Глава семнадцатая.

На Дальнем Востоке

Безоговорочной капитуляцией фашистской Германии закончились военные действия в Европе. Однако на Дальнем Востоке, почти непосредственно у границ Советского Союза, еще бушевала война. Союзник фашистской Германии — империалистическая Япония продолжала оказывать сопротивление англоамериканским войскам. В ответ на предложение о капитуляции правящие круги Японии заявили о намерении продолжать войну.

Главную группировку сухопутных войск японское командование держало против Советского Союза на территории Маньчжурии, Кореи, на Южном Сахалине и Курильских островах. В указанных районах к августу 1945 г. Япония имела войска численностью свыше 1 млн. человек. Главная группировка японских войск — Квантунская армия была сосредоточена в Маньчжурии. Квантунская армия насчитывала 31 дивизию, 9 пехотных и 2 танковые бригады и бригаду «спецназначения». На ее вооружении было 1155 танков, 5360 орудий и 1800 самолетов{183}.

В этих условиях Советское правительство, руководствуясь стремлением быстрейшего восстановления мира и выполняя союзнические обязательства, 8 августа сделало заявление о вступлении в войну с Японией.

Подготовка операции

Для проведения стратегической наступательной операции с целью разгрома японских войск в Маньчжурии, Северной Корее, на Южном Сахалине и на Курильских островах Ставка Верховного Главнокомандования привлекла войска Забайкальского, 2-го и 1-го Дальневосточных фронтов, а также основные силы Краснознаменной Амурской флотилии и Тихоокеанского флота. [309]

Замысел советского командования состоял в том, чтобы совместными ударами войск трех фронтов окружить главные силы японской Квантунской армии в Центральной Маньчжурии, рассечь их на отдельные изолированные группировки и в последующем уничтожить каждую из них отдельно. Ведущая роль в операции отводилась Забайкальскому и 1-му Дальневосточному фронтам, войска которых наносили встречные удары с северо-запада и востока в общем направлении на Чанчунь, Гирин, Мукден.

К началу операций танковые войска трех фронтов имели 5500 танков и самоходно-артиллерийских установок. Наиболее крупная группировка танковых войск создавалась в Забайкальском фронте, в котором к началу операции насчитывалось 2314 танков и самоходно-артиллерийских установок. Основную ударную силу фронта составляла 6-я гвардейская танковая армия, прибывшая на Дальний Восток в июне — июле 1945 г. из Чехословакии. Армией командовал генерал А. Г. Кравченко, членом Военного совета был генерал Г. Л. Туманян, начальником штаба — генерал А. И. Штромберг. В целях повышения боевых возможностей танковой армии в ее состав дополнительно были включены 7-й механизированный корпус, 36-я и 57-я мотострелковые дивизии и четыре отдельных танковых батальона. Всего армия имела 1019 танков и самоходно-артиллерийских установок, 188 бронемашин, 945 полевых орудий и минометов, 43 установки реактивных минометов, 165 зенитных орудий, 4689 автомашин и 948 мотоциклов{184}.

Командующий Забайкальским фронтом Маршал Советского Союза Р. Я. Малиновский, учитывая, что противник не имеет перед фронтом заранее подготовленной обороны, решил использовать 6-ю гвардейскую танковую армию в первом эшелоне главной группировки. Ближайшая задача армии состояла в том, чтобы стремительным ударом преодолеть горный хребет Большой Хинган и, закрепив его захват частью сил, не позднее пятого дня операции овладеть рубежом Лубэй, Туцюань{185}. В дальнейшем танковая армия должна была развивать наступление на Мукден и Чанчунь с целью рассечения противостоящей группировки противника, воспрещения отхода ее из Центральной Маньчжурии на юг и полного разгрома. [310] После овладения Мукденом и Чанчунем танковую армию предполагалось использовать для стремительного выхода на Ляодунъский полуостров и овладения портами Дайрен и Порт-Артур. Общая глубина задачи армии составляла около 1000 км. Среднесуточный темп наступления планировался в пределах 90 — 100 км.

Наряду с танковой армией в танковые войска Забайкальского фронта входили 2 танковые дивизии, 5 танковых, механизированная, мотострелковая и мотоброневая бригады, 2 отдельных танковых и 3 самоходно-артиллерийских полка, 8 отдельных танковых батальонов и 29 отдельных самоходно-артиллерийских дивизионов.

61-я танковая дивизия полковника Г. И. Воронкова, а также четыре отдельные танковые, мотострелковая, механизированная и мотоброневая бригады, все отдельные танковые полки и батальоны, самоходно-артиллерийские полки и большинство самоходно-артиллерийских дивизионов планировалось использовать в передовых отрядах стрелковых дивизий, корпусов, подвижных групп общевойсковых армий и конно-механизированной группы советско-монгольских войск. Основная задача этих отрядов и групп состояла в том, чтобы стремительно преодолеть пустынные районы, разгромить с ходу части прикрытия противника и обеспечить главным силам общевойсковых армий благоприятные условия для быстрого выхода сначала к горному хребту Большой Хинган, а затем к основным объектам операции. 111-я танковая дивизия полковника И. И. Сергеева и 201-я танковая бригада оставались в резерве фронта в готовности развивать успех 36-й или 39-й армий.

Танковые войска 1-го Дальневосточного фронта к началу операции были представлены 10-м механизированным корпусом, 11 отдельными танковыми бригадами, 12 танковыми и самоходно-артиллерийскими полками, 30 самоходно-артиллерийскими дивизионами. В каждой танковой бригаде насчитывалось 80 — 85 машин, из которых половину составляли легкие танки БТ и Т-26. Всего фронт имел около 1750 танков всех типов.

Командующий фронтом Маршал Советского Союза К. А. Мерецков решил использовать 10-й механизированный корпус, которым командовал генерал И. Д. Васильев, в качестве подвижной группы фронта. Корпус предполагалось ввести в прорыв в полосе 5-й армии после овладения тыловым оборонительным рубежом японцев на реке Муданьцзян. Затем подвижная группа должна была развивать наступление в общем направлении на Гирин и во взаимодействии с 6-й гвардейской танковой армией завершить рассечение и окружение главных сил Квантунской армии. Глубина задачи составляла более 600 км при среднесуточном темпе продвижения 90 — 100 км. [311]

В отличие от Забайкальского фронта, в полосе наступления которого противник не имел подготовленной обороны, войскам 1-го Дальневосточного фронта предстояло прерывать долговременную оборону японцев. В связи с этим отдельные танковые бригады, усиленные тяжелыми самоходно-артиллерийскими полками, придавались стрелковым соединениям и должны были выполнять задачи танков непосредственной поддержки пехоты.

Основная масса танковых и самоходно-артиллерийских частей и соединений сосредоточивалась на участках прорыва общевойсковых армий. Наибольшая плотность — до 40 танков и самоходно-артиллерийских установок на 1 км была создана на направлении главного удара 5-й армии генерала Н. И. Крылова.

После прорыва обороны японских войск танковые бригады планировалось использовать в составе подвижных передовых отрядов для развития успеха. Кроме выполнения обычных задач — захвата узлов дорог, переправ и важных объектов противника в глубине — некоторые передовые отряды главным образом на направлении наступления 1-й Краснознаменной армии должны были проделывать проходы через таежные районы для стрелковых частей и соединений.

Танковые войска 2-го Дальневосточного фронта крупных соединений не имели. Отдельные танковые бригады, батальоны и самоходно-артиллерийские дивизионы намечалось использовать главным образом в подвижных передовых отрядах стрелковых дивизий. После форсирования Амура и Уссури передовые отряды должны были стремительно продвигаться в глубину расположения: противника и захватывать его важные объекты на основных направлениях наступления 2-й Краснознаменной и 15-й армий и 5-го отдельного стрелкового корпуса. [312]

В войсках, развернутых на Сахалине, находились 214-я танковая бригада, 178-й и 578-й отдельные танковые батальоны. Им предстояло совместно с пехотой прорвать оборону японцев, а в дальнейшем действовать в составе передового отряда 56-го стрелкового корпуса.

Природные условия Дальневосточного театра военных действий чрезвычайно разнообразны. Чтобы достигнуть основных объектов операции, расположенных на Центрально-Маньчжурской равнине, танковые войска Забайкальского фронта должны были преодолеть горно-пустынные, а войска 1-го Дальневосточного фронта — горно-таежные районы, простирающиеся на глубину от 250 до 400 км. Переход через горы можно было осуществить преимущественно по дорогам и тропам, пролегающим на высоте 1000 — 1500 м с крутыми подъемами и спусками, заболоченными падями и резкими поворотами. Местность позволяла на первом этапе наступления действовать лишь на отдельных изолированных направлениях. В пустынных степях Внутренней Монголии танковым и механизированным соединениям предстояло преодолеть обширные безводные пространства при 45 — 50-градусной жаре и песчаных буранах. Перед войсками 2-го Дальневосточного фронта стояла задача начинать боевые действия с форсирования таких крупных водных преград, как Амур и Уссури.

Через пустыню и горы

Боевые действия советских войск на Дальнем Востоке начались в ночь на 9 августа одновременно на всех трех фронтах. Войска Забайкальского фронта перешли в наступление без артиллерийской подготовки. Первыми границу перешли передовые отряды, с рассветом начали движение главные силы. Небольшие отряды противника, находившиеся в приграничной полосе, не смогли оказать серьезного сопротивления, поэтому наступление советских войск с самого начала приняло стремительный характер. Только на левом крыле фронта, где японцы пытались удержаться в укрепленных районах, продвижение наших соединений несколько замедлилось. Однако и здесь 36-я армия быстро сломила сопротивление врага, овладела Чжалайнор-Маньчжурским укрепленным районом, форсировала Аргунь и продвинулась на 40 км. Подвижная группа армии, обходя вражеские узлы сопротивления, прошла за сутки 100 км и вышла на подступы к Хайлару.

Наиболее стремительно действовала 6-я гвардейская танковая армия. Внезапность удара советских танкистов и Слабое сопротивление противника позволили развить наступление в очень высоких темпах. Соединения танковой армии быстро преодолели обширный пустынно-степной район. [313] Механизированные корпуса, составлявшие первый эшелон армии, перестроились и действовали не по двум маршрутам, как это предусматривал план операции, а по шести, на отдельных участках по восьми параллельным маршрутам в полосе 15 — 20 км. Такому развертыванию армии во многом способствовал равнинный характер местности и песчано-гравийный грунт, допускавший движение машин вне дорог со скоростью около 50 км в час. Впереди войск первого эшелона на удалении 70 — 80 км действовали сильные разведывательные отряды, а на удалении 30 — 40 км — передовые отряды. За колоннами боевых машин следовали только машины ремонтно-эвакуационной службы. Тылы частей и соединений корпусов объединенной колонной двигались по основному маршруту.

За первые сутки наступления 6-я гвардейская танковая армия продвинулась на 120 — 150 км. К середине следующего дня, преодолев еще 100 — 120 км, ее соединения достигли хребта Большой Хинган. В связи с тем что наступление танкистов развивалось в очень высоких темпах, командующий фронтом 10 августа принял решение изменить сроки выполнения ближайшей задачи и потребовал, чтобы армия вышла на рубеж Лубэй, Туцюань к исходу 12 августа, то есть на сутки раньше, чем было предусмотрено планом операции{186}.

При подходе к хребту Большой Хинган в первый эшелон армии был выдвинут 5-й гвардейский танковый корпус под командованием генерала М. И. Савельева. Преодоление хребта частями этого корпуса началось вечером 10 августа по одной дороге. Горные дороги имели крутые повороты, подъемы и спуски крутизной до 30 градусов. Зачастую дороги переходили в тропы, которые приходилось расширять с применением взрывчатых веществ.

Горные условия сильно осложнили управление войсками. Резко пересеченная местность значительно снижала радиус действий радиостанций, а ограниченное количество дорог при наличии большого количества труднопроходимых участков почти исключало возможность использования подвижных средств связи. В этих условиях, пожалуй, единственным надежным средством связи являлись самолеты.

Подъем танковых соединений на Хинган продолжался около 7 часов со средней маршевой скоростью 5 — 6 км в час. При этом в колонне 5-го гвардейского танкового корпуса было очень мало колесных машин. 7-й механизированный корпус генерала Ф. Г. Каткова затратил при преодолении Большого Хингана несколько больше времени, так как в его колоннах преобладали колесные машины.

Спуск корпусов на равнину начался: танкового — утром 11 августа, а механизированного — утром 12 августа. Войска двигались под сильным дождем. [314] Отдельные участки маршрутов преодолевались колесными машинами путем их буксировки. Ощущался острый недостаток в средствах эвакуации. Резко повысился расход горючего, а подвоз его прекратился, так как почти весь автотранспорт остался за Хинганом — перевалы после дождей стали непроходимыми для колесных машин.

К исходу 11 августа передовой отряд 5-го гвардейского танкового корпуса занял Лубэй, а 13 августа здесь сосредоточились и его главные силы. Сутками позже 7-й механизированный корпус занял Туцюань.

Таким образом, на четвертый день операции 6-я гвардейская танковая армия преодолела Большой Хинган и в районе Лубэй, Туцюань вышла в пределы Центрально-Маньчжурской равнины. Стремительные действия крупного танкового объединения оказали решающее влияние на ход всей операции в Маньчжурии. Армии удалось упредить японцев в захвате перевалов через Большой Хинган, лишить возможности навязать нашим войскам затяжные бои в горах и тем самым обеспечить выход главных сил Забайкальского фронта в тыл основной группировки Квантунской армии.

На правом крыле фронта танковые части и соединения советско-монгольской конно-механизированной группы к исходу 14 августа продвинулись на 350 — 400 км, овладели Долоннором и вышли на подступы к Калгану. Передовой отряд 17-й армии, действующий на левом фланге, в трудных условиях пустынной местности продвинулся на 250 — 300 км, преодолел южные отроги хребта Большой Хинган и вечером 12 августа овладел Линьси. Одна рота 70-го танкового батальона вышла в район Дабанынана. Второй передовой отряд этой армии встретил участок барханов протяженностью 60 км и преодолевал его трое суток.

39-я армия, сбивая на своем пути разрозненные группы противника, также преодолела большой Хинган. 61-я танковая дивизия, составлявшая ее подвижную группу, овладела Ваньемяо.

44-я танковая бригада под командованием подполковника А. А. Сметанина, составлявшая передовой отряд 5-го гвардейского стрелкового корпуса, встретила сильное сопротивление противника. Все атаки бригады оказались безуспешными. И только атакой в ночных условиях японские части были разбиты, и открылся путь на Солунь.

На левом крыле фронта 36-я армия, преодолевая упорное сопротивление японцев, успешно развивала наступление в глубь Маньчжурии. Широко применяя маневр и внезапные удары, войска армии во взаимодействии с левофланговыми соединениями 39-й армии овладели Хайларским укрепленным районом и к 14 августа, продвинувшись на 200 — 250 км, вели бои на перевалах Большого Хингана и на подступах к Бухэду. Как и в других армиях, большую роль в наступлении 36-й армии сыграла ее подвижная группа, в которую входили 205-я танковая бригада, стрелковый, самоходно-артиллерийский, артиллерийский, зенитно-артиллерийский полки, дивизион гвардейских минометов и саперная рота. [315]

Таким образом, в результате стремительных действий войск Забайкальского фронта японские части прикрытия были застигнуты врасплох и быстро разгромлены. За 6 дней танковые и механизированные соединения продвинулись на основных направлениях на 350 — 400 км. Пути сообщения, связывавшие японские войска, которые действовали в Северной и Северо-Западной Маньчжурии, с главными силами Квантунской армии, были перерезаны. Вражеские войска, сопротивлявшиеся на солуньском, хайларском и цицикарском направлениях, оказались отрезанными от своих высших штабов и баз снабжения. Кроме того, выход передовых отрядов советско-монгольской конно-механизированной группы в район Долоннора поставил под угрозу и коммуникации Квантунской армии, связывавшие ее с японскими войсками, сосредоточенными в Северном Китае.

Оперативная обстановка требовала от войск Забайкальского фронта дальнейшего стремительного наступления с целью завершения разгрома главных сил Квантунской армии и недопущения отхода японцев в Северный Китай и на Ляодунский полуостров. Однако условия для ведения боевых действий, особенно 6-й гвардейской танковой армии, в это время серьезно осложнились в связи с резким ухудшением погоды и перебоями в снабжении горючим. Сильные дожди, начавшиеся в горах еще 11 — 12 августа, распространились почти на всю Центральную Маньчжурию. Грунтовые дороги во многих местах стали совершенно непроходимыми. Тыловые части отстали. После выхода в район Лубэя 9-й гвардейский механизированный корпус генерала М. В. Волкова остался совершенно без горючего, а 5-й гвардейский танковый и 7-й механизированный корпуса имели всего 0,4 — 0,5 заправки{187}. В этих условиях главные силы 6-й гвардейской танковой армии были вынуждены почти на двое суток задержаться в районе Лубэй, Туцюань и ожидать подхода отставших машин, а также транспорта с горюче-смазочными материалами.

Резкое ухудшение дорожных условий и большой отрыв (до 700 км) от станции снабжения, находившейся в городе Тамцаг-Булаг, создали большие трудности особенно для подвоза горючего. Для оказания помощи автомобильному транспорту была привлечена авиация фронта, которая за период 9 — 22 августа подала танковой армии 887 т горюче-смазочных материалов{188}. Недостаток в горючем испытывали и общевойсковые армии, так как и они при стремительном продвижении на большую глубину оторвались на значительное расстояние от баз снабжения. [316] При глубине подвоза 500 — 600 км автотранспорт не мог полностью обеспечить потребность войск. К тому же в тяжелых условиях местности расход горючего резко увеличился.

Сложные метеорологические условия и перебои в снабжении войск, особенно горючим, потребовали изменить способы действий танковой армии. Начиная с 14 августа ее основные задачи должны были выполнять сильные передовые отряды корпусов, которым и было передано все горючее, имевшееся в частях и соединениях, а главные силы — продвигаться за ними по мере подхода тылов.

Таким образом, важнейшей особенностью наступления 6-й гвардейской танковой армии после 12 — 13 августа был переход к действиям только силами передовых отрядов.

Аналогичное положение сложилось в общевойсковых армиях и конно-механизированной группе. После 13 — 14 августа они также были вынуждены по двое — трое суток ожидать подвоза горючего. Важной предпосылкой, обеспечившей успех действий передовых отрядов 6-й гвардейской танковой армии в большом отрыве от главных сил (до 100 км), являлось то, что в полосе наступления 6-й гвардейской танковой армии японцы не смогли оказать организованное сопротивление и продолжали отводить главные силы в центральные районы Маньчжурии и к портам на побережье Желтого моря.

В этих условиях командующий Забайкальским фронтом требовал не только стремительного наступления передовых отрядов танковых корпусов, но и ведения глубокой разведки в направлении наступления главной группировки фронта. Эти требования исходили из того, что войска 6-й гвардейской танковой армии действовали на разобщенных направлениях и не имели непосредственного боевого соприкосновения с основными силами противника. Глубина разведки была различной. Так, 14-й отдельный мотоциклетный батальон 9-го гвардейского механизированного корпуса с 14 по 17 августа выполнял задачу в 150 — 200 км от главных сил армии. Основным средством связи при таком отрыве являлись самолеты По-2. Разумеется, горючим разведывательные подразделения обеспечивались при помощи авиации.

Характерным для действий разведывательных отрядов было то, что они наряду с разведкой в ряде случаев выполняли задачи передовых отрядов — захватывали важные объекты в оперативной глубине противника. В этом отношении особенно показательными являются боевые действия разведывательного отряда 5-го гвардейского танкового корпуса, самостоятельно захватившего мост и аэродром в районе Тунляо, и действия разведывательного отряда 7-го механизированного корпуса, который в результате стремительной и дерзкой атаки овладел важным узлом дорог — Таонанем.

Хорошая организация и всестороннее обеспечение боевых действий передовых отрядов, твердое и постоянное управление обусловили наступление в высоких темпах. 15 — 16 августа передовые отряды продвинулись на 100 — 150 км, заняли города Тунляо, Кайтун и перерезали железную дорогу Таонань — Мукден. [317] Главные силы армии медленно продвигались вслед за передовыми отрядами. Горючего не хватало. В результате выход войск армии в указанные районы зависел от своевременности подхода тылов. Не могла оказать большой помощи и авиация — аэродромов было очень мало. Так, 17 августа для 5-го гвардейского танкового корпуса было доставлено лишь 40,6 т горючего{189}, его хватило лишь для обеспечения наступления передового отряда.

После выхода 6-й гвардейской танковой армии в район Тунляо 5-й гвардейский танковый и 9-й механизированный корпуса могли продвигаться на Мукден только по железнодорожному полотну, так как все грунтовые дороги были размыты ливнями. На протяжении 120 км танки шли со скоростью 4 — 5 км в час, а автомашины — 5 — 6 км.

Исключительно трудные дорожные условия и острый недостаток горючего существенно снизили темпы наступления танковых войск на последнем этапе операции. Средние темпы наступления передовых отрядов танковой армии с 16 по 21 августа составили 45 — 50 км в сутки, в то время как на первом этапе операции они нередко превышали 400 км в сутки. Главные силы армии в эти дни не наступали, а лишь передвигались от одного района сосредоточения к другому вслед за передовыми отрядами.

Между тем обстановка, сложившаяся к 18 августа в полосе Забайкальского фронта, требовала, чтобы танковая армия стремительно продвигалась вперед. Командование Квантунской армии, заявив 17 августа о своей готовности капитулировать, в то же время продолжало отводить войска в южном и юго-восточном направлениях. В этих условиях было необходимо быстро занять важнейшие административные и экономические центры Маньчжурии и порты на побережье Ляодунского полуострова.

Выполняя указания Ставки Верховного Главнокомандования, командующий фронтом 18 августа приказал командующему. 6-й гвардейской танковой армией в кратчайший срок занять Мукден и Чанчунь и, оставив там по одной усиленной бригаде, главными силами армии форсированным маршем к исходу 25 августа выйти в район Порт-Артура, заняв в первую очередь порты на Ляодунском полуострове. Для быстрейшего выполнения полученной задачи командующий фронтом потребовал выделить небольшие хорошо обеспеченные горючим и боеприпасами передовые отряды, силой до танкового батальона, по возможности усиленные другими средствами, и не бояться отрыва их от главных сил армии{190}. Указания о выделении подвижных отрядов были отданы также и всем остальным армиям фронта. [318]

Новую задачу командующий 6-й гвардейской танковой армией решил выполнять следующим образом: стремительным ударом захватить Мукден и Чанчунь, оставить в этих городах по одной бригаде от 9-го гвардейского и 7-го механизированных корпусов, а главными силами форсированным маршем выходить на Ляодунский полуостров. Командирам соединений было приказано после овладения Мукденом использовать железнодорожный транспорт для быстрейшего сосредоточения главных сил на Ляодунском полуострове. Кроме того, 19 августа в Мукдене и Чанчуне, а 22 августа в Дайрене и Порт-Артуре высадить воздушные десанты для захвата важных военных и промышленных объектов и разоружения гарнизонов этих городов.

Выполняя задачи, передовые отряды 20 августа заняли Мукден, а 21 августа Чанчунь и совместно с высаженными там воздушными десантами приступили к разоружению капитулировавших японских войск. Две танковые бригады были погружены в Мукдене в железнодорожные эшелоны и 24 августа прибыли в Порт-Артур.

Соединения и части 6-й гвардейской танковой армии в это время были рассредоточены в огромном районе, глубина которого достигала 600 — 800 км. Некоторые соединения в ожидании горючего находились по-прежнему в районах Лубэя, Тунляо и Кайтуна. Главные силы танковой армии, выполняя задачу, во второй половине августа сосредоточивались в Мукдене, а затем в районах Фусяна, Дайрена и Порт-Артура, используя для перевозки личного состава и боевой техники железнодорожный транспорт.

30 августа по приказу командующего фронтом части 5-го гвардейского танкового и 9-го гвардейского механизированного корпусов, следовавшие на Ляодунский полуостров, были остановлены и получили задачу сосредоточиться в районах Тунляо, Мукдена. На Ляодунский полуостров выдвигался лишь 7-й механизированный корпус, который вскоре был выведен из 6-й гвардейской танковой армии и включен в 39-ю армию.

Высокое воинское мастерство, самоотверженность, мужество и решительность воинов танковых войск Забайкальского фронта, проявленные в операции, высоко оценены Верховным Главнокомандованием. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 20 сентября 1945 г. 5-й гвардейский танковый корпус был награжден орденом Ленина, 61-я танковая дивизия, 208-я самоходно-артиллерийская, 21-я и 46-я гвардейские танковые бригады, 33-й и 35-й отдельные танковые батальоны — орденом Красного Знамени.

Приказом Верховного Главнокомандующего были присвоены наименования: Хинганских — 7-му механизированному корпусу, 36-й и 57-й мотострелковым дивизиям, 41-й гвардейской, 43, 44, 205 и 206-й танковым, 18-й и 30-й гвардейским, 16, 25, 63 и 64-й механизированным, 27-й мотострелковой бригадам, 30-му отдельному мотоциклетному полку, 70-му и 82-му отдельным танковым и 94-му отдельному мотоциклетному батальонам; [319] Мукденских — 20-й гвардейской танковой и 6-й гвардейской мотострелковой бригадам, 735-му самоходно-артиллерийскому и 4-му отдельному мотоциклетному полкам и 14-му гвардейскому мотоциклетному батальону; Порт-Артурских — 22-й гвардейской танковой, 31-й гвардейской механизированной бригадам и 15-му гвардейскому отдельному мотоциклетному батальону.

Через Амур и Уссури

В первый день наступления войска 2-го Дальневосточного фронта во взаимодействии с кораблями Амурской флотилии форсировали Амур и Уссури и захватили небольшие плацдармы на противоположных берегах. Преодоление Амура и Уссури было связано с большими трудностями: накануне прошли ливневые дожди, реки вышли из берегов и затопили прилегающие низменности, ширина разлива Амура в отдельных местах достигала 10 — 15 км, а Уссури — 5 км, и поэтому многие подъездные пути к причалам и причалы оказались под водой.

Для переправы танковых бригад 2-й Краснознаменной армии было выделено несколько барж Амурского речного пароходства и самоходные бронебаржи Амурской флотилии. Танки 15-й армии и 5-го стрелкового корпуса преодолевали реки на самоходных паромах, грузоподъемность которых составляла около 60 т. Переправочных средств было мало, и поэтому танковые бригады преодолевали водные преграды несколько суток.

258-я танковая бригада полковника Ф. С. Винокурова после сосредоточения на плацдарме, захваченном стрелковыми войсками, получила задачу действовать в передовом отряде 2-й Краснознаменной армии на правом фланге. Начав боевые действия 11 августа, танковая бригада в тот же день заняла Сахалян, а утром 13 августа ворвалась в Айгунь. Однако дальше продвинуться не смогла. С подходом стрелковых соединений танкисты возобновили наступление и, ломая ожесточенное сопротивление японцев, продвинулись на 12 км, в последующем во взаимодействии со стрелковыми частями с боем преодолели горный хребет Малый Хинган и, развивая наступление в направлении Цицикара, продвинулись на 150 км. За успешное преодоление хребта Малый Хинган 258-й танковой бригаде было присвоено наименование Хинганской.

74-я танковая бригада полковника А. С. Кузнецова первоначально с целью дезинформации противника наступала на вспомогательном направлении, затем была скрытно переброшена на главное направление в район Суньу, где вместе со стрелковыми частями прорывала долговременную оборону противника, в последующем действовала в передовом отряде главной группировки 2-й Краснознаменной армии, наступавшей на Харбин. К моменту капитуляции японской армии 74-я танковая бригада прошла с боями около 200 км. [320] За умелые действия, особенно при форсировании Амура, бригаде было присвоено наименование Амурской. 171-я танковая бригада подполковника В. С. Потапова действовала в передовом отряде 15-й армии на направлении главного удара. 11 августа она заняла Тунцзян, а ее передовой отряд с ходу ворвался в Фугдин, продвинувшись за день на 50 км. Встретив сопротивление японцев на заранее подготовленных позициях в районе военного городка, передовой отряд предпринял несколько попыток самостоятельно овладеть этой частью города, однако все атаки без поддержки пехоты успеха не имели. С подходом стрелковых соединений Фугдин 13 августа был очищен от противника. Главные силы 171-й танковой бригады, не дожидаясь исхода боев за Фугдин, начали быстро продвигаться вдоль Сунгари на Цзямусы. Чтобы задержать продвижение советских войск, японцы уничтожили мосты на всех притоках Сунгари и заминировали основные дороги, проходящие вдоль реки. В этих условиях успех наступления 15-й армии во многом зависел от действий Амурской флотилии. Тесное взаимодействие передовых отрядов 15-й армии и флотилии сорвало попытки японцев использовать узлы сопротивления на обоих берегах Сунгари.

На Цзямусы — крупный узел сопротивления японцев — наши войска наступали одновременно с трех направлений: 203-я танковая бригада подполковника Р. А. Ушилло наносила удар с севера, 171-я танковая бригада — с востока, а Амурская флотилия с десантом пехоты 15-й армии — с Сунгари. Танковым бригадам необходимо было преодолеть труднодоступную местность в условиях разлива рек, к тому же мосты имели небольшую грузоподъемность. Тылы 171-й танковой бригады отстали, горючее подавалось авиацией. Все это сказалось на темпах наступления наших войск, своевременности их выхода к Цзямусы. 17 августа Амурская флотилия прорвалась к Цзямусы и высадила десант, который и овладел городом. Танкисты во взаимодействии с речной флотилией продолжали наступать вдоль обоих берегов Сунгари на Саньсин, которым и овладели к началу общей капитуляции Квантунской армии. 171-й и 203-й танковым бригадам было присвоено наименование Амурских.

172-я танковая бригада, которой командовал подполковник С. Ф. Завидченко, — передовой отряд 5-го стрелкового корпуса — к 13 августа продвинулась с боями по сильно заболоченной местности на 100 км и вышла к Баоцину. Заправившись горючим, доставленным самолетами, танковая бригада возобновила наступление и овладела Баоцином, а 21 августа вступила в Боли, занятый накануне танковыми частями 35-й армии 1-го Дальневосточного фронта. За успешное форсирование Уссури и стремительность действий 172-й танковой бригаде было присвоено наименование Уссурийской.

56-й стрелковый корпус на Сахалине начал боевые действия 11 августа. Соединения встретили ожесточенное сопротивление японцев, особенно с выходом к Котонскому укрепленному району, расположенному в 30 км от границы. [321] Местность сильно затрудняла маневр наших войск, вынуждая вести фронтальные атаки. Вместе со стрелковыми частями боевые действия вели 214-я танковая бригада и два отдельных танковых батальона. К 16 августа оборона японцев была прорвана и началось преследование. Танки, действуя в передовом отряде 56-го стрелкового корпуса, 25 августа вышли на южную оконечность острова Сахалин и соединились с воздушным и морским десантами. За успешное выполнение боевой задачи 214-я танковая бригада была награждена орденом Красного Знамени.

В Приморье

Танковые войска 1-го Дальневосточного фронта перешли в наступление при сильных ливневых дождях и без авиационной поддержки. Неблагоприятные условия сложились и для артиллерии.

В ночь на 9 августа перешли в наступление лишь передовые батальоны, а утром 9 августа и главные силы. Боевые действия стрелковых частей правофланговой 35-й армии вылились в борьбу за отдельные укрепленные районы, а ее танковые бригады, действуя главным, образом в передовых отрядах, стремились проникнуть в оперативную глубину. По существу, в 35-й армии имелась одна 125-я танковая бригада подполковника А. В. Кузьмина. 209-я танковая бригада, которой командовал подполковник С. М. Яковлев, с началом операции была перегруппирована в полосу 25-й армии.

Действуя на направлении главного удара армии, 125-я танковая бригада получила задачу развивать стремительное наступление на Мишань, Боли. Крайне ограниченное количество дорог и болотистая местность сильно затрудняли действия танков. В ряде случаев приходилось прокладывать колонные пути. За первые сутки наступления бригада продвинулась лишь на 10 км. В дальнейшем темпы наступления увеличились. К середине 12 августа передовой отряд бригады продвинулся на 60 км и совместно с войсками 1-й Краснознаменной армии участвовал в боях за Мишань. Стремительно наступал передовой отряд 125-й танковой бригады и в последующие дни. К исходу 16 августа он продвинулся на 120 км и овладел Боли, где пленил 1-ю пехотную дивизию маньчжурских войск. За успешные боевые действия 125-я танковая бригада была награждена орденом Суворова II степени.

Еще более трудной для действий танков оказалась местность в полосе 1-й Краснознаменной армии. На труднопроходимой горно-таежной местности и в условиях бездорожья танковым бригадам пришлось решать такие своеобразные задачи, как прокладка дорог для стрелковых соединений. [322]

Первыми вступили в бой 75-я и 257-я танковые бригады — передовые отряды 59-го и 26-го стрелковых корпусов. 77-я танковая бригада, усиленная 335-м и 338-м тяжелыми самоходно-артиллерийскими полками, составляла подвижную группу армии и была введена в бой 11 августа. Наступая в трудных условиях горно-таежной местности, 75-я танковая бригада под командованием майора Л. Д. Крупецкого, продвинувшись на 60 км, 11 августа овладела переправами через Мулинхэ и вышла в район Линькоу, где получила задачу резко изменить направление движения — наступать на Муданьцзян с севера. Продвигаясь с боями по труднодоступной таежной местности, бригада 14 августа вышла на подступы к Мудаиьцзяну с северо-запада. Вскоре сюда подошли и стрелковые соединения 1-й Краснознаменной армии. В разгар боев за Муданъцзян 75-я танковая бригада получила новую задачу — наступать на Харбин.

Успешно развивалось наступление 257-й танковой бригады подполковника Г. С. Анищика. В первые два дня танкисты, не встречая сопротивления врага, выполняли задачу лишь по прокладке колонных путей для 22-й и 300-й стрелковых дивизий и только вечером 10 августа непосредственно на подступах к Бамяньтуню (50 км юго-восточнее Линькоу) встретили сопротивление противника. Уничтожив 3 орудия и до 250 вражеских солдат и офицеров, 257-я танковая бригада овладела Бамяньтунем. 11 августа на пути к Муданьцзяну 257-й танковой бригаде приходилось прорывать подготовленную оборону противника, громить его подходившие резервы, включая и те, что подвозились по железной дороге, вести борьбу со «смертниками». Напряженный бой развернулся 13 августа в районе ст. Хуалинь (10 км севернее Муданьцзяна), где упорное сопротивление оказал сильный арьергард противника, прикрывавший отход 125-й пехотной дивизии. Дважды пыталась бригада преодолеть сопротивление врага южнее ст. Хуалинь, но безуспешно. Японцы широко применяли «смертников», которые с гранатами бросались под танки. Потеряв 6 танков и 35 солдат и офицеров, бригада отошла. Вскоре к станции подошли 2 японских воинских эшелона. Огнем из танков паровозы и несколько вагонов были уничтожены, однако завершить разгром выгрузившихся подразделений японских войск не удалось. Более того, японцы начали окружать бригаду, забрасывая танки гранатами. Всю ночь 257-я танковая бригада отражала атаки противника, уничтожила еще 2 вражеских эшелона, а в 10 часов 14 августа совместно с подошедшими самоходно-артиллерийскими дивизионами 300-й и 22-й стрелковых дивизий вновь овладела ст. Хуалинь.

16 августа 257-я танковая бригада совместно с 77-й танковой бригадой полковника И. Ф. Морозова возобновила наступление на Муданьцзян и, преследуя отходящего противника, овладела ст. Эхэ. Здесь танкисты натолкнулись на сильный артиллерийский и пулеметный огонь японцев. [323] Прямым попаданием снаряда в одном из танков были выведены из строя пушка и пулемет, тяжело ранены командир танка, башенный стрелок и стрелок-радист. Но механик-водитель танка И. П. Антоненко не растерялся и, увеличив скорость, повел машину в сторону огневых позиций японцев. Гусеницами были уничтожены четыре орудия, а их расчеты в панике разбежались. Танк первым ворвался на ст. Эхэ, но был поврежден. Японцы окружили машину. Антоненко отбивался от врагов гранатами и открыл огонь из автомата. Тогда японцы подожгли танк. Отважный воин вел бой до подхода бригады{191}.

После овладения Муданьцзяном обе танковые бригады были направлены на Харбин, где и сосредоточились 21 августа. За успешное выполнение боевых задач 257-й и 77-й танковым бригадам были присвоены наименования Харбинских, а 75-я танковая бригада награждена орденом Красного Знамени.

Танковые бригады 5-й армии (76, 206, 210 и 218-я) с первого дня операции действовали совместно со стрелковыми дивизиями, выполняя задачи передовых отрядов, а 72-я танковая бригада была передана 25-й армии.

Пройдя с боями по труднодоступной горно-таежной местности около 200 км, танковые бригады 5-й армии 16 августа вышли к реке Муданьцзян. В связи с тем что к этому времени боевые действия в районе Муданьцзяна прекратились, 76, 208 и 210-я танковые бригады. которыми командовали подполковник В. П. Чаплыгин, полковники М. И. Никитин и Л. П. Красноштан, 18 августа сосредоточились в районе Венчунь, Нингута (южнее Муданьцзяна).

Экипажи 218-й танковой бригады полковника А. П. Величко 17 и 18 августа дозаправляли машины, устраняли неисправности и помогали саперам наводить переправу через Муданьцзян, а затем начался марш в район Дуньхуа.

За успешное выполнение боевых задач 76, 208, 210 и 218-я танковые бригады были награждены орденом Красного Знамени.

259-я танковая бригада подполковника Д. И. Корнеева, усиленная самоходно-артиллерийскими установками и пехотой, составляя передовой отряд 25-й армии, имела задачу двигаться по маршруту Дуннин, Ванцин, Гирин, расчищать путь стрелковым войскам, захватывать узлы дорог и нарушать коммуникации врага. Танкисты успешно выполнили задачу, пройдя с боями около 500 км, и овладели при этом Дуншгаом и Ванциыом. После овладения Ванцином бригада была включена в танковую группу и 20 августа сосредоточилась в Дуньхуа. За отличное выполнение боевых задач 259-я танковая бригада была награждена орденом Красного Знамени.

В связи с перенесением главных усилий 1-го Дальневосточного фронта в полосу 25-й армии она была усилена 72-й и 209-й отдельными танковыми бригадами. [324] В полосу действий 25-й армии перегруппировался также и 10-й механизированный корпус.

Основной задачей 72-й и 209-й танковых бригад было обеспечение ввода в прорыв 10-го механизированного корпуса, составлявшего подвижную группу фронта. Корпус получил задачу развить стремительное наступление в западном направлении и к исходу 18 августа овладеть Гирином. Общая глубина задачи достигала 700 км при темпе наступления свыше 100 км в сутки. 10-й механизированный корпус намечалось ввести в прорыв по двум маршрутам, на каждом из которых должен был действовать передовой отряд.

Передовые отряды выступили утром 13 августа. В середине дня начали выдвигаться главные силы корпуса, но не по двум, а по одному маршруту. Марш совершался по малоосвоенной горно-лесистой местности, по дороге, не допускавшей двустороннего движения, к тому же занятой войсками 25-й армии. В результате главным силам 10-го механизированного корпуса не удалось обогнать части 17-го стрелкового корпуса.

Утром 15 августа передовой отряд, наступавший по левому маршруту, овладел Ванцииом, продвинувшись за двое суток на 140 км. К этому времени другой передовой отряд достиг перевала Тайпинлин, за который вела бой 187-я стрелковая дивизия. Попытка захватить перевал с ходу не удалась. При отражении атаки бригады японские «смертники» пытались бросаться с минами под танки. Отразив их вылазку, передовой отряд отошел за боевые порядки 187-й стрелковой дивизии, но на следующий день повторил атаку и вышел в тыл 80-й пехотной дивизии японцев. 1500 японских солдат, оборонявших перевал, сдались в плен.

Захват передовыми отрядами 10-го механизированного корпуса перевала Тайпилин и Ванцина создал благоприятные условия для наступления на Гирин. В трудных условиях горно-таежной местности корпус, продвигаясь по одной дороге в среднем по 40 км в сутки, 18 августа сосредоточился в районе Ванцина. Впереди Гирин. Этим опорным пунктом командир 10-го механизированного корпуса решил овладеть силами передовых отрядов. Главные силы должны были двигаться по кратчайшему направлению через горы. Передовые отряды, выступив в ночь на 19 августа, заняли Гирин, а остальные силы совершали марш окружным путем, так как дорога Ванцин — Дуньхуа оказалась непригодной для движения Маршрут изобиловал подъемами и спусками крутизной до 20 — 30 градусов, заболоченными падями и крутыми поворотами. Пройдя за 3 дня 150 км по очень плохой дороге через горы, основные силы механизированного корпуса 20 августа сосредоточились в Дуннзинчэне.

В связи с капитуляцией Квантунской армии 10-му механизированному корпусу была поставлена новая задача. Вместо движения на Гирин его соединениям было приказано сосредоточиться в Дуньхуа, чтобы пресечь возможные попытки японцев использовать железную дорогу Чанчунь—Гирин—Дуньхуа для вывоза еще не сложивших оружие войск из Маньчжурии в Корею. [325] Из Дунцзинчэна в Дуньхуа все танки корпуса объединенной колонной двигались за автотранспортом. Такое необычное построение войск было принято потому, что единственная дорога, на которой необходимо было совершить марш, была размыта дождями, а мосты разрушены японцами. Разумеется, автомашины, двигаясь вслед за танками, отстали бы и не вышли своевременно в указанный пункт.

За успешное выполнение боевых задач 10-й механизированный корпус, 72-я и 259-я танковые и 72-я механизированная бригады были награждены орденом Красного Знамени.

* * *

С разгромом и безоговорочной капитуляцией империалистической Японии был ликвидирован последний очаг второй мировой войны, восстановлен мир во всем мире. В результате победоносного наступления Советских Вооруженных Сил были освобождены от японских оккупантов территории Маньчжурии и Северной Кореи, Южный Сахалин и Курильские острова. В Китае и Северной Корее сложились благоприятные условия для дальнейшего развертывания национально-освободительной борьбы.

Поражение империалистической Японии привело к мощному подъему национально-освободительного движения в Индии, Индокитае, Индонезии и других странах Юго-Восточной Азии. Народы этих стран поднялись на борьбу против колониального угнетения, за свою национальную независимость.

С точки зрения военного искусства значение операций советских войск на Дальнем Востоке состоит прежде всего в том, что они обогатили боевую практику Советских Вооруженных Сил опытом организации и проведения крупной наступательной операции в специфических условиях Дальневосточного театра военных действий.

Маньчжурская наступательная операция характерна огромным пространственным размахом. Она проводилась на фронте протяженностью более 4 тыс. км и на глубину до 800 км. В операции участвовало 3 фронта, в составе которых насчитывалось около 1,5 млн. человек, свыше 26 тыс. орудий и минометов, более 5500 танков и самоходно-артиллерийских установок и около 3900 боевых самолетов. Маньчжурская операция характерна также решительностью целей и высоким искусством проведения.

Быстрый разгром врага был обеспечен умелым выбором направлений главных ударов для одновременного рассечения и окружения главных сил Квантунской армии, достижением оперативной внезапности, умелой организацией и ведением наступательных действий ударных группировок фронтов на отдельных направлениях, значительно удаленных друг от друга, исключительно в высоких для того времени темпах. [326] Решающую роль в достижении стремительности наступления играли танковые войска, и прежде всего б-я гвардейская танковая армия. Если среднесуточный темп продвижения стрелковых соединений Забайкальского фронта составлял 30 км, то для танковой армии, несмотря на исключительно тяжелую местность, он достигал 80 км, а в отдельные дни и 100 км в сутки.

Представляет большой интерес и место танковой армии в оперативном построении фронта. Так как в полосе наступления главной ударной группировки Забайкальского фронта не было подготовленной обороны и сильной группировки противника, 6-я гвардейская танковая армия с самого начала действовала в первом эшелоне. Это позволило в короткий срок уничтожить заслоны противника, находившиеся в приграничной зоне, захватить перевалы через Большой Хингаи до подхода японских войск и стремительным ударом прорваться в центральные районы Маньчжурии.

Наступательные действия танковых войск характерны исключительно широким применением передовых отрядов, основу которых составляли усиленные танковые бригады. Благодаря этому главные силы действовали в основном в колоннах и развертывались для боя лишь в тех случаях, когда передовые отряды не могли преодолеть сопротивление противника.

В целом в операциях Советских Вооруженных Сил на Дальнем Востоке с новой силой проявился высокий боевой дух и мужество наших воинов, блестящие организаторские способности генералов и офицеров Красной Армии.

Многие воины танковых войск были отмечены высокими правительственными наградами, а командующий 6-й гвардейской танковой армией генерал А. Г. Кравченко — награжден второй медалью «Золотая. Звезда». [327]