Налеты авианосной авиации на Японские острова
Практически нет никаких сомнений в том, что основной причиной захвата американцами крошечного островка Иводзима была попытка уменьшить потери «Сверхкрепостей», наносящих удары по Японии с Марианских островов. Мы знали, что огромные четырехмоторные бомбардировщики встречаются с серьезными трудностями, возвращаясь после атаки Японии. Десятки поврежденных машин, которые не могли пролететь 1600 миль от Японии до Сайпана, были вынуждены садиться на воду в открытом море. Мы ожидали, что американцы нанесут мощный удар по Иводзиме. Получив этот остров, противник мог сажать на нем поврежденные самолеты, это повышало шансы экипажей на спасение{3}. Неприятель также мог использовать Иводзиму в качестве трамплина для своих дальних истребителей, которые сопровождали бы «Сверхкрепости» в их налетах на Японию. [399]
В результате в Токио поняли, что вторжение на остров становится только вопросом времени. Более того, атаке будут предшествовать мощные удары авиации, где только можно, которые должны истощить наши воздушные силы. Как мы и предполагали, высадка состоялась. 16 февраля 1945 года, за 3 дня до высадки десанта на Иводзиму, американские авианосцы начали серию мощных ударов по Японским островам. Более 1000 истребителей и бомбардировщиков пронеслись над авиабазами и авиазаводами, в основном, на равнине Канто (район Токио). Вражеское Оперативное Соединение 58 насчитывало 16 авианосцев, 8 линкоров, 17 крейсеров и 75 эсминцев. Множество кораблей обеспечивали действия авианосцев. На следующий день 600 самолетов повторно атаковали цели. За 2 дня они сбросили 5013 тонн бомб, не считая обстрелов ракетами, пушечным и пулеметным огнем.
Императорская Ставка объявила, что наши истребители и зенитные батареи уничтожили по крайней мере 275 вражеских самолетов, тогда как мы потеряли только 77 истребителей. Официальное коммюнике американского флота утверждает, что были сбиты 322 японских самолета и 171 поврежден на земле. Американцы признали потерю 49 своих самолетов. Между этими двумя сообщениями существует целая пропасть, что неизменно повторялось на протяжении всей войны. Разумеется, наши заявления так же преувеличенны, как и американские. Мы никогда не могли точно подсчитать потери из-за состояния хаоса в системах связи и беспорядка в командных структурах. По моему мнению как одного из высших чинов в штабе флота, действительные потери обеих сторон примерно равны. То есть японцы скорее всего потеряли 77 самолетов, а американцы — 49.
Однако нельзя отрицать, что атака 16 февраля застигла врасплох систему ПВО метрополии. Токио ожидал удара авианосцев, но не прямо в сердце страны. В результате истребители «Хеллкэт» просто раздавили наши армейские [400] и флотские истребители, имея количественное и качественное преимущество. Наши истребители отчаянно сражались в труднейших условиях, однако сдержать противника они просто не могли.
Есть один бросающийся в глаза штрих, который помогает преодолеть общее впечатление сокрушительной победы врага. Нет никаких сомнений, что американцы добились первоначальной цели и наши разгромленные воздушные силы больше не могли противостоять массированным рейдам авианосной авиации. Большая часть наших пилотов была совершенно неопытной, и потому они решительно уступали пилотам «Хеллкэтов».
Однако старшина Муто Кинсукэ показал блестящий пример сражения в одиночку при самом чудовищном неравенстве сил. Около полудня в первый день налетов пилоты истребителей на аэродроме Ацуги заметили одинокий истребитель «Джордж», который преследовали 12 «Хеллкэтов». Исход погони мог быть только одним, и пилоты ждали, когда объятый пламенем «Джордж» полетит вниз.
Однако случилось неожиданное. Когда «Хеллкэты» почти догнали «Джордж», японский пилот внезапно круто развернулся и помчался навстречу противнику. Строй «Хеллкэтов» от неожиданности рассыпался, и 13 самолетов смешались в безумной круговерти. Используя то преимущество, что 12 самолетов противника часто мешали друг другу, Муто пристроился в хвост американскому истребителю и расстреливал его, пока «Хеллкэт» не взорвался.
Оставшиеся 11 «Хеллкэтов» отчаянно пытались прихватить верткий «Джордж». Их трассы заполнили все небо вокруг японского истребителя. Однако Муто поймал свой шанс. Он повернул прямо на один из «Хеллкэтов» и .дошел в лобовую. Его пушки уничтожили этот самолет, но пилот успел выпрыгнуть с парашютом. Стало ясно, что как пилот Муто намного превосходит своих противников. Отказавшись от оборонительных маневров, он сам атаковал американцев. Вскоре еще 2 «Хеллкэта» полетели [401] вниз. Сбито четыре! Оставшаяся восьмерка прервала бой и поспешно бежала.
Невероятная битва завершилась. Усталый, но торжествующий Муто посадил свой изрешеченный вражескими пулями истребитель на аэродроме в Йокосуке. Пилоты, следившие за боем с аэродрома Ацуги, не знали имени пилота «Джорджа». Однако, глядя, как горящие американские самолеты падают вниз, они быстро вспомнили, что это Муто.
Это было вполне естественно. Муто был одним из самых известных асов флота. Он сбил своего первого врага по крайней мере 8 лет назад в Китае в 1937 году. Муто был приписан к авиакорпусу Йокосука в качестве летчика-испытателя. 16 февраля он поднялся в воздух на одном из новых истребителей «Джордж», чтобы выполнить испытательный полет в присутствии вражеских самолетов. Муто кружил над Токио, но так и не встретил ожидаемых американских истребителей. Он уже собирался возвращаться на аэродром, когда заметил 12 «Хеллкэтов», пикирующих на него.
17 февраля вражеские авианосцы нанесли 2 сильных удара по району Токио, один утром, а второй ближе к вечеру. Американцы летали, практически не встречая помех. Большая часть истребителей и бомбардировщиков атаковала свои цели бомбами, ракетами, пулеметным и пушечным огнем при минимальном сопротивлении. И снова было единственное светлое пятно в этот день. На сей раз отличился суб-лейтенант Акамацу Саданори — тоже известный флотский ас. Вылетев из Ацуги на «Зеро», Акамацу сбил 2 «Хеллкэта» над Токийской бухтой. Когда вражеские самолеты вернулись, чтобы начать вторую атаку, Акамацу перехватил 2 «Хеллкэта» прямо над аэродромом Ацуги и сбил обоих. Таким образом, он в течение дня уничтожил 4 истребителя.
«Зеро» был грозным противником даже для маневренного «Хеллкэта», если его пилотировал такой опытный [402] пилот, как Муто или Акамацу. Однако большую часть наших летчиков-истребителей составляли зеленые юнцы. В их руках «Зеро» никак не мог состязаться с истребителем Груммана. Мы никак не могли отделаться от мысли, что в конечном итоге потеряли качественное превосходство над американцами.
Силы ПВО Японии были полностью заняты попытками перехватить «Сверхкрепости», поэтому они никак не могли отреагировать на удары авианосцев. Наши истребительные части можно характеризовать как полностью небоеспособные. Это получилось потому, что в Японии так и не был создан истребитель, способный противостоять «Хеллкэту». Отдельные удачные прототипы просто не поступили в массовое производство.
Не имея нормального истребителя, силы ПВО Японии были практически бесполезны. Мы могли бросить наши тающие резервы против «Сверхкрепостей» и авианосных самолетов и даже сбить несколько вражеских самолетов, но это ни в коем случае не могло ослабить мощи вражеских ударов. Какое бы число самолетов мы не уничтожили, это не заставит противника ослабить свои усилия в попытках добиться безоговорочной капитуляции Японии. К весне 1945 года налеты «Сверхкрепостей» превратились в настоящее бедствие. Огромные бомбардировщики наносили ужасные удары по нагим городам днем и ночью. Мы практически нечего не могли сделать с этими систематическими массированными бомбардировками, так как у нас никогда не было нормального высотного истребителя. Удары американцев вызывали страшные разрушения, особенно когда плохая погода приковывала наши самолеты к земле. Наши истребители беспомощно стояли на взлетных полосах, а сотни «Сверхкрепостей» ревели моторами в небе. Используя радарные бомбовые прицелы, они с невероятной точностью уничтожали наши заводы и города.
Американцы заплатили за Иводзиму высокую цену. 4900 человек погибли, 15800 получили ранения, 800 [404] пропали без вести. Однако крошечный островок принес им высокие дивиденды. С 4 марта, когда первая подбитая «Сверхкрепость» совершила посадку на импровизированном аэродроме, до конца войны на Иводзиме села 2251 поврежденная «Сверхкрепость». Общая численность экипажей этих самолетов, которые не могли вернуться на Гуам или Сайпан, составляла 24761 человек. В жестоких боях за Иводзиму мы потеряли 22322 человека убитыми.
Когда 13 марта завершились бои на Иводзиме, наши потери в патрульных судах на южном направлении приобрели угрожающий характер. Вражеские самолеты обшаривали океан, разыскивая их. Они превратили наши патрульные суда в особые цели. Скоро у нас просто не осталось патрульных кораблей в этом районе. Теперь о предстоящем вражеском рейде нас могли предупредить только радарные станции на южных островах.
Как мы и ожидали, авианосцы вернулись. С 18 по 21 марта вражеские истребители и бомбардировщики прошлись практически по всей метрополии, уничтожая любую мало-мальски заметную цель. Даже самые отдаленные районы Японии теперь не могли служить убежищем от вражеских атак.
В это время 343-й авиакорпус ВМФ, который считался самым мощным истребительным подразделением как флота, так и армии, дислоцировался на авиабазе Мацуяма, остров Сикоку. Он имел на вооружении истребители «Джордж», на которые флот возлагал теперь самые большие надежды. Авиакорпус был укомплектован выдающимися морским летчиками, все они имели значительный боевой опыт. Его командиром был капитан 1 ранга Гэнда Минору, способный и опытный командир, который создал предварительный план атаки Пирл-Харбора. Чуть раньше он служил начальником авиационного отдела Императорской Ставки.
18 и 19 марта вражеские авианосное самолеты нанесли удар по военно-морской базе Курэ. Они встретили [405] совершенно неожиданное сопротивление летчиков Гэнды. Превосходные летные качества нового истребителя и опыт пилотов позволили им уничтожить много американских самолетов.
Это была единственная решительная победа японских истребителей над американской авианосной авиацией. Токио объявил, что в течение 2 дней боев в районе Курэ силы ПВО уничтожили 119 вражеских самолетов, причем большая часть стала жертвой летчиков 343-го авиакорпуса. Снова штаб ВМФ ошибся в оценке потерь противника, но не подлежит сомнению, что летчики Гэнды оказали американцам решительное сопротивление.
Прежде чем закончился месяц, односторонняя воздушная битва вступила в новую, такую же катастрофическую фазу. Мощные удары авианосных самолетов и армейских бомбардировщиков сокрушили оборонительные позиции на Окинаве. После нескольких недель воздушных бомбардировок вражеские войска высадились на острове. В течение 2 месяцев со дня высадки 25 марта истребители яростно сражались с авианосными самолетами и беспощадными «Сверхкрепостями». Повторилась знакомая история. Враг нанес нам ужасные потери и практически уничтожил наши воздушные силы.
21 марта один из наших самолетов-разведчиков сфотографировал на Иводзиме первый истребитель Норт Америкен Р-51 «Мустанг». 7 апреля базирующееся на Иводзиме VII Истребительное Командование провело первый налет «Мустангов» на Японские острова. 108 «Мустангов» сопровождали «Сверхкрепости» в дневном налете на Токио. Они быстро доказали свое превосходство над нашими истребителями, сбив 21 японский самолет. Мы уничтожили всего 2 «Мустанга».
«Мустанги» выполнили только 10 полётов в Японию после своего прибытия на Иводзиму, так как «Сверхкрепости» переключились на атаки ночью и в плохую [406] погоду {4}. 16 апреля «Мустанги» совершили свою первую штурмовку наших наземных сооружений. К концу войны мы насчитали 33 таких операции. Эти атаки помешали нам использовать авиабазы в районе Токио — Нагоя — Осака. Базировавшиеся на Окинаве «Мустанги» обстреливали наши аэродромы на Кюсю и Сикоку. Эти обстрелы вынудили нас прибегнуть к рассредоточению самолетов, что еще больше осложнило проблемы их обслуживания, которые и без того стали почти неразрешимыми. Когда большая часть наших аэродромов превратилась в руины, истребители противника переключились на железные дороги, электростанции, заводы и каботажное судоходство.
К маю стало ясно, что Окинава потеряна. Безостановочное наступление американцев, начавшееся на Гуадалканале, подошло к самому порогу нашего дома. Не было никаких сомнений, что следующая крупная десантная операция будет проведена в самой Японии.
Чтобы встретить этот последний удар, Императорская Ставка приказала нашим истребителям игнорировать воздушные атаки противника, исключая крайние случаи, когда под угрозой оказывался Токио. Мы получили новый приказ. Нужно было сберечь как можно больше самолетов для последнего боя с вражескими силами вторжения. Мы опасались, что, в случае продолжения попыток отражать удары «Сверхкрепостей», авианосных самолетов и рейды «Мустангов», наши истребительные подразделения будут полностью уничтожены. Мы не могли противостоять вражеским бомбардировщикам и истребителям, не понеся при этом опаснейших потерь.
К июню вражеские тяжелые и средние бомбардировщики с Окинавы начали совершать налеты на Кюсю. Координируя свои действия с налетами на южные острова, [407] «Сверхкрепости» увеличили тоннаж бомб, сброшенных на наши города. Только 2 августа в Токио были получены сообщения, что более 850 гигантских бомбардировщиков появились над Японией.
В июне начались просто кошмарные атаки авианосцев. 10 июля Оперативное Соединение 38 подошло к берегам Японии, имея 15 авианосцев, 9 линкоров, 19 крейсеров и 62 эсминца. Артиллерийские корабли обстреливали береговые сооружения, а самолеты бомбили цели в глубине нашей территории. Через 8 дней британское авианосное соединение из 4 авианосцев, 1 линкора, 6 крейсеров и 18 эсминцев присоединилось к американцам. Так как наши пилоты имели приказ не вступать в бой с противником, вражеские пилоты превращали в пыль буквально любую замеченную цель. Линкоры и крейсера обрушивали сотни снарядов на наши промышленные районы.
Конец был близок. Япония лежала совершенно беззащитной перед накатывающимися на нее волнами вражеских истребителей и бомбардировщиков. Наш флот погиб. Наши пилоты, сгорая от ярости за свою неспособность даже поцарапать непроницаемую стену огня и стали, надвигающуюся на нас, ждали последнего дня, когда вражеские войска высадятся на берегу.
Япония не могла избежать поражения, однако врагу предстояло заплатить множеством смертей за каждую пядь японской земли. Так заявило правительство. В середине лета 1945 года оно уже знало, что нация впала в изнеможение, но все-таки стремилось закончить войну океаном крови, решив сопротивляться в случае вторжения до последнего человека. [408]