За рубежом Родины
На главном — Бухарестском направлении
Фашисты упорно сопротивлялись. Видя реальную угрозу окружению, гитлеровцы в районе Яссы спешно развертывали резервные силы. Войска 2-го Украинского фронта вышли на рубеж Радэуцы, Огреев, Дубоссары и готовились к решающему удару по врагу. По дорогам к Яссану, где был намечен главный удар фронта, под покровом ночи шли непрерывные потоки машин с боеприпасами, тягачи тянули мощную артиллерию, шли танки, «катюши» и колонны пехоты. Подготовка к операции проводилась настолько скрытно, что до 18 августа гитлеровцы о ней ничего не знали.
В ночь на 7 августа, сдав свой участок обороны, уральская 375-я стрелковая дивизия выступила на марш в направлении Яссы. Все воины чувствовали, что готовится что-то грандиозное. Это готовилась Ясско-Кишиневская операция.
К началу Ясско-Кишиневской операции дивизия находилась во втором эшелоне в составе 53-й армии, имея задачу после прорыва обороны противника развить успех войск первого эшелона. Артиллерия дивизии — 932-й артполк, противотанково-истребительный дивизион, артиллерия и минометы стрелковых полков под руководством командующего артиллерией дивизии полковника Николая Даниловича Азарова заняла огневые позиции непосредственно в боевых порядках пехоты первого эшелона для участия в огневом налете по позициям врага во время прорыва его переднего края обороны. [285]
Как только начался рассвет 20 августа, тысячи орудий, минометы фронта обрушили на врага свой смертельный огонь. Авиация сбрасывала бомбы и штурмовала вражеские войска. В ходе артподготовки на каждые 100 метров обороны фашистов обрушилось до 50 тонн боеприпасов. Так писали об этом газеты.
Накануне наступления Военный совет 2-го Украинского фронта издал директиву, доведенную до нас, где говорилось: «Разъяснить всему личному составу войск, что мы воюем теперь на чужой территории, от каждого солдата и офицера требуются высокая бдительность, подтянутость и организованность, решительная борьба против беспечности, ротозейства и распущенности. К румынскому гражданскому населению относиться с советским достоинством и не допускать никаких самочинных и произвольных действий»{50}.
Мы разъясняли интернациональную миссию Советской Армии по освобождению Румынии от фашистского ига, говорили о необходимости провести четкую грань между трудящимися румынского народа и фашистской верхушкой, о том, что цель советских воинов — не мстить, а, разгромив фашизм, освободить народы Европы.
Вот прорвана вражеская оборона, танки, пехота устремились в прорыв, начали преследовать врага. Это произошло благодаря тому, что командованию фронтом удалось создать на направлениях главного удара решительное превосходство сил и средств над врагом.
21 августа для развития успеха вошел в прорыв и второй эшелон фронта: общевойсковые соединения, в том числе и наша 375-я стрелковая дивизия.
Дивизия, ломая ожесточенное сопротивление врага на своем направлении, стала один за другим освобождать населенные пункты Румынии и двигаться вперед.
События разворачивались стремительно. Войска 2-го, 3-го Украинских фронтов, силы Черноморского флота Дунайской военной флотилии и авиация дальнего действия в короткий срок разгромили крупную группировку фашистов, что привело к коренному изменению военно-политической обстановки на Балканах. Советские войска к исходу 23 августа окружили и разгромили 18 немецких дивизий и 20 из 22 румынских. Гитлеровцы и фашистский режим Антонеску лишились вооруженной опоры в стране. [286]
Победоносное и стремительное наступление Советской Армии создало благоприятные условия для начала вооруженного восстания в Румынии.
Вечером 23 августа в Бухаресте под руководством Коммунистической партии Румынии произошло вооруженное антифашистское восстание, которое и свергло фашистскую диктатуру Антонеску. Новое румынское правительство заявило о выходе из войны на стороне Германии и объявило ей войну.
Не смирившись с потерей Румынии, Гитлер бросил на Бухарест свои войска, подвергнув город варварской бомбардировке и артобстрелу.
Советское командование сделало все для быстрейшего разгрома фашистских частей, находившихся на подступах к Бухаресту, и для оказания помощи повстанцам.
24 августа Командующий 2-м Украинским фронтом приказал генералу Манагарову сформировать и возглавить подвижную группу войск.
В состав подвижной группы вошли: армейский тяжелый танково-самоходный полк и 75-й стрелковый корпус генерал-майора Акименко из двух стрелковых дивизий — Уральской 375-й (командир генерал-майор Карпухин) и 233-й (командир Сидоренко). Кроме того, в группу была включена 1-я добровольческая пехотная дивизия имени Тудора Владимиреску, сформированная на территории Советского Союза из румынских военнопленных в феврале 1943 года, командовал ею полковник Николас Камбря.
Подвижная группа получила приказ: с рассветом 26 августа перейти в решительное наступление с рубежа Бырлауд, Берешти, сходу прорваться через «фокшанские ворота», овладеть Бухарестом.
375-я уральская дивизия 26 августа в соответствии с вышеуказанным приказом из района Бырлауд перешла в наступление в южном направлении. Уничтожая разрозненные группы немцев, двигалась вперед по 50–60 километров в сутки.
28 августа дивизия погрузилась на автомашины 64-го автополка в районе юго-восточнее г. Текучи и стала преследовать противника по маршруту Текучи — Фокшаны — Уранчени, чтобы овладеть Бухарестом.
Преследуя отступающего противника, дивизия, преодолевая водные преграды, инженерные заграждения и подавляя отдельные очаги сопротивления врага, подошла к фокшанскому укрепленному району, где была создана крепкая оборона. [287]
Однако темп наступления был настолько высок, что немцы не успели занять всех долговременных огневых точек, которых было до шести на километр фронта. Дивизия с ходу ворвалась в фокшанский укрепленный район, преодолев его, устремилась к Бухаресту.
Действовать дивизии пришлось без поддержки артиллерии. Но, проявляя решительность, высокое мастерство, мужество и отвагу, воины вышли победителями в единоборстве с врагом.
Так действовала рота старшего лейтенанта Малецкого. В скоротечном бою в фокшанском укрепленном районе она уничтожила два дота, подбила один танк. Действовавший в главной походной заставе взвод младшего лейтенанта Михаила Лавренкова решительной атакой захватил мост через реку и удерживал его, отбивая яростные атаки немцев до подхода главных сил. Михаил Лавренков был представлен к награждению орденом Ленина.
Так, ломая упорное сопротивление отступающих частей врага, освобождая румынские города и села, 375-я уральская дивизия вместе с 18-м танковым корпусом вышла к подступам Бухареста.
31 августа 1944 года уральская дивизия вступила в освобожденную румынскими повстанцами столицу Румынии Бухарест и прошла торжественным маршем по его улицам.
При прохождении по улицам города полков дивизии с развернутыми боевыми знаменами горожане, празднично одетые, дружелюбно встречали своих освободителей, махали красными флажками, в знак приветствия поднимали зажатый кулак и кричали «Ура!» Они забросали проходившие части дивизии цветами, машины еле двигались. Некоторые молодые румыны вскакивали на подножки машин и крепко сжимали руки бойцам. На площадях проходили митинги, люди танцевали, обнимали, целовали наших воинов. Только к вечеру части дивизии вышли на западную окраину города и заняли оборону.
Вечером 31 августа воины дивизии получили 9-ю благодарность Верховного Главнокомандующего товарища Сталина. А дивизия за отличные действия на подступах к Бухаресту получила наименование «Бухарестской». Также стал «Бухарестским» 1241-й стрелковый полк.
Перед дивизией была поставлена задача: оборонять Бухарест и нести гарнизонную службу. Неся гарнизонную службу в Бухаресте с 31 августа по 10 сентября, части дивизии привели в порядок материальную часть, готовились [288] к преследованию потерпевшего поражение на подступах к Бухаресту, но упорно сопротивляющегося, недобитого врага.
Одновременно воины 1243-го стрелкового полка охраняли интернированных фашистских генералов, офицеров, дипломатов и служащих, ранее работавших в немецких учреждениях в Бухаресте. И каждую ночь на 30–40 грузовых автомашинах их отправляли в Советский Союз.
1 сентября в Бухаресте дивизия, рожденная на Урале, отметила свое славное трехлетие. На вечер собрались ветераны дивизии. Каждый из них имел за плечами тысячи огненных километров, люди, преодолевшие мощные оборонительные рубежи врага, форсировавшие под огнем противника крупные водные преграды, с непоколебимой стойкостью отражавшие яростные атаки танков, мотопехоты фашистов под Москвой, на Курской дуге, в Корсунь-Шевченковской операции, а потом разгромившие их. На груди каждого из них сияли ордена и медали, полученные за подвиги. О каждом из них в сказке сказать да пером описать.
Поздравительное письмо бойцам и офицерам командира дивизии и начальника политотдела заканчивалось такими словами:
«Поздравляю вас, боевые товарищи, с третьей годовщиной дивизии!
Призываю весь личный состав приложить еще больше воинского умения, проявить образцы героизма и отваги в настоящем заграничном походе, высоко держите честь и достоинство воина-победителя, будьте бдительными, никогда не забывайте, что мы находимся за пределами нашей Родины.
Вечная память и слава отважным сынам Отчизны, отдавшим свою жизнь за дело Победы!
Да здравствует наша свободная Советская Родина!
Вперед на разгром врага!»
Марш
В ночь на 10 сентября, сдав оборону и гарнизонную службу в Бухаресте, дивизия выступила на марш с задачей догнать ушедшие вперед соединения 53-й армии, которые к этому времени уже преследовали врага за Карпатами. Пришлось идти форсированным маршем, чтобы выполнить поставленную перед дивизией задачу. [289]
Командир дивизии выехал в пункт, через который должны были пройти полки, чтобы посмотреть на воинов, шагающих вперед, на их лица.
Стоя на обочине дороги, в ритме марша он улавливал ритм предстоящего боя, готовность к нему дивизии. Подходя к солдатам, идя рядом, обращался к ним и спрашивал, не натерли ли ноги, в порядке ли у них оружие. Отеческий тон обращения нравился солдатам, они чувствовали в нем любовь и заботу командира о них. Но эта была любовь скрытая, глубокая.
Солдаты шли спокойно, как будто не спеша, — так идут люди, делающие дело, которое им хорошо знакомо. Шли все дальше и дальше на запад.
Проходя мимо комдива, офицеры, приложив руку к пилоткам, докладывали на ходу:
— Батальон следует по маршруту, докладывает капитан Букаев...
— Противотанковый дивизион, докладывает капитан Скоробогатов.
Командиры полков соскакивали с лошадей, подходили к комдиву с докладами и оставались с ним до конца прохождения своих частей. Громыхали повозки, звякали котелки...
Наконец проследовал, гремя колесами, артполк. Командир дивизии обогнал полк и въехал в деревню, квартирьеры копошились у дома, отведенного для генерала, а связисты тащили провода, устанавливали связь с частями.
Небо прояснилось, из-за разорванных туч выглянула луна.
Зайдя в дом, комдив спросил, с кем работает связь.
— Соедините меня с Атамановым.
За двое суток дивизия прошла 120 километров и сосредоточилась в городе Рашнори-де-Веде.
Хочется отметить хорошую работу на марше комсомольского бюро 3-го стрелкового батальона 1243-го стрелкового полка, комсорга младшего лейтенанта Шмелева, а также комсомольцев этого батальона. Шмелев два раза проводил краткие заседания бюро, на которых заслушивались отчеты о работе комсомольских организаций рот на марше.
Большую работу проделали бюро и комсорги рот по инструктированию чтецов и беседчиков взводов и отделений. Лучшими среди чтецов стали комсомольцы Махновский, Похолюк, Козуб, Куреянов. [290]
Пример выносливости на марше показала комсорг санвзвода сержант Нина Черенцова. Это была скромная, спокойная, серьезная девушка, прекрасной души человек. За время марша она ни разу не села на повозку, шла в колонне с красноармейцами, одно ее присутствие здесь благоприятно влияло на солдат. При виде ее солдатские плечи расправлялись, глаза становились светлыми. Когда солдат натирал ногу, она быстро оказывала медпомощь. Во время перехода пулеметчик Мельников стал жаловаться, что устал, не может нести пулемет. Нина взяла пулемет и понесла его. Видя это, солдаты стали посмеиваться над Мельниковым, стали говорить ему, что девушка идет вместе с ними, что она также устала, говорили ему, чтобы он взял свой пулемет, стыдили его. Тогда Мельников взял обратно свой пулемет и дошел до места.
На вопрос солдат, почему Нина не садится на повозку взвода, она отвечала: «А вот и хорошо, что я иду с мужчинами. Ведь если я сяду, то и солдаты будут проситься на повозку».
В батальоне за марш было награждено шесть человек, из них четыре комсомольца, в том числе и Нина Черенцова. Семи комсомольцам командир батальона объявил благодарность.
Бои на рубеже Ченадол-Маре, Периам, Билед
Дивизия, в Рошнари-де-Веде погрузившись в эшелоны, продолжала движение по железной дороге и, совершив 170-километровый путь, 18 сентября выгрузилась вблизи города Тимишоары, заняла исходное положение для наступления.
20 сентября 1241-й и 1245-й стрелковые полки при поддержке 932-го артполка дивизии после ожесточенного боя оседлали шоссейную дорогу Вина — Тимишоары и 21 сентября заняли город и железнодорожную станцию Винга, где истребили много фашистов и захватили большие трофеи: 7 вагонов, 42 платформы с вооружением, 2 склада с боеприпасами и 30 повозок с продовольствием.
Продолжая наступление, ломая упорное сопротивление врага, дивизия вышла на рубеж Ченадол-Маре, Периам, Песак, Шандра, Билед. Фронт наступления доходил до 60-ти километров. С выходом на указанный рубеж дивизия отрезала пути отхода немцев в Венгрию. [291]
Завязались ожесточенные бои. Противник, стянув большое количество танков, самоходной артиллерии и пехоты, перешел в яростные контратаки, пытаясь проложить себе прямой путь в Венгрию.
23 сентября под Тимишоар враг окружил наш 2-й стрелковый батальон 1245-го стрелкового полка, из окружения вырвались только 35 человек, из них 17 раненых, в том числе командир батальона капитан Гориновских, которого вынесли на руках. По рассказам бойцов, в бою особо отличился взвод ПТР младшего лейтенанта Михаила Александровича Сухачева. Взвод подбил 3 танка, одного из них со связкой гранат подбил сам Сухачев. Отлично действовал пулеметчик ефрейтор Иван Тимофеевич Пасечкин, который из своего пулемета крошил многих фашистов. Погибших хоронили у села Шандра Тимишоарского района.
В ходе очередной вражеской контратаки на позиции 1-го батальона 1243-го стрелкового полка ринулись десятки танков с белыми крестами на бортах. Взвод младшего лейтенанта Михаила Григорьевича Лавренкова вступил в неравный бой и истребил много гитлеровцев. Когда выбыл из строя первый номер противотанкового ружья, командир взвода взял ружье и несколькими выстрелами подбил танк. Второй вражеский танк пытался войти во фланг взвода, но как только он сделал разворот, Лавренков подбил и его. Несколько танков подбили артиллеристы и воины соседних подразделений.
В это время Лавренкову сообщили, что командир роты ранен. Тогда он, не теряя времени, принял на себя командование ротой и продолжал руководить отражением контратак. Контратаки на этом участке были отбиты. За этот бой Лавренков был награжден орденом Красного Знамени.
26 сентября противник сосредоточил на узком участке до 20-ти танков и бронетранспортеров, до полка пехоты и атаковал город Периам, где находился штаб дивизии и оборонялись саперный батальон, зенитно-пулеметная рота, противотанковый дивизион. Завязался ожесточенный бой, длившийся около шести часов.
Героически сражались воины. Противотанковый дивизион подбил три танка. Молодой солдат Иван Мефодьевич Луценко хорошо замаскировался и ждал удобного момента, чтобы бить наверняка. Танк шел прямо на него, но отважный воин не струсил и как только танк стал делать разворот, он метким выстрелом подбил его. Экипаж [292] танка выскочил и пытался уйти, но меткий огонь пулеметчиков, находившихся рядом с Луценко, сразил их. В этом бою проявили героизм и подбили по одному танку бронебойщики Давид Васильевич Москаленко и Петр Дмитриевич Золотовский.
Противник продолжал атаковать превосходящими силами. Несмотря на большие потери, он рвался вперед и 27 сентября потеснил наши подразделения и занял Периам.
Одновременно враг нажимал на левый фланг дивизии, предпринял ожесточенные контратаки против 1243-го стрелкового полка (командир полка подполковник Алексей Павлович Михайлов, зам. по политчасти подполковник Мухамед Ахтомьянович Ахметзянов). Противник стремился выйти во фланг дивизии и соединиться со своей группировкой, находящейся в восточной части Венгрии. Но как бы ни старался враг, ему не удалось осуществить своих замыслов. В это время было получено сообщение о награждении 1243-го стрелкового полка орденом Красного Знамени и 1245-го стрелкового полка орденом Богдана Хмельницкого. Весть о награждении полков быстро облетела все подразделения, она воодушевляла воинов на новые подвиги, на стойкость.
Пулеметный расчет старшего сержанта 1243-го стрелкового полка Ивана Сергеевича Танасейчука, отражая контратаки врага, почти полностью был выведен из строя, остался один командир расчета Танасейчук. Несмотря на ранение, он продолжал отражать атаки наседающих немецких автоматчиков.
Сержант 8-й стрелковой роты этого же полка Николай Андреевич Кошевой в районе Билед зашел в тыл пулеметной точки врага, уничтожил ее расчет и, захватив вражеский пулемет, открыл из него огонь по немцам. Этот дерзкий налет вызвал у врага замешательство, чем и воспользовались другие бойцы, чтобы нанести удар с фронта. Когда был ранен командир взвода, Кошевой принял командование взводом.
Образцы героизма показали артиллеристы первой батареи 932-го артполка. Они 27 сентября, отбивая контратаки противника, подбили три танка, четыре бронетранспортера, уничтожили две пушки противника.
Немцы сосредоточили огонь на орудии Евгения Иосифовича Гурко. Расчет укрылся в щелях. В это время появился танк врага. Наводчик комсомолец Волгунов, несмотря на сильный артогонь, побежал к своему орудию [293] и припал к панораме. Прошли секунды и прозвучал первый выстрел. Снаряд прошел немного впереди танка. Волгунов сделал поправку. В небе загудели вражеские самолеты. Они с воем и визгом падали вниз, сбрасывали бомбы.
Волгунов не видел самолетов и не слышал разрывов бомб и снарядов. Он был занят одним — остановить танк врага.
Немецкий танк заметил орудие и открыл стрельбу. Над пушкой пролетел вражеский снаряд. Недалеко разорвался второй. Осколки ударяются о щит орудия.
Раздался третий выстрел Волгунова, снаряд точно попал в боковую броню, и танк вспыхнул. Вдруг брызнула кровь, и капельки ее застыли на металле орудия. Волгунов немного присел, а потом упал.
После боя парторг дивизиона младший лейтенант Корней Фошич Незнамов пришел в батарею, поздравил личный состав с одержанной победой, организовал выпуск листка «Слава героям», в котором показал героев батареи, где одним из лучших был наводчик Волгунов. От имени батареи написали родителям Волгунова, Косерева, Циркина, Гурко и Миронова, в которых рассказывали об их героических подвигах и благодарили за воспитание сыновей-героев.
Командование дивизии представило Волгунова к званию Героя Советского Союза.
Особо ожесточенные бои разгорелись за населенный пункт Ченадол-Маре, где занимал оборону 1241-й Бухарестский стрелковый полк (командир полка подполковник Саен Маркарович Мортиросян, его заместитель по политчасти майор Владимир Иванович Рыжиков). Обстановка с каждым часом становилась все напряженнее. Противник, заняв Периам, Сарафалла, Санниколаул — Герман, перерезал пути подвоза полку боеприпасов, с трех сторон полк был прижат к реке Морош превосходящими силами врага. Задачей полка было во что бы то ни стало удержать плацдарм на правом берегу реки Морош и не дать противнику возможность соединиться со своей группой, находящейся в юго-восточной части Венгрии.
Командир дивизии генерал-майор Карпухин и я, начальник политотдела дивизии, решили в этой напряженной обстановке находиться в полку, чтобы оказать помощь командованию полка в отражении атаки противника. Пять дней и ночей велись ожесточенные бои [294] с врагом. Полк как будто врос в землю. Ни ограниченность в боеприпасах, ни ожесточенные атаки врага не могли столкнуть его с занимаемой позиции, воины выстояли.
Отбив атаки врага, 7 октября дивизия сама перешла в наступление. И, сломив сопротивление гитлеровцев, затем в упорных боях вновь заняла Периам, Сарафалла, Шандра, Билед.
За время боев на этом рубеже воины дивизии подбили и сожгли более 30 танков и бронетранспортеров, истребили много живой силы врага.
Однако и дивизия сама понесла большие потери солдат, офицеров и материальной части. Немало наших боевых товарищей навечно остались на поле боя. Погибли заместитель командира дивизии полковник Варлам Михайлович Товадзе, заместитель начальника политотдела дивизии майор Григорий Львович Железнев.
Из этих боев личный состав дивизии вышел закаленным, приобрел опыт борьбы с танками противника, так как большинство бойцов из нового пополнения до сих пор не были в крупных боях. Многие из них проявили мужество, отвагу. И здесь, на румынской земле, наши воины сражались так же мужественно и самоотверженно, как у стен родного дома. Не чувство мести вело их в бой, а стремление скорее приблизить конец войны, помочь народам балканских стран избавиться от фашистского ига.
Боевые действия советских войск по освобождению Румынии продолжались почти семь месяцев. Они начались форсированием реки Прут 27 марта и завершились 25 октября 1944 года овладением последними опорными пунктами гитлеровцев — городами Сату-Маре и Карей.
Бои в Трансильвании
Противник рвался на помощь к окруженной в районе города Дебрецен группировке. Дивизии была поставлена задача — вместе с другими соединениями 53-й армии преградить путь войскам противника, идущего на выручку к окруженной группировке. Выполняя эту задачу, дивизия с 9 по 13 октября совершила 170-километровый марш и вышла к городам Кишуйшалаш и Мезетур. Встретив крупные силы пехоты и танков врага, дивизия сходу вступила в бой. [295]
В ночь на 17 октября она вошла в тыл противника и перерезала железную и шоссейные дороги, идущие от Дебренцева на запад, ведя упорные бои в трудной болотистой местности, в ночь на 18 октября полки заняли станцию Газдагшага западнее города Балмаз-Уйворш. Для немцев это оказалось неожиданностью. Даже тогда, когда станция была уже занята нашими полками, фашистский транспорт продолжал подходить на станцию. Кроме того, попали к нам в плен офицеры, едущие на легковых машинах, связисты, идущие на восстановление телефонной линии, даже танк «тигр», который шел к своим на помощь, попал в плен «живьем».
С потерей станции Газдагшаги противник потерял главную магистраль дорог, ведущих к западу от Дебрецена. Поэтому враг пытался любой ценой вернуть ее. Он пускал крупные силы пехоты и танков на узком участке, но каждый раз, неся потери, вынужден был откатываться назад, особенно ожесточенные бои разгорелись на подступах к городу Балмаз-Уйварош, который являлся сильным опорным пунктом немцев, прикрывающим его отход из Северной Трансильвании в Венгрию.
Части дивизии, отразив контратаки врага, 18 октября ворвались в город Балмаз-Уйворош, но контратаками врага 19 октября были выбиты из города. 20–21 октября дивизия несколько раз переходила в атаку на Балмаз-Уйворош, но успеха не имела. Только 22 октября во взаимодействии с частями I гвардейской Воздушной Десантной дивизии был полностью взят город Балмаз-Уйворош. После чего приступили к очищению от фашистов левого берега реки Тиссы в направлении города Польгар и 2 ноября с упорными боями вышли на восточный берег реки Тиссы в районе Фолиаш-Польгар.
Немцы оказывали отчаянное сопротивление, и только настойчивость и стремительность атаки и дерзость воинов при выполнении задачи решили успех боя.
Приведу лишь несколько эпизодов, показывающих мужество и отвагу воинов.
На орудийный расчет 45-миллиметровой пушки сержанта Александра Васильевича Ивакина из 1241-го стрелкового полка 19 октября, когда, ведя непрерывный огонь, на большой скорости шел вражеский бронетранспортер, Ивакин подпустил его на близкое расстояние и третьим снарядом подбил его. Из машины выскочили немецкие автоматчики, расчет открыл по ним огонь осколочными снарядами и уничтожил их. [296]
24 октября противник танками и пехотой контратаковал 1245-й стрелковый полк. Завязался бой. На окоп Пантелея Садовского шел головной танк врага, за которым шли семь танков и пять бронетранспортеров. Сержант, укрывшись в окопе, ожидал удобного момента и, как только вражеский танк подошел на 15–20 метров, бросил под гусеницу противотанковую гранату. Подбитый танк встал, выскочивший из него экипаж открыл огонь по Садовскому. Отважный сержант был ранен, но продолжал отбиваться из автомата, гранатами, пока к нему на помощь не подошли товарищи.
Легко сказать — подбил танк, но ведь для этого необходимо не только сохранить самообладание и выдержку, надо выстоять в психологической дуэли, еще поразить бронированное чудовище.
После того как Садовский подбил головной танк, остальные танки и бронетранспортеры, замедлив ход, начали расчленяться. Один танк и бронетранспортер подорвались на минах, поставленных саперами. У противника началось замешательство. Воспользовавшись этим, артиллеристы 1-го дивизиона артполка открыли огонь. Наводчик Шубин подбил средний танк, следующий танк подбил наводчик Кастрич, танки и бронетранспортеры заметались из стороны в сторону и, ведя беспорядочный огонь, начали отходить. В этом бою враг потерял пять танков и три бронетранспортера.
Таким образом, сержант Садовский, подбив головной танк, заставил шедшие за ним танки и бронетранспортеры расчлениться. Так он своим героическим поступком решил исход боя.
Весть о героическом подвиге Садовского быстро облетела все части и подразделения дивизии. Этому подвигу была посвящена специальная листовка, выпущенная политотделом, в подразделениях выпускались листовки «Слава Герою», боевые листки, проводились беседы. С описанием его подвига отправили письмо родителям, сам он был награжден орденом.
Группе разведчиков 1241-го стрелкового полка во главе с лейтенантом Иваном Михайловичем Грекаловым была поставлена задача — до начала наступления проникнуть в оборону противника, обнаружить пулеметные точки и взять «языка». Да не рядового, а офицера.
Двое суток разведчики изучали расположение немцев. Пробраться к ним в тыл было почти не возможно. Единственным местом была лощина. Но ее периодически простреливал [297] пулемет, а ночью она освещалась ракетами. Словом, взять «языка» оказалось задачей невыполнимой. Надежда была только на собственный опыт, смекалку и на смелость своих подчиненных. Разведчики что-то придумали.
Поздней ночью они по заболоченному месту ползком подобрались поближе к обороне гитлеровцев. Вдруг в расположении фашистов начался переполох. Дело в том, что буквально на их глазах пулемет, время от времени обстреливавший лощину, сорвался с места и пополз в нашу сторону.
Загадочное поведение пулемета, очевидно, ошеломило врага. Немцы подняли беспорядочную стрельбу, начали пускать осветительные ракеты. Все внимание гитлеровцев было приковано к «сбежавшему» пулемету, было не до наблюдения за лощиной.
Этим и воспользовались наши разведчики. Они проникли в тыл врага. Заметив пулеметную точку, они подползли к ней и уничтожили ее расчет. Вскоре заговорил второй пулемет врага. Группа захвата, обойдя его с тыла, огнем из автомата убила пулеметчика, а лежащего с ним рядом офицера захватила в плен.
Пленный оказался командиром 8-й роты 66-го мотополка лейтенантом Паулом Калласом. Он дал ценные показания.
Как же «сбежал» пулемет?
Когда разведчики под покровом темноты выдвинулись в лощину и залегли, разведчик Петр Соколов, прихватив с собой моток полевого телефонного кабеля, незаметно подполз к вражеской огневой точке. Выбрав удобный момент, он зацепил конец телефонного кабеля за пулемет и, разматывая его, вернулся к своим. Перед броском на врага один из разведчиков стал тянуть кабель на себя. Так пулемет и «ожил», лишив фашистов возможности обстреливать лощину.
Разведчики, захватив два пулемета и «языка», вернулись в полк без потерь. Вся группа была награждена.
Прикрывая фланг наступающей роты, отделение младшего сержанта Семена Васильевича Перкина было внезапно атаковано группой противника. Завязался бой, в ходе которого восемь гитлеровцев было истреблено, а четверым удалось скрыться. Отделение захватило семь автоматов и документы убитых. Но этот бой дорого обошелся отделению: двое были убиты и трое тяжело ранены. [298]
7-я стрелковая рота 1245-го стрелкового полка, выдвинувшись вперед остальных наступающих подразделений, была окружена танками и пехотой врага. Командир роты коммунист младший лейтенант Павел Николаевич Кулев умело организовал бой роты в окружении. Кольцо окружения все больше и больше сжималось. В нескольких местах воины вступили в рукопашный бой. Сам Кулев, руководя боем роты время от времени, вел огонь по вражеской пехоте из автомата. Гитлеровцы все ближе и ближе подходили к его командному пункту, но не стреляли по нему. Очевидно, они решили взять его живьем.
Кулев подпустил их поближе и забросал гранатами. Вражеские солдаты открыли огонь по Кулеву и ранили. Но их атаковали воины роты и истребили многих. Немцам не удалось пройти через рубеж роты Кулева.
«Части дивизии с 15 по 25 октября, отбивая контратаки врага, шли вперед и за это время подбили и сожгли девять танков, шесть бронетранспортеров, несколько автомашин с пехотой. Зенитный дивизион подбил три самолета врага «Миссер-109».{51}
Из воспоминаний ветерана дивизии полковника в отставке Г. А. Аристакесяна
Тяжелые кровопролитные бои. Наступление частей нашей дивизии на Дебрецен приостановлено. Командованию нужны уточненные сведения об обороняющемся противнике на юго-восточных подступах к городу.
На рассвете 9 октября 1944 года рядовой Мнацаканян с группой в составе четырех человек был послан в разведку в район села Моншторпайи, что в пятнадцати километрах от Дебрецена. При подходе к селу Вертеш группа внезапно была обстреляна фашистами из башни католической церкви. Завязался неравный бой, в ходе которого был смертельно ранен разведчик В. Мнацаканян. Пренебрегая опасностью и рискуя собственной жизнью, жители села Вертеш Шандор Козьма и его сын Дюля Козьма подползли по кювету к лежавшему у обочины дороги советскому солдату. Они с трудом разжали его пальцы, сжимавшие автомат. Венгерские патриоты бережно перенесли тело Мнацаканяна к своему дому и похоронили во фруктовом саду у старой яблони. [299]
А осенью 1945 года венгерские друзья перенесли прах советского воина в селение Надьлета и похоронили в братской могиле вместе с восемью другими героями. Почти четверть века не знали об обстоятельствах гибели и месте захоронения Вараздата ни старая мать, ни младший брат — Шмавон Мнацаканян, инженер-геолог, ныне проживающий в городе Ереване. В извещении, присланном матери из части в 1944 году, сообщалось: «Ваш сын Вараздат Константинович Мнацаканян погиб при выполнении боевого задания».
И только в канун празднования 25-летия освобождения Венгрии от фашизма через правление Общества венгеро-советской дружбы узнали родные Мнацаканяна об обстоятельствах его гибели и месте захоронения. С тех пор Мнацаканян-младший — частый гость венгерских друзей. На гранитном памятнике братской могилы советских воинов, воздвигнутом благодарными жителями селения Надьлета, замурована мраморная плита, доставленная из Еревана, символизируя дружбу венгерского и советского народов.
Развивая успех, полки дивизии начали преследовать противника. Чем меньше становился плацдарм немцев на восточном берегу реки Тиссы, тем ожесточеннее было сопротивление фашистов, тем жарче разгорались бои.
После многодневных боев 2 ноября дивизия штурмом овладела городом Польгар. Немцы отступили на западный берег реки Тиссы.
В бою за город Польгар особенно отличились дивизионные саперы. Скромные труженики войны — именно этими словами называют саперов. Без их труда, полного ежечасного риска, решимости и геройства, не обходится ни один род войск. Расчистить ли нашей пехоте путь перед вражеской обороной, проделать ли проходы через минные поля для танков, обезопасить ли поиски разведчиков, создать ли минные заграждения, устроить ли переправу через водный рубеж — всюду нужны заботливые руки саперов. По трудности и опасности труда сапера можно было бы сравнить с боевым вылетом летчика-истребителя.
Вот и сейчас противник, стремясь удержать город, заминировал к нему все подступы. Проделать проходы в минных полях для пехоты и танков — была поставлена задача саперам. Взвод лейтенанта Павла Павловича Супруненко за ночь на незнакомой местности снял 250 различных [300] мин, в том числе очень много комбинированных, этим самым расчистил для пехоты и танков путь к городу.
Закончив эту операцию, части дивизии, совершив стокилометровый марш вниз по течению реки Тиссы — Польгар — Кунходьеш, 4 ноября сосредоточились в районе Тиссэрофф и стали готовиться к форсированию реки Тисса. Задача была очень сложная. Противник располагал на западном берегу реки целой системой оборонительных сооружений, были отрыты сплошные траншеи в полном профиле, сооружены дзоты. Все подступы к реке и сама река простреливались артминометным и пулеметным огнем. Немцы рассчитывали на Тиссе остановить наступление Красной Армии.
Дивизия с тяжелым боем форсировала реку Тисса и в ночь на 6 ноября заняла небольшой плацдарм на западном берегу в районе населенного пункта Тисса-Бе. И сразу, несмотря на сильный огонь противника, была пушена паромная переправа, заранее подготовленная саперами на восточном берегу реки. 1243-й 1245-й стрелковые полки при поддержке 932-го артполка переправились через реку и с ходу вступили в бой, стали шаг за шагом расширять плацдарм.
На следующий день разгорелся жаркий бой за населенный пункт Тисса-Шюль.
3-му стрелковому батальону 1243-го стрелкового полка была поставлена задача занять господствующую высоту 599. Командир батальона старший лейтенант Дмитрий Кузьмич Коробков приказал лейтенанту Максиму Андреевичу Вдовченко со своей ротой зайти во фланг противника и внезапной атакой сбить немцев с высоты.
После соответствующей подготовки командир 9-й стрелковой роты Вдовиченко в полночь поднял бойцов и вывел их на исходное положение для атаки. Действуя по плану комбата, рота неожиданно для врага ударила во фланг. Противник, ошеломленный внезапным ударом и дерзостью воинов, не выдержал и начал отходить. Однако разрозненные группы гитлеровцев пытались закрепиться на вершине высоты.
С высоты ударил пулемет. Стрелки залегли. Нельзя было поднять головы. Но двое бойцов, прижимаясь к земле, поползли. Впереди — автоматчик Федор Степанович Чернюк, за ним красноармеец Парфирий Иванович Щидиков. Вскоре они вплотную подошли к пулеметной точке врага, уничтожили ее расчет и, захватив исправный [301] пулемет, открыли из него огонь по убегающим гитлеровцам. Солдаты достигли вершины высоты, Чернюк водрузил красный флаг. Алое полотнище трепетало на ветру, воодушевляя бойцов.
Бой продолжался в глубине обороны врага. Вскоре 1243-й стрелковый полк ворвался в населенный пункт Тисса-Шюль. Мы несли большие потери. Многим раненым спасли жизнь наши санитары.
Санитар
Санитар... Сколько мужества, храбрости, душевной теплоты должно быть у человека этой, на первый взгляд, будничной, незначительной профессии на войне. Но там, где гремит над полем разноголосый шум боя, где с грохотом рвутся снаряды и мины, он проползает по земле, по снегу, пренебрегая смертельной опасностью, пренебрегая своей жизнью, чтобы спасти раненого воина.
Я уже отмечал, что на западном берегу реки Тиссы особенно жаркий бой разгорелся за деревню Тисса-Шюль, в которой было около 500 дворов и почти в каждом из них находились вражеские автоматчики и пулеметчики, а паровая мельница, лесопильный завод были превращены в опорные пункты, откуда враг вел по наступающим артиллерийский, минометный и пулеметный огонь.
Санитарка второго батальона 1243-го стрелкового полка комсомолка сержант Нина Черенцова, поправляя санитарную сумку с красным крестом, короткими перебежками передвигалась в боевых порядках атакующей стрелковой роты. Вот она увидела бойца, склонившегося у пригорка. Подбежала к нему, перевязала рану. Почти у самого уха прожужжала пуля. Нина камнем упала на землю, поползла к другому раненому.
— Ну как, жив? — спросила санитарка и, опустившись рядом, стала быстро доставать из сумки индивидуальный пакет.
Раненый посмотрел на раскрасневшееся лицо девушки, на локон светло-русых волнистых волос, который свисал на загорелый лоб, промолвил:
— Сестричка, ты пригнись, слышишь, как свистят.
— Милый, потерпи, сейчас все будет хорошо, — говорила она, перевязывая раны обоих простреленных ног бойца.
Видя, с каким спокойствием работает девушка, солдат перестал стонать, только крепко стиснул зубы. [302]
Это спокойствие пришло к ней не сразу. Впервые она услышала разрывы снарядов под Ржевом. Тогда Нина прижалась к земле, закрыла глаза, хотя снаряды рвались не близко.
Комсомолка Черенцова прошла по фронтовым дорогам тысячи километров вместе со своей уральской дивизией. Она всегда была там, где кипели жаркие бои, где жизнь и смерть были рядом, оказывала медицинскую помощь на поле боя солдатам и офицерам.
Тот, кому хоть раз приходилось переносить тяжелораненых, знает, как трудно, как тяжело это делать. А эта невысокого роста девушка вытащила из-под обстрела не одну сотню тяжелораненых и спасла им жизнь в боях под Ржевом, на Курской дуге, за Днепром, под Корсунь-Шевченковским, Яссой... И не случайно Нина была награждена орденами Красного Знамени, Красной Звезды, медалью «За отвагу».
И на этот раз она бережно положила тяжелораненого на плащ-палатку, повесила его автомат себе на шею и поползла. Мины стали ложиться еще гуще. Казалось, фашисты стреляли только по ней. Один вражеский осколок ужалил Нину в плечо. Солдат заметил, как ее гимнастерка побурела от крови.
— Сестра, оставь меня, ты сама ранена, — тихо сказал солдат.
— Оставить вас? Да вы что говорите?
Никогда, как бы ни было опасно для жизни, Черенцова не оставляла раненых без помощи и из любого пекла выносила их. И сейчас она, собрав последние силы, тащила раненого дальше. Пронесла его сквозь ливень огня и сдала в медпункт. И только тогда ощутила жгучую боль своей раны. Ей оказали помощь, сделали перевязку. Это было ее пятое ранение. Пять раз Нина проливала кровь, спасая жизнь другим.
Черенцова часто бывала в траншеях. Как агитатор и комсорг санитарной роты, беседовала с солдатами. Всегда опрятна, по-девичьи изящна. Даже солдатская гимнастерка как-то необыкновенно хорошо сидела на Нине. При встречах с нею у каждого воина светлело на душе, ласковой улыбкой невольно озарялось лицо. Ее все уважали и любили, как родную сестру.
— Ты знаешь, какая наша Нина? — говорил пожилой солдат Иван Борисов прибывшему молодому бойцу Михаилу Гурьянову. — Если тебя тяжело ранит в бою, из [303] любого огня она вытащит. Нина — девушка правильная, ты на нее не пяль свои глаза.
А сколько она получала теплых, сердечных писем от бойцов и офицеров из госпиталей. Воины благодарили ее за то, что она спасла им жизни.
Однажды инструктор политотдела дивизии по информации капитан Александр Ильич Кузьмин вручил мне письмо, которое написал лейтенант Мальцев из госпиталя:
«Убедительно прошу Вас, товарищ полковник, когда будет возможность, лично передайте от меня большое спасибо сестричке Нине Черенцовой из нашего батальона. Врачи говорят, что если бы меня с поля боя вовремя не вынесли, я бы погиб.
Товарищ полковник, ведь меня под пулеметным огнем с поля боя вытащила Нина Черенцова. Всю жизнь буду благодарен этой обаятельной, мужественной девушке в солдатской шинели...»
Только я не успел передать ей эту благодарность — слишком поздно пришло письмо. В бою под деревней Тисса-Шюль, вынося с поля боя двенадцатого раненого, Нина погибла. Эта трагическая весть быстро облетела ряды наступающих. Воины передавали друг другу клятву отомстить за жизнь Нины.
Бой продолжался до вечера 8 ноября. Сопротивление врага было сломлено. Многих фашистов уничтожили воины второго батальона. Деревня Тисса-Шюль была освобождена. В центре ее была захоронена Нина Кирилловна Черенцова. Долго воины стояли у маленького холмика. Им не верилось, что нет среди них человека, который, пренебрегая смертельной опасностью, под губительным огнем врага спас жизни многим десяткам раненых воинов. За их жизни Нина Кирилловна Черенцова отдала свою. Верная дочь советского народа честно выполнила свой долг перед Родиной. Командир дивизии генерал-майор Карпухин от имени Советского правительства наградил ее посмертно вторым орденом Красной Звезды.
Свой рассказ о Нине хочется закончить стихами, которые были напечатаны в армейской газете:
Когда упал на полеМне довелось быть свидетелем многих героических дел наших санитаров стрелковых рот, которые шли вместе с солдатами в бой, под разрывами вражеских снарядов, мин и градом пуль ползли на зов раненых, оказывали им помощь. Ползли туда, где каждая минута, а то и секунда могла стать для раненого роковой. Они шли на смерть ради жизни других.
Я рассказал только о Нине. Но таких скромных и отважных, как Нина, медицинских работников — врачей, фельдшеров, медсестер, санитарок да и связисток, — у нас в дивизии в 1944 году было 108 женщин. Они заслужили признательность и любовь воинов дивизии. Каждый из них с честью выполнял свой служебный долг, совершал подвиг на своем боевом посту.
Старшина медслужбы Татьяна Александровна Голубничная на фронте с 1941 года. С передовыми подразделениями 1245-го стрелкового полка форсировала Днепр, в тяжелых боях на плацдарме все время находилась в боевых порядках, оказывала медпомощь многочисленным раненым.
В боях под Звенигородом из-под огня врага вытащила 25 раненых, за что была награждена медалью «За отвагу».
Телефонистка 1243-го стрелкового полка Лидия Ивановна Остапенко обеспечивала бесперебойную связь командира полка с подразделениями. Когда однажды командный пункт был окружен немцами, она не покинула свой пост, а с автоматом отражала атакующих фашистов. Была убита пулеметной очередью из вражеского танка.
Санитарка 932-го артполка Раиса Валетова в боях постоянно находилась на огневых позициях, оказывая медпомощь раненым. Во время перевязки раненого была убита осколком вражеского снаряда. [305]
Связистка 3-го дивизиона 932-го артполка Таисья Дмитриевна Сметанкина из села Гари Свердловской области в любых условиях боя держала работающую связь с огневиками. В боях под городом Котовском, будучи ранена, не покидала свой пост до конца боя.
Санитар Петр Тючекин на фронте получил пять ранений, спас жизни сотням раненым воинам. Из пекла сражения выносил тяжелораненых с оружием. Его в санроте называли «отважный среди отважных». В боях его приняли в партию, он был награжден орденом Славы III степени.
Последние бои на территории Венгрии
Форсировав реку Тисса, отбив многочисленные контратаки врага на ее западном берегу и освободив десятки населенных пунктов, дивизия вместе с другими соединениями армии устремилась преследовать противника в северо-западном направлении. Опаленные солнцем, пропитанные пороховым дымом, сметая на своем пути фашистскую мразь, воины дивизии шли по Венгрии вперед. Сколько мужества, отваги, самопожертвования они проявляли в сражениях за Победу. Герои — звание им, воинам уральской дивизии.
4 декабря 1944 года командир первого стрелкового батальона 1243-го стрелкового полка капитан Василий Николаевич Букаев получил приказ: сдать рубеж в районе Юхасхаз и занять исходное положение для наступления в направлении населенного пункта Сючи и высоты 510.
После соответствующей подготовки батальон пошел вперед.
Для беспокойства, казалось, не было никаких оснований, наступление развивалось как нельзя лучше. Батальон успешно атаковал противника на высоте 510 и, развивая наступление, вышел к узлу дорог. Местность позволяла здесь упорно обороняться, но почему-то немцы не оказывали сопротивления.
— Что бы это значило? — задумался комбат Букаев. — По-видимому, это ловушка — противник хочет втянуть нас в огневой мешок, а затем перейти в контратаку, — размышлял комбат.
К такому выводу его привело еще и то, что высланная разведка доложила, что гитлеровцы сосредоточились близко к флангам. Дополнительно организованная разведка [306] во главе с младшим лейтенантом Семеном Ивановичем Сотниковым подтвердила это. Выходило, что втягиваясь в долину, батальон попадает в огневую ловушку, подготовленную фашистами заранее.
Поняв, что враг пошел на хитрость, капитан Букаев решил укрепить фланги и достойно ответить ему.
Так и получилось. Когда первая рота стала подходить к Сючи, противник усилил сопротивление. Одновременно с направления Дьендошпата и Сючи противник перешел в контратаку, рассчитывая ударом с двух сторон отрезать батальон и уничтожить его.
Контратака была сильной и кто знает, как могла сложиться обстановка, если бы командир батальона капитан Букаев своевременно не принял необходимых мер по укреплению своих флангов.
Бой закончился тем, что противник вытеснил первую роту от Сючи, но понес большие потери, натолкнувшись на флангах на сопротивление. Контратака была отбита.
Два дня шли ожесточенные бои у Сючи. Противник предпринимал яростные контратаки танками, пехотой. Но успеха не имел. Каждый раз контратаки были отбиты.
Этот эпизод из опыта батальона 1243-го стрелкового полка показал тактическую прозорливость командира батальона капитана Букаева, его умение понять, почувствовать нить развития боя и вовремя принять необходимые меры для отражения контратаки немцев. Василий Николаевич на фронте с 1941 года, его опыт и знание тактики противника и возможности своих сил позволили ему успешно отразить контратаку с флангов. Он награжден тремя орденами, в том числе орденом Богдана Хмельницкого.
В этих боях особо отличился орудийный расчет дважды орденоносца коммуниста сержанта Николая Яковлевича Маркина. Контратакующие танки врага совсем уже близко были от наших боевых порядков, когда орудийный расчет выкатил свое орудие на прямую наводку, наводчик младший сержант Иосиф Антонович Свидорский быстро навел орудие, и снаряды полетели на врага. Вскоре головной танк задымился, остальные танки пытались проникнуть к боевым порядкам нашей пехоты, но, встреченные сильным артогнем и огнем из противотанковых ружей, потеряв еще два танка подбитыми, повернули обратно. Один танк из ПТР подбил младший сержант Николай Прокопенко. [307]
Дивизия завязала бои за город Дьендьеш. Что из себя представлял этот город? Он являлся одним из средних городов Венгрии, расположен в 82 километрах северо-восточнее столицы Венгрии города Будапешт. С севера он примыкал к горам Карпатам. Население составляло около 220 тысяч человек, вокруг города большие насаждения винограда. Это был типичный торговый город. В городе имелись кирпичный завод, паркетная фабрика, угольные копи, каменоломни, три паровые мельницы, спиртзавод и др. Все они были приспособлены к обороне. Несколько дней продолжались бои за город. Только 18 ноября во взаимодействии с конно-механизированной группой генерала Плеева с упорными боями овладели городом и подошли к горам Матра.
Любое сражение, каждый бой, где бы они ни происходили, — это огонь, кровь, смерть, тем не менее, когда думаешь о боях в различных районах, невольно возникают в памяти картины, отличающиеся одна от другой.
На этот раз перед дивизией стояла задача вести бои в горно-лесистой местности. В горах все сложнее, чем на равнине. Трудно проделывать проходы в минных полях, преодолевать противотанковые рвы, обеспечивать надежную связь... Бой нередко распадается на отдельные очаги, и тогда требуется особое командирское искусство, чтобы не упустить нити управления.
Командир дивизии организовал занятия с офицерами по изучению местности, на которой предстояло вести бой, особенностей боя в горно-лесистой местности, применению обходных маневров. С личным составом был проведен ряд бесед об особенностях боев в горно-лесистой местности. В этих беседах особое внимание обращалось на необходимость взаимной помощи, выручки.
11 декабря первый батальон 1241-го стрелкового полка получил задачу: обойти через горы Матра населенный пункт Задьвасентякаб и атаковать врага с тыла. Задача была сложная. Она усложнялась еще и тем, что батальон должен был оторваться от своих тылов, следовательно, надо было с собой захватить запас продуктов и боеприпасов.
Командир батальона старший лейтенант Александр Александрович Урюпин прежде всего созвал командный состав, рассказал о сложности задачи, о том, что взять с собой, а что оставить на месте, обратил особое внимание на подготовку людей, на подгонку снаряжения. Перед [308] выступлением лично обошел все подразделения, проверил оружие, наличие боеприпасов, продуктов.
Заместитель командира батальона по политчасти старший лейтенант Сергей Харламович Чижиков и парторг батальона младший лейтенант Тамраз Судаев собрали коммунистов и комсомольцев, поставили перед ними задачу по обеспечению выполнения приказа.
Сначала путь батальона лежал через долину. Она дышала туманом и жила тревогой. Двигаться было легко.
Начался подъем. Припекало солнце, и пот проступал на гимнастерках. Батальон торопился. Идущий впереди сапер обнаружил мины. Сапер приступил к своей опасной работе.
Через несколько минут батальон снова тронулся в путь. Через полкилометра опять остановились: мины.
«Ловушка, — подумал Урюпин. — Не исключено, что на этой дороге нас ждут фашисты». Комбат посмотрел на карту и увидел — другой дороги нет. Только на мины. Только под пули.
Старший лейтенант Урюпин сложил карту. И тут он услышал приглушенные расстоянием и лесом звуки стрельбы в ущелье. Мысль Урюпина напряженно билась в поисках решения.
— Можно идти, товарищ комбат, — доложил сапер.
— Идти можно, но только не по этой тропе. Здесь впереди нас ждут немцы. Мы пойдем вот здесь, — жестом показал в сторону горной вершины.
Батальон пошел на вершину по крутой скале, срывая ногти и обдирая до крови колени. Но до вершины было еще далеко. Идущая впереди разведка доложила, что на высоте фашисты. Старший лейтенант Урюпин, хотя и не входило в его задачу вступать в бой на пути, решил не оставлять за собой организованного противника, а уничтожить его. Развернув батальон, он окружил высоту, отрезал все отходы противнику, после чего стремительной атакой овладел высотой, уничтожив фашистов, находившихся на высоте.
Под покровом ночи батальон спустился с гор и внезапно атаковал немцев в населенном пункте.
Появление наших воинов оказалось столь неожиданным для немцев, что вызвало полное замешательство. Воспользовавшись этим, батальон ворвался в населенный пункт там, откуда враг не ожидал. Однако опомнившись, противник предпринял ряд ожесточенных контратак, стремясь вытеснить батальон Урюпина из населенного [309] пункта на открытое место. За день было отбито семь контратак.
К вечеру Урюпин решил обмануть противника. Он, демонстрируя ложный отход, оставил для прикрытия один взвод, а сам с батальоном, совершив обходной маневр, нанес удар с северной стороны. До глубокой ночи продолжался бой. Тем самым он создал угрозу отрезать пути отхода немцам.
Отличился красноармеец Андрей Прокопьевич Сиволап. Дважды контуженный, он продолжал уничтожать вражеские огневые точки из своего ручного пулемета. Сержант Нераевский обошел дом, откуда вели огонь немцы, и забросал их гранатами.
Комсорг батальона младший лейтенант Петр Васильевич Гавриков в трудное для батальона время пошел в боевые порядки и личным примером воодушевил бойцов на отражение контратаки, лично истребил многих фашистов.
Воспользовавшись успехом батальона Урюпина, 1241-й полк атаковал населенный пункт с юго-востока и очистил Задьвасентякаб и Сурокпюшлеки.
Батальон старшего лейтенанта Александра Александровича Урюпина еще неоднократно отличался своей дерзостью, умением бить врага и в других боях на территории Венгрии и Чехословакии. Но эти победы дорого стоили для батальона, многие воины отдали свои жизни и получили ранения. В том числе в боях у деревни Мужла в Венгрии 12 января 1945 года погиб зам. командира батальона по политчасти старший лейтенант Сергей Харламович Чижиков, награжденный многими орденами. Жена Клавдия Тихоновна живет в Ростовской области, в станице Лихан. Был тяжело ранен парторг батальона младший лейтенант Тамраз Шайоглы Сулаев, азербайджанец. Ранены командир роты младший лейтенант Михаил Иванович Атаманов, комсорг батальона младший лейтенант Петр Васильевич Гавриков, прибывший после лечения из госпиталя командир роты лейтенант Николай Николаевич Пащенко, сержант Мирон Соломонович Казарновский и многие другие.
«В течение 1944 года Советская Армия разгромила и вывела из строя 136 немецко-фашистских дивизий, из них более 70 дивизий было окружено и уничтожено. Фактически летом 1944 года войну уже нельзя было выиграть, ее можно было лишь затянуть». [310]
Так пишет Курт фон Типпельскирх — генерал пехоты в отставке, верой и правдой служивший своему «фюреру» Гитлеру, который закончил войну командующим армией в Мекленбурге, где сдался в числе других видных гитлеровских генералов англичанам в плен.
После войны он написал книгу «История второй мировой войны», написал с позиций нацистского генерала, с учетом взглядов реакционных кругов США и Англии.
Он пишет, что несмотря на угрозу вторжения англоамериканских войск в Западную Европу, гитлеровское командование продолжало держать к концу 1943 года на советско-германском фронте 257 дивизий, в то время как во Франции и Италии находилось всего лишь около 75 дивизий.
Так от начала до конца Отечественной войны советско-германский фронт был главным фронтом, где решалась судьба второй мировой.
Из воспоминаний ветерана дивизии полковника в отставке Г. А. Аристакесяна
...Стоял погожий мартовский день 1945 года. В кабинет начальника полиции ворвался запыхавшийся салашистский солдат и, забыв о приветствии, прокричал: «Господин капитан, — русские!». С востока все отчетливее доносился гул танковых двигателей. Но прежде чем броситься бежать, капитан приказал немедленно взорвать каменный мост через реку Зала. Двое жандармов кинулись к окраине села, чтобы присоединить бикфордов шнур к зарядам и поджечь его.
На дороге показались советские танки. Старший сержант Хавдам Хатамов, находившийся в головной машине, увидел двух жандармов, нырнувших под каменные своды моста. Уже дымился шнур, язычок пламени с шипением бежал к связке тола. После секундного размышления Хатамов выпрыгнул из танка и рванулся вперед. Несколько сантиметров отделяли огонь от взрывчатки, жизнь от смерти. Обрезав шнур, старший сержант взбежал на мост и взмахнул рукой: «Путь свободен!» В это время раздалась пулеметная очередь. Пять пуль прошили грудь героя...
Мы подъехали к мосту и подошли к мраморной плите, прикрепленной к граниту. Переводчик прочитал надпись, выделяя каждое слово: «Этот мост в конце второй мировой войны был заминирован немецкими фашистами. 28 марта 1945 года, в день освобождения населенного [311] пункта Заласентгрота, воин Советской Армии Хавдам Хатамов ценою своей жизни предотвратил взрыв. На совместном торжественном заседании районного и сельского Советов, посвященном двадцатой годовщине освобождения Заласентгрота от немецко-фашистских захватчиков, этот мост решено именовать «Мост Хатамова». Фамилия старшего сержанта высечена также на памятнике у здания сельского Совета.
Бои на западном берегу реки Грон
2 января 1945 года дивизия по приказу командующего 2-м Украинским фронтом Маршала Советского Союза Родиона Яковлевича Малиновского вышла из состава 53-й армии и вошла в состав 7-й гвардейской армии, которой командовал гвардии генерал-полковник Михаил Степанович Шумилов (член Военного Совета гвардии генерал-лейтенант Мухин, начальник штаба генерал-лейтенант Лукин, начальник политотдела гвардии генерал-лейтенант Зыков).
7-я гвардейская армия готовилась к наступлению на западном берегу реки Грон с целью расширить плацдарм на направлении к городу Комарно, не дать возможности противнику подтянуть свои силы на помощь окруженной нашими войсками в городе Будапеште группировке. Немцы ожесточенными боями стремились прорваться к своим и соединиться в Будапеште.
Весь аппарат дивизии — штаб, политотдел, командно-политический состав, партийно-комсомольские организации, тыловые подразделения — был приведен в действие по подготовке к бою. Работа предусматривалась во всех деталях, она проводилась строго согласованно, целеустремленно. Каждая минута была на счету.
Мокрые хлопья снега сыпались на почву, ложась на изрытые снарядами, гусеницами танков поля.
В ночь на 5 января 1945 года полки дивизии сменили части 409-й стрелковой дивизии на западном берегу реки Грон, вступили в соприкосновение с частями 8-й пехотной дивизии противника и стали готовиться к наступлению.
Дивизия получила приказ: «375-й стрелковой дивизии с 1431 лап во взаимодействии с частями 6-й танковой армии прорвать оборону противника... развивать успех на ст. Мужла, Буч, к 9.00 6.01 овладевать шоссе на Баторове-Кесе на Намоча. [312]
В дальнейшем наступать в общем направлении на Шробова, Хетин, овладевать берегом реки Нитра на рубеже...» «справа 40 сд, слева 58 сд».
С наступлением темноты 6 января личный состав был накормлен горячим ужином, а перед наступлением выдали по 300 граммов колбасы или отварного мяса и по 150–200 граммов водки.
В 3 часа ночи без артподготовки внезапно полки дивизии начали штурмовать укрепленные линии немцев с задачей расширить плацдарм и отрезать коммуникации врага между Будапештом — Комарно — Естергомом, чтобы лишить гитлеровцев возможности подвозить резервы на выручку окруженной в Будапеште группировке.
Дивизия, наступая вдоль северного берега реки Дунай, во взаимодействии с соседями овладела девятью населенными пунктами, пленила 208 гитлеровцев, в т. ч. одного подполковника, взяла пять танков, четыре бронетранспортера, 12 автомашин.
Невозможно описать ожесточенность контратак немцев и упорство наших воинов по отражению их.
В боях за населенный пункт Бала 1245-й стрелковый полк (командир полка Герой Советского Союза майор Петр Петрович Спирин, его заместитель по политчасти майор Михаил Яковлевич Ицелев) совершил обходной маневр и ударом противника с тыла захватил штабную машину с документами. В плен попались два офицера и несколько десятков немецких и венгерских солдат. На подступах к селению до 70 немцев и мадьяр подняли белый флаг. Но когда наши прекратили стрельбу и стали подходить к ним, они открыли шквальный огонь из всех видов оружия. За эту провокацию они поплатились своей жизнью, многие были уничтожены, а часть из них вместе с обозом и четырьмя мотоциклетами взята в плен.
Во время провокации погиб командир 1-й роты старший лейтенант Иван Яковлевич Зубченко и несколько бойцов. Командование ротой принял командир взвода младший лейтенант Семен Иванович Сотников и повел роту вперед на врага.
7 января 1243-м стрелковым полком (командир полка полковник Николай Иванович Денисов, его заместитель по политчасти подполковник Мухамед Ахтомьянович Ахметзянов) был взят населенный пункт Баторово-Кеси. Немцы придавали этому населенному пункту особое значение, так как он стоял на их пути подвоза. Несколько раз немцы контратаковали, чтобы вернуть Баторово-Кеси. [313] Но они наталкивались на железную стойкость воинов 1243-го стрелкового полка. Неся большие потери, фашисты откатывались назад. Полк взял в плен 38 солдат и офицеров. Преследуя противника, рота лейтенанта Николая Трофимовича Труфанова вырвалась далеко вперед и овладела важной в тактическом отношении высотой.
— Товарищ лейтенант, другие роты наши продвинуться дальше не смогли. Командир батальона приказал закрепиться на этой высоте, — передал Труфанову прибывший связной.
Командир роты собрал командиров взводов и сказал им:
— Враг будет стремиться вернуть потерянный рубеж и Баторово-Кеси. Наша задача — удержать высоту.
Не успели взводы занять огневые позиции, как показались вражеские танки и пехота, идущие на высоту. Силы были неравные. Но никто не дрогнул. Рота приготовилась встречать гитлеровцев. Многим бойцам не раз приходилось один на один встречаться с вражескими танками в прошлых боях. Рота имела на своем счету несколько подбитых танков и бронетранспортеров.
Когда гитлеровцы подошли на близкое расстояние, сержант Сергеев открыл огонь из пулемета, за ним открыли огонь и другие воины. Фашисты, прижавшись к танкам, продолжали двигаться вперед.
Танки вели огонь на ходу. Два танка подошли почти вплотную к окопам бойцов, и тут же в них полетели гранаты и бутылки с горючей смесью, загорелся один, а затем второй танк, пехоту косили пулеметы и автоматы.
Атака была отбита. Но и рота понесла потери. Погиб сержант Сергеев, были ранены солдаты Абдрахманов, Куценко, Петренко и другие.
— Гитлеровцы нас не оставят в покое, — сказал командир роты лейтенант Труфанов. — Надо быть готовыми к новым схваткам. И верно, через некоторое время фашисты и мадьяры начали атаку. К этому времени за ротой встали на огневую позицию две пушки первой батареи 932-го артполка. Они открыли огонь по танкам. Фашисты, потеряв еще один танк, подбитый расчетом сержанта Ивана Алексеевича Неровного, и много своих солдат, откатились назад. Обозленные неудачей, гитлеровцы открыли по высоте ураганный артминометный огонь и бросились в новую атаку. Как только они подошли к окопам роты, воины открыли огонь по фашистам, артиллерия била по танкам. Вдруг поднялся командир роты, крикнул «Бей гадов» и швырнул под гусеницы танка гранату. Танк [314] развернулся и остановился. Но одновременно был сражен вражеской автоматной очередью лейтенант Николай Трофимович Труфанов. Парторг батальона Тамраз Сулаев, находившийся в этом бою в роте, приняв командование ротой, повел ее в контратаку на фашистов, и рота ворвалась на станцию Мужла.
В этих боях хорошо действовал штрафной батальон под командованием коммуниста старшего лейтенанта Николая Григорьевича Кашпанова. Батальон ночью ворвался в населенный пункт Буч, нанес сильный удар по врагу. В стане немцев поднялась паника, раздетые немцы и венгры выскакивали из домов, стреляя наугад, метались по улицам в поисках выхода. Но Буч был окружен. Частично вражеские солдаты были истреблены, а 50 человек было взято в плен. Наши воины захватили шесть груженных военным имуществом автомашин, четыре бронетранспортера, один танк «пантера».
Красноармеец Дмитрий Николаевич Воспельников заметил, что бронетранспортер врага стал вести огонь, он подобрался к нему по-пластунски, заскочил на машину с гранатой в руках и крикнул:
— Сдавайтесь, гады, или капут вам!
Немцы слово «капут» хорошо понимали, растерялись, экипаж поднял руки. Бронетранспортер вместе с экипажем был пленен.
Двух офицеров и семь солдат противника в эту ночь взял в плен рядовой Василий Сазонов. После боя отличившихся штрафников представили к снятию с них судимости, а некоторых — к награждению.
Нервное напряжение бойцов нарастало с каждой минутой, и это неудивительно. Перед 1241-м стрелковым полком, которым командовал майор Владимир Григорьевич Атаманов (его заместитель по политчасти майор Владимир Иванович Рыжиков), задача стояла не из легких. Надо было прорвать оборону, где противостояли гитлеровцы и венгры-хортисти, усиленные танками и артиллерией, овладеть опорным пунктом и, развивая наступление, захватить населенный пункт.
В предрассветном небе прочертила дугу сигнальная ракета. И сразу же все пришло в движение. Тишина нарушалась артминометным огнем. За огневым валом вышли из окопов стрелки и автоматчики, бросились в атаку. Как только атакующие преодолели кустарник и вышли на открытую местность, опорный пункт врага [315] ожил: «заговорили» огневые точки. Медлить нельзя было ни минуты. Командир 1-й стрелковой роты младший лейтенант Абросимов отлично это понимал. Достаточно было внимательно посмотреть на местность, чтобы убедиться в том, что участок наступления его роты был самым выгодным для удара по опорному пункту с фланга. Он произвел быстрый расчет: чуть сместиться влево и нанести удар во фланг. О своем плане доложил командиру батальона старшему лейтенанту Урюпину. Получив разрешение, повел свою роту в обход опорного пункта. В это время завязали бой основные силы полка в центре. Когда рота Виталия Ивановича Абросимова стремительным броском вышла к намеченному рубежу, командир роты увидел, что гитлеровцы главное свое внимание сосредоточили в центре обороны, оставив лишь незначительные силы в флангах. Рота нанесла удар противнику с фланга, завязался бой. Вот уже уничтожен ряд огневых точек, захвачены два миномета, ведущие огонь по нашим воинам. Воспользовавшись успехом роты Абросимова, главные силы прорвали первую линию обороны немцев.
Поняв опасность создавшегося положения, противник предпринял контратаку своим резервом. Воины полка, стойко отражая контратаку, ворвались в центр опорного пункта, успешно продолжая наступление, очистили от гитлеровцев населенный пункт Нов-Дяла.
В этом бою отлично действовали артиллеристы 1-го дивизиона, которым командовал коммунист капитан Поткин, дивизион имел к этому времени на своем счету за годы войны более пятидесяти подбитых танков врага. На этот раз добавил еще три. 3-й дивизион капитана Хижнякова подбил один танк и уничтожил три пулеметные точки.
В пасмурные январские дни с каждым часом менялась погода: то моросил дождь, то мгновенно выглядывало из свинцовых облаков солнце, то вдруг, как сквозь огромное решето сыпал снег, и тогда становилось темно, совсем как после заката солнца.
Сломив сопротивление немцев, полки дивизии во взаимодействии с частями 409-й и 58-й стрелковых дивизий 7-й гвардейской армии, поддержанные танками и авиацией, развивая наступление, заняли десятки населенных пунктов и подошли к Коморно.
Заняв населенные пункты Перебете, ст. Дала, Таянкол, дивизия закрепилась на этом рубеже и стала отражать контратаки врага. [316]
Изо дня в день немцы усиливали контратаки против нашей дивизии, пытались сбросить ее за Грон. В отдельные дни гитлеровцы предпринимали по 10–15 контратак при поддержке танков, самоходок и авиации. Наши воины истребляли, изматывали врага, отбивали все контратаки. Подлинные героизм и умение вести за собой личный состав при отражении контратак показали политработники, коммунисты.
В критический момент боя 29 января парторг первого дивизиона артполка младший лейтенант К. Ф. Незнамов, уроженец Туринского района Свердловской области, пошел на огневые позиции первой батареи. Он личным примером воодушевлял воинов на мужественное отражение контратак танков врага, в этот день батарея подбила два танка. Когда был ранен командир орудия одного расчета, Незнамов взял на себя командование, расчет подбил танк. В единоборстве с другим танком Корней Фомич Незнамов был смертельно ранен.
Враг отчаянно сопротивлялся. Немцы хорошо понимали, что для них потеря такого важного узла железных и шоссейных дорог, как Коморно, ускорит ликвидацию окруженной Будапештской группировки и потерю последнего вассала Германии — Венгрии. В Будапеште была окружена 188-тысячная группировка гитлеровцев с многочисленной техникой, с большими запасами вооружения и боеприпасов.
Поэтому фашисты, не считаясь ни с какими потерями, бросали в бой все больше и больше живой силы и техники. Цеплялись за каждый рубеж, за каждый населенный пункт. Они были вынуждены бросать против 7-й гвардейской армии, следовательно и против нашей дивизии входящую в состав этой армии танковую резервную и 53-ю пехотную дивизии, предназначенные для помощи Будапештской окруженной группировке. Также была остановлена еще одна танковая дивизия, которая следовала по железной дороге из Берлина на помощь окруженным в Будапеште.
По данным разведки было установлено, что немцы готовятся к контрнаступлению крупными силами. Перед полками и поддерживающими нас подразделениями была поставлена задача быть готовыми к отражению атаки врага.
Офицеры штаба дивизии, полков, политотдела постоянно находились в подразделениях, оказывали помощь командирам и личному составу в подготовке к предстоящему бою. [317]
Командира дивизии генерала Карпухина все больше и больше беспокоило поведение противника. Он приказал начальнику штаба полковнику Калошину силами разведроты организовать непрерывное наблюдение за противником, создать такую систему наблюдательных пунктов, которая бы обеспечила полный визуальный контроль за группировкой врага не только на переднем крае, но и в ближайшей тактической глубине. Кроме того надо достать «языка».
Полковник Алексей Александрович Калошин вызвал к себе командира дивизионной разведроты старшего лейтенанта Петра Павловича Чухломина. Дал ему соответствующие указания по организации наблюдательных постов и приказал организовать поиск по захвату «языка», указал место его проведения. В течение 3-х дней разведчики изучали подходы, систему огня, непростреливаемые участки, поведение и распорядок дня врага.
Однажды разведчикам бросилась в глаза маленькая деталь в поведении противника, неоднократно повторяющаяся. Перед входом в один из блиндажей, расположенного позади в метрах 30–40 от первой линии, перед входом солдат обязательно останавливался и поправлял на себе обмундирование и автомат.
Старший лейтенант Чухломин решил атаковать этот блиндаж и там взять «языка».
В ночь на 1 февраля саперы проделали проход в минном поле. Первой по нему цепочкой двигалась группа захвата: парторг роты старшина Иван Иванович Вересов, комсомольцы Терентий Евромович Юров, Анатолий Федорович Швец, Павел Степанович Лихоманюк, Григорий Михайлович Смурыгин. За группой захвата двигалась поддерживающая группа из семи человек.
Крались безмолвно, осторожно, с остановками, боясь малейшим шумом разбудить предутреннюю тишь. Разведчики приблизились к намеченному объекту. В это время из-за туч выглянула луна. Рядовой Юров заметил появившуюся над бруствером окопа голову гитлеровца.
— Немного подождем, — сказал старший лейтенант Чухломин, видя, что надвигается туча. Черные острия часовых стрелок лениво ползли к длинным освещенным фосфорным цифрам. Вот они образовали прямой угол. Чухломин положил часы в карман.
Вскоре снова потемнело. Старший лейтенант решил обогнуть объект поиска справа. Он уточнил бойцам задачу. [318]
— Пойдем, ребята, — тихо и спокойно сказал он. Группа по-пластунски поползла вперед. Сухие ветки виноградника цеплялись за одежду, царапали руки. От группы оторвались Иван Петрович Харитунов и Петр Сергеевич Самухин. Они должны были прикрыть от удара захват-группу с тыла, не дать немцам отрезать пути отхода.
Группа захвата проникла между первыми блиндажами и окружила далекий блиндаж.
Чухломин локтем толкнул лежащего рядом солдата, этот — второго, второй третьего по цепочке — безмолвный сигнал к броску.
Старшина Вересов и рядовой Юров бесшумно вошли в блиндаж и решительно крикнули:
— Хэнде хох!
Они взяли оглушенного внезапностью полусонного офицера.
Вдруг застрочила автоматная очередь. По сигналу командира роты группа бросилась к окопам врага. Завязался рукопашный бой. Выскочивших из других блиндажей гитлеровцев скосил ручной пулемет Ахмеда Хакимова и автоматный огонь бойцов группы поддержки. В рукопашной схватке отважно дрались рядовые Швец, Лохманюк, Стурыгин, истребившие многих гитлеровцев и захватившие в плен еще одного фрица.
На позициях врага поднялась тревога, вспыхнула беспорядочная стрельба, в небо взвились ракеты. Но разведчики, не суетясь, по тому же проходу без потерь возвратились к себе.
Вся группа была награждена орденами и медалями, а старший лейтенант Чухломин был представлен к награждению орденом Александра Невского.
Полковник Калошин сказал им: «Молодцы, орлы вы, ребята».
Вот что писал об этих боях, проведенных дивизией 6–7 января 1945 года, начальник политотдела 7-й гвардейской армии генерал-майор Зыков:
«Наши войска вели наступательные бои между реками Грон и Нитра. Противник оказывал сильное сопротивление и предпринимал контратаки.
На этом участке фронта хорошо действует Харьковско-Бухарестская стрелковая дивизия, где начальником политотдела полковник Айнутдинов.
С получением боевой задачи был проведен инструктаж с работниками политотдела. В первичных парторганизациях прошли собрания. Обсуждался вопрос «Роль [319] коммунистов в доведении боевой задачи до личного состава и их личный пример в успешном выполнении приказа командира».
Прошли комсомольские собрания, инструктаж агитаторов, красноармейские митинги и собрания с вопросом «С честью выполним порученную боевую задачу».
Прошли встречи артиллеристов, минометчиков, танкистов и пехотинцев «О взаимодействии в наступательном бою».
Дивизионная газета выпустила специальную листовку «Взаимодействия пехотных подразделений с танками».
В связи с тем, что действовать предстояло ночью, с личным составом были проведены беседы: «Об особенностях наступления в ночных условиях без артиллерийской подготовки». С врачами и другими медработниками проведены инструктажи. Соответствующая работа проведена в тыловых подразделениях. Проведенная работа дала свои результаты. Смелым броском полки дивизии сломили сопротивление противника и начали его преследовать. Стрелковый полк, где командир Герой Советского Союза майор Спирин, применяя обходной маневр, захватил у врага штабную машину с документами и двух штабных офицеров. Батальон старшего лейтенанта Кашпанова только за один день взял 50 пленных и овладел двумя населенными пунктами.
Начальник политотдела 7-й гвардейской армии генерал-майор Зыков»{52}.
Особенно памятны бои с 17 по 20 февраля 1945 года. Утром 17 февраля тишину резко нарушили залпы многочисленных орудий и минометов врага. Снаряды, мины с визгом пролетали над головами воинов подразделений 1245-го стрелкового полка.
Это немцы начали артиллерийскую подготовку. Больше часа они вели бешеный огонь по нашим позициям. Вся окрестность покрылась глубокими воронками. Не менее ожесточенный огонь они вели и по позициям нашего правого соседа — 409-й стрелковой дивизии.
Не успела утихнуть артиллерийская канонада, как в воздухе появилась огромная стая вражеских бомбардировщиков и обрушила свой груз на наши позиции. Всю музыку смерти дополнял рев танковых моторов и скрежет их гусениц. Скрываясь за броней, шли вражеские автоматчики. [320] По ним открыли огонь артиллеристы 932-го артполка, которым командовал подполковник Афанасий Андреевич Рясный, а его заместителем по политчасти был майор Андрей Михайлович Тимофеев. Также открыла огонь поддерживающая нас армейская артиллерия.
Самого высокого напряжения бой достиг в тот момент, когда до немецких цепей было 300–400 метров. Сплошной гул разрывов и рев танков стоял в ушах, от вспышек огня глаза слепли. Наши артиллеристы били по танкам и пехоте врага почти в упор, вели огонь по пехоте пулеметы, минометы.
Орудие сержанта Абрама Первухина стояло на правом фланге. Он волновался, как будто даже стук своего сердца слышал. И вот он увидел черные точки танков. Они вышли из балочки и быстро росли в размерах, за ними шла пехота. Соседние орудия начали пальбу. Сержант, выбрав цель, сделал первый выстрел, танк повернулся боком и задымился. Первухин стал бить по другим танкам.
— Абрам, смотри направо! — кричал ему заместитель командира по политчасти первого дивизиона старший лейтенант Кушнарев, — обойти нас, гады, хотят.
Сержант Первухин быстро развернул орудие и несколькими снарядами подбил вражеский танк. Другой танк подбил расчет коммуниста сержанта Ивана Николаевича Подыгалова.
Некоторые танки стали бить по нашей артиллерии. Поле стало черным вокруг орудий. Ветер доносил запах гари и дыма от горячих вражеских танков. Один за другим выпущенные из фашистского танка снаряды выбили из строя расчет, получил ранение и командир орудия сержант Первухин, но коммунист не отходил от орудия, бил и бил по врагу. Ему на помощь подошел замполит Кушнарев. Это удвоило ему силу, придало больше уверенности. Кушнарев, подавая снаряды, подбадривал его. Вдруг замполит увидел, как справа немцы прорвали оборону 1245-го стрелкового полка, и танки идут прямо на орудие. Первухин успел сделать выстрел почти в упор и подбил один танк, но не заметил второго и не успел отскочить в щель. Вражеский танк раздавил пушку и вместе с ней коммуниста сержанта Абрама Прокопьевича Первухина. Этот вражеский танк подбил расчет орудия сержанта Якова Илларионовича Горбунова. Пулеметчики, автоматчики били по пехоте врага, стараясь оторвать их от танков, бронебойщики били по танкам. [321]
Пулеметчик Иван Трофимович Бабкин в упор расстреливал вражескую пехоту, за короткое время он выпустил три диска на бандитов, перебив многих. Фашисты стали подбираться мелкими группами к Бабкину. Но он терпеливо ждал их. Вот уже они в 15–20 метрах, поднимают головы (среди них были и власовцы), один даже крикнул:
— Рус, сдавайся!
В ответ полетела противотанковая граната. Но оставшиеся в живых ползли вперед. Еще граната, вторая, немцы умолкли. Бронебойщик младший сержант Николай Прокопенко в этом бою подбил два танка. Расчет орудия старшего сержанта Катрича, находясь на прямой наводке, подбил два танка, старшины Баталова — один танк. Рядовой Петр Чупин, находясь на левом фланге своего взвода, был обстрелян врагом. Отважный воин заметил группу немцев, приближающихся к боевым порядкам взвода. Чупин решил перехитрить врага. Он снял свою каску и выдвинул ее на видное место, а сам пополз в обход. Вражеские солдаты сосредоточили свое внимание и открыли огонь по каске. В это время Чупин зашел им в тыл и открыл огонь из ручного пулемета. Семь немцев истребил, а 16 подняли руки и сдались в плен. Петр Прокопьевич Чупин после боя был награжден.
В боях 17 февраля полки дивизии отбили пять яростных атак танков и пехоты врага и, продолжая удерживать свои позиции, подбили семь танков, пять бронетранспортеров и уничтожили много живой силы врага. Однако понесли большие потери и сами полки.
18 февраля противник ввел в бой свежие части мехдивизии «Адольф Гитлер», подразделение «Мертвая голова» и пехотные части. В ночь на 18 февраля, переправившись через Дунай, внезапной ночной атакой заняли Ебед и другие населенные пункты, вытесняя нашего левого соседа, 93-ю гвардейскую дивизию, вышли к нам в тыл. На рассвете противник нанес удар по нашему правому соседу, 409-й стрелковой дивизии. Создалась сложная обстановка на всем участке фронта нашего стрелкового корпуса.
Противнику удалось вытеснить 6-ю и 409-ю стрелковые дивизии и обойти наши полки с правого фланга. Вокруг 1243-го и 1245-го стрелковых полков и одного батальона 1241-го стрелкового полка стало сжиматься кольцо окружения. [322]
Полки дивизии, ведя упорные бои, отразили пять мощных атак танков и пехоты. Противник постоянно вводил в бой свежие силы. Обстановка осложнялась с каждым часом.
В атаку устремились вражеские автоматчики. Танки приближались к боевым порядкам 1245-го стрелкового полка, обрушив на воинов шквальный огонь. Грянули чистые выстрелы нашей артиллерии. Открыло огонь и орудие сержанта Ивана Подыгалова, снаряды, попав в один из танков, заискрились на броне. Танк застыл на месте. Обнаружив орудия Подыгалова, гитлеровцы открыли по нему огонь. По вспышкам танковых пушек старший сержант Михаил Лашин увидел вражеские машины. Прошло несколько секунд, по команде Михаила Васильевича расчет послал в танк меткий снаряд. Вскоре запылал второй вражеский танк, но остальные машины продолжали упорно продвигаться вперед. Один из танков вынырнул из-за гребня высоты. Его встретил расчет Ивана Николаевича Подыгалова и почти в упор послал снаряд в цель. Еще один танк загорелся. Остальные танки, не выдержав удара артиллеристов и бронебойщиков, отошли назад. Под сильным огнем пулеметов, минометов, автоматов наших солдат отступили и фашистские автоматчики.
Но через некоторое время фашисты снова пошли в атаку. Бой с каждой минутой становился все напряженнее и ожесточеннее. Однако эти атаки также были отражены.
Об этих боях начальник политотдела 7-й гвардейской армии генерал-майор Зыков пишет: «В боях 18 февраля с контратакующим противником личный состав, где начальник политотдела соединения тов. Айнутдинов, проявил стойкость и упорство. Пользуясь ночным покровом, батальон старшего лейтенанта Александра Александровича Урюпина, члена ВКП(б), внезапно атаковал врага, засевшего в населенном пункте, и прорвался к нему в тыл. Немцы бежали, но вскоре, опомнившись, стали контратаковать наших бойцов превосходящими силами. За день боев батальон отбил семь контратак...»{53}
В 23 часа 18 февраля от командующего 7-й гвардейской армии был получен приказ на отход дивизии на новый рубеж. Но к этому времени противник уже начал [323] замыкать кольцо вокруг наших полков. Стояла задача не дать замкнуть кольцо, с боями прорваться на новый рубеж. Развернулись неописуемые ожесточенные бои. Смерть свирепствовала вокруг, но воины не думали о ней. Одно было на уме каждого: прорвать кольцо, уничтожить врага. И так трое суток бились воины до выхода на указанный рубеж.
Нужно отметить, что тогда, в боях, воины не чувствовали себя героями. Просто они совершали то, что полагается делать на войне, выполняли приказ. Но было еще то, что выходило за грань человеческих возможностей, за грань приказа и становилось подвигом.
Особый героизм и умение в организации личного состава на стойкость при отражении атак врага проявили коммунисты, политработники. Парторг 1245-го стрелкового полка капитан Виктор Егоров в самый критический момент боя пошел в боевые порядки. Парторг чувствовал, что нервы у бойцов напряжены до предела. Ведь им предстояло отбросить гитлеровцев и прорвать кольцо окружения.
— Как настроение? — спрашивает капитан. — Автоматы, гранаты в порядке? Главное, товарищи, не задерживаться здесь, проскочить открытое пространство, как только наша артиллерия перенесет огонь, не мешкая, дружно подняться и ударить по фашистам. Они за ночь не успели глубоко вырыть окопы, там проще будет разделаться с ними, — говорил им парторг. Сам он участвовал во многих боях от Ржева до Будапешта, был ранен, в сражениях постигал нелегкую солдатскую науку. Был несколько раз награжден.
Гром десятков орудий, стоящих за пехотой, сотрясал все вокруг. Над рядами фашистов нависла густая завеса из земли и дыма.
Вот взвилась ракета. Она описала дугу в сторону вражеских позиций и, медленно опускаясь, погасла.
Парторга, словно пружиной, выбросило на бруствер окопа, он распрямился, подняв над головой автомат, громко крикнул:
— Вперед! За мной бить фашистов!
Строча из автомата, рванулся в сторону фашистских позиций. Капитан увидел бегущих за ним солдат, услышал разноголосое «Ура-а! Ура-а!», за спиной кто-то вскрикнул и упал, сраженный вражеской пулей.
Группа ворвалась в линию вражеских окопов, завязался рукопашный бой. Капитану Егорову удалось свалить одного, другого фашиста. Вдруг Егоров почувствовал [324] сильный удар по голове и упал, на какой-то миг потеряв сознание. Очнулся от прикосновения рук солдат.
— А ведь мы думали, товарищ парторг, что вы того...
— Голова, — с трудом разжав спекшиеся губы, тихо сказал капитан, — не будь каски — каюк бы мне...
Гитлеровцы, придя в себя, усилили огонь. Особенно сильно бил пулемет. Он не давал и головы поднять. Один за другим бойцы выходили из строя. Лежать вот так, — подумал парторг, — враг уничтожит всех. До вражеской линии, откуда они вели огонь, не так далеко.
В это время подполз к нему член партбюро Иван Румянцев и обратился к парторгу.
— Товарищ капитан, рискну я резануть этого гада.
— Как? — спросил парторг.
— Обойду я его.
— Попробуй, только осторожно.
Иван по-пластунски, передвигаясь ползком на локтях, пошел вперед левее пулемета.
Скоро пулемет замолчал.
Виктор Александрович крикнул:
— Приготовиться к атаке! Гранаты в бою!
Парторг снова первым бросился вперед, увлекая за собой бойцов. Думал об одном: скорей добежать до вражеских окопов. В действиях Егорова были чувство долга, ответственность за жизнь бойцов и боевая удаль. Он добежал до вражеских окопов и швырнул гранату. Снова завязалась рукопашная.
А сзади гремело русское «Ура! Ура!» Это устремились на вражеские позиции основные силы полка.
В этой схватке пал смертью храбрых парторг — душа воинов, капитан Виктор Александрович Егоров.
Жена Егорова Невзорова живет в Казани на ул. Подметаевской, д. 143, кв. 1. Искреннее соболезнование, Галина Алексеевна.
На другом участке боя по отражению атаки фашистов поднял воинов 1241-го стрелкового полка инструктор политотдела Иван Сергеевич Герасименко. В этом бою он был ранен.
При отражении атаки врага пулеметный расчет коммуниста сержанта 1241-го стрелкового полка Конюхова выдвинулся на фланг противника, открыл губительный огонь по атакующим немцам, уничтожил многих и заставил их отойти. Орудийный расчет сержанта Потехина подбил вражеский танк. Заместитель командира батальона по политчасти 1245-го стрелкового полка лейтенант [325] Григорий Жуклеев личным примером поднял бойцов батальона против контратакующих фашистов, батальон отбил контратаку. В этой смертельной схватке погиб лейтенант Григорий Павлович Жуклеев.
Стойко действовала стрелковая рота 1245-го стрелкового полка коммуниста младшего лейтенанта Хоромана. На участке роты немцы трижды атаковали. Воины умело и нещадно били атакующих. Сам Хороман истребил семь гитлеровцев. Воодушевленные его примером бойцы роты еще сильнее стали бить врага и заставили его отойти.
Чуть забрезжил рассвет над плацдармом, снова грянул бой, все почернело от грязи и дыма. Горело все, что могло гореть: машины, земля... Положение становилось угрожающим. Частям дивизии надо было отходить на новый рубеж.
Трудно оторвать солдата от места, к которому он уже хоть немного, но привык. Он воевал и уничтожал фашистскую мразь. Оно ему не казалось уж столь не уязвимым. Но закон боя, угроза полного окружения диктовали свое.
Командир дивизии приказал: 1243-му стрелковому полку, командир полка подполковник Алексей Михайлов, его заместитель по политчасти подполковник Мухамед Ахметзянов, отходить последним и идти в арьергарде, прикрывать отход остальных частей.
Выйдя в район Мужла, командир полка Михайлов решил приостановить отход полка и ждать, когда подтянется артиллерия.
Воспользовавшись остановкой полка, гитлеровцы танками и самоходками атаковали его с севера и юга. Завязался неравный бой. Подбив несколько вражеских танков, отбив атаки врага, главные силы полка прорвали кольцо окружения и соединились с другими отходящими частями. Ведя бой, полк продолжил отход.
Командир полка Михайлов с группой воинов отходил последним. Гитлеровцы эту группу отрезали от главных сил и окружили ее, завязался ожесточенный бой. Один фашист-мадьяр сильно ударил подполковника Михайлова по голове. Алексей Павлович потерял сознание. Очнулся уже в кругу фашистов. Он был взят в плен.
1 апреля, воспользовавшись налетом нашей авиации на немецкие позиции, подполковник Михайлов сбежал из фашистского лагеря военнопленных. 3 апреля перешел линию фронта в районе Бадь к своим. [326]
Разрозненные группы бойцов 1243-го стрелкового полка и артиллеристы, которых тогда ждал командир полка Михайлов, пока они подтянутся, отбивая наседающих на них автоматчиков врага, отошли юго-восточнее Мужла в лес у реки Дунай.
Заместитель командира по политчасти 3-го дивизиона 932-го артполка капитан Леонид Гутченко объединил эти разрозненные группы, в которых было более 300 человек, разбил их поротно, назначил командиров и занял круговую оборону. С наступлением темноты окруженная группа, отразив несколько контратак врага, штурмом прорвала кольцо и под командованием Леонида Ефимовича Гутченко вышла в расположение наших войск.
Положение в районе командного пункта командира дивизии становилось угрожающим. Немцы после того как прорвали оборону нашего правого соседа, 409-й стрелковой дивизии, стали подбираться к командному пункту дивизии с тыла. Генерал-майор Карпухин приказал:
— Всем отходить на запасный.
Мы не успели отъехать и трех-четырех километров, как заметили, что вражеская пехота начинает спускаться с высоты на дорогу, чтобы отрезать нам пути отхода. Генерал Карпухин ехал впереди на «Вилисе». Он круто повернул вправо и поехал по целине, дальше от дороги, так как снег был неглубокий. Я ехал на «Эмке», по целине машина не пошла. Тогда я решил на предельной скорости ехать прямо по дороге, другого пути не было. Мой шофер сержант Баскалев был опытным водителем.
Не знаю, сколько ехали, вижу, что впереди фашисты, строча из автоматов, бегом спускаются с высоты, приближаются к дороге. Вдруг лопнули скаты моей машины, перебитые вражеской автоматной очередью. Баскалев резко повернул машину вправо, и на дисках машина спустилась к лощине и остановилась. В этот миг перед нами прямой наводкой, почти настильно, чуть не задев нашу машину, полетел снаряд, выпущенный из орудия армейской противотанковой бригады.
Мы бросили машину (со мной ехал агитатор политотдела дивизии майор Евгений Михайлович Морозов и мой ординарец рядовой Захар Акимович Черкашин) и, отстреливаясь из автоматов, побежали к артиллеристам. Артиллерия била осколочными по вражеской пехоте. Фашисты залегли, а потом начали отползать назад. [327]
Лейтенант, командир огневого взвода (забыл его фамилию) подошел ко мне и сказал:
— Товарищ полковник, скажите «спасибо» немцам, что они спасли вам жизнь.
Я был удивлен.
— Почему немцы спасли нам жизнь?
— Во-первых, — ответил лейтенант, — фашисты стреляли по скатам вашей машины, а не по вам. Очевидно, они хотели вас взять живьем. Во-вторых, они, подбив скаты вашей машины, остановили ее. Если бы машина прошла еще несколько метров вперед, вы попали бы под снаряд нашего орудия, мы ведь стреляли настильно. Тогда вам всем был бы капут... Я поблагодарил лейтенанта за то, что они своим героическим поступком остановили фашистов и спасли нам жизни.
Мы присоединились к воинам отходящего полка. Мой коновод ефрейтор Михаил Агагшитов подогнал моего коня «Рома».
1245-й стрелковый полк, отбив несколько атак врага, к вечеру 19 февраля вышел на новый рубеж.
Когда я пришел на командный пункт командира дивизии, Василий Дмитриевич сказал:
— Я думал, что ты попал в лапы к немцам, видел, как твоя машина мчалась в объятия фашистов.
После моего рассказа о случившемся генерал сказал:
— Да ты родился в рубашке...
В этом бою на этой дороге при отходе погиб начальник политотдела нашего правого соседа, 409-й стрелковой дивизии.
Хорошо и умело организовал отход своего полка Герой Советского Союза майор Петр Петрович Спирин и его заместитель по политчасти майор Петр Петрович Гриценко. Полк под прикрытием 1243-го стрелкового полка и артиллерии, отбивая атаки врага, вышел на новый рубеж, сохранив личный состав и материальную часть.
Дивизия, выполняя приказ командарма, с тяжелыми боями вышла на восточный берег Грона, заняв оборону, во взаимодействии с другими соединениями армии остановила наступление противника на своем участке.
На этот раз гитлеровцам удалось осуществить свой план ликвидации нашего гронского плацдарма. Однако они не сумели достичь своей конечной цели: прорвать кольцо и помочь будапештской группировке выйти из котла. [328]
Здесь следует особо отметить огромную роль соединений 7-й гвардейской армии, следовательно, и нашей дивизии, сражавшейся в составе этой армии. Соединения армии в начале января, нанеся мощные удары по врагу на западном берегу Грона, погнали его дальше от Будапешта, и отражая сильные танковые контрнаступления на себя, стянули крупные силы врага, стремившиеся прорвать кольцо и соединиться с окруженной группировкой в Будапеште. Тем самым 7-я гвардейская армия способствовала разгрому окруженных в Будапеште гитлеровцев.
13 февраля войска 2-го и 3-го Украинских фронтов во взаимодействии с Дунайской военной флотилией завершили разгром окруженных в Будапеште фашистских войск. Это привело к тому, что из войны на стороне Германии был выведен последний ее сателлит — Венгрия.
Участникам Будапештской операции вручили медали «За взятие Будапешта». По не понятным нам причинам медаль мы не получили. Хотя были достойны. А личный состав управления 7-й гвардейской армии медали получил.
Кровопролитные бои за полное освобождение от фашистов продолжались еще в нескольких районах Венгрии. Особенно сильные бои были в районе Балатона. Только 4 апреля 1945 года пришла на венгерскую землю свобода — ее принесли советские воины, разгромившие фашизм. Около двухсот дней и ночей шла битва за освобождение Венгрии.
Выше всех холмов и крыш Будапешта, выше филигранной готической башни собора Матьяша стоит на горе Геллерт величественный монумент, сооруженный венгерским народом в память о советских воинах-освободителях.
Из воспоминаний ветерана дивизии полковника в отставке Г. А. Аристакесяна
В числе многочисленных фронтовых реликвий я бережно храню грамоту с благодарностью Верховного Главнокомандующего за отличные боевые действия в боях по освобождению города Будапешта. Когда смотрю на нее, мне снова видятся изрытые траншеями поля между Тиссой и Дунаем.
Наш 244-й отдельный истребительный противотанковый дивизион вел тяжелые бои на подступах к городу Карцаг. Противник сосредоточил здесь крупные танковые силы. Воины дивизиона стойко отражали бешеные [329] танковые контратаки. На рассвете 8 октября командир дивизиона капитан Скоробогатов был вызван на НП командира 375-й стрелковой дивизии.
— Данные разведки подтверждают готовящуюся контратаку танков противника. Будьте начеку, — указал генерал-майор Карпухин.
Едва рассеялся утренний туман как показались вражеские танки. Они шли вдоль шоссе Карцаг — Пюшпекладань к окопам наших пехотинцев, на участок огневых позиций второй батареи, которой командовал лейтенант Радзевилюк. Лязг гусениц и гул моторов слились в зловещий грохот. Подпустив гитлеровцев на близкое расстояние, батарейцы открыли огонь. Начался жестокий, кровопролитный бой. Исключительное мужество и стойкость проявили орудийные расчеты старшего сержанта Маркина и сержанта Чикина. Три подбитых танка остались перед позицией батареи. Мы тоже понесли потери. Погиб командир батареи лейтенант Радзевилюк, был ранен командир орудия старший сержант Маркин. Батарея лишилась трех орудий. Отличившиеся воины, в том числе посмертно лейтенант Н. Радзевилюк, были удостоены правительственных наград.
Наступили сумерки, стихла канонада. Нас собрал командир дивизиона:
— Эта тишина не к добру. Надо к утру доукомплектовать подразделения личным составом, материальной частью и боеприпасами.
С меня, как с начальника артснабжения дивизиона, спрос большой. Съездить на дивизионный артиллерийский склад, прикинул я, уже никак не успею. Командир это тоже прекрасно понимал и, вопросительно взглянув на меня, ждал, какой я предложу выход из создавшегося положения. Я предложил вооружить вторую батарею трофейными 75-миллиметровыми противотанковыми орудиями, которые мы захватили у гитлеровцев накануне вместе со складом боеприпасов.
— Добро, — сказал капитан Скоробогатов.
За ночь батарея была перевооружена четырьмя трофейными орудиями и 550 снарядами к ним.
Как и предполагалось, к утру фашисты предприняли новую танковую контратаку. Наши артиллеристы не дрогнули. Им удалось выполнить главную задачу: «притупить» острие вражеского танкового клина. Противник не прошел. Пехотинцы хвалили; «Молодцы, ребята, из фашистских болванок — по фашистским танкам!». [330]
Нелегкий, но славный боевой путь прошел по венгерской земле противотанковый дивизион капитана А. Скоробогатова. В начале января 1945 года, когда гитлеровцы предприняли новую попытку прорваться к будапештскому «котлу», в котором находилось около 188 тысяч вражеских солдат и офицеров, наши артиллеристы-истребители и здесь проявили высокое мужество и мастерство.
Через четверть века офицерские пути-дороги привели меня вновь в места былых сражений. Побывал во многих городах возрожденной Венгрии. Радостно было видеть, что там, где когда-то шли жестокие бои, расцвела новая счастливая жизнь венгерского народа.
Был и на горе Геллерт, возвышающейся над красавцем Будапештом. На этом священном месте благодарным венгерским народом воздвигнут величественный памятник — монумент в честь советских воинов-освободителей. В граните высечены имена тех, кто доблестно сражался за Будапешт и погиб смертью храбрых. Их много. С волнением и душевным трепетом читаешь имена. И кажется, что на тебя молчаливо смотрят искрящиеся любовью к Родине и жаждой подвига глаза твоих мужественных соотечественников, в числе которых — Герои Советского Союза офицеры Бунтовский и Азамьян, старшины советской гвардии Ибрагимов и Поляков, принявшие боевое крещение осенью грозного сорок первого года под Москвой и дошедшие до Будапешта солдаты Гавура и Задорожный.
Я кладу на холодный отполированный гранит букет алых гвоздик и думаю: нет, герои не умирают. Они живут и всегда будут жить в сердцах тех, кто сегодня с оружием в руках охраняет завоевания социализма. Они живут в сердцах венгерского народа, за свободу и счастье которого отдано самое дорогое — жизнь.
После разгрома Будапештской группировки немцев
Наша дивизия после тяжелых наступательных и оборонительных боев на западном берегу реки Грон под Комарно была выведена во второй эшелон 7-й гвардейской армии. Здесь она приводила себя в порядок, получала пополнение и готовилась к новому наступлению на Гроно-Братиславском направлении. Была проделана огромная [331] организаторская, политико-воспитательная работа по мобилизации личного состава на выполнение предстоящих задач.
7 марта состоялось собрание партийного актива дивизии, на котором с докладом «Об авангардной роли коммунистов в последних боях и задачах парторганизаций в предстоящем наступлении дивизии» выступил командир дивизии генерал-майор Василий Карпухин.
В частях, подразделениях были проведены партийно-комсомольские и красноармейские собрания, беседы с личным составом, семинары, инструктажи парторгов, комсоргов, агитаторов и заместителей командиров по политчасти полков и батальонов. Проверено состояние и знание материальной части оружия, наличие боеприпасов, «нз», готовность хозяйственных и медицинских подразделений.
8 марта было проведено торжественное собрание всех девушек дивизии, присутствовало 84 человека. Было награждено 15 девушек. Такие же собрания прошли и в полках.
Дивизионная газета «На защиту Родины» 8 марта выпустила специальный номер, посвященный этому празднику. Вот некоторые заметки из этого номера.
«Фронтовые подруги»Тревожные были тогда дни. Враг наступал. Когда немецкие автоматчики заняли окраину села, в санроте еще оставалось несколько раненых бойцов. Мария Клещева и Елена Сергеева продолжали работать. Они заботливо промывали раны, накладывали бинты...
- Неужто останемся? — прошептал красноармеец, раненный в обе ноги.
Мария подошла к нему, опустилась на колени и ответила:
- Нет, не останемся. Уйдем.
Раненый указал ей на забинтованные ноги и, помолчав минуту, сказал:
- Вы-то, конечно, уйдете.
Больно было слышать это. Марина, взволнованная, встала и обратилась к раненым.
- Солдаты, вы что-то приуныли. А зря. Сейчас приедут подводы, и мы все уедем. Мы с Леной вас не оставим одних. Уж если погибнем, то вместе. Так мы с ней решили.
Кто-то тихо заметил: «Хорошие вы, родные». [332]
Девушки сдержали слово. Они вывезли всех раненых за переправу. А когда бойцов уложили в машины для отправки в тыл, они тепло пожимали руки Марины и Елены и называли их фронтовыми подругами, героинями.
Однажды в санроту привезли раненого офицера. Он истекал кровью... Спасти жизнь воина могло только немедленное переливание крови. Елена Ивановна Сергеева предложила свою кровь. И спасла жизнь командира...»
Так писал гвардии лейтенант Шмотряков о патриотках, офицерах, орденоносцах Марии Ивановне Клещевой и Елене Ивановне Сергеевой.
Еще одна заметка, опубликованная в этом же номере. Несколько мною сокращена.
«Патриотка Родины»
«...Тишина сменилась грохотом орудий. Татьяна Петрова слышала даже трескотню пулеметных очередей. Она крепко прижала к уху телефонную трубку и... Что такое? Дальняя точка молчит.
Связистка быстро доложила командиру. Последовало приказание. Рядовой Кожин, ефрейтор Овечкин (свердловчанин) и сержант Гордеев за 15–20 минут нашли конец разорванного провода и восстановили связь.
- Линия исправлена, — доложила связистка командиру.
Когда дежурит телефонистка Петрова, связь работает бесперебойно... Она не дает пощады любителю поболтать... Ей доверяют больше всех, на нее надеются, она не подведет. Не раз связистка под обстрелом врага мужественно обеспечивала связь командиру...
Скромная девушка, с добрым и сильным характером... Она завоевала себе славу... Награждена медалью «За боевые заслуги».
Петрова выросла на войне. А 1943 году она была еще ученицей 10 класса, мечтала стать учительницей или врачом. Но Татьяна уехала на фронт. Вместо алгебры она прилежно изучала технику связи и стала хорошо работать не только на отечественных, но и на трофейных аппаратах.
...Связистка Шанкевич нарушила дисциплину, Петрова на очередном комсомольском собрании выступила с критикой поведения Шанкевич.
- О вас много замечаний, — сказала Петрова подруге. Вы во время дежурства отвлекаетесь... У меня мать старушка, отца убили немцы, два брата пролили кровь за Родину. Как же можно быть спокойной? Тысячи наших [333] девушек мстят врагу за исковерканную жизнь, за поруганное счастье. А вы что делаете?
Слова Петровой тронули подругу. Шанкевич исправилась...
Когда Петрова была ранена, ее отправили в госпиталь. Не закончив лечения, Татьяна поспешила на фронт. Более чем за сотню километров она разыскала свою часть и снова заняла боевой пост...
Лейтенант П. Ляпушкин».
9 марта состоялась встреча командования дивизии с комсомольцами, присутствовало 346 человек. Перед ними выступили командир дивизии и начальник политотдела.
Комсомольцы рассказали, как они борются за укрепление воинской дисциплины, помогают командирам в выполнении боевых задач, какое участие принимают в воспитании личного состава.
Комсомольцы на деле были верными помощниками партийных организаций и командиров. Они не раз в тяжелую минуту боя своим личным примером мужества, отваги и храбрости воодушевляли весь личный состав на подвиги во имя Родины. Об этом я рассказывал, описывая тот или иной бой.
Только за период зимних наступательных боев 1945 года было награждено орденами 285 комсомольцев.
Комсомольская организация роты связи 1243-го стрелкового полка в своем составе насчитывала 14 членов ВЛКСМ и все 14 были награждены дважды: орденами «Славы» — 6, «Красной Звезды» — 5, остальные имели по две медали.
Комсорг 1-й батареи 932-го артполка сержант Василий Петрович Шмыголь, 1922 года рождения, украинец, в комсомоле с апреля 1944 года. Он уничтожил три танка, три бронетранспортера, подавил десять огневых точек врага, истребил более сотни фашистов. Награжден тремя орденами.
Наводчик комсомолец Владимир Эммануилович Луценко, 1925 года рождения, украинец, подбил три танка, один бронетранспортер, подавил 19 огневых точек, дважды награжден.
Первый номер ручного пулемета 1241-го стрелкового полка Андрей Прокофьевич Сиволап 11 января 1945 года во время контратаки противника был дважды ранен и контужен, но с поля боя не ушел, продолжая бить врага, уничтожил 12 немцев. [334]
Комсомолец Зобора возглавил группу разведчиков. Зайдя в тыл врага, группа дерзким маневром уничтожила две огневые точки, взяла в плен двух фашистов, захватила два ручных пулемета, три автомата, пять винтовок, истребила более 20 гитлеровцев.
Комсомольцы-разведчики Швец, Юров, Лохманюк пробрались в тыл противника, захватили в плен расчет пулемета с пулеметом.
Комсомолец Иван Павлович Титов при штурме высоты в Малых Карпатах своим пулеметным огнем скосил сопротивляющегося врага, чем содействовал продвижению пехоты вперед.
Младший сержант Николай Прокопенко из ПТР подбил два танка. Дивизионная газета выпустила листовку о нем: «Слава герою, младшему сержанту Николаю Прокопенко. Шел жаркий бой. Подразделение неудержимо шло вперед. На подступах к населенному пункту враг оказал сопротивление. Четыре замаскированных танка, прикрывая отступление своей пехоты, вели беспрерывный огонь. Отважный комсомолец Николай Прокопенко зашел во фланг врагу со своим противотанковым ружьем, занял позицию. Вскоре он обнаружил немецкие танки. Они стояли в ряд под откосом и вели огонь. Прокопенко нажал спусковой крючок своего ружья. Черные клубы дыма окутали вражескую машину. Борьба продолжалась. Он прицелился во второй танк и третьим выстрелом зажег и его. Подразделение пошло вперед». Николай Прокопенко был награжден орденом. Получил комсомольский значок. Письмо с описанием подвига и фотокарточку послали его родителям.
Ночью подразделение форсировало быструю глубокую реку. Комсомолец Рыжков, окопавшийся у одного дуба, своим пулеметом прикрывал переправу. Подразделение зацепилось о вражеский берег. Завязался жаркий бой. Немцы предприняли контратаку. Они шли цепями, осыпая градом пуль поле боя. Глаза комсомольца Петра Рыжкова горели ненавистью к фашистам. «Идите, идите, гады», — шептал про себя пулеметчик. Немцы подошли еще ближе. Петр уже видел их противные морды и нажал на гашетку пулемета. Скошенные огнем пулемета гитлеровцы, как снопы, валились на землю. Пулеметчик бил без промаха и истребил более 30 фашистов. Контратака немцев была отбита. Наша пехота, преследуя по пятам отходящего врага, ворвалась в селение и освободила его. [335]
Выписка из политдонесения политотдела 7-й гвардейской армии«...Отделение комсомольца старшего сержанта Александра Федоровича Курбатова скрытно прорвалось во вражеские траншеи и в рукопашной схватке истребила до 30 фашистов. Сам тов. Курбатов в траншейном бою уничтожил восемь гитлеровцев.
Боевым делам отделения Курбатова была посвящена листовка «Молния».
Многие батальонные комсомольские организации умело направляют свою работу на обеспечение выполнения задач, поставленных командованием.
Зам. начальника политотдела 7-й гвардейской армии гвардии полковник Добряков.
6 апреля 1945 г.».
В заключение генерал Карпухин призвал комсомольцев быть бдительными и сказал, что среди гражданского населения могут быть фашистские преступники и шпионы, переодетые в гражданскую одежду. Наш смерш захватил несколько таковых. Командир поставил задачу на подготовку к наступательным боям.
11–12 марта провели двухдневный семинар заместителей командиров по политчасти полков и отдельных батальонов, 19 марта вечер ветеранов дивизии, на котором присутствовало 150 человек первого формирования. Обсуждался вопрос о задачах ветеранов по воспитанию молодых воинов, по передаче опыта борьбы с фашистскими захватчиками. Ветераны приняли обращение к молодым воинам.
Вот некоторые выдержки из обращения.
«Воин, ты идешь на запад дорогой победы.
...Ты судья! Перед тобой преступники, палачи, будь же беспощаден к ним... Убей фашиста-людоеда, убей пулей, штыком, гранатой, лопатой и прикладом, всем, чем только ты можешь, уничтожай фашистских разбойников. Не дай уйти живыми! Отомсти подлым палачам за кровь и слезы, за муки и гибель безвинных людей...»
Все дальше на запад
Подготовка к наступлению на Гроно-Братиславском направлении в соединениях 2-го Украинского фронта началась с первых дней марта 1945 года.
В ночь на 25 марта 1945 года дивизия вышла на исходное положение для форсирования реки Грон и наступления на ее западный берег. [336]
Грон — быстрая река с шириной до 80 метров, глубиной до 2,5 метра. Лодки переворачивались от быстроты течения и от ударов льдин, которые еще плавали на поверхности воды.
Гитлеровцы, хорошо закрепившись на противоположном берегу реки, старались удержать водный рубеж. Система огня позволяла им держать под прицелом прибрежную полосу и гладь воды. Однако наша разведка установила, что неприятель не везде одинаково силен.
Командир дивизии генерал Карпухин решил начать форсирование 1241-м стрелковым полком, которым командовал подполковник Владимир Григорьевич Атаманов.
Тишина над рекой была нарушена грохотом выстрелов, воем многочисленных летящих снарядов и мин «катюш».
Первые столбы разрывов взлетели над позициями врага. Отдельных выстрелов не слышно, все слилось в сплошной грохот, от которого дрожала и стонала земля. Пехотинцы смотрели на огненный смерч, обрушившийся на вражеские позиции.
Взвились в воздух красные ракеты. Это сигнал посадки на переправочные средства. 1-й батальон 1241-го стрелкового полка, командиром которого был старший лейтенант Рыжаков, его заместителем по политчасти старший лейтенант Луценко, ринулся к берегу. Солдаты тащили лодки, плоты, вязанки хвороста, сталкивали их с берега и плыли на противоположный берег. Рядом бушевал огонь.
Под командованием лейтенанта Соколова первыми высадились на вражеский берег саперы кавалера ордена Славы коммуниста сержанта Афанасьева и сержанта Торонца. Они должны были разведать берег и подтянуть трос через реку для ускорения перебрасывания штурмовых групп. Когда был натянут трос, сразу же на лодках ринулись группы стрелков и расчеты саперов. С трудом под огнем противника они преодолели бурную реку.
Здесь особенно наглядно проявилось хорошо организованное взаимодействие.
В числе тех, кто надежно обеспечивал форсирование Грона, были поддерживающие нас батареи «катюш», 1-й дивизион 932-го артполка капитана Виктора Матвеевича Поткина (г. Свердловск), его заместитель по политчасти старший лейтенант Георгий Николаевич Кушнарев, и 3-й дивизион капитана Федора Федоровича Хижиякова (его заместитель по политчасти капитан Леонид Ефимович [337] Гутченко, парторг — старший лейтенант Михаил Михайлович Тринаценко).
Взвод младшего лейтенанта Павлова достиг западного берега Грона и, не задерживаясь, под огнем кинулся на врага по проходу, очищенному от вражеских мин саперами комсомольцем, кавалером ордена Славы Цимбалюком и рядовым Типенко.
За взводом Павлова атаковали позиции гитлеровцев и другие подразделения батальона. В рукопашной схватке они овладели первой траншеей, оставшиеся в живых гитлеровцы подняли руки.
Стрелки бегут дальше, спотыкаясь о вывороченные разрывами снарядов и мин глыбы земли, падая в воронки, снова вскакивая и, стреляя из автоматов, бегут, с ходу берут вторую траншею. Основные силы дивизии продолжают форсирование. Саперы наводят переправу, на резиновых лодках, шлюпках, плотах перетаскивают легкие орудия, минометы и пулеметы.
Гремит канонада артиллерии, обрушивающей свой мощный огонь на позиции врага.
Раскаты артиллерийских залпов дополняли взрывы минометов.
Саперы-перевозчики комсомольцы Пустовой и Панащук под огнем противника уверенно вели вперед свои лодки с пехотинцами, вооружением, боеприпасами. Саперный взвод коммуниста лейтенанта Павла Павловича Супруненко, награжденного орденом Красной Звезды, сделал 25 рейсов.
Вдруг взрывом вражеской мины Панащук и Пустовой были выброшены из лодки в воду, но они не оставили свой боевой пост, продолжая перевозить все, что необходимо было для боя, а также все новые и новые группы стрелков.
Снаряд разорвался у самой лодки младшего сержанта Кориняка и волной перевернул ее. Два разобранных миномета, мины и лопаты пошли ко дну. Бойцы расчета вплавь вернулись на берег, взяли другую лодку и отправились спасать вооружение.
Расчет удерживал лодку за трос, а комсомолец Кориняк несколько раз нырнул на дно ледяной реки и достал утонувшее вооружение: две минометных трубы, две плиты, 45 штук мин и шансовый инструмент. Из этих минометов расчет затем обрушил на врага огонь. О подвиге младшего сержанта Кориняка наша дивизионка выпустила специальную листовку. [338]
Вот огневой вал нашей артиллерии удаляется в глубину вражеской обороны. По форсирующим реку начинают бить уцелевшие пулеметы врага. Как опасен их огонь для воинов, находящихся на поверхности воды, ничем не защищенных от пуль!
По ожившим после артогня фашистским пулеметам открывают огонь поставленные для этой цели на самый берег орудия 244-го отдельного истребительно-противотанкового дивизиона, которым командовал капитан Скоробогатов. Вел огонь также минометный взвод младшего лейтенанта Гончаренко. Один за другим умолкли вражеские пулеметы.
Форсирование водных преград всегда было одним из наиболее сложных видов боя. Успех форсирования и ведение боя после форсирования зависит от многих факторов.
В данном случае успех обеспечило четкое взаимодействие всех родов войск. Именно на это обращали особое внимание при подготовке к форсированию и ведению боя на противоположном берегу командир дивизии генерал Карпухин и начальник штаба полковник Калошин, командиры полков, батальонов и их штабы.
Как бы хорошо ни было спланировано форсирование и ведение боя после форсирования, решающая роль все же принадлежит воинам, их мастерству, самоотверженности и готовности с честью выполнить приказ командира. Созданию боевого настроя во многом способствовала активная и непрерывная партийно-политическая работа, проводимая политработниками, коммунистами и комсомольцами.
Напряженным был этот бой на противоположном берегу Грона. Гитлеровцы всеми силами стремились задержать продвижение 7-й гвардейской армии, в том числе и нашей дивизии. Противник контратаковал танками и автоматчиками.
Наши полки, взаимодействуя с танкистами и поддержанные артиллерией, действовали умело. Командир 1241-го стрелкового полка подполковник Атаманов, организуя бой в глубине обороны гитлеровцев, умело использовал мощь огневых средств в сочетании с маневром и заставил врага поспешно отступить на неподготовленный рубеж обороны. Атака завершилась успешно: были захвачены три траншеи врага.
В чем секрет успеха 1241-го стрелкового полка? Прежде всего в умении командира полка организовать и непрерывно [339] поддерживать взаимодействие между всеми подразделениями полка, точно по времени, месту и цели выполнять задачи. Подполковник Атаманов предусмотрел возможные направления контратак врага и порядок их отражения. Особое внимание он уделял взаимодействию с приданным артдивизионом, которым командовал капитан Поткин. Командир полка умел в общей картине боя выделить роль каждого подразделения и в соответствии с обстановкой уточнял задачи.
Взвод младшего лейтенанта Павлова врывается в третью траншею врага, начинается рукопашный бой. Вдруг с фланга застрочил вражеский пулемет. Рядовой Артем Сафонович Стоянов заметил этот пулемет. Долго не думая, он подполз к нему и уничтожил гранатой его расчет и, повернув его в сторону другой вражеской пулеметной точки, несколькими очередями уничтожил и ее расчет. Захватив два пулемета, рядовой Стоянов соединился со своими. Командир дивизии наградил его за этот подвиг орденом Красной Звезды.
Бушует огонь разрывов. На правом фланге третья траншея врага еще не взята. Наша рота устремилась к фашистской траншее. Вдруг из нее открыли огонь уцелевшие вражеские пулеметы и автоматы. Наши артиллеристы и минометчики, боясь поразить своих, вынуждены прекратить обстрел, этим незамедлительно воспользовался противник. Он усилил огонь, ливень пуль прижал наших воинов к земле. Появились убитые и раненые. Рота залегла.
В таких случаях промедление смерти подобно. Нужно было мгновенно решать: или, дружно поднявшись, быстро добежать до траншей фашистов и овладеть ими, или отойти, что означало сорвать атаку, понести большие потери.
Находившийся в рядах атакующих заместитель командира батальона по политчасти лейтенант Григорий Павлович Жуклеев передал по цепи:
— Лучше погибнуть в открытом бою, чем ожидать смерти, лежа на земле или пятясь назад!
Улучив удобный момент, он встал на виду у всех во весь рост.
— Коммунисты и комсомольцы, за мной, вперед! — крикнул замполит и, взмахнув высоко поднятым автоматом, первым устремился к фашистским траншеям. Голос его потонул в грохоте боя. Но воины роты уже увидели его. И все, кто уцелел к этому моменту, как один встали [340] и, ведя огонь из автоматов на ходу, бросая фанаты, устремились за ним вперед. То был величайший порыв смелости, дерзости и отваги.
Замполит лейтенант Жуклеев первым вскочил на бруствер вражеской траншеи и оглянулся, чтобы посмотреть, как идет рота. В этот момент вражеская автоматная очередь опрокинула его на землю. Падая, он видел, как рота ворвалась в траншею, фашисты не выдержали, отступили. Так сын Отечества, любимец и душа батальона Григорий Павлович Жуклеев ценой собственной жизни спас жизнь десятков воинов роты, обеспечил успех боя.
Перегруппировавшись, гитлеровцы при поддержке танков пошли в контратаку. Но наши бойцы не дрогнули. Подпустив фашистов на близкое расстояние, они расстреляли их в упор, а артиллеристы подбили их танки. Немцы контратаковали несколько раз, и каждый раз враг откатывался назад.
Командир батальона старший лейтенант Рыжаков приказал командиру взвода комсомольцу младшему лейтенанту Смирнову обойти вражескую батарею, мешающую продвижению батальона.
Взвод Николая Васильевича умело обошел вражескую батарею и внезапно дерзко атаковал ее. Уничтожил расчеты, захватил два орудия, завязал бой с пехотой врага, ударив ее с фланга. Вражеская пехота дрогнула и была отброшена назад.
Подносчик патронов в пулеметном расчете красноармеец нового пополнения из села Ворожбина Брестской области Березовского района Михаил Михайлович Русин, когда был ранен первый номер, взял пулемет, подполз на близкое расстояние к контратакующим и с фланга открыл огонь по немцам. Два фашиста пытались обойти его с тыла, но Михаил быстро повернул пулемет и уничтожил их. Взвод отбил контратаку врага. За этот подвиг Русин был награжден медалью «За отвагу».
Решительная атака с фронта, удары с флангов и тыла поставили гитлеровцев в трудное положение. Сплошная стена огня сопровождающей пехоту артиллерии спасали атакующих от вражеских пуль. Дивизия отбивала у врага позицию за позицией. С боем форсировала сильно заболоченную реку Нитра шириной до 35 метров, освободила город Комьятице и населенные пункты Чехословакии Дол, Бойка, Андреевцы, Дол-Пял. За время боев с 25 по 28 марта частями дивизии противнику был нанесен значительный урон: убито до 600 и взято в плен 135 солдат [341] и офицеров, подбито шесть танков, пять автомашин, уничтожено 10 орудий, 10 минометов, более 30 пулеметов. Взяты исправными один танк, пять самоходных пушек, два орудия, один крупнокалиберный пулемет, четыре гранатомета, 80 винтовок и много другого военного имущества.
Противник начал отступать в Комарно. В это время западнее города, с Дуная, высадились десантники 83-й бригады морской пехоты и, взаимодействуя с соединениями 7-й гвардейской армии, наступающими с востока, в том числе и нашей дивизией, окружили противника и освободили Комарно.
30 марта в Москве раздались залпы салюта доблестным войскам 2-го Украинского фронта, прорвавшим оборону противника на Братиславском направлении и овладевшим городами Комарно, Нове-Замки, Шуравки, Комьятице и Врабле, 20-ю артиллерийскими залпами из 224-х орудий. Главнокомандующий Сталин всему личному составу объявил благодарность. Эта была 14-я благодарность личному составу нашей дивизии.
Бои у Малых Карпат
После форсирования Грона и преодоления мощной оборонительной полосы гитлеровцев с рядами проволочных заграждений и минных полей 3 апреля после упорного боя части дивизии сбили противника с сильно укрепленного рубежа у предгорья Малых Карпат и вышли на западные склоны гор.
Вал наступления частей дивизии катился вперед на запад. Остались позади освобожденные дивизией десятки крупных населенных пунктов, в том числе города Комьятице, Трнава, Шнитова, Серед и с боями форсированные реки Нитра, Ваг.
Бои приняли более ожесточенный и кровопролитный характер. Немцы всеми силами пытались остановить наше наступление, предпринимали сильные контратаки, некоторые населенные пункты несколько раз переходили из рук в руки. Воины дивизии, уничтожая сопротивляющегося врага, неудержимой лавиной устремились в направлении Братиславы.
Другие соединения 7-й гвардейской армии — наши соседи справа и слева — тоже выйдя на западной берег Грона, громили пехотные и моторизованные части врага. [342]
В поступавших на командный пункт командира дивизии донесениях все чаще и чаще появлялись названия населенных пунктов, освобожденных от врага. По ним мы отсчитывали километры, отделяющие передовые части от Братиславы. Сопротивление гитлеровцев возросло. В бой вступили резервы врага, переброшенные с других участков. Из разведывательных данных стало известно, что подступы к Братиславе сильно укреплены, имеются многочисленные противотанковые и противопехотные препятствия. Более мощный оборонительный рубеж проходит непосредственно по окраинам города. Улицы города перекрывают баррикады, здания подготовлены к обороне.
Командующий фронтом Маршал Советского Союза Родион Яковлевич Малиновский приказал соединениями 7-й гвардейской армии, в составе которой сражалась и наша 375-я дивизия, овладеть Братиславой обходом с северо-запада.
Несмотря на обилие инженерных заграждений, упорное сопротивление гитлеровцев, части 7-й гвардейской армии успешно осуществили обход города. Под угрозой окружения фашисты оставили город. Лишь быстрый маневр наших войск и стремительность наступления не позволили врагу разрушить Братиславу — жемчужину Словакии.
Забегая вперед, скажу, что наш командир дивизии генерал-майор Василий Дмитриевич Карпухин стал почетным гражданином Братиславы.
Коль коснулся Карпухина, с которым пришлось бок о бок служить в дивизии более года, хочу добавить еще несколько слов к тому, что уже написано о нем.
Василий Дмитриевич хорошо знал и любил военное дело, был выдержанным, вежливым, скромным и тактичным в обращении с подчиненными, высоко дисциплинированным. Он вызывал у меня чувство уважения и восхищения.
Наступление войск 2-го Украинского фронта было настолько стремительным, что только за три дня было освобождено семь крупных городов Чехословакии, в том числе столица Словакии — Братислава.
В приказе от 4 апреля за № 330 Верховный Главнокомандующий тов. Сталин объявил благодарность войскам 2-го Украинского фронта, в том числе и нашей дивизии, за освобождение города Братиславы.
Непрерывными ударами и смелыми маневрами части дивизии продолжали, уничтожая сопротивляющегося [343] врага, освобождать населенные пункты и города Чехословакии.
За образцовое выполнение заданий командования при овладении городами Малацки, Брук, Превидзе, Бановце и проявленные при этом доблесть и мужество дивизия была награждена орденом Красного Знамени.
Опрокинув сопротивляющегося врага, преодолев с упорными боями горно-лесистый рубеж, 1243-й ордена Красного Знамени стрелковый полк, где командир полка — подполковник Иван Карпович Петрик, стремительно атаковал врага и освободил железнодорожную станцию и населенный пункт Рорбок. При занятии станции было захвачено: орудий — 14, тягачей — 2, автомашин — 24, пулеметов — 18, винтовок — 285, автоматов — 25, складов с боеприпасами — 2, с продовольствием — 1, самолетов — 2. Уничтожено: пушек — 6, тягачей — 5, пулеметов — 12, сожжено два склада с боеприпасами, убито 380 солдат и офицеров и 75 взято в плен.
Личный состав полка, несмотря на трудности при преодолении Малых Карпат и упорное сопротивление врага, воодушевленный победами и благодарностями Верховного Главнокомандующего, смело шел вперед. Противник, разгромленный у предгорья Малых Карпат, пытался задержать наступление в горах, устраивал засады в ущельях, у дорог и троп. Но воины полка умело подавляли эти очаги сопротивления и двигались вперед.
1241-й Бухарестский ордена Суворова стрелковый полк, сбив противника с сильно укрепленного рубежа у предгорья Малых Карпат, вышел на западные скаты гор. Противник на рубеже Омпитая — Часта имел заранее подготовленные две линии траншей, многочисленные доты, обнесенные колючей проволокой в два кола и МЗП. Здесь он хотел остановить наше наступление. Полк с тяжелым боем преодолел все преграды, разгромив врага, овладел опорным пунктом Омпитая. Захватил много трофеев и пленил более сотни солдат и офицеров.
Героически сражались воины полка.
Красноармеец Николай Яковлевич Ефименко с группой солдат по сделанным саперами проходам в минных полях и проволочных заграждениях проник во фланг врага, группа открыла огонь и ворвалась в траншею противника. Ефименко уничтожил несколько вражеских солдат и одного захватил в плен. Своими действиями группа обеспечила захват траншей ротой. Отделение младшего [344] сержанта Ильи Андреевича Харламова, зайдя с фланга, внезапно атаковало противника. Враг отступил. Рота на его плечах ворвалась в населенный пункт. Заметив, что вражеская батарея ведет огонь по нашей пехоте прямой наводкой из-за строений, Харламов со своим отделением обошел ее, стремительной атакой перебил расчеты и захватил два исправных орудия, чем обеспечил успех атаки батальона.
1245-й полк в ходе наступления встретил упорное сопротивление врага, находящегося на господствующей над местностью высоте. Нужно было во что бы то ни стало выбить его оттуда. Впереди шел первый батальон. Он принял на себя главный удар фашистских танков. Силы таяли.
Командир полка послал батальону подкрепление — стрелковый взвод во главе с парторгом второго батальона младшим лейтенантом Дмитрием Семеновичем Гаевым (из Куйбышевской области, деревня Нестрево). Взвод скрыто подобрался к высоте с противоположной стороны и ударил по гитлеровцам. Враг не принял ближнего боя и стал отступать к селу, отстреливаясь. У околицы села взвод встретил лобовой пулеметный огонь, а с фланга рвались мины.
Дмитрий Гаев собрался прыгнуть в окоп, но увидел дуло автомата. Своим выстрелом парторг на какую-то долю секунды опередил фашиста. За парторгом бросились к траншее еще несколько воинов. Девять оставшихся в живых немцев подняли руки. Офицер выстрелил из пистолета и побежал. Но уйти ему не удалось, застал его автоматный огонь Гаева. Это решило исход боя за высоту.
Командир пулеметной роты коммунист лейтенант Иван Фомич Курилов, видя, что вражеская мина вывела из строя весь расчет пулемета, под огнем врага подполз к пулемету, лег за него и отразил контратакующих фашистов.
Курилову сообщили, что погиб командир батальона майор Шпиль; он, взяв командование батальоном на себя, отразил все контратаки гитлеровцев. Личный состав батальона, отражая контратаки врага, проявил исключительное упорство, героизм.
Противник пытался зайти во фланг батальона. Парторг младший лейтенант Гаев пошел в роту, которая отбивала атаку врага и личным примером героизма увлек бойцов в бой. Контратака была отбита. Дмитрий Семенович Гаев в этой схватке пал смертью храбрых. [345]
Санинструктор 5-й стрелковой роты 1241-го стрелкового полка комсомолец старший сержант Азгад Аклаевич Аклаев в этом бою вынес шесть тяжелораненых. Когда несколько немцев приблизились к нему во время выноса раненого, он вступил в бой и из автомата стрелял по ним. Немцы отошли. Азгад вынес раненого. Награжден орденом Славы III степени.
Санинструктор 2-й стрелковой роты этого же полка старшина Алексей Федорович Цыбульский в тяжелых условиях горной местности за один бой вынес с поля боя семь тяжелораненых и 12-ти оказал помощь. Когда вражеские солдаты открыли по нему огонь, он положил раненого в укрытие, а сам вступил в бой, гранатой уничтожил одного, другой немец скрылся. Цыбульский раненого донес до медпункта.
Огромную роль в повышении наступательного порыва, проявлению в атаке мужества, отваги играло своевременное награждение отличившихся воинов. Награждение производилось сразу после совершения подвига. На поле боя командир объявлял своим подчиненным солдатам, офицерам, какой наградой они награждаются. «За время наступательных боев с 25 марта по 3 апреля 1945 года награждено приказами командиров полков 153 человека, приказом командира дивизии 25 человек и 89 человек представлено к награждению вышестоящим командованием»{54}.
Бои в Австрии
Преследование отходящего противника было стремительным. Немцы не сумели нигде остановиться и оказать организованное сопротивление. Они бежали на запад, бросая все. Стремительность и натиск наших частей были настолько велики, что немцы не успевали уходить даже на танках, ибо наши подразделения захватывали мосты и броды через реки. Во многих местах они на танках бросались в мелкие реки с расчетом переправиться, но вода и болота их задерживали.
6 апреля дивизия вышла к реке Морава — к границе Австрии.
Небольшая река Морава протекает в лесистой долине. Она разделяет Чехословакию и Австрию. От пограничного [346] чехословацкого села Моравский Святой Ян до Моравы — три километра, а по ту сторону реки в двух километрах от берега — первый австрийский город Хохенау — сильный опорный пункт обороны немцев.
Из политдонесения политотдела 7-й армии за 6 апреля 1945 г.: «Наши войска, преодолев усилившееся сопротивление противника, в ряде мест вышли на австрийскую границу.
Первым вышло к австрийской границе соединение, где начальником политотдела полковник Айнутдинов.
Преодолев Малые Карпаты, бойцы этого соединения за два дня наступления с боями продвинулись вперед на 20 километров. Только в боях за железнодорожную станцию Раброк противник оставил на поле боя около 400 трупов своих солдат и офицеров...
Зам. начальника политотдела 7-й гвардейской армии гвардии полковник Добряков».
Дивизии была поставлена задача — форсировать реку Морава, овладеть городом Хохенау и наступать вдоль западного берега реки на север.
7 апреля дивизия с ожесточенным боем форсировала реку Морава и захватила небольшой плацдарм на ее западном берегу недалеко от Хохенау. Враг упорно сопротивлялся, переходил в контратаки.
Минометный взвод младшего лейтенанта Степана Ивановича Гончаренко первым из минометных подразделений форсировал реку Морава и поддержал своим огнем атакующие стрелковые подразделения. Когда враг перешел в контратаку, взвод накрыл его огнем. До 10 фашистов прорвалось к огневым позициям взвода, минометчики в рукопашной схватке истребили прорвавшихся, Степан Иванович прикончил автоматным огнем трех гитлеровцев. За подвиг при форсировании и в бою на плацдарме многие минометчики были награждены, а командир взвода Степан Гончаренко получил орден Красного Знамени.
Фронтальные атаки в течение нескольких дней успеха не принесли. Тогда командир 27-го стрелкового корпуса приказал: прикрываясь с фронта, совершить обходной маневр и, зайдя во фланг противнику, нанести удар из района Зиридорф, овладеть городом Хохенау.
Выполняя приказ командира корпуса, комдив Карпухин решил: прикрываясь с фронта 1243-м краснознаменным стрелковым полком, нанести удар с юга 1241-м Бухарестским ордена Суворова и 1245-м ордена Богдана [347] Хмельницкого стрелковыми полками при поддержке 932-го артиллерийского полка и овладеть городом Хохенау. Два дня кипел бой, особенно ожесточенные схватки были в районе завода на южной окраине города, и только 14 апреля Хохенау был очищен от гитлеровцев.
Личный состав в боях за Хохенау совершил массовый героизм, проявил отвагу. Вот некоторые примеры.
Отделение 1-й стрелковой роты 1241-го стрелкового полка сержанта Алексея Васильевича Гатченко по-пластунски подползло к окопам противника и с криком «Ура!» ворвалось в траншею. Было истреблено много фашистов, двух взяли в плен.
Красноармеец Федор Тимофеевич Бородин ползком подобрался к дому, откуда стрелял вражеский пулемет, метнул в окно противотанковую гранату. Пулемет перестал стрелять. Перебегая из одного укрытия к другому, он истребил многих вражеских солдат, а четырех взял в плен. Был награжден.
В районе завода вражеский пулемет стал поливать наших пехотинцев огнем. Командир 45-миллиметрового орудия сержант Арсентий Бойков выкатил свое орудие вперед боевых порядков пехоты и прямой наводкой открыл огонь по вражескому пулемету. Пулемет замолчал. Рота поднялась в атаку и ворвалась в город. Командир минометной роты старший лейтенант Бабкин огнем из минометов поддержал атаку пехоты.
Развивая успешное наступление, части дивизии овладели к 18 апреля австрийскими городами Ростенбург и Бернгордсталь, опять вышли на чехословацкую территорию и, освободив 21–23 апреля Несыт, Пруд, Польгорь, Миловице и город Микулов, подошли к реке Дыйе.
Особенно ожесточенный бой разыгрался на подступах к городу Микулов, где противник занимал выгодные для обороны позиции, стремился удержать этот рубеж.
1245-й стрелковый полк неоднократно атаковал врага, но, встречая сильное сопротивление, вынужден был отойти на исходные позиции.
Командир полка Герой Советского Союза майор Петр Спирин во время отражения сильной контратаки врага пошел в боевые порядки и сам повел личный состав на отражение атаки врага. Враг был сбит с высоты. Полк ворвался в город. В этом бою майор Петр Петрович Спирин был тяжело ранен. [348]
Противник, прикрываясь заранее подготовленными баррикадами, пытался остановить наше наступление в уличных боях. На одной из улиц немцы пулеметным огнем заставили залечь наш батальон. Комсорг батальона старший сержант Николай Николаевич Забелин организовал группу смельчаков и повел ее в обход врага. Обойдя противника, группа обрушилась на врага с тыла, там, где он не ожидал, сопротивление противника было сломлено. Гитлеровцы в панике бросились бежать. Город был очищен от фашистов. За два дня боев дивизией было взято в плен 240 солдат и офицеров врага. В городе противник оставил более сотни трупов и большое количество вооружения.
Преследуя отходящего врага, 1241-й и 1243-й стрелковые полки с ходу форсировали реку Дыйе, заняли населенный пункт Мушов и создали плацдарм в междуречье Дыйе — Йиглава.
Из политдонесения 7-й гвардейской армии:
«Противник, опираясь на заранее подготовленные позиции, оказывает сильное сопротивление и предпринимает контратаки.
В ночь на 25 апреля 1945 года только на участке 1243-го стрелкового полка, где начальником политотдела полковник Айнутдинов, гитлеровцы семь раз переходили в контратаку, пытаясь ликвидировать завоеванный на западном берегу реки Дыйе плацдарм. Однако, встречая сильный отпор со стороны наших подразделений, враг каждый раз вынужден был отступать на свои прежние позиции.
В ожесточенных боях наши солдаты, офицеры проявляют высокую стойкость... действуют исключительно храбро...
Начальник политотдела 7-й гвардейской армии генерал-майор Зыков»{55}.
Младший лейтенант Яков Владимирович Котов, командир 2-й стрелковой роты 1243-го стрелкового полка, в боях на плацдарме несколько раз со своей ротой совершал обходной маневр, уничтожил врага, чем обеспечил продвижение полка вперед. Он был награжден орденом Отечественной войны II степени.
Командир отделения 1-й стрелковой роты сержант Мерсаид Насыкович Габдрафитов взял на себя командование ротой, когда был ранен командир, и повел ее на [349] штурм позиций врага. По-пластунски он подполз к доту, ворвался в него, истребил трех фашистов и двух взял в плен. Сам был ранен, но не оставил поле боя, продолжал командовать ротой. Был награжден орденом Отечественной войны I степени.
На перекрестке шоссейной и железной дорог, в лесу южнее Пажтора, противник пулеметным огнем преградил путь роте. Красноармеец Алексей Семенович Хушкин с гранатой в руке, маскируясь, подполз на близкое расстояние к пулемету и метнул гранату. Пулемет замолчал, рота пошла вперед.
Во время контратаки несколько автоматчиков врага прорвались на огневые позиции минометного взвода 1243-го стрелкового полка младшего лейтенанта Николая Александровича Карпова. Минометчики огнем из автоматов и в рукопашной схватке уничтожили всех прорвавшихся вражеских автоматчиков. Минометчик Катько при отражении контратаки заметил, что их ручной пулемет замолчал, подполз к пулемету, заменил раненого пулеметчика и открыл огонь по фашистам. Красноармеец при отражении контратаки был ранен, но отказался уходить с поля боя, продолжал сражаться.
Отделение старшего сержанта Александра Федоровича Курбатова первым ворвалось в траншею противника, уничтожило десятки фашистов, чем обеспечило захват траншеи взводом.
Европа ликовала
Советская армия пришла в Европу не для оккупации, а ради освобождения народов Европы от фашистского ига.
Толпы людей, почувствовав себя свободными, с красными флагами выходили во многих городах и селах навстречу нашим подразделениям.
Население Румынии поначалу относилось к нам с заметной настороженностью. Да и почему бы ему не быть таковым, если о Красной Армии фашистская пропаганда годами плела небылицы вроде той, что советские солдаты убивают грудных детей. А потом присмотрелись — и все стало иначе, поняли румыны наше миролюбие, стали относиться к нам с доверием.
В румынскую столицу Бухарест мы вошли 31 августа 1944 года вместе с войсками 1-й румынской добровольческой [350] дивизии имени Тудора Владимиреску. Бухарест был в руках восставшего народа, встречали нас восторженно, тепло. Несмотря на то, что было раннее утро, тысячи празднично одетых горожан обнимали наших воинов-освободителей, провозглашали в их честь здравницы. Девушки преподносили им цветы, женщины угощали фруктами. На площадях организовывали танцы.
Наш народ зла не помнит, воины отвечали на приветствия с открытой душой, будто и не было боев, в которых бойцам пришлось воевать и против румынских войск.
Это следствие большой работы, которая проводилась в частях нашей дивизии. Командиры, политработники, партийные и комсомольские организации постоянно внушали воинам, что румынский фашизм — это не румынский народ.
Когда над Бухарестом поднялось солнце, продавцы открыли магазины, чистильщики обуви предлагали нашим офицерам, солдатам свои услуги, полицейские в коричневых костюмах с большими дисками фуражек стояли на перекрестках улиц и приветствовали проезжающих солдат и офицеров.
Я не помню случая, чтобы кто-то из наших солдат или офицеров уронил честь советского человека. Наша дивизия находилась в Бухаресте более десяти дней, несла гарнизонную службу. Мы вели себя не только в Румынии, но и во всех европейских государствах, где вели бои с фашистами, как интернационалисты, делились с освободившимися от фашистского ига людьми всем, чем располагали: раздавали хлеб, детишкам — сахар, крестьянам помогали ремонтировать косилки, тракторы, телеги.
Думаю, жители Бухареста, сравнивая нас с фашистами, никогда не забудут, как гитлеровцы, когда оставили город, жестоко бомбили его, разрушили национальный театр, телефонную станцию и много жилых домов, не говоря уж о надругательстве над народом.
Мне запомнились первые дни на венгерской земле. Населенные пункты, через которые проходила наша дивизия, поначалу удивляли нас безлюдностью. Здесь мы не имели таких торжественных встреч, как в Бухаресте или Трансильвании. В венгерских селах жителей было мало. Они ушли вглубь страны, а оставшиеся старались не попадаться на глаза, прятались в подвалах, бункерах, на чердаках. Оказалось, что гитлеровцы и их венгерские прихвостни запугивали население дикими версиями, чудовищными небылицами о советском человеке, [351] о зверствах красноармейцев: будто они убивают всех венгров без разбору, грабят, насилуют.
Однако прошло время, и лед недоверия начал таять, население скоро убедилось, что советский солдат не убивает и не грабит. Все чаще и чаще простые люди вступали с нами в беседы, расспрашивали о Советском Союзе, которого до сих пор они практически не знали. Правдивая народная молва неудержимо пошла по венгерской земле. В городах, селах все больше стало оставаться жителей, а те, что ушли раньше, стали возвращаться к своим очагам, меньше стали прятаться.
В Австрии местные жители к нам относились по-разному. Как правило, не приветствовали наших воинов, как это было в Чехословакии. Они избегали встреч с нами, прятались в бункерах. Например, в городе Хохенау население начало появляться только после не одного десятка передач через звуковещательную станцию политотдела, в которых говорилось о цели прихода Красной Армии в Австрию.
Назначенный нами комендант города Хохенау капитан Скоробогатов и инструктор политотдела по работе среди войск и населения противника майор Рубенович провели ряд бесед с населением. Они подобрали в местные органы власти людей, которые находились у власти до прихода фашистов. Бургомистром был назначен Эмиль Ригр, бывший бургомистр.
Вскоре на каждом доме стали появляться красные флаги. На наш вопрос, почему они вывешивают красные флаги, многие отвечали, что это в знак признательности за освобождение. Более сотни жителей города приняли участие в похоронах командира 6-й стрелковой роты лейтенанта Попова и других воинов, павших в боях за Хохенау. При спуске гробов в могилу некоторые из жителей плакали.
Несмотря на то, что немцы запугивали австрийский народ баснями о зверствах Красной Армии, население города в основном осталось на месте, даже владельцы магазинов не эвакуировались.
А в селе Рабенсбург население выбежало навстречу нашим воинам, многие бросались в объятия. После нашей передачи через окопную звуковещательную станцию заявления советского правительства жители начали задавать вопросы: «Неужели правда, что союзные державы намерены восстановить независимую Австрию?», [352] «Какой будет национальный флаг?», «В каких границах будет свободная Австрия?» и другие.
Конечно, они не ожидали такого заявления советского правительства и такого гуманного обращения к ним со стороны Советской Армии.
В селе Пашторка на военном заводе работало более двухсот советских граждан, насильно угнанных гитлеровцами в Германию. Угнанные из Сталинграда в ноябре 1942 года 52-летняя Евдокия Федоровна Рогова, 59-летняя Лидия Петровна Свиридова, а также 18-летняя Мария Семеновна Кулакова из Днепропетровска рассказывали нам, что они были заняты на погрузочно-разгрузочных работах по 14 часов в сутки. Жили в огражденных проволокой деревянных бараках, в двух километрах от завода. На работу ходили под конвоем, им не разрешалось общаться с населением, за отлучку из барака избивали и жестоко наказывали. Побои были обыденным явлением. Заработная плата 3–5 марок в месяц. Но и на эти деньги ничего нельзя было купить, так как из барака никого не выпускали. Кормили, по словам Роговой, «баландой».
При встрече с нами они радовались и со слезами на глазах говорили: «Наконец мы перестали быть рабами...»
Особенно радушно и тепло встречало нас население Чехословакии. Как только мы вступали в тот или иной населенный пункт, все от малого до старого выходили нам навстречу, приветствуя криками, махая красными и разноцветными флажками. Все старались чем только могут помочь нашим воинам. Всем своим поведением они выражали глубокую симпатию к нашим воинам, многие приглашали в гости. И приятно было русскому солдату, что вдалеке от родной земли он встретил друзей. Девушки встречали в национальных праздничных костюмах. Они окружали солдат, обнимали, целовали. Из глаз старушек лились радостные слезы. Мальчишки любовно гладили стволы солдатских автоматов, кричали, вскакивали на подножки машин, которые еле-еле двигались.
Везде вывешивали советские и чехословацкие флаги, лозунг «Да здравствует Красная Армия!» На одном из перекрестков празднично одетая местная учительница вместе со своими учениками в течение длительного времени приветствовали проезжающих воинов, выкрикивая лозунги, махая флажками. На площадях молодежь устраивала танцы с нашими воинами, бойцов и офицеров забрасывали цветами. [353]
В населенном пункте Н. Весь наши части были встречены чешскими музыкантами. Оркестр играл советские марши. Женщины выносили продукты, фрукты, воду, угощали солдат.
Завершающие бои
Стремительное наступление советских войск в апреле 1945 года привело гитлеровскую армию к окончательному краху. 2 мая пал Берлин. Сопротивление основных сил фашистской Германии было сломлено.
Но война еще не закончилась. На территории Южной Германии, Чехословакии и Австрии находилась крупная группировка немецко-фашистских войск, насчитывающая в своем составе свыше 62 дивизий и значительное количество средств усиления, которой командовал генерал-фельдмаршал Шернер. Эта группа отказалась капитулировать. На эту группу делали ставку те, кто рассчитывал продлить существование нацистского режима в Германии.
Советское командование решило в предельно сжатые сроки ударами 1-го, 2-го и 4-го Украинских фронтов разгромить и пленить группировку Шернера, овладеть Прагой и тем самым завершить полное освобождение Чехословакии.
3 мая пражане подняли восстание против находившихся в городе фашистских захватчиков. Но силы были неравные. Против 30 тысяч повстанцев, сильных духом, но слабо вооруженных, стояли превосходящие силы фашистской группировки генерала Шернера, пытавшегося превратить Прагу в последнюю крепость нацистской империи. Истекая кровью, повстанцы сражались на баррикадах. Их силы таяли с каждым часом. Им грозила гибель, а городу — превращение в развалины. Тогда повстанцы передали по радио просьбу о помощи. На нее немедленно отозвалось советское командование. На помощь пражанам двинулись советские танковые армии из-под Берлина. Было ускорено наступление 2-го Украинского фронта, куда входила и наша дивизия.
Воины дивизии, узнав, что мы идем на помощь восставшим чехословацким братьям, рвались в бой. В эти дни в полосе наступления нашей дивизии, не затихая ни на минуту, шли ожесточенные бои. [354]
Дивизия, поддержанная артиллерией, танками и авиацией, шла вперед, освобождая населенные пункты Чехословакии. Но на подступах к населенным пунктам Шумице и Лоденица гитлеровцы вводом в бой резервов на заранее подготовленном рубеже приостановили наше продвижение вперед.
Перед дивизией встала задача подготовиться и мощным ударом прорвать оборону.
Наступила ночь. Моросил мелкий дождь. Заместитель командира полка по политчасти майор Ахметзянов и парторг полка старший лейтенант Рекардатов всю ночь ходили от одной роты к другой, интересовались, накормлены ли бойцы, все ли у них есть для завтрашнего боя, сообщали новости, призывали к бдительности. Своим присутствием они вселяли уверенность в победе.
Бойцы нетерпеливо ждали утра, чтобы, прорвав оборону противника, сделать бросок на десятки километров вперед. Эта мысль занимала каждого воина. Каждому хотелось быстрее прийти на помощь восставшим пражанам.
Ночь прошла в подготовке и в ожидании боя. Командир батальона старший лейтенант Сергеев вызвал к себе командира батарей 45-миллиметровых пушек старшего лейтенанта Хромова и сказал, показывая на карту:
— За этот перекресток фашисты зубами вцепились. Надо выбить их оттуда, пока к ним не подошло подкрепление. Если опоздаем, то большой кровью придется отбить. Ваша задача: бить по пулеметным точкам, сопровождать пехоту в атаке, быть готовыми к встрече с танками врага.
Расчеты в сумерках заняли огневую позицию, вырыли окопы, щели для укрытия, уложили снаряды.
Едва начало светать, командир дивизии генерал-майор Карпухин еще раз окинул взглядом местность и приказал: вперед!
Тут же воздух содрогнулся от орудийного залпа 932-го артполка, которым командовал подполковник Афанасий Андреевич Рясный, его заместитель по политчасти майор Андрей Михайлович Тимофеев, и поддерживающего нас армейского артполка. В небе тянулись полосы от залпов гвардейских минометов — «катюш». Артиллерия и минометы вели огонь, не жалея снарядов и мин.
Впереди, за боевыми порядками первого атакующего батальона, которым командовал старший лейтенант Владимир [355] Иванович Сергеев, черными султанами взметнулась земля. Через минуту опорный пункт немцев заволокло дымом и пылью.
За огневым валом устремились в атаку воины батальона, выдвинули свои пушки на прямую наводку воины отдельного истребительного противотанкового дивизиона капитана Скоробогатова.
К рубежу атаки стремительно стали выходить главные силы дивизии.
Из наблюдательного пункта командира дивизии было видно, как десантники сыплются с танков и, не отставая от них, устремляются в атаку.
Шквал огня обрушивался на огневые точки, ожившие после артподготовки в глубине обороны врага.
Вот атакующие выходят к первой траншее немцев.
— Гранатой, огонь! — звучит над цепью команда. Взрывы гранат окутывают вражеские позиции, умолкают огневые точки. Многие гитлеровцы поднимают руки, сдаются в плен.
И снова вперед, местами начинаются рукопашные бои. На красноармейца Ивана Васильевича Шевчука бросаются три гитлеровца. Но бывалого солдата не так просто одолеть. Иван участвовал во многих рукопашных. Он дважды ранен, дважды награжден. Шевчук быстро уложил огнем своего автомата всех троих фашистов.
Красноармеец Василий Иванович Сазонов заметил пулеметную точку врага, которая вела огонь по взводу. Он подполз к вражескому пулемету с фланга и гранатой уничтожил его расчет. Взял пулемет и открыл огонь по убегающим фашистам. Взвод пошел вперед.
Пулеметная точка противника не давала продвигаться роте, наступающей на населенный пункт Шумеце. Рядовой коммунист Алексей Семенович Бондаренко подполз к вражескому пулемету и противотанковой гранатой навсегда заставил замолчать его. В этом бою Бондаренко был ранен, перевязав себе рану, он продолжал бой, уничтожил еще семь гитлеровцев.
Старший лейтенант Хромов видел, как пехотинцы короткими перебежками устремились к окопам фашистов. Неожиданно с фланга роты застрочил вражеский пулемет.
— Расчет, к орудию! — скомандовал командир. — Осколочно-фугасным зарядить! Огонь!
Недалеко от пулемета взметнулся столб земли. Недолет. Еще несколько снарядов один за другим послал [356] наводчик Ефритов. Пулемет замолчал. Надо было двигаться вперед, вслед за атакующей ротой.
Взявшись за лямки, артиллеристы начали перекатывать пушки. Достигнув нужного места, развернули станины, закрепили пушки и открыли огонь по целям, которые указал командир 2-й стрелковой роты старший лейтенант Малецкий. И еще две огневые точки врага замолчали.
Когда у одной пушки был тяжело ранен наводчик, старший лейтенант Хромов сам встал на место наводчика и несколькими выстрелами подавил огонь двух вражеских пулеметов.
Рота боем выбила гитлеровцев из опорного пункта.
В этой схватке отличился ветеран, герой дивизии Сергей Дмитриевич Степанов. Внешне очень спокойный, но сосредоточенный взгляд выражает большую крепкую натуру, морщины, изрезавшие крутой лоб, напоминают о тяжелых боях и походах. Красивые, как у Чапая усы, чуть подкрученные вверх, дополняют облик русского бывалого солдата.
Отличное знание военного дела, помноженное на смекалку, храбрость и дерзость в бою, — такими драгоценными качествами обладал скромный коммунист сержант Степанов, дважды награжденный за подвиги.
Он со своей трехлинейкой бил белогвардейцев под Волочаевкой, гнал интервентов.
В дивизии он стал минометчиком, со своим расчетом в этом бою поддерживал атаку роты Малецкого.
Немцы контратаковали роту и ворвались на огневые позиции минометчиков. Во главе со Степановым минометчики завязали рукопашный бой и истребили ворвавшихся фашистов, сержант Степанов со своей трехлинейкой заколол трех гитлеровцев. К этому еще можно добавить следующее. В декабре 1943 года Сергей Дмитриевич участвовал в разведке и взял трех гитлеровцев в плен.
Противник перешел в контратаку. Показались вражеские танки. Стреляя с ходу, они приближались к позициям роты. Вслед за ними бежали автоматчики; старший лейтенант Хромов, который еще находился в расчете вместо выбывшего наводчика, следил за танком, который двигался прямо на их огневую позицию. Вдруг танк сделал небольшой разворот, очевидно, выискивая цель, и подставил свой борт. Хромов нажал на спусковой рычаг. Снаряд попал по гусенице. Машина завертелась на одном месте. Еще три снаряда послал Хромов. Над машиной поднялся столб дыма, вспыхнуло пламя. [357]
Командир 1241-го стрелкового полка майор Атаманов докладывал командиру дивизии, что противник выдвигает резервы в направлении высоты на тактически выгодный для контратаки рубеж.
Командир дивизии генерал Карпухин решил помешать гитлеровцам развертыванию резервов в боевой порядок. Стремительной атакой он решил захватить высоту, овладеть населенными пунктами Шумице и Лоденицы.
Через короткое время на территории фашистов все ожило. С воздуха к земле протянулись трассы снарядов, из кассет самолетов на головы врага посыпались осколочные бомбы, над землей поднялись столбы дыма, пыли. Штурмовики один за другим все шли и шли туда и бросали свой смертоносный груз на гитлеровцев, косили их из пулеметов.
Белые шапки разрывов вражеских зенитных снарядов повисали то здесь, то там. Но ничто не могло остановить наших соколов.
Когда наши самолеты закончили удар по врагу, тут же открыла огонь по немцам наша артиллерия. Замысел врага рухнул.
Командир дивизии прижимал к глазам бинокль. Все было видно как на ладони. Враг отошел, а часть оставшихся в живых гитлеровцев подняла руки и сдалась в плен.
По полю, изрытому воронками и траншеями, воины 1241-го стрелкового полка устремились вперед, очистили от фашистов высоту и на плечах отступающего врага ворвались в населенный пункт Шумице, а 1245-й стрелковый полк — в Лоденицу.
На подступах к Шумице по нашей пехоте открыли огонь немецкие пулеметы. Здесь героем дня стал коммунист наводчик орудия ефрейтор Бельгин. Он, посылая снаряд за снарядом, подавил три пулеметные точки врага. Наши воины пошли вперед.
Ефрейтор Бельгин еще не успел остыть от поединка с пулеметами, как услышал крик командира:
— Бельгин, «фердинанд»!
— Вижу, пусть подойдет поближе.
Самоходка медленно, часто останавливаясь, выходила из леса.
Бельгин знал: побеждает тот, у кого крепкие нервы, сильная воля. Хотя его так и подмывало ударить по самоходке, которая приближалась, нацелив пушку, казалось, прямо на него. Но он сдерживал себя, поджидая той нужной [358] секунды, и нажал на рычаг. Начался жаркий поединок. Черные густые клубы дыма окутали немецкую машину.
За мужество и отвагу, проявленные в боях за населенный пункт Шумице, ефрейтор Бельгин был награжден орденом Славы III степени.
На следующий день с этого рубежа началось новое наступление дивизии. С боями были освобождены десятки населенных пунктов, в том числе Мелешовице, Езершаны, Маршовице, Грубшице, Нова-Весь.
На нашу сторону перешел 899-й немецкий охранный батальон, во главе 3-й роты которого был капитан Быч-Кот, а 2-й роты — Баук Ханцвалме. Капитан Кот показал, что рота, которой он командовал, как только русские перешли в наступление, осталась в лесу. Кот решил тоже остаться с ней, не желая больше бессмысленно проливать кровь. Затем к этой роте присоединились солдаты первой и второй рот. В эти дни сдалось в плен более тысячи солдат и офицеров. Пленные показали, что из наших передач через окопную звуковую установку они узнали о том, что Гитлер и Геббельс застрелились. Слышали они также воззвание к немецким солдатам о сдаче в плен.
Дивизия продолжала преследовать отходящего врага, с боями освобождая населенные пункты Чехословакии, шла вперед на Прагу.
8-я егерская и 211-я пехотная дивизии немцев при поддержке танков продолжали оказывать сильное сопротивление.
Командир батальона оторвал взгляд от карты и посмотрел на командира роты старшего лейтенанта Малецкого, словно хотел еще раз убедиться в готовности его к выполнению предстоящей сложной задачи.
— Задача трудная, — сказал комбат, — но выполнимая. Усиление вам дается значительное: минометная батарея, танковый взвод, противотанковая батарея и саперное отделение. По данным разведки, противник, оборудовав свои позиции на господствующей высоте, все подступы к ней контролирует.
На вашем пути на каждом шагу могут быть неожиданности: засады, подготовленные огневые мешки, минные поля. Все надо учесть.
Рота с большой осторожностью двигалась по горной дороге. Вдруг сигнал: «Мина». Первыми шагнули вперед сапер сержант Борисов и рядовой Алимов. Они метр за метром проверяли дорогу, находили мины. Другие саперы [359] быстро обезвреживали их. Но тут противник внезапно открыл огонь по роте.
Рота вступила в бой, минометчики и артиллеристы, удачно заняв позиции, стали подавлять вражеские огневые точки.
Теперь главным было не дать врагу опомниться.
Рота при поддержке танков по проходам в минном поле устремилась вперед. А чуть раньше справа и слева начали бой за высоту группы, которые должны были обеспечивать отражение возможных контратак с флангов и бой роты.
Стремительный бросок — и на позициях гитлеровцев разгорелась рукопашная схватка. Исход боя решили главные силы батальона.
Кровавый след фашистов
Дивизия, форсировав реки Рокитина и Инглава, освободила десятки населенных пунктов, в том числе и город Инглаву.
Тепло встреченные в предыдущих освобожденных нами населенных пунктах, мы, естественно, ожидали что-то подобное и здесь, в Инглаве.
Но встретил нас мертвый, траурный город. Маленькие группы детей и взрослые чехи с национальными флажками приветствовали нас, но было видно, что они не освободились от чего-то пережитого, на лицах у них была глубокая печаль. Многие дома были заперты, окна закрыты, несмотря на жару.
Я подошел к одной старушке, которая расклеивала на дверях домов таблички: «Здесь живут чехи».
Завязалась беседа, из которой я узнал, что случилось в городе.
Я застыл, слушая страшную повесть учительницы-антифашистки о горе Инглавы в годы оккупации. Фашисты сделали Инглаву больше чем наполовину немецким городом. Приезжавшие из Германии немцы чехов выгоняли из домов на улицу. Театры, кино, магазины изобиловали надписями: «Только для немцев». Дети чехов не могли учиться. Чехов били, чехам плевали в глаза. «Поэтому обиды, пережитое горе и наша гордость, — говорила учительница, — продиктовали нам отметить дома чехов. Пусть знают русские солдаты, наши братья и освободители, что в этих домах их примут с распростертыми объятьями». [360]
Старушка пригласила зайти в дом к семье, которой немцы на протяжении лет запрещали выходить со двора. Квартира оказалась закрытой. При помощи соседей открыли дверь, зашли. В доме все было на своих местах. Старик сидит у печки, упершись лбом в стенку, две девочки лежат на кровати, мать — за дверью шкафа, но никто из них не поднял головы. Все они оказались убитыми выстрелами из пистолета в затылок и в лоб.
Горькие слезы лились из глаз вошедших чехов.
Сдерживая себя от рыданий, старушка прошептала:
— Это работа фашистов в эту ночь.
Я сообщил об этом коменданту и попросил принять меры.
На улице наш солдат расклеивал наспех сделанные надписи: «Вода в водопроводе отравлена».
Нам также стала известна судьба чешской деревни Лидице, которую фашисты сравняли с землей подобно многим русским, украинским и белорусским селам.
Чехословацкий публицист Ярослав Мазал, который после войны знакомился с архивными документами фашистской Германии, пишет: «При «проверке» 104-х детей Лидице «чистыми в расовом отношении» были признаны только девять. Затем этих девятерых с фальшивыми документами и присвоенными им немецкими именами передали на «соответствующее перевоспитание» в фашистские семьи. Они остались в живых и после войны вернулись на родину, не зная родного языка. Остальных 95 детей, признанных «неполноценными», отправили в концлагерь... После войны вернулись только девять. А остальные погибли в газовых камерах Хелмно».
Советская армия спасла от верной гибели не только Чехословакию, но и ряд других стран Европы, принесла свободу и немецкому трудолюбивому народу.
Воины нашей 375-й уральской дивизии сражались за освобождение народов четырех стран Европы — Румынии, Венгрии, Австрии и Чехословакии.
В боях за освобождение этих стран от фашизма сложили свои головы сотни воинов дивизии.
«Кто нас в незабываемые датыПобедный май
С 8 на 9 мая 1945 года в пригороде Берлина — Карлхорсте германское военное командование подписало акт о безоговорочной капитуляции. Этот исторический документ на весь мир провозгласил окончание кровопролитной войны в Европе, победу сил прогресса над силами фашизма и реакции.
Однако на чехословацкой земле действовала группировка фашистского генерала Шернера. Этот гитлеровский вояка вопреки здравому смыслу продолжал бессмысленную борьбу.
Наша уральская 375-я Харьковско-Бухарестская краснознаменная стрелковая дивизия, овладев чехословацкими селами Одровице, Шумице, Могелно, в составе 7-й гвардейской армии продолжала бои по очищению лесов и населенных пунктов в районе Легице от разрозненных групп гитлеровцев.
7-й гвардейской армией командовал генерал-полковник Михаил Степанович Шумилов. Этот бесстрашный генерал обладал большим военным опытом. Еще в годы гражданской войны бил Колчака, Махно, Врангеля, командуя ротой, затем полком. В предвоенные годы он командовал дивизией, корпусом.
Широко известны боевые дела 64-й (позднее 7-й гвардейской) армии под его командованием в Сталинградской битве, в боях в Румынии, Венгрии, Австрии, Чехословакии. Теперь Михаил Степанович спешил на помощь жителям Праги.
Наша дивизия, погруженная на машины самых различных марок — от советских газиков до самоуверенных утюгоподобных «студебеккеров», — мчалась по весенней дороге. Где-то с севера к Праге подходили уральские танкисты. Именно в то время прозвучал заключительный аккорд войны в Европе.
Изредка в голове колонны возникали короткие заторы: это отчаянно пытались помешать нам разрозненные группы гитлеровцев, которые зубами цеплялись за каждую высоту, каждый населенный пункт.
Вдруг снова остановка. Я открыл дверцу своего трофейного «Оппель-супера» и увидел следующую картину. Солдаты спрыгивают с остановившихся машин, кричат, свистят, толкают друг друга, хохочут. Победа! Из конца в конец по колонне пронеслось громовое «Ура!» Раздалась дробь автоматных очередей, в небо взлетели разноцветные [362] ракеты, пилотки. Ликованию не было предела. Оказывается, техник-кинорадист старший лейтенант Михаил Васильевич Синкин поймал голос Москвы, возвестивший об окончании войны.
Во всех подразделениях стихийно возникли митинги. Бойцы клялись добить сопротивляющегося врага.
Колонна тронулась в путь. Каждое подразделение считало своей честью первым ворваться в Прагу.
— Даешь Прагу! — эти слова были на устах каждого воина.
Хотя нас еще ждали впереди бои за полное освобождение Чехословакии, но все знали: свершилось то, во имя чего сражались под Москвой, Курском, на Украине, в Молдавии, а потом, громя врага на территории четырех европейских государств, шли на запад.
Передовой отряд 1245-го стрелкового ордена Богдана Хмельницкого полка под командованием подполковника Георгия Ивановича Пузанова приближался на машинах к населенному пункту. Вдруг с высоты перед деревней гитлеровцы открыли пулеметный и минометный огонь по колонне.
Солдаты спрыгнули с машин и, развернувшись в боевом порядке, атаковали фашистов. Враг усилил огонь. Наша пехота залегла, открыла огонь из автоматов и пулеметов по врагу.
Коммунист Александр Быстров подполз к вражескому пулемету и бросил гранату, пулемет замолчал. Минометный расчет Петра Деменикова подавил огонь трех пулеметных точек. Когда был тяжело ранен наводчик ручного пулемета, младший лейтенант Дмитрий Баев лег за пулемет и подавил огонь вражеского пулемета.
Комсорг полка лейтенант Иван Пичев скомандовал: «Гранаты в бой!» — и сам бросился вперед.
За ним поднялись бойцы и, стреляя на ходу, стремительным броском ворвались на высоту. Преследуя отходящего врага, они овладели деревней. Некоторые гитлеровцы, отстреливаясь, пытались уйти в лес, но их настигли меткие очереди наших пулеметчиков и пулемета расчета старшего сержанта Васильева. Многие гитлеровцы подняли руки.
Коммунисты Баев и Бондаренко шли в первых рядах атакующих. Когда они ворвались на окраину села, Алексей Бондаренко увидел, что гитлеровцы стреляют из окна одного дома. Он быстро подполз к зданию и метнул в окно гранату, пулемет замолчал. Один фашист вышел [363] через дверь и хотел убежать. Его сразил очередью из автомата Баев. Многие вражеские солдаты сдались в плен. Их повел в штаб комсорг Пичев.
Бой был тяжелым. Как трудно оторвать от земли свое отяжелевшее тело, когда знаешь, что война кончилась. Еще труднее броситься навстречу автоматным очередям, немцы стреляют так, как будто боятся, что не успеют использовать оставшиеся патроны. Каждый воин понимал, что эта атака может стать последней, победной, но каждый понимал, что будут погибшие. А как всем хотелось жить.
Прорвав несколько вражеских заслонов на подступах к Праге, дивизия на машинах устремилась вперед. Позади остались десятки деревень и сел Чехословакии. За 7 и 8 мая по пути к Праге полки дивизии уничтожили более 300 фашистов, взяли в плен около 700 гитлеровцев, захватили 10 исправных танков, более 200 автомашин, много орудий и минометов, повозок с грузом.
В жестоких схватках под Прагой, когда уже весь мир ликовал и над землей поднялось солнце Победы, многие воины, добивая сопротивляющегося врага, пали на поле битвы. Горько и больно.
На рубеже Горшевице — Йонице мы вошли в соприкосновение с частями американской армии. Теперь торопятся они изо всех сил вперед, чтобы побольше захватить территории. А когда мы истекали кровью, они всячески оттягивали открытие второго фронта.
Окончена война,