Книга «Воздушная мощь — решающая сила в Корее» написана в целях восхваления мощи американского оружия, используемого для угнетения других народов, оправдания варварских действий американской авиации в Корее, а также защиты взглядов командования ВВС США на оперативно-тактическое применение авиации.

Книга представляет собой сборник статей, написанных в основном непосредственными участниками воздушной интервенции, в которых они, каждый со своей позиции, описывают боевые действия ВВС США в Корее.

Авторы статей при освещении вопросов широко используют всевозможные лазейки для скрытия разбойничьего характера действий авиации. Они уклоняются от объективного анализа и оценки действий авиации корейской Народной армии, пытаются выдать лживые сведения за достоверные и искажают условия вступления в войну и деятельность китайских народных добровольцев. Они умышленно избегают показывать недостатки работы штабов и ошибки летного состава, свидетельствующие о низком уровне боевой подготовки и неумелом руководстве оперативно-тактических органов. Правдивое изложение этих вопросов невыгодно авторам этой книги, так как оно вскрывает истинные цели интервенции и варварские действия американской авиации против корейского народа.

Несмотря на тенденциозное и одностороннее изложение событий, книга содержит много поучительных сведений из области боевой деятельности ВВС США после второй мировой войны. И хотя в книге сквозит неприкрытое стремление ее авторов к преувеличению успехов американской авиации, все же она может быть интересна для военного читателя, который найдет в ней еще не публиковавшиеся в СССР сведения по применению одного из наиболее острых орудий американской агрессии.

Американская военная интервенция в Корее началась 25 июня 1950 года. В этот день лисынмановская армия, поощряемая американскими империалистами, вероломно напала на Корейскую Народно-Демократическую Республику. Началась освободительная война корейского народа против иностранных интервентов и лисынмановской клики. Война была жестокой и тяжелой для героического корейского народа. Это была не обычная война между двумя капиталистическими государствами за очередной раздел сфер влияния, а война немногочисленного героического народа, отстаивавшего свою свободу и независимость в борьбе против крупнейшей и наиболее хищной империалистической державы.

Военные действия, развязанные кликой Ли Сын Мана против Корейской Народно-Демократической Республики, были подготовлены с полного одобрения и при прямом содействии правительства США. Сейчас достоверно известно, что с этой целью еще за несколько лет до начала [6] интервенции началось создание южнокорейской армии, с помощью которой предполагалось захватить всю Корею и подчинить корейский народ американскому капиталу. Поэтому сразу же после оккупации Южной Кореи в 1945 году при американской военной администрации был сформирован департамент национальной обороны, который был призван заложить основы для формирования южнокорейской армии и военно-морского флота. Почти в то же время военная администрация приступила к подготовке офицерского состава, используя для этого корейцев, служивших в японской и гоминдановской армиях. Несколько позже, а именно в 1947 году, в Южную Корею стали прибывать в большом количестве американские военные советники и поступать значительные партии американского вооружения и снаряжения. В июле 1949 года в Южной Корее, по указке американцев, был принят закон о всеобщей воинской повинности, после чего лисынмановское правительство немедленно обратилось к США с просьбой о предоставлении кредитов для создания 400-тысячной армии.

Подготовка к войне шла не только по Линии создания многочисленной армии. Южнокорейские войска под руководством американских советников начали провоцировать пограничные инциденты и открыто нарушать 38-ю параллель с целью захвата отдельных рубежей на территории Северной Кореи. Количество пограничных инцидентов резко возросло после ухода советских войск из Северной Кореи. Этот шаг советского правительства американцы еще в то время расценили с точки зрения проводимой ныне политики «вакуума» и использовали его для усиления провокационной деятельности, полагая, что они могут это делать безнаказанно.

Политическим актом, ускорившим нападение на Северную Корею, были выборы в так называемое национальное собрание. Эти выборы являлись затеей американцев и проводились с целью укрепления власти и пошатнувшегося авторитета южнокорейского «правительства», против которого в то время усилилась оппозиция не только среди народа, но и среди правых партий. Кроме того, эти выборы должны были отвлечь внимание от мероприятий по подготовке агрессии против Корейской Народно-Демократической Республики.

Как известно, несмотря на предпринятые меры принуждения и насилия, выборы фактически провалились, еще раз показав, что лисынмановское правительство не имеет доверия народа и держится на американских штыках.

Неблагоприятная политическая обстановка внутри страны и все возрастающее недовольство народа вынудили реакционные круги США и южнокорейскую реакцию ускорить подготовку и само нападение на Корейскую Народно-Демократическую Республику.

Агрессивные круги США были чрезвычайно сильно заинтересованы в развязывании, а впоследствии и затягивании войны в Корее, так как она сулила им большие прибыли. По официальным данным, только за первый год войны эти прибыли составили более 20 млрд. долларов.

Интервенция США в Корее не являлась изолированным актом агрессии. Она была звеном реакционной политики США, направленной на развязывание новой войны. Интервенция в Корее разоблачила США как злейшего врага мира, как агрессора, нарушающего элементарные нормы международного права. Корея была нужна США прежде всего как плацдарм против Советского Союза и Китайской Народной Республики.

В пятой, заключительной части этой книги, озаглавленной «Взгляд на будущее в свете прошлого», автор говорит о главной цели интервенции [7] совершенно откровенно. Жалуясь на наличие некоторых ограничений, не позволявших расширить искусственно созданный конфликт, он сожалеет о том, что войну не удалось перенести на территорию Китайской Народной Республики и втянуть в нее также Советский Союз. «Самое худшее, — пишет он, — заключалось в том, что Объединенным Нациям так и не удалось схватиться с их настоящим врагом — СССР».

На заседании Совета Безопасности 11 сентября 1950 года советский представитель заявил: «Делегация Советского Союза в Совете Безопасности по поручению Правительства СССР на основе фактов и общепринятого международного определения показала и доказала, что правительство США совершило грубый акт агрессии в отношении корейского народа и является агрессором».

Осуществление своего агрессивного плана американцы первоначально думали возложить на лисынмановские войска. Они были уверены, что лисынмановская армия достаточно сильна, чтобы разгромить корейскую Народную армию и оккупировать Северную Корею. Предполагалось, что американцы окажут им помощь лишь с воздуха и с моря.

19 мая 1950 года руководитель американской администрации по оказанию помощи Корее Джонсон заявил в конгрессе США о том, что южнокорейская армия полностью подготовлена к войне. Он сказал, что 100-тысячная армия Ли Сын Мана, имеющая хорошее вооружение и снаряжение, закончила полный курс подготовки под руководством американских офицеров и может приступить к боевым действиям в любое время.

Примерно в это же время Корею посетил бывший тогда советником госдепартамента Джон Фостер Даллес, который выступил в так называемом национальном собрании Южной Кореи с пространной речью, восхваляя в ней военные планы лисынмановского правительства. Он заверил, что США окажут всяческую поддержку Южной Корее.

Оценка мощи лисынмановской армии, данная представителями американского правительства, впоследствии не подтвердилась. При первой же попытке нарушить 38-ю параллель южнокорейские войска потерпели поражение и были обращены в поспешное бегство. Столь непредвиденное изменение обстановки вызвало в США сначала замешательство, а затем вынудило перейти к открытой военной интервенции.

Американская агрессия была рассчитана на решение войны молниеносным ударом. Эти расчеты основывались, во-первых, на том. что США надеялись создать коалицию и организовать «крестовый поход» своих сателлитов против корейского народа; во-вторых, они основывались на превосходстве американского оружия и, наконец, на предполагавшейся слабости корейской Народной армии. Американцы считали, что им удастся с первого удара опрокинуть корейскую Народную армию и открыть дорогу к беспрепятственному продвижению в глубь страны.

Войну было решено начать внезапным и вероломным ударом сухопутных войск с последующим быстрым продвижением их на север. Авиация должна была нанести удары по объектам в тылу и поддержать боевые действия наземных частей с воздуха. Таким образом, в момент нападения на стороне интервентов был ряд существенных преимуществ. Первое из них заключалось во внезапности нападения.

С целью создания видимости совместных действий под флагом Объединенных Наций американцы заставили некоторых своих сателлитов прислать в Корею воинские части и подразделения. При этом они воздействовали на своих партнеров различными мерами экономического и политического характера. Откровенная наглость диктата американских империалистов в отношении других капиталистических стран нашла [8] свое выражение в поправке сената к закону, принятому американским конгрессом в августе 1950 года. Эта поправка гласила, что ни одна страна, включенная в сферу действия пресловутого «плана Маршалла», не получит «помощи», если она не окажет поддержки американской интервенции в Корее «путем предоставления вооруженных сил, материалов или услуг».

Вследствие внезапного нападения интервентам удалось создать общий численный перевес над корейской Народной армией. Наиболее значительным было численное превосходство авиации интервентов. Так, например, в книге «Военно-воздушные силы США», написанной американским журналистом А. Броффи (стр. 188), указывается, что «В начале войны в Корее в состав ВВС США Дальневосточной зоны входили 5–, 13–, и 20-я воздушные армии и командование материально-технического обеспечения ВВС США Дальневосточной зоны. А когда в июле 1953 года война закончилась, в состав ВВС США Дальневосточной зоны, кроме этих соединений, входили воздушная армия ПВО в Японии, бомбардировочное авиационное командование ВВС США Дальневосточной зоны, 315-я авиационная дивизия и 417-я инженерно-строительная бригада».

К концу 1953 года, по заявлению командующего ВВС США Дальневосточной зоны генерала Уэйлэнда, опубликованному в журнале «Интеравиа» от 15 января 1954 года, американская авиация была увеличена более чем в два раза (с 8 до 20 авиационных крыльев) и имела на вооружении свыше 2400 самолетов и 180000 человек личного состава. В то же время Корейская Народно-Демократическая Республика, по признанию генерала Уэйлэнда, имела всего лишь 150 устаревших самолетов, которые не представляли собой сколько-нибудь серьезной боевой силы.

Для того чтобы убедиться, насколько надумана и фальшива была вывеска Объединенных Наций, под прикрытием которой выступали американцы, достаточно указать на цифры, приведенные генералом Уэйлэндом в данной книге (стр. 34). Вот что они говорят: «Общая численность войск ООН в Корее составляла 267000 человек, из них 130000 человек приходилось на долю вооруженных сил США, 127000 — на долю южнокорейской армии и остальные 10000 человек представляли вооруженные силы других государств — членов ООН».

Следовательно, по признанию самих американцев, численность их вооруженных сил в Корее превышала даже численность войск Ли Сын Мана, а войска других стран составляли менее 4 процентов.

Вторым важным преимуществом американцев было то, что боевые действия в Корее велись на сравнительно узком, гористом полуострове, окруженном с трех сторон водами Японского, Восточно-Китайского и Желтого морей. Такой характер театра военных действий создавал большую уязвимость флангов корейской Народной армии с моря и сокращал протяженность фронта возможного развертывания боевых действий до 200–250 км. Сильно пересеченный характер местности и слаборазвитая система транспорта очень ограничивали возможности маневрирования.

Эти обстоятельства были выгодны интервентам, обладавшим крупными силами авиации и флота, которые они использовали для обеспечения себе господства на море и в воздухе, давшие в их руки важные военные преимущества и позволившие им:

бесперебойно производить перевозки войск и предметов снабжения морем и по воздуху;

свободно осуществлять маневр силами флота с целью проведения морских десантных операций и оказания поддержки войскам с моря; [9]

широко использовать морскую авиацию с авианосцев для поддержки действий морской пехоты и безнаказанного ведения воздушной разведки на большую глубину;

проводить выброску воздушных десантов в тылу северокорейских войск;

полностью использовать авиацию для проведения варварских бомбардировок в тылу и на фронте, не встречая сопротивления с воздуха, не опасаясь ответных ударов по своим войскам.

Как показал опыт, даже в таких благоприятных условиях расчеты американских империалистов покорить свободолюбивый корейский народ полностью провалились. Миф о превосходстве американского оружия рассеялся как дым. Надежды на легкую и быструю победу не оправдались.

Под ударами войск корейской Народной армии и китайских народных добровольцев американские войска не один раз попадали в очень трудное положение; только в течение 1950 года над ними неоднократно нависала угроза полного уничтожения, и только ценой больших усилий им удалось избежать катастрофы. Один из таких критических моментов весьма красочно описан в V части данной книги. К этому вынужденному признанию, пожалуй, нечего добавить. Оно ясно показывает силу ответных ударов корейской Народной армии и китайских народных добровольцев и неспособность интервентов к сопротивлению, когда они не имели численного превосходства.

Интервенция американцев в Корее поучительна тем, что в ходе боевых действий была опровергнута широко разрекламированная теория о всемогуществе американской авиации, которую авторы данной книги старательно превозносят и пытаются приписать ей незаслуженные победы. Авантюристические планы американского командования, рассчитывавшего добиться легкой победы, предусматривали массированное использование авиации для терроризирования корейского народа и подавления его морального духа.

В связи с этим военно-воздушные силы США действовали разбойничьими методами, а их офицеры и солдаты показали отвратительный моральный облик и отсутствие всякой человечности.

В сообщениях комиссии Единого демократического отечественного фронта по определению ущерба и злодеяний, причиненных американскими интервентами и кликой Ли Сын Мана, приведены многочисленные факты варварских бомбардировок американской авиацией незащищенных жилых кварталов городов и деревень, о беспощадном истреблении мирного населения, об уничтожении культурных ценностей и медицинских учреждений.

Превращение американскими летчиками в развалины корейских городов и деревень, не имеющих никаких военных объектов, является свидетельством применения американским командованием самых разбойничьих методов ведения войны. Пленные американские летчики в своих показаниях сообщали, что американское командование давало приказание превратить Корею в зону пустыни.

Так, например, зная, что население сел и городов укрывается от бомбардировок в щелях и укрытиях, расположенных вблизи жилых строений, американское командование приказывало своей авиации сбрасывать свой смертоносный груз, состоящий из напалмовых и зажигательных бомб, с таким расчетом, чтобы одновременно распространить пожар на все районы города и затруднить спасение мирного населения. Это называлось «тактикой выжженной земли», которая применялась американской авиацией с бесчеловечной жестокостью в отношении большинства [10] городов и сел Северной Кореи. Только с августа 1952 года по приказанию командования США таким образом было разрушено 78 северокорейских городов; значительно большее число городов подверглось ударам с воздуха еще ранее.

При совершении воздушных налетов от зажигательных и напалмовых бомб страдали главным образом не военные объекты, а гражданское население. Только в Пхеньяне были превращены в руины театр оперы и балета, университет, 9 драматических театров, 20 кинотеатров, 6 институтов, 4 техникума, много школ и других зданий культурных и общественных заведений, представлявших национальную ценность.

Американская авиация в Корее в нарушение всех принципов человеческой морали использовала также бактериологические средства. Захваченные в плен американские летчики О'Нил, Инок, Куин и другие показали, что они лично сбрасывали с самолетов авиабомбы с насекомыми, зараженными чумой, холерой и другими болезнями. Такие бомбы сбрасывались как в тылу, так и на линии фронта. Путем этих варварских способов ведения войны США мечтали установить свое господство, подавить демократические права и свободу народов Азии и насадить там милитаризм и фашизм.

Особое усердие показала американская авиация в бомбардировке мирных корейских городов и сел после начала переговоров о перемирии. Активизация налетов проводилась по указанию из Вашингтона и преследовала цель оказать давление на корейскую делегацию и заставить ее принять требования американцев. С этой же целью американская авиация подвергла жесточайшему разрушению ирригационные сооружения. Затопив огромные массивы рисовых плантаций, она обрекла на голод мирных корейских граждан, в том числе десятки тысяч женщин, стариков и детей.

Но американская авиация оказалась бессильной. Корейский народ твердо стоял на занятых им позициях и требовал ухода интервентов из страны. Зверские массовые убийства женщин, стариков и детей вызывали не страх, а ненависть к захватчикам и решимость корейского народа разгромить интервентов и освободить страну.

В то же время потери американцев непрерывно возрастали и отрицательно влияли на боеспособность и моральный дух американских летчиков. Для того чтобы поднять упавший боевой дух летного состава, была введена система поощрений. За каждый ночной вылет летчик получал от 50 до 120 долл. в зависимости от числа сожженных или разрушенных объектов. За каждый же дневной вылет ему платили 25–27 долл., исходя из результатов бомбежки. Однако и эта мера оказалась недостаточной, ибо времена безнаказанных налетов американской авиации миновали. Тогда в целях поднятия «боевого духа» американское командование было вынуждено обещать летчикам, что после совершения 100 боевых вылетов они будут возвращаться домой. Но летчики прекрасно понимали, что эта цифра является трудно достижимой.

В ходе войны интервенты постепенно теряли полученные ими вначале преимущества, тогда как силы и опыт корейской Народной армии и китайских народных добровольцев неуклонно возрастали и увеличивалась мощь их ударов. В частности, американская авиация лишилась безраздельного господства в воздухе и начала нести серьезные потери в самолетах и личном составе.

По скромным данным американского справочника «Авиэйшн фэктс энд фигэрс» издания 1953 года, боевые потери американской авиации за первые два года войны в Корее составили 1000 самолетов. По данным [11] же, более близким к истине, приведенным в настоящей книге, боевые потери за то же время определяются в 1800 самолетов. Примерно такое же количество самолетов составили небоевые потери американской авиации.

Потери американцев в Корее были настолько велики, что в конгрессе США и в прессе почти беспрерывно раздавались требования о необходимости применения ядерного оружия.

Впоследствии командование ВВС также пришло к заключению о том, что война в Корее обходится слишком дорого. Как указывается в книге, «за уничтожение случайного танка, паровоза, нескольких грузовиков или небольшой группы военнослужащих противника приходилось расплачиваться самолетом, стоимость которого составляла полмиллиона долларов». В результате только боевые действия сухопутной авиации в Корее за три года войны обошлись американским налогоплательщикам примерно в 4 млрд. долларов.

В корейской войне американское командование отводило своим военно-воздушным силам большую роль. Как указывает генерал Уэйлэнд, авиация должна была парализовать действия Народной армии, не допустить ее продвижения на юг, изолировать фронт от тыла, разрушить политические и хозяйственные центры страны, запугать население и сломить его волю к сопротивлению.

Однако планы американского командования запугать корейский народ налетами с воздуха полностью провалились. По признанию американской официальной прессы, авиация США не смогла сломить волю корейского народа. Она не была в состоянии также радикально повлиять на приток предметов снабжения и резервов из тыла. Несмотря на беспрерывные налеты, железнодорожный транспорт продолжал работать, а автомобильные перевозки систематически увеличивались. Войска на фронте имели запасы боеприпасов, и мощность огня их оружия не уменьшалась. Таким образом, действия авиации по населенным пунктам, по складам снабжения, по линиям коммуникаций и по войскам на поле боя не дали американцам ожидавшихся результатов.

Трудности, возникшие перед американской авиацией в Корее, и сопротивление, оказанное ей корейской Народной армией и китайскими народными добровольцами, оказались настолько серьезными, что о них вынуждена была заговорить даже буржуазная пресса и военные наблюдатели.

Интересное признание сделал в журнале «Джорнэл роял юнайтед сервис инститьюшн» от мая 1952 года подполковник авиации США Вайкхэм-Барнес, участвовавший в интервенции. Он писал: «До сих пор никакая военная подготовка не могла предусмотреть того, что встречается действительно в ходе военных действий. Поэтому мы допустили некоторые ошибки. Но прежде всего необходимо признать, что инициатива находится в руках северокорейцев. И как это ни печально, но я должен сказать нашим военным руководителям, что до сих пор в наших руках не было инициативы в ведении боевых действий».

Некоторые журналисты и военные наблюдатели в попытке спасти «честь мундира» американской авиации стали обвинять корейский климат и местность в непригодности их для применения традиционной тактики ВВС США, а корейскую Народную армию и китайских народных добровольцев — в чрезмерном упорстве. Так, тот же Вайкхэм-Барнес сетовал на то, что «рельеф местности Кореи создает большие трудности для использования тактической авиации. Корея более чем на 9/10 покрыта горами... Все горы похожи друг на друга, а реки текут в различных [12] направлениях. Это затрудняет ориентировку на местности. Необходимо отметить также, что противник очень искусно применяет маскировку, в связи с чем он является невидимым не только в тылу, но и на фронте».

В статье. Вебера «Боевые действия ВВС в Корее», помещенной в швейцарском журнале «Флуг-вер унд техник» № 1 за 1951 год, например, указывалось, что «американская авиация была не подготовлена к ведению боевых действий в Корее в зимних условиях. Наступившие холода мешали использованию авиации в полную меру и затрудняли поддержание непрерывного взаимодействия с сухопутными войсками. Подготовка самолетов занимала очень много времени, что сильно мешало использованию авиации, особенно истребительно-бомбардировочной, которая, как правило, должна вводиться в бой быстро и на короткий промежуток времени...

Во многих случаях истребители-бомбардировщики и истребители в течение дня не могли произвести ни одного вылета, хотя этого и требовала обстановка. Начавшиеся впоследствии снегопады и сильные морозы почти совершенно лишили возможности использовать тактическую авиацию. 5-я воздушная армия была привлечена для эвакуации многочисленных обмороженных и раненых. Только за 8 дней боев (с 26 ноября по 4 декабря 1951 года) из Кореи в Японию было переброшено по воздуху 14000 больных и раненых, что почти равнялось численному составу американской дивизии». Если к этому еще добавить, что за поражения на фронтах в Корее генерал Ван-Флит был смещен с поста командующего 8-й американской армией, то положение интервентов в Корее станет достаточно ясным.

В ходе интервенции в Корее американская авиация, испытывая серьезные неудачи, неоднократно была вынуждена менять свою тактику и способы ведения боевых действий. Этому в известной мере способствовали военно-воздушные силы Корейской Народно-Демократической Республики, которые, несмотря на незначительную численность, с первых же дней войны вступили в бой с превосходящими силами противника и в ходе боевых действий проявили высокое мастерство, героизм и отвагу. Вместе с другими видами вооруженных сил они с успехом вели бои против интервентов и вышли из войны победителями.

Интервенты питали надежду на достижение легкой победы, рассчитывая, что их авиация может безнаказанно совершать свои варварские бомбардировки. Однако с самого начала они столкнулись с непреодолимой силой, которая оказалась способной нанести американским войскам крупное военное поражение и большие потери в личном составе и технике.

В героической борьбе корейской Народной армии и китайских народных добровольцев против американской авиации источником их силы была любовь к свободе и священная ненависть к врагу-поработителю, которая вела их бой и придавала им силы. Воины корейской Народной армии, встав на защиту родины, беспощадно истребляли войска интервентов и в упорных боях отстояли свою свободу и независимость.

Летчики корейской Народной армии вынуждены были вести бои с уже опытными воздушными пиратами США. Они должны были в ходе боев овладевать тактикой ведения боевых действий и мастерством бить врага. Высокий патриотизм, самоотверженность и непреклонная воля к победе помогли им выйти победителями из неравных схваток.

Разгадывая замысел врага и его тактические приемы, летчики корейской Народной армии защищали города, оказывали поддержку своим [13] войскам и лишали авиацию противника свободы действия. Особенно чувствительные потери корейские летчики-истребители нанесли американской бомбардировочной авиации. Зачастую они перехватывали группы самолетов и наносили им большой урон еще до подхода бомбардировщиков к намеченным объектам. Даже американская буржуазная пресса была вынуждена писать о больших потерях авиации США в Корее. Например, журнал «Ньюс уик» об одном из таких вылетов, совершенном 30 октября 1951 года, писал: «Потери — 100 процентов. Это были потери, понесенные бомбардировщиками В-29 в «черный вторник», когда 8 бомбардировщиков В-29 совершали налет в сопровождении 90 истребителей».

Большие потери американская авиация несла в Корее от огня зенитной артиллерии корейской Народной армии и китайских народных добровольцев. Батареи зенитной артиллерии, четко взаимодействуя с истребительной авиацией, вели по вражеским самолетам меткий огонь с земли. Они нарушали боевые порядки самолетов, затрудняя прицельное бомбометание, и уничтожали своим огнем самолеты американской авиации.

Приобретя опыт ведения огня и познав тактику авиации интервентов, зенитные части корейской Народной армии и китайских народных добровольцев особенно эффективно действовали в сложной метеорологической обстановке, когда американские самолеты вследствие плохой погоды вынуждены были атаковать с небольших высот.

Неудачи авиации интервентов в Корее заставили ее прибегнуть также к такому варварскому средству, как зажигательное вещество напалм. Это средство использовалось не столько для уничтожения военных объектов, сколько для борьбы с партизанами, наводившими страх на американских солдат, а также для массового уничтожения людей как на фронте, так и в тылу. В журнале «Флуг-вер унд техник» № 3 за 1951 год указывалось, что большие потери корейской Народной армии от ударов американской авиации следует отнести в первую очередь за счет использования ею напалмовых бомб, которые нашли широкое применение главным образом при оказании поддержки сухопутным войскам. Зажигательное вещество напалм, заключенное в бомбах, говорится в этом журнале, оказалось намного эффективнее всех применявшихся до сих пор средств поражения. Оно действовало почти безотказно, уничтожая в большом радиусе все живое. Весьма характерно, что авторы статей данной книги «стыдливо» умалчивают о применении этого варварского средства американской авиацией.

Условия для действий американской авиации в Корее были исключительно благоприятными. Части тяжелой бомбардировочной авиации базировались в Японии и на острове Окинава, на удалении более 1000 км от линии фронта. Такая большая глубина базирования давала возможность экипажам спокойно отдыхать и тщательно проводить подготовку к полету, а также совершать значительную часть пути к целям бомбометания при отсутствии всякого противодействия.

Заслуживает большого интереса откровенное признание составителя данной книги полковника Стюарта, который говорит, что, обвиняя северокорейскую авиацию в использовании так называемого «убежища» в Маньчжурии, очень мало говорят и пишут об «убежище», которым пользовались вооруженные силы Объединенных Наций. «Япония и остров Окинава, — пишет Стюарт, — были буквально наводнены огромными открытыми складами предметов снабжения для военно-воздушных сил, военно-морского флота и сухопутных войск. Боевая подготовка [14] военно-воздушных сил и наземных войск проводилась непрерывно, без угрозы нападения со стороны противника.

На огромных военно-морских базах шла лихорадочная деятельность. Военные корабли Объединенных Наций беспрепятственно бороздили воды, омывающие западное и восточное побережья Кореи, и ни разу не подверглись нападению с воздуха, с суши и с моря. Военно-воздушные силы совершали боевые вылеты с авиабаз Японии и острова Окинава с самого начала и до конца войны; их действия лишь в небольшой степени стеснялись необходимостью соблюдать осторожность в отношении возможных ударов авиации противника, которые так никогда и не были нанесены».

По заявлению генерала Уэйлэнда, обстановка в воздухе была таковой, что тяжелые бомбардировщики привлекались даже для оказания непосредственной поддержки своим войскам на поле боя. Действительно, 17 сентября 1950 года около 100 тяжелых бомбардировщиков В-29 были использованы американцами для нанесения удара по войскам Корейской Народно-Демократической Республики, сосредоточенным на площади примерно 70 кв. км. В налете, продолжавшемся около двух часов, было сброшено более 800 т бомб. Этот налет, однако, не принес успеха американским войскам. Части корейской Народной армии, перейдя в наступление на этом участке, отбросили американцев на 20 км назад.

Второй раз с целью сломить оборону частей корейской Народной армии американцы применили тяжелые бомбардировщики на участке площадью около 5 кв. км. В налете приняли участие до 50 самолетов В-50, которые сбросили фугасные бомбы общим весом около 400 т. Однако и на этот раз безуспешно.

Авторы этой книги всячески восхваляют действия американской стратегической авиации, стараясь выговорить ей лавры победителя. Но факты говорят о том, что в результате ее малой эффективности американское командование вынуждено было признать нецелесообразным применение тяжелобомбардировочной авиации как по объектам на поле боя, так и по боевым порядкам войск.

Действия стратегической авиации США в Корее по тыловым объектам также были не столь блестящи, как это описывается в книге. Фактические материалы, да и авторы ряда статей в этой книге указывают на то, что противодействие зенитных средств, прогрессивно возраставшее в ходе боевых действий, а также активные действия истребительной авиации корейской Народной армии заставляли американцев не один раз возвращаться из боевого полета, не выполнив задачи, и в конечном итоге вынудили американскую авиацию перейти в основном к действиям одиночных самолетов и только ночью или же — в случае крайней необходимости — днем, под десятикратным прикрытием истребителей.

Действия американской стратегической авиации в Корее, по признанию прессы США, имели много недостатков главным образом по причине низкой боевой подготовки летного состава и из-за невысоких боевых качеств устаревших самолетов-бомбардировщиков, построенных еще в период второй мировой войны.

По поводу моральной старости самолетов небезынтересно привести выдержку из статьи «Уроки воздушных боев в Корее», опубликованной в «Юнайтед Стейтс нэйви инститьют просидингс» в апреле 1952 года. Там говорится: «МиГ-15 является фактически смертоносным оружием для наших теперешних типов бомбардировщиков стратегической авиации. Ясно, что наши военно-воздушные силы совершили серьезный [15] просчет, взяв за основу производство бомбардировщиков В-36 и В-50, вместо того чтобы в первую очередь заняться развитием реактивных бомбардировщиков.

Увеличение количества групп истребителей сопровождения не разрешило проблемы, которую представляет МиГ-15. Опыт войны в Корее показывает, что прикрытие реактивными истребителями бомбардировщиков, обладающих небольшой скоростью, фактически бесполезно: самолеты-перехватчики противника пикируют через боевые порядки истребителей сопровождения, вынужденных лететь с малой скоростью, и сбивают прикрываемые ими бомбардировщики...

Таким образом, можно сделать вывод, что от стратегических бомбардировщиков, имеющих небольшую скорость, нельзя больше ожидать хороших результатов».

Тактическая авиация являлась в Корее основным ударным средством американского командования. По своей численности она составляла наибольшую часть ВВС США Дальневосточной зоны и широко применялась для завоевания господства в воздухе, для нанесения ударов по объектам в тылу и для оказания поддержки войскам на поле боя. Сухопутные войска США были неспособны вести боевые действия крупного масштаба без поддержки с воздуха. Это говорит о невысокой боеспособности войск и отсутствии у них наступательного порыва. Когда тактическая авиация из-за плохой погоды или по другим причинам не могла действовать, то, как правило, наступательное движение замедлялось и зачастую войска переходили к обороне или даже начинали отступать.

В начальный период интервенции тактическая авиация США благодаря отсутствию должного противодействия со стороны авиации корейской Народной армии применялась главным образом для выполнения задач по изоляции района боевых действий и оказанию поддержки своим поспешно отступающим войскам. Однако по мере усиления противодействия в воздухе бомбардировщики тактической авиации стали применяться также для нанесения ударов по авиационным сооружениям, складам горючего и технике.

Следует отметить, что применение авиации для изоляции района боевых действий считалось командованием ВВС США большим достижением еще в период второй мировой войны. Но в условиях войны в Корее этот метод оказался малоэффективным и, по признанию самих американцев, не привел к желательным результатам. Использование тактических бомбардировщиков в этих целях впоследствии резко снизилось по причине больших потерь от истребителей и зенитной артиллерии. Как указывается в книге, американцы вынуждены были в связи с этим перевести тактические бомбардировщики также на ночные действия, а в дневное время применять их только в случае крайней необходимости и под сильным прикрытием истребителей.

Интересны в этой связи признания американского журнала «Юнайтед Стейтс ньюс энд уорлд рипорт», в котором отмечалось: «Американская авиация не смогла, по существу, сократить поступление предметов снабжения и подкреплений. Железные дороги продолжали работать. Несмотря на сильные бомбардировки, автотранспортные перевозки продолжали увеличиваться. Базы снабжения в Северной Корее продолжали действовать, а бомбардировщики стали сталкиваться с более сильным и метким огнем зенитной артиллерии и все усиливающимся противодействием истребительной авиации. Летать стало опасно...» [16]

Неудачными были и действия ВВС США по оказанию непосредственной поддержки сухопутным войскам на поле боя. В статье, помещенной в том же журнале, бывший тогда командующим ВВС генерал Вандерберг заявил: «Поддержка наземных войск была наименее эффективным видом действий воздушных сил в Корее. Они не сделали того, что могли бы сделать, так как американская авиация столкнулась с решительными действиями противника и понесла самые тяжелые потери за время войны».

Заявление Вандерберга о больших потерях полностью подтверждается показаниями пленных американских летчиков. Так, капитан Веркинс, сбитый в бою, показал: «Наша часть состояла из трех подразделений, имевших на вооружении 72 самолета. За 40 дней боевых действий из этого количества на аэродром не вернулось 52 машины. Оставшиеся 20 самолетов почти все имеют пробоины. Это вызывает у летного состава страх».

Оказание непосредственной поддержки войскам с воздуха, вопреки утверждениям авторов статей данной книги, проводилось авиационным командованием очень неохотно. Для этой цели использовались преимущественно истребители-бомбардировщики, имевшие задачей уничтожение живой силы и боевой техники, в первую очередь артиллерии и танков.

По многочисленным заявлениям генералов и офицеров сухопутных войск США, действия авиации по оказанию поддержки войскам оставляли желать много лучшего. По их мнению, силы и средства авиации, выделявшиеся для выполнения этих задач, были очень незначительны и практически не могли выполнить возложенные на них задачи. Причиной этого явились большие разногласия, существовавшие между командованием военно-воздушных сил, с одной стороны, и командованием армии — с другой, по вопросам использования тактической авиации на поле боя. Эти разногласия являются камнем преткновения и на сегодняшний день.

По взглядам командования военно-воздушных сил, наиболее эффективным использованием тактической авиации при совместных действиях с войсками является ее применение для изоляции района боевых действий, то есть для нанесения ударов по линиям коммуникаций, а также резервам и боевой технике на подходах к полю боя. В связи с этим в Корее до 90 процентов общего количества самолето-вылетов приходилось именно на этот вид боевых действий и только около 10 процентов вылетов отводилось на непосредственную поддержку войск на поле боя.

Такое распределение сил и средств тактической авиации ни в коей мере не удовлетворяло командование сухопутных войск, которое считало непосредственную поддержку войск на поле боя основной задачей тактической авиации. Более того, командование сухопутных войск настойчиво требовало передать тактическую авиацию в его оперативное подчинение на период совместных боевых действий и желало самостоятельно ставить ей задачи, исходя из наземной обстановки и нужд войск. Свое требование оно обосновывало тем, что летный состав тактической авиации подготавливался по программам, соответствовавшим взглядам командования ВВС, и поэтому был недостаточно обучен действиям по объектам на поле боя, что часто вело к обстрелу и бомбардировке своих войск.

Характерным в этом отношении является мнение бывшего командира действовавшего в Корее 10-го армейского корпуса генерал-лейтенанта в отставке Альмонда. В статье «Ошибки в методах поддержки наземных [17] войск авиацией в Корее», опубликованной в журнале «Юнайтед Стейтс ньюс энд уорлд рипорт» 6 марта 1953 года, он писал, что американское командование не сумело организовать в Корее эффективной системы взаимодействия между авиацией и сухопутными войсками. Наиболее слабое место он видел в отсутствии централизованного руководства действиями всех видов вооруженных сил. Выделенная для обеспечения войск авиация зачастую действовала без учета наземной обстановки, а иногда даже вразрез с планами армейского командования. Это происходило потому, что тактическая авиация не подчинялась командованию сухопутных войск, вследствие чего командиры армейских корпусов и пехотных дивизий не могли влиять на ее действия, хотя они и велись в их интересах.

Учитывая недостатки, имевшиеся в действиях тактической авиации, Альмонд приходит к выводу, что в общевойсковом бою выделение целей для авиации и определение степени необходимого их разрушения или подавления должно являться прерогативой командиров сухопутных войск. Вмешательство в эти вопросы авиационных командиров, по его мнению, является нецелесообразным, так как это приводит к ненужным спорам и потере времени.

Особенно неблагоприятно обстояло дело с поддержкой в случаях использования авиации по вызову, когда требовалось ее быстрое прибытие на поле боя и подавление или уничтожение цели в короткие сроки. В таких случаях, как правило, она запаздывала и по этой причине иногда наносила удар по району, уже занятому американскими войсками. Такая линия авиационного командования в отношении совместных действий не удовлетворяла наземные войска. В условиях ведения современного общевойскового боя зачастую невозможно определить вечером цели, по которым в интересах сухопутных войск нужно было нанести удар утром. Авиация должна всегда быть в готовности к вызову и по получении такового немедленно вылетать на выполнение задачи без споров и контрпредложений, а армейский командир должен быть наделен властью, разрешающей ему использовать тактическую авиацию, выделенную для оказания поддержки, так же просто, как используется артиллерия.

В заключение генерал Альмонд делает вывод, что тактическая авиация США была не подготовлена к действиям на поле боя в быстро меняющейся обстановке. Поэтому экипажи самолетов предпочитали выполнять заранее спланированные задания и совершать полеты в условиях благоприятной погоды и при хорошем боевом и навигационном обеспечении.

Помимо выполнения «боевых задач», американская авиация принимала большое участие также в психологической войне, направленной на раскол дружбы между китайскими добровольцами и войсками корейской Народной армии и подрыв авторитета руководителей коммунистической партии и правительства Корейской Народно-Демократической Республики. Военно-воздушные силы США в этих мероприятиях выполняли самую грязную работу. Они использовались для разбрасывания листовок, в которых содержалась гнусная клевета на китайский народ и искажалась истинная причина вступления китайских народных добровольцев в войну. Этим самым американское командование пыталось отвлечь внимание корейского и китайского народов от истинных целей войны, которые заключались не только в стремлении захватить Северную Корею, но и использовать ее территорию как плацдарм для дальнейшего расширения агрессии в Азии и вовлечения в войну Китайской Народной Республики. [18]

Китайские народные добровольцы вступили в Корею и присоединились к частям корейской Народной армии в конце 1950 года ввиду того, что войска интервентов ценою больших потерь сумели местами выйти к рекам Ялуцзян и Тумыньцзян, что создавало непосредственную угрозу безопасности Китайской Народной Республики. В этих условиях помощь Корее со стороны китайских добровольцев являлась проявлением дружбы и взаимопомощи, а также и мерой защиты своей Родины. В совместном заявлении КНР и КНДР по этому вопросу (Новая Корея, № 5, 1950 г., стр. 20) указывалось: «Главной целью американской агрессии в Корее, как и агрессии японских империалистов в прошлом, является не Корея, а Китай... История показывает, что судьбы Корейской Народно-Демократической Республики и Китая тесно связаны между собой. Одно государство не может защитить себя без помощи другого.

Китайский народ не только в силу своего морального долга должен помочь корейскому народу в его борьбе против Америки. Оказание помощи Корее отвечает также интересам всего китайского народа и вызывается необходимостью самообороны. Чтобы защитить нашу Родину, мы должны помочь корейскому народу».

Таким образом, и в этой области своей деятельности американские ВВС не стяжали славы победителя. Дружба китайских и корейских бойцов крепла в огне войны против общего врага, и народы этих стран еще теснее смыкались вокруг своих руководителей. Тяготы и ужасы войны не испугали корейских и китайских патриотов и не помешали им выбросить агрессора за пределы Северной Кореи.

Деятельность ВВС США в ведении психологической войны не ограничивалась только сбрасыванием листовок. Они участвовали и в позорных кровавых расправах с корейским народом, проводившихся в порядке устрашения или мести. Так, американские империалисты при содействии авиации совершили чудовищное злодеяние под Пхеньяном в период отступления их войск под натиском корейской Народной армии и китайских народных добровольцев. С целью запугать и заставить эвакуироваться жителей города на юг американское командование вначале разбросало с самолетов листовки с гнусной клеветой на войска корейской Народной армии. Однако эта грязная ложь не помогла и население Пхеньяна начало деятельно готовиться к встрече бойцов корейской Народной армии и китайских народных добровольцев.

Тогда военное командование силой оружия согнало женщин, стариков и детей на предварительно заминированный мост через реку Дедонзян на южной окраине города и направило туда свою авиацию, которая стала бомбардировать и расстреливать ни в чем не повинных, беззащитных людей. Когда после ряда заходов авиация не смогла разрушить мост, он был взорван. От взрыва мины, осколков бомб и под обломками погибли тысячи людей, а американские воздушные бандиты продолжали с бреющего полета расстреливать из пулеметов тех, кто пытался спастись вплавь.

Эти преступные действия американского командования вызывали протесты даже среди некоторой части американского летного состава. Протест этот выражался в отказе летчиков вылетать на задания под различными благовидными предлогами, так как открытое неповиновение строго каралось.

Опыт боевых действий в Корее подтвердил порочность и авантюристический характер взглядов американского командования на роль авиации в войне. Несмотря на ряд преимуществ, имевшихся в начале войны у военно-воздушных сил США вследствие использования момента внезапности и наличия численного превосходства, американская [19] авиация не сумела выполнить стоявшие перед ней задачи. Встретившись с климатическими и географическими условиями, несколько отличными от условий второй мировой войны, командование ВВС США не сумело найти новых методов оперативно-тактического применения авиации. Вследствие этого пересеченный рельеф местности и сравнительно небольшие холода явились большим препятствием для действий американской авиации.

В ходе боевых действий было установлено, что американские (это не отрицают и американские летчики) самолеты по тактико-техническим качествам уступали самолетам ВВС корейской Народной армии и китайских народных добровольцев. Авиация и зенитная артиллерия корейской Народной армии и китайских народных добровольцев, непрерывно повышая свое мастерство и применяя разнообразную тактику, сумели сковать крупные силы авиации США и нанести им большие потери. Таким образом, авиация интервентов не смогла выдержать борьбы с корейской Народной армией и китайскими народными добровольцами, сражавшимися за свободу и независимость своих стран. Она не только не явилась решающей силой в войне в Корее, но сама вместе со всеми вооруженными силами интервентов потерпела; жестокое поражение.

Свое поражение в Корее американское командование пытается объяснить также недостаточной технической и тактической подготовкой войск, ошибками некоторых руководителей или ссылками на различные организационные неполадки. На самом деле эти причины таятся в буржуазном классовом характере американских вооруженных сил и в реакционном захватническом характере войны, которую американские империалисты вели в Корее.

Несмотря на горькие уроки поражения в Корее, американские агрессоры пускаются на новые авантюры и стремятся ввергнуть мир в пучину новой, еще более ужасной войны.

Используя продажные клики, еще оставшиеся в некоторых странах, агрессивные круги США толкают их на новые вооруженные провокации. Наряду с этим в целях оказания своим марионеткам моральной и военной поддержки они активизируют в районах конфликтов, провокационную деятельность своих военных и дипломатических представителей. По приказу из Вашингтона в эти районы подтягиваются военные корабли и авиация с целью оказания помощи силам мировой реакции против прогрессивного движения народов. Эти империалистические силы продолжают выступать как враги мира, демократии и национальной независимости, они усиливают напряженность и делают все более серьезной опасность войны, вызывая всеобщий протест и осуждение народов всех стран.

В противовес этой политике агрессии Советский Союз вместе с другими странами лагеря социализма проводит политику мира, которая пользуется поддержкой всех честных людей земного шара.

«Однако, — как указывается в советско-китайском коммюнике от 3 августа 1958 года (Правда, 4 августа 1958 года), — вопрос о том, можно ли избежать войны, зависит не только от добрых чаяний миролюбивых народов и их односторонних усилий. Агрессивные круги западных держав вплоть до настоящего времени отказываются от принятия каких-либо подлинных мер для сохранения мира и, напротив, безрассудно усиливают международную напряженность, ставят человечество на грань военных катастроф. Но они должны знать, что если воинствующие империалистические маньяки осмелятся навязать войну народам, то все миролюбивые и свободолюбивые государства и народы, [20] тесно сплотившись воедино, навсегда покончат с империалистическими агрессорами и утвердят мир во всем мире».

Авторы данной книги в своих статьях применяют ряд терминов, существо которых не соответствует понятиям, установившимся в Советской Армии. Так, например, во многих разделах книги используется термин «фаза», под которым в одних случаях подразумевается определенный период войны, а в других — этап той или иной операции.

Генерал Уэйлэнд в статье «Точка зрения представителя ВВС» ряд воздушных операций, проведенных в период переговоров о перемирии, обобщает в воздушную кампанию, а демонстративные действия американской авиации по не имевшим в то время военного значения целям — ирригационным сооружениям и плотинам гидроэлектростанций — называет воздушным наступлением. Такое вольное употребление терминов имеет в американской военной литературе широкое распространение.

В русском переводе книги произведены некоторые сокращения главным образом за счет мест, не имеющих прямого отношения к рассматриваемым вопросам.

При чтении книги читатель может встретить несоответствие названий географических пунктов с имеющимися у него картами Кореи. Это объясняется наличием большого числа названий для одного и того же пункта на территории Кореи.

И. Г. Братенков. [21]