Филиппины отбиты
Союзники постепенно сжимали кольцо вокруг захваченных японцами территорий: на юге с Соломоновых островов, на китайской и на бирманской границах, и ведущую роль в этом наступлении играли пикирующие бомбардировщики. Бои продолжались на обширных районах, большинство которых было покрыто джунглями. В таких условиях точность бомбометания имела больше значения, чем количество сброшенных бомб. Чтобы удар по цели, находящейся в джунглях, был эффективным, нужно положить бомбы именно в указанную точку. И лишь пикирующие бомбардировщики могли гарантировать это с достаточной степенью вероятности. Главными специалистами в этой области являлись авиагруппы морской пехоты Соединенных Штатов, действовавшие сначала с Гуадалканала, потом с Бугенвилля, а еще позднее — с Маршалловых островов. Поэтому не удивительно, что именно эти летчики возглавляли разработку новых методов действия авиации поля боя, которая во многом опиралась на опыт пикирующих бомбардировщиков. Во время боев на Филиппинах летчики морской пехоты показали, что они отлично усвоили уроки первых лет войны и умеют действенно их применять. [487]
Эскадрильи пикировщиков морской пехоты были единственными авиационными частями союзников, которые оперативно и точно выполняли просьбы войск о поддержке, как это делали соединения германских пикировщиков Ju-87. Летчикам морской пехоты пришлось пройти долгую и трудную дорогу, однако германский блицкриг в 1939–41 годах наглядно продемонстрировал мощь пикирующего бомбардировщика, если обеспечена надежная радиосвязь. Хотя это разбудило интерес американской армии и флота к пикировщикам, лишь в 1942 году армия наконец-то начала предпринимать какие-то шаги в этом направлении.
Американский армейский авиакорпус, которым командовал генерал Хэп Арнольд, заказал большое количество пикировщиков. Однако 20 лет полного пренебрежения этим видом авиации не могли не сказаться, и американцы оказались в том же положении, что и Королевские ВВС. Армейской авиации пришлось одалживать пикировщики у других. Армия перехватила 300 самолетов А-31 «Виндженс» из заказов, сделанных КВВС, но в них было внесено столько изменений, что в результате получился совершенно иной самолет, который получил обозначение А-35 «Виндженс». Промышленности было заказано большое количество этих пикировщиков. Однако требования внести многочисленные изменения задержали их поступление в армию настолько, что в конце концов эта программа была свернута.
Армия также заказала 100 экземпляров сухопутного варианта авианосного пикировщика SB2C «Хеллдайвер», который получил обозначение А-25А «Шрайк». К весне 1942 года был размещен заказ на производство еще 3000 таких самолетов, и новый завод в Сент-Луисе приступил к работе. Первый А-25А взлетел 29 сентября 1942 года. В марте 1943 года была закончена пробная серия из 10 машин, но к этому времени американские армейские ВВС почти полностью отказались от специализированных пикирующих бомбардировщиков. [488]
Армейские ВВС заказали 192 пикировщика Брюстер SB2A, также созданного для КВВС. Они получили обозначение А-34 «Буканир». Однако работы по созданию самолета шли так медленно, что заказ был отменен еще до того, как были построены первые машины. Наконец армейский авиакорпус заказал сухопутный вариант флотского SBD «Доунтлесса» под обозначением А-27 «Бэнши». Этими самолетами были вооружены 8-я и 91-я бомбардировочные авиагруппы. Они использовались в боях в Голландской Ост-Индии, а 27-я группа в начале 1942 года действовала с австралийских баз против целей в море Тимор и на Новой Гвинее. Однако иметь самолет — совсем не значит знать, как им нужно пользоваться. И все эти операции армейских ВВС оказались не слишком успешными. Вскоре чаша терпения переполнилась. Последней каплей стала гибель 6 из 7 А-24, сбитых во время атаки Буны 29 июля 1942 года. Армия заявила, что А-24 устарел, имеет малую маневренность и низкую скорость. Поэтому он был выведен из состава эскадрилий первой линии.
Единственным настоящим пикировщиком армейских ВВС, который серьезно использовался в бою, стал переоборудованный «Мустанг» под обозначением А-36А «Апач», или «Инвейдер». Часть из этих 500 самолетов успешно действовала в Китае и Бирме, они также использовались в Италии. Но, если не считать этой небольшой партии самолетов, опыт американских ВВС в применении пикирующих бомбардировщиков оказался не слишком удачным. Командование ВВС решило, что они не только неэффективны, но и опасны (для войск, которые поддерживают, и для собственных экипажей), а вдобавок еще и дороги. Официальный рапорт констатировал: «Сегодня легко критиковать летчиков за недальновидность, но их реакцию следует рассматривать, как соответствующую конкретному времени и конкретной обстановке. Слишком тесную привязку к действиям наземных войск они рассматривали как покушение на свою [489] свободу. ВВС рвались действовать самостоятельно. Даже сам термин «воздушная поддержка» предавался анафеме. «Поддержка» означала второстепенную роль, хотя во время войны предпочитали более обтекаемые выражения, вроде тактических заданий, взаимодействия с войсками или координации операций».
Летчики считали контроль пехотных офицеров попыткой привязать авиацию к земле, и потому сами оказались неспособны в полной мере оценить потенциал ударов с воздуха. Авиационные наставления, датированные июлем 1943 года, продолжают отстаивать собственную концепцию непосредственной поддержки. «В районе боев контролировать действия против вражеских подразделений крайне трудно, они слишком дорого обходятся и, в целом, почти неэффективны. Цели слишком малы, разбросаны на местности, их трудно обнаружить. Кроме того, всегда сохраняется опасность поразить собственные войска».
Действительные возможности пикировщиков оценила только морская пехота. Роберт Шеррод отмечал, что морские пехотинцы сделали несколько важных выводов:
«1. Совершенно необходима оперативная и надежная радиосвязь. Одноканальные радиостанции оказались совершенно неприемлемы. Появившиеся позднее двухканальные были немногим лучше.2. Любые визуальные средства связи (сигнальные лампы, ракеты) уступают радио, однако их все-таки можно применять из-за ненадежной радиосвязи или при необходимости соблюдать радиомолчание. Их использование требует налаженного взаимопонимания с войсками.
3. Находящийся в воздухе офицер наведения должен иметь связь с разведывательными самолетами и пехотными авангардами».
Интересно сравнить эти требования с практикой действий немецких пикировочных частей. Они оказываются [490] почти идентичными. Пилоты Ju-87 поочередно отправлялись в качестве офицеров связи в наземные части, чтобы координировать атаки. Очень часто они возглавляли колонны танков на специально оборудованных машинах и вызывали на помощь «Штуки», если противник пытался остановить немецкое наступление.
Морская пехота провела достаточное количество экспериментов, чтобы отработать некоторые из этих идей, после чего использовала их во время боев на Соломоновых островах и архипелаге Бисмарка, Сначала авиация взаимодействовала с морской пехотой, но потом это взаимодействие плавно распространилось и на армию. На Гуадалканале летчики морской пехоты впервые начали поддерживать войска, действующие в джунглях. Им пришлось провести множество атак против военных кораблей и транспортов в море, однако и пехота не раз вызывала их на помощь. Лишь пикирующие бомбардировщики могли остановить японские атаки и подавить их артиллерию.
В первые 2 недели, проведенные на аэродроме Гендерсон, эскадрилья VMSB-232 майора Ричарда Мангрума была вынуждена действовать в самых примитивных условиях. Например, не было никаких подъемников для бомб, поэтому 500-фн снаряды приходилось вытаскивать из хранилища на руках, на себе тащить к самолетам и вручную же подвешивать. Жесткие шины, специально приспособленные для посадки на палубу авианосца, в момент перепахивали грунтовую полосу, а после первого же тропического ливня аэродром превращался в обычное болото. Тропический климат, насекомые, малярия и другие болезни косили американцев точно так же, как японцев, англичан, австралийцев и новозеландцев.
В ходе боев на Соломоновых островах выяснилось, что самой сложной проблемой является обнаружение вражеских орудийных позиций. Японцы прятали их все более и более искусно. Это стало очередным уроком, который пришлось выучить дорогой ценой. Скоро стало [491] очевидно, что лишь пикировщики могут решить эту проблему. Туземные следопыты обшаривали джунгли и сообщали австралийским береговым наблюдателям, где именно японцы начали строительство очередной батареи. Однако знать, где находится орудие, и уничтожить его — две большие разницы. Сначала были испробованы армейские средние бомбардировщики, но все их усилия оказались почти бесполезными. Тогда за дело взялись пикировщики морской пехоты. Как отметил капитан 2 ранга австралийского флота Эрик Фельдт в своей книге «Береговые наблюдатели»: «Ковровые бомбежки позиций в джунглях не приносят никакого вреда противнику. Однако точечный удар по выбранным целям — это совсем другое дело».
Эта же самая проблема еще не раз возникнет в будущем во время войны во Вьетнаме и в других местах. Следующий шаг авиация морской пехоты сделала во время боев на Новой Гвинее. Была создана пока еще примитивная система воздушной поддержки. Морская пехота использовала термин «непосредственная поддержка» для обозначения ударов на расстоянии не более 1000 ярдов от линии фронта. В то время на Тихом океане просто не было специалистов по организации связи с авиацией, поэтому пришлось искать добровольцев. Была сформирована Группа связи под командованием майора Уилфреда Стайлза. В нее вошли 8 офицеров: 2 из наземных войск и 6 летчиков морской пехоты, а также 8 рядовых радистов. Стайлз выбил 4 командных автомобиля, оснащенных радиостанциями SCR-103, сигнальными лампами Олдиса, кое-какой пиротехникой.
Эти команды были отправлены на фронт во время боев на Мунде, но пехота еще не слишком верила в эффективность и безопасность такой поддержки. Почти все бои в джунглях превращались в рукопашные схватки в условиях ограниченной видимости. В густых зарослях даже артиллерия испытывала серьезные трудности при обстреле вражеских позиций. Решение было найдено в Бирме, где [492] начали использовать дымовые мины для минометов. Были созданы специальные карты. Точные удары становились все более необходимыми, так как японцы усиленно окапывались, а бункера и блиндажи можно было уничтожить только прямым попаданием.
12 июля 1943 года 169-я пехотная дивизия внезапно подверглась мощной атаке с фланга крупных сил японцев и была вынуждена остановиться. И здесь новая система прошла первую проверку. Координаты на карте, переданные по радио летчикам, не совпали с районом, обозначенным дымовыми минами, которые легли в 600 ярдах в стороне.
Новый вызов поступил только 1 августа. 43-я пехотная дивизия находилась восточнее плантации Ламбети на Нью Джорджии, где попала под плотный огонь хорошо укрытых японских орудий. Наступление захлебнулось. Одна из команд Стайлза вызвала на помощь самолеты, и 18 «Доунтлессов» нанесли удар, разгромив японские позиции.
Это стало неплохим примером, и 25 августа пришел третий вызов. На этот раз требовалось уничтожить сильный узел японской зенитной артиллерии на вершине холма Библ. Его бомбили 54 «Доунтлесса» и 53 «Авенджера» флота и морской пехоты. После того, как рассеялся дым с вражеских позиций больше не прозвучал ни один выстрел.
Кроме обычных пикировщиков, корпус морской пехоты начал эксперименты с мощным истребителем-бомбардировщиком Чанс-Воут F4U «Корсар», который попытались превратить в пикировщик. Боевой дебют этого самолета состоялся в феврале 1944 года, когда эскадрилья ВМФ VF-17 участвовала в налете на Рабаул. В марте летчики эскадрильи морской пехоты VMF-11 получили «Корсары», оснащенные самодельными узлами подвески бомб, и начали их испытывать. Выяснилось, что «Корсар» может пикировать под углом до 85 градусов, не теряя управления. Этот самолет мог нести гораздо больше [493] бомб, чем «Доунтлесс», не говоря уже о грозной батарее из шести 12,7-мм пулеметов, которая позволяла эффективно обстреливать вражеские позиции. 18 марта 1944 года «Корсары» морской пехоты в первый раз атаковали с пикирования японские зенитные батареи на острове Милле.
Летчики морской пехоты из эскадрильи MAW-4 отлично использовали «Корсары» при атаках японских позиций на Малоэлапе и других атоллах в течение 9 месяцев. Контр-адмирал Де Витт Рамсей писал:
«Более 75 процентов целей были менее 50 футов в диаметре. Целями в основном были японские орудийные позиции, которые уничтожались одна за другой. Эскадрильи морской пехоты, занимавшиеся этим, испробовали несколько методов атаки. Но для «Корсара» самым эффективным оказалось пикирование на высокой скорости под углом 70 или 80 градусов».
Одного из летчиков морской пехоты спросили, не согласится ли он использовать этот метод против немцев. Он ответил: «Если меня попросят разбомбить завод, моим единственным вопросом будет: в каком департаменте?»
Заранее было известно, что бои за возвращение Филиппин будут долгими и тяжелыми. На этом архипелаге достаточно джунглей, но там имеется множество городов, где наверняка будут идти уличные бои, напоминающие Сталинград. Армейская авиация не имела совершенно никакого опыта точного бомбометания, поэтому сразу было решено всю эту работу взвалить на летчиков морской пехоты. Требовалось сформировать большое Пикировочное авиакрыло морской пехоты и специально подготовить его.
Поэтому 10 октября 1944 года полковник Лайл Г. Майер, который командовал на Бугенвилле 24-й авиагруппой морской пехоты, собрал своих людей и сообщил им о той роли, которую предстоит сыграть летчикам в грядущих [494] боях. Им предстояло объединиться с 32-й авиагруппой полковника Клейтона Б. Джоунса. Заместителем командира крыла должен был стать Джон Смит, вернувшийся из Соединенных Штатов. В результате в состав крыла предполагалось включить 7 эскадрилий пикировщиков. Полковник Джонс должен был принимать на себя командование, когда обеим авиагруппам предстояло действовать в бою совместно.
Прежде всего требовалось собрать людей и самолеты. Во-вторых, было необходимо детально ознакомить пилотов с методами непосредственной поддержки войск и существовавшими теориями. Эту важную работу поручили подполковнику Кейту Б. МакКетчону, начальнику оперативного отдела штаба 24-й авиагруппы. Он стал для морских пехотинцев «гуру» в деле непосредственной поддержки.
В качестве положительного момента следует отметить то, что все 7 эскадрилий все время и энергию могли посвятить одной задаче. Не возникало необходимости прерывать специальные тренировки для решения иных задач. В результате выяснилось, как это уже не раз бывало на войне, что одно специально подготовленное и сплоченное подразделение гораздо лучше нескольких, обученных «вообще». Моральный дух и взаимопонимание были исключительными. Летчики гордились тем, что служат в уникальном подразделении и выполняют важнейшие задания. Поэтому пикировочное авиакрыло полностью забыло про обычные налеты и связанные с ними проблемы, оставив всё это другим.
Эта часть имела другое преимущество. Американская 37-я пехотная дивизия на Бугенвилле уже видела, что могут сделать пикировщики, и возникла убежденность, что в будущем они смогут добиться еще большего. Поэтому пехота охотно участвовала в учениях вместе с летчикам.
Хотя теперь имелось достаточное количество новых «Хеллдайверов» и «Корсаров», летчики морской пехоты [495] не изменили своей привязанности к доброму старому «Доунтлессу». Это был надежный самолет, а при действиях над полем боя скорость не играет особой роли, что доказали Ju-87 в Европе (а позднее «Скайрейдеры» во Вьетнаме). Меткость и способность вовремя появиться там, где это необходимо, были гораздо важнее. Кабинетные вояки из высшего командования, руководившие действиями авиации союзников, совершенно этого не понимали.
Зато у фронтовых офицеров, отвечавших за успех операций, не было никаких сомнений. Они изучали тактику, чертили диаграммы, писали лекции, печатали специальные наставления для летчиков. За 3 дня было подготовлено не менее 40 лекций! После этого 8 декабря 1944 года в «академии профессора МакКетчона» началась подготовка более чем 500 летчиков и штурманов-стрелков. Было выпущено фундаментальное руководство, озаглавленное «Авиация непосредственной поддержки», в котором были систематизированы все методы и тактики.
МакКетчон сформулировал основной принцип действий пикировщиков: «Самолет непосредственной поддержки является дополнительным оружием, которое применяется по усмотрению командира на земле». Именно он использует это оружие и смотрит, «какие цели не могут быть уничтожены другим его оружием или в каких случаях следует нанести комбинированный удар». Основным принципом такой поддержки должна стать «немедленная готовность», удары должны наноситься «целеустремленно и точно», «во взаимодействии с остальными силами». Для этого представители авиации должны были двигаться в первых рядах наступающих войск, чтобы детально ознакомиться с местностью поля боя, так как работа только по карте была совершенно недостаточна. Значение имеющегося боевого опыта нельзя было переоценить, поэтому особые усилия были приложены к организации надежной радиосвязи. Были созданы 4 специальные радиосети на все случаи жизни. [496]
Они работали вместе с Партиями связи с авиацией (ALP), которые получили последние модели джипов, оснащенных рациями.
Этими радиосетями являлись:
SAR (Запрос авиации поддержки): она связывала ALP с Командиром авиации поддержки (SAC) и Координатором действий авиации (ААС).SAD (Наведение авиации поддержки): двусторонний канал, связывающий SAC, ААС и сами самолеты поддержки.
SADE (Срочное наведение самолетов поддержки): как следует из названия, это был чрезвычайный канал, связывающий ALP с самолетами поддержки.
SAO (Корректировка действий авиации поддержки): это был еще один двусторонний канал, связывающий SAD с находящимися в воздухе разведывательными и наблюдательными самолетами.
Кроме того, имелись 4 канала УКВ и 2 средневолновых канала на каждом «Доунтлессе» и каждом джипе ALP.
Новая тактика была проверена на учениях с помощью 37-й дивизии, пока летчики морской пехоты еще действовали на Бугенвилле. Солдаты имитировали атаку вражеского бункера, сопровождавший их ALP вызывал авиацию, и «Доунтлессы» имитировали атаку, хотя и не сбрасывали бомбы. Сложно представить, как отреагировали бы на все это японцы, но на Филиппинах им предстояло на своей шкуре испробовать результаты этой подготовки. Учения также способствовали более тесному сплочению летчиков и пехотинцев, что было крайне важно для совместных действий. Это взаимное уважение позднее принесло свои плоды.
Наконец все было готово, оставалось лишь опробовать подготовленное в бою. Тем временем, 17 октября первые армейские подразделения высадились на Филиппинах, а через 3 дня последовала основная высадка на [497] восточном побережье острова Лейте. 21 октября в бой вступили первые подразделения морской пехоты, когда на Лейте высадились V десантный артиллерийский корпус генерал-майора Т. Э. Берка и 1500 морских пехотинцев. Однако плацдарм был пока не совсем надежным. Потребовались крупные сражения на море и в воздухе, в ходе которых были уничтожены остатки японского флота, чтобы угроза десанту была устранена. Первой эскадрильей морской пехоты, перелетевшей на берег, стала эскадрилья ночных истребителей VMF(N)-541, которая прибыла в Таклобан 3 декабря. Тем временем экипажи пикировщиков продолжали тренировки и ждали своего шанса.
Он выпал только в новом году. В последнюю неделю января 1945 года 5 эскадрилий «Доунтлессов» морской пехоты совершили 255 самолето-вылетов и сбросили 104 тонны бомб ценой потери одного SBD, сбитого зенитным огнем 28 января.
Затем части 1-го авиакрыла морской пехоты, в том числе и эскадрильи пикировщиков, начали операции, связанные с подготовкой высадки армейских частей на Лусон. 9 января американская 6-я Армия высадилась на остров, а через 2 недели туда прибыли подразделения 24-й авиагруппы морской пехоты. Вскоре после этого они начали боевую деятельность, поддерживая войска. Во время операции в заливе Лингаен им пришлось помогать десанту с самого первого дня.
Первое крупномасштабное испытание прошло 31 января, когда самолеты морской пехоты получили приказ поддержать наступление 1-й кавалерийской дивизии на Манилу. Во время 66-часового марша летчики морской пехоты в полной мере продемонстрировали свой профессионализм, пикировщики действовали отменно. Применение многочисленных групп связи принесло значительную пользу и помогло убедить армию. В одном из отчетов пишется: «Воздушная поддержка самолетов морской пехоты вынудила противника сидеть в укрытиях. Это [498] помешало ему организовать действенное сопротивление и помогло быстрому продвижению 1-й кавалерийской дивизии». Бригадный генерал Уильям К. Чейз, командовавший 1-й бригадой во время наступления на Манилу, заявил: «Я никогда не видел такой эффективной и точной поддержки, какую оказали нам морские пехотинцы». Другой выдающий армейский командир придерживался такой же точки зрения. В интервью, данном после вступления американцев в Манилу, генерал-майор Верн Д. Мадж отметил:
«Я могу без всякого преувеличения сказать, что действия подразделений пикировщиков морской пехоты были чуть ли не самыми гибкими, какие я видел в этой войне. Они испробовали буквально всё, и из опыта совместных действий с ними я обнаружил, что всё ими сделанное, обычно завершалось успешно. Пикировщики 1-го авиакрыла вынудили противника бежать. Они держали солдат врага в укрытиях, и это позволило нам продвигаться с большей скоростью и меньшими потерями. Я могу только восхищаться экипажами пикировщиков, их работой, которую они проделали, поддерживая моих солдат в этой операции».
Американская армия продолжала наступать и после захвата Манилы. 1-я пехотная дивизия полковника Джеймса Р. Риза 4 февраля захватила Сан-Хосе, расположенный к северу от столицы. В этот день армейские ВВС попытались доказать, что и они чего-то стоят. Они попытались поддержать наступление, обстреливая противника, но это принесло одни несчастья. 1-я дивизия понесла потери от огня американских же самолетов. Это вызвало озлобление и солдат, и офицеров. Командир дивизии теперь предпочитал отказываться от воздушной поддержки, как бы трудно ни шли дела.
Однако 28 февраля взвод под командованием раненного лейтенанта был отрезан от главных сил в долине, [499] которую удерживали японцы. Местность была очень неровной, и траншеи японцев находились всего в 200 ярдах от окруженных американцев. Командование определило, что любая попытка прорваться к ним приведет к тяжелым потерям, так как солдатам придется наступать не менее часа под плотным огнем японцев. Это очень напоминало действия Роуэлла 20 лет назад, и летчики морской пехоты доказали, что полученные тогда уроки применимы и сейчас.
Морские пехотинцы по радио вызвали помощь, и после тщательного обсуждения ситуации по радио полковник Риз дал разрешение действовать. Однако он поставил условие: самолеты будут сбрасывать только одну мелкую бомбу из подвешенных под крыльями. Странное условие, но его пришлось принять. Морские пехотинцы обрадовались подвернувшейся возможности, и один SBD полетел к цели. Собралось множество встревоженных наблюдателей, в том числе почти все командование полка. Они следили за атакой, расположившись на высоких скалах одного из склонов долины. Видимость была отличной. Когда «Доунтлесс» начал пикировать, четко видимый в голубом небе, все заметили, как от него отделилась бомба. Она попала прямо в цель, разорвавшись среди японских траншей. На полковника Риза это произвело впечатление, и он по радио разрешил сбросить тяжелую бомбу, подвешенную под фюзеляжем, и вторую бомбу из-под крыла.
Пилот «Доунтлесса», получив разрешение, начал набирать высоту для повторной атаки. Это заняло у него 20 минут. Тем временем 7 остальных SBD терпеливо кружили в воздухе, ожидая своей очереди. Второй заход оказался еще более точным, обе бомбы легли прямо на головы японцам. С этого момента 1-й полк стал самым горячим сторонником авиации морской пехоты, и немедленно было дано разрешение на атаку всей эскадрилье. Из 27 сброшенных бомб самая дальняя разорвалась в 30 ярдах от цели. [500]
Полковник Риз стал ярым защитником пикировщиков. Теперь 1-й полк ежедневно выдавал заявку на 9 самолетов в день до самого окончания боев.
Этот вылет также подтвердил гибкость системы радиосвязи, что позволило армейскому командиру, ALP и командиру эскадрильи в воздухе договориться о том, куда класть каждую бомбу. Дальность связи тоже пока была вполне удовлетворительной, но постепенно эфир все больше и больше засорялся пустой болтовней. Когда УКВ-каналы стали слишком забиты переговорами армейских летчиков, морские пехотинцы перешли на средние волны.
Высадка в заливе Лингаен не захватила японцев врасплох. В конце концов, они сами 4 года назад высадились там же, поэтому противник вполне резонно предположил, что и американцы захотят высадиться в Манильской бухте. Японский план предусматривал, что 250000 солдат 14-й Армии будут разделены на 3 группы, чтобы ограничить продвижение американцев равниной, на которой их будет удобно контратаковать. Но, как и Роммель в Нормандии, японцы не поняли, насколько господство союзников в воздухе помешает передвижениям их войск.
Американские строительные батальоны работали без устали, и 23 февраля на Миндоро начали действовать 2 взлетные полосы. В результате, когда японцы попытались перебросить свои дивизии, чтобы отразить десанты американцев на Лусоне, они обнаружили, что их колонны подвергаются постоянным ударам пикировщиков на дорогах к северу от столицы. Попытки укрыться в джунглях также не приносили японцам ничего хорошего, поскольку там их ждали филиппинские партизаны, поддерживавшие американцев. В результате вся система японской обороны рухнула под градом бомб. В число жертв попала и единственная танковая дивизия, которую имел генерал Томоюки Ямасита. К 27 января все 6 аэродромов авиабазы Кларк были захвачены американцами. После 3 [501] недель боев, 23 февраля была взята сама столица. Во всех этих операциях важную роль сыграло 1-е авиакрыло морской пехоты.
Приведем еще одно свидетельство армейского командира, который признал заслуги пикирующих бомбардировщиков. В истории 24-го полка рассказывается, что один солдат был отрезан от товарищей и окружен японцами.
«На долгое время воцарилась тишина. На следующее утро меня разбудили пикировщики. Самолет за самолетом бросались на позиции япошек. Они сбрасывали напалмовые и фугасные бомбы вокруг меня. Меня всего засыпало землей и листьями, и я понадеялся, что это поможет мне укрыться. Японцы были возбуждены и испуганы, они метались взад и вперед. Может быть, они решили, что я мертв. А может быть, они были слишком заняты, чтобы вообще думать обо мне. Большинство из них было убито бомбами и пулями».
В феврале 1945 года «Доунтлессы» морской пехоты совершили не менее 4000 самолето-вылетов. Несмотря на то, что на острове было достаточно тяжелых и легких зениток, потери пикировщиков оказались ничтожными. За этот период погибли всего 3 летчика. Сопротивления в воздухе не было вообще, последние японские истребители давно были либо сбиты, либо сожжены на аэродромах. Остатки авиации японцы израсходовали в самоубийственных атаках против американских кораблей у плацдармов.
Несмотря на все свои успехи, несмотря на восхищение командиров и солдат, которым они помогли, летчики морской пехоты чувствовали, что главнокомандующий использует их недостаточно полно. Дошло до того, что был вынужден вмешаться адмирал Хэлси, чьи авианосные пикировщики наносили удары по японским кораблям повсюду от Индокитая до Токийской бухты. Он [502] отправил генералу МакАртуру довольно резкое письмо, в котором утверждал, что командующий авиацией генерал Кеннеди либо вынуждает 1-е авиакрыло морской пехоты бездействовать, либо дает ему второстепенные задания. В верхних эшелонах командования американских армейских ВВС ничего не изменилось со времен Наджаба.
Несмотря на это негативное отношение, пикировщики корпуса морской пехоты продолжали совершенствовать тактику непосредственной поддержки войск до самого окончания боев на Лусоне. Последний вылет был совершен 14 апреля 1945 года. Однако некоторые подразделения уже были переброшены в районы новых боев, поскольку возникли планы отбить у японцев южные Филиппины. С марта 1945 года «Доунтлессы» снова приняли участие в тяжелых боях.
Сначала они поддерживали 41-ю дивизию, которая получила приказ очистить архипелаг Сулу. В ходе операции американские войска 10 марта высадились на юго-восточной оконечности Минданао, чтобы захватить полуостров Замбоанга. Закрепиться на берегу удалось лишь после ожесточенной схватки, но 21 марта при поддержке пикировщиков морской пехоты захватили Сираваи. Затем американцы обратили свое внимание на цепь островов, идущую от Филиппин до Борнео. В центре этой группы находится остров Холо. 9 апреля там высадилась 163-я полковая боевая группа и обнаружила, что остров защищают 4000 японских солдат. Жестокие бои продолжались 3 недели, прежде чем удалось очистить от противника большую часть острова, но последние японские подразделения были уничтожены только в июле. «Доунтлессы» получали требование уничтожить опорные пункты и узлы сопротивления во время этой мало известной, но кровопролитной операции.
Наконец настала очередь Себу, центральной группы островов Филиппинского архипелага, которые прикрывают юго-западные подходы к важнейшим морским коммуникациям [503] в море Визаяс. Здесь ветераны морской пехоты встретились с ветеранами армии. Захват Себу был поручен дивизии «Америкал», которая сражалась на Гуадалканале и Бугенвилле. Летчики и пехотинцы отлично знали друг друга и прекрасно взаимодействовали. Дивизия высадилась 26 марта рядом с городом Себу и сразу натолкнулась на прочную линию обороны, застряв на месте. Были заминированы все пляжи. Последовали 2 недели тяжелых боев, но японское сопротивление продолжалось до июня 1945 года. Большую часть самолетовылетов пикировщики морской пехоты совершили, поддерживая действия пехоты. Однако были и специальные задания, вроде оказания помощи группам филиппинских партизан. Эти вылеты продолжались до самого конца войны.
Боевая служба пикирующего бомбардировщика «Доунтлесс» постепенно подошла к завершению. В одной из эскадрилий 24-й авиагруппы, VMSB-244, в конце мая 1945 года «Доунтлессы» были заменены «Хеллдайверами». Две другие эскадрильи, VMSB-133 и VMSB-241, были расформированы 16 июля. Наконец 1 августа 1945 года оставшиеся 4 эскадрильи 32-й авиагруппы завершили свой оперативный цикл и получили приказ в течение 2 недель подготовиться к отправке домой.
Это был конец эпохи. Однако летчики морской пехоты поддержали славные традиции, заложенные Расти Роуэллом и его товарищами в Никарагуа много лет назад. Они довели грозное оружие до совершенства и продемонстрировали его значение. Их действия во время Филиппинской кампании стали основой для дальнейшего развития авиации корпуса морской пехоты США. Их главным достижением стало то, что они четко продемонстрировали: американская концепция непосредственной воздушной поддержки действует эффективно, и такой она сохранилась до настоящего времени.
Хотя летчики морской пехоты участвовали в других боях, на Гуадалканале и Бугенвилле, а позднее на Окинаве, [504] именно на Филиппинах прошла проверку доктрина и методы действий. Как писал один из историков морской пехоты: «Эти действия стали важной вехой в определении послевоенных задач авиации морской пехоты».
Пока морские пехотинцы пожинали законные лавры, их флотские товарищи на борту авианосцев Хэлси окончательно забыли о войне в джунглях. Перед ними, а также перед эскадрильями «Корсаров» морской пехоты, лежали Окинава, Иводзима и сама Япония. Тут не было буйной растительности, но имелся по-прежнему решительный и упорный враг. Однако пилотам авианосных пикировщиков пришлось еще раз повидать джунгли, перед тем как зона военных действий окончательно сместилась к северу.
Хэлси ввел свои 11 авианосцев, 6 линкоров, 13 крейсеров и почти 50 эсминцев в Южно-Китайское море. Это был смелый шаг, так как японские базы окружали это море со всех сторон. Однако американцы действовали совершенно безнаказанно, и 12 января в ходе операции «Гратитьюд» почти 500 самолетов Оперативного Соединения 58 атаковали Сайгон. 4 больших японских транспорта, 2 танкера и французский крейсер «Ламотт-Пике» были потоплены прямо на якорных стоянках. «Хеллдайверы» нанесли сильный удар по нефтеперерабатывающему комплексу компаний «Калтех» и «Шелл», сооружения которого получили множество прямых попаданий.
После войны менеджер «Калтех», отправленный для уточнения степени разрушений, подтвердил, что бомбардировка была очень точной. В 1947 году еще продолжались работы по ремонту и восстановлению заводов. Его вердикт прозвучал прекрасной характеристикой действий пикировщиков в Юго-Восточной Азии: «Очень точная бомбежка. Слишком точная!»
Несмотря на то, что наступил мир, над джунглями Индокитая вскоре снова заревели моторы пикирующих бомбардировщиков. Здесь снова появились «Доунтлессы» и «Хелддайверы», но теперь за штурвалами сидели [505] не американцы, а французы. Позднее сюда прибыло новое поколение американских летчиков, которые пилотировали штурмовики Дуглас «Скайрейдер». Они участвовали в таких же сражениях и показали, что не хуже отцов могут поддержать солдат, ведущих тяжелые бои на земле. Но это уже другая история. [506]