Военно-Морской Флот между двумя войнами (1921–1941 гг.)
Победоносно завершив гражданскую войну, наш народ приступил к мирному хозяйственному и культурному строительству. Предстояло преодолеть огромные трудности восстановления разрушенного войной народного хозяйства. Партия и правительство, стремясь как можно быстрее поднять хозяйство и уровень жизни людей, ввели новую экономическую политику (нэп).
К этому времени партии удалось сплотить народы, населяющие страну. 30 декабря 1922 г. на I Всесоюзном съезде Советов на основе добровольности и равноправия был образован Союз Советских Социалистических Республик — СССР.
Заключение мирных договоров, установление дипломатических и торговых отношений с рядом капиталистических государств свидетельствовали о торжестве ленинской внешней политики.
Были созданы необходимые условия для экономического, политического и культурного развития Советского государства. Появилась возможность для перевода Красной Армии и Военно-Морского Флота на мирное положение и сокращения расходов на их содержание.
Однако империалисты и изгнанные за пределы страны остатки белогвардейцев не оставляли надежды уничтожить Советский Союз и всячески готовились к этому. Выступая в декабре 1920 г. на VIII Всероссийском съезде Советов, В. И. Ленин говорил: «...кто забудет о постоянно грозящей нам опасности, которая не прекратится, пока существует мировой империализм, — кто забудет об этом, тот забудет о нашей трудовой республике»{103}. Эти слова В. И. Ленина отражают программу партии по вопросам обороны страны на весь период восстановления народного хозяйства и претворения в жизнь ленинского плана построения социализма.
После окончания гражданской войны положение на флоте было крайне тяжелым. За семь военных лет он израсходовал все свои боевые и материально-технические запасы, потерял значительную часть кораблей и баз. В годы гражданской войны десятки тысяч военных моряков, преданных делу революции, ушли с кораблей [124] на фронт, а затем оказались на партийной, советской и хозяйственной работе. Некоторые корабли были укомплектованы рядовым и командным составом на 20–40%. Корабли нуждались в капитальном ремонте; механизмы и вооружение их были изношены. Война и разруха тяжело отразились на судостроительной промышленности.
С Черного моря и с Севера интервенты при содействии белогвардейцев увели 2 линейных корабля, 3 крейсера, 10 эскадренных миноносцев, 6 подводных лодок и большое число вспомогательных судов и транспортов. Даже сохранившийся лучше других Балтийский флот представлял собой скопище безжизненных кораблей, стоявших на приколе{104}.
М. В. Фрунзе, оценивая состояние флота после гражданской войны, писал: «В общем ходе революции и... гражданской войны на долю морского флота выпали особенно тяжкие удары.
В результате их мы лишились большей и лучшей части его материального состава, лишились огромного большинства опытных и знающих командиров, игравших в жизни и работе флота еще большую роль, чем во всех других родах оружия, потеряли целый ряд морских баз и, наконец, потеряли основное ядро и рядового краснофлотского состава.
В сумме все это означало, что флота у нас нет»{105}.
Между тем для защиты страны, морские границы которой составляют две трети общей протяженности государственной границы, необходим был достаточно сильный военно-морской флот.
Страна была пока не в состоянии строить новый флот. Поэтому в первую очередь началось восстановление флота на Балтийском море, где с точки зрения защиты морских подступов потребность во флоте была наибольшей.
Большую заботу о флоте проявлял В. И. Ленин. Под его председательством в 1920–1921 гг. Совет Труда и Обороны принял ряд решений об укреплении флота, создании необходимой материальной базы. 23 октября 1920 г. после рассмотрения в Совете Труда и Обороны проекта постановления об организации специальной комиссии для восстановления Балтфлота В. И. Ленин собственноручно написал решение: «Поручить Петроградскому Совдепу и специально Комитету Обороны Петрограда обратить особое внимание на ускорение работ по восстановлению Балтфлота и согласование всех учреждений, способных помочь делу, с устранением всякой волокиты и с установлением реального надзора за быстротой и успешностью работы»{106}. Это был первый документ, положивший начало возрождению флота.
Возрождение флота
К плановой работе по восстановлению флота страна приступила после X съезда РКП(б), который специально рассмотрел вопрос о флоте и постановил: «...В соответствии с общим положением и материальными ресурсами Советской республики, принять меры к возрождению и укреплению Красного [125] военного Флота{107}. Далее съезд в своих решениях отметил, что вся работа по восстановлению и организации флота должна вестись в программном порядке. Экипажи кораблей предусматривалось комплектовать преимущественно из фабрично-заводских рабочих. Съезд потребовал укрепить флот политработниками, главным образом, из числа моряков-коммунистов, работавших в советских органах и учреждениях. Съезд также обратил внимание на необходимость проведения ряда мероприятий по реорганизации центральных военных органов и всемерного улучшения воспитательной работы среди личного состава и военно-учебного дела.
Выполняя решения X съезда РКП(б), ЦК партии 25 апреля 1921 г. принял Постановление о возвращении на флот моряков-коммунистов, занятых на работе в советских учреждениях и органах народного хозяйства. Согласно этому Постановлению в 1921–1922 гг. на флот было возвращено 1218 человек, из которых 697 направлено на Балтийский флот, 427 — на Черноморский, 84 — на Каспийскую военную флотилию и 10 человек — на Север.
Перевод Красной Армии и Флота на мирное положение по окончании гражданской войны характеризовался крупным сокращением численности Вооруженных Сил страны и их реорганизацией. К концу 1924 г. численность Вооруженных Сил сократилась с 5,5 млн. до 562 тыс. человек{108}.
Однако, сокращая армию и флот, уменьшая расходы на их содержание и этим улучшая экономическое положение Республики, Коммунистическая партия и Советское правительство, лично В. И. Ленин зорко следили за тем, чтобы не снизилась обороноспособность страны, чтобы были сохранены основное ядро армии и флота, а также их пролетарская и коммунистическая прослойка. При обсуждении судоремонтной программы в ноябре 1922 г. В. И. Ленин писал: «Весь размер судоремонтной программы должен быть сообразован (и это в состоянии сделать, конечно, только спецы) с размером того флота, который мы по политическим и экономическим причинам решаем держать у себя»{109}.
На флотах и флотилиях демобилизация военнослужащих совпала с проверкой (фильтрацией) всего личного состава после кронштадтского мятежа 1921 г. Одновременно проводилась чистка партийных рядов. В результате этих мероприятий личный состав флота за 1921 г. сократился с 87 до 41 тыс. человек, но укрепился в социальном и партийном отношении.
На флоте остро ощущался недостаток квалифицированных командных кадров. Поэтому в 1922 г. были проведены наборы в Академию Рабоче-Крестьянского Красного Флота и в училища: Военно-морское, Военно-морское инженерное и Военно-морское политическое. Среди первых слушателей Академии были К. И. Душенов, И. К. Кожанов, П. И. Смирнов, И. М. Лудри, А. П. Александров, С. Э. Столярский, а среди курсантов училищ — В. А. Алафузов, Н. Г. Кузнецов, Л. А. Владимирский, В. Ф. Трибуц, С. Г. Кучеров, Н. М. Харламов, Г. Н. Холостяков, Г. В. Жуков, Л. Н. Курников, М. А. Крупский, Ф. С. Седельников, А. С. Фролов, А. С. Бельский, [126] A. Г. Ванифатьев, И. Г. Святов, С. С. Рамишвили, К. Д. Сухиашвили, B. Г. Фадеев и многие другие, ставшие впоследствии видными военачальниками.
Собравшийся в марте 1922 г. XI съезд РКП(б) подвел итоги первого года нэпа. XI съезд партии большевиков был последним съездом, на котором присутствовал В. И. Ленин. На съезде был вновь поставлен вопрос о Красной Армии. Исходя из анализа международной обстановки, съезд признал необходимым «вести неутомимую работу по всестороннему повышению боеспособности Красной Армии». Он считал также необходимым установление стабильной численности армии и твердого бюджета на 1922 г. Это в одинаковой мере имело отношение и к флоту.
Для обсуждения первоочередных вопросов восстановления флота в начале апреля 1922 г. в Москве было созвано Первое Всероссийское совещание военных моряков-коммунистов. Совещание наметило пути реализации решений съездов РКП(б) и IX Всероссийского съезда Советов по восстановлению флота, подвело итоги проделанной работы и выработало рекомендации по строительству флота. При этом подверглись критике сторонники крупных кораблей, на строительство которых не было ни средств, ни производственных возможностей, ни людских ресурсов. Совещание указало также на то, что только взаимодействие флота с частями Красной Армии, а на флоте взаимодействие всех классов надводных кораблей с подводными лодками и морской авиацией принесет успех в бою с врагом. Детально обсуждался на совещании и вопрос об обновлении и улучшении технической и материальной части флота и морской авиации. Совещание высказалось за то, чтобы устаревшие и утратившие боевое значение корабли на Балтийском [127] и Черном морях продать на внутреннем или внешнем рынке, а вырученные средства обратить на нужды флота.
16 октября 1922 г. в Москве V Всероссийский съезд РКСМ на торжественном заседании постановил «принять шефство над Красным Военным Флотом Республики» и вручил знамя представителям Красного Флота с надписью: «Орлам революции — морякам Красного Военного Флота Республики».
Целью шефства комсомола над флотом было, во-первых, пополнение рядов флота за счет мобилизации своих лучших представителей, во-вторых, проведение пропаганды среди населения необходимости восстановления и строительства флота.
Тысячи митингов и собраний были проведены в стране в первые месяцы шефства. Комсомол привлек к флоту внимание широких масс трудящихся. В течение первого года шефства были проведены три добровольные мобилизации, в результате которых комсомол послал на флот (не считая учебных заведений) 7766 человек. Это было молодое рабочее пополнение, которое оздоровило флот в целом, укрепило его ряды.
М. В. Фрунзе, оценивая роль шефства комсомола над флотом писал: «Этот момент, безусловно, в жизни флота сыграл колоссальнейшую роль. Только с этого времени стала возможна массовая, живая созидательная работа. Тысячи комсомольского пополнения, [128] образовавшие ядро нового флота, заложили тот фундамент, на основе которого стала возможной вся дальнейшая творческая деятельность»{110}.
В 20-е годы обстановка в стране была особенно тяжелой: царили голод и разруха, было мало угля, чугуна и стали, остановились поезда на железных дорогах. Все это не могло не сказаться на темпах восстановления флота. По воспоминаниям современников, на одном из первых кораблей Балтийского флота, введенном в строй после гражданской войны, — линейном корабле «Марат» — к началу восстановительных работ машины были законсервированы, уголь собирали по кусочкам, дрова добывали по полену, освещение было керосиновым. Не лучше было положение и на других кораблях.
7 сентября 1923 г. ЦИК СССР утвердил Положение об охране границ СССР. Для охраны советских территориальных вод в 1922–1923 гг. создаются Северная, Финско-Ладожская, Черноморская, Каспийская, Амударьинская пограничные флотилии, Отряд судов Чудского озера, а затем Морская пограничная охрана на Тихом океане.
В условиях напряженной внешнеполитической обстановки в связи с экономическими трудностями в стране для оказания помощи флоту в 1923 г. по решению ЦК РКСМ, одобренному ЦК партии, с 15 по 22 января была проведена неделя Красного Флота, во время которой устраивались массовые митинги, собрания, вечера совместно с моряками и проводились сборы средств для флота. Большое мобилизующее значение по оказанию помощи флоту имело обращение М. И. Калинина к трудящимся в связи с проведением недели Красного Флота. Он писал: «Морскому флоту должен быть уделен максимум нашего внимания. Пусть каждый завод, фабрика, село, волость, город будет считать своим долгом помочь морскому флоту и быть активным участником его строительства»{111}.
На местах были созданы комиссии по содействию флоту. Кампания прошла с большим успехом. В 1923 г. только комсомольцы Петрограда передали Балтийскому флоту свыше 1500 аршин сукна, 500 пудов соли, 1100 пудов мыла, 1750 пар ботинок и крупную сумму денег. Помощь шла со всех концов страны. Трудящиеся посылали на корабли мясо, муку, крупу, мыло, папиросы, спички и т. д. Было установлено шефство отдельных государственных учреждений, предприятий, заводов и фабрик над кораблями и частями.
Проведенные партией мероприятия дали свои положительные результаты. В 1922–1923 гг. в состав действующих кораблей Балтийского флота вошли линейный корабль «Марат» (бывший «Петропавловск»), крейсер «Аврора», учебное судно «Океан» (после переименования 16 октября 1922 г. «Комсомолец»), отдельный дивизион, состоявший из 8 эскадренных миноносцев, отдельный дивизион из 9 подводных лодок, отряд траления из 20 тральщиков.
Значительные успехи были достигнуты на Черноморском флоте. В 1923 г. в его состав вошли крейсер «Коминтерн» (бывший «Память Меркурия»), эскадренные миноносцы «Незаможник» (бывший «Занте»), две подводные лодки и ряд других кораблей. [129]
Увеличилось число кораблей в Каспийской военной флотилии, частично была восстановлена Амурская военная флотилия. Однако на северных и восточных морских рубежах нашей Родины военно-морских сил еще не было и долгое время охрану территориальных вод и промыслов несли одиночные пограничные суда.
Одновременно с восстановлением корабельного состава флота велась подготовка командных кадров. Училище командного состава флота (ныне Высшее военно-морское ордена Ленина, Краснознаменное, ордена Ушакова училище имени М. В. Фрунзе) в 1922 г. было реорганизовано в Военно-морское училище закрытого типа с четырехлетним сроком обучения. Программа была рассчитана на подготовку вахтенных офицеров.
В связи с тем что Военно-морское училище стало готовить вахтенных офицеров, для совершенствования офицеров плавсостава по специальности артиллеристов, минеров, штурманов и подводников были открыты в 1923 г. Высшие курсы специалистов командного состава флота. Они сыграли важную роль в повышении квалификации кадров флота.
Летом 1922 г. из училища командного состава флота были выделены отделения механическое, кораблестроительное и электротехническое в отдельное Морское инженерное училище с пятилетним сроком обучения (ныне Высшее военно-морское инженерное ордена Ленина училище имени Ф. Э. Дзержинского). Специалистов-гидрографов готовило Военно-морское гидрографическое училище.
В 1925 г. при командном училище были организованы параллельные классы, комплектовавшиеся средним и младшим командным составом флота. Учеба в параллельных классах дала возможность личному составу флота, обладавшему практическими военно-морскими знаниями и опытом, стать полноценными, всесторонне развитыми командирами Военно-Морского Флота.
В октябре 1922 г. подготовительная школа, созданная годом раньше, была реорганизована в Военно-морское подготовительное училище, рассчитанное на 500 человек, с трехлетним сроком обучения. Подготовительное училище имело целью дать общеобразовательную подготовку рабочей и крестьянской молодежи, пришедшей на флот, с тем чтобы она могла учиться в командных и инженерных военно-морских учебных заведениях. Кроме того, были развернуты двухгодичные общеобразовательные курсы на флотах, которые давали возможность личному составу флота без отрыва от исполнения служебных обязанностей готовиться в высшие военно-морские училища.
Подготовка кадров высшей квалификации осуществлялась в Морской академии, которая с февраля 1922 г. официально называлась Военно-морской академией Рабоче-Крестьянского Красного Флота.
Для подготовки политического состава флота в сентябре 1921 г. были созданы Военно-морские политические курсы Балтфлота. В 1922 г. они были реорганизованы вначале в Центральные военно-морские политические курсы имени С. Г. Рошаля с годичным сроком обучения, а в 1923 г. — в Военно-морское политическое училище имени С. Г. Рошаля. В 1925 г. отделение старшего политсостава при этом училище было ликвидировано, а его слушатели переведены в созданную Военно-политическую академию РККА.
В 1922 г. командное училище выпустило 82 командира из 518 [130] курсантов{112}, принятых в 1918 г. Это были в большинстве своем коммунисты, преданные делу революции, прошедшие огонь фронтов гражданской войны. Среди командиров первого выпуска были бывшие матросы Балтийского флота, активные участники революции, впоследствии известные руководители в ВМФ: адмирал Г. И. Левченко, вице-адмирал И. И. Грен, контр-адмиралы К. О. Осипов, И. Д. Снитко, инженер-капитан 1 ранга Г. Г. Мидин и другие.
30 апреля 1922 г. на Балтийском флоте была одержана и другая замечательная победа на «бескровном внутреннем фронте», как отмечалось в журнале «Красный Флот» № 2 за 1922 г. К 1 мая во всех частях, на кораблях и в учреждениях Кронштадта и Петрограда была ликвидирована неграмотность среди военных моряков.
Летом 1922 г. отряд кораблей Балтийского флота впервые после гражданской войны вышел в поход, чтобы обучить личный состав совместному плаванию, несению ходовых вахт и отработке тактических приемов. Политическое значение этого похода заключалось в том, что он продемонстрировал первые результаты по укреплению морских границ нашей Родины. Осенью 1922 г. в целях проверки боевой готовности были проведены маневры Балтийского флота, которые показали хорошую для того времени боевую выучку личного состава. Были также проведены учения Черноморского флота совместно с Севастопольской крепостью и частями Красной Армии.
В 1924 г. корабли Балтийского флота (крейсер «Аврора» и учебный корабль «Комсомолец») с группой курсантов командного и инженерного училищ, а также Военно-морского подготовительного училища прошли по маршруту Кронштадт — Берген — Мурманск — Архангельск — Тронхейм — Кронштадт.
15 июля 1924 г. отряд благополучно прибыл в Берген. За время трехдневного пребывания в порту на кораблях побывали представители норвежского морского командования и рабочих организаций Бергена. Корабли посетила А. М. Коллонтай (полномочный представитель СССР в Норвегии) и вручила орден Красного Знамени курсантам Военно-морского училища А. К. Евсееву, Н. К. Моралеву, В. А. Полещуку, Ф. С. Седельникову и К. И. Сокольскому, которые проявили отвагу и героизм на форту «Павел» в 1923 г.{113}. [131]
24 августа после 47-дневного похода отряд кораблей вернулся в Кронштадт. Переход был совершен без аварий.
Еще больший интерес представляет переход посыльного судна «Воровский» в 1924 г. из Архангельске во Владивосток южным морским путем. 14 июля 1924 г. посыльное судно «Воровский» вышло из Архангельска, а 20 ноября встало на якорь во Владивостоке. За это время было пройдено свыше 13900 миль, включая плавание за Северным полярным кругом, в тропиках и умеренном поясе. Судно осталось во Владивостоке для охраны побережья Японского и Охотского морей.
Под руководством партии и правительства, при огромной помощи трудящихся нашей страны Военно-Морской Флот начал расти и крепнуть. М. В. Фрунзе в статье «Итоги и перспективы военного строительстве», опубликованной в конце 1924 г., дает следующую оценку состояния флота и перспектив его развития: «Независимо от ближайшей перспективы развития флота, Реввоенсовет твердо и незыблемо стоит на той точке зрения, что флот нам крайне необходим, что мы должны его развивать и дальше. Я недавно познакомился с положением дела в Черноморском и Балтийском флоте и вынес определенное заключение, что по части внутреннего укрепления флота дело обстоит хорошо; сравнительно с прошлым годом мы сделали гигантский шаг вперед. В отношении боеспособности, в отношении улучшения командного состава нужно констатировать, что мы достигли многого, и эти наши достижения нужно развивать и двигать дальше»{114}.
В 1925 г. в заграничное плавание вышли эскадренные миноносцы Черноморского флота «Незаможник» и «Петровский». Военно-морской флаг Страны Советов впервые был пронесен кораблями по Средиземному морю.
Появление наших военных кораблей в Норвегии, Швеции, Италии, безукоризненная организация службы и примерное поведение команд на берегу сыграли известную роль в укреплении внешнеполитических отношений нашей Родины.
Напряженной была деятельность тральных сил флотов. На Балтийском, Черном и Азовском морях тральные работы были начаты в конце 1920 г. и продолжались по 1925 г. После 1925 г. проводилось в основном контрольное траление. Флоты свою задачу выполнили, и наши суда плавали, не опасаясь подрыва на минах.
К 1924–1925 гг. внутреннее положение Советского государства значительно улучшилось. Сельское хозяйство достигло 87% довоенного уровня, крупная промышленность в 1925 г. дала около трех четвертей довоенной продукции. Необходимо было добиться сохранения высокой мобилизационной готовности страны при минимально возможной численности армии. Комиссия ЦК РКП(б) в составе М. В Фрунзе, К. Е. Ворошилова, Г. К. Орджоникидзе, А. А. Андреева, Н. М. Шверника, С. И. Гусева и других в январе 1924 г. провела обследование Красной Армии и обнаружила неподготовленность [132] армии к войне в случае ее возникновения, установила оторванность руководящего аппарата от личного состава армии.
По решению Центрального Комитета партии была проведена военная реформа. Работу по реорганизации Вооруженных Сил возглавил член Центрального Комитета РКП(б) прославленный полководец гражданской войны М. В. Фрунзе, назначенный постановлением Совнаркома 11 марта 1924 г. заместителем Председателя Реввоенсовета СССР, а с 1 апреля того же года по совместительству и начальником Штаба РККА.
На основании решения Пленума ЦК РКП(б) от 17 января 1925 г. постановлением Президиума ЦИК СССР от 26 января 1925 г. Л. Д. Троцкий был снят с постов Народного комиссара по военным и морским делам и Председателя РВС СССР. Народным комиссаром по военным и морским делам и Председателем РВС СССР был назначен М. В. Фрунзе. В новый состав Реввоенсовета СССР вошли также А. И. Егоров, С. С. Каменев, Г. К. Орджоникидзе, М. Н. Тухачевский, И. С. Уншлихт и другие.
Одним из важных мероприятий военной реформы явилось введение территориального принципа комплектования Красной Армии в сочетании с кадровым.
С реформой военной системы была перестроена вся организационная структура Вооруженных Сил, были введены в действие новые штаты. 18 сентября 1925 г. был принят закон «Об обязательной военной службе», который подтвердил классовый принцип комплектования армии и флота, установил порядок прохождения службы. На флоте устанавливался четырехлетний срок службы.
Большую роль в организационном укреплении Вооруженных Сил сыграл переход к единоначалию, осуществленный в 1924–1925 гг. Институт комиссаров, имевший исключительно важное значение в годы гражданской войны, с укреплением командных кадров и ростом партийной прослойки в армии и на флоте в прежнем виде перестал соответствовать новым условиям.
Единоначалие вводилось постепенно в двух основных формах:
1) сосредоточение в руках командира функций строевых, административных и хозяйственных. Комиссар как представитель партии нес полную ответственность за морально-политическое состояние части и руководил всей партийно-политической работой, но не выполнял контрольных функций в отношении строевой, административной и хозяйственной деятельности командира-единоначальника;
2) сосредоточение в руках командира не только строевых, административных и хозяйственных функций, но и руководства всей партийно-политической работой части, соединения.
Единоначалие на плавающих кораблях было введено в 1933 г.
В принятом на XIV съезде ВКП(б) новом Уставе партии впервые был введен специальный раздел «О парторганизациях в Красной Армии», в котором были окончательно закреплены организационные формы, права и обязанности парторганизаций в Красной Армии и на Флоте.
Работая над укреплением Вооруженных Сил, М. В. Фрунзе уделял много внимания Военно-Морскому Флоту. В строй вводились более совершенные корабли, налаживались организация службы, систематическая боевая и политическая учеба. 25 мая 1925 г. М. В. Фрунзе утвердил Устав корабельной службы.
Осенью 1925 г. эскадра Балтийского флота во главе с линейным [133] кораблем «Марат» под флагом Председателя Реввоенсовета вышла в первый большой учебный поход. Эскадра вошла в южную часть Балтийского моря и встала на якорь в Кильской бухте.
Начало строительства флота
Решающее значение в восстановлении и дальнейшем развитии флота имели исторические решения XIV съезда партии (18–31 января 1925 г.) об индустриализации страны. Социалистическая индустриализация имела целью превратить нашу страну из аграрной в промышленную, укрепить ее хозяйственную самостоятельность, независимость в промышленном отношении от капиталистического мира, а следовательно, и обороноспособность.
В ноябре 1926 г. Советом Труда и Обороны была утверждена шестилетняя программа военно-морского судостроения (1926–1932 гг.), предусматривавшая строительство 12 подводных лодок, 18 сторожевых кораблей, 36 торпедных катеров, капитальный ремонт линейного корабля «Октябрьская революция» (бывший «Гангут»), достройку крейсеров «Червона Украина», «Красный Кавказ», а также четырех эскадренных миноносцев.
Героическими усилиями советского народа и военных моряков эта программа успешно выполнялась. В 1928 г. в составе Балтийского флота было 3 линейных корабля, 2 крейсера, 12 эскадренных миноносцев, 9 подводных лодок и др. Черноморский флот имел 2 крейсера, 5 эскадренных миноносцев, 8 сторожевых катеров, 5 подводных лодок, 4 канонерские лодки, 6 торпедных катеров и другие корабли{115}. Балтийский и Черноморский флоты представляли достаточно серьезную боевую силу на своих театрах.
Успехи, достигнутые страной в области промышленности, создали все условия для завершения восстановления и модернизации кораблей советского флота. К этому времени флот имел уже в достаточном количестве подготовленные кадры. Имена старых большевиков, активных участников революции, способствовавших достижению успехов в восстановлении флота и подготовке кадров: Ф. С. Аверичкина, А. Г. Зосимова, П. И. Лукомского, И. Д. Сладкова, В. Д. Трефолева, а также руководящих деятелей флота М. В. Викторова, А. С. Гришина, Д. С. Дуплицкого, К. И. Душенова, Г. П. Киреева, И. К. Кожанова, П. И. Куркова, И. М. Лудри, Р. А. Муклевича, Г. С. Окунева, В. М. Орлова, П. А. Смирнова, большой группы офицеров старого флота: Л. М. Галлера, А. К. Векмана, Э. С. Панцержанского, Ю. Ф. Ралля, С. П. Ставицкого, Г. А. Степанова, Н. Н. Несвицкого, Б. В. Хорошхина и многих других — мы и сейчас произносим с благодарностью.
За выдающиеся заслуги в революции и гражданской войне и самоотверженную работу по восстановлению кораблей Морские силы Балтийского моря 23 февраля 1928 г. были награждены орденом Красного Знамени.
В 1929 г. на Западе разразился экономический кризис, обострилась международная обстановка. Это создавало угрозу военного нападения на нашу страну. Пришлось предпринять ряд мер по усилению ее обороны. По решению партии и правительства линейный корабль «Парижская коммуна» (в 1943 г. переименован в «Севастополь») и крейсер «Профинтерн» (в 1939 г. переименован в «Красный Крым») зимой 1929 г. совершили переход с Балтики на Черное море вокруг Европы. 22 ноября 1929 г. отряд кораблей вышел с Большого [134] Кронштадтского рейда. После короткой стоянки во французском порту Брест в полдень 7 декабря советские корабли покинули его. Неприветливо встретил их Бискайский залив: штормовой погодой, ветром, превышавшим 10 баллов, с порывами ураганной силы. Крен линейного корабля доходил до 38°, крен крейсера — до 46°, вода проникала во все помещения кораблей. Напором волны сломало волнорез линкора, шлюпки разбило и унесло за борт. Положение крейсера было еще более тяжелым.
Получив серьезные повреждения в борьбе со стихией, корабли возвратились в Брест. Французы были изумлены, увидев советские корабли. По сообщениям английских и французских газет, в эти дни в заливе погибло свыше 60 различных судов. Победив шторм, советские моряки выдержали серьезный морской экзамен. В этом была огромная заслуга командира отряда Л. М. Галлера, комиссара, члена Реввоенсовета Морских сил Балтийского моря Г. П. Киреева и флагманских специалистов, в первую очередь штурмана Н, А. Сакеллари.
После ремонта судов и отдыха команд корабли 28 декабря снова вышли в Бискайский залив и утром 9 января 1930 г. благополучно прибыли в Неаполь. Там моряки посетили великого русского писателя Алексея Максимовича Горького, который позже в очерке «Советская эскадра в Неаполе» рассказал об этой встрече. Утром 14 января 1930 г. корабли покинули Неаполь и через четыре дня вошли в Севастопольскую бухту.
В апреле 1929 г. на XVI партийной конференции был принят первый пятилетний план развития народного хозяйства СССР. Одна из задач пятилетнего плана состояла в том, чтобы создать в стране все необходимые предпосылки для максимального поднятия ее обороноспособности, технического перевооружения армии и флота.
Одновременно с разработкой пятилетнего плана развития народного хозяйства была принята и утверждена Советом Труда и Обороны пятилетняя судостроительная программа на 1928–1933 гг. Эта программа была более обширной по сравнению с программой 1926 г. и предусматривала строительство малых кораблей всех классов до эскадренного миноносца включительно. Наибольшее развитие получали [135] подводные лодки. В то же время был отремонтирован весь корабельный состав и произведена частичная модернизация линейных кораблей и эскадренных миноносцев типа «Новик». В декабре 1930 г. вступили в строй первый сторожевой корабль отечественной постройки «Ураган», затем первые шесть подводных лодок типа «Декабрист» и «Ленинец». В 1932 г. был заложен в присутствии С. М. Кирова первый лидер эскадренных миноносцев «Ленинград». Всего в годы первой пятилетки кроме катеров было начато строительство 3 лидеров, 12 сторожевых кораблей, 1 минного заградителя, 2 речных мониторов и 59 подводных лодок{116}.
В укреплении социалистического государства, в усилении военного могущества СССР империалисты видели угрозу существованию капиталистической системы. Не имея возможности открыто напасть на Страну Советов, они организовывали провокации.
Одной из самых крупных провокаций явился конфликт на Китайско-Восточной железной дороге. 10 июля 1929 г. белокитайские войска захватили КВЖД, находившуюся в совместном советско-китайском пользовании, разгромили профсоюзы и арестовали более 200 советских граждан, обслуживавших эту дорогу. Одновременно правительство Маньчжурии сосредоточило войска у советской границы.
Неоднократные протесты правительства СССР против провокационных действий и предложения правительству Китая и маньчжурским властям ликвидировать конфликт мирным путем не привели к положительным результатам. У Советского правительства осталось единственное средство — дать военный отпор провокаторам и заставить их уважать международные соглашения. Для решения этой задачи приказом Реввоенсовета СССР 6 августа 1929 г. была создана Особая Дальневосточная армия под командованием В. К. Блюхера. Ему была подчинена и Дальневосточная (Амурская) военная флотилия, которой командовал Я. И. Озолин.
Разгром китайско-маньчжурских милитаристов советские войска осуществили в период с 12 октября по 20 ноября 1929 г. Советская флотилия действовала совместно со 2-й Приамурской стрелковой дивизией. Ее ударную силу дополнял 68-й отдельный авиационный речной отряд гидросамолетов. 12 октября, войдя в р. Сунгари, советская флотилия разгромила корабли сунгарийской военной флотилии противника. Высаженные с кораблей части дивизии после упорного боя овладели городом и крепостью Лахасусу (Тунцзян). 31 октября советская флотилия подошла к Фугдину (Фуцзину), уничтожила остатки сунгарийской военной флотилии противника и высадила два стрелковых полка, которые при поддержке огня кораблей овладели городом.
Совместные действия флотилии и стрелковой дивизии были отмечены высшим командованием. Среди 59 амурцев, награжденных орденом Красного Знамени, были командующий флотилией Я. И. Озолин и командиры кораблей Ю. П. Бирин, И. Н. Никитин, П. А. Трайнин, Р. И. Яунзем, П. А. Сюбаев. Свыше 100 командиров и краснофлотцев получили ценные подарки Реввоенсовета СССР. За успешные боевые действия 23 апреля 1930 г. Дальневосточная военная флотилия была награждена орденом Красного Знамени.
22 декабря 1929 г. в Хабаровске было заключено мирное соглашение с китайскими властями, по которому КВЖД осталась за СССР. [136]
В 1931 г. японские империалисты, давно стремившиеся к установлению господства в Азии, напали на Китай, захватили Маньчжурию и стали готовиться к полной оккупации Китая и военному нападению на СССР в целях отторжения советского Дальнего Востока. Так образовался первый очаг войны.
Советский Союз стал укреплять обороноспособность Дальневосточного края. Была усилена Особая Краснознаменная Дальневосточная армия, приняты меры по укреплению береговой обороны. В апреле 1932 г. по решению партии и правительства началось формирование Морских сил Дальнего Востока, переименованных в 1935 г. в Тихоокеанский флот.
Исключительно важное значение для нашей Родины имели мероприятия партии и правительства, направленные на освоение Северного морского пути, который соединял Архангельск с Владивостоком. В 1932 г. было организовано Главное управление Северного морского пути. В этом же году ледокольный пароход «Александр Сибиряков» в одну навигацию совершил сквозной арктический переход, а через два года такой же переход, но с востока на запад совершил ледорез «Федор Литке». В 1936 г. на Дальний Восток наряду с транспортами пришли боевые корабли различных классов. К 1939 г. Тихоокеанский флот представлял собой серьезную силу. В его составе насчитывалось более 100 надводных и подводных кораблей. Вместе с войсками и авиацией он стал нашей надежной опорой обороны на Дальнем Востоке.
В 1933 г. после прихода к власти в Германии фашизма в центре Европы образовался второй очаг войны. Советский Союз не мог не реагировать на факты готовящейся агрессии, он стал укреплять обороноспособность своих западных и северных рубежей. Важным шагом в этом направлении было решение партии и правительства о создании Северной военной флотилии.
По Беломорско-Балтийскому каналу в Мурманск 5 августа 1933 г. пришли первые корабли Экспедиции особого назначения (ЭОН-1) в составе эсминцев «Урицкий» и «Куйбышев», сторожевых кораблей «Смерч» и «Ураган», подводных лодок «Декабрист» (Д-1) и «Народоволец» (Д-2). В Мурманске личному составу кораблей было объявлено, что решением правительства создается флотилия. В сентябре того же года на Север прибыли корабли ЭОН-2 в составе эсминца «Карл Либкнехт», сторожевого корабля «Гроза», подводной лодки «Красногвардеец» (Д-3). В состав флотилии вошли тральщики «Форель» и «Налим». 11 мая 1937 г. Северная военная флотилия была переименована в Северный флот.
Создание морского и океанского флота
Ввод в строй новых промышленных мощностей и создание крупного механизированного сельского хозяйства обеспечивали экономическую базу развития наших Вооруженных Сил, и в частности Военно-Морского Флота. Продолжалось быстрое наращивание подводных сил. За годы второй пятилетки было начато строительство 137 подводных лодок. Однако оперативно-тактические возможности подводных лодок того времени не позволяли считать их универсальной силой в борьбе на море. Поэтому были заложены 5 крейсеров, 4 лидера, 46 эскадренных миноносцев, 6 сторожевых кораблей, 27 тральщиков и 9 речных мониторов{117}. [137]
Общая задача военного строительства в годы предвоенных пятилеток сводилась к повышению технического уровня в основных видах вооружения.
В 1932 г. талантливым коллективом конструкторов во главе с Б. М. Малининым был создан проект подводной лодки типа «М» («малютка»). «Малютка» (XII серии), строившаяся в годы второй и третьей пятилеток, показала хорошие боевые качества во время Великой Отечественной войны.
Самым многочисленным отрядом подводных лодок были «щуки». Лодки типа «Щ» стали поступать от промышленности с 1933 г. Лодка типа «Щ» 111 серии имела следующие тактико-технические характеристики: водоизмещение 572 677 тонн, скорость надводного хода 11,5 и подводного 8,5 узла, дальность плавания 3130/112 миль, глубина погружения 90 м, вооружение — шесть торпедных аппаратов и одна 45-мм пушка.
В последующие годы промышленность начала поставлять флоту подводные лодки типа «С» (средние), которые зарекомендовали себя в ходе войны очень хорошими боевыми кораблями. Головная лодка вошла в строй в 1936 г. Одним из ее конструкторов и главным строителем был В. Ф. Критский.
Конструкторский коллектив во главе с М. А. Рудницким создал крейсерскую подводную лодку типа «К» («Катюша») водоизмещением 1500 т, надводной скоростью 22,5 узла, подводной — 10 узлов и очень сильным вооружением: 10 торпедных аппаратов, 2 орудия калибром 100 мм и 2–45 мм. Эта подводная лодка могла брать на борт мины и ставить их. Подобные большие зарубежные лодки уступали «Катюше» и в вооружении, и в скорости. Подводные лодки типа «К» отлично зарекомендовали себя в боях. После Великой Отечественной войны Краснознаменная К-21 была установлена в одной из северных гаваней как памятник мужеству и героизму подводников-североморцев.
В 1935 г. началось серийное строительство эскадренных миноносцев типа «Гневный». Головной корабль вошел в строй в 1936 г. Корабли этого типа были лучшими в мире по скорости хода и вооружению среди своего класса. В 1938 г. на Краснознаменном Балтийском флоте вошел в строй крейсер «Киров», а в 1940 г. на Черном море — крейсер «Ворошилов». В том же году на Балтике вступил в строй более совершенный крейсер «Максим Горький».
Большой вклад в развитие советского судостроения внесли выдающиеся ученые и кораблестроители А. Н. Крылов, П. Ф. Папкович, В. Л. Поздюнин, В. Ф. Попов, В. П. Костенко, Б. М. Малинин, Ю. А. Шиманский, А. П. Шершов, Н. В. Исаченков, В. Г. Власов и другие.
В годы предвоенных пятилеток значительно возросла и окрепла береговая оборона Военно-Морского Флота. Главная ударная сила береговой обороны — артиллерия была модернизирована, получила новые орудия и приборы управления артиллерийской стрельбой.
Развитие авиационной промышленности, созданной за годы Советской власти, дало возможность наращивать и совершенствовать воздушные силы. Если в 1928 г. наши Военно-Воздушные Силы состояли преимущественно из разведывательной авиации, то в 1933 г. они уже имели бомбардировочную, истребительную и минно-торпедную авиацию. [138]
Для флота были созданы оригинальные образцы поплавковых и лодочных самолетов конструкции А. Н. Туполева, Г. М. Бериева, В. Б. Шаврова, И. В. Четверикова с авиационными двигателями А. А. Микулина, В. Я. Климова, А. Д. Шевцова и других.
Кроме морских самолетов специальной постройки на флоте использовались самолеты сухопутной авиации И-15, И-16, ДБ-3 и др.
В составе авиации было мало бомбардировщиков и торпедоносцев. Стремление сделать авиацию помощником кораблей в любом морском бою привело к увлечению гидросамолетами, которые составляли более 40% военно-воздушных сил флота. Угроза нападения авиации противника на базы вызвала бурный рост истребительной авиации и зенитной артиллерии.
В 1938 г. на сессии Верховного Совета СССР партия и правительство в связи с ухудшением международной обстановки и усилением экономического и военного могущества Советского государства поставили перед народом задачу создания мощного морского и океанского флота, достойного великой Советской державы. Это решение и легло в основу разработки программы строительства ВМФ на третью пятилетку. Были заложены новые линейные корабли типа «Советский Союз», тяжелые крейсера типа «Кронштадт», легкие крейсера типа «Чапаев», эскадренные миноносцы типа «Огневой», сторожевые корабли, тральщики, малые и большие охотники за подводными лодками, торпедные катера, новая серия подводных лодок. Планировалось создание более совершенных самолетов, средств ПВО и береговой обороны.
Для реализации программы требовалось примерно десять лет. Однако в условиях начавшейся 1 сентября 1939 г. второй мировой войны нельзя было рассчитывать столь длительное время оставаться вне войны. Поэтому 19 октября 1940 г. Советское правительство постановило линейные корабли и тяжелые крейсера больше не закладывать, сосредоточить усилия на строительстве малых и средних боевых [139] кораблей и на достройке крупных кораблей с большой степенью готовности{118}. Решение о форсировании строительства легких сил имело положительные результаты. В течение первой половины 1941 г. промышленность сдала флоту легкий крейсер, 9 эскадренных миноносцев, 6 подводных лодок, 2 тральщика, 16 малых охотников за подводными лодками, 5 торпедных катеров, 15 катеров-тральщиков и 2 сетевых заградителя{119}.
Общий тоннаж флота с начала 1939 г. до 1941 г. возрос по надводным кораблем на 108718 тонн, по подводным — на 50385 тонн.
С конца 20-х годов до Великой Отечественной войны на советских верфях было заложено 533 боевых корабля (без катеров). Из них сдано флоту 312 кораблей общим водоизмещением 243,2 тыс. тонн, в том числе 4 крейсера, 7 лидеров, 30 эскадренных миноносцев, 18 сторожевых кораблей, 38 тральщиков, минный заградитель, 8 речных мониторов и 206 подводных лодок. За то же время промышленность построила 477 различных боевых катеров (сторожевых, бронированных, торпедных, охотников, тральщиков и др.). К началу войны 219 кораблей находились в постройке.
Созданные советскими судостроителями боевые корабли по своим тактико-техническим данным, особенно по вооружению, не уступали иностранным кораблям.
Техническая оснащенность Советских Вооруженных Сил, их организация потребовали подготовки квалифицированных кадров, в совершенстве владеющих этой боевой техникой и способных применять ее в условиях современного боя.
По решению партии и правительства в 30-е годы была расширена сеть военно-морских учебных заведений. С 1939 г. они были преобразованы в высшие.
Возросла роль Военно-морской академии в подготовке старшего и высшего командного состава флота и в разработке теории военно-морской науки. Академия активно участвовала в разработке уставов и наставлений для флота. Значительный вклад в разработку военно-морской науки внесли А. П. Александров, В. А. Белли, Л. Г. Гончаров, Б. П. Денисов, И. С. Исаков, Н. Б. Павлович, Н. А. Сакеллари, С. П. Ставицкий, Г. А. Степанов, А. В. Томашевич, А. В. Шталь и другие.
27 мая 1935 г. Постановлением ЦИК и СНК СССР введен новый образец Военно-морского флага вместо флага образца 1923 г.
22 сентября 1935 г. в Советских Вооруженных Силах введены воинские звания и установлен порядок прохождения службы начальствующим составом. Высшим званием для командного состава Военно-Морского Флота было установлено звание флагмана флота 1 ранга. Это звание получили начальник Морских Сил РККА В. М. Орлов и командующий Тихоокеанским флотом М. В. Викторов. Звание флагмана флота 2 ранга было присвоено командующему Краснознаменным Балтийским флотом Л. М. Галлеру и командующему Черноморским флотом И. К. Кожаиову. Заместителю начальника Морских Сил РККА И. М. Лудри, командующему Северной военной флотилией К. И. Душенову, командующему Амурской Краснознаменной флотилией И. Н. Кадацкому-Рудневу и заместителю командующего Тихоокеанским флотом Г. П. Кирееву было присвоено звание флагмана флота 1 ранга. [140]
Для усиления партийно-политической работы в армии и на флоте ЦИК и СНК СССР приняли Постановление от 10 мая 1937 г. о введении института военных комиссаров.
К 1939 г. была полностью ликвидирована территориально-милиционная система. Реорганизация армии и флота в 1939 г. была окончательно закреплена новым Законом о всеобщей воинской обязанности. Воинская служба по Советской Конституции 1936 г. стала обязательной для всех граждан без классовых ограничений. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 16 мая 1939 г. сроки действительной службы на флоте были доведены до пяти лет, в частях связи и береговой артиллерии — до четырех, в спецчастях ВМФ — до трех лет. В 1939 г. был принят новый текст военной присяги. В том же году СНК СССР и ЦК ВКП(б) постановили отмечать в последнее воскресенье июля День Военно-Морского Флота Союза ССР.
Вооружение флота новой техникой, накопленный опыт оперативно-тактической и боевой подготовки, а также развитие военно-теоретической работы на флоте создали условия для издания в 1930 г. Боевого устава Морских Сил РККА (БУ-30). Устав исходил из основных положений Полевого устава РККА (1929 г.). Дальнейшее развитие советского военно-морского искусства нашло отражение в Боевом уставе Морских Сил 1937 г. (БУМС-37). Оба устава отражали военную доктрину, в которой флот рассматривался как неотделимая составная часть Вооруженных Сил.
16 октября 1939 г. приказом Народного комиссара ВМФ был введен в действие новый Корабельный устав Военно-Морского Флота Союза ССР.
В боевых уставах и других руководящих документах большое внимание уделялось боевому использованию подводных лодок, авиации и торпедных катеров. Им отводилась роль ударных сил в наступательных операциях. Легкие силы флота должны были вести систематические боевые действия против береговых объектов, на морских сообщениях и против кораблей противника. Предусматривалось ведение операций на коммуникациях противника силами подводных лодок, авиации и надводных кораблей.
Однако, исходя из состава сил ВМФ и возможностей экономики страны, флоту ставились главным образом оборонительные задачи — действовать в прибрежной зоне, чтобы не допустить вторжения противника с моря. Важная роль при этом отводилась использованию позиционных средств борьбы, минных заграждений, созданию мощных минно-артиллерийских позиций.
В связи с развитием флота и изменением характера его задач менялась организация управления флотами и флотилиями. С 1918 г. существовал Народный комиссариат по морским делам, высшее руководство флотом и армией осуществлялось Революционным военным советом Республики. В 1924 г. центральным органом Вооруженных Сил СССР стал Народный комиссариат по военным и морским делам. В 1926 г. для руководства флотом и флотилиями создано Управление ВМС РККА и образован Главный морской штаб.
В целях дальнейшего развития Военно-Морского Флота ЦК партии и Советское правительство признали необходимым создать самостоятельный общесоюзный Народный комиссариат Военно-Морского Флота СССР. Постановление о его образовании было принято ЦИК и СНК СССР 30 декабря 1937 г. Народным комиссаром Военно-Морского Флота был назначен армейский комиссар 1 ранга П. А. Смирнов. [141]
13 марта 1938 г. Постановлением ЦК ВКП(б) и СНК СССР при Наркомате обороны были образованы Главный военный совет Рабоче-Крестьянской Красной Армии и 23 апреля 1938 г. при Наркомате ВМФ — Главный военный совет Военно-Морского Флота в составе П. А. Смирнова (председатель), Л. М. Галлера, А. А. Жданова, И. С. Исакова, Н. Г. Кузнецова, Г. И. Левченко и других. В округах, флотах и армиях Военные советы были образованы 10 мая 1937 г.
Военно-Морской Флот на страже Родины
Строительство социализма в 30-е годы проходило в напряженной международной обстановке. Пришедшая к власти в 1933 г. фашистская партия во главе с Гитлером полностью подчинила всю внешнюю и внутреннюю политику Германии задачам подготовки новой войны. В 1935 г. фашисты односторонним актом порвали Версальский мирный договор и начали гонку вооружений. В октябре 1935 г. войска другого фашистского государства — Италии без объявления войны напали на Абиссинию (Эфиопию).
1936–1939 годы характеризуются резким обострением международного положения. Реакционные круги Испании при непосредственном участии Германии и Италии и попустительстве западных держав и США подготовили фашистский мятеж. В Испании началась гражданская война, которая фактически свелась к итало-германской интервенции в целях установления ненавистного народу режима Франко.
В этих условиях Советский Союз, выполняя свой интернациональный долг, стал оказывать законному правительству Испанской Республики помощь продовольствием, медикаментами, вооружением. В Испанию среди других добровольцев направились и советские военные моряки: Н. О. Абрамов, В. А. Алафузов, Н. Е. Басистый, В. Л. Богденко, И. А. Бурмистров, А. Г. Головко, В. П. Дрозд, Н. П. Египко, И. Д. Елисеев, Н. Г. Кузнецов, Н. А. Остряков, С. С. Рамишвили и другие. В борьбе с международным фашизмом в Испании возник и развился международный антифашистский фронт.
В марте 1938 г. гитлеровской Германией была захвачена Австрия, а в марте 1939 г. — Чехословакия. К концу лета этого же года Европа оказалась накануне второй мировой войны, на очереди у германских агрессоров стояла Польша.
Политика западных держав, и прежде всего Англии и Франции, была рассчитана на то, что империалистические противоречия между ними и фашистскими государствами могут быть преодолены посредством войны против СССР.
По инициативе СССР в Москве в августе 1939 г. велись переговоры военных представителей трех государств, во время которых окончательно выяснилось нежелание Англии, Франции и Польши заключить действенное соглашение с СССР о совместной борьбе с Германией, если последняя начнет агрессивную войну. Ведя переговоры с Советским Союзом, английское правительство в то же время тайно договаривалось с германским правительством о заключении пакта о ненападении и о разделе территорий ряда государств, в числе которых был назван и Советский Союз. К тому же обстановка для Советского Союза осложнялась еще и тем, что надвигалась военная опасность и с востока, со стороны Японии. В 1938 г. японские милитаристы предприняли вооруженное нападение на советскую территорию в районе оз. Хасан, а летом 1939 г. значительные японские силы вторглись в районе р. Халхин-Гол на территорию союзной нам Монгольской Народной [142] Республики. Оба нападения были отбиты с большими потерями для японских войск.
Таким образом, Советскому Союзу грозила война сразу на двух фронтах — на западе и на Дальнем Востоке — в условиях полной политической изоляции.
Выполняя указания XVIII съезда партии не дать провокаторам втянуть Советское государство в вооруженный конфликт, Советское правительство в августе 1939 г. заключило с Германией предложенный ею пакт о ненападении.
1 сентября 1939 г. Германия напала на Польшу. Началась вторая мировая война. Неподготовленность страны и вооруженных сил к обороне, а также неспособность реакционного польского правительства поднять народ на защиту родины привели к тому, что Польша через три недели была полностью разгромлена. Советское правительство учитывало, что нельзя долго полагаться на соблюдение гитлеровцами договора о ненападении. Поэтому в интересах обороны страны нужно было воспрепятствовать продвижению фашистской армии на восток и остановить гитлеровские войска подальше от жизненных центров СССР. По решению Советского правительства 17 сентября Красная Армия перешла советско-польскую границу и взяла под свою защиту население Западной Украины и Западной Белоруссии.
18 сентября 1939 г. Днепровская военная флотилия совместно с частями Красной Армии начала продвигаться по р. Припять к Пинску. Польская флотилия, предназначавшаяся для действий в бассейне Припяти, представляла значительную военную силу, но вооруженного сопротивления нашим частям не оказала, затопив свои боевые корабли. При обследовании Припяти были обнаружены 8 мониторов, 18 бронекатеров и более 35 пароходов, барж и вспомогательных судов. Личный состав Днепровской военной флотилии при активном содействии местного населения поднял затопленные суда, в числе которых были речные мониторы «Пинск» и «Торунь», вскоре введенные в строй. 25 сентября корабли советской Днепровской военной флотилии прибыли в Пинск. Местное население радостно встретило советских моряков. Командующему флотилией были вручены ключи от Пинского военного порта.
После захвата Польши немецко-фашистская армия могла оккупировать Прибалтику, которая находилась на пути вторжения из Западной Европы в центральные области нашей страны. В сентябре — октябре 1939 г. в Москве были подписаны пакты о взаимопомощи между СССР, Эстонией, Латвией и Литвой. Этим была ликвидирована опасность использования врагом их территорий для военного нападения на нашу страну. Вместе с тем Советский Союз получил возможность перебазировать корабли и части флота в порты на восточном побережье Балтийского моря, которые замерзают лишь на короткое время.
На основе этих соглашений в октябре 1939 г. часть сил Краснознаменного Балтийского флота была перебазирована в Прибалтику. На Либаву (Лиепаю) базировался отряд легких сил, дивизион подводных лодок и отряд торпедных катеров, на Таллин — две бригады подводных лодок.
Несмотря на заключенные с Прибалтийскими государствами договоры о взаимопомощи, безопасность северо-западных областей и Ленинграда не была полностью обеспечена. Наша граница с Финляндией проходила в 32 км от Ленинграда и в 20 км от Кронштадта. Оба города могли быть обстреляны артиллерией с финского берега. Правительство [143] Финляндии, подстрекаемое поджигателями войны, превращало свою страну в плацдарм для нападения на СССР.
В октябре 1939 г. Советское правительство предложило Финляндии для обеспечения безопасности Ленинграда отодвинуть советско-финляндскую границу на Карельском перешейке на несколько десятков километров севернее. Чтобы не допустить проникновения военно-морских сил агрессивных государств в Финский залив и обеспечить выход Краснознаменному Балтийскому флоту в Балтийское море, Советский Союз обратился к правительству Финляндии с предложением уступить несколько островов в восточной части залива и сдать в аренду полуостров Ханко для создания на нем военно-морской базы. Взамен этой территории Советское правительство предлагало Финляндии вдвое большую территорию в Советской Карелии.
Предложения Советского правительства не затрагивали суверенитета Финляндии и содержали минимально необходимые требования для обеспечения безопасности северо-западных границ в условиях уже начавшейся второй мировой войны. Правительство Финляндии отклонило все наши предложения. 30 ноября 1939 г. началась советско-финляндская война.
Главный удар по противнику на Карельском перешейке наносили войска Ленинградского военного округа. Краснознаменный Балтийский флот на время военных действий был подчинен в оперативном отношении командующему войсками Ленинградского военного округа (командующий командарм 2 ранга К. А. Мерецков, члены Военного совета А. А. Жданов и корпусной комиссар А. П. Мельников). Балтийский флот, содействуя сухопутным войскам, должен был выполнять следующие задачи: нарушать морские коммуникации противника в Финском и Ботническом заливах; высаживать десанты на островах восточной части Финского залива; непосредственно поддерживать сухопутные войска.
Краснознаменный Балтийский флот (командующий флагман 2 ранга В. Ф. Трибуц, члены Военного совета А. А. Кузнецов и дивизионный комиссар М. Г. Яковенко, начальник штаба капитан 1 ранга Ю. А. Пантелеев) начал боевые действия в Финском заливе и Балтийском море одновременно с 7-й армией Ленинградского военного округа, которая вела боевые действия на Карельском перешейке.
По условиям базирования Балтийский флот был разделен на две части. Основные силы его находились в восточной части залива, решая задачу содействия наступлению Красной Армии, а подводные лодки и часть легких сил флота базировались на порты Эстонии и Латвии и имели задачу блокировать побережье Финляндии.
К этому времени кроме главной военно-морской базы — Кронштадта были сформированы Либавская военно-морская база (командир базы капитан 1 ранга А. П. Шергин) и Балтийская военно-морская база, в которую входили порты Таллин и Палдиски (командир базы капитан 1 ранга В. А. Алафузов). Флагманский командный пункт и штаб флота находились в Кронштадте.
Война началась в условиях надвигавшейся суровой зимы. До ледостава оставалось несколько недель. С замерзанием залива возможности флота содействовать Красной Армии резко сокращались.
На Карельском перешейке финны при помощи империалистов Англии, Франции, Бельгии и других капиталистических стран создали сильно укрепленную оборону глубиной до 100 км — так называемую линию Маннергейма. [144]
С началом войны основные силы финского флота базировались на Турку и охраняли морские сообщения между Швецией и Финляндией. Часть легких сил флота базировалась на Котку и имела своей задачей затруднить действия наших крупных надводных кораблей и создать напряженную обстановку в восточной части Финского залива.
К началу боевых действий финский флот поставил несколько минных заграждений на подходах к шхерам и базам в Финском заливе. В ходе войны им были поставлены минные заграждения в проливе Южный Кваркен, у Або-Аландских островов, а также у побережья Эстонии в районе мыса Юминда и у входа в Палдиски.
В первые дни войны Краснознаменный Балтийский флот высадил небольшие десанты и занял острова в восточной части залива. После занятия островов основной задачей Краснознаменного Балтийского флота в восточной части Финского залива оставалось содействие Красной Армии.
Части 7-й армии, наступавшие вдоль побережья Финского залива, 3 декабря подошли к бывшему русскому форту Ино и встретили на этом рубеже упорное сопротивление противника. Канонерские лодки «Сестрорецк», «Кронштадт», «Красная Горка» и тяжелые батареи фортов своим огнем оказали помощь сухопутным частям, нанеся удар во фланг оборонявшемуся противнику.
Флот готовился к высадке десанта в Выборгском заливе. Корабли эскадры и авиация систематически наносили удары по береговой обороне в районе Выборгского залива в целях ее ослабления. Главным объектом этих ударов были батареи береговой артиллерии на островах Бьёркё и Торсари, особенно 254-мм батарея Сааренпя, которая придавала устойчивость всему правому флангу линии Маннергейма. В качестве передового отряда десанта были подготовлены три батальона моряков.
Ледовая обстановка становилась все сложнее, 18 декабря кромка сплошного льда достигла меридиана Шепелевского маяка. В этот день эскадра под командованием флагмана 2 ранга Н. Н. Несвицкого во главе с линейным кораблем «Октябрьская революция» (командир корабля капитан 2 ранга Д. Д. Вдовиченко) вышла с помощью ледокола из Кронштадта для очередного удара совместно с авиацией по береговым батареям. В результате обстрела кораблей и атак самолетов 254-мм батарея Сааренпя была подавлена: связь батареи нарушена, орудие № 1 засыпано землей, остальные орудия выведены из строя. На следующий день батарея могла вести огонь только из одного орудия. 19 декабря линейный корабль «Марат» (командир корабля капитан 1 ранга С. Ф. Белоусов) и 13 других кораблей эскадры и авиация КБФ на длительное время заставили замолчать береговые батареи на островах Бьёркё и Торсари.
Таким образом, 18 и 19 декабря были созданы благоприятные условия для высадки десанта. Но из-за обстановки, сложившейся на сухопутном фронте, высадка десанта откладывалась.
Силы Краснознаменного Балтийского флота, базировавшиеся в Эстонии и Латвии, с началом войны были развернуты для действий на морских сообщениях противника. В то же время они должны были не допустить проникновения крупных вражеских военно-морских сил в Финский залив, а также уничтожить два броненосца береговой обороны финского флота.
Потопить финские броненосцы должна была авиация флота, которой командовал комбриг В. В. Ермаченков, но, так как броненосцы [145] не выходили из шхер и были тщательно замаскированы, уничтожить их не удалось.
Для действий на морских сообщениях в Балтийском море и устье Финского залива первоначально были развернуты корабли отряда легких сил, которым командовал капитан 1 ранга Б. П. Птохов, и подводные лодки 1-й и 2-й бригад под командованием капитанов 1 ранга К. М. Кузнецова и Д. М. Косьмина{120}. Подводные лодки занимали позиции ближе к шхерам противника. Эскадренные миноносцы находились в базах в готовности выйти в море по данным разведки.
10 декабря советские подводные лодки Щ-322 под командованием капитан-лейтенанта В. А. Полещука, Щ-323 под командованием старшего лейтенанта Ф. И. Иванцова и С-1 под командованием капитан-лейтенанта А. В. Трипольского потопили три транспорта. Вскоре было установлено, что торговые суда Финляндии прекратили плавание в открытой части моря. Их движение было ограничено Ботническим заливом и внутренними шхерными фарватерами. Только один финский транспорт «Айво» был задержан в Финском заливе эскадренным миноносцем «Грозящий» и отведен в Палдиски.
В конце декабря четыре советские подводные лодки форсировали пролив Южный Кваркен и вошли в Ботнический залив. Им пришлось действовать в сложных условиях, когда кромка льда проходила в 10–15 милях от берега. Наибольшего успеха добилась подводная лодка Щ-311 под командованием капитан-лейтенанта Ф. Г. Вершинина. Позиция этой лодки находилась на наиболее оживленной трассе движения транспортов. 28 декабря ночью, находясь в надводном положении, лодка обнаружила транспорт водоизмещением около 4 тыс. тонн, который без огней шел к берегам Финляндии. Подводная лодка открыла артиллерийский огонь. Транспорт, получив несколько попаданий, увеличил ход и пытался уйти в битый лед, но лодка продолжала преследование во льдах и артиллерийским огнем потопила его. Через четыре часа в том же районе она встретила и потопила еще один транспорт.
5 января во время густого снегопада Щ-311 обнаружила транспорт, груженный бочками, по-видимому, с горючим. Ввиду того что транспорт находился вне зоны блокады, командир лодки решил выждать, пока тот войдет в блокируемую зону. На транспорте заметили лодку. Он изменил курс и увеличил ход, пытаясь скрыться в снежном заряде, но подводная лодка погналась за транспортом и через два часа потопила его артиллерийским огнем.
За успешные боевые действия подводная лодка Щ-311 была награждена орденом Красного Знамени. Командиру лодки капитан-лейтенанту Ф. Г. Вершинину было присвоено звание Героя Советского Союза, а весь личный состав ее был награжден орденами и медалями{121}.
На морских сообщениях в Ботническом заливе подводные лодки действовали с конца декабря до 16–18 января, т. е. до тех пор, пока пролив Южный Кваркен не покрылся таким толстым льдом, что они с трудом могли его преодолевать. Последними из Ботнического залива благополучно возвратились в Либаву подводные лодки С-1 и Щ-324. [146]
При этом Щ-324 (командир капитан-лейтенант А. М. Коняев) была вынуждена форсировать Южный Кваркен в подводном положении подо льдом.
В декабре сухопутные силы перенесли свои действия непосредственно на лед. Сухопутный фронт как бы увеличился и протянулся от левого фланга 7-й армии на запад до о. Гогланд. Этот «ледовый» участок фронта был поручен флоту. Для его обороны и действий на льду флот сформировал особую стрелковую бригаду и пять стрелковых батальонов.
Для прикрытия фланга и тыла 7-й армии от ударов со стороны залива был сформирован береговой отряд сопровождения в количестве более 1500 человек с танками и артиллерией под командованием комбрига Н. Ю. Денисевича и батальонного комиссара В. М. Гришанова. В береговой отряд сопровождения вошли добровольцы с различных кораблей и частей, подавшие рапорты с просьбой о посылке их на передовые позиции. Командиры и политработники, партийные и комсомольские организации сумели объединить этих людей в слаженную боевую часть и мобилизовать их на боевые действия. Участвуя в боях на льду Финского залива и в лесах Карельского перешейка, краснофлотцы и командиры отряда показали себя храбрыми и отважными бойцами.
Части Красной Армии на Карельском перешейке к началу февраля 1940 г. закончили подготовку к операции по прорыву главной полосы обороны противника. Атака линии Маннергейма началась 11 февраля 1940 г. Главный удар Красная Армия должна была нанести на выборгском направлении. Частям Красной Армии помогали военно-воздушные силы флота, береговая артиллерия и стрелковые части береговой обороны. Особое значение имели действия военно-воздушных сил флота на сухопутном направлении, так как численность финской авиации и зенитной артиллерии возрастала за счет техники, поступавшей от западных государств. Англия, Франция и Швеция в течение войны прислали [147] в Финляндию 500 самолетов, 100 зенитных и 75 противотанковых пушек, большое количество боеприпасов и много других военных материалов{122}. За время войны авиация Краснознаменного Балтийского флота произвела более 16 тыс. боевых самолето-вылетов, из которых лишь незначительная часть для действий по морским объектам.
29 февраля группу самолетов под командованием старшего лейтенанта Ф. Н. Радуса, возвращавшуюся после бомбового удара по станции Коувола, атаковали истребители противника. В результате воздушного боя один вражеский истребитель был сбит, один наш бомбардировщик получил повреждения и был вынужден сесть на территории противника. Тогда старший лейтенант Ф. Н. Радус под прикрытием своего звена блестяще посадил колесный самолет между ледяными торосами и, сняв экипаж и вооружение с подбитого самолета, благополучно взлетел и привел группу на аэродром. За этот геройский поступок, являющий собой пример лучшей традиции русских воинов выручать товарища в бою, Ф. Н. Радус был удостоен звания Героя Советского Союза.
Командир истребительной эскадрильи старший лейтенант И. Д. Борисов первым открыл счет сбитым вражеским самолетам. Над вражеской территорией огнем зенитной артиллерии его самолет был подбит и загорелся. Отважный летчик не дрогнул — он бесстрашно направил пылающую машину на батарею противника, уничтожил ее, но сам погиб. За этот подвиг И. Д. Борисов был удостоен звания Героя Советского Союза.
Много славных боевых дел совершили летчики Балтики: три авиационные эскадрильи были награждены орденом Красного Знамени. 17 наиболее отличившихся летчиков удостоены звания Героя Советского Союза, среди них В. И. Раков, Н. А. Токарев, А. И. Крохалев, Г. П. Губанов, И. И. Волосевич, А. А. Губрий и другие.
К началу марта войска Красной Армии подошли к третьей оборонительной полосе противника и стали готовиться к ее прорыву и штурму Выборга. На последнем рубеже противник оказывал особенно упорное сопротивление. Командование Красной Армии приняло решение совершить глубокий обход этого рубежа по льду Выборгского залива, одновременно нанося удар с фронта. Краснознаменный Балтийский флот демонстративными действиями семи лыжных батальонов в районе побережья от Ристниеми (в Выборгском заливе) до Котки (на фронте 80 км) должен был сковать силы противника и отвлечь на себя его резервы.
Два батальона действовали с Бьёркского архипелага в направлении мыса Ристниеми, три батальона — с островов Сескар и Лавенсари в направлении островов Киускери и Куовари и два батальона — со. Гогланд в направлении о. Хапасари.
Батальоны, совершив тяжелый ночной переход по льду, на рассвете 4 марта подошли к объектам, намеченным для атаки. Два батальона, наступавшие на мыс Ристниеми, были встречены сильным артиллерийским и ружейно-пулеметным огнем, залегли около берега и весь день вели бой.
Особый батальон моряков, которым командовал капитан Б. М. Гранин, и 111-й лыжный батальон, преодолев полосу заградительного огня пяти батарей, после 45-минутного боя заняли острова Киускери и Куовари. В то же время 3-й батальон особой стрелковой бригады [148] под командованием капитана В. В. Сорокина с боем занял острова Хуовари и Питкялуото. Противник сосредоточил артиллерийский огонь по этим островам, а его авиация два часа наносила по ним бомбово-штурмовые удары. Финны подтянули сюда свои пехотные части. Таким образом, демонстрация удалась настолько, что противник принял ее за настоящее наступление.
В советско-финляндской войне 1939–1940 гг. принимали участие также Ладожская военная флотилия и Северный флот.
По своему составу флотилия была слаба и не могла полностью решать задачи содействия приозерным флангам Красной Армии. К началу войны Нева покрылась льдом, и попытка усилить флотилию за счет кораблей Краснознаменного Балтийского флота не удалась. Тем не менее корабли и авиаэскадрилья Ладожской военной флотилии оказывали посильное содействие приозерным частям Красной Армии, решая задачи артиллерийской поддержки, воинских перевозок и прикрытия фланга от ударов озерных сил противника.
Наши северные районы находились под угрозой нападения со стороны не только финских военно-морских сил, но и военно-морских сил других государств, подстрекаемых к войне против СССР. Поэтому оборона советского Заполярья была одной из главных задач молодого Северного флота (командующий флагман 2 ранга В. П. Дрозд, члены Военного совета бригадные комиссары Н. М. Кулаков и Ф. Г. Масалов, начальник штаба капитан 1 ранга И. Ф. Голубев-Монаткин).
Близость к Кольскому полуострову военного порта и базы Финляндии Петсамо создавала опасность внезапного нападения на Мурманск и базу Северного флота Полярное, а также угрозу нашим морским сообщениям. Поэтому части Красной Армии при артиллерийской поддержке кораблей Северного флота заняли район Петсамо. Затем туда было перевезено около 30 тыс. человек, большое количество техники, боеприпасов и других грузов. Войска должны были в случае затягивания войны начать наступление в глубь Финляндии. Северный флот, обороняя район Петсамо, установил береговые батареи, на подходе к базе выставил минное заграждение, а еще мористее — дозор надводными кораблями и подводными лодками.
К началу марта финская армия была разгромлена, но Советский Союз не преследовал захватнических целей и первым предложил заключить мирный договор. 13 марта 1940 г. был подписан советско-финляндский договор, по которому к СССР отходили весь Карельский перешеек с г. Выборг, ряд островов в Финском заливе, часть полуостровов Рыбачий и Средний и северное побережье Ладожского озера. Кроме того, Финляндия сдала в аренду Советскому Союзу полуостров Ханко для создания на нем военно-морской базы в целях обороны входа в Финский залив.
К середине 1940 г. улучшилась обстановка и в Прибалтике. В Литве, Латвии и Эстонии народные массы выступили против буржуазных правительств, проводивших антисоветскую политику. В июле 1940 г. были проведены демократические выборы в сеймы Литвы, Латвии и в Государственную думу Эстонии. Вновь избранные парламенты обратились к Советскому правительству с просьбой о приеме Литвы, Латвии и Эстонии в Союз Советских Социалистических Республик. Верховный Совет СССР удовлетворил просьбу и принял Литву, Латвию и Эстонию в состав Союза Советских Социалистических Республик.
В июне 1940 г. Бессарабия воссоединилась с Молдавской, а Буковина — с Украинской Советской Социалистической Республикой. [149]
Для обороны воссоединенных областей в 1940 г. на р. Дунай была создана Дунайская флотилия, в состав которой вошли некоторые корабли Днепровской военной флотилии и Черноморского флота.
Воссоединение Прибалтики и Бессарабии с Советским Союзом значительно улучшило оборону морских рубежей на Балтийском и Черном морях.
Накануне великих испытаний
В течение 1940 г. и первой половины 1941 г. опасность империалистической агрессии на Советский Союз быстро нарастала.
В апреле 1940 г. Германия захватила Данию и Норвегию; в мае перед Германией капитулировали Голландия и Бельгия, а 22 июня — Франция. После этого Германия стала направлять свою военную машину на восток, маскируясь шумом о подготовке вторжения на Британские острова (операция «Морской лев»).
В октябре 1940 г. немецкие войска вступили в Румынию, а итальянские — в Грецию. В апреле 1941 г. немецко-фашистские войска захватили Югославию.
В этих условиях Советское правительство провело ряд дипломатических, экономических и военных мероприятий, чтобы подготовить страну к обороне.
В итоге выполнения трех пятилеток страна превратилась в могучую индустриальную державу, добилась полной экономической независимости. В 1940 г. в СССР было выплавлено чугуна 14,9, стали 18,3 млн тонн, добыто угля 165,9 и нефти 31,1 млн тонн.
К лету 1941 г. на востоке страны была создана мощная военно-промышленная база. Здесь находилась почти пятая часть всех военных заводов страны. Небольшая военно-промышленная база была организована и на Дальнем Востоке. Были созданы государственные резервы и мобилизационные запасы. Так, запасы продовольствия могли удовлетворить шестимесячную потребность Вооруженных Сил. За последние полтора года перед войной общая стоимость материальных резервов возросла почти в два раза (с 4 до 7,6 млрд руб.). Осуществлялась военно-мобилизационная подготовка промышленности. На ряде заводов были созданы специальные оборонные цеха. Все крупные предприятия имели планы выпуска военной продукции. В районах, близких к государственной границе, была расширена дорожная сеть, построены новые подъездные пути.
Численность Советских Вооруженных Сил увеличилась с 1,4 млн человек в 1937 г. до 5 млн человек к началу войны. За два предвоенных года было сформировано 125 новых дивизий, почти удвоено количество авиационных полков, за три года в строй вступило свыше 265 новых боевых кораблей.
В октябре 1940 г. была пересмотрена судостроительная программа в целях ускорения строительства малых и средних кораблей. В то же время командование торопилось с созданием новых баз, аэродромов, береговой обороны.
В августе 1940 г. Президиум Верховного Совета СССР издал Указ «Об укреплении единоначалия в Красной Армии и Военно-Морском Флоте». Институт военных комиссаров, введенный в 1937 г., отменялся.
В техническом отношении и по уровню боевой подготовки флот был готов к решению основных боевых задач по обороне нашей Родины. В морально-политическом отношении его личный состав был тоже подготовлен к суровым испытаниям войны. [150]
Весной 1941 г. командования флотов с большим беспокойством следили за нарастанием угрожающей обстановки на морских театрах и доносили об этом в Москву. В мае были приняты меры по повышению боевой готовности флотов. В связи с неясной и тревожной обстановкой, в частности в связи с объявлением Финляндией мобилизации, Военный совет Северного флота в 18 часов 30 минут 18 июня повысил боеготовность кораблей и частей. Началась подготовка подводных лодок к выходу в море.
19 июня Народный комиссар ВМФ адмирал Н. Г. Кузнецов приказал всем флотам перейти на боевую готовность №2. Это мероприятие проводилось как учебное и не вызвало тревоги у личного состава. По-прежнему шла боевая подготовка, и только планы учений несколько сдвинулись.
Сложность обстановки беспокоила и других военачальников. 20 июня в Полярное прибыли командующий 14-й армией генерал-лейтенант В. А. Фролов и начальник штаба полковник Л. С. Сквирский, которые договорились с командованием Северного флота об усилении обороны мурманского направления. Командующий армией решил выдвинуть на это направление кроме имевшейся там 14-й дивизии еще и 52-ю дивизию. Флот должен был обеспечить перевозку войск в Западную Лицу.
19 июня Черноморский флот после окончания совместного с войсками Одесского военного округа учения возвратился в Севастополь. Но немногим морякам посчастливилось уволиться с кораблей на берег — флот продолжал оставаться в повышенной боевой готовности (№2).
В ночь на 22 июня 1941 г. сигнально-наблюдательные посты на острове Нарген (Найссар) доложили о пяти силуэтах неопознанных кораблей на подходе к Таллину, шедших без положенных для мирного времени судовых огней. Одновременно воздушная разведка обнаружила неизвестные суда в устье Финского залива. Командующий Краснознаменным Балтийским флотом вице-адмирал В. Ф. Трибуц доложил об этом Народному комиссару Военно-Морского Флота.
В эту ночь на всех командных пунктах флотов была напряженная обстановка. Около полуночи пришло приказание Народного комиссара Военно-Морского Флота привести флоты и флотилии в полную боевую готовность (№ 1). Моряки были вызваны с берега на корабли и в части, военно-морские базы затемнены.
Около 3 часов 15 минут находившийся на командном пункте в Севастополе начальник штаба Черноморского флота контр-адмирал И. Д. Елисеев получил первое донесение о том, что неизвестные самолеты приближаются к Севастополю. Зенитные батареи базы и кораблей своевременно и дружно открыли огонь по самолетам, которые с большой высоты сбросили на парашютах магнитные мины. Один самолет был сбит. Две мины упали на берег и взорвались.
Командующий флотом вице-адмирал Ф. С. Октябрьский о нападении германской авиации сразу же доложил по телефону в Москву. Это был первый доклад высшему командованию и правительству о вероломном нападении фашистской Германии на СССР.
Примерно так же началась война и для других наших флотов. По сигналу из Москвы они сумели подготовиться к отражению нападения врага. Сброшенные самолетами мины были обнаружены и в основном вытралены. Заминировать наши базы противнику не удалось.
Таким образом, внезапное нападение вооруженных сил фашистской Германии на Советский Союз на морских театрах не достигло [151] цели. Все флоты были своевременно приведены в боевую готовность, успешно отразили первый удар противника и развернули активные боевые действия.
«...Начиная с 1939 года (с момента заступления Н. Г. Кузнецова на пост Наркома ВМФ) штабы ВМФ на всех уровнях стали разрабатывать и настойчиво отрабатывать трехступенчатую систему оперативных готовностей, что позволило 19 июня 1941 года по сигналу из Москвы перейти на готовность № 2, и благодаря этому флоты были способны в любой момент по соответствующему приказу быстро перейти на готовность № 1», — вспоминает вице-адмирал Г. Г. Толстолуцкий{123}.
За двадцатилетний период между гражданской и Великой Отечественной войнами был воссоздан Советский Военно-Морской Флот, восстановлены старые и построены новые корабли различных классов, создана заново морская авиация, усовершенствована и усилена береговая оборона, подготовлены командные, политические и административно-технические кадры. Эту трудную задачу советский народ решил под руководством Коммунистической партии на базе индустриализации страны и коллективизации сельского хозяйства в условиях сложной международной обстановки, когда наша Родина была единственной страной социализма в капиталистическом окружении.
Советская военная наука, основанная на марксистско-ленинской теории, правильно определила характер современных войн, а следовательно, и задачи строительства флота, его боевой подготовки.
Партия и Советское правительство много труда и забот вложили в создание морской мощи страны. Все это не пропало даром. Флот оправдал надежды советских людей, он стал верным стражем наших морских рубежей. [152]