II. Военная проблема (21 февраля — 1 апреля 1935 года)

21 февраля 1935 года около 7 часов вечера ко мне зашел генерал Морэн, чтобы посоветоваться со мной, каким образом лучше всего продлить срок военной службы. Я предложил ему прежде всего попытаться улучшить организацию набора добровольцев, сверхсрочников и специалистов. Надо действовать осторожно, избегая всего, что могло бы представить Францию как инициатора прекращения поисков международной безопасности и разоружения. По-моему, лучше всего использовать закон о комплектовании армии от 31 марта 1928 года, статья 40 которого гласит: «В случае если этого потребуют обстоятельства, правительство может временно задержать на военной службе часть призывного контингента, который уже отслужил свой срок (1 год). В этом случае, а также в течение первых трех лет пребывания в резерве военнообязанные могут быть мобилизованы в индивидуальном порядке. Эта мобилизация может касаться всего контингента военнообязанных, находящихся в запасе, или же одной или нескольких категорий запаса. Офицеры запаса, унтер-офицеры запаса, окончившие военные училища, врачи, аптекари, дантисты и ветеринары, являющиеся военнослужащими запаса, а также другие специалисты могут быть призваны в армию при тех же условиях независимо от того, к какому призывному контингенту они принадлежат. Правительство обязано доложить об этом решении палатам немедленно, если они в данное время заседают, и в восьмидневный срок после их созыва, если они в данное время не заседают...» Генерал Морэн сказал мне, что эта процедура кажется ему наиболее разумной.

В самом деле, положение было весьма деликатным. Маршал Петен, выступая перед военной комиссией 3 июля [607] 1934 года, заявил после соответствующего анализа, что «если не произойдут события, которые потребуют принятия чрезвычайных мер по обеспечению безопасности, то в период «оскудевших призывов» с 1936 по 1940 год вопрос об увеличении срока военной службы рассматриваться не будет». Он даже уточнил, что «наличие подвижных войск заморских территорий, расположенных на территории метрополии, которые, однако, в случае войны пришлось бы использовать в наших африканских владениях для подавления восстаний, инспирированных агентами врага или явившихся следствием наших ошибок, позволит ограничить число необходимых теперь дополнительно для армии кадровых военнослужащих 30 тысячами. Если этот набор не может быть осуществлен, парламент должен принять соответствующее решение».

Председатель военной комиссии подчеркнул, что глубокие изменения, внесенные после 1928 года в структуру германской армии, заставили маршала принять решение о прекращении действия так называемой системы предварительной экономии, одобренной палатой при голосовании закона от 15 июля 1932 года и законопроекта №2499, который разрешал министру обороны увеличивать средний призывной возраст не более чем на 4 месяца. Г-н Сенак спросил, готово ли правительство немедленно внести соответствующие законопроекты на рассмотрение палаты, чтобы подтвердить свою решимость сохранить короткий срок службы путем применения существующей системы набора и оставления на сверхсрочной службе кадровых военных и специалистов. Начальник генерального штаба генерал Гамелен ответил, что для улучшения дела набора специалистов и возобновления набора и оставления на сверхсрочной службе достаточно принятия декретов. Путем применения той же процедуры можно ускорить продвижение унтер-офицеров, минуя в некоторых случаях должности старшего капрала или старшего бригадира.

Официальное сообщение военной комиссии резюмировало и подтверждало заявление маршала.

26 февраля. Заседание совета министров. Аграрные вол. нения в департаменте Нижней Сены. Фон Нейрат согласился с тем, чтобы намечаемые переговоры затрагивали весь комплекс вопросов, поставленных франко-английским коммюнике от 3 февраля. Однако Германия сильно обеспокоена вооружением России, и особенно заявлениями начальника [608] штаба военно-воздушных сил Хрипина; она полагает, что советская авиация является первой на континенте.

Австрийские министры не говорили о восстановлении Габсбургов. Они заявили, что между Австрией и Италией или между Австрией и Венгрией нет никаких тайных соглашений. Они потребовали оказания немедленной помощи в случае грубого нарушения обязательства о ненападении. Французская нота от 23 февраля, с которой их ознакомили, уточняла условия применения Римского соглашения от 7 января. Необходимо, говорится в ней, предусмотреть все возможные случаи вмешательства, установить порядок оказания немедленной помощи, которая предшествовала бы даже вынесению заключения Советом Лиги наций. Лаваль изложил нам принципы этой ноты и зачитал ее. Обязательство об оказании помощи может вытекать только из частных соглашений. Одним словом, Австрия теперь соглашается принять в некоторых случаях помощь государств-преемников. Лаваль объяснил нам, каким образом он использовал приезд австрийцев, чтобы продвинуть переговоры о Восточном пакте. Абиссинское дело осложнилось.

Военный министр сообщил нам о своих затруднениях в получении информации о вооружении Германии. Тем не менее в апреле он произведет очередное увольнение в запас. Генерал Морэн подозревает, что только что происшедшее нападение на супрефектуру в Мостаганеме вызвано происками Германии в Африке. Ее подрывная деятельность усиливается повсюду. Впервые у военного министра проскользнули пессимистические нотки. Несмотря на инциденты в Сетифе, туземные войска в полном порядке.

Фланден все еще не ставит на обсуждение вопрос о продолжительности срока военной службы.

Ренье известил нас о своей предстоящей поездке в Алжир. На меня было возложено исполнение его обязанностей. Он анализировал алжирский кризис, объясняя его тремя причинами: первая из них — экономического, вторая — религиозного и третья — политического характера, связанная с деятельностью тайных агентов, французов или иностранцев. Лаваль высказался против этой поездки. Донесения, которые мы получили из Германии в конце февраля, вызвали большое беспокойство. Согласно им, за последние месяцы 1934 года Германия усиленно вооружалась. [609] Огромные усилия были предприняты в авиационной промышленности. Заводы Юнкерса в Дессау и «Хейнкель-верке» в Варнемюнде были расширены, и созданы дочерние предприятия; на них было возложено выполнение самых различных заказов. Автомобильные предприятия изготовляли авиационные моторы и отдельные части самолетов. Создавались не только аэродромы, но и подземные укрытия для самолетов, надежно защищенные от бомбардировки. Спортивный авиационный союз был милитаризован. Строевые занятия его членов, которых можно опознать по желтым петлицам, проходили на авиационном плаце Котбуса.

Заводы Юнкерса, охрана которых возложена на 200 тайных агентов, работают в три смены. Юнкерс приобрел в Кётене (Ангальт) большой машиностроительный завод и бывшие заводы Эшбаха в Дрездене (Барбара и Ризерштрассе). Они завербовали пятьсот рабочих Вумага в Гёрлице (вагоностроение и машиностроение). В руки Юнкерса перешла фирма «Альгемейне транспорт анлаген гезельшафт» в Лейпциге. В августе 1934 года был построен первый самолет типа W-33; пробные полеты происходили на аэродроме Лейпциг-Мокау.

В свете этих данных понятна поспешность, с которой Германия заявила о своей готовности присоединиться к воздушной конвенции, одним из преимуществ которой для нее была бы легализация воздушного флота, созданного в нарушение Версальского договора. В Ганновере бывшая фирма Гаваг («Ганноверше ваггонбау акциенгезельшафт») занимается обработкой легких металлов и изготовляет части самолетов. В Берлине фирма «Фокке-Вульф флугцейгбау» производит так называемые спортивные самолеты, снабженные хорошо скрытым приспособлением для бомбометания. Гамбургские верфи «Блом и Фосс» ежедневно изготовляют два двухмоторных моноплана с 37-миллиметровым орудием, стреляющим снарядами из хромированной стали. Такую же деятельность развивают заводы «Хейнкель» в Варнемюнде, изготовляющие самолеты для «сбрасывания почты», то есть для бомбометания, фирма «Ауто Унион» в Цвиккау, в Саксонии, заводы «Адлер» в Дрезден-Альбертштадте. Фирма «Фольсхаус» в Дрездене использует в качестве чертежников молодых инженеров. На заводах «Марк» в Бреслау работа идет без перерыва; так же обстоит дело на заводах Дорнье в Фридрихсхафене, где рабочих стремятся убедить в том, что они производят автомобили, [610] в Висмаре, где аэродром защищен военными укреплениями. Подземные аэродромы строятся близ Вюрцбурга, в Ханау около Франкфурта, в Бёблингене, в Гёппингене, в Руите около Штутгарта, во многих местах Южной Германии, в Ваггуме близ Брауншвейга, в одном из ганноверских лесов. В Вюнсдорфе для постройки ангаров использовали заброшенные карьеры для добычи гравия. Тем же целям послужила пустошь в Люнебурге. К нам поступают десятки сообщений о сооружениях подобного рода, хотя за раскрытие их местонахождения и грозит смертная казнь. Для строительства этих сооружений, которое ведется даже ночью, используются отряды всеобщей трудовой повинности. При этом подземные ангары в Пренцлау выдаются за ирригационные сооружения. Жители окрестностей аэродрома в Котбусе жалуются, что их сон нарушается шумом моторов эскадрилий. Везде пущены в ход машины для производства бетона, деревья скрывают цементированные стены; под предлогом занятий воздушным спортом идет подготовка летчиков, создаются специальные школы, автоматические киноаппараты регистрируют результаты испытаний пулеметов, ствол которых проходит через ось пропеллеров. Большие самолеты совершают полеты ночью; юные гитлеровцы, поощряемые муниципальными советами, например в Штеттине, спешат пройти курс военного обучения, ревностно занимаются военной подготовкой, а в подземных ангарах они обучаются поражать пулеметы, обнаруживая их только по стволу, скрытому в траве. Эта лихорадка охватила всю Германию.

В то же время германское военное ведомство не только вернуло себе здания, принадлежавшие старой армии и с 1919 года использовавшиеся в других целях, но и приступило к сооружению многочисленных казарм на всей территории Германии, строя их с расчетом обеспечить укрытие войск от налетов неприятельской авиации. Создаются склады оружия и боеприпасов. На морском побережье и в пограничных районах возводятся полевые укрепления. Выпускаются танки различных типов. Были быстро достигнуты большие успехи в области механизации армии. Германия приобретает облик обширного, укрепленного лагеря, огромного арсенала, действующего под защитой военного режима и под прикрытием драконовского законодательства, с происходящими время от времени таинственными казнями. 12 новых казарм строятся в Оппельне, [611] 8 — в Глогау, 3 — в Лигнице; расширяется сеть госпиталей. Близ плотины в Оттмахау под предлогом строительства шоколадной фабрики сооружаются железобетонные укрытия. В Франкенберге, около Хемница, возводятся ангары. Казармы покрываются круглыми бетонированными крышами; иногда их устраивают на склонах холмов, как в Губене. Помещения для войск проектируются в Корнвестхейме, непосредственно рядом с сортировочной станцией, одной из самых важных в Южной Германии. Но это лишь примеры. В Вестфалии, на границе с демилитаризованной зоной, подготовлены конюшни для приема тысяч лошадей. В Бамберге обитатели частных домов были эвакуированы, а дома переданы военным.

Кенигсберг будут защищать два новых внешних форта. Береговая артиллерия в Пиллау получила оснащенные дальномерами пушки, дальнобойность которых позволяет поразить Гдыню. В Дейч-Кроне отряды всеобщей трудовой повинности прокладывают каналы в районе озер. В заново восстанавливаемых фортах в Фридрихсорт. и в Гервате проводится ток высокого напряжения. На всех высотах вокруг Кильского залива воздвигают сооружения из бетона, в том числе так называемую «дачу» со стенами толщиной в один метр на берегу моря близ Штейна. В Нордерней, в глубине острова, расположены укрепления, замаскированные растительностью. Так называемые «дома товарищества» в Вюрцбурге, в Баварии, являются в действительности не чем иным, как казармами, заставленными тяжелыми орудиями. Горючее в лагеря доставляется автоцистернами. Все эти приготовления происходят под наблюдением отрядов СА, которые выселяют жителей деревень, контролируют дороги, ведущие к складам оружия, маскируют артиллерийские платформы, охраняют пороховые склады, подготавливают лесные участки к маневрам.

Тем временем заводы (фирм «Мейер и Вейгель» в Лейпциге, «Гредиц, Зейдель и Науман» в Дрездене) производят военное снаряжение. Рабочие должны были давать подписку о сохранении тайны. Заводы «Саксенверке» изготовляют гидрофоны для морского флота. Реквизируются фрезерные и токарные станки. Фабрика перчаток Рекля в Мюнхене получила заказы на изготовление противогазовых масок. Жестяники поставляют выхлопные трубы для самолетов. Предприятия Круппа в Эссене, закрытые, согласно Версальскому договору, вновь были пущены в ход [612] в целях производства броневых башен, артиллерии и танков; на полигонах фирмы все время раздаются взрывы. Вещества, необходимые для снаряжения снарядов, доставляются от калийной шахты близ Ганновера до заводов «Ганомаг» по восьмикилометровому тоннелю с маленькой двухколейной железной дорогой. Сдвоенные вагончики на самом деле предназначены для перевозки взрывчатых веществ; в «ящиках для сохранения льда» содержатся боеприпасы. На Гамбургских верфях «Блом и Фосс» строятся мониторы. Производство ватербалластов во Фленсбурге предназначено для подводных лодок. В Киле на верфях «Германиа» проводятся испытания судов, управляемых на расстоянии с парохода «Саар». Заводы «Линке-Гофманн» в Бреслау налаживают производство гусеничных цепей (Laufbänder) для быстроходных танков.

Можно наблюдать успехи механизации. В Мюнхене, близ Английского сада, заводы Маффей-Краус выпускают шасси (Gestelle) для танков, которые на испытаниях показывают скорость в шестьдесят километров. Крупп в огромных количествах выпускает грузовики, а фирма «Гановраг» — восьмиместные бронированные шестиколесные вездеходы; на заводах «Феномен» в Циттау сконструирован образец очень мощного мотора для танков. Заводы Лаухаммера в Ризе на Эльде производят танки. На многочисленных предприятиях осуществляют слежку тайные ячейки (Geheimzelle).

24 февраля швейцарский народ, опрошенный путем референдума, принял 506 845 голосами против 431 902 закон о продлении срока военной службы, одобренный федеральными палатами 28 сентября прошлого года. Согласно этому закону, срок службы в пехоте и в инженерных частях продлен с 65 до 90 дней, в артиллерии и в авиации — с 75 до 90 дней, в кавалерии — с 90 до 104 дней.

* * *

В «Ревю де дё монд» от 1 марта 1935 года маршал Петен рассмотрел военное положение Франции, сравнив его с положением перевооружавшейся Германии, силы которой быстро возрастали. Маршал сослался на цифры, приведенные Аршембо в палате депутатов и Сари в сенате: 400 тысяч солдат в мирное время, 21 пехотная дивизия плюс переведенная на казарменное положение полиция. Наши [613] неполноценные призывные контингента насчитывают от 110 до 130 тысяч военнообязанных, в то время как в Германии они составляют около 200 тысяч. Германия может поставить под ружье, во-первых, полсотни дивизий пограничной охраны, во-вторых, полевую армию в два эшелона: кадровую армию в 600–700 тысяч человек и ополчение с военизированными организациями. Всего в настоящее время она может выставить от 85 до 100 дивизий.

Маршал отметил рост авиации, бюджетные ассигнования на которую в 1934 году увеличились по сравнению с 1932 годом в шесть раз, и увеличение производства самолетов. Он разоблачил тактику Германии (стремительное внезапное нападение) и ее методы, разработанные фон Сектом и его преемниками. Среди опасных симптомов он особо отметил широкий размах механизации.

Французские вооруженные силы создавались с расчетом на ослабленную военную мощь Германии. «Конечно, — пишет маршал, — не может быть и речи об изменении принципов, на которых основывается наша военная система. Так как современная война предполагает вовлечение в действия всех ресурсов народов, то наша национальная оборона должна быть основана на принципе вооруженной нации. Эта концепция вполне соответствует политическому и социальному положению нации, не выступающей ни с какими территориальными притязаниями и не имеющей никакой другой цели, кроме защиты того, что ей принадлежит. Эта концепция остается неизменной. Но наша военная система должна быть приведена в порядок». Маршал ограничился рассмотрением проблемы численности армии и проблемы военного обучения. Войска прикрытия должны быть в состоянии заполнить бруствер, то есть держать линию непрерывной обороны; такова роль, отводимая крупным соединениям в крепостях в глубине укрепленной зоны и, вне пределов этой зоны, некоторым другим дивизиям, выставленным на больших фронтах.

«В течение 1934 года положение начало выправляться благодаря ряду мероприятий, принятых на основе действующих законов; одни из них были направлены на более эффективное осуществление закона об одногодичной службе, другие — на увеличение нашего личного состава мирного времени с 210 до 240 тысяч человек. Эти мероприятия были дополнены предоставлением 800-миллионного кредита на скорейшее оснащение наших крупных войсковых соединений [614] наиболее необходимым современным снаряжением».

Далее маршал настаивал на необходимости реорганизации системы военного обучения. Он требовал двухлетнего срока службы. «Германия, — писал он, — намерена создать в Европе опасное положение и строит на этом свою политику. Презирая принципиально мистику разоружения, с безразличием встречая осуждение актов насилия, она уважает только силу. Она будет вынуждена соблюдать мирные обязательства лишь при наличии сил, способных сдерживать ее». Читая эту столь простую и дельную статью маршала, изучая его подсчеты и отмечая, что даже закон о двухлетней военной службе даст нам, по его мнению, лишь 405 тысяч человек против 600 тысяч рейхсвера и германской военизированной полиции, я укрепился в своем убеждении, что для обороны против Германии Франции необходима помощь союзника, располагающего сухопутными силами, и, несмотря на упорное ослепление нашей общественности, я не вижу другого союзника, кроме советской армии.

Среда, 6 марта. Меня вызвал председатель совета министров. Он вручил мне письмо генерала Морэна, приложенное к законопроекту об изменении срока военной службы. Он сообщил мне, что Лаваль, «уехав в неизвестном направлении», ведет против него кампанию, стараясь спровоцировать такое голосование по вопросу двухлетней военной службы, в результате которого от партии радикалов отошли бы все левые. Фланден заявил мне, что не позволит провести себя.

В проекте генерала Морэна, датированном 4 марта 1935 года, излагалась проблема «оскудевших призывов»; число призывников, которое обычно составляет 230 тысяч, упадет в среднем до 118 тысяч. Для разрешения этого кризиса комплектования армии были предусмотрены различные меры. Министр доказывал недостаточность этих мер и предложил следующий законопроект:

«Статья 1. С 1936 по 1940 год включительно военному министру предоставляется право в момент, который будет признан наиболее благоприятным, постепенно снижать, но не более чем на один год, существующий средний призывной возраст (21 год) и производить ежегодные призывы сразу или в исключительных случаях несколькими этапами. В этой связи он сможет изменять условия взятия [615] на учет, приема новобранцев, их обучения и распределения по воинским частям, призыва контингента и его последующей классификации во время нахождения в распоряжении и в резерве первой очереди, то есть те условия, которые были определены в статьях 10, 11, 28, 40 и 42-й закона от 31 марта 1928 года относительно комплектования армии.

Статья II. В силу статьи 40 закона от 31 марта 1928 года относительно комплектования армии правительству предоставляется право, в случае если этого потребует обстановка, задержать в армии на шесть месяцев контингент, призванный в апреле 1935 года, и на один год контингента, призванные с октября 1935 года по 1939 год включительно. С другой стороны, ему предоставляется право увеличивать в размерах, ежегодно определяемых бюджетом, число кадровых военнослужащих, установленное законом от 28 марта 1928 года и измененное законами от 16 и 17 марта 1932 года, а также законом от 31 мая 1933 года в отношении специалистов. Это увеличение должно учитывать и унтер-офицеров, числящихся сверх комплекта, что предусмотрено статьей 3 закона от 27 февраля 1935 года.

Статья III. Военному министру предоставляется право приступить к организации личного состава и провести меры, необходимые в связи с применением предыдущих статей, ограничиваясь, однако, во всем, что касается общей численности офицеров и количества офицеров в каждом чине, общими рамками положений закона от 28 марта 1928 года относительно положения, о кадрах и личном составе армии, измененного законами от 16 и 17 марта 1932 года. Настоящей статьей упраздняются все противоречащие ей положения, а именно статья 90 закона от 28 февраля 1933 года».

Четверг, 7 марта. Заседание совета министров. Жермен Мартен изложил обстановку, возникшую в результате падения фунта. По его словам, франку ничего не угрожает, но другие валюты золотого блока находятся в опасности. При этом Соединенные Штаты одобряют идею стабилизации валюты, но англичане не хотят этого. В случае дальнейшего падения фунта Маршандо предпочел бы дополнительному обложению обмена введение контингентирования.

Военный министр изложил свои трудности и свои проекты. Число призывников, которое обычно должно составлять 230 тысяч, упадет в среднем до 118 тысяч в связи [616] с «оскудевшими призывами». Система так называемого перераспределения (étalement), то есть постепенного возвращения к призыву 20-летних, дает ежегодное увеличение личного состава лишь на 42 тысячи. Система так называемой экономии (система Бернье) — повышение призывного возраста, то есть установление призывного возраста выше 21 года до начала обновления личного состава с целью экономии трех или четырех месяцев на возрастах, призванных с 1933 по 1935 год, — дает нам дополнительно только 20 тысяч человек, то есть при перераспределении на годы «оскудевших призывов» приблизительно 4500 человек в год. Месяц экономии был «съеден» в связи с потерей Саара. Нам остался всего один месяц экономии, который следует использовать в октябре. Набор добровольцев и сверхсрочников является эффективным, хотя и дорогостоящим, средством увеличения личного состава в мирное время. Общее число солдат, могущих остаться на сверхсрочной службе, достигает 103 тысяч, из которых только 61 тысяча принадлежит к частям, расположенным на территории метрополии. Предстоит найти почти полностью 15 тысяч специалистов, набор которых был разрешен законом от 31 мая 1933 года. Установленное законом число кадровых военнослужащих — 117200 человек — по-видимому, не будет значительно превышено.

Итак, Германия угрожающим образом увеличивала свой военный потенциал. Ее 480 тысячам человек, находящимся под ружьем или в резерве, мы можем противопоставить в любое время только 278 тысяч человек.

В 1936 году у нее будет армия в 600 тысяч; у нас же, по самым оптимистическим подсчетам, численность армии упадет до 208 тысяч плюс 70 тысяч подвижных сил, расположенных на территории метрополии.

Денэн поддерживал Морэна. Морэн настаивал на скорейшем принятии решения. Я указал, что проблема является одновременно национальной и международной, поэтому следует предоставить председателю совета министров полную свободу действий. Фланден жаловался на болтливость печати и на политические кампании, которые неуместны особенно потому, что сейчас происходят международные переговоры.

10 марта Фланден, Морэн и Маршандо прибыли в Лион для открытия ярмарки и вручения креста Почетного легиона Военно-медицинскому училищу. [617]

11 марта премьер-министр Макдональд сделал палате общин заявление относительно имперской обороны, опубликованное в форме Белой книги (Cmd., 4827). Он предложил увеличить общую сумму ассигнований на военные расходы и старался оправдать и обосновать это предложение. Главная цель английской внешней политики состоит в установлении мира на прочной основе. Правительство Его Величества добивалось этой цели следующим образом: 1) постоянная поддержка Лиги наций; 2) инициатива в заключении международных соглашений, важнейшими из которых являются: а) пакт Бриана — Келлога 1928 года об отказе от войны; б) Тихоокеанский договор четырех держав и договор девяти держав на Дальнем Востоке; в) Локарнские соглашения и англо-французское предложение от 3 февраля о заключении воздушной конвенции; г) различные предложения, направленные на обеспечение большей безопасности в Восточной Европе и в Дунайском бассейне и касающиеся прежде всего сохранения независимости Австрии, но без принятия каких-либо военных обязательств; 3) усилия с целью облегчения международного взаимопонимания (отмена санкций, предусмотренных Версальским договором; допуск бывших противников в Лигу наций; эвакуация Рейнской области на пять лет раньше срока; постепенная рационализация и последующее урегулирование репарационного вопроса на Лозаннской конференции 1932 года; Саарский плебисцит); 4) сокращение и ограничение международных вооружений (Вашингтонский договор 1922 года; Лондонский договор о морских вооружениях 1930 года; декларация о равенстве в правах от 17 ноября 1932 года; английские январские предложения 1934 года, которым предшествовал английский проект конвенции от 16 марта 1933 года).

Однако безопасность не удалось обеспечить. Государства не отреклись от политики силы и угроз. Англия допустила ослабление своей мощи, например, в области авиации, потенциальное разоружение которой было начато в 1919 году. «Мы приближаемся к такому моменту, когда у нас не будет необходимых средств для защиты против агрессора», — заявил Макдональд. Япония и Германия вышли из Лиги наций. Правительство Его Величества было вынуждено разработать согласованную программу восстановления оборонной мощи Великобритании. Было признано необходимым немедленно и значительно увеличить королевские [618] воздушные силы; 19 июля 1934 года об этом решении было объявлено в парламенте. Германия продолжала вооружаться. «Не только действующие силы, но даже сам дух, в котором проводится организация населения, и особенно молодежи страны, делают вероятным и оправдывают чувство нависшей опасности, которое, бесспорно, уже возникло». Макдональд подчеркнул огромную роль английского флота, который должен обеспечить охрану имперских коммуникаций. Ему необходимо значительное число крейсеров сверх тех, которые уже имеются в составе Большого флота. Устаревшие броненосцы следует заменить новыми, снабдив их противовоздушным вооружением и достаточным количеством самолетов. Нужно модернизировать оборону портов. Армии необходимо новейшее снаряжение, механизированные средства передвижения, запасы боеприпасов. Макдональд указал на необходимость мощной авиации на случай, если противник оккупирует берега Ла-Манша или Северного моря.

Предлагаемая система мероприятий будет гибкой и подлежит дальнейшему пересмотру, однако, подчеркнул Макдональд, «дальнейшие проволочки в деле увеличения ассигнований на вооружение всех трех видов сил обороны чреваты угрозой» («An additional expenditure on the armaments of the three Defense Services can no longer be safely postponed»).

Сэр Остин Чемберлен внес следующую поправку: «Оставаясь верной обязательствам, которые страна взяла на себя в качестве члена Лиги наций, и стремясь достигнуть сокращения вооружений путем международного соглашения, палата общин признает, что эти цели не могут быть достигнуты путем одностороннего разоружения, и одобряет политику правительства Его Величества, которая является необходимой как для защиты нашего народа, так и для выполнения наших международных обязательств». Сэр Остин Чемберлен критиковал Герберта Семюэла за его колебания и г-на Эттли за его противодействие. Он положительно оценил систему коллективной безопасности, над созданием которой он работал, но выразил опасение относительно возможности агрессии со стороны некоторых держав. Подтвердив верность Локарнским соглашениям и защищая Восточный пакт и региональные пакты, он в то же время требовал, чтобы в империи были созданы достаточные полицейские силы и значительно увеличена авиация. [619]

Опубликование некоторыми газетами проекта Морэна вызвало довольно сильное волнение во французском парламенте. 12 марта Жорж Бонне направил мне пространную записку, составленную им совместно с Бернье и Дельбосом, в которой излагалось мнение парламентской группы радикалов. Группа высказывалась за применение статьи 40 закона от 31 марта 1928 года, предусматривающей возможность оставления в армии на восемнадцатимесячный срок контингента, призванного в апреле, и на два года контингента, призванного в октябре. Эта точка зрения совпадала с точкой зрения, высказанной маршалом Петеном 3 июля 1934 года, не требуя не предусмотренного им призыва в двадцатилетнем возрасте. Статья 40 казалась вполне достаточной, так как она предоставляла правительству право принимать необходимые меры, не принуждая его к этому.

В этой обстановке 12 марта открылось заседание совета министров. Фланден заявил протест по поводу допущенной кем-то нескромности, которая позволила агентству Фурнье преждевременно опубликовать законопроект. Генерал Морэн докладывал о военных приготовлениях Германии: о казематах из хромированной стали, военных грузовиках, танках, о 150-миллиметровых гаубицах, о съемных орудийных башнях. В Германии работают над созданием 220-миллиметровой мортиры и 280-миллиметровых пушек. Имеются сведения, что Маузер получил заказ на миллион автоматических винтовок. Два с половиной миллиона человек могут быть призваны немедленно; за ними могут последовать еще 5 миллионов. Я сообщил совету свои замечания: «Германия имеет наготове 45 дивизий, в том числе 15 моторизованных. Германская военная доктрина предусматривает прорыв фронта путем внезапной лобовой атаки с участием авиации, кавалерии и артиллерии. Прорыв должен быть углублен моторизованными силами. Следовательно, нам необходима крепкая армия прикрытия».

Военный министр прокомментировал свой законопроект. Лаваль выступил за сильную армию, но не высказал своего мнения относительно путей ее создания. Он также сообщил нам сведения о силе германской армии: 600 тысяч солдат плюс 350 тысяч в отрядах трудовой повинности, плюс 600 тысяч милиции, плюс моторизованные нацистские отряды численностью около 300 тысяч. Уровень перевооружения [620] Германии зависит только от ее финансовых возможностей. Лаваль сообщил нам также о продолжительности срока военной службы в других странах: в Японии — 2 года, в Советском Союзе — 2 и 4 года, в Югославии — 18 месяцев, в Чехословакии — 2 года, в Италии — 18 месяцев. Советский Союз увеличил свою армию с 600 до 900 тысяч человек. Он зачитал нам также телеграмму из Англии, в которой говорится, что для Лондона важно, чтобы принимаемые меры носили временный характер.

Жермен Мартен сделал оговорки финансового порядка; он предложил прибегнуть к средствам военного казначейства Франции. Денэн сообщил о накоплении Германией сырья, особенно магния.

Фланден определил свою точку зрения: срок военной службы должен быть продлен путем применения статьи 40. В пятницу он сделает об этом сообщение палатам, ответит на интерпелляции и потребует голосования резолюции о доверии правительству. Что касается внешнеполитических вопросов, то он намерен проявить осторожность; нельзя задевать Соединенные Штаты и, главное, оправдывать действия Германии. Его положение, действительно, весьма сложное. Мандель его одобрил. Марэн, который хотел бы немедленно урегулировать вопрос об «оскудевших призывах», тем не менее присоединился к нему. Риволле и Пьетри поддержали правительственное заявление.

13 марта. В своем интервью «Дейли мейл» от 12 марта Геринг признал существование германской военной авиации. Требуя для своей страны «абсолютной безопасности», он, очевидно, требует, чтобы германская авиация была равна английской и русской авиации, вместе взятым. Военно-воздушные атташе предупреждены, что в Германии будет шесть воздушных округов. Италия увеличивает число своих войск в Африке. Польша проявляет все большую враждебность в отношении Восточного пакта.

В четверг, 14 марта, утром я выступил перед парламентской группой радикалов. Она одобрила занятую мной позицию и большинством, за исключением одного, приняла следующую резолюцию:

«Группа напоминает, что проблема национальной обороны не будет решена, если будут заниматься только вопросом продолжительности военной службы; для полного разрешения этого вопроса необходимы другие меры, имеющие своей целью современную организацию армии и особенно привлечение специалистов, более [621] рациональное использование авиации, набор добровольцев и сверхсрочников и мобилизация промышленности. Группа готова оказать правительству доверие с тем, чтобы эти реформы были изучены и предложены парламенту, и в связи с этим заявляет также о своей готовности уполномочить его применить статью 40 в той мере, в какой это будет необходимо для сохранения нормальной численности армии, обычной при годичном сроке военной службы».

В палате депутатов правительственное заявление было зачитано самим председателем совета министров, а в сенате — Перно. Фланден резюмировал аргументы, приводившиеся в совете министров. «Когда был опубликован закон от 31 марта 1928 года, который был и ныне является основой нашей военной организации, — сказал он, — то можно было надеяться, что еще до наступления периода «оскудевших призывов» международная организация безопасности сделает возможным ограничение и сокращение вооружений, бремя которых столь тягостно для народов, и без того разоренных войной. Эта надежда не только не была реализована, но, наоборот, положение Франции все более ухудшалось, так как после того, как Германия покинула Женеву, перевооружение этой соседней с нами великой державы осуществлялось в самых различных формах и в огромных масштабах вопреки положениям V части Версальского договора. В момент, когда численность германской армии была значительно увеличена путем одностороннего решения, на которое ни французское, ни английское правительство не дали своего согласия, Франция не может, не подвергая опасности свою национальную оборону, мириться с падением численности своей армии ниже уровня, предусмотренного законом от 31 марта 1928 года, когда германские вооружения были официально ограничены постановлениями мирного договора».

Председатель совета министров привел данные о германской и французской армиях. «Франция остается верной политике упрочения мира и организации международной безопасности, которую она всегда защищала и поддерживала. Она не хочет ставить под сомнение чьи бы то ни было миролюбивые намерения. Недавно она обратилась к великим державам, от действий которых во многом зависит всеобщее чувство безопасности или неуверенности в безопасности в Европе, с новым призывом принять участие — в рамках Лиги наций — в региональных пактах о взаимопомощи [622] против войны. Она горячо желает, и это чувство всегда поддерживается воспоминанием о полутора миллионах павших французов, чтобы идея мира воодушевляла правительства и народы и чтобы молодые поколения воспитывались в этом духе.

Однако правительство констатирует, как это сделало недавно в официальном документе английское правительство, что «предстоит еще многое сделать, прежде чем можно будет достичь абсолютной безопасности, когда не нужно будет держать в запасе средства защиты от нападения...» В этих условиях правительство, сознавая лежащую на. нем ответственность и следуя положениям, закона от 31 марта 1928 года, постановило, в силу статьи 40 упомянутого закона, временно задержать в армии часть контингента, призываемого в октябре этого года. Это постановление будет применяться ко всем контингентом, призываемым до 1939 года включительно, если только благоприятный ход переговоров об организации безопасности и ограничении вооружений не позволит допустить послабление в этом вопросе. Таким образом, для той части призывников, которые заканчивают год службы в апреле 1936 года, срок будет продлен на шесть месяцев, а для последующих призывных возрастов — на год. Согласно статье 40 закона от 31 марта 1928 года, правительство уведомляет палаты об этом решении, принятом в совете министров».

Итак, правительство взяло на себя ответственность за решения. Председатель совета министров дал также объяснения относительно снижения среднего призывного возраста и увеличения числа кадровых военных. Правительство, сказал он в заключение, никогда не смешивало и не смешивает решение проблемы численности армии с более широкой проблемой национальной обороны. Тем не менее оно подчеркивает, что простая охрана укреплений, защищающих страну от нашествия, а также использование и поддержание в сохранности современного вооружения требуют определенного минимума численности армии, который ранее обеспечивался законом о годичном сроке военной службы и который без проведения предложенных и принятых мер не может быть обеспечен в период «оскудевших призывов»...

Во время перерыва заседания большинство группы радикалов высказалось против или выразило желание воздержаться от одобрения этого законопроекта. Однако [623] ходят слухи, что Сенак сделает благоприятное заявление. Чтобы поддержать тех, кто будет голосовать вместе со мной, и подчеркнуть лояльность моей позиции, я счел необходимым выступить.

В субботу, 16-го, появилось заявление Гитлера. Я излагаю факты такими, как их описал впоследствии Бенуа-Мешэн в своей «Истории германской армии» (Benoist-Мéchin, Histoire de l'armée allemande, t. II, p. 597). 15 марта фюрер срочно собрал нескольких членов кабинета, чтобы обсудить вместе с ними обстановку. На другой день, 16-го, он вручил правительству, собравшемуся в полном составе, текст закона о реорганизации вермахта. Закон состоял из трех пунктов: § I. Служба в вермахте основывается на обязательной воинской повинности. § II. В мирное время германская армия состоит из 12 армейских корпусов и 36 дивизий. § III. Дополнительные законы, регламентирующие обязательную воинскую повинность, будут в кратчайший срок представлены кабинету военным министром. В тот же вечер газеты опубликовали текст закона, а также воззвание Гитлера... «С сегодняшнего дня обеспечение чести и безопасности рейха вновь доверено силе самой германской нации».

Только наивные люди и невежды удивились этому. Письменное доказательство военной реорганизации Германии содержалось уже в бюджете, принятом Германией в 1934 году. Все перечисленные нами в начале этой главы факты стали нам известны еще до конца февраля 1935 года. Терпеливая и длительная подготовка проектов и их внезапная публикация при наиболее благоприятных, по мнению Гитлера, условиях были его обычным методом. Так действовал он в дальнейшем при оккупации Рейнской зоны, при захвате Австрии, при удушении Чехословакии, при агрессии против Польши, при насилии в отношении Бельгии и Голландии, при нападении на Россию. Однако врагов правительства Фландена устраивала возможность возложить ответственность на него, и они не преминули этим воспользоваться.

15 марта 1935 года Поль Рейно выступил со своей знаменитой речью, изложив тезис, к которому он вновь вернулся во «Французской военной проблеме» («Problème militaire français»). Полю Рейно ответил генерал Морэн.

В воскресенье, 17 марта, я отправился в Туркуэн на открытие памятника Дрону. Там состоялся банкет на восемьсот [624] персон; я был ободрен и даже удивлен оказанным мне теплым приемом.

Заседание совета министров 20 марта. Лаваль изложил нам сообщения, число которых не перестает возрастать с тех пор, как Гитлер вручил 16-го свой законопроект послу Франции. Лаваль предложил выступить с протестом и провести консультацию. Но Англия предприняла сепаратный маневр, согласившись послать в Берлин сэра Джона Саймона. Впрочем, Лаваль настаивал главным образом на кратком изложении фактов; он, по-видимому, в большом затруднении, и это не удивительно.

Фланден, с которым я имел встречу сегодня утром, высказался в пользу обращения к Лиге наций, согласно статье 11 ее Устава. Конечно, это не решающее средство, но все же лучшее или, во всяком случае, наименее плохое. Я изложил совету свои идеи, анализируя обстановку. Протест? Но такой человек, как Гитлер, посмеется над ним, он ответит на это меморандумом. Консультация трех держав — Франции, Англии и Италии? Но демарш Англии делает ее невозможной. С другой стороны, что могла бы гарантировать Италия? Обращение к Лиге наций целесообразно по следующим трем причинам: 1) по соображениям принципиального характера, ибо нельзя не вынести на обсуждение Совета Лиги наций такой вопрос, как расторжение Версальского договора; 2) это в наших интересах, ибо именно там у нас больше всего друзей и там мы встретимся с Советской Россией, оказывающей нам самую надежную и мужественную поддержку; 3) по соображениям долга, ибо мы не можем жертвовать свободой и правами других держав, особенно наших союзников. Марэн горячо поддержал меня. Лаваль присоединился к этой идее и получил согласие на поездку в Москву. Совет единогласно решил обратиться в Лигу наций.

Во второй половине дня состоялось заседание сената.

Вечером 20 марта на пленарном заседании Исполнительного комитета партии радикалов я четко определил занимаемую мною позицию, подчеркнул, что я со всей ответственностью принимаю это решение. Я зачитал составленное мною заявление, выразив предварительно чувство симпатии к моему дорогому и отважному другу Эльбелю, ставшему недавно жертвой политического нападения; он потерял один глаз, но терпеливо переносит это несчастье. Я напомнил о наших усилиях достигнуть соглашения [625] с Германией и привел цифры, иллюстрирующие различные этапы ее перевооружения. Я резюмировал собранные мною документы, зачитал заявление Геринга об авиации, сослался на меры предосторожности, принятые англичанами, русскими и швейцарцами. «Я прошу тех, кто критикует нас слева, объяснить нам, почему и как они считают законным то, что Россия увеличила свою армию с конца 1934 года с 600 тысяч до 940 тысяч человек, а свои военные расходы (слушайте хорошенько эти цифры) с 1665 миллионов рублей, предусмотренных на 1934 год, до 6509 миллионов рублей — на 1935 год. И, как об этом заявил Тухачевский, она сможет удовлетвориться такой численностью армии только при одновременном увеличении снаряжения и развитии механизации.

Нам говорят: не хотите ли вы участвовать в гонке увеличения численности армии, которая окончится для вас неизбежным поражением? Ответ: нет, мы хотим совсем другого. Мы не стремимся к максимуму, а лишь отстаиваем минимум... Нам говорят — и это самый серьезный аргумент в глазах международной общественности, — Германия вооружается потому, что Франция не разоружилась. Говорить таким образом — это значит совершать вопиющую несправедливость. Шаг за шагом Франция осуществила переход от трехгодичного до двухгодичного срока военной службы, от двухгодичного до восемнадцатимесячного, от восемнадцатимесячного до одногодичного. В 1914 году она имела под ружьем 735 тысяч человек; сравните эту цифру с теми, которые я вам привел, — и вы увидите разницу... Я не верю, чтобы хоть один член ответственного за безопасность Франции правительства мог бы уклониться от принятия диктуемых интересами страны мер, имея дело с личностями, о которых по меньшей мере можно сказать, что они принимают внезапные решения».

После этого заявления Тиссье выступил со своими возражениями и критикой, которая, впрочем, была сдержанной и путаной. Зато в сенате Поль Бонкур и де Жувенель поддержали точку зрения правительства.

Гитлер заявил английскому послу, что численность вновь созданной германской армии составит приблизительно 500 тысяч человек.

В Лондоне «Таймс» критикует воззвание Франции, направленное Совету Лиги наций. Сэр Остин Чемберлен и четыре других депутата-консерватора направили в редакцию [626] газеты свой протест, оправдывая в своем письме позицию нашей страны: «Аргументация, согласно которой Лига наций не может говорить о Германии, в то время как Германия имеет право оскорблять Лигу наций, поистине вызывает изумление. Согласно этой аргументации, Германия имеет все права, если не придерживаться юридической точки зрения, на создание самой мощной армии в Европе под бесспорным контролем режима, кичащегося своей революционностью и жестокостью. В то же время ни одна другая держава будто бы не имеет права обратить внимание Лиги наций на нелепость такого положения, при котором все страны в своей дальнейшей политике должны полагаться на слово Германии и, несмотря на ее недавние действия, не придавать никакого значения ее поступкам. Какой же смысл в коллективной безопасности, какой смысл в самом Уставе Лиги наций, если Совет Лиги не будет устанавливать на основе заключения Апелляционного суда факт явного нарушения договоров?» Письмо было подписано сэром Остином Чемберленом, Э. Гренселлом, Флоренсом Хорсбью, Никольсоном, У. Росс Тэйлором. Отвечая на это письмо, «Таймс» ограничилась заявлением, что ее передовая была неправильно понята, что она якобы имела целью не избавить Германию от осуждения за ее жест, а лишь высказать сомнение в практическом значении обращения в Лигу наций в момент, когда сэр Джон Саймон направляется в Берлин, чтобы попытаться, в частности, добиться возвращения Германии в Женеву.

Суббота, 23 марта. Я встретил на Кэ д'Орсе Сувича и Идена.

Беседы прошли в чрезвычайно сердечной обстановке.

Вторник, 26 марта. Заседание совета министров. Лаваль получил от сэра Джона Саймона очень важное письмо, в котором подтверждалась «тесная солидарность Франции и Англии в стремлении к миру и безопасности». Что же произошло? У нас есть информация о германо-английских переговорах. Гитлер не осуждает в принципе Лигу наций, но хотел бы, чтобы она была организована другим образом. По поводу Восточного пакта он заявил, что никогда не объявит войны России; он ожесточен только против Литвы. Он высказался в пользу двусторонних пактов, не отвергая и многосторонних, хотя и считает, что они слишком напоминают довоенные союзы. Он полагает, что в настоящее время русская армия является первой в мире. [627]

Надежда на возвращение Германии в Женеву потеряна не совсем.

Совещание в Стрезе состоится 11 апреля; совещание в Женеве — 15 апреля. Поездка в Москву состоится, только позднее. По словам Лаваля, Белград обрадован новой итальянской политикой. Чехословакия присоединяется к Римским соглашениям. Лаваль полагает, что Англия хочет успокоить свою пацифистскую совесть, но готова проводить и другую политику, если это будет необходимо.

Гитлеризм появляется и во Франции. Когда член Французской академии Луи Бертран прибыл в Марсель читать лекцию, журналист из «Пти Марсейе» взял у него 25 марта интервью. Бертран объявил себя сторонником сближения Франции с ее соседкой. «... Германия вовсе не является народом кровожадных зверей, как о ней говорят. Среди всеобщего лицемерия ее искренность удивляет и скандализирует... Ах, — возмутился вдруг Луи Бертран, — лучше немец, чем русский, лучше гитлеровец, чем большевик! Я громко заявляю о том, что я гитлеровец».

31 марта 1935 года Поль Рейно представил бюро палаты контрпроект, предлагающий создание бронетанкового корпуса в составе 7 моторизованных дивизий, из которых 6 — бронированные, то есть состоящие из тяжелых танков. Рейно сообщил нам о странном явлении: тяжелым танкам не придана пехота, а легким танкам — кавалерия. Контрпроект пронизан идеями генерала де Голля. Каждая бронетанковая дивизия должна состоять из: 1) разведывательной группы легких машин; 2) бригады в 500 тяжелых танков; 3) пехотной моторизованной бригады; 4) моторизованной артиллерийской бригады. Бронетанковые дивизии должны сопровождаться моторизованными пехотными дивизиями. Бронетанковый корпус должен включать сто тысяч добровольцев и сверхсрочников. Известно, как этот контрпроект был отвергнут кабинетом Фландена и кабинетом Лаваля. «Специализированный корпус, — возражал военной комиссии палаты генеральный штаб, — был бы чрезвычайно мощным дополнением к системе национальной обороны. Однако он не является ни возможным, ни желательным, так как против него логика и история». Контрпроект, отвергнутый во Франции, был осуществлен в Германии и положил начало «бронекорпусу» (Panzercorps), который в мае 1940 года на Маасе сломал хребет французской армии. [628]