко от командования дивизии. Осколки сразили подполковника Беценко. Комиссар дивизии П. И. Козлов бережно достал из кармана гимнастерки пробитый осколками окровавленный партийный билет. Тело убитого начальника штаба под ураганным минометным и автоматным огнем вынесли заместитель политрука П. Ф. Притыка и красноармеец В. Ф. Пряжников.
Все мы тяжело переживали потерю своего боевого друга. Иван Дмитриевич пользовался большим авторитетом среди бойцов и командиров дивизий. Он был замечательным штабным работником, исполнительным и инициативным. Мне, как командиру дивизии, приходилось повседневно ощущать его помощь в обучении кавалеристов, в мобилизации их на решение поставленных задач. Перед каждым боем И. Д. Беценко все досконально продумывал, старался не упустить ни одного вопроса, от решения которого зависел успех боевых действий полков и эскадронов дивизии.
Иван Дмитриевич был похоронен в городе Валки. Штаб дивизии возглавил капитан А. О. Муратов. Войну он закончил командиром стрелковой дивизии, с которой прошел боевой путь до Праги.
Восточнее Полтавы войска 38-й армии понесли немалые потери. Но они в тяжелых боях выиграли время, которое позволило командованию фронта подтянуть резервы и приостановить наступление врага на Харьков.
Во время отступательных боев наши бойцы и командиры проявляли силу воли, несгибаемость духа, мужество. И годы наших неудач на фронтах Отечественной войны были годами грозной эпопеи, порой трагической, но исполненной высокой героики и стойкости.
Закончился один из трудных этапов первого периода войны. Сражение под Киевом завершилось окружением основных сил Юго-Западного фронта. Наши войска, лишенные управления и необходимой помощи, проявили небывалый героизм и отвагу, оказывая упорное сопротивление противнику и стойко обороняя свои рубежи в условиях окружения.
Усилиями 40, 21 и 38-й армий, 2-го и 5-го кавалерийских корпусов, а также прибывших соединений из резерва Ставки советскому командованию удалось восстановить оборону Юго-Западного фронта. Привлечение 6-й армии Южного фронта к совместным действиям с 38-й армией в районе Краснограда способствовало повышению устойчивости Юго-Западного фронта.
26 сентября Ставка Верховного Главнокомандования признала целесообразным с 30.9.41 упразднить управление главкома Юго-Западного направления, возложив на Маршала Советского Союза С. К. Тимошенко только функции командующего войсками Юго-Западного фронта. К началу октября в его состав входили 40, 21, 38 и 6-я армии, против которых действовали фашистские войска 1-й танковой группы, 6-й и 17-й армий группы армий «Юг». У противника было значительное превосходство в силах.
Дивизии немецко-фашистских войск были хорошо укомплектованы личным составом, вооружением и боевой техникой. Особенно значительным было превосходство в танках, авиации и автотранспорте. В наступательных операциях противник свободно маневрировал. Сосредоточивая силы на узких участках, он прорывал в ряде мест еще не окрепшие боевые порядки наших оборонявшихся войск. В таких условиях решающим средством для восстановления обороны на том или другом участке являлись танковые бригады, которые подчинялись непосредственно командующему армией. Танкисты появлялись каждый раз на опасных участках нашей обороны. В этих боях они несли большие потери, но продолжали отважно сражаться с превосходящим противником.
Каковы же были планы немецкого командования по проведению операций на южном крыле советско-германского фронта?
Ближайшей стратегической целью действий группы армий «Юг» являлось овладение Донбассом и районом Харькова. 6-я армия имела задачу наступать в общем направлении на Харьков, охватывая фланги наших 40-й и 21-й армий. 17-й армии приказывалось главными силами повернуть фронт наступления на юго-восток и во взаимодействии с 1-й танковой армией Клейста наступать в общем направлении на Краматорск. 1-й танковой армии ставилась задача, наступая вдоль Азовского побережья, выйти в районы Донбасса и Ростова-на-Дону.
11-й армии предстояло во взаимодействии с 1-й танковой армией наступать на мелитопольском направлении и частью сил вести борьбу на Крымском перешейке.
Против главных сил немецкой группы армий «Юг» борьбу вели войска Юго-Западного и Южного фронтов.
Предпринятое Ставкой по предложению командующего Юго-Западным фронтом перемещение 6-й армии из полосы Южного фронта в Юго-Западный в ходе начавшегося стремительного наступления 1-й танковой армии противника носило поспешный характер.
С утра 7 октября враг нанес удар главными силами 17-й армии по оборонительным позициям правофланговых дивизий 6-й армии, которые оборонялись на фронте протяжением около 40 км. Оборона здесь была прорвана, и наши войска с 8 октября начали отход.
Более недели соединения 6-й армии сражались за каждый населенный пункт, за каждую высоту, с тяжелыми боями они вынуждены были оставлять врагу территорию.
16 октября командующий Юго-Западным фронтом издал директиву, где указывалось:
«...Армии Юго-Западного фронта в целях занятия более выгодного положения с 17.10 начинают отход на новый оборонительный рубеж Максимово, Белгород, Микояновка, Цуповка, Полевая, Мерефа, Змиев, Андреевка, Балаклея, Петровская, Барвенково, закончив его к утру 23.10...» {23}.
В чем заключались особенности этого решения?
Отходя на новый рубеж, войскам 40-й, 21-й, частично 38-й армий предстояло подняться к северу от направления, на котором они действовали до 16 октября.
Фронт обороны 38-й армии на новом рубеже увеличивался с 80 до 130 км. Это отрицательно сказалось на обороне Харькова. Армии не могла оказать серьезного сопротивления девяти дивизиям противника, нацеленным на этот важный стратегический пункт.
Кстати, в формулировке задачи 38-й армии, может быть случайно, но не упоминается о защите Харькова. Судя по директиве, речь как будто шла об обычном отходе на новый рубеж, который был слабо подготовлен в инженерном отношении. Нет сомнений, если бы фронт обороны 38-й армии был значительно меньше, то она могла бы оказать серьезное сопротивление противнику, рвущемуся к Харькову. А при создавшихся условиях, когда на Харьков наседали девять дивизий с намерением обойти город главным образом с севера, войска армии, растянувшись более чем на 100 км, оказать большого сопротивления не могли.
С наступлением осени, с ее распутицей и бездорожьем, короткими днями и длинными ночами, условия боевых действий Юго-Западного фронта становились тяжелее. Сократилась деятельность авиации, резко ухудшились условия снабжения войск материальными и техническими средствами.
В полосе действий Юго-Западного фронта не было дорог с твердым покрытием в направлении к фронту. Хотя это обстоятельство затрудняло отход наших войск, в то же время осложняло противнику возможности параллельного преследования.
17 октября под ударами превосходящих сил врага начался отход войск Юго-Западного и Южного фронтов на рубеж Курск, Белгород, Харьков, Балаклея, Барвенково, Сталино, река Миус. Этот рубеж в инженерном отношении почти не был подготовлен.
Войска 40-й армии отошли к 28 октября на рубеж Букино, Подольхи. 21-я армия, преследуемая крупными силами противника, оставив Белгород, с боями отошла на неподготовленный рубеж Подольхи, Волчанск. В наиболее трудных условиях отходила 38-я армия, на растянутом фронте, преследуемая сильной вражеской группировкой. 6-я армия закреплялась на р. Северский Донец, на участке Балаклея, Красный Лиман.
На основании приказа командующего Юго-Западным фронтом 34-я кавалерийская дивизия 15 октября перешла в распоряжение командующего 6-й армией и на следующий день сосредоточилась в районе Чепель, Волобуевка, Протопоповка. Затем части дивизии заняли оборону по левому берегу р. Северский Донец. Пользуясь тем, что перед фронтом дивизии противник в этот период активности не проявлял, конники всесторонне готовились к предстоящим боям.
Войска Южного фронта, взаимодействуя с 6-й армией Юго-Западного фронта и с 56-й Отдельной армией, должны были закрепиться на рубеже Барвенково, р. Миус, преграждая подступы к Донбассу. Решение это полностью выполнить не удалось, хотя армии Южного фронта, отойдя на промежуточный рубеж, притянули на себя часть сил немецкой группировки, нацеленной на Ростов.
Особое значение немецко-фашистское командование в это время придавало харьковскому направлению. Через Харьков гитлеровцам открывался путь к Донбассу, а затем и на Кавказ.
Харьковский промышленный район — один из крупнейших в стране — был исключительно важным в экономическом, политическом и военно-стратегическом отношении. На территории области до войны действовало свыше 1250 промышленных предприятий. Харьков давал свыше 40 процентов продукции всей машиностроительной промышленности Украины.
За короткий срок вся харьковская промышленность была перестроена на выпуск военной продукции.
В Харькове изготавливались лучшие в мире танки Т-34, а в начале войны здесь производились и бронепоезда. Областной комитет партии, секретарем которого был А. А. Епишев, с первых же дней войны мобилизовал коммунистов Харьковщины на то, чтобы вся работа трудящихся области проходила под лозунгом «Все для фронта, все для победы».
Из харьковчан было сформировано несколько боевых дивизий, многие тысячи трудящихся вступили в ряды народного ополчения. Более двухсот тысяч жителей города участвовало в строительстве оборонительных рубежей.
Начальником Харьковского гарнизона был генерал-майор И. И. Маршалков, военкомом — старший батальонный комиссар П. П. Лисин и начальником штаба — полковник Н. Я. Приходько.
Следует отметить, что Харьков неплохо подготовился к круговой обороне. Для усиления его гарнизона командующий 38-й армией выделил 216-ю стрелковую дивизию и 764-й артиллерийский полк. С севера предместья Харькова обороняла 212-я стрелковая дивизия полковника И. М. Шутова, отличившаяся у Кременчуга и Полтавы. Здесь же городские кварталы обороняли харьковчане-ополченцы. Слева от них держали оборону два полка 216-й стрелковой дивизии. Они прикрывали город со стороны Полтавского и Комсомольского шоссе.
С выходом на подступы к Харькову гитлеровцы подтянули резервы и усилили натиск. Войска 38-й армии не смогли удержаться на полевых позициях и отошли на городские окраины.
С утра 20 октября наши войска начали упорные оборонительные бои на окраинах города, которые не затихали пять ночей и дней.
Главный удар трех полнокровных немецких пехотных дивизий, усиленных артиллерией и 100–120 танками, поддерживаемых с воздуха 150 самолетами, приняли на себя части 216-й стрелковой дивизии, 57-й бригады войск НКВД и Харьковский полк народного ополчения, оборонявшиеся на западной окраине города.
22 октября с 8 часов утра совместными усилиями гарнизона и отошедших частей 300-й и 169-й стрелковых дивизий были предприняты контратаки. Смело действовала в направлении Куряжа 57-я стрелковая бригада НКВД под командованием полковника М. Г. Соколова. В ходе атак бригада уничтожила до 250 гитлеровцев и совместно с подразделениями 300-й стрелковой дивизии отбила у врага Куряж.
Тем временем 216-я стрелковая дивизия контратаковала противника вдоль Полтавского шоссе на Коротич. Прорваться к этому населенному пункту не удалось, но в ходе контратаки части дивизии уничтожили до двух батальонов фашистской пехоты и задержали еще на сутки продвижение к Харькову двух пехотных дивизий врага. 300-я стрелковая дивизия освободила поселок Основа и преградила путь 57-й пехотной дивизии немцев с юга.
На следующий день враг продолжал интенсивный обстрел города, авиация наносила по Харькову сильные удары. Город пылал. Атаки гитлеровцев не прекращались. К вечеру им удалось вклиниться в полосу обороны 216-й дивизии и подойти к Южному вокзалу.
В ночь на 24 октября наши войска под ударами превосходящих сил врага отошли на левый берег р. Лопань, взорвав за собой все мосты через реку.
Однако, несмотря на значительные потери, противник продолжал наращивать свои силы. К часу ночи 25 октября наши войска вынуждены были оставить Харьков. После этого еще сутки бои продолжались севернее города, на его восточной и юго-восточной окраинах.
Все важнейшие предприятия, подвижной состав железнодорожного транспорта, запасы сырья и другие ценности города были своевременно эвакуированы.
Харьков остался в тылу врага, но продолжал бороться с фашистскими захватчиками. Уже в конце октября там начали активные действия партизаны, которые только за семь месяцев, с 1 ноября 1941 г. по 1 июня 1942 г., истребили 2298 немецких захватчиков, захватили в плен 2303 гитлеровца, взорвали в ноябре на улице Дзержинского дом № 17, где разместился штаб с генералом Брауном, а затем уничтожили штаб на площади Руднева. А за 23 месяца героической борьбы партизаны и подпольщики всей Харьковской области истребили более 23 тыс. гитлеровцев, уничтожили 4 штаба, взорвали 21 железнодорожный эшелон с войсками и техникой врага, подорвали 260 автомашин и захватили большое количество вооружения{24}.
28 октября командующий войсками Юго-Западного фронта отдал директиву, в которой говорилось:
«1. Противник силой 17–18 пехотных дивизий, выйдя главными силами на рубеж Белгород, Харьков, Барвенково, основные усилия направляет с фронта Белгород, Харьков в общем направлении на Валуйки. Одновременно группа в 4–5 пехотных дивизий ведет наступление на Славянск, Лисичанск встык с Южным фронтом.
2. Успешное противодействие противнику на московском направлении и в Донбассе позволяет войскам Юго-Западного фронта обеспечить бесперебойную работу железнодорожной магистрали Касторное, Валуйки, Купянск, Лисичанск.
В связи с этим армии фронта, прекращая отход, переходят к прочной и активной обороне основного рубежа Тим... Средний Бурлук... Балаклейка... Изюм и далее по северному берегу р. Северский Донец до Ямполя...» {25}.
В период с 29 октября по 10 ноября войска Юго-Западного фронта закреплялись на указанном рубеже.
10 ноября Брянский фронт был упразднен. Его 50-я армия передавалась Западному, а 3-я и 13-я армии — Юго-Западному фронту. Была восстановлена должность главкома Юго-Западного направления. Маршал Советского Союза С. К. Тимошенко вновь совмещал обязанности главкома с должностью командующего Юго-Западным фронтом.
Обстановка на фронтах продолжала оставаться тревожной и тяжелой. Враг был под Москвой, вокруг Ленинграда, под Ростовом. К Москве больше всего обращали свои взоры советские люди, к ее голосу прислушивались все. В дни празднования 24-й годовщины Великой Октябрьской социалистической революции в войсках был зачитан приказ Наркома обороны Верховного Главнокомандующего И. В. Сталина. С огромным воодушевлением восприняли все сообщение о торжественном собрании и параде на Красной площади. Газеты с выступлением И. В. Сталина перед войсками, уходящими на защиту Москвы, читали в землянках, в окопах, на кораблях. Глубоко в душу каждого запал призыв, произнесенный Верховным Главнокомандующим с трибуны Мавзолея: «Пусть вдохновляет вас образ великого Ленина!»
На фронтах, и особенно на подступах к Москве, в начале ноября напряженность временно ослабла. Обе стороны готовились к предстоящим боям. В частности, 6 ноября начались перевозки и сосредоточение резервов в полосе Южного фронта. Готовилось наше контрнаступление под Ростовом.
В полосе Юго-Западного фронта с 1 ноября, активные боевые действия также приостановились. Но вместе с тем в первой половине ноября в ходе боев местного значения войска 6-й армии вели успешную борьбу с группами и отрядами противника, пытавшимися переправиться через Северский Донец. На рубеже Бугаевка, Изюм и далее по левому берегу Северского Донца до Ямполя с 12 ноября занимали оборону 411, 393, 270-я стрелковые, 34-я кавалерийская дивизии. Против 6-й армии действовали немецкие части пяти пехотных дивизий 17-й армии.
19 ноября для организации помощи правофланговым соединениям 12-й армии, отходящим на восток, главком Юго-Западного направления решил организовать поддержку их силами 6-й армии. Для этого 275-я стрелковая дивизия была переброшена в район Ямполя и через два дня был предпринят контрудар силами 393-й и 275-й стрелковых дивизий. Части этих дивизий успешно форсировали р. Северский Донец и сковывали действия 295-й и 76-й немецких пехотных дивизий. В результате положение войск 12-й армии было улучшено. Но противник, подтянув резервы, вынудил наши части отойти на левый берег Северского Донца. Войска 6-й армии к 1 декабря закреплялись на позициях Пугаевка, Изюм, Новоселовка, Красный Лиман, Ямполь.
В этот период 34-я кавалерийская дивизия закрепилась на левом берегу р. Северский Донец в районе Святогорска и имела задачу не допустить ее форсирования противником.
В лесу у поселка Банное мы отпраздновали 24-ю годовщину Великой Октябрьской социалистической революции. Здесь, на Северском Донце, я получил радостное сообщение о присвоении мне звания генерал-майора. Меня тепло поздравили боевые товарищи. Узнали об этом и местные жители. Помню, подошли ко мне пожилые колхозники Горпина Леонтьевна и Иван Йонович Шиловадоли. Поздравив меня, Иван Йонович развязал узелок, достал бутылку горилки и как-то робко предложил:
— Вот сохранилась, довоенная. Вы уж извините нас, но в честь такого дня надо бы по чарке...
Тронутый вниманием, я поблагодарил добрых людей. И мы выпили. Оставшееся содержимое в бутылке посоветовал Ивану Йоновичу припрятать.
— Допьем после победы, — сказал я.
Иван Йонович закупорил бутылку кукурузной кочерыжкой.
— Сховаю надежно, сохраню, — улыбнулся он.
Я забыл об этом маленьком эпизоде. И каково было мое удивление, когда вскоре после войны, будучи командующим войсками Киевского военного округа, я вновь побывал в этих местах и встретился с Иваном Йоновичем Шиловадолей, который достал ту недопитую бутылку, зубами выдернул кочерыжку, и мы с ним выпили за нашу победу.
Пусть читатель простит автора за это отступление. Хотелось теплым словом вспомнить простых и добрых людей. Но, однако, вернемся к суровым событиям, развернувшимся на берегах Северского Донца. 34-я кавалерийская дивизия в то время продолжала удерживать свои позиции на левом берегу этой живописной реки.
Природа Святогорска вызывала восхищение побывавших здесь в свое время Ф. И. Тютчева, А. П. Чехова, И. Е. Репина, И. А. Бунина. Автор бессмертной поэмы «Слово о полку Игореве», преклоняясь перед величием древней русской реки, писал: «О Донец! Немало тебе славы за то, что ты лелеял князя на волнах, стлал для него зеленую траву на своих серебряных берегах, одевал его теплыми туманами под сенью зелёного дерева, стерег его гоголем на воде, чайкой на стругах, утками на ветрах».
История Святогорска уходит далеко в глубь веков. Построенная еще до татаро-монгольского нашествия, святогорская крепость наряду с крепостными стенами на Торе (река у города Славянска), в Маяках, Изюме и в других местах долго служила опорным пунктом Киевской Руси в борьбе с татарами, а затем одним из передовых пограничных постов на юге молодого Русского государства.
Со временем, особенно после овладения Азовом, крепость Святогорского монастыря утратила свое значение, а монастырь превратился в крупное феодально-помещичье хозяйство. После декрета, подписанного В. И. Лениным 21 декабря 1920 г., об использовании дач и особняков, которыми пользовались помещики и капиталисты, дворцов, бывших угодий великих князей под санатории и здравницы рабочих и крестьян весь этот зеленый массив стал осваиваться как лечебное место. Накануне Великой Отечественной войны Святогорск превратился в здравницу шахтеров, стал любимым местом отдыха трудящихся Донбасса.
Скульптурный памятник — 27-метровая фигура Артема (Федора Андреевича Сергеева), выдающегося деятеля большевистской партии, — установленный на самой высокой горе в Святогорске и обращенный с правого берега лицом к советским воинам, как бы символизировал несгибаемую волю Коммунистической партии и зов Родины на смертельный бой с фашизмом.
А вдоль берегов Северского Донца расстилались густые леса. Я посмотрел на своего адъютанта Николая Дроздова. Ведь он до войны был лесником. Понятны мне были его переживания. Война губила лес. И он особенно остро чувствовал это. Я спросил Николая: «Как ты думаешь, что будет на этой земле после войны?» И он ответил: «Верю, товарищ генерал, здесь, как и на всей нашей земле, которую топчет сейчас враг, после нашей победы леса станут еще краше».
Но пока здесь бушевало пламя войны.
Части 34-й кавдивизии не только отражали попытки гитлеровцев форсировать реку на отдельных ее участках, но и сами совершали налеты на их позиции.
В условиях позиционного противостояния воины дивизии всей системой партийно-политической работы были нацелены на то, чтобы не дать противнику ни минуты покоя, для чего скрытно проникали в его расположение, сеяли панику, уничтожали живую силу, совершали диверсии. Сначала для этой цели в полках создавались истребительные группы в 20–30 человек. Но вскоре, ввиду того что разрозненные действия этих групп не всегда давали положительный результат, пришлось сформировать из них при штабе дивизии истребительный эскадрон.
Этому подразделению уделялось значительное внимание. С личным составом проводились занятия по специальной подготовке. Вопрос, на каком участке, когда и какими силами совершить вылазку, всегда тщательно обсуждался командованием дивизии.
Бойцы разведвзвода штаба дивизии во главе с лейтенантом Котовым довольно часто проникали во вражеский тыл, связывались там с партизанами, приносили данные о противнике.
В ночь на 26 ноября был организован налет на деревню Татьяновка. На этот раз отряд в составе двух эскадронов возглавил командир 139-го полка подполковник Гуменный, а общее руководство этой операцией осуществлял штаб дивизии.
Отряд внезапно переправился на правый берег р. Северский Донец и завязал бой в деревне. Кавалеристы уничтожили немало гитлеровцев, захватили пленных и трофейное оружие, в том числе несколько ручных пулеметов.
В начало декабря, сдав оборонительный рубеж стрелковой дивизии, 34-я кавдивизия была выведена в резерв 6-й армии. Личный состав был одет в хорошее зимнее обмундирование. Весь декабрь почти непрерывно дивизия вела боевые действия. Конники совершали ночные марш-броски, сосредоточивались на исходных позициях там, откуда противник не ждал угрозы, внезапно атаковывали и успешно громили гитлеровцев.
Правильно поступал командующий армией, когда, используя результаты внезапных ударов кавдивизии, не допускал втягивания ее в длительные бои, а закреплял достигнутый успех силами пехоты, после чего кавалеристам ставил новую, аналогичную задачу в другом месте.
Наиболее значительные бои наша дивизия вела за деревню Ворошиловка. К этому времени мы получили роту ПТР, а чтобы компенсировать недостаток автоматов, полковые оружейники приспособили винтовки Симонова к автоматической стрельбе. Несмотря на упорное сопротивление противника, Ворошиловка во второй половине дня 15 декабря была освобождена от врага.
На следующий день части дивизии продолжали наступать в направлении деревни Иванодарьевка. Преодолевая серьезное сопротивление гитлеровцев, уничтожая их живую силу и огневые точки, воины 139-го и 142-го кавалерийских полков 17 декабря освободили Иванодарьевку, а их передовые отряды вступили в Песоцкое.
Закрепившись на этом рубеже, части дивизии перешли к обороне. Ночью 31 декабря артиллерийскими залпами по гитлеровцам мы проводили здесь старый, тяжелый для нас 1941-й и встретили новый, 1942 год.
В ходе боевых действий на Северском Донце 34-я кавалерийская дивизия прошла хорошую боевую школу. Личный состав закалился в боях, приобрел опыт борьбы с гитлеровцами.